Аннотация: О проблемах в приюте для бездомных галактических диктаторов.
Еще на подходе к приюту до нас донеслись звуки странно знакомой музыки. Я ломал голову, силясь вспомнить, где это слышал, потом не выдержал и спросил:
- Что за мелодия?
- "Марш солдат" из "Фауста", - мгновенно в один голос ответили Эрик с Кристиной, причем Кристина, посмотрев на меня, укоризненно покачала головой.
На сей раз в вестибюле приюта было не так тихо: в глубине холла, у автомата с "Кока-колой" выстроился хор монахов. Я до того ошалел, что остановился, разглядывая эту картину. Мои друзья тоже притормозили, с интересом осматриваясь: все до единого были здесь впервые. Потом обратили внимание на хор. Монахи в строгих черных рясах выстроились в три ряда и пели песню на мотив, действительно, "Марша солдат". Хормейстер в красной сутане самозабвенно руководил. За монахами пристроились два ку-клус-клановца в самодельных балахонах, сшитых из казенных простыней. Они тоже пели. Я собирался прервать репетицию и спросить, в чем дело, как вдруг за моей спиной тихо охнул отец Клод:
- Владычица небесная! Это Торквемада со своими инквизиторами!
- ЧЕ-ГО? - ахнул Франкенштейн.
- Того! Инквизитор Томас де Торквемада, размороженный из-за ошибки компьютера, - торопливо объяснял Фролло. - Он и к нам в Собор недавно приезжал.
Тем временем репетиция возобновилась, и я прислушался к словам песни. Вот что исполнял хор инквизиторов:
- Взвейтесь кострами, синие ночи!
Нам эта песня нравится очень.
Будь, еретик, ты к ответу готов:
Не пожалеем ни спичек, ни дров!
Вперед высунулся один монашек и противным козлетоном толкнул слоган в стиле рэп: "Торквемада с нами рядом! Очистим души на море и суше!" Сделав паузу, хор продолжил:
- Мы принесем в степь, леса и пещеры
Пламень святой католической веры.
Будет душа иноверца чиста -
Всех перекрестим во имя Христа!
- Он хотел миссионерствовать, - продолжал отец Клод, - но на вере в 31-м веке далеко не уедешь, а денег у него нет. Поэтому выступление Торквемады плавно перешло в вечер воспоминаний под названием "От Коперника до Бруно".
- Что он делает в приюте? - спросил я, краем глаза следя за репетицией, но не слушая.
- Живет, - ответил всезнайка церковных сплетен. - А хором деньги зарабатывает. И знаете, где выступает? Ни за что не догадаетесь!
- В соборах? - предположила Кристина.
- На конклавах? - предположил Эрик.
- На партконференциях? - спросил неслышно подошедший Император.
- В юмористических шоу, - вздохнул отец Клод. - Всем нравится, когда хор инквизиторов выходит на сцену и задушевно поет "Мой костер в тумане светит".
Кто-то из наших нервно хихикнул.
- Бог с ним, с Торквемадой, - нетерпеливо проговорил я и обратился к Палпатину. - Какие у тебя опять проблемы?
- Вот моя проблема! - мрачно сказал бывший начальник и ткнул пальцем в хор. - Жить невозможно из-за круглосуточных репетиций!
- Почему круглосуточных? - изумилась Кристина.
- Потому что в хоре двойной состав! - просветил ее Палпатин. - Вследствие чего они не затыкаются ни днем, ни ночью!
Я задумался, потом спросил:
- Их перестрелять?
- Нет, - смутился бывший шеф, вспомнив, что я - сторонник радикальных решений назревающих проблем, - просто заткни их как-нибудь.
Едва я открыл рот, чтобы спросить, каким образом мне это сделать, как Торквемада объявил, что репетиция закончена, и хор начал расходиться, но взвыли ку-клус-клановцы:
- Так нечестно! Мы договаривались, что мы вам подпоем, а потом вы споете нашу любимую!
- Какую вашу любимую? - с раздражением спросил инквизитор.
- Ну как же! - ку-клус-клановцы обнялись и затянули: - Ай-я-я-яй, убили негра!
- Вон, расисты! - гаркнул Торквемада и торжественно перекрестился. - Ничего я вам не обещал!
