Аннотация: Однажды в штормовую ночь на северном побережье неназываемых земель у графа тех мест родились близнецы, сын и дочь, черноволосые, с глазами цвета красного вина.
Сказка о брате и сестре
Однажды, в штормовую ночь, когда ветры завывали будто злые оборотни, а волны истово бились о черные скалы Бри-шанта, что на северном побережье неназываемых земель, у графа тех мест родились близнецы, сын и дочь, черноволосые, с глазами цвета красного вина. Вскоре после их рождения бедная жена графа испустила дух, оставив своих детей без материнской опеки. Граф был безутешен первое время и даже не хотел смотреть на своих детей, виня их в смерти матери, хотя и приказал, чтобы о них позаботились как должно. Детям нашли кормилицу, устроили их в самые теплые и светлые покои, сделали две одинаковые колыбели.
Мальчика назвали Гленварт, а девочку - Гленриан.
Но если графа от детей отвращало горе по умершей супруге, то слуг и домочадцев - суеверный страх. Мальчик и девочка были хороши собой, почти что создания небесные, только уж больно молчаливые для новорожденных, но самым страшным и зловещим казались их красные глаза. Все служанки по углам шептались, вспоминая и выдумывая истории одна зловещее другой, и непременно складывали пальцы в охранительный знак, когда заходили в детскую.
Только кормилица, женщина добрая, но недалекого ума, совсем не обращала на внешность младенцев никакого внимания, она нянчила их, агукала им и улыбалась, как улыбалась бы своему собственному малышу, который незадолго до этого умер. Дети тянулись к ней как к солнцу, и пока были совсем маленькие, почти все время проводили с ней, не отходя ни на шаг.
Время шло, рана на сердце графа зарубцевалась, он изредка заходил на женскую половину, чтобы с некоторой гордостью послушать о достижениях детей или посмотреть на их игры. Брат и сестра очень робели при отце и вели себя тихо и послушно, так что граф оставался доволен. Никаких дурных предзнаменований или несчастий не случалось, так что вскоре челядь перестала обращать внимание на цвет глаз детей и все слухи и сплетни позабылись сами собой.
Когда детям было по восемь лет, граф женился второй раз, на прекрасной, но очень глупой и завистливой женщине. Она была родом из хорошей и богатой семьи, а потому приехала в замок Бри-шанта с большим приданым и множеством слуг. Среди них было две служанки, которым она особенно доверяла - и говорят, они были неплохие колдуньи. Эти две женщины сразу заметили красноглазых детей и затаили плохие мысли.
Мачеха поначалу была добра к детям, играла с ними и баловала подарками. Но вскоре она зачала ребенка от своего мужа, и ей стало не до приемных детей. Этим воспользовались злые служанки, начали нашептывать ей о том, что старшие дети прокляты и непременно принесут беду всему дому и еще неродившемуся ребенку. И чего только не выдумывали, и о сдохшем скоте, и о воющих по ночам волках в лесах у подножья утеса, о мертвой рыбе, выброшенной прибоем и о множестве других зловещих и черных знаков, которые и знаками-то не были, а так, случайностями, которые каждый день происходят в том краю.
Мачеха из-за беременности все время дурно себя чувствовала и почти не выходила из своих покоев, кроме двух этих женщин никого и не видела. Вскоре она полностью уверовала в то, что приемные дети ее - темные демоны из сумеречного края, которые только и думают, как приберут себе все владения отца после смерти и уже в таком малом возрасте начинают сживать со свету всех, кто им неугоден. А скоро и до нее доберутся, и до ее малыша, который еще не родился, но уже обречен красноглазыми чудовищами на страдания и скорую смерть.
Бедная женщина и раньше не отличалась особым умом, да тут и вовсе тронулась. Служанки не думали, что так сильно подействуют их разговоры и сами испугались, когда поняли, что натворили. Они-то всего хотели: настроить хозяйку против детей, так чтоб их услали куда-нибудь, а будущий ребенок стал наследником. Но все вышло иначе.
Мачехе и не надо было оговаривать своих пасынков перед мужем, он и так к ним относился равнодушно, особенно теперь, когда новая жена понесла. Так что граф отослал своих старших детей с глаз долой в дальнюю усадьбу на границе своих владений. С ними поехала одна из служанок мачехи. Ей было приказано потихоньку избавиться от детей, неважно каким способом, главное, чтобы никто не догадался.
Служанка и не особо рада была поручению, но приказ нарушать и не думала. Равнодушное и темное сердце ее не знало жалости. Ей нравилось место при графине - теплое и сытное, и терять его она не хотела. Самое простое, что можно было сделать, так это дать детям отравленное кушанье, чтоб они заболели и умерли будто бы своей смертью, от болезни. Она была большая мастерица на яды и лекарства, и ей не составило труда подмешать нужное снадобье в еду, которой кормили бедных деток.
Маленькая Гленриан увидела во сне, что злая женщина хочет их убить и рассказала брату, но тот не поверил.
Тогда за обедом девочка будто бы случайно уронила свою серебряную тарелочку на пол, и две комнатные собачки, которые постоянно были при детях, радостно набросились на еду.
Дети горько плакали, когда бедные собаки издохли, а управляющий усадьбы заподозрил неладное и отослал служанку мачехи, от греха подальше.
Это еще более уверило несчастную сумасшедшую графиню в темной природе детей, и она послала вторую служанку будто бы с подарками, но на самом деле с тем же наказом.
И опять маленькой Гленриан был вещий сон о дурном намерении женщины, и она решила смотреть в оба и брата предупредить. Но сколько они не старались, ничего плохого углядеть не могли. Служанка передала подарки, осталась ненадолго пожить, баловала их, играла с ними и, казалось, ничего другого на уме не имела.
Однако же кое-что хитрое у нее было припасено. Ей нужно было добыть несколько капель крови каждого ребенка, чтобы исполнить наказ своей госпожи. С Гленриан она занималась вышивкой, и однажды будто бы нечаянно уколола ее иглой, и платок, которым вытирала кровь, потихоньку спрятала. А Гленварт, непоседливый мальчишка, постоянно бегал, лазил по деревьям, учился фехтованию и просто падал, так что улучить момент и притвориться, что заботится о его ссадинах и царапинах, женщине было и того легче.
Собранную кровь на платке и ткани от перевязки женщина использовала для того, чтобы смешать с ядом. Это было особенное колдовство, весьма хитрое, и в нынешнее время утерянное. Женщина три ночи подряд колдовала над получившейся смесью, читая заклинания, а потом полила ею яблоню в саду.
На этой яблоне зрели самые сладкие и сочные яблоки, которые очень любили графские дети. Каждый год их посылали в бочках в замок на осенние праздники.
Дело было весной, яблоня едва-едва зацвела, и отрава проникла в дерево в самый момент завязи плодов. Когда к осени созреют яблоки, они будут полны смертельного яда, но подействуют лишь на детей, чья кровь была замешана в снадобье.
Очень довольная собой, женщина отправилась к хозяйке. Когда наступит время, дети умрут, и никто никогда не догадается, что было тому виной. Хозяйка далеко, служанки ее тоже, никаких подозрений.
Весна прошла, наступило лето. В пору летнего солнцестояния родился у мачехи чудесный мальчик, крепкий и здоровый, Родители не могли нарадоваться на него, вот только здоровье женщины сильно пошатнулось, с постели она уже не вставала. Сколько лекарей граф не вызывал, никто не мог ей помочь, лишь разводили руками. Звали магов-целителей, но и те оказались бессильны.
Несчастная безумица думала, что знает, в чем дело, и ждала лишь осени, чтобы освободится от гнета своих пасынков, которые, несомненно, и насылали на нее немочь.
Однако же еще до урожайной поры, когда яблоки были зелены, дети добрались до них. Очень уж не терпелось им наконец попробовать любимое лакомство. А то, что еще они не созрели до конца, близнецов не останавливало.
Гленварт ловко залез на дерево и нарвал несколько штук для себя и сестры. Гленриан первая попробовала, но едва она проглотила первый кусок, как поняла, что оно отравлено.
Девочке суждено было бы стать выдающейся провидицей, сложись ее жизнь как-то иначе.
Она поспешила предупредить брата, и тот бросил наземь все яблоки, не взяв в рот ни кусочка. Сама же Гленриан без чувств упала на землю.
Три дня держалась лихорадка, и ничем ее нельзя было снять. К рассвету четвертого дня девочка умерла.
Когда пришли грустные вести, мачехе сразу стало лучше, но все же точило ее слабое сердце мысль, что одно из отродий избежало своей смерти.
По какой-то прихоти граф забрал старшего сына к себе, на время ли, навсегда ли, неизвестно. Но истории мальчишки о том, что сестра предвидела обе попытки отравить их, никто не слушал. Он был слишком мал, чтобы принимать на веру все его детские выдумки.
Теперь задача служанок была легче: некому было помешать им. Молодая графиня приказала избавиться от пасынка и видя то, что женщины колеблются, пригрозила им тем, что расскажет мужу о том, что они все придумали, ее обманули и колдовали во вред детям.
Зная, что мальчик уже не будет им доверять, одна из колдуний оборотилась старой нянькой и позвала мальчика на прогулку.
В тех краях морские берега были скалистыми, а кое-где скалы образовывали настощий лабиринт из ущелий и камней. Заблудишься в таком не ко времени, и смоет тебя прилив. Будешь в морском царстве темной тенью бродить или светлячком в волнах моряков пугать.
И завела служанка Гленварта в подобное место. Завела и бросила. Мальчик и не сразу понял, что произошло, побегал еще, няньку позвал, думал, старая заблудилась.
Потом уж догадался. Пробовал по солнцу дорогу найти, да скрыли его тучи. Пробовал к знакомым местам пройти, да поднялся туман. Один-одинешенек ходил он по запутанным ходам между скал, и уже не плакал и не звал никого: сил не осталось. Вот-вот и прилив будет.
Хоть сестру повидаю, подумал он, совсем отчаявшись.
И вдруг совсем рядом мелькнуло белое пятно: будто юбки взметнулись чьи-то. Он туда - и вдруг видит, сестра стоит, ровно ничего с ней и не случалось.
Взяла она его за руку и повела прочь, только что бы он ни спрашивал, девочка молчала или качала головой. Они шли сквозь туман мимо серых скал и камней, а море все громче и громче шептало у них за спиной, но долго ли, коротко ли, вышли на равнину перед замком.
Гленварт покрепче сестру за руку схватил, боясь, что исчезнет, но рука его только пустоту держала. Оглянулся он туда-сюда, нигде нет Гленриан.
Тут ему навстречу из замка слуги выбежали: все уже с ног сбились в его поисках.
Он не стал ни о чем рассказывать, но продолжал быть начеку. Еще несколько раз его пытались отравить, но каждый раз в отражении ли на воде, или отблеске на крае бокала виделась ему сестра, которая качала головой, и мальчик отказывался от отравленного угощения.
Гленварт долго думал и в конце концов решился. Отправился он к отцу и попросил того отправить его на обучение. Чем дальше от дому, решил он, тем лучше для всех будет. Отец сперва не соглашался, потом поддался и позвал известного мага. К счастью для Гленварта, маг разглядел в мальчике зачатки магического дара и взял его к себе в ученики. Жил он достаточно далеко от побережья, так что на долгое время Гленварт оказался в безопасности.
Графиня поправилась, и телесно и душевно, и в заботах о сыне позабыла свои старые страхи. Гленварт вот только ничего не забыл. Он рос, учился, познавал мир и начал понимать, что в его несчастье не служанки подневольные виноваты. Темные мысли стали одолевать его: как отомстить мачехе, как вывести на чистую воду ее и служанок, как заставить всех увидеть правду.
Позабудь, сказала однажды Гленриан, которая приходила в его сны, чтобы побеседовать или предупредить о чем-то. Позабудь, и не бери на себя черное, а ее и так судьба накажет.
Гленварт так и сделал, скрепя сердце. Каждый год он посещал отца по самым важным праздникам, но подолгу не задерживался. А в день своего семнадцатилетия Гленварт написал отцу о том, что более не вернется в родной дом, просит лишить его всякого наследства и позабыть о нем.
Юный граф выбрал себе ремесло мага, и не сказать, чтобы путь этот был очень тяжек для него. Прилежание, большой талант, воспитание и наука одного из искуснейших магов того времени, каким являлся его учитель, сделали из него блистательного молодого мага.
Вскоре он был представлен королевскому двору, еще в пору расцвета короля Энио, немало побродил по свету и через какое-то время стал одним из королевских чародеев.
А что до мачехи его, то судьба действительно наказала эту женщину. Однажды ее старший отпрыск, а за это время у нее родились еще четыре девочки, в поисках развлечений забрался в пустующие покои замка. То были комнаты покойной графини и примыкающие к ним детские, которые давно за ненадобностью никто не посещал.
Мальчик был весьма дурного нрава, балованный и капризный. От скуки чего он только не творил, но любящая мать и толпа нянек все ему прощали. Тут он тоже начал проказить, вывернул все найденные им ящики и сундуки, вспорол обивку на креслицах, а когда стал кататься на пыльных шторах, то те от ветхости оборвались, мальчишка упал и разбил себе голову. С тех пор дурак дураком ходил, да так никогда в себя и не пришел.
Горю матери не было предела, долго она убивалась по старшенькому, которого любила больше всех других деток своих. Служанки ее верные порой шептались меж собой, что это графиня с того света за свою дочку отомстила, да сами вскоре рассчитались со старой хозяйкой, побоялись, что и им за их дурные замыслы и дела воздаяние будет.
Больше их и не видел никто, и не знали, куда подевались. Мачеха несколько лет спустя и сама померла, а Гленварт, чтобы не огорчать отца и сводных сестер, не рассказывал больше о том, что на самом деле происходило и как умерла Гленриан. Но сам не забывал никогда.
И ты, маленький друг, не забывай тех, кого любишь, Рядом они или так далеко, что не достать.
Не грусти так, эта сказка закончилась, да за ней еще будут.