Антуан был мрачен и задумчив не потому, что переживал по поводу Крота, как казалось окружающим. Все эти три дня он мучительно размышлял над тем, что такое могло произойти на отметке пятьдесят тысяч? Почему не сработал план эвакуации, ведь всё было тщательно спланировано и оговорено. Более того, человеческий фактор почти полностью исключался - основная нагрузка ложилась на автоматику. От Крота требовалось выйти из аппарата, нажать кнопку на приборе и шагнуть в бездну. Дальше следовали недолгий завис - в несколько секунд, небольшое наращивание веса и на подлёте к принимающему аппарату, в кабине которого находился Антуан, завершающий операцию переход в режим нуля. После чего Антуан по сигналу маячка должен был найти товарища, захватить его силовым полем и втянуть в свою леталку. Но Крот пролетел мимо в свободном падении. Попытка подхватить его в тот момент означала бы убить. Да и не успел Антуан, если честно сказать, отреагировать. Не к тому готовился: ловить он должен был не на вертикальном, а на горизонтальном направлении.
Вдогонку, ориентируясь на сигнал маячка, опустился следом и принялся прочёсывать местность на бреющем. После долгих поисков вышел на сброшенный (как? Когда?) Кротом защитный костюм, который продолжал подавать сигнал-ориентир. Находка обнадёжила: значит, жив. Освободился от скафандра и... Что и? На лету, что ли разделся? Куда делся? Как без антигравитатора по таким сугробам? Впрочем, следов вокруг костюма не было. Поэтому не трагической судьбе товарища были его мысли, а о том, что это всё могло значить.
Пацюку сообщать о находке не стал. Доложил о неудачной попытке перехватить Крота во время падения, о неудачном поиске. Поймал себя на мысли, что именно доложил. Как младший старшему. То, что без нажима, подсознательно принял положение младшего, его раздосадовало. Но это уже потом. После разговора. А ещё больше раздосадовало и разозлило то, что Пацюк отнёсся к происшедшему равнодушно. Вопросов дополнительных не задавал, удовлетворившись сухим докладом. На предложение продолжить поиски, ответил быстрым согласием. И потерял к теме интерес. Странно он себя вёл: то ли предвидел случившееся, то ли знал что-то такое, о чём Антуану было неизвестно.
Шёл третий день поисков. На входе в ангар Антуана поджидал Поль. В суматохе и волнениях он подзабыл о бэре и, увидев его, даже удивился.
- Ты чего это?
- Я с тобой... - видно было, что вступать в обсуждение он не собирался. Антуан кивнул, с ним даже как-то веселей. И тут он вспомнил, что по своей прежней, местной специальности этот парень профессиональный пилот. Так что обузой не будет.
Облёт квадрата ничего не дал. А следы в этих снежных залежах за два дня не в силах был бы занести даже ураган: Кроту, будь он пеш, пришлось бы пробиваться через сугробы, проваливаясь по пояс. Однако снежная поверхность была идеально гладкой. Тогда Антуан, передав управление Полю, принялся изучать найденный костюм. Протряс и прощупал его, но ничего интересного, и вообще ничего в недрах его не обнаружил. Не получив никаких подсказок от скафандра, взялся за антигравитационный прибор. Во время тренажей они детально знакомились с его устройством и способами диагностирования. Подключив прибор к бортовому компьютеру, с удивлением обнаружил, что в программе автоматического приземления никакого торможения на высоте двадцати пяти тысяч, где он должен был забрать Крота на борт своей леталки, не предусматривалось. А начиналось оно на пару тысяч метров ниже. Потом вдруг на схеме появились данные, говорящие о подключении внешней горизонтальной тяги. Вертикальная черта на графике плавно пошла в сторону, образуя пологую дугу, из чего выходило, что, обезвесив тело до нуля, его потянули в сторону. Антуан на всякий случай осмотрел костюм. Нет, никаких устройств, кроме мощного антигравитатора и радиомаячка вмонтировано в него не было. Это утвердило его в предположении, что не сам Крот изменил направление полёта, а кто-то воздействовал на него извне. Линия предполагаемого движения уходила далеко за границы обследуемого Антуаном квадрата. Он передвинул изображения вправо, ещё и ещё и наконец нашёл место, где она должна была закончиться. Линия эта сходилась с линией поверхности земли почти параллельно. Ясно, что предусматривалась мягкая посадка. Так куда его вели? А точнее - несли. И как получилось, что Крот не долетел до точки назначения?
Ответ напрашивался сам собой: для него ситуация была неожиданной, а потому неприемлемой. Значит, использовали его втёмную. Антуан внимательней присмотрелся к графику. Те, кто контролировал полёт, уменьшили до минимума снижение на высоте девяноста шести метров, практически переведя его в горизонтальный полёт. Скорость около восьмидесяти километров в час. А вот на высоте около пятидесяти метров схема изменилась. Пунктирная линия, обозначавшая намеченный маршрут, осталась без изменения, а вот синяя, отображавшаяся его реальное прохождение вдруг оборвалась. В точке обрыва стояла жирная красная точка, означавшая экстренное - внеплановое? - выключение антигравитатора. Антуан повернул проекцию, чтобы посмотреть на чертёж сверху. Теперь линия полёта превратилась в идеальную прямую, а красная точка указывала кординаты, где произошло отключение прибора. Соотнеся место находки костюма с точкой отключения прибора, Антуан утвердился в мысли, что костюм этот добрался до земли уже самостоятельно, в свободном полёте, подчиняясь силе инерции, земного тяготения и воздействию ветерка. А куда же девалось содержимое? Его-то, то есть тела, в предполагаемом месте падения обнаружить не удалось. Антуан потёр затылок и выругался восхищённо:
- Чёртов Крот! Никогда невозможно предугадать, что он выкинет и как выпутается из безвыходного положения! Это просто магия какая-то!
В том, что его товарищ жив, Антуан не сомневался. Его сейчас интересовало только одно: "Куда он делся?" Найти и расспросить - как удалось? Посочувствовал, что сидит сейчас его приятель где-нибудь голодный и замерзший. Больших бед он для него придумать не смог. Не верилось даже в ушибы и переломы.
Следовало увеличить зону поиска. После прошедшего вчера дождика атмосфера значительно очистилась и сектор визуального наблюдения расширился. Отсутствие маячка и средств связи усложняло поиск. Связь! Как он не подумал об этом? Переключил программу компьютера, нашёл файлы переговоров. Доклады Крота. О выходе на точку. О проверке работы приборов. О включении сигнала обратного отсчёта готовности. Сообщение о выходе из аппарата. И чужой, металлический голос, который после прыжка Крот услышал в наушниках: "Пилот, эвакуационные мероприятия проходят успешно и управляются автоматически. Не пытайтесь вмешиваться в действия приборов. Через несколько секунд начнётся управляемое падение с ускорением, затем плавный переход в горизонтальный полёт. Вы будете доставлены в точку прибытия со всеми возможными предосторожностями. Вам ничего не угрожает. Внимание: начинается скоростной спуск. Он продлится несколько минут".
Таким образом подтвердилось предположение, что сначала его подвесили в невесомости, проинструктировали, а затем уронили. Интересно, а чего он ожидал? О чём говорил с Пацюком накануне полёта? Слишком доверились они этому шоумену, хотя могли бы задуматься о том, какой смысл в эквилибристике в стратосфере, когда удобней и безопасней дать возможность спокойно приземлиться? Убивать они его явно не собирались. В таком случае совсем не нужен был этот хитроумный и энергозатратный план со скатыванием по пологой наклонной.
А сейчас что? Пацюк ломает комедию, изображая непричастность к случившемуся? Или тоже находится в недоумении, потому что задуманное им пошло не по плану? Но с Пацюком Антуан заводить разговор не собирался. Главным образом потому, что не знал, как вести себя с ним. Этот призрак, принимавший обличие глумливого простака и циника вызывал в нём чувство опасения, почти боязни, о чём он не решался признаться даже самому себе. Разговаривать с ним так, как разговаривал Крот, он не мог. Это был тот редкий случай, когда Антуан чувствовал свою физическую зависимость от противника. Бессилие перед ним. А противником он представлял себе Пацюка с первого дня контакта. Если нельзя сразить того, кто, наверняка, может сразить тебя, то о каком психическом равноправии может идти речь? Если нельзя переиграть того, кто соображает в тысячу раз быстрей тебя и наперёд просчитывает все твои ходы, то нет смысла вступать с таким в противоборство. И лучший способ обойти такого - уйти из зоны его влияния. Прочь из мест глобального контроля. Интересно, а леталка под контролем ОНО, или сюда его щупальца не дотягиваются?
Ну что ж. Надо посмотреть, куда они хотели переместить Крота. Антуан завёл схему снижения в память компьютера и, взяв управление на себя, повел леталку по непройденному Кротом маршруту. Он почему-то вдруг твёрдо уверовал, что Крот будет в его конечной точке. Там, куда его вели. Только доберётся он туда своим путём и появится там, когда его будут меньше всего ожидать увидеть. Таков уж у него характер, и с этим ничего не поделать.
- Сбавь высоту, - вдруг подал голос, до этого безучастно сидевший в кресле второго пилота Поль. - И вернись на указанный в схеме курс.
- Это ещё почему?
- Так не зря придумано. Трудно вести тело маленьким антигравом горизонтально. А они вели. Значит, так надо. А по-другому может быть опасно.
Антуан снизил аппарат и повёл его в нескольких метрах над поверхностью. Сверился с картой - и правда, сильно ушёл вправо. Понятно - забыл сбалансировать работу винтов. А ведь бэр прав: зачем бы им было заморачиваться с горизонтальным полётом? Индивидуальный антиграв не имеет двигателя. Это не леталка с её мощными винтами- толкателями, где не надо заботиться о внешнем воздействии. Крота же я явно подталкивали... Или подтягивали? Ну да, скорее подтягивали.
- Осторожно! - предупредил Поль. - Справа по курсу энергетическая аномалия.
- Вижу, - соврал Антуан. Он отвлёкся от приборов, всматриваясь в серую мглу.
- Передай мне управление! - потребовал вдруг Поль.
- Да забирай, - не стал возражать Антуан. То, что с Полем в пилотировании ему не сравниться, его не угнетало. В прошлой жизни тот был профессиональным пилотом, а, возможно, и созданный для пилотирования с применением специальных генетических программ. Антуан же только несколько дней назад взялся за штурвал.
Поль снизил аппарат до предела и резко увеличил скорость, виртуозно обходя неровности, деревья, ныряя в лощины.
По корпусу ударило россыпью. Из вечернего сумрака протянулись яркие, тонкие трассы. Поль соскользнул в овражек, опустил аппарат на снег. Сухо доложил: