Роман будет писаться по мере времени и сил. Буду признательна за отзывы.
пролог
Ночь. Отойдя от черного проема окна, Клара обернулась к роженице.
-Вряд ли они появятся, метель поднялась.
Застонав, разметавшаяся на постели женщина, устало зарыла глаза. Ее муж граф Дэл Артам отбыл еще минувшей весной, но твердо обещал вернуться к родам. Ему было важно первому взять своего наследника на руки - таков был обычай, а обычаи в их роду приравнивались к закону.
Песок в часах уже десятый раз стекал по стеклянному желобку, а помощи все не было. Огонь в камине потрескивал, озаряя комнату бледно-оранжевым сиянием. Всюду, на столе, на подоконнике, на полу - стояли свечи. Их пламя, рассевало полумрак, добавляя в общую палитру полутонов немного желтого. Тени от предметов переплетались множеством отражений и слегка колебались, когда резкий порыв ветра усиливал в дымоходе тягу.
Легкие торопливые шаги за дверью и резкий стук. Вздрогнув, Клара машинально ответила:
-Войдите.
С поклоном испросив прощения, повитуха скинула запорошенный снегом платок и, пройдя, ополоснула в тазу руки. Ей был лет восемьдесят, не меньше, хотя прищуренные бледно-голубые глаза, смотрели по-молодому пронзительно и ясно. В графстве ходило немало слухов о горбатой Арно. Некоторые даже поговаривали, что она ведьма. Впрочем, как только в доме намечались роды, сплетни сразу же забывались. Уже больше сорока лет, все, от простых крестьян до семейства графов Артамов, прибегали к ее услугам: никогда еще под чутким присмотром, не умерла ни одна роженица.
Вытерев руки льняным полотенцем, старуха, подошла к постели и склонилась над женщиной.
Время тянулось медленно. Метель за окном разыгралась не на шутку и ветер, бросая в ставни колючие брызги снега, зловеще завывал. Свечи почти догорели, и Кларе пришлось зажечь новые. Она устала и, будучи сама на сносях, еле держалась на ногах. Но муж приказал твердо: наследника его двоюродного брата, графа Дэла Артама, необходимо убрать. "В мире не осталось места волшебству, - с усмешкой произнес он, когда провожал жену, - и все, кто так или иначе с ним соприкасается, должны или забыть свой дар или умереть".
В целом, Клара была согласна с мужем. Люди, как она, не обладающие никакими выдающимися способностями, выказывали готовность пойди на все, чтобы исключения из общества исчезли. Ее муж, знал это слишком хорошо и не хотел упускать удобную возможность. Высокий, статный, Джейс Артам, тоже происходил из древнейшего рода волшебников, но родился здоровым и без дара. Иногда Кларе казалось, что случись иначе, он рассуждал бы совсем в другом ключе. Вполне возможно, ненависть к кузену и всякому, кто нес печать волшебства, проистекали из обыкновенной зависти. Впрочем, свои мысли женщина предпочитала держать в тайне - план мужа сулил немало выгод.
Историю древнего рода Артамов в их время мало кто помнил. Несколько веков войн, эпидемий, и родословная графа канула в лету. Даже при дворе забыли, что родоначальником Артамов был легендарный Арта-целитель, один из известнейших в истории волшебников. Со времен, когда люди ценили и уважали носителей дара, прошло уже лет триста, не меньше. Последняя война, в которой полегло большинство волшебников, нанесла серьезный урон привычному мироустройству. Калек стали бояться и ненавидеть, случалось даже, что новорожденных детей, имеющих те или иные увечья - убивали. Да, мир становился все более жесток: вместе с добротой люди теряли и разум.
К счастью, род Артамов был защищен титулом, и Дар, передаваясь от отца к сыну, сохранялся незыблемо, хотя и тайно. Вот и сейчас, жена графа рожала в мир очередного волшебника, которому судьба уготовала унаследовать титул и земли отца. Сама графиня, увы, не знала не только истории, но и своей роли в ней. Будучи дочерью разорившегося вельможи, она была воспитана в одном из приютов и с детства впитала негативное отношение к волшебству и всему, что с ним было связано. Именно поэтому, граф Артам не решился посвятить жену в тайну своего рода. И это была его роковая ошибка: любовь, которая связывала их, с самого начала была построена на лжи и обречена если не на гибель, то на боль.
Клара поежилась - несмотря на пылающий в камине огонь, было холодно. И страшно. Она не смела ослушаться мужа, но на душе стало неспокойно: предчувствие упорно нашептывало о грядущей расплате. Да, зло, что они задумали, не могло остаться неотомщенным. Но думать об этом не следовало. Пока. Впрочем, основная вина лежала на Джейсе, она лишь исполняла.
"Есть ли выход?" - в очередной раз спросила себя женщина, зажимая уши, чтобы не слышать криков снохи. Ребенок в ее собственном чреве отчаянно брыкался, вызывая приступы тошноты и ноющей боли. Нерожденный младенец словно чувствовал душевные муки матери...
"Быть может, на этот раз ни один из детей графа не выкажет признаков Дара и ей не придется пачкать руки кровью? - она почему-то сама не верила в эти смутные надежды, но продолжала за них цепляться.
Клара была женщиной мудрой, расчетливой, но не злой. Убийство, как таковое, претило ее нравственным принципам, тем более, когда дело касалось ребенка. Она ведь и сама вскоре должна была стать матерью... Но принципы, увы, уходили на второй план, когда речь шла о личном благополучии. Ослушаться мужа было слишком для нее рискованно. И не выгодно.