Аннотация: 2-е место на конкурсе "Игра в детектив" (Фд-11)
Алексея разбудил вспыхнувший высоко под сводами яркий свет. На секунду ему показалось, что сквозь закрытые веки настойчиво пробивается настоящий солнечный луч, -- хотя откуда в их бункере взяться солнечному лучу? Везде только искусственное освещение. Разное -- холодное, беспощадное и приглушенное, мягкое... Интересно, каким станет мир, когда они создадут-таки источник неиссякаемой энергии? А они непременно создадут, опытная установка уже работает.
Алексей потянулся, но вскакивать не спешил. Он любил эти мгновенья между сном и явью, когда время словно притормаживало бег, давая человеку возможность побыть наедине с собой. В условиях замкнутого пространства, где они с утра до ночи на виду друг у друга, это особенно ценно. Нет, он не жаловался, -- должен был знать, на что шел, когда подписывал контракт. В конце концов здесь практически идеальная обстановка для занятий наукой, а что еще нужно настоящему ученому? Ну да, пока его имя не гремит в научных кругах, но когда проект "Источник" успешно завершится, об их группе и ее разработке узнает весь мир! Такое шило в мешке не утаишь.
Он поднялся, нажал на кнопку, -- прижалась к стене откидная койка, провел по волосам щеткой, поправил сползающие на переносицу очки, перекинул через плечо полотенце, нажал еще одну кнопку, -- сложилась гармошкой ширма из матового пластика, и двинулся в сторону тренажеров. Их временное обиталище представляло собой огромное открытое пространство, рационально зонированное, -- большую часть занимала рабочая зона с лабораторией и экспериментальной установкой, меньшую -- зона отдыха со спальными местами, тренажерным залом и уютной кухней-столовой. Под сводами, на высоте в семьдесят метров, светило искусственное солнце, которое зажигалось утром и гасло ночью. Комфортный микроклимат создавала система вентиляции из нескольких шахт, оборудованных мощными вентиляторами.
Несмотря на все это, личного пространства участникам проекта, которые провели в бункере уже несколько месяцев, явно не хватало. Серьезных конфликтов, слава Богу, пока не было -- лишь небольшие вспышки агрессии по ничтожным поводам. Алексея это беспокоило, но он гнал от себя такие мысли, предпочитая думать о приятном.
Итак, что же его сегодня ждет хорошего? Почему-то в первую очередь Алексей подумал не о любимой работе, а об Оле. Орехового цвета глаза, вьющиеся каштановые с рыжинкой волосы, ямочки на щеках. Со всеми приветлива, миротворец по натуре. О таких людях в характеристиках пишут -- стрессоустойчив, а друзья говорят -- светлый человек... Ольга тоже физик, но, как выяснилось, общие у них с Алексеем не только научные интересы. Правда, последние пару дней Оля вела себя странно -- почти не улыбалась, то и дело, отрываясь от работы, подолгу смотрела поверх голов коллег куда-то вдаль, будто пытаясь прочесть там ответ на волнующий ее вопрос. Разумеется, он спрашивал, что случилось.
-- Надеюсь, ничего, -- покачала головой Ольга, -- возможно, мне только показалось...
-- Что показалось?
-- Ты все узнаешь, но я должна... сначала сама разобраться.
Алексей не настаивал.
...Его соседом по беговой дорожке оказался Богдан, физик-ядерщик. Из всей группы только Богдан и Алексей не считали занятия на тренажерах тупой тратой времени, хотя то, что в их условиях "тренажерка" -- единственный способ не превратиться в квашню, понимали все. Но девушки упражнялись с ленцой, компьютерщик Георгий, в быту Жора, сам себя именовавший "полуискусственным интеллектом", занимался с таким видом, будто делает это под дулом пистолета, а инженер-электротехник Слава тягал железо по индивидуальной программе.
Богдан "пробежал" уже свои пять километров, -- светлые пряди на лбу потемнели от пота, футболку впору было выкручивать. Наконец он сполз с тренажера и удовлетворенно улыбнулся.
-- Уф-ф... Ну как, Леха, ждут нас сегодня великие дела?
-- Еще как ждут! -- в тон ему ответил Алексей. -- Если Галчонок не накосячит...
-- Та да, наша Галя разбаловалась, -- хмыкнул Богдан. -- Я в душ, хорошо тебе размяться!
Вообще-то, к аспирантке Галине, которую все называли Галчонком, Алексей относился с симпатией. Поначалу он немного недоумевал, как в группу молодых, но уже проявивших себя ученых и инженеров попала вчерашняя студентка физмата, пусть и с красным дипломом, -- но, как говорится, надо же кому-то и пробирки мыть. Тем более Галя-Галчонок очень старалась быть всем полезной. А как трогательно, будто к старшей сестре, она, совсем еще ребенок, тянулась к Ольге! Ну, правильно, не к Вере же ей тянуться... Однако несколько дней назад исполнительную и толковую Галю словно подменили, -- теперь ее даже на рабочем месте не всегда сразу удавалось найти. "Что же с нашими девчонками происходит?" -- думал Алексей, шагая по беговой дорожке. Когда формировалась группа, они все проходили кучу психологических тестов, и прогнозы давались самые благоприятные. Однако на практике все оказалось еще сложнее, чем в теории.
Свое участие в проекте Алексей считал подарком судьбы. Он учился в седьмом классе, когда ему на глаза попалась статья о выдающемся сербском физике и изобретателе Николе Тесле. В статье говорилось, что древние амфитеатры могли быть вовсе не сценами, на которых разыгрывались трагедии и комедии, а солнечными тепловыми станциями, а падение Тунгусского метеорита -- результатом эксперимента Теслы по беспроводной передаче электроэнергии на дальние расстояния. Тесла утверждал, что наша планета -- гигантский источник энергии, которую лишь надо научиться собирать. Прочитанное потрясло Алешу до глубины души. Тем более что он носил фамилию Тесля, его любимым школьным предметом была физика, и задачи на олимпиадах всех уровней он щелкал легче, чем орехи. Алеша, приставая с вопросами к папе и дедушке, начал искать в своем роду сербские корни, но явственно просматривались только украинские, -- "тесля" в переводе с украинского означает плотник. Тем не менее выбор профессии -- и призвания -- был сделан раз и навсегда.
Окончив физфак столичного университета, Алексей несколько лет занимался альтернативной энергетикой, опубликовал с десяток статей о преимуществах квантовых двигателей, защитил кандидатскую диссертацию и подумывал о докторской. Четыре месяца назад он получил предложение возглавить группу по созданию промышленного образца генератора свободной энергии. Планировалось, что проект "Источник" будет реализовываться в обстановке сверхсекретности -- в сверхзащищенной подземной лаборатории, то есть его участники на все время работы окажутся оторванными от внешнего мира.
-- Кто владеет технологиями, тот владеет миром, ваше изобретение станет прорывом к новому мировому технологическому укладу, -- сказал на собеседовании мужчина, назвавшийся Вадимом Петровичем. -- Только вообразите, сколько сильных мира сего, мягко говоря, не заинтересованы в успехе нашего предприятия! Вам придется смириться с некоторыми... хм... ограничениями. Ну и, разумеется, дать подписку о неразглашении. Ни полслова никому, даже родным. Все очень серьезно, на проект "Источник" будут работать огромные ресурсы. Глобального масштаба, -- добавил он, сверля Алексея буравчиками стального цвета глаз.
Участвовать в создании источника доступного тепла и света для миллионов людей! Его мечта, которая стала продолжением мечты Николы Теслы, спустя три четверти века после смерти великого изобретателя начала оборачиваться реальностью! Алексей согласился, не раздумывая.
...Увлекшись воспоминаниями, он на автопилоте закончил разминку, принял душ и заскочил на кухню, где достал из холодильника и сунул в микроволновку порцию завтрака. Наскоро поев, передислоцировался в рабочую зону, откуда слышались громкие пререкания Богдана и Жоры. Физик-ядерщик явно побеждал в споре "полуискусственный интеллект", поигрывая перед вжавшимся в угол Жорой бицепсами.
-- Ребята, брейк! Драку на сегодня не заказывали! -- скомандовал Алексей. -- Тоже мне вояки.
Спорщики умолкли и отвернулись друг от друга. Богдан, сердито пыхтя, закатал рукава свитера, из которого не вылезал неделями, Жора кашлянул и начал шарить по карманам в поисках ингалятора. Не найдя, хлопнул себя по лбу.
-- Забываю, что ингалятор мне больше не нужен...
-- Как ты, кстати, себя чувствуешь? -- поинтересовался Алексей.
-- Главное, что я себя чувствую, -- улыбнулся Жора. -- Мое теперешнее лекарство -- чудодейственное средство какое-то, еще немного -- и забуду свою болезнь, как страшный сон. С другой стороны, что с человеком ни делай, он, как известно, все равно ползет на кладбище...
"Наверху" Жора работал в крупной айтишной компании и страдал от жесточайших приступов астмы. Настоящей реальности предпочитал виртуальную, в которой имел все, чего ему недоставало -- физическую силу, удачливость, любовь, острые ощущения... В бункере он заметно поздоровел, -- работодатели перед началом проекта организовали ему обследование и обеспечили каким-то суперсовременным лекарством, благодаря которому он смог обходиться без ингалятора, да и приступы случались все реже.
Жора ведал электронной начинкой бункера и внутренней компьютерной сетью, -- доступ ко Всемирной паутине условиями контракта сурово ограничивался. Никаких новостей, фейсбуков, инстаграммов, почтовых сервисов и прочих отвлекающих факторов, -- только то, что нужно для работы. В том числе канал связи с суперкомпьютером из внешнего мира, выдававшим ответы на самые сложные задачи через доли секунды после запроса. В распоряжении участников проекта были самые последние данные исследований из ведущих профильных мировых лабораторий. В бункере вообще все оборудование было суперсовременным, заказчики не поскупились. Алексей и не подозревал, что многие вещи, о которых он читал как о теоретических разработках, уже нашли реальное воплощение.
Мобильные телефоны в бункере, естественно, не ловили. Вначале у всех в группе была ломка, а потом ничего, привыкли.
...Алексей окинул взглядом свое немногочисленное воинство. Богдан, Жора, Ольга, Вера. Послышалось тихое шуршание шин, -- подъехал Слава, их электротехник. Из-за тяжелой травмы позвоночника Слава передвигался на коляске, что не помешало ему стать высококлассным специалистом.
-- Галину с утра кто-нибудь видел? -- спросил Алексей.
-- Это безобразие, Лешенька, -- проворковала Вера. -- К Ольге у тебя повышенный интерес, о Галчонке ты беспокоишься, одна я, бедная-несчастная, обойдена твоим вниманием. Дискриминация какая-то, не находишь? Кстати, какая -- по цвету волос? Или по фигуре?
Богдан с усмешкой покосился на Алексея, Славка хрюкнул, Оля, казалось, ничего не слышала -- чиркала себе что-то на листочке, не поднимая головы, потом начала перебирать бумаги, лежавшие у нее на столе.
Веру в группу "лучших из лучших" молодых ученых рекомендовал лично Алексей -- как самого талантливого из известных ему математиков. Кто же знал, что девушка истолкует его рекомендацию превратно? Вера вбила себе в голову, что Алексей к ней неровно дышит, крайне удивилась, когда он начал оказывать знаки внимания Ольге, и при каждом удобном и неудобном случае выражала по этому поводу недовольство. Своим поведением Вера вынудила Алексея заподозрить, что она пришла в проект не столько чтобы совершить прорыв в науке и технике, сколько чтобы заработать -- впрочем, эта причина важна, кто бы спорил, -- и заодно устроить свою личную жизнь. При этом из четырех возможных вариантов Вера выбрала самый безнадежный. В трех остальных шансы на успех -- с ее-то модельной внешностью -- были едва ли не стопроцентными.
-- Чтоб ты не чувствовала себя обойденной вниманием, летучку начнем с результатов твоих вчерашних расчетов, -- осадил Веру Алексей. -- Данные для эксперимента готовы?..
Летучка закончилась. Опоздавшая Галя так и не сумела внятно объяснить причину своего опоздания, допытываться Алексей не стал -- мало ли, может, у человека проблемы, о которых она стесняется говорить.
-- За работу! -- резюмировал он. -- От сегодняшних испытаний многое зависит.
Народ потянулся на рабочие места. Ольга, оглянувшись по сторонам, замешкалась.
-- Давай вечером поговорим, сейчас работы много, установку надо проверить, -- ответила она на его немой вопрос и почти бегом побежала в "машинный зал".
Алексей посмотрел ей вслед, немного постоял и направился к пульту, откуда обычно руководил испытаниями установки. Успел сделать несколько шагов, когда за его спиной раздался громкий треск, грохот, крик, мигнул свет, сработала тревожная сигнализация.
Оля! Миг спустя он оказался в щитовой и упал на колени рядом с безжизненным телом, на котором дымилась обгоревшая одежда.
-- Оленька, что с тобой? Пожалуйста, открой глаза! Оля!..
Разумом Алексей понимал, что случилось непоправимое, но сердце отказывалось в это верить. Стоя на коленях, он растерянно смотрел на сгрудившихся вокруг тела Ольги сотрудников.
Богдан рванул ворот рубашки, как будто ему внезапно стало душно.
Георгий ринулся в щитовую.
-- Рубильник включен! -- крикнул он оттуда.
-- Понятно, -- пробормотал протиснувшийся на своей коляске вперед Слава. -- Полезла в прибор, он был под напряжением, вот и бабахнуло.
-- Что понятно?! -- заорал Алексей, сверкая безумными глазами. -- Что значит -- бабахнуло?! Почему рубильник был включен?! Твой косяк?!
Славино лицо побелело так, что на нем огненно-рыжими пятнами проступили веснушки.
-- Ты что! Ты разве не знаешь, как я за этим слежу?! Два часа назад проверял, все было обесточено!
Вспышка ярости сменилась апатией, -- Алексей застыл, обхватив голову руками и упершись локтями в пол. Замерли и остальные. В тишине стало слышно, как тихонько, давясь слезами и поскуливая, плачет Галя.
Прошло несколько тягостных минут, прежде чем Жора тронул Алексея за плечо.
-- Леш, надо, наверное... Давай перенесем Олю... У нас одна холодильная камера уже пуста...
-- Я сам.
Алексей бережно поднял тело Ольги, прижал к себе и понес, нашептывая ей что-то успокаивающее. Слава усиленно заморгал, глядя в потолок и впившись руками в колеса кресла каталки, Богдан хрустнул костяшками пальцев, у Веры тоже глаза были на мокром месте.
Когда Алексей вернулся, Вера протянула ему какой-то листок.
-- Я нашла это на столе у Ольги.
На обрывке бумаги твердым строгим почерком с сильным нажимом было написано:
Я долго думала, но надеюсь, что так будет правильно. Больше не могу
Алексей хорошо знал Олин почерк. В отличие от многих людей, которые, обзаведясь современными гаджетами, забыли, как держать обыкновенную ручку, она предпочитала делать рабочие заметки на бумаге, -- у нее под рукой всегда лежала целая стопка. "Не доверяю памяти бездушной электроники", -- смеялась. Потом, естественно, переносила необходимые данные в компьютер.
-- И что это значит?
-- Возможно, Оля сама... включила рубильник? -- с трудом выговорила Вера. -- Бывает, ломаются даже сильные люди...
На обращенных к Алексею лицах читалось явное облегчение, и он хорошо понимал причину. Все осознавали, что рубильник оказался включенным не случайно. Недосмотр, халатность, забывчивость исключены. Остаются два варианта, из которых самоубийство, как бы цинично это ни звучало, предпочтительнее. Потому что иначе получится, что Олиной смерти -- все знали, что именно она будет работать сегодня с установкой -- кто-то хотел. Кто-то из них.
-- Возможно, -- сухо произнес он, пряча записку. -- Рабочий день окончен. Отдыхайте.
Сам Алексей не собирался бездействовать. Дождавшись, пока все разойдутся, он пошел в щитовую и, вооружившись фонариком и большой лупой, не очень-то понимая, что ищет, тщательно осмотрел щиток и рубильник. Очень пригодилось бы умение обнаруживать отпечатки пальцев, но таковым он не обладал.
Осмотр не дал ничего, кроме микроскопического кусочка серой шерстяной нитки, которая зацепилась за проволочку от пломбы. Нитку он аккуратно упаковал в предусмотрительно захваченный с собой полиэтиленовый пакетик, -- так делали герои детективных сериалов, которые Алексей иногда смотрел в прежней жизни. Правда, киношные герои потом отдавали найденные предметы на экспертизу и с ее помощью вычисляли преступника, а ему отдать пакетик было некому, -- но он решил поступать, как должно, а там будь что будет.
Следующим пунктом в его плане был Олин стол. С фотографии в простой деревянной рамочке ему улыбалась Оля, обнимающая за плечи женщину с такими же, как у Оли, волосами и ямочками на щеках. Алексея захлестнула волна боли. У них у всех на столах стояли фотографии родных и взятые из дому милые сердцу вещицы. У него самого -- фото родителей и большая раковина, в которой шумело море... Стиснув зубы, он попытался представить, что делала Оля перед тем, как... Вот она пишет на чистом листе бумаги те самые несколько строк. Вот зачем-то отрывает часть листка...
Алексей заглянул в мусорную корзину. Пусто. Он сходил в хозяйственный модуль, где находились несколько герметично закрытых полных контейнеров с мусором и один, едва начавший заполняться, вытряхнул из начатого контейнера содержимое и методично перебрал его. Ничего похожего на обрывок Олиной записки не нашлось.
Вернувшись за Олин стол, он подвинул к себе стопку чистой бумаги. Верхний лист показался ему шероховатым, -- очевидно, на нем отпечаталось то, что рисовалось или писалось на предыдущем листе. Алексей вспомнил, как в детстве играл с друзьями в шпионов. Он взял из ящика простой карандаш и соскоблил немножко грифеля. Сбегал в лабораторию за ваткой, "макнул" ее в грифель, растушевал по бумаге и принялся рассматривать, поворачивая под разными углами к свету настольной лампы. Он помнил строчки Олиной последней записки наизусть, но в "проявившемся" тексте было еще несколько слов.
Я долго думала, но надеюсь, что так будет правильно. Больше не могу
молчать. Возможно, у нас завелся кро...
Последняя буква виднелась нечетко, но он был уверен, что это слово -- "крот". Засланный казачок, двурушник, Иуда, предатель, шпион, вражеский агент. Кто еще мог завестись среди участников сверхсекретного проекта, способного изменить мировые расклады?
Алексей почувствовал резкую слабость, его прошиб холодный пот. Значит, не зря он не поверил в самоубийство. Похоже, гибель Оли подстроил, чтобы избежать разоблачения, этот самый "крот". Почему она написала записку, а не просто рассказала ему, Алексею, о своем, на этот раз, увы, совсем не научном, открытии? Возможно, опасалась, что их разговор может кто-нибудь услышать. Или ей так легче было сформулировать... Почему не отдала записку сразу? Оля всегда все тщательно обдумывала и только потом делала. Этим и воспользовался "крот". Вероятно, он узнал или догадался о ее подозрениях, может, даже следил за ней и когда понял, что оказался на грани провала, пошел на преступление. Мало того, изловчился использовать записку, которую, видимо, сначала стащил, а в нужный момент положил на Олин стол.
И что теперь делать?!
Разумеется, продолжать доискиваться до правды. Делая вид, что он не сомневается в самоубийстве Ольги и лишь хочет понять, почему она так поступила. И быть все время настороже, ведь "крот" будет следить за каждым его шагом. Впрочем, до успешного завершения работы его жизни, пожалуй, ничего не угрожает, -- "кроту" ведь наверняка нужен конечный результат, поэтому оставить группу без руководителя он не решится. А вот после...
Ночью Алексей часто просыпался, каждый раз надеясь, что смерть Оли -- это только его ночной кошмар, а на самом деле все хорошо, и всех их ждет блестящее, научное и не только, будущее. Уже под утро ему приснилось, что они с Олей собирают в бабушкином саду яблоки -- большие, крутобокие и румяные. Сквозь поредевшую и позолоченную осенью листву светит мягкое сентябрьское солнце, высоко-высоко в бледно-голубом небе самолет чертит белую линию, которая тут же расплывается, словно на гигантской акварели. Оля, закидывая голову, весело смеется и что-то ему говорит, но слова тоже расплываются, растворяются в яблочном аромате... "Если я хочу выбраться из этого подземелья и еще когда-нибудь увидеть настоящее солнце, я должен вычислить "крота", -- открыв глаза, подумал Алексей. -- Да, невеселый получился каламбурчик..."
Начать расспросы он решил с Веры, которая нашла "предсмертную" записку Ольги. По словам Веры, когда она подошла к Олиному столу, ее взгляд сразу упал на записку, лежавшую на самом видном месте. Видела ли она, как Оля ее писала? Конечно, нет. Замечала ли в поведении Ольги в последнее время что-нибудь необычное? Возможно, Ольга ей что-нибудь рассказывала, делилась чем-нибудь?
-- Стала бы она со мной делиться, скажешь тоже, -- фыркнула Вера. -- А необычное... Взъелась на Славку, -- так мы все здесь на нервах... Зато с Бодей у Ольги было полное взаимопонимание, она даже здоровьем его сестры интересовалась. Или брата? Но ты, Лешенька, ослепленный и оглушенный любовью, ничего этого, конечно же, не видел и не слышал... Ой, прости, Леш! -- спохватилась девушка. -- Язык мой -- враг мой, вечно сболтну лишнего, потом жалею. Тем более сейчас это все вообще уже, наверное, не имеет значения... А ты попробуй поговорить с Галчонком, с ней Ольга больше общалась.
Галя при имени Ольги сразу захлюпала носом. Чернявая, смуглая, худенькая, она и впрямь походила на птенца.
-- Оля была такая хорошая! Такая добрая! Как она могла...
-- Вот и я хотел бы понять, как... -- Алексей постарался, чтобы это прозвучало мягко. -- Мне тоже очень больно, понимаешь? Ты мне поможешь? -- Галя высморкалась и кивнула. -- Припомни, пожалуйста, возможно, Оля говорила тебе, что ее что-то тревожит...
-- Она все время беспокоилась о маме и очень по ней тосковала, -- большие глаза наполнились слезами. -- У Оли не было ни братьев, ни сестер, папа давно умер, теперь ее мама осталась совсем одна! Знаете, -- Галя единственная в группе обращалась к нему на "вы", -- Оля недавно говорила, что главное для человека -- не карьера, не наука, а семья. Что она и раньше об этом догадывалась, но только здесь, в бункере, отчетливо поняла. Хорошая работа, тем более любимая -- это прекрасно, но семья, близкие люди -- во сто крат важнее. Особенно для женщины, но и для мужчины тоже. И замечательно, когда мужчина, даже самый, казалось бы, толстокожий и увлеченный наукой, -- девушка покраснела, -- тоже это осознает, ценит свою семью и никогда о ней не забывает.
-- Она кого-то из нас имела в виду?
Галя замялась.
-- Не то чтобы... Она еще говорила, что завидует людям, у которых большие семьи -- родители, бабушки-дедушки, братья-сестры... Как у нашего Богдана, например. -- Алексей удивленно поднял брови. -- У него две сестры и брат, вы не знали?
-- Не знал. Меня больше интересовали другие страницы его досье...
-- Ну, вот, -- вздохнула Галя. По-видимому, он только что подтвердил Олину гипотезу о толстокожести мужчин, увлеченных наукой. -- Правда, у кого-то из них серьезные проблемы со здоровьем, какая-то болезнь, не поддающаяся лечению... А еще, по словам Оли, если б она знала, как тяжело будет переносить разлуку с мамой, то, наверное, отказалась бы участвовать в проекте. Вот она, наверное, и не выдержала! -- голос Галчонка снова задрожал.
-- А тебя саму кто дома ждет? -- спросил Алексей.
-- Мама, папа и младший брат. И я тоже очень по ним скучаю...
-- Держись, Галчонок, -- он коснулся ее плеча. -- Мы скоро закончим работу и вернемся домой. Я тебе обещаю.
***
-- Не изводил бы ты себя, старик, -- с досадой произнес Жора. -- Ничего ведь уже не исправить.
-- Понимаешь, я хочу убедиться, что Оля не из-за меня... -- брякнул Алексей первое, что пришло на ум. Будь он на месте Жоры, ни за что не принял бы такой аргумент. Но "полуискусственный интеллект" поверил. Или сделал вид, что поверил.
-- А ты разве давал ей повод? -- с интересом спросил он.
-- Вроде нет, но мало ли. Женщин разве разберешь?
-- Не разберешь, -- согласился Жора. -- Но Ольга мне казалась разумным человеком. Никаких капризов или фокусов. С ней было приятно работать. Мне очень жаль, что... И тебе я искренне сочувствую.
-- Между вами не возникало никаких недоразумений?
-- Терки бывали, но все решалось в рабочем порядке. А где их не бывает? Мы вон вчера с Бодей чуть не подрались. Обвинил меня в том, что я без спросу лазил в его комп!
-- А ты лазил?
-- Без спросу -- ни разу.
-- А Оля с Богданом или со Славкой при тебе ругалась?
-- Оля ни с кем не ругалась, как будто не знаешь! А, ну да, на днях наехала на Славку слегонца, так конфликт, по-моему, сразу же и исчерпался. Когда ж это было? Дай вспомнить... -- Жора кашлянул. -- Пару дней назад, перед тем, как Слава менял в щитовой предохранители. Они потому и погрызлись, Ольге работать нужно было, а из-за предохранителей заминка вышла, -- он кашлянул еще раз.
-- Слава менял в щитовой предохранители?!
Вместо ответа Жора зашелся кашлем.
-- Черт, забыл принять лекарство! -- прохрипел он. -- Леха, в верхнем ящике коробочка, подай, плиз...
-- Тут одна капсула осталась, этого хватит? -- Алексей вытряхнул капсулу на ладонь и протянул Жоре, а пустую упаковку, не найдя поблизости мусорной корзины, сунул в карман рабочего халата. -- Воды принести?
Жора проглотил лекарство и задышал свободнее.
-- Не надо воды. Одной пока достаточно, а вообще у меня его большой запас, спасибо спонсорам за наше счастливое детство...
"Кстати, о спонсорах, -- подумал Алексей. -- Я ведь даже не знаю точно, кто они. Контракты мы подписывали с неким НПО "Энергия". На собеседовании мне намекнули, что проект "Источник" финансируют очень влиятельные люди, "с самого верха", чьи имена не называются, дабы не допустить утечки информации. А на самом деле?.."
Спустя час он сидел в кухне-столовой и что-то вяло жевал. Есть ему не хотелось, но надо же как-то поддерживать силы. Коллеги уже пообедали и разошлись по рабочим местам. Алексей тоже пытался работать, но мысли его были далеко. Прошли уже почти сутки, а он все еще ни на йоту не продвинулся в своем расследовании. Или продвинулся? Данных для построения сводной таблицы пока явно недостаточно, и они разрознены. Да и одними лишь научными методами тут не обойтись...
Он сунул руку в карман, вытащил упаковку от Жориного чудо-лекарства и стал, думая о своем, машинально читать подряд все надписи. Специально, что ли, на лекарствах пишут такими мелкими буковками и циферками? Название, состав, срок годности... Что-то с этой упаковкой было не так. Алексей вынул из другого кармана лупу и стал перечитывать заново. Стоп. Срок годности -- три года с даты выпуска, дату выпуска смотрите на упаковке. А на упаковке... 2043 год?! Это что -- опечатка или глупый розыгрыш? Если опечатка, то более чем странная. А если розыгрыш? Превратить восемнадцать в сорок три при помощи корректора и ручки не так уж и сложно, -- но кто станет этим заниматься?! Сам Жора? Делать ему больше нечего. А главное -- зачем? Если б Алексей не оказался случайным свидетелем того, как Жора пьет лекарство, эта упаковка отправилась бы в мусорный контейнер, и дату на ней вообще никто бы не увидел. Случайным свидетелем... Случайным ли? Алексей еще раз тщательно изучил загадочные цифры. Нет, они, вне сомнений, отпечатаны типографским способом.
-- Если на коробочке с таблетками прочтешь надпись "дата выпуска -- две тысячи сорок третий год", не верь глазам своим, -- пробормотал Алексей. А чему тогда верить?!
Через пять минут он обнаружил себя отсоединяющим под столом кабель от лабораторного компьютера. Алексей вылез из-под стола и поспешил к Георгию.
-- Жора, в лаборатории комп не работает!
-- Включать не пробовали? -- задал наводящий вопрос Жора.
-- Пробовали -- не помогает.
Георгий, кряхтя, вылез из-за собственного компьютера и потащился в сторону лаборатории. Алексей, воровато оглянувшись, запустил руку в ящик его стола и вытащил оттуда едва початую коробочку с лекарством. На ней стояла та же дата выпуска.
Этого не может быть, потому что не может быть никогда? А если может? Алексей не относился -- в силу возраста, воспитания, образования -- к ортодоксам, не видящим дальше кончика собственного носа. То, что вчера рождалось в воображении писателей-фантастов, сегодня становится реальностью, входит в обиход, -- разве не таков порядок вещей? Разве то, чем они здесь занимаются, еще недавно не казалось фантастикой? Почему бы не допустить, что, кроме "Источника", существуют и другие, не менее, а то и более секретные проекты, и некоторые их коллеги тоже уже достигли определенных результатов?
Сейчас его больше интересовало, как связано это вновь открывшееся обстоятельство со смертью Оли. Допустим, она, так же, как он сейчас, разглядела странную дату на упаковке Жориных таблеток. И на этом основании сделала вывод, что Жора -- "крот"?
Алексей вдруг вспомнил факт, который царапнул его в рассказе Жоры. Он хотел сразу же проверить, но забыл из-за катавасии с таблетками. За два дня до трагедии Слава менял в щитовой предохранители.
Поразмышляв над тем, как сформулировать вопрос, чтобы не вызвать у Славы лишних подозрений, Алексей отправился на розыски их электротехника. Как раз возле щитовой он его и встретил.
-- Слав, ты ведь в районе щитовой больше всех нас обретаешься, правда?
-- Работа такая, -- склонив голову к плечу и глядя на Алексея снизу вверх, ответил Слава.
-- А как ты думаешь, когда... Оля включила рубильник -- до того, как написала записку, или после? Вот когда ты предохранители менял, рубильник был включен или выключен?
-- Когда я закончил, рубильник был выключен, -- хлопнул короткими рыжими ресницами Слава. -- Выключен, голову даю на отсечение! Если ты мне не веришь, Леш, спроси у Боди, он мне помогал.
-- Богдан тебе помогал?
-- Ну да, я же до верхнего ряда не дотянусь, -- Слава кивнул на свою коляску.
Кто-то, неслышно подойдя сзади, положил Алексею руку на плечо. Алексей вздрогнул, резко обернулся и с облегчением выдохнул, увидев Богдана.
-- Что за шум, а драки нет? -- поинтересовался Богдан.
-- Ну, вы тут пообщайтесь, а я пошел, в кухне микроволновка забарахлила, Вера просила посмотреть, -- Слава развернулся и покатился по направлению к пищеблоку. Алексей и Богдан посмотрели ему вслед, потом -- друг на друга.
-- Слушай, а почему ты не носишь свой любимый свитер? -- вдруг спросил Алексей.
-- Да, представляешь, зацепился где-то и порвал. Сам не зашью, руки не оттуда выросли. Хотел Олю попросить починить -- не успел... Прости.
-- Где ж тебя так угораздило?
-- Да здесь, по ходу, и зацепился, когда помогал Славке предохранители менять. Наверное, за этот самый щиток, будь он проклят... Леха, у тебя еще вопросы ко мне есть? Если нет, я побегу, кучу дел надо переделать...
Алексей решил устроиться где-нибудь в тихом месте и спокойно все обдумать. Один из уголков зоны отдыха был оборудован под "домашний кинотеатр". Он сел в кресло напротив большого пустого экрана и попытался собраться с мыслями. Однако сказалась бессонная ночь, -- мысли не хотели собираться и путались, веки потяжелели, и Алексей сам не заметил, как задремал. Очнулся он от того, что кто-то гладил его по щеке.
-- Леша, Лешенька...
Это была Вера. Алексей забарахтался и стал отталкивать от себя Верины руки.
-- Ты что?! С ума сошла?!
Вера тихо засмеялась.
-- Ты решил, что я к тебе пристаю? Еще и не начинала! Но я подумала, что тебе может быть интересно, куда исчезает наш Галчонок. У нас сейчас есть шанс это узнать. -- Вера поманила его за собой.
Алексей колебался.
-- Не бойся, я не собираюсь заманить тебя в темный угол и покуситься на твою честь. Не в этот раз, -- хохотнула девушка. -- Идем!
Вера и Алексей шли в ту часть бункера, куда участники проекта практически никогда не заходили, -- там располагались системы жизнеобеспечения и контейнеры с запасным оборудованием. Когда они уже почти уперлись в стену бункера, Вера выглянула из-за контейнера и, обернувшись, приложила палец к губам.
-- Тсс! Вон она!
Галя, сидя на корточках с пачкой печенья в руке, заглядывала в зарешеченное отверстие вентиляционной шахты. Она вынула из пачки печенье и сунула его сквозь решетку, что-то ласково приговаривая. Девушка была так увлечена своим занятием, что Алексея и Веру заметила только когда они подошли к ней вплотную. К удивлению Алексея, она не испугалась и даже не особо смутилась.
-- Кто у тебя там? -- спросил он.
Галчонок молча подвинулась, он присел и тоже заглянул. Мелькнули два больших светящихся глаза и пушистый хвост, послышалось шебуршание, -- и тьма все поглотила.
-- Что это за чудо? -- спросил Алексей. -- На бобра похож. Но вот хвост...
-- Это Лео, -- объяснила Галя, -- то есть я дала ему такое имя. Я как-то гуляла... по окрестностям, услышала в шахте возню, так мы с ним и познакомились. Я приношу ему угощение, зову, и он приходит. Откуда -- не знаю, но думаю, что сверху...
-- Ну, по крайней мере, одна загадка разгадана, хотя я впервые такое животное вижу, -- усмехнулся Алексей. -- Девушки, а не выпить ли нам по этому поводу... чаю?
Чай пили молча, каждый думал о своем. Чаепитие подходило к концу, когда Галчонок подняла глаза от чашки.
-- Алексей, я вспомнила, чем болен кто-то из родственников Богдана. Это тяжелое генетическое заболевание, развивается стремительно, раньше мало кто из больных доживал до восемнадцати лет. Первые симптомы -- кашель, одышка, потеря веса...
-- Ужас, -- округлила глаза Вера. -- И что, таким больным ничем нельзя помочь?
-- Лечение специфическое и очень дорогое, и то гарантий врачи не дают. Нужно беречься от инфекций и принимать уйму препаратов. Плюс специальная диета, дыхательная терапия, занятия спортом... Но все это лишь на какое-то время продлевает жизнь.
-- Ужас, -- повторила Вера, -- а мы, здоровые, еще бываем жизнью недовольны...
Напившись чаю, Алексей, которого не покидало ощущение, что во время разговора со Славой от него что-то ускользнуло, решил предпринять еще одну попытку.
-- Будь добр, вспомни, как все было, когда вы с Богданом меняли предохранители. Все, до мельчайших подробностей. Поверь, для меня это очень важно.
-- Было б что вспоминать, -- проворчал Слава. -- Сначала поменяли внизу. Потом вверху. Все! А нет, не все. Чую, ты сейчас снова про рубильник спросишь. Повторяю для тех, кто не только в бункере, но еще и в танке. Когда мы закончили, тот рубильник был вы-клю-чен! Ясно?
-- Погоди-ка. Что значит -- тот?
-- Мы же работали на соседнем щитке и к тому рубильнику вообще не подходили. Он с другой линии, с той, от которой Олино оборудование запитано. Она его сама включала, когда опытные пуски проводили.
-- Что ж ты сразу об этом не сказал?!
-- А ты не спрашивал. Ты спрашивал, был ли он выключен. А включали ли мы его, ты тогда не спросил...
...Алексей снова сидел за столом Ольги. "Замечательно, когда мужчина ценит свою семью и никогда о ней не забывает", -- вспомнился ему рассказ Галчонка. Он был уверен, что Оля говорила об этом не просто так. Что-то натолкнуло ее на размышления, вызвало ее интерес, который, возможно, стоил ей жизни... С цифровой фоторамки на соседнем столе на него смотрели два белокурых подростка, мальчик и девочка. Алексей протянул руку, взял фото, повертел, рассматривая с разных сторон. Рамка как рамка, только экран сильно захватан, -- будто кто-то с завидным упорством рисовал на нем знак Зорро. Он аккуратно провел пальцем по линиям -- раз, два, три, -- и поверхность фото "ожила", превратившись в экран смартфона. И даже сеть ловилась, -- правда, незнакомая. Общался владелец телефона с одним-единственным безымянным абонентом, последний раз -- три дня назад. Зато в телефоне обнаружилось несколько файлов, походивших на подборку публикаций из интернета, датированных 2024--2026 годами. Лишь одна заметка вышла 19 августа 2018 года. "В швейцарских Альпах разбился пассажирский самолет. По предварительной версии, воздушное судно из-за плохой видимости врезалось в гору, -- прочел Алексей. -- Все пассажиры и члены экипажа, находившиеся на борту, погибли. В числе погибших -- группа молодых ученых, которые летели в Швейцарию на научную конференцию, в частности талантливый физик-изобретатель Алексей Тесля..." Выходит, спустя месяц после начала проекта "Источник" его участников вычеркнули из списка живых!
Зачитавшись, Алексей вздрогнул от резкого окрика.
-- И почему вы все такие любопытные? Немедленно положи коммуникатор на место!
-- Какой же это коммуникатор? Обыкновенный смартфон с графическим паролем, -- насмешливо произнес Алексей. -- Что же твои наниматели не вшили тебе под кожу чип? Или, на худой конец, не снабдили фоторамкой, которая узнавала бы тебя в лицо? Если б она при нас тебя распознала и тем самым спалила, смерти Оли можно было бы избежать. Видимо, в целях конспирации и прибегли к "старинному", зато надежному способу. Скажи, а убить Ольгу тебе приказал... куратор, или это твоя собственная инициатива?
Побагровевший Богдан бросился на Алексея, повалил и стал душить.
-- Хочешь и меня, как Олю? Не выйдет! -- Алексею удалось оторвать его руки от своей шеи, но тиски снова сжались. Они барахтались на полу, опрокидывая стулья. На шум начали сбегаться остальные обитатели бункера.
-- Это он убил Олю! -- прохрипел Алексей, пытаясь освободиться из железных объятий. Жора, не раздумывая, прыгнул Богдану на спину. Девушки с визгом бегали вокруг катающегося по полу клубка тел. Наконец Слава, улучив момент, огрел Богдана подвернувшимся под руку огнетушителем, клубок распался, и Алексей с Жорой скотчем связали обмякшего "крота" по рукам и ногам. Участники потасовки, тяжело дыша, отряхивались и поправляли одежду.
-- Ты бредишь, -- с ненавистью процедил очухавшийся Богдан. -- Тебе никто не поверит.
-- Если бы мне неделю назад кто-то рассказал такую историю, я бы тоже назвал ее бредом, -- отдышавшись и нацепив чудом уцелевшие очки, сказал Алексей. -- Ну, или сюжетом для фантастического детектива. Думаю, и коллегам будет интересно послушать. Если я ошибусь, ты меня поправишь. Нет? Ладно, придется самому. -- Он поднял стул и сел на него верхом. -- Итак, приблизительно в середине двадцатых годов двадцать первого века группа ученых изобрела-таки генератор свободной энергии. Акции крупнейших энергетических компаний на мировых биржах начали падать. Все те, чье богатство зиждилось на добыче и торговле энергоносителями, почувствовали серьезную угрозу своему многомиллиардному бизнесу. Поэтому спустя еще двадцать лет, когда был открыт метод перемещений во времени, предприимчивые делки решили действовать "на опережение" -- собрать тех самых ученых на несколько лет раньше, обеспечить им идеальные условия для работы и... получить в свое распоряжение еще один источник наживы и власти над миром. Изобретателей планировалось ликвидировать, -- как я только что выяснил, мы все три месяца назад "погибли" в авиакатастрофе.
Чтобы держать ход работ в бункере под контролем, они завербовали одного из участников проекта, пообещав ему... Что тебе пообещали? Излечение от тяжелого генетического заболевания, которым страдают не только твои брат и сестра, но и ты сам, и против которого бессильна наша медицина?
-- Если кто-то из нас двоих болен, так это ты.
-- Однако Ольга с ее наблюдательностью чуть было тебя не разоблачила, -- невозмутимо продолжил Алексей. -- Очевидно, ты это понял и решил заставить ее замолчать навсегда. Знаешь, когда я заподозрил, что это ты включил рубильник, чтобы Олю ударило током? Когда Слава сказал, что вы работали на соседнем щитке и к тому самому рубильнику вообще не подходили. А когда же ты порвал об него свитер? Правильный ответ -- позже, когда включил перед тем, как Оля должна была проводить свое исследование. Ну, а твой коммуникатор довершил картину. Кстати, напрасно ты думаешь, что они оставили бы тебя в живых и уж тем более лечили бы. Предателями, как известно, никто не дорожит. И еще одно. Будущее изменить можно, а вот прошлое -- еще никому не удавалось...
Связанный Богдан не издал ни звука.
-- Мне кажется, нам нужно выбираться отсюда, -- сказала Вера.
-- Как? -- спросил Георгий. -- Лифт заблокирован.
-- А по вентиляционной шахте? -- подала голос Галчонок. -- Лео ведь как-то приходил сюда, может, и мы сумеем выйти на поверхность?
-- Славина коляска может застрять, -- засомневался Алексей, -- да и через вентилятор мы вряд ли проберемся.
-- Есть запасной туннель, -- пошевелившись, просипел Богдан. -- Если вы меня развяжете, я покажу, где...
***
Observer, 28 ноября 2025 года:
"...Группа изобретателей в составе Георгия Коротича, Вячеслава Смыслова, Веры Зелениной, Галины Правик и руководителя проекта, доктора наук Алексея Тесли объявила о том, что заканчивает работы по созданию генератора свободной энергии, благодаря которому общество сможет вырваться из зависимости от традиционных энергоносителей и тех сильных мира сего, кто ими владеет. Презентация экспериментального образца запланирована на начало следующего года. В научных кругах на заявление группы Тесли реагировать не спешат. Попытки обуздать и использовать свободную энергию предпринимались неоднократно, но, как правило, заканчивались ничем. Результаты же тех немногих, что увенчались успехом, похоже, навсегда утеряны для человечества..."