Optimus : другие произведения.

Ведьма и Ублюдок - 2 (окончание)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 9.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Окончание истории о встрече охотника на нечисть Сета Слотера по прозвищу Ублюдок с рыжей ведьмой из Ходрида. Кровь должна была пролиться неминуемо... но ведь не столько же?!

   "ВЕДЬМА И УБЛЮДОК"
   (окончание)
  
   ***
  
   "Академия" располагалась внутри большого круглого здания, которое изначально проектировалось под театр, но затем было выкуплено у разорившегося владельца Робертом Фанкфуртом. Последний в некогда владел цирковой труппой и даже сам подвизался на сцене в качестве акробата и исполнителя силовых трюков, а потому, покончив с бродяжничеством, решил не расставаться со старыми привычками, но превратить их в источник дохода.
   Мастер Фанкфурт переоборудовал театр под комплекс гимнастических залов, на которых благородная публика истязала себя до седьмого пота под руководством опытных инструкторов по кулачному бою, борьбе, фехтованию и гимнастике. Некоторые господа, впрочем, только делали вид, что истязали, довольствуясь природными статями, а время, отведенное на их развитие, тратя на новомодные сигары и распитие холодного лимонада в комнате для нобилей. Расходы же на оплату членского билета "Академии" они компенсировали выпячиванием груди и намеками, невзначай брошенными в компании прекрасных дам, у которых такая пикантная и в то же время достойная уважения деталь вызывала разгул воображения и всяческие телесные фантазии.
   Внутри "Академии" было холодного - большие просторные помещения плохо отапливались, и в то же время душно - из-за большого количества чадящих ламп, заправленных дешевым маслом. Изначальное назначение здания как театр подразумевало с одной стороны скопление публики, способной надышать тепла, с другой - отсутствие лишних окон.
   - Господин.
   Едва я ступил за порог и остановился, чтобы глаза привыкли к полумраку холла, из ниоткуда выскочил один из слуг "Академии" - смуглокожий малый, с блестящими темными глазами и смолисто-черными волосами, что в совокупности выдавало пнедорийское происхождение.
   - "Академия атлетики и совершенной анатомии мастера Роберта Фанкфурта" рада приветствовать вас! - заученно затараторил он. - Для не членов клуба у нас...
   - Осади, приятель, - отмахнулся я, и пнедориец невольно отступил, настороженно разглядывая мое изрезанное и мрачное лицо. - Я здесь не для того, чтобы потеть за свои же кровные. Я ищу товарища.
   - Но это не зал встреч, юный мессир.
   Откуда-то справа возник мужчина преклонных лет в строгом темном костюме, не моложавый, но подтянутый, крепкий, с выпуклой грудью и спиной прямой, как палка. Это был мастер Фанкфурт собственной персоной.
   - Боюсь, вам придется подождать в курительной. Смею предложить чашку горячего кофе или же напротив - холодного лимонаду. Впрочем, здесь прохладно, так что кофе будет в самый раз. Не так ли, мессир? ...
   Я проигнорировал вежливую паузу, предназначавшуюся для того, чтобы заполнить ее звуком своего имени.
   - Благодарю, мастер Фанкфурт, но я не располагаю лишним временем. Предпочитаю удостовериться, что мой знакомый здесь. Вы должны его хорошо знать - он очень большой, слегка жутковатый на вид и обладает совершенно отвратительным характером, хуже которого только его же манеры.
   Владелец "Академии" слегка изменился в лице. Как видно, он до сих пор не привык к своему новому и необычному клиенту, которого, однако, не мог не узнать по столь исчерпывающему описанию.
   - Мато, проводи юного господина к атлетической комнате, - отрывисто бросил Роберт Франкфурт, коротко поклонился и удалился прочь.
   Вот так всегда.
   Дурная репутация Слотера настолько раздута (в том числе и им самим), что в ее тени искажается облик посторонних людей, даже если они просто обмолвились о своем с Ублюдком знакомстве. Чаще всего реакция у собеседников именно такая - немедленное возникновение вежливого отчуждения с последующей телепортацией на безопасное расстояние. Понятно, что отказать такому клиенту, как Сет Слотер в посещении своей "Академии" мастер Фанкфурт не мог, однако же мог держаться подальше - как от самого Выродка, так и от тех, кто с ним водит знакомство.
   Не могу его упрекнуть. Это ведь разумно - избегать греха и грешников...
   Пнедориец - та-мауд, как называют себя выходцы с Острова змей - тоже поклонился и, сделав приглашающий жест, повел меня за собой.
   Мы миновали несколько помещений, на которые мастер Фанкфурт разделил нутро бывшего театра. В расчерченном концентрическими кругами фехтовальном зале плавно перемещались, репетируя стойки и отрабатывая работу ног несколько мужчин в стеганных белых костюмах и масках. Прочие были с утра пусты - за исключением еще одного, загроможденного причудливыми гимнастическими снарядами, тяжелыми гирями и блестящими цирковыми штангами с полированными металлическими шарами на концах.
Там, у дальней стены угрюмо сопя, рыча, обливаясь потом и грохоча неподъемным на вид железом ворочалось чудовище.
   Оно выглядело так, словно некий горшечник спьяну вообразил себя скульптором, наляпал на железный каркас глины, наскоро пригладил ее руками, придав общее сходство с гигантской человеческой фигурой, а потом влил в себя еще пару бутылей дешевого пойла, плюнул на все и отправился лупить жену за мнимые обиды и старые прегрешения. Древние поэты, воспевающие красоту и гармоничность человеческого тела (за что их любят поносить клирики Строгой церкви), не написали бы ни строчки, вдохновляйся они образом Сета Слотера.
   Никакого красивого рельефа мускулатуры, никакого торса атлета.
   Внешний вид Ублюдка буквально источал ауру дикой, неукротимой силы, первобытной мощи, почти необтесанной цивилизацией. Он выглядел, как самец молодой серой гориллы, если того слегка побрить и чуть укоротить по длине рук - огромный, массивный и бугристый, как кусок железной руды, из которой молотами выбили шлак и крицу, оставив лишь горячий чистый металл.
   Я терпеливо ждал, пока Слотер закончит с упражнениями, а он, пусть и заметив меня краем глаза, не торопился, размерено ворочая свое железо.
   Потом слуги мастера Франкфурта подтащили несколько ведер с водой, а также большое полотняное полотенце, и принялись поливать великана, который широко расставил ноги и нагнулся вперед, урча и фыркая.
   На мокрой коже ярко выделялись белые и розовые полоски рубцов и шрамов. Их количество выглядело таким изобильным, что невольно возникало подозрение - а не нанес ли Ублюдок их себе сам? Не зная, чем он занимался, было просто невозможно представить, что одного человека могли столько раз резать, колоть, рвать, кусать и жевать...
   Впрочем, как уже не раз говорилось, Сет из Слотеров человеком и не был.
   Вытершись насухо, охотник на нечисть тяжело двинулся в сторону ширмы, за которой находились его одежда и оружие. Меня он походя поприветствовал коротким кивком. Я ограничился тем же, твердо помня, что ни ему, ни прочим Слотерам нельзя желать здравия. Те, кто относился к этому суеверию скептически, следующее утро гарантированно встречали в телеге Мусорного патруля, который забирал с улиц или из домов тела скептиков, превратившиеся в высушенные мумии.
   С Выродками никогда и ничего не бывает просто.
   - Выглядишь неважно, Кот, - пробурчал Сет, выходя, наконец, из-за ширмы.
   На нем появились тяжелые башмаки, способные одним пинком сломать человеку копчик, широкие гейворийские штаны и простой кожаный колет со шнуровкой вместо пуговиц. Поверх всего этого лежали любовно насаленные ремни сложной перевязи, к которой крепились ножны шпаги и кинжала, а также подсумки для пистолетов.
Сет не изменяет привычкам, поэтому я точно знал, что сейчас на нем навьючен сразу целый арсенал, какой простому смертному и не снести... по крайней мере далеко. Прежде всего это были четыре здоровенных пистоля - жуткие двуствольные монстры в подсумках на бедрах и два длинных "единорога", державшиеся на металлических защепах за спиной. За спиной же крепилась дага - дуэльный кинжал с хитрыми ловчими крючьями и узким граненным клинком, способным с легкостью пробить и кожаный нагрудник, и металлическую кирасу. А на боку Слотер таскал жуткого вида вертел, который почему-то именовал шпагой. На самом деле это был старинный эспадрон, ублюдок палаша и рапиры, каким можно запросто располовинить человека от головы до задницы, если ударить с душой. Для его лапы - самое то оружие.
   Поговаривали, прежде этот клинок носил сам Тор Ваннаген, больше известный, как Тор-Бесоборец - великий герой Ура, организовавший ополчение и спасший Ур во время третьего Бунта нечисти. И Сет явно не получил его в дар - оружие просто украли из усыпальницы героя, заменив муляжом, а стены и надгробие еще и осквернили похабными стишками.
   Под левой мышкой Ублюдка болтались еще одни ножны, из которых выглядывала желтая костяная рукоять кривого кинжала. Он редко покидал ножны, и тому имелась веская причина - то было колдовское оружие, созданное для убийства самых сильных чудовищ и демонов. Я знал, что внутри него живет нечистый дух, принесенный в жертву при закаливании клинка. Нечисть питалась душами и жизненной сущностью тех, кого убивало заклятое оружие, и Сет как-то обмолвился, что более всего захваченная, однако же не укрощенная тварь, мечтала сожрать его самого. Такое обстоятельство делало использование кинжала опасным и для самого владельца, так что к его помощи он прибегал по возможности редко.
   Если уж чертов Слотер брался за рукоятку, выточенную из берцовой кости оборотня, значит дело по-настоящему плохо, и лучше бы смазывать пятки так лихо, как только можешь...
   - А я думал ты таким большим уродился.
   - Никогда не помешает стать еще больше... Паршиво выглядишь, Кот, - проворчал Ублюдок, скептически глядя на мою помятую фигуру и изрезанную осколками стекла физиономию. - Как будто брился, обнюхавшись гаш-порошка.
   Я заставил себя пожать плечами.
   - Всего лишь пытался перещеголять тебя.
   - Тогда тебе следует повторить еще раз десять.
   Он скорее преуменьшил. Физиономия Слотера выглядела так, словно в нее полночи метали ножи пьяные матросы; шрам на шраме, рубец поверх рубца. Увидев такую поздней ночью, разумный человек сам отстегнет кошель и для верности начнет стаскивать одежду.
   Иногда мне кажется, что Сет специально дает себя избить и изорвать, прежде, чем прибить очередное чудовище, контракт на которое принял, а то иначе подвиг будет не особо убедительным... с другой стороны о деталях его охоты мало кто не знает. Как правило, остается слишком мало живых свидетелей, чтобы ими поделиться.
   - Есть дело, - помявшись сказал я.
   - А то, - кивнул он. - Иначе бы не приперся.
   - Во время нашей последней встречи ты сказал, что не хочешь больше меня видеть.
   Сет слегка нахмурился.
   - Я сказал, что не хочу видеть Помойного Кота. Это разные вещи. Ты вырос, пора сменить тесную шкурку.
   - Я тот, кто я есть, - упрямо произнес я, понимая, что веду себя неразумно, придя за помощью и начиная с пререканий, однако же не в силах укротить природу. - Тот, кем всегда был.
   - Ты не понимаешь, Кот... - медленно сказал Сет. - А, скорее, понимаешь, но не хочешь признать. Жизнь смертных течет слишком быстро. Ты растешь. Еще пара лет, и сможешь с полным правом называть себя мужчиной. Но вместе с этим растут и твои запросы... Не знаю, как скоро мальчишка, который просто пытался выжить, подворовывая на улицах, окончательно превратится в матерого преступника и головореза.
   Чертов Слотер! Только морали от него не хватало.
   Я окрысился.
   - Ты у нас часом в Псы правосудия не подался?
   - Не люблю малиновый цвет... Не отшучивайся, малыш. Пора перестать быть Котом и сделаться человеком. Иначе наступит день, когда мне придется приказать тебе уйти с Аракан-Тизис. Предотвратить это можно лишь изменившись.
   - И кто это говорит, - с горечью произнес я. - Человек, спровадивший в Ад больше душ, чем самый отъявленный головорез Блистательного и Проклятого!
   - Ты кое-что забываешь, - спокойно сказал чертов Слотер. - Мне - можно. Я как раз и не человек...
   - Тогда и ты кое-что забываешь, Сет! - я сам удивился проснувшемуся внутри гневу. - Я - Кот, а не крыса. Я не ворую у тех, кто сам пухнет с голоду, и не пускаю деньги, добытые Кошаками в рост. Три сиротских дома в Уре и один - в Сильверхэвене живут с моих пожертвований, даже не зная, кому таким счастьем обязаны. Это я, а не наши нищие прихожане, оплачиваю горячие обеды для бездомных, которые раздают в миссии Олеси Арборийской. Я, а не какой-то переблудивший нобиль, учредил фонд презрения для уличных девок на Аракан-Тизис, которые по причине болячек или из-за беременности не могут работать. Я бросил вызов Гильдии, изгнав из нашего квартала всех торговцев гаш-порошком и анчинским лотосом ...
   Чертов Слотер посмотрел на меня так, словно хотел сказать, что-то веское, но промолчал. Я тоже заткнулся, и мы в тишине вышли на улицу. Сет остановился у входа, щурясь на разгулявшееся солнце и проворчал:
   - Ну, вот. Плохая погода испортилась.
   А затем - без перехода, без поворота головы и не меняя интонации.
   - Что там у тебя стряслось?
   Я почувствовал, как горло сжалось. Все тщательно заготовленные фразы вылетели из головы.
   - Мелисса...
   И больше ничего не смог сказать.
   По лицу Слотера пробежала тень. Он положил руку на рукоять своего вертела и машинально забарабанил по нему толстыми корявыми пальцами.
   - Тогда это серьезно. Давай пройдемся.
   Еще одна привычка Ублюдка: он предпочитает думать на ходу, и, в силу габаритов, наверное, единственный во всем Блистательном и Проклятом, кто может себе это позволить днем. Обычно улицы огромного города запружены людьми, шагающими, бегущими, снующими по своим делам, но Сета людской поток никогда не задевает, обтекая с обоих сторон, точно волны прибоя скалистый риф.
Я отстал на шаг, прячась за его спину, чтобы не сталкиваться каждую минуту с очередным пешеходом.
   - Ангелы?
   - Нет. Иностранец. Он таго... сантагиец. Приплыл с Островов, разыскивая женщину. Она ведьма. Настоящая ведьма, Сет.
   Я все ему рассказал - без утайки. Как Альвада-и-Как-Его-Там соблазнил меня фокусом с двурыльниками, как заставил искать рыжую ведьму, как отправил за украденной ею шкатулкой, фактически назначив жертвой, чтобы разбудить демона, который должен привлечь его - Слотера - внимание.
   И как потом затащил в свою карету, где поимел, точно дешевую шлюху.
   Слотер слушал почти не перебивая, лишь когда я описывал демона, несколько раз уточнил детали, хмуро потирая свежий шрам на щеке. Потом мы достаточно долго и бесцельно шагали по улицам и переулкам, пока Сет неторопливо обдумывал услышанное. Я уже начал нервничать и дергаться, глядя, как солнце забирается все выше, отмечая близость полдня, когда охотник на нечисть, наконец, изволил остановиться - возле заведения с вывеской "Нориборская дама".
   - Пожалуй, мне нужна чашка кофе. И тебе не помешает.
   - Он будет ждать нас...
   - Он подождет. У него тоже не так много выбора.
   Мы вошли внутрь, где кланяющийся мальчишка-слуга тут же поспешил навстречу и отвел к столику, а затем пулей обернулся, принеся на подносе кофейник, чашки и корзинку со свежевыпеченными хрустящими лютецианскими булками и мягкими бисквитами.
   С маленькой чашкой в руке и за столом, накрытым белой скатертью с кружевами (пусть и не нориборскими), огромный и перетянутый оружейными ремнями Слотер выглядел более чуждо и нелепо, чем носорог в рясе, топочущий по амвону, но это его не смущало.
   - Напомни, что я делаю, если заказ кажется мне мутным? - без обиняков и перехода, спросил Сет.
   В голосе охотника зазвучали менторские нотки, которые меня, признаться, порой откровенно бесят. Терпеть не могу, когда Слотер начинает бравировать своим опытом, а сейчас все выглядело так, словно он тянет время, пытаясь что-то там прокрутить в голове. Меж тем каждая лишняя минута, проведенная здесь - минута, проведенная Мелиссой в лапах головорезов, которых нанял Альвада.
   Минута страха и отчаяния.
   Чертов Слотер, дери его Астарот!
   Я насупился и промолчал.
   - Опять ленишься думать.
   Сет привычно потянулся, чтобы отвесить мне подзатыльник, и я, не менее привычно увернувшись, перебрался на дальнюю сторону стола. Хочешь, не хочешь, а придется принимать его правила игры.
   - Черт! Ты проверяешь заказчиков... То есть это я проверяю заказчиков для тебя!
   - И ты тоже, - кивнул Выродок. - Это одно из правил, от которых не следует отступать. Заказчики бывают разными, и иные - хуже чудовищ, от которых требуется избавиться.
   Для того, кто, несмотря на все свои правила и проверки, регулярно вляпывается из одной сомнительной истории в другую, у Слотера бывает слишком много апломба. Я мог бы напомнить ему хотя бы зубодробительные приключения с колдуном-мошенником Покраном или герцогом Террановой, да не стал.
   Не в том я положении.
   И потом, Сет, когда хочет может и быстро двигаться, несмотря на свой монолитный облик.
   - Так почему ты не проверил этих сантагийцев, прежде, чем взять их деньги?
   - Они платили за срочность, - уныло признался я, - И не настаивали на крови. Требовалось только выкрасть шкатулку. Дело показалось мне дерзким, но простым.
   Сет усмехнулся и процитировал:
   - Широкой поступью шагая,
   Любого он попрет пятой,
   Закон и честь превозмогает,
   Могучий сударь Золотой...
   И не поверишь, что такой громила читать умеет, а поди ж ты.
   Кто это? Траут? Вальскера? Или вовсе его бестолковый племянник Джад?
   - Это было глупо, Кот. Плата за срочность настораживает вдвойне, а иные шкатулки только открой - и крови хватит, чтобы затопить комнату. Надушенное письмо или украденная подвеска способны ввергнуть в кровавую войну целые государства.
   Тянущиеся секунды угнетали, нравоучительный тон раздражал. Опять же, мы оба прекрасно знали, что сам Слотер грешен тем, что с завидным искусством ухитряется наступить в кучу дерьма, даже если она будет единственной на всей улице. Вот кто несколько лет оказался посреди многосоставного заговора во время королевского маскарада? А ведь тогда Ублюдок всего лишь взялся проверить проклятые гороскопы, обрекавшие людей на смерть!
   - Что сделано, то сделано. Я в дерьме, и вытащить меня можешь только ты, Сет. Вот...
   Я отстегнул от пояса кошель с проклятыми двурыльниками Альвады и бросил его на стол. Золото сказало свое звучное и весомое "звяк".
   - Это то, что он заплатил мне. Считай - аванс. Тебе таго заплатит гораздо больше.
   Сет задумчиво посмотрел на мешочек с монетами, а затем перевел взгляд на меня и недобро прищурился.
   - Не улавливаю: кто из вас двоих меня нанимает?
   Чтобы сдержать ругательства я до костяного хруста стиснул кулаки. Почему с ним всегда так сложно? Почему нельзя сразу сказать "да" или "нет" ?!
   - Это зависит от тебя. Таго нужна его шкатулка, а мне - моя сестра. Ты можешь взять деньги у меня и еще больше у него, и выполнить контракт. В этом случае мне вернут сестру. Нетронутой. Также ты можешь взять лишь это золото, помочь мне найти Мелиссу, выпотрошить людей, которые ее охраняют, а потом свести счеты с Альвадой, который попытался использовать Выр... Слотера.
   Сет промолчал, теребя завязки кошеля. Я ждал, но он ничего не говорил.
   - Ах да, еще есть третий вариант! - не скрывая горечи, произнес я. - Ты можешь просто отказаться, и тогда я буду вынужден полагаться только на себя и Кошаков.
   - Ты снова не думаешь. Тебе не приходило в голову, что сантагиец не мог провернуть такое без участия Гильдии? - наморщился Сет. - Чтобы прощупать тебя, узнать твою слабость и добраться до нее, нужны люди и сведения. Положим, люди, у твоего Альвады есть, но вот сведения...
   Я с удивлением посмотрел на охотника. Сам того не зная, он говорил практически словами островитянина: Альвада точно также рассуждал в нашу первую встречу.
   - Кто ими может обладать? - продолжал Слотер. - Кого еще ты и твоя банда раздражаете достаточно сильно, чтобы оставаться без присмотра?
   - Он говорил, что не хочет связываться с Ночными ангелами. И был убедителен, - угрюмо пробубнил я. - Таго уверен, что те сотрудничают со Вторым департаментом и могут запросто донести на иностранца. Гильдии всегда надо кого-то сдавать, чтобы вице-канцлер мог время от времени притравливать своих Псов.
   - Не без этого. Правда, такие осторожности со стороны твоего нанимателя уместны лишь по поводу шкатулки. Здесь этому Альваде действительно лишние уши не нужны. Но не по поводу тебя, Кот... Как раз тут проще и быстрее прибегнуть к помощи Гильдии.
   Слотер облапил чашку с кофе, опустошил ее в один большой глоток и потянулся к кофейнику, стоявшему в бронзовом поддоне с углями, от которых приятно тянуло жжеными травами.
Я к своему кофе так и не притронулся.
   Снова отхлебнув Сет внимательно посмотрел на меня поверх ободка чашки.
   - Ну так - что?
   - Что - "что"?
   - Потянешь без меня? И против островитянина, и против Гильдии, а то и против ведьмы с демоном?
   - Если у меня не будут выбора, я потяну и против всего Блистательного и Проклятого! В одиночку! - с вызовом рявкнул я, хватаясь, словно в доказательство, за рукоять Когтя.
   - Похвальная верность семье, - кивнул головой Сет, и я не понял, насмехается он или нет. - То, чего так не хватает моей родне. Отомстить за своего - это мы завсегда, а вот вытащить родича из огненной геенны, когда его за ноги тянет вниз целая свора демонов?.. Будет еще хорошо, если никто не наступит на пальцы, пока ты хватаешься за край.
   - Так что ты выберешь, Сет? - практически взмолился я.
   - Как обычно. - Слотер толкнул тяжелый кошель ко мне. - Себя.
   Он допил вторую чашку и поставил ее на край стола.
   - Ты говоришь, что граф ла Хьи погиб? И его убил демон?
   - Тварь разорвала его на части и забрала сердце, - кивнул я.
   - Тогда придется прихлопнуть тварь. В Блистательном и Проклятом хватает своих чудовищ, так что - кровь и пепел! - обойдемся без заморских. Сделаю очередное одолжение этому городу.
   Aue! Хвала Небесам!
   Я почувствовал, как по телу разливается теплая волна облегчения и впервые за весь наш разговор позволил себе расслабить мышцы.
   Не то, чтобы я по-настоящему верил, будто чертов Слотер возьмет и откажет, но иногда он начинает соотносить свои поступки с путанной кучей заморочек, именуемых принципами, которые придумывает сам себе, чтобы жизнь не становилась слишком скучной, и даже не подозревает, как здорово это осложняет бытие всем окружающим.
   Кроме того, если уж начистоту, я откровенно боялся расклада, при котором Сет выберет вариант "моя маленькая персональная война с Сантагом". Это - в его характере.
   Не то, чтобы я сомневался - какая сторона победит, но количество жертв в финале могло быть самым разным. Можно добраться до Альвады и вколотить ему голову в плечи так, чтобы нос из задницы вылез, но нет никаких гарантий, что это позволит вытащить из беды сестренку невредимой. Особенно если догадки Сета верны, и в дело замешаны еще и Ночные ангелы!
   С сучьих Пальцев станется и в самом деле сплавить ее в бордель подальше от Ура, а ответственность за случившееся спихнуть на сантагийцев. Не из-за денег, а просто, чтобы пожизненно посадить меня в яму со змеями за наглость, с какой дерзкий уличный оборванец отклонил все их прежние щедрые предложения о переходе под крыло Гильдии.
   - Идем к Альваде?
   - Подожди, дай еще раз все прикинуть. Что получается? В собственном доме неизвестной тварью растерзан влиятельный нобиль, имеющий большое значения для Ура (особенно для его политиков). Там же убиты несколько вооруженных наемников. А кроме того - с высокой степенью вероятности - погибли слуги. Так?
   - То же самое сказал мне таго, - с горечью произнес я, вспоминая большие испуганные глаза воспитанницы графа. - Что в доме никто не выжил.
   - Он рассуждает логично. Если уж женщина...
   - Ведьма!
   - ... не смогла удержать тварь от убийства своего любовника и покровителя, то говорить о безопасности горничных и кухарок не приходится. С момента этой бойни прошли уже сутки с лишним. И - ничего... Ты слышишь мальчишек-газетчиков на улицах? Они кричат о планах Магистрата по повышению налога на свечи, о пожаре на юго-западе города, уничтожившем добрый десяток домов и... дай дослушать, что там еще?
   - Баронессу Маккелан уличили в любовной связи с грумом своего супруга, - прислушавшись к уличному шуму, долетавшему сквозь стекла кофейни, сообщил я.
   - Aга! Писаки Ренодо в своем репертуаре. Но при этом - ничего об убийстве беглого лютецианского графа и демоне в Золотых холмах, - послушав еще немного, констатировал Сет. - Удивительно.
   - Никто не узнал, - предположил я. - Альвада предупреждал об этом. Сказал, что ведьма сама позаботится о форе для нас.
   - Значит, она сильна по-настоящему. Не просто самоучка, выучившая пару-тройку магических фокусов
   Сет протянул руку, взялся за ножны с эспадроном, поставил их стоймя меж ног и, напустив на себя задумчивый вид, принялся вращать по часовой стрелке, крутя меж ладонями точно древний человек, добывающий огонь. Причудливое плетение гарды и эфеса неторопливо описывало круг за кругом, и в какой-то момент я вдруг понял, что невольно прилип к нему взглядом.
   Прям гипноз какой-то.
   - И что же у нас получается? - размышляя вслух, бормотал Слотер, обращаясь скорее к самому себе, нежели ко мне. - За сутки никто не нанес визит популярному нобилю? Никто не отправил ему корреспонденцию, не доставил свежие продукты на кухню, не посчитал нужным засвидетельствовать свое почтение прогуливаясь или проезжая рядом? Слуги из соседних особняков не обратил внимание на внезапно обмерший дом? ... Нет, как ни крути - сильна чертовка. Могучий и сложный морок. И достаточно искусный, раз чары до сих пор не потревожили глифы, установленные магами Ковена по всем Холмам. Ведьмы и шаманы обычно на такое не способны - их магия грубая и примитивная.
   - Ее учили... Люди Альвады держат дом под наблюдением. Они тоже знают свое дело, так что рыжая все еще там. Ей не сбежать, вот и тянет время. Да и куда ей теперь деваться? Морис ла Хьи был ее последней соломинкой.
   - Ты слишком молод и недооцениваешь женщин, Кот. Их выживаемость и приспосабливаемость - куда выше, чем у мужчин. То, что способна вынести простая женщина сломает спину иному герою. А насчет "куда бежать" ... Ур далеко не крайняя точка на карте. Скорее, наоборот, это город, от которого расходятся все дороги. Отсюда можно податься в Пнедорию. И во Фронтир. В Наол. В Гейворийские чащи. В Тортар-Эреб. В оба Тарна... Уверен, твоя ведьма прибилась к ла Хьи ненадолго - только, чтобы собраться с силами и средствами для нового рывка.
   - Жаль, что не успела, - искренне сказал я. - Тогда бы меня не втянуло в это сантагийское дерьмо.
   Сет хмуро глянул на меня и вздохнул, молча, но красноречиво дав понять, что думает о тех, кто крепок задним умом. Затем он поднялся на ноги. Кресло облегченно скрипнуло, избавившись от могучей, но и увесистой туши.
   По белой скатерти покатился на ребре серебряный флорин.
   - Ладно, Кот. Пойдем. Пора познакомиться с твоим фокусником. Посмотрим, найдется ли у него трюк, который впечатлит и меня.
  
   ***
  
   Сет произвел впечатление на Альвада.
   Таго ожидал, что я приведу к нему кого-то, кто похож на человека, пусть и с плохой репутацией и куда более дурной наследственностью, а увидел перед собой изрезанный шрамами сгусток силы и гнева, который Слотер не пытался скрыть. Островитянин хорошо владел собой, но я видел, как его глаза нервно стрельнули в сторону свои телохранителей. Те, надо сказать, тоже изрядно смутились, обнаружив, что случись беда, придется иметь дело с великаном, который только что ограбил оружейную лавку.
Они мрачно переглянулись меж собой.
   Не могу выразить словами, какое удовольствие доставила мне эта короткая пантомима. Была бы возможность заказать на бис, я бухнул бы на стол кошель со всем золотом Альвады.
   - Для меня честь... - начал было охотник на ведьм, вставая из-за стола и слегка кланяясь, но Сет не дал ему договорить.
   - CАllate, seЯor!
   Он тяжело навис над Альвадой, давя своей мощью и даже самой тенью, изучая маленького остролицего человека хмурым и недобрым взглядом. Флюиды злобы и разрушения буквально витали в воздухе, и это почувствовал каждый. Если раньше громилы Альвады разогнали из заведения мадам Кифо большую часть посетителей, то теперь исчезли, кажется и хозяева вместе со слугами.
   Хотя нет, вон в том дальнем углу пытается слиться со стеной девушка-разносчица.
   - Это было... крайне опрометчиво, - наконец произнес Слотер, переходя обратно на уранийский.
   - Я знаю, синьор, - вежливо, но твердо кивнул Альвада. - Иногда всем нам приходится делать то, о чем потом приходится крепко пожалеть. Но это лучше, чем не сделать и потом всю жизнь жалеть, что не попытался.
   Держался, мерзавец, надо сказать лучше, чем многие бы в подобной ситуации.
   - Оставьте сентенции. Вы тронули моих смертных, чтобы надавить на меня. Это еще выйдет вам боком. А теперь мы обсудим работу и постараемся покончить с разговором прежде, чем мне надоест сдерживать желание раздавить ваш череп, точно скорлупу яйца. Это понятно?
   - Aue, синьор, - коротко кивнул таго. - Но чашку кофе или кружку вина я вам предложить могу?
   Сет взял со стола фарфоровую кружку, выплеснул кофе, сильно сжал ее в своей огромной лапище и слегка пошевелил пальцами. На пол посыпался белый песок.
   - Мне... - Альвада запнулся, - импонирует ваш прагматичный подход.
   - Один вопрос прежде, чем перейдем к делу. С девочкой все в порядке?
   Сет аккуратно отряхнул ладонь от остатков того, что было кружкой. К песку на полу присоединись мелкие, раздробленные черепки.
   - Она напугана и, может, слегка натерла руки веревками, но в остальном цела и невредима. - заверил таго. - У моих людей предельно четкие инструкции.
   - Тогда вы переживете эту встречу. Теперь к делу. Я не делаю одолжений, так что мы заключает стандартный контракт в цену которого входит безусловное и немедленное освобождение девочки. Сразу после того, как ударим по рукам.
   - Шкатулка...
   - Девочку вы отпускаете уже за одно мое согласие работать на вас... И в качестве благодарность за то, что еще дышите.
   - Согласен, - кивнул Альвада. - С одной оговоркой - когда работа будет сделана, вы дадите мне не менее трех часов форы, чтобы убраться из этого города. Вы и ваш юный протеже.
   - Да я...
   - Помолчи, Кот, - не поворачивая головы, рявкнул Сет. - Это приемлемое условие, мессир. Но по истечение трех часов никто и ничто не помешает мне разыскать вас и взыскать виру за подобный шантаж. Нельзя бросить вызов Древней крови и не понести наказания.
   - Я могу выплатить эту... виру золотом? - сделал попытку таго.
   - Нет, - отрезал Слотер. - Золотом вы заплатите мне за работу, а за беспокойство и нанесенные оскорбления я думаю о том, чтобы сломать вам обе руки прямо сейчас. Могу этим ограничиться.
   Громилы сантагийца беспокойно зашевелились, нащупывая оружие. Сет на них даже не посмотрел, продолжая давить взглядом Альваду, а я оскалился и опустил ладонь на рукоять Когтя.
   - Это щедрое предложение, - помедлив, произнес островитянин. - Но боюсь, руки в ближайшее время мне могут понадобиться.
   - Ваше дело, - пожал плечами Слотер. - Потом я возьму свое с процентами... Это между вами и мной. Ну и всеми теми, кого вы попытаетесь выставить вперед себя. Им я тоже не позавидую.
   - Я рискну.
   - Тогда выкладывайте. Подробности можно опустить, молодой олух мне все изложил. Шкатулка?
   Я благоразумно решил, что нынче "олуха" стоит оставить без внимания. Гонор стоит проявлять не раньше, чем Мелисса окажется дома...
   - Шкатулка. - подтвердил Альвада; его акцент заметно усилился, выдавая внутреннее напряжение. - А кроме того, я хочу, чтобы вы добыли мне и ведьму, синьор Слотер. В крайнем случае можете ее убить, но за живую я выплачу вам премию в двукратном размере от оговоренного гонорара.
   - Женщину, - спокойно уточнил Сет.
   - Ведьму, - насупился таго.
   - Я знаю людей, которые утверждают будто все женщины ведьмы. Просто большинство умеют это хорошо скрывать.
   - Эта - настоящая! - с жаром воскликнул Альвада. - Она случалась с нечистыми!
   Сет насмешливо фыркнул.
   - Это аргумент? Вы как будто про мою матушку не слышали.
   Я бы дорого дал, чтобы сказать: "лицо сантагийца стало белым", ну или хотя бы "Альвада переменился в лице". Потому что с любым другим именно так бы и произошло, задень он в разговоре с Древней кровью потаскуху-матушку всех Выродков. Но чертов таго почти не побледнел и не изменился физиономией.
   Он просто примирительно развел руками.
   - Она та, кто она есть, синьор Слотер. Этого ни вы, ни я не изменим. Но что естественно для Герцогини Ада, то уже слишком для простой смертной девки. Так?
   - Не так, - не вдаваясь в подробности отрезал Ублюдок. - Я не тортар-эребский похититель женщин. Если ваша беглянка не причастна к убийству людей...
   Клинки Азазеля!
   - Она выпустила демона, который сожрал ла Хьи! - не выдержав закричал я. - Человека, который дал ей приют и защиту.
   Сет повернул голову в мою сторону и слегка прищурился.
   - Не ты ли говорил, что она также пыталась его остановить?
   - Это да... но прежде она сама вызвала его к жизни из той проклятой шкатулки!
   - После того, как ты привел в ее дом... в дом, где она нашла приют... вооруженных людей, которые убили одного из слуг в саду и попытались убить графа. А потом, когда демон, выйдя из-под контроля, начал убивать без разбора, эта женщина крикнула тебе "беги!", прежде, чем ты со страху перерезал себе горло? Все так? Я ничего не упустил из твоего рассказа?
   На последних словах Сет немного повысил голос, не особо стараясь скрыть свое раздражение, и я сначала смешался, не зная, что сказать, а потом просто отступил в тень, отчаянно жалея о том, что вообще влез в эти переговоры. В конечном итоге великан-Выродок итак делает мне большое одолжение, встречаясь с Альвадой, а я, обнаглевший тип, еще и лезу в его торговлю с чертовым таго.
   Альвада потер кончик своего длинного хрящевого носа.
   - Признаться, не ожидал встретить в вас такую... щепетильность.
   - Считайте это профессиональным кодексом. Я убиваю только чудовищ... и людей, которые в них превращаются. И потом, меня не устраивает рост ваших требований. У мальчишки вы просили только шкатулку.
   Сначала "олух", теперь "мальчишка" ... Козни Вельзевула! Я стиснул челюсти, чувствуя, как хрустят зубы. Столько лет я таскал для Сета из огня каштаны, порой рискуя жизнью (как своей, так и Кошаков), но все еще - мальчишка!
   Думаю, все можно было бы прочитать по моему лицу, да только никто не обращал на меня внимания. Здесь мерялись ставками большие игроки, а я на их фоне снова оказался тем, кем был... уличным котярой, пробравшимся в чужой дом, чтобы стащить кусок вареного мяса.
   Сет не обернулся, а Альвада лишь пригладил свои щегольские усики.
   Мимолетный приступ злости прошел, и мне просто сделалось горько. Утешали лишь картины расправы - медленной и обстоятельной, какой я мысленно и сладострастно подвергал сантагийца. Три часа форы - не тот срок, который нельзя наверстать.
   - Его возможности несоизмеримы с вашими, - честно сказал таго. - У вас можно попросить большего.
   - Я уже сказал: я убиваю чудовищ.
   - Она и есть чудовище! На ее совести десятки жизней!
   - Как и на моей. И, судя по хватке, на вашей... вопрос в том, из-за чего все умирали. Вы получите труп вашей ведьмы, если только я сам сочту, что ее действительно надо убить. Или если у меня возникнет такая необходимость. В любом случае, свернуть ей шею или переломать руки и ноги, я решу на месте. Сам. Это вопрос моих потребностей и личной инициативы. Данное условие - необсуждаемое. Приемлемо?
   Островитянин нервно пощипал усы-клинышки.
   - После слова "необсуждаемое" ваш вопрос звучит риторически, не так ли?
   - Вы хорошо понимаете уранийский, - кивнул Слотер.
   Альвада сел за стол, совсем потерявшись на фоне гигантского Выродка, сделал руки домиком и опустил на них острый подбородок. Слегка нахмурившись, он тщательно обдумал слова охотника на нечисть, а затем решительно кивнул.
   - Идет. И раз уж вы похвалили мой уранийский, то поощрите меня хотя бы за него: я прошу дополнить наш контракт маленьким уточняющим пунктом. Вы не горите желанием связываться с ведьмой? Хорошо. Но тогда уж придерживайтесь этой линии до конца. На руке Урс... этой подлой воровки есть кольцо. Довольно необычное кольцо для женщины, полагаю, вы сами в этом убедитесь. Я хочу, чтобы оно оставалось на месте после того, как вы добудете шкатулку. Не важно, что будет с самой ведьмой... свернете, как говорили, ей шею, сломаете руки или перегнете поперек стола и отымеете разок-другой - кольцо должно остаться на ее пальце, когда вы закончите. Это - приемлемо?
   Их обмен репликами все больше напоминал дуэль. Два разных, но одинаково опытных соперника кружат подле друг друга, пробуя защиту выпадами и финтами.
   Сет подцепил пальцем кусочек сыра из тарелки с нарезками, опустил в рот и принялся жевать. Кожа на его физиономии растягивалась и сжималась, отчего жуткие шрамы меняли форму и размер.
   Фехерико Альвада терпеливо ждал ответ, нервно дергая оттопыренным мизинцем.
   - Звучит интригующе, - наконец, заявил чертов Слотер. - Но, полагаю, с моей стороны будет честным признать это условие. Если ведьма не входит в договор, то не входит в него и ее кольцо. Согласен.
   - Цена вопроса? - спросил Альвада и слабо улыбнулся. - Я буду настаивать, чтобы вы взяли аванс.
   Сукин сын... прознал про это пунктик Ублюдка.
Сет Слотер не устает кичиться, что всегда выполняет работу, за которую принял задаток.
   - Вы заплатите мне тысячу золотых двурыльников вперед и еще четыре после того, как контракт будет исполнен. И в сумму входит только плата за шкатулку. Дополнительных условий не будет.
   Сумма была неслыханной, но Альвада не раздумывал и пары секунд.
   - Согласен. Ударим по рукам?
   - По рукам.
   Так Сет Слотер подписался добыть шкатулку, в котором сбежавшая из Ходрида ведьма хранила демона, состоящего из тумана и черных щупалец жадных до человеческих сердец.
   - Как скоро вы возьметесь за выполнение работы?
   Альвада и не пытался скрыть обуявших его эмоций - гремучей смеси воодушевления, энтузиазма и нетерпения; все три темных клинышка на его лице радостно подрагивали.
   - Ведьма не будет отсиживаться в особняке слишком долго. Скоро она соберется с силами и проведет все защитные ритуалы, а то и предпримет попытку сбежать. Да и морок не может сбивать людей с толку бесконечно. У нас в запасе от силы - сутки. Потом все может категорически осложниться.
   Сет встал из-за стола и тяжело расправил плечи. Посмотрел на таго сверху вниз.
   - Уже.
   Прозвучало почему-то зловеще и мрачно, точно угроза.
   - Синьор Керхадо? - Альвада обернулся к одному из своих спутников
   - Si? - глухо откликнулся тот.
   - Проводите молодого синьора Кота на улицу. - он специально говорил по-уранийски, чтобы мы с Сетом могли его понимать. - Там, в белом экипаже с коричневыми полосами на дверцах его уже заждалась сестра. Принесите ей мои извинения.
  
   ***
  
   Мелисса была дома.
   Я приставил к ней Бам-Бама и еще пару надежных Кошаков, а сам немедленно смылся, малодушно спасаясь от дождя слез, града упреков и безразмерного чувства вины, которое раздирало на части при одном взгляде на рубцы, оставленные грубой веревкой на ее тонких запястьях.
   А еще я сбежал, чтобы снова посетить особняк графа ла Хьи и встретился с ведьмой, а также тем, что таилось в шкатулке.
   Чертов Слотер не хотел меня брать с собой, но теперь, когда сестренка снова оказалась в безопасности, ко мне вернулась изрядная доля прежних уверенности и нахальства, так что избавиться от меня Сету не удалось. Да, по правде говоря, он и не особо старался.
   Не знаю, что он там себе думал, но я твердо знал - после всего случившегося я просто обязан отправиться с ним в дом, захваченный ведьмой и демоном, чтобы помочь расхлебать кашу, которую сам же и заварил, соблазнившись золотом Альвады.
   Как там было? "Могучий сударь Золотой"? Да, против него мало кто может устоять... а последствия могут быть всякими.
   После встречи с островитянином Сет потратил еще несколько часов улаживая свои дела, а затем нас подобрал на Аракан-Тизис экипаж Альвады - там самая здоровенная шестиместная карета с нутром, воняющим потом и железом. Слотер (как и любой Выродок) не нуждался в особых бумагах, чтобы пересечь любой мост через Канал Веспина, однако для пешей прогулки расстояние было великовато.
   Меня всегда удивляло, что при своих внушительных гонорарах и при имени, по умолчанию ставящем его выше половины лордов Блистательного и Проклятого, Сет почти все время ходит пешком, точно какой-то простолюдин. Сам он как-то обмолвился, будто ему просто катастрофически не везет с лошадьми - какую бы не приобрел, она неизменно погибает жестокой смертью или калечится так, что больше не может ходить. "Устал губить лошадок", - сказал он.
   Пока мы тряслись, подъезжая к особняку ла Хьи, я все раздумывал - как быстро столь приметный экипаж свяжут с массовым убийством в доме лютецианского ренегата? И много ли людей видело, как в эту карету садился я? Слотеру-то что? Даже если припечет по-настоящему отсидится в Кэр-Кадазанге, родовом замке своего клана, а моим замком была вся улица Аракан, и в ее крепостной стене имелось слишком много брешей...
   Уже сильно стемнело, когда карета остановилась напротив знакомого особняка.
   - Я слышал насчет того, что таким, как вы... то есть, Древней крови, нельзя желать здравия. Это может быть опасно. Но удачи-то я пожелать вам могу? - напоследок спросил Альвада, заметно нервничая.
   - Валяйте, - пожал плечами Слотер. - Только не забывайте, чем моя удача обернется для вас, когда с контрактом будет покончено, мессир Альвада.
   - У меня будет три часа, - щепетильно напомнил таго.
   - И ни минутой больше, - хищно добавил я.
   - А вам бы стоило остаться с сестрой, синьор Кот. Ваше дальнейшее участие в моем предприятии не имеет смысла.
   - Для меня имеет. Хочу увидеть, как эта тварь сдохнет, - оскалился я.
   И мысленно уточнил: "как обе эти твари сдохнут!".
   - Удачи, синьоры.
   Я плюнул на пол кареты и вылез наружу.
   Сет последовал за мной - тоже молча. Карета благодарно скрипнула, приподнимаясь на рессорах.
   С неба снова валил снег - мягкий и липкий. Уже вторую ночь подряд зима доказывала, что еще не намерена уступать весне.
   Вид одной только стены, окружающей дом покойного графа ла Хьи, сразу оживил в памяти все кошмарные подробности прошлой ночи, и я скривился, ощутив во рту вкус желчи, казалось бы, смытый немалыми порциями вина и кофе.
   Я зачерпнул с мостовой снега и отправил в рот. Не помогло.
   Вдобавок ко всему я неожиданно в полную силу осознал, что изрезанное осколками лицо все еще саднит, отбитый бок ноет, дыра в ноге жжется, а горло, поврежденной завязками плаща, болит, словно кусок стекла проглотил. До сих пор в бегах и заботах было просто некогда прислушаться к тому, о чем жалуется тело, а тут поди ж ты - в самый ответственный час навалилось скопом.
   Лучше бы с Мелиссой остался.
   Мы стояли рядом и ничего не говорили, пока экипаж Альвады не развернулся и не поехал прочь. Фонарь покачивался на железной спице и желтое пятно света прыгало по запорошенной мостовой.
   - У тебя есть пистолет? - неожиданно спросил Слотер.
   - Конечно.
   Откинув плащ, я продемонстрировал рукоять и железное яблоко большого длинноствольного пистолета с выгравированными на рукояти буквами G.H.&T. Клеймо оружейной фабрики братьев Тук: Джеральда, Хьюберта и Теофраста. Смертоносная машина, собранная из железа и дерева, точная, как поступь самого Костяного Жнеца.
   Последнее качество обеспечивали пять маленьких нарезок внутри ствола, которые закручивали пулю, придавая ей точность и устойчивость в полете. Из-за этого заряжать пистолет было куда труднее и дольше, но зато пуля летела туда, куда ее направляли рука и глаз, а не куда ей интересно было лететь. Не случайно пистолеты с нарезными стволами официально запрещены всеми дуэльными кодексами: они отнимали слишком много шансов на сатисфакцию малой кровью.
   В первый раз, отправляясь в особняк ла Хьи в компании с четырьмя головорезами, я сам настоял на том, чтобы обойтись без огнестрельного оружия. Уж слишком оно громкое. Но сейчас, в компании Сета Слотера я чувствовал себя куда увереннее, нежели минувшей ночью. Случись неприятности, он сумеет разобраться не только с демонами, но и с Псами правосудия. С последними - без смертоубийства, понятно. Даже Выродки стараются не задираться со сворой вице-канцлера Витара Дортмунда, возглавляющего Второй департамент Блистательного и Проклятого.
   - Дай сюда, - Сет протянул лапищу, и это не было просьбой.
   - Постой, так не честно! Не хочешь же ты...
   - Я не знаю, с чем именно мы там столкнемся, Кот. Судя по твоему описанию, это не просто демон. А потому чего я точно не хочу, так это чтобы кто-то палил у меня за спиной, или из-под руки. У пистолетов есть дурное качество - они часто стреляют не туда и не так. Поэтому я доверяю только тем, которые сам держу в руках.
   - Сет, это точный пистолет! - запротестовал я. - А я регулярно упражняюсь в стрельбе, и способен с двадцати шагов...
   - Довольно, - резко отрезал чертов Слотер. - Иногда можно получить пулю в спину и от того, кто умеет стрелять. Представь, что нечто тебя напугает, ты попятишься, запнешься и, падая, спустишь курок. Мне не нужны сюрпризы.
   Он сделал требовательный жест, и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться, вложив рукоять пистолета в его широкую ладонь.
   - Не помню, чтобы ты отбирал пистолеты у всех вокруг, всякий раз, когда отлавливаешь очередную тварь, - не скрывая досады, пробурчал я.
   Сет только коротко пожал плечами, цепляя крюк моего пистолета на свой пояс.
   - Не всегда имею такую возможность. А кроме того, есть люди, в которых я убедился... и не только по поводу пистолетов.
   - Дерьмо...
   - Дерьмо только начинается, Кот. И если вдруг оно польется нам на головы прямо с порога, то сделай одолжение - не пытайся помогать. Твоя задача оберегать мою спину и предупредить, если придет беда. Все что впереди растопчу и сотру в порошок сам. Ты понял?
   Не очень-то он меня ценил, как бойца. Осознавать это было неприятно.
   Я нервно прикоснулся к рукояти ножа. Черт с ним, со Слотером и с пистолетом! Пока у меня есть старый добрый Коготь, никто не сможет прижучить Кота, не будучи оцарапан в ответ.
   Такая мысль несколько утешила.
   - Я понял.
   - Идем.
   Мы двинулись к воротам, и сделав буквально три-четыре шага, я и без всякого нытья тела осознал, какой невероятной глупостью с моей стороны было вызваться сопровождать Ублюдка. Конечно же, этот здоровенный детина сам справится со всем, что поджидает его внутри. А мне лучше вернуться домой, к сестре. Питер Бам-Бам, конечно, надежный парень, и те двое с ним, но помимо Альвады есть ведь еще Гильдия, которая теперь прочувствовала мое слабое место. Мелиссе может потребоваться дополнительная защита.
   В общем, нечего мне здесь делать. Пусть чертов Слотер сам разбирается и с графом ла Хьи, и с ведьмой, а я пошел...
   Я уже повернулся и шагнул в обратном направлении, когда тяжелая лапища легла на мое плечо и стиснула так, что я взвыл от боли.
   - Это морок, Кот. Она отваживает тебя.
   Сет морщился, потирая висок. Выродки умеют чуять магию - каждый на свой лад. Насколько я знаю, Слотер ощущает ее, как покалывание в висках.
   - ... а?
   Я тоже принялся растирать виски. Мысли путались, точно у пьяного.
   Граф ла Хьи... с ним уже разобрались, он мертв. А я не могу уйти!
   И не должен уходить, пока не увижу воспитанницу лютецианского ренегата. Может быть ей удалось спрятаться, или же ведьма сумела обуздать демона, прежде, чем он причинил девочке вред. А если она мертва, я должен увидеть, как Сет уничтожит отродье, которое сгубило девочку.
   Нельзя мне уходить.
   Я снова двинулся за Слотером, борясь с нахлынувшим приступом дурноты.
Дом графа буквально гнал от себя прочь, в голове всплывали мысли о десятке важных - важнейших! - и неотложных дел, которые требовалось сделать, незамедлительно вернувшись на Аракан-Тизис, только теперь, когда я точно знал откуда они берутся, справиться с порывами повернуть и пойти прочь стало гораздо легче. Требовалось только раз за разом напоминать себе о том, почему я должен вернуться в залитый кровью дом.
   Живая девочка - или мертвый демон... я обязан увидеть что-то одно.
   Ворота были заперты, но Сета Слотера это не остановило. Он приложился плечом к створкам, хорошенько уперся ногой в камни мостовой и коротко надавил всей массой своего тела. Громко и пронзительно кракнул, поддаваясь чудовищной силе, металл, и ворота распахнулись.
   Мы зашагали по утопающим в снегу дорожкам. Сет шел уверенно, даже не крутил головой по сторонам, однако рука его лежала на эфесе эспадрона. Кожа амуниции чуть слышно поскрипывала.
   - Черт!
   Я споткнулся на ровном месте и едва не распластался во весь рост. Слотер остановился, но не сделал попытки меня поддержать.
   - Смотри под ноги! - негромко бросил он.
   Я посмотрел.
   Поперек дорожке лежала, туша одного из тех храбрых псов, что мы убили прошлой ночью. Плоть животного закоченела и сделалась твердой, как дерево. Мог бы поклясться, что секунду назад ее здесь в помине не было.
   Ведьмин морок, дери ее Астарот! Отводит глаза.
   - На входных дверях чары, - предупредил я, когда мы приблизились к крыльцу.
   - А мы разве похожи на взломщиков? Войдем, как честные люди.
   Дом встретил нас мертвенной тишиной, которую только усугублял неяркий и неживой светом, идущим от кристаллов гномьего камня, инкрустированных в потолки.
   Кровь в этом свете казалась черной.
   Ее было много - черной-черной крови.
   Вместо того, чтобы пытаться бежать, слуги, которых два приведенных мной наемника вытащили из кроватей и согнали в холл, жались по стенам. У стен оно их и настигла.
   La muerte, как сказал сантагиец.
   Смерть.
   Существо двигалось очень быстро и действовало явно обдуманно. Оно убивало короткими точными ударами, разрывая горло или протыкая своими щупальцами головы, с такой же легкостью, с какой копье протыкает мягкие тыквы. Об этом свидетельствовали одинаковые, похожие раны, некоторые из которых выглядели так аккуратно, словно их наносили хирургическим инструментом.
   Видимо, уже после - уничтожив всех, чтобы никто не сбежал - демон перешел к своей любимой части. Принялся потрошить останки, добираясь до человеческих сердец.
   Я насчитал семерых, все женщины.
   Единственные два трупа, принадлежащие мужчинам, лежали у лестницы - в коже и со сталью в руках наемники Альвады.
   Мои люди.
   Глупцы не вняли моему предупреждающему крику. Вместо этого они решили подняться и своими глазами увидеть, с чем пришлось столкнуться, либо подсобить. А может, просто не пожелали бросить товарищей.
   Одного ведьмино отродье (мать! Альвада сказал, что демон защищает не шкатулку, но свою мать!) хлестнуло по голове; лицо развалилось, как пирог под ножом. На теле второго зияли раны, оставленные словно бы колотым оружием. Множество, больше дюжины. Должно быть, получив первый удар, наемник не упал сразу, как это бывает, когда тело напоследок вступает в безнадежную, однако упрямую борьбу со смертью, и черные щупальца, подобные трещинам, бегущим по стеклу, били в него снова и снова, пока ноги человека, наконец, не подломились, и он не свалился в лужу собственной крови.
   Напротив, сердца у каждого наемника осталась огромная дыра, в которой белели обломки костей.
   - Быстрое и точное, - констатировал Сет, бегло осмотрев трупы; его гулкий голос звучал преступно громко в тишине, где до сих пор шелестел лишь саван Костяного Жнеца. - И словно бы вооружено целым арсеналом: клинки, копья. Раны от клыков и когтей выглядят совсем иначе.
   - Я говорил тебе - оно бьет щупальцами, которые похожи на черные молнии. Такие же неровные и ломкие, и не тянутся, а словно прямо возникают в воздухе.
   Сет присел на корточки и, ничуть не гнушаясь, залез пальцами прямо в рану мертвеца.
   - Похоже, они твердые и острые, как сталь. Ожогов и следов серы нет.
   - Сталь тверже, - сказал я, вспомнив, как отбивался неприметный наемник, отсекая конечности твари, которые тут же превращались в черный дым и снова становились частью демона. - Их можно отрубить.
   - Уже неплохо, - пробурчал Слотер.
   Он выпрямился и огляделся по сторонам, словно ожидая увидеть свою добычу, однако демон не спешил появляться, так что в холле нас оставалось трое: Сет, я и смерть. Быть может, рыжая ведьма все-таки справилась со своим... гением и загнала его обратно в шкатулку?
   Тела девочки-воспитанницы среди прочих трупов я не увидел, что вселило в душу крохотную надежду, которая, увы, прожила недолго.
   Малышка успела отбежать от двери спальни, где разыгралась трагедия, всего-то шагов на десять. Войлочные тапочки слетели с ее ног и валялись на полу - один у самой двери, другой рядышком. Упустив меня, демон не задержался у окна, но тут же бросился за ней и расправился, убив одним ударом в спину - аккурат промеж лопаток.
   Я опустился на колени и осторожно перевернул маленькое застывшее тело. Бережно убрал с лица волосы.
   Огромные глаза юной воспитанницы были открыты, но в них ничего не отражалось. Пустые и неживые, точно стекляшки. Я положил пальцы на веки и попытался закрыть, но сразу не получилось. Пришлось подержать их так, согревая закоченевшую плоть, чтобы она стала податливой.
   "По крайней мере, она не мучилась... смерть была мгновенной".
   Я сказал это себе, чтобы утешить и повторил пару раз, но легче не стало.
   Вместо горького облегчения пришли ярость и жгучая ненависть. Я до зубовного скрежета и вкуса крови во рту захотел стиснуть смуглое горло ведьмы пальцами и сжимать его, сжимать и сжимать, чувствуя, как жизнь выдавливается из нее капля за каплей.
   А потом - очередь Альвады!
   Мои кулаки, гуляющие по его физиономии, сворачивающие на бок длинный хрящевый нос, рвущие кожу и вышибающие зубы. Брызги крови, летящие во все стороны...
   - Оставь ее, Кот.
   Голос Слотера вернул меня обратно в дом ла Хьи, оставив воображаемого Альваду пускать кровавые слюни вперемешку с белыми камушками зубов.
   - Девочка не мучилась.
   - Не надо... не говори так... Давай найдем ведьму.
   - Меня не надо искать, господа убийцы. Но вам не стоило сюда приходить.
   Я поднял голову и уставился на рыжую суку помутневшим от ярости взглядом.
  
   ***
  
   Ведьма стояла в дальнем конце коридора - на сей раз одетая. В платье цвета мокрого песка с темными вставками она уже не производила на мужчин тот же эффект, что течная сука - на кобеля, однако все одно пробуждала желание одним своим видом. Физиономия Сета осталась бесстрастной, но от меня не укрылось, как жадно блеснули его глаза.
   - Сет... шкатулка!
   Шкатулка на тонком лакированном ремне висела у ведьмы на плече, и я вздрогнул, когда понял, что через весь коридор вижу алый бархат, которым выстлано ее нутро. Дьявольская коробка все еще была открыта! А, значит, демон бродит (если так можно сказать про эту тварь) по дому.
   - Она открыта!
   - Вижу, - спокойно произнес Слотер и, к моему изумлению, осторожно убрал руки от оружия. - Мы можем поговорить?
   Это уже адресовалось ведьме. Та сверлила его настороженным взглядом, а ее ноздри трепетали, точно рыжая пыталась уловить в воздухе некий аромат.
   - Ты не человек, - сказала она после долгой паузы. - В тебе течет порченная кровь.
   - Мое имя Сет Слотер. Смертные называют таких как я называют Выродками.
   - Это глупое прозвище. Я знаю про таких как ты. Вы называете себя Древняя кровь, но на самом деле ты - нефилим, потомок связи ангелов и смертных.
   Сет усмехнулся:
   - Существует много версий о том, кто мы. Есть и такая.
   - Это не версия, - резко возразила ведьма. - Это знание. Твоя праматерь Лилит была серафимом до своего низвержения. Шесть - число ее крыл.
   - Шесть - то, часть чего она сегодня, - спокойно сказал Слотер. - Ее новая семья.
   Теологический диспут над телом мертвой девочки вывел меня из себя. О, если бы только Сет не отобрал у меня пистолет на входе в дом! Пуля промеж глаз, а не реплика в споре - вот чего заслуживает женщина, выпустившая в наш мир такое зло.
   И все было бы кончено.
   - Почему демон все еще свободен? - Сет, наконец, перешел к делу.
   - Он охраняет дом. Охраняет меня. И не питайте иллюзий: теперь, когда он насытился, я снова могу его контролировать. Вы здесь - потому что я разрешила вам пройти.
   - Насытился?! - я стиснул рукоять Когтя и шагнул вперед. - Ты хотела сказать: нажрался человеческих сердец! Ты убила эту девочку!
   Ведьма тряхнула своей роскошной рыжей гривой и уставилась на меня с едва ли не меньшей ненавистью.
   - Я - убила? Ее убил ты, глупый и жадный мальчишка, когда пришел в этот дом и привел с собой грязных сбиров. Моя вина лишь в том, что я слишком редко выпускаю эту тварь, не позволяя ей почаще питаться черным сердцами таких убийц и подонков, как вы! Не будь Нья`шагьях так голоден, ничего этого бы не случилось.
   Лживая сука! Я дернулся в ее сторону, но тяжелая лапа Сета вернула меня обратно.
   - Она призовет демона прежде, чем ты покроешь половину расстояния, - негромко сказал он. - И в этом доме станет на одно мертвое тело больше.
   - Пусти!
   - И это, не говоря уже о том, что формально она права, - добавил он.
   Я невольно отступил, недоверчиво глядя на Слотера. Что за фокусы? Неважно, что она говорит: мы здесь затем, чтобы покончить с кошмаром, который принесла эта рыжая гадина! Разве нет?
   - Что ты делаешь, Сет?
   - Работаю, - невозмутимо проворчал он.
   - Работаете? - крикнула ведьма. - Вы даже не знаете - на кого. Это ведь он послал вас! Человек, приплывший за мной из Ходрида. Но вы не схватите меня и не отведете к нему! Я скорее обрушу крышу этого дома нам всем на голову, чем позволю это.
   Она отступила на шаг и подняла руку с пустой шкатулкой. По коридору мертвого дома словно пролетел ветер, встрепавший рыжие космы.
   А Сет все еще держал руки в стороне от оружия.
   - Прежде, чем начать то, чего уже ни ты, ни я остановить уже не сможем, предлагаю все же поговорить, - произнес он.
   Я разъяренно засопел, пытаясь привлечь к себе внимание, только охотник и ухом не повел.
   - Почему? - глухо спросила ведьма, и голос ее странно вибрировал, напоенный зловещей черной силой. - И о чем нам говорить? Ты не из тех, кто решает вопросы словами.
   Сет изобразил кривую ухмылку, в которой дружелюбие отсутствовало даже в минимальных дозах.
   - Мне навязали этот контракт против воли, а я такого не люблю. А, значит, буду не против, если работа окажется выполнена с минимальными выгодами для нанимателя.
   - Так разорви этот контракт и уходи! Через день я покину Ур, и больше никто не умрет.
   - Не могу, - Слотер покачал головой. - Задаток уже выплачен, а я всегда выполняю работу, за которую мне заплатили.
   Ведьма ядовито рассмеялась, запрокинув голову.
   - Прекрасно! Меня убью твердые принципы!
   - Ты - не часть контракта. Если мы договоримся, ты сможешь уйти.
   Рыжая бестия закусила нижнюю губу, мучительно раздумывая. У нее не было никаких оснований верить словам Выродка, или как там она сказала - нефилима? - однако до сих пор Слотер не демонстрировал враждебности.
   В отличие от меня, но я - как ни горько признавать - здесь не в счет.
   Медленно рука с шкатулкой опустилась.
   - Здесь кабинет Мориса, - она мотнула головой в сторону открытой двери из которой появилась, и из которой слабо бил желтый - живой и настоящий - свет. - Пройдемте.
   Кабинет оказался большим и просторным. Стены его были облицованы полированными дубовыми панелями, вдоль них важно высились, сияя лаком резные шкафы, а дальнюю треть занимал тяжелый и величественный стол из красного дерева, за которым ведьма укрылась, точно за крепостной стеной.
   Горели несколько свечей, уставленных на разлапистые старинные подсвечники из бронзы и меди, а также большая лампа. Никакого гномьего камня здесь уже не было - работать покойный ла Хьи (а вернее - тот нобиль, у которого он арендовал, либо купил дом) предпочитал при живом свете.
   - Кто-то еще выжил? - спросил Слотер, останавливаясь в нескольких шагах от стола.
   - А как по-твоему, охотник? Похоже, что в доме еще кто-то есть? Нья`шагьях был голоден и сожрал всех. Я слишком долго продержала его взаперти.
   - Всех, кроме тебя.
   - Кроме меня. Меня он тронуть не может.
   Сет коротко пробарабанил пальцами по рукояти своего вертела. Лицо его сохраняло угрюмое выражение, не сулившее (как я надеялся) ведьме ничего хорошего.
   - Ты будешь гореть в аду за то, что дала волю этой твари! - с ненавистью произнес я.
   Рыжая на мгновение отвлеклась от Слотера, каждый жест которого тщательно караулила, и коротко взглянула на меня.
   - Не корчи из себя моралиста, молокосос. Ты, а не я принес смерть и железо в этот дом. Там в спальне, когда твои головорезы убивали мужчину, который пытался меня защитить, один из них кричал про шкатулку... может, вы и не знали о ее содержимом, но тот, кто вас нанял - знал. И как по-твоему, что он будет делать, когда заполучит Нья`шагьяха вместе с его узилищем? Спрячет шкатулку за семь замков? Выбросит в море?
   Она сделала паузу, давая мне возможность возразить, и я был вынужден промолчать, не питая иллюзий относительно Фехерико Альвады-И-Как-Его-Там... Сантагийский дерьмоед уже успел показать себя во всей красе. Он - не тот человек, который будет гнушаться грязными приемами в драке.
   - Он пустит ее в ход, едва случится нужда, - сама себе ответила женщина. - Мы все это знаем.
   - Он - или ты. Какая разница? Люди будут умирать.
   Ведьма гневно тряхнула огненной головой.
   - Я выпускаю Нья`шагьяха только для своей защиты! Он - мой страж. Мой чемпион.
   - Альвада сказал - ты мать этого отродья!
   По лицу рыжей женщины пробежала гримаса отвращения.
   - Так он назвал вам свое настоящее имя. Надо же. Но ведь это все, что вы знаете о своем нанимателе? Кем он представился вам? Благородным гидальго, разыскивающим беглую ведьму, обокравшую его семью? Посланцем короны Сантага? Он не то и не другое. Любая из историй, которую вам мог рассказать человек носящий имя Альвада-и-Кайенагвальдиа да Садаба верна только наполовину. Он именует себя hidalgos solariego, то есть дворянином по происхождению, но это не правда. Фехерико - бастард, рожденный вне брака. Его отец - черная душа - оставил мирские титулы ради куда более зловещих и громких. Он был бафометом Черной церкви. Верховным ересиархом Островов!
   Сет хмыкнул с таким видом, будто какие-то его подозрения подтвердились. Я же сделал над собой усилие, чтобы не поежиться.
   Бафомет!
   Смертный, чья душа столь черна, что высшие демоны признают его за ровню.
   Мало кто из непосвященных знает об иерархии Черной церкви, созданной когда-то как противовес церкви Строгой легендарным бароном Логаном Истийским, но всем известно, что каждую ее крипту и каждый вертеп возглавляет свой темный ересиарх, равный во грехе прочим собратьям, независимо от численности прихожан и размера храма.
   Поскольку Черная церковь - антипод мессианской, в ней нет места устоявшимся канонам и догмам, и каждая паства разлагается сообразно своим представлениям о мирских радостях и цене своей души. Это называется гротто.
   Выше любого ересиарха стоит лишь бафомет. Грешный среди грешников. Падший ниже низкого.
   Говорят, многие века тому назад барон Логан из Истии зашел в оккультных исследованиях, а сверх того - в своей порочности - так далеко, что проник в смертный сон самого Велиара, сильнейшего из Шести Герцогов. Впечатленный дерзостью смертного, Владыка Преисподней коснулся его разума и порченной души, и то, что он там разглядел, пришлось архидемону по вкусу.
   Велиар наложил печать на чело барона и провозгласил его бафометом - своим пророком и апостолом в мире смертных, повелев создать первое гротто, из которого и выросла Черная церковь, со временем распространившая свое влияние по всему миру. Сегодня бафометами именуют первого среди ересиархов всех вертепов и крипт на территории отдельных государства. Верховного бафомета меж них нет - считается, что им остается сам Логан, которому Шесть даровали вечную жизнь и теперь укрывают от всех врагов: экзекуторов, инквизиторов, тайных служб, религиозных фанатиков-бесоборцев...
   - Ты обокрала бафомета Островов? - не веря своим ушам пробормотал я.
   - Я сделала больше, - гордо подбоченилась рыжая. - Я сорвала его планы и нанесла оскорбление всей Черной церкви. Поэтому Фехерико здесь. Хотите знать, кто он? Я отвечу вам. Таких как он называют satanicos. Может ты знаешь, почему, Сет из Слотеров?
   - На каноническом "сатана", значит, "противник". "Тот, кто противостоит", - слегка пожал плечами Ублюдок.
   - Именно. Сатаникос - противник всему и всякому, кто выступает против церкви Шести. Это темный паладин, поставленный защищать и оберегать ересиархов и малефиков, им прислуживающих. Тайный ответ Черной церкви орденам инквизиторов и экзекуторов. Поэтому не обманывайтесь его словами и декларируемыми целями. Фехерико Альвада - убийца, благословленный на свое дело аж из Преисподней.
   - Темный паладин, преследующий беглую ведьму? - усмехнулся Сет. - Надо же, какие фортеля горазда выкидывать судьба.
   - Тебе ли иронизировать? - вспыхнула ведьма. - Ты - дитя Герцогини Лилит, убивающее демонов.
   Сет снова пожал плечами.
   - О себе я привык думать, как об исключении из правил...
   - Она заболтала тебя, Сет! - воскликнул я. - Кем бы не был чертов таго, он назвал ее матерью этой дряни. Спроси ее сам!
   - Что ты для этого существа? Для Нья`шагьяха?
   - Якорь, - поколебавшись ответила рыжая. - Через меня он пришел в этот мир, и я же ограничиваю его свободу. Я, а не шкатулка, охотник. Эта коробка всего лишь узилище. Я - замок.
   - Тогда как Альвада планирует удерживать существо внутри, получив шкатулку?
   - А планирует ли? - фыркнула ведьма. - У Фехерико врагов - полный Ходрид и все, что вокруг. Нья`шагьях едва ли будет сидеть без дела. Шкатулка позволяет отдавать ему приказы и временно ограничивать свободу, но только пока демон сыт. Голодный же он будет рваться в наш мир - охотиться, убивать, насыщаться. Я могу удерживать его внутри шкатулки даже в таком состоянии, но никто другой с этим не справится. Если Альвада увезет шкатулку в Ходрид, то превратит нашу столицу в сплошной жертвенный алтарь, прежде, чем решит избавиться от демона. Я не могу отдать ему такое оружие!
   - Не изображай из себя героиню, рыжая сука... - немедленно завелся я.
   - Урсула, - перебила меня ведьма. - Меня зовут Урсула. Чтобы заслужить право называть меня "сукой" надо еще чуть-чуть подрасти.
   - Не изображай из себя героиню, сука Урсула! Тебе плевать на Ходрид, на Острова, на Ур, на всё и всех. Ты скормила своего покровителя и всех его слуг демону, чтобы защитить свою жалкую жизнь. Тебя беспокоит лишь твоя драгоценная шкура. Ты думаешь, никто до сих пор не понял, что только шкатулка не позволяет Альваде добраться до тебя? Вот, зачем ему нужен был Сет. Лишить тебя защиты, чтобы затем лично нарезать ремней из твоей спины. И я обязательно попрошу один себе! Буду штаны подвязывать после того, как помочусь.
   Пока я произносил эту тираду, потрясая кулаком, Сет стал еще более задумчивым. Состояние, надо сказать, крайне неуместное (и беспокоящее меня лично), учитывая, что напротив него плетет козни ведьма, а где-то по дому незримо скользит демоническое создание, уже убившее чертову дюжину человек.
   - Если Альвада - темный паладин, служащий делу Шести, и удостоен благословения Преисподней, почему он не может просто отозвать демона-стража? Если не сам, то при помощи кого-то из ересиархов или сильных оккультистов?
   Ведьма долго колебалась прежде чем ответить. А затем просто подняла руку и медленно повернула к нам тыльной стороной. На ее безымянном пальце тускло блеснул железный перстень. Он выглядел толстым и грубым, металл шинки даже сохранил следы примитивной ковки, которую никто не постарался заполировать. Верхушку перстня венчал железный пятачок размером с флорин. На нем были оттиснуты символы - морда козла, заключенная в пентаграмму.
   С виду так - дешевка.
   Увидев Урсулу в первый раз, я даже не обратил на него внимания, сначала слишком занятый созерцанием обнаженных статей ведьмы, а затем слишком напуганный бойней, которую учудило ее отродье...
   А вот Сет, едва взглянув, сразу нахмурился - вдвое против прежнего.
   Честно говоря, я был несколько разочарован. Я-то думал, что момент, очевидный даже для меня, он не упустит. Пока ведьма протягивала руку с кольцом, он запросто мог жахнуть своим вертелом, перерубая ей запястья, а уже потом разглядывать, что там на отсеченной руке нацеплено. Пару раз я уже видел, как Слотер выкидывает такие фокусы, ошеломляя разглагольствующих противников, и пребывал в твердой уверенности, что именно так он поступит и сейчас, едва ведьма даст слабину, что все эти разговоры - для отвлечения внимания и сокращения инстанции...
   Ни хрена он не сделал.
   У чертова Слотера вечный пунктик насчет женщин, попавших в беду (и их сисек, если уж говорить начистоту, а здесь уж у ведьмы - все как надо, и даже с избытком), и кажется, сейчас он дает о себе знать.
   - Если это то, о чем я думаю, - медленно проворчал Сет, подбирая слова, - тебе носить его не положено.
   Женщина нервно улыбнулась, убирая руку за спину.
   - Это то, о чем ты думаешь, и я ношу его.
   - Э... а могу я узнать, о чем ты думаешь, Сет? - негромко спросил я.
   - Тогда ты полна сюрпризов, рыжая.
   Он меня не слышал.
   Теперь чертов Слотер смотрел на ведьму иначе - со смесью удивления и недоверия - как будто просто не мог поверить, что сука добралась до такого сокровища или артефакта...
   Что ж это за железяка такая?
   - Уж поверь, оно мне дорого обошлось.
   - Ну еще бы, - проворчал Сет. - Мне Альвада платит пять тысяч полновесных двурыльников, чтобы доставить себе удовольствие срезать это кольцо с твоего пальца, едва ты лишишься защиты демона... и теперь я понимаю, как дешево сукин сын меня поимел.
   Ну надо же!
   Добро пожаловать в клуб, Сет, чертов Ублюдок, Слотер! Понять бы еще, о чем сейчас речь...
   - Что это за кольцо, Сет? - повысив голос спросил я.
   Они оба меня не слушали, поглощенные своей пикировкой.
   - Меня имели с двенадцати лет, прежде, чем я его получила, - с трудом заставляя себя говорить спокойно, произнесла ведьма. - И люди, которые это делали - даже самые извращенные и жестокие - не самое худшее, через что пришлось пройти... Альвада не соврал, назвав меня матерью демона. Ублюдки, творившие со мной непотребства, случили меня с божеством точно племенную кобылу, чтобы получить в свое распоряжение хтоническое чудовище, не связанное обязательствами с Преисподней.
   - Богов не существует! - заявил я, пытаясь привлечь к себе внимание. - Это все суеверия! Творец удалился, оставив наш мир ангелам, демонам и смертным. А крылатые и рогатые просрали его!
   - Ты слишком мало знаешь о нашем мире, мальчик, - сказала ведьма, и в ее голосе звучало почти искреннее сожаление. - Но может быть, твой большой друг тебя просветит.
   Сет послушно повернул ко мне набор шрамов, который именовал своим лицом.
   - Она не лжет. Задолго до того, как случилось Падение Велиара и его приспешников среди ангелов нашлись те, кто оставил Вырий Небесный по своей воле. Praecursor. Предтечи. То были гордецы, решившие, что они понимают замысел Творца лучше прочих, и с этой целью явившиеся в мир смертных во плоти, дабы учить и направлять их. Они хотели ускорить развитие человечества и быстрее привести его под руку Творца, но очень скоро обнаружили, насколько капризен, эгоистичен и неуправляем людской род, наделенный свободой воли. А затем сошедшие ангелы осознали, что, покинув Вырий, лишились большей части сил, которыми обладали и уже не могут вернуться на небо. Изыскивая путь обратно, Предтечи принялись копировать Творца, побуждая людей обожествлять себя, принуждая их молиться и приносить жертвы. Так они рассчитывали собрать достаточно сил, чтобы вознестись. Со временем они утратили веру в вознесение, зато сами уверились в том, будто и впрямь являются богами... пока не начался Бунт Велиара, призвавшего большинство из них на свою сторону. Остатки тех, кто выжил, исчезли, когда распространение двух церквей - Строгой и Темной - не отняло у них паству и силы.
   - Это всего лишь легенды, - убежденно сказал я.
   - В Священном Каноне ничего об этом нет, однако в апокрифах можно найти немало.
   - Не все Предтечи исчезли, - подхватила рассказ Сета ведьма. - Некоторые затаились. Прячутся. Выживают. Выжидают. Одного из них нашел и призвал при помощи древних, полузабытых ритуалов бафомет Сантагийский. Он отдал меня ему в день овуляции, чтобы на свет могло появиться подобное... создание.
   От одного воспоминания о случившемся, Урсулу передернуло всем телом, а от лица отхлынула кровь, сделав его белым и некрасивым.
   - Нья`шагьях - не просто демон. Он нечто иное, поскольку практически не связан узами Преисподней, подобно сонмам своих собратьев, что сейчас горят в пламени. Он способен свободно существовать в нескольких реальностях, а, значит, может приходить и уходить в наш мир без ритуалов, жертв и заклинаний. Это совершенное оккультное оружие. И я не отдам его мелкому сукиному сыну из своей прошлой жизни! Я не отдам ни шкатулку, ни тем более кольцо, охотник! Вам придется отобрать их силой.
   - Да что не так с этим кольцом?! - не выдержав, закричал я.
   Ни Слотер, ни огневолосая ведьма на сей раз ко мне не повернулись, занятые игрой в гляделки.
   - Что?! Не так?! С этим?! Кольцом?! - с нажимом повторил я. - Что в этой хрени такого, что она стоит много больше пяти тысяч двурыльников?!
   - Того факта, что оно позволяет контролировать мощного демона тебе недостаточно, мальчик? - скривилась ведьма.
   - Это ты еще не видела ошейников Гильдии магической обработки, - огрызнулся я. - В них и не такие твари на потребность Магистрата и короны скакали, да нужники людям чистили. Что с кольцом, Сет? Я имею право знать! Вы тут наперегонки читаете мне лекции о демонах, ангелах и даже богах, но я хочу знать - причем тут это кольцо?
   - Это - причина, по которой Альвада даже со всей поддержкой Преисподней не мог прогнать ее стража. Она носит Печать бафомета, Кот, - не оборачиваясь, буркнул Слотер. - Личный перстень одного из высших ересиархов Черной церкви. Дар и атрибут Герцога Велиара самым гнилым людям в нашем мире. Считается, что снять Печать с хозяина можно только вместе с пальцем... и это меньшее, что он отдаст, пытаясь сохранить перстень.
   От его слов по лицу женщины прошла дрожь, но она заставила себя выдавить улыбку.
   Козни Вельзевула!
   Я, конечно, не чертов Слотер, просиживающий часами над древними манускриптами и проклятыми рукописями в поисках знаний о том, как проще убивать порождений тьмы, но что такое Печать бафомета представление имею. Об их обретении даже мессианские клирики в своих проповедях упоминают, как о высшей мерзости, какой только способен осквернить себя человек.
   Даруя эти кольца своим темным апостолам Шесть Герцогов тем самым признают их пользу и службу своему делу, а также отвергают права на сии пропащие души со стороны прочих обитателей Преисподней, что делает носителей Печати неприкасаемыми для демонов и иных тварей, обитающих во всех Девяти кругах. Ни одно создание, порожденное в адском пламени и мраке ночи не способно причинить зло темным владыкам, но почти каждое в силу своей природы обязано откликаться на их зов и оказывать посильное содействие.
   Однажды я слышал речь, которую отец Сикст читал для тысячной толпы, стоя на ступенях собора Петерима и Саймона, и мне врезалось в память, с какой яростью клирик вещал о том, как сонм проклятых ересиархов, сменяющих друг друга во главе вертепов Черной церкви, в последний час воссядет по левую руку от самого Велиара, дабы упиваться страданиями мира, который они при жизни подталкивали к гибели и разрушению по мере сил и возможностей...
   Убежденность духовника завораживала, а теперь я вижу зримое доказательство его правоты.
   Но женщина не может быть бафометом. Выходит...
   - Хочешь сказать, она отчекрыжила палец одному из проклятых епископов?
   - Откусила, мальчик. Но сначала пришлось отсосать... и сделать еще очень много всего, о чем даже шлюхе из храма Лилит было бы неприятно вспомнить. А я была такой шлюхой! - голос ведьмы повышался после каждого слова, и последние она уже выкрикивала с такой яростью, будто мы были повинны в ее несчастьях и распутствах.
   Я ей поверил.
   Слотер тоже. И про откусить, и про все остальное.
   Начав, ведьма уже не могла остановиться. Адресатом своих слов она почему-то выбрала меня, в то время как глаза ее продолжали караулить каждое движение Сета Слотера.
   - Знаешь, как появляется Печать бафомета, мальчик? В полночь при полной луне ересиарх опускается на колени перед алтарем своего вертепа и кладет на него левую руку. Он долго молится, пороча и коверкая строки из Священного Канона, а затем произносит ритуальную фразу о готовности служить Шести и ждет ответа. Его колотит от страха и возбуждения. Холодный пот выступает из каждой поры на коже, а сердце бухает в груди так сильно, что случалось, претенденты падали замертво, хваченные ударом, так и не услышав отклика. Такому страху есть объяснения, мальчик... Ответ ведь может быть и отрицательным.
   Увлекшись рассказом, она подошла к столу и оперлась на него свободной рукой, сильно подавшись вперед. Такой мелочью, как шнуровка декольте, ведьма особо не озаботилась, в итоге нам со Слотером представилась возможность заглянуть в глубины поинтереснее Разломовых. Рыжая, конечно, та еще тварь, но нельзя отрицать, что природа лепила ее с тщанием и вполне очевидным предназначением.
   - В двух случаях из трех из темноты приходит нечто и просто разрывает признанного недостойным в клочья. Но иногда смертным удается проникнуть сквозь завесу мертвосна падших Герцогов, привлечь их внимание и не вызвать раздражения. Тогда Герцог Велиар посылает к докричавшемуся Хапхана - павшего ангела, что некогда носил имя Хаваэль и служил привратником Вырия Небесного. До своего падения благословенный херувим Хаваэль чинил райские врата, а также ковал оружие архангелов; он был прекрасен и сиял подобно яркой звезде. После падения никто не видел ни самого Хаваэля ни его сияния, ни его молота... но выкованные им кольца материальны. Невидимый и бестелесный, Хапхан кует их прямо на руке ересиархов, дерзнувших провозгласить себя первыми среди грешных, плюща и ломая кости, уродуя и сжигая плоть, подвергая соискателя чудовищной пытке. Только тот, кто переживет ковку Печати становится бафометом - владыкой всех вертепов и крипт Черной церкви на территории своей страны.
   Ведьма замолчала, переводя дыхание.
   Сет тоже молчал.
   Ну и я прикусил язык. Сам же хотел узнать, что за кольцо такое - вот и узнал. По крайней мере, теперь понятно, почему Альвада требовал оставить его на трупе ведьмы, если с Сета станется снести ей голову или прострелить ее черное сердце.
   - Последним на Островах, кто выдержал такую муку и получил Печать был мой отец, - глухо продолжила сантагийка. - Его рука навсегда осталось скрюченной, а палец, на котором возникла Печать отмер и высох. Иссохшая плоть отслаивалась от него на глазах и уж конечно, ничего не чувствовала, но старому козлу нравилось совать этот палец мне в рот, царапая губы и разрывая десны... Что ж, тем легче было его откусить. Вот так!
   Она резко мотнула головой, так что волосы языком пламени взметнулись в воздухе, и совершенно по волчьи клацнула зубами.
   Это было эмоционально и глупо с ее стороны.
   Сет, может и с пунктиками по поводу пары отличных сисек, однако тут не прозевал. Волосы попали ведьме в глаза и на мгновение лишили ее зрения.
   Мгновение. Одна жалкая секунда!
   А только Ублюдок, перелетев через стол, подобно огромному снаряду, уже стоял рядом, и ее рука с черной шкатулкой, была зажата в его огромной лапе, точно в стальных тисках.
   - Все когда-то заканчивается, - негромко произнес чертов Слотер. - Любой кошмар. Это тоже должно закончиться.
  
   ***
  
   Ведьма не сделала даже попытки вырваться, осознавая всю тщетность сопротивления. Налитый звериной силой, огромный, как аватар Бегемота, Сет мог бы раздавить и сломать каждую косточку в ее руке, просто стиснув пальцы.
   Это вышло бы у него даже вернее и проще, чем у павшего ангела Хаваэля с рукой поганого ведьминого папаши.
   - Это тоже должно закончиться, - сказал он.
   - Это только начнется, - горько прошептала Урсула. - Ты даже не понимаешь на что обрекаешь меня, дитя Лилит.
   - На что-то вроде случившегося с герцогом ла Хьи, который дал тебе защиту и убежище? - угрюмо предположил Слотер.
   Ну, слава всем святым угодникам скопом! Не повелся он ни на ее трагические истории, ни на ее сиськи. Теперь осталось только заставить рыжую рассказать, как вернуть демона в шкатулку.
   - Ты не понимаешь, - повторила ведьма. - Когда бафометы умирают, кольца разрушаются вместе с их телами. Считалось, что Печать нельзя передать другому - каждый новый ее носитель должен пройти испытание страхом и болью. Я нарушила правила, лишив кольца живого ересиарха. И наказание бафомета Сантагийского было ужасным... Преисподняя, которую он подвел, забрала его живым, но прежде верховный ересиарх потерял голос, вопя от боли, а кровь и дерьмо забрызгали все стены в опочивальне.
   Она сглотнула и даже слегка вздрогнула, вновь переживая кошмар, через который когда-то прошла.
   - Каждую стену в комнате - от пола до потолка. А еще меня саму - с ног до головы, так что волосы прилипли к щекам... Меня адские палачи не тронули. Обнаженная я сидела на кровати и смотрела за тем, как испорченное создание, именовавшее себя моим отцом, рвут на куски. Его кровь текла по моему лицу, как слезы. Ты слышишь, дитя Лилит? Я сказала: "как слезы"! Потому что я не плакала. Я смеялась. А кольцо было на моем пальце и жгло холодным огнем. Как бы то ни было - я плоть от плоти своего отца; оно признало меня.
   Я слегка поежился.
   Страшная женщина.
   Сет продолжал удерживать руку ведьмы в тисках своего кулачища, но, казалось, засомневался по поводу дальнейших действий.
   Я даже притопнул от нетерпения. Чего он тянет?! Достаточно снять Печать с руки рыжей бестии, и дело на пять тысяч двурыльников будет закончено, а я, наконец, перестану потеть от страха, каждую секунду ожидая явление твари, закутанной в черный туман.
Мало ли что там требовал говорил Альвада... есть обстоятельства в которых условия сделки можно пересмотреть.
   Это кольцо - ключ к управлению демоном из шкатулки, его надо отобрать!
   - Женщины не могут стать бафометами, - наконец, произнес чертов Слотер. - А значит, не могут носить Печать.
   - Я и не стала. Вместо этого я бежала из Ходрида, спасая свою жизнь. Печать защитила меня от гнева Преисподней, вызванного унижением ее слуги, но людей, посвятивших себя делу Черной церкви она остановить не способна. Они должны найти меня и уничтожить, поскольку до возвращения Печати Сантагия не получит нового бафомета, а, значит, вертепы и крипты Империи Островов придут в упадок, пока их ересиархи будут грызться меж собой за власть.
   Сет издал неопределенный ворчащий звук и слегка подтянул женщину к себе.
   Теперь они стояли совсем рядом: она упиралась в него своей изобильной грудью и была вынуждена запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.
   Такие позы любят изображать на гравюрах, иллюстрирующих исторические романы - они предваряют поцелуй, который рыцарь должен запечатлеть на устах своей дамы. Только чтоб меня на адской скороде жарили, если чертов Слотер сейчас полезет целоваться. Мы все трое знаем: стоит великану разжать пальцы, и сюда ворвется демон за сутки сожравший чертову дюжину человек, из которых четверо были вооружены до зубов.
   И вообще рыцарь из Выродка - штука поглупее ядра из слоновьего навоза. Вес и форма - подойдут, но попробуй стрельнуть, и сам не обрадуешься!
   Не говоря уже о том, что с ведьмы станется губу откусить.
   - Перегрызутся? Меня это устроит, - оскалился Слотер. - Не люблю напыщенных смертных выскочек, старающихся во что бы то ни стало примазаться к моей старшей родне. Насколько знаю, маме они тоже не нравятся.
   Ведьма судорожно вздохнула, женским чутьем уловив в его словах шанс на иной исход, нежели тот, к которому уже себя готовила. Она жадно вцепилась в соломинку надежды, так небрежно оброненную Выродком.
   - Тогда важно, чтобы я оставалась жива, Сет из Слотеров. Потому что стоит тебе снять Печать, как те, кто разорвал моего отца придут за мной. Твоя очередь будет смотреть, как они работают; как кровь и дерьмо покроет эти стены. Она будет течь и по твоему лицу... вместо слез. Не думаю, что кто-то во всем свете посчитает нужным оплакать такое создание, как я. И уж тем более не ты.
   - Мой контракт, - напомнил Слотер. - Я получил задаток.
   - О, - ведьма опустила голову. - Оставь надежду, всяк сюда входящий... Значит, я была права, когда сказала, что меня убьют чьи-то принципы. Сомнительное утешение.
   - Я всегда... - монотонно забубнил Сет, и у меня все внутри сжалось, когда в его грубом голосе неуловимо тренькнула струна неуверенности.
   Когти Астарота!
   Нет! Нет! Нельзя с ней играть в игры!
   Надо отобрать Печать, и все закончить бескровно. В смысле, без нашей с ним крови...
   А Альваду можно послать куда подальше. Упала ведьма, кольцо само слетело, вон оно какое здоровое, не под женский пальчик.
   - Не надо. Хватит уже... - оборвала его Урсула. - Я не из тех, перед кем мужчины оправдываются. Собственный отец отдал меня в храм Лилит на поругание жрецам-извращенцам. Меня насиловали с двенадцати лет. Я шлюха, которую портили демоны. Я зачала и родила от существа, некогда считавшего себя богом. То, через что я прошла, Сет из дома Слотеров, уничтожило бы любую женщину. Это много хуже, чем надругательство, унижение и изнасилование. Мне было впору спиться или сойти с ума и выть, запертой в четырех стенах самого мерзкого из бедламов, однако до сего дня я снова и снова заставляла себя распрямлять плечи. Да, я выживала, падая на спину, или вставая на четвереньки, но поднималась из грязи снова и снова. Даже ты, великий истребитель демонов, не можешь похвастаться, что спровадил в Ад целого бафомета. А я сделала это. Чтобы обрести свободу я дала пощечину самому Велиару, уничтожив его избранника.
   - Храбрый поступок, - признал Сет.
   - Что ж, если ты способен его оценить, то воздай должное, дитя Лилит. Я хочу, чтобы ты убил меня прежде, чем отдашь Альваде или снимешь Печать. Я не нуждаюсь ни в твоей жалости, ни твоем в снисхождении. И предлагать тебе себя не пытаюсь. Но на одолжение я ведь могу рассчитывать? Меня не прельщают ни демоны-палачи Преисподней, ни камера пыток в вертепах Черной церкви в Ходриде. Хочу уйти на своих условиях. Смерть от твоей руки - лучший вариант из тех, что еще доступны.
   Она старалась говорить спокойно и ровно, всем видом выказывая храбрость и силу, достойные уважения такого охотника на нечисть, как Сет Слотер по прозвищу Ублюдок. В конце концов ведьма и в самом деле имела полное право считать себя чем-то сродни ему.
   Укротительницей демонов.
   И все же в последний момент ее голос дрогнул, выдав страх. И Урсула, помедлив, добавила:
   - Сказать по правде, я боюсь описаться, только думая о других вариантах. Я знаю, что они заставят меня молить о смерти, хотя после нее все ведь только начнется. Я имею в виду - начнется по-настоящему: в огнях и кипении адской серы... Я немного прошу, Сет. Просто - сделай это быстро. Не важно, как: кинжалом или сломай шею. Состояние моего тела ведь в твой контракт не входит?
   - Были... кое-какие условия.
   На глазах ведьмы заблестели бессильные слезы.
   - Тогда делай, что должен и будь проклят, ублюдок! Гореть тебе в Аду!
   Сет долго молчал.
   Я дергался за его спиной, кожей ощущая сгущающуюся над нами опасность.
   Затем он выпустил - выпустил, черт его дери! - ее руку.
   Дурак! Идиот! Тупица!
   - В моем контракте нет ничего про твое тело. - глухо сказал чертов Слотер. - Альвада настаивал, но без энтузиазма, так что сошлись мы в итоге только на шкатулке. Кот был прав: он считает, что, заполучив твоего защитника, сумеет добраться до тебя самостоятельно. А уж он попытается. Твой земляк - человек целеустремленный...
   - Он мой брат, - просто сказала Урсула. - Единокровный. Именно поэтому из всех псов-преследователей, пущенных по моему следу именно этот человек оказался самым упорным и настойчивым. Он нашел меня даже в Уре.
   И тут Сет Слотер словно бы слегка вздрогнул.
  
