Любовь Отраднева

Це Че Ша, или Лезвие и пружина

От автора

Руна первая. Та, что струится

(Рамерия - Торманс)

Никто не заметил, как она уходила из жизни. Как от господского дома до тёмной реки медленно плыл призрак - белое пятно лица, размытое из-за того, что чёрные волосы сливались с ночью, белые одежды, тоже расчерченные темнотой, небытием волос...

А когда-то она и её брат были гордостью всего села. У доброго народа арзаков никогда не было королей. Но "королевскую парочку" двойняшек все считали чем-то вроде живого талисмана. Пока соседи по планете не лишили арзаков собственной воли, не заставили забыть всё и вся...

Жители села попали в рабство к рыжему и тщеславному генералу Баан-Ну. Больше всего на свете он любил похвальбу своими мнимыми подвигами и красивых девушек. Брат и сестра - Ильсор и Цасор - подростками послушно вошли в генеральский дом. Личный слуга господина и горничная госпожи. Генеральша была старая, толстая и красилась в ещё более рыжий цвет, чем тот, которым природа наградила её супруга...

А у Цасор в глазах - два тёмных омута, и в день своего совершеннолетия она узнала их глубину. Ледяной взгляд, ледяной голос:

- Смотри мне в глаза, смотри мне в глаза! Повинуйся мне, рабыня!

Она не должна была ничего понять. Ничего запомнить. Но сейчас она шла в ночи и шептала:

- Если бы я хранила кинжал на груди... Я бы постояла за свою честь... А я смотрела на это словно со стороны. Моя воля - отдельно от меня. Полно, если я позволила себя загипнотизировать - значит, я сама хотела, чтобы это случилось. Я ведь помню все слова, которые хозяин когда-нибудь мне говорил. Я в полном сознании краснела и уходила, а его игривые фразы летели мне в спину. Ничего, ничего не помню - только собственное имя и то, что связывало меня и его... Значит, я настроена на его волну. На то, чтобы меня разрушили. И никогда мне не стать светлой...

Река приняла её, и никто даже не услышал плеска. Зато на другой день первым хватился Цасор не хозяин её и даже не хозяйка. Брату девушки, Ильсору, бросилось в глаза пустое место за столом слуг. И мутная вода гипноза, как при отливе, стала уходить из его сознания. Постепенно проявлялись картинки из детства, складывалась мозаика.

Её нет больше - его красавицы сестры, его отражения - или отражением был он? Что-то случилось с ними в этом большом доме - что-то плохое.

Сработал "долгоиграющий" мысленный приказ: каждый день в этот утренний час прислуживать генералу за столом. Ильсор пошёл в залу, впервые отдавая себе отчёт, куда и зачем идёт и по чьему приказу. Он чувствовал в себе силы свернуть с этого пути, но что-то его удерживало от такого шага.

И не зря. Как раз в этот день у генерала в гостях собрались многие знатные менвиты. При загипнотизированных слугах они не стеснялись обсуждать свои дела. И тогда Ильсору стало понятно почти всё.

...Такой ценой он стал Другом Народа и вождём своего племени. А сестра его, прозрев, успела подумать только о собственной женской судьбе...

* * *

Цасор очнулась на незнакомой улице. Кругом толкались люди, в основном очень молодые, похожие на её соплеменников, только шумные, крикливые, беспардонные. Память Цасор по-прежнему напоминала тёмный омут, но одно девушка знала точно: здесь она не была никогда. На её простой вопрос местные жители ответили хохотом и насмешками. Наиболее "по делу" было сказано следующее:

- Тебе что, кирпич на голову упал и память отшибло?

- Отшибло, - не стала отпираться Цасор. - Только собственное имя и помню, - почему-то о своём прошлом и о том, как захлёбывалась тёмной водой, не захотелось ей распространяться. А звучание её имени не удивило здесь никого - её готовы были принять за свою. Девчонка, которая спросила про кирпич, оказалась совсем не вредной и позвала Цасор к себе жить:

- Девкой больше, девкой меньше - кто на это посмотрит? Всё равно нам всем умирать молодыми...

...Эту планету земляне прозвали Тормансом - обителью страданий, а местные власти сто раз переименовывали в честь каждой новой жены каждого нового диктатора. И в своё время сюда прилетели с Земли, и маленькая отчаянная социолог-лингвист Чеди Даан жила здесь под видом местной девушки. На этой улице, в этом доме, как раз в той семье, которая приютила и Цасор. Последняя стала проводником Чеди в тормансианской жизни, насколько сама успела её изучить. А землянка никак не могла понять, кого ей так напоминает новая подруга. В конце концов поняла: Ильсора. Одного из тех, с кем её, Чеди, свёл вихрь, перемешавший страницы разных книг... Цасор улыбалась точно так же, как вождь арзаков, так же хмурилась и даже разговаривала и рассуждала, как он. Местная манера говорить быстро и пересыпать речь жаргонными словечками так и не победила. Чеди сначала просто удивилась такому сходству, потом вдруг вспомнила рассказ Ильсора о трагической гибели сестры. А ещё то, что знала от других друзей: после смерти человеку, не удостоенному рая и слишком хорошему для ада, предоставляется новая жизнь на другой обитаемой планете...

И когда все друзья в очередной раз собрались вместе, Чеди сказала Ильсору, как раз справлявшему печальную годовщину:

- Боюсь ошибиться, но на одной очень несчастной планете я познакомилась с девушкой, её зовут Цасор, и она - не что иное, как твой двойник!

Так что брат и сестра ещё, может быть, встретятся. Только нельзя сказать - доживут ли Цасор и её ровесники до тех времён, когда тормансиане возьмутся строить нормальную жизнь? Или так их и убьют ритуально в двадцать пять лет, борясь с перенаселением, ещё в детстве отделив от более "умных" "долгоживущих"? И не успеет Цасор устроить свою личную жизнь и родить детей? Если бы осталась на родной планете - пришлось бы рожать. Но назад на Рамерию девушке дороги нет. Как нет её и тому крохотному существу, что зародилось в ней от чёрной ночи с рыжим генералом... Эта душа должна была воплотиться в другого ребёнка на другой планете...

Руна вторая. Та, что сверкает

Посвящается акушерке Лиле.

Побольше бы таких, как она -

тогда не так бы жировали шарлатаны...

"Есть только один надёжный способ отправить девушку в тыл", - так сказал капитан Дроздов юному аврору Коминтерна Седрику Диккери. Тот, конечно, понял намёк. Сначала смутился, как гимназистка, потом подумал: "Легко ему говорить, великому теоретику! Сколько уже я его знаю - у него так и нет постоянной девушки!" Сам-то Седрик прожил уже два года в браке с живой молнией. И свою жену, красавицу Чу Чэнь, временами откровенно побаивался. Она-то ничего на свете не боялась, и почти всегда всё выходило по её. Когда-то она воскресила самого Седрика, ушла живой из логова чернейшего колдуна столетия, побывала в огне многих войн - а Седрика таскала за собой. И он её прикрывал, и она его спасала, и оба они, как могли, вершили правосудие - да только Седрику уже надоело питаться огнём и адреналином, видеть кровь и смерть. Он не любил войну, как любила её Чу. Хотя, наверное, не любила и она, наигралась уже в снайпершу... Нервный срыв и так был близок, да тут ещё эта жуть. Когда ты вынуждена убить былую близкую подругу, которая оказалась в стане нелюдей, и сама ранена пулей, выпущенной этой подругой, - это не всякий переживёт. От телесной раны снайпер Чэнь вроде оправилась, а вот от душевной...

Седрик глядел на беспокойно спящую рядом жену, потом прикрывал глаза и видел мирную картину. Его родители, он с Чу и их дитя. Добрый, патриархальный дом, дружная семья. Он почти уверен: даже после того, как они двое пару лет были в бегах и не давали о себе знать, семья Диккери их примет... Тем более с прибавлением.

О детях они как-то даже никогда и не говорили, как-то подразумевалось, что потом когда-нибудь, в шесть часов вечера после войны... Да только война не кончится никогда! Огненные дни шли чередой, любить друг друга приходилось под пулями и на лету. И далеко не всегда чета Диккери вспоминала о том, что надо произнести предохраняющее заклятие. Но, видимо, душа, жаждущая воплощения, не хотела начинать новую жизнь со случайности, с неосторожности...

А если теперь попробовать, осознанно желая зачать ребёнка? То есть, думал в полумраке Седрик, желать-то будет он, а снайперше своей ничего и не скажет. Она и вообще-то упряма, а сейчас просто неадекватна. Она всегда мечтала, чтобы жизнь её была горячим источником, а не кастрюлей с супом. И пока не изменится мир вокруг (и внутри) - она своего решения не поменяет. Фу, как он цинично рассуждает! Но в самом деле, пришла пора что-то менять. И пусть им повезёт. То заклинание всё равно должны произносить оба. А Седрик отныне забудет, как оно звучит. И простыми, не магическими словами будет молить небо о прямо противоположном...

* * *

- Знаешь, здорово, что это случилось! - Чу говорила гораздо медленнее обычного, по временам вообще замолкая и прислушиваясь к себе. - Мы не ждали, не гадали, откладывали на неизвестно когда - а оно само, и это очень хорошо! Это и будет самое большое и интересное приключение в моей... или в нашей?.. жизни. Пусть другие дуры относятся к этому как к жирному кресту на дальнейшем развесёлом существовании!

Совсем мало времени прошло после того, как они побывали в гостях у Дроздова - а Чу как-то резко успокоилась, тихо просияла изнутри. Что случилось с ней - она поняла сама, без всяких врачей. И ликующему Седрику понадобилось сказать всего одну фразу, чтобы из китайской бамбуковой рощи счастливое семейство ринулось не на новую войну, а в Англию, в поместье Диккери.

Эти двое не чувствовали за собой никакой вины. Правда, только до тех пор, пока мать Седрика при виде давно пропавших без вести детей не потеряла сознание... Было много слёз, и старый мистер Диккери не бросил справедливого упрёка: "Как бабка с дедом понадобились - так вы сразу под родимый кров!" Вместо того он сказал:

- И ты сбежал всего лишь из-за того, что я пытался уберечь тебя от армии и пристраивал на тёплое местечко в Министерство Магии? Да подавай хоть завтра документы в авроровское училище!

Седрик тоже не стал напоминать отцу, как тот был непреклонен... А Чу вообще пробило на сентиментальность, и ночью она поделилась с Седриком:

- Может, и мне помириться с родителями?

Муж даже удивился. Все знали, что конфликт юной снайперши с "предками" тянется ещё с дошкольного возраста. Её родители в своё время сбежали в Англию из земли своих отцов, недовольные тамошними порядками. А Чу как раз отрицала родительский образ жизни, в девять лет удрала в Китай и жила там в коммуне, пока в одиннадцатый день рождения её не нашло письмо из школы волшебства. После этого ей приходилось проводить каникулы в отчем доме, и это был сплошной стресс для обеих сторон. Родители Чу ещё и не имели ни малейшего отношения к магическому миру. И последняя капля - очень хотели иметь и погрязали в придуманной мистике. Дочь над ними смеялась, а они её, настоящую ведьму, побаивались, но тоже пытались поднять на смех.

В общем, Седрик, уже вернувшийся однажды с того света, столкнулся просто со слишком сильной родительской любовью. А с Чу всё было намного сложнее. Но капризы беременных лучше выполнять. И Седрик, один раз приняв самостоятельное решение, снова вернулся в привычную колею...

* * *

Отчий дом встретил Чу большими переменами. Отец её, оказывается, умер полгода назад, скоропостижно. Перед смертью очень жалел, что не повидался с дочерью, просил передать ей своё благословение и завещать общее дело.

Мать рассказывала всё это со слезами, и в сердечности её не чувствовалось фальши. Миссис Чэнь стала грустнее и мудрее, и дочь поняла, что они подружатся. Одно только насторожило Чу. Мать сказала, что супруги Чэнь в последние годы не только торговали благовониями, колокольчиками и туманными книгами, претендующими на звание магических. Теперь у родителей, то есть у матери, была ещё и клиника, где лечили сверхтрадиционными китайскими методами. Естественно, тонны чудесных исцелений...

- А отца почему не спасли? - цепко и зло спросила Чу. - Или он не доверился своим подчинённым?

- Доверился, - вздохнула мать. - Ты же знаешь, мы сами не медики, мы просто дали ребятам денег на раскрутку...

- Что за ребята?

- Отцовы друзья, ты их не знаешь. Пока они и четверти суммы не вернули, да ещё и благодетеля не уберегли... Ему тогда стало плохо, он вызвал от них машину, а к вечеру умер в палате...

- Мама! "Не уберегли"! Ясно же - они ему и помогли умереть! Чтобы не платить! Теперь очередь за тобой, за мной, Седриком и ребёнком!

- Силы небесные, Чу, какие страсти ты говоришь!

Снайперша испугалась, что доведёт мать до обморока. Обняла усталую маленькую женщину и чуть не заплакала вместе с ней. Но нет - вскинула голову, как норовистая лошадь, глаза влажно блеснули, ноздри затрепетали:

- Мам, они-то не знают, что играют с ведьмой! И я их выведу на чистую воду!

* * *

- Ты - в мугловую больницу?

Шокированы были все - и Седрик, и его родители, и все друзья и знакомые, кто об этом узнал. Ни у кого из них и в мыслях не было, что порядочная ведьма может рожать где-то, кроме больницы святого Лоскута. А Чу упёрлась:

- Я так хочу! В конце концов, у меня мама там заведующая! - тут пришлось слегка приврать. - Встану на учёт в их диагностическом центре, а на последний месяц лягу на сохранение. А в нашей больнице выпрошу такой амулет, чтобы передавал им на расстоянии данные о моём здоровье. Вот им для науки полезно будет!

...Настоящей китайской медициной у них и не пахло. Её, Чу, с порога спросили:

- Беременны?

Она чуть опешила и кивнула. Присутствия магии не ощущалось, молчали и амулеты, и интуиция. Может, правда эта новость написана на её счастливой физиономии?

- Очень довольны, да, - это уже утвердительно. Чу радостно отметила, что аборт и не подумали предложить. Подтвердила:

- Очень-очень!

- Проходите.

Её, строго говоря, и не осматривали. Осветили какими-то разноцветными лучами, в которых, опять же, не было ни грамма магии. Срок выставили какой-то приблизительный, пробубнили, что всё замечательно, велели приходить в следующем месяце.

А когда она покидала клинику, из палатного окна ей упёрся в спину взгляд.

"Оглянись! Оглянись, дочь Цасор! Нет, какое там - мне, чтобы внушить кому-то что-то, надо смотреть в глаза. Когда же она обоснуется здесь надолго?"

* * *

Чистая профанация. Чу специально бродила по всем отделениям клиники, напрашивалась на полное обследование. И везде видела одну и ту же картину. Безобидная светомузыка, сеансы медитации, банальная болтовня о чакрах. Никакими сомнительными травами или заговорённой водой здесь не поили, нитей под кожу не вживляли и даже не брали анализов. Чу очень хотела бы знать, есть ли здесь хоть один настоящий дипломированный медик. Всё происходящее напоминало ей, как о-генриевский Благородный жулик, тоже, кстати, прикидываясь китайским целителем, продавал обывателям под видом чудесного эликсира простую воду, подкрашенную вишнёвым сиропом. Вреда, говорил он, не будет, а пользу, может, и принесёт.

И чем дальше, тем менее обоснованными казались Чу её подозрения. Психологический портрет здешнего коллективного Благородного жулика никак не мог принадлежать людям, которые способны на хладнокровное убийство из-за денег... Но в чём же тогда дело?

С пациентами клиники Чу если не лично перезнакомилась, то по крайней мере всех до одного знала в лицо. Здесь собралась постоянная компания граждан, у которых "тихо шифером шурша, едет крыша не спеша". Особенно потрясали Чу те, кто здесь лежал в палатах. Хотя - чем плохо, санаторий почти без режима, кормёжка от пуза (за такие-то деньги!), прогулки в парке в обществе упавших с того же дуба, что и ты...

Один экземпляр раздражал молодую женщину до глубины души. У него была физиономия мелкого киношного фашиста, слишком светлые, льдистые глаза и невероятных размеров рыжая борода. Лежал этот субъект в урологии, но Чу была почти уверена, что лечится он там не от камней в почках, а от импотенции. И лечение состоит в том, что он постоянно хихикает с медсестричками, в том числе из чужих отделений, да и пациенток пытается не обделить своим вниманием. Да только странно: несёт он всякую весёлую пошлятину, а глаза холодные, нехорошие... Её, Чу, он всегда провожает долгим, тяжёлым взглядом и не говорит ни слова... Если бы она умела читать мысли!

"Клянусь зелёным небом Рамерии, я не могу! Может, звезда, что у неё во лбу, возвращает мой гипноз мне? Или у меня не поднимается рука на собственного внука? Желтолицему этому, который здесь стал её отцом, я без труда внушил выпить керосину вместо чая. А здесь не могу. Всё-таки я её настоящий отец!"

* * *

Генерал Баан-Ну нашёл свою смерть не в день победоносного восстания арзаков. Рыжебородого ещё до этого осудил на казнь Верховный правитель Рамерии, колдун Гван-Ло, за то, что генерал провалил его задание.

После смерти Баан-Ну угодил прямиком в ад. И Жёлтый Дьявол - Бафомет вызвал грешника к себе:

- Хочешь поработать на благо Тьмы? Помнишь Цасор, которая служила у твоей жены?

- Помню. Хорошая была девочка, с перцем. Жалко, что она утонула, а братец её, бунтовщик, остался в живых.

- Не болтай. Если бы Цасор не утопилась, она родила бы тебе ребёнка. А теперь его душа воплотилась на другой планете. Девчонку зовут Чу Чэнь, она сейчас носит двойню. Это опять будет "королевская парочка", как Ильсор и Цасор. Только в этот раз девчонка гораздо опаснее мальчишки. Нельзя, чтобы она родилась в это время, в этом месте, у этих родителей. Ступай на планету Земля и внуши своей вновь воплотившейся дочке, чтобы упала с лестницы и выкинула, ну или что-нибудь в этом роде.

- А как же мой внук?

- В мальчишке нет ничего особенного.

- Значит, можно сделать так, чтобы он остался в живых?

- Это уж твоя забота. Внука дарю.

Владыка ада дал Баан-Ну ещё кое-какие наводки. Результатом явилась странная смерть мистера Чэнь и появление Чу в клинике. Следующим шагом рыжебородого было внушить медперсоналу ни в коем случае не говорить миссис Диккери, что у неё двойня. Хотя эти шарлатаны с помощью своих лучей вряд ли бы сами это узнали... Зато генеральский гипноз навёл помехи на амулет, который Чу дали в больнице святого Лоскута. Там теперь были уверены, что всё у красавицы китаянки идёт прекрасно и что она носит одного здорового младенца мужского пола.

А Баан-Ну выслеживал Чу и всё пытался внушить её дочери умереть не родившись. Да только не получалось у него ничего - второму ребёнку боялся повредить. Бафомет и его черти смаковали генеральские мучения. Может, это было даже важнее для тёмных сил, чем погубить девочку...

* * *

Месяцы беременности пролетали незаметно. Снайперша прекрасно себя чувствовала, много гуляла, наслаждалась заботой близких и особенно любовью мужа. Конечно, в начале пришлось пережить тошноту, а в самом конце было очень тяжело двигаться. Ну и бывали, разумеется, у Чу приступы раздражительности и полосы грустных мыслей. А ещё она с удивлением ловила себя на том, что становится занудой. Седрика она и прежде "строила", но любя и по делу. А теперь всё больше и больше ворчала на него просто за беспорядок в доме.

Что до планов в отношении клиники, то ими Чу, разумеется, с мужем не делилась. И пока всё шло по её. В один из последних солнечных осенних дней она легла на сохранение. Не за месяц, конечно, а недели за две до предполагаемого срока родов. Гуляла по парку с Седриком и мамой, которые навещали каждый день. Трепалась с соседками по палате. Они, конечно, были из муглих муглихи, но Чу как-то и в голову не приходило повышать их сознательность. Были более животрепещущие темы для разговоров...

- Девчонки, неужели вы не боитесь рожать без помощи?

- Ну как без помощи, в самом конце они придут, примут ребёнка...

- Угу, а если до тех пор какие осложнения? Что-то подозрительна мне их "близость к природе". Разве может женщина родить самостоятельно, просто находясь в их райском саду и слушая их музыку?!

- Чу, твоё полное имя не Чудачка? Если не доверяешь здешней системе - шла бы в обычный роддом!

- Да я-то как раз хочу попробовать. Я точно знаю, что нашему роду нет переводу, потому мне неинтересно поступать как все, - про себя Чу подумала: "Здесь все немножко с приветом - должны сглотить. А впрочем, так ли сильно я привираю?" - Просто странно. Операций здесь не делают - обещают, что всё рассосётся без вмешательства. Но с родами-то так нельзя!

Из дальнейших разговоров выяснилось, что роды идут всё же под наблюдением врача (кажется, настоящего и не с помощью лучей) и что пока ничего плохого ни с матерями, ни с детьми не случалось. Только Чу не была уверена, что это правда, что здесь нет общего преступления против материнства и детства или что не будет частного преступления лично против неё. И собралась пройти весь путь до конца. Рисковать она не боялась - ни собой, ни ребёнком. Она сильная, тренированная, побывала на настоящих, не шарлатанских курсах подготовки к родам. А задолго до этого, ещё шестнадцатилетней девчонкой, присутствовала при родах своей подруги и даже помогала. Так что Чу знала, что её ждёт, и именно поэтому запретила Седрику присутствовать. Хотя он высказывался в том смысле, что партнёрские роды ему - "не слабо". Но снайперша была почти уверена, что он либо грохнется в обморок, либо не сможет больше взглянуть на неё без отвращения...

Она справится сама. В конце концов, она ведьма.

* * *

Всё началось, как и положено, в ночь. Около восьми вечера Чу прибежала к девчонкам на пост:

- У меня, кажется, воды отходят!..

Дежурная сестричка направила на неё очередной луч и сказала со столь же дежурной улыбкой:

- Ну, милости просим в предродовую! Брать с собой ничего не надо, чистое бельё там дадут, а вещи потом принесут в послеродовую. Собери в сумку и поставь у двери палаты.

Чу должна была бы уже привыкнуть к тому, что тут никогда никого не осматривают, но всё-таки к себе в палату плелась слегка "выпавши в осадок". Она-то, с амулетом от святого Лоскута, точно знала, что началось у неё всерьёз и пойдёт нормально. А другие как? А вдруг бы это были предвестники? А вдруг бы стимуляция понадобилась? "И вообще, - вдруг подумала снайперша, складывая свои пожитки в большой пакет, - ну ладно родовая, но послеродовое отделение - единственное, куда я не смогла заглянуть, пока изучала клинику. Меня это тогда не смутило: они же там с детьми лежат, зачем им лишняя зараза? В окна вроде видно было, как счастливые мамаши показывают своих ребятишек, вроде и выписку торжественную видела... А сейчас меня как-то смущает, что девчонки, уходившие от нас на роды, потом ни разу не проявились. Опять же, как бы, понятно: не до того им, чтобы забегать к нам прощаться. Но меня настораживает: то, что у девчонок всё хорошо, кто родился и так далее, мы узнаём только от медсестёр. Ну не помню я, чтобы среди выписываемых хоть одно знакомое лицо мелькнуло! В смысле, вроде знакомые, но какие-то они не такие... Насколько я могла видеть в окно..."

С такими тревожными мыслями Чу дошла за сестрой до предродовой. Это был очередной зимний сад, пожалуй, самый прекрасный в клинике. И вот здесь Чу впервые ощутила присутствие магии. Сначала интуитивно, потом по очевидным приметам: деревья росли прямо из пола, да и пол был не полом, а землёй, поросшей травой и цветами...

Чу расстелила на траве несколько пелёнок, скинула одежду и легла, прикрывшись простынёй. Молодую женщину познабливало - не от холода, а от волнения. Она уже устала ждать этого дня, маяться по ночам от изжоги, когда не можешь заснуть, не можешь даже лежать, а сидишь по-турецки на койке и шепчешь: "Противный мальчишка, когда ж я тебя рожу наконец?" Чу изо дня в день нарезала круги по коридорам и несколько раз забиралась на подоконники. Дождалась. Начинаются схватки. Или, точнее, одна большая схватка, очередная битва снайпера Чэнь со злом.

В листве деревьев ей мерещились чьи-то внимательные взгляды. Минимум два. Один просто пристальный, другой льдистый, холодный... Тьфу, чёрт, как у рыжебородого! Этому-то, Казанове рыже-лысому, что здесь надо? Он что, в сговоре с тем, вторым, который, видимо, и есть "настоящий доктор"? Чу его раньше не видела, точнее, ни разу не встречала этого взгляда. Снайперша попыталась вспомнить, сталкивалась ли с главврачом клиники. Но тут скрутило...

В общем-то, это было не так страшно, а вполне даже терпимо. Орать не хотелось совсем. Дальше - она знала - будет чаще и чаще. А пока в промежутках можно и понаблюдать за врагами.

Похоже, что они действуют не в связке. Докторишка спокойно чего-то выжидает, чувствуется, что место в листве занято им привычно и всё дальнейшее известно ему наперёд. А рыже-лысый что-то мечется. Передрались бы они, что ли?..

...Часы тянулись еле-еле. Глаза врагов в листве расплывались перед взором Чу. Незыблемой оставалась только красная полоска на амулете с двумя буквами: "ОК". Снайперша почти совсем засыпала, но тут схватки пошли чаще и чаще. Она извивалась, заламывала руки, лихорадочно дышала "по-собачьи", иногда успевала шёпотом ругнуться, но так и не кричала. Не хотелось ей, правда. Её отпускало, она начинала считать, сколько пройдёт до следующей схватки, но сбивалась и задрёмывала на несколько минут. Снов, конечно, видеть не успевала - была только паутина путаных слов...

Раз... Смотри мне в глаза, смотри мне в глаза, повинуйся, повинуйся мне, рабыня!

Два... Твоя дочь должна родиться мёртвой...

Два с четвертью... А сына ты отдашь мне...

Два с половиной... Что за чуждая магия на моей территории?

Два и три четверти... Все дети, что родятся здесь, сразу лишаются душ...

Два с ниточкой... Ты вообще кто?

Два с иголочкой... Директор питомника дементоров. По совместительству заведующий родильным отделением.

Ниточка обрывается... Пусть всё идёт обычным порядком.

Иголочка ломается... Мы служим одному господину, но у меня персональное задание...

Три! Чу вздрагивала от боли и открывала глаза. Пережидала схватку, пыталась отыскать глаза этих двух придурков, засыпала... Как ещё далеко до рассвета!

А потом снайперша уже не смогла спать. Началось самое противное - когда невыносимо хочется потужиться, а ещё нельзя. В нормальных роддомах акушерки определяют, когда будет можно. Здесь предполагалось, что вот сейчас надо звать на помощь, как раз чтобы тоже определили. Чу никого звать не собиралась - всё равно эти вурдалаки уже тут. Она терпела из последних сил и сверялась с амулетом. И когда на нём засветилась зелёная полоса, снайперша, вспоминая всё, чему её учили на курсах, стала помогать своему ребёнку появиться на свет...

Да только она не знала, что амулет у неё порченый и видит только одного из детей - мальчика. А по-настоящему первой шла его сестра, да ещё не головой, а противоположным местом. Нормальный врач, только взглянув на результаты УЗИ, сразу отправил бы на кесарево по показаниям. А ненормальный, он же главный дементоровод, уже стоял над роженицей. И вместо исполнения своих прямых обязанностей глядел ей в лицо. Глаза его были полны абсолютной тьмой. Она выплёскивалась наружу клубами дыма, щупальцами, которые заканчивались когтями. Один коготь аккуратно провёл вдоль лица и тела Чу. Осталась чёрная черта, разделившая на две одинаковые части и плоть, и дух снайперши. Теперь слуга Тьмы разломил бы её существо по этой линии. Забрал бы детей Чу и пополнил бы ими ряды дементоров - страшных существ, питающихся чужой радостью и могущих лишить человека души. А молодая женщина, ничего не помнящая, должна была вернуться в большой мир с двумя видимостями, двумя подмёнышами, которые тоже напакостили бы всем по-своему...

Ничего этого доктору дементорских наук подстроить не удалось. Ведь во лбу у снайперши уже не один год горела алая звезда. Это в своё время чёрный колдун пытался убить её и не смог - от его смертельного проклятия остался только этот след. И сейчас звезда разгорелась поверх чёрной черты, пытавшейся её располовинить. Черта занялась и постепенно сгорела, как бикфордов шнур. От последнего миллиметра черты вспыхнуло щупальце, её проведшее. И ловец дементоров взорвался, как бомба. И все в мире дементоры снова стали людьми. Заняли место исчезнувших подмёнышей...

Забегая вперёд, можно сказать, что клиника с того дня занималась всем, кроме ведения беременности и родов и что друзья покойного мистера Чэнь постепенно, но сполна долг его вдове выплатили. Но это было уже потом.

А сейчас, на этом жутком рассвете, Чу уже не понимала происходящего - прислушивалась только к себе и порченому амулету. В ту минуту, когда звезда защитила снайпершу и убила преступного доктора, злополучную маленькую девочку стало можно вытащить. И этим незамедлительно занялся второй враг - рыже-лысый. Рванул он бедняжку так, что чуть пополам не порвал. Но, видно, это сильно непростая была девочка. Она сама усиленно рвалась появиться на свет. Отпихнула брата назад в тёмные глубины, оттолкнулась от него, вылетела, как пробка из бутылки. Баан-Ну аж на пол сел.

Чу ничего этого не видела. Ей только амулет показал, что с сыном что-то не то. И раньше, чем подумала, она, как была, истерзанная, аппарировала в больницу святого Лоскута, и там их с мальчиком тут же спасли.

Семья Диккери так и не узнала, что Чу носила двойню.

Руна третья. Та, что ни на кого не похожа

Посвящается Шакире Мебарак,

без чьих песен не написался бы этот опус...

"От кого:

Кому:

Дата: Пт 17.05.2023 03:15

Тема: тощища

Привет, Шурочка!

Как ты там в своём вечном свободном полёте? Вот у меня только-только мелкий заснул, а перед этим весь день орал - с одиннадцати утра! Ему даёшь бутылочку, он её выпивает и почти спит. Положишь в кроватку - поднимает дикий рёв. Что ему надо - не пойму, еда у него уже из ушей лезет! Теперь я надеюсь, что до раннего утра его не услышу и смогу хоть немного личной жизнью позаниматься. В частности, написать тебе.

Эх, раньше мы жили намного веселее! Не знаю, впрочем, как ты - может, ты сейчас создаёшь спецэффекты для кого другого. Но я уже тебе говорила и ещё скажу: когда мы с тобой были в бюро провокаций, я просто цвела! Правда, никто из них так и не спровоцировался. У них тоже у всех уже дети. Мулатка эта тогда носила аж третьего - ей-то я и позавидовала, когда решила завести своего... Нда, этот кусок мне уже пора копировать из письма в письмо, а я чуть не каждый раз набиваю его заново. Ну а что поделаешь, если всё оно вот так?.. Нигде не бываю, кроме как в Интернете, гуляю только с коляской. Шурка, давай, что ли, сайт сделаем о тёмной магии? Глядишь, обе на этом и подзаработали бы... И вообще приходи в гости - мой крокодил у тебя на руках сразу затихает.

Ну вот, заворочался, сейчас проснётся и завопит. Послала скелета переодеть детёныша и приготовить смесь. Так что минутка у меня, замотанной, ещё есть. Вчера вот тоже была у меня маленькая пауза - так я зачиталась книжкой про Фандорина и чуть бутылочки с сосками не сожгла! В последний момент спасла, а скелет тогда был в магазине. Убить, что ли, автора страшной смертью? Или будет как в той частушке: "Вот уж враль искусный! Жаль, что он невкусный!" :)))))

Ладно, побежала я, а то ОНО опять есть хочет. Пиши, звони, заходи.

Твоя погрязшая в быту подруга

Гробыня".

* * *

Это письмо Шура прочла на другой день, когда пришла на работу.

...Шура Шувира и Аня Скрепкина, предпочитающая именовать себя Гробыней Склеповой, дружили с незапамятных времён. Вместе ходили в детский сад и в младшие классы. Потом у Гробыни обнаружились магические способности, и её забрали в волшебную школу. Но свою подружку Анька не забыла, писала ей письма, а когда судьба заносила в большой мир, домой - обязательно заходила в гости и приглашала к себе. Правда, после школы Гробыня вышла замуж за мага-миллионера и на свадьбу позвала только "князьёв-графьёв", в число которых Шура не попала. Но на подругу она не успела обидеться: брак скоро распался, да не просто, а со скандалом. Потом Гробыня предприняла ещё пару попыток устроить свою личную жизнь, но всё с тем же результатом. В итоге ей пришлось рожать неизвестно от кого. Правда, Шура до сих пор не понимала, зачем Аньке понадобился ребёнок. Если только затем, чтобы хоть в чём-то самоутвердиться? Так и то, родила она с жуткими разрывами и кормить не смогла - не было молока... Правда, малыш у неё был замечательный. Если бы Шура была его мамой - он бы не плакал! А достался он Гробыне, которая не знает, что с ним делать. Сама ловко устроилась: сидит на шее у родителей, ещё получает пособие как мать-одиночка, тряпьё детское у неё стирается и гладится с помощью магии - само собой, а кое-какое вообще не пачкается. Всю работу по дому делает оживлённый скелет, он же бегает ни свет ни заря на молочную кухню - там к нему привыкли и выдают пакетики не глядя в список. То есть Гробыня могла бы вообще ребёнка с рук не спускать, разговаривать с ним, учить познавать мир. А она всего только держала бутылочку, пока бедолага из неё сосал, а сама в это время витала мыслями неизвестно где. Потом она запихивала маленького в кроватку, населённую разными заколдованными игрушками. Радовалась, если он засыпал, а если нет - затыкала уши, обзывала сына "свиноежом" и продолжала читать романы, красить ногти в немыслимые цвета и бродить по обеим всемирным паутинам - обычной и волшебной. Ну ещё что она делала - это гуляла с коляской. Чтобы дышать воздухом и не пропускать ни одного мужского взгляда...

Шура собралась в очередной раз попенять подружке: или занимайся ребёнком, или уж не лицемерь, не сиди дома, а оставь маленького на скелета и иди работай! Но всё это уже было сто раз говорено-переговорено. Да и кто бы говорил? Ей, Шуре, столько же лет, сколько и Гробыне - скоро двадцать семь, а она всё ещё одна и даже ни разу не побывала в состоянии "уже одна". Не говоря уж о детях... У неё, Александры Шувиры, всю жизнь были такие проблемы, что ни до чего. Она любила спецэффекты и тайны. И отчасти - пакости. Именно поэтому они и дружили с Гробыней - неслабой и вредной тёмной волшебницей...

Анька всегда удивлялась, почему Шуру не взяли в волшебную школу.

- Пропустили, наверное, - смеялась та, - не заметили.

- Тебя не заметишь! Ты же рыжая!

- Ну и что? Всё, что я делаю, невидимо глазу. Пока не рванёт, а там никто ко мне не привяжет...

Вот потому и возникло "Бюро провокаций". Гробыня тогда связалась с Шурой и выдала историю.

Был такой Гурий Пуппер, красавец, звезда большого спорта и наследник нехилого состояния. В него были влюблены все девчонки всех волшебных школ. А достался он единственной, которой до поры до времени был ни к чему, - Таньке Гроттер. Гробыня тогда прокляла обоих, да только через много лет они опять встретились. И вот Склепова хотела узнать, выдержит ли их чувство разные испытания?

Ох, и наслаждалась Шура, программируя целый параллельный мир, первозданно-безжизненный, с бесконечными руинами и радужными лучами, с таинственным голосом "высшего суда"! Задачей Гробыни было, чтобы Гурий и Таня, снова загоревшиеся страстью, попали именно в этот рукотворный мир. А потом, когда выяснилось, что они друг от друга не откажутся, магия Склеповой направила их обратно. Дальше Шура уже не участвовала - там начиналась чистая психология. Иван Валялкин, некогда любивший Таню, а ныне ставший священником, виртуозно и бесстрастно изгонявшим духов. И его ревнивая жена, африканка, во святом крещении Ульяна. Магия её племени чуть не погубила Таню и Гурия. Но они опять справились. После чего Анна и Шура прекратили деятельность бюро, заявив о себе только прощальной запиской...

Весёлое было времечко! Только для Шуры Шувиры это - так, мелочи жизни. Она каждый день на фронте. Хотя посмотришь со стороны - ничем, кроме ерунды, не занимается...

Ну и о чём ей в сороковой раз писать Гробыне? Воспитывать её бесполезно, перебирать воспоминания - надоело. Вот в гости к ней можно заглянуть. Ну не понимает Шура, как можно скучать, когда изо дня в день видишь, как твой ребёнок растёт, крепнет, умнеет?..

Что там ещё было в письме? А, Фандорин. Эти книжки Шура все прочла в Интернете, ей понравилось, хотя относиться к ним серьёзно она не собиралась. Ничуть не более отображает действительность, чем повестушки про ту самую Таню Гроттер. (Про Гробыню в них тоже есть, а про Шуру, конечно, нету!) Но сейчас, по долгу службы, как раз про Фандорина Шура располагала эксклюзивной информацией...

* * *

"Славянская правда", 13.05.2023

"Техногенная катастрофа или злой умысел?

Учёный мир серьёзно обеспокоен ростом числа отклонений в здоровье и поведении подрастающего поколения. Так, по данным за последний год, на территории Московии каждый пятидесятый новорождённый появляется на свет с полным набором зубов, да не простых, а вампирских. Одновременно с этим резко возросла детская смертность при родах. Среди младших школьников замечено массовое снижение успеваемости, повышение уровня агрессивности, тяготение к антиидеалам. Выпускники школ и институтов перестали стремиться к созданию семей.

На территории других областей Единой Руси, а также в сопредельных государствах отмечаются сходные явления, но в гораздо меньших масштабах. Эпицентром зла стала Москва...

Как нам стало известно, на конференции Академии Наук Всея Руси эксперты высказывали разные мнения о природе надвигающейся катастрофы. Одни учёные полагают, что цивилизация найдинцев подошла слишком близко к краю, что наша планета чудес не выдерживает научно-технической революции. Другие не соглашаются: раз удалось локализовать очаг бедствия - значит, на территории Московии действует преступное сообщество, поставившее себе целью лишить нас будущего. Скорее всего, злодеи облучают республику определёнными частотами, вызывающими мутации организма и изменения психики.

Сторонники последней версии призывают: вместо того, чтобы накрыться белой простынёй и ползти на кладбище, надо поставить на ноги милицию, спецслужбы, всех одиноких, но прославленных борцов со злом, задействовать все ресурсы, найти и обезвредить преступную группу!

Просьба ко всем, кто может как-либо помочь: обращайтесь прямо в редакцию!

Аглая РЯБИНИНА".

Если бы загранкорреспондентки не оказалось тогда в Москве... Если бы не её, привыкшую собирать сплетни, послали на ту конференцию: "А, ничего интересного там не будет, напишешь протокольную заметочку..." Если бы Аглая не почуяла сенсацию и не преувеличила всё в двадцать раз... Если бы главред не забыл это прочитать и не отправил материал, как всегда, куда-то на пятую страницу...

Ну и самое главное - если бы статского советника в отставке Эраста Петровича Фандорина не зашвырнула на Найду таинственная сила, то не было бы никакой дальнейшей истории.

* * *

Это - Найда. Это - совсем другая Москва, где говорящие животные и растения являются полноправными гражданами, где никого не удивишь колдовством. Эрасту Петровичу понадобилась всего пара дней, чтобы разобраться, каков тот мир, куда он попал против воли, но откуда пока не собирался исчезать. Потому что зацепила рябининская заметка. В его, Фандорина, родном мире подобное сочли бы или бредом, или очень коварным умыслом вполне земных существ. Последнего, впрочем, нельзя было исключать и здесь - особенно в части вероятного дурного влияния на детей и молодёжь, хотя и с детской смертностью возможно всякое... Не говоря уже о том, что сама заметка могла быть тщательно спланированной дезинформацией. Но даже если и нет - по здешним меркам вся история могла потянуть всего лишь на заурядное уголовное дело...

Государственную службу у себя там, на Земле, Эраст Петрович оставил. Отношения с новым начальством Первопрестольной у него ужасные. А если кто-то где-то, кроме слуги, верного японца Масы, вздумает по нём скучать - так говорят, что вернуться можно в день и час исчезновения, и никто ничего не заметит. Пришельцы с других планет здесь тоже не в диковинку, некоторых даже специально приглашают...

Первым делом Фандорин протелефонировал в редакцию и попросил соединить с корреспондентом Рябининой. Трубка ответила весёлым девичьим голосом:

- А она дома сидит, тушь с ресниц простынями вытирает! Её главный чуть не уволил за всемосковскую панику!

- А номер д-домашнего телефона можно у вас узнать?

- А вы что хотите - утешить или в лоб дать?

- Что вы - ударить даму? Но возмущаться б-буду.

- Пишите.

...Аглае Рябининой было уже за шестьдесят, и не очень-то ей удавалось это скрыть. Жизнь она прожила нервную, по-своему весёлую, но по большому счёту не очень счастливую. И из последних сил продолжала цепляться за эту жизнь - ведь покой сулил ей гибель...

Фандорина она узнала с одного взгляда - Эраст Петрович даже растерялся слегка. Аглая сразу ухватилась за такое знакомство. Пыталась напоить знаменитость жутким чаем, в просторечии именуемым "настой ваксы на венике", и угостить карамельками времён большой войны с половцами. От чая Фандорин отказался. Но битых два часа курил с хозяйкой на балконе и доказывал стареющей сплетнице, как неправы те, кто проигнорировал её сигнал.

- Вы только не говорите н-никому, что я у вас был! Пусть все потом узнают, когда мы с вами найдём этих извергов!

- Да, да, хорошо, что сестры дома нет! Алёна-то сама безобидная, но она бы сразу рассказала семье своей дочки. А там, с позволения сказать, своё сыскное дарование имеется. Осеев-Штирпиц на старости лет конкуренции не потерпит... Вы-то молодой, красивый и везучий, а этого не прощают!

...Еле ушёл от неё (пока не пришлось вставать в позу "Оставь меня, старушка, я в печали!"). Пообещал:

- Я вам позвоню.

Про себя подумал: а может, и придётся. С собой унёс в душе малоприятный осадок, а в кармане - изготовленное на компьютере журналистское удостоверение. Физиономию на фотографии они с Аглаей тоже смоделировали - Эрасту Петровичу оставалось только загримироваться.

...В Академии Наук аж удивились:

- А мы всё думаем - когда же вы придёте проверять сигнал? Напечатали опровержение - и всё. Нет, ну мы понимаем, что не хотите пугать народ, но сами-то обязаны были разобраться! А опасность вправду есть...

Из дальнейшего разговора выяснилось, что вампирские зубы Аглая присочинила "для вящего", а остальное - в принципе, правда. И учёный муж призывал негодяев к ответу почти теми же словами, что были в заметке... После чего Фандорин, уже в своём виде, направил стопы прямиком на Петровку, 38.

* * *

"Управление внутренних дел Московии

Выписка из приказа ? ...

от 16.05.2023 г.

В связи с необходимостью повышения квалификации сотрудников Управления приказываю:

?7.

Старшему оперуполномоченному майору Э. П. Фандорину (аналитический отдел) - пройти курс обучения компьютерной грамотности, освоить текстовые, графические, статистические программы, научиться пользоваться электронной почтой и сетью Интернет. Обучение проходить в рабочее время.

Администратору локальной сети Управления лейтенанту А. С. Шувире - обеспечить означенное обучение.

Начальник УВД Московии

генерал-лейтенант юстиции Т. Т. Дождевик".

- Вы только, Эраст Петрович, не пугайтесь, Шура при первом знакомстве всех шокирует. Но вы на неё не обращайте внимания. Как бы мы тут без неё? У других в компьютерном отделе по тридцать человек, а у нас на всю Петровку одна Шувира!

- Хм!.. - только и сказал на это Фандорин, начиная свой путь по длинному извилистому коридору. Мысли в голове были такие же длинные, тягучие и никак не хотели додумываться до конца. Странно глядеть на этих людей. Их разбаловало многолетнее затишье и благополучие. Получив от него, Фандорина, информацию, они не только не начали рыть копытом землю, но даже не навострили ушей. Правда, сказали, что такие сотрудники на дороге не валяются, и определили на свободное место, уж где нашлось... Кажется, делом "Похитителей будущего" Эрасту Петровичу придётся заниматься в свободное от службы время. Хотя...

Какие выгоды сулят милицейские погоны, прикинуть так и не удалось. Прямо перед глазами уже была дверь с надписью: "Администратор локальной сети Шувира Александра Святославовна".

Означенная дверь была полуоткрыта. И из-за неё прозвучал совсем молодой голос:

- Та заходите вже, товарищ майор!

"Малороссийский акцент у неё - нарочно", - отметил про себя Фандорин и шагнул в кабинет.

Лейтенант Шувира сидела за компьютером в вертящемся кресле - Эрасту Петровичу в новом родном отделе такого не досталось. Девушка крутанулась вбок, откинулась на спинку кресла и вытянула перед собой длиннущие ноги. Они казались ещё длиннее из-за чёрных босоножек с камешками и уходящими в бесконечность тонкими носами.

В своё время Шура не удержалась и грохнула на эту обувку всю зарплату. Зато колготки у неё были не целые, хотя она героически пыталась запрятать все дорожки вниз, на подошву. Стесняться этого Шура, однако, не стала и, прищурившись, наблюдала, как немаленький Фандорин изучает её почему-то снизу вверх. Наверняка его шокируют женщины в брюках, тем более в джинсах с вышитым на коленке драконом. А на Шуре ещё и водолазка-"лапша" в облипочку, и рыжие волосы, как всегда, заплетены в немыслимое количество тоненьких косичек. Накрашена она, правда, умеренно: ну ресницы чёрные, ну губы рыжевато-коричневые с блеском...

Да это бы всё ничего. Действительно не по себе Эрасту Петровичу стало в тот миг, когда он наконец встретился с Шувирой глазами. Слишком они у неё светлые, почти прозрачные. И взгляд цепкий, недобрый... В прошлой жизни один господин с подобными глазами дважды его, Фандорина, чуть не убил.

А Шура чуть усмехнулась, но сама внутренне вздрогнула. Этого человека, красивого, как Монте-Кристо из французского кино, могли обожать стареющие тётки или такие, как Гробыня. Но что его можно уважать и даже бояться - Шура поняла только сейчас. Синева тоже бывает грозовой и пронзающей...

Их взгляды скрестились, как на дуэли. Глаз никто не отвёл. А заговорила первой девушка:

- Ну здравствуйте, Эраст Петрович, коли не шутите! - и дальше нараспев: - В шорохе мышином, в скрипе половиц медленно и чинно сходим со страниц. Встречи час желанный сумерками скрыт, все мы скорпионы, каждый ядовит! Тьфу, то есть все мы капитаны, каждый знаменит! - она усмехнулась колко и рассыпчато.

- Добрый день, Александра С-Святославовна. Вы это к чему?

- К тому, що у литературном отделе пополнение! Есть тут у нас такой, там работают Жеглов с Шараповым, Знаменский с Томиным и Кибрит, Каменская с компанией и все "Менты". Даже Штирлиц одно время подвизался, хоть он и по другому ведомству. Теперь вот вы... В общем, их все любят, их все знают. У том числе и преступники.

- Относительно себя м-меры я приму. А вот никого из вами названных не имею чести знать, у нас в отделе таких нет...

- Ага! Один-ноль у мою пользу. Вам, Эраст Петрович, не повезло. У ваши времена ещё столько хороших книг не написали! А кино вообще не умели снимать... Садитесь, що ли, за машину?.. - Шура встала с кресла, указала на него Фандорину, а сама села боком на стол, подвинув чашку с недопитым чаем и початый пакетик семечек.

Новоиспечённый майор сел так же, как сидела Шувира - боком к компьютеру:

- Ой, вы же так экрана не увидите! И вообще сидеть на столе - дурная примета. А уж подсолнушки в присутственном месте... Когда мне было д-двадцать лет...

- То вы чинно переписывали бумажки. Потому что начальство рядом сидело. А я подчиняюсь напрямую Дождевику. И мне, между прочим, скоро двадцать семь.

- Туше, - вздохнул Фандорин, всё больше удивляясь и начиная уже раздражаться. - Но вы курите м-марихуану, это раз. И у вас отец генерал, это два.

- Ну и опять пальцем у небо! Ничего я не курю, мне сие без надобности. У меня всегда под рукой более тонкий наркотик - всемирная паутина. Вы это скоро поймёте, Эраст Петрович. А генерала, так и быть, подарю. У меня дед генерал, только он к системе МВД не имеет никакого отношения. Он вообще генерал от инфузории.

- Это ещё как?

- А он генерал инопланетный, здесь от этого никому ни холодно, ни жарко. Он только и умеет, что хвастать своими былыми подвигами и гулять с девчонками моложе меня. Так что если я сижу на такой должности - значит, у самом деле заменяю целый отдел. Была бы я "блатной" - выпросила бы себе два десятка помощников. И звёзды бы у меня были побольше. А так сама тут кручусь.

- Александра Святославовна...

- Та можно просто Шура.

- Шурочка, - Фандорин хотел сказать "дитя моё", но поперхнулся. Выходило, что она его моложе всего на восемь лет... - Я пока вижу, что вы весьма усердно п-предаётесь праздному времяпрепровождению.

- Ваша правда. Но я вам сейчас покажу, как можно работать со скоростью мысли! - девушка слезла со стола и перетащила посетительский стул к компьютеру, поставила рядом с креслом, села.

- Могли бы и меня попросить... - Эраст Петрович ещё не закончил фразы, а Шура уже в несколько щелчков наоткрывала кучу окон. И теперь водила курсором "мышки", показывая что-то на экране:

- Та ладно... Давайте вже делом займоваться... - пальцы её, достойные пианистки, побежали по клавишам. А ногти у неё были накрашены по-хитрому, в два цвета: по тёмно-бордовому фону полоса из малиновых блёсток. Но почему-то все разной длины...

