Olala : другие произведения.

Больше, чем любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приехав на похороны знакомой в город, где орудует серийный маньяк, Женька, которой жизнь без мужчины не мила, знакомится с приятным молодым человеком. Его странностей она не замечает до последнего...
  
  Пролог
  Или по причине буднего дня, или из-за невыносимой жары, которая не сдавала свои позиции даже по ночам, на улице было непривычно тихо. Пара котов лениво лежала под деревом, не обращая ни малейшего внимания на стаю голубей, окружившую старуху, щедрыми движениями разбрасывающую крошки у скамейки. Вдалеке молодая мать устало толкала перед собой розовую коляску. Если не считать этих молчаливых фигур, дворы были совершенно пустыми.
  
  Для Костика нынешнее лето выдалось слишком скучным. На море у матери не хватило денег, в лагерь его тоже не удалось отправить, а бабушки у него были городскими, и о проведённых в селе деньках он мог только завистливо слушать в сентябре от своих одноклассников. Но до сентября ещё оставалось два с половиной месяца, которые придётся как-то скоротать.
  
  Пока не уехал его закадычный друг Миха, Костик сильно не отчаивался. Но думать о том, что будет после его отъезда, совсем не хотелось. Однообразные пустые дворы, детские площадки, на которых только и развлечение, что влезть на горку вперёд мелюзги, изнуряющая жара. Нет уж, скорее всего, Костик будет врать о совершенных прогулках матери, считающей, что полезней свежего воздуха ничего не может быть, а сам засядет за компьютер. Ведь в виртуальном мире кипела та самая настоящая жизнь, которой жаждала его душа в действительности: приключения, погони, перестрелки, тайные клады...
  
  - Смотри, какой-то дебил выбросил целую посылку, - ткнул пальцем Миха на мусорные баки, к которым они как раз приближались.
  
  - Ну и что? - безразлично сплюнул на тротуар Костик и закатил глаза, услышав ворчание старухи, окруженной голубями.
  
  Как будто птицы её не гадят.
  
  - Как ну и что? А вдруг там что-то интересное?
  
  Для Михи, в отличие от Костика, реальная жизнь всегда играла красками. Он умел находить интересное во всем, что ему ни покажи. Хотя его жизнь и правда скучной не назовешь: родители у Михи зарабатывали неплохо даже по меркам их немаленького города и потому уже через неделю ему светила насыщенная программа на большую часть лета: море на юге страны, экскурсии по Европе и напоследок полёт на самый настоящий океан.
  
  А он на мусор заглядывается!
  
  - Что там может быть интересного? Если выбросили, значит, фигня, - презрительно хмыкнул Костик, но приостановился, глядя на то, как стая уличных собак с прищепками на ушах едва не переворачивает мусорные баки.
  
  А те были чуть не до середины завалены мусором и снаружи. Костикм прямо в халате бегала искала.< в соседней области возникла большая проблема с мусором, который им вдруг стало некуда девать. Ведущий гордо заявлял, что часть мусоровозов Комова должна отправиться на помощь людям, страдающим от засилья мусора на своих улицах. Ага, отправились они и теперь страдать приходится комовцам. Конечно, Костик не особенно страдал, но от запахов, стоящих в душном воздухе, морщился.
  
  - Почему сразу фигня? Знаешь, какие крутые вещи иногда некоторые дебилы выбрасывают? Вот у меня сестра с женихом недавно поссорилась и с восьмого этажа кольцо обручальное выбросила. Вот с такенным брильянтом! Потом прямо в халате бегала искала.
  
  - Нашла?
  
  Цацки Костика мало интересовали, а вот Нинка, сестра Михи, носившая запредельно короткие тонкие халатики с кружевами в районе груди, уже больше года вызывала в его душе странное волнение - нескладным тонконогим одноклассницам с ней уж точно не сравниться.
  
  - Не-а. Или кто-то раньше подобрал, или позже притырил, когда она рассказала соседям, чего лазит под их окнами на карачках.
  
  - В таких пакетах от "Почты будущего" золота не бывает. Мамка этой службой пользуется, обычно ей в таком шмотье всякое приходит.
  
  - Не, там не шмотье. Сапоги, что ли, - Миха сделал шаг вперёд, с интересом глядя на то, как две собаки вцепились в уже надорванный пакет.
  
  - Идём, - позвал его Костик, которому драка собак за какие-то там скучные сапоги была нисколько не интересна.
  
  - Ну подожди!
  
  Он неохотно приостановился, поджидая друга, который с любопытством наблюдал за тем, как пакет, не выдержав напряжения, наконец лопнул. А потом и сам прищурился: интересно все же, что могли выбросить в мусорный бак прямо в заклеенном пакете. Предмет был очень странным.
  
  - Один сапог? - опешив, спросил Миха.
  
  А Костик уже начал чувствовать неладное.
  
  - А что, сапоги бывают с накрашенными ногтями?
  
  - Нет, - прошептал друг.
  
  Впечатлительного Миху начало рвать прямо на его новые модные кроссовки. Костик дрожащей рукой достал мобильник из кармана, простенький, только на позвонить, и набрал 102.
  
  - Тут это... на мусорке, - выпалил он, услышав уставший голос дежурной. - На Садовой улице, дом шестьдесят два. В пакете нога была. Женская.
  
  - Мальчик, ты бы ещё про бомбу пошутил, - все так же устало ответили ему из трубки.
  
  - Эй, я не шучу! Не шучу! Приезжайте, тут собаки, они её...
  
  Невольно бросив взгляд в ту сторону, Костик не выдержал и сглотнул подступившую к самому горлу рвоту, видя, как собаки жадно рвут зубами стройную белую ногу с алым маникюром на маленьких пальчиках.
  
  Сзади заголосила бабка, которая наконец увидела, что происходит, из трубки раздался уже встревоженный голос дежурной, и Костик, не в силах отвести глаз от происходящего, решил теперь точно: никакой реальной жизни. В компьютере оно как-то поспокойней будет.
  Глава 1
  За окном мелькали бодренькие ярко-зелёные поля, иногда сменяющиеся небольшими лесками. Женька, уже отдав постель проводнику, сидела на нижней полке напротив матери, размешивала чай в высоком стакане и поглядывала по сторонам. Хотя смотреть особо было не на что. Весь плацкартный вагон был как на подбор забит совершенно неинтересными экземплярами: толстопузыми дядьками за пятьдесят, уставшими тётками в спортивных костюмах, разновозрастной и шумной детворой и, куда же без них, стариками. И ни одного приличного парня или мужчины в самом расцвете сил, ну вот просто ни одного!
  
  Женька даже готова была предположить, что ее матушка, которая с кислым выражением лица смотрела в окно, мысленно готовя слова сочувствия своей ненаглядной подружке Леночке, к которой они ехали, специально на вокзале дежурила, изучая пассажиров, чтобы попасть именно в такой вагон, где для её дочери не найдётся ни малейшего искушения.
  
  - Допивай скорее, подъезжаем к Комову, - процедила мать и торопливо достала из сумочки зеркальце.
  
  И что она там собиралась увидеть? Бледное и давно увядшее, несмотря на всего сорок три года, лицо типичной училки? Женька никогда не понимала, почему именно её матери нужно было стать учительницей. Или почему её угораздило родиться в семье школьных преподавателей. Отец ведь тоже учил детей истории в школе. Но он хоть тихий был и не докучал постоянными нравоучениями. А вот мать...
  
  - И не смей там говорить всего того, что дома успела, - громко прошептала та, нарисовав губы кирпичного цвета помадой. - Я знаю, что у тебя язык без костей, но у людей горе, войди хоть раз в положение!
  
  - Как будто я хотела с тобой ехать, - буркнула Женька и, подхватив свою тяжелую сумку с вещами, - удалось собраться, пока родители обсуждали последние новости - встала с места. - Идём уже, а то сейчас очередь на весь вагон выстроится.
  
  И действительно, спустя две минуты, когда поезд остановился на центральном вокзале города Комова, второго по величине в стране, за Женькой и её матерью собралась целая толпа народа.
  
  Они вышли в числе первых, но, конечно, на такси, которое у поезда стоило гораздо дороже, тратиться не стали. Мать в незапамятные времена училась в этом городе и теперь заявила, что все отлично помнит и что к её подруге, потерявшей дочь Женькиного возраста, можно добраться на автобусе.
  
  Оказалось, нужно ехать на двух. Женька после пересадки громко пыхтела и уже даже по сторонам не косилась, так устала от жары, приправленной занудными нотациями матери, которая решила продолжить прерванный в поезде разговор.
  
  - Тебя оставишь, как же. Так вот оставлю, приеду, а ты уже в подоле принесла. Отец ведь даже не замечает, что ты дома не ночуешь! Работу она нашла, да-да! Кофе в кафе наливает, конечно!
  
  - Во-первых, я до сих пор хочу узнать, кто же из твоих друзей был в ночном клубе и видел, что я там танцую, а то ведь у тебя все друзья такие порядочные: в школе преподают, да по церквям бегают...
  
  - Вот в церковь тебе бы точно не помешало!
  
  - А во-вторых, - невозмутимо закончила Женька, - предохраняться я умею и, если до двадцати лет тебе ещё в подоле не принесла, то можешь успокоиться.
  
  - Не в подоле, так вот как Людочка! Ты ведь, одним местом думаючи, с каждым готова идти, кто позовёт! А откуда ты знаешь, кто он такой? А вдруг извращенец какой? Убийца? Вор? Насильник? Маньяк?
  
  - Ну, с извращенцем каким я бы, положим, ещё пообщалась, - назло матери мечтательно прищурилась Женька и тут же выпустила шпильку. - Ты говорила, что Людка святая, а тут вдруг выходит, что она непонятно с кем загуляла, вот её и порезали на части?
  
  - Тише! - одернула её мать, нервно оглядываясь. - Не знаю я подробностей. И не верю, чтобы Людочка с первым встречным пошла куда, она девочка умная, на красный диплом шла. Не то что ты, бестолочь, в техникуме только за мой счёт и держишься ещё.
  
  - Как будто тот ум, который для диплома нужен, в этих делах помогает.
  
  - Вот именно, дочь, что небось заморочил ей голову какой-то хлыщ, а потом... Тут что ты, что она, обе можете уши развесить! И все, хватит уже, приедем, все узнаем. Ты, главное, молчи. Мы к тете Лене едем помочь ей, чем можем поддержать, она совсем одна осталась, сестра её не может быть рядом, рожать ей скоро, а больше и нет у неё никого. Были с Людочкой вдвоём, нарадоваться на девочку свою не могла, а теперь и той не стало...
  
  Мать промокнула глаза носовым платком, а Женька, вздохнув, стала смотреть в окно на город, по которому они ехали. Но интересного было мало. Город как город: центральные ухоженные районы сменялись серыми и скучными, а многоэтажки - островками с частным сектором. И что ей здесь делать теперь?
  
  Ладно мать, собралась подругу свою утешать, ей все равно, кроме дачи, летом делать нечего, но на даче и отец справится. Он вообще со всем, что ему поручали дома, всегда справлялся и лишнего слова не говорил. А Женька в чем так сильно провинилась перед судьбой, что ей, возможно, все лето придётся тут проторчать? В чужом городе, в чужой квартире, видя перед собой убитую горем тетю Лену?
  
  Вообще со стороны матери это едва ли не жестоко тащить сюда Женьку, тогда как дочка её подруги уже того... Причём Людка как в жизни отличалась красотой и талантами, так и умереть по-тихому, конечно, не смогла. Нашли её части тела спрятанным в мусорных баках по всему городу, даже по центральному телевидению сюжет показали.
  
  Женька снова вздохнула, представив атмосферу, которая сейчас царит там, куда они едут, и украдкой огляделась по сторонам. Безразлично рассмотрела сумочки у двух девушек, скользнула взглядом по цветастому платочку совсем древней старушки и с интересом уставилась на светловолосого молодого человека, который, слушая музыку в наушниках, глядел в окно. Когда он, очевидно, ощутив на себе чужой взгляд, рассеянно огляделся, Женька послала ему широкую улыбку. Парень чуть покраснел и, нахмурившись, быстро отвернулся. А потом снова посмотрел на неё и неуверенно улыбнулся в ответ.
  
  Вот так всегда они: не верят с первого взгляда, что девушка может открыто смотреть, улыбаться и сама предлагать знакомство. Правда, сейчас ни черта предложить не удалось: мать уже все заметила и шипела, что та змея:
  
  - Евгения! Прекрати сейчас же! Господи, ты даже на похоронах собираешься себе мужика искать? Угомонишься ты когда-нибудь или нет? За что мне такое наказание?
  
  Как обычно, после этой фразы мать торопливо забормотала слова молитвы. Что-то там про прости нам грехи наши. Женька же только пожала плечами.
  
  Она искренне не понимала, чем её мать, в общем-то довольно правильная, хоть и не самая приятная женщина, могла так провиниться перед Богом, в которого она верит. Хотя ведь это дело такое: сама мать могла бы и не считать любвеобильность своей дочери за такое уж сильное наказание. Ну что в этом плохого?
  
  В сумочке у Женьки всегда были презервативы, и она ещё ни разу не повелась на уговоры парней попробовать без них. Домой она этих самых парней или мужчин еще никогда не водила. С родителями не знакомила и не напрягала их общением со своими пассиями. И, между прочим, в отличие от всех этим новомодных карьеристок, она вполне себе планировала в будущем семью и все такое. Вот только нагуляется сначала, чтобы потом ни о чем не жалеть.
  
  Когда второй автобус наконец доставил их в нужное место, Женька сошла на остановку и, прищурившись на ярком солнце, огляделась в поисках мусорных баков. Хотя Людку рядом с домом вряд ли бы выбрасывали. Будь она, Женька, убийцей, она бы вообще труп в другой город отвезла, чтоб подальше.
  
  Тётя Лена жила в стандартной девятиэтажке со сломанным лифтом. Подъезд был полон окурков и осколков стекла, и мать то и дело что-то недовольно бормотала себе под нос, на каждом пролёте хватаясь за сердце. Женька смотрела на неё и надеялась никогда такой не стать: старуха в сорок три года, подумать только!
  
  Дверь им открыла та самая Екатерина, сестра тети Лены, которой скоро было рожать. Вот ей, насколько Женька знала, тридцать восемь, всего на пять лет младше матери, а глаза горят и энергии хоть отбавляй, несмотря на горе и огромный круглый живот под веселеньким халатом.
  
  - Ой, Ольга Петровна, вы приехали, слава Богу! А то у меня весь день живот хватает, надо успеть домой, а там же ещё двое... Вы проходите, Лена совсем плохая: не разговаривает, не ест, только пьёт понемногу. Вчера вечером на опознание ездила, сегодня должны еще из полиции прийти, а она...
  
  - Разберёмся, - деловито ответила мать, бросая вещи в прихожей и проходя в комнату подруги.
  
  Екатерина показала Женьке комнату, в которой им придётся жить в ближайшее время, и предложив ей чувствовать себя, как дома, вышла. Из-за двери раздался её облегченный вздох. И её можно было понять: квартира была буквально пропитана запахом слез и успокоительных.
  
  Распаковав свою сумку, Женька полистала стоящий на полочке альбом с детскими фотографиями натуральной блондинки Людки и выглянула на кухню. На плите дымилась пара кастрюль, но, судя по запахам, обеда ещё ждать не стоило. Вздохнув, она перебила шушукающихся о чем-то мать с Екатериной, последняя уже была одета для выхода на улицу, и сказала:
  
  - Ма, я схожу мороженого куплю, изитки и эмблемы для сайтов времприхожей босоножки и пересчитывая свою заначку, накопленную за месяц работы в ночном клубе, Женька прислушивалась к разговору, ведущемуся на кухне. Обсуждали, конечно, её особу.
  
  - Чужой город, горе у человека, а она за мороженым бежит. Сейчас же встретит штаны подходящего размера, прости Господи, и побежит за ними! И плевать ей будет: маньяк, не маньяк.
  
  - Надеюсь вы простите меня, Ольга Петровна, но я так скажу: такие, как, ваша Женечка, даже если сами с флагом маньяка искать пойдут, ни за что не отыщут! А вот такие, как Людочка, которые только об учёбе и думают и лишний раз глаз на улицу не кажут...
  
  - И то правда. Да ведь все равно на сердце неспокойно. Говорят, у вас тут ещё несколько девушек пропало...
  
  Дальше слушать Женька не стала. Тихо прихватила ключи с тумбочки и выскользнула из квартиры тети Лены, которую она так и не увидела. Да и не очень-то хотелось. Как и искать какого-то там маньяка. Хотя, наверное, интересно было бы посмотреть. Так, со стороны. Не каждый день ведь такое встречается.
  Глава 2
  В офисе уже вторую неделю было до одурения душно. Влад, в застегнутой на все пуговицы рубашке, не без зависти глядел на пышнотелую Эльвиру Николаевну, которая без стеснения нарядилась в майку, едва скрывающую её грудь и живот. А вот вторая сотрудница бухгалтерии, где он трудился немужественным оператором 1С, Валерия Никитична, тоже парилась в строгой блузке под самое горло, грозно поглядывая в сторону старенького, сломавшегося на прошлой неделе, кондиционера.
  
  Кто-то мог бы сказать, что Влад совсем не думает о будущем, что у него нет присущих мужчине качеств, таких как амбициозность, соперничество и карьеризм, и он бы со всем этим, конечно, согласился. Амбиций у него было не так уж много, соперничать он ни с кем не желал, а карьера, по его мнению, все равно счастья не принесёт. О будущем же ему думать не приходилось, ведь вряд ли он когда-нибудь завдет себе семью, которую ему придется обеспечивать.
  
  Нынешней зарплаты вполне хватало на его насущные потребности, а если хотелось большего - он мог ещё в фотошопе работать. Не бог весь каким мастером был, но вкус имел и различные визитки и эмблемы для сайтов времени у него много не занимали.
  
  Работу же он выбирал не такую, где мог бы сделать умопомрачительную карьеру, и не такую, которая была бы рядом с домом. Вовсе нет. Фирму по оптовой продаже стульчаков для унитазов и прочих горшков он выбрал, посетив не одно собеседование, глядя исключитльно на тот состав коллег, с которым ему придется работать. Здесь не трудилось ни одной девушки в его вкусе, и это имело огромное значение для Влада. Ведь в том, что он устоит, уверенности не было, а сорить там, где живёшь, в этом случае работаешь, ему очень не хотелось.
  
  И ещё до недавнего времени весь коллектив состоял из директора, трёх продажников мужского пола, водителя, кладовщика, двух немолодых уже тёток бухгалтерш и маленькой вертлявой секретарши, на которую Влад не посмотрел бы второй раз.
  
  Но спустя два года его спокойной работы на этом месте маленькая и вертлявая выскочила замуж и ускакала в декрет, и месяц назад вместо неё появилась Инна. Инночка, как называли ее все, от совершенно очарованного директора до главной сплетницы Эльвиры Николаевны, свои светлые волосы заплетала в косы и оборачивала их вокруг головы. Носила яркие костюмы с узкими юбками до колена и туфли на шпильке. А ещё смотрела тем самым взглядом, который, даже несмотря на щедро расточаемые во все стороны приветливые улыбки, не давал никому забыть: она принцесса, а все вокруг - лишь мусор под её ногами.
  
  Именно Инна была виновницей того, что Влад не выдержал и, встретившись с уставшей от сессии Людмилой во дворе, рискнул пригласить её к себе в гости. Раньше он никогда не заводил связей с женщинами из своего района. Раньше ему удавалось держать себя в узде.
  
  - Доброе утро!
  
  Стоило вспомнить - тут же и явилась.
  
  Влад кивнул, не отрывая взгляда от бумаг, делая вид, что они интересны, как никогда, а Инночка, отдав пачку документов Валерии Никитичне, фыркнула.
  
  - Владик, как провёл выходные?
  
  - Неплохо, - ответил он, привычно изображая из себя великого скромника в рабочих стенах.
  
  Немного покрутившись в кабинете не дождавшаяся более подробного ответа Инна, цокнув каблуками и наградив его, следящего за ней краем глаза, пренебрежительным взглядом, упорхнула на своё рабочее место отвечать на звонки.
  
  - Зря ты так, Владичек, на девушку внимания не обращаешь, - тут же начала Эльвира Николаевна. - И что тебе не нравится? Пригожая такая, умненькая, цену себе знает, не вешается, как другие могли бы, а аккуратненько так даёт тебе возможность самому поинтересоваться.
  
  Валерия Никитична, которая была ровесницей пятидесятилетней Эльвиры Николаевны, громко хмыкнула.
  
  - Если бы Влад на неё внимание обращал с первого дня, она бы на него и не посмотрела ни разу.
  
  Он вскинул на нее удивленный взгляд, а она мило ему улыбнулась, мол, поняла все. И что-то подсказывало Владу, что она в самом деле что-то поняла. Хотя бы то, как перехватывает у него дыхание при виде стройных ног Инны. А ещё больше - при виде её глаз, губ и белой, совсем молодой и нежной, шеи. На прошлой неделе он, не удержавшись, сделал вид, что согнал пчелу с плеча коллеги, ненароком коснувшись шелковистой кожи рядом с часто бьющейся голубой венкой, и чуть не застонал вслух, представляя, что он мог бы с ней сделать. Мог бы, да нельзя.
  
  Оторвав взгляд от экрана, Влад, который усердно делал вид, что внимательно смотрел на таблицы 1С, с трудом осознал, что тема у успевающих поболтать за работой коллег уже сменилась. И обсуждали они, конечно, самую горячую новость последних дней: найденное в мусорных баках города расчленённое тело Людмилы Моргуновой.
  
  Как ни старался Влад вчера отвлечься прогулкой на свежем воздухе, сытным ужином и интересной книгой, желание узнать все подробности все равно взяло своё. И он, таясь, как преступник, словно кто-то мог его увидеть, включил телевизор и до полуночи смотрел новости, впитывая все крохи имевшейся у журналистов информации. Говорят, что многие убийцы приходят на место преступления, что их туда тянет. Ему же с этим повезло: место преступления у него никогда не менялось и ходить далеко не нужно было. А вот к телевизору его теперь действительно тянуло: утро сегодня началось с новостей.
  
  Для Влада весь этот интерес был в новинку. Он никогда его не жаждал и вроде бы, по собственному мнению, вовсе не относился к тому типу преступников, которые так и норовят попасть на экран или попасться в руки правосудия, подсознательно ощущая свою вину. Но это все оказалось очень интересным действом и возбуждало его, как никогда.
  
  О деле его рук говорили впервые и говорили всюду: на лавке возле подъезда, из которого он вышел утром, в автобусе, в котором он ехал на работу, в кафе, где он купил кофе перед тем, как пойти в офис. Вот и здесь не обошлось без обсуждения животрепещущей темы.
  
  - Говорят, он её по-всякому десять раз изнасиловал, а до того неделю в плену держал без воды и еды, - самозабвенно повторяла совсем не схожие с действительностью слухи Эльвира Николаевна.
  
  Валерия Никитична была гораздо более разумной. Но новости она тоже внимательно посмотрела: любопытство и ей было не чуждо.
  
  - Не выдумывайте, ради Бога! Эльвира, что вы смотрите? Сколько раз я вам говорила не смотреть эту чепуху!
  
  - Почему сразу чепуху? Раз по телевизору показали, значит правда! Просто не все эту правду рискуют рассказать! А вообще, страшно сейчас жить, я как телевизор включаю, так сразу за успокоительным тянусь. Там убили, здесь изнасиловали, там похитили, украли, подожгли... Раньше спокойней все же жили.
  
  - Раньше просто по телевизору вам этого не показывали, - не выдержал Влад, гордящийся тем, что отлично знал всех маньяков прошлого.
  
  Изучил тему всесторонне, когда понял, что ничего с собой не может, да и не хочет, если уж говорить начистоту, поделать. Изучил и чтобы знать, как они попались, и чтобы найти что-то общее, и чтобы узнать что-то новое.
  
  - Влад прав. Тогда страшного происходило не меньше, если даже не больше, замалчивали все просто.
  
  - Зато не страшно было на улицу выходить.
  
  - Эльвира, я вас умоляю, нам с вами этого нынешнего маньяка бояться уже поздно, - рассмеялась Валерия Никитична.
  
  - Почему это?
  
  Чтобы не выказать смешка, так и рвущегося наружу - уж на кого, а на Эльвиру Николаевну он точно не позарится: с ее-то морщинистой шеей, бусы в которую просто впиваются, а не висят, как положено - Влад сделал вид, что ему нужно в туалет и вышел из кабинета. Присел у двери, чтобы завязать шнурок, и замер с зависшими в воздухе пальцами.
  
  - Вы вот обсуждаете тут, Эльвира, все, что слышите, а ведь Влад наш вполне может быть тем маньяком, о котором весь город говорит со вчерашнего дня.
  
  Медленно сглотнув, Влад покосился по сторонам, убеждаясь, что коридор пуст и никто не видит, как он тут уже вторую минуту шнурок завязывает. Где он мог ошибиться? Что эта женщина знает?
  
  - Наш Владик? Ну что вы, Лера, наш Владик - хороший тихий мальчик, какой же он маньяк?
  
  - А вы думаете, убийцы все страшные и ужасные с виду? Как раз такие тихие и скромные мальчики зачастую и оказываются самыми страшными маньяками. К тому же у него девушки нет, и родителей тоже. Одинокий, чересчур тихий, на неприметной работе...
  
  - Ой, что ж теперь делать, Лерочка? Это же нам в полицию надо позвонить? Или Герману Викторовичу все рассказать?
  
  В ответ на предложение все рассказать директору Валерия Никитична громко расхохоталась.
  
  - Да я ведь шучу, Эльвирочка! Ну что вы такая легковерная. Телевизору верите, мне верите, Владику, если он сейчас войдёт и зубами щелкнет, поверите и в окно со страху сиганете!
  
  - Такими вещами не шутят, - обиженно припечатала Эльвира Николаевна.
  
  Когда Влад вернулся в кабинет, она ещё долго с опаской поглядывала на него, боясь нарушать царящую тишину, прерываемую лишь стуком клавиш да шорохом бумаг.
  
  - Владик, а что у тебя девушки нет? - тонкиr>Прогуливаясь по дорожкам, Женьвом поинтересовалась она.
  
  А он, донельзя накрученный всей этой ситуацией, ещё и весёлым взглядом Валерии Никитичны подзадориваемый, вдруг буркнул неожиданно для самого себя и своих коллег:
  
  - Есть!
  
  - Есть? А что ж ты нам ничего не рассказывал? Может быть, познакомишь как-нибудь? Ой, Инночка расстроится!
  
  Эльвира Николаевна, успев позабыть о маньяке, сосредоточилась на личной жизни нынешней молодёжи, а Влад, торопливо покинувший офис, чтобы перекусить в ближайшем кафе, задумался о том, что, кажется, не все так ладно в его нынешнем образе, если он вызывает вопросы. И если сейчас его одиночество мало кого тревожит, то через десять-двадцать лет он будет казаться все подозрительней.
  
  Но вариантов решения этой проблемы он пока не видел.
  Глава 3
  Решив не возвращаться на обед в пропахшую успокоительными квартиру, Женька перекусила в ближайшей кафешке, потом заскочила в магазин, купила себе мороженого и неспешно пошла в ближайший парк, который заметила ещё у автобусной остановки. От парка было одно название: крохотный фонтан посередине да несколько аллеек с лавками, ведущих к этой живительной свежести.
  
  Прогуливаясь по дорожкам, Женька доела мороженое, выбросила упаковку в урну и наконец приглядела себе местечко. На скамейке, которую она для себя облюбовала, сидели два парня и, понимая, что полиции сейчас не до них, пили пиво. Парни были совершенно обычными и скучными - один, в синей кепке, выглядел совсем простачком, а второй, рыжий и усеянный веснушками, тоскливо поглядывал по сторонам - таких Женька проходила уже не раз и не два. Но на безрыбье и рак рыба, ей от скуки хотелось хоть каких-то впечатлений.
  
  - Привет, мальчики, - позволив свободному сарафану взлететь чуть ли не до пупка, она плюхнулась на скамейку рядом с ними и ослепительно улыбнулась.
  
  - Привет, - чуть запнувшись, произнёс тот, что был в кепке.
  
  Его рыжий хмурый друг только кивнул мрачно.
  
  - Пивом не угостите? Или сначала познакомиться нужно? Евгения, - представилась она, но должного эффекта не получила.
  
  Если обладатель синей кепочки и сорвался в тот же миг с лавки, очевидно для того, чтобы сгонять ещё за пивом, то его рыжеволосый друг был вовсе не таким приветливым.
  
  - Не знакомимся, - буркнул он.
  
  - Эй, ты чего, Лёха? - притормозил первый.
  
  Вот и Женька очень хотела знать: чего это Лёха?
  
  - Что чего? - ответил он товарищу, старательно избегая даже смотреть в её сторону. - Сейчас мы с ней тут посидим, пива попьем, а завтра её ноги на свалке найдутся и потом бегай, доказывай, что это не мы. Вон, как сейчас Серёга.
  
  - Серёга? - с интересом округлила глаза Женька.
  
  А это ещё кто?
  
  Но парни, теперь уже оба, поступили совершенно невоспитанно: подхватили пиво и ушли, оба не оглянувшись ни разу. Женьке только глазами им вслед хлопать оставалось. Так её ещё ни разу не обламывали! То ли эти двое особо странные попались, то ли в этом городе теперь все парни будут бояться лишний раз с девушками знакомиться.
  
  Полуденное солнце отчаянно припекало и Женьке, которая не нашла больше никого интересного поблизости, пришлось тащиться домой. Осилив непростой подъём без лифта почти на самый верх, она открыла дверь и тихо прошмыгнула в прихожую. Сняла босоножки и уже надеялась уйти в предоставленную им с матерью комнату, как та, услышав её из кухни, громко позвала:
  
  - Женя, иди к нам!
  
  Волоча ноги, на которые словно по гире навесили, Женька нехотя вошла в кухню и поразилась тому, как изменилась тётя Лена за те полгода, что они не виделись. Или все эти перемены произошли за последние сутки?
  
  - Здрасте, теть Лен, - пробормотала она, чувствуя, что голос её немного сел.
  
  Как бы она ни относилась к противной Людке, горе тети Лёны, которая доводилась ей крестной, и тайком от матери всегда дарила классные вещи и косметику, наблюдать было неловко и неприятно.
  
  - Женечка, - всхлипнула крестная и закрыла лицо руками.
  
  Женька беспомощно поглядела на мать, а та только плечами пожала, мол, ничего тут не поделать, время лечит. Она всегда говорила подобными прописными истинами, искренне не понимая, почему дочке с ней так скучно.
  
  - Жень, тебя долго не было. Ты же только за мороженым собиралась. Заблудилась?
  
  - Я еще в парке немного посидела.
  
  - Ладно, посидела так посидела. У нас с тетей Леной дело к тебе.
  
  - Дело?
  
  - Даже два, - тётя Лена подняла заплаканные покрасневшие глаза и громко высморкалась в бумажную салфетку.
  
  Ещё, кажется, сотня таких же лежала на столе вокруг тарелки. Нетронутый и уже покрывшийся плёночкой борщ совсем остыл. Тетя Лена кивнула в сторону холодильника, возле которого сидела перепуганная собака неизвестной Женьке породы - из мелких таких, на крыс больше похожих.
  
  - Выгуляешь его чуть позже? Людочка после учёбы всегда сама с ним гуляла. Вчера Катюша помогла, а сегодня я не...
  
  - Конечно, теть Лен!
  
  - Спасибо, милая. Его Кокосик зовут. Глупое имя, да? Но Людочке нравилось.
  
  - Значит, с этим решили, - сказала мать. - Пока мы здесь будем, а ты, Лен, не переживай, мы никуда уезжать в ближайшее время не собираемся, Евгения будет гулять с этим... Кокосом.
  
  Мать никогда не любила животных и не скрывала этого. Впрочем, она и людей не особенно любила, даже отца. Хотя вот к тете Лене относилась всегда с теплотой. А к Женьке... наверное, тоже. Сложно было припомнить, чтобы мать с ней нежничала, дурачилась и говорила о любви. Но она о ней всеми силами заботилась и всегда очень переживала за нее. Случись что с Женькой, на ней бы тоже сейчас лица не было.
  
  - А что ещё за дело? - спросила Женька, надеясь, что ей поручат что-нибудь не слишком сложное.
  
  Особенно её пугало все то, что касалось похорон. И не потому что её так уж страшила смерть, нет. Её пугало скорей то, что она никогда не знала, как правильно на эту смерть реагировать. Тем более в таких случаях, как сейчас. Когда умершая была ей чужим и малоприятном человеком, но когда все окружающие все равно будут ждать от неё чего-то похожего на скорбь. Или не будут?
  
  - Ты же в компьютерах у нас хорошо разбираешься? В интернете? - для проформы уточнила мать, которая выучила только сайт Однокурсники, где и проводила все своё свободное время по вечерам. - Тетя Лена сейчас не в состоянии, а ты, может быть, отыщешь информацию о тех девушках, которые пропали в этом городе и области?
  
  - Поискать тех, кто в розыске? В последний год или дольше?
  
  - Ищи за пять лет, чем больше информации, тем лучше.
  
  - А... - Женька сначала не собиралась спрашивать, но любопытство пересилило. - А зачем?
  
  - Тебя искать просят, а не вопросы задавать, - повысила мать голос.
  
  - Погоди, Оль, - вмешалась тётя Лена и, в сотый раз промокнув глаза, начала рассказывать. - Понимаешь, Женечка, полиция Сереженьку задержала. Он был Людочке парнем несколько месяцев, а недавно они разошлись. Кто-то рассказал, что Людочка его бросила, и они рассматривают версию неразделенной любви или мести, я не поняла. Но Сережа, он ведь и мухи не обидит! И Людочка бы сказала мне, если бы с ним снова встретиться шла, она ведь знала, как я переживаю из-за их расставания. А по телевизору... ой, я не смотрела, не могу смотреть совсем, слёзы так из глаз и льются...
  
  - И правильно, - вставила мать.
  
  - Катюша говорила утром, что по телевизору в связи со смертью Людочки вспомнили, что в нашем городе в последнее время ещё девушки пропадали. Я сказала об этом следователю. Он ответил, что они все версии рассматривают, но... Я просто хочу сама убедиться. Я должна знать.
  
  - Теть Лен, мы все узнаем. Все, что можно, - пообещала Женька. - Интернет у вас есть? Какой пароль?
  
  - Там на листочке, я тебе сейчас все дам. Оно в Людочкиной комнате...
  
  - Давай я сама схожу, сиди, - предложила мать и через пару минут вернулась с потрёпанным листочком, на котором ручкой были написанные все данные, необходимые для подключения к интернету.
  
  Женька тут же подключилась с телефона и зашла в поисковик.
  
  - Комов розыск... - пробормотала она и стала переходить по разным ссылкам в поисках нужной информации.
  
  Видя, что дело это не такое уж быстрое, мать с тетей Леной шепотом заговорили о похоронах, которые ещё неизвестно когда состоятся, ведь полиция пока не сообщала, когда именно они смогут вернуть тело родственникам. Женька старалась не слушать, но все равно улавливала отдельные слова:
  
  - Совсем страшно... закрытый гроб... моя девочка... сказали нет следов насилия, но... есть следы...
  
  - Нашла, - перебила их Женька, которой все эти разговоры только на нервы действовали.
  
  - Ну что там? - оживилась мать, заглядывая ей через плечо и невольно задерживая дыхание. - Ох...
  
  - На самом деле, пропавших много было за последние пять лет. Но я всех мужчин, детей и стариков исключила. А потом исключила еще трёх женщин. Вот, что осталось. Два года назад пропала Короткова Инга, ей было тридцать лет; почти полтора года назад пропала Петрова Марина, двадцать два года; год назад пропала Якушева Оксана, ей было всего восемнадцать; пять месяцев назад пропала Волошина Екатерина, двадцать шесть лет. Все на одно лицо.
  
  - Господи, как на Людочку-то похожи. Особенно эта вот Оксана...
  
  - И куда полиция смотрела? На одно лицо ведь все: светловолосые, светлоглазые, худощавые! Или нет тела - нет дела у них? - возмутилась мать.
  
  - И у меня ведь заявление принимать не хотели. Сказали, что взрослая уже Людочка, загуляла где-то... лучше бы она загуляла, - горько всхлипнула тётя Лена.
  
  Не выдержав, Женька пробормотала, что у нее болит голова, и ушла в комнату. Через два часа она вышла взять перепуганного Кокосика на прогулку. Уже у самой двери мать вдруг порывисто обняла её.
  
  - Сколько раз я тебе говорила, чтоб ты в блондинку не красилась!
  
  - Мам, они ведь все натуральные были, а я крашеная, и заметно крашеная. И вообще, на них не похожа. Не клюнет на меня маньяк, не беспокойся.
  
  - Впервые я рада тому, что ты не похожа на Людмилу, дочь.
  
  Только хмыкнув в ответ, Женька торопливо шмыгнула за дверь. Ей срочно надо с кем-то познакомиться! Иначе она, сидя в этих четырёх стенах, пропитано, для прикрытия. Хотя ему оченьнется!
  Глава 4
  Возвращаясь с работы, Влад лениво размышлял над идеей найти себе девушку, хотя бы временно, для прикрытия. Хотя ему очень не хотелось признавать это даже перед самим собой, но шутки коллег о том, что он может быть маньяком, ведь вполне подходит под среднестатистическое описание среднестатистического маньяка, его всерьез встревожили.
  
  И он бы, возможно, встречался иногда с кем-нибудь, чтобы ни у кого подобных мыслей не возникало, но была одна проблема. Его совершенно не интересовали девушки, если речь не шла о том самом моменте, ради которого он и жил последние годы.
  
  Мысли внезапно прервались: под ноги шагающему к своему дому Владу бросилась мелкая собачонка и он с недоумением притормозил, чтобы не наступить на животное. Может быть, он и маньяк, и живодер, как говорят о нем теперь по телевизору, но к животным относился с уважением. К людям, кстати, тоже. И всегда замечал тех самых, светловолосых, стройных, с особенным прищуром глядящих ни окружающих, ненавидящих собак, котов или, к примеру, детишек.
  
  Хозяйка этой собачки тоже была светловолосая. А ещё - широко улыбнулась Владу и похлопала густо накрашенными ресницами.
  
  - Ой, извините, пожалуйста! Я все никак с этим поводком не научусь справляться, понимаете...
  
  Он только кивнул сухо, хотя девушка и продолжала что-то говорить ему вслед, явно на что-то надеясь. Хотя на что она может надеяться, кроме знакомства? Влад никогда не испытывал ни малейших комплексов по поводу своей внешности. Он с детства знал, что красив. Конечно, до звезды экрана далеко, но девушкам, женщинам и старушкам он всегда нравился. Правда, знакомились с ним самостоятельно редко.
  
  Эта вот решила завести знакомство, и он бы обязательно обратил на неё внимание. И не потому, что лелеял надежду всё-таки найти себе девушку для прикрытия, а потому что эта внезапная слава, то, что о нем говорит весь город, заставило его кровь бурлить с новой силой. Обычно после он успокаивался. Месяца четыре жил спокойно, почти не глядя по сторонам, не ожидая, не высматривая. А потом начинал ощущать едва заметный зуд, терзание сердца, жаждущего новых эмоций. Но нынче и недели не прошло, а он словно и потухнуть не успел: горел вовсю.
  
  Горел, но не ради этой простушки с её собачкой, которая, впрочем, почему-то не выходила из его головы. То ли девушка, то ли собака. Что-то в них было... Какая-то мысль, спрятанная от его сознания и не дающая их позабыть...
  
  Ерунда. Какое ему дело до собаки или до совершено неинтересной девушки: ладненькой, с крашеными светлыми волосами и уже заметными темными корнями, с круглыми глазами и таким открытым выражением лица, что становилось тошно от скуки.
  
  Нет, такие не в его вкусе. Практика показала, что он, конечно, может и с такими возбудиться, если закрыть глаза и представить кое-что поинтересней, вот только до финала дело довести не получится. И если в первый раз можно списать на нервы, то потом девушки начинают подозревать наличие у него каких-то проблем. Таких попыток было всего две. После них Влад решил прекратить эти эксперименты. Кстати, обеих он оставил в живых. Он же не безумец какой-то, одержимый убийством, и не убивает всех подряд. Нет, для него это не просто убийство, это что-то большее. И этого большего заслуживает далеко не каждая.
  
  Отперев ключом все три замка, Влад вошёл в квартиру и, наклонившись у порога, тут же протер приготовленной губкой туфли. В ванной комнате он долго и тщательно мыл руки: привычка, приобретенная три года назад, когда он заполучил это место жительства и впервые увидел столько крови на полу, на своей одежде и руках. Тогда он расчленял человека впервые и сейчас мог только с улыбкой вспоминать первый опыт. Как же он был жалок, терзая кухонным тесаком девичьи кости и мышцы, отшатываясь от каждой новой порции крови и сглатывая подступившее к горлу вино с пиццей из-за густого тяжёлого аромата, быстро распространившегося по ванной, которую отмывать до блеска пришлось почти неделю.
  
  Это теперь он уже знал, как и где резать, чтобы затратить как можно меньше усилий. Это теперь он уже пользовался широким брезентом для сбора крови - его мыть проще, чем резать тело прямо в неудобной закругленной и скользкой ванне. Это теперь он уже относился к процессу без отвращения, даже с неким азартом - а получится ли в этот раз ещё красивее, чем в прошлый?
  
  И у него получалось, ведь сейчас, включив старенький, но цветной телевизор на кухне, Влад, принявшийся за приготовление спагетти болоньезе, с удовольствием слушал о расследовании своего дела. Изучив найденные останки, полиция пришла к выводу, что действовал профессионал.
  
  А ведь в свой первый раз Влад обошелся вообще без крови. Тогда ему это и в голову бы не пришло. Тогда он не собирался избавляться от тела. Тогда ему хотелось все так и оставить. Так красиво, как оно было. Так красиво, как он представлял много лет до того.
  
  Анастасия Павловна, Настенька, Настька - как её только не называли в их детдоме. Молодая, светловолосая - она казалась детям ангелом. Каждый малыш пытался приблизиться к ней, коснуться руки, поймать взгляд, получить одобрение. И каждый малыш быстро понимал, что кроме тычков, щипков, а то и ударов - рука у неё, несмотря на нежность и хрупкость, была тяжелая - ему не на что рассчитывать.
  
  Однако некоторые могли получить и что-то большее. Побои до крови узким жёстким ремешком, к примеру, а потом принудительное наблюдение за тем, как совершенно обнажённая Анастасия Павловна ласкает себя, накинув этот самый ремешок себе на шею и сжимая его все сильней. Ничего большего она себе никогда не позволяла, но и этого бывало достаточно.
  
  Достаточно для того, чтобы Влад, которого она звала к себе чаще всех, испытывал к ней странную смесь ненависти и вожделения. Для того, чтобы он видел во сне, как этот ремешок сжимается слишком сильно. Как она краснеет и задыхается. А он - продолжает смотреть.
  
  Уже потом, когда он покинул стены не самого радостного в мире заведения, куда попал ещё младенцем, Влад купил букет цветов и подстерег Анастасию у выхода с работы. Вот только намеренно или не очень стал чуть дальше, чтобы другие его не заметили. Он совсем не был уверен, что интересует её до сих пор. Но сомневался зря.
  
  Анастасия тут же пригласила его к себе, с удовольствием вглядываясь в его темнеющие от желания глаза и отлично все понимая. Она знала, какой эффект оказывает на даже заикающегося от волнения Влада, опыта у которого, несмотря на то, что некоторые девчонки и были бы с ним не против уединиться, был самый минимум. Она весь вечер измывалась над ним, то подпуская чуть ближе, допуская небольшую вольность, то делая вид, что их отношения никак не могут перейти не допустимую грань. А потом уже, пьяная то ли от вина, то ли от возбуждения, достала весь свой арсенал игрушек и раскинулась на светлых простынях.
  
  У него все отлично получилось, несмотря на небольшой опыт - Анастасия была искусной учительницей. Вот только после всевозможных игр, на третий уже раз за эту длинную-длинную ночь, она достала тонкий кожаный ремешок. Сама надела его себе на шею и показала, до какого предела его можно затягивать, чтобы она получила особенное наслаждение. Пообещала, что потом даст попробовать и ему. Но Владу это было неинтересно. Он, задыхаясь от неизведанных доселе чувств, наращивал темп и затягивал, затягивал до упора... Пока не увидел её покрасневшее лицо, её широко открытый рот, тщетно пытающийся глотнуть воздуха, её налившиеся кровью глаза...
  
  Никогда ему ещё не было так хорошо, как в тот момент, когда она, последний раз дернувшись под ним, замерла навеки.
  
  После всего он долго сидел рядом с её остывающим телом, глядя в стремительно посиневшее, совсем уже не такое красивое, как раньше, лицо. Сейчас вспоминать бывало смешно, но тогда Влад всерьёз подумывал о том, чтобы позвонить в полицию и во всем признаться. Но потом он, словно робот, встал и начал неторопливо и методично избавляться от своих следов.
  
  Он помыл свой бокал и, осторожно обернув руку полотенцем, поставил его на полку. Он нашёл новые резиновые перчатки на кухне и надел их. Он прошёлся по всей квартире и вытер все поверхности, на которых мог оставить следы, а потом побрызгал их полиролью, делая вид, что Анастасия перед смертью устроила уборку. Он вытер и ремешок на её шее, глядя в её застывшие глаза, и коснулся его кожаной поверхности ее ещё не оконечевшими пальцами. Он осторожно переложил салфетки и использованные презервативы в пакетик, а новый презерватив надел на одну из её игрушек, чтобы ни у кого не возникли вопросы по поводу смазки, которую найдут при вскрытии. А потом он, удовлетворено окинув взглядом маленькую однокомнатную квартиру, большую часть которой занимала кровать, позаимствовал один из комплектов ключей из тумбочки, тихо вышел и запер дверь.
  
  Конечно, у него были шансы попасться. Кто-то из соседей мог не спать и заметить, как он заходил с Анастасией в квартиру вечером, кто-то мог видеть, как он ждал её у стен детдома. Но Владу повезло. Это дело, а он ещё две недели исправно смотрел все новости по телевизору и читал газеты, просто замяли. Полиция сочла это удушение несчастным случаем, ведь с головой окунувшаяся в получение наслаждения женщина могла просто не рассчитать свои силы - такое уже бывало.
  
  Влад потом для верности навестил детдом и, спросив про Анастасию, увидел, как смутился директор, сообщая о смерти по неосторожности. Скорее всего, этот мерзкий старикан, покупающий уже третью машину и имеющий столько же квартир в центре города, отлично знал, чем развлекается его сотрудница, оставаясь на ночных дежурствах. И, чтобы никто, удивившись странному увлечению работницы детдома, не начал копать глубже, подмазал, где надо, чтобы новость о её смерти никуда не просочилась, а дело было просто закрыто.
  
  Что ж, до сих пор все так и шло. Полная тишина в новостях, если не считать объявлений о пропаже некоторых его жертв. Но теперь все изменилось. И хотя умом Влад понимал, что лучше бы все оставалось как прежде, нынешний скачок эмоций при каждом просмотре новостей его приятно будоражил.
  
  И улучшал аппетит, что тоже немаловажно.
  Глава 5
  Этот город определено был ненормальным. Женька досадливо цокнула языком, глядя вслед симпатичному, хоть и застегнутому на все пуговицы высокому темноволосому парню, наперерез которому вдруг бросился Кокосик. Причём песик действительно сделал это по своей воле, а вовсе не по наущению Женьки, которая, если бы успела заранее разглядеть незнакомца, возможно, и схитрила бы, чтобы познакомиться.
  
  Женькины приятельницы, ведь близких подруг у неё почему-то не было, в шутку называли её нимфоманкой. А она, хоть и не обижалась нисколечко, все же не соглашалась с ними. Нимфоманкам ведь секс ради секса нужен, как ей казалось? Они готовы с кем угодно, даже с первыми попавшимся бомжом, а у Женьки совсем другие мотивы. Хотя с бомжом она ради интереса тоже попробовала, но осталась не очень довольна.
  
  Но если бы у Женьки кто-то спросил о её мотивах, то она, свято верящая, что они имеются, причём очень разумные, сразу бы точно не нашлась, что ответить. Ей это просто было нужно для нормального существования. Нужны мужчины.
  
  В детстве, когда о мальчиках и мужчинах в силу возраста она ещё и подумать не могла, она пугала мать своей любовью к острым ощущениям: забиралась на самый верх высоченной лестницы во дворе и раскачивалась там вниз головой, шла наперерез лающей и обозлённой стае диких собак, ныряла на море и задерживала дыхание до тех пор, пока перед глазами не начинали появляться тёмные круги или, что случалось чаще, пока её не доставал на поверхность перепуганный насмерть отец.
  
  Влюбилась Женька впервые в тринадцать лет в мальчика чуть постарше. И тогда же поняла, что ничего не сравнится по накалу чувств с этим. Её интересовала не столько физическая сторона секса, хотя она, счастливица, по словам подруг, испытывала удовольствие практически всегда и практически со всеми, ещё и довольно быстро. Нет, больше всего её интересовали сами партнёры. Ей было интересно затащить парня или мужчину в постель, ей было инетересно, как они отличаются друг от друга, чем выделяются. И чем более необычным ей казался человек в повседневной жизни, тем больше удовольствия она получала, даже если в постели он оказывался скучным сухарем, способным лишь на пару минут однообразных движений.
  
  Сейчас же Женьке даже не нужен был кто-то особенный, ей просто хотелось развеяться. А развеяться и развлечься она могла одним только способом: найдя себе мужчину.
  
  Весёлое тявканье Кокосика заставило задумавшуюся Женьку поднять глаза. Песик радостно обнюхивал какую-то шавку определено дворовой породы, которую, впрочем, держал на поводке вполне домашний мальчик. Конечно, мальчику было уже за двадцать, но его круглое лицо и наивные глаза за такими же круглыми очками не позволяли называть его мужчиной.
  
  - Привет, - с заметным трудом выдавил из себя хозяин шавки. - Ты сестра Люды?
  
  Ага, значит, был Людкиным знакомым. Что ж, уже веселей: с этим, как быстро поняла Женька, особых сложностей не должно быть. Разве что он живёт с предками и девушек при них домой не приводит.
  
  - Не сестра, просто знакомая. Вот Кокосика выгуливаю. А ты...
  
  - Вовчик, - представился он и слегка смутился.
  
  - Ах, Вовчик! - тут же расплылась в счастливой улыбке Женька и начала беззастенчиво врать, что всегда давалось ей очень просто. - А Людочка про тебя мне все уши прожужжала!
  
  - Правда? - несказанно изумился Вовчик и покраснел пуще прежнего.
  
  - Конечно! Она говорила, что ты очень милый! И я теперь вижу, что она ни капельки не соврала, а даже преуменьшила где-то! И что, если бы не Серёжа...
  
  Немного поиграв бровями, Женька решила не перебарщивать и не врать уж слишком явно: если этот самый Вовчик решит, что Людка была в него по уши влюблена, то замкнется в своём страдании по погибшей, да и все.
  
  - Правда? - немного заикаясь, уточнил он. - Я и не догадывался.
  
  - Ну ты же знаешь Людочку: у нее золотое сердце, даже если внешне она ледяная королева!
  
  - Была, - поправил Вовчик печально и огляделся по сторонам в опускающихся на город сумерках. - Тебе бы тоже одной не гулять. Ты где живёшь? Тебя проводить?
  
  - Мы с мамой у тети Лены пока живём, а вообще приехали из Лукова, так что я тут у вас пока совсем ничего не знаю.
  
  - Могу провести экскурсию, - с готовностью предложил он.
  
  Они вместе отвели Кокосика домой, и Женька, пользуясь тем, что мать по-прежнему занята тетей Леной, быстро выскочила обратно на улицу, с радостью принимая предложение Вовчика сначала зайти к нему, чтобы Дуська не мешала их прогулке.
  
  Как выяснилось по дороге, Вовчик действительно жил с родителями, но сейчас они, по случаю отпуска, обитали на даче и вся квартира была в его распоряжении. Оглядевшись в прихожей, Женька мило улыбнулась и попросила:
  
  - А может быть, чаем меня угостишь? Если честно, мне совсем не хочется домой, но и гулять тоже сил нет: всю ночь в поезде, утром много беготни было...
  
  - Чаю? Можно чаю.
  
  Он буквально воспринял слова о чае и помчался на вылизанную до блеска кухню его готовить. Даже в голову не пришло бедолаге, что по такой жаре, которая не стихает даже с наступлением вечера, чай пьют одни идиоты. Зато он, возясь с чайником на плите и блюдцами в цветочек, подумал о другом:
  
  - А ты не боишься?
  
  - Чего? - лениво поинтересовалась Женька, присев на табуретку так, чтобы вид на её едва прикрытые сарафаном ноги открывался самый привлекательный.
  
  - Ты же знаешь, что с Людой случилось.
  
  - А что, это ты сделал?
  
  На самом деле, Женьке на мгновение стало чуточку жутковато. Ведь она и впрямь сейчас просто повелась на совершенно невинную внешность и соответствующее поведение и пришла к чужому человеку прямо в том городе, да что там городе, прямо в соседнем доме от того, в котором проживала последняя жертва маньяка - Людка. Несмотря на свою любовь к экстриму, особого желания проверять свои силы в борьбе с ненормальным убийцей, ведь какой нормальный человек будет резать чужое тело и разбрасывать его по городу, она не имела. Нет, она бы с удовольствием пообщалась с таким человеком и даже тесно пообщалась, это как раз-таки очень заводило. Но только если бы ей дали гарантию, что вот её, такую всю особенную, он ни за что не тронет.
  
  А может, и впрямь не тронет? Женька снова поглядела на самую чуточку полноватого серьёзного парня, который разливал чай по чашкам и доставал шоколадку из холодильника, и мысленно пожала плечами: если он и убил Людку, то ведь явно за то, что она была полной стервой и только насмехалась над ним. А он совершенно определено был в неё влюблен и, соответственно, хотел её. Ну вот, значит, Женьку убивать не за что. Она не стерва - это раз, она с удовольствием даст ему все, чего он хочет - это два.
  
  - Я уверена, что ты не станешь меня убивать, - наконец сказала она и распахнула пошире глаза, понижая голос. - Ведь не станешь же? Я хорошая.
  
  - Я вижу, - все с той же серьёзностью ответил он. - Я не убийца, просто меня удивило твоё бесстрашие. Хотя да, что это я, наверное, из-за этих дуракцих очков страшным я не выгляжу от слова совсем.
  
  - Почему это дурацких? Мне они очень нравятся.
  
  Наклонившись вперёд, так, что её грудь едва не вываливалась из декольте, Женька коснулась пальцами дужки очков Вовчика рядом с виском, от чего он вмиг забыл о своей серьёзности, страшно смутился и громко запыхтел.
  
  - Я слышал, Серёгу взяли за это дело, да? - попытался он сменить тему, а глаза его так и шарили по полуоткрытой груди Женьки, выгнувшей спину и уже чувствующей то приятное покалывание по всему телу, которое возникало, кода она понимала, что скоро наконец получит желаемое.
  
  Особенно приятно было в первый раз с не самыми уверенными в себе мужчинами. Эти их испуганно-возбужденные взгляды, потные ладони и робкие касания, глупые вопросы невопопад и выражение счастья напополам с недоверием - впервые девушка сама предлагает им секс на первом свидании - были Женьке как бальзам на душу.
  
  - Тётя Лена не верит, что он виноват. А ты как думаешь?
  
  - Я не знаю. Я сегодня весь день пытался читать про маньяков, чтобы понять, как их можно вычислить... Но это не так уж просто, можно жить с таким человеком бок о бок, он может быть твоим коллегой, лучшим другом, братом, отцом, женихом, а ты ничего и никогда не поймёшь даже.
  
  - Значит, тебе тоже нужно бояться. Ты привёл домой незнакомую девушку, а вдруг я и есть тот самый маньяк?
  
  - Ты же только утром в город приехала? - опешил Вовчик, а Женька искренне рассмеялась.
  
  - Я ведь и наврать могла.
  
  Он подумал и покачал головой.
  
  - Женщин маньяков очень мало. Меньше, чем мужчин, хотя, может быть, они просто лучше скрываются. И женщины чаще предпочитают яд, - Вовчик с опаской покосился на чай, половину которого он уже успел выпить, наблюдая за тем, как внимательно изучающая его Женька медленно смакует шоколад, облизывая пальцы после каждого кусочка.
  
  - Я не маньяк, - улыбнулась она и притворно вздохнула. - Но, глядя на тебя, я просто схожу с ума. Готова стать маньячкой, вот только сексуальной. Очень-очень сексуальной.
  
  Женька переместилась к нему, предсказуемо даже не подумавшему сопротивляться, на колени.
  
  - Я... ты... - пробормотал он, беспомощно глядя на свои очки, которые она сняла с его носа.
  
  - Шшш, - прошептала она и накрыла его губы поцелуем.
  
  Вечер выдался довольно удачным.
  Глава 6
  Продержался до выходных Влад с трудом. Ещё никогда ему не было так тяжело сидеть в офисе, как в последние три дня, полные постоянных обсуждений его жертв и призывно-коротких юбок Инны, которая дефилировала между кабинетами на совсем уже невообразимых шпильках в полупрозрачной одежде. Дресс-кода у них не было, а директор Герман Викторович только рад был несколько фривольному облачению новой секретарши.
  
  Попрощавшись с Эльвирой Николаевной и Валерией Никитичной, Влад торопливо сунул мобильник в карман и с облегчением выскочил из офиса. Пятница! Впереди целых два выходных дня, в которые он будет баловать себя полным одиночеством и изысканными блюдами - ни того, ни другого в детдоме и с огнём не сыскать было.
  
  Как и при любом воспоминании о детдоме, Влад поморщился. Не только потому, что это было пренеприятнейшее место, но еще и потому, что с ним было связанно одно так и не завершённое дело. Оно состояло вот в чем. Хоть Влад и был всегда симпатичным, умным и вежливым ребёнком и часто виделся с потенциальными родителями, домой его не взяли ни разу. Одна из нянечек однажды, думая, что он не слышит, обмолвилась о том, что причиной тому его личное дело, но добраться до него так и не получилось. А потом, когда Владу исполнилось пятнадцать, его личное дело, вместе с многими другими, так и не перенесёнными на компьютер, было утеряно в огне: кабинет директора горел так ярко, что сам директор при виде пожара скончался от удара. Ну, а следующему было не до личных дел детей, он занимался исключительно делом личного обо>
  - Такой уж уродился, - отвелад и не знал, что же могло отпугнуть тех людей, которые мило улыбались ему и всем своим видом выказывали готовность забрать чудесного мальчика домой. Может быть, у него имеется какая-то наследственная болезнь, по каким-то причинам не указанная в медицинской карте? Или обстоятельства его попадания в детдом особенно ужасны? Или личности его родителей известны и пугающи?
  
  - Влад!
  
  На громкий окрик Инночки оглянулось пол остановки, на которой Влад стоял, погрузившись в свои мысли. Один парень бросил на него завистливый взгляд, а сам он облизнул вмиг пересохшие губы, изучая нежные девичьи коленки. Не от робости, а от страха, что Инна, которая совсем уж дурочкой не была, сумеет разглядеть что-то страшное в его взгляде, брошенном на её лицо или шею.
  
  - Нам ведь на один автобус, да? Ты же тоже семьдесят шестым ездишь? - впервые снизошла до совместной поездки с кем-то из коллег Инна и вгляделась в его лицо. - Ты не против компании?
  
  - Как я могу быть против?
  
  - Не знаю. Ты... ты странный парень, Владик, и иногда мне кажется, что ты терпеть меня не можешь. Но это ведь неправда?
  
  - Неправда, - подтвердил он и с жадностью проследил за тем, как сморщился её идеальный носик, когда рядом встала не совсем хорошо пахнущая, хоть и очень опрятная с виду старушка.
  
  - Почему же ты тогда меня избегаешь? Боишься?
  
  - Наверное.
  
  - А ты немногословен, - хмыкнула Инна, которую эта ситуация заметно раздражала.
  
  Она впервые попала в такую, Влад это отлично понимал. Обычно её любили все мужчины вокруг и недолюбливали многие женщины. Но чтобы её отвергал мужчина, который ей самой чем-то понравился... Или не понравился, и Валерия Никитична права: Инночка просто никак не может уложить в своей красивой головке то, что кто-то может быть от неё не в полном восторге.
  
  - Такой уж уродился, - ответил Влад и, заметив подъезжающий автобус, быстро провёл Инну к удобному месту, оставшись стоять рядом.
  
  Он и расплатился за неё, намеренно не замечая зажатой в её наманикюренных пальчиках купюры. Сделал то, чего она на самом деле ожидала. Хотя в его положении было бы разумнее оказаться на дальнем конце салона и сделать вид, что он на самом деле просто недоумок-девственник, боящийся всех девушек красивее Бабы Яги.
  
  - Я не понимаю тебя, Влад, - призналась Инна и снова поморщилась: теперь уже от детского плача неподалёку.
  
  Именно это отличало их, так похожих на Анастасию Павловну, девушек от всех прочих. Упивающиеся своей красотой, они безмерно раздражались, отвлекаясь от неё на что-то приземленное: животное, ребёнка, старика, обслуживающий персонал. Хотя и сами были птицами невысокого полёта.
  
  - Это правда, что у тебя есть девушка? - вдруг спросила она, очевидно сообразив, что Влад придумывать темы для беседы не собирается.
  
  - Правда, - не задумываясь, кивнул он.
  
  - Познакомишь?
  
  - Зачем?
  
  - Так просто... хочется посмотреть. Так познакомишь?
  
  Глядя на мелькающие за окнами автобуса дома, Влад безразлично пожал плечами.
  
  - Если случай представится.
  
  - Буду ждать. А теперь... мне выходить на следующей. Спасибо за компанию и остальное.
  
  Пальчики Инны скользнули по его плечу и это прикосновение Влад ощутил даже через рубашку, попытавшись не вздрогнуть. А потом долго смотрел на неё, удаляющуюся: с высоко подобранными волосами, с маленьким светлым локоном на затылке, с тоненькой золотой цепочкой на шее. На шее, которой так хорошо подошёл бы его чёрный кожаный ремень, купленный специально для неё.
  
  Да, Влад пошел против собственных правил и для Инны купил отдельный ремень. Личный. Только для неё. Вчера.
  
  - Молодой человек, я к вам обращаюсь! - толкнула его немолодая женщина с опухшим лицом.
  
  - А? - рассеянно спросил он.
  
  - Садиться будете? - она кивнула на освободившееся после Инны место.
  
  - Нет, - ответил Влад и посторонился, пропуская тётку, которая ещё долго бубнила о том, что стоят вот такие, пялятся на всяких там, а честным женщинам сесть не дают.
  
  А он всерьёз задумался о том, чтобы уволиться с работы. Уволиться, выждать хотя бы год и устроить внезапную встречу с Инной где-нибудь на улице. Пригласить её в гости... и подарить тот самый ремешок, который только и ждёт случая оказаться на её белой тонкой шейке.
  
  По пути домой точно так же, как и позавчера, ему под ноги бросилась мелкая собачка. Влад поднял взгляд на хозяйку животного и встретился с парой серых глаз, в которых читался смех.
  
  - Вы нравитесь моей собаке! - улыбнулась незнакомка.
  
  - Или вам, - неожиданно для самого себя ответил Влад.
  
  В его мозгу снова заиграл вариант с девушкой, при наличии которой все возможные подозрения с него будут сняты. Ведь кто заподозрит в чем-то плохом достойного молодого человека, встречающегося с подобной вот... прелестью. Последнее слово прозвучало в его голове иронически, хотя выглядела незнакомка действительно мило: сандалии на босу ногу, свободное платье до середины колена, розовые ногти на руках, простенький крестик на шее, переизбыток, но какой-то не пошлый, а скорее наивный, макияжа вокруг глаз, распущенные волосы...
  
  Такая и сама вряд ли скоро на секс согласится, так что, возможно, полгода свиданий под луной Влад и выдержит, а сам тем временем постарается все же...
  
  Нет, об Инне лучше не думать. Лучше найти другую, чтобы удовлетворить этот голод, появившийся так рано и гложущий так сильно. Только найти не здесь и не возле работы. Где-нибудь подальше от его привычной среды обитания. Где-нибудь там, где его никто не знает.
  
  - Так может, угостите мою собачку или меня мороженым? - тем временем нисколько не стеснялась брать инициативу в свои руки девушка, протягивая ему свободную руку без поводка и представляясь. - Евгения. Можно просто Женя.
  
  - Влад. И кто же из вас, милые дамы, больше хочет мороженого?
  
  Женя прыснула.
  
  - Кокосик у нас мальчик! Значит ему мороженое, в общем-то, и не положено, правильно?
  
  - Главное, чтобы его в те места, где едят мороженое, пустили.
  
  - Вон там рядом с парком есть кафешка, туда Кокосика всегда пускают и даже попить приносят: ему ведь тоже жарко, - затарахтела девушка, довольная тем, что Влад послушно свернул к открытой площадке с несколькими столиками под красочными зонтами. - Ему сочувствуют. Он ведь не мой на самом деле, а той девушки, которую недавно...
  
  - Которую недавно что? - переспросил Влад.
  
  До него потихоньку начало доходить, почему в прошлую встречу что-то в этой парочке - девушка и собака - ему показалось странным.
  
  - Которую убили, - легко и просто, не меняя флиртующего тона на скорбный, пропела Женя. - Я временно живу с её матерью. Какое мороженое будем брать? Я шоколадное люблю.
  
  Влад вынул кошелёк и послушно произнёс ожидающей официантке:
  
  - Два шоколадных, пожалуйста.
  
  А сам в это время пытался понять: на руку ему то, что эта странная девушка была знакома с его последней жертвой, или лучше счесть это дурным предзнаменованием и как можно скорей свернуть знакомство?
  Глава 7
  Старательно улыбаясь, Женька сидела в кафе у входа в парк и все пыталась понять, к какой категории отнести её нового знакомого. Иногда он казался одним из тех увлечённых каким-то делом парней, которых вообще ничего вокруг не интересует и девушки тоже. В постели такие, кстати, обычно скучны, но бывают исключения и эти исключения сторицей восполняют все предыдущие разочарования. Иногда он казался неуверенным в себе молодым человеком, который понятия не имеет, что делать с симпатичной девушкой. И иногда - наоборот, слишком уверенным и знающим себе цену, а потому отчаянно скучающим в её обществе.
  
  Эта неопределённость лишь больше заводила Женьку, которая смотрела на своего собеседника во все глаза. А посмотреть было на что, он был в самом деле симпатичным. Тёмные волосы, выразительные глаза цвета предгрозового неба, правильные черты лица, спортивная фигура. Многие назвали бы его красавчиком и не ошиблись бы. Хотя одежду этот красавчик носил скучнейшую: черные начищенные до блеска туфли, светлые брюки со стрелками и заправленная в них темно-синяя рубашка, застегнутая на все пуговицы - под самое горло. Страшно было даже представить, как ему жарко по такой-то погоде.
  
  - Значит, ты была подругой той девушки? - собрав ложечкой мороженое из вазочки, поинтересовался Влад.
  
  С темой Женька не прогадала. Если не считать тех перепуганных парней, по всей видимости, друзей Сереги, которого по-прежнему не выпускали из-под стражи, потому что у него не было алиби на время смерти Людки, все остальные, услышав, где Женька живёт, начинали проявлять к ней интерес. А дальше уже дело техники!
  
  - Прими мои соболезнования, - очевидно, сочтя её заминку за признак горя, мягко сказал Влад.
  
  И Женька против воли хмыкнула, а потом испуганно прикрыла ладошкой рот и заговорщически посмотрела на него, глядящего на нее с нескрываемым любопытством.
  
  - Если честно, я с ней была совсем мало знакома и тёплых чувств никогда не испытывала. Людочка учится на пятёрки, а у тебя одни тройки. Людочка ходит на кружки, а ты на дискотеки. Людочка учится на журналиста, а ты в техникум едва поступила...
  
  - Неприятно, когда с кем-то сравнивают, - понимающие кивнул Влад.
  
  Причём всерьез, а не просто для поддержания разговора. Женька удивлённо уставилась на него.
  
  - У тебя предки такие же?
  
  - Понятия не имею. Я рос в детдоме.
  
  - Ого. Это я тогда тебе должна сочувствовать, - протянула она.
  
  Детдомовцев у неё ещё не было. Интересно, этот опыт как-то повлиял на него в интересующем её плане? Может быть, он умел что-то особенное? Или у него какие-то любопытные комплексы оттуда остались?
  
  - Но ты красавчик, - продолжила Женька. - Уверена, персонал тебя любил. Или нет?
  
  - Меня выделяли, да, - кивнул Влад с улыбкой. - Но не одного меня, а хотелось быть всегда и во всем лучшим.
  
  - Ого. Значит, вот ты какой!
  
  - Какой?
  
  - Не такой, каким кажешься на первый взгляд, - честно сказала Женька, которая подробней ответить на его вопрос не могла.
  
  Она отчётливо видела, что не раск дочку потеряла, я тут при чём? сказывало ей, что сделать это она сможет, только оказавшись с ним в одной постели. Облизнув губы и с неудовольствием отметив, что этот тщательно отрепетированный жест, который выходил у нее ну очень соблазнительно, никак не повлиял на Влада, она вернулась к Людке.
  
  - Надеюсь, тебя не очень шокирует, что я после такой страшной смерти своей знакомой сижу и ем мороженое?
  
  - А что тебе ещё делать? Рвать на себе волосы, запершись в четырёх стенах? - приподнял он брови, вот теперь уже с возрастающим интересом глядя на неё.
  
  Женька всегда интуитивно могла сказать то, что понравится собеседнику. Как это у неё получалось, она понятия не имела. И не работало это только с одним человеком в её жизни: с её матерью.
  
  - Мама считает, что именно так я и должна поступать. Но это её подруга дочку потеряла, я тут при чём? Была бы моя воля, я бы в этот ваш Комов и не приезжала никогда. Нет, городок у вас ничего такой, но тут так скучно...
  
  - Ты нездешняя? - не клюнул на её намёк Влад, но подался вперёд, что обычно Женьку радовало.
  
  Но не теперь. Сейчас она никак не могла понять, что именно с этим парнем не так. Медленно облизнув ложечку и с жалостью посмотрев на слишком быстро опустевшую вазочку, она произнесла.
  
  - Нет, мы приехали сюда поддержать тетю Лену. Маму Люды, как ты, наверное, догадался. И, зная свою мать, могу сказать, что нам придётся проторчать здесь до конца лета, а это ещё целых два месяца.
  
  - А в своём городе ты ещё учишься в техникуме?
  
  - Последний год остался, - кивнула Женька, наклоняясь к послушно лежащему у её ног Кокосику, чтобы потрепать его за ухом.
  
  То есть чтобы предоставить как-то уж слишком спокойно и в то же время изучающе глядящему на не Владу идеальный вид на её декольте. Он никак не отреагировал. И тут Женька поняла, что именно с ним не так.
  
  Он смотрел на неё с любопытством, но никакого сексуального интереса не выказывал. Вот просто ни малейшего, словно она была не симпатичной девушкой в довольно открытом платье, а скучным столбом. Или роботом, с которым можно просто побеседовать, иногда даже не без удовольствия.
  
  - А ты чем занимаешься? - спросила Женька, немного растерянная, но вовсе не отчаявшаяся.
  
  Она ему интересна - это видно. А все остальное она решит по ходу дела. Ведь, чем сложней задачка, тем приятней будет насладиться её решением.
  
  - Сижу в офисе, стучу по клавиатуре, - не стал вдаваться в подробности Влад и вдруг отпустил долгожданный комплимент. - Такой красивой девушке должно быть скучно об этом говорить. Лучше расскажи ещё немного о себе.
  
  - Ой, ну я не знаю...
  
  Женька и впрямь понятия не имела, что можно рассказать ему о себе такого, чтобы покорить его раз и на одну ночь, как минимум. Но он купил ещё мороженого, и она, вдруг сообразив, что чертовски долго ни с кем просто не болтала по душам о всякой ерунде, начала говорить.
  
  Женька рассказала ему о матери, которая и шага не даёт ей ступить, и об отце, который под каблуком у матери уже забыл о том, что такое - думать самостоятельно. Она рассказала ему о том, что никогда не могла завести себе подругу и до сих пор комплексует из-за того, что у всех, даже у её скучной матери, найдётся хотя бы одна подруга детства, а она, Женька - известная одиночка, хотя компанию себе всегда находит. Но порой ведь хочется и кого-то близкого рядом, просто чтобы понимать друг друга без слов. Рассказала о том, как скучно ей учиться на факультете коммунального хозяйства, который выбрала для неё мать, как неинтересно ей слушать лекторов и как нравится вместо этого смотреть по сторонам. Ведь, если смотришь на людей, когда они не видят, можно узнать о них много всего интересного...
  
  Когда на улице начало темнеть, а голос Женьки, не привыкшей так много говорить без перерыва, слегка осип, Влад, внимательно слушавший её все время, тепло улыбнулся ей и подал руку.
  
  - Идём, а то твой пёс решил прямо здесь и уснуть. Я провожу тебя.
  
  - Кокосику в самом деле давно пора домой. Ой, - взглянула она на часы и поморщилась. - Сколько времени. Мама и тётя Лена, наверное, волнуются.
  
  - Если хочешь, я могу извиниться перед ними и взять вину на себя, - искренне предложил Влад.
  
  - Обойдусь, - хмыкнула Женька.
  
  И снова поморщилась, завидев идущего по параллельному тротуару Вовчика, который уже заметил её. Ох уж эти неуверенные в себе мальчики - одна беда с ними была. После пары проведённых вместе ночей Женьке они надоедали, а вот она им нисколько. Но Вовчик вроде был из очень сообразительных парней и не стал закатывать сцен на улице, просто сверлил взглядом Женьку, а заодно с ней и нахмурившегося от столь пристального внимания Влада.
  
  - Не обращай внимания, это мой бывший, он ревнует, - протараторила она.
  
  - Бывший? - опешил Влад. - Ты же сказала, что только на этой неделе в город приехала.
  
  - Ох, - Женька запнулась, понимая, что во все подробности его посвящать не стоит - не оценит. - Ты же знаешь, какими некоторые бывают. Пару раз с собаками вместе вечером погуляли и уже придумывают себе отношения.
  
  - Надо же, - пробормотал Влад.
  
  Он довел её до самой двери, но, когда она открыла рот, чтобы сказать, что сейчас заведёт собаку и выйдет снова, произнёс:
  
  - Спасибо за приятный вечер. Ты не будешь против, если завтра я зайду за тобой часа в четыре? Мы могли бы сходить в кино.
  
  - Нет, но я могу и сегодня, - быстро выпалила она, хотя отлично видела, что сегодня он на продолжение не настроен.
  
  - Лучше завтра.
  
  Кому лучше и почему лучше, Влад не уточнил. Нет, пожалуй, таких странных Женька ещё не встречала.
  Глава 8
  По мнению Влада, Женя появилась в его жизни очень своевременно. Он вообще верил в то, что любые встречи в жизни не случайны. Ведь всех своих девочек, которых с экрана телевизора теперь называли жертвами, он именно так и встречал - совершенно случайно оказываясь в нужном месте в нужное время. Специально он их не искал и ни за кем конкретным не охотился, разве что начинал гораздо чаще бродить по улицам, когда ощущал гложущий голод. Голод, который обычной едой утолить нельзя было.
  
  Эта девушка подходила ему идеально. Простенькая, миленькая, и какая-то... Владу сложно было найти подходящие слова тому чувству, которое он испытал вчера в кафе, когда она, сбросив наконец маску соблазнительницы, рассказывала о себе. У него, как и у неё, друзей никогда не было и, слушая Женю, Влад ощущал, что во многом понимает её, хотя некоторые ситуации из ее жизни были для него, выросшего без семьи, совершенно невероятными.
  
  Кроме интуиции и непонятного самому Владу чувства душевного родства с Женей, было ещё кое-что очень важное. Она не местная. И если он продержится всего каких-то пару месяцев, то потом сможет поддерживать с ней отношения на расстоянии, обмениваясь письмами и звонками. Идеальней и не придумать: девушка вроде как есть, но рядом её нет. Прикрытие она ему обеспечит и мешать не станет.
  
  Обо всем этом думал Влад, собираясь на первое своё за последний год свидание. Он выбрал классические джинсы, решив, что в кино брюки вовсе не обязательны, и единственную яркую, то есть болотного цвета, рубашку из своего гардероба. На Женю он впечатления производить не собирался, эта провинциальная девчонка из маленького городка и без того смотрела на него с нескрываемым интересом.
  
  Влад так беспокоился о своём внешнем виде ради её матери, с которой он планировал познакомиться, забирая Женю в кино. Ведь если уж заводить себе девушку, то делать все по правилам, чтобы её мать, напуганная смертью дочери подруги, не стала слишком внимательно присматриваться к её новому ухажёру, а то и просить полицию, которая, наверное, в их доме днюет и ночует, проверить его.
  
  Проверку он, конечно, выдержит - Влад в этом не сомневался. Но, подстегиваемый постоянным обсуждением насущного вопроса по телевидению и на улицах города, он испытывал совсем новый коктейль чувств, в которые впервые вплеталось сильное беспокойство вместе с неудержимым желанием рисковать.
  
  Ведь чем, как не риском, можно назвать его приход в дом, где жила Людмила? Он поднимался по ступенькам, на каждой вспоминая то, как Люда, сломавшая каблук и злая, как чёрт, стояла вечером во дворе. То, как она благосклонно взглянула на него, сказавшего, что он может помочь, вот только инструменты дома. То, как она, с удовольствием пробуя отличное шампанское, которое он хранил дома на такой вот случай, рассказывала, как все вокруг, начиная с матери и заканчивая уборщицей в университете, посмевшей отпустить в её адрес шпильку, ее достали. То, как она, томно прикрывая глаза, слушала его комплементы. То, как неторопливо, словно делая ему одолжение, отвечала на его поцелуи. То, как раскинулась вся перед ним, обнаженная, подрагивающая от желания и незнакомых прежде ощущений - вряд ли она так уж часто спала с первым встречным. То, как была каждой клеточкой своего тела исполнена чувства превосходства, пока на её шее не затянулся чёрный кожаный ремешок, хранившийся у Влада под матрасом. То, как она трепыхалась и задыхалась, доставляя ему поистине неземное удовольствие в последние мгновения своей жизни. И то, как потом лежала безвольной куклой, совсем уже не красивой, не умной и далеко не особенной. Обычный мусор - она такой и раньше была, вот только никто, кроме Влада, этого не замечал.
  
  Позвонив в дверь, Влад ощутил, как на секунду у него перехватило дыхание, и приветливо улыбнулся заранее.
  
  - К Жене? Она уже идёт, - мрачно сообщила открывшая ему дверь женщина.
  
  Совсем не похожая на воздушную Люду и очень отдалённо смахивающая на Женю.
  
  - Рад слышать. Владислав, очень приятно, - протянул он руку.
  
  Но она только фыркнула и, игнорируя его, ушла вглубь квартиры. Очевидно, Женя не преувеличивала, рассказывая о том, как непросто ей живется с матерью.
  
  - Привет! Идём?
  
  Женя выпорхнула из тёмной, пахнущей успокоительными квартиры и, громко хлопнув дверью, взяла Влада под руку. Преодолеть такое количество ступенек в её босоножках на каблуке было бы без помощи непросто.
  
  - На мать мою нарвался, да? Не обращай на неё внимания, она всегда такая, никак не может поверить в то, что я уже выросла и на свидания могу ходить.
  
  - Я хотел, чтобы она меня увидела, - произнёс Влад. - Чтобы не переживала, что ты гуляешь где-то с совершенно незнакомым человеком.
  
  Женя прыснула, но потом грустно вздохнула.
  
  - А ну да, ты об этом! Друзья Людкиного парня, Сергея, которого задержала полиция, вообще со мной разговаривать не захотели. Так и сказали, мол, если что с тобой случится, нам крайними быть не хочется. Хорошо, что ты не такой пугливый!
  
  И тут уже Владу захотелось улыбнуться. Да, он совсем не пугливый в этом смысле. Он ведь знает наверняка, что с Женей ничего не случится. Если только он с ней ничего не сделает. Но ему никак нельзя. Особенно теперь, когда она, возможно, прожужжала о нём уши всему своему окружению, и тогда, когда его увидела её мать.
  
  - Нам туда, - кивнул он направо, когда они, наконец преодолев все лестничные пролеты, оказались на улице.
  
  Но Женя нахмурилась и, поморщившись, поправила ремешок на босоножке.
  
  - Вот чёрт, - прошептала она.
  
  - Что случилось?
  
  - Эти босоножки, они классные, да? Но я их ещё не успела разносить. Может быть, посмотрим кино у тебя?
  
  Опешив от такого предложения на первом же свидании, Влад молча смотрел на Женю, но она, кажется, ничего странного в сложившейся ситуации не замечала.
  
  - Возвращаться и переобуваться я не хочу, сам видел, что там творится, я весь день мечтала о том, как сбегу хотя бы ненадолго. А до кинотеатра ещё идти надо. Ты же живёшь где-то недалеко?
  
  - Недалеко, - кивнул Влад, который привык сам приглашать девушек к себе домой.
  
  И всегда они были у него в первый и последний раз.
  
  - Влад, - хитро протянула Женя и заглянула ему в глаза. - Ты что, скрываешь от меня жену и маленьких деток? Или живёшь с другом?
  
  - Я живу один, - после долгой паузы наконец решительно сказал он и кивнул для уверенности.
  
  Ладно, чем чёрт не шутит, можно кино и у него дома посмотреть. Не стоит возбуждать подозрения Жени чрезмерной таинственностью. Пусть видит, что ему скрывать нечего.
  
  - Но у меня не так много фильмов, в основном детективы.
  
  - Обожаю детективы, - воскликнула Женя и радостно проследовала за ним.
  
  Когда они поднялись в его квартиру на третьем этаже соседнего дома, Женя, быстро сняв злополучные босоножки, заглянула в обе комнаты, на кухню и с удивлением посмотрела на наблюдающего за ней Влада.
  
  - Погоди, ты же из детдома, да? Откуда тогда квартира? Родители погибли и от них осталась?
  
  - Это не моя квартира, - честно ответил он. - А вот у подруги из детдома все так и было: квартира ждала её возвращения.
  
  - И где теперь эта подруга?
  
  - В США. А мне тут позволено жить, оплачивать коммунальные счёта и присматривать за тем, чтобы все было в порядке. Вообще, у меня есть комната в общежитии, но, как ты сама понимаешь...
  
  - Здесь лучше, - кивнула Женя.
  
  Как и все остальные, она без проблем поверила в подругу, которая теперь живёт в США. Может быть, потому что часть истории была действительно правдивой. Аня, ровесница Влада, всегда к нему неровно дышала и была единственной любимицей Анастасии Павловны, вероятно, из-за того, что они чем-то неуловимо были похожи друга на друга. Влад встретил её случайно, уже смирившись с жизнью в общежитии. Встретил, увидел светлые глаза и снисходительную улыбку, когда она услышала, где он живёт, и внимательно выслушал её историю. О том, что у нее здесь есть, пусть и старенькая, но неплохая квартира в приличном районе. Что, помимо этого, у неё есть родственники где-то в США и, она не без проблем получив визу, завтра отправляется их искать.
  
  Предложить отпраздновать это дело и напроситься к ней в гости не составило особого труда. Влад ей всегда нравился, вот только он до того дня никогда не обращал на неё внимания. Ведь она всегда была лишь бледной копией Анастасии. Но теперь Анастасия была мертва, а Аня, живая, с белой шейкой и насмешкой в светлых глазах, стояла рядом.
  
  Влад прекрасно знал, что искать её никто не станет. Здесь у неё родных и друзей не было, а в США её никто не ждал. Его план формировался прямо на ходу, пока они ели дешевую пиццу и пили вино прямо на полу. Прямо на полу случилось и все остальное. А потом, прямо на полу, Влад впервые в жизни резал человеческое тело, поражаясь тому, какой это непростой процесс. Но иначе было нельзя: ему нужно было избавиться от Ани так, чтобы и следа не осталось.
  
  Он жил здесь уже больше двух лет и съезжать не собирался. История про подругу детства, оставшуюся жить в США и не захотевшую продавать единственную память от родителей - квартиру, устраивала всех.
  
  - Компа у тебя нет, - раздался голос Жени, успевшей разложить диван и с ногами туда забраться. - На ноуте смотреть будем, да?
  
  - Да, - сдавленно пробормотал Влад.
  
  Она лежала спиной к нему и ему видны были только голые, чуть разведенные в стороны колени и россыпь светлых волос на подлокотнике дивана.
  
  Вечер обещал быть непростым.
  Глава 9
  Чем дальше, тем больше интереса вызывал у Женьки Влад. Он выглядел, как человек, который немного разбирается в окружающих, но к ней почему-то относился, как к девушке, за которой нужно месяц ухаживать, прежде чем решиться её поцеловать. Таких наивных она встречала только среди домашних мальчиков, которые в силу возраста или чрезмерной родительской опеки вообще с девушками редко встречались. Все остальные раскусывали её довольно быстро.
  
  А этот только косился подозрительно, когда она, разлёгшись на его диване, выбирала фильм на ноутбуке. Ради шутки Женька хотела найти папку с порно, чтобы словно невзначай включить его, ну, а там... Но, увы, ничего подобного найти ей не удалось, несмотря на то, что Влад, отлучившийся на кухню за бутербродами и вином, оставил её наедине со своим ноутбуком, совершенно не волнуясь о том, что она там может увидеть.
  
  Не волновался он наверняка потому, что его ноутбук ничего интересного не содержал. Там было скачано несколько фильмов, старых триллеров и детективов вроде "Молчания ягнят", на которых и остановилась Женька, большая папка с книгами, пасьянс, плеер с очень скучной расслабляющей музыкой и браузер. Слыша, как Влад на кухне орудует ножом, Женька торопливо зашла в браузер, но и там ничего интересного не было. На первой вкладке была электронная библиотека, на следующей - акции супермаркетов Комова, а на третьей - городские новости. Никаких соцсетей, ничего пикантного в истории.
  
  Скукотища.
  
  Неужели Женькино чутье в этот раз не сработало и он окажется одним из тех зануд, которые после того, как их с огромным трудом разведешь на секс, никогда в жизни не сделают ни одного движения сверх необходимого?
  
  Ну что ж, в этом городе пока перебирать не приходилось и Женька решила просто расслабиться и получать удовольствие от всего происходящего. Что будет, то будет.
  
  - Ого, - протянула она, когда он принёс блюдо с бутербродами.
  
  Хотя таким банальным словом эти маленькие произведения искусства, украшенные тонко порезанными помидорами, оливками и веточками зелени, и называть даже не хотелось. Хотелось верить, что так искусен Влад не только в готовке. Руки у него определённо из правильного места растут.
  
  - Красивой девушке - красивая еда, - снова без малейшего огонька в глазах сделал ей комплимент Влад, не обращая ни малейшего внимания на то, что её согнутые в коленях ноги обнажены почти до трусиков.
  
  - Улыбнись хотя бы, а то я начинаю тебя бояться, - пошутила Женька.
  
  Но на него её слова не произвели ни малейшего впечатления.
  
  Она на мгновение даже вспомнила предостережения Вовчика. А вдруг этот чересчур уж хладнокровный Влад - маньяк, которого боится сейчас весь город? Хотя зачем бы он тогда показывался на глаза ее матери? Да и не совпадало поведение Влада с тем, что Женька думала о маньяках. Маньяк при виде симпатичной девушки на своём диване должен был бы уже от страсти задыхаться, а не увлечённо пялиться в экран на Джоди Фостер.
  
  Или бывают и другие маньяки? Ну те, которых женщины начинают возбуждать уже только после убийства? С опаской покосившись на Влада, Женька уже через минуту поняла, что думать о подобной ерунде просто-напросто глупо. Тот маньяк, о котором сейчас весь город трубит, столько лет скрывался не для того, чтобы вчера весь вечер просидеть с ней на виду у всего района в кафе, а сегодня привести домой, опять-таки нисколько не скрываясь от сидящих ранним вечером у подъезда бабушек.
  
  Решив больше не забивать голову дурными мыслями, Женька попробовала бутерброды: они оказались ещё вкусней, чем были на вид. В результате она раскусила коварный план почти ничего не евшего Влада: накормить её до такого состояния, чтобы она не смогла к нему приставать.
  
  Что ж, этот план удался и объевшаяся Женька, убравшая поднос на стол, только положила голову на плечо Владу и притихла до конца фильма. Шевелиться и приставать с предложениями о сексе ей лишний раз не хотелось. Но потом то ли желудок её быстро справился с непривычной порцией, то ли дало о себе знать вино, которое она потихоньку потягивала из бокала, но желание вернулось с удвоенной силой.
  
  - Ты куда? - задержала она Влада, выключившего ноутбук после финальных титров и собиравшегося встать.
  
  Задержала прикосновением к ноге и смело скользнула чуть выше, с разочарованием отмечая, что он совсем не возбуждён. Что ж, это дело поправимое.
  
  - Тебе пора домой, - отстранился Влад, глядя на неё сверху вниз, как на глупую девочку, которая и сама не ведает, что творит.
  
  - Я могу задержаться, - улыбнулась она самой соблазнительной своей улыбкой.
  
  - Не стоит.
  
  - Почему?
  
  Вздохнув, Женька села на диване и серьёзно на него уставилась. Играть в привычные игры ей с Владом почему-то не хотелось. Его серьезность и то, что он прекрасно понимал все её намерения, но все равно отказывался, сбивали её с толку и она теперь хотела в первую очередь понять, что же не так.
  
  - Я тебе не нравлюсь? - предположила она и, видя, что отвечать он не спешит, продолжила. - Но я ведь не напрашивалась так уж сильно, мы могли бы сегодня вообще не встречаться.
  
  - Ты очень милая, - запротестовал Влад.
  
  Но это его "милая" прозвучало чертовски жалко.
  
  - Что тогда? Ты недавно поссорился с девушкой, решил отомстить ей, изменив со мной, а теперь понял, что не можешь?
  
  Он покачал головой с легкой улыбкой.
  
  - Ты импотент?
  
  - Нет, - вот тут в его голосе прозвучал проблеск эмоций.
  
  Подобное действовало почти на каждого мужчину: как же, ведь нужно обязательно доказать и показать посмевшей предположить такое женщине, что он вовсе не импотент, а очень даже ого-го!
  
  - У тебя какие-то проблемы? Ну, там болезнь какая? Или с размерами беда? Меня это не смущает, если что, главное, чтоб резинка была.
  
  - Я не привык, чтобы девушка так открыто предлагала мне себя на первом свидании, - попытался сменить тему Влад.
  
  Но с Женькой этот номер не прокатил.
  
  - Во-первых, не верю. Особого удивления или непонимания ты не проявил. А во-вторых, даже если это и так, ты радоваться должен. Неужели тебе так уж нужны все эти подростковые обжимансы по подъездам в течении месяца, после которого ты, как великое благо, наконец получишь доступ к телу? Лично я всех этих глупостей никогда не понимала. Если я тебя хочу, а ты хочешь меня... - она оборвала саму себя и без тени смущения расстегнула молнию на спине, спуская сарафан вниз и предлагая его взору очень даже неплохую грудь второго размера. - Или ты меня совсем не хочешь?
  
  Вот тут уже в его глазах интерес забрезжил, не такой откровенный, как у всех мужчин до него, но созерцание её обнажённой груди, ключиц, шеи и живота явно доставляло ему удовольствие.
  
  - Хочешь, вижу. Так в чем дело? Ты не монах, не гей, - начала перечислять Женька и тут в её голову закралась ещё одна мысль. - Может быть, ты любишь как-то по-особенному? Ну там, чтобы женщина переоделась в форму медсестры? Или поимела тебя огурцом? Или плетью отшлепала? Ты озвучивай, не стесняйся, я люблю эксперименты.
  
  Его взгляд зажегся, а дыхание участилось. Женька видела, что она на верном пути, и, встав с дивана, позволила сарафану скользнуть к её ногам. Оставшись в одних крошечных красных трусиках, она подошла к Владу и прижалась к нему, обвивая руками шею и заглядывая в глаза.
  
  - Так чего же такого особенного ты хочешь?
  
  - Ты знаешь... - он облизнул пересохшие губы и, поколебавшись немного, уточнил: - Ты знаешь, что в состоянии удушья кайф гораздо больший?
  
  - Ты хочешь, чтобы я тебя душила в процессе? - уточнила Женька, уже начиная лёгкими невесомыми поцелуями касаться его приоткрывшегося рта - казалось, он возбуждался от одних только разговоров об этом. - У тебя даже припасён специальный галстук, с помощью которого я буду это делать?
  
  - Нет, я... тебя, - выдохнул Влад ей в губы, жадно впиваясь в них собственническим поцелуем.
  
  Она взяла его за руку и подвела к своей шее, заставив обхватить её.
  
  - Вот так, да?
  
  Какое-то сомнением на мгновение мелькнуло в его глазах, но потом он, чуть сжав её кожу, кивнул.
  
  - Надеюсь, у тебя в этом деле хорошая практика и ты сможешь вовремя остановиться, - хрипло рассмеялась Женька, у которой уже подкашивались ноги от возбуждения.
  
  Это действительно было необычно, интересно и рискованно. Может быть, именно этого она и искала так долго, меняя партнёров и не понимая, почему ни один из них не может удовлетворить её полностью, не может дать того особенного оргазма, который стоит сотен обычных и который она так жаждала испытать, зная, что он есть. Чувствуя, что его не может не быть.
  Глава 10
  Эта сумасшедшая девчонка чуть не свела Влада с ума. Сейчас, сидя за рабочим столом в душном офисе он мог только вспоминать прошедшие выходные и дивиться самому себе: как он мог так рисковать? Как решился попробовать, как убедил себя, что сумеет вовремя остановиться?
  
  Наверное, его убедило откровенное желание в глазах Жени. Или то, как доверчиво и твёрдо она положила его руку на свою шею. Или биение пульса под его ладонью, ощущение нежности кожи и хрупкости позвонков. Или, что скорей всего - не время не заниматься самообманом - глаза застил тот самый голод, который ему так хотелось утолить все последние дни.
  
  Он понимал все риски, понимал, что, случись что с Женей, полиция явится к нему уже на следующий день, но отказать ни себе, ни ей уже не мог. Просто шёл на зов тела, немного теряясь от того, что она совсем не такая, как прежние, что в гостиной на диване у него не было под рукой ремешка. Но они ведь договорились без него.
  
  Влад держался до последнего, видя, как Женька, запрокинув голову, в исступлении подаётся навстречу его уверенным движениям, и только потом, понимая, что иначе он просто не сможет - не сможет кончить, не сможет дышать, не сможет жить - опустил ладонь ей на шею и надавил.
  
  У него все вышло. Вышло именно так, как и нужно было. Он смог вовремя остановиться, смог получить удовольствие, и смог даже доставить удовольствие Жене, которая смотрела на него сияющими от восторга глазами и только повторяла раз за разом:
  
  - Ух ты!
  
  Он тоже готов был смотреть на неё подобным образом. Ведь если раньше Влад считал, что он не может быть с обычными девушками, только с избранными, с теми, кого приводит к нему господин случай, то теперь оказалось, что, как минимум, Женей, доступной и согласной на подобные эксперименты, он может удовлетвориться.
  
  Конечно, это все было не то. Они повторили этот опыт ещё раз вчера, и Женя снова была под впечатлением, а он чувствовал себя гораздо уверенней, уже зная, что способен остановиться. И это немного заглушило его голод, но полностью уничтожить его не смогло.
  
  Это было... это было, как обычная карамелька вместо изысканного, тающего во рту пирожного, поражающего многообразием вкусов: горьким, кислым, сладким и даже чуточку солоноватым. Да, карамельки можно есть очень долго, восполняя всю потребность в сладком, но пирожного все равно хочется.
  
  - Владик! - Эльвира Николаевна махала у него перед носом пачкой бумаг. - Это нужно сдать до вечера, остальное можно пока отложить. Но сначала поделись с нами, о чем ты так замечтался?
  
  - В пятницу кое-кто видел, как наш Влад уезжал в одном автобусе с Инной, - тут же вставила и свои пять копеек Валерия Никитична. - Возможно, именно о ней наш Влад и мечтает все утро?
  
  События выходных дней так огорошили Влада, что пятница и Инна, которую он сегодня ещё ни разу не видел и которая тоже не стремилась к встречам с ним, показались ему чем-то далеким.
  
  - Моя девушка приехала, - изобразил он смущенную улыбку на лице.
  
  - Приехала? - тут же начала задавать уточняющие вопросы Эльвира Николаевна.
  
  На что Влад, собственно, и рассчитывал.
  
  - Она живёт в другом городе, учится в техникуме. Один курс остался. Вот на каникулы и приехала, теперь мы можем видеться каждый день.
  
  - Как же вы познакомились-то? Ты у нас не командировочный, в других городах не бываешь, отпуск тоже не берёшь.
  
  - Эльвирочка! - ответила за него Валерия Никитична. - Ну что вы, как не от мира сего! Разве вы не знаете нашу молодежь? Им теперь не нужно никуда ездить, чтобы познакомиться. Даже из дому выходить не нужно. Все теперь уже делают в интернете!
  
  - Детей, надеюсь, ещё не научились там делать, - чуть покраснев, хихикнула Эльвира Николаевна и шутливо погрозила пальцем Владу. - Понимаю твою радость, дорогой, сама молодая была, но на работе это не должно сказаться.
  
  - Так точно, - широко улыбнулся он и, отпив уже холодного кофе - горячим его пить в такую жару не представляясь возможным - принялся за работу.
  
  Начал Влад быстро, но через пару минут ему пришлось замедлить темп. Коллеги обсуждали последние новости по делу Людмилы и он, стараясь не проявлять заметного интереса, стал внимательно прислушиваться. Ведь при Жене с жадностью смотреть все новости он просто не мог.
  
  - Говорят, мальчика этого, Сергея, кажется, выпускать собрались, да. Родители остальных пропавших девушек насели на полицию, чтобы они заново открывали все дела. А на другие случаи у парнишки-то алиби имеется. Один раз он на море с родителями отдыхал две недели, в другой раз с друзьями на Новый Год уезжал за город на несколько дней.
  
  - Сразу было ясно, что схватили его, только чтобы видимость какой-то работы создавать. Так-то у них ни одной зацепки нет. А время-то потеряли. Убийц по свежим следам надо искать, а не так, как теперь...
  
  - Страшно-то как, Валерия Никитична, девочку эту хоронить на выходных собрались. Уже и тело отдают матери. На выходных решили, потому что многие хотят на похоронах побывать. Горе у матери какое. Я свою Лизоньку к бабушке отправила, хоть она и не хотела в село ехать, мол, чего там делать девушке молодой. А ничего, коз доить - целей зато будет.
  
  - Да уж, представить сложно, каково сейчас всем родителям молодых девушек... хорошо, у меня сын.
  
  - Кстати, как там ваш Ванечка, сессию закрыл?
  
  Дальнейший разговор коллег касался их детей, нынешнего образования и вскоре был прерван телефонным звонком. До конца рабочего дня Влад был так занят, что редко поднимал взгляд от клавиатуры и вышел на свежий воздух немного пришибленный, с трудом вспоминая, что пригласил сегодня Женю на экскурсию по центру города и что она должна была ждать его на остановке рядом с офисом.
  
  Конечно, экскурсию он предложил не просто так, а с прицелом на своих остроглазых коллег: кто-нибудь из них наверняка приметит девушку и Влад окончательно утвердится на работе в статусе несвободного парня, которого подозревать в нескольких убийствах уже как-то даже неловко.
  
  - Это здесь ты работаешь? - поцеловав его в губы прямо при всем честном народе, собравшемся на остановке, что было несколько непривычным для Влада проявлением чувств, спросила она.
  
  А он только кивнул, думая о том, почему такой простой жест никогда раньше не вызывал у него никаких эмоций. То есть, конечно, эмоции были, но всегда они предшествовали тому самому, чего с Женей он никак не планировал. А вот такого обычного житейского, как у всех вокруг - объятья, поцелуи и прочие нежности - у него и не было толком.
  
  Ему вдруг вспомнилось, как малыши - себя он в таком возрасте не помнил и пытался верить, что был исключением - тянулись в детдоме к каждому встречному, даже к тем нянечкам, которые могли отпихнуть их прямо ногой, словно надоедливых котят. Как котята, эта мелюзга отползала по углам, а потом снова и снова стремилась ухватить кого-нибудь мимо проходящего, взрослого, с женскими руками и мягкой грудью, за полу халата в надежде хоть на какое-то внимание.
  
  Проходило это быстро. Уже к году эти дети просто следили безразличными взглядами за теми самыми взрослыми, понимая, что не получат ничего, кроме окрика, тычка или подзатыльника. Влад однажды подслушал разговор одной их старенькой нянечки, не жестокой, но очень справедливой особы, с новенькой, и услышал, что все это показное безразличие - для их же блага. Что ни у кого из персонала не хватит ни душевных, ни физических сил дать им столько внимания и тепла, сколько им требуется. Что лучше не давать ничего, чем дарить лишнюю надежду на то, что вот эта новая тётя, добрая и заботливая, приметит именно тебя из всей группы, мечтающей ровно о томот такая она, ничего тут не поде мамой.
  
  Сам Влад, как ему сейчас казалось, никогда о таком не мечтал. Но мать свою он увидеть хотел. Не для того, чтобы она улыбнулась и забрала его домой. И не для того, чтобы отомстить ей, сделать больно. Ему просто хотелось увидеть своих родителей, просто посмотреть на них, просто понять, что у него от них, а что - своё собственное.
  
  В очередной раз задумавшись сегодня слишком глубоко, Влад криво улыбнулся Жене, с силой сжавшей его ладонь.
  
  - Слушай, эта красотка не твоя коллега случайно? - спросила она, кивая вслед вскочившей в отъезжающий автобус Инне.
  
  - Секретарша у нас, - коротко ответил он.
  
  - Ты ей нравишься, - без тени ревности сообщила просто, как факт, Женя и поморщилась. - Божечки, ну и посмотрела она на меня. Как на блоху какую-то!
  
  - Она так на всех смотрит, не обращай внимания.
  
  - Ну уж не на всех, что-то мне подсказывает, что на тебя она смотрит совсем иначе. Ну что, Владик, мы так и будем торчать на остановке или ты наконец покажешь мне свой славный город?
  
  - Идём, у нас насыщенная программа: прогуляемся в парке, поужинаем в кафе на набережной, а потом в настоящее кино, этот фильм я хочу посмотреть на большом экране.
  
  - А потом к тебе? - приподняла брови совершенно ненасытная Женя и обезоруживающе улыбнулась, словно говоря, что вот такая она, ничего тут не поделать.
  
  - А потом ко мне, - пообещал Влад, почти чувствуя её ускоряющийся пульс под своей ладонью.
  
  Она взяла его за руку и они отправились в центральной парк. Женя весело смеялась, ела сладкую вату, кормила его с рук, чуть не искупалась в фонтане, станцевав на бортиках, а потом с аппетитом ужинала местной рыбой, мечтательно смотря на раскинувшуюся перед ними реку. Глядя на неё, сидящую рядом, смеющуюся его шуткам, рассказывающую глупые истории, стирающую с его щеки соус, Влад чувствовал себя почти нормальным. И самое странное, что нормальным ему даже нравилось быть.
  
  Вот только быть ненормальным ему нравилось гораздо сильнее.
  Глава 11
  К пятнице, когда Женька могла бы отмечать недельный юбилей знакомства с Владом, она с изумлением ощущала себя почти нормальной. Ведь виданное ли дело: целую неделю с одним парнем быть и ни разу на сторону не посмотреть! Если бы её кто спросил, почему вдруг так случилось, она бы не нашлась с ответом.
  
  Но для самой себя Женька этот ответ искала изо дня в день, не понимая, что такого особенного во Владе. Да, он симпатичный, не глупый, не очень скучный и довольно неплохой в постели. Как всегда, последнее качество было для Женьки самым важным. Наверное, потому-то она все ещё не променяла его на кого-то другого. Те эмоции, которые она испытывала, глядя в его темнеющие от страсти глаза, ощущая на своей шее все сильней сжимающую её руку, полностью покоряясь его власти, невозможно было сравнить ни с чем другим.
  
  И пусть теперь ей приходилось носить шарфики или блузки с высокими воротниками - оно того стоило. А ещё перемены в ней заметила мать.
  
  Нет, синяков она как раз-таки не увидела, она если и приходила ночевать к Женьке в комнату, то обычно под самое утро - ей, помогающей безутешной тете Лене, было не до разглядывания спящей дочери. А вот днём она заметила и закрытое вместе с шеей декольте и то, что Женька, каждый раз собираясь вечером на улицу, называет имя Влада.
  
  - Это тот самый Владислав, который приходил за тобой в субботу? - спросила мать этим утром за завтраком, когда Женька рассказывала, как они вчера посещали музей. - И ты действительно ходила вчера в художественный музей?
  
  - А что? Картины очень даже интересные, и вообще, надо же как-то культурно проводить досуг, - с вызовом сказала она, попершаяся в этом музей только ради того, чтобы потом вот так вот невзначай сообщить об этом за столом.
  
  - Ничего, я рада, что ты стала проводить свой досуг именно так. Причём с одним и тем же человеком.
  
  Мать недоуменно покачала головой. Она привыкла, что Женька за неделю успевает двух-трёх парней сменить, если, конечно, находит их в таком количестве. Но, в любом случае, с одним и тем же она надолго не задерживалась и тем более не ходила по кино и музеям.
  
  - Пригласи мальчика к нам на ужин, - вдруг подала совсем слабый голос тётя Лена.
  
  Женька удивлённо посмотрела на нее: не ожидала, что она вообще что-то слышала, замкнувшись в своём горе. Вчера тете Лене пришлось заниматься подготовкой к похоронам, которые состоятся завтра, и, несмотря на помощь матери и Женьки, все эти последние одежды, цветы и венки лишили её всех сил, которые и так в ней чуть теплились!
  
  - Куда тебе ещё гостей, - попеняла ласково мать подруге.
  
  Но тётя Лена покачала головой.
  
  - Пусть приходит. Я с ума схожу, думая о завтрашнем и о том, что она там сейчас лежит в холоде вся и... Пусть приходит.
  
  Мать, увидев состояние подруги, округлила глаза, глядя на Женьку, и та покорно кивнула. Скорей всего, со всеми этими похоронными делами после ужина её ещё и не отпустят никуда, сказав, что она должна в чем-то там помочь. То есть вечер полностью накрывается. Завтрашний, после похорон, наверное, тоже. Теперь, когда мать взглянула на неё новыми глазами, в которых невольно зажглась надежда, Женька понимала, что сбегать с поминок к парню, каким бы постоянным и хорошим он у неё ни был, будет не очень правильно.
  
  Нет, лично она бы с любых похорон, если бы они касались её, наоборот, отправляла бы всех, пришедших её поддержать, развлекаться - зачем грустить и плакать, когда есть более приятные способы времяпровождения? Но Женька уже давно поняла, что её мнение далеко не всегда совпадает с общепринятым.
  
  Потому она послушно передала приглашение Владу, встретив его на автобусной остановке. К её удивлению - ну какому парню понравится через неделю после знакомства идти ужинать с родственниками девушки, ещё и такими - он без вопросов кивнул и потащил её в магазин купить к столу сладкого. Без цветов они, посовещавшись, решили обойтись - вряд ли перед самыми похоронами букет цветов не напомнит тете Лене о предстоящем испытании.
  
  Она, хоть и выглядела бледной и заплаканной, старательно улыбнулась гостю, очевидно, желая тем самым отблагодарить подругу, которая ради неё приехала в чужой город и помогает ей теперь во всем.
  
  А Влад, которого Женька для поддержки взяла за столом за руку, очень достойно проходил испытание каверзными вопросами её матери.
  
  - Кем вы работаете, Владислав? - ледяным тоном вопрошала она.
  
  - Я работаю с документацией, - отвечал он с милой улыбкой, пробуя котлету и добавляя. - Очень вкусно. Вы добавили чеснок и обошлись без лука, верно?
  
  - Так Людочка любила, - прошелестела тётя Лена, и мать торопливо повысила голос:
  
  - А чем занимается ваша фирма?
  
  - Продажей сантехники. Наверное, со стороны звучит не очень интересно...
  
  - Вы знаете, - вдруг разоткровенничалась мать, - иногда я, а я работаю учителем в школе, думаю, что уж лучше сантехнику продавать, чем пытаться хоть что-то вбить в головы совершенно не воспринимающих ни учителя, ни всю систему образования детей. Вот и с Женечкой я потерпела полный крах.
  
  - Почему же, - вежливо отозвался Влад и улыбнулся поморщившейся Женьке. - Я считаю, что вы воспитали очень достойную дочь.
  
  Ага, конечно, воспитала она. Женька была уверена, что Влад прекрасно понимал - воспитала она себя такой, какая она является, сама, скорее вопреки матери, чем с её помощью - и говорил так только для проформы.
  
  - Что ж, не скрою, мне приятно это слышать, - изобразила подобие улыбки и мать и с опаской покосилась на подругу.
  
  Раньше темой любого застолья были выдающиеся успехи Людочки, которая, вместе с золотой медалью в обычной школе, получила кучу грамот в художественной и музыкальной и вообще отличалась талантами во всем, чего касались её способные пальчики.
  
  - А чем занимаются ваши родители?
  
  Естественно, Женька не сказала матери о том, что Влад детдомовский. Не потому, что стыдилась этого или ещё что, просто они его так подробно никогда не обсуждали. Мать, в принципе, ни разу ещё не интересовалась её партнёрами, впервые, и то по настоянию тети Лены, решившись познакомиться с одним из них. Пока она была приятно удивлена знакомством и бросала на Женьку до обидного изумленные взгляды, словно говорящие: и чем это она могла заинтересовать такого парня?
  
  - У меня нет родителей.
  
  - Простите, мне очень жаль.
  
  Тётя Лена, которая уж точно сегодня утром, приглашая в дом гостя, переоценила свои силы, сдавленно всхлипнула, а потом, словно извиняясь, подняла на Влада покрасневшие от не просыхающих слёз глаза и спросила:
  
  - Вы ведь рядом живёте?
  
  - В соседнем доме.
  
  - Вы, может быть, знали мою Людочку? Завтра похороны.
  
  - Мы не были знакомы, - качнул головой Влад. - Но я встречал её иногда по дороге на работу, она была очень красивой девушкой.
  
  - Да, Людочка была красавицей, - просто подтвердила тётя Лена. - Жаль, что вы не были знакомы. Я уверена, что вы бы ей понравились и что она была бы рада за вас с Женечкой. Вы берегите Женечку, сами видите, какой кошмар у нас в городе творится...
  
  - Сберегу, - серьёзно пообещал он.
  
  Женька благодарно пожала его руку.
  
  Тётя Лена, не выдержав беседы, которая все равно, как все беседы в последние дни, свелась к Людке, сдавленно извинившись, ушла в другую комнату. Мать, извинившись чуть многословней, последовала за ней, а Женька громко вздохнула, только теперь решившись наконец нормально поесть.
  
  - Извини, что тебе пришлось все это перенести. Я говорила, что тебе не понравится, - жуя, проговорила она.
  
  Но Влад, казалось, её не слушал, задумчиво глядя на одну из фотографий Людки, которыми была увешана вся квартира.
  
  - Не смотри так на неё, я ревновать буду, - пошутила Женька.
  
  Но он даже не попытался улыбнуться. Серьёзно посмотрел на неё долгим взглядом и покачал головой.
  
  - Тебе не нужно ревновать, ты гораздо лучше её. Во всем.
  
  - Ты же её не знал.
  
  - Мне хватило твоих рассказов.
  
  Тихо рассмеявшись, чтобы не услышали мать и тётя Лена из соседней комнаты, Женька благодарноим она почти начинала чувствоват равно этого бы не сделал. Его максимум был - пожатие руки. Ни обнимать, ни поцеловать первым, если речь, конечно, не шла о прелюдии к сексу, он не умел. А ещё он совершенно не умел просто нежничать и дурачиться. Наверное, детдом сказывался.
  
  Но даже такой, немножечко странный, он все равно нравился Женьке. Рядом с ним она почти начинала чувствовать себя нормальной девчонкой. И искренне хотела ею стать.
  
  Вот только сомневалась, что получится.
  Глава 12
  Все утро Влад провёл у телевизора. Похороны передавали по всем местным новостям и он не мог оторваться от экрана, ведь это было для него знаменательным событием. На похоронах Анастасии он не был, чтобы не привлекать лишнего внимания, а остальные его жертвы давно покоились на городской свалке.
  
  Влад даже подумывал о том, чтобы посетить похороны, но на сегодняшний вечер в их крохотной фирме было запланировано мероприятие, и он справедливо решил, что идти после погребения последней своей жертвы в ресторан, где перед ним постоянно будет маячить голая шейка Инны - рискованно.
  
  Да, связь Женей немного заглушила его голод, но этого было мало. Влад мог сорваться в любой момент и прекрасно это понимал. Оставалось лишь надеяться, что этот самый момент наступит ещё нескоро.
  
  С трудом оторвавшись от просмотра новостей после легкого обеда, Влад надел свои лучшие брюки и чёрную рубашку и отправился по указанному Германом Викторовичем адресу. Их фирме на днях исполнилось пять лет и директор решил отметить это дело вместе с коллективом. К большому сожалению Жени, приглашались только сотрудники без семей - Герман Викторович, по мнению Влада, просто надеялся приударить за Инной, в чем супруга бы ему ничем не помогла - так что у нее не было ни малейшего предлога сбежать с поминок, о которых она вчера думала с ужасом.
  
  И действительно, явившись в ресторанчик в центре города, Влад с улыбкой отметил, сколько внимания оказывает своей секретарше их невысокого роста полнеющий и лысеющий директор, не обращая внимания на остальных сотрудников. А Инна, ни разу не взглянув на скучающего Влада - продажники обсуждали предстоящий футбольный матч, а бухгалтера - прошедшие похороны - демонстративно хихикала в ответ на пошлые шутки быстро пьянеющего Германа Викторовича.
  
  Чем дольше смотрел на это Влад, тем сильней где-то внутри разгорался всепоглощающий огонь, заставляющий его голод почти болезненно пульсировать в груди, а руки - чесаться от желания найти им правильное применение. Видя, что никто уже не обратит внимания на его отсутствие, он незаметно ушёл с празднования и долго стоял на тенистой аллее в парке, глотая душный даже вечером воздух и пытаясь прийти в себя.
  
  В себя он пришёл. Только вот в какого?
  
  А дальше все было, как обычно в периоды обострения. Он просто шёл. Шёл, куда ноги несли, заглядывал в кафе, заходил в вестибюли кинотеатров, проходил по набережной и смотрел. Смотрел, подмечая малейшие детали: каждый мимолётный взгляд светлых глаз, каждый золотистый локон, выбивающийся из причёски, каждую тонкую шейку, увитую по случаю выходного дня цепочкой, бусами, подвеской.
  
  В конце концов, ноги привели его в ночной клуб - один из самых известных в городе. Присев за стойку бара и заказав себе коньяка, Влад только теперь ощутил, как гудят его ноги - он ходил три часа подряд без перерыва. Хотя для него в такие периоды это было далеко не пределом.
  
  Выпив коньяк почти залпом и попросив повторить, вторую порцию он уже смаковал, обернувшись к танцполу и столикам и лениво оглядывая собравшаяся публику. Буквально через пару минут его сердце забилось быстрее.
  
  За столиком в углу сидела она. Высокая, стройная, со светлыми волосами, собранными в небрежную, но стильную причёску, с ледяного оттенка голубыми глазами и длинной тонкой шеей, вынуждающей податься вперёд и тяжело сглотнуть в предвкушении.
  
  Но Влад не спешил с выводами. Первый взгляд ещё ничего не значит. Ему нужно было проверить. Ведь ошибиться в этом деле он не хотел. Его интересовала не только внешность. Он копал куда как глубже.
  
  Попросив у бармена приготовить коктейль для покорения девушки и получив от того понимающий кивок, Влад, держа в одной руке коктейль, а в другой - свой коньяк, прошёл к столику. Поставил угощение перед высоко вскинувшей брови незнакомкой и поинтересовался:
  
  - Позволите?
  
  - Может быть, - окинув его быстрым взглядом, она улыбнулась краешками губ. - Только если вы будете оригинальней трёх предыдущих парней, которые в течение пятнадцати минут каждый, а я даже засекала, предлагали мне пойти... поразвлечься в комнатах наверху. Вы вообще знали, что у них есть такие комнаты?
  
  - Понятия не имел, - покачал головой Влад, наблюдая за тем, как изящно обхватила соломинку губами девушка. - Мне кажется, дома гораздо удобней.
  
  - Ну, не знаю. Мне вот кажется, что начинать знакомство с таких разговоров как-то... Неправильно, что ли.
  
  - Тогда, может быть, начнём все заново? С самого знакомства, например? Меня зовут Владислав. Можно Влад и на ты.
  
  - Тогда я Наташа.
  
  - За знакомство, Наташа, - Влад чокнулся краем стакана о её коктейль и заслушался переливами её звонкого смеха.
  
  - А ты не предлагаешь выпить на брудершафт, - заметила она. - Ещё немного, и ты окажешься самым оригинальным из моих кавалеров за эту неделю.
  
  - Неделю? Частенько ты тут бываешь.
  
  - Устаю на работе, прихожу развеяться, посмотреть, как люди развлекаются. Люблю смотреть на людей. Да и вообще людей люблю, хотя они упорно пытаются заставить меня переменить своё мнение.
  
  - Ты ещё скажи, что детей и животных любишь, и я начну думать, что ты ненастоящая, - хмыкнул Влад.
  
  - Всех люблю. И цветы, кстати, тоже! Ты позабыл о растениях, они могут и обидеться.
  
  Почти потеряв интерес к Наташе, чьи слова казались вполне искренними, Влад немного обмяк на стуле: энергия медленно покидала его тело. Если сегодня ничего не выгорит, что скорее всего, ему придётся ещё сутки отдоходить после скачка адреналина, вынудившего его без устали обойти весь центральный район города.
  
  - Ты кого-то ждёшь?
  
  Наташа заметила, что Влад снова скользнул взглядом по собравшейся публике, и наклонилась вперёд, понижая голос.
  
  - А то ведь я начала задумываться о том, что ты сказал. Насчёт дома...
  
  Удивлённо посмотрев на неё - еще минуту назад она казалась совсем не такой - Влад закинул контрольную удочку.
  
  - Приятеля жду. Сам я по таким места не ходок. Но он уговорил меня сводить его развеяться, а сам теперь не идёт.
  
  - Где же он может быть?
  
  - Дома, где же ещё. Жена у него молодая и сыну полгода. Все эти проблемы парня окончательно расклеили, говорит, домой приходит, там жена орёт, ребёнок кричит, никакой жизни.
  
  - И он от них в ночном клубе отдыхает? - ледяным тоном поинтересовалась Наташа.
  
  - Ну да, надо же ему расслабиться, - врал напропалую о выдуманном друге Влад.
  
  - Расслабиться ему, значит, надо? А его жене не надо? А ребёнку отец дома не нужен? Знаешь, это, конечно, твой друг, но я считаю, что он в корне неправ. И очень надеюсь, что он сегодня не придёт, - возмутилась Наташа и каким-то слегка фальшивым голосом добавила. - Тогда ты будешь свободен.
  
  - У меня есть девушка, - признался Влад.
  
  И только теперь подумал о том, что бы сказала Женя, узнав, что он здесь знакомится с другими. Вслед за мыслью о том, что её мнение по этому поводу его не очень-то интересует, появилась непонятная надежда на то, что она бы его поняла. Ему вообще казалось, что она слишком хорошо его понимает и порой это казалось не самым безопасным.
  
  - Ещё один, значит! Твой друг от жены с ребёнком сбегает, а ты от девушки.
  
  Влад натужно рассмеялся и, допив коньяк, встал с места.
  
  - Ты права! Серёга, скорее всего, не явится, так что лучше и я домой отправлюсь. Заодно здесь место занимать не буду, вдруг тебе судьбой уготовано отыскать сегодня принца?
  
  - Было бы неплохо, - улыбнулась Наташа и покачала почти полным бокалом с коктейлем, который она едва пригубила. - И спасибо тебе.
  
  Уже отойдя на шаг, Влад вдруг услышал её тихий голос:
  
  - Отбой.
  
  Он оглянулся и успел заметить, как она поднимает голову, до тех пор прижатую к груди.
  
  А потом, шагая на выход, вспомнил чересчур плотную ткань её рубашки, не совсем подходящую для ночи в таком заведении, сопоставил её цепкий изучающий взгляд, фальшь в голосе, когда она пыталась с ним флиртовать, отсутствие интереса к спиртному, ожидание приключений за одиноким столиком...
  
  Он слышал, что полиция на днях отпустила Сергея, не найдя достаточных оснований предъявлять ему обвинение. Скорее всего, они были не идиотами и, если не догадались сами о связи всех пропавших девушек, то, как минимум, послушали то, что говорят по телевизору в различных ток-шоу. И решили пойти по рискованному пути: отправить свою сотрудницу в одно из самых посещаемых заведений города. Авось маньяк клюнет на её внешность?
  
  И Влад бы клюнул, если бы эта внешность полностью соответствовала внутреннему наполнению. Но девушка Наташа, сотрудница полиции, была неплохими человеком, он видел это в её глазах, слышал в её голосе, сообразил по фразам, ею оброненным.
  
  И неизвестно, кого из них это спасло: её или его. Скорее всего, его.
  
  Вот только теперь он хотел не просто утолить голод, а ещё и утереть нос полиции, пытающейся поймать его таким примитивным способом. И поймавшей бы его, если бы их сотрудница была хоть чуточку стервой.
  Глава 13
  Похороны были для Женьки непростым испытанием. Не потому, что она так уж скорбела по Людке, портрет которой стоял у гроба прямо у подъезда, чтобы все желающие могли с ней попрощаться, а напротив, потому что изображать скорбь с утра до вечера было не так уж просто.
  
  Утро этого дня началось с рыдания тети Лены, которая не готова была проститься с дочкой навсегда, погребя её под толстым слоем земли и даже не взглянув последний раз в её лицо. Гроб им привезли заколоченным, видимо, чтобы ни у кого не возникло искушения заглянуть. И, наверное, правильно, потому что Женьке, откровенно скучавшей на похоронах, было очень интересно, как же выглядит там в этом гробу Людка. Отвратительно - она это знала, но увидеть воочию было бы интересней. И наверняка принесло бы те эмоции, которых она сегодня будет лишена - свидание с Владом в программу дня не входило.
  
  Влад. Стоя под палящим солнцем на кладбище и с вроде бы вполне печальным выражением лица помогая матери поддерживать рвущуюся прямо за дочкой в могилу тетю Лену, Женька думала о нем. И о том, что, несмотря на его необычность и тёплые чувства, которые он вызывал в её душе, она все равно поглядывала по сторонам. Даже сейчас, на кладбище, она машинально присматривалась к одногруппникам и бывшим одноклассникам Людки, к соседям, журналистам и просто зевакам, посетившим похороны. Да, Влад был ей дорог, стал всего за пару дней, и она не хотела его терять, но в то же время чего-то нового ей все равно хотелось.
  
  - Поезжай, проверь, что в кафе все готово для поминок, скажи, что мы скоро будем, - то ли заметив Женькины взгляды, бросаемые исподтишка по сторонам, то ли действительно нуждаясь в помощи, попросила мать.
  
  Совсем близко раздались рыдания ещё нескольких женщин - матерей тех девушек, которые так и не были найдены и которые, по мнению журналистов и теперь уже даже полиции, стали жертвой убийцы, виновного в смерти Людки. Бросив последний взгляд на темную толпу народа, сгрудившуюся вокруг засыпаемой могилы, Женька тихонечко отошла и поспешила к автобусной остановке. Остальные приедут на поминки на транспорте, заказанном специально для этого дня.
  
  Как же сильно похороны похожи на свадьбу, подумала Женька, которая весной посещала торжественное мероприятие одной из своих одногруппниц. Тело умершего, пусть и не в данном случае, обычно прихорашивают и красиво одевают, потом собираются гости и все на заказанных автобусах едут туда, где состоится торжественная часть церемонии: погребение или роспись. А потом все отправляются в какое-нибудь заведение, чтобы поесть и выпить. Вот только финал разный. Брачной ночи на похоронах не предусмотрено.
  
  Подумав о брачной ночи, Женька, уже подъезжавшая к кафе, снятое на сегодняшний день, попыталась угадать, кто из одногруппников Людки тот самый Сергей, которого полиция поначалу задержала, подозревая в убийстве на почве ревности. Но узнать о том, насколько верны были её догадки, она смогла только вечером, после нескольких часов в тёмных стенах кафе за щедро накрытыми столами, на которых выпивки было едва ли не больше, чем еды.
  
  - Хорошо помянули Людочку, - говорила чуть заплетающимся языком мать, нарезая бутерброды для ближайших родственников и друзей, пришедших после кафе домой к тете Лене.
  
  Сама тётя Лена еле передвигалась по квартире, с трудом высидев положенное время на поминках. Казалось, она не видит и не слышит ничего вокруг. Но когда незапертая дверь приоткрылась и на пороге показался высокий светловолосый парень с покрасневшими глазами, она немного ожила, ступив ему навстречу.
  
  - Сереженька!
  
  - Теть Лен, я на поминки не ходил, я ведь знаю, многие думают, что зря в полиции меня не могли держать. Но вы ведь знаете? Знаете, что это не я... Я никогда бы не смог!
  
  - Конечно, мальчик мой! Я знаю, как сильно ты её любил.
  
  - Принеси посуду ещё на одного человека, - попросила мать Женьку, глядящую из кухни на то, как тётя Лена обнимает шмыгающего носом Сергея.
  
  Вкус у Людки был, в самом деле, хороший. Неизвестно, как насчёт внутренних качеств, которые Женьку обычно не сильно интересовали, но обложка у этого парня была что надо. Русые, чуть золотистые волосы, синие глаза, прямой нос, многообещающий изгиб губ - если бы не скорбное выражение лица, его прямо сейчас можно было бы снимать на обложку журнала.
  
  Посиделки в гостиной затянулись надолго: Женька уже начала зевать и, собрав ненужную посуду, решила пойти на кухню её помыть, чтобы потом работы было меньше. Ведь слушать о том, какой славной девочкой была Людочка в год, два, три, четыре и так далее, у неё уже просто не было сил.
  
  Спустя несколько минут позади раздалось тихое покашливание. Она оглянулась и улыбнулась смущённому Сергею.
  
  - А можно попросить кофе? Я, кажется, перебрал лишнего. Тетю Лену просить как-то неудобно.
  
  - Тете Лене точно не до этого. Садись, я сейчас приготовлю.
  
  - Может, помочь чем?
  
  Женька, чуть приподняв брови, улыбнулась и покачала головой.
  
  - Садись-садись. Я сама все сделаю, тебе не до того.
  
  - А ты... прости, мы незнакомы, только понял, что тебя Женей зовут. Ты кем Люде приходилась?
  
  - Просто знакомой. Наши мамы подруги, а мы виделись очень редко, в разных городах жили. Так что я тоже о тебе только от тети Лены вот недавно услышала.
  
  За разговором Женька быстро вскипятила ещё тёплый чайник и залила растворимый кофе водой, пододвинув к Сергею сахарницу. Себе она сделала чаю и присела напротив - оставшаяся посуда подождет, никуда не денется.
  
  - И услышала, наверное, самое плохое.
  
  - Ничего подобного! Тётя Лена никогда не верила, что ты мог навредить Люде. Говорила, что ты её очень сильно любил.
  
  Сергей шумно сглотнул и совсем сник.
  
  - Только я так поняла, что между вами в последнее время... - осторожно начала Женька.
  
  Он прервал её.
  
  - Между нами все было прекрасно вплоть до того момента, как она меня бросила. Я до сих пор не понимаю почему... как так? Я все для нее, а она сказала, что не любит и что...
  
  - Что?
  
  Женька наклонилась к нему и ласково коснулась пальцами его руки, лежащей на столе.
  
  - Что она меня никогда и не любила!
  
  - Наверняка это не так. Скорее всего, она просто... запуталась или что-то ещё.
  
  Сергей решительно кивнул несколько раз.
  
  - Я уверен в том же! Она не просто так изменилась! Тому была причина. Возможно, она познакомилась с этим... с этим чудовищем, которое потом с ней такое сделало, и попала под его влияние. Может быть, наркотики или что-то ещё. Я говорил в полиции, но они говорят одно: что если она с кем и встречалась, то так, что никто не замечал, даже её мать. Якобы она проводила вечера дома вплоть до того, когда...
  
  - Но полиция её не знала.
  
  - Именно. И они не хотят слушать тех, кто знал.
  
  Под благодарным взглядом Сергея Женька сочувственно улыбнулась и отпила глоток теплого чая. Судя по всему, не знал Людку как раз он, считая её едва ли не ангелом во плоти. А ведь она наверняка сказала правду, заявляя о том, что никогда его не любила. Просто встречалась, потому что они хорошо смотрелись вместе, а может быть, ещё по какой-то причине. Быстро окинув начавшего рассказывать ей о своей первой встрече с Людочкой Сергея внимательным взглядом, Женька заметила, что рубашка у него была в разы качественней рубашки Влада, а часы на запястье - просто кричат о своей заоблачной цене. Мальчик не из бедных, определённо.
  
  Вот только почему Людка бросила его? Решила, что она ещё лучше себе найдёт?
  
  Женька искренне считала, что она выслушивает Сергея из чистого человеколюбия и обнимает его, вконец расстроившегося и до сих пор пьяного, несмотря на кофе, по той же причине. Она честно почти ничего не делала для того, чтобы их губы, словно невзначай, встретились. Она свято верила в то, что просто помогает ему, когда они, уже позабывшие о причине сегодняшней встречи, торопливо шли в темную комнату, задыхаясь от желания.
  
  Сергей оказался не самым лучшим любовником: торопливый, беспокойный, шмыгающий носом. Но Женька, которая прекрасно поняла, в отличие от него, слишком потерянного, что они занимаются сексом на постели Людки, получила настоящий кайф.
  
  Вот только потом, когда дверь в комнату распахнулась, заливая их, полуодетых, светом из прихожей, она поняла, что преступила какую-то черту. Лицо матери было искажено настоящей яростью, а очнувшийся от наслаждения Сергей, похожий сейчас больше на трусливого хорька, чем на симпатичного парня, стал, заикаясь, оправдываться, сваливая все на Женьку.
  
  - Я... она сама... я ничего не понял... я просто... это все она...
  
  Женька хмыкнула, услышав эти оправдания и, не смущаясь матери, натянула обратно стринги и одернула чёрное платье. Тёмная косынка с её головы свалилась ещё на кухне.
  
  - Вон, оба! - прошипела мать, суетливо оглядываясь. - Если Лена это увидит... Вон, выродки! Чтоб глаза мои вас не видели! С Владом она встречается, как же! Шалава она, так надо было ему вчера и сказать. И скажу! Тварь неблагодарная! Я тебя для того растила, чтобы ты в такой день, да на её кровати, да с её... Господи, за что же ты так тяжко меня наказываешь?..
  
  Под взглядом матери, которая торопливо разглаживала складки на кровати Людки, Женька быстро выскочила в подъезд и отшатнулась, увидев, с какой ненавистью посмотрел на неё на прощание Сергей.
  
  Как будто она его заставляла. Как будто не он только что шарил по её телу жадными руками и не он сдавленно хрюкал, торопливо вбивая ее в постель своей умершей девушки.
  
  Вздохнув, Женька огляделась в тёмном подъезде. Ждать, пока мать ляжет спать, или отправиться к Владу? Лёгкий укор совести при воспоминании о нем, с которым она честно пыталась построить отношения, подсказал второй вариант.
  Глава 14
  После неудачной охоты Влад, томимый голодом, который так и не удалось утолить, возвращался не в самом лучшем настроении. А сидящая на его этаже, прямо на ступеньках, Женя добавила раздражения в его копилку. Зачем она здесь? В такое время к тому же. А что, если бы он возвращался сейчас с удачной охоты? А что, если бы вел с собой ту самую? Только сцены бы ему не хватало, да ещё и лишней свидетельницы в виде Жени, которую, видел бог, он вовсе не хотел устранять.
  
  - Где ты был?
  
  Она, совсем разбитая, заплаканная и ежащаяся от холода - даже в такую жару ночью в подъезде бывало прохладно - поднялась ему навстречу. В голосе не было ни капли упрека, как он мог бы подумать. Только умеренное любопытство и ничего более.
  
  - Я же говорил: у фирмы юбилей.
  
  - Хорошо отметили, значит.
  
  - Директор не хотел нас отпускать, пришлось ждать, пока напьётся до полной отключки. А ты что здесь?
  
  Влад за беседой открыл дверь и приглашающе распахнул её перед Женей - домой она явно сегодня уже не собиралась. Хотя не ночевала у него пока ни разу. Что его вполне устраивало, ведь спать с кем-то всю ночь, именно спать и просыпаться наутро, да так, чтобы оба участника были живы, ему вообще никогда в жизни не доводилось. Он не спал ни с родителями, которых у него не было, ни с приятелями в детдоме, которые ещё по малости лет забирались друг к другу после отбоя, чтобы было не так холодно и страшно. Не спал он до утра и с женщинами, по понятной причине.
  
  - А я... а меня мама выгнала, - шмыгнула она носом.
  
  Прижалась к нему посреди прихожей и стояла так минут пять, наслаждаясь его поглаживаниями по затянутым в чёрное платье плечам.
  
  - Выгнала? Говорят, у нас маньяк тут ходит...
  
  - Об этом она не вспомнила.
  
  Женя отстранилась, заглянула ему в глаза, глубоко и решительно вздохнула и, взяв его за руку, провела в комнату. Свет включить она ему не дала.
  
  - Не надо. Я хочу тебе кое-что сказать и не хочу видеть твоё лицо, когда я это сделаю.
  
  - Почеать с её бывшим на её постели - такая растерянная и беззащитная сегодня, немного отвлекала Влада, за что он был ей даже благодарен. И в то же время очертания её фигуры, высокой шеи и светлых волос, разбросанных по плечам в полутьме, заставляли нервно сглатывать и томиться все тем же желанием, которое гоняло его по ночным улицам несколько последних часов.
  
  - Потому что ты меня тоже, наверное, выгонишь.
  
  - Выгоню? - Влад рассмеялся, причём совершенно искренне. - Не представляю даже, что бы ты могла мне такое сказать, чтобы я это сделал.
  
  - Я... - Женя, сидящая рядом на диване, откинулась на спинку и зажмурила глаза, словно полумрака комнаты, освещаемой лишь светом луны да одиноким фонарем во дворе, ей было слишком много. - Я сегодня переспала с другим.
  
  Наверное, эта новость должна была его шокировать, по её мнению, но Влад не испытал ничего, кроме интереса и лёгкого недоверия. Такого с ним ещё не случалось, опять же по понятным причинам. И было любопытно, почему всё-таки случилось, да ещё так быстро. Обычно люди гораздо дольше до первой измены встречаются, разве не так? А ещё веселила некая ирония в этой ситуации: ведь Влад сегодня намеревался сделать то же самое.
  
  - Я думал, что ты весь день похоронами занималась, - понимая, что она ждёт от него ответа, произнёс Влад.
  
  - Ну да... похороны, потом поминки, а потом пришёл Сергей... бывший Люды. Помнишь, его ещё полиция задерживала, думали, что это он её убил?
  
  - Помню, - кивнул Влад. - Так что же ты, из-за зависти к ней решила с ним?..
  
  Он прекрасно помнил отношение Жени к покойной и на какое-то мгновение подумал о том, что она не так уж сильно отличается от тех его девочек, если так поступила. И может быть, это знак, что её выгнали из дома ночью и она пришла сюда, к нему, скорее всего, никем не виденная...
  
  - Из зависти? - Женя горько рассмеялась. - Нет, ты что. Хотя не буду скрывать: спать с её бывшим на её постели - это добавило драйва в не самый лучший секс на моей памяти. Но я не поэтому! Нет! Я просто хотела помочь ему. Как умею. И мне самой нужно было... ну... отвлечься после такого дня, понимаешь? Вряд ли понимаешь... А я вот тоже не понимаю: ну что такого страшного в сексе? Ну да, я с ним переспала в день её похорон, ну и что? Её смерть - это одно, а наш секс - это другое! Что мне, уже нельзя полчаса уделить себе в такой день, только слёзы лить?
  
  Сообразив, что она уже говорит, обращаясь не к Владу, а к кому-то ещё, скорее всего, к своей матери, Женя умолкла и смущённо шмыгнула носом.
  
  - Извини. Я совсем не то говорю, да? Я должна понимать, что изменять это плохо, да? Но у меня с тобой самые долгие отношения, знаешь? Вот эта неделя для меня просто рекорд.
  
  - Аналогично, - признался Влад и Женя наконец распахнула глаза, чтобы с удивлением на него посмотреть.
  
  Очевидно, она не заметила в его лице ни осуждения, ни злости, ведь даже та мысль, что она похожа на его девочек, от которых он предпочитал избавлять мир, улетучилась, потому что торопливо продолжила, чуть сбиваясь и глотая окончания.
  
  - Понимаешь, я просто... просто люблю это. И я думала, что у меня получится с тобой, как у всех остальных получается. Но это сильней меня. Я хочу других мужчин. Просто на раз, ничего большего. С тобой мне нравится и секс, и все остальное. С тобой я в самом деле хотела бы встречаться, но одновременно с этим меня тянет и к другим.
  
  - Хотела бы? - переспросил Влад, которого эта ситуация уже начала забавлять.
  
  Да, в их обществе подобное не поощрялось, более того - осуждалось и порицалось, но он понятия не имел, почему. Почему человек не может желать острых ощущений с разными людьми и при этом иметь кого-то одного для души? Ему ведь тоже чем-то нравилась Женя, ему было с ней весело, уютно и спокойно. И в то же время от своих девочек он отказаться не мог, ни за что на свете.
  
  - Ты же теперь не захочешь, - пробормотала Женя тихо.
  
  Влад тихо рассмеялся и протянул руку, притягивал её к себе. Запуская ладонь в её волосы, скользя по спине, а потом - одними кончиками пальцев - по нежной шее.
  
  - Мне все равно, с кем ты ещё спишь, - сообщил он, глядя прямо в её широко распахнутые недоверчиво глаза.
  
  - Шутишь?
  
  - Нисколько.
  
  - Так не бывает.
  
  Женя нахмурилась, а потом неуверенно улыбнулась.
  
  - Подожди. Ты тоже... в обмен на мои увлечения на стороне ты тоже будешь встречаться с другими девушками?
  
  - Изредка, - кивнул Влад.
  
  - Но просто спать! А все остальное для меня? - требовательно уточнила она и прыснула. - Я, кажется, начинаю ревновать. Нет, я не против, чтобы ты с ними спал, но вот чтобы они приходили к тебе так, как я сейчас...
  
  - Подобного не будет, - совершено искренне заявил Влад и коснулся губами её лба.
  
  Его встречи с девушками обычно ограничивались несколькими часами. Большего он не хотел. Да и если бы хотел, никогда бы себе не позволил. Он и так слишком рисковал каждый раз, что кто-то его увидит, запомнит. Одна случайная встреча, заканчивающаяся в стенах этой квартиры - ничего больше.
  
  - А сегодня ты тоже был с девушкой? - спросила совсем уже расслабившаяся в его объятьях Женя.
  
  - Нет, - ответил Влад и скользнул губами к её шее. - А у тебя на второй заход сил хватит?
  
  - Ещё бы, - хмыкнула она и захихикала, опрокинутая на диван. - Вот теперь я верю, что сегодня у тебя никого не было.
  
  Её счастье, что не было. Ведь Влад до сих пор не знал, как поступил бы, если бы Женя сегодня оказалась невольной свидетельницей его свидания с той, которую он мог повстречать на улицах города. Но думать об этом ему совсем не хотелось. Ему хотелось хотя бы немного утолить свой голод, хотя бы так, как можно скорей. Съесть этот злополучный леденец в отсутствие нормального десерта.
  
  - Расскажи о том, как у тебя было, с этим Сергеем, - попросил он, когда она, уже полностью обнаженная, подавалась ему навстречу в неспешном темпе.
  
  - Тебя это заводит? - выдохнула Женя и, облизнув губы, начала говорить.
  
  Ладонь Влада опустилась на её шею, он подмечал малейшую дрожь голоса, сбившееся дыхание, участившийся пульс. И да, его это действительно заводило. Не так, как хотелось бы, но вполне достаточно на ближайшие сутки.
  
  А потом они перебрались вместе в спальню и Женя, утомленная событиями и эмоциями прошедшего дня, моментально заснула, свернувшись калачиком у груди Влада. Он же ещё долго смотрел на очертания ее тела под простыней, слушая тихое размеренное дыхание и иногда касаясь пальцем ложбинки на неё шее. Как просто ему сейчас было бы закончить её существование - она бы, возможно, даже проснуться не успела.
  
  Но Владу этого не хотелось. Оно того не стоило. Она забавляла его живой.
  Глава 15
  Домой наутро Женька возвращалась с опаской. Она собиралась пожить пока у Влада, но ему удалось убедить её за завтраком - такого вкусного омлета с ветчиной и грибами она в своей жизни ещё не пробовала - что мать уже раскаивается в своих словах и может начать ее поиски. С какой-то стороны Женьке даже хотелось бы проучить мать: пусть решит, что она пропала, вспомнит о маньяке, подаст заявление в полицию, но признаваться в таком Владу было стыдно. Это уже совсем ребячество. К тому же он так верит, что её мать волнуется. А у него самого совсем никого нет, разве что она теперь - будет волноваться за него, если придётся, вместо всех других.
  
  После этой ночи Женька, которой Влад нравился и до того - что-то было в нем особенное и непохожее на других - решила, что наконец нашла его. Своего человека. Который может стать для неё не только любовником, но и другом, что, пожалуй, гораздо ценней. Странно было такое слышать от неё, Женьки, которой так важен секс? А вот и нет. Ведь секс она может найти везде и всегда, как показала практика, а понимающий человек ей встретился впервые.
  
  Тихонечко открыв дверь, Женька вошла в тёмную квартиру: все окна, кроме кухонного, были зашторены, несмотря на позднее утро. Мать выскочила ей навстречу из кухни и, судорожно всхлипнув, прижала к плечу.
  
  - Я чуть с ума не сошла и Лена тоже!
  
  - Ты же сама сказала... - пискнула Женя.
  
  Дверь в комнату Людки была закрыта и тети Лены не было видно.
  
  - Она напилась успокоительных и только два часа назад смогла уснуть. А я до сих пор сижу, тебя выглядываю. Собиралась уже в полицию, - совсем беспомощно - впервые в жизни - всхлипнула мать. - Я даже этого Сергея номер нашла, но он сказал, что ушёл без тебя. Где ты была?
  
  Женька прошла вслед за матерью на кухню и опустилась на стул, отказываясь от чая, который та, кажется, пила здесь всю ночь: чайник был пустой, а на столе стоял ряд чашек.
  
  - У Влада я была, где же ещё.
  
  - А, - криво улыбнулась мать и отвернулась, делая вид, что ей сейчас непременно нужно заглянуть в холодильник, чтобы потом его закрыть, так ничего и не взяв.
  
   - Что, мам? Волнение прошло и снова меня осуждаешь, да? А вот он не осудил!
  
  - Ты о чем?
  
  - Я о Владе!
  
  - Ты ему... рассказала?
  
  Мать изумленно взглянула на неё, озадаченно нахмурилась и опустилась на стул напротив. Какая же она была уже старая. Бессонная ночь сделала её и без того слишком глубокие для её возраста морщины ещё глубже. Под глазами залегли синеватые тени, а губы, от которых осталась тонкая линия, были некрасиво поджаты. На фоне своих ровесниц, ещё молодых и ухоженных женщин, она казалась старухой. Но почему так? Неужели это все из-за неё, Женьки? Из-за тревог о ней в последние годы?
  
  - Да, мам, я ему рассказала и он все понял. Он не считает мою потребность чем-то предосудительным, как ты. И не считает, что я исчадие ада из-за того, что мне нужны разные мужчины!
  
  Она невольно повысила голос, озвучивая то, о чем уже давно вела мысленные диалоги с матерью.
  
  - Да, я такая! Я не знаю почему! Может, это у тебя мне надо спрашивать? Ты меня такой родила! Я в этом не виновата. И если твой бог меня такой создал, значит, это нормально, значит, я так и должна жить, верно?
  
  - Бог тебя создал такой не для того, - вздохнула мать, заламывая пальцы.
  
  - А для чего же? Не понимаю!
  
  Женька, в самом деле, совсем не понимала религию матери. Там говорилось о том, что ко всем нужно относиться с любовью, но ей любить всех почему-то запрещали. Там говорилось, че выдумывай. Я просто такая, какему-то только обвиняли. Что же это за религия такая, которая запрещает жить в свое удовольствие? Зачем она нужна? Да, конечно, ей обещались какие-то радости на том свете за примерное поведение, но лично Женька хотела бы сначала получить гарантию существования того света и уточнить перечень радостей, которые ей там будут предоставлены.
  
  - Бог сделал тебя такой, чтобы ты боролась. Чтобы росла над собой. Чтобы познала истину, ограничивая себя, находя радости в духовном и отвергая физическое. Все мы чего-то хотим, у всех есть свои зависимости. Кто-то любит выпить, кто-то подсаживается на эти... наркотики, кто-то курит, кто-то не может без кофе. Эти искушения даны нам во испытание души нашей. Мы должны быть сильнее. А ты даже не пытаешься. Привыкла, что все для тебя. Это наша с отцом вина.
  
  - Не выдумывай. Я просто такая, какая есть. Вы тут причём, ма? Ну вот честно, не могу припомнить, что вы как-то на меня в этом смысле повлияли. Отец же меня совсем мелкую не растлевал, я надеюсь?
  
  Задохнувшись, покрасневшая мать замахала руками, словно живущие в Женьке демоны встали прямо перед ней.
  
  - И думать о своём отце не смей подобное! Он святой человек!
  
  - Угу, по твоему отношению к нему заметно, - буркнула Женька, который порой бывало жалко отца, когда она его, тихого и неприметного, случайно замечала.
  
  - Мои отношения с твоим отцом, Евгения, - это наше с ним личное дело, - холодно отрезала мать.
  
  - Ты же его не любишь, да? А любила хоть когда-то?
  
  Вопрос попал в точку. Мать снова засуетилась и начала убирать со стола. Одна из чашек чуть не упала. Женька подхватила её у самого пола и выжидающе приподняла брови.
  
  - Не люблю и не любила. Но это не позволяет тебе говорить про него подобные вещи. Тебе он всегда был хорошим отцом. Я не ошиблась в своём выборе.
  
  - То есть ты выбрала его не по любви, а потому что он муж и отец хороший? - начав выяснять то, что всегда ей было интересно, Женька уже не могла остановиться. - А почему? Почему ты не подождала и не нашла того, кого полюбишь? Или, может быть, ты такая же, как я? Тебе нужно много разных? Но ты в себе это задавила ради своего бога и вышла замуж за отца?
  
  - Тебе бы язык с мылом вымыть за то, что наговорила про нас с отцом сегодня, - искренне возмутились мать. - Я не такая, никогда такой не была и понятия не имею, откуда это у тебя.
  
  Стоит заметить, что пару лет назад она пыталась это выяснить. Вычитала где-то, что подобное поведение Женьки может объясняться опухолью в её голове, которая влияет на её желание, и повела её по врачам. Никакой опухоли, к счастью, не нашлось. И даже непонятно было, обрадовало это тогда мать или огорчило. Ведь если бы в голове Женьки в самом деле росло что-то постороннее, это было бы удобным оправданием для её поступков в глазах матери. И она стала бы не извращенкой, а бедной девочкой, которая из-за болезни делает глупости.
  
  - Мам, я тоже не знаю, откуда это у меня, - примирительно сказала Женька. - Но бороться я с этим не хочу. Это сильней меня. Влада это устраивает и я счастлива.
  
  - Он тебе нравится? - грустно спросила поникшая мать.
  
  - Очень.
  
  - И все равно нужны другие?
  
  - И все равно, мам. Но с Владом я буду продолжать встречаться. Можешь считать его моим официальным парнем.
  
  - Мне ему в глаза смотреть будет стыдно после того, что он о тебе узнал.
  
  - Мне же не стыдно, так тебе почему будет? Не выдумывай, давай лучше иди поспи, как тётя Лена. Надо отдохнуть.
  
  Мать устало шагнула к двери и остановилась.
  
  - Обед...
  
  - Я приготовлю, - самоотверженно предложила Женька. - Иди и спи!
  
  Вчерашний разговор с Владом, сегодняшний завтрак с ним, назначенное на вечер свидание, беседа с матерью, едва ли не впервые закончившаяся вполне мирно - это все делало Женьку почти счастливой. И в ближайшие дни она порхала по дому, помогая матери и тете Лене, соглашаясь с ними, участвуя в воспоминаниях о Людке и изображая из себя идеал. Это было так просто, потому что по вечерам она шла к Владу, где ей не нужно было стараться, чтобы быть идеальной. Где она нравилась ему любой. Где она могла говорить любые глупости, озвучивать все свои мысли и чувства, не боясь быть непонятой.
  
  В один из дней ей удалось познакомиться в супермаркете с не очень молодым, но все ещё привлекательным и жаждущим приключений мужчиной. Приключения она ему и себе обеспечила прямо за гаражами, что потом в красках описывала Владу, с которым пережила ещё немало приятных минут.
  
  Ей удалось насытиться настолько, что следующим утром она уже без тени желания смотрела на его поджарое тело - Влад, как всегда это делал по утрам, принял душ и теперь разгуливал по комнате совершенно обнаженный, выбирая одежду на сегодня. Они успели позавтракать очередным его шедевральным омлетом - на этот раз с зеленью и помидорами - и теперь Женька неторопливо пила кофе с шоколадом, скользя взглядом по квартире, которая, как ни странно для молодого холостяка, вовсе не нуждалась в уборке.
  
  - Серую или синюю? - спросил Влад, показав ей две рубашки из открытого шкафа.
  
  - Красную, - улыбнулась она.
  
  - Таких у меня нет.
  
  - А зря. Надо будет как-нибудь обновить немного твой гардероб.
  
  Женька, скользнув очередным взглядом по его телу, посмотрела в шкаф, набитый темными вещами, и нахмурилась. То, что она увидела, сбило её с толку. Нет. Этого не может быть. Это просто невозможно.
  Глава 16
  По дороге на работу Влад ещё вспоминал о том, как Женя внезапно сорвалась с места и, ничего не объясняя, куда-то умчалась с перепуганным видом. Утюг с вечера выключить забыла? Или обещала матери быть как можно раньше? Похоже было на что-то подобное. Но уже в офисе он совершенно забыл об утренних событиях: Инна продолжала сводить его с ума.
  
  Узнав о том, что у Влада есть девушка, она теперь демонстративно не замечала его, и в то же время постоянно оказывалась на виду во все более провокационных нарядах. Откровенными их назвать нельзя было, нет, но она умела добавить какую-то деталь в свой гардероб или так поиграть обычными вещами, что все мужчины сворачивали головы. И Влад был не исключением.
  
  С этим нужно было что-то делать. Женя уже совсем не спасала. Она сумела за короткое время стать близким человеком... Хотя нет, Влад воспринимал её, скорей, как забавную кошечку, к которой он привязан, но которая до статуса равной ему не дотягивает. Но суть не в этом, главное то, что отношения с ней, сколько бы радости не приносили они в других сферах жизни - с ней было весело сходить в кафе, посмотреть кино на диване, приготовить ей интересное блюдо или обсудить что угодно - самое важное его желание в полной мере удовлетворить не могли.
  
  Сегодня это ощущалось сильней всего. После похорон Люды прошло больше недели и новости сменились более насущными проблемами. Пока это дело обсуждалось на каждом шагу, ему проще было удовлетворяться воспоминаниями, но теперь... Теперь он хотел снова ощутить это все, он хотел новую девушку. И нового внимания.
  
  К вечеру, совершенно неожиданно, небеса разразились грозой, которая сменилась ливнем. Влад едва справился с дыханием, увидев, как шифоновое платье прилипло к коже Инны, заскочившей в другую дверь автобуса. Сейчас бы подойти к ней, заговорить, пригласить к себе... Но нет. Её - нельзя. Целый автобус свидетелей в придачу к тому, что они коллеги - не дело. Ему оставалось только проводить вышедшую на своей остановке Инну взглядом через окно.
  
  Но уже спустя четверть часа, когда Влад торопливо шагал через свой двор в ветровке с капюшоном, которую он хранил на работе на такие вот случаи, что-то заставило его остановиться. В беседке у дома стояла девушка - белая блузка, тёмная юбка, светлые волосы подобраны в конский хвост, на изумительно высокой и тонкой шее - золотая цепочка... Выглядела незнакомка очень растерянно, хмурилась и раздражённо цокала тонким каблуком туфли лодочки об асфальт. К её ноге подобрался уличный кот и тут же отлетел под дождь. Швырнула она его знатно.
  
  Влад медленно улыбнулся и, мысленно посочувствовав бедолаге коту, отправившемуся искать себе другое укрытие, торопливо нырнул в беседку.
  
  - Привет! Какие-то проблемы? - спросил он, стараясь выглядеть максимально обаятельно.
  
  Девушка смерила его подозрительным взглядом с головы до ног. Увиденное её вполне устроило и она даже едва заметно улыбнулась, а потом раздражённо призналась.
  
  - Не день, а полный трындец! Прикинь, этот чмошник по телефону говорил, что у них серьёзная фирма. Меня, конечно, этот занюханный спальный район смутил очень, но, блин, работа-то нужна! Я приперлась сюда через полгорода, а это, блин, очередные сетевики! Такое чувство уже, что весь город под колпаком у сетевиков! Второй месяц работу ищу - одна и та же фигня! Ещё и до остановки под таким дождём стремно бежать!
  
  - Сочувствую, - покачал головой Влад.
  
  Если девушка и на собеседованиях подобным языком общается, то неудивительно, что она так долго не может найти работу. А с виду ведь просто принцесса.
  
  - Но, может быть, это судьба? - продолжил он с улыбкой.
  
  - Судьба? - снисходительно хмыкнула девушка. - Подкатываешь так?
  
  - Не без этого, - рассмеялся он. - Но я сейчас о другом. Мы уже вторую неделю офис-менеджера ищем. Или ты на какую-то другую должность?
  
  Обычно фирмы, занимающиеся сетевым маркетингом, ищут как раз всяких менеджеров, как Влад быстро понял в своё время.
  
  - Мне пойдёт, да. Только это... что-то ты тоже больно на всех этих гребаных сетевиков смахиваешь. Без обид.
  
  - Мы продаём бижутерию. Никаких сетей, самая стандартная фирма, придёшь, сама увидишь. И расположены в центре.
  
  - Бижутерию? - девушка коснулась цепочки на шее, глаза её засветились. - Это классно!
  
  - Сотрудникам хорошие скидки, особенно перед праздниками. Я Владислав.
  
  - Марина. Очень приятно, типа!
  
  - Может быть, продолжим нашу беседу у меня дома, Марина? Переждешь дождь, выпьешь чаю, - увидев, что она колеблется, Влад улыбнулся во весь рот. - Само собой, сначала лучше позвони кому-то из знакомых и сообщи мой адрес. Это будет разумно.
  
  Подумав немного, Марина закусила губу и мотнула головой.
  
  - Я же вижу, что ты не маньяк какой-то! Идём, хоть согреюсь немного. Этих всех метеорологов расстрелять бы, блин! Какого хрена они не сказали об этом гребаном дожде сегодня?
  
  Немного морщась при звуках такой некрасивой речи, вылетающей из столь красивых уст, Влад закинул свою куртку на плечи приподнявшей брови, но оставшейся вполне довольной Марины и кивнул в сторону своего подъезда.
  
  Даже если кто-то из окна и увидит сейчас его в компании белокурой девушки, то решит, что это Женя. Все же удачно было, что он завёл себе отношения для прикрытия.
  
  А ещё всегда радовало то, как девушки реагировали на предложение сообщить кому-нибудь его адрес - ещё ни одна из них не кинулась звонить или писать знакомым о том, куда она направляется. Наоборот, это предложение делало их в десять раз доверчивей, что было только на руку Владу. Глупость человеческая неискоренима...
  
  Всего несколько минут понадобилось Владу на то, чтобы уговорить Марину принять горячую ванну - ведь она не хотела заболеть и потерять отличную работу, которая была почти у неё в руках. Эта дурочка даже сумочку свою не прихватила, так что можно было не волноваться, что она из ванной комнаты тихо позвонит или напишет какой-нибудь подруге.
  
  Пока Марина отогревалась в ванной, Влад достал бутылку шампанского, виноград, конфеты - закуска не должны была быть слишком сытной, чтобы девушка поскорей опьянела, и прислушавшись к шуму воды, пошёл отключать свет в квартире. Создавать романтичную обстановку, так по-полной! Эти маленькие хитрости нужны были ему, чтобы наверняка добиться желаемого, ведь насиловать девушек он считал неприемлемым. Они должны были захотеть сами. И всегда хотели - сбоев пока что не случалось.
  
  - Свет в доме вырубили! - крикнул он под дверью ванной, в которой шум воды уже стих. - Свечку дать?
  
  Через пару секунд дверь открылась и показалась замотанная в полотенце Марина.
  
  - У нас тоже, чуть дождь или снег, так сразу вырубает! - поморщилась она и, последовав за Владом в гостиную, глянула в кино. - А напротив есть. Ну вот всегда так! У нас однажды прямо на Новый год вырубили свет из-за непогоды: вот это облом был!
  
  Влад сочувствующе хмыкнул и жестом попросил ее располагаться. Присев на диван, Марина нисколько не удивилась тому, что вместо обещанного чая на столе стояло шампанское, тут же отпила глоток и забросила в рот круглую шоколадную конфету.
  
  - А ты умеешь себя с девушками вести, Владик, - прощебетала она. - Так что насчёт работы? Говоришь, меня по-любому возьмут?
  
  - Компьютером владеешь? - уточнил он с деловым видом, подлив ей в быстро опустевший бокал ещё шампанского.
  
  - Ну да, как все. Че там надо? Интернет, Ворд, Эксель и все такое, в общем.
  
  - Образование?
  
  - Техникум. Но я же, блин, и не в директоры мечу. Так что? Подсуетишься, чтобы меня взяли, да?
  
  От следующих её действий Влад недоверчиво поднял брови. Ещё ни разу все не получалось настолько просто. Марина, которая, очевидно, считала, что её приём на работу зависит от Влада, медленным движением спустила с груди полотенце, под которым не было ровным счётом ничего.
  
  - Считай, что ты уже принята, - хриплым голосом пообещал он девушке, единственным украшением на которой осталась цепочка на её тонкой нежной шейке.
  
  Где-то внутри на мгновение появилось лёгкое недовольство тем, что все происходило настолько быстро, но уже через мгновение Влад его задавил, прильнув губами к шелковистой коже под её подбородком. Он целовал не только её шею, он целовал её всю, с головы до ног, заставляя это безжизненное поначалу тело, готовое просто отработать повинность, извиваться и стонать от наслаждения.
  
  - Охренеть, - выдохнула она, обессилевшая, наблюдая за тем, как он надевает презерватив.
  
  - Это только начало, - сказал он.
  
  - Хочешь сказать, дальше будет ещё круче?
  
  - Непременно.
  
  Обещание Влад своё сдержал. Дальше было ещё круче. Особенно тогда, когда он, не прерывая действа, достал из тайника чёрный кожаный ремешок и накинул его на шею прикрывшей глаза Марины. Когда она сообразила, в чем дело, и судорожно попыталась освободиться, было уже поздно. Ремень в уверенных руках Влада затягивался все сильней, её тело билось все быстрей, а его самого наконец накрыло волной незабываемого наслаждения.
  
  - Ты успешно прошла собеседование в ряды моих девочек, - прошептал он после, осторожно поправив её растрепавшиеся, ещё влажные после купания, волосы.
  
  Теперь оставалась менее приятная и все же тоже возбуждающая процедура. Это прекрасное тело нужно было разделить на части и разложить по мусорным пакетам, которые отправятся на свалку чуть позже. Сегодняшняя погода была на руку Владу: такой дождливой ночью уж точно никто не заметит его, развозящего мусор в стареньком Москвиче, оставшемся ему в наследство вместе с квартирой. О машине никто не знал, и пользовался он ею в исключительных случаях. Такой был именно сегодня, когда ему так сильно и во всем везло.
  
  Везло. Ровно до той поры, когда вспотевший от напряжения Влад не приподнялся над уже расчленённый телом Марины, слыша настойчивый звонок в дверь, а спустя две минуты - щелчок открываемого замка.
  Глава 17
  Почти срываясь на бег, Женька мчалась через двор, все ещё пытаясь уложить у себя в голове только что увиденное. Ошибиться она не могла. Хотя как она могла не заметить этого раньше, она тоже не представляла. И что бы это могло значить... Ответ был лишь один, ведь таких совпадений, наверное, не случается, но поверить все равно было сложно.
  
  Она взлетела по ступенькам наверх, даже не запыхавшись от переполняющих ее эмоций, и, открыв дверь в квартиру тети Лены, громко крикнула:
  
  - Мама!
  
  Ответом ей стало только тявканье Кокосика, который очень любил компанию и хандрил после смерти хозяйки.
  
  Без сил опустившись на стул на кухне, Женька только теперь вспомнила, что ей говорила вчера вечером мать. Сегодня они с тетей Леной собирались на кладбище с самого утра, планировали потом пообедать в городе и поехать заказывать памятник. Раньше вечера быть не обещали. Женьке же нужно было приготовить что-то на ужин и выгулять собаку до их приезда.
  
  Она закусила губу и вынула из сумочки, которая все ещё висела на её плече, в последний момент прихваченная в прихожей Влада, телефон. Долго смотрела на него, больше всего на свете желая сейчас позвонить и задать волнующие её вопросы, но сдержалась. Это не тема для телефонного разговора. Нужно подождать.
  
  Собравшись с силами, она закинула ногу на ногу и задрала сарафан повыше. Все было на месте. На внутренней стороне ноги выше колена - небольшое родимое пятно в виде паука. Особого дискомфорта оно Женьке никогда не доставляло - место совсем незаметное да и пятно не тёмное, а бледное, такое, что присматриваться нужно. Влад определённо не присматривался, больше внимания уделяя всегда её глазам, губам и шее. Да и она раньше никогда не разглядывала его ноги - не до того было. И только, сегодня лениво осматривая комнату и его, шагнувшего к разложенной на диване одежде, она увидела точно такой же знак на внутренней стороне его бедра. Точно такой же оттенок, размер, форма...
  
  В своё время Женька очень удивлялась этому паучку, а потом, услышав от воспитательницы в садике, что обычно такие пятна передаются по наследству от родителей, искала этот знак на ногах у отца и матери. Но у них ничего подобного не имелось и Женька решила, что она совершенно уникальна. Вот только теперь эта уникальность была под сомнением. Как и многое другое.
  
  За приготовлением ужина, который она решила сделать заранее, Женька пыталась придумать разные варианты объяснений для подобного совпадения. Потом она зашла в интернет со своего смартфона и прочитала на форуме, что многие дети, в самом деле, наследуют пятна и родинки от родителей, кроме того, у сестер и братьев тоже могут быть одинаковые отметины на теле, опять же, обычно доставшиеся от родителей или бабушек с дедушками.
  
  Так что же это значит? Что Женьку мать удочерила, а Владу повезло меньше? Думать о том, что Влад - её родной брат, было как-то очень странно после всего, что между ними было, и потому Женька сосредоточилась на матери с отцом. К концу дня она уже даже сочувствовала им. Вот так вот возьмёшь крошечного ребёнка из детдома (ведь если бы Женьку забрали уже не очень маленькой, она бы это помнила, да и фотографии её детские есть с самого рождения, что, кстати, странно), милого, красивого, здорового, а он потом окажется... такой вот, как она, Женька, занозой и сущим наказанием для своей родни...
  
  Едва досидев до ужина и вытерпев потом целых полчаса, в течение которых мама с тетей Леной рассказывали ей о будущем памятнике, Женька осталась на кухне, вызвавшись помочь помыть посуду. Было уже довольно поздно, за окном вовсю шёл дождь, и казалось, что уже ночь на дворе. Тётя Лена отправилась в комнату Людки, как обычно это делала в последнее время. Ей нужно было побыть одной, со своими воспоминаниями, с фотографиями и игрушками покойной дочери. А мать, которая до сих пор сетовала из-за денег, потраченных на такси, ведь как иначе было добираться домой по такому ливню, налила себе ещё чашку чая.
  
  Погрузив руки в мыльную воду, Женька отчаянно терла тарелки губкой, не зная, с чего начать. А потом, решившись, выдохнула:
  
  - Мама, я все знаю.
  
  На слове "мама" она невольно запнулась, но потом решила, что её мать, какой бы занудной она ни была, больше заслуживает этого слова, чем та женщина, которая бросила их с Владом совсем маленькими. Или не бросила, а умерла? Ведь у них разница в возрасте в несколько лет.
  
  - Что знаешь? - даже не напряглась мать.
  
  - Что я... что у меня есть старший брат, - с трудом подбирая самые обтекаемые в этой ситуации слова, выдавила Женька.
  
  С тем, что Влад - её брат, она к вечеру уже смирилась. И не особо переживала из-за их связи. Они ведь предохранялись. А все остальное для неё не имело значения. Секс - это удовольствие. Так какая разница, с кем его получать? С незнакомцем, другом, братом? Главное, чтобы к обоюдной радости.
  
  Мать долго молчала. Женька даже оглянулась украдкой, чтобы понять, слышала ли она её слова. Слышала. Иначе почему бы побледнела так сильно?
  
  - Откуда ты... откуда ты знаешь?
  
  - Да так... узнала. Может быть, ты мне сначала все расскажешь?
  
  - Не думала никогда, что мне придётся это когда-нибудь рассказывать и тем более тебе, - вздохнула мать и кивнула на стул напротив. - Садись уж. Может быть, это и станет ответом на вопрос, почему ты такая. Может быть, это все мне в наказание.
  
  - В наказание? - Женька тихонечко опустилась на стул, ничего уже не понимая.
  
  - Я родила его совсем молодая. Уехала в другой город в последние месяцы, хотя беременность была почти незаметной, я тогда была очень полной... родила и сразу отказалась. Вернулась домой, якобы из дома отдыха, похудевшая и посвежевшая, как мне сказали. Я... я жалела, да, но иначе не могла.
  
  - Что? - севшим голосом переспросила Женька, которая легко приняла версию о том, что мать забрала её из детдома, но у которой не могло уложиться в голове то, что она говорила теперь.
  
  - А что мне оставалось делать? Его отец, едва его сделав, загремел в тюрьму. Не в первый раз, кстати. Я была совсем молодая, учёбу ещё не закончила, да и времена были такие, что... нет, ребёнок в те годы мне не был нужен. Это был здоровый симпатичный мальчик, я была уверена, что все у него сложится. Маленьких и здоровых охотно разбирают.
  
  - Его почему-то не забрали, - прошептала Женька.
  
  Но мать, кажется, на её слова внимания уже не обращала. Она вся погрузилась в свои воспоминания, глядя невидящими глазами на жёлтую скатерть на столе.
  
  - Я совершила огромную ошибку, да. Наверное, нужно было решать это как-то иначе. В те времена часто практиковались преждевременные роды: ребёнок рождался уже мертвым или сразу умирал. Это для тех, кто не успел или побоялся сделать обычный аборт. За хорошие деньги, конечно, и никто бы не узнал. Я собиралась тоже, но потом... решила, что если я его рожу и оставлю для других людей, бездетных, которые могли бы его забрать, это будет меньшим грехом. Да, это было ошибкой, все это, все мои отношения с ним. Но если бы их не было, не было бы и тебя, Евгения.
  
  - Меня? Наш папа - уголовник?!
  
  Женька задохнулась от изумления - казалось, она попала в какой-то параллельный мир, где все перевернулось с ног на голову. Её любовник оказался братом, верующая мать бросила ребёнка, а отец...
  
  - Тот человек, которого ты называешь папой, никакого отношения к тебе не имеет.
  
  - С ума сойти. Мне страшно слушать дальше.
  
  Мать печально кивнула, словно обещая впереди ещё что-то безрадостное.
  
  - Твой биологический отец вышел из тюрьмы и нашёл меня. О прошлом ребёнке он не знал, а я предпочла забыть. О тебе он тоже так и не успел узнать.
  
  - Он умер?
  
  - Нет. Снова сел в тюрьму. Уже совсем надолго. За убийство двух людей. Больше я его никогда не видела. И не интересовалась его судьбой.
  
  - И почему же ты меня не отдала?
  
  - Я стала старше. Закончила учёбу. А ещё рядом был наш папа: ухаживал за мной, а я гордая была, нос задирала, хотя сама с уголовником... Я, когда поняла, что снова беременна, а поняла я это почти сразу, пришла к нему и сказала, что тоже люблю. Так и осталась у него. Через пару недель сказала, что беременна, мы поженились, ты родилась раньше срока. Врачи очень удивлялись, какая крепенькая, хоть и недоношенная. Он думает, что ты его родная дочь. Пусть думает и дальше, ладно? Он любит тебя.
  
  - Ясно.
  
  Больше слов у Женьки не было. Она смотрела на женщину, которая была ей родной матерью, и искренне жалела о том, что первая версия про то, что родители взяли её из детдома, тем самым сделав доброе дело, не подтвердилась.
  
  - Какой он? - тихо прошептала мать.
  
  - Кто?
  
  - Он. Мальчик... мой... твой брат.
  
  Мать нерешительно подняла на Женьку глаза. А она вдруг расхохоталась, чтобы не разрыдаться. Вот уж точно - она наказание для матери за все её грехи!
  
  - Ты его знаешь.
  
  - Знаю?
  
  - Это Влад. Вот, - Женька ткнула в родимое пятно на ноге. - У Влада такое же. Точь-в-точь.
  
  - У него такое было, - произнесла мать, очевидно, имея в виду того своего уголовника.
  
  И только потом до неё дошло, кто такой Влад и что его связывает с родной сестрой. Она охнула, прижав руку к сердцу, побледнела, замотала головой, стараясь отмежеваться от мыслей, которые теперь будут преследовать её всегда. Её дочь занималась с её сыном разнузданным жарким сексом. Занималась и будет заниматься. Точка.
  
  Не выдержав и все же всхлипнув, Женька рванулась с места, подхватила в прихожей сумочку, сунула ноги в шлепки и, перескакивая ступеньки, понеслась вниз. Не обращая внимания на дождь, она пробежала через двор и позволила себе чуть расслабиться только у двери Влада, нажимая на кнопку звонка. Он не открывал, но это её не остановило. После того случая, когда ей пришлось сидеть на ступеньках и ждать его, она взяла из тумбочке запасной ключ. Женька собиралась сказать об этом Владу, но как-то запамятовала.
  
  Он бы не был против, в этом она не сомневалась.
  Глава 18
  Соображать и действовать пришлось быстро. Услышав звук отпираемой двери, Влад торопливо стянул с рук резиновые перчатки и, закрывшись в ванной изнутри, включил воду в душе. Телами он занимался в одном только длинном дождевике, чтобы не пришлось стирать одежду и чтобы не оставить никаких своих следов вроде волосков или частиц кожи. Торопливо обмывшись и запахнув бедра полотенцем, он, переступив через расчлененное тело Марины, распластавшееся на брезенте, полном крови, сделал глубокий вдох и вышел.
  
  Если бы Женя стояла прямо у двери в ванную, как знать, что бы он сделал. Возможно, просто прижал бы ее, ничего не понимающую пока, к стене и довел бы то, что всегда останавливал во время секса, до логического финала.
  
  Но она сидела на кухне, жадно глотая пиво прямо из бутылки, которую взяла из его холодильника.
  
  - Как ты вошла? - спросил Влад, напустив в голос холода.
  
  Но на неё это не оказало ни малейшего воздействия.
  
  - Ключ у тебя взяла из тумбочке запасной. Нельзя было? - Женя вдруг как-то странно рассмеялась и сама же ответила на свой вопрос. - Хотя что я спрашиваю. Можно. Мне теперь тут все, наверное, можно. У меня только ты и остался.
  
  - С матерью поссорилась опять?
  
  Напряженно застыв у двери на кухню, Влад пытался решить, что теперь делать. Убивать Женю ему не хотелось: это со всех сторон было бы ошибочным шагом. Но как от неё избавиться этой ночью, когда ей больше некуда идти?
  
  - С матерью, - снова странно усмехнулась она и уставилась на него во все глаза. - Слушай, ты что, никогда не замечал?
  
  - Чего?
  
  - Вот!
  
  Она задрала подол сарафана, все того же, в которым ходила уже два дня, и ткнула пальцем куда-то себе в бедро, с внутренней стороны.
  
  - Синяк? - прищурился он.
  
  - Посмотри ближе.
  
  Нехотя Влад подчинился, подошёл, присел и, коснувшись ладонью её коленки, вгляделся в небольшое родимое пятно, формой повторяющее паука. Точно такое же было у него на ноге. Но связать все это воедино и прийти к какому-либо выводу ему мешало тело, ждущее его в ванной.
  
  - У меня похожее, - наконец произнёс он.
  
  - Не похожее. Такое же. Мать - не моя, наша общая - подтвердила, что бросила старшего сына в роддоме.
  
  Сказанные Женей слова до сих пор не доходили до сознания Влада.
  
  - А отец?
  
  - Отец и не знал о нас. Тот, кого я считала папой, тоже ничего не знает. А наш папенька уголовник какой-то с кучей отсидок. Последний раз за убийства сел. Хотя, может, и не последний, мать дальнейшей его судьбой не интересовалась. Ну что, не хочешь сходить обнять мамочку?
  
  Честно подумав над этим, Влад мотнул головой. Он помнил ту немолодую и не очень приятную женщину, которая вдруг оказалась его матерью. Никаких эмоций она не вызвала в ним ни тогда, ни сейчас, когда он узнал правду. Только лёгкое раздражение от того, что все это так не вовремя вышло.
  
  - Не хочу, - наконец сказал он ожидающей ответа Жене.
  
  Она рассмеялась и, поднявшись на ноги, допила последний и глоток из бутылки. Поставила её на стол, подошла к Владу, чмокнула его в щеку и вдруг, хихикнув, рванула, как стрела, к ванной. Перехватить он её не успел, только услышал её весёлые слова:
  
  - Я же видела женские вещи в прихожей и хочу познакомиться с твоей девушкой! Привет!
  
  Распахивая дверь, Женька широко улыбалась. Уже через секунду её улыбка застыла на лице страшной маской. Щеки слегка подрагивали от напряжения, но стереть эту улыбку Женя уже, кажется, не могла. Она только медленно повернулась к замершему на месте Владу и выдохнула тихо:
  
  - Ого. Да ты у нас весь в папку, да?
  
  Он кивнул. А сам пытался понять, что делать дальше. Убивать родную сестру, пока она не бросилась звонить в полицию, или умолять её держать все в тайне во имя вдруг открывшихся родственных связей? Второй вариант был слишком рискованным. Но и Женя вела себя совсем не так, как он думал.
  
  - Ну и запах, - поморщилась она и сделала шаг вперёд.
  
  Осторожно присела у кромки брезента и вытянула вперёд чуть подрагивающую руку. Коснулась кончиком пальца груди Марины и нервно рассмеялась.
  
  - Настоящая, - оглянувшись на Влада, сказала Женя так, словно делилась с ним открытием.
  
  Так, словно он сам этого не знал.
  
  - И Людку ты? - спросила она.
  
  А сама с неугасающим интересом разглядывала расчленённое тело, иногда тяжело сглатывая - к запахам, заполнившим ванную комнату, действительно стоило привыкнуть.
  
  - Я, - коротко ответил Влад.
  
  Он был, признаться, растерян. Он ожидал слез, крика, испуга, просьб не убивать, попытки к побегу, но не такого вот искреннего любопытства.
  
  - Мне хотелось посмотреть, как она там в гробу выглядела. Теперь представляю. Трудно?
  
  Не сразу сообразив, о чем именно она спрашивает, Влад пожал плечами.
  
  - Сила нужна. Но практика важней.
  
  - Ну, у тебя практика уже хорошая. Всех тех девчонок, которые в розыске, тоже ты? Погоди... - она вдруг охнула и прижала руку к губам, уставившись на Влада во все глаза.
  
  Неужели наконец начало что-то доходить? Пора бы уже.
  
  - Я ведь слышала, что её сначала задушили, но не придала значения... Значит, ты их душишь, как меня?
  
  - Ремнем.
  
  - О, ремнем... - подумав немного, Женька нахмурилась. - А я почему жива?
  
  - Ты не в моём вкусе.
  
  Нервно рассмеявшись, она подошла к нему и, закинув руки за плечи, коснулась его губ нежным сестринским поцелуем.
  
  - Не в твоём я вкусе, с ума сойти! Как спать, так в твоём, а как убивать... Хотя что это я жалуюсь? Я рада, братик, что я не в твоём вкусе. А то было бы очень обидно.
  
  Он все ещё следил за ней, снова вставшей над телом и внимательно изучающей его. Ведь в любой момент она могла снова броситься в сторону, выскочить из квартиры, позвать на помощь. Но Женя этого делать не собиралась. Она обернулась к Владу и с прежним любопытством, словно для неё все это было лишь театральным представлением, уточнила:
  
  - А дальше что с ней делать будешь?
  
  Он молча указал на кучу непрозрачных пакетов для строительного мусора. Женя поморщилась.
  
  - Не пойдёт. Погоди, у меня идея...
  
  И вот тут она метнулась прямо к входной двери. Влад, который был готов перехватить её в любой момент, схватил её за руку и прижал к стене.
  
  - Ты- улыбнулась Женя совершенно безглазами, а потом понимающе улыбнулась. - Не доверяешь мне? Зря. Ладно, иди сам.
  
  - Куда?
  
  - Значит так, я после смерти Людки смотрела сюжет о том, что теперь, перед тем как загрузить мусор в мусоровоз, у нас в городе его сначала ворошат и откладывают в сторону все подозрительное, чтобы потом проверить. А твои черные непрозрачные пакеты выглядят ну очень подозрительно.
  
  - И?
  
  Влад чуть ослабил хватку, признавая, что в словах Жени есть здравый смысл. А вот сам он, сколько ни смотрел новости, сумел пропустить очень важный сюжет.
  
  - Нужно, пока темно, и дождь, и на улице никого, а заодно куча мусора с утра в баках, сходить и забрать чужие пакеты. Часть мусора пересыпать в твои, а часть мусора вместе с... этой твоей красоткой выбросить обратно. Конечно, придется покопаться в чужом мусоре, чтобы лишнего не было видно, но у нас ведь четыре руки - справимся.
  
  Идея была простой и Влад даже спросил себя, почему он сам до такого не додумался. А вот Жене он задал другой в вопрос, который тревожил его не меньше
  
  - Ты что, совсем не боишься?
  
  - Чего? - уточнила она. - Тебя? Нет. Ты же меня не убьешь?
  
  - Нет, - ответил Влад.
  
  Хотя полностью уверен в этом он до сих пор не был.
  
  - Ну вот, - улыбнулась Женя совершенно безмятежной улыбкой. - А это... в ванной. Чего там бояться? Она уже мертвая и ничего не сделает. Даже интересно. И возбуждает. Знаешь, когда я её увидела, я... черт, Влад, я такого не испытывала, даже когда с троими сразу, понимаешь?
  
  - Наверное, - неуверенно кивнул он, видя, что она в самом деле до предела возбуждена.
  
  Горящие огнём глаза, покрасневшие щеки, приоткрытые губы, пальцы, нервно теребящие подол сарафана. Поймав его взгляд, она рвано вздохнула и стянула с него полотенце, оставляя полностью обнажённым.
  
  - С таким, как ты, я ещё ни разу не была, - жарко выдохнула она ему на ухо.
  
  Владу секса не очень хотелось, но вид её откровенного возбуждения произвёл на него впечатление и он снова прижал её к стене, только уже совсем с другой целью. Она счастливо рассмеялась, запрокидывая голову назад.
  
  А потом, когда все закончилось, потирая ноющую шею, спросила:
  
  - Можно мне в следующий раз посмотреть все с самого начала?
  
  - Я не знаю, когда будет следующий раз, - надевая джинсы, сообщил Влад, собираясь в поход за мусором.
  
  До четырёх утра они были заняты: раскладывали все по пакетам, придавали им естественный вид, разбирали мобильный телефон Марины, уничтожали её симку и документы, развозили все это по городу. И уже потом, в постели, слушая тихий стук до сих пор не унявшегося дождя, Женя вдруг вспомнила:
  
  - А та девушка с твой работы, светленькая такая. Она ведь в твоем вкусе, да?
  
  - Она под запретом. Слишком большой риск.
  
  - Риск, говоришь? Расскажи мне о ней подробнее.
  
  И он рассказал.
  Глава 19
  Сверяясь с адресом на бумажке, Женька, проскользнувшая в подъезд вместе с каким-то стариком, в лифт вместе с ним не вошла, а стала подниматься по ступенькам, изучая номера квартир на каждом этаже.
  
  С того времени, как она узнала о Владе буквально все - от его с ней родственной связи до того, чем он предпочитает заниматься в свободное время втайне ото всех - прошло уже две недели. Мать успела уехать от тети Лены, тщетно попытавшись помириться с Женькой или пообщаться с Владом. А в новостях появились сюжеты о пропавшей девушке, так сильно похожей на прежние жертвы местного маньяка. Хитрость Женьки сработала - ни одного кусочка тела не было найдено. Хотя, может быть, это потому, что девушку искать сразу никто не стал: в розыск подали только через три дня.
  
  За это время Женька успела познакомиться с парочкой парней, но все они были блеклой тенью Влада, который после всего, ею увиденного и пережитого вместе с ним, стал для неё чем-то большим, чем все её любовники вместе взятые. А когда она представляла, что сможет увидеть все от начала до конца, не только секс - хотя это тоже очень заводило - но и продолжение, у неё просто подкашивались ноги от желания.
  
  Конечно, она осознавала, что её реакция на происходящее не вполне нормальная с точки зрения общества. Но понять это она могла. Просто потому что сочувствовать смерти она не очень-то умела, да и не боялась её никогда. Любые травмы друзей и знакомых вызывали у неё большой интерес и те раны, на которые другие без ужаса и смотреть не могли, она изучала с любопытством. В детстве ей даже врачом стать пророчили. Но так много учиться Женька не хотела. Как не хотела и много работать с людьми, среди которых мужчин гораздо меньше, чем всяких там бабушек. А становиться патологоанатомом ей уже мать никогда не разрешила бы.
  
  При всем своём любопытстве ко всему необычному и безразличии к смерти Женька обладала ещё одним качеством - она готова была на все ради удовольствия. И если для особого удовольствия нужна была чья-то там смерть - так что же, Женьке теперь отказываться от радостей жизни? Смерть все равно случится - Влад говорил, что иначе просто не может. А то, что Женька так или иначе поспособствует этому и потом последит немного - это уже мелочи.
  
  Поднявшись на нужный этаж, Женька глубоко вздохнула и облизнула губы. Пора начинать. И один уже предстоящий театр вызывал в её душе такую бурю эмоций, о которой она раньше могла только мечтать.
  
  Нажав на кнопку звонка, она подождала около минуты. Инна открыла ей в дверь в коротеньком голубом халатике, но накрашенная и с прической. Она полчаса назад вернулась с работы, а ещё через полчаса должна была выходить из дому - спешить на автобус.
  
  Влад рассказал, что Инна не местная, снимает квартиру и через выходные ездит к родителям в деревню. Женька бы и не продумала, что такая красотка, с такими нарядами, причёсками и маникюром, может быть из деревни! Этот уж скорей её с отросшими корнями волос, облупленным лаком на ногтях и в простеньких платьицах с рынка можно было принять за селючку.
  
  - Привет, - улыбнулась Женька как можно приветливей.
  
  Но Инна смотрела на неё настороженно.
  
  - Чем обязана? - холодно уточнил она и, увидев, что Женька слегка опешила, уточнила. - Ты ведь девушка Влада, если я не ошибаюсь?
  
  - Ошибаешься.
  
  Вот тут уже опешила Инна, нахмурив свои идеальные брови и отступив на шаг. Женька этим быстро воспользовалась: маячить посреди подъезда не входило в её планы.
  
  - Как ошибаюсь? Не может быть. Я тебя хорошо запомнила.
  
  - Меня ты запомнила, да. Ты видела меня с Владом, а я видела тебя. Но я не его девушка.
  
  - Нет? Но он сказал...
  
  - Он скажет! - рассмеялась Женька. - На самом деле, я его родная сестра. Если присмотришься получше, сама заметишь.
  
  Инна растерянно коснулась своих волос, что-то там поправляя, и внимательно изучила её. Поколебалась немного и все же кивнула.
  
  - Вы разные, но что-то всё-таки есть. Ты младше, да? Но Влад... мне говорили, он из детдома.
  
  - Да. Мы недавно нашли друг друга. Это долгая история. Думаю, однажды он тебе сам все расскажет.
  
  - Вот это вряд ли.
  
  В глазах Инны проскользнуло сожаление и тень раздражения. А Женька торжествующе улыбнулась. Она нисколько не ошиблась, ещё когда увидела эту красотку впервые: Влад её интересует уже давно и сильно.
  
  - Ты снова ошибаешься. Мы так и будем в прихожей торчать? - спросила Женька.
  
  - Мне скоро выходить... - неуверенно сказала Инна.
  
  - Я много времени не займу. Это очень важно. Сама понимаешь, если бы это было ерундой, я не искала бы кучу времени твой адрес и не приходила бы сюда втайне от него.
  
  - Проходи.
  
  Пройдя в единственную комнату, которая служила Инне и гостиной, и спальней, Женька плюхнулась на диван и склонилась вперёд, понижая голос для создания доверительной атмосферы. Её собеседница тоже невольно наклонилась, вся обратившись в слух.
  
  - Понимаешь, Влад в тебя по уши влюблён, но ты такая... - Женька закатила глаза, словно не в силах подобрать слова. - Он мне все уши про тебя прожужжал, но первый шаг сделать не решается. Ему кажется, что ты над ним насмехаешься. Ну, ты понимаешь, детдом оставил свой след и ему очень сложно доверять людям. И с девушками вот не ладится, хотя он ведь красавчик, правда?
  
  - Правда... Только я думала, что это он насмехается, - задумчиво сказала Инна.
  
  - Со стороны так оно и выглядит, ага. Он закрытый очень и колючий часто. Для него обычное объятие - это что-то за гранью. Травма детства и все такое. В общем, думаю, ты суть поняла. Но сегодня я пришла не просто так. Наверное, это глупо с моей стороны и ты не согласишься, но я обязана была попробовать!
  
  - Ты о чем?
  
  - У Влада сегодня день рождения. Да, я знаю, что на работе он назвал другую дату, но, понимаешь, его день рождения из паспорта и настоящий, о котором он узнал только сейчас - две разные даты. Настоящий - именно сегодня. Он празднует его впервые. Праздновал бы, если бы знал, как. А я не придумала ничего лучше, чем...
  
  Инна, которая слушала с нескрываемым интересом, приподняла брови.
  
  - Подарить ему меня?
  
  - Что-то вроде того.
  
  - Мне он нравится, и мне его жаль, но... Черт, я даже не знаю, как тебя зовут...
  
  - Женя.
  
  - Так вот, Жень, понимаешь, я бы с удовольствием, но я планировала сегодня ехать к родителям.
  
  - И что, ничего нельзя сместить? Поехать чуть позже? Он тебя проводил бы, не думай, что самой по темноте потом добираться придётся. Или... завтра ведь можно поехать? Инна, это правда так важно для него... Мне кажется, он умрет от счастья, если увидит тебя на своём пороге с поздравлениями! А если ещё узнает, что он тебе тоже и правда нравится!
  
  - Я действительно иногда по утрам езжу к родителям, тут ехать всего ничего, не больше часа, так что они меня так уж сильно сегодня ждать не будут, - с сомнением сказала Инна.
  
  Тут, конечно, было очень слабое место в плане Женьки. Если Инна сейчас позвонит родителям и скажет, что приедет к ним завтра, а то ещё и расскажет о Владе... этот будет полный крах. Но шанс, что так случится, был маленький. Две недели назад, едва только забрезжила идея об Инне, она, надев солнечные очки, проследила за ней от дома, увидела, что она садится на автобус не на вокзале, а посреди объездной дороги, ближе к дому, и риходится выходить на возвышенноа к деревне, в полной уже темноте. А ещё услышала от едущих в ту же деревню студентов нарекания на то, что мобильная связь и интернет у них там работает так плохо, что для звонка приходится выходить на возвышенность, что, конечно, мало кому удобно.
  
  - И не позвонить же им, - тем временем пробормотала Инна себе под нос и вздохнула. - Ну ладно. Ты меня уговорила. Я сумку с собой возьму, Влад меня потом на следующий автобус проводит. В ту сторону много ходит.
  
  - Или утром проводит, - деланно безразличным голосом сказала Женька и тут же хихикнула, подмигнув чуть улыбнувшейся собеседнице.
  
  - Как знать, как знать, - пробормотала та.
  
  - Ладно, я тогда выскочу в магазин за тортиком и на остановке встретимся, хорошо? А ты пока оденешься и соберёшься.
  
  - Договорились.
  
  Женька вышла во двор, рядом с которым была и остановка, и продуктовый магазин, и выбрала первый попавшийся торт. Потом быстро набрала Владу сообщение, что все пока идёт удачно, и встала у остановки, не сводя взгляда с подъезда, из которого должна выйти Инна.
  
  Собиралась эта красотка долго и вышла, словно на подиум. Все для Влада! Женька тихо хмыкнула себе под нос, уже представляя, какое кино она скоро увидит в главной роли с Инной.
  
  - Инночка, домой? - громко крикнула одна из бабулек на лавке через весь двор.
  
  - Да, теть Маш! - ответила та.
  
  - Ну, счастливо тебе, дорогая!
  
  Нет, все шло не просто удачно, а идеально! И до финальной сцены оставалось совсем немного.
  Глава 20
  Эта идея была совершенно сумасшедшей, с какой стороны ни глянь. Эту идею Влад долго отвергал, но с каждым днём, проведённым на работе, там, где, задирая свой точеный носик и часто стуча каблуками, ходила Инна, он соблазнялся все больше. А может быть, стоит попробовать? А может быть, Женя права? А может быть, её ему прислало провидение в помощь? И если это так - а как может быть иначе, ведь их встречу только чудом и назовешь - значит, он делает благое дело. И должен продолжать.
  
  Влада уже даже не беспокоило то, что его голод почти не утихал. Так, прятался свернувшимся в клубок котенком, наевшимся молока на пару дней, где-то в самой глубине его тела, а потом начинал шевелиться, зевать и потягиваться, произнося одно только короткое и простое слово: ещё!
  
  Получив сообщение от Жени, Влад нервно мерял шагами комнату, проверяя в сотый раз, все ли готово. Эта встреча была для него почти такой же особенной, как та, самая первая, с Анастасией. Слишком долго он томился желанием, глядя на недоступную Инну, слишком часто о ней мечтал, слишком много думал о том, что она под запретом.
  
  Но теперь у него есть Женя и нет никаких запретов.
  
  Женя. Влад даже не подозревал, что чье-то имя можно мысленно произносить с такой нежностью. Сестричка. Первый и единственный родной человек в его жизни. С матерью он встречаться не захотел. Он уже видел её, он слышал о ней - ему этого достаточно. Такой, как Женя, она не станет никогда. Никогда не примет его и не полюбит всем сердцем и душой. А значит, она ему не нужна. Интересно было бы узнать об отце, но Женя сумела отговорить его копаться в прошлом. Он был и больше нет. Точка.
  
  Убедившись, что все, как всегда, готово и в порядке, Влад стал прокручивать в голове все возможные сбои. Инна может не согласиться накидывать на голову платок так глубоко, чтобы её лица не разглядел никто во дворе, то есть, чтобы сделать сюрприз Владу, который, конечно, никакую Инну не ждет, а грустит один в своей квартире. Инна может не согласиться остаться у него и захотеть медленного развития отношений. Инна может решить кому-то позвонить по дороге. Инна может...
  
  Так сильно ожидаемый звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что Влад невольно вздрогнул. Намеренно неторопливо вышел из комнаты, взглянул в зеркало в прихожей и убедился, что выражение лица у него не взволнованно-предвкушающее, а скучающее. Открыл два замка и нахмурился, увидев на пороге девушку, чьи волосы были скрыты под большим серым шарфом, а пол-лица закрывали тёмные очки.
  
  - Сюрприз! - звонко, но не слишком громко, возвестила Женя, стоявшая за спиной Инны и подталкивающая её вперёд.
  
  Инна широко улыбнулась, развязала шарф, который медленно упал к её ногам и эффектным жестом стянула с носа очки.
  
  - Ты? - глухо выдохнул Влад.
  
  И притворяться влюбленным недоумком почти не пришлось, так шикарно она сегодня выглядела - для него.
  
  - Не ждал? - приподняла она брови, довольная произведённым эффектом, и ступила вперёд, невесомо поцеловав его в щеку. - С днём рождения, Владик. Знаешь, твоя сестра мне все рассказала.
  
  - Все? - переспросил он ошарашенно, наблюдая за тем, как уверенно шагает Инна в гостиную и, чуть наморщив носик, изучает обстановку его квартиры.
  
  Словно сама не на съёмной живёт, а в настоящих хоромах.
  
  - Все, - кивнула она. - И о твоей любви ко мне, и о твоей нерешительности. Это ведь правда?
  
  В этот момент из прихожей раздался голос Жени:
  
  - Торт и шампанское на кухне! Я ухожу!
  
  Хихикнув напоследок, она щелкнула замками и хлопнула дверью. Влад тут же громко откашлялся, чтобы ей удалось незаметно проскользнуть в спальню, где она будет ждать финальных аккордов их с Инной свидания. Шкаф, конечно, пришлось освободить от вещей, чтобы Жене было удобно наблюдать, но чего не сделаешь ради сестры, так ведь?
  
  - Да... да я... я люблю тебя, - хрипло признался он, отмечая, как сразу порозовели у Инны щеки, а в глазах зажегся торжествующий огонёк. - Ты пришла, чтобы надо мной посмеяться?
  
  - Дурачок, - ласковым голосом пропела она и откинула золотистые волосы назад, прекрасно зная, что этот жест делает изгиб её фигуры еще шикарней. - Разве я тратила бы своё время на такие глупости?
  
  - Значит... значит, ты... - он делал вид, что не решается произнести это вслух, а она искренне наслаждалась ситуацией.
  
  - Значит, я... Владик.
  
  Она сидела на диване и вид на её сомкнутые коленки открывался изумительный. А когда она, определено насмотревшись фильмов, медленно и соблазнительно закинула одну ногу на другую, дав ему возможность полюбоваться своими алыми трусиками, Влад, как совсем потерявший голову от любви и счастья человек, потянулся к ней за поцелуем.
  
  Целовалась Инна со знанием дела, неторопливо и старательно, прекрасно зная, как возбудить мужчину до предела. И в то же время было что-то в этой старательности расхолаживающее. Хотя не настолько, чтобы Влад передумал. Нет. Любая её черта, любой жест или слово - это все теперь принадлежало ему, это все отправлялось в его копилку воспоминаний, которую от так любил перебирать, особенно голодными ночами.
  
  Когда его осмелевшие руки забрались под подол её шифонового платья, которое она так смело носила на работе в редкие дни, Инна отстранилась и, огласив комнату чистым звенящим смехом, погрозила ему тонким пальчиком.
  
  - Не спеши, милый. Давай сначала отпразднуем твой день рождения. Женя ведь старалась, торт покупала. У тебя, кстати, отличная сестра, ты в курсе?
  
  - Да, самая лучшая, - с готовностью подтвердил он.
  
  Это были едва ли ни не самые искренние его слова, сказанные сегодня ей.
  
  Несмотря на идеальную фигуру, Инна, вопреки представлениям многих, любила покушать и ела с таким аппетитом, что только глядя на него, можно было насытиться. Насытиться тортом, которого Влад даже не коснулся, как и шампанского. Только тортом и ничем больше.
  
  - Ты так все глаза выглядишь, Владик, - снова рассмеялась Инна, так старательно вылизывая от крема ложечку, что ему пришлось глубоко сглотнуть для поддержания образа.
  
  Как же сильно ей нравилось нравиться. Как же сильно она любила видеть беспомощность мужчин перед её красотой, готовность пойти на все, чтобы её заполучить.
  
  - Дай хоть посмотреть, - глухо попросил он, отмечая, что она, за перемыванием косточек коллегам, пригубила уже второй бокал шампанского, заметно расслабившись и откинувшись на спинку дивана, от чего её платье задралось до самых бедер.
  
  - Не разочаровывай меня, Владик. Неужели ты только смотреть и собираешься весь вечер?
  
  - Нет.
  
  Воплощать в реальность свое обещание Влад начал сразу же, едва загадочно усмехающаяся Инна допила последний глоток из бокала, который, выскользнув из её пальцев, упал на толстый палас и даже не разбился. А она, запрокинув голову и подставив под его жадные губы свою шею, раскинулась у него на руках. Путь до спальни был коротким - два шага - и чертовски длинным - сто ударов сердца.
  
  Жени видно не было, не было вообще ничего видно в полумраке, кроме свежей постели, на которую Влад бережно опустил свою ношу - такую светлую и хрупкую на фоне багровых простыней.
  
  Все завершалось, как всегда - но ощущения были в разы острей. Знание, что где-то там, совсем близко, Женя наблюдает за его отточенными до мастерства движениями, слушает стоны Инны, видит её белую шею, а потом чёрный тонкий ремешок, все сильней затягивающийся. Широкий алый рот, все сильней распахивающийся в последней попытке глотнуть воздуха. Испуганные глаза, все ещё не верящие в происходящее, и медленно стекленеющие в конце.
  
  Обессиленный Влад с трудом приподнялся на локтях над ещё тёплым и податливым телом Инны и слабо улыбнулся, ощутив, как сзади к нему прижалось обнаженное тело сестры.
  
  - Это... это... у меня нет слов, - выдохнула она ему на ухо и раскинулась на постели рядом с безмолвной уже навсегда Инной, зачарованно трогая её и глядя во все глаза.
  
  Это её непосредственное любопытство и интерес к смерти неизменно приводили Влада в восторг. И вместе с этим она отлично справлялась с практической стороной дела - план сегодняшнего вечера был разработан ею от и до. А в ванной, в углу, уже стояли пакеты, полные бумажного мусора, который она заблаговременно подготовила, чтобы в этот раз не возиться в чужих дурно пахнущих отходах. Влад ощущал себя её учителем, склоняясь над телом, перенесённым на брезент, и показывая, где и как нужно резать, чтобы было несложно и аккуратно. Женя стояла на коленях напротив, сложив руки, как примерная ученица, и с жадностью наблюдала, боясь пропустить любую, даже самую малейшую, деталь.
  
  Вдвоём они справились слишком рано для того, чтобы выносить тело - Влад всегда ждал самого позднего часа, того, когда все уже наверняка спят. Все те же прохладные простыни с радостью приняли их, отмывшихся от крови, все ещё немного возбуждённых происходящим и упавших немного передохнуть перед финальным аккордом сегодняшнего действа.
  
  - Влад, - протянула Женя слабым счастливым голосом. - Я тебя так люблю. Так люблю. Даже больше, чем люблю, знаешь?
  
  - Да, - ответил он.
  
  Провёл ладонью по её плечу и улыбнулся в темноте, видя, как доверчиво она свернулась в клубочек у его груди, прикрыв глаза.
  
  Эти слова в свой адрес он слышал впервые. Впервые его кто-то любил. Впервые он сам... Впрочем, Женя была права, это не любовь. Это чувство - оно больше, чем любовь.
  Эпилог
  Глаза болели так, словно в них кто-то насыпал песка. Костик потер их кулаком и уныло посмотрел на экран. Снова убили. До респауна оставалась пара минут и он встал с места, взглянув в окно. Мать всегда сетовала на то, что Костик раньше слишком часто смотрел в окно, отвлекаясь от уроков, заданных на дом. А потом купила ему компьютер и теперь уже упрашивала его хоть немного отвлекаться, чтобы глаза так сильно не уставали.
  
  На часах было три ночи - конечно, мать понятия не имела, что Костик, которому она пожелала спокойной ночи уже в одиннадцать, когда он лежал в постели, делая вид, что собирается уснуть, до сих пор режется в Доту. Но сейчас ведь каникулы. Зачем спать всю ночь, если можно отоспаться днём?
  
  Костик уже собирался садиться обратно, когда увидел, что из подъезда дома напротив выходят два человека - каждый с несколькими тяжёлыми, судя по всему, мусорными пакетами в руках. Свет фонаря освещал двор и из окна первого этажа было отлично видно, как парень открывает дверцу старенького Москвича. Эту машину в их дворе Костик не видел ещё ни разу, в отличие от молодого мужчины, которого он хорошо помнил.
  
  Влад, так его звали, однажды, ещё пару лет назад, заметив, как отчаянно роется Костик в карманах, в попытках отыскать деньги на хлеб и молоко - последние до зарплаты матери - подошёл к нему, спросил, что случилось, и просто дал ему денег, похлопав по плечу и отмахнувшись от благодарностей.
  
  Вот только теперь, увидев его во дворе под этим фонарём, Костик вспомнил и кое-что другое. То, на что он не обратил особого внимания, торопливо возвращаясь домой со встречи с Михой, который жил в другом районе, чтобы успеть к назначенному матерью времени. Он тогда торопливо промчался мимо двух фигур. Таких же, как сейчас - одна принадлежала Владу, а вторая - светловолосой девушке. Вот только в тот раз девушка была другая. Люда. Ногу которой на следующий день и нашёл Костик. Тогда он это не вспомнил, а вот сейчас, глядя на ровно одиннадцать мусорных пакетов - Люду именно на одиннадцать частей и разрезали - не мог отойти от окна, несмотря на то, что давно воскрес в игре и, кажется, уже заработал штраф.
  
  Когда Москвич тронулся с места, Костик неуверенно достал мобильник с полки и, все еще не зная, правильно ли поступает, набрал короткий номер. Ему ответил тот же уставший голос, что и в прошлый раз, и он, сочтя это знаком, нервно улыбнулся, перебив женщину.
  
  - Я вам уже звонил, помните? Когда ногу... когда...
  
  - Я помню, Костя, - неожиданно ласково ответила ему женщина.
  
  Его с Михой и бабкой тогда даже допрашивали, как настоящих свидетелей!
  
  - У тебя что-то случилось?
  
  - Да. То есть нет. То есть не у меня, - запутался он.
  
  То, что ему предстояло сказать, вдруг показалось Костику очень глупым и не стоящим внимания полиции. Наверняка увиденному есть какое-то другое объяснение.
  
  - Рассказывай, - предложила женщина.
  
  Он глубоко вдохнул и начал:
  
  - Я не знаю, важно это или нет. Я просто, ну, я посмотрел в окно и увидел, как двое пакеты мусорные в машину грузят. Одиннадцать пакетов. А ещё этот парень тогда с Людой вечером во дворе говорил, уже совсем темно было, я тогда не запомнил, а на следующий день она уже, ну... Это, наверное, совпадение, я просто...
  
  - Ты молодец, - успокоил его ласковый голос в трубке. - А ты знаешь этого человека? Адрес? Марку и номер машины увидел?
  
  - Да.
  
  Рассказав женщине все, что он знал о Владе, Костик выслушал серьёзную благодарность за помощь полиции и со вздохом посмотрел в сторону компьютера. Из-за штрафа играть сегодня уже не хотелось. Он все выключил и нерешительно подошёл к расстеленной постели. Покосился в сторону окна и тихо приоткрыл дверь. Скользнул в комнату матери и тихонечко прилег рядом с ней на разложенном диване.
  
  - Что такое? Кость? - тут же проснулась она.
  
  - Я рядом посплю, ладно?
  
  - Кошмар приснился? - мать протянула руки и нежно прижала его к себе, поцеловав в лоб. - Это все твои игры виноваты. Спи, мой хороший, мама рядом.
  
  Костик закрыл глаза и, отдаваясь во власть сонно поглаживающим его по голове ласковым пальцам матери, в очередной раз понял: то, что случается в играх, ни в какое сравнение с кошмарами реальной жизни не идёт.
  
  Где-то вдалеке завыла полицейская сирена, но он уже спал и не слышал.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"