Шершень-Можин Владимир : другие произведения.

Марсианские яблоки - 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главные герои романа Володя Гущин и Антон Климов. Первый родился на Марсе, и после смерти матери, был вывезен на Землю, где прожил, постоянно страдая от высокой гравитации, 10 лет. Здесь он и познакомился с Антоном. О том, как произошло это знакомство, предлагаемая вашему вниманию глава.
  На Земле Володя продержался почти десять лет. Первые два с половиной года прошли тяжело, но сносно, а потом как будто что-то сломалось. Резко, сразу: тяжелый обморок, военный госпиталь, палата реанимации. Более суток метался в кровати, опутанный проводами и трубками. Потом вдруг туман чуть рассеялся и от высокого прямоугольника окна наплыл на него, сгустившись, широкий избела-серый, словно вымоченный в тени, силуэт, и прокатился гулкий, как искаженный третьим эхом, голос.
   Когда через несколько дней пришел в себя, увидел и обладателя этого голоса: рослого мужчину в халате с закатанными рукавами. Мощные запястья, шея борца. Ну и доктор! Осмотрел, послушал пульс, проверил каким-то прибором, а потом проговорил очень серьезно:
   - Да, молодой человек, вы нас вчера чуть было не озадачили, - и добавил, - сегодня еще поболейте, а завтра начнем поправляться.
   Володя не поверил в "начнем поправляться" - так было худо. Но к вечеру полегчало, и в эту ночь он впервые за несколько недель спокойно заснул, но посреди ночи проснулся. Не от боли, а от внезапно охватившей его безысходной и непреодолимой тоски. Невыносимо в четырнадцать лет не иметь прибежища во Вселенной.
   Утром был обход и командовал на нем вчерашний доктор - главврач Александр Прохорович.
   - Не мужское это дело, - сказал он, строго взглянув на володин распухший нос.- А тем более в военном госпитале. - Потом повернулся к сестре: "Подберите ему корсет и с завтрашнего дня можно вставать. Пусть гуляет по садику". И снова к нему:
   - Скакать сам не станешь, а с наклонами осторожней. И ничего тяжелей ложки. Понятно? Позвоночник беречь! - Он посмотрел на Володю, и будто что-то вспомнил, - Поставьте-ка здесь еще кровать. Что он, как генерал, один в палате? Подселим платника. Есть там один кандидат на обследование.
   Кандидат появился на другой день: рослый улыбающийся крепыш володиных лет с упрямым веселым взглядом. Был он по-спортивному ловок и по-спортивному же острижен. Не очень-то такого с больным спутаешь! С интересом осмотрел комнату, поставил на стул спортивную сумку, протянул руку.
   - Антон,- проговорил старательным баском, при этом улыбнулся: ну приятно ему было знакомиться и все тут! Володя буркнул в ответ свое имя. Лучше бы оставаться одному. Не ладилось у него с земными. Ни в интернате, ни в художке. Какой он им товарищ! Те быстрые, веселые, а он еле ноги таскает. Да можно ведь и не общаться. Пускай себе живет. А пацан, между тем, устраивался основательно. Вещи разложил не просто аккуратно, а что называется "по струнке".
   Поставил на полку книги: увесистый том и несколько брошюрок, выровнял. Перезаправил постель (виданное ли дело: не понравилось, как одеяло лежит!) Открыл окно, сдвинул стол ближе к свету, кровать перевернул так, чтобы видеть вход, смахнул из межрамья дохлую муху, влез на подоконник поправить соскочившую прищепку на шторах: не вживался в обстановку, подстраивал ее под себя. Повернувшись к Володе, спросил: "Оружие любишь?" не дождавшись ответа, задрал свитер. За поясом у него торчал пистолет с рубчатой рукоятью. Володя растерялся, и забыл о том, что собирался отмалчиваться.
   -Настоящий?
   -Да ну! Воздушка! - ответил Антон пренебрежительно, как о чужом. - Завтра постреляем. Хочешь?
   На другое утро Володя проснулся с настроением жить. Такого с ним давно не было. День готовил какие-то события, что-то должно было произойти. Пусть мелочь, но свое. И этот парень...
   В удаленном уголке парка, против глухой складской стены они вставили в развилку дерева консервную банку, повесили газету. Антон преподал ему "курс молодого бойца": вкратце рассказал об устройстве пистолета, показал, как совмещать мушку с целиком, довел до сведения прочие азы и, с удовольствием продемонстрировал, как "это делается". Стрелял он ладно. Воображал, конечно, однако и было с чего. У Володи тоже получалось. Боезапас расстреляли за два дня, за это время и сдружились. Все свободное время от кормежек и володиных процедур, проводили у озера. Плавали, валялись на горячем песке, много разговаривали. Володя наговорился за эти дни за все прошлые годы. Он показал Антону то, что никому не показывал - маленький голубой шарик марсианского стекла. Помял его в пальцах и протянул Антону, а ну-ка. И с удовольствием наблюдал, как удивился он, что в его руках шарик потерял пластичность. Почему? На этот вопрос Володя ответил не без гордости: "Потому, что я марсианин!" И сам удивился, что "марсианин" прозвучало гордо. Антон ему нравился. О таком друге - сильном, веселом - он мечтал. И только казалось ему странным то, что Антоном не интересовались врачи. Словно здесь он был не в клинике, а в доме отдыха.
   Однажды Володя спросил у него: "А ты чем болеешь?"
   -Воспалением хитрости. Я же тебе говорил: на обследовании лежу. Печень что-то того. - Он осторожно погладил левый бок.
   - Печень с другой стороны!
   - Да? А они в этом месте лечат. А я все думаю, почему лекарства не действуют? Как ты считаешь, сказать, или обидятся?
   В общем, отшутился. И Володя отстал: не хочет человек говорить и не надо. Мало ли какие болезни бывают...
   Когда кончились пульки, Антон придумал другое развлечение. Началось с рассказа: " Знаешь, как спецназ тренируют? Их от пуль учат увертываться.
   -Ври. От пули увернешься, как же!
   -Ну, когда выстрелят, уже не увернешься, надо в тот момент, когда стрелок уже решился на выстрел, а спуск еще не нажал. Называется инерционная зона. У нас инструктор по стрельбе -- капитан Конев. Они с командиром взвода лейтенантом Глебушковым, когда дежурят ночью, друг друга холостыми обстреливают метров с трех: если газами задело, значит готов. Вот и мы так: нарежем ластик, ты постреляешь, а я потренируюсь уходить... Они нашли алюминевую трубку чуть большую по диаметру, чем канал ствола пистолета, заточили ее о камень и нарезали из листа резины около полусотни пулек.
   Антон был ловким и пружинистым, попасть в него было практически невозможно. Володю стрельба увлекала. В какой-то момент пистолет показался ему боевым оружием и стрелял он, как на поражение. И тогда... Он сразу понял - что-то не так, потому что хлопнуло особенно отчетливо, потому что Антон схватился за щеку, потому что предохраняющие его глаза очки полетели в траву. По щеке размазалась кровь. Володя смотрел, ничего не понимая. Пистолет оказался заряженным по-настоящему. Но откуда взялась пулька?..
   Кто-то рывком отодвинул его в сторону. Это был главврач. Забрал пистолет и сунул его в карман брюк. Затем подошел к Антону.
   - Покажи, что там. - Тот убрал руку, щека была в крови.
   - Пап, это я его попросил. Мы резиной стреляли...
   - Пошли, я тебя посмотрю. Резина... Эта пулька височную кость пробивает. - Они ушли. Володя постоял немного и побрел прочь. Вернуться в палату было выше его сил. Он почувствовал себя чужим и не нужным. Вышел за ограду в лес. Нашел полянку, неуклюже, в три приема, лег на спину и стал смотреть в высокое земное небо, гладкое, ясное, словно марсианское "стекло", только много ярче. Оказывается, он скучал по Марсу. И понял, что вернется, что Земля - это временно. На душе стало легче, и он задремал. Проснулся от того, что по лицу щекочась лапками, пробежал муравей. Когда открыл глаза, над ним с соломинкой в руках наклонился Антон.
   -Одурел? Там уже розыск объявлять собираются. Пошли.
   Сел, с трудом приходя в себя после сна. Увидел на щеке друга пластырь. Спросил виновато:
   - Сильно?
   - Ерунда. Ранение в голову для офицера не опасно. Там же кость! Кутузову два раза череп прострелили, и что? Ничего. До генерал-фельдмаршала дослужился.
   - Как же ерунда? - не принял шутку Володя, - а если бы убил? - И вспомнив слова главврача, сказал, - в висок, например?
   - Опозорил бы на веки. Убит из пневматического пистолета... Офицеру с таким прошлым карьеры не сделать.
   - Но откуда пулька? Я ж отлично помню, что резиной заряжал. - Сказал и вдруг понял, откуда. Вспомнил свой азарт, вспомнил, с каким чувством стрелял. Предположение было фантастичным, но он уже твердо знал, почему так вышло. Хотя объяснить этого не мог. Полез в нагрудный карман, достал пластмассовый пенальчик, где лежала у него стеклянная марсианская горошинка. Он, как и предчувствовал Володя, был пуст.
   - Потерял бусинку? - спросил Антон. Жаль. - Он обнял Володю за плечи: ему нравилось чувствовать себя сильным и великодушным. Они шли, обнявшись, по лесной дорожке к госпиталю. И не хотелось даже думать, что могло быть иначе, что Антон мог бы лежать где-нибудь в холодной мертвецкой, а главврач сидел бы рядом с ним, обхватив могучими и бессильными руками голову, проклиная затею впутать сына в это дело - в излечение марсианского пацана, который и сам не жилец и... А что бы делал он сам?..
   Слава Богу, что все обошлось, слава Богу. Он повторил это несколько раз, для верности вспоминая отца Кирилла: так надежней должны были его слова достигнуть ушей Того, благодаря Кому все кончилось благополучно.
   - Да не убивайся ты! Я тебя еще и благодарить должен, потому что мужчину шрамы украшают, - подбодрил его Антон. Хочешь в знак благодарности я тебе синяк поставлю?
   -Молчи уж, подсадной.
   Антон засмеялся: "Тогда правильней не подсадной, а подложный".
   Все это лето Володя жил на даче у Климовых у Селигера... А осенью Володя вновь вернулся в госпиталь, где для него оборудовали палату с антигравитатором под кроватью, который уменьшал для него индивидуальное земное притяжение до уровня марсианского. Тогда аппараты эти только появились и были еще несовершенны.
  Тут и жил, пока не закончил две школы - среднюю и художественную, а когда поступил в художественное училище, ему поставили более мощный антигравитатор, который устойчиво держал заданное значение и не отключался по несколько раз в сутки. У него неплохо шла живопись, а его марсианские пейзажи пользовались большим спросом. На последнем курсе Володю пригласили консультировать оформление раздела "Марс" в учебном пособии по астрономии, кроме того, он иллюстрировал популярные издания о Марсе и даже писал для них статьи. Каждое лето в течение последних лет, проведенных на Земле, Климовы забирали его к себе. По сути он стал, если не членом семьи, то ее близким другом. Все вместе ездили к морю, но больше всего времени проводили на даче. При этом Володя не был нахлебником. У него были хорошие заработки, да и пенсию, как марсианин, он получал солидную. Конечно, денег с него не брали, тем более, что семья генерала Климова была достаточно состоятельной. Но он мог позволить себе делать им подарки. Здоровье не то, чтобы наладилось: лечился он постоянно - но таких кризисов, как раньше, уже не было. И когда Антон, окончив военный институт, уехал по месту службы, и они почти перестали видеться, Володя понял, что на Земле его больше ничего не держит и пора возвращаться на Марс.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"