Аннотация: Легко жить, когда ты успешна и красива, а как быть, когда ты попадаешь в чужой мир и не имеешь всего этого?
02.12.2015
НЕ РОДИСЬ КРАСИВОЙ, А РОДИСЬ СЧАСТЛИВОЙ!
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Mitsubishi Outlander припарковался возле обочины. Из салона автомобиля вышла эффектная брюнетка, на ходу клацнув брелком сигнализации, и направилась в кафе.
Ее внешность привлекала к себе внимание прохожих, ее красота не оставляла равнодушными никого: в ней все было идеально. Лицо фотомодели удерживало взгляд, шикарная фигурка вызывала зависть у женской половины и восхищение, вожделение у мужчин.
За столиком в летнем кафе с видом на фонтан ее ожидала подруга детства. Одного взгляда хватило, чтобы заметить легкую дрожь в ее руке, когда она делала глоток кофе.
- Привет! Что опять? Покажи, - возмущено воскликнула присевшая за столик брюнетка.
Ее подруга приподняла солнечные очки с темными стеклами, опуская свой взгляд от стыда. Под глазом красовался синяк лилового цвета, верхнее веко припухло от удара. Побои, так сказать, на лицо.
- Мариша, милая, разведись с ним. Посмотри, во что он тебя превратил. Он не мужик, он зверь, так и убить может. Он не изменится, а сколько раз он поднимал на тебя руку? Оторвать бы ему эти руки, а лучше в полицию обратись, - в очередной раз принялась убеждать она подругу.
- Алина тебе легко говорить! Это же ты у нас успешная, красивая, женихов перебираешь, - с ноткой обвинения произнесла она. - А у меня маленький ребенок на руках, мама больная и я без работы. Если я разведусь, на что мы жить будет? - с горечью проговорила она.
Алина поняла, что до подруги не достучаться, и оставила эту тему в покое. Марина всегда была тихой и спокойной, она по натуре не боец, а, скорее, жертва. Чем этот гад, ее муж, и пользуется: вначале контролировал жутко, подавлял, а теперь и вовсе рукоприкладством занимается. Алина бы со своим характером после первых побоев выставила бы его за двери, да еще бы и заяву в органы накатала.
Попили кофе, поговорили ни о чем и разбежались, напоследок Алина оплатила счет и всунула подруге в руку крупную купюра, чтобы та купила малышу необходимое. А сама села в машину и поехала домой, ей нужно было собираться в командировку, завтра ей вылетать самолетом.
По дороге домой ее мысли возвращались к разговору с подругой, ее слова прозвучали как обвинение и упрек в ее адрес. Было неприятно, больно и обидно. Да, она успешная, так она прилагает к этому немало усилий, работает, не покладая рук. Да и подруге всегда помогала, чем могла и не только физически и материально но и финансово.
А женихов перебирает не из-за своей красоты и капризности, а потому, что с мужем хочет прожить всю свою оставшуюся жизнь. Как ее покойные родители, которые даже из жизни ушли вместе. И что бы потом ее муж не оказался козлом, поднимающим руки на нее.
За этими мыслями Алина доехала домой, а дальше ей было не до слов подруги, она собирала чемодан в дорогу. А это, между прочим, уметь еще надо: чтобы собрать самое необходимое и ничего лишнего.
На следующий день рано утром вызвала такси в аэропорт. Нехорошее предчувствие тревожило душу, но куда деваться ехать-то надо. Чтобы не раздражаться от чужого вождения, села на заднее сидение. Несмотря на ранее утро, пробки на дорогах уже присутствовали. Таксист оказался из категории лихачей, чем доводил ее до нервного состояния. На ее замечание и просьбу не лихачить, только отмахивался от нее и бубнил себе под нос непристойности, притом в ее адрес.
Таксист, в очередной раз нарушив правила, решил обогнать стоячую впереди очередь машин, выскочил на перекресток и Алина с ужасом увидела, как на них несется большая грузовая машина.
Время замедлилось, как в кино, и Алина беззвучно зашептала - я хочу жить!
Удар, перед глазами все мигнуло, потемнело, но затем картина восстановилось. Вначале она не поняла, что происходит, а потом пришло понимание. Когда увидела раскуроченную машину, месиво металла и ее плоти на заднем сидении.
И чей-то крик донесся до ее слуха, выводя из ступора: "Вызовите скорую, водитель еще жив". Этот крик поднял в ней бурю эмоций и злость, вот гад, из-за него эта авария, она погибла, а он жив. И тут до нее окончательно дошло, что, несмотря на то, что она видит и слышит, ее нет в живых.
- Нет! Я хочу жить, мне всего лишь двадцать пять лет. Я хочу жить!
Опять перед глазами мигнуло, странная темнота, в которой она видит и чувствует, как летит в неизвестность. От этого стало еще больше не по себе и она с упорством закричала во всю мощь, не переставая, повторяя и повторяя в крике: "Я ХОЧУ ЖИТЬ!".
В темном тоннеле навстречу ей вылетело что-то светлое, от любопытства Алина перестала кричать и тут она услышала крик этой летящей души. Почему души? А кто еще может в этом месте кричать: "Я НЕ ХОЧУ ЖИТЬ!".
- Вот глупая душа! Как можно не хотеть жить? А я хочу жить, - заорала она в раздражении.
Тем временем обе души летели на большой скорости и лобовое столкновение было неизбежным. Да Алина и не хотела уходить в сторону, ей было интересно, а что произойдет?
Умереть не умрет, потому что уже того... скоропостижно доехала, водитель поспешил и она теперь несется в посмертном тоннеле... как говорят у них в Одессе: "Не спеши, а то успеешь!". Это как раз о ней, таки да, она уже везде успела.
А еще это столкновение должно нарушить привычный ход событий в этом смертельном аттракционе. Алина понимала то, что они встретились в противоположном движении друг от друга, это тоже из нормы вон выходящие. Просто их обоюдное упорство, сила воли и желание поспособствовало этому.
Поэтому Алина, не сворачивая, понеслась в лобовую атаку, при этом закричав: "Я ХОЧУ ЖИТЬ!". А та суицидная душонка, слабачка продолжала орать о своем нежелании жить.
И вот две души столкнулись, вспышка света и темнота.
Глава 1.
Сознание вернулось ко мне, прихватив собой головную боль и чужой разговор. Не открывая глаз, решила послушать: иногда бывает полезным узнать, что говорят о тебе.
- Вы считаете, стоило ее спасать, бороться за ее жизнь и тратить на нее целительские силы? Очевидцы говорят, что она сама прыгнула с моста. Такой может и стоит уйти за грань жизни к пресветлой и не портить своим присутствием мир.
- Замолчи, послушница! Жизнь - это самый большой дар и, если эта заблудшая душа не понимает этого, то наш долг перед пресветлой не допустить самогубства и позаботиться о ее спасении! - прочла проповедь эта мудрая женщина.
"Правильно, так ее! Ты смотри на нее, что значит, не нужно было меня спасть, или не меня?" - задумалась я, притворяясь спящей.
И тут я все вспомнила: как умерла в своем мире, как летала в посмертном тоннеле. "Так это тело той суицидницы? Сбылась ее мечта, а заодно и моя! Все же я правильно сделала, что пошла с ней на столкновение, моя "чуйка" меня еще ни разу не подводила". Я непроизвольно довольно улыбнулась, я жива и это главное, а остальное все ерунда.
Так, а кто такая эта пресветлая? Я что в другом мире? Оооо, надо же куда меня занесло. А что это за целительские силы? Магия что ли? Так это же здорово, уже скучно не будет в этом мире, раз тут есть магия.
- Смотрите, чего это она гримасничает? - спросила противница моего спасения.
- Хвала пресветлой! Жизни радуется! Что тут не понятного, - раздраженно ответила наставница.
А я решила посмотреть на эту... злую послушницу и открыла глаза.
Надо мной склонились две женщины. Судя по их одежде, я попала в монастырь или орден какой-то там пресветлой. У наставницы и послушницы были балахонистые одежды, имевшие между собой небольшое различие: у наставницы наряднее, что ли, на ее балахоне имелась цветная тесьма. Их волос был спрятан под тканью, напоминающий косынки.
- Где я? - проблеяла я слабым и чужим голосом.
- Ты в сестринском ордене пресветлой богини!
- Я ничего не помню, что со мной? - иди, знай, как у них тут к суицидникам относятся.
- Ты упала с моста в реку, дитя пресветлой, - послушница удивлено посмотрела на наставницу, а та и глазом не моргнула, продолжила. - Сейчас я распоряжусь, чтобы тебе принесли поесть. Сегодня отдыхай и подумай, может ты, захочешь, посвятить свою душу и жизнь пресветлой? От этого будет зависеть, покинешь ты нас завтра или же останешься в надежных стенах нашего ордена. Думаю, дитя пресветлой, за стенами ордена ничего хорошего тебя не ждет. Здесь тебе будет намного лучше и безопасней.
- Хвала пресветлой! Спасибо, - восхвалила я местную богиню, а то мало ли что, а наладить отношение с местным божеством не помешает. Заодно и наставницу поблагодарила.
Мне величественно кивнули и вышли. А я погрузилась в размышления, становиться послушницей я точно не собираюсь. Я не для того обрела новую жизнь, чтобы прозябать в стенах монастыря или что тут у них. Нет, я хочу новый мир посмотреть, да и устраивать свою жизнь тут как-то надо. Жаль, что нет зеркала, посмотреть на свое приобретение, надеюсь мое новое тело не хуже прежнего. Все, что я смогла разглядеть и понять, что я худенькая не высокого роста и у меня длинный темный волос.
Мои размышления прервала все та же послушница. Принесла миску с едой, деревянную ложку и брезгливо всунула мне в руки. Не поняла, чего это она физиономию свою воротит?
- Вот еще, прислуживай тут всякому отродью, - прошипела она и вышла, высоко задрав нос.
Да уж, ну и нравы в этом ордене, бежать отсюда надо, однозначно.
Несмотря на неприглядный вид содержимого миски, желудок громко потребовал его съесть. Рука сама потянулась к ложке, осторожно попробовала и не заметила, как быстро все съела.
Наверное, моя предшественница голодала, посетило меня не приятное откровение. А, вообще, кто я? Где живу? Должна же остаться в этом теле память, раз мозги на месте.
Усталость взяла свое. С трудом положила миску на стоящий рядом маленький столик, а точнее табурет, и откинулась на жесткую кровать, проваливаясь в сон.
А снилась мне маленькая красивая светлокудрая девочка, которую весело подкидывал отец, вызывая этим ее веселый смех. Вот мужчина опустил ее на пол, и она подбежала к матери, та начала ее целовать и что-то нежно ей ворковать.
Проснулась я от того, что меня сильно трясли за плечо.
- Да проснись же ты, отродье, - шипела на меня послушница пресветлой.
- Да хватит меня трясти, - рявкнула я на нее, та с визгом от меня отскочила.
Затем бросила в меня какое-то тряпье и поставила миску со вчерашней едой, развернулась и вышла, бурча себе под нос: "Косноязычное отродье!"
Осознавая необходимость одеться, я со вздохом развернула ворох тряпья. Эти тряпки, что моя одежда? Жесть, у нас бомжи и то лучше одеваются. Скинула рубаху, принадлежащую ордену, и надела эти тряпки, хорошо хоть чистыми оказались. Если коротко описывать сей наряд, мешковина вся в заплатах с вырезанными дырами для головы и рук, и к ней прилагался кусок веревки в место пояса. Еще имелись подштанники на завязках, не знаю, это у них тут нижнее белье такое или у этой девушки не было ничего другого. Одеваясь, я с грустью подумала, что я не только нищая, наверное, и еще бездомная.
Ладно, я оптимистка, главное - я жива и вроде бы здорова, остальное заработаю. Это как в анекдоте про двух маленьких мальчиков: ребенку пессимисту подарили деревянную лошадку, а мальчику оптимисту подарили навоз от живой лошади. Пессимист произнес: "Фу, лошадка деревянная не живая". А мальчик оптимист посмотрел на свою кучу навоза и весело произнес: "А моя живая, только убежала".
Ободрив себя улыбкой, я села завтракать. Быстро поев, заметалась по комнате в поиске местного санузла. Такой с трудом нашелся за неприметной узкой дверью, где я с радостью облегчилась.
Внимательно осмотрев, пришла к выводу, что его пристроили с улицы. Представьте, выгребную яму только вместо деревянного домика каменный.
Вот я попала! Средневековье какое-то, не думаю, что здешние монахини смиряют свою плоть таким образом. Хорошо хоть кувшин с водой и таз в комнате оказался, а рядом на стенке висело полотенце.
Только я умылась, как меня посетила наставница с той же вредной послушницей.
- Ну что, дитя пресветлой, ты сделала свой выбор?! - они вдвоем выжидающе уставились на меня.
- Ээ... эээ думаю, я еще не готова полностью посвятить свою жизнь пресветлой.
- Да что от этого неблагодарного отродья еще ожидать? - воскликнула послушница.
- Кара, ты наказана за свой язык, отработаешь на кухне пять дней! - послушница злобно на меня посмотрела, как будто это я ее за язык тянула.
А наставница посмотрела на меня с осуждением и покачала головой, выказывая этим свое разочарование.
- Скажите, а можно мне получить свою сумку обратно, - спросила я наобум, должно же у меня хоть что-то быть.
- Кара, почему ты не вернула ей сумку?
- Я что, должна помнить, что у этого отродья было? - запальчиво огрызнулась та, затем, опомнившись, сделала смиренный вид, опустив глаза в пол при этом яростно сверкая ими.
- Десять дней, - огласила свой вердикт наставница. - Сейчас же верни ей все, что у нее было. Я тебя проверю перед алтарем пресветлой, - с этими словами она развернулась и вышла.
Прислужница выбежала следом, через какое-то время вернулась и швырнула мне сумку под ноги.
- Бери и идем я выведу тебя от сюда, таким как ты тут не место!
- Куда уж мне до тебя! - Кара уставилась на меня, не понимая, я ее превознесла или унизила. - Пока не проверю свое добро никуда не уйду, может ты украла у меня что-то.
С этими словами вытряхнула содержимое на топчан под названием кровать.
В общем, в сумке ничего интересного не было. Смена белья не лучшего вида, чем на мне сейчас. Кошелек с тремя медяками, кружка, миска, ложка, деревянная расческа с поломанными зубцами - это все, что было.
- Это все? - посмотрела ей в глаза, пытаясь угадать, не обворовала ли она меня.
- Скажи спасибо, что я высушила твои обноски. С тебя взяли серебреный, ты же не думала, что тебя бесплатно будут тут лечить и кормить?
- Спасибо, - я действительна была ей благодарна за высушенные вещи. Хоть какие-то, но это мои единственные тряпки. А по поводу платы я сильно сомневалась, да и за количество их серебра в моем кошельке тоже. Хотя может и не врет, откуда у нищей серебро? Но в любом случае за спасение уже моего тела, я была готова расстаться с монетами.
- Давай, иди уже отсюда, - с этими словами она задрала свой нос и пошла на выход, я поплелась за ней.
Мы прошли мимо кухни и вышли во двор. Двор был чисто убран, это все, что я успела заметить, потому что мы слишком уж быстро подошли к воротам. Две прислужницы сурового вида открыли их и меня вытолкали за пределы ордена. Хорошо хоть пинка не дали напоследок в этой святой обители добра.
Глава 2.
Я начала крутить головой в разные стороны, осматривая местность. Улица, уже не плохо. Дорога вымощена камнем, по которой ехали телеги, небольшие двух этажные дома.
В основном народ шел в одну сторону, я, таки, попала в средневековье, судя по одежде, это был район среднего класса.
Ну, и куда мне теперь идти? И что делать? Эх, жаль память прошлой хозяйки не вернулась. Решила включить стадные инстинкты и идти за толпой следом.
Мое внимание привлек мужик на коне, в кожаных доспехах с металлическими наручами и мечом на боку. Должно быть, рыцарь, значит, тут и принц имеется на белом коне, может, сказка станет моей действительностью. Хмыкнула я собственной шутке, но тут меня быстро вернули в реалии моей нищенской жизни. Ощутимо толкнули в спину, еще и наорали.
- Что встало, отродье! Мешаешь пройти почтенным гражданам. Убирайся с дороги, пошла вон!
Я резко шарахнулась в сторону, на кого-то налетела, и мне еще добавили толчок для ускорения, затем кто-то меня толкнул еще раз, обозвав все тем же отродьем. Да что же это такое? У них тут что, это вежливое обращение? Да "гостеприимный" мирок ничего не скажешь, подумала я, потирая ушибленное место.
На всякий случай, отошла в сторонку от толпы, двигаясь за ней на расстоянии. Толпа вывела меня на базар, и я растерялась. В своем мире я не любила ходить по базам и магазинам, а тут и ходить-то не с чем. Думаю за три медяка, особо ничего не купишь. Так в растерянности я и брела мимо прилавков особо их не рассматривала.
Мой нос учуял знакомый запах копченого мяса, я посмотрела на прилавок и сглотнула слюну, вроде завтракала. Наверное, ностальгия по родному дому, "Привозу" взыграла.
- А ну пошла вон отсюда, воровка! Уже присматриваешь, чего бы стащить?! - здоровый мужик с лоснящейся красной мордой замахнулся на меня, перегибаясь через прилавок.
Я с визгом шарахнулась в сторону, а дальше меня кто-то толкнул, и я оказалась прямо возле другого прилавка. Сжалась в комок и прикрыла глаза, ожидая, что сейчас меня стукнут. Как практика показала, подходить к прилавкам опасно. Но меня легонько тронули за плечо и я услышала.
- На вот возьми, - мне в руки всунули небольшой кусок копченой колбасы.
Я посмотрела на старенького дедулю, который посмотрел на меня с жалостью и сочувствием.
- Спасибо, - слезы побежали по моим щекам, и я поспешила уйти.
Дожилась, успешной даме в своем мире, которая ездила на джипе, уже милостыню подают. Крепко держа свою колбасу, поспешила выйти из этого рынка.
Не знаю, сколько я брела и куда я шла. Но наконец-то толпа рассосалась, и я оказалась с краю рынка. Остановилась, чтобы спрятать свое сокровище. Кто бы мне сказал раньше, что я буду считать кусок копченой колбасы сокровищем, не поверила бы. Да, жизнь такая дама, может повернуться к тебе своим филейным местом, а госпожа удача и вовсе уйти, бросив тебя неизвестно где.
Я уже почти спрятала свою колбасу, когда услышала крик.
- Смотрите, это отродье опять на нашей территории! - закричал какой-то беспризорный подросток.
Окружавшая его толпа таких же беспризорников угрожающе зашумела, кто-то выкрикнул из этой банды.
- Мало мы ей в прошлый раз дали, раз жива до сих пор.
Я быстро всунула свой кусок колбасы в свою сумку, развернулась и побежала. И тут память вдруг решила проснуться и вспомнить обо мне, поток информации хлынул в меня.
Первое, что я вспомнила, что это мои враги, и что мы почти ровесники. А так же, что эта уличная банда из трущоб меня уже однажды убивала. Я просто чудом выкарабкалась из лап смерти, долго отлеживалась. От страха я прибавила скорости, воспоминания поспособствовали этому, ноги сами понесли меня в нужном направлении.
А за спиной банда громко меня преследовала, выкрикивая мне вдогонку.
- Держи ее! Бей это темное отродье!
Ужас они загоняют меня как дикого зверя, страх и адреналин предали мне еще больше скорости, и я помчалась в свое укрытие. Пробегая мимо неприметных переулков, я выбежала в неприглядный район, по ужасной дороге, чуть ли не ломая себе ноги, побежала дальше, петляя между разваленных домов.
Сил уже почти не осталось, но жажда жизни продолжала гнать меня вперед. Вот, пробежав по разбитой дороге, я уперлась в невысокий забор, заросший вьющимися кустарниками.
Тело привычно с разбегу перекинулось через эту преграду, пробежав еще немного, не услышав преследователей, я остановилась. Согнувшись тяжело дыша, легкие горели, сухость в горле. Кое-как восстановив дыхание, выпрямилась, оглядываясь вокруг.
- Что, вот тут убежище Санэи? - в страхе прошептала я.
Знакомые могилы и каменные погребальные плиты окружали меня. Я шумно заглотнула, а что делать? Если Санэя чувствовала себя безопасней среди мертвых, чем среди живых. Зато уличная банда побоялась ее дальше преследовать, уже научены горьким опытом. Ладно, раз она тут жила, значит, не все так плохо.
Я поправила свою сумку, которая мешком весела через плечо, и осторожно двинулась вглубь кладбища. Память услужливо напомнила, где стоят мои ловушки для моих преследователей, которые уже не раз страдали от них.
Так аккуратно пробираясь мимо могил, стараясь не наступать и обходить свои ловушки стороной, я дошла до своего убежища, старого склепа. Привычным движением раздвинула ветви куста, отодвинула широкую доску и нырнула в отверстие в стене склепа.
Слабый луч солнца пробился сквозь узкое оконце почти под самым потолком, выхватив из полумрака большую каменную плиту, которая заменяла мне кровать. Я подошла ближе, плита была застелена шкурой, подушку заменял маленький мешок набитый сеном, большой плащ заменял одеяло.
Дальше ближе к углу стоял самодельный небольшой стол, состоящий из доски и камня. На нем стоял небольшой котелок, треснувший кувшин с водой, с него я и напилась, еще какая-то утварь. В самом углу склепа был оборудован небольшой очаг. Возле него стояло деревянное ведро с водой. Воду Санэя носила из ручья пробегавшего недалеко от кладбища.
Еще возле входа имелся старый фонарь, а возле него лежало огниво.
Да, не густо, сюда она приходила в основном ночевать, потому что днем на кладбище все же присутствовал народ и смотрители, следящие за порядком, которые еще гоняли таких бомжей, как я. Поэтому она и носила с собой миску, кружку с ложкой, днем перебивалась, как могла в разных местах.
Я присела на свое ложе, слезы полились ручьем. И как мне жить дальше и что мне делать? Проплакав какое-то время и пожалев себя родную, я успокоилась, слезами горю не поможешь. Вот точно говорят: "Не родись красивой, а родись счастливой".
Толку, что ее считали красавицей, зато сейчас она несчастнаяяя ууу..уу опять полился поток слез. Быстро их размазала по лицу, при этом шмыгнув носом, утерлась рукавом. Вот деградирую уже, забыла о правилах приличия.
Ладно, нужно решать, как жить дальше, а для этого ей нужна информация. Стала рыться в памяти Санэи, нужно узнать побольше о ее жизни.
И так, Санэя свое детство не помнила совершенно. Кто ее родители? Откуда она? Как она тут оказалась? Помнила только свое имя. Такое ощущения, что у нее просто стерли память, она словно очнулась уже в этом городе, на улицах этих трущоб. Она думала, что ее попросту выбросили, избавились от нее. Сколько лет она тут живет, я так и не поняла.
Когда она тут появилась еще ребенком, ее подобрала одна старуха, которая жила недалеко от базара. Нельзя сказать, что та относилась к ней хорошо. Санэя была у той скорее прислужницей, рабыней, работала по дому и просила милостыню возле храма пресветлой вместо этой старухи. Это продолжалось на протяжении тех лет, пока была жива бабка. Как только старуха ушла за грань жизни, ее место у храма отобрали и ее прогнали. Санэю выгнали из ее дома, нашлись наследники, дом возле базара это отличное место и стоит немало золота.
О своем мире Санэя не знала практически ничего, только то, что он называется "Эрания". Мир магический имеет разные расы, какие она толком не знала, она ни с кем не общалась. Еще я сейчас живу в городе "Зунар", который находится в человеческих землях.