- Трепло! Зажигалка в сутане! - оборвав пение, обиженно сказали ку-клус-клановцы и двинулись по направлению к подвалу. Потом один обернулся и добавил: - Больше мы вам подпевать не будем!
- Ой, дурдом! - вздохнул отец Клод.
- О чем я и говорю, - повернулся к нему Палпатин.
- Может, позвонить вашей жене? - вежливо поинтересовалась Кристина. - Объясним ей ситуацию, и вы помиритесь.
- Нет, рано, - подумав, покачал головой Император. - Она еще не отошла.
- А может... - начал предлагать свое решение проблемы Франкенштейн, но его я не дослушал, поскольку Эрик оттащил меня в сторону и заговорщицким шепотом сказал:
- Дарт, у меня идея... Здесь пиво купить можно?
Я недоуменно кивнул.
- Пошли! - скомандовал Дестлер.
По дороге он объяснил мне свою мысль, и я подумал, что она может сработать.
Физиономии нашей компании, когда мы вперли в вестибюль два ящика пива, выразили восторг и удивление, каковые чувства пропали, едва я объяснил, что пиво не для них. Потом я привел в ужас отца Клода и Франкенштейна, сказав, что мне нужны их познания в химии и фармакологии, а именно: мне нужно, чтобы они вместе с Просей приготовили экстези. Не интересуясь их согласием, я пнул медиков обратно на "Звезду Смерти". Валькар, сгоняв на катере туда и обратно, доложил, что они с Просей пошли химичить в реакторный отсек, предварительно выкинув оттуда вдрызг пьяных Дракулу, Крюгера и Джейсона. Затем мы с Эриком отправились в подвал налаживать контакты с ку-клус-клановцами.
Выпив с этой корпорацией ящик пива и лицемерно посочувствовав их идеям, я осторожно подкинул мысль, что Торквемада - бывший негр, который при размораживании побелел и теперь прикидывается белым. Ку-клус-клановцы насторожились, тогда Эрик задумчиво сказал:
- Вот поэтому он и отказывается исполнять с вами ваши любимые песни.
Расисты выпили еще и тяжело задумались. Оставив их в этом состоянии, мы поднялись наверх, где второй состав хора репетировал милую песню "Бьется в тесной печурке Лазо". Император смотрел на певцов и, морщась, жевал валидол. Кристина слушала профессионально-внимательно, правда, мнение, высказанное ею после трех спевок, было далеко не в пользу хора.
Экстези, сделанное по домашнему рецепту, Валькар привез через пару часов. Мы щедро сыпанули его в пиво и снова отправились в подвал. Ку-клус-клановцы встретили нас дружелюбно, угостились пивом и пришли в прекрасное настроение, которое улучшалось с каждой минутой. К тому времени я стал их лучшим другом, поэтому выслушал немало анекдотов про негров. Кое-кто начал интересоваться, где я беру такой чудесный напиток. Почувствовав, что момент истины настал, Эрик сказал:
- Мы везли сюда дюжину ящиков, но, к сожалению, белый арап Торквемада стянул десять из них для своего хора.
Ку-клус-клановцы озверели вмиг; я даже испугался немного. Они поотвинчивали ножки от кроватей, напялили свои балахоны (у одного из них на спине красовалась надпись "Have a nice day!") и пошли разбираться с Торквемадой. Тихонько смывшись, мы устроились на скамейке в парке приюта, потягивая пиво без экстези.
Император был доволен. С громким хлопком открыв банку, он настроился поговорить о жизни.
- Так и живем, - философски заметил он, проводив взглядом убегающего с воплем "Спасите! Маниаки на свободе!" инквизитора в обрывках рясы.
За ним вприпрыжку гнались двое в балахонах - один, размахивая ножкой от кровати, другой - проводами от тостера, и орали:
- Отдай наше пиво, сука! Ниггер перекрашенный!
- Сегодня в приюте будет много свободных мест, - сказал я, заслышав вой полицейских сирен.
- Отлично, - удовлетворенно проговорил Император, - а то, понимаешь, или хор орет, или старички в кимоно по коридорам носятся.
- Старички в кимоно? - удивился Валькар.
- Ага, - лениво отозвался Палпатин. - Привезли на днях одного. Думали, спокойный старичок, а он сестре-хозяйке дал в глаз, поссорил завхоза с главным бухгалтером, чуть не оттяпал голову Кусандре, кроме того, постоянно матерится, причем ухитряется делать это в форме хокку.
- Вот черт! - вырвалось одновременно у Эрика, Валькара и у меня: мы вспомнили галактическую тайну Кана.
Мимо нас протопали полицейские, мы на всякий случай пересели на другую скамейку, подальше от главной аллеи. Хотели поначалу пойти в беседку, но там две монашки-кармелитки старательно били ногами ку-клус-клановца, и мы не стали им мешать. Пока проходили мимо, то слышали тяжелое пыхтение сестер и их отрывочные фразы:
- Гады!.. Вот куда простыни деваются... А нас завхоз за них...
Мы ускорили шаги и дошли почти до окраины парка.
- Этот старичок не в белом кимоно был? - осведомился я.
- В белом, - сказал Имератор, наблюдая, как полицейские ведут к машине Торквемаду в наручниках. - С черным поясом. И с надписью...
- "Хочу в Японию"? - сказала Кристина, до которой дошло.
- Точно, - удивленно проговорил Император. - Кстати, он действительно похож на дона Рэбу.
- Это и есть дон Рэба, - убитым голосом сообщил я и рассказал бывшему начальнику о предыдущих событиях.
- Ловко они похищение обстряпали! - восхитился Палпатин. - Я бы не додумался!
Да, конечно, подумал я, расскажи, как ты стал императором.
- То-то у них постоянно три японца в гостях ошивались, - продолжал мой шеф. - Здорово придумано!
- Так-то да, - пробубнила Кристина и громко поинтересовалась: - в Совет ООП звонить будем?
- Это зачем? - недружелюбно спросил Дестлер.
- Эрик, ты дурак, - провозгласила примадонна. - Мы укажем место, где прячут заместителя председателя Совета ООП, а нам за это - благодарность в валюте и признательность СП.
- Кукиш нам с маслом, - сказал Валькар, который на подобные вещи смотрел куда более мрачно. - Дадут металлические часы с гравировкой, и это в лучшем случае.
Я склонен был согласиться с Кайлом, тем более, что знал Совет ООП.
- Давайте кого-нибудь спасем, - заныла Кристина, - потому что репутация института ниже плинтуса.
- Что значит "кого-нибудь спасем"? - спросил я. - Сколько раз мы выручали тебя, Эрика, Парижскую Оперу, Тихого с Вандочкой и без Вандочки, папу римского, доктора Джекила, Французское Независимое Католичество и отсталые планеты?
Кристина скривилась и зажала уши:
- Ой, всё. Лучше бы никого не спасали, - с чисто женской логикой поменяла она приоритеты. - Ты забыл, чем эти спасения обычно заканчивались?
- Предположим, забыл, - после долгой паузы пробурчал я. - А что ТЫ предлагаешь?
Кристина ничего не успела ответить - вмешался Император:
- Слушайте... В самом деле, увезите дона Рэбу отсюда, а то мне надоело на полу спать: в щели дует.
- Тебя с койки выселили? - догадался я.
Эрик с Кристиной фыркнули, Валькар выразительно заржал.
Палпатин, не любивший, когда высказывались вслух неприятные для него, но верные предположения, покраснел:
- Сволочь ты, Дарт.
- Твоя школа, - пожал плечами я. - Хотя, поскольку нам заняться нечем, можно попробовать вытащить Рэбу отсюда. Но операция "Дон" простой не будет.
Так и вышло.
Прорвавшись через кордон кармелиток на лестницу, мы притормозили из-за свалки на лестничном пролете: там устраивали разборку уцелевшие инквизиторы, избежавшие полиции ку-клус-клановцы и завхоз, в котором я с удивлением узнал маньяка с бензопилой из Техаса. Он свое оружие не включил, а охаживал им и правых, и виноватых по спинам - ку-клус-клановцев за простыни, а инквизиторов за занавески из актового зала (выяснилось, что именно из них была тайно сшита парадная сутана Торквемады). Кое-как миновав лестничное побоище, мы поднялись на третий этаж (лифт не то что бы совсем не работал... он выбрасывал своих пассажиров в параллельные пространства) и остановились в самом начале коридора. Дверь комнаты, где жил бывший начальник, была распахнула настежь. Оттуда раздалось победоносное "БАНЗАЙ!" и вылетел Кусандра. Стукнувшись о стену, он развернулся и бодро пополз на четвереньках в нашем направлении.
- По-моему, - брезгливо посторонившись, сказал Эрик, - спасать надо не дона Рэбу.
Разглядев оба подбитых глаза Кусандры, я согласился с мнением композитора. Затем поймал подползшего Кусандру за ворот.
- Что у нас происходит? - недовольно осведомился Император.
Держась за стенку, Кусандра поднялся и мученически посмотрел на нас.
- Нишего ошобенного, - прошепелявил он и выплюнул два зуба. - Жоваштр нешаянно на ветку шакуры шайник ш кипятком опрокинул, а я эту ветку в помойное ведро выброшил.
- После этого вы по-прежнему хотите получить за дона Рэбу выкуп в Совете ООП? - спросила Кристина.
- Нет, - заплакал Кусандра, - мы хотим, штобы он уехал на хрен отшюда!
- А он не хочет? - догадался Валькар.
- Он хошет, только ни у него, ни у нас денег на билет нет, - захныкал Кусандра и заплывшими глазами посмотрел на нас.
Тем временем из комнаты вылетел измочаленный Зовастр, следом за ним - россыпь сюрикенов. Видимо, дон Рэба был в гневе, поскольку ни один в Зовастра не попал. Я решил полюбопытствовать, подошел ближе и поднял с пола сюрикен. На нем явственно были видны следы напильника - Рэба делал себе оружие сам. Интересно, подумалось мне, катану он тоже сам мастерил или ему ее из Японии в подарок привезли?
Император с Кусандрой оттащили Зовастра из зоны поражения.
Из недр комнаты донеслось:
- Семь самураев
Только в кино хороши.
В жизни я круче!
- Отличное хокку, - восхитился я и постучал в стену. - Разрешите войти?
- А кто там? - раздался сварливый голос дона Рэбы.
- Любитель японской поэзии, - подхваченный энергией врального вдохновения, ответил я.
Кристина хмыкнула. Не оборачиваясь, я показал ей кулак.
- Входите, - разрешил дон, и я вошел, не представляя, что будет, если Рэба развоюется.
Но дон молча сидел за столом, бережно держа полуосыпавшуюся-полусварившуюся ветку сакуры. В углу в отключке валялся Чойо Чагас.
- Что-то мне твое лицо знакомо, - пробурчал заместитель председателя Совета ООП.
- Да, - сознался я. - Вы совершенно правы. Я заместитель директора ИнКоса.
- Вейдер, что ли? - нелюбезно буркнул дон Рэба. - С каких пор ты японской поэзией увлекаешься?
- С недавних, - я сел на уцелевшую кровать, поскольку от остальных трех мало что осталось. - А особенно мне нравятся экспромты вроде вашего.
К моему удивлению, Рэба расцвел.
- Хокку - не просто стихи, - наставительно произнес он. - Это состояние души. Мыслить в форме хокку - вот моя мечта!
- А еще лучше - составлять протоколы заседаний Совета ООП в форме хокку, - не удержался я, но Рэба не заметил сарказма.
- Когда-нибудь так и будет, - провозгласил он.
- Согласен с вами, - одобрительно сказал я. - Кстати, не испить ли нам сакэ?
- Теплого, - предупредил дон Рэба.
Я выскочил в коридор, сгреб попавшегося под руку Императора и зашипел:
- Быстро подорвался и побежал, как молодой, - нужно сакэ!
- Дарт, ты обалдел? - зашептало в ответ бывшее начальство. - Где я тебе его найду? Особенно здесь. Особенно ночью. Особенно в субботу.
- Давай деньги, - сказал Эрик. - Будет тебе сакэ. Там, где мы пиво покупали, все продается.
Я отсчитал кредиты и вернулся к тихому дону.
- Вот что меня удивляет, - лицемерно заговорил я, устроившись на прежнем месте. - Как вы здесь оказались?
Рэба махнул рукой:
- Наверное, похитили. Я еще сам не понял.
- Кто ж вас так? - попытался серьезно спросить я, хотя самого разбирал смех.
Рэба кивнул в угол на Чагаса:
- Вон один террорист валяется. Очнется - спросим.
За время пребывания в приюте дон Рэба растерял свою невозмутимость, компенсировав эту потерю боевым самурайским духом.
- И вам тут нравится? - поинтересовался я.
- Смеешься, что ли? - возмутился дон Рэба. - Пешком бы отсюда ушел!
Я обрадовался:
- Может, вас в Совет ООП подбросить? У меня космическая станция на ходу.
Дон Рэба задумался.
- Хай, Вейдер-си, - наконец произнес он в знакомом стиле. - Сакэ хлебнем, потом поедем.
Я облегченно вздохнул, решив, что всё прошло удачно.
Рано я радовался! Действия моих друзей предсказать невозможно, поэтому ничего у нас легко не получается. Самое ужасное было впереди.
Запыхавшийся Император вызвал меня и сунул двухлитровую бутылку сакэ. Она была теплой, что меня порадовало. А должно было насторожить! Когда это мои друзья заботились о состоянии выпивки?! Они вообще не в курсе, что эту проклятую японскую водку пьют теплой! Кроме того, бутылка была распечатана.
Дон Рэба вытащил из-за пазухи аккуратно упакованную в рисовую бумагу тонкостенную чашку белого фарфора. Мне достался граненый стакан. Разлив сакэ, я по привычке сказал: "Ну, за встречу!", на что дон Рэба, укоризненно покачав головой, ответил:
- Лунные блики
Играют в чашах сакэ.
Хорошо сидим!
Мы выпили. Вкус показался мне необычным, но, поскольку раньше я никогда сакэ не пил, то решил, что так и должно быть. А дон Рэба нахмурился, пробормотал: "Новый сорт, что ли?", однако чашку допил. Я налил по второй. Рэба смотрел на меня, и я понял, что нужно срочно сочинять хокку. Само собой у меня выговорилось:
- Нынешней ночью
Нам не хватает гейши.
А так ничего.
Рэба пробормотал мой экспромт про себя, пересчитал по пальцам слоги, но придраться не смог. Мы выпили по второй. И вот тут-то я начал чувствовать, как мое настроение падает, как барометр в бурю. Вроде от выпивки у меня обычно бывает наоборот. Рэба тоже сумрачно нахмурился.
- Третью без хокку! - сурово предупредил он.
Я согласился, и мы молча выпили. Настроение рухнуло окончательно, мы с доном Рэбой нехорошо переглянулись.
- Какая сволочь тебя похитила?! - мрачно спросил я и встал.
- А вот эта! - сказал уже не тихий дон, тоже встал и показал на Чойо Чагаса.
Я тряхнул правителя Торманса за шиворот, плеснул в него остатки сакэ и проревел в ухо:
- Ты зачем, сука в ботах, похитил уважаемого дона Рэбу?!
Тот булькнул что-то, не приходя в сознание, и я его отпустил. Надо сказать, что в глубине души я сам себе удивлялся, поскольку пьяным себя не чувствовал абсолютно, но ниоткуда взялось желание устроить адское веселье. И я устроил.
Ох, как мы с доном Рэбой разошлись! Чагас был вышвырнут вместе с остатками последней кровати; уцелевшие ку-клус-клановцы с визгом прятались от нас чуть ли не на пожарных щитках. Монахи и монашки, а с ними завхоз, о голову которого я сломал бензопилу, кувыркались, как футбольные мячи, поскольку мы отрабатывали на них штрафные, угловые и одиннадцатиметровые. Кто-то вызвал полицию, и тогда к монахам прибавились полицейские. Их главного мы зашвырнули в лифт, после чего его через неделю нашли в другой галактике. С визгом свинячьим гадким ринулись копы к дверям, но одного догнал... нет, не ржавый топор, а обломок бензопилы. Другого я выкинул из приюта, плюнул ему вслед и тормознул у автомата с "Кока-колой". Поначалу я дисциплинированно поискал в карманах мелочь, не нашел и пнул автомат, да так, что банки с лимонадом разлетелись по всему вестибюлю. Скользя по ним, мимо промчался дон Рэба, размахивая катаной и гоня перед собой толпу визжащих монахинь. Я подобрал ближайшие банки и устроил процесс изничтожения сушняка. После третьей банки в голове прояснилось, и я заметил рядом с собой Кристину, которая томно потягивала "Спрайт". Меня осенило.
- Что вы насыпали в сакэ? - прохрипел я.
- Не знаю, я этим не занималась, - быстро отмазалась примадонна, предусмотрительно сделав шаг назад. - Это твой начальник делал, поэтому... - она глотнула лимонада, - поэтому с ним сейчас Эрик с Валькаром разбираются.
- Кто просил?.. - буркнул я.
По лестнице спустились Дестлер и Валькар, по пути подобрали банки и, открывая их на ходу, подошли ко мне.
- Здорово, - оценил Эрик степень раскуроченности лимонадного автомата. - Теперь объясни мне, Дарт, почему двуодурь благотворина так плохо действует на тебя с доном Рэбой?
Я охнул:
- У Палпатина хватило ума сыпануть бенигнаторы в САКЭ?
- Ну да, - Валькар прикончил первую банку, открыл вторую и проводил глазами толпу визжащих монахинь, которые пробежали в обратном направлении, - а в чем дело?
За монашками с воплем "КИЙ-Я-Я-Я!" промчался дон Рэба, одной рукой придерживая непристойно распахнутое кимоно, другой продолжая размахивать катаной.
- Дело в том, - ответил я Валькару, - что при соединении бенигнаторов со спиртом получается прямо противоположный эффект. Фелицитол трансформируется в зубодробин, например, а двуодурь благотворина - в агрессий.
Эрик поперхнулся колой.
- Да-а-а, - протянула Кристина, наблюдая, как дон Рэба, не догнавший монахинь, двумя ударами подрубил пожарный щит, и он грохнулся на пол вместе с двумя спасающимися на нем ку-клус-клановцами. Эскалация конфликта наступила с прибытием нового действующего лица: входная дверь с грохотом распахнулась, и в вестибюль влетел великий Йода - эффектно, наподобие Сейлормун, поэтому никого не удивило, что он с порога толкнул речь:
- Где прячете, подонки и террористы, дона Рэбу вы?! Несу возмездие во имя галактик я!
- Дарт, - шепнула Кристина, - твой коллега всегда был таким полудурком?
- Нет, - ответил я, - исключительно когда насмотрится японских анимэ.
Не увидев ничего подозрительного (мы стояли в темном углу, а дон Рэба разбирался со своими оппонентами за декоративной колонной), Йода избрал мишенью повылезавших на белый свет монахинь.
- А, вот где вы! - провозгласил праведный джедай, включив свою саблю. - Немедленно верните дона Рэбу мне!
Ответный визг кармелиток заставил даже Кристину зажать уши. Это была неслабая акустическая атака, но и ее перевизжал страстный голос сестры-хозяйки:
- Чебурашки на свободе! Пустите меня, сестры, я всегда хотела иметь ручного пушистого ушастика!
- Пошли отсюда! - скомандовал я, не решаясь дожидаться финала трагедии, и мы потихоньку выбрались из приюта.
Затем я отправил Валькара пригнать катер, позвонил Фай Родис с приятным сообщением, что скоро привезем домой ее мужа, позвонил Императору и велел ему собираться. Через пять минут он сидел в катере, а я, пробравшись через кухню и столовую в вестибюль, вытащил оттуда дона Рэбу, вывел его во двор и запихал в катер. Краем глаза я видел Йоду на могучих коленях сестры-хозяйки. Она чесала его за ушами и приговаривала:
- Какой милашка! Я буду звать тебя Чебуран.
Рыцарь джедай пытался выбраться, но великая сила не прошибала любвеобильности кармелитки.
У катера я призадумался, вытащил мобильник и сделал еще один звонок.
- Отец Мэррин, - сказал я по возможности серьезно, - в приюте для бездомных галактических диктаторов большие проблемы. Похоже, в половину состава монахинь и в жителей приюта вселился если не легион бесов, то большая его часть. Можете мне не верить, но главный ушастый демон сидит на коленях у сестры-хозяйки.
Экзорцисты прибыли к вечеру на расхлябанном шаттле. Я встретил их, показал на Йоду и быстро стартовал на "Звезду Смерти".