   ***
  
   Да что за бред здесь твориться?
   Что это за картинные переживания?
   Это он-то - Ублюдок среди Выродков - вдруг разволновался, обнаружив, что и у смертных есть семейки, где все друг друга трахают, либо норовят прирезать, а чаще совмещают одно с другим?!
   - Отыскать тебя было несложно, глупая ты сука! - зло рявкнул я, пытаясь привлечь к себе внимание. - Где заморачиваться, когда ты по всему городу наследила сильнее, чем свинья под дубом?!
   - Заткнись, Кот, - не оборачиваясь бросил Слотер. - Ты не понимаешь...
   Но меня прорвало, и я не собирался останавливаться.
   - Что ты делаешь, Сет? Она тебя одурманила! Ты не видишь, к чему она клонит? Сунул нос в ее декольте, и забыл, зачем мы здесь. Опомнись! Из-за нее погиб граф ла Хьи и все обитатели этого дома, включая невинных людей. Малявка-воспитанница... ей было от силы четырнадцать. Младше моей сестры! А мою Мелиссу едва не продали в ходридские бордели - снова по ее вине! Она портит и рушит все вокруг себя!
   - Проорался? - чертов Слотер, наконец, изволил повернуть голову и пронзил меня злым прищуром. - Угомонись... Ты ничего не понял, а вот для меня многое встало на свои места. Теперь понятно, почему уравнение включает три неизвестных: женщину, перстень и шкатулку, но при этом наш Альвада проявил заинтересованность в том, чтобы убрать из него только одно. Последнее.
   - Он еще и сэкономил. Зачем платить за три вещи, когда можно получить их по цене одной, - без особого веселья рассмеялась Урсула, растирая запястья, на котором остался красный след. - Мой братец предсказуем: жадность и амбиции. А также достаточный запас жестокости, чтобы потакать тому и другому.
   - Помолчи, ведьма! Ты мешаешь мне думать!
   Подражая Сету, я начал барабанить пальцами по бедру.
   Не особо-то помогло, и тогда Слотер снизошел до разъяснений.
   - Альвада сам намеревался снять (или срезать) перстень с ее пальца. Ради него все и затевалось. Улавливаешь, Кот? Не ради шкатулки. И не из-за мести за папашу. Ради кольца! Кольца Велиара уничтожаются со смертью бафометов, но Урсула отобрала Печать у своего папаши, и оно не разрушилось - даже когда демоны разорвали его на части. Они - одной крови, а в Аду знают цену кровным узам... Альвада уверен - то, что получилось у дочери может выгореть и у сына. Заполучив кольцо на свою руку наш синьор Фехерико Альвада-и-Кайенагвальдиа да Садаба превратится из охотничьего пса сантагийской Черной церкви в ее вожака... Кровь и пепел! а сатаникос-то - парень с размахом! Такой карьерный взлет мало кому еще удавался. Не удивлен, что мерзавец столь тщательно спланировал свою маленькую интригу.
   - Он не просто так вышел на тебя, мальчик, - сказала ведьма. - Мой брат все рассчитал на несколько шагов вперед.
   Ах, ну надо же! Снизошла до откровений! Давай еще ты, сука драная, вытри о меня ноги. А то я сам давно не знаю, что не про меня партия...
   - Это так многое меняет? - раздраженно спросил я. - От того, что мы прояснили для себя мотивы Альвады, легче не стало. Все по-прежнему на исходных позициях! Ведьма по-прежнему управляет демоном, и ее сила - в кольце, которое ты обещал чертовому таго не трогать.
   Сет кивнул, мол, aue, так и есть.
   Да, черт возьми, все одно по одному и выходит.
   Слотер подписался добыть шкатулку для Фехерико, а зная его упертую приверженность принципом, он тут все стены лбом расколотит, но от своего не отступится. А ведьма, конечно, не отдаст шкатулку добром, поскольку иначе встреча с ее набитый дерьмом братцем неминуема... и, насколько я успел узнать таго, отрезанный палец окажется лишь малой частью кровавого кошмара, что он уготовил сестре.
   Разойтись не получится. Как быть?
   Риторический вопрос. Уж я-то знал - как!
   - Раз так, уважь суку, сверни шею, и дело с концом. Только пусть сначала загонит тварь обратно в шкатулку. Любезность за любезность. А если будет упираться - попробуй ее мотивировать. У ее братца это очень неплохо получалось! Сломай для начала мизинец.
   - Твареныш.
   - Заткнись, стерва. Ты скормила своему выблядку маленькую девочку!
   - Довольно! - рявкнул Сет, прерывая наш обмен любезностями.
   Мы заткнулись с ненавистью глядя друг на друга.
   - Ты ведь не позволишь забрать шкатулку добром?
   Урсула покачала головой.
   - Я буду препятствовать, потому что там, снаружи, меня ждет существо куда более страшное, чем любой демон. Увы, мальчик прав. Наши переговоры зашли в тупик, и если ты не отступишься Сет, то между твоими принципами и встречей с Фехерико я вынуждена выбрать третий вариант. И я выбираю себя. Не стоило отпускать мою руку... Нья`шагьях защитит себя и меня и сожрет вас. Даже тебе не одолеть его, охотник. Особенно, имея меня за спиной. Он больше, чем демон!
   Зря она так с ним.
   Теперь Сет неизбежно упрется рогом, чтобы доказать, что в Преисподней еще не вылупился демон, которому Ублюдок Слотер не обломает рога. С его самоуверенностью станется полезть в драку на кулачках даже с Астаротом.
   - Всегда есть третий вариант, - ухмыльнулся Сет - той самой гнусной ухмылочкой, которую я в нем ненавижу больше всего, ибо она обозначает, что ему в голову пришел очередной гениальный план.
   Ну, то есть ему самому они кажутся гениальными, но я точно знаю, что в большинстве случаев гениальность стратегии Сета Ублюдка Слотера сводится к тому, чтобы начать колотиться лбом о стену в самом толстом ее месте. В этом месте враг, как правило, обалдевает от наглости и полного отсутствия здравого смысла, и очень скоро его погребает под руинами.
   Плохо одно: Сету-то все равно - его голова, что твоя чугуняка, а вот окружающих запросто может покалечить разлетающимися во все стороны кирпичами.
   - Нет, - сказал я. - Нет, чертов Слотер!
   И это было, как нетрудно понять, бессмысленно. Меня тут вообще никто не слушал.
   - Вот как мы поступим. Урсула призовет демона и при помощи Печати скует тварь, не позволяя ей защищаться. Тут я и прихлопну нечисть.
   - Твою-то мать, - простонал я. - Нет, нет...
   - Шкатулка опустеет, и Альвада получит ее. Мой контракт будет исполнен, - довольный собой, продолжал Слотер. - О содержании речи не было. Живой там демон, или дохлый - это все вне нашего договора.
   Ведьма презрительно фыркнула.
   - Дурацкий план. Ты предлагаешь мне отказаться от своего защитника?
   - Это твой единственный шанс. После того, как шкатулка окажется у сатаникоса, у тебя будет фора - как плата за услугу при убийстве демона. Можешь не сомневаться. Заключая со мной сделку, Альвада потребовал дать ему три часа, чтобы убраться из Ура, но, как я понимаю, на самом деле он рассчитывал за это время добраться до тебя и твоего кольца, чтобы обрести могущество, позволяющее выстоять против любого Выродка. У него не будет ни того, ни другого.
   Я сделал последнюю попытку остановить его и изобразил праведное негодование:
   - Ты отзовешь, свое слово, Сет?!
   Сет окатил меня волной ледяного презрения.
   - Я - и ты, кстати, тоже - обещал Альваде три часа, чтобы он мог убраться из Ура. О том, чтобы остаться в моем городе и убивать людей речи не было. Эти три часа я уж так и быть повыполняю работу Нья`шагьяха, охраняя Урсулу. А по их истечении у Альвады начнутся совсем другие заботы. Ему останется только бежать, - он снова повернулся к ведьме и продолжил ее убеждать. - И пока он будет спасать свою шкуру, ты сумеешь скрыться из Ура. Попробуешь затеряться где-нибудь во Фронтире; там человеку исчезнуть проще всего. Можно также попытать счастья и в Тортар-Эребе. Южане охотно вербуют людей, знакомых с тайными искусствами, на службу султану. Одним словом, найдешь где приткнуться. Все дороги не только ведут в Ур, но и разбегаются отсюда в ужасе. Это шанс. Все что могу тебе дать.
   Ведьма вздохнула.
   - Снова бежать...
   - Разве у тебя есть другой выбор? Ты утратишь шкатулку, но сохранишь кольцо - Преисподняя тебя не тронет. Останется лишь спрятаться от людей. Не выбирай больше с этой целью Ур - этот город велик, но ты для него уж слишком приметна.
   - Ты не можешь ее отпустить... - взвыл я.
   - Кровь и пепел! Еще одно слово, Кот, и я выброшу тебя в окно, - глухо прорычал Сет, а затем повернулся к ведьме. - Так ты принимаешь мое предложение Урсула Альвада?
   Рыжая ведьма раздраженно схватилась за виски.
   - Не называй меня так. Я не хочу разделять с мелким ублюдком даже одно имя... Дай мне подумать.
   - Ты должна понять: я при любом раскладе не могу отпустить тебя вместе с демоном. Если ты будешь выпускать его слишком часто, то неизбежно привлечешь внимание других сатаникосов, которые доберутся до тебя и получат в свое распоряжение опасную тварь. Если же нет - он опять оголодает и рано или поздно вырвется, учинив бойню похлеще нынешней. Нья`шагьях должен быть уничтожен.
   Урсула отошла к окну кабинета и, глядя в снежную ночь, мучительно думала, наверное, пару минут, заставив меня удивляться ее наглости, но еще больше - терпению Сета.
   Учитывая ужасное прошлое, о котором ведьма нам только что так трогательно поведала, предложение Слотера стало едва ли не самым большим проявлением человечности в ее жизни. И ведь взамен он даже не претендовал на обладание ее телом, как, например, тот же ла Хьи...
   Тоже мне ведьмин рыцарь!
   - Я согласна, - сказала Урсула, поворачиваясь к нам. Я помогу вам уничтожить Нья`шагьяха, а затем покину Блистательный и Проклятый.
   Сет довольно заворчал.
  
   ***
  
   Вууух! Вууух!
   Сталь рубила воздух. Разминаясь, Сет вращал своим вертелом "мельницу" то ускоряя, то замедляя полет клинка.
   - Кот говорил, существо подобно сгустку черного тумана, - между делом, говорил он. - И что отсеченные щупальца распадались как туман же, снова становясь частью Нья`шагьяха. В нем есть материальная часть, или потребуется провести ритуал, чтобы заставить его облачиться в плоть?
   - У него есть... сердце, - поколебавшись ответила ведьма.
   Сет набычился.
   - Меня не интересует, чувствует ли он что-то.
   - Настоящее сердце. То, которое можно поразить.
   - Это хорошо. Кот, когда демон явится - держись в стороне и не суйся под руку. Мне не нужно, чтобы меня отвлекали, называя этой помощью.
   Я громко фыркнул и ничего не сказал, демонстративно отойдя в дальний угол кабинета.
   Разбирайтесь сами, ублюдки.
   - Ты готов, охотник? - напряженным голосом спросила огневолосая ведьма. - Он появится сразу, без предупреждения. Он, по правде говоря, все время был здесь, только на другом плане бытия, куда нам, созданиям из плоти и крови, нет доступа.
   - Призывай. И не забудь связать его волю, чтобы я мог разобраться с ним одним ударом.
   Опустив шпагу, Сет взялся за рукоять Дагдомара, не торопясь, однако, освобождать заклятый клинок.
   - Начинай!
   - Да будет так... Ol sonuf vaoresaji! - закаркала ведьма. - Ol sonuf vaoresaji, Nya`shagiat!
   Он возник сразу. Расплылся в воздухе у входа в кабинет Мориса ла Хьи, как облако чернильного выстрела в прозрачной воде. Сгусток мистического тумана, из которого били черные молнии, такие же изломанные, корявые и ветвистые.
   Повинуясь приказу, выкрикнутому Урсулой, Нья`шагьях, завис, не трогаясь с места, хотя щупальца продолжали жить собственной жизнью, рисуя себя в воздухе, пропадая и снова появляясь.
   Слотер тоже не двигался, внимательно изучая тварь, прежде, чем к ней подобраться. Даже просто приблизиться к демону на расстояние удара кинжалом представлялось сложной задачкой. Черные стрекала Нья`шагьята возникали в пространстве так хаотично, что могли запросто поразить любого даже по чистой случайности.
Ведьма торопливо выкрикнула несколько формул, царапая воздух гнусным слогом, и количество щупалец поубавилось.
   Ублюдок двинулся вперед; коварный и опасный Дагдомар по-прежнему оставался в ножнах.
   - Сет... - вдруг сказала Урсула, когда до демона оставалось не больше трех шагов.
   - Как к нему лучше подобраться?
   - Сет! - повысила голос ведьма, и по ее тону, я понял - беда.
   - Что? - раздраженно обернулся Слотер.
   Дубоголовый Выродок! Он все еще не понял! ...
   Мне бы броситься к рыжей, выхватывая Коготь, но расстояние было слишком большим, и я невольно попятился, пытаясь совладать с животным страхом, от которого ноги становятся мягкими, как студень, а сердце начинается бросаться на клетку из ребер с намерением разбиться в лепешку.
   - Мне жаль... - лицо ведьмы снова сделалось бледным и белым, большой рот походил на нарисованный. - Но пока жив Фехерико мне нужна защита. Брат не позволит уйти из города, что бы вы там не думали и не предприняли. Мне правда жаль. Прости, Сет. И ты, мальчик... Убей их, дитя!
   Нья`шагьях торжествующе взвыл, обретая свободу. Это был не крик, и вообще не звук, а скорее ощущение голодного ликования, которое совершенно осязаемо прокатилось по комнате, отдаваясь болезненным спазмом в желудке и болью в ушах.
   Я почувствовал, как каждый волосок на моем теле стал дыбом.
   Демон тут же выстрелил из себя целым клубком черных щупалец, который распустился, уподобив потустороннее существо гигантской кляксе, шлепнувшейся на лист грубой бумаги, но Сет успел отскочить.
   - Дура!
   Скорость с какой Слотер выхватил из-за спины пистолет снова было трудно заподозрить в человеке его габаритов. Длинный, покрытый серебряной инкрустацией ствол уставился ведьме в голову, и глаза сантагийской шлюхи расширились, когда она заглянула в черное дуло, заряженное смертью.
   Бег времени остановился, сделавшись тягуче медленным.
   Выродок нажал указательным пальцем за спусковой крючок, освобожденная им пружина потянула курок, зажавший в металлических челюстях кусочек кремня, и тот с силой ударил по железной полке, высекая искру. Затравочный порох воспламенился, в доли мгновения донеся жар до серых гранул основного заряда, старательно утрамбованных шомполом.
   Бабах!
   Шум выстрела невидимыми ладонями ударил по ушам, кабинет ла Хьи заполнила вонь тухлых яиц - запах сгоревшего пороха.
   Урсула вскрикнув шатнулась назад, закрывая лицо руками, а торжествующий вой Нья`шагьяха сменился воплем боли... потому что чертов Ублюдок в последний момент развернулся в полкорпуса и разрядил пистолет не в губастую сучку, а аккурат в пучок щупалец, расплетавшихся в воздухе в подобие ловчей сети!
   В отличие от огнедышащих чудовищ о двух стволах, именуемых "громобоями", пару длинноствольных, причудливо изукрашенных пистолетов, Слотер заряжает не свинцом, но особыми пулями. Одна из них всегда отлита из серебра и на ней вырезаны злобные руны. Другая сделана из сандаловых четок и освящена в мессианской церкви.
   Не знаю, благословением или проклятьем был заряжен пистолет, сказавший свое веское слово, только демону оно в любом случае не понравилось.
   Нья`шагьях дернулся, подался назад и словно бы скомкался, разрушив свою сеть.
   Сет шагнул к нему, поднимая второй пистолет - первый, брошенный, стучал, катясь по полу, а освободившаяся рука охотника уже тянулась к рукояти шпаги.
   Целый лес щупалец зазмеился ему навстречу и тут же отдернулся, когда новый выстрел ужалил ведьмино отродье. Существо затряслось в пароксизмах боли. На пол скупо плеснуло черной слизью. Похоже, хоть в чем-то ведьма не солгала - там, посреди клубящегося мрака, имелась плоть или что-то подобное ей... что-то, до чего Ублюдок Слотер мог добраться и раскромсать или растоптать, пополнив бестиарий уничтоженных им тварей свеженьким злом.
   Второй пистолет упал на пол, освобождая левую руку, и в ней куском белого льда блеснуло серебро колдовского кинжала. В следующую секунду кабинет Мориса ла Хьи наполнил мерзкий визг - неслышный, осязаемый лишь на самых кончиках нервов, но так, что хотелось либо ругаться, либо скрипеть зубами.
   Дагдомар верещал, радуясь освобождению из тюрьмы ножен и предвкушая пищу.
   Белый кинжал с рукоятью из кости оборотня зачарован и проклят особым образом. Внутри него живет некая вечноголодная сущность - не то демон, не то какой-то монстр еще похуже, которого Ублюдок изловил лично и принес в жертву, закалив клинок в крови. Он-то сейчас и кричит, требуя насыщения.
   Слотер сам создал заклятый кинжал-акинак - по чертежам, которые появились на свет две с лишним тысячи лет. Существо, оставившее те записи, простым смертным нынче запрещено даже упоминать, чтобы не навлечь на себя проклятье. Его имя вымарано из человеческих хроник и летописей и известно лишь ограниченному кругу посвященных. Я знаю только, что среди Выродков его именуют Рогатым Королем, и что некогда он почти уничтожил Ур.
   Раненный пулями Нья`шагьях, явно не привыкший к столь стремительному и бескомпромиссному отпору, шарахнулся в сторону и нервно затрясся, почуяв присутствие чего-то родственного... чего-то могущественного, но ранее уже проигравшего Слотеру. Кривые щупальца в смятении и злобе мельтешили в воздухе, хлеща по полу и стенам, оставляя на их поверхности глубокие рваные следы.
   Сет наступал, размеренно рубя воздух перед собой шпагой, а руку с Дагдомаром держа на отлете, чтобы нанести решающий удар, который должен поставить точку в схватке. Одновременно он нараспев читал формулу экзорцизма, и слова канонического языка гулким эхом отдавались в углах, заставляя демона корчиться.
   Я отчаянно крутил головой по сторонам, пытаясь сообразить, чем помочь Слотеру и не попасть под его руку. Он, конечно, велел не вмешиваться, но ведь такого оборота не ожидал. Что же сделать? Зайти сбоку и толкнуть на демона шкаф с бумагами?
   Прежде чем решение созрело, Урсула напомнила о себе.
   - Sobame ial-pereji i-zoda-zodazod pi-adapehe casarema aberameji ta ta-labo... - быстро забормотала ведьма, и каждое слово сверлило уши, точно пара забравшихся внутрь уховерток.
   Вероломная предательница торопливо сплетала заклинание, грозя швырнуть его в могучую спину Ублюдка. Не знаю, что за пакость она скручивала из древних формул и той злобной силы, что ее наполняла, но даже на слух мешанина вскриков и стонов звучала неприятно. Я скривился и несколько раз стукнул себя тыльной стороной ладони по лбу, бессознательно пытаясь выбить оттуда мерзкие звуки.
   Вот же сука!
   Когда живешь в Уре, приходится видеть немало магических фокусов... да что там! Даже сам, не имея дара, вполне можешь почувствовать себя колдуном - если удастся купить (или стащить) скрученные заклинания. И тем не менее, до сих пор я никогда не видел, как ворожат настоящие ведьмы.
   Должен сказать, это впечатляло.
   После первых же слов всякий налет цивилизации слетел с Урсулы, явив вместо привлекательной женщины дикое создание, наполненное первобытной яростью и одержимостью. Никакой тебе холодной собранности, как у магов Ковена, никаких плавных пассов, размеренного речитатива, манипуляций с гримуарами. Вместо всего этого - искаженное внутренним напряжением лицо, полускрытое разметавшимися волосами, горящие изумрудным огнем глаза и хищно скрюченные пальцы-когти, царапающие воздух после каждой выплюнутой фразы.
   - ... paracelada qo-ta lores-el-qo turebesa ooge balatohe!
   Она рванула свое платье, и его верх лопнул вместе с корсетом, точно оба были из гнилой, расползающейся дерюги. Тяжелые круглые груди ведьмы вывалились, и она схватилась одной рукой за них, крутя и теребя соски в нелепой пародии на любовную прелюдию; они на глазах наливались кровью и набухали.
   Говорят, сила ведьм идет от их женского естества, но я не думал, что все может быть так буквально.
   Дурак, Слотер! Ой, дурак!
   И я - дурак.
   Нельзя было оставлять позади такую подлую тварь. Стоило встать за ее спиной с Когтем наготове.
   Едва ли даже Ублюдок сумел бы сражаться на два фронта, но, к счастью, у него имелся я. В битве с Нья`шагьяхом от меня поддержки мало, но с ведьмой...
   Я пригнулся, чтобы меньше привлекать внимания и двинулся на Урсулу. Пистолет! Как бы пригодилось сейчас смертоносное изделие Джеральда, Хьюберта и Теофраста Туков, реквизированное Слотером на входе в дом ла Хьи.
   Щепотка пороха и полторы унции свинца способны уравнять любого смертного с самым могучим колдуном - дайте только несколько секунд форы.
   Ну да ладно, справимся и по старинке. Чай не впервой.
   Тяжесть Когтя приятно оттягивала руку, придавая уверенности. Надо только подобраться еще на несколько шагов....
   Я уже поднимал кривое лезвие ножа, когда ведьма, оборвав свою волшбу, вдруг каким-то неестественно резким, практически птичьим движением склонила-повернула голову в мою сторону. Наши глаза встретились - и я увидел, что ее зрачки сделались вертикальными, точно у кошки, а радужка пожелтела.
   Шаг, еще, прыжок. Коготь взлетел в воздух, чтобы нанести удар.
   Ведьма открыла рот и закричала. Самого крика я не услышал, скорее осознал, что она кричит, потому что в ту же секунду меня словно ударили огромной невидимой плитой. Да не просто по лицу, корпусу, рукам или ногам, а вот как бы всего сразу. Как если бы плашмя уронили на каменный пол с высоты нескольких человеческих ростов...
Это было, как столкновение с сгустком спрессованной силы всех ветров, когда-либо летавших над крышами Ура.
   Удар отбросил меня аж до дальней стены, ошеломил и выбил всякий дух.
   Рот наполнился кровью, перед глазами затанцевали черные пятна и цветные круги, а в голове пошли дикий гул да звон, напрочь заглушившие все звуки внешнего мира. Я перевернулся на живот и попытался встать, только руки и ноги не слушались.
   ... вставай.
   Вставай, Кот.
   Даже мысленный голос звучал глухо, точно его обернули в несколько слоев корабельной пенки.
   Кошки всегда падают на четыре лапы. Вставай.
   Вставай!
   Для начала удалось подняться на четвереньки.
   Пустив на пол вязкую струйку ярко-красной слюны, я повернул голову и, сквозь муть морочащую взгляд, увидел, как Сет отплясывает с Нья`шагьяхом. Слотеру все еще не удалось подобраться к демону достаточно близко, чтобы пустить в ход Дагдомар. Его шпага непрерывно секла и рубила воздух, заставляя черные щупальца отдергиваться. Прямо на моих глазах парочка, отсеченная острой сталью, полетела в разные стороны, вертясь и разбрызгивая черный ихор.
   Едва коснувшись пола обрубки скукожились и обратились в прах, который тут же подхватило невесть откуда взявшимся ветерком, подняло и закрутило в воздух, а потом отнесло в сторону клубящегося мистического тумана, откуда тянулись щупальца Нья`шагьяха. Туман втянул эти частички в себя, и новые щупальца немедленно выросли из сердцевины твари.
   Таким образом демон мог забавляться хоть целый день - в отличие от Сета, которому ко всему прочему уже досталось. Правый рукав его колета был вспорот от запястья и практически до середины предплечья, и теперь хлопал, точно парус на сильном ветру при каждом взмахе. Вдоль обнаженной руки тянулся разрез - такой тонкий и ровный, что, казалось, будто его нанесли хирургическим ланцетом.
   Когти Астарота!
   Оттолкнувшись руками, я было выпрямился, но слабость накатила свинцовой волной, и уронила на колени.
   Урсула! Звон в ушах никак не проходил, и я не слышал, возобновила ли сантагийская сука свою волшбу. Собираясь с силами для новой попытки встать, я зашарил руками по полу, пытаясь отыскать Коготь, но тот, похоже, погребло под грудой бумаг, высыпавшихся из секретера, который перевернула и выпотрошила та же ударная волна, что отбросила меня прочь.
   Так и не найдя кинжал, я повернулся к ведьме и пополз на четвереньках, толком не отдавая отчета в собственных действиях.
   Контузия, вызванная ударом колдовской силы, правда, постепенно проходила; молодой и сильный организм брал свое. Вот и хмарь перед глазами слегка развеялась... как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как ведьма делает руками странный жест, словно помогая чему-то подняться с пола.
   На паркете рядом с ней возникла черная точка, которая принялась стремительно разрастаться, образуя пятно, выглядевшее так, точно полированный дуб поразило гниение.
   Да это и было гниение!
   В мгновение ока древесина, при должном уходе способная пережить века, одряхлела и искрошилась, явив круг размером с человеческую голову. Следующую секунду ничего не происходило, а затем из него, крутясь, изгибаясь и переливаясь жирным металлическим блеском, полезла омерзительная голова, а за ней и тело гигантского медно-красного червя. Новая тварь не имела ни глаз, ни ноздрей, зато тут же обнаружила пасть - гадкую присоску, окаймленную кривыми крючьями мелких зубов, предназначенных намертво вцепляться в плоть жертвы - так что от раны сволоту и не оторвешь.
   Похожая на сфинктер, пасть непрерывно сжималась и разжималась.
   Урсула что-то прокричала, указывая рукой на Выродка и демона, вертящихся в смертельном танце, образовав вокруг себя вихрь стали и черных змеящихся молний.
   Медно-красный червь вывалился из дыры в полу целиком - фута четыре длиной, не меньше, и заскользил по полу. Прямо ко мне.
   Я застыл от ужаса, но тварь не обратила на меня внимания. Наоборот, обогнула и поползла дальше. Подчиняясь воле, призвавшей его, адский червяк торопился добраться до Ублюдка. Если такая погань вцепится ему в ногу, все будет кончено.
   - Сет! - крикнул я.
   Или открыл рот и подумал, будто крикнул; шум в ушах все не проходил.
   Так или иначе, чертов Слотер либо услышал, либо почуял движение за спиной. Длинным скачком назад и вбок он оторвался от Нья`шагьяха, сделал стремительный вольт и одним взмахом своего огромного эспадрона рассек червяка надвое. Брызнула мерзкая желтая жижа, растворяя тонкую пленку воска и разъедая паркет, подобно кислота, какой известные оружейники травят клейма на своих клинках.
   Все было сделано молниеносно, и все же Слотер отвлекся, а демон своего не упустил. Прянувшее вперед щупальце, корявое, словно бы составленное из нескольких хворостинок, выложенных в кривую линию ребенком, дотянулось до великана-охотника и, прежде чем отлететь, отсеченное острой сталью, коснулась его головы, глубоко - до самой кости, рассадив кожу на лбу.
   Дымящаяся кровь немедленно залила правый глаз Слотера.
   Сет впервые перестал наступать, тесня нечисть к стене, где рассчитывал прорваться, наконец, сквозь завесу щупалец и всадить Дагдомар в нутро Нья`шагьяха, и сам принялся пятиться, лихорадочно вращая перед собой "мельницу". Клинок его шпаги превратился в размытое пятно, едва приблизившись к которому черные щупальца летели прочь, рассеченные иногда сразу на несколько частей.
   Только, несмотря на это, исход был очевиден: демон перехватил инициативу, и теперь теснил охотника, который просто не мог долго поддерживать подобный темп, теряя силы вместе с кровью, сочившуюся из полученных ран.
   А из дыры уже высунул голову новый червь.
   Я, наконец, поднялся на ноги, шатаясь точно пьяный. Увлеченная призывом тварей, ведьма не обращала на меня внимания. Напрасно она так.
   В руках моих вместо Когтя появился увесистый такой - добрых два фунта - том в солидном кожаном переплете с бронзовыми уголками. Надпись на обложке, оттиснутая в хорошо выделанной коже, была на лютецианском, а сверху красовался герб ла Хьи: олень, подносящий на своих рогах графскую корону рыцарю. Не то гроссбух, не то фамильный дневник.
   Я стиснул его что было си, затем напротив, расслабил кисть и слегка присел, отводя руку назад, точно голый метатель дисков на древних гравюрах.
   Второй червь уже выполз-выпал из дыры в полу, ведущей явно не на второй этаж особняка, а куда-то неизмеримо глубже и дальше. За ним высунулась новая мерзкая безглазая голова, жадно жующая присоской-сфинктером. Крючья зубов нетерпеливо подрагивали.
   Я потряс головой, отгоняя остатки дурноты. Затем крикнул, все еще не слыша звуков своего голоса. Ведьма оторвала взгляд от призываемой твари и повернулась к мне.
   Ха-а!
   С силой развернувшись в бедрах, так чтобы вложить в размах энергию всего корпуса, плеча и распрямляющейся руки, я швырнул в нее книгу графа ла Хьи. Том полетел, точно снаряд, тяжелая обложка даже не раскрылась в полете, благодаря чему страницы не вывалились и не затрепетали, сбивая точность броска. Уголок переплета ударил ведьму немногим выше левой брови с такой силой, что она попятилась. Несколько нестерпимо долгих секунд она стояла, покачиваясь на ногах, ошеломленная и оглушенная, бессильно мотая головой.
   Затем ноги Урсулы подкосились, и женщина в беспамятстве упала на пол.
   Дыра в полу схлопнулась, и отсеченная голова третьего червя, так и не успевшего выбраться целиком, упала на пол. Второй же прекратил ползти и теперь судорожно корчился, то свиваясь в клубок, то развиваясь.
   Опустошив себя последним усилием, я тяжело опустился на колени. Дальше все зависело только от Сета.
   Нужно ли говорить, что Ублюдок не подкачал?
   Удар, оглушивший ведьму, частично долетел и до ее отродья. Оно дрогнуло и отпрянуло назад и вбок, прямо как Слотер, когда к нему подполз первый червяк. Сет не видел, что происходило за его спиной, но отвлекаться не стал. Не зря говорят, будто чертов Слотер в любой ситуации способен зубами выдрать свой шанс, даже если он будет единственным из тысячи. Почуяв слабину твари, охотник последовал за ней, как приклеенный. Очередным взмахом своего заточенного вертела он отсек чуть не с полдюжины щупалец разом, а затем прыгнул вперед, прямо в клубящийся туман, где скрывалось естество твари.
   Серебряный кинжал ужалил, и я, контуженный, все еще ничего не слыша толком, буквально кожей ощутил визг Дагдомара, на сей раз торжествующий, захлебывающийся от жадности.
   Одним ударом все не закончилось: левая рука Слотера работала, точно взбесившийся цеп на молотьбе. Дагдомар рубил, кромсал и пожирал собрата. Сгустки черной демонической лимфы (ихора, крови... чего бы там ни было!) летели во все стороны.
   Наконец клубящийся туман иссяк - вместе с неведомой силой, поддерживавшей Нья`шагьяха в воздухе. К ногам Сета Слотера шмякнулся иссеченный ошметок плоти, лишенный всякой формы. Он несколько раз содрогнулся в агонии, а затем замер и вдруг просто распался на множество мелких предметов. Иные из них замерли неподвижно, а другие продолжали сокращаться и пульсировать, выбрасывая из коротких трубочек фонтанчики черной дряни.
   То были человеческие сердца.
   Иные из них - совсем старые, сгнившие. Теперь, когда демон пал и его сверхъестественная сила не поддерживала в них жизнь, они на глазах разлагались, превращаясь в склизкие смердящие комочки. Другие, напротив, выглядели совсем свежими. Возможно это были те самые, что Нья`шагьях вырвал из тел людей Фехерико Альвады, графа ла Хьи и его слуг.
   Именно они еще бились.
Не выпрыгни я прошлой ночью в окно, среди них могло бы сейчас дрожать и сокращаться мое.
   Стоило подумать об этом, как меня затрясло, а содержимое желудка словно превратилось в кислоту. Я опустился на четвереньки и, упираясь ладонями в пол, изверг на него все содержимое желудка. Кажется, это становится уже делом привычным...
   Занятый физиологическими потребностями, я даже не ощутил сразу ладонь Сета, дружески опустившуюся на плечо. Огромный охотник помог мне подняться, одновременно что-то говоря.
   Залитой собственной кровью лицо Слотеры дымилось и от него несло серой. Правый глаз был закрыт - ресницы намертво склеило. В таком виде он сам мог сойти за демона, сбежавшего из Преисподней, чтобы порезвиться среди смертных. Впрочем, почему мог? Считается ведь, что Выродки и есть демоны, примерившие человеческую шкуру.
   - ... молодец, парень, - скорее прочитал по губам, чем услышал я. - Ты крепко помог.
   - Не стоило отбирать пистолет, - проскрипел я. - Стрелять сподручнее, чем швыряться книгами.
   Сет рассмеялся.
   - У тебя неплохо получилось и без него, Кот. Сразу видна искренняя и могучая нелюбовь к чтению.
   - Ведьма...
   - Займемся и ей.
   - Перережь ей горло!
   - Пока будет достаточно связать руки.
   У меня хватило сил только застонать.
   Чертов Слотер понял с пола стул и легонько подтолкнул меня, заставив усесться на него. И то верно. Контузия все еще давала о себе знать: ноги и руки все еще тряслись, будто у ветхого старика.
   Бессильный помешать, я смотрел, как Сет подошел к лежащей без сознания ведьме и быстро связал ей руки за спиной, использовав для этого один из ремешков своей перевязи. Он посадил Урсулу на пятую точку, прислонив спиной к стене и, прежде, чем отступить, аккуратно связал уголки разорванного платья, скрыв бесстыдно вывалившиеся груди.
   Только после этого охотник занялся собой.
   Оторвав распоротый рукав колета, Сет отбросил его в сторону. Он запустил руку в один из пистолетных подсумков и извлек наружу полоску белого льна, скрученную в тугой рулон. Оттерев кровь с глаза, Слотер сноровисто перемотал рассеченную от запястья до бицепса руку. Порез оказался слишком длинным, так что бинта не хватило на несколько слоев, и он тут же насквозь пропитался красным.
   - Мы ведь отдадим ее Альваде? - с надеждой спросил я, радуясь, что наконец, слышу звуки собственного голоса, пусть они и доносились словно бы откуда-то издалека. - Бьюсь об заклад, он придумает много способов заставить суку заплатить за вероломство.
   - Уфу-ву ву фути, - невнятно отозвался Сет, зубами он держал кончик бинта, силясь при помощи целой руки затянуть узел.
   Кряхтя, я поднялся на ноги, подошел и кое-как помог ему справиться. Пальцы дрожали и не слушались.
   - Он за это не заплатил, - повторил чертов Слотер.
   Ну не сукин ли сын?
   - После такого предательства я бы отдал ее с приплатой! - в голос взвыл я. - Ты дал суке шанс, а она нагадила нам на головы. Альвада...
   - Это хорек похитил твою сестру, - напомнил Сет, пробуя пальцами, хорошо ли держится повязка
   - По крайней мере, он держит свое слово. С ее головы не упал ни один волос. А ведьма, который ты хотел помочь, намеревалась скормить нас червям!
   - Просто она не из Ура, - пожав плечами, сказал Сет так, словно это все объясняло. - Плохо меня знает, потому и поставила на свое отродье. Это было глупо.
   Я снова застонал. Ублюдок и его самомнение!
   - Ты не можешь ее отпустить вот так. Сам видишь, на что она способна. Эта гадина призывает монстров!
   - Чтобы защищаться. Впрочем, ты прав, ее нельзя отпустить так просто.
   - Ну слава святым угодником! Что ты надумал?
   Сет вздохнул.
   - Честно говоря, сам толком не знаю. Но для начала надо закончить работу здесь. Тварь мертва, одним своим присутствием она пробила серьезную брешь в барьере, отделяющем наш мир от потустороннего. Придется провести определенные экзорические ритуалы.
   - Обычно ты доверяешь это тем, кто подчищает за собой хвосты.
   - Не в этот раз. Урсула не солгала насчет Нья`шагьяха. Он действительно больше, чем просто демон. Потребуются церковные свечи, мессианские облатки и несколько галлонов святой воды. И, конечно, огонь. Эти останки, - он кивнул на смердящую кучу сердец, - необходимо сжечь. Я займусь этим, а тебе придется прогуляться до церкви. Ближайшая к нам - собор святого Лукиана. Если будешь пошевеливаться, обернешься за пару часов. И постарайся не попасться на глаза королевским мушкетерам. Загребут без вопросов.
   Мне не понравилась перспектива оставить Сета с его недоделанным рыцарством в компании ведьмы, пусть и пребывающей в беспамятстве.
   - Альвада...
   Сет нахмурился, не скрывая раздражения. Затем поднял руку, показал мне три толстых пальца и принялся их загибать один за другим.
   - Демон. Потом ведьма. Потом Альвада. Решать вопросы будем по мере их очередности. Вперед. Дружкам Нья`шагьяха надо поставить надежный заслон, чтобы ненароком не задумали устроить себе экскурсию.
   Что мне оставалось?
   Я распинал ногой бумаги и книги ла Хьи, нашел Коготь, сунул его в ножны и поплелся вниз.
  
   ***
  
   Обернулся я быстрее, чем за пару часов, хотя в церкви едва не вышло недоразумение с тамошними клириками, присматривающими за алтарем. Мессианские церкви не против, когда прихожане уносят с собой святую воду, но потрепанный прихожанин, заявившийся с бочонком их озадачил.
   А как иначе - без боченка-то? Сет ведь ясно сказал - потребуется несколько галлонов.
   По такому поводу сбежалось сразу несколько озабоченных причатников, толком не знающих, что делать в подобной ситуации, но все проблемы одной фразой снял дородный священник, облаченный в стихарь, забрызганной воском и пятнами вина.
   - Уважьте дитя, - пророкотал он глухим басовитым голосом, привыкшим к распеву церковных псалмов и гимнов. - Мы все-таки в Уре, братие...
   С бочонком в обнимку я заспешил обратно, гадая, о судьбе, которую чертов Слотер уготовил вероломной ведьме, и был уже в двух шагах от поместья ла Хьи, когда дорогу заступили две темные фигуры в плащах и шляпах, надвинутых почитай на нос. Ни одна из них не произнесла не слова.
   Ночные ангелы?!
   Перехватив бочонок левой рукой так, чтобы при оказии швырнуть в ближайшего, правую я положил на рукоять Когтя и хищно улыбнулся.
   - Советую вам поискать другую добычу этой ночью, мессиры. С кота много шерсти не состричь, зато царапины могут заживать долго.
   - Бочонок? Торопитесь что-то праздновать, синьор Кот? - раздался за спиной голос со знакомыми почти мяукающими интонациями.
   Я обернулся и предсказуемо увидел Фехерико Альваду-И-Как-Его-Там, который до этого укрывался в тени соседнего дома, да не один, а в компании как минимум четверых головорезов, мало отличавшихся от тех двух, что преградили мне путь. Все они были экипированы, точно прямо сейчас на войну - шпаги, кинжалы, пистолеты. Звякало железо, а в воздухе повис привычный запах кожи, железа и сала, которым были натерты ремни.
   Теперь, зная не только на что способен чертов таго, но и кто таков, чем промышляет, я, как ни странно, почему-то испытывал к нему меньше злобы и ненависти, чем накануне. Да, это мерзавец был выпестован в лоне Черной церкви, и без всякого сомнения запачкал руки в количестве злодеяний достаточном, чтобы любой мирской суд приговорил его к смерти. Однако там, где Альвада должен был - сообразуясь со своими натурой и воспитанием - проявить себя подлинным исчадием ада, он пока продемонстрировал лишь холодный расчет и профессионализм.
   Безусловно, от островитянина можно ждать подвоха, но как истинный профессионал, он ценит логику поступков и в крупной игре не пытается мошенничать по мелочи. Его манипуляции при помощи золота и угроз - понятные, предсказуемые и убедительные; они куда рациональнее, чем коварные игры Урсулы, запутавшей Сета, чтобы затем попытаться скормить его собственному отродью.
   И потом, сделка между Выродком и сатаникосом практически выполнена, нам осталось лишь разойтись.
   - Праздновать пока рановато, мессир Альвада, - сказал я, снова берясь за бочонок обеими руками. - Здесь, увы, не вино, а всего лишь вода. Зато святая - прямо сейчас из церкви. Мы добрались до вашей шкатулки, но требуется еще много чего подчистить.
   - Святая вода, - таго скривился. - Ну как же, ну как же...
   - Ах, да, - я усмехнулся. - Вам же такое не по душе. В ритуалах Черной церкви предпочитают кровь агнцев, не так ли?
   - Преувеличение, - с деланным легкомыслием отмахнулся сатаникос, - Куда чаще это красное вино. В Черной церкви гедонистов в разы больше, чем любителей вериг, увлеченных истязанием плоти своей или даже чужой. В этом суть истинной веры. Получить удовольствия в этой жизни, чтобы не было так обидно в последующей, когда придет время платить. Впрочем, не удивлен вашим заблуждениям: мессианские клирики тратят больше сил и слов на тиражирование слухов о нас, чем на распространение своего Благого слова. Лживые лицемеры.
   Он сплюнул.
   - Однако, я смотрю, ведьма распустила язык. Что еще она вам наговорила?
   Последние слова Альвада произнес абсолютно спокойно, без намека на угрозу - прямо чистое любопытство.
   - И наговорила, и сделала. Достаточно, чтобы проникнуться нелюбовью к всему вашему семейству.
   Альвада довольно рассмеялся.
   - И про это рассказала. Узнаю сестричку Урсулу. Она всегда трахает - или мужчин, или их мозги. В довершение к порезам с прошлой ночи, я вижу у вас синяк на лице... похоже, имело место быть некоей действо. Она снова выпустила свою тварь, и Слотер, надо полагать, полностью оправдал свою репутацию?
   - Нья`шагьях мертв, если вы спрашиваете об этом. Сет засадил ему в сердце свой колдовской клинок. Вернее, в сердца. Их было много, но удара хватило каждому. Шкатулка будет ваша, хотя сомневаюсь, что она теперь чего-то стоит.
   Говоря это, я внимательно следил за лицом Альвады, ожидая увидеть следы разочарования или досады, но таго продолжал спокойно улыбаться.
   - Жаль, у меня имелись планы на демона. И все же это хорошие новости. А что же с женщиной?
   - Жива, - не без сожаления в голосе, ответил я.
   - О, это просто чудесно! Признаться, я опасался, что наш свирепый специалист может под горячую руку и прибить стерву, но все сладилось как нельзя лучше. А без стража добраться до сучки будет не сложно. Она ведь все еще в поместье?
   - Когда я покидал дом покойного графа ла Хьи, ваша сука-сестра без сознания со связанными за спиной руками, и Сет пялился на ее полуприкрытые сиськи.
- Не могу его осуждать, - понимающе промурлыкал сантагиец. - Там всегда было на что посмотреть. Давайте составим компанию нашему бравому герою. Возьмите у него бочонок, видите, парень устал. Mas rapido!
   Меня избавили от бочонка.
   - Спасибо. Но...
   Сатаникос хотел шагнуть вперед, но я с решительностью, отозвавшейся холодком в низу живота, заступил ему дорогу.
   - Одну минуту, мессир Альвада. Я вижу шесть человек, увешенных оружием с ног до головы, и мне кажется это несколько странным. Для того, чтобы закрыть сделку вам не нужен столь почетный эскорт. Боюсь, идти к Слотеру целым военным отрядом будет не лучшим ходом. Такую демонстрацию силы он, чего доброго, может воспринять, как вызов.
   Таго недоуменно поднял бровь.
   - Нам ведь осталось просто ударить по рукам? Какие еще вызовы? А что до эскорта, то человеку моего положения и рода занятий, о которых вы теперь знаете, вечно мерещатся враги. Между перспективой озадачить синьора Слотера и потрафить своей паранойи я, пожалуй, выберу второе. Для своего спокойствия.
   - Для вашего спокойствия я советовал бы вам оставаться в рамках условий, оговоренных со Слотером накануне. Иначе шесть головорезов со шпагами помогут вам не больше, чем мертвому припарки. Заберите шкатулку, отдайте деньги и уносите ноги из Ура.
   - Даете дружеские советы? А я думало, вы затаили на меня обиду.
   - Я просто хочу, чтобы эта ночь быстрее закончилась.
   - Для вас все скоро закончится. А вот Урсуле три отпущенных мне часа покажутся самыми долгими в ее пакостной жизни, - с жизнерадостностью, которая абсолютно не вязалась с его словами, заявил Альвада.
   И я вдруг понял, что не останусь на это посмотреть, хотя последние часы именно эти планы согревали меня в ночи.
  
   ***
  
   Сет особо не заморачивался с сердцами, украденными Нья`шагьяхом. Похоже, он просто сгреб их в камин и набросал туда побольше дров, нисколько не смущаясь того, что пламя вырывается из топки, облицованной снаружи белым камнем, облизывая красно-желтыми языками резные барельефы и щедро выбрасывая жирные струи копоти, немедленно оседавшей на стенах и потолке.
   За счет открытого окна вонь трупного разложения почти выветрилась, но теперь в воздухе висел смрад горелого мяса.
   Выродок поднял с пола одно из кресел, и ведьма теперь сидела на нем, держа на коленях связанные руки и низко опустив голову. Волосы ее были растрепаны, зато узел на груди, кажется, выглядел завязанным более тщательно: по крайней мере, обрывки хоть что-то скрывали.
   На том месте, куда упали останки Нья`шагьяха, пораженного Дагдомаром осталось жирное влажное пятно, очерченной пентаграммой, которую Сет, похоже, начертил воском обычной свечи, снятой с ближайшего подсвечника. Ее огрызок, небрежно отброшенный, валялся рядом. Спрашивается, а стоило ли гонять меня в церковь?
   В углах пентаграммы корчились корявые и уродливые знаки, похожие на раздавленных червей и начертанные красным. Зная Ублюдка, могу с уверенностью сказать, что он начертил их макая пальцы в собственные раны.
   На моей памяти Сет пару раз обмолвился, что Древняя кровь, текущая в его жилах - один из самых универсальных алхимических ингредиентов, какие только доступны смертным. Думаю, любой из его родичей мог бы жить без забот, просто продавая полпинты крови в месяц сумасшедшим зельеварам из Аптечного переулка.
   - Я, смотрю, вы не отличаетесь терпением, мессир Альвада? - заметил Сет при нашем появлении. - Не смогли дождаться утра?
   - Грешен, синьор Слотер. - почтительно склонил голову таго.
   Взгляд его так и впился в сокрушенную ведьму. Та же при звуках его голоса даже не шевельнулась, по-видимому все еще пребывая в беспамятстве. Вот уж не думал, что не думал, что одна увесистая книжка, пусть даже от души запущенная сильной рукой, способна так надолго отправить человека в страну грез. Хотелось бы верить, что Сет просто добавил кое-что от себя, покуда я бегал.
   В конечном итоге даже он получил возможность убедиться, насколько опасна ведьма, пока может стоять на ногах и ворочать своим черным языком.
   - Не сомневаюсь, - Слотер не улыбнулся. - И не только отсутствием терпения.
   - О, уж вы-то меня понимаете. Нам ведь обоим происхождение и семья не оставили шансов выбирать между грехом и благостью самостоятельно. Не так ли? Та самая свобода выбора, которую мессианские клирики провозглашают высшей ценностью, какую Творец даровал смертным, нам с вами никогда не предоставлялась. Такое уж наследие.
   Сделав знак своим людям оставаться у дверей, сантагиец прошел к камину и сняв перчатки, протянул руки к огню, как если бы они замерзли, хотя ночь снаружи выдалась мягкая и безветренная. У камина вонь горелой плоти должна была ощущаться куда сильнее, и я невольно сморщился. Альвада заметил это краем глаза и, едва заметно подмигнув, с шумом втянул воздух своим длинным хрящевым носом.
   - А-ах, - на лице его появилось выражение крайнего удовлетворения. - Казалось бы любое мясо, если его поджарить, пахнет одинаково аппетитно, но запах человеческого ни с чем не спутаешь.
   - В камине горят останки демона, - сказал я.
   - Что с того? Его мать была человеком, и это дает о себе знать. Впрочем, когда мы со всем закончим окончательно, в ней тоже останется мало человеческого!
   Паладин Черной церкви коротко рассмеялся, а затем резко оборвал смех и глубоко вздохнул, силясь обуздать охватившие его возбуждение. Щеки его пошли красными пятнами.
   - У меня прекрасное настроение, синьоры. Впервые за последний год! Думаю, именно такое состояние и называется - "благодать", а вовсе не то, что вкладывают в сие слово чертовы святоши... Вы обращали внимание, что даже самые сладкоречивые клирики Строгой церкви способны выдавить из себя до убого мало подробностей о тех радостях, что якобы должны ждать праведников в кущах Вырия Небесного? Бедолаги! Они ведь просто не могут придумать ничего соблазнительного для смертных, поскольку в своем лицемерии успели все сколько-нибудь стояще заклеймить, как порок. Радость соития, чревоугодие, триумф победителя... От того-то и все канонические метафоры о вечной жизни на небесах в окружении сонма ангелов завязаны исключительно на презираемое богатство: сплошные златые пажити, да жемчужные одеяния... тьфу!
   Он действительно плюнул - прямо в огонь.
   Затем таго повернулся и вдруг резким движением вытащил из-за пояса нож - с широким округлым лезвием из плохонького, грубо прокованного железа и желтой роговой рукояткой. Не стилет убийцы-аристократа и не зловещий клинок душегуба из доброй стали, а простой крестьянский нож, каким обваливают скотину.
   Все это время он носил его с одной целью и по одну душу.
   - Простите, не могу удержаться, - сухим и холодным голосом, составившим резкий контраст той жизнерадостности, с какой озвучивалась предыдущая тирада, произнес сатаникос. - Должен отрезать себе кусочек радости прямо сейчас. Я ведь когда-то обещал этой суке: когда мы снова встретимся я начну с того, что попробую ее страдания на вкус. Так вот, это не было метафорой.
   Меня слегка затошнило, и я сказал себе, что это от запаха сгоревшего мяса.
   - Воссоединение семьи в духе Слотеров, - глухо произнес Сет. - Вам были бы рады в моем клане. Но - нет.
   Он сделал два шага навстречу и встал между Фехерико и Урсулой.
   - Сначала закроем сделку.
   Слотер поднял здоровую руку и показал сантагийцу шкатулку.
   Ящик, прежде вмещавший создание, именуемое Нья`шагьяхом, выглядел теперь не только непритязательно, но и откровенно неважно. Серебряные замочки были выдраны с мясом, одна из петелек, удерживающих крышку - тоже, и та едва держалась на второй. Передняя стенка треснула: полированное черное дерево лопнуло от сильного удара, расколовшись по всей длине. Красный бархат торчал сквозь эту трещину, от чего казалось, будто шкатулка живое существо, получившее рану.
   Узилище демона, похоже, разделило участь своего пленника.
   Слотер небрежным движением швырнул расколотый ящичек к ногам Альвады. Таго не двинулся с места, только коротко мотнул головой. Один из его сопровождающих вышел вперед, извлек из-под полы плаща окованный железом ларец из красного дерева, поставил его на пол рядом и аккуратно поместил в него узилище Нья`шагьяха, касаясь его лишь кончиками пальцев.
   В итоге получилась шкатулка в шкатулке. Надо же. А я думал, только арборийцы таким баловством увлекаются.
   Движения островитянина были очень скупыми и точными, а еще в них чувствовались страх и брезгливость. К проклятой шкатулке спутник сатаникоса прикасался, точно к останкам раздавленного ядовитого гада. Закрыв крышку и защелкнув на ларце небольшой замок, человек нервно вытер руку о штаны.
   Он повернулся к хозяину и коротко доложил:
   - Esta!
   - Я всегда выполняю свою работу, - просто сказал Ублюдок.
   Альвада кивнул.
   Его человек взял ларец за железное кольцо в крышке и отступил за спину хозяина. Сомневаюсь, что после уничтожения демона и тех манипуляций, какие Сет проделал, пока я бегал за святой водой, от этой игрушки будет много толку, но чем бы таго не тешились, а деньги Слотеру они заплатят.
   - Таскать с собой столько золота было бы обременительно, синьор Слотер, - словно услышав мои мысли, сказал Альвада, запуская пальцы за широкий пояс и извлекая белый незапечатанный конверт.
   Он протянул его мне и сделал приглашающий жест. Я заглянул внутрь, ощущая, как ноздри щекочет запах краски, чернил и сургуча, и обнаружил там корешки аккуратно сложенных бумаг; потянул их наружу - цветастые, расписанные причудливыми вензелями, бумаги выползли, увлекая за собой хвостики кистей, отягощенных солидными печатями.
   Прямо грамоты о пожаловании дворянства.
   - Это векселя Палаты негоциантов Ура. Каждый на две тысячи золотых в чистом весе. Насколько я могу судить - самые надежные ценные бумаги в пределах владений вашего короля. Надежнее только слово самого короля... хотя, выбирая между ними и этими бумагами, я бы, без сомнения, выбрал последние, ибо все короли одинаковы - щедры на слова и скупы на золото. Вы с честью выполнили условие своей сделки, синьор Слотер, и вознаградить ваши услуги - меньшее, что я могу сделать. Фехерико Альвада-и-Кайенагвальдиа да Садаба всегда держит свое слово. Мы в расчете?
   Я подошел к Сету и передал ему векселя.
   Чертов Слотер, не читая и даже не глядя, скомкал оба и сунул за пояс.
   - Хорошей вам дороги обратно в Ходрид, Альвада. - угрюмо сказал он. - Не подхватите морскую болезнь.
   У меня заныли зубы от недоброго предчувствия... а как же угрозы и форы - ровно на три часа?
   - Мы, сантагийцы - нация морских воинов, - с достоинством заявил таго. - Мы даже не знаем, что это такое. А теперь вы не оставите меня наедине с сестренкой. Нам надо столько сказать и отрезать друг другу...
   - Признаться я хотел попросить вас о том же. Я тут провел пару часов наедине с вашей сестрой и мне тоже хочется ей столько сказать. Сказать и потрогать.
   Я застонал. Кажется, не только мысленно, но и вслух.
   Лицо сатаникоса Фехерико Альвады застыло, сделавшись как никогда похожим на заостренный стилет, а его люди заскрипели кожей и заскрежетали металлом. В воздухе начало ощутимо сгущаться напряжение. Такое ощущение, словно кто-то подвесил под потолком невидимый механизм смерти и начал медленно, но решительно закручивать его пружину. Отныне каждое слово и каждое действие будет совершать новый оборот заводного ключа, пока пружина не дойдет до своего предела, чтобы затем вдруг со звоном распрямиться, высвободив страшную энергию разрушения.
   - Вот как, - медленно сказал Альвада. - Значит, просто не будет.
   - Судя по количеству людей, сопровождающих вас, вы не очень-то на это и рассчитывали.
   - Я ничуть не сомневался, что вы победите, синьор Слотер, - сказал Альвада, и голос его звучал неуместно вежливо. - Вопрос в том, какой ценой. Судя по-вашему... потрепанному виду precio es muy alto. Это мне на руку.
   Сет криво усмехнулся. Верне, просто дернул щекой. Даже с оттертой физиономией, огромный и массивный, весь посеченный шрамами, в окровавленный и залитой чернилами твари одежде он сам выглядел страшнее любого демона.
   - Мы договаривались только насчет шкатулки. Она ваша.
   - Я благодарен вам синьор. Однако, как вы уже поняли, шкатулка была всего лишь препятствием, которое отделяло меня от этой женщины. Вы устранили это препятствие. Так оставьте нас. Это семейное дело!
   - Кровь и пепел... Стоило дважды об этом подумать, прежде, чем вовлекать в него специалиста, которого называют Ублюдком. Такие прозвища хорошо характеризуют отношение к "семейным делам".
   - Я не хочу конфликта с вами. С вами и вашим кланом. Отойдите.
   - Конфликт начался, когда вы вынудили меня принять контракт. Все, что у вас есть - отсрочка в три часа.
   - Да что она для вас? Просто случайно встреченная шлюха. Я готов утроить ваше вознаграждение, чтобы урегулировать этот пробел в нашем контракте. Все - честь по чести.
   Я затаил дыхание, ожидая, что ответит Сет. Не то, чтобы он был жаден до денег, но сумма получалась ошеломляющей, а ведьма и ее кольцо для него не значили ничего.
   Ну, почти ничего.
   Кроме того, судя по количеству людей, которые привел с собой Альвада, это было не просто предложение. Это был разумный выход.
   - Засуньте их в свою смуглую задницу! - прорычал Сет. - Мой контракт исполнен.
   Фехерико Альвада кивнул и несколько секунд простоял неподвижно, словно обдумывая услышанное. Затем он понимающе кивнул.
   - Это логично. Женщины всегда достаются победителям. Герой убивает дракона и получает все - его сокровища и его принцессу. Но только эта тварь не принцесса, синьор Слотер. Она ведьма! Она повинна в преступлениях против своего народа, против его церкви и должна предстать перед судом.
   - В том числе и за убийство вашего с ней отца, не так ли?
   Если этот выпад должен был застать таго врасплох, то ничего не вышло. Альвада лишь слегка повел плечом.
   - Я вижу, у нас не осталось маленьких тайн друг от друга. Что с того? Ваше знание ничего не меняет. Я должен увезти эту суку... то, что от нее останется после сегодняшней ночи, в Ходрид, где она будет молить о смерти, пока не потеряет голос от воплей. Если вместо одного демона ее будет защищать другой... значит, придется искать способ управиться и с ним. Возьмите деньги и отступите. Она вам никто. Это подлая и вероломная тварь. Чтобы сбежать она ударит вас кинжалом в спину - едва улучшит момент. Отдайте ее мне!
   Я против воли кивнул. Все так.
   - Сет, послушай...
   А чертов Слотер только ухмыльнулся и сказал:
   - Уже.
   - Что уже? - непонимающе нахмурился сатаникос.
   - Уже ударила.
   - Да что с вами такое?! Вы ведь не смертный!
   Альвада практически умолял. Его взгляд метался, перескакивая с внушительной фигуры Слотера на скорчившееся в кресле тело столь ненавистной сестры.
   - Вы в силу свое наследия должны быть выше их глупых сиюминутных представлений о чести, рыцарстве, благородстве... истинное преимущества чистого зла в том, что оно всегда может позволить себе рациональные поступки, независимо от последствий!
   - Мой поступок вполне рационален, - Сет слегка ухмыльнулся, самым краешком губ. - Я сейчас блюду репутацию.
   Сантагиец невольно замолк, тяжела дыша и глядя на него так, что не будь Слотер Выродком, его просто неминуемо должен был хватить удар от того количества концентрированной злобы, какую выделил в воздух Альвада, темный паладин, сатаникос Чёрной церкви и сын бафомета.
   - О чем... вы? - наконец, справившись с собой, просипел Альвада.
   - О том, что он всегда выполняет работу, за которую получил задаток, тупой ты засранец! - сказала Урсула, рыжая ведьма из Ходрида, мать демона и дочь бафомета.
   Она резко вскинула голову, и густые огненные волосы отлетели назад, точно отброшенные порывом ветра. Ее губы были искусаны и распухли еще сильнее, превратив рот в похотливую рану на лице, глаза снова полыхали изумрудным пламенем.
Урсула подняла руки, и всем стало очевидно, что они не были связаны.
   Иллюзия и морок.
   Очередной обман.
   Хищно рассмеявшись ведьма раскинула их, царапая скрюченными пальцами за воздух. Босые ноги ведьмы оторвались от пола, она зависла в воздухе, растрепанная и притягательно-ужасная в своей дикой безжалостной красоте.
   Люди Альвада слегка попятились, поднимая пистолеты и высвобождая из ножен клинки. Сатаникос остался на месте, одержимый не меньше, чем его проклятая и пропащая сестра.
   - У тебя был шанс уйти, но ты не послушал. И теперь Сет Слотер должен выполнить свой новый контракт! Твоя голова - моя!
   - Fuego!
   Альвада махнул рукой. Пистолеты его людей уже целили в ведьму и Ублюдка, а я стоял рядом с ними, частично закрывая собой угол стрельбы и потому не имея ни малейшего шанса избежать своей порции свинца.
   Опытный фехтовальщик способен использовать крохотную долю мгновения, которое требуется, пока кремень, щелкнувший по затравочной полке, воспламенит порох и передаст огонь заряду. Это ничтожная доля секунды, но ее при должной сноровке достаточно, чтобы уйти с линии выстрела.
   Так вот, я эту долю секунды профукал и ничего не успел, да и не попытался успеть. Я просто замер - даже глаза не закрыл - ожидая грохота выстрелов и свиста свинцовых пуль, которые должны наполнить помещение, пронзить его, в мгновение ока разнося и разрывая все на своем пути. И в первую - очередь ткань и кожу, плоть и кости.
   Aue, Помойный кот! Ты был хорошим парнем.
   Сразу несколько пистолетов щелкнули курками, но вслед за этим не последовало череды крохотных взрывов, выталкивающих из стволов пули, в воздухе не вспухли облачка порохового дыма, несущие вонь тухлых яиц. Вместо этого зазвучали недоуменные возгласы и ругательства, которые тут же сменили крики боли, потому что Сет Слотер, прозванный Ублюдком, оказался рядом с паладинами Альвады и уже убивал.
   Он не хватался за свои пистолеты, заранее зная, что они тоже не выстрелят, и не тратил лишние секунды, пытаясь уклониться от направленных в лицо дул. Вместо этого он использовал драгоценные мгновения, которые люди Альвады потратили на возню с огнестрельным оружием, чтобы в двумя гигантскими скачками покрыть разделяющее их расстояние и пустить в ход клинки.
   Сатаникос, стоявший на его пути, просто отлетел к самой стене, снесенный ударом плеча точно горным обвалом. Он покатился по полу, заматываясь в собственный плащ - так отброшенная марионетка наматывает на себя нитки - и стуча головой по навощенным плиткам паркета.
   Стоявший сразу за Альвадой таго - тот, что убирал шкатулку в ларец - коротко хрюкнул, когда дага Слотера вонзилась ему в брюхо с такой силой и скоростью, что тонкий граненый кончик выскочил со стороны спины, пробив и куртку, и кожаный нагрудник, и толстый шерстяной плащ. Любой другой замешкался бы, силясь извлечь завязшее в мышцах и тканях оружие из столь глубокой раны, но неимоверная сила Слотера не дала его врагам такого подарка. Он стряхнул сантагийца с клинка, как наколотое яблоко.
   Следующий островитянин получил страшный рубящий удар эспадрона наискось, и его голова лопнула точно перезрелый арбуз, разбрызгивая содержимое. Продолжая движение, Сет успел еще круто развернуться, уйти от неловкого и запоздалого выпада третьего таго, и вбить окровавленную дагу под челюстную косточку прежде чем прочие хваленые паладины Черной церкви опомнились, наконец, бросили бесполезные пистолеты и смогли дать ему отпор.
   Вернее, попытались дать.
   Двое атаковали Слотера, крича, рубя и коля, и сталь гнусно засмеялась-залаяла, смыкаясь и размыкаясь. Первого Сет подавил сразу, тяжелыми ударами выбив из ритма, сломав стойку, смяв защиту и разрубив ключицу. Таков исход девяти из десяти поединков с Ублюдком. Люди, которые упражняются в фехтовальном мастерстве никогда не бывают готовыми к тому, что им придется останавливать своими клинками не другую шпагу или рапиру, но здоровенное лезвие шириной чуть в пол-ладони, которое сверху обрушивает рука толщиной с мужское бедро, частя удары быстрее, чем град лупит по крыше.
   Второй сантагиец смекнул, что к чему и использовал все свое мастерство, чтобы пустить удары Сета по касательной, а то и свести их к минимуму, постоянно контратакуя... а дальше мне уже было не досмотреть.
   Фехерико Альвада привел с собой шесть человек, и Сет Слотер, воспользовавшись щедро выданным ведьмой шансом, в мгновение ока упокоил или связал боем пятерых. Шестой же, счастливо избежавший незавидной участи оказаться на линии атаки разъяренного носорога, зачем-то вставшего на задние копыта, вдруг оказался за спиной Выродка.
   Между ним и ведьмой.
   Между мной и ведьмой.
   Сзади раздался шум негромкий падения, смягченного шорохом ткани. Эффектная левитация, приковавшая к рыжей все внимание людей Альвады, и заклинание энтропии, не позволившее пистолетам выстрелить (что это такое я узнал лишь позже), опустошили Урсулу. Ведьма рухнула на пол и теперь неуклюже возилась, пытаясь подняться на ноги.
   Шестой паладин Черной церкви не колебался и секунды. Оставив своих братьев сражаться против Слотера и умирать, несмотря на численное превосходство, он отшвырнул пистолет и, обнажив шпагу, бросился к женщине, замахиваясь для удара.
   Клинки Азазеля!
   Я знаю, что должен был отступить в сторону, и позволить ему сделать это.
   Вероломная сука того заслужила. Она пыталась скормить нас адским червям и демону, из-за нее погибло столько людей, включая ни в чем неповинных слуг, работавших на ла Хьи. Из-за нее моя сестра едва не оказалась в борделе и натерпелась жуткого страха в руках ублюдочных похитителей...
   Одним словом, никаких разумных объяснений тому, что я сделал не имелось.
   А я шагнул наперерез паладину с Когтем в руке.
   Будь у паладина возможность встать в стойку и выставить четыре фута отточенной стали между мной и собой, многое бы усложнилось, но, когда сталкиваешься накоротке, грудь в грудь, так что можно заглянуть в глаза противнику и почувствовать вонь из его рта у себя на лице, нет ничего лучше короткого и злого клинка.
   Я поднырнул ему под руку, пропуская длинное и неуклюжее лезвие стороной, продолжая движение скользнул за спину, обхватил шею и, приникнув к таго - мускулистому и плотному, как брусок железного дерева - крепче, чем юный возлюбленный к нагой красотке, ударил Когтем в печень.
   А потом еще раз. И еще. И еще...
   Быстро-быстро-быстро-быстро-быстро.
   Старая добрая школа уличных драк - стремительных и коротких, как струя мочи у столетнего деда... Было достаточно одного удара, но пять - это чтоб уж с гарантией. Мало ли какие сюрпризы могут выкинуть эти головорезы, все-таки выкормыши Черной церкви. Может они котов в жертву приносят, чтобы их лишние жизни получить.
   Едва эта мысль пришла в голову, я тотчас нагнулся и - на всякий - перерезал горло уже покойному сантагийцу, лицо которого на глазах затапливала мертвая желтизна.
   Подумать только - котов! в жертву!
   - Ну и где твои черви, сука? - зло спросил я, поворачиваясь к растрепанной ведьме, которая неуверенно поднималась на ноги, цепляясь ослабевшими руками за подлокотники кресла.
   - Обернись! - крикнула та.
   Машинально пригнувшись, я обернулся, выставляя вперед Коготь, но в оружии - по крайней мере в моем - уже не было нужды. Фехерико Альвада, шарахнувшийся было к нам со шпагой в руках, резко остановился и попятился, потому что Сет уже разделался с его последним паладином и как раз поворачивался, рыча, точно разъяренный демон.
   Последний из шести телохранителей отпрыска сантагийского бафомета остался сидеть в черной луже, прислонившись спиной к стене, где прижал его Выродок, и свесив на грудь полуотрубленную голову; багрянец жизни толчками выплескивался из страшной раны. Правда, судя по разорванным бинтам и капающей с пальцев Слотера крови, прежде островитянин успел-таки пометить многострадальную шкуру Ублюдка прощальным ударом, а, значит, действительно чего-то стоил.
   Я отсалютовал трупу Когтем.
   Толчок и падение оглушили сатаникоса, так что прежде чем он успел опомниться, а затем еще и выпутаться из складок собственного плаща, все закончилось. Альвада не успел ни прийти на помощь своим людям, ни разобраться с сестрой, пока Сет был занят резней. Бездарный командир, профукавший поле боя, отдав всю инициативу врагу.
   Я опустился на колено и вытер Коготь об одежду зарезанного головореза, ощущая, как напряжение спадает, и меня, в который уже раз за последние часы начинает бить крупная дрожь.
   Святые угодники, что за уголок Преисподней мы тут соорудили!
   Всего несколько минут, а элегантный особняк покойного ла Хьи превратился в сущую бойню. Стены и полы были забрызганы кровью, под замершими в нелепых позах трупами распылались черно-красные лужи, воздух сделался сырым и тяжелым, смрад горелого мяса из камина мешался с вонью серы и дерьма из выпотрошенных кишок, а также густым непередаваемым запахом крови, от которого во рту не пропадал вкус меди.
   Тьфу!
   Если раньше чертов Слотер выглядел устрашающе, то теперь он даже не казался, а на самом деле перевоплотился в полноценное чудовище, в свою настоящую ипостась, положенную всякому Выродку, которые, повторюсь, есть не люди, но демоны в человеческом обличие, порожденные похотью Лилит. Дымящийся, покрытый кровью с ног до головы, вместо лица - багряная маска, с которой сверкают белки глаз и ощеренные в зверином оскале зубы.
   И два клинка, ужасающе длинные и острые... и липкие.
   Ублюдок весь выложился в стремительной атаке, безжалостно расходуя всего себя, чтобы убить как можно больше и страшнее, используя преимущество внезапности. Он стоял тяжело сгорбившись, опустив руки с клинками.
   Невысокого роста и лишенный мужских статей Альвада на его фоне казался уд крохотным и чахлым. У мышонка против кота и то будет больше шансов.
   Лицо сатаникоса сделалось таким бледным, что казалось, будто клинышки усов и бороды на нем нарисованы углем.
   - Все-таки стоило уйти, - прохрипел Сет и тряхнул клинками. - У меня итак слишком часто помирают работодатели. Плохо для репутации.
   Не капли, но целые сгустки крови сорвались со стальных полотен и негромко шлепнули об пол.
   - Убей его, Сет! - взвизгнула ведьма. - Ты обещал мне его голову!
   - Заткнись, сука, - не оборачиваясь огрызнулся я. - От твоего рта итак слишком много проблем. Прихлопни его, Сет, и пойдем по домам. Тебе потребуется неделя в парных старины Дозера, чтобы смыть с себя всю эту кровь.
   - Последний шанс, - устало сказал Слотер. - Если через два с половиной часа вы успеете смазать пятки из города...
   Альвада упрямо помотал головой.
   - Нет. Все закончится здесь.
   - Дурак, - фыркнул я.
   - Зря, - пробормотал Слотер.
   - Убей его! - визжала ведьма.
   Слотер навел острие своего вертела на уровень груди сантагийца и двинулся вперед. Альвада попятился, не пытаясь встать в позицию для фехтования или хотя бы поднять для защиты свою шпажонку. Вместо этого он торопливо распутал узел, которым был стянут его шейный платок и, ухватившись за тонкую золотую цепочку, вытащил из-за пазухи некий амулет: травленная кислотой пластинка из позеленевшей от времени меди размером с детскую ладошку...
   - Скрученные заклинания тут не помогут, - устало предупредил Сет.
   - О, нет, синьор Слотер! - засмеялся Альвада.
   Голос его предательски дребезжал и ломался, выдавая страх, растерянность и отчаяние, но на лице застыло нехорошее выражение - такое можно увидеть у вконец проигравшихся игроков, которые ставят на кон все, включая свою жизнь.
   - Скрумагия? Это детские шалости! Сейчас вы увидите настоящее нечистое чудо!..
   Лопатки сатаникоса уперлись в стену, отступать стало некуда.
   Тогда чертов таго завопил, словно умалишенный и поднял руку с зажатой в ней пластинкой. Он стиснул ее острые края так сильно, что они сильно разрезали ладонь и пальцы, вызывав обильное кровотечение, но кровь не заструилась тонкими ручейками, не побежала, не закапала на пол. Вместо этого позеленевшая древняя медь впитывала ее, как морская губка впитывает воду.
   - Сonjuro vos Duces, sex et inferni, qui creavit mundum et quicquid in eo est, - торопливо забормотал Фехерико Альвада, и тяжело наступавший на него Сет Слотер споткнулся, будто наткнувшись на невидимую стену, - quod pro melabores, et ad moleas omnem meam petitionem! Aue! Аааааааа-ааах!
   Сатаникос снова закричал - и на этот раз боль и какой-то первобытный кровожадный восторг вытеснили из его голоса отчаяние. Шпага сантагийца отлетела, небрежно отброшенная, покатилась по полу, цокая чашкой по плиткам паркета и остановилась, лишь упершись эфесом в труп одного из людей Альвады.
   Сет взревел, прыгая вперед и замахиваясь тяжелым клинком...
   В него словно выстрелили из пушки.
   Встречный удар страшной силы врезался в великана-Выродка, скомкал его прямо в воздухе и отшвырнул назад. Он крепко сколочен, Сет, чертов Слотер - крепче, чем иной боевой голем; ребра его откованы из чистого железа, но, клянусь, я слышал, как они хрустнули!
   Удар отбросил его футов на пятнадцать, Ублюдок не удержался на ногах и покатился по полу, почти к самым моим ногам, бряцая амуницией и вытирая собой кровь и дерьмо, несколько минут назад выпущенные им же из паладинов Черной церкви.
   Клинки выпали из его рук, но только вовсе не от того, что удар оглушил Слотера - едва сумев превозмочь силу инерции, протащившую его по полу, Сет извернулся исполинским котом, одним слитным гибким движением оказавшись на колене, а освободившиеся от шпаги и кинжала руки уже сжимали тяжеленые двуствольные пистолеты, в каждый из которых было забито по нескольку унций свинца.
   Заклинание энтропии, сотканное Урсулой, уже развеялось, выстрелы загремели без помех, оглушительные в замкнутом помещении. Я против воли присел, словно опасаясь ответного огня, а ведьма вскрикнула и схватилась за уши.
   Кабинет ла Хьи заволокло дымом от сгоревшего пороха. Сет попятился, помахивая пистолетами и напряженно вглядываясь в дымку.
   Слотер выпустил четыре пули в сатаникоса, но, когда она рассеялась, мы увидели, что Фехерико Альвада-и-Кайенагвальдио стоял как ни в чем не бывало с безумной улыбкой-оскалом на лице.
   Он просто увернулся от всех.
  
   ***
  
   Невысокого и щуплого сантагийца трясло от распирающей изнутри мощи, снизошедшей неведомо откуда; его пальца мелко дрожали, а голова подергивалась, как у припадочного. Эту силу, нахлынувшую извне, ощутили и мы.
   Сырой напоенный запахом крови воздух буквально пропитался ею, и точка концентрации сошлась внутри брата Урсулы.
   Вонь серы заметно усилилась, однако раны Слотера, кажется, теперь уже были не причем.
   Альвада медленно покрутил шеей, словно цирковой атлет, разминающийся перед тем, как взяться за свои неподъемные гири.
   - Ты знаешь, что это такое, Слотер, - сипло сказал он, отбросив свои "синьор" и прочую показную вежливость. - По крайней мере, слышал, не так ли?
   - Черная благодать, - пробормотал Сет, бросая пистолеты на пол. - Благословение Шести.
   - Именно, - сатаникос хрипло рассмеялся. - Тот же дар, что получили вы, nor-quasahi, от своей матери, но только временный и умноженный шестикратно. По толике от каждого из Шести. Кажется, теперь расклад сил в мою пользу.
   Вот уж истинно теперь это - "чертов таго"!
   В Уре многие наслышаны про такой обряд. Редко, крайне редко смертный, отчаявшийся и одержимый разрушительными чувствами - жаждой мести, ревностью или чистой злобой - способен докричаться до Шести адских Герцогов сквозь их мертвенный сон. Такому просителю ничего не надо, он не видит для себя будущего, и все, о чем молит - дать ему возможность принести боль, страдание и ужас окружающим за причиненные обиды.
   Всем, кто обидел, изменил или озлобил.
   Такая просьба приятна Шести.
   Черная благодать - благословение проклятьем - сжигает душу, обрекая ее на вечные муки, а взамен наделяет осененного (или, правильнее сказать, оскверненного) ею невероятной силой, позволяющей в одиночку уничтожить больше людей, чем рота вооруженных до зубов солдат.
   - Это невозможно, - всхлипнула ведьма. - Для этого нужен алтарь! И обряд! И жертва! Это невозможно!
   Зря она подала голос.
   Альвада повернул голову в ее сторону и уставился на сестру глазами, в которых полыхал огонь. Кровавые слезы собрались в уголках его глаз и потекли по щекам, оставляя тонкие красные линии. Мощь, обрушившаяся на сантагийца, распирала его, разрывая изнутри, - чрезмерная для смертного.
   - Считай это приветом от отца, тварь! - крикнул он голосом, в котором явственно звучал утробный звериный рык. - Это он придумал и создал как раз перед тем, как ты погубила его! Отложенное благословение, щедро оплаченное человеческими жизнями, выстраданное и выпрошенное у Спящих Герцогов во имя службы им же... Ирония судьбы - отец подсмотрел его идею у мессианских святош с их индульгенциями. Если можно попросить о заочном прощении грехов, то почему бы не создать грех заочный?! Когда отец сказал мне, сколько душ, крови и золота стоит аванс Преисподней, я решил, что он сошел с ума. Проще собрать маленькую армию из чертей и бесов! Но теперь я вижу, насколько мудр был бафомет Сантагийский! ... Ну как, Сет el Bastardo? Каково тебе? Каково встретить того, кто много сильнее тебя?!
   - Постоянно встречаю, - проворчал Сет, нагибаясь, чтобы поднять с пола шпагу. - Издержки профессии...
   Он резко выпрямился, и они тут же ринулись друг на друга, сталь со свистом рассекла воздух...
   Громадная туша Слотера врезалась в шкаф, и грузно свалилась на пол, погребаемая грудой посыпавшихся книг и обломков. Я безотчетно шагнул вперед, закрывая собой женщину и судорожно стискивая в кулаке Коготь, но тут же опомнился и шарахнулся в сторону.
   Еще не хватало класть жизнь за суку!
   Если чертов Слотер желает, чтобы ему оторвали голову ради ведьмы, то это - его проблемы. Я же все еще не против увидеть, как Альвада схватит Урсулу за горло и по капле выдавит из нее жизнь.
   Да, лучше всего так. Без пыток.
   - Я тебя наизнанку выверну, - пообещал сестре сатаникос и, подняв руки, начал рвать на груди одежду, так, словно она мешала ему дышать; чудовищная мощь душила его.
   Теперь Альвада не казался ни мелким, ни чахлым, благодать словно проникла в каждый член его тела, раздув и взбугрив его, налив кровью и мощью. Костюм трещал на нем по швам, уступая натиску взбунтовавшейся плоти, распираемой изнутри невероятной энергией, направленной прямо из Преисподней.
Еще немного, и он сам начнет дымиться, подобно Слотеру.
   - Нет! - слабо крикнула ведьм. - Нет! Этого не будет!
   Она попыталась прибегнуть к ворожбе, но витавшие в воздухе эманации черной силы всосали в себя всю магию, и никакого колдовства не вышло. Урсула скрючилась в кресле, закрываясь руками.
   - Ты еще не закончил, недомерок.
   Сет восстал из руин графской мебели, потрепанный и избитый, с прилипшей к щеке страницей, но по-прежнему страшный, точно Бунт нечисти. Вытащив из шеи длинную острую щепку, он отбросил ее в сторону, облизнул свои пальцы, скривился и сплюнул кровью.
   Зло ощерился.
   - У тебя еще остались дела на этой стороне комнаты. Иди и заверши.
   Осененный Черной благодатью Альвада медленно повернулся к нему. На лбу и шее его вздулись жилы, по мокрому от пота и кровавых слез лицу ходили желваки - бремя силы давалось ой, как тяжело.
   Он сделал шаг вперед, но тут же остановился, заподозрив подвох. Ублюдок, конечно, любит производить впечатление тупоумного громилы, только не следует забывать: он ухитрился отправить на тот свет слишком много тварей (в том числе и человеческих), чтобы обходиться одной только голой силой, у которой, как ни крути, есть пределы.
   И Сет нас не разочаровал.
   Он демонстративно сбросил с плеча обломок шкафа и вперил в сатаникоса насмешливый и злой взгляд.
   - Итак, у тебя осталось только это, последний козырь. Других тузов в рукаве, похоже, нет. Не густо для эмиссара Черной церкви.
   - О, Выродок, поверь - тебе хватит, - проскрипел Альвада, скаля красные, словно перепачканные кармином, зубы. - Во мне сейчас бушует такая мощь, что хватит разорвать половину вашего клана, начиная с тебя. И уж тебя я на всякий случай порву на особо маленькие кусочки.
   - Ты - тупой недомерок, - ухмыльнулся чертов Слотер. - Кровь и пепел! Ты же сам сказал, чья это сила. Сила Шести Герцогов! А теперь посмотри сюда...
   Он прижал ладонь к порезу на шее, а затем развернул ее к Альваде. Древняя кровь жирно блестела и дымилась на свету.
   - Это кровь моей матери, Альвада. Великой и распутной Лилит, Черной суки, Герцогини Ада. Четвертой из Шести!
   Альвада затряс головой, словно пытаясь выбросить из нее слова охотника. Ярость мешалась на его лице с недоумением.
Сет громоздко надвигался на него, подобный сбежавшему со Свинцовых троп исполину-Топтуну, расшвыривая ножищами обломки дерева и книги, угрюмый и страшный, и сантагиец невольно дал слабину.
   Он попятился, выдавая страх, проникший даже сквозь опьянение Черной благодатью.
   - Ты всерьез думаешь, что мама позволит причинить вред своим детям ради сомнительных удовольствий простого смертного прыща? Ты глуп и смешон, таго.
   - Не очень-то она помешала мне вздуть тебя уже дважды, уранийский ублюдок.
   - Ублюдок - это точно, - с довольным видом согласился Сет, продолжая наступать. - И то, что тебе кое-что сошло с рук, тоже - точно. Мертвый сон Шести крепок, они не сразу слышат даже зов родственной крови. Но теперь, когда ты ее пустил своими руками, ситуация крепко изменилась. Aue, мама! Я чую твою поддержку.
   - Нет.
   Теперь пришла очередь Альвады заявлять бессмысленные и бесполезные протесты.
   Незримая, но несомненно темная, как ночь, аура, окутывавшая его, словно истаяла, и стало легче дышать, хотя дух мясницкого двора, вонь дерьма и серы никуда не делись.
   Снова стало видно, что Альвада совсем не велик - чуть ниже среднего роста, узок в плечах, а рядом с исполинским Выродком, которого швыряние по комнате только разъярило, так и вовсе мелок и тщедушен.
   - Нет, ты не можешь... это нечестно! Ты не можешь...
   Он не договорил.
   Кулак Сета Слотера мелькнул с невероятной быстротой - так что движение смазалось в неясное пятно - и врезался в висок островитянина. Тот рухнул как подрубленный.
   Он не упал на пол, нелепо взмахнув руками, не отлетел в сторону, не покатился кубарем, а прямо-таки врезался в пол - с маху, как стоял, будто на него сверху обрушили исполинский валун весом в десять тысяч фунтов.
   Буммм!
   Только гул пошел.
   Рухнув, Фехерико Альвада-и-Кайенагвальдио больше не шевелился. Голова, вывернутая под нелепым углом к телу, красноречиво свидетельствовала: даже Черная благодать пасует перед ударом здоровенного кулака, если лупит детина размером со шкаф.
   - Сдохни, тварь! - ликующе закричала ведьма.
   - Фу-ух! - чертов Слотер поморщился, болезненно потряхивая рукой.
   А затем он, вдруг, покачнулся и, сделав несколько неуверенных шагов, тяжело прислонился к стене, пачкая ее багровым. Плечи его обмякли, руки бессильно повисли вдоль тела.
   - Вот ведь дерьмец мелкий, - Слотер потянулся и застонал. - Чуть не уработал... Кровь и пепел! Еще пара тумаков, и я бы подумал дважды, прежде чем снова подняться на ноги.
   Я только сейчас осознал, что все еще сжимая рукоять Когтя... так сильно сжимаю, что пальцы свело судорогой. Пришлось подключить левую руку, чтобы разжать закостеневшие пальцы правой.
   - Ты в порядке, Сет?
   - Смеешься? Мелкий ублюдок подмел мной все полы, как тряпкой! Дери меня Астарот, если не сломано как минимум четыре ребра. Че-орт, - он мученически скривился. - Пожалуй не четыре... а все пять.
   - Буду знать, что Черная благодать пасует перед Древней кровью, - искусственно рассмеялся я. - Если еще раз столкнусь с таким одержимым, плюну на все и побегу прятаться в ваш замок... как его там... Кэр-Кадазанг?
   - Не слишком бы я рассчитывал на гостеприимство. И потом, ничуть она не пасует.
   - Что? - в голосе Урсулы звучало искреннее недоумение. - Но ты же пришиб Фехерико одним ударом, едва он пустил тебе кровь!
   - Я и до этого кровоточил, что твоя свинья, если вы оба не заметили. Рука, лоб, дыра в ноге, пара мелких царапин тут, пара там. Вполне достаточно, чтобы провонять всю комнату. Только что с того Шести? Даже худшие из нас у Герцогов ходят в нелюбимых пасынках.
   - Но ты говорил... - начал я.
   Сет оборвал мою тиражу, вяло махнув рукой.
   - Ага... здоровые парни не умеют врать. Верь больше... - он, кряхтя, сполз по стене и остался сидеть, закрыв глаза и бессильно вытянув ноги. - Матушку Лилит не зря прозвали Первосукой - последышей у нее, что у пса - блох. С чего ей беспокоиться о ком-то одном из своего выводка? Сам подумай: всю свою историю Древняя кровь только тем и занималась, что резала и изводила, жгла и истребляла себя самое. Мы едва не угробили друг друга в Войне Рычащего короля, а окончательно подорвали свою линию и свое могущество во время Конфликта кланов, когда пали все семьи, кроме четырех. Все это время Древняя кровь лилась рекой, но разве Лилит или кто-то еще из Шести вмешивались? Та же история с Черной благодатью. Осеняя ею, Шесть не интересуются, как и против кого их дар будет использован. Главное, что при этом сломали побольше костей.
   - Сукин сын! - воскликнул я. - Ты купил его! Ты купил его, как шулер деревенского лопуха!
   - Ага, - пробурчал чертов Слотер; он открыл глаза и снова плюнул кровью - прямо на труп Альвады. - Я же говорил, что всегда выполняю работу, за которую взял задаток.
   Я посмотрел на тело мертвого сатаникоса, с некогда смуглого, а ныне - бледно-воскового лица которого даже смерть не стерла выражения искреннего замешательства. Открытые глаза смотрели в бесконечность, постепенно уподобляясь стеклянным пуговицам.
   - Мне казалось, ты работал на него.
   - Работал. И работа была выполнена, как только таго получил свою проклятую шкатулку. Все остальное в контракт не входило.
   - Тогда на кого... - начал было глупо мямлить я, но тут же оборвал себя, вспомнив ликующий крик рыжей бестии, когда она бросила свое заклинание, лишившее все пистолеты возможности стрелять.
   - Сет работал на меня.
   Ведьма подошла к телу сантагийца и, опустившись на корточки, провела пальцами по его узкому и острому, точно лезвие стилета лицу, закрывая глаза. А потом выпрямила их, сделав "вилкой", и медленно, с жуткой улыбочкой, от какой меня мороз продрал по хребту, вдавила веки прямо внутрь черепа. Длинные острые ногти пронзили плоть, как ножи. Она продолжала давить, пока глазные яблоки не лопнули и склизлая жидкость не потекла по лицу покойника, смешиваясь со следами кровавых слез.
   Затем Урсула повернула голову в мою сторону. Клянусь, я никогда не видел, чтобы лицо человека изображало такой триумф.
   - Я подрядила знаменитого Сета Слотера уничтожить очередное чудовище, причиняющее людям зло.
   - Сомневаюсь, что у тебя был с собой мешок двурыльников, как у Альвады, - пробормотал я, с трудом скрывая отвращение.
   - Не было.
   Ведьм улыбнулась и, глядя мне в глаза, медленно облизнула свои искусанные пухлые губы. О-очень медленно и о-очень похотливо. Так, что мне немедленно захотелось стянуть штаны, наплевав на то, что ее пальцы все еще оставались внутри черепа покойника.
   Я перевел взгляд на Слотера, но тот лишь вяло дернул плечом и самодовольно ухмыльнулся.
   "Сбегай за святой водой, Кот", да?
   Вот же ублюдок!
  
   ***
  
   - И?
   Ламар прекратил сражаться с дымящейся курицей, которую разделывал при помощи ножа и вилки, и внимательно посмотрел на своего приятеля.
Помойный Кот, голый по пояс, с бинтом, обмотанным вокруг торса, сосредоточенно лепил из хлебного мякиша очередного, третьего, по счету чертика; два других уже сидели на оторванной горбушке, свесив кривые ножки.
   - Что - "и"? Это была самая жуткая ночь в моей жизни, и слава Небесам, она, наконец, завершилась. - Кот зубцом вилки обозначил новому чертику глаза-дырки. - Собственно, для меня все на том и закончилось. Нья`шагьях убил графа ла Хьи, Сет убил Нья`шагьяха, убил людей Альвады и убил самого сантагийца... Одним словом, решил все вопросы на корню, в свойственной ему манере. А глупый и неловкий Помойный кот, заваривший всю кашу, нигде не всплыл. Чему невероятно рад по сей день.
   - А что же ведьма? - спросил Кейси, аккуратно отгребая на край тарелки разваренные ошметки луковицы. - Ее ведь никто не убил?
   - Покинула Ур через три дня. Это было условие Слотера. Она казалась слишком... яркой, чтобы оставаться в этом городе, не причиняя беспокойства. В том числе ему. Не могу сказать, что мне жаль. Как бы то ни было, она оставалась сукой. Красивой, несчастной, но в то же время безжалостной и опасной, как крыса в мешке, сукой
   В голосе Кота тем не менее прорезались нотки сожаления.
   Он послюнявил палец и принялся аккуратно прилаживать на место отвалившийся от головы хлебной нечисти рог.
   - А все трупы повесили на несчастного бедолагу графа. Случился не самый тихий скандал, однако об увлечении этой тряпичной головы оккультными науками ходили кое-какие слухи, так что в историю про вышедший из-под контроля эксперимент с потусторонними силами поверили без лишних вопросов. Даже хваленые репортеры твоего Ренодо съели все как миленькие.
   Третий чертик присоединился к двум своим товарищам на горбушке. Мякиша оставалось мало, поэтому он вышел совсем мелким и каким-то плюгавым.
   Кейси прекратил свои манипуляции с курицей и наморщил лоб, оживляя в голове воспоминания.
   - Кажется, припоминаю. Бойня в особняке ла Хьи. В "Хрониках" выходили маловразумительные заметки с места событий. Никто так и не объяснил, что именно произошло в особняке лютецианца, а потом Ковен по приказу Магистрата провел полную магическую санацию здания, уничтожив все улики и следы.
   - Ага. Если так подумать, то версия о неосторожном оккультисте, в общем, не так далеко ушла от истины. Не путайся ла Хьи с темными силами, ему бы не встретить Урсулу, и не привести ее в свой дом. А властям Блистательного и Проклятого требовалось как-то выкрутится из ситуации с полудюжиной мертвых сантагийцев, работающих ко всему прочему на Черную церковь, которых нашли в доме графа... Думаю, после всего случившегося Сет встретился с Витаром Дортмундом и нашептал тому обо всем, что произошло. Так сказать, поведал историю из первых уст. И вице-канцлер решил, что замять дело куда проще, чем дать ему огласку. Ты, кстати, знаешь, что глава Второго Департамента - из Выродков? И приходится родней Ублюдку?
   - А что, есть кто-то кто этого не знает? - рассмеялся Ламар. - Некоторые тайны в Уре зовутся "тайнами" абсолютно незаслуженно.
   Он приглашающим жестом ткнул в разделанные куски курицы, но Помойный Кот покачал головой и взялся за кувшин с вином. Личный бретер Иоганна Ренодо на это пожал плечами - как знаешь - и отправил в рот кусок белого мяса.
   - А кольцо? - неожиданно спросил Кейси, прекращая жевать. - Что стало с Печатью бафомета? Сет не попытался снять его?
   - Разве не очевидно? Ублюдок оставил его ведьме.
   - Я полагал, что охотнику на нечисть пригодился бы артефакт, не позволяющий тварям из Преисподней наносить ответный удар. Сохранись кольцо, будучи снятым с пальца ведьмы, Сет Слотер многократно облегчил бы свою работу на будущее. А попробовать стоило: у него имелся целый труп таго, в жилах которого кровь еще не свернулась.
   - Он не попытался.
   - Странный жест.
   - А то! Но чертов Слотер посчитал, что женщине, за которой охотится Черная церковь, а также немалая куча демонов Преисподней, потребуется любая защита. Ублюдок, несмотря на всю свою репутацию и свирепость, бывает сентиментален. Когда-нибудь это выйдет ему боком... да, впрочем, регулярно и выходит! Просто он слишком упрямый сукин сын, чтобы это признать. А всех, кто слишком настойчиво пытается его переубедить, норовит вколотить в землю по самую макушку.
   Кейси только покачал головой: не то осуждающе, не то недоуменно.
   Какое-то время они сидели в молчании: Ламар все больше работал челюстями, Кот - кадыком.
Слегка заскучав от тишины, главарь Кошаков принялся развлекать себя тем, что щелчками поочередно сшибал своих чертиков с хлебной корки, а затем усаживал их обратно.
   Когда чертики по втором разу отправились в полет и вернулись на исходную, Ламар вдруг отложил вилку и спросил:
   - Бафомет, ла Хьи, Альвада, четверка наемников, куча темных паладинов, почти десяток слуг и даже демон Нья`шагьях... она и впрямь стоила того, чтобы за нее умереть?
   - Нет, - Кот мягко улыбнулся и покачал головой. - Но это же была настоящая ведьма!.. В смысле, стоило по меньшей мере попытаться.
  
   конец
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 9.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"