Вечером за мной зашла Хлоя - она жила неподалеку, - и я с радостью покинула дом, потому что камеры до сих пор не выключались. Правда, она явилась гораздо раньше, а это значит, что ей не терпится рассказать новости. Я, конечно, не против выйти из дома за сорок минут до встречи.
Мы дошли до конца улицы и свернули на песчаную тропинку. Дома остались позади, и нас окружили высокие деревья. До нашего привычного места было не очень далеко.
Как обычно, одна из нас несла плед. В этот раз тащить сумку пришлось Хлое. Мы расстелили его под тополем, сняли обувь и сели.
- Я познакомилась с парнем, - сказала я.
Подруга могла говорить о своих проблемах долго, чаще всего они были преувеличены, и я не видела в них глобальной катастрофы. Поэтому всегда старалась выговориться первой, а уж потом выслушать в благодарность Хлою.
- Хизер понравился мальчик? Вот это новость. Кто он?
- Он тот вариант, который я ждала меньше всего.
- И-и? - протянула Хлоя с интересом.
- Новичок в городе. Кори...
- Джефферсон, - закончила за меня подруга. Она вдруг приободрилась, будто этот парень ей понравился. - Я видела его сегодня утром, перед твоим приходом. Очень симпатичный. Правда, эти кудри... Я бы с ними что-нибудь сделала.
- Я не говорила, что он мне нравится. Просто... Ты же видела его. У него есть чему поучиться.
- Тебе - вежливости. "Здравствуйте, я Кори Джефферсон, переведен из первого, меня ожидают". Весь из себя интеллигентный. Кстати, он та-ак на меня посмотрел.
- Еще бы, ты же красивая.
- Нет. По-другому. Не могу объяснить.
- Слушай, ты не задумывалась об истории нашего города? Почему мы так мало знаем о нем?
Я не могла пересказать Хлое слова парня. Это значило бы просто сдать его с потрохами, ведь наверняка ему запретили говорить о подобном с людьми. Зато говорить его словами вполне разумно.
- Я думала об этом.
Вот оно как. Даже Хлоя, в чьих умственных способностях я порой сомневалась, думала об истории города. Неужели я единственная жила в коробке, где все вертелось вокруг меня?
- Возможно, что не происходило ничего интересного, - продолжала Хлоя. - Или информация давно утеряна, и восстановлено лишь то малое, о чем помнят старики.
Я, как обычно, смотрела на лес, надеясь, что ответы находятся где-то там, за ним.
Хлоя повернула ко мне лицо. Я одновременно поглядела на нее, о чем сразу пожалела. Подруга была необычайно красива.
- Уговор все еще в силе, Хиз. Мы можем попробовать узнать, что за лесом.
Когда мы только познакомились, приходилось просто блуждать по городу, качаться на качелях, если детская площадка была пуста. Но как-то раз мы сошли с привычной дороги и нашли это место под тополем. Теперь мне, как и ему, позволено лишь смотреть вперед и с грустью осознавать, что наши корни утопают слишком глубоко, чтобы сдвинуться с места.
- Хизер, пошли сегодня! - вдруг загорелась Хлоя.
В этом была она вся.
- Сегодня?!
- А чего тянуть? Вдруг погибну на играх? Сама знаешь, такое бывало.
- Или победишь, и мы больше не увидимся. Пропадешь, как все победители.
Подруга посмотрела на меня с сомнением. Удивительно, как отчетливо ее лицо могло передавать эмоции.
- Скажу по секрету, только молчок, - поколебавшись, сказала она. - Я слышала, что в этом году правила изменят.
- Что именно?
- Не знаю. Меня сегодня на работе попросили передать документы в один кабинет. Шла мимо зала заседаний, а там дверь была приоткрыта, и я услышала о новом проекте, который запустят на играх. Говорили об изменениях, и что они откроют новые возможности.
- Интересно... - протянула я. - Но сегодня отправиться в путешествие не получится. К одиннадцати меня ждут в аттестационном центре. Мне тоже дают работу.
Хлоя была настолько изумлена, что развернулась ко мне.
- Буду секретарем, - пояснила я. - Всякие дела с бумагами.
Она с подозрением кивнула, но допрашивать не решилась.
- Я ж тебе самое интересное не рассказала! - встрепенулась я. - Насчет отца...
- Я уже знаю, у нас сегодня об этом говорили. Слушай! - она снова воодушевилась. - Жизнь налаживается! А мы думали, с возрастом все сложнее, но нам повезло: обе работаем на Администрацию. Мама небось обрадовалась?
- Насчет работы я ей еще не сказала. Послушай, когда я пришла домой, Эмма рассказала правду об отце. Он тоже работал на правительство, но его уволили и не позволили работать вообще. Поэтому он спился. А еще он оставил конверт на моей кровати, где написал о Джефферсонах. Мол, у них есть прошлое.
- Подожди, я не успеваю за тобой. Твой отец и Администрация? А Джефферсоны тут при чем?
- Кори получил три предупреждения в своем городе.
- Это я знаю, прочитала резюме. Думаешь, твой отец намекнул на это прошлое?
Возможно, Хлоя была права, и никакой особой тайны его семья не скрывала. Валерий действительно мог говорить именно о предупреждениях, и что мне лучше не связываться с парнем. Хотя...
- В письме говорилось не именно о Кори, а обо всей семье. Я уверена.
- Да уж, твоя семья, как видишь, тоже имела секреты.
- О чем ты?
- Кто знал, что твой отец работает на Администрацию? Никто. Следовательно, его работа была тайной.
И тут прогремел гром и пошел дождь. Не успели мы встать, как из города донеслись устрашающие звуки гимна.
Судный час. Этот гимн предвещал чью-то смерть.
И каждый житель города обязан был наблюдать за свершением правосудия по телевизору.
Существуют звуки, которых мы боимся. В нашем городе гимн смерти лишал меня чувств, оставляя на их месте один лишь страх, который запирал рассудок под замок, и заменял привычный свет, всепоглощающей тьмой. За несколько секунд мной овладел инстинкт, кричащий "бежать".
Ему приучали с детства. И каждый раз, где бы я не находилась, люди вокруг бросали дела, словно завороженные, и мчались к экранам телевизоров, чтобы наблюдать казнь.
Мы бежали наперегонки со временем, поскальзываясь и спотыкаясь о корни. У нас было пятнадцать минут на то, чтобы добраться до экрана.
Дождь превратился в ливень, и я почти не видела куда бежать. Плед и сумка Хлои остались под тополем, но это было неважно, когда грозило наказание. За пропуск прямого эфира человек получал предупреждение. Уже с одним можно вылететь с работы.
Во время бега, я представляла жителей города, еще недавно занимающихся своими делами; видела, как во всех магазинах и домах померк свет, и музыка опрокинула вещи, которые они держали в руках. Они подобно мотылькам, слетались на свет, они подобно хищникам, сбегались на смерть.
Через несколько минут, мы с Хлоей останемся единственными людьми на улице. Главное - добраться до дома!
Конечно, мы успеем, ведь мой дом недалеко, а мы неслись быстрее ветра, завывания которого сливались с грозной музыкой.
Мама уже сидела у телевизора, дрожа всем телом. Она боялась увидеть на экране Валерия - человека, на чьей должности, вероятно, я скоро буду находиться. Хлоя все не могла отдышаться, а ведь я предлагала ей совершать со мной пробежки. Камеры в доме уже были включены. Или до сих пор оставались включенными?
Во время Судного часа они фиксируют количество людей перед экранами. Если машина Администрации не досчитывается нескольких душ, она посылает данные другой машине, которая выявляет нарушителей. А позже офицеры навещают твой дом...
- Уважаемые граждане, недавно выявлен человек, поставивший под угрозу мое правление и вашу жизнь. - Из раза в раз повторявшаяся запись выступления всемогущей Мамы выжгла в моей памяти эти слова, точно огнем. - Он предпочел существовать по своим правилам, в то время, как правительство оберегало его, дарило тепло и заботилось о том, чтобы он жил, ни в чем не нуждаясь. - Одной из отличительных черт, помимо безукоризненной красоты правительницы, являлось умение ораторствовать. Женщина говорила настолько убедительно и властно, что только глухой осмелился бы усомниться в ее словах. - Любовь вашей Мамы была и остается бескорыстной, я всего лишь прошу вас стремиться к совершенству. В мире нет места деградации. В нем должна быть красота. По-другому - никак.
Она развернулась, как бы уходя, и я в очередной раз удивилась ее пышной белой шевелюре, напоминавшей сердце, как его изображают на картинках.
Лицо, которое показали спустя мгновение, обессилило меня. Я подалась к экрану, чувствуя, что падаю в пропасть, и не за что ухватиться.
Кори Джефферсон стоял на помосте. На его шее была затянута толстая веревка, в которой побывала не одна сотня человек. Мальчик выглядел растерянным, и его кудрявая голова была мокрой от проливного дождя.
Я хотела кричать, биться головой о стену. Не может быть! Его сейчас повесят! Убьют! А я бессильна, как ребенок.
- Хизер, не он ли приходил сегодня утром? - спросила мама.
- Они убьют его! - я бросилась к двери.
- Хизер, ты сошла с ума? - Хлоя схватила меня за руку.
Я была готова ее ударить. Злость переполняла меня, я чувствовала, как она расползается в голове, гудит и сотрясает тело.
Эмма вскочила, заслонила собой дверь, но я не видела никого, кроме Кори. Он смотрел в камеру своими темными невинными глазами. Смотрел на меня!
- Пустите! Пустите меня!
Мама и Хлоя держали меня, и я осознала всю свою беспомощность, И заплакала. А Кори был все такой же растерянный. И такой же красивый. Невероятно красивый.
Я чувствовала, что не могу больше жить. Упаду сейчас на пол и испущу дух!
Его показывали со всех сторон, с четырех камер. И вдруг раздался шум мотора. К площади на большой скорости приближалась машина. Кажется, впереди сидели два человека. Автомобиль подлетел к помосту и затормозил. Сидевший за рулем мужчина выскочил из него с оружием наперевес. Прогремели выстрелы, и телевизионная картинка перевернулась. Камера упала, и рядом с ней упал оператор.
Теперь происходящее показывали с другой камеры - поддерживая Кори под руку, смуглый мужчина довел его до машины и усадил на заднее сиденье. Машина развернулась и скрылась с экрана.
Некоторое время в комнате царила тишина. Телевизор продолжал показывать площадь, и изо лба убитого оператора, не переставая, струилась кровь. Сколько людей сейчас наблюдало за... Я даже не знала, как назвать то, что произошло.
- Уже можно выключить телевизор? - робко спросила Хлоя.
Кори Джефферсон спасся. Он уехал. Далеко ли? Из города ему точно не выбраться, его семье придется скрываться. Вряд ли они исчезнут надолго. Их постоянно будут искать, и в конце концов найдут.
Только заинтересовалась парнем, а он оказался из преступной семьи. Тот человек, застреливший оператора, наверняка отец Кори. Отец, спасший сына от смерти, но убивший ради этого другого. Как расценивать грешное дело, сотворенное ради спасения сына? Наверно, сейчас лицо стрелявшего становится уродливым.
Я запомнила его. Мужчина был крупный, лысый, смуглый, по губам будто прокатился асфальтоукладчик. Я бы сочла такого за офицера в штатском. Тем не менее, он был красив. И это меня настораживало. Стрелял он метко, явно не в первый раз. Но если бы он убил кого-то ранее, его внешность была бы другой, изуродованной.
...Хлоя ушла домой. Мое настроение я бы не назвала нормальным... хотя я старалась внушить себе, что Кори и не появлялся здесь. Когда-нибудь в их доме поселятся другие, и я забуду о семье Джефферсонов, у которой стопроцентно наитемнейшее прошлое из всех, кого я знала.
Настало время отправляться в аттестационный центр. Мама проводила меня, умоляя ехать помедленней. Она была не рада мотоциклу, но рада, что мне предложили работу секретаря.
На улице заметно похолодало. Хорошо хоть, что дождь прекратился. Я ехала не очень быстро, но воздух резал лицо, как зимой. И всю дорогу до аттестационного центра мои глаза искали одного человека...
На ресепшене сидел офицер в боевом облачении.
- Здравствуйте, Хизер Ривера. Подождите.
Он набрал номер и произнес в трубку мое имя.
- Пройдите в двадцать третий кабинет. Вон по тому коридору.
Влекомая любопытством, я чуть ли не вприпрыжку устремилась туда и вдруг поскользнулась. Но все-таки не упала.
По полу тянулась зеленая струйка.
Я направилась по коридору вдоль нее. Струйка вытекала из-под какой-то двери. Я заглянула в комнату, нашарила на стене выключатель. И когда свет зажегся, увидела перед собой стеклянную капсулу. Она была наполнена чем-то болотно-зеленым, и струйка вытекала именно из-под нее. А в капсуле стояла голая рыжеволосая девушка с большой темной кислородной маской на лице.
Я остолбенела, а девушка встрепенулась и умоляюще посмотрела на меня. Она явно хотела, чтобы я вытащила ее оттуда.
На капсуле не было ни кнопок, ни чего-нибудь, похожего на дверь. А в комнате, как я только сейчас заметила, было полно каких-то приборов.
Девушка принялась бить кулаками по стеклянной стенке капсулы.
Кто она?! Почему ее заперли там?
Я машинально прикрыла дверь и вдруг услышала в коридоре приближавшийся стук каблуков. Почему-то испугалась и стала искать, где можно спрятаться. Забралась за какой-то аппарат, присела там и затаила дыхание.
Дверь открылась, шаги зазвучали в комнате. Раздались какие-то щелчки - и комната стала наполняться гулом. Пол под моими ногами завибрировал. Я осторожно высунула голову и увидела женщину, стоявщую перед капсулой спиной ко мне. В глаза мне бросились ее красные туфли. А жидкость в капсуле из зеленой стала коричневой, непрозрачной, она крутилась, словно кто-то перемешивал ее огромной ложкой. Заключенную в капсулу девушку почти не было видно, но бедняжка продолжала стучать кулаками по стеклу. И вдруг ее пальцы разжались, и ладони исчезли в коричневой жидкости.
А неведомый мне процесс продолжался. Жидкость постепенно наполнялась золотистым сиянием, и в конце концов стала прозрачно-золотой.
Когда женщина ушла, я еще некоторое время сидела, а потом выскользнула из комнаты. Навсегда запомнив зияющую дыру в груди беззащитной девушки. У нее не было сердца. И больше не было души.
Сознание отказывалось верить в произошедшее. Лежа на столе в окружении "приборов красоты", я думала только об одном: как воспользуюсь одной из металлических трубок, если они задумают сотворить со мной то же, что и с девушкой в капсуле. Мастера просили, чтобы я закрыла веки, и я подчинялась им на пару секунд, за которые в голове снова и снова мелькали жуткие картины, после чего, то ли от страха, то ли от недоверия, я в панике принималась осматривать все, что попадалось на глаза. Эти люди улыбались мне, показывая идеально белые зубы, но мне виделся в этом подвох. Способены ли внешне привлекательные люди быть волками в овечьей шкуре? Для меня они пока оставались загадкой. Они казались невинными, хотя вокруг них творилось безумие. Я старательно искала ответы, в то время, как мастер обрабатывал мою кожу острой струей воды. Может, они не имели никакого отношения к тому, что сделали с той девушкой в капсуле? Как Кори - ведь парень не виноват в смерти оператора, виноват отец. Но если они знали...
Бездействие - грех. Соучастие в преступлении.
После чистки водой мастер взял какую-то штуковину, которая щипала кожу легким током, и я невольно вздрагивала. Но чем дольше они корпели надо мной, тем больше доверия вызывали. Вряд ли мне вырежут сердце сразу по окончании процедур. Дыра в груди бедняжки напоминала воронку, будто смерч подкрался со спины и высосал душу, прихватив заодно и сердце в качестве сувенира.
Что теперь? Какие действия я должна совершить? Сейчас я осознала, насколько доверчиво отношусь к людям. А единственный человек, с которым я могла бы поделиться, находился в бегах. Куда бы я пошла, ища укрытие? Куда Администрация полезет в последнюю очередь? Под землю? Или в лес...
Далее красоту наводил мастер по телу. Я, абсолютно голая, зашла в какую-то комнатку, закрыла по приказу глаза, и машину включили. Кожу на ногах пощипывало, затем покалывание поднялось выше. Я одним глазом подглядывала за серой линией света, под воздействием которого появлялся легкий загар. После процедуры я обнаружила, что ноги мои абсолютно гладкие, без единого волоска.
Стилист долго подбирал макияж, а волосы мы решили просто уложить и сделать завивку. Спирали напомнили мне о Кори.
Под конец я боялась смотреться в зеркало. Ассистент понимающе кивнул, вывел меня из комнаты и отправил в зал заседаний.
Он был невелик и не так роскошен, как я ожидала. Стены серые, посередине полукруглый стол, а перед ним - прозрачный стул на одной ножке, похожий на гриб.
В точности, как на аттестации.
Я вошла по приглашению синей лампочки, оглядела одиннадцать мужчин и женщин в костюмах. Каждый из них был великолепен. Села на стул - он оказался слишком низким, - забросила ногу на ногу, втайне пребывая в восторге от черных лосин, необычайно гладких, будто вторая кожа. А обута я была в полусапожки с эмблемой Администрации - золотым солнцем с короткими острыми лучами в круге. Роскошная дорогая одежда придавала мне уверенности, но не сил. Морально я была истощена. Поскорее бы вернуться домой, лечь спать и навсегда оставить этот день. К сожалению, есть вещи, которые преследуют нас, независимо от времени и способов забыться.
- Итак, Хизер Ривера, добро пожаловать в почетный круг, - солидный седовласый мужчина встал и приложил руку к сердцу. - Меня зовут Гектор Халл и я ответственный за безопасность. - Пока он это говорил, я задала себе вопрос: участвовал ли он в убийстве? - Мы те, кто оберегает город.
Я молча кивнула.
Мужчина сел, и заговорила Милиса:
- Последний год мы наблюдали за тобой, Хизер, - у нее был такой высокомерный вид, словно она сейчас открывала мне глаза на мир. - В школе, дома, на прогулках, везде. Ты нас зацепила. Ты другая. За что ты и получаешь бонус - вести жизнь среди нас. Твоя внешность далека от идеала, но, как показывает компьютер, ты развиваешься с невероятной скоростью. Поэтому уже в шестнадцать лет отличаешься от сверстников настолько, что общаться с ними - самое худшее наказание для тебя. До сегодняшнего дня мы сомневались в тебе, но проявление твоей позиции относительно собственного отца поставило точку в наших сомнениях.
После нее взял слово молодой человек в очках:
- Я Джордж Донн - разработчик. Хизер, ты - резидент Администрации. Тут задача проста: находить и сдавать нарушителей в руки властей. А чтобы самой не оказаться в наручниках, мы выдадим тебе особую голограмму для одежды. Она видима только тем, кому положено ее видеть. Проштампуй ею всю одежду, тогда офицеры поймут, что ты на задании, и тебя не тронут. В городе часто проходят вечеринки, так что работать придется много. Мы на тебя надеемся, Хизер.
- Тебя проинструктируют, как поступать в тех или иных ситуациях, - вновь заговорил Гектор. - Если не сможешь принять решение сама, звони консультанту. За хорошую работу у нас принято поощрять. Удиви меня, и тогда узнаешь, что за лесом. И ознакомься с профессией, - он указал на книгу, лежащую перед ним. Темно-красную, с одним лишь словом, растянутым по вертикали: "Пособие".
Возвращаясь на автостоянку, я постоянно прокручивала в голове слова Гектора. У меня появился шанс увидеть остальные три города. Уму непостижимо. Вскоре мне будет позволено идти туда, где ранее было закрыто.
И сейчас самое время пойти навстречу мечте.
Я набрала номер Хлои. Скоро она перестанет спать ночами, ведь грядет Высшая лига.
- Алло?
- Собирайся, Хлоя. Мы идем в лес.
В трубке повисло ошеломленное молчание, а потом подруга сказала:
- Буду готова через полчаса.
- Я зайду за тобой.
- Нет, я не дома. Я сама к тебе приду.
- Ты снова у Броуди?
- Да,
Мой дом изменился. Он опустел и выглядел заметно чище, светлее. Всего-то и нужно было, что искоренить зло. По моей вине жизнь Валерия изменилась в одночасье. Плохо ли я поступила?
Жертва ради семьи.
В нашем мире не было места лотерее. Чтобы понять, совершила ли ты зло, можно просто посмотреть в зеркало - оно есть истина и неподкупный судья.
Сложно было узнать собственное удивленное отражение. Благодаря одежде и легкой руке визажиста, Хизер Ривера смотрелась солиднее и действительно имела все основания, чтобы войти в ряды работников Администрации. Я потрогала аккуратно завитые волосы, рассмотрела ближе макияж, а именно глаза. Ресницы удлинились на несколько миллиметров, приобрели более темный оттенок, а веки и подводка превратили меня в даму легкого поведения или в стерву. Полагаю, "хранители города" оценили столь похотливую дерзкую красоту. Наверное, они подумали: "Хорошо, она добудет информацию через постель". Меня пронзила злость, а затем я залилась хохотом. Не знаю почему.
Да уж, не каждый представитель Администрации чуть ли не сразу после принятия на работу осмелится лезть туда, куда не было приказано.
Я достала из холодильника апельсиновый сок и, вновь увидев себя в зеркале, со стыдом опустила глаза. Ужасно пить его прямо из бутылки. Выгляди я проще, не задумываясь, пошла бы в комнату, захватив горсть фундука. Но сейчас я хотела соответствовать девице в зеркале. Нет, я не о распутстве. Я взяла красивый бокал, к которому не притрагивались со Дня благодарения, и наполнила его соком. Зеркало будто подмигивало мне, или это я сама себе была рада?
Мама уже спала, ей завтра с утра на работу. Не стоило ее будить. Поднявшись к себе, я открыла шкаф и достала свою одежду. Разработчик из Администрации вручил мне устройство, похожее на степлер. С его помощью я должна была ее пометить. Этим я и занялась в ожидании Хлои, не забыв сделать метку и на куртке. Пометила всего ри воротника, это на случай, если в ближайшие несколько дней я получу срочное задание. Остальное пометят работники администрации, после утверждения моего имени в штат. Очень скоро незнакомые люди узнают всю подноготную моего гардероба, от которого я сейчас совершенно не в восторге. Может одежду просто забракуют и сожгут?
Мои мысли не зависели от моего желания. Я вдруг обнаружила, что вспоминаю случившееся сегодня на площади.
Должна ли я искать Кори? Разумеется, должна. Я была свидетелем смерти девушки в аттестационном центре. Если у семьи Джефферсонов есть прошлое, возможно, они знают, как поступить с моими знаниями. Поход в лес будет первым шагом на пути поисков Кори. На трибуне около школы он был явно вдохновлен мыслями о лесе. Возможно его стоит искать где-то там.
А ведь тогда произошло что-то волшебное. В унисон мы погрузились в страну снов, так нелепо и спонтанно. Хм, в последний раз, когда мы видели друг друга, я тяпнула его за волосы. Усмехнувшись своей стыдливости, возвращаю клетчатую рубашку, серое поло и кофту на место в шкаф и спускаюсь на кухню.
Когда, услышав звонок, я открыла дверь, Хлоя округлила глаза и заглянула мне за спину:
- Кажется, я перепутала дом. Здесь живет бледная мышка по имени Хизер?
Я рассмеялась, хотя была возмущена.
- Хизер, это что - леггинсы? Они стоят шестьсот долларов! Ты их украла?
Подруга не унималась бросать колкости в сторону моей новой одноразовой внешности до тех пор, пока я в шутку не закрыла перед ее носом дверь. Ее лицо выглядело униженным и возмущенным, что я не удержалась от смеха.
- Странно, что ты дверь не сломала. Ты ведь всегда открываешь их от себя. - Она права, как-то давно я слышала, как Дин разговаривает с отцом, который всячески старался поучать его. Так вот он сказал: "стремись к тому, чтобы каждая дверь перед тобой была распахнута, тогда ты добьешься своего во всем". Я приняла его слова буквально, глупая была, и с тех пор, завелась привычка, от которой никак не могу избавиться.
- Она бы сломала тебе нос, - делая выводы, отвечаю я.
Хлоя переменилась в лице и я сразу увидела в ее глазах лес. Мы очень рискуем, идя туда без дозволения.
Закрываю за собой дверь, боясь, что нас подслушивает мама. Лучше отойти подальше от домов, но держаться в тени не стоит, иначе кто-нибудь заподозрит неладное и наведет много шума.
Если Хлоя и удивлялась моему решению совершить ночную прогулку, то ничем это не показывала. Разговаривали мы во весь голос, как ни в чем не бывало, но я дрожала, то ли от прохлады, то ли от страха навлечь беду.
- Разве тебе уже начисляют баллы? Ты ведь еще и дня не проработала.
Она имела в виду бонусы за хорошо выполненную работу. Их можно менять на технику, одежду и прочее. В дорогих магазинах нашего городка оригинальные вещи стоят в пять, а то и более раз дороже.
Машинально пытаюсь найти на рубашке метку, но бесполезно, не чувствую чего-то необычного, просто ткань, однако я точно помню, как светло голубое пятно круглого цвета отпечаталось на ней и несколько минут не исчезало.
- Я им очень понравилась.
Для Хлои это, разумеется, прозвучало высокомерно. Как могла кому-то понравиться не она, а какая-то Хизер Ривера?! Интересно, решится ли она убить меня в лесу, чтобы убрать с лица земли подрастающую красавицу, которая, возможно, превзойдет ее саму? Мне вдруг представилось, как Хлоя, подобно злой мачехе из "Белоснежки", сживает всех красавиц со свету.
- Как Броуди? - спросила я.
- Не так я себе все представляла. Реву как минимум раз в два дня.
- Из-за чего? - спрашиваю я в надежде узнать подробнее об очередном проступке ее любимого.
- Из-за его поступков.
Броуди относился к особому типу людей, которых я никогда раньше не встречала. Даже в книгах. Он сочетал в себе столько противоположностей, словно состоял из нескольких личностей, абсолютно разных по темпераменту, характеру и взглядам на жизнь. Он был невероятно обаятельным. Часто в нем просыпались повадки, притягивавшие девушек, точно магнит. Хлоя рассказывала мне, что в первую ночь, которую они провели вместе, он сообщил ей, что работает в морге. Причем сделал это так убедительно, что подруга сразу поверила. И верила до тех пор, пока не узнала, что это неправда. И таких ситуаций было много.
- Мне он сразу не понравился, - сказала я.
- Часто мне кажется, что ему плевать на меня. Но я знала, что он странный. Сама его выбрала.
- И что ты думаешь делать?
- Не знаю. Я без него не хочу, а с ним мне очень тяжело.
Они познакомились три месяца назад, и за это время Хлоя сильно преобразилась внешне. Это значило лишь одно - она искренне любит Броуди. Поэтому не готова с ним проститься.
- Ну, при подобных отношениях однажды приходит момент, когда твоей любви будет уже недостаточно.
- Возможно, нужно относиться ко всему проще, - продолжала подруга, не обратив внимания на мои слова. - Не быть такой ранимой. И я ведь не такая. Я не заморачиваюсь по каждому поводу. Мне даже девчонки говорят: как ты вообще так спокойна? Как ты так просто ко всему относишься, как? Но я не могу всегда быть подобной роботу. Я терплю. Я пытаюсь его понять, пытаюсь встать на его место... Но не могу это делать постоянно и одна. Рано или поздно всему приходит конец. И потом рыдаю ночами в подушку.
- Тогда вырви и выброси.
На мой взгляд, это было лучшее решение при борьбе с сорняками.
- Не могу. Я хочу быть с ним.
Или просто боишься остаться одна. Хотя с такой-то внешностью...
- Нужно что-то делать.
- Я не знаю что. Я хочу, чтобы у меня был один человек и на всю жизнь. Мне скоро восемнадцать, а я так мало достигла.
- Так все хотят - быть с одним-единственным.
Наконец мы свернули на тропинку, две девушки, невинно прогуливающиеся среди ночи. Я включила карманный фонарик и мимолетно оглянулась - не преследует ли незнакомый человек или мама в халате, со взъерошенными волосами. До сегодняшнего дня я могла ходить среди ночи без оглядки. В нашем городе, да и во всем Квадрате преступники были редкостью. Максимум, на что способны конченые люди, это обокрасть. Если не считать кое-каких бегунов.
Однако я бы определенно что-то заподозрила, увидев девушек, разгуливающих ночью на окраине города.
- Я думала, все будет по-другому, - не унималась Хлоя. - Я для него все готова делать, понимаешь? Я ради него стараюсь, даже готовить начала. Это вообще! Но мне кажется, однажды я не выдержу. Если он не изменится.
- В любом случае не выдержишь. Только потом в душе пусто будет и не больно.
- Иногда мне даже кажется, что он не хочет со мной быть, а потом смотрю - хочет. И, знаешь, когда кажется, что надежды нет, Броуди делает что-то совершенно противоположное обычному. Он помогал друзьям с переездом, освободился только вчера вечером. А я была очень на него обижена, потому что он сказал, что занят будет только один день, а оказалось - целых три. Вчера вечером приехал ко мне, и то, говорит, сбежал, они его не пускали, хотели, чтобы он с ними отметил переезд. А он сказал: "Сейчас я приду", - и уехал, потому что, говорит, подумал, что если бы он еще и вчера ко мне не пришел, то я бы ему сказала: все! Развод и девичья фамилия. Все-таки боится меня потерять, да?
- Боится, только понял это, видать, на третий день.
- Наверно. Потому что я вчера позвонила и опять на него наорала, что он телефон не слышит.
- Истеричка.
Мнимо уверенными шагами мы прошли мимо нашего тополя. В определенном смысле, это была граница для нас. Дальше мы никогда не ходили. Настоящая же граница была впереди, я знала, что там стоит металлический забор высотой с деревья. А за ним царила мать-природа.
Если Кори сбежал в лес и каким-то сверхъестественным образом перебрался через забор, то куда он пойдет? Там нет путеводителей, нет стрелок с надписью "Первый город", "Четвертый город". Где-то, конечно, есть "жизнь", но у меня плохо с ориентацией. Когда я слышу такие слова, как "север", "юг", "запад", "восток" - для меня они все сливаются в одну полосу. Разумеется, если взять карту Квадрата и спросить у учителя, в какой стороне другие города, то я справлюсь. Главное, рукой махните, туда и пойду. Разве что дороги перекрыты и рано или поздно перед носом встанет тупик.
Луна спряталась за тучами, готовыми в любую секунду снова разразиться холодным дождем, листья шелестели, и я чувствовала себя так, будто нас обсуждают: мол, кто они, с какой целью пришли среди ночи. Самое время достать котел, прислонить к дереву метлу и заняться зельеварением.
Один из стволов Хлоя пометила красной помадой - ей пришло в голову сойти с тропы и направиться куда-то вправо.
- Какая ты непредсказуемая.
Спустя некоторое время мы снова раскрасили дерево и свернули к забору. Невероятно, но там были ворота! Причем новые и открытые. Погнутые створки прежних лежали неподалеку, среди набитых чем-то черных полиэтиленовых мешков.
- Хизер, пойдем дальше?
- Тут же наверняка есть охрана, - прошептала я с опаской, шаря глазами по сторонам. - Нам лучше убраться отсюда.
- Мы планировали этот поход несколько лет. Давай! - и, не желая слушать череду моих "но", подруга перешагнула через границу!
Неужели она решила идти до конца?
- Тебе не дадут за это баллы, Хлоя!
И все-таки я смирилась с неизбежным и начала морально готовиться переступить черту. Но тут, поведя фонариком, заметила следы колес. Мне сразу представилась картина: отец Кори сажает сына на сиденье внедорожника и направляется прямиком в лес. Мчится на полной скорости, задевая деревья и оставляя на дверях серебристые царапины. Машина разбивает ворота в хлам и вылетает за пределы города номер два.
Теперь мне было все понятно. Я сделала шаг вдоль следов, ведь они приведут к цели, но вдруг поняла, что это бесполезно - они могли уехать очень далеко. А за машиной наверняка отправили погоню.
Кори сбежал. А значит, мне некому рассказать об увиденном в аттестационном центре. Или все-таки не сбежал?
Я уныло вздохнула и нашла глазами Хлою. Она стояла с заведенными за голову руками, а по ее телу шарил луч чьего-то фонарика.
Он метнулся ко мне. Я выключила свой фонарик и почувствовала огромное желание спрятаться или убежать. Луч подобрался к моей куртке, и...
Все.
Луч ушел в сторону. При вспышке молнии я увидела офицера с оружием наготове. Он скрылся за деревом.
Мы бежали назад изо всех сил. Словно только что вновь заиграл гимн Судного часа. Похоже, бег по лесу стал входить у нас в привычку. Я так боялась погони или жуткой казни, что ноги несли меня сами. Хлоя мчалась впереди, и это вселяло еще больший страх перед преследованием. Ведь если в нас целятся, то первой погибну я. Мы совсем забыли о помеченных помадой деревьях, все вылетело из головы, остался только инстинкт самосохранения. Каждый треск ветки под ногами казался выстрелом, разрывавшим уши! И вновь пошел дождь...
Когда сил осталось только на то, чтобы упасть лицом в грязь, до меня вдруг дошло. Офицер целился в меня, но не выстрелил. Он увидел метку Администрации на моей куртке и подумал, что я на задании!
И я поняла, что можно и не бежать. Замедлила ход и для вида спряталась за дерево. Хлоя сделала то же самое. В горле пересохло, но я засмеялась. Сквозь смех попыталась выдавить хоть слово, но не смогла. Было такое ощущение, что я бессмертна.
Сегодня - никаких размышлений. Только сон. Полное отсутствие забот и каких-либо мыслительных процессов - вот, что было мне нужно.
Глубокой ночью я тихо закрыла за собой дверь и как мышка пробралась в свою комнату. Быстро разделась - обнаружив, что леггинсы лопнули по швам, - и камнем упала на кровать.
Я уснула очень быстро, но напоследок поймала себя на мысли, что лучше бы прошедшего дня не было.
