В Малом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона дано такое определение слову "маска".
Маска, итал., 1) театральное изображение человеческого лица из бумаги или другой ткани для придачи живому лицу желательного выражения и характера или для сокрытия своего лица. Первоначально (как и ныне у дикарей) принадлежность религиозного культа, позже получила широкое применение в античном театре, как удобный способ передавать характер ролей, из Рима по наследству перешла в итальянскую народную комедию ("commedia dell'arte"), где выработались определенные типы арлекина, панталона, бригеллы и проч. С XV- XVI в. Маски. распространяются во всей Европе (особенно во Франции и Италии), далеко за пределы сцены, как средство не быть узнанным и как забава во время карнавала; у нас ряженье на масленице и на маскарадах, балах, на которых все гости являются с замаскированными лицами, переодетые в особых костюмах.-2) Изображение лица, снятое гипсом с умершего для воспроизведения его в скульптурном портрете.
Итак, с самого начала маска использовалась как инструмент игры в широком понимании этого слова. К игре можно отнести всякие действия, в процессе которых важно оставаться не узнанным. Маска - чтобы скрыть истинное лицо человека и придать ему вид, нужный в данный момент. Иногда - чтобы спастись от опасности. Но чаще всего человек надевает маску, совершая что-нибудь недоброе. При совершении добрых дел редко заботятся остаться неузнанными (хотя, несомненно, бывают и такие случаи, обозначающие благие намерения). Можно назвать и другие случаи применения масок.
Но я хочу сказать о масках в переносном смысле, о тех невидимых простым глазом масках, которые использует, чаще всего неосознанно, но, бывает, и осознанно, почти всякий человек. В мире происходит гигантский всеобъемлющий маскарад. Надо, однако, объясниться.
Когда мне было лет 15, я прочитала роман Горького "Жизнь Клима Самгина". Герой книги испытывает странное ощущение двойной внутренней жизни. Клим все время как бы смотрит со стороны на свои действия и поступки, и это лишает его непосредственности. Боже мой, ужаснулась я. Да ведь и я точно так же. И эта мысль не покидала меня долгие годы. Выполняю простые, обыденные дела, вступаю в отношения с окружающими людьми; совершаю поступки - мелкие и крупные, важные и не очень. Это видимый план моей жизни. Но есть и второй. Я наблюдаю свои действия неким внутренним взором, погасить который не в силах. Это не просто внутренний контроль, который помогает выверить внешние действия. Во мне сидит ироническое существо, наблюдающее со стороны, и это мешает мне действовать безоглядно, мешает свободно насладиться всеми прелестями жизни - природой, любовью...Что это такое? Отсутствие искренности? Лев Толстой в "Детстве" описывает ощущения, испытанные им, мальчиком, на похоронах матери.
Николенька приходит к ее гробу один, взбирается на стул, чтобы достать до лица покойницы, и долго всматривается в него, соотнося свои воспоминания о ней, милой, ласковой, живой, с тем восковым бледным, холодным лицом , которое он видит теперь. Вглядываясь и вспоминая, он словно выходит за рамки собственного существования, он в каком-то забытьи. И вот десятки лет спустя писатель говорит, что, в сущности, только эти минуты самозабвения и были минутами настоящего горя, когда его собственная личность словно не существовала. Потом, во время церковной службы и погребения мальчик плакал, но к грусти "примешивалось какое-то самолюбивое чувство: то желание показать, что я огорчен больше всех, то заботы о действии, которое я произвожу на других..."
Мне думается, что очень немногие люди свободны от таких ощущений, или же они просто не осознают, что внутренний план их жизни далеко не всегда совпадает с внешним.
Вот слова из книги священника отца Александра Ельчанинова. "Мнение о нас других людей - вот то зеркало, перед которым позируют почти все без исключения. Человек делает себя таким, каким хочет, чтобы его видели. Настоящий же, как он есть на самом деле, неизвестен никому, включая и его самого, а живет и действует некая выдуманная и приукрашенная фигура. Это стремление к обману так велико, что человек в жертву ему приносит, искажая свою природу, даже самого себя - единственное и неповторимое, чем является каждая человеческая личность".
Можно подумать, что здесь звучит осуждение, на самом деле его нет: о. Александр считает, что такова неизбежная действительность, человеком чаще всего не осознаваемая.
Он продолжает: "Величайший знаток глубин человеческого духа, преп. Исаак Сирин в своем 41-м слове говорит: "Восчувствовавший свой грех выше того, кто молитвою своею воскрешает мертвых; кто сподобился видеть самого себя, тот выше сподобившегося видеть ангелов".
Видеть самого себя, без прикрас и без самоуничижения - возможно ли это для земного, грешного человека? Думаю, что нет. Да и бывают такие случаи, когда маска, которую надеваешь, необходима для спокойствия и благополучия другого человека. Тут встает множество вопросов, которых я не стану касаться, упомянув только один случай, когда маска может быть необходима. Не сказать человеку, что он неизлечимо болен. Знаю, что одни предпочитают знать эту правду, а других она лишает сил и воли к сопротивлению.
Всякому человеку приходится приспосабливаться к окружающему миру, к людям, к обществу, ко всем разнообразным проявлениям жизни. В этом естественном приспособлении один мобилизует свои лучшие качества, другой, напротив, их теряет. И бывает, что маска, которую невольно или сознательно создаешь себе на каком-то этапе жизненного пути, прирастает и становится второй натурой. Иногда живешь и укрепляешься в ней много лет, и она тобой управляет. Но это не отменяет второго (или первого?) плана жизни - где сознаешь ложность прочно приросшей маски. И уже не знаешь - а стоит ее отдирать? Стоит - для себя? Стоит - для других? Я думаю, что все мы надеваем порой разные маски - для тех, кого знаем, или для незнакомых людей, иногда - для самих себя.
"Не стоит прогибаться под изменчивый мир", - поет А. Макаревич. Это романтика. Как не прогибаться? Вопрос в том, как далеко зайдешь в этом действии.
Это очень сложно и довольно опасно. Часто даже неосознанное стремление показаться людям не таким, какой ты есть на самом деле, наносит личности серьезный удар, изменяет, уродует ее.
Снова обращусь к книге о. Александра. Он говорит о грехе тщеславия. "Симптомы тщеславия, этого начального греха: нетерпение упреков, жажда похвал, искание легких путей, непрерывное ориентирование на других - что они скажут? как это покажется? что подумают? Тщеславие издали видит приближающегося зрителя и гневливых делает ласковыми, легкомысленных - серьезными, рассеянных - сосредоточенными, обжорливых - воздержанными, и т.д. - все это, пока есть зрители. Той же ориентировкой на зрителя объясняется грех самооправдания, который часто вкрадывается незаметно даже в нашу исповедь: "грешен как и все..... только мелкие грехи..... никого не убил, не украл....Зато как пленяет всякий раз встреча с человеком, свободным от этой язвы, и как мы любим в детях, не вошедших еще в полосу сознательности, их полную простоту и непосредственность"
Да, думаю я, только дети (и то "не вошедшие еще в полосу сознательности") да, может быть, глубокие старики, которым уже всё всё равно.
Я постоянно думаю обо всем этом, бродя по страницам Самиздата. Псевдонимы авторов - это тоже маски. И клоны знакомых (или незнакомых) авторов - тоже маски. Это игра. Автор хочет попробовать себя в другом жанре, открывает новый раздел, придумывает себе новое имя (или, простите, кличку), и часто это бывает очень интересно. Если только этот "клон", принимая новое обличье, не выплескивает в нем то худшее, тайное, что в нем есть и просится наружу. Под собственным именем сказать трудно и стыдно. А если он не умеет сварганить хорошую маску, то его узнаешь и ужасаешься: так вот что скрыто в этом человеке! И еще бывают случаи, когда затеянная клоном вроде бы невинная игра начинает развиваться по собственным законам, выходит из-под власти автора, наносит вред и боль другим людям. Дело опасное, опасная игра, но все-таки игра.
Но когда человек пишет под черным ником комментарий к прочитанному тексту, это значит, что он боится, трусит сказать то, что он думает. Почему? Чего боится? У каждого свои причины. Впрочем, я этого не понимаю.
Но когда я вижу в бесконечных спорах и разборках - на той неизбежной стадии, когда уже главный предмет спора забыт, а участники заняты в основном тем, чтобы побольнее пнуть друг друга и позаковыристее выматериться - черные ники вызывают отвращение, и единственно, чего мне хочется - это плюнуть изо всех сил на всех этих broyler, 911, Vopros, ыч, I, а то и просто * * *, потому что это низкие, подлые трУсы, и больше о них сказать нечего.
Заканчивая эту запись, не претендующую ни на что сколько-нибудь серьезное, я подумала: может быть, только ради этого последнего абзаца я и написала этот текст?