В поселениях близ восточной границы было красиво, необычно и непривычно. Крыши домов напоминали соломенные шляпы местных жителей, вишни цвели розовыми цветами, монахи ходили с бритыми головами, монеты попадались квадратные, в ходу было два языка. Незаметно для себя Билл нахватался отдельных слов и мог объясниться насчет работы, еды и оплаты. Том ныл, что ему здесь не нравится, еда однообразная и невкусная.
- Ага, невкусная! - не выдержал Билл. - Вон какую ряшку ты наел на рисе с рыбой и сдобных лепешках.
- Нехрен отказываться, когда угощают, - парировал старший братец и тут же заныл снова: - надоело здесь. Поехали в другое место.
Билл не стал напоминать брату, что поход на восток был его идеей: во-первых, их занесло очень далеко на восток, во-вторых, местная еда Биллу давно стала поперек глотки. Воспоминания об оладьях на пиве делались яркими и манили на север.
В деревне Билл кое-как расспросил жителей насчет дороги. Ему начертили на песке дальнейший путь - через перевал, мимо трех деревень в город на широкой судоходной реке. С пристани отходили большие торговые корабли, на которых можно было уехать хоть на север, хоть на запад, хоть на юг. Деньги были: Билл удачно торговал мышеловками собственной конструкции.
Вышли они после полудня и долго шагали по редкому лесу из незнакомых деревьев, потом дорога начала забирать выше, и к вечеру братья оказались среди гор. Едва успело стемнеть, как в стороне послышалась музыка - играла флейта, приглушенно били барабаны. Вспыхнули бумажные фонарики, осветив короткую тропу к какому-то строению. Музыка доносилась оттуда.
В ближайший круг света вспорхнула симпатичная девушка, кланяясь и зазывая внутрь. Фонарики разгорелись ярче, осветив здание: невысокие подмостки, рамка с занавесом, ряды скамеек. На скамейках уже сидело с десяток человек.
- Да это театр! - понял Билл.
- Зайдем, - сказал Том, приметив рядом со сценой столы, на которых стояло угощение.
Они скромно заняли дальнюю скамейку, через минуту занавес раздвинулся, и представление началось. Билл следил за действием на сцене, Том больше наворачивал рисовые колобки и лепешки, подносимые давешней хорошенькой девчонкой. Представление давалось занятное. Хотя Билл многое не понимал в диалогах, он сообразил, что волшебная лиса спасла бравого вояку, превратилась в девушку и вышла за него замуж, а он, гад, хотел ее бросить. Тут артистка начала петь длинную жалостливую песню, этого же Билл не переносил. Он перевел взгляд на остальных зрителей и вздрогнул: ему показалось, что они не дышат. Билл пригляделся. Точно! Не дышат, глаза закрыты, а через одного парня вроде бы свет фонарика виден. Билл вытащил со скамейки чавкающего брата и рысью припустил к дороге. Взошедшая луна осветила путь.
Не оглядываясь, братья вначале бегом, потом скорым шагом миновали перевал и увидели огоньки деревни.
В деревенском трактире хозяин внимательно выслушал задыхающихся парней.
- Ой-ей, - покачал он головой. - То вас лиса морочила. Лиса-оборотень.
- Чего? - удивился Билл.
Про волков-оборотней он слышал, про лис не доводилось.
Хозяин начал рассказ. Несколько лет назад у перевала завелась хитрая и проказливая лиса-оборотень, прославившаяся своим умением обманывать людей, наводить морок. То монаху в образе голой девицы явится, то представление ночью устроит с угощением, а угощение ее ненастоящее: конский навоз она в лепешки да колобки превращает.
- Навоз?.. - в горле у Тома забулькало, он зажал рукой рот и выбежал на улицу, чудом не вынеся дверь.
- Полегчало? - ехидно спросил Билл, когда бледный брат вернулся. - Говорил же - не жри все подряд.
Утром Том исчез, но Билл не успел встревожиться: старший брат объявился с парой сломанных капканов - выпросил у местного охотника.
- Чини! - злобно приказал Том.
- Пойдешь на лису охотиться? - догадался Билл, вынимая из мешка инструменты.
- Я ей устрою, пакостнице! - погрозил кулаком в неизвестном направлении Том.
- Так она тебе и попадется, - ухмыльнулся Билл, принимаясь за ремонт.
Но она попалась.
Братья вернулись за перевал, где после короткого совещания опознали место представления, не удивившись, что там находится еле заметное лисье логово. Отремонтированные капканы поставили у норы и на тропинке, замаскировав их травой и листьями.
Повезло на вторую ночь, перед рассветом. Щелчок капкана совпал с пронзительным визгом, а когда Билл зажег заранее приготовленные факелы, братья увидели, что челюсти капкана сжимают лапу невиданного создания: темно-рыжей лисицы с девятью хвостами. Одновременно перекрестившись, братья пересчитали хвосты - да, зрение их не обмануло, хвостов было девять, и они бешено колотили по земле.
Лиса извивалась и визжала, но капкан держал крепко. Проволока, которой Билл прикрутил его к выпирающему корню дерева, не давала лисице утащить его за собой.
- Театры она устраивает, представления... - Том подошел ближе. - У, тварь девятихвостая!
Сообразив, что крупно влипла, лисица прижалась к земле и оскалила зубы.
- Поскалься мне еще, - Том передал свой факел Биллу. - Свети лучше, щас я ее...
Билл не ждал от своего неповоротливого братца такого проворства. Том как-то ловко извернулся, схватил лису за шиворот и поднял ее, как напроказившую кошку. Лапу по-прежнему зажимал капкан. Лиса обмякла.
- Ну, сё-ё-ё, - зловеще протянул Том, вытаскивая другой рукой нож. - Я тя отучу прохожих навозом кормить, оборотень хвостатый.
- Э, убивать-то не надо, - поспешил вмешаться Билл.
- Зачем нам убивать, - неожиданно согласился Том. - Мы убивать не будем, - и взмахом ножа отсек лисе один хвост.
Крови не пролилось ни капли, но лиса задергалась и, кажется, стала меньше.
Осклабившись, Том лишил зверя второго хвоста. Лиса определенно уменьшилась в размерах, с морды исчезла седина.
Когда на землю упал третий хвост, лиса заметно посветлела.
Оставшись без четвертого хвоста, оборотень еще уменьшился, и так продолжалось, пока зверь не остался с единственным хвостом, превратившись в облезлого лисенка.
- Сними капкан, - приказал Том, и Билл освободил лапу лисы.
Печальная лисица висела, как неживая.
Начало светать. Билл погасил факелы.
Том вышел на открытое место, подкинул лису и дал ей на лету такого пинка, что она вначале красиво взвилась над пейзажем, затем рухнула и кубарем покатилась вниз по тропе. Остановившись, грязный, весь в пыли и засохших ветках, оборотень зло затявкал, показал зубы и подпрыгнул на месте с угрожающим видом, тогда Том решительно шагнул в его сторону, а лисица, поджав последний оставшийся хвост, исчезла меж камней.
- Скажи спасибо, что навозом не накормили! - крикнул вслед старший брат.
Младший тем временем деловито собирал отрезанные хвосты.
Продав в деревне капканы с хвостами и получив неплохие деньги, братья устроились на ужин в трактире. Подали традиционные рисовые колобки в фарфоровых чашках. Проголодавшийся Билл с аппетитом ел, но в чашке Тома не убывало.
- Ты чего? - спросил брата Билл.
- Кажись, порчу навела девятихвостая, - вздохнул старший брат, отодвигая чашку. - Как гляну - так и чудится, что навоз ем.