|
|
||
Четвёртая часть подборки кроссоверов из моего живого журнала. | ||
![Alter Ego [Andrzej Novosiolov]](/img/n/nowoselow_a_w/potpourri2/2364224.gif)
С восьмым марта! Это служба доставки цветов в психушки...
- Ну, так вот, - сказал Спендер. - Я встретил марсианина.
Они недоверчиво смотрели на него.
- Там, в одном из мёртвых поселений. Марсианин появился передо мной и сказал: "Дайте мне ваши башмаки". Я отдал ему башмаки, а он говорит: "Дайте мне ваше обмундирование и всё, что на вас надето". Я всё отдал, он опять: "Дайте пистолет". Подаю пистолет.
- И что дальше? - спросил Чероки.
- А тогда он и говорит: "Покажите мне, где тут Сара Коннор".
"Сейчас я не стану об этом думать, - мрачно решила она, призывая на помощь древнюю литанию. - Я не стану бояться. Страх - это малая смерть..."
"Но, - закричало сердце, отметая прочь литанию и тут же заныв, - я не могу дать ему уйти! Должен же быть какой-то выход!"
- Сейчас я не стану об этом думать, - повторила она уже вслух, стремясь отодвинуть свою беду подальше в глубь сознания, стремясь найти какую-то опору, ухватиться за что-то, чтобы не захлестнула нарастающая боль. Адаб, вопрошающая память, поднялась из глубин навстречу смятению.
"Красные пески Тары дают тебе силы. Ты её дитя, а она твоё, - провучал в ушах голос старого ментата. - Кто владеет Тарой, контролирует спайс. Кто контролирует спайс, повелевает миром".
- Я не стану думать об этом сейчас, - повторила она ещё раз, чувствуя, как подступает предвидение. - Я... я подумаю об этом завтра!
Муми-тролль и жилищно-коммунальное хозяйство
- Боже мой! - сказал Муми-тролль.
Там, где должно было быть море... зияла теперь громадная пропасть. Они стояли рядком друг возле друга и смотрели. Там, где должно было быть море - море с мягкими синими волнами и бегущими по нему парусами,- там зияла теперь громадная пропасть. Где-то на огромной глубине клокотало, оттуда поднимался горячий пар и странные едкие запахи. Прямо под ногами начиналась и уходила за горизонт надпись огромными буквами: "В связи с ремонтом водопрово..."
Муми-тролль всё теснее жался к Снусмумрику. С обеих сторон тропинки слышались шорохи и шелест крадущихся шагов, веяло жутью. Временами из-за стволов деревьев выглядывали маленькие светящиеся глаза, временами кто-то окликал их с земли или из древесных кущ.
- Ах, какая чудная ночь! - раздавался голос прямо за спиной Муми-тролля.
- Замечательная! - набравшись духу, вторил он, и чья-то маленькая тень скользила мимо него в полутьме.
"Но с электричеством было всё-таки лучше", - думал Муми-тролль.
- Вулкан, - затаив дыхание, прошептал Муми-тролль.
- Так точно, - удостоверил Снусмумрик. - Это было дьявольски красиво! А потом я увидел духов огня, много-много. Они роем вылетели из земли и как искры рассыпались в разные стороны. Пришлось сделать крюк и обходить вулкан стороной. Я задыхался от жары и копоти и нажимал вовсю. А потом им отключили газ.
- От такой шапчонки я бы тоже не отказался, - вздохнул Муми-тролль.
- А тебе шапчонка ни к чему, - возразила Туу-тикки. - Чтобы согреться, тебе надо помахать ушами, и сразу станет тепло. А вот лапам твоим - холодно. Привыкай. Отопления не будет до весны.
- Что ты хочешь сказать? - спросил Муми-тролль.
- Я хочу сказать, что вам ещё остаётся изрядный кусок пути, - пожал плечами домовой. - И на всякий случай следовало бы попрощаться телеграммой. Я могу отправить за вас телеграмму, если мне попадётся по пути почтовое отделение. Интернет и телефон уже не работают.
- Тогда уж на художественном бланке, - сказал Муми-тролль.
- Сиди где сидишь, Билли Бонс! Я не вижу тебя, но слышу, как дрожат твои пальцы. Протяни свою правую руку...
- Какая интересная вещица! Чёрный кругляшок, и тут череп и кости? Мне нравится! Я сделаю такие конфеты! Да, и я Вилли Вонка, с вашего позволения...
- Не жениться ли мне? На дочери султана, да-а! - Ала ад-Дин задумчиво провёл пальцем по краю лампы.
Джинна перекосило, как от сильной зубной боли.
- Что ты делаешь, о сиблинг шакала! - взмолился он. - Ты что, совсем не понимаешь, как невыносим для моих ушей этот звук?
- Какой звук? - удивился ад-Дин и машинально тронул лампу ещё раз.
Джинн то ли взрыкнул, то ли подавил тошноту.
- Очень тонкий звук, понимаешь? - объяснил он. - Люди его не слышат. А мы, джинны, слышим очень хорошо. Когда ты так трогаешь лампу, она скрипит, о-о-о, как ужасно она скрипит!
- Люди не слышат? - Ала ад-Дин чуть было снова не погладил лампу, но вовремя спохватился. - Это вроде тех беззвучных собачьих свистков? У меня тут был один, интересно, а если я в него подую...
В следующий миг он затрепыхался в воздухе перед огромным немигающим глазом.
- Не. Делай. Этого, - сказал джинн. - Просто. Не. Делай. Понял?
- Ты плохо себя вёл! - Ала ад-Дин сердито потёр лампу.
Джинн закатил глаза и приоткрыл рот:
- О... хозя-аин... Сделай так ещё раз!
Бурые начинают и попадают в затруднительное положение
- Всё ясно! - объявил Кролик. - Ты застрял!
- Ой, лучше я назад полезу, - забеспокоился Винни-Пух, поднатужился и вернулся в нору. Полюбовался удивлённым Кроликом и небрежно сказал:
- Придётся мне погостить ещё немного. Пока не похудею. У тебя точно не осталось больше ничего из другой еды?
- Совсем ничего! - ответил Кролик и занервничал. Слово другой ему почему-то не понравилрсь.
Пропеллеры Карлсонов - это нечто особенное. Наполовину состоящие из чистой энергии, наполовину из сплетенных в густые жгуты почти твёрдых потоков воздуха, они могут сворачиваться до полного исчезновения или разлетаться на несколько метров. Лопасти моего - всплески бледного золота, пронизанные жемчужно-серыми молниями. Мягким, искрящимся облаком оборачиваю их вокруг тела наподобие плаща. Слишком слаб, чтобы лететь. Когда же это кончится, моя прелесть, самый прелестнейший в мире Карлсон? Небо, хочу в небо, надоело таскаться по земле! Малыш, у тебя не найдётся баночки варенья для смертельно больного друга?
...Тогда Золушка достала из кармана фартука вторую хрустальную туфельку, надела её и встала перед принцем.
- Вот моя невеста! - объявил принц.
- Погодите, - из воздуха возникла крёстная фея. - Вам нельзя жениться!
- Как?.. - растерялась Золушка.
- Почему? - нахмурился принц.
- Потому, милая крестница, - ответила фея, - что твою покойную матушку тоже звали Золушка, и она однажды тоже попала на бал к принцу, нынешнему королю... Дальше объяснять?
- Папа, а что это за книжка? "Я научу вас не болеть и не стареть"... Давай возьмём, а?
- Ты в какой отдел зашёл? Это не для нас! Иди сюда, вон тут она тоже есть, но в нашей обложке. Видишь - "Книга о вкусной и здоровой пище". А что, вроде дельная, давай возьмём...
Людоед расплатился со скучающим хозяином-эльфом, взял сына за руку, и они вышли из книжной лавки.
- Не нужно быть курицей, чтобы оценить качество омлета, - назидательно сказала она. - Но это помогает!
Старик со старухой в ужасе смотрели на Курочку Рябу, уплетающую недельный запас яиц.
- Не пора ли нам подкрепиться? - сказал Винни-Пух, направляясь к шкафчику за положительным подкреплением.
Оружие напоминало старинный пистолет со стволом в виде раструба, который заканчивался блестящим металлическим утолщением.
- Если только вы меня убьёте... - начал Финжи.
- Не бойтесь. Я не убью вас, - ответил Харлан. - В прошлую нашу встречу у вас был аннигилятор. У меня в этот раз нечто получше. Эта штука была изобретена в одну из прошлых Реальностей 575-го. И если вы хоть раз подумаете, что это не транклюкатор, это будет последняя мысль в вашей чатланской башке!
Знаю, висел я
в ветвях на ветру
девять долгих ночей
мёда поэзии жаждав,
слушая крики свиньи,
что дождь собирается,
на дереве том,
чьи корни сокрыты
в недрах неведомых.
Никто не питал,
никто не поил меня,
взирал я на землю;
вдруг неправильных пчёл
услышал жужжанье -
и с дерева рухнул.
Так мудрость обрёл я;
стал созревать я
и знания множить,
вширь расти, процветая -
стала тесна мне
давнего друга нора.
Но это другая
история вовсе,
будет отдельное время
её рассказать.
- Первое дело перед битвой со Змеем Горынычем - убить дракона в себе! - сказала Баба-Яга и выдала Илье Муромцу изрядную чарку противогельминтной настойки.
Над головой у неё что-то появилось. Алиса не сразу сообразила, что в воздухе одиноко парит улыбка.
- Это Чеширский Кот, - сказала она себе. - Вот хорошо! Будет с кем поговорить, по крайней мере!
- Ну как дела? - спросил Кот, как только рот его обозначился вслед за улыбкой.
Не успела Алиса ответить, как рот стремительно надвинулся и сомкнулся над ней.
- Протоплазма! - сказал Кот и сглотнул. - Мне нравится активная протоплазма!
Рот растаял. Некоторое время в воздухе ещё висела улыбка, потом пропала и она.
http://andrzejn.livejournal.com/1367970.html
Вот поутру спросонок
Среди замшелых скал
Медведь и поросёнок
Бредут куда-то вдаль.
Медведь поёт бурчалку:
"Опять в лесу моём
Цветёт медвяный вереск,
А мёда мы не пьём!"
"Буфет паутиной опутан, -
Звучит поросёнка глас, -
Пойдём-ка в гости к кому-то,
Кто мёд у себя припас!"
И вот видят склон заросший,
И сладкий дурман от него,
И тёмный лаз у подножья,
И голос: "Здесь нет никого!"
...
Удар - обагрились когти,
Замер последний визг...
И эхом ответил Кролик:
"Довольно, медведь, уймись!
Невинного поросёнка
Я с умыслом обвинял -
Ни мёда и ни сгущёнки
Больше нет у меня!"
Квесты с первого раза не проходят
Уколов палец веретеном, принцесса упала и уснула на месте. Вместе с ней уснули придворные, слуги, собаки, лошади, ветер в небе и огонь в очаге.
Сотню лет спустя границу королевства пересёк прекрасный принц. Упал и уснул на месте, вместе с конём. Проклятие не делало исключений.
Прекрасный принц решительно прошёл в пещеру к спящей Белоснежке. Гномы затаили дыхание. Донёсся звук поцелуя, за ним - звук падающего тела.
Гномы вздохнули, взяли тележку и поволокли принца в соседнюю пещеру к двум дюжинам его спящих предшественников. Колдунья-мачеха сварила сильное зелье, которое всё никак не слабело.
Крысолов вывел всех крыс из Гаммельна. И затем сорок лет водил их по пустыне.
Они стояли на вершине Башни, бок о бок, все её строители - каменщики, глиномесы, водоносы, грузчики и ещё десятки ремёсел; ассирийцы, египтяне, хетты, вавилоняне - конечно, вавилоняне! - и ещё десятки племён и народов. Им не было тесно, потому что зодчие распорядились соорудить на вершине обширную круглую площадку, способную вместить всех.
Они смотрели по сторонам и видели весь мир до самых дальних пределов. Солнце светило им снизу, не обжигая. До небесного свода, казалось, можно было достать рукой; конечно, впечатление обманчивое - достать до неба можно было только со специального помоста в центре площадки.
- Мы равны богам! - сказал один.
- Воистину! - ответил другой.
- Не станем спускаться! - решили все. - Заживём здесь и отсюда будем править миром!
- Тогда нам нужно назвать это место, - заметил зодчий. - Просто "Башня" уже не годится.
- Как насчёт "Дунманифестин"? - предложил один из жрецов.
И стало так.
Связанных пленников подняли на круглую площадку, и тут они заметили, что платформы, соединённые лестницами и висячими мостиками, опоясывают все исполинские деревья в округе. Из листвы доносился перестук барабанов и страннозвучное пение; незнакомая речь звучала со всех сторон. Их низкорослые пленители, пускай и вооружённые всего лишь копьями и луками, смотрели решительно и недружелюбно.
- Мастер Люк! - подал голос C3PO - Мне кажется, что я понимаю их наречие!
- И что они говорят? - поинтересовался Скайвокер. Он лихорадочно думал, как бы освободить руки и добраться до светового меча.
- Они говорят, что судьбу столь необычных нарушителей границы Лориэна решит лично Владычица Галадриэль!
Печальное зрелище являл собой остров циклопов: чёрный, безжизненный, весь засыпанный пеплом и поросший голыми колючими кустами. Тяжёлые тучи никогда не расходились над ним. В пыли и пепле маршировали стада сатиров. Посреди острова, рядом с вулканом, торчала высокая башня с алым огнём на вершине.
- Что это за башня? - спросил Антиф.
- Это не башня, - ответил Одиссей, - это циклоп.
Догнав бегущих ахейцев, циклоп не раздавил их, но издал торжествующий рёв, перекрывший раскаты грома: "Элу!.. Элу!.." - а затем подобрал их всех в большую плетёную корзину, висевшую за спиной. Впервые Одиссею пришло в голову, что циклоп может хотеть вовсе не уничтожить их, а воспользоваться ими для каких-то иных целей.
Он ошибался.
- Каждый день он убивает и съедает двоих из нас! - зашептал Ельпенор, когда циклоп уснул. - Сколько ещё мы будем это терпеть?!
- Недолго, - ответил Одиссей. Он показал спутникам украшение, которое носил на шее вместе с ожерельем - то ли браслет из жёлтого металла, то ли кольцо в нос. - Его дал мне Геракл. Когда-то в своих странствиях он отобрал его у Полифема. Геракл говорил, что если расплавить это кольцо в кузнице циклопа, то он потеряет силу.
- Думаешь, Полифем не заметит, что ты возишься в его кузнице? - усомнился Эврилох.
- А мы выбьем ему глаз! - нашёлся Одиссей.
- Тогда, думается мне, он потеряет силу и без возни с кольцом, - заметил Ельпенор.
- Тоже неплохо...
- Как ты назвался ему? Никто? - расхохотался Перимед. Уцелевшие ахейцы торопливо отчаливали от острова. Скалы дрожали в землетрясении, вулкан плевал в тучи струями лавы. - Капитан Никто! И каковы твои дальнейшие планы, капитан Никто?
- Полифем был сыном Посейдона, - задумчиво сказал Одиссей. - Отец может обидеться. Нам бы спрятаться сейчас! Я думаю переделать наш корабль, чтобы он мог скрытно плавать в глубинах океана...
Алиса страдала белокролием.
Иван-Царевич бросил перед собой путеводный клубок и велел:
- Веди меня к Кощею Бессмертному!
- Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл... - забормотал клубок. - Да размотайте же с меня эту чёртову нитку!
- Доктор, так вы сможете вывести всех моих тараканов?
- Никаких проблем! - уверенно отвечает психотерапевт. - Не беспокойтесь! Ложитесь поудобнее. Так... Голову набок... Отлично...
Достаёт из кармана крошечную дудочку, наклоняется к уху пациента и играет тихо-тихо.
- Понимаешь, Элли, - сказал Страшила, - я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом - ни души, ни одного взрослого, только я. И моё дело - ловить ребятишек. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их!
- А-а-а! Кот! Не отдам! - Винни-Пух спросонья замолотил лапами. - Уходи, уходи!
- Ты чего? - удивлённо сел на хвост Тигра. - Это же я, Тигра!
- Ааа... Уф... - Винни-Пух проснулся окончательно, протёр глаза и потянулся за горшочком мёда. - Извини. Это память прошлых жизней.
- Каких прошлых жизней? Ты же плюшевый!
- Плюшевый, - согласился Винни-Пух медовым голосом. - И набит опилками. А опилки, думаешь, откуда? Это бывший Буратино!
- В год Тигра жизнь балует и радует Кабана, - прочитал по слогам Тигра. - Вы получите хорошие большие подарки, но любые приятные мелочи также будут радовать.
- Спасибо, - пискнул смущённый Пятачок. В его воображении смешались голубые помочи Кристофера Робина и лопающиеся воздушные шарики.
- А что для кролика? - спросил Кролик.
- Тигр обещает вам своё покровительство и безопасность, - торжественно объявил Тигра. - Интуиция вас не подведет, смело доверяйте ей.
- Интуиция. Безопасность. Так, так, - пробормотал Кролик. - Пойду-ка углублю свою нору. И никому не буду говорить, что я дома.
Массивный огр с дубиной занимал половину комнаты, но казался маленьким и сгоблинным.
- Понимаете, - говорил он, - я на двадцать втором уровне и словно бы достиг потолка. Бью монстров и паладинов направо и налево, но как-то без души, понимаете? Нет удовольствия, нет экспы. И двадцать третьего уровня тоже нет!
- Понимаю, - друид покивал и сделал пометки в свитке. - Вы просто утратили контакт со своим внутренним Игроком. Вероятно, у вас отключены опции, напоминающие Игроку о ваших потребностях, вот он и поставил вас на автопилот. Не волнуйтесь, мы включим эти опции обратно, а для начала отправим вашему Игроку несколько писем с напоминаниями об игре, от которых он не сможет отказаться...
Ты помнишь, что означаешь по Фрейду?
Красная Шапочка несла пирожки бабушке, как вдруг из тёмной чащи на тропинку перед ней выскочили лесорубы.
- Сократим-ка мы сказку, - сказали они.
Ни один человек не хотел потом признаться, что он ничего не видел, поэтому смотрели все. Ни одно её платье не вызывало ещё такого восторга.
- А королева-то голая! - воскликнул один маленький мальчик.
Отец наградил его снисходительной оплеухой.
- Не королева, дурень, а графиня. Наша графиня, леди Годива! Ну да, голая. А теперь тише, не то нам отрубят головы.
Вода струилась по оконным стёклам, стекала по обугленной западной стене, на которой белая краска начисто выгорела. Вся западная стена была чёрной, кроме шести небольших клочков. Вот краска обозначила фигуру мужчины, катящего травяную косилку. А вот, точно на фотографии, женщина нагнулась за цветком. Дальше ещё силуэты, выжженные на дереве в одно титаническое мгновение: мальчишка вскинул вверх руки, над ним застыл контур подброшенного мяча, напротив мальчишки - девочка, её руки подняты, ловят мяч, который так и не опустился.
И - внизу, в углу - силуэт поднявшегося столбиком зверька, побольше терьера, поменьше мастифа.
Сурок Фил наконец-то увидел свою тень.
- Две гинеи! - заревел Мерри, протягивая монету Сильверу. - Это, что ли, твои семьдесят тысяч?
- Копайте, копайте, ребята, - сказал Сильвер с холодной насмешкой. - Авось выкопаете пару земляных орехов.
- Он говорит - копайте! - в бешенстве завопили пираты. - А как же карта капитана Флинта?! Как же место, отмеченное крестом?!
- Карта - это не территория, идиоты! - расхохотался Сильвер.
Повстречавшись на дороге у источника, король Артур и король Пелинор скрестили копья. Копья сошлись превосходно и дали обильный породистый приплод, коим по всей Британии пользовались до заката эпохи рыцарства.
Барону Харконнену подбросили записку: "Деньги дерёшь, а корицу жалеешь. Берегись!"
Страшила глубоко задумался. Из его головы во все стороны полезли иголки, булавки и тараканы.
- Ай! - воскликнула Элли и пташкой вспорхнула на стол. - Что это за гадость?!
- Отруби, - лаконично пояснил Страшила, не прерывая размышлений.
Когда Сэнди увидала его, она сразу поняла: это самый настоящий волшебный платяной шкаф, через который можно пройти в чудесную страну - Нарнию, Средиземье или ещё куда-нибудь в этом духе. Она решительно распахнула дверцу и протиснулась между шубами, потом протиснулась ещё глубже, и ещё. На десятом шаге у неё захватило дух от восторга - снаружи шкаф был не глубже четырёх шагов, так что она на верном пути! Сэнди решительно устремилась вперёд. Больше её никто никогда не видел.
Платяной шкаф сыто рыгнул - мы бы назвали этот звук протяжным скрипом - захлопнул дверцу и сказал своему соседу, книжному шкафу:
- А здорово мы с тобой придумали эту книжку, верно?
Книжный шкаф, в чьи недра дети редко заползали достаточно глубоко, обиженно промолчал.
В шляпе малиновой
По роще осиновой
В час, когда светит луна,
Ёжик резиновый
Шёл и насвистывал:
"...трахнуть нельзя ни хрена!"
- И тебе было не страшно одному в тумане? - спросил Медвежонок.
- Нет, - ответил Ёжик. - Я там пел одну песенку... Ну вроде как песню про зайцев, только про ёжика.
- А дьявола тоже нет? - вдруг весело осведомился полоумный немец у Ивана Николаевича.
- И дьявола...
- Не противоречь! - одними губами шепнул Берлиоз, обрушиваясь за спину профессора и гримасничая.
- ...но если вдруг завоняет серой, то мы предположим, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и примем соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах! - закончил товарищ Бездомный и пригладил торчащие уши.
- Да что ж у тебя что ни книга, так непременно рояль в кустах?
- Это не рояль, - сказал Ринсвинд.
И это ещё лучшая школа на Диске!
- В школе - бардак!.. Ученики поголовно пишут с жуткими ошибками! Не могут, не сбившись, сосчитать до восьми! Из кабинета биологии в третий раз сбегает черепаха!
- Э... простите... из биологии - только один раз. Два других - из кабинета географии.
- И это называется - вымощена жёлтым кирпичом?! - возмутилась Элли. Она брела босиком, держа под мышкой чулки, серебряные башмачки и Тотошку. Железный Дровосек на каждом шагу проваливался в грязь по колено. Разбухшего Страшилу он нёс на плечах.
- Жёлтым кирпичом, точно, - подтвердил Трусливый Мокрый Лев. - Одним. Я его видел милях в десяти отсюда.
Они обычно выходят после заката
- Это наш эксперт по местной форме жизни, - объявил лейтенант Горман. - Всем слушать, что она скажет!
Рипли вышла вперёд.
- Вы тут все бравые ребята, - начала она, - но с таким вы ещё не сталкивались. Это очень, очень опасные существа! Всего одна такая тварь меньше чем за день уничтожила весь экипаж нашего рудовоза!
Десантники заржали.
- Рудовоза! - хмыкнула Васкес.
- Мы не штатские неженки! - поддержал Дрейк. - Только дайте мне пушку - и увидите, какой фарш я из этих зверушек накрошу!
Рипли сгорбилась.
- Вы мне не верите, - тихо сказала она. Десантники неожиданно для себя затихли и прислушались. - Ладно. Но запомните хотя бы главное правило: никогда, ни за что, как бы они ни плакали и ни просили, не кормите их после полуночи!
- Так, что у нас на сегодня... - она зашелестела заметками. - На подотчётном участке - три смерти от старости, два летальных пищевых отравления, четыре инфекционных болезни со смертельным исходом, два случая ножевых ранений, несовместимых с жизнью. Взаимно, если это кого-то обрадует... Итого - одиннадцать. На каждого оформить полный комплект сопроводительной документации в трёх экземплярах, каждую копию заверить в четырёх инстанциях, разослать тридцати трём получателям, проконтролировать доставку. На один комплект в среднем уходит по три часа. Итого тридцать три. В сутках двадцать четыре часа. Завтра новые поступления. Когда же я всё это успею, оййййй...
Смяв тонкими пальцами документы, баньши в голос рыдала на крыше замка.
Неудовлетворённый либо интеллектуально, либо желудочно
- Я придумал способ решить наш спор, - сказал сфинкс. - Загадай мне загадку.
- Глупости! - буркнул я. - Я не знаю загадок.
- Тогда советую тебе сочинить одну, и побыстрее. Потому что это единственный способ выйти из тупика - или придётся признать тебя проигравшим.
Я ещё раз взмахнул руками и сделал несколько глубоких приседаний. Казалось, всё мое тело горит огнём. Однако силы постепенно возвращались.
- Ладно. Одну секунду.
"Что у меня в кармане?.. Нет, он угадает. А, какого дьявола..."
- Во что превратились вставные зубы Ондатра?
Сфинкс дважды моргнул и нахмурился.
- Что он там?..
- 'Жив' кричит, - бодро отозвался один из рабочих.
- Это он про себя или про Докуку?
Переглянулись, пожали плечами. Вскоре общими усилиями из тесной норы был извлечён сильно побитый и ободранный Докука. Глаза у него от страха из синих стали совсем белыми.
- Чего это он?
- Там... не кит! - выдавил Докука. - Там слон! И черепаха.
Поздней ночью Джельсомино сидел в своей каморке, злился и паял усилитель. Руки тряслись, паяльник ронял кляксы припоя и пережигал транзисторы.
"Мне надоело громко повторять ваше враньё!" - крикнул он сегодня Джакомону. Джакомон поморщился, но стены кабинета были обиты специальной звукоизоляцией, так что на улицу не просочилось ни звука. - "Я ухожу!"
"И чем ты станешь зарабатывать на жизнь?" - хмыкнул Джакомон.
"Да чем угодно! Плотником, садовником... да хоть дворником! Только бы не кричать на весь город ваши лживые обращения к народу!"
"Не выйдет, - покачал головой Джакомон. - Твой голос - твоё единственное призвание. Ты не сможешь молчать".
"Я буду говорить людям правду!"
"Да кому она нужна - правда? Её и так все знают. Все знают, что я вру, а ты повторяешь моё враньё для всех. Все знают, как обстоят дела на самом деле. И что это меняет?"
"Люди услышат правду, сказанную громко, и освободятся!"
"Дурачок..."
"Ну тогда... тогда я просто пойду петь в оперу".
"А вот этого, - язвительно поджал губы Джакомон, - я тебе не дам. Я уже отдал распоряжения всем директорам оперных театров в моей стране. Тебя нигде не примут. И сейчас я не вру".
Джельсомино знал, что Джакомон не врёт. Он громогласно промолчал, сгорбился и поплёлся домой...
...допаял послений контакт, дал соединению остыть и подключил тестер. Потыкал щупом. Колонки ответили гулом, в пол застучали. Джельсомино поспешно прикрутил громкость.
- Вот вам, - шептал он так, что на соседней улице дребезжали оконные стёкла. - Болтайте свои враки в микрофон, ему всё равно. А я всё равно ухожу в оперу! - Джельсомино хихикнул. - Буду молчаливым и изредка поющим привидением...
Он скрыл лицо заранее приготовленной белой полумаской, подхватил бутафорскую шпагу, накинул чёрный плащ с алой подкладкой и растворился в ночи.
Что может спасти смертельно раненого Карлсона?
Стреляя мотором и проваливаясь в воздушные ямы, Карлсон кое-как дотянул до окна Малыша и перевалился через подоконник. Полежал, прижавшись щекой к холодной батарее и сипло дыша. Потом порылся в штанах, достал банку с густой красной жидкостью, сорвал бумажную крышку и жадно припал к горловине.
- Малиновое? - спросил Малыш.
- Хиты, - загадочно ответил Карлсон и слизнул последнюю каплю.
Сверкая новой перевязью с вышитым девизом, Храбрый Портняжка пришел в город. Он весело насвистывал и думал: "Храбрецом слыву недаром - семерых одним ударом! Да с таким слоганом я таких дел наворочу! Такого добьюсь! Для начала..."
Для начала подвернулась пивнушка. Портняжка зашёл, потребовал кружку пива и развернулся с таким расчётом, чтобы посетители видели надпись.
На втором глотке его дёрнули за пояс. Он поперхнулся и выронил кружку.
- Что тут на тебе написано? - прорычал сердитый голос. - Нам такие слова не по нраву!
Уже Не Очень Храбрый Портняжка зыркнул вниз. На него надвигались хмурые гномы. Гномов было семеро.
Вниз по кроличьей норе и обратно
Вдруг мимо пробежал кролик с красными глазами. На бегу он причитал: "Ах, мои ушки! Ах, мои усики! Как я опаздываю!" - и посматривал на часы, цепочка от которых тянулась в жилетный карман. Сгорая от любопытства, Алиса побежала за ним по полю и только-только успела заметить, что он юркнул в нору под изгородью. В тот же миг она бросилась за ним следом, не дав захлопнуться круглой двери с ярко-жёлтой медной ручкой посредине.
Кролик был там! Он вытирал лапы на коврике у стены, где на крючках висела дюжина разноцветных плащей. Он стоял спиной к двери, и потому не заметил Алису.
- Кролик, к вашим услугам! - крикнул он. - Я не опоздал? Эль и морковный пирог, будьте так добры!
Из гостиной выглянул низенький круглолицый человечек.
- Теперь все в сборе! - сказал он. - Проходите, пожалуйста. И вы, леди, тоже. Гэндальф, я же говорил, что Кролик найдёт вам взломщика получше меня!
- Тебе какой шарик, синий или зелёный? - спросил Пятачок. - Возьмёшь синий - очнёшься в колючем кусте. Возьмёшь зелёный - и я покажу тебе, насколько глубока и тесна Кроличья нора.
- Знаете, Холмс, в этом происшествии я заметил одну крайне подозрительную деталь... Все погибшие при пожаре носили очки, их нашли на телах - но только оправы, без стёкол! Я уверен, за этим кроется какое-то тайное общество!
- Элементарно, Ватсон! Линзы современных очков делают из пластика...
Джек торопился как мог. Не успел он уйти далеко, как слева от него что-то шевельнулось. Из одной из обычно неподвижных луж выскочил крошечный тёмный лохматый зверёк. Он уселся и пристально уставился на Джека.
Обнажив меч, Джек легонько тронул существо остриём и быстро отступил на шаг, ожидая, что же произойдёт.
- У! - крикнул вдруг рядом с ним тоненький голосок, и его схватили за ногу.
- Ах! - воскликнул Джек, падая в обморок.
- У Саурона два глаза или один? - спросил Фродо.
- Два, только один он всё время жмурит, - ответил Гэндальф.
Тиффани не соображала ни Первым, ни Вторым помыслом, зато Третий уже собирал силы, чтобы вырвать забор из земли и накрыть этим забором добровольную команду.
- К нам на неделе приезжает с личным визитом заказчик. Если его случайно занесёт на ваш этаж и он вас спросит - отвечайте, что работаете на маркиза Карабаса, ясно?
Какой такт, мсье! Шестнадцать мегагерц!
Получено: борт "Внеполосного"
Языковый путь: Трисквелин, СК: Устройства трансляции
От: Сандорская Разведка
Тема: Наше последнее послание?
Насколько нам известно, наши сайты в Верхнем Крае поглощены Погибелью. Если можете, игнорируйте все сообщения от них.
Ещё четыре часа назад наша организация охватывала двадцать цивилизаций Вершины. Мы, оставшиеся, не знаем, что говорить и что делать, мы для такой жизни не приспособлены. Всё стало медленно и печально. ИзвИнИтЕ зА нЕрОвнЫй поЧЕрК.
- У меня ничего не получается! - рыдал Пигмалион. - Я бездарь! Я ничтожество! Сколько мрамора перепортил, и всё без толку! - он сделал паузу и осушил чашу. Пустой кувшин перекочевал под стол к пяти предыдущим.
- Что же ты такого хочешь изваять? - спросила его собеседница и собутыльница.
- Девушку! Неземной красоты! - Пигмалион снова начал всхлипывать. - Талия - вот такая! Ноги - вот такие! Грудь - вот такая! Ну вот как... - он поймал за край туники юную рабыню, подошедшую с очередным кувшином. - Вот как у этой красавицы, только ещё лучше!
- А ты пробовал по методу Фидия? - поинтересовалась собеседница.
- Это как?
- Берёшь кусок мрамора и отсекаешь всё лишнее.
- Нет... Да ну, ерунда какая-то... - Пигмалион в последний раз всхлипнул, икнул, упал головой на стол и захрапел.
- Как эта красавица, говоришь... - пробормотала Медуза Горгона, аккуратно снимая под накинутой на голову шалью тёмные очки. - Это мы устроим. А потом как-нибудь закатаем в лишнее для отсечения... Эй, милочка! - подозвала она рабыню. - Помоги-ка мне выйти, совсем ослабла я...
Пигмалион крепко спал, окунувшись щекой в лужу вина. Но утром он проснётся с головной болью и идеей о методе Фидия. Люди всегда запоминают только последнее сказанное.
Сначала не было почти ничего, только темнота, сильный запах палёного и жгучая боль. Потом ко мне вернулись зрение и слух.
- Гаркин! Йох! Хваннах! Иштван! - услышал я непонятные возгласы, а затем - вполне понятный свист стрелы и звук падающего тела.
Я вывалился из горящего камина прямо на жаровню с тлеющей гадостью и закашлялся от вонючего дыма. Рубашка на мне всё ещё тлела, и я судорожно задёргался, отдирая клочки потемневшей ткани от обожжённой кожи. Предо мною стояло на четвереньках какое-то нелепо одетое существо неопределённого пола. Увидев меня, оно взвыло: "Гааа..." - то ли от страха, то ли просто от неожиданности, и резво попятилось.
Я машинально щёлкнул пальцами, чтобы успокоить его моим Смертным Шаром, но ничего не произошло. Я щёлкнул ещё раз - безрезультатно. Я потерял свои магические способности!
Обстоятельства, средства, мотив
- Ты видала, как спариваются богомолы? - спросила старуха. - Нет? Самка откусывает самцу голову, а тот продолжает. Без головы у него даже лучше получается, - старуха хихикнула. - Говорят, что некоторые даже не могут начать, пока с головой.
- Дивны дела твои, Господи! - восхитилась Юдифь и незаметно припрятала в шаровары мясницкий нож.
И прекрати звучать из своего мёртвого животного
- Так, говоришь, вас там уже много? И вы теперь так и будете сновать туда-сюда? О боги... - Харон вытер вспотевший лоб. - Ладно. Аида беспокоить не будем. Вот тебе твоя Эвридика, бери и уходи. Только с одним условием: по пути больше не оборачивайся! И клыки спрячь. Я же чуть не усрался посреди Стикса... Ты что, нарочно припёрся сюда в полнолуние?
Грэй побывал в трёх лавках, придавая особенное значение точности выбора, пока не пришёл в нужную.
- Какие ткани вам угодны, капитан? - склонился перед ним лавочник. - Лён, шерсть, парусина?
- Шёлк, самый лучший и прочный, - ответил Грэй. - Какие цвета у вас есть?
- Какие угодно, капитан! Выбирайте...
- Если я возьму голубой, - вслух подумал Грэй, - она решит, что это кусочек неба. По-моему, так. Если зелёный - что это унесённые ветром листья. Если белый, серый или чёрный - что это тучка... По-моему, так. Возьму-ка я алый, вот этот! Две тысячи метров будет довольно.
- Блин! - воскликнул Тесей. - Не могу же я возвращаться под чёрным парусом, пусть даже и с вышитым на нём Белым древом! Эгей увидит нас издалека и, не разобравшись, тоже бросится в бурное море. У нас нет в трюме чего-нибудь ещё?
- Персидский шёлк, - помедлив, ответил боцман. - Алый.
- Годится, - кивнул Тесей.
С треском ударила молния. Всё. Конец. Фродо побежал из последних сил. Впереди справа мелькнула тёмная голая фигура. Горлум. Тоже опоздал. Ударили ещё две молнии, одна за другой...
Саурон лежал посреди Огненной Палаты на спине, а Гэндальф, огромный, сгорбленный, с дымящимся посохом в отставленной руке, мелкими шажками осторожно приближался к нему. Саурон был ещё жив. Все четыре пальца его правой руки бессильно и упрямо скребли по полу, словно пытались дотянуться до лежащего в сантиметре от них золотого кольца. Окровавленный рот шевельнулся, и он проговорил:
- Стояли звери около двери... Стояли звери...
Когда все тринадцать гномов и волшебник уже собрались, а Бильбо окончательно сбился с ног и толку, разнося кексы, чай и пиво, в дверь снова постучали.
- Это ещё кто? - удивился Гэндальф.
На пороге переминался с лапы на лапу плюшевый медвежонок ростом чуть крупнее хоббита.
- Винни Беорнинг, к вашим услугам, - поклонился он. - Я понимаю, что без приглашения, но у вас тут всё равно незапланированная вечеринка в подходящей компании, а мне самое время подкрепиться... Горшочек мёда и медовый эль, пожалуйста. И можно без кекса.
- Убирайся! - рявкнул Торин. - И радуйся, что нацепил гномью кольчугу. Стрелой её не пробить, но я, пожалуй, сейчас изловчусь и прострелю твою волосатую пятку...
Он спустил тетиву арбалета. Бильбо со стоном подтянул ногу.
- Да не эту, правую, - сказал Торин. - Я помню, что левая у тебя неуязвима.
- Так, кто это тут сидит на моём стуле? Кто ест из моей миски? - бурая туша заслонила свет, протиснувшись в дверь.
Маша пискнула, закашлялась и едва не вернула съеденную кашу обратно в миску.
- Будет тебе детей пугать! - медведица решительно отодвинула мужа и вошла следом. - Ешь, девочка, не бойся. Как тебя зовут? Машенька? Давай-ка я тебе свежего насыплю, что ты вчерашними объедками давишься...
- Ма-ам, а можно мне с ней поиграть? - заглянул в дверь Мишутка.
- Потом поиграете. Пускай сначала отдохнёт с дороги.
- А... Как вас звать? Михайло Потапыч? - осмелев, спросила хозяина избушки Маша.
- Медведь, - ответил медведь. - Просто Медведь. Это длинная история. Однажды один волшебник превратил меня... и так далее, и тому подобное... в общем, пока я не поцелую принцессу.
- И вы её ещё не поцеловали, да? - заворожено спросила Машенька. - Не нашли пока?
- И нашёл, и поцеловал, - сказала медведица, ставя на стол горшок с горячей кашей. - Думаешь, откуда мы тут взялись, такие говорящие? А меня, кстати, зовут Фиона.
Маша и медведи - 2. Возвращение Машеньки
- Ну всё, приехали. Вылезай, - Медведь присел на пенёк, раскрыл перед собой короб и подал Машеньке сначала лапу, а потом - узелок. - Вот твоя деревня, вот твой дом родной.
- Не мой, а бабушкин, - Маша попрыгала и поправила красный платочек. - Спасибо. Отнесу ей пирожков.
- Ты заходи, если что, - кивнул Медведь. - Да, а что это ты всю дорогу твердила: "Не садись на пенёк, не ешь пирожок"?.. Думала, я не знаю, кого несу?
- Ах, - крутнулась на одной ножке Маша, - надо же было чем-то себя занять. Ты нёс меня, я несла чушь... Вот почему, например, у тебя такие большие лапы? Не отвечай, это я так. Да, кстати. Не мог бы ты проводить меня до самой бабушки? Что-то у меня плохое предчувствие...
- Что это ты третий день напролёт таскаешься с этим коробом? - спросила медведица.
- С каким коробом? - удивился медведь. - Нет никакого короба. А, этот? Не знаю. Он мне просто нравится.
- А сними-ка его.
- Зачем? Не хочу. Мне так удобнее.
- Сними. Я хочу увидеть твою голую... э... мохнатую спину.
- Ну, дорогая, не при ребёнке же. Давай в другой раз...
Медведица прищурилась. Тонкая розовая ручка тянулась из-под приоткрытой крышки в густой мех на загривке медведя.
- Удобнее, говоришь? Дай гляну. Может, и себе такой сделаю...
Она изо всех сил хлопнула Медведя лапой по спине. Тот своротил стол и впечатался мордой в стену. Короб разлетелся мелкими щепками и кровавыми брызгами. Медведь поморгал и осторожно сфокусировал глаза.
- Где это я?.. Как я сюда?..
- Какой последний момент ты помнишь?
- Я отнёс Машеньку к бабушке, задавил волка, надел короб и собрался идти домой...
- Всё ясно. Ты поймал наездника, дорогой. Судя по всему, она решила, что такой полезный медведь пригодится в хозяйстве.
- Ящик... - повторил отец Кабани упавшим голосом. - Это мы говорим, будто мы выдумываем. На самом деле кто-то давным-давно всё выдумал, сложил в ящик, провертел в крышке дыру и ушёл... Ушёл спать... Тогда что? Приходит отец Кабани, закрывает глаза, с-суёт руку в дыру. - Отец Кабани посмотрел на свою руку. - Х-хвать! - он надолго замолчал, делая странные движения щеками.
- И что же? - с любопытством спросил Румата.
- Да вот, - махнул рукой отец Кабани. В углу умывалась чёрно-белая кошка. - Т-тварь. Ц-царапается. А д-до неё вытянул двух д-дохлых.
Люси скрылась среди шуб, висевших в волшебном шкафу. Дверца за ней захлопнулась, шкаф отодвинулся от стены, опрокинулся на спину, облизнулся языком из красного дерева, выпустил сотню маленьких розовых ножек и поспешил прочь. Ринсвинд его уже заждался.
- Таким образом, - сказал Шрёдингер, - кот в этой коробке одновременно и жив, и мёртв, пока мы не откроем крышку и не декогерируем квантовую систему. Давайте проверим...
Он приоткрыл крышку, заглянул внутрь, быстро захлопнул её снова и навалил сверху тома "Philosophiae Naturalis Principia Mathematica" и "Arithmetica Universalis".
- Мя-а-а... Мя-а-а-зги-и-и... - донеслось из коробки.
- Но почему не взять и не уничтожить его? - воскликнул Фродо. - Его, наверное, можно сплющить молотком или расплавить...
- Попробуй! - предложил Гэндальф. - Прямо сейчас!
Фродо снова вытянул из кармана Кольцо и посмотрел на него. Теперь оно было совершенно гладким - ни знаков, ни букв. Золото казалось таким чистым, таким красивым! Он взвесил Кольцо на ладони и помедлил, с огромным трудом заставляя себя вспомнить всё, что рассказал только что Гэндальф; наконец, сделав над собой неимоверное усилие, он размахнулся, чтобы бросить Кольцо в огонь, но вместо этого сунул руку в карман и обнаружил Кольцо на прежнем месте.
- То-то же, - расмеялся Гэндальф. - Работает! - Он держал реморализатор на раскрытой ладони и, вглядываясь одним глазом в зеркальное окошечко, осторожно подкручивал маленький верньер. - Теперь, Фродо, тебе трудно даже расстаться с ним, не то что причинить ему вред. То, что надо. К Ородруину сам пойдёшь, или ещё подкрутить?
- К чему всё, всё? - воскликнул Хемуль. - Можете использовать мою коллекцию вместо туалетной бумаги! Кусочки, правда, маленькие...
- Да что с тобой, Хемуль? - встревожилась фрекен Снорк. - У тебя же самая лучшая коллекция марок на свете!
- В том-то и дело! - в отчаянии сказал Хемуль. - Она закончена! На свете нет ни одной марки, ни одной опечатки, которой бы у меня не было. Ни одной, ни одинёшенькой!
- Не закончена, - сказал подошедший Снусмумрик. - Знаю я одно место...
Километровая площадка была уставлена складными столиками - всего четырнадцать тысяч триста столиков. За ними сидели филателисты - по двое, а где и по четверо. И они менялись марками. Хемуль купил серию объёмных движущихся марок с изображением сирианских птиц, черногорскую марку 1896 года, кляссер, который сам устанавливал марку на нужное место, только поднеси к нему. Потом он поменял черногорскую марку на две марки с планеты Шешинеру.
Одна марка была совсем белая, на второй виднелась лишь надпись маленькими буквами: "Филифьонка у окна".
- А где же филифьонка? - удивился Снусмумрик.
- Филифьонка сказала, что будет завтра, - ответил Хемуль, для которого этот день стал одним из самых счастливых дней в его жизни. - Она работает только по чётным числам.
Дождь лил четыре года одиннадцать месяцев и два дня. Подошёл Виктор в мокром плаще, прямо с улицы.
- Добрый вечер, - сказал он. - Весь промок, хочу выпить.
- Стрельбы вчера не слыхали? - спросил швейцар.
- Нет, - сказал Виктор, насторожившись. - А что?
- А так получилось, - сказал швейцар, - что, значит, когда мы все оттуда разошлись, кое-кто, значит, не разошёлся, подобрались-таки отчаянные головы, разрезали проволоку и - внутрь. А по ним из пулемётов. - Он осторожно огляделся по сторонам, поманил к себе Виктора и сказал ему шёпотом на ухо: - Тэдди наш там оказался, подранили его. Всё, в общем, ничего, прострелили ему мякоть, лежит дома на животе, ругается и сосёт водку. "Их было больше трёх тысяч, - говорит. - Я уверен, что там были все, кто собрался на станции".
- Тот горшочек, который Винни-Пух подарил тебе в прошлом году - он ещё у тебя? - спросил Кролик.
- Мой... подарочек на день рождения? - встревожился Иа. - На мой настоящий день рождения? Не отдам!
- На нём что-нибудь написано? - спросил Кролик.
- Ну да, - сказал Винни-Пух. - ПРА ЗДРА ВЛЯ ХРЯ... Я не понимаю ни слова!
- Буквы наши, а язык - пчелиный, - пояснил Кролик. - Это первая строка древнего заклятия. В переводе оно означает: "Если б мишки были пчёлами..."
- Я обещал прийти за тобой к концу лета, - сказал Кролик, - и впервые в жизни не сдержал своё слово. Прости. Но меня задержали...
- Тебя, самого Кролика, задержали? - не поверил своим ушам Винни-Пух.
- Да. Я опрометчиво решил посоветоваться с Кенгой и попал в ловушку. - Кролика передёрнуло. - Она заперла меня в детской вместе с Крошкой Ру и кормила рыбьим жиром.
Чёрная тень словно бы растеклась по дороге и с сопением поползла по следу к кустам. Винни-Пух и Пятачок заледенели от ужаса.
Но тут среди деревьев замелькал свет фонаря. Путники услыхали голос Кристофера Робина. "У Мэри была овечка", - фальшиво, но старательно выводил он.
Не доползя каких-то нескольких футов до укрытия, Тигра фыркнул, подскочил, зажал уши и скачками бросился прочь.
- Конечно же, ты пойдёшь со своим другом, - рассмеялся Кролик. - Раз уж ты пробрался за ним на секретный Совет Мудрых!
- И увижу слонопотамов, и Буку, и всё остальное? - замерев от восторга, прошептал Пятачок. - Я готов! Когда?..
- Тише, - одёрнул его Винни-Пух. - Сразу никто не уходит.
- Мы попали в безвыходное положение! - воскликнул Пятачок. - Наступает ночь, а лес полон диких зверей, которые с радостью подкрепятся такими Очень Маленькими Существами, как я и Крошка Ру, ещё до того, как мы тут замёрзнем насмерть! Что нам теперь делать?!
- Я избегал этого, как мог, но другого выхода не осталось, - сказал Кролик. - Пойдём туннелями под горами. Не бойся - мы, кролики, знаем толк в туннелях.
Река безмятежно несла Искпедицию к цели. Винни-Пух, несколько раз поменявшись местами с горшочком, на котором плыл, подгрёб к зонтику Кристофера Робина, в котором сидели остальные.
- Я заметил среди волн кое-что, - начал он. - Сначала я подумал, что это шишка или палочка от нашей вчерашней игры в Пустяки. Но оно серое и большое, и, кажется, догоняет нас.
- Я всё гадал, когда ты его увидишь, - кивнул Кролик. - Это Иа. Горшочек неудержимо притягивает его.
- Не становись между Тигрой и его рыбьим жиром! - прорычал Тигра. Маслянистые капли падали с его носа. - Ни одному травоядному не суждено...
- Я не травоядное! - отчаянно крикнул Крошка Ру. - Кстати, у тебя хвост между лапами путается.
Дуб вздымался перед ними. Казалось, его вершина дымится - это пчёлы кружили у дупла.
Винни-Пух поправил привязанный к спине горшочек и примерился к нижней ветке:
- Ну, я пошёл.
- Я с тобой! - воскликнул Пятачок. - Мы прошли весь этот путь вместе, вместе его и завершим! Эх, жаль, Кролика с нами нет...
- Оно и к лучшему, - успокоил его Винни-Пух. - Не приспособлены они, кролики, для лазания. Как и поросята, кстати. Ну ладно, полезли.
Крошка Ру закопошился, безуспешно пытаясь выбраться из-под придавившего его Тигры. В глазах у него начало темнеть, и он едва услыхал радостный крик Кролика:
- Сова! Сова летит!
Мальвина дала Буратино связку ключей и сказала:
- Вот тебе ключи от всех дверей, кладовых и сундуков в моём доме. Только одну дверку - ту, которая отпирается Золотым Ключиком - я запрещаю тебе открывать...
- Эт-то что такое?! - возмутилась королева.
Её карета, чудесная золотая выходная карета, превратилась в тыкву! Хуже того, в тыкву с табличкой: "Чтобы восстановить доступ к вашей карете, положите кошель золотых под третий камень от развилки дорог, в сторону леса".
- Фэйри балуют, - пояснил придворный маг. Сдвинув шляпу набекрень, он чесал в затылке и листал толстую инкунабулу, выписывая из неё значки на листок пергамента. - Не извольте волноваться, ещё минут пять - и я подберу код... А когда вы уедете, проведу полную проверку дворца. Кто-то опять ходил в холмы и подцепил эту заразу, и я выясню, кто!
Сожрав бабушку, волк нарядился в её чепец и ночную рубашку, нацепил на нос треснувшие очки и забрался под одеяло. Красная Шапочка всё не шла и не шла, и волк сам не заметил, как пригрелся и задремал.
Разбудил его приглушённый стук в дверь. Волк спросонья забарахтался, взбил перья и не сразу понял, где находится. Ах да. Бабушка, внучка... Красная Шапочка, должно быть, стучала уже с минуту. Что случилось с его слухом, с его чудесным острым слухом, который улавливал песенки беззаботных девочек за пять миль?
- Кто там? - спросил волк. Дребезжащий старческий голос дался ему на удивление легко.
- Это я, Красная Шапочка! - донеслось из-за двери.
Нет, определённо, со слухом что-то не то. И голова болит. Наверное, из-за этих дурацких очков. Волк приподнял мутные стекляшки и поморгал большими глазами. Опустил очки обратно на нос. О господи. В очках он видел лучше! Это он-то, туманным вечером замечавший за две мили любого зайчишку под кустом!
- Дёрни за верёвочку, дверь и откроется! - машинально крикнул волк.
Этот голос. Этот дребезжащий старушечий голос. Лапы болят. Суставы. Господи, какие суставы, у него же никогда... Волк пошарил лапой под одеялом. С растущей паникой пошарил ещё, ещё, ещё... Хвост! Где его хвост? А где, чёрт побери, кое-что ещё, положенное каждому волку мужского пола?!..
- Я принесла тебе пирожки, - Красная Шапочка поставила корзинку на столик и выгружала из неё свёртки. - Не стану спрашивать, почему у тебя такие большие глаза и уши... Да не такие уж они у тебя и большие, по правде говоря...
- Я... - прохрипел волк. - Я не твоя бабушка!
- Знаю, - серьёзно сказала Красная Шапочка. Присела на скамеечку у кровати и подоткнула сбившееся одеяло. - Зачем, ну зачем ты так поспешил убежать? Я же кричала тебе вслед, а ты только припустил быстрее! Новенький в нашем лесу, да?
- Да... - растерянно ответил волк.
- Тогда понятно, - кивнула Шапочка. - Все местные давно знают: волк, убивший бабушку, сам становится бабушкой! Научились. Не с первой попытки, нет. Ты пятый по счёту. Или шестой? Не важно. В общем, бабушка, зубы у тебя тоже не слишком большие. И их почти не осталось.
Волк взвыл и сорвался на тонкий жалобный кашель. Красная Шапочка накапала ему микстуры в столовую ложку.
- Слушай, ну чего ты пристал? - просипел Змей Горыныч, трусцой удирая от Ильи Муромца. - Если у меня двенадцать голов... то есть уже десять... Ой! Девять... Так это не значит, что какие-то лишние! Они мне все нравятся... Ой! Нравились...
- Должна остаться только одна, - мрачно ответил Илья, взмахивая мечом. - Ты бессмертный. Значит, должна остаться только одна.
- Где он?! - загомонили жёны Абдуллы. - Гюльчатай! Ведите Гюльчатай!
Сидевший посреди кровавой пентаграммы красноармеец Петруха покрылся холодным потом, но продолжал читать "Устав гарнизонной и караульной служб".
Привели Гюльчатай. Та безошибочно повернулась незрячим покрывалом к пентаграмме и звонко приказала:
- Откройте мне личико!
Наутро Петруху нашли заколотым штыком его собственной винтовки.
Элли подёргалась, но коварный кактус держал прочно. Колючки впились в штаны и куртку, так что девочка не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Рядом, ещё более беспомощный, застрял Страшила.
- Как бы сейчас пригодился Железный Дровосек со своим топором! - вздохнула Элли.
- Он нас непременно отыщет! - попытался приободрить её друг. - Рано или поздно!
- Лучше бы рано, - заметила Элли. - Мне, в отличие от тебя, надо иногда есть.
- Зато ты не боишься сырости, - пропыхтел Страшила. - Кажется, дождь собирается...
Элли машинально взглянула на небо и тут же пожалела об этом: волосы зацепились за колючки кактуса, и теперь она даже не могла опустить голову. Яростно вскрикнув, она дёрнулась и - о чудо! - высвободила левую руку. Не долго думая, пока рукав снова не оказался в плену цепких колючек, Элли схватилась за серебряный свисток и дунула в него.
Тут же из травы донёсся шелест тысяч лапок. На плечо Элли вскарабкалась мышь в золотой короне.
- Простите за беспокойство, Рамина, - сказала Элли, - но вы сами видите, в каком мы ужасном положении. На вас вся надежда. Не смогли бы вы нас освободить?
- Я всегда к твоим услугам, храбрая девочка, - мышиная королева важно кивнула и пронзительно свистнула.
Заранее всхлипывая, мыши двинулись к кактусу.
- ...Свиней? - Траг споткнулся, чуть не сбившись с шага. - Ах да, 'благородная крылатая свинья'...
- Именно! Дух программирования. На самых больших наших базах есть крылатые свиньи.
- Но почему крылатые?!
- Свинья, которая не летает - это просто свинья, - с серьёзным видом пояснила Чиви.
- Вот ты здесь, Гэндальф Серый, - сказал Саруман, - здесь ты и останешься. Ибо я, Саруман Мудрый, хочу раскрыть перед тобой свои помыслы, которые не открывал ещё никому!
Он резко встал, и его белое одеяние внезапно сделалось переливчато-радужным, так что у Гэндальфа зарябило в глазах.
- Эээ... - осторожно начал Гэндальф, - ты хочешь этим сказать, что ты гей?..
- Отлично, сэр Макс, - Джуффин раскурил трубку. - А теперь переходи на Тёмную Сторону. Я уже послал зов, печеньки сейчас принесут.
Как у крокодила разболелись зубы
Крокодил распахнул пасть, и храбрая птичка Тари вспрыгнула ему на язык. Она переходила от зуба к зубу и что-то бормотала. Крокодил прислушался.
- Ну и срач ты тут развёл! - бурчала птичка. - Вот этот кусочек мяса ты ел два года назад! А тут у тебя слизни! Мои любимые, с жёлтыми полосками... Так, вроде все уже отвлеклись... Слушай сюда! - зашептала птичка. - У тебя во рту будет зуб с ядовитым газом. Вот я его ставлю... - Крокодил ойкнул. - Пасть не захлопывай, ты что! Когда Бармалей приблизится, сильно сдави челюсти и резко выдохни. Десять секунд не вдыхай, потом можешь его есть.
Нивеллен обернулся на пороге комнаты.
- Я сыт по горло твоими вопросами, ведьмак. Ты только и знаешь, что спрашиваешь, вместо того чтобы отвечать. Похоже, тебя надо спрашивать по-другому. Слушай, меня уже некоторое время... Ну, я вижу дурные сны. Можно сказать, чудовищные. Как ты думаешь - только кратко! - я попусту страшусь?
- А проснувшись, ты никогда не замечал, что у тебя грязные ноги? Не находил иголок в постели?
- Нет.
- А...
- Нет. Не тяни.
- Ты не зря боишься.
- С этим можно управиться? Если вкратце.
- Можно. Тебе это обойдётся по тридцать долларов за сеанс, раз в неделю по часу. Прогноз хороший, года полтора-два...
"Знаешь, Фродо, путь в тысячу ли начинается всего с одного шага, - говаривал Бильбо. - Так что ступишь на дорогу - и сразу хватайся за ноги, а то живо окажешься там, куда ворон костей не заносил. Вот видишь тропку? Так это она самая ведёт через Лихолесье к Одинокой горе, а оттуда прямиком в тартарары".
Он выколотил трубку. Набил её. Зажёг. Попыхтел. Молчание затянулось
- Трудно сказать, Кори, - задумчиво произнёс он спустя несколько минут. - Я бы убил человека ударом ножа в спину за пару сапог. Однажды я так и сделал, так что знаю, о чем говорю. Но сейчас... - кот замолчал и отхлебнул сливок.
- Ты гештальтист?
- Почему ты так решил?
- Я заметил у тебя складной стульчик. Только гештальтисты ходят с такими!
- А если я заморочил голову гештальтисту и отобрал у него стульчик?
- Что ты! Гештальтисту невозможно заморочить голову!
- Ах, если бы...
- Покажите нам этих дроидов.
- Зачем вам эти дроиды? Какую свою потребность вы так удовлетворяете?
- Э... Нам не нужны эти дроиды. Проезжайте.
- Оби Ван не сказал тебе всего. Я только что вспомнил. Я не убивал твоего отца... Я и есть твой отец, Люк!
- Дыши, дыши...
- Только что я почувствовал... Как будто миллионы голосов вскрикнули в ужасе - и замолчали. Новый феномен появился в поле!
- Кейс твоей глубинной сессии с Дарт Моулом рассмотрел Совет. Твоя сертификация одобрена единогласно, Оби Ван.
Страх вызывает расщепление, расщепление провоцирует отрицание. Отрицание ведёт на Тёмную сторону гештальта.
- Что вы меня про чувства спрашиваете, как гештальтист какой-то? Я роджерсонианец, на нас эти штучки не действуют!
Как необычно он реагирует... Я чувствую в нём подготовку гештальтиста.
- Тёмная сторона сильнее?
- Нет, но она проще. Последуй за своими непроработанными неврозами - и нарушишь этический кодекс. Вернуться оттуда почти невозможно.
О спасении рабов в запросе ничего не было!
- Так, хорошо... Теперь почувствуй свой гнев, свою ненависть! Выпусти их, отреагируй!
- Нет! Я прошёл сертификацию и стал терапевтом, как и мой отец. Я выбираю не делать этого!
- Что ж, тогда ты умрёшь.
- Что ты чувствуешь к Люку?
- Он... он мне очень нравится.
- Я понимаю, Лея. Я не буду вам мешать.
- Да нет же! Он мой психотерапевт!
- Ты не представляешь силы Эдипового комплекса, сын. Я должен убить своего повелителя.
- Ты поддался психоанализу, отец... Но я ещё чувствую в тебе гештальт.
Ситхов всегда двое: терапевт - и его супервизор.
- Сними с меня шлем.
- Но ты же тогда умрёшь?
- Это неизбежно. Все мы когда-нибудь умрём... Но перед этим я хочу повстречаться с тобой.
- Сейчас вы выберете себе терапевтов на время интенсива. Ваша клиентская группа становится в шеренгу, группа терапевтов - в шеренгу напротив. Ты почувствуешь своего. Если и он выберет тебя, действуй быстро. У тебя одна попытка.
- А как понять, что он меня выбрал?
- Он захочет тебя убить.
Морфеус протянул руку и раскрыл кулак. На ладони лежали две таблетки - голубая и красная.
- Выбери пилюлю и проглоти, - сказал он. - В одной смерть, в другой жизнь. Я проглочу ту, что останется. Посмотрим, есть ли в Матрице справедливость или нами правит случай.
|