Аннотация: Про депутатов-вампиров и эльфов-программистов. Вещь задумывалась, как юмористическая, но с юмором не сложилось. Много с чем не сложилось, если говорить прямо. Впрочем, неумелость автора тоже может повеселить. На это и уповаю. Большинство грамматических ошибок вроде убрал.
Эльфы исчезают в среду
Будильник разбудил Стюарда привычной бодрой мелодией "марша космических десантников". Он торопливо вскочил с кровати, инстинктивно подхватил припев и только потом осознал некоторую неактуальность своего порыва. Впрочем, и раньше, когда Стюард еще числился в "Козлофф Спейс Менджмент Групп", от него не требовалось ничего такого, по крайней мере, официально. Это была его личная инициатива, способствующая скорейшему погружению в образ. Ибо по прибытию в офис Стюард должен был ощутить себя не только программистом-координатором, но и членом дружного экипажа космического крейсера "Ниспровергающий". Масштаб и бюджет организации как раз позволял ей числиться крейсером в каталоге виртуальных корпоративных миров. Псевдокосмический антураж, по сути, жестко регламентировал внутрикорпоративный этикет, вынуждая сотрудников обращаться к другу по званиям, отдавать честь, изображать в общении как бы военную деловитость. Это, впрочем, никого не тяготило, так было осознанным выбором, каждого, кто здесь работал. Художественно-ролевая модель организации бизнеса не зря считается одной из наиболее эффективных. Одно дело чувствовать себя никчемным клерком, и совсем другое - бесстрашным покорителем космоса. Затраты на интерьер и голографические экраны окупаются, таким образом, лояльностью и энтузиазмом персонала. Впрочем, атмосфера "работы, как игры" априори хрупка именно в силу своей надуманности. Поэтому и отношение к тем, кто нарушает установленный регламент, у администрации таких вот "кораблей" далека от либерального: пара-тройка предупреждений, а потом списание.
Стюард лишился своего места в команде не из-за единичного серьезного проступка, а, скорее, по совокупности некритичных мелочей. Это вызывало обиду и размышления о глобальной несправедливости. Ну подумаешь, провел сына в "рубку", не озаботившись должной проработкой легенды, обставив этот визит, например, как посещение дальнего родственника с одного из отсталых миров. Такого рода семейные мероприятия здесь периодически практиковались. Проблема заключалась в том, что согласно "бортовому журналу", крейсер на тот момент находился в гиперпрыжке, а малой, у которого выдался свободный от школы день, давно хотел глянуть, как папа на работе дурью мается. Вот папа и рискнул на свою голову, понадеявшись, что непосредственное начальство, останется в "анабиозе" (то есть в отгуле, если называть вещи своими именами). Кто же знал, что командору Леонарду Сидорову, этому педанту и зануде, стукнет в голову нагрянуть с внеплановым визитом. Затосковал, видать, на воле командор без своих космических приколов. Нарушение Стюарта, в принципе, было невелико, тем более, что он быстро сориентировался и выдал версию с пассажиром из подобранной аварийной капсулы. Малой, опять же, неплохо подыграл в тему. И все бы ничего, да только Стюард оказался под колпаком у службы имперской безопасности, в простанаречии у отдела кадров. Ему решили припомнить и отлучки, и опоздания, и отступления от корабельной субординации, и беседы с сослуживцами на темы вне игрового контекста. Сослуживцы что, потрепались, послушали, и отправили сигнал куда надо. Мол, есть такие проявления неблагонадежности в наших дружных рядах. Все это было в рамках придуманной имперской идеологии, подразумевающей стукачество и во многом на него опирающейся. Стюард, кстати, это дело не жаловал, что тоже сыграло против него. В итоге ему был предложен выбор: или исправительный курс с пониженной оплатой и участием в милых мероприятиях, типа показательных спаррингов с местными "держимордами", или отставка, с пристойной, в общем, характеристикой: порча резюме без серьезных причин здесь не практиковалась. Стюард выбрал второе, рассчитывая быстро найти место по специальности в космическом игровом кластере. Тем более, что после восьми лет на "Ниспровергающем", он чувствовал, что немного заплесневел.
Реальность оказалась не столь благоприятной для потенциального рекрута, как он наивно предполагал. Колеся по мегаполису на своем автомобильчике, стилизованном под космический челнок, Стюард без труда узнавал офисы потенциальных работодателей, ориентируясь даже не столько на показания навигатора, сколько на характерные особенности их архитектуры. Небоскребы, в конструкцию которых были вписаны дюзы и орудийные башни, одним свои видом вызывали у него восторг. Увы, надолго состыковать свою судьбу с одним из этих гигантов ему, похоже, не судилось. Те фирмы, которые входили в его приоритетный лист, не вполне устраивала квалификация беглого лейтенанта. Приходилось признать, что за годы вялого копания в слабонагруженной корпоративной сети, программист "Ниспровергающего" разбаловался и изрядно отстал от моды. Техника жестов, которой он распределял инфопотки, на данный момент считалась медленной и малоэффективной. Для задач, возникавших на его бывшей работе, этого в принципе хватало. Однако сейчас в ходу были другие, более агрессивные визуальные интерфейсы, с необходимостью изучения которых Стюарт хотя и смирился, но постоянно откладывал на более поздний срок. Вот и дооткладывался. Теперь со своей малоактуальной психомоторикой, он уже не мог с ходу влиться в серьезную команду, где понимание буквального каждого чиха друг друга является жесткой производственной необходимостью. Стюарду, по большому счету, могли доверить лишь какой-то второстепенный информационный сегмент. Что подразумевало должность типа младшего оператора малого бортового компьютера и мичманский оклад. Понятно, что такая дисквалификация соискателя не устраивала, и он в отчаянии обратил свое внимание на "суда" классом пониже. На некоторых из них действительно не предъявляли столь жестких профессиональных требований и предлагали довольно пристойное жалование. Однако и здесь были свои нюансы
В мелких компаниях, то бишь на низкоранговых кораблях, играли обычно с большим воодушевлением и азартом. Преимущественно это были компании единомышленников, замкнувшихся в своем кругу и чувствующих себя неуютно в реальном мире. Космическая легенда отыгрывалась не только в рабочие часы, она распространялась практически на все свободное время. Которое, естественно, были принято проводить в кругу своих со всеми полагающимися атрибутами, включая униформу. Решись Стюард на такой переход, его ожидали бы традиционные шуточки над новичком, потом долгая притирка, наконец, вовлечение в игру его семьи, что, на его взгляд, уже было избыточным. Как в меру инфантильного, но психически здорового человека, псевдолейтетанта все же страшила перспектива окончательно стереть грань между вымыслом и реальностью. В общем, когда в одном из офисов "космических пиратов", Стюарда спросили, были ли у него реальные проблемы с законом, намекнув, что парочка краж или драк, подтвержденных полицией, были бы очень кстати, он психанул, и решил взять тайм-аут. "Если не получается найти работу, то пусть работа сама найдет меня", - рассудил он и разместил свое резюме на нескольких популярных рекрутинговых сайтах. Раньше Стюард считал такой заочный поиск непродуктивным, но после бесплодных скитаний он решил испробовать и этот вариант. Убедив себя, что перемены к лучшему могут случиться и сами собой.
Ничего не делать целую неделю оказалось неожиданно тяжело. Жена и сын всячески подбадривали его на словах, однако в их взглядах и речах иногда подспудно проскальзывала тревога. Стюарду хотелось думать, что это в первую тревога за него, а уж потом за финансовое благополучие семейства. Планы заняться повышением квалификации сошли на нет после знакомства с ценами для домашнего пользователя на аренду новейших дата-интерфейсов. Окончательно обалдев от компьютерных игр и просмотра визора, Стюард попробовал было окружить отеческой опекой сына, но столкнулся в ответ с непониманием. Чадо восприняло этот шаг в штыки, обвинив батю в грубом вторжении в личное пространство. В представлении 12 летнего оболтуса, это было сродни покушению на святое. Реакция жены на порывы помочь в быту была, к счастью, не столь негативно резкой. Однако некоторые моменты в поведении Лоры также позволяли понять, что это не совсем то, чем должен заниматься ее мужчина.
Первые отклики на резюме оказались на редкость формальными и неконкретными. Практически все они пришли от тех же компаний, которые Стюарт успел безуспешно посетить . Похоже, что их рассылали почтовые роботы, автоматические мониторящие сеть, а не живые люди. Затевая всю эту историю, Стюарт решил для себя, что будет проверять корреспонденцию утром и вечером. Однако время шло, неопределенность давила на мозги, и вот уже проверка почты производилось по нескольку раз в час, постепенно перерастая в неврастению. Неизвестно, до какого состояния дошел бы незадачливый соискатель, если бы во время одного из "почтовых приступов" не обнаружил письмо от бывшего однокурсника. Оное было помечено, как служебное, и приглашало побеседовать насчет возможной вакансии. Честно говоря, Стюард точно не знал, чем Васька Смирнов занимается по жизни. Вроде бы, он когда-то что-то слышал об его успехах на административном поприще, но без больших подробностей. Как бы то ни было, от такого шанса в нынешнем угнетенном состоянии духа отказываться было грех. Даже если ничего не получится, успокаивал Стюард, я хоть отвлекусь, развеюсь, может, получу дополнительные наводки. Дождавшись стандартного времени перерыва на обед, Стюард перезвонил по указанному в письме номеру и договорился отужинать со старым знакомым в одном из модных заведений здорового питания.
Придя минут за 20 до назначенного срока, Стюард коротал время за изучением меню и разглядыванием причудливого интерьера ресторана. Привыкший к аскетическому, но футуристичному и функциональному декору, он с некоторой опаской посматривал на буйную растительность, которая подобно спруту, опутала зал своими многослойными ветвлениями. Из-за этих непонятных кустов и растений ему даже не было видно соседних столиков, хотя они, судя по доносящимся звукам, находились где-то поблизости. Ресторан был устроен так, что каждому столику вела собственная тропинка, таким образом, посетители между собой почти не пересекались. Не обнаружив в меню мясных блюд, Стюард просмотрел демонстрационные ролики и остановил свой выбор на свежих фруктах, морковном супе и салате. Заказанные фрукты официант, явившийся в образе гламурного землепашца, тотчас же сорвал с кустов, прополоснул в искусственном роднике и разложил на блюде, ловко счистив кожуру и разрезав на части. Удивившись такой непосредственности, Стюард подумал было дополнить свой рацион методом самообслуживания. Но рассудив, что для администрации заведения сия мысль уж точно не является оригинальной и новой, сосредоточился на дегустации уже имеющегося в наличии.
Пребывая в плену неизвестных ранее вкусов и запахов, Стюард даже не заметил момента прибытия своего знакомого. А даже если бы и заметил, то все равно узнал бы его не сразу, слишком уж изменился Василий с институтских времен. Стюард помнил его жизнерадостным толстячком с подвижной мимикой и непритязательными требованиями к одежде и пище. Сейчас же перед ним стоял стройный, одетый с иголочки аристократ, во взгляде которого читалось самодовольство и пресыщенность. Конечно, здесь был и протокольный энтузиазм от встречи, но именно, что протокольный. Однако Стюард был слишком поражен, чтобы реагировать на такие мелочи. Его внимание зацепилось за одну деталь внешности дорогого гостя. За уши. За крупные остроконечные уши. За уши эльфийские, обыкновенные.
- Привет! А ты изменился, - нарушил Стюард затянувшуюся паузу.
- Ну так, растем, развиваемся, на месте не стоим, - подхватил Василий. -Если ты об этом, он коснулся ушной раковины, - то они у меня уже давно. Ибо по статусу положены.
- Я, кстати, несколько лет назад показаться тебе хотел, похвастаться, - продолжил Василий, которого Стюарду уже хотелось переименовать в Васисуалия или Васисуалиэля. - Да только ты на звонки не отвечал.
Звонки Стюарду из реального мира и чужих игровых зон отсеивались, как правило, еще на уровне оператора контента. Тариф "космический" привлекал его в первую очередь своей дешевизной, хотя он и существенно ограничивал безролевые отношения. Стюард помнил, каких нервов стоило ему зарегистрировать сына и жену, у которых были другие тарифы, в статусе "дружественных аборигенов". До поры до времени, такое положение дел устраивало его. Сейчас же, когда проблема поиска работы стала ребром, отставной "лейтенант" поднатужился, и оплатил неограниченный режим связи. Что, кстати, увеличило ежемесячные затраты на мобильную связь чуть ли не на порядок.
- Ну... ты же сам понимаешь, - изобразил смущение Стюард.
- Понимаю, чего уж там. Как был фантазером нелюдимым, так им и остался. Ну ничего, будем перевоспитывать. Я так понял, ты со своими космическими штучками уже наигрался? Тогда предлагаю прейти к нам, к ушастым. Нам такие кадры пригодятся.
Хоть данное предложение логично вытекало из контекста всего увиденного и услышанного за последние полчаса, все равно оно было ошарашивающим. Слишком уж резкий оно знаменовало поворот и в карьере, и в мировоззрении.
- Ну что тебе сказать по поводу наигрался. Может быть и наигрался, а может быть и нет. А откуда такой интерес к моей скромнейшей персоне? Тебе же, как я понимаю, не по чину банальной вербовкой заниматься.
- Не по чину, это ты верно сказал, - развесился Вася. - Сижу высоко, гляжу далеко и ты, Стюард, у меня под колпаком. Ха-ха-ха. Не удивляйся, я же помню, каким ты был в институте. Талант! На примитивнейшем софте такие вкусные схемы ваял. Давно подумывал к себе тебя переманить, и тут как раз такой случай.
- Что как то неожиданно, - засомневался Стюард. - Ты прости, но в чей-то стратегический интерес к моей персоне мне верится с трудом.
- Ну вот, опять ты себя недооцениваешь. Потому и прозябаешь до сих пор на нижних этажах социума.
- Хорошо, давай по существу. Проблемы с трудоустройством у меня есть, не спорю. Однако они не настолько огромны, чтобы так вот запросто "эмигрировать". И потом меня никогда не тянуло к этой вашей экологической тематике. Это ты у нас был всегда земляным червем.
- Это все из-за имени, - хохотнул Василий, - Оно у меня такое винтажное, рабоче-крестьянское. Его энергетика сильно на меня влияет, ну плюс еще и наследственность сказывается. А насчет себя не зарекайся. Каждый, достигнув определенного возраста, начинает ощущать себя, как часть природы, тянуться к ней всеми своими душевными щупальцами. Сие предопределено биологически, рано или поздно случится это и с тобою. И вот тогда ты будешь искать единомышленников, а это целиком наша, эльфийская тема. Мы лучшие специалисты в вопросах природы, здоровья и долголетия. Знаешь, какова у нас средняя продолжительность жизни?
- Ну, у нас по любому не намного меньше.
- Это если сравнивать руководящий состав. Омолаживающие операции, генетические коррекции доступны очень ограниченному кругу лиц. У вас, если не ошибаюсь, они положены только адмиралам. Нет, мы говорим про мягкие, необременительные процедуры. Ты уже разменял четвертый десяток. Пора, пора, заняться собой, если хочешь жить долго и счастливо.
Стюард задумался. В космическом секторе люди нередко доживали до 100-120 лет. Однако их последние годы жизни, мягко говоря, трудно было назвать полнофункциональными. Подключенные к стационарным системам жизнеобеспечения, они участвовали в игровом процессе большей частью виртуально, например, в качестве второразрядных советчиков или вообще очеловеченных банков знаний. У эльфов, по слухам, старики, имели гораздо более высокий статус в игре. И все же Стюард ощущал себя достаточно молодым, чтобы подобного рода аргумент не был для него решающим. Поэтому бывший лейтенант колебался. Подсознательно он был не прочь сменить игровую ипостась. Смутное недовольство собою зрело в нем давно, иначе бы он не расстался так легко с необременительной, в принципе, работой. Василий же произвел на него в целом положительное впечатление. Возможно, потому, что Стюард был падок на лесть, которой в последнее время ему, увы, не хватало. Но оставался еще один момент.
- Знаешь, - осторожно начал Стюард. - Я ведь уже не так хорош, как считалось в студенческие годы. Немного подотстал в освоении. Наверстать, конечно, можно, но...
- Знаю, - отмахнулся Василий, - Читал твое резюме. Не поверишь, но то, что ты не работал с новейшими интерфейсами, это даже плюс. У нас несколько иная информационная концепция. Меньше агрессии, больше созерцательности. Подробности пока раскрывать не буду. В общем, лови координаты, в ближайшие дни жду твоего положительного ответа.
- Ну раз так, то я посоветуюсь с семьей,- капитулировал Стюард. - И если они не будут против, пойду уши наращивать, чтобы прийти к вам во всеоружии.
- Э нет, с ушами погоди пока, - не поддержал шутку Василий. - Их еще заслужить надо.
Обсуждение в семейном кругу получилось на диво кратким. Лора без раздумий посоветовала принять предложение Василия. На своей работе она несколько раз сталкивалась с эльфами и была от знакомства с ними в полном восхищении. К слову, супруга Стюарда работала в концерне с обычным бизнес-этикетом и поэтому была склона идеализировать любой игровой антураж вообще. Тур, любимый сыночек, сразу поинтересовался, какой папе полагается оклад, и сколько лично ему будет теперь капать евродолларов на карточку. В общем, в представлении членов его семьи переход Стюарда моментально стал свершившимся фактом. И тому ничего не оставалось кроме, как подчинится. Собственные же переживания как-то отступили под напором расчетливой деловитости родственников. Словом, Стюард был готов ехать наниматься уже на следующий день. Однако завтра была среда и в этот день эльфы традиционно отдыхали. Это был средень, их третий законный выходной, наряду с субботой и воскресеньем. Получалось, что они работали не более двух дней подряд, в отличие, скажем, от "космитов" с их обычной пятидневной рабочей неделей. Возможно, это было одной из причин хваленного эльфийского долголетия.
***
Добираться до эльфийского квартала пришлось "зеленым экспрессом". Космический автомобильчик Стюарда просто не проехал бы через фильтрационный пункт игрового квартала. Как следовало из предоставленных Василием материалов, у эльфов был свой стандарт на самобеглые транспортные средства. Подразумевающий внешнее оформление согласно фентезийной тематики, преобладание в конструкции чистых экологичных материалов, работу на солнечной либо электрической энергии и.т.д. Словом, вплоть до появления средств на приобретение "правильного" четырехколесного друга, Стюарда ожидала участь пешехода или велосипедиста. Вариант с ездовым скакуном или кем-то в этом роде ему не подходил по понятным соображениям. Зеленый экспресс передвигался под землей и состоял из небольших транспортных капсул, автоматически курсирующих между станциями. По сути, это была не очень загруженная и, как следствие, более компактная разновидность метро. Хотя Стюард оказался единственным на своей остановке, первая капсула прошла мимо него, поскольку была уже заполнена и никто из пассажиров на выход не собирался. Он поехал на следующей, присоединившись к парочке эльфов, девушке и парню, экипированных по полной программе: луки, колчаны, дудочки, какие-то сумочки и мешочки... Те удивленно уставились на него, поскольку верзила в обтягивающем зеленом комбинезоне на их фоне выглядел нетипично. Увы, в своем небогатом деловом гардеробе Стюард не смог найти ничего лучшего, чем униформа служащего продовольственного сектора. Девушка фыркнула, указав соседу на висящий на груди Стюарда амулет, и оба они демонстративно отвернулись в сторону. Амулет гостя, имеющий форму звезды, был выдан Василием в ресторане с напутствием ни терять ни в коем разе. Это был специальный ключ доступа, без него Стюард не смог бы даже попасть на станцию. Очевидно, что у "продвинутых" эльфов были несколько иные идентификаторы личности. Возможно, они были вмонтированы в браслеты, которые Стюард успел разглядеть у своих попутчиков. В космическом мире такое практиковалось тоже, хотя большее распространение там все же имели стандартные пластиковые смарт-карты. На требуемой Стюарду станции капсула остановилась, подчинившись сигналу завибрировавшего вдруг амулета. Выйдя на поверхность, он сразу же увидел нужное здание и, преодолев приступ нерешительности, шагнул навстречу новой жизни.
Следуя подсказам, которые высвечивались на экране амулета, Стюард без труда добрался до отдела кадров. Ну как без труда, многое в окружающей обстановке было ему непонятно. Не привык он к подобным помещениям, где практически отсутствовали углы, даже двери, попадавшиеся на пути, были какими-то овальными. Петляющие коридоры так закружили ему голову, что впору было паниковать, если бы не ободряющее мерцание "путеводной звезды", то бишь пропускного амулета. Впрочем, добравшись до нужной ему приемной, Стюард получил возможность убедиться, что отсутствие углов в интерьере компенсируется угловатостью самих эльфов, нарочитую худобу которых не могли сокрыть даже их просторные хламиды. "Неужели я тоже стану таким же", - ужаснулся Стюард. Ему был дорог как память наметившийся пивной живот, аккумулировавший пяток килограмм избыточного веса.
Ждать в приемной пришлось недолго. Очевидно, амулет сам подал сигнал о прибытии на место, после чего секретарша с пронзительным взглядом и длинными зелеными волосами провела Стюарда в начальственный кабинет, минуя общую очередь. В кабинете Стюарда встретила женщина в последнем приступе фертильности, то есть лет примерно 55, которую, с определенными оговорками, можно было назвать привлекательной, если бы не показательно надменное выражение ее лица. Указав посетителю на табурет, стилизованный под пень, она скользнула по нему взглядом и углубилась в монитор, который, вы не поверите, тоже был овальным. Честно говоря, Стюард немного опешил от такого новаторства, подобных устройств ему в свой практике видеть не доводилось. Впрочем, будучи привычным к капсулам виртуальности, он слегка страдал агорафобией и вообще считал любые мониторы анахронизмом.
- Так... Значит, вы к нам пришли по рекомендации Васисуалиэля, - нарушила затянувшееся молчание кадровичка.
Стюард с трудом удержался от того, чтобы не рассмеется в полный голос. Надо же, с именем он, оказывается, угадал.
Кадровичка, заметив этот внезапный приступ веселья, недовольно посмотрела на программиста и буркнула:
- Чего только он в вас нашел, ума не приложу. Квалификация средняя, разработок оригинальных нет. Внешность опять же..., - она нарочито медленно осмотрела Стюарда с головы до ног, как будто бы она была солидным доктором, а он - ее неплатежеспособным пациентом.
- Худеть вам надо батенька, и худеть срочно. Не будете же вы орка отыгрывать. Среди программистов орков у нас почти что и нет. Да и статус у них таков... Словом, вряд ли вам понравится. Хотя..., - она вдруг задумалась.
- А не хотите попробовать себя в качестве переговорщика? - спросила кадровичка вдруг и в ее глазах зажглась искра интереса. - Знаете, некоторых наших клиентов тянет на экзотику.
Стюард аж передернулся от отвращения. Работа переговорщика подразумевала наличие довольно специфических доблестей и умений. С тех времен, когда сделки заключались за ланчем, рамки деловой этики расширились весьма и весьма. Сейчас за переговорным столом только нарабатывался некий базис соглашения. Сама же сделка, как правило, финализировалась уже в постели. К высоким договаривающимся лицам в процессе обмена... кхм... мнениями нередко присовокуплялись (именно что) еще и разного рода "технические эксперты", дабы ... кхм... еще более сблизить позиции сторон. И ежели обе стороны испытывали полное удовлетворение друг другом, подпись на контракте становилось сродни той самой расслабляющей сигарете. Особым шиком считалось зачать ребенка на оргии, посвященной крупному соглашению, например, слиянию активов. Потом такие дети становились лицом фирмы, или, если хотите, сыновьями полка, иногда на них даже записывался небольшой процент акций.
- Нет, благодарю, - поспешил отказаться он. - Я как бы... ну, слабоват в этом деле.
Такое интимное признание, по замыслу Стюарда, должно было раз и навсегда закрыть скользкую тему. Но кадровичка, похоже, в его искренность не поверила.
- Ну, вы не отказывайтесь так сразу, подумайте, - сухо произнесла она. - А пока держите направление в нашу программу расширения, - кадровичка что-то набрала на своем компе и амулет Стюарда мигнул, подтверждая получение новой информации.
- О, а что за программа? - оживился он
- Узнаете на месте. Все, идите уже, Тамарочка, зовите следующего!
Во втором кольце комплекса, куда направили Стюарда, обстановка была не столь извращенно вычурной, как там, где он побывал вначале. В сущности интерьер и конфигурация местных коридоров были на его вкус почти что нормальными. Вокруг хватало растительности, но нельзя сказать, чтобы ее объем был чрезмерным, как в приснопамятном ресторане. В цветовой гамме преобладали спокойные бежевые и салатовые тона, эксцентричных овальных дверей не было ни одной, присутствовали только стандартные. Смущали, разве что, надписи на табличках, сделанные псевдорунами, где разобрать без специальной подготовки можно было только номера. Функционировал лифт, кабина которого напоминала то ли пещеру, то ли дупло, что уже было достижением по сравнению с безальтернативными винтовыми переходами между этажами. Добираясь до предписанного яруса, Стюард убеждал себя, что вызывающее убранство гостевого крыла, возможно, не является нормой, а всего лишь отпугивающей чужаков декларацией. Ему хотелось думать, что на новом рабочем месте пресловутый эльфийский этикет не будет чересчур формальным. Теперь он меньше, чем когда либо, хотел придерживаться правил, похоже, обстоятельства последних дней внезапно разбудили в нем бунтаря.
Нужная дверь долго не хотела открываться. Хотя амулет просигнализировал о прибытии в пункт назначения, внутрь Стюрата почему-то не пропускали. Наконец, он догадался приложить амулет непосредственно к двери. Пришлось еще надавить, после чего в дверном механизме что-то щелкнуло и проход, наконец, был свободен. В помещении кто-то ругался, ругался вдумчиво и с фантазией. До Стюарда доносились нелицеприятные эпитеты , среди которых были "гоблин криворукий", "мозги как у краба", "гнилой абрикос на нашем древе". Понимая, что момента для представления себя коллективу стратегически не совсем правильный, кандидат в эльфы все же отважился зайти. Помещение, в которое он попал, имело радиальную структуру: в центре, находилась главная информационная капсула, прочие капсулы, которых насчитывалось пять, ее как бы окружали. Это были вполне автономные рабочие места, обеспечивающие полное погружение в логическое пространство. Капсулы могли взаимодействовать друг с другом, масштаб и степень взаимодействия задавались координатором. В данный момент общение между координатором и его подчиненным явно вышло за рамки виртуальности и производилось в реальном режиме. Сошедший с информационного трона босс не только говорил гадости, но еще и активно жестикулировал, периодически как бы невзначай пихая провинившегося. Появление нового действующего лица притормозило эту моральную экзекуцию. Впрочем, судя по настроению начальника, она обещала тотчас же продлиться уже в групповом варианте.
- Ты еще кто такой?- интонация хозяина кабинета свидетельствовала о том, что он не желает так просто успокаивается. Не желая лишний раз вступать в перепалку, Стюард молча показал на свой амулет.
- Ага, к нам пожаловало свежее мясцо, - от этих слов веяло неприкрытым злорадством, - ну давай посмотрим, что ты за гусь.
Пока координатор изучал его досье, Стюарда сам успел разозлиться из-за такого к себе пренебрежения. Ему вдруг пришло в голову, что манера поведения встреченных им персон не совпадает с тем, что было написано в памятке для начинающих эльфов. И если кадровичка, несмотря на недоброжелательный тон, еще держалось в рамках, то этот тип явно возомнил о себе непонятно что. Облик его, кстати, тоже был далек от канонического. Во-первых, он был небрит, во-вторых, довольно-таки упитан, в-третьих, демонстративно носил усилительный интерфейсный пояс в стиле "техно". Пояс, конечно, был хорош, Стюард когда-то хотел приобрести себе такой же. Он существенно увеличивал полосу пропускания манипуляторов и позволял гораздо быстрее мониторить инфосеть. Однако как же быть с целостностью игрового образа? Кто кого должен здесь учить хорошим манерам?
- Еще один блатной, - озвучил свой вывод координатор. - Значит, так просто выпереть тебя не получится. Придется мне терпеть в отделе очередную бестолочь.
- Сударь, я, кажется, не давал вам повода для оскорблений, - от волнения Стюард перешел на высокопарный, как ему казалось, слог. - Ваше отношение ко мне предвзято и непрофессионально.
- Да ты тут вообще никто, - взорвался толстяк - Я тебя с помоями смешаю, будешь у меня землю жрать. Всосал?
Как ни странно, после этой нелогичной вспышки Стюарт успокоился. Ситуация развивалась по сценарию "Сержант строит новобранца", который был ему хорошо знаком. Что ж, поиграем.
- А в морду? - коротко осведомился он, пытаясь изобразить на лице самоуверенность и брутальность.
- В морду?- удивленно переспросил координатор, не ожидавший такого поворота. Впрочем, поняв, что такая реакция тоже вписывается в шаблон, он гадко ухмыльнулся. - Это можно, это всегда пожалуйста. Попрошу в третью кабину.
"Мордобитие" в понимании программистов тоже происходило из рукомашества, но рукомашества, скажем так, заочного. Стандартных вариантов этого действа было несколько. Самым популярным считался поединок в случайном информационном поле, смыслом коего было скорейшее установление контроля над массивом данных и препятствование аналогичным неприятельским действиям. Движения подключенных к виртуальному интерфейсу поединщиков, не подразумевали нанесение физического ущерба, а только лишь морального и статусного. Хотя при достаточной глубокой интеграции ощущений программист мог и сам себе навредить, если не соизмерит отрицательной информационной отдачи и будет куролесить в базе наперекор всему. Как раз для подобных экстремальных случаев в системе наличествовала функция принудительного отключения пользователя. Впрочем, ее воздействие не было щадящим и тоже неслабо било по нервам.
Зайдя в кабину, Стюард примерился к наручным манипуляторам, пожалев, что оставил дома свой привычный сенсорный комплект. Вообще-то он надеялся, что здесь ему подберут инвентарь, исходя из его индивидуальных потребностей. В частности, ему неплохо удавались двуручные "захваты" и комбинации с акцентом на "удар" левой. Сейчас же приходилось работать с тем, что есть. Проведя стандартную подгонку и тестирование, Стюард немного повысил чувствительность левой наручи и теперь ожидал хода своего конкурента. Перед началом схватки, тот небрежным жестом отстегнул усиливающий пояс, показывая, что хочет вести дуэль на равных. И тут же занял кабину координатора, что хотя и не противоречило кодексу, но все же не приветствовалось, так могло дать определенные выгоды за счет использования функций приоритета. Кто его знает, отключены они сейчас, или нет. Впрочем, это Стюарда мало волновало, ведь он не собирался выигрывать любой ценой. Сценарий "новобранец против сержанта" подразумевал для первого возможность проявить себя, завоевать некое подобие уважения. А там уже видно будет. Выбор задачи и полигона оставались за координатором, поскольку тот считался вызываемой стороной. Толстяк предпочел тест на извлечение данных и сложный, плохо структурированный массив, что не очень подходило Стюарту, привыкшему решать дуэльные задачи одним быстрым усилием. Теперь он пытался угадать, структуры какого типа будут искаться проще всего, интерфейс предлагал на выбор аж 72 варианта. После непродолжительных раздумий, Стюард выбрал в качестве объекта поиска звукоряд, понадеявшись на свой музыкальный слух. Угадает, как говорится, мелодию с трех нот или же с полутысячи. Координатор предпочел собирать из кусков случайный видеоролик. После окончательного выбора "оружия", в пространстве капсулы загорелись цифры обратного отсчета. "Летс гет реди ту рамбл", - пробормотал Стюард, подвигал туда-сюда руками и настроился лупить, хватать и собирать.
Первые действия Стюарта оказались удачными. Ему удалось вклиниться в базу и установить для себя высокий поисковый приоритет. Среди хаоса метаданных начали просматриваться нужные ему структуры и Стюард, не мешкая приступил к выборке, формируя у себя локальный инфококон. Как только в нем оформится искомый предмет, поединок будет считаться завершенным. Стюард с удовлетворением отметил, что у соперника кокон с данными начал образовываться на несколько секунд позднее, нежели у него. В этой связи он переориентировал левый наручный сенсор на отвлекающие запросы в надежде, что система будет притормаживать новые нити поиска, ведь по качеству и интенсивности уже существующих он пока вырвался вперед. Но тут внезапной атаке подверглись его собственные активы, блоки данных перемешались, некоторые из них сбросились. Каким-то образом сопернику удалось обойти блокировку кокона и у Стюарда не было времени разбираться, почему не выдержал его казавшийся вполне надежным щит. Кокон же соперника, судя по его виду, быстро заполнялся. Еще немного и его канал связи с базой разорвется, а все прочее будет делом техники, если точнее, то делом техники сортировки. Однако отчаиваться было еще рано, тем более, что потерянную информацию несложно было восстановить, ориентируясь на метки, поставленные при первом заходе. Соперник или не заметил их или просто не потрудился удалить, чем Стюард и воспользовался. Опыт помогал ему изыскивать в процессе все больше закономерностей в распределении информации. В базе, которая ранее казалась совершенно неупорядоченной, теперь с определенных ракурсов просматривались логика. Однако на отвлеченное любование катастрофически не хватало времени. Кокон Стюарда активно заполнялся, но хотя соперник более не повторял своих атак, догнать его никак не удавалось. Не получалось и добраться до его кокона, хотя Стюард пару раз, казалось, нащупал чужой канал. Однако отчаянные попытки внедриться или заблокировать его успехом не увенчались.
Все, соперник, судя по всему, закончил свою выборку. Теперь счет пошел на секунды. Понимая, что не успевает, Стюард решился на отчаянную меру. Он разделил свое внимание, начав сортировку еще неполной информации, одновременно продолжая выуживать из базы недостающие компоненты. Куски неизвестной мелодии, проигрываемые и так, и эдак, никак не хотели превращаться в стройный музыкальный ряд. Дело, однако, спорилось. Стюард сам не заметил, как извлек из базы последнее недостающее звено. Под воздействием стресса и дикой какофонии звуков, он впал в необычное для себя отрешенное состояние. Ему казалось, что он наблюдает за своими действиями откуда-то извне. Мысли Стюарда неким образом синхронизировались с производимыми в виртуальности операциями, что было для него внове. При этом общий эмоциональный фон понизился настолько, что, в сущности, ему уже было все равно, проиграет он, или выиграет. Сейчас им двигало любопытство и профессиональная добросовестность. Потянувшись оборвать нить, связывающую кокон с базой, Стюард отметил про себя, что давно не смотрел, что там происходит у оппонента. Затребовав поворотом головы стандартную пиктограмму состояния, программист внезапно ощутил расширение собственного интерфейса. Непонятно как, но он теперь видел содержимое чужого кокона так же, четко, как и своего.- Это что же я такое сейчас сотворил, - пронеслось в голове у Стюарда. - Неужто случайно наткнулся на незащищенный режим интегратора. Перед его глазами предстал лихорадочно тасуемый видеоролик и Стюард откуда-то знал, что он собирается неверно. Ему вдруг захотелось вмешаться в чужой процесс, и он по наитию переставил несколько блоков. Бинго! Видео воспроизвелось! Стюард даже успел увидеть улыбающуюся женщину с декоративным магическим посохом. Затем система грубо выбросила его сначала из чужого кокона, а потом и из собственного. -Упс, аксесс виолейшн, - успел подумать он, прежде чем его сознание благополучно отключилось.
-Спекся, салага, - это было первое, что услышал Стюард, когда пришел в себя. На лице координатора читалось злобное удовлетворение. Чувствовалось, что вид соперника, обмякшего в кресле, доставляет ему радость.
- Что же ты слабенький такой, - продолжал изгаляться толстопуз. - Вырубился на простейшем тестовом задании. А в досье твоем написано, что проблем со здоровьем нету. Наврали, значит?
Успевший прийти в себе Стюард уже открыл рот для отповеди. Ему было, что высказать этому придурку. Однако, как это, нередко случается, в конфликт вмешалась третья сторона.
- Что здесь у вас происходит? - На пороге объявилась симпатичная женщина в белоснежном целительском балахоне. - Ко мне на пульт поступил сигнал о перегрузке.
- Вот это деятель вырубился ни с того, ни с сего, - ехидства в голосе координатора заметно поубавилось.
- Да? А у меня тут отмечено, что была дуэль. Что, Дарион, опять новичка терроризировал? А ведь тебя предупреждали.
- Не виноватый я, госпожа целительница. Он сам пришел, то есть тьфу, сам меня спровоцировал. Подтверди, мелкий?
- Да, да, все так и было, - подал голос тот самый сотрудник, которого координатор костерил до прихода Стюарда. - Новичок выказал неуважение к начальству.
- Это точно? - целительница посмотрела на Стюарта. Тот вздохнул, отыграться за свои страдания ему, конечно, хотелось. Однако против правды не попрешь.
- Да, всецело моя инициатива, - что ж, по крайней мере сценарий противостояния сержанта с новичком завершился согласно канону. Вот только будут ли теперь условные +10 к уважению? Большой вопрос.
- Эх ты, вояка.. .Ну пошли ко мне в кабинет
Стюард покорно поплелся за целительницей, благо ее обитель находилась на этаже рядом. Медицинская аппаратура не нашла у него никаких отклонений. Если какие-то нарушения и были, то они имели мимолетный характер и сейчас благополучно сошли на нет. Упоминать о своем странном психическом состоянии Стюард не стал. Мало ли что, еще подумают, будто у него имеется предрасположенность к фобиям. Программирование и так считалось малополезным для душевного здоровья занятием, поэтому репутацию следовало блюсти. А так можно оправдываться неисправностью капсулы, поди докажи, что это не так. Договорились, что он сейчас уходит домой, а в пятницу после окончания смены приходит на обследование. На этом и завершился его первый рабочий день.
Дома Стюард долго обдумывал произошедшее, но так ничего для себя и не решил. Будучи готовым к новым знакомствам и впечатлениям, он их получил даже с избытком. У него сложилось ощущение, что его как нового сотрудника поместили в своеобразный карантин, дабы протестировать на профгригодность. С этой точки зрения поведение куратора выглядело обоснованным Что ж, к борьбе за место под солнцем Стюард был готов, лишь бы только она была здоровой.
Новый рабочий день начался с разминки. Куратор заставил своих подопечных растягиваться, выполнять дыхательные упражнения, имитировать под музыку базовые управляющие движения. Теперь новичков было трое, к Стюарду и другой вчерашней жертве, присоединился еще один мужичок. Со всеми подчиненными Дарион общался ровно, ничто в его поведении не напоминало о недавней безобразной выходке. Со списком своих обязанностей Стюард ознакомился уже в закрепленной за ним капсуле. Как он и предполагал, к реальной работе его пока допускать не планировалось. Ему предписывалось за три месяца овладеть навыками работы в группе, попутно выполняя несложные производственные задания. После чего уровень готовности каждого практиканта будет оцениваться комиссией. Если они докажут свою состоятельность как команда, их в таком же составе перебросят в реальный сектор. В противном случае, они будут трудоустраиваться отдельно, однако с точки зрения оплаты более выгодным был именно первый вариант. Так что у практикантов был хороший финансовый стимул, чтобы найти между собой общий язык.
Быстро выяснилось, что Стюард и третий новичок, Михаэль, мыслят одними категориями и к тому же имеют сходные навыки. Это приводило к тому, что каждый из них, будучи индивидуалистом по натуре, пытался замкнуть потоки на себя при одних и тех же условиях. Со стороны выглядело это смешно, поскольку совместное решение общей задачи превращалась в возню. Сделав на сей счет парочку ехидный комментариев, Дарион решил развести смутьянов друг от друга подальше. И стал наигрывать схему, где на острие находится Крейг, тот самый вчерашний страдалец. Он хотя и проигрывал двум другим в скорости реакции, зато общую картину оценивал качественно. Посмотрев, как Крейг справляется с распределением приоритетов для Стюарда и Михаеля, координатор принял этот вариант за основу, что и стало результатом их первого совместного тестирования.
Потянулись обычные рабочие будни. Стюард постепенно втягивался в ритм, новые приемы неплохо ему давались. Если раньше он больше действовал на азарте и кураже, то теперь его мышление стало, что ли, двухтактным. Вначале ему было непонятно, зачем нужно делать паузу перед каждым своим ходом. Ведь большинство ситуаций в виртуальном конструировании трактуются вполне однозначно. Однако это работало, микромедитации реально помогали расширить логическое восприятие. В умении концентрировать информационный узор Стюард постепенно обошел других сокомнадников. Его рейтинг профессиональной адаптации неуклонной рос, координатор, однако, не спешил делать Стюарда лидером связки. Мотивируя это тем, что он хорош и на своем месте, а команда от такой перестановки ничего не выиграет. Возможно, так оно и было, однако Стюард подозревал, что координатор просто не хочет его продвижения и таким образом ему мстит.
Помимо занятий по специальности, команда Стюарда посещала курсы эльфийского этикета, призванные ускорить их социализацию. Новичков учили правильно одеваться и говорить, покупка нескольких одеяний и аксессуаров съела существенную часть их первой зарплаты. Все кандидаты в эльфы автоматически получали статус полукровок, а посему большинство заявленных льгот на них не распространялись. В тоже время, и игровые требования к ним были не строгими. Фактически, как неохотно подтвердил репетитор, в своем "нечистокровном" кругу, они могли общаться так, как им вздумается. Такому либерализму можно было лишь порадоваться. Однако стимул становиться настоящим эльфом тоже имелся в наличии. Ибо занимали руководящие посты только "чистокровные". Но когда Стюарду предложили поменять имя, что было важным символическим шагом на пути к "чистокровности", тот неожиданно для самого себя воспротивился. Ему вдруг подумалось, что решившись на это, он откажется от части собственной личности. Так что к неудовольствию репетитора, Стюард попросил отсрочку, что немедленно отразилось на его рейтинге лояльности.
***
"А жизнь-то постепенно налаживается", - думал Стюард, валяясь в кровати, разбуженный собиравшейся на работу женой. Он подозревал, что Лора это сделала специально, из чувства зависти. Ей-то в среду нужно идти на службу, а ему - нет. Законный эльфийский выходной, однако. Возможно, это была паранойя, однако и входная дверь, как показалось ему, хлопнула чуть громче, чем полагалось. "Да, а я когда-то считал, что в семейной жизни нет места для мелких пакостей", - Стюард отчего-то развеселился. "Молодой был, глупый". Развить эту благодатную тему помещал сигнал коммуникатора. Узнав мелодию звонка, Стюард выругался, так могло звонить только начальство. Не ответить было нельзя, невысокий статус стажера подразумевал круглосуточное "чего изволите". В противном случае следовали санкции вплоть до штрафа и увольнения. На фиг, на фиг. Чувствуя, как улетучиваются остатки хорошего настроения, программист потянулся к трубке и включил громкую связь.
- Только что проснулся. Какие будут указания? - произнеся последнюю фразу Стюард мысленно сделал жест "рука-лицо". Ну когда же наконец из него выветрится это солдафонство. А куратор конечно гад, половил тепленьким. Сейчас опять начнет язвить по поводу "недоделанных астронавтов". Разговор, впрочем, принял совершенно иной оборот.
- Давай собирайся и в темпе. Выслал за тобой дежурную колесницу, будет через 17 минут.
Это было серьезно, колесница считалось средством престижным и весьма быстроходным. Имитирующая богато украшенную карету, она на электрической тяге разгонялось до скорости, как прикидывал Стюард, не меньшей, чем у адмиральского "космоскутера". Программист, помнится, даже хотел как-то прокатится на такой. И вот, похоже, получилось.
- У вас что-то случилось? - осторожно поинтересовался стажер.
- Не у вас, а у нас! Случилось! Через час финальный контрактный бой, а один из наших участников выбыл. На замену никого лучше тебя, увы, не нашлось. Поэтому подвести даже не вздумай, до пенсии не расплатишься.
От услышанного стажер буквально "завис" Новость шокировала и было отчего. То, что внутри компании идет сражение за выгодный контракт Стюард, конечно, знал. Чай, не в лесу жил все это время. То есть, конечно, вроде бы лесу, но не в том смысле. Тьфу. В общем, контракт наклевывался жирный, многие дома, то бишь подразделения, на него претендовали. Это у презренных людишек практиковались всякие тендеры-шмендеры. Благородные эльфы устраивали поединок, как правило, командный, кто побеждал, тот и получал плюшки. Внезапно, Стюард понял, что так и не знает, как именуется его якобы "дом". Видимо это знание относилось к разряду сокровенных. Не вполне отошедший от стресса мозг тут же предложил вариант: дом "падающей винды". А что, выразительно и с винтажным оттенком, от этого нелепого предположения Стюард зашелся смехом. Способность соображать, похоже, возвращалась. Оставалось, правда, неясным он-то к этому вообще каким боком? По-видимому, рассудил Стюард, во всем виновата среда. Та, которая в календарях прописана. Чистокровных, как он слышал, в этот день на работу и палкой не выгонишь. Ну или посохом, магическим жезлом, чем там они друг друга наяривают. Для чистокровных среда - почти, как для ортодоксальных евреев шабат. А полукровка что, полукровку обидеть несложно. Другой вопрос, будет ли от него большая польза. Это вряд ли, разве что полупольза, тема-то явно не его.
- А вы сами участвовать будете? - решил уточнить Стюард на всякий случай, прервав затянувшуюся паузу.
- Нет, - прошипел Дарион и тут же бросил трубку.
Поездка в колеснице Стюарду запомнилась плохо. Программист пытался сосредоточиться, однако мысли его постоянно перескакивали на жену. Вот же зараза, рассуждал он, позавидовала, и сглазила мне день. Ничего, приду домой, ругаться буду, цепляться буду, изображать хозяина дома. Или может не стоит? Вдруг, я сам все придумал, а она не при делах?
Резкая остановка возле центрального входа прервала душевные терзания. С этой стороны здания Стюард еще не был ни разу. Но долго любоваться фасадом, обильно украшенным резьбой и экзотическими цветами, ему не позволили.
- Где он, где он? А, вот, давай за мной,- Девушка в классическом белом наряде схватила Стюарда за руку и насильно затащила внутрь.
- Поспешим, осталось до церемонии всего ничего. Видок у тебя, конечно,- она скептически оглядела стажера с головы до ног, - Есть над чем работать. Но ничего, успеем.
Стюард не успел опомниться, как был затащен в небольшое помещение, что-то типа примерочной. Там ему сунули нарядную зеленую мантию и наказали живо переодеваться. Он и сам осознавал, что на высшем уровне его рабочие "лохмотья" котироваться не будут. Усаженный в кресло для нанесения торжественного макияжа, Стюард уныло размышлял о том, на какие гнусности может пойти человек ради денег. Предложил бы ему кто-нибудь накрасить глаза еще год назад, честное слово, плюнул бы в морду гаду. А сейчас ничего, сидит, терпит.
- Так, слушай сюда. Стюард, правильно? Момент появления перед собою представительного мужика с небольшой бородкой взгрустнувший программист как-то пропустил.
- Значит так, ты нам нужен только для комплектности. Ты никого не знаешь, тебя никто не знает, поэтому сам никуда не лезь. Будешь обманкой, как в третей и седьмой расширенной схеме. Знаком с ними?
Стюард моргнул накрашенными ресницами. Кивнуть он не мог, на лбу лежала крепкая рука специалистки по боевой эльфийской раскраске. Губы же были покрыты какой-то противной субстанцией, и двигать ими было страшно.
- Ну вот. Нас будет семеро, две слаженные тройки плюс ты в засаде. Выделим тебе ложное направление, будешь изображать присутствие и провоцировать супостата. Ежели что, отбивайся, как можешь, заставляй расходовать ресурсы и время. Ферштейн?
Стюард снова моргнул.
- Вот и ладненько. Жду тебя в зале.
К месту сбора Стюард шел, избегая зеркал взглядом. Некоторые вещи, решил он для себя, так и должны оставаться тайной. На церемонии представления команд стажер не столько слушал, сколько вглядывался в лица соперников и "одноклубников". Его неприятно поразило то, что размалеванных клоунов среди тех и других было меньшинство: трое в конкурирующей команде и двое в его, включая и самого Стюарда. Все прочие выглядели вполне благопристойно, что вызывало у стажера закономерный вопрос: обязательно ли было превращать его в урода? Наверное, решил он чуть погодя, их группа все же экипировалась не абы как, а образовывала какую-то сложную приветственную экибану. А из него как из новенького сделали некий "аленький цветочек". Мысль не радовала, но с ней хотя бы можно было ужиться. К моменту, когда прозвучала команда занять кабины, Стюард практически выкинул из головы все постороннее. Битва начиналась!
Как и предупреждал лидер (его, кстати, звали Торвиль), Стюарда не включили в коллективное атакующее построение. Если называть вещи своим именами, его оставили на стреме, дабы он прикрывал и сигнализировал, когда угроза станет критической. Вторжение врага, через данный информационный сегмент по всем канонам было маловероятным. Посторонняя активность здесь легко отслеживалась и столь же легко пресекалась. Отбив несколько вялых попыток прощупывания, Стюард окончательно перестал мандражировать и, как болельщик, увлеченно наблюдал через тактический интерфейс за ходом сражения. Команда Торвиля действовала на редкость слажено, аккуратно отражая вражеские вылазки. Стажер даже залюбовался синхронностью действий сослуживцев, инициатива была всецело на их стороне. Ему и его тройке до такого уровня мастерства было еще ох как не близко. Решающего успеха, однако, достигнуть никак не получалось. Враг, уйдя в оборону, умело манипулировал ресурсами и пресекал все попытки проникновения к собственной базе. По условиям поединка целью команд был захват чужой информации. Если за отведенный срок достичь этого не удавалось, объявилась ничья, последствия которой могли быть разными. Судьи были вправе назначить переигровку, разделить поровну контракт или вообще дисквалифицировать обе команды. Поэтому оставлять за ними решение не очень-то хотелось.
Картина боя не менялась, противник и не думал контратаковать. Стюард начал подозревать, что в той команде что-то такое знают и просто тянут время. Возможно, их устраивала половина суммы контракта или они намеренно шли на взаимную дисквалификацию в интересах третьей стороны. Надо еще разобраться, почему выбыл основной участник их команды и почему ему не нашлось нормальной замены. Как и любой футбольный болельщик, Стюард свято верил в махинации, коррупцию и заговоры за кулисами. Сейчас он как раз находился в положении диванного аналитика, готового выйти на поле и всем им показать, как надо выигрывать матчи. Впрочем, в данном конкретном случае возможность стать героем матча была не гипотетической, а реальной. Видя, как остро не хватает команде еще одного штыка, Стюард распалялся, недовольно сопел и наконец таки решился наплевать на запрет Торвиля. Спешно подготовив поисковый запрос, он ринулся в гущу событий с отчаяньем вратаря несущегося в чужую штрафную площадку.
Действия Стюарда не остались незамеченными. Команда противника, приняв эту импровизацию за последний козырь в рукаве, произвела перегруппировку. Торвиль отреагировал проще: в канале стажера прозвучало сакраментальное "Ты, ***, какого *** ты творишь!!". В ответ на это Стюарда уменьшил громкость почти до минимума. "Поговорим после победы", - решил про себя он, бросая в бой нерастраченные еще ресурсы. Первый натиск успеха не принес. Его запрос вернулся с нулевым результатом буквально через мгновение. Ругательств в динамике прибавилось, теперь они звучали на два или три голоса. Очевидно, действия Стюарда невольно сместили вектор атаки. Учтя свой промах, стажер переместился на периферию логического пространства, чтобы хотя бы не мешать коллегам. Здесь его действия не могли особо им навредить, впрочем, пока не вредили они и сопернику. Подобрать ключ к периметру с этой стороны тоже не удавалось. От интенсивного размахивания манипуляторами мышцы начали реально уставать. Все потенциальные бреши и уязвимости оперативно перекрывались противником, и это был только первый барьер, а сколько их там всего. Мысли об этом не радовали.
Когда до конца игрового времени оставалось чуть больше двух минут, периметр, наконец, поддался. Судя увеличившейся интенсивности инфопотока, Стюард с наскока миновал сразу несколько защитных заслонов. Чему даже не успел порадоваться толком, поскольку тут же крепко завяз. Значительная доля имеющихся ресурсов попала в циклы непрерывной обработки, причем данные, которые гоняли они, выглядели совершенно дезорганизованными. Значит, это была ловушка, искусная, тщательно замаскированная, но все же неоригинальная. Одновременно с осознанием своего провала Стюард получил сигнал о встречной атаке. Которая, естественно, велась через тот "малозначительный" сегмент, за который стажер был ответственен лично. Теперь его возможностей для отражения оной явно не доставало, коллеги же по команде элементарно не успевали ему помочь. Сложившая ситуация явно попахивала катастрофой. Оставалось надеяться лишь на то, что время истечет раньше, чем противник достигнет результата. Но судя по скорости преодоления хлипенькой защиты шансов на это было не слишком много.
Всю глубину пропасти, в которую он попал, Стюард оценил сразу же. За какое-то мгновение в голове прокрутился занимательный клип, посвященный его наиболее вероятному будущему. В нем были проигрыш контракта, увольнение, финансовые санкции, невыплата кредита, уход жены. В последних кадрах клипа незадачливый программист узрел себя голодающим на помойке. Напряжение ушло, зато возникла ярость, направленная против оторвавшихся от реальной жизни придурков. Да, да, именно так, в глубине души Стюард уже отчаялся и теперь ощущал себя матерым вокзальным бомжом. Да так натурально, что чувствовал голод и зуд по всему телу, видимо от болезней и долгой немытости. В последний, заведомо бесполезный рывок Стюард вложил всю свою классовую ненависть и горесть по поводу пропащей жизни. И чудо случилось. Внезапно, петли, что пожирали его запросы, разорвались. Виртуальность окрасилась в золотистые тона, зазвучала бравурная музыка, кажется, это была ретрокомпозиция "Мы чемпионы". Не веря своим глазам, стажер уставился, на огромную надпись, всплывшую поверх служебных окон: "Цель достигнута". С желанием выпить чего-нибудь покрепче, Стюард вышел из капсулы на почти негнущихся ногах. После пережитого стресса его шатало и поташнивало.
- Ну я, это... Подготовил прерывание, пока за вами следил. А потом вот задействовал..., невнятно оправдывался Стюард
- И ты сумел предугадать, какого типа будет ловушка?
- Ну да, чего тут сложного. Просто проанализировал действия противника.
- Силен, стажер! Потом продемонстрируешь. Рисковал ты сильно, однако. Нам бы за проигрыш влетело, а уже тебя за нарушение приказа во все дыры с особым пристрастием... То есть, виноват, отправили бы на съедение меллорнам. Ну чего об этом теперь, победителей не судят. Сюда, ребята, поздравим нашего героя!
Вяло отвечая на рукопожатия и похлопывания, Стюард никак не мог окончательно поверить в то, что буря миновала. Вот уже второй раз он добивался цели лишь за счет волевого усилия, чего по идее, быть никак не могло. Виртуальный интерфейс, хотя и назывался интуитивным, однако никакой связи с разумом, с мозгом не имел, а всего лишь визуализировал логические инструменты. Группировать их в нечто осмысленное приходилось с помощью рук, они, как и столетие назад, все еще были единственным управляющим элементом. Как в эту простую модель вписываются посторонние фантазии и чувства, Стюард не понимал. Не считать же, в самом деле, что содержание набираемого текста зависит от силы нажатия на клавиатуру? Да, капсула автоматом фиксировала медицинские показатели оператора, такие, как давление, пульс и прочее. Но делалось это только для защиты от перегрузок, на программирование биометрия никоим образом не влияла. Погрузившись в свои невеселые думы, Стюард несколько резче, чем следовало, отказался от предложения отпраздновать с командой выигрыш, сославшись на усталость. Команда на этот финт отреагировала с пониманием. Торвиль пообещал что обязательно свяжется с ним попозже.
Когда помещение опустело, из судейских капсул одновременно вышли две фигуры. Видимо, между ними существовало нечто такое, что следовало обсудить не по цифровому каналу, а с глазу на глаз.
- Как тебе новый соискатель? - поинтересовался высокий мужчина в фиолетовой мантии с капюшоном, полностью закрывающее лицо.
- Обнадеживает. Впечатлительный оказался мальчик, - в голосе второго собеседника, облаченного в аналогичный серый наряд, чувствовалось удовлетворение.
- Думаю, начать работать с ним по второму варианту.
- Даже так? А успеете?
- Нужно успеть, мы не можем позволить себе упустить эту возможность.
- Не оплошайте, скоро многое должно измениться.
После этого, не слишком содержательного диалога, собеседники расстались.
***
Следующий рабочий день Стюарда начался с выслушивания ехидных замечаний Дариона.
- О, глядите! Наш герой соизволили явиться. Спасибо, что зашли, прошел какой-то час с официального начала дня.
- Имею право, - возмутился стажер. - Я вчера выходил, два часа законного отдыха, между прочим, потратил.
- О да, уже наслышаны. И не только. Отчет о твоих подвигах получился таким красочным.
Крейг и Михаэль, высунувшиеся из своих капсул, глядя на Стюарда едва сдерживали ржание. Странно, а он рассчитывал на восхищение, небольшую зависть, гордость, в конце-концов, за боевого товарища.
Причины веселья коллег стали понятны, когда стажер зашел на официальный новостной портал. В материале, озаглавленном "Новичок спасает контракт на последних секундах", красовалась его фотография. Где он, естественно, был в той самой сомнительной раскраске. Когда только успели щелкнуть? После завершения состязаний Стюард первым делом смыл эту гадость с лица. Радовался еще тогда, что так и не посмотрел на свою безобразно раскрашенную рожу. Ну вот, любуйся теперь. От отвращения к себе стажер даже зажмурился. Румяна, зеленая помада и яркая тушь превратили его в какого-то пресыщенного извращенца. Неужели после нескольких лет в компании эльфов он действительно станет таким?
- Тут тебе из отдела кадров звонили, - продолжил сыпать соль на раны Дарион., - интересовались, не передумал ли ты на счет поработать переговорщиком. Говорят, твое страстное личико уже кого-то заинтересовало. Ты у нас такой милашка.
На этом месте Крейг с Михаэлем не выдержали и все же загоготали. За что тут же отгребли от куратора.
- А вы, красавцы, чего ржете? Хотите, я вас еще лучше разрисую, прямо под хохлому. Все, заканчиваем балаган, начинаем серьезную работу.
Все утро Стюард вздрагивал от каждого сигнала вызова. Ему мерещилось, что сейчас его потянут в отдел кадров и в приказном порядке обяжут трудиться на благо эльфийской родины. Проблемы, однако, пришли с другой стороны: Стюарда пожелало видеть руководство.
В кабинет высокого начальства стажер заходил, не ожидая для себя ничего хорошего. Наверняка Торвиль успел, кому надо доложить о вчерашнем во всех подробностях. В докладе наверняка было отражено, что Стюард пренебрег приказом, другими словами, нарушил дисциплину. Сколько там нужно набрать предупреждений для увольнения? Точное число почему-то не вспоминалось.
- Приветствую нашего героя, - Высокий светловолосый эльф вышел к нему из полусферической капсулы, которая была явно сделана на заказ. Я - Пандюель, заместитель главы дома Нового Развития .
- Это большая честь для меня, высокий, - предписанную этикетом робость даже не пришлось имитировать.
- Давай отбросим официоз. Я хочу с тобой поговорить, как коллега по профессии. Утром поручил запись вашего боя, теперь вот пробую разобраться, что к чему. Не продемонстрируешь?
То, что бой может протоколироваться Стюард даже не предполагал. Хотя, учитывая, сколь велики были ставки, это было вполне логично. Повинуясь приглашающему жесту Пандюеля, Стюард без большого энтузиазма занял гостевую капсулу. Она также была полуоткрытой, что позволяло поддерживать беседу с глазу на глаз.
- Давай перейдем сразу на концовку. Ты ушел с оборонительной позиции, вклинился в строй, переместился к периметру. И вот тут начал давить. Правильно?- Стюард жестом изобразил согласие.
- Тебе подготовили ловушку, ты в нее влип, вроде бы глухо. Я прокрутил ситуацию с теми данными, что сохранились в капсуле и так и не понял, каким образом ты выбрался.
- Ну, понимаете... У меня тут буферном слое имелась небольшая программка, - за сутки Стюард успел продумать возможные оправдания своего подвига.
- А почему там? А, секретность, понимаю. Можешь сейчас схематичненько набросать?
- Да, конечно, Сейчас попробую
Ничего путного у Стюарда, разумеется, не получилось. Оправдания то он продумал, а вот с конкретикой не сложилось, да, наверное, и не могло. Та вчерашняя ситуация по зрелому размышлению казалась тупиковой, безысходной. В чем, после недолгой заминки, стажер и решил честно признаться.
- Понимаете, я до сих пор не понимаю, что же тогда произошло, - честно добавил он, - Думаю, меня спас какой-то глюк.
- Глюк, говоришь? - вопреки ожиданиям Пандюель не разгневался, а, напротив, развеселился. - Может быть, такой? Следи за моим движением.
Замглавы как-то небрежно махнул левой рукой и тут же из его капсулы зазвучал знакомый музыкальный сигнал победы.
- Можно еще так, - увлекшийся Пандюель вернул исходную позицию, а потом последовательно преодолел ее пять (пять !) раз подряд, и каждый раз по-другому.
- Но как, - Стюард находился в шоке. В то, что его сейчас не разыгрывают, верилось с трудом.
- А вот так. Это, дружище, высшая эльфийская программистская магия. Если хочешь, я тебя ей обучу. Впрочем, если не хочешь, тоже. Выпендрился, теперь отдувайся. Инициатива, как известно, наказуема, но для начала мы с тобой заполним некоторые бланки.
Следующие полчаса Стюард знакомился с договором о неразглашении, приказом о зачислении в личные ученики, допуском к высшим слоям секретности, и.т.п. Формулировки в документах пугали, чего стоила одна лишь фраза об искуплении проступков кровью. Но отступать уже было поздно.
- Хочу, чтобы ты сразу понял концепцию - Пандюель начал свою лекцию, убедившись, что Стюард оставил свои отпечатки на всех предоставленных ему документах.
- Надеюсь, ты меня не разочаруешь. Итак, что мы знаем о компьютерах? То, что они состоят из множества логических элементов. Не смейся, я специально начал издалека, это важно. Не буду рассказывать про сверхинтегральные схемы и количество элементов на кристалле, это понятно и так, особенно тебе. Хочу, чтобы ты задумался вот о чем: а каков энергетический уровень идущих внутри компьютера процессов? Подскажу, этот уровень чрезвычайно мал. Он сопоставим с тем, что излучается самим человеком, в частности, его мозгом. С учетом организовывающих свойств живой материи, это дает возможность влиять на машину усилием воли. Вопросы?
- Что, вот так просто? - в голосе Стюарда скепсис боролся с желанием угодить начальству.
- Да нет, очень даже непросто. Такое под силу далеко не всем. Хотя зависания, сбои техники в результате плохого настроения пользователя случаются с незапамятных времен.
- Такое бывает сплошь и рядом,- подтвердил Стюард, - Только сначала сбоит техника, а уж потом ты на нее злишься. Так, что хочешь вдребезги ее разбить и станцевать гопак на осколках.
- И она тут же начинает работать, правильно? Кому захочется, чтобы его растоптали. Инстинкт самосохранения есть даже у машин.
- А вот сейчас вы точно шутите.
- Лишь отчасти. Чем сложнее устройство, тем чувствительней оно к перепадам эмоций. И соответственно к невысказанным пожеланиям, которые у необученного... кхм... волшебника иногда сбываются наоборот.
- Как то все это ненаучно.
- Да какая разница, научно, ненаучно. Главное, что существует система и она реально работает. Потом, чего ты вообще привязался к этой науке? Где она сейчас? Чего она открыла принципиально нового за последний век? Может быть, ты помнишь прорывы в космической отрасли? Или в медицине? Подумай об этом, но только потом. Сейчас я тебе сброшу на коммуникатор методичку с упражнениями. Показывать ее, как ты уже понял, никому нельзя. Будешь тренировать сознание по нашим методикам, тем, что адаптированы для интерфейсов восьмого поколения. Обратил уже внимание, что наши "виртуалки" не вполне соответствуют моде? Это не потому, что у нас не хватает денег на переоснащение. Просто с этими моделями взаимодействие человека почему-то проявляется гораздо сильнее, чем с девятками, мы проверяли. Так что, вперед, осваивай, жду от тебя конкретных результатов.
Вот так Стюард зажил двойной жизнью. Вернее, даже тройной, поскольку от производственной нагрузки никто его не освобождал и он продолжал числиться в группе Дариона. В конце рабочего дня под аккомпанемент ехидных комментариев куратора насчет любимчиков Стюард отправлялся в кабинет к заместителю главы. Где, по идее, должен был хвататься успехами. Однако в первые две недели успехов не было. Совсем. Предписанные методичкой медитации, упражнения на концентрацию, мысленные построения замысловатых геометрических фигур и прочие, сомнительные в плане полезности для психики, забавы не помогали. Пару раз от переизбытка чувств Стюард "заваливал" систему, что вроде бы подтверждало теорию Пандюеля. Однако достойно проявить себя в созидании стажеру не удавалось. Те трюки, которые вышли случайно в контрактном бою и в поединке с Дарионом, никак не получалось повторить, ну хоть тресни. Наблюдая за безуспешными потугами Стюарда, Пандюель все чаще демонстрировал мимикой свое неудовольствие, от чего стажер окончательно убеждался в своей ничтожности. Пока в один из унылых дождливых вечеров...
- Ты все же смог! А я было начал сомневаться, - вытащив Стюарда из его капсулы, замглавы пребывал в радостном возбуждении. Стажер понял, что еще чуть-чуть, и может дойти до поцелуев.
- Знаете, все получилось как-то само собой, - Стюард поспешил отстраниться от излишне разгоряченного начальника. - Я, честно говоря, даже не рассчитывал на успех сегодня. Прогресса с этими вашими упражнениями никакого нет. Да и настроение в последние дни у меня не очень.
- Это у тебя профессиональные переживания. По себе знаю, как трудно бывает расти над собой.
На самом деле проблемы на работе были не единственным камнем на душе Стюарда. На почве неприятностей с женой у него образовался еще один весьма увесистый булыжник. Тогда, после выигранного поединка, Стюард не решился высказать Лоре свое "фе", у него, так сказать, не хватало доказательной базы. Однако с каждым новым днем отчуждение между супругами усиливалось. Для чего, казалось бы, не находилось объективных причин, во всяком случае сам Стюард в упор их не видел. По всему выходило так, что перемены, случившиеся в его карьере, невольно запустили глобальный процесс переоценки ценностей. Причем процесс этот был двухсторонним. Лора вдруг перестала смеяться в ответ на обычные подколки и шутки Стюарда. Теперь супруга реагировала на них с раздражением, что больно било по самолюбию программиста. Он-то считал себя записным весельчаком, по крайней мере, в масштабе собственной квартиры. Вот так и происходит крушение идеалов. Из дома медленно, но верно уходила атмосфера легкомысленной бестолковости, позволявшая игнорировать не самые приятные стороны друг друга. Лора в своем нынешнем состоянии воспринималось Стюардом уже не столько, как любимая жена, сколько, как поверхностная, не слишком разумная особа. Пару дней супруги назад крепко поругались в связи с тем, что Лора отказалась от предложения Стюарда вместе посмотреть футбол. Да как у нее только хватило наглости отвергнуть столь трогательную попытку налаживания отношений? Слово за слово, и вот Стюард уже спит в гостиной на диване. К неудовольствию сына, имевшего свои планы на бесхозную по вечерам комнату.
- Значит таков он, твой путь мага. Отказ от счастливой личной жизни ради служения высокому. Высокому, это я не про себя, это я про искусство программирования вообще. Да, твой случай непременно следует изучить подробней.
- Разве он такой уж уникальный?
- Каждый новый адепт уникален, к нему требуется свой подход. Потому-то я и вожусь с тобой индивидуально. Мало вас, не наберется и...Нет, это секретная информация. Вариантов у нас, я имею в виду руководство, на самом деле немного. Вот пытаемся выявлять адептов посредством скрытых тестов. Думаешь, ты попал на тот контрактный поединок случайно? Мы очень долго тебя вели. С тех самых пор, как Васисуалиэль занес твое имя в список кандидатов. Ему, кстати, за это неплохая премия перепала. Так вот. Когда ты уже попал к нам, стрессовые ситуации подстраивались тебе специально. Дабы ты спонтанно инициировал свои способности, ежели таковые есть. Дарион так заносчиво общается с новичками не из врожденной вредности, а потому, что ему дано недвусмысленное указание свыше. Он, кстати, даже не подозревает, зачем все это нам. Гадаешь, к чему такие сложности? Так ведь возможности-то с навыком подобным моему и твоему открываются колоссальные. Сейчас, когда твой дар пробудился, нужно обязательно его закреплять. Как? Будем вместе думать. Все же тема эта довольно новая, мы ее разрабатываем только... Нет, это тоже секретная информация.
Дело сдвинулось с мертвой точки. Все чаще компьютер реагировал на мысленные команды Стюарда, словно заправский джин. В рамках машинной логики, конечно. Если бы адепт еще знал, как эту байду правильно тереть, вообще возомнил бы себя Аладдином. Пока же ему лучше удавалось амплуа злобного разрушителя. Подвешивание системы стало его фирменным приемом. Настолько фирменным, что электронные мозги капсулы уже трижды приходилось менять, и это за какой-то неполный месяц. Когда внушение не срабатывало, Стюард, старался мысленно надавить посильней и даже надувал для этого щеки. В такие моменты ему нравилось думать о себе, как о штангисте, готовящемся взять рекордный груз. И напрасно Пандюель говорил ему, что это методически неправильно. Романтический образ спортсмена, идущего к победе, наперекор всему, слишком прочно укоренился в его сознании.
Учебные дуэли Стюарда с Пандюелем развивались по двум сценариям. Первый заканчивался быстрым поражением стажера. Он просто не успевал противостоять напору начальника, который, судя по всему, очень поднаторел в таких делах. Но если поединок затягивался, то тогда все заканчивалось сбоем, срывом, зависанием, короче по варианту "полный капец". Зная теперь об этой своей деструктивной способности, Стюард искренне недоумевал, как только он не завесил систему при совершении предыдущих "подвигов".
У Пандюеля опять появились причины для недовольства. После нескольких аварийно завершенных дуэлей его собственная капсула тоже начала барахлить. Пока по мелочам, но, если брать во внимание тенденцию, переустановка и перепрошивка были уже не за горами. Теперь замглавы требовал от своего подопечного снизить накал страстей. Расслабиться, позитивно взглянуть на мир. Сказано - сделано. В один прекрасный день стажер чудесным образом вновь превратился в неумеху. Его капсула, хоть и перестала неожиданно засвистать, но в то же время перестала и реагировать на мысленные команды. Совсем. В ответ на обоснованные претензии, Стюард признался, что вчера извинился перед женой и ночью вернулся к исполнению супружеских обязанностей. Услыхав эту новость, Пандюель не смог удержатся от брезгливого "фу-фу-фу". И тут же предположил, что в его случае нужно строго воздерживаться от секса в период инициации. Дабы не сорвать форматирование неких энергетических каналов. Предположения начальства для подчиненных нередко принимают форму приказа. Так было и в этот раз.
Пришлось Стюарду переселяться обратно в гостиную, оправдывая свой поступок плохим настроением из-за конфликта на работе. Объяснение, конечно, было так себе. Но ведь, в сущности, он даже и не врал. Вся эта мутотень с эльфами и их сумасшедшими компьютерами Стюарда начала тяготить. В течение следующей недели он несколько раз порывался уйти из магов. Свое желание, правда, он так и не озвучил, вспоминая грозные строки секретных циркуляров. А потом Пандюель и вовсе объявил, что в их занятиях нужно сделать паузу. Замглавы захотел включить Стюард в делегацию на конференции по методам ведения бизнеса с тем, чтобы тот развеялся и расширил кругозор. И хотя стажер обычно не любил подобные мероприятия, в данном случае инициативу начальства он воспринял благосклонно.
Как только дверь за Стюардом закрылось, Пандюель тут же кому-то позвонил.
- Все идет по плану. Клиент созрел.
- Справиться?
- По идее должен, до нужной кондиции я его довел. В столовой ему кое-какие добавочки начали подмешивать, так что будет в форме.
- Тогда будем ждать новостей. Шансы есть, но время уже поджимает.
***
Выставочный комплекс, где проходила конференция, был огромен. Еще на подходе к нему чувствовалось, что мероприятие планировалось с большим размахом. Об этом свидетельствовали многочисленные рекламные плакаты и количество деловито кучкующегося народа в окрестностях. Но действительный его масштаб становился понятен лишь внутри. Взгляду вошедшего с порога открывался причудливый лабиринт из десятков, если не сотен павильонов. Казалось, что внутренне пространство этого дископодобного здания гораздо больше, чем внешнее. Впрочем, гении современной дизайнерской мысли были способны еще и не на такое.
Атмосфера, царящая внутри, вызывала ассоциации, связанные с сумасшедшим домом. Одно только беспорядочное шатание людей не могло, конечно, представлять серьезной угрозы для психики. Разве что нервировать, да и то не факт. Но вот костюмы, которые носили окружающие... В совокупности они оставляли чувство неоднородности и пестроты, которое лишь усиливало непрекращающееся хождение. Просторные одеяния эльфов тут же сменялись облегающими комбинезонами ниндзя. Орки, вооруженные бутафорскими топорами, беседовали на ходу со служителями непонятных культов. Находились даже личности, у которых из одежды была лишь набедренная повязка и татуировки. Правда, такие вот экзотические персонажи обычно не покидали пределы собственных павильонов, где поддерживалась комфортная температура для обнаженного тела. Если бы не утомительная серьезность участников, со стороны подобное сборище могло бы выгладить как фестиваль актеров любителей или карнавал. Но нет, все эти люди говорили об исключительно серьезных вещах, они делились опытом управления психологическим климатом.
По пришествии на место Стюард первым делом отправил к павильону родного дома. Никаких конкретных заданий Пандюель ему не давал, стажер должен был просто присоединиться к массовке. Зарегистрировавшись и прикрепив к тунике эмблему, он лениво окинул взглядом демонстрационный материал, не ожидая увидеть ничего для себя нового. Как оказалось, ошибся. Среди рекламных изображений Стюард с удивлением обнаружил свою рожу. Именно рожу, снятую в тот раз, когда его так подло раскрасили. Опять эта мерзость преследует его! Может Пандюесль хотел его приободрить подобным образом? Утешало одно. Узнать нынешнего Стюарда на той фотографии было довольно сложно.
В ожидании приглашения перейти в конференц-зал стажер откровенно маялся чепухой. Между тем, в павильоне дома Нового Развития кипела жизнь. А может быть, не только кипела, но и зарождалась. Не раз и не два Стюард был свидетелем того, как заинтересованный посетитель переходил для переговоров в отдельную кабину. Сопровождаемый уполномоченной на это персоной (а то и двумя). Ага, переговоров, вряд ли он там много говорил (кабина, естественно, была звуконепроницаемой). Впрочем, деловая этика предписывала показывать класс, в том числе и в вопросах физиологии. Лица, ответственные за теплый прием дорогих гостей, менялись часто, посетители, в свою очередь, выходили из кабин усталыми, но довольными. Словом, дела у родного дома шли хорошо.
Стадию выступлений делегатов и последующих прений Стюард рассчитывал провести в полусне. Здравый смысл подсказывал ему, что весь необходимый заряд впечатлений сегодня уже получен. Лучше бы их было даже поменьше - эту мысль озвучила та часть мозга, которая отвечала за психическую адекватность в целом. Устроившись в кресле поудобней, стажер вполуха слушал дежурные похвальбы, щедро источаемые докладчиками. "После введения системы тотемов производительность труда возросла на 38 процентов", - вещал с трибуны чей-то писклявый голосок. "У сотрудников появилась наглядная цель. А именно: первоочередное право на поклонение статуе бога крокодила. Еженедельные ритуальные танцы вокруг тотемных столбов сплачивают коллектив. Привилегия выбора партнеров для обрядов стала великолепным стимулом, чтобы трудиться, не покладая рук всю рабочую неделю". Безумные образы, генерируемые с трибуны, вяло вползали в расслабившееся сознание. В голове тяжеловесным калейдоскопом крутились фантастически картинки, где были обнаженные фигуры в звериных масках, космонавты, гоняющиеся за ниндзя, маги, сражающиеся с подъемными кранами и тому подобная чепуха.
Громкий, хорошо поставленный голос очередного выступающего вывел Стюарда из сонного оцепенения. Его артистичность слишком уж контрастировала с нескладным канцеляризмом предыдущих ораторов. Стажер открыл глаза, присмотрелся. Трибуну оккупировал полноватый тип в классическом деловом костюме. Докладчик держался надменно, на его лице было написана незыблемая уверенность в своем превосходстве над присутствующими в зале. "Это что еще за павлин", - поинтересовался Стюард у сидящего рядом коллеги. "Не могу понять, кого он изображает". "Да никого он не изображает", - скривился сосед. "Он такой и есть по жизни. Политик это, Клементий, кто-то там, забыл фамилию. Агитирует, чтобы шли за него голосовать. Зачем его только сюда пустили, это же дурной тон".
Действительно, место для обсуждения проблем "большой земли" выбрано было не вполне удачно. Игровые миры, собственно, как раз и создавались для того, чтобы абстрагироваться от них как можно сильнее. Эльфу или там клирику не запрещалось в принципе выполнить свой гражданский долг. Однако это не было достойной темой для обсуждения как, скажем, выведение отходов из организма. Чисто от нечего делать Стюард начал присушиваться, что же такое этот самый Клементий хочет им сказать. Поначалу смысл спича от него ускользал подобно мылу в ванне. Докладчик вроде бы старался польстить присутствующим, называя их "авангардом делового мира". Однако даже на взгляд Стюарда, не слишком искушенного в политике, делал он это неискренне, без огонька. Потом речь зашла о социальной ответственности и здесь Клементий воодушевился. Ролевики, как он выразился, не должны терять связи с реальным миром, забывать о его нуждах и о тех, кому повезло меньше. Политик выражал свою готовность стать своеобразным мостом между игрой и реальностью. Ну а попутно, парой вроде бы вскользь оброненных фраз, намекал на необходимость повышения налогов для таких, как они, называя это "солидарностью".
Стюард не на шутку разозлился. Он крайне остро реагировал на попытки кого-либо залезть в свой карман. Стажер ощущал личные финансы, как некую часть самого себя, пожалуй, даже лучшую часть. Неудивительно, что после разговора про налоги у него моментально появилось ощущение некого ущерба. Реакция на него последовала автоматически: надутые щеки, попутка мысленно сбросить с души неприятный груз. Зря что ли он столько тренировался? "Да как он смеет недооценивать нашу мощь", - всплыло откуда-то из глубин его подсознания. Негодуя от несправедливости по отношению к себе, эльфам, космонавтам и всем прочим игроманам, Стюард ощущал себя частью чего-то большого, важного, и это ему нравилось. Может быть, поэтому его настроение быстро пришло в норму, словно и не было никакой тяжести на сердце. Прошло, впрочем, еще совсем немного времени и Стюардом единолично завладела апатия. Непривыкший к столь продолжительным сборищам, программист чувствовал себя опустошенным и поэтому отпросился домой, как только наступил перерыв в заседании. Его отпустили без вопросов.
***
А в это время Клементий Сириус Сташинский находился в предвкушении перехода на новый уровень силы. Который должен был состояться уже через три недели, то есть в аккурат после выборов. Согласно всем прогнозам его молодая партия брала проходной парламентский барьер с изрядным гандикапом. Этот факт был одним из последних звеньев в цепочке событий, последовательно ведущих к власти. Запущена же она была тогда, когда кандидатура Клементия была утверждена в верхах. Нынешние властители посовещались и пришли к согласию, что никто лучше него не сможет освоить новый пласт коллективного бессознательного. То есть переварить очередную порцию народных чаяний, которые возникли как нельзя кстати. Он уже принес вассальную присягу своему магистру и кругу старейшин в целом. Теперь оставалось лишь напитать ее силой.
Сила веры... Политики всегда умели использовать ее в своих целях. Однако подлинного мастерства они достигли лишь сейчас, в последние два столетия. До этого у них было лишь смутное ощущение власти над толпой, извлекать из которого удавалось немногое. Ну да, кое-кто из них доживал до преклонных лет, сохраняя ясность ума и отменное здоровье. Жалкие крохи того могущества, которое у власть предержащих имеется на данном этапе. Долголетие, говорите? А как насчет бессмертия, вечной молодости и прочих штучек, что принято считать паранормальными? Тезис насчет бессмертия, конечно, не мог считаться полностью доказанным. Но то, что политики, вроде бы сошедшие со сцены многие десятилетия назад, до сих пор выглядели лет на 25, как бы намекало. Естественно, в таком виде на публике они не показывались. Грим, пластические операции и те самые паранормальные способности позволяли надежно скрывать истинное обличье. Рано или поздно политическим пенсионерам приходилось инсценировать уход из жизни, дабы лишний раз не будоражить общественность. От этого, по сути, для них лично ничего не менялось, их влияние на жизнь широких масс как было, так и оставалось закулисным.
Когда и почему голосование превратилось в мощный ритуал, никто толком не знал. Были только предположения, некоторые убедительные, некоторые не очень. Достоверным можно было считать то, что волеизъявление оставляла у голосующего метку на душе, через которую к его кумиру поступала энергия. Вся прелесть заключалась в том, что эта метка впоследствии не исчезала, даже если "донор" в следующий раз голосовал не так. Мало того, она наследовалась потомками. Дети, продолжали отдавать свою энергию тем, за кого по глупости проголосовали их деды много лет назад. Ну, разве это не замечательно? Молодежь подрастала, шла на избирательные участки, добавляя к имеющимся каналам утечки жизненных сил новые. Таким образом, энергетическая нагрузка на души у каждого следующего поколения возрастала. Возможно, поэтому налицо была тенденция к поглуплению и измельчанию.
Не все было так безоблачно для президентов и депутатов. Снять с себя метку избирателю иногда все же удавалось. Ценой огромных нравственных усилий, за счет вырывания из себя кусочка души, но в перспективе эти страдания для него бесспорно оправдывались. Вот почему такие категории как совесть, мораль, честь, стимулирующие внутреннюю борьбу с самим собой, если хотите, нравственную самооборону, из массового сознания всячески искоренялись. Их заменяли другие ценности: похоть, приспособленчество, алчность. С таким "букетом" в душе тот, кто попал на электоральный крючок, практически не имел уже шансов освободиться. Что же касается религии, то ее давно лишили авторитета и превратили в бутафорию. Впрочем, чересчур ослаблять обывателя было бы накладно. Много ли энергии возьмешь у слабого? Так пусть он резвится, нагуливает "жир", живет инстинктами, но остается в рамках.
Внутривидовой конкуренции на уровне элиты естественно никто не отменял. Энергетические каналы, допустим, есть, а вот их наполняемость и пропускная способность со временем имеют свойство меняться. У кого-то убудет, кому-то прибудет, вот за это и шла борьба. Велась она в основном методом проб и ошибок. Никто, опять-таки, не знал точно, какими законами живет духовное пространство. А если и знал, то держал в глубоком секрете. Обычно делали так: в общество вбрасывали идеи и образы, а потом отслеживали его реакцию. Если приток энергии возрастал, а это чувствовалось, то эту реакцию старались закрепить во что бы то ни стало. Так открывались кое-какие закономерности. Некоторые из посвященных прямо ассоциировали себя с пороками, был, например, такой себе магистр пьянства. Почему-то при усилении пропаганды алкоголя большинство бонусов перепадало именно ему. Хотя в "той" жизни он употреблял, как все, не больше.
Ранг посвященного определялся доступным ему уровнем энергии. За год он мог передвинуться в иерархии на несколько ступеней вниз или верх. До полной дисквалификации дело старались не доводить, была в этой среде господ своеобразная корпоративная солидарность. Заключались и разрушались союзы, плелись интриги, но без покушений на вечность друг друга. Чисто из прагматических соображений. Бывали случаи, когда после гибели посвященного емкость духовного пространства снижалось. В результате, от дефицита энергии страдали все, такой вот парадокс. Кстати, избыток свободной энергии тоже грозил известными неприятностями. Возникали трудности с получением своего ресурса, предполагалось, что из-за помех. Духовное пространство, как уже было сказано выше, вело себя довольно странно, иногда оно самопроизвольно сужалось, иногда расширялось. Его привязка к географии и демографии несомненно существовала. С другой стороны, некоторые энергетические процессы развивались глобально.
Нынешнее расширение носило локальный характер. Дополнительная фракция в парламенте страны по всем прикидкам должна была "переварить" его полностью. Если, конечно, глава у нее будет правильным, обладающим необходимыми для посвящения навыками. Клементий такими навыками обладал, лояльность его также не вызывала вопросов. Он прошел долгий естественный отбор, начав с самых нижних этажей политики. Те, кто тянутся к этому роду деятельности, так или иначе склонны повелевать чужими душами. Иногда неосознанно, иногда с четкими корыстными намерениями. Обычно у намерений находился вполне конкретный финансовый эквивалент. Ощутить и реально использовать силу чужих желаний могли далеко не многие. Не думаете же вы, что кто-то просвещал на этот счет политмолодняк? Кое-что рассказывали и показывали потомкам, ближайшим родственникам, да и то не всегда. Не нужны были посвященным конкуренты, с учетом их бессмертия и незыблемой молодости. Но если кто догадывался сам и овладевал чем-то эдаким, то таких не ликвидировали, а по возможности приобщали. Считалось, что сила сама выбирает достойных и противоречить ей чревато.
Еще будучи простым активистом Клементий заметил, что после митингов, чувствует невероятный душевный подъем. Эйфория переполняла его, казалось, что он способен горы свернуть. Ну горы не горы, а вот сдвинуть зажигалку взглядом однажды получилось. А потом еще раз и еще. Когда подвернулся удобный случай, Клементий рассказал о своей способности одному из руководителей избирательного штаба. Вопреки опасениям молодого активиста, тот не послал его подальше, а тут же потащил в кабинет к кандидату. Выслушав сообщение подчиненного о ситуации номер пять, кандидат приказал всем присутствующим выйти, оставшись с Клементием тет-а-тет.
- Ну, экстрасенс, продемонстрируй, что можешь, - несмотря на нелепость происходящего, голос большого босса оставался серьезным.
Волнующийся Клементий вытащил из кармана зажигалку, бросил ее на стол и, сосредоточившись, несколько раз передвинул ее взглядом.
- Хм, неплохо для новичка, - кандидат поднял руку, зажигалка оторвалась от стола и плавно полетела к нему.
- Как говорится, к строевой годен, - сообщил он обалдевшему активисту, после того, как зажигалка приземлилась на ладонь, - будешь теперь проходить курс молодого бойца.
Вот так Клементий начал входить в курс дела. Его случай был довольно редким, на памяти босса, он был вторым, кто притронулся к силе при таких стартовых условиях. Кстати, на следующий день трюк с передвижением зажигалки вышел только раз, да и то ценной колоссального перенапряжения. Босс объяснил, что так и должно было быть. Эмоции, выплеснутые толпой на митинге, рассеялись, а постоянных каналов подпитки у Клементия не было, да и быть не могло. Удивительно, что образовались даже временные, активист ведь не был фигурой, находящейся в центре внимания. Сделав свою работу, он обычно стоял вместе с товарищами неподалеку от трибуны. Босс предположил, что возможно толпу привлекала его внешность, Клементий был парнем видным, и поэтому в него устремлялась энергия надежд, из всех видов энергии это самая мощная. Внешность стала его "якорем" в духовном пространстве. Когда же образ "молодого красивого" стирался из памяти людей, передача ресурса ему от них падала, а потом и вовсе прекращалась. Такая вот нехитрая механика.
На вопрос, почему же тогда люди искусства, спортсмены и прочая богема, не могут силой воли творить чудеса, босс ответил, что для аккумулирования энергии нужен талант. А кроме таланта еще и некая внутренняя тяга к иррациональному, к необъяснимому. Иначе полученная от публики энергия будет идти только на усиление профессиональных способностей и ни на что больше. Наконец, для действительно мощных вещей нужны постоянные каналы подпитки, а значит стабильный якорь. Ничто, кроме электорального ритуала такого якоря не дает, так, по крайней мере, принято считать в коридорах власти. Среди богемы, подытожил босс, есть, конечно, перспективные кадры, не так много, но есть. За ними наблюдают, некоторым делают предложение перейти в политику. Предложение из разряда тех, от которых нельзя отказаться, никто впрочем, и не отказывается. Актеры, спортсмены, художники проходят проверку на совместимость с энергией народных масс и в случае, если результат оказывается позитивным, занимают свое место на властном Олимпе. Точнее сказать, включаются в драку за него.
Готовился к этой драке и Клементий. То, чем он занимался в последние дни, можно было назвать разминкой и отработкой навыков на тренажерах. В качестве тренажеров, естественно, выступали простые люди, обычные избиратели. Во время предвыборных встреч, политик старался закрепиться в их сознании, создать себе яркий образ, что гарантировало более широкий канал передачи силы. Зная, что некоторые избиратели склонны к мазохизму, он не брезговал провокациями и эпатажем, лишь бы только укоренится в групповом сознании. К тому же коллективное негодование давало ему, пожалуй, даже большую эйфорию, чем тупое обожание толпы. С некоторых пор Клементий стал самым настоящим наркоманом и уже не мог долго обходиться без эмоциональной дозы. Без нее политик чувствовал себя слабым и одиноким. Он знал, что после вхождения во власть об этом чувстве можно будет навсегда забыть. Пока же приходилось побираться, где придется.
Возвращаясь с очередной предвыборной встречи, Клементий размышлял о будущем, о новых возможностях, о том, как лучше их применить. Мысли были приятные, перспективы радовали, тем удивительней было возникшее вдруг ощущение дискомфорта. Политик моментально расслабился, очистил сознание, и попытался заглянуть в свое внутренне пространство. Прием, который был для него столь же естественным, как дыхание, на сей раз почему-то дал сбой. Не получился он и со второй и третей попытки. Какое-то странное брожение что ли, идущее непонятно где, мешало Клементию зафиксироваться в медитативном трансе. Теперь у него имелся реальный повод, чтобы занервничать. Его предупреждали, что в начальной фазе инициации не исключены болезненные ощущения, вызываемые перестройкой ауры. Это не было аномалией, но вот поводом для доклада начальству было. Не все процессы на этой стадии вели к увеличению личной силы, некоторые из них требовали дополнительной корректировки. Вот почему политик приказал помощнику отменить следующую встречу с избирателями и незамедлительно договориться о визите к сеньору.
***
Сеньора он застал размахивающим руками возле визора. Там как раз шел футбольный матч национального чемпионата. Магистр своими движениями корректировал движение мяча, запутывал ноги игрокам, подталкивал их, в общем, отрывался на полную. Это была его сфера ответственности (гм, кожаная), недаром же он считался магистром ногомяча. Естественно, регионального уровня, разгуливать лигу победителей ему бы никто не дал. Там были свои "смотрящие". Впрочем, определенные шансы когда-нибудь повыситься в ранге у магистра присутствовали. Его уникальный дар "футбольного телекинеза" на большом расстоянии сформировался когда-то из эмоций болельщиков-избирателей. Понятно, почему так произошло: в прошлой жизни он был весьма известным футболистом. Ох и удивился же он, когда после избрания депутатом его пригласили сыграть за парламентскую команду. Удивительно было не само приглашение, а то, что он увидел на поле. Вроде бы пузатые и пожилые дядьки носились так, что обгоняли мяч, от их ударов гнулись алюминиевые штанги. Так молодой депутат получил представление о силе народных избранников. Его случай был еще не самым экстремальным, в конце концов, тогда пострадало лишь его самолюбие. А вот известному боксеру, попавшему в парламент в одном наборе с ним, повезло гораздо меньше. Его позвали на "дружеский спарринг". Понятно, что у чемпиона "этого" мира, не было никаких шансов против любого из представителей мира "того".
- Ну вот, а еще говорят, что удар - оружие неуправляемое, - удовлетворенно заметил магистр, когда мяч после розыгрыша штрафного влетел в сетку по очень замысловатой траектории, - управляемое, только надо уметь управлять.
-Ну и зачем это было нужно? - кандидат в депутаты посмотрел на счет, - "Олени" и так уверенно выигрывали.
- Эх, молодежь, - по-стариковски крякнул магистр. Выглядящий, между прочим, лет на двадцать с хвостиком, - Ничего-то вы не видите дальше своего носа. Так уж и быть, расскажу. Мы же с тобой теперь не чужие люди. Видишь ли, сейчас у нашего народа увеличилась потребность в прекрасном. Узоры силы, появившиеся в духовном пространстве, об этом прямо свидетельствуют. Вот я эту потребность и стараюсь удовлетворить в меру своих скромных способностей. Снижаю, так сказать, градус напряжения. А иначе народ потянется к искусству, не к тому, которое мы пропагандируем, а к настоящему? Понимаешь, чем это может нам грозить? Потерей контроля, и это как минимум.
- Ну ладно, что-то я увлекся. Давай лучше поговорим о наших ближайших планах. Чем обязан визиту? Судя по тому, что я наблюдаю, все у тебя должно быть в порядке. Проходной барьер тебе, считай, уже покорился. Поздравляю, - политик, официально ушедший из жизни полвека назад, ностальгически вздохнул.
Проходной барьер не был пустой формальностью. Он соответствовал минимальному порогу силы, дарующему лидеру фракции здоровье, бессмертие и прочее. Но об этом электорату знать не полагалось.
- Понимаете, тут такое дело..., - кандидат замялся, - Что-то мне стало нехорошо. Никак сосредоточиться не могу, изнутри колотит. Может быть, посмотрите?
- Колотит, говоришь? Опять с избирателями, небось, встречался? - Клементий кивнул. - Конечно, посмотрю, тем более в матче сейчас перерыв. Подходи, садись, давай руку.
Осмотр затянулся. Второй тайм давно уже начался, а магистр все еще сидел с отсутствующим взглядом, изредка шевеля губами. Все это время он продолжал сжимать руку Клементия, отчего та постепенно затекала. Кандидат сидел как, на иголках, и в тоже время боялся пошевелиться. Лишь к концу футбольного матча магистр соизволил возвратиться в реальность. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего для Клементия.
- В общем, так, - магистр прокашлялся, - Внешний слой твоей ауры укрепился даже лучше, чем я предполагал. Постоянные каналы наметились, работать будут. Что же касается внутреннего слоя, то здесь у тебя крайне неприятная ситуация. Я обнаружил в нем заглушку, препятствующую нормальной циркуляции энергии. Она как-то завязана на временный канал, слабый такой канальчик, едва заметный. Возможно, когда он рассосется, заглушка эта исчезнет. А возможно, что и нет.
- Чем это мне грозит?
- Ты не сможешь использовать накопленную энергию для укрепления организма. То есть будешь болеть и стареть, как обычный человек. А вот стену ломать взглядом сможешь, влиять на умонастроение масс тоже. С передачей энергии другим проблем у тебя не возникнет, - магистр прищурился, - Свои обязательства передо мною ты закроешь в любом случае. Вот только выгоден ли мне вассал, который неспособен позаботится о себе? Пожалуй, что нет.
Магистр взял паузу, чтобы Клементий успел осознать масштаб своей проблемы. Следующая часть его монолога началась с упреков.
- Вот скажи, зачем ты опять впускал энергию так глубоко в себя? Ощущений сильных захотелось? А то, что можешь гадость подхватить, ты не подумал? Тебе же сто раз об этом говорили. Если уж такая ломка, у меня бы энергии попросил. В долг.
"Угу", - подумал Клементий. "Ты бы потом с меня стребовал в десять раз больше. Но что же делать сейчас?".
- Ладно, давай мыслить в конструктивном русле, - резюмировал магистр, - Твоя последняя встреча была с кем?
- С делегатами конференции по игровым моделям в бизнесе.
- А предпоследняя?
- С обществом абстракционистов-животноводов.
- А, сумасшедшие генетики. Эти способны еще и не на такое.
- Думаете, они?
- Кто его, знает. Может к тебе прилипло что-то из более раннего. Знаешь же, время в пространстве духа идет не так, как нормальном мире. Подкину я тебе энергии на поиски, должно хватить примерно на неделю. Отдашь с 20-процентным бонусом, но это в случае удачного исхода операции. Отыщешь источник своих проблем и нейтрализуешь. После этого, ну или если заглушка рассосется сама, остаток энергии можешь расходовать, по своему усмотрению. Но если потерпишь неудачу, будешь должен пятикратно. Это тебе такой штраф за бездарность. Понял? Осознал?
- Понял, чего тут неясного.
- Тогда готовься к передаче.
***
Приблизительно в это же время Стюард готовился отойти ко сну. День был тяжелым, количество впечатлений, как для домоседа, зашкаливало. К тому же после пешей прогулки и обильного перекуса чувство слабости так и не пропало. Не было даже желания включить футбол, хотя бы в качестве колыбельной. Буркнув домочадцам "спокойной ночи" и выслушав в ответ, что ночь будет еще не скоро, Стюард завалился на диван с желанием забыться поскорее.
Очнулся он в каком-то странном помещении, напоминающем то ли амбар, то ли зал ожидания аэропорта. Подробности интерьера скрывались в розовой дымке, но в целом ощущения были яркими, разум работал необычайно четко. Несмотря на все вышеперечисленное, Стюард сразу же понял, что это сон. Возможно потому, что обнаружил себя парящим на высоте примерно метра от уровня пола. "Да, не зря говорят, что если мозг перегружен, то сны получаются похожими на явь", - подумал он. "Вот и сейчас картинка больно уж реалистичная. Ну, тем лучше для меня, воспользуюсь предоставленной возможностью. Эх, прокачусь!". Полеты во сне Стюард считал лучшим из всех аттракционов. Никакие симуляторы не могли заменить ему это восхитительное чувство свободы и контроля над третьим измерением. Жаль только, что почувствовать себя "орлом" удавалось довольно редко, не чаще нескольких раз в год.
Используя свой "орлиный" опыт, Стюард разогнался и полетел по направлению к ближайшей стенке. Выходов из помещения не просматривалось, однако его размеры позволяли в принципе изобразить вираж. Сделав парочку тренировочных кругов, Стюард раздумывал, слетать ли ему вглубь, где туман был особенно сильным, или слегка побиться об стену. Последний вариант давал возможность ощутить ломоту в теле даже через сон, почему-то Стюарду иногда это нравилось. Он так и не успел прийти к определенному решению. В обычно размеренный сценарий полетов от авиакомпании "Морфей" ворвался еще один персонаж, причем персонаж весьма экзотический.
Ну как ворвался. Тоже влетел, размахивая тремя парами крыльев. У пришельца было длинное вытянутое тело с маленькими ручками и непропорционально крупной головой. Ноги вроде бы отсутствовали, что делало его похожим на червяка. Когда же этот червяк еще и заговорил, Стюард едва не съехал с катушек. На слова "Прими же путник мою волю" он отреагировал воплем, стремительным разгоном и полетом прямиком в стену.
Проснутся путем самоубиения у Стюарда не получилось. Он просто оказался в другой комнате, не столь просторной, как предыдущая. Среди предметов обстановки различались стол, кровать и несколько стульев. Освещение в комнате было нежно голубым. Еще присутствовала гравитация, Стюард уже не парил, а просто стоял. Столь реалистичный эффект присутствия "клиента", впрочем, ничуть не радовал. Хотелось срочно проснуться и прекратить кошмар, но как? Защитные механизмы мозга не срабатывали. "Стой, не убегай", - внезапно раздался голос из ниоткуда. "Давай просто пообщаемся".
- Ты где, покажись - Стюард неожиданно расхрабрился. Ему вдруг подумалось, что с кем бы он ни разговаривал в своем сне, это будет лишь формой внутреннего диалога. Так почему бы не пообщаться с умным человеком, то есть с самим собой.
- Сейчас, - на стуле материализовался ничем не примечательный блондинистый мужичек и демонстративно выставил ладони - Я пришел с миром!
- Издалека пришел? - ситуация становилась забавной.
- Оттуда, - мужичек указал пальцем туда, где должен был находиться потолок, - Точнее сказать, это ты пришел ко мне.
- Как это?
- А так. Мимо моего святилища проходил? Проходил. Мыслями взывал? Взывал. Ну и вот.
- Это когда же такое было?
- Вчера и было.
Вчера, значит. Никаких святилищ Стюард в обозримом прошлом не посещал, это он помнил точно. Практически весь вчерашний день он провел на конференции, потом вернулся домой. Стоп, конференция! Неужели?
- Ну, видел я парочку святилищ, только все они были ненастоящими, бутафорскими. Это у нас такая игра, понимаешь?
- Не знаю, как насчет остальных, но мое точно было настоящим. Выполненное по всем заветам и канонам. Иначе я бы сюда не попал.
- Ну, допустим, - Стюард решил не спорить с подсознанием - Значит, ты со всеми своими адептами общаешься?
- Да не общаюсь я с ними, - от огорчения мужичок типа сплюнул, - Калибр души у них не тот. Мой образ туда просто не помещается. То ли дело ты. Личность всесторонне развитая, богобоязненная, имеющая правильный настрой. Ну как к такому не явится?
Когда тебя хвалят - это всегда приятно, подумал Стюард. Пусть даже это делает твое внутреннее "я". Возможно, мне как раз нужна такая реабилитация.
- Могу ли я узнать твое имя, почтеннейший? - решил подыграть он.
- Я высшее существо, почитаемое в малой и средней Азии, - мужичок приосанился, - а имя мое слишком известно, чтобы здесь его называть. Зови меня, скажем, Карбахаль.
- Это же совсем не азиатское имя, - возмутился Стюард.
- Ну так и я не совсем божество, а, скажем, его аватара.
- Аватара? То чудище с крыльями тоже было аватарой?