Аннотация: О том, как голову профессора Доуэля поместили на тело киборга.
Эту историю я набирал на ноуте, страдая дикой головной болью. Кроме меня, в кают-компании были Эрик и Кристина. Остальные угодили в больницу - кто с ожогами, кто с переломами, а кто и с тем, и с другим. У меня было легкое сотрясение мозга, поэтому в больницу я не пошел. У Эрика было сломано ребро, но он тоже не пошел в больницу - после истории с терминатором с одним сломанным ребром там считались, как с мозолями. Кристина единственная не пострадала: она умеет смыться в нужное время.
Пока мы воевали с римским папой, наш местный врач и умелец доктор Франкенштейн воспользовался тем, что на него не обращают внимания. Он договорился с какими-то фирмами, занимающимися программным обеспечением, и некоей военной организацией, причем в обход Пирогова. Самым подлым с его стороны было то, что он тихонечко занимался своими изысканиями на 11-м этаже, привлекая его сотрудников. Мы не знали ничего, это и сыграло свою роль.
Никто почему-то не заметил исчезновение головы профессора Доуэля, но, в принципе, последнее время голова не выступала и мирно висела в Спейснете, лишь изредка просила поправить виртуальный шлем. Система жизнеобеспечения работала нормально, профессор ни на что не жаловался, словом, о нем забыли. И зря.
Тот день начался с того, что утром в дверь кают-компании постучали. Я открыл дверь и обалдел при виде отца Клода. Не, если кто захочет пройти в институт - он пройдет, и ничто не помешает, даже штурмовики у главного входа, заросли инопланетных растений и отсутствие пропуска.
- Вам-то что здесь надо?! - вырвалось у меня.
Священник вежливо поздоровался и попросил разрешения войти. Я посторонился, и он прошел в кают-компанию, с интересом оглядываясь по сторонам. Как оказалось, для работы над его новой книгой понадобилась хорошая библиотека. Нужная подборка книг была на Земле только в трех местах - в Ватикане, в институте Космонавтики и библиотеке Совета ООП! В Ватикан, как вы сами понимаете, отцу Клоду ехать не хотелось, для доступа в Совет ООП надо оформить стопиццот документов, а у нас можно спокойно поработать. Услышав оксюморон "спокойно поработать в институте", Кристина фыркнула, Эрик отвернулся, Пирогов заулыбался, а я пробормотал, что работать в ИнКосе могут только волшебные на всю голову сотрудники. Если бы священник знал, что его ждет! Стоило бы ему приехать на день позже, он не влип бы в эту историю и не попал бы в больницу с переломанными пальцами и ожогами на руках. Честное слово, мы его отговаривали (как чувствовали!). Мы говорили, что есть другие библиотеки, более безопасные, и работать там можно значительно продуктивнее, но Фролло уперся. Я перезнакомил его с сотрудниками и гостями института, все были взаимно вежливы.
До обеда все было спокойно, но не успели мы собраться в ресторан, как в кают-компанию вошел сияющий Франкенштейн.
- У меня новости! - громко объявил он. - Господа! Моя последняя разработка потрясет современный мир до основания. Такого не делал никто!
Мы недоуменно переглянулись, и я увидел, как медленно бледнеет и меняется в лице Пирогов. По-моему, нам всем одновременно пришла одна и та же мысль, поскольку мы разом, как по команде, посмотрели в угол, где обычно скучала голова профессора Доуэля. Ее там не было.
- Убью нахер! - заорал Андрей, позабыв к чертям свою интеллигентность.
Франкенштейн открыл рот для ответа, но дверь с громким треском сорвало, и в проеме появился киборг. Настоящий. Из блестящего сплава. С головой профессора Доуэля. Голова омерзительно улыбалась.
- Ну что? - в кладбищенской тишине произнес профессор. - Теперь я припомню, кто на меня провода вешал, кто как со мной здоровался...
Киборг сделал шаг вперед. В этот момент раздался громкий треск, и свет вырубило на всем этаже. Это сделала Кристина - в ту минуту я готов был ей ноги целовать. При появлении Доуэля только она сообразила, что следует делать, и устроила короткое замыкание. В темноте (на окнах у нас светонепроницаемые шторы) начался погром. Последнее, что я помнил, была короткая вспышка фонарика Пирогова, потом меня классически нокаутировали.
Когда я очнулся, в кают-компании по-прежнему было темно. Судя по силе удара, влепил мне сам терминатор, он же профессор Доуэль. Двух зубов как не бывало!
- Сволочь Виктор, - еле ворочая языком, произнес я. - За его счет зубы вставлять буду.
- Золотые? - деловито поинтересовались из темноты.
- У меня металлокерамика, - буркнул я.
- Записывайся в очередь, - хмыкнул где-то неподалеку Эрик. - Тут у многих претензии к нашему доктору... Кстати, где он сам?
Сверху доносился неясный шум. Я прислушался и понял, что грохот, скорей всего, доносится с 11-го этажа.
- Вам врач нужен? - участливо спросил меня отец Клод, имевший, как выяснилось впоследствии, диплом хирурга.
- Спасибо, - отказался я, - один врач нас чуть в могилу не загнал, вас еще не хватает в довесок!
Кристина, осторожно ступая по битым стеклам, принесла мне мокрое полотенце, Валькар помог встать. Голова кружилась - удар был неслабый.
- И что теперь? - спросил я, вытерев кровь. - Будем ждать, пока терминатор вернется? Кстати, он классической фразы не произносил?
- Не произносил, - сказала Кристина. - Но он вернется. Разнесет все на верхних этажах и вернется. Поэтому давайте быстрее решать, что делать.
Наступила тишина.
- Я в него стрелял, - сознался Валькар. - А ему хоть бы что.
- В голову надо было, - ворчливо посоветовал Пирогов.
- Да-а, попробуй в темноте хотя бы в корпус попасть! - огрызнулся Кайл.
Все снова замолчали.
- Надо заманить его в подвал, - после долгих размышлений предложил Дракула, - и там его чем-нибудь прибить.
- Тем более, - дополнил приятеля Крюгер, - что у нас имеется специалист по сбрасыванию на головы тупых тяжелых предметов.
- Чем мы его прибьем? - осведомился понявший намек Эрик. - Синхрофазотроном?
Несмотря на серьезность ситуации, из темноты послышались смешки и пофыркивания.
- Почему вы не вызовите полицию? - спросил отец Клод.
Многие мрачно засмеялись: территория ИнКоса для полиции табу. А сверху по-прежнему доносился грохот.
- Прежде чем из Доуэля киборга делать, его следовало психиатру показать, - мрачно сказал Прося - он, оказывается, тоже был здесь.
- Ага, доктору Джекилу, однокурсничку нашего дорогого Виктора, - саркастически ответила Кристина.
- Что особенного? - не понял сарказма завхим. - Между прочим, классный специалист - папу римского лечил, когда тот еще был кардиналом.
- После чего у папы римского и началось раздвоение личности, - негромко завершил дискуссию отец Клод.
Грохот сверху усилился.
- Если этот кретин снимет силовое поле, - тревожно произнес Пирогов, - нам всем крышка.
- И ему тоже, - сказал я. - Он расплавится.
- Туда ему и дорога! - одновременно вырвалось не то у троих, не то у четверых.
- Так не пойдет! - возмутился Крюгер. - Голова у меня числится как лабораторное имущество за инвентарным номером 13/66Д.
- Спишешь! - прошипел я.
- Нет, господа, я не согласен, - твердо сказал Прося. - Голову надо сохранить: такой уникальной головы больше нигде нет!
- Я за нее деньги платил! - встрял и Пирогов.
Кристина прислушалась к шуму и сказала внезапно изменившимся голосом:
- Господа, идите в подвал и готовьтесь к встрече. Чует мое сердце, скоро он придет.
Все зашевелились и скоро ушли. Остался один я, поскольку Кристина прошептала мне на ухо, что у нее есть идея насчет того, как отправить в подвал терминатора. И зачем-то я ей понадобился. Когда все ушли, звезда парижской сцены достала фонарик, включила его и деловито огляделась.
- Так, - сказала она, - Где твой лазерный меч?
- В катере, - отозвался я.
- Чтоб тебя, - произнесла Кристина. - Ладно, по-моему, у нас где-то была болгарка. Кстати, скажи Крюгеру, что нормальные учреждения давно обзавелись лазерными резаками.
После ее слов я забыл про начинающуюся головную боль.
- Ты хочешь устроить шоу "Бегущий человек"? - поинтересовался я.
- Я сильно напоминаю сталкера? - огрызнулась Кристина, освещая фонариком пол и стены.
- Когда как, - задумчиво ответствовал я.
Пилу мы нашли под диваном. Там же лежал и изрядно запыленный и покрытый ржавчиной ломик, который Кристина велела мне прихватить. Я прихватил, хотя и без него было тяжело (чертова пила была рассчитана, очевидно, на пилку рельсов с планом 500 кубометров в день и навороты имела соответствующие... вес тоже) и голова болела все сильнее. Далее Кристина потащила меня к лифту, по дороге объясняя, что терминатор поднимался на 11-й этаж на лифте, а если так, то для дальнейшей разборки спустится на наш этаж он тоже на лифте - ей, мол, это интуиция подсказывает. Я не возражал: во-первых, потому, что голова раскалывалась, и мне то и дело приходилось вытирать кровь, идущую из носа, а во-вторых, Кристина мне не давала и слова вставить.
Мы приехали на 10-й этаж и стали ждать, когда терминатор вызовет лифт, чтобы ехать вниз.
- Когда он поедет, - поучала меня Кристина, - ты перепилишь трос, и он рухнет прямо в подвал.
- Хорошо, понял, - покорно сказал я. - Кристина, ломик-то нам зачем?!
- Не ори, а то опять кровь из носа пойдет, - спокойно отозвалась примадонна. - У меня все продумано. Ломиком ты откроешь двери.
- Интересно, - решил я возмутиться, - я, значит, и пили, и дверь держи! У меня не четыре руки.
Кристина задумалась.
- И потом, - решил я ее доконать, - как я перепилю трос, когда он постоянно двигается? Надо, чтобы он был неподвижен.
- Это без проблем, - нехорошо усмехнулась Кристина, однако своими идеями не поделилась.
Вскоре грохот на этаже стих, и через некоторое время мы услышали, как лифт вяло поднимается вверх. Он вообще у нас с характером... Ну ладно, речь не об этом. Итак, лифт приполз наверх, долго стоял и наконец, скрипя и завывая, пошел вниз - куда медленнее, чем я ожидал. Я обернулся - Кристины рядом не было. Куда она смылась, я сообразил через несколько секунд, когда внезапно погас свет, остановился лифт, включилось аварийное освещение, и появилась Кристина со словами: "Чего стоим? Кого ждем?" Я просунул ломик между дверцами лифта и изо всех сил рванул на себя. Дверцы словно этого и ждали - открылись так быстро, что я едва не упал.
Снизу доносились вопли Доуэля. До него пока не дошло, что он может вышибить двери одним нажатием металлической руки и выбраться. Терминатор орал:
- Вызовите слесаря, мать вашу!
- Клинический идиот, - пожал я плечами и включил пилу.
К счастью, пила доставала до троса, и я без труда перепилил его. Когда трос лопнул (как выяснилось позже, это был не единственный лопнувший трос в тот день), лифт ухнул вниз, задевая за стены шахты и жутко при этом искря. Я выключил пилу, отошел от шахты, и меня повело... В общем, очнулся я часа через два, когда все закончилось. О дальнейшем рассказываю со слов Эрика.
Пока мы ждали завершения разгрома 11-го этажа и ломали лифт, наша спецбригада в подвале ударными темпами решала вопрос по изничтожению киборга. Сошлись на том, что корпус надо разрушить, а голову спасти. Хотя бы частично. Крюгера это не устраивало, но он промолчал. Затем встал вопрос, как прибить терминатора. Мощного оружия не было, если не считать орудий моего катера, но катер в подвал было не притащить, а орудия - не снять.
Тогда Прося предложил поднять под потолок штабель ящиков и грохнуть его на терминатора. Поскольку других предложений не было, все нехотя согласились с этим. С тем, чтобы подтянуть на тросе ящики, проблем не возникло, хотя Эрик неодобрительно качал головой и бормотал: "Выдержит - не выдержит..." Проблема была в другом - как заманить киборга аккуратно под тупой тяжелый штабель? Гениальную мысль подал Дракула: он предложил написать на бумажке какую-нибудь гадость про Доуэля и подложить ее в месте будущего падения. А когда Доуэль остановится, чтобы прочитать, разблокировать лебедку.
Когда все было сделано, и наши люди успели попрятаться, раздался грохот падающего лифта и вопли падающего вместе с ним Доуэля.
Лифт взорвался, и из огненного шара, как и полагается по законам жанра, вышел терминатор, приволакивая левую ногу. Приостановившись, он громко сообщил:
- Киборги делятся на три категории - всё, совсем всё и хана всему!
И пошел по подвалу. Хотя зрение у него оставалось обычным, человеческим (у Франкенштейна, слава богу, хватило ума не переделывать саму голову), но света из горящей шахты было более чем достаточно. Правда, не настолько, чтобы разглядеть лежащую на полу бумажку с оскорблениями. Киборг не остановился бы над ней, поскольку просто бы ее не увидел. Нашей компании повезло, потому что трос, в крепости которого не зря сомневались, лопнул, и именно тот момент, когда было нужно. Одновременно раздались три вопля - Эрика, которому одним концом троса досталось по боку (и сломало ребро), отца Клода, которому другим концом хлестнуло по руке (и сломало три пальца), и киборга, которого припечатало тяжеленными ящиками к полу. Причем не знаю, почему орал Доуэль - боли он не чувствовал. Наверное, от неожиданности.
Граф Дракула и Валькар молчали, поскольку их вырубило сразу: обломки ящиков разлетались с противным осколочным свистом, и, хотя нашли несколько строительных касок, догадался надеть каску только Пирогов. Уцелевшие работники ИнКоса лихорадочно принялись тушить пожар, который норовил расползтись по подвалу и коварно подбирался к канистрам с универсальным растворителем. Конечно, где-где, а в подвале автоматическая система пожаротушения не работала. Хорошо, огнетушители нашлись. Пока добровольное общество борьбы с огнем ликвидировало очаги возгорания, Крюгер спасал лабораторное имущество, откручивая голову и пользуясь своими лезвиями вместо отвертки. Голова, находясь в шоке, истошно вопила:
- Не надо меня! Не надо меня! - но завхоз был неумолим.
Открутив ее, он помчался в лабораторию и подключил к системе жизнеобеспечения, чем спас уникальный экземпляр. Потом вернулся в подвал помогать тушить пожар...
Когда все пострадавшие выписались из больницы, они кровожадно искали Виктора и нашли его в обсерватории, так что потом в больницу с многочисленными ушибами и травмами был доставлен доктор Франкенштейн. В экзекуции принимали участие все, включая священника.
***
Припомнилась кое-что.
К тому времени я поработал в институте, освоился, привык к жуткому лику завхоза и странностям химической лаборатории, когда над ИнКосом разразилась гроза. Пирогова вызвали в Совет ООП и сообщили, что в связи с галактическим кризисом институт на неопределенное время лишается финансирования.
Помрачневший директор вернулся и стал думать, как жить дальше. При этом текущие проекты никто не закрывал, а сроки их исполнения не отодвигались.
Несправедливо, но для Млечного Пути явление обыкновенное. Как мы справились с этим - в следующей истории.