* * *

"От кого:

Кому:

Дата: Пн 20.05.2023 09:15

Тема: Re[7]: картиночка

Пт 17.05.2023 09:18 Анна Иоанновна!

В дополнение к моему тебе отчёту посылаю портрет Фандорина, посаженного мною в калошу. Намалевала минут за десять на компьютере, правда, каюсь, что стиль опять анимешный, но я другим не умею рисовать.

(Смотри вложенный файл: fandorin.jpg)

Сб 18.05.2023 04:02 Шурик, ну за что ж ты так Эраста Петровича? Он же такой Заинька!

Сб 18.05.2023 14:30 Ага, только не граф и не князь, и все деньги у него на планете ПМЖ остались. На данный момент он всего лишь бесквартирный майор милиции. Только вот перебрался из "Крайнего приюта инопланетчика" в комнату в нашей общаге... И вообще, узнай Фандорин про бюро провокаций - он бы нас с тобой по головке не погладил...

Вс 19.05.2023 02:40 Да от кого он узнает? Мы точно не расскажем... ШУУУУРАААААААА!!!! Дай мне его мыло или номер мобильника!!!!!!

Вс 19.05.2023 15:03 Ань, я ему обещала никому не сообщать этих данных! Тем более служебный ящик создавала ему я, а если он воспользовался моим советом и наделал себе ещё личных - то тех адресов я и не знаю...

Пн 20.05.2023 03:21 Это чтоб ты да не знала? Вредничаешь, Шурка, делиться не хочешь, боишься - отобью... :((((

Да мне-то что? У него своя свадьба, у меня своя. Просто корпоративная этика заела... А если бы у нас с Э. П. были неформальные отношения - я бы вас обоих позвала к себе и познакомила... Это было бы, по крайней мере, не свинство..."

Шура нажала на "отправить". Чтобы не сидеть и не думать сто лет, как лучше сформулировать. Всё равно выйдет только хуже...

Чёрт, не надо было ничего рассказывать Гробыне! Она же теперь не отстанет! Хоть бы не попёрлась под окна общежития - впрочем, это через весь город, куда ей с коляской-то? Если только ради такого случая покинет малыша на скелета и полетит по старой памяти на пылесосе...

А что, собственно, она, Шура, так переживает? Жалко Анькиного пацанёнка? Не хочется, чтобы унижалась сама Гробыня? Или неохота осложнять жизнь Фандорину? Кстати, посмотреть надо, как у него дела...

Шура недрогнувшей рукой щёлкнула на "Сетевом окружении". Перлюстрировать фандоринский компьютер (как, впрочем, и любой в УВД, вплоть до принадлежащего генералу Дождевику) ей никакая корпоративная этика не мешала. А должностные обязанности даже предписывали.

* * *

"Это мы, опилки! Сайт диких неформалов!

Привет тебе, о путник, забредший к нам! Поздравляем со вхождением в царство свободы! Здесь можно всё! На нашем виртуальном пространстве вы можете воплотить самые сокровенные мечты! Сначала понарошку, а если понравится - приходите на сборище опилок..."

Эраст Петрович отвернулся от экрана, хорошенько поморгал глазами и повертел головой. Надо идти обедать. А ещё лучше - сначала позаниматься где-нибудь гимнастикой. Жалко, что он не у себя дома, а в отделе, где полно народу. От безобразных, хулиганских и просто дурацких сайтов перед глазами уже плыли разноцветные пятна, а во рту появился неприятный привкус...

В прошлой жизни Фандорин очень много сведений черпал из газет. Но, конечно, даже не представлял себе, сколько информации можно получить, не отходя от компьютера. Знай себе набирай ключевые слова: "антиобщественный образ жизни", "неформальные сообщества", "свободная любовь", "поклонение сатане"... Правда, сложно всё это систематизировать. Правильно говорит лейтенант Шувира: над этим Интернетом давно пора учреждать цензуру! Ведь пишут кто во что горазд, а стражи порядка теперь разбирайся, где кончаются шалости и начинается противоправная деятельность...

Аналитический отдел пытался получить полную картину преступлений на территории Московии. Собрать воедино все данные, разбить на группы, наложить на карту республики... Эраст Петрович выпросил себе самый "скользкий" и "провисающий" участок: преступления духовные. Антиобщественные организации, калечащие молодёжь. Он надеялся, что какие-нибудь нити сойдутся в одной точке и выведут на чистую воду "Похитителей будущего". Одну шайку или много маленьких...

Уже помянутая Шувира ему сказывала: вполне можно вычислить, с какого компьютера что отправлено, где территориально этот компьютер находится и кто с него выходит в Сеть. Жалко, что он, Фандорин, пока не специалист. А научиться можно только с помощью всё той же Шувиры. Так что главный на сегодняшний день вопрос - можно ли доверять этой девочке с разноцветными ногтями и опасными глазами? Спасибо, на предателей в рядах правоохранительных органов Эраст Петрович насмотрелся...

Со вздохом он перевёл взгляд снова на экран. А оттуда на него как раз Александра Святославовна и глядела. Сначала гипнотизировала взглядом, потом подмигнула и пропала.

"Доработался", - сказал себе Фандорин и решительно выключил машину.

* * *

"От кого:

Кому:

Дата: Вт 21.05.2023 09:27

Тема: Re[9]: картиночка

Пн 20.05.2023 09:15 Да мне-то что? У него своя свадьба, у меня своя. Просто корпоративная этика заела... А если бы у нас с Э. П. были неформальные отношения - я бы вас обоих позвала к себе и познакомила... Это было бы, по крайней мере, не свинство...

Вт 21.05.2023 02:52 Шура, не тебе бы про "свою свадьбу" говорить! Уже сколько лет я пытаюсь устроить твою личную жизнь - и всё никак... Так что с Фандориным я бы не отказалась познакомиться, но могу его тебе подарить. Если сумеешь охмурить. А я, со своей стороны, всегда готова помочь советами...

Ой, Гробынь, да не заморачивайся! Ты отлично знаешь, что по-настоящему я люблю только тебя! *дежурная шутка* И кстати, в порядке повышения компьютерной грамотности я послала Э. П. несколько твоих фоток..."

Отписавшись таким образом от подруги и ругнув себя за то, что опять подаёт ей надежды, Шура, с бьющимся сердцем, переключилась на служебную почту и открыла другое письмо.

"От кого:

Кому:

Дата: Вт 21.05.2023 09:08

Тема: Re: вложенные файлы

Пн 20.05.2023 17:43Уважаемый Эраст Петрович!

Учимся работать со вложениями. Посылаю Вам энное количество фотографий, там я, моя подруга (кстати, большая поклонница книг о Ваших приключениях) и её ребёнок.

(Смотри вложенные файлы: foto1.jpg foto2.jpg foto3.jpg)

Остаюсь с приветом, Шувира.

Уважаемая Шурочка!

Все файлы открылись. Это, конечно, не моё дело, но вряд ли дружба с этой особой будет для Вас полезной. Она банальная хищница, сама несчастная и опустошающая других. Мне жаль её дитяти. Вы, Шурочка, намного интереснее и талантливее своей так называемой подруги. Вы бы меня очень выручили, если бы помогли разобраться с той тьмой сведений, что я нашёл в Сети по интересующим меня вопросам. От Вас, я уверен, видно, какие сайты я успел посетить, - так вот, важно узнать, откуда это попало в Сеть.

Надеющийся на Вас Фандорин".

Шура минут десять просидела, закрыв руками пылающее лицо. Потом по новой поставила чайник и принялась сочинять ответ:

"Эраст Петрович, Вы молодчина! Я Вас загрузила ерундой, а Вы сразу всё повернули на пользу дела. Буду очень рада помочь. Заходите в любое время, будем разбираться. Персонально с каждой блохой и каждым динозавром. Я Вам ещё ссылочек накидаю на всяких козлов. Если я правильно поняла, за какой дичью Вы охотитесь... В общем, жду в гости. Обещаю чай с печеньем и полное отсутствие семечек!"

* * *

- А вы подумали - у вас глюки, когда я на вас с экрана глянула?

- Не "глюки", а галлюцинации. Ну что вы, ей-богу, как с Х-Хитрова рынка?

- Почему "как"? Дом, где я живу, как раз и стоит на месте бывшего Хитрова рынка...

- Буду знать. Девушку, которая живёт на Хитровке, хотя бы и б-бывшей, обязательно надо провожать домой.

- Та спасибо... Это я вас сейчас провожу куда захотите! Давайте руку!

И Фандорин вслед за Шурой шагнул прямо в экран. Ощущения были примерно такие же, как тогда - когда Эраста Петровича перебрасывало на Найду. Непонятно, где верх, где низ, перед глазами разноцветное свечение... И внезапно - твёрдая почва под ногами.

На чём стояли борцы с духовной заразой, было пока непонятно. А глядели они, словно из аквариума, на какую-то комнату, полную "хмырей болотных"...

- Где мы?

- Тише... Внутри компьютера, с которого пишет админ сайта "Рухнувших с дуба"... Впрочем, они нас не видят и не увидят, пока мы сами этого не захотим...

...До конца рабочего дня они успели пробежаться по тридцати трём сайтам из фандоринского списка. Правда, Шура вела по ним не подряд, а как-то выборочно.

- Уменьшаю длительность перехода, - поясняла она Эрасту Петровичу. Тот сначала переживал, что информации они получают очень много, а зафиксировать её негде. Но Шувира заверила: - Мы же с вами сейчас - всего лишь информационные сигналы. Значит, такими же сигналами является и всё, что мы узнаём. Вернёмся на мою машину - отряхнёмся от них, и они сохранятся.

Фандорин решил в это не вдаваться, а поверить Шуре на слово. Как-то неуютно было ощущать себя информационным сигналом...

Когда они наконец вернулись в кабинет Шувиры, было без пяти шесть.

- Фух!.. - выдохнула девушка. - Хватит на сегодня. Я вам завтра с утречка пришлю отчёт, а сейчас пойдёмте до хаты!

- Да пожалуй, пора, - Эраст Петрович медленно приходил в себя. - Нда, Шурочка, теперь я понимаю, как вы тянете весь отдел. И неужели у в-вас до сих пор ни одной награды?..

- Не, нема. Они ж никто не в курсах, что можно утворить с помощью Интернета. Вы первый, кому до такой степени понадобилась моя помощь...

- Ой ли? Ну хорошо, я вам тогда от себя подарю духи. Японо-французские. Вам п-пойдёт.

- Это такие... у длинной коробочке, у серенькой? Ой, здорово как!

- Да, и моё предложение насчёт п-проводить остаётся в силе.

- Хотите посмотреть, как я живу? Ну что ж, флаг вам у руки, пошли. Я же обещала чай с печеньем!

- Тогда встретимся внизу, мне ещё нужно в свой отдел.

* * *

Шура старательно отсчитывала звонки, даже сверялась с длинным списком на двери:

- Я обычно ключом... Так, нет, это Ёжиковым пять звонков, а нам - шесть. Хорошо, у другую сторону не обсчиталась. Семь - це Крокодиловым, от них потом не оберёшься... Пять... шесть! - и уже кричала в глубь коридора: - Привет, генерал!

Стоило Фандорину взглянуть на дядьку, вышедшего на звонок, как сразу стало понятно, от кого Шура унаследовала рыжие волосы и слишком светлые глаза. Правда, генерала давно уже, как говорил один помещик у Некрасова, моль поел, и нехорошую силу своего взгляда дед Шувира успел залить градусным пойлом. Ну и, конечно, у Шуры лицо покруглее, поскуластее, и носик аккуратненький, и губы не такие тонкие и злые...

- Привет, внучка! Кого привела в нашу берлогу?

- А, это с работы. Знакомьтесь: Баан-Ну - майор Фандорин Эраст Петрович.

Генерал от инфузории, у которого и фамилии-то не оказалось, попытался произвести впечатление. Это было сложно: поверх застиранной футболки он носил истрёпанный мундир с кучей неизвестных, видимо инопланетных, орденов, вышитых прямо на ткани. А штаны у него были хоть и с лампасами, но спортивные. Фандорин только коротко кивнул и прошёл вслед за Шурой по длинному коридору в обитель семьи.

Комната вообще-то была огромная, как зал, с высоченным потолком, но неловко перегороженная пополам огромным шкафом многофункционального назначения. Генеральской половины не было видно от двери. На Шуриной - в ногах узкой кровати подмигивал чёрный глаз молчащего компьютера, и больше ничего!

- Все стулья дед утащил, - поясняла она весело, - у него гости бывают. А я место для танцев себе очищала.

Эраста Петровича увиденное повергло в некоторый шок:

- Как вы здесь живёте? К вам даже с-солнце не проникает! Почему вам до сих пор не улучшили жилищные условия?

- Потому что я не знаю, чем она думает! - ответил за внучку Баан-Ну. - Очередь огромная, а она за столько лет не может туда влезть!

- Не "влезть", а встать, и не "не могу", а не хочу! Это же исторический дом. И место интересное, и сам он - ровесник революции! Тут одних привидений штук двадцать! А чердаки! А подвалы! Я на Петровке так и сказала: никуда я отсюда не поеду, вселяйте тех, кому нужнее, а мне лучше выделёнку проведите!

- Неужели вы на с-службе от компьютера не устаёте? Я, например, два часа посижу - и мне уже нехорошо.

- Це с непривычки. А вы ж понимаете - у Интернете самая жизнь по ночам! - Шура подмигнула Фандорину, напоминая, сколько раз за сегодняшний рейд они натыкались на выключенные машины. - Ладно, если на кухне нема Крокодиловой - я минут через пятнадцать чайку сварганю. Дед, покажи Эрасту Петровичу, где руки помыть!

...Вскоре все трое сидели на генеральской половине за столиком. Шура разливала чай, а Баан-Ну канючил:

- Внучка, ну дай мобильник позвонить! Ёжиковская Инга опять на телефоне повесилась! Всё равно за тебя служба платит!

- Ну на, - Шура с явной неохотой сняла с шеи свой недевичий, без лишних наворотов аппарат. - Только разговаривать иди на лестницу. У нас у кои веки гости.

Фандорин под столом наступил ей на ногу. Но генерал уже безропотно уплёлся. Тогда Эраст Петрович позволил себе возмутиться вслух:

- Шура! Ну разве можно так со старым, больным, к тому же не чужим в-вам человеком?

- С таким - можно! По нём каторга плачет, только доказать ничего нельзя. И вы не смотрите, что он такой... обшарпанный, он же девчонкам звонить пошёл! Ладно, проехали. Какую вам музыку поставить? "Царь-Пушка державная, звон колоколов"? Я такое вообще-то не слушаю...

- Сохрани Боже, Шурочка, я сам т-такое не слушаю! Мои соседи по общежитию тоже почему-то думали, что мне это должно понравиться, и изводили меня несколько вечеров.

- Ну слава Богу. Тогда так. Классики у меня на много часов, но это настроение нужно соответствующее. Я-то больше всего люблю концептуальный рок, но это семь пудов не для вас. По-моему, у самый раз будет Шакира - и не совсем попса, и не напрягает.

- Лукавите! - усмехнулся в усы Фандорин. - Вашу м-машину в Сети так и зовут: "SHAKIRA".

- Браво! - Шура ушла за шкаф раскочегаривать компьютер. Вспомнила, что фандоринский значится в списке как "LISA", и поморщилась.

Вернулся, с кислой физиономией, генерал:

- Эх, ничего вы, Федорин, не понимаете в колбасных обрезках! "Гимназистки румяные, от мороза чуть пьяные..." - тем самым он доказал, что не только не дозвонился ни одной девчонке, но ещё и под дверью подслушивал.

- Та тьфу на тебя, дед! - беззлобно махнула на него рукой Шура.

- И на тебя взаимно. Майор, может, нам в карты сыграть?

Эраст Петрович, умеренно обиженный на "Федорина" ("Хамство у них тоже фамильное!"), поджал губы:

- Со мной лучше не садитесь. Я всегда в-выигрываю, хотя играть не люблю.

- Я про вашу легендарную везучесть наслышана, - влезла Шура, появляясь из-за шкафа под первые аккорды первой песни. - Но спорим, що я у вас выиграю?

- Ну, если вы б-будете играть нечестно...

- То получу кулаком по наглой рыжей морде! Попробуем?

- Сначала я, - возмутился Баан-Ну.

И проиграл Фандорину десять раз подряд, радуясь только тому, что игра идёт не на деньги. Это при том, что Шура всё время сновала туда-сюда и отвлекала:

- Вы по-испански понимаете? Я тоже нет, но почти все переводы нашла у Сети, - и принималась их цитировать. То, что никто её не слушает и что она мешает - её, видимо, не смущало совершенно.

Наконец Шувира перестала щёлкать за шкафом "мышью" и стучать по клавишам:

- Как раз успела! Слушайте песню по поводу нашей работы! Песня называется "Где воры?"

Игроки отложили карты и обернулись к девушке. А та вдохновенно и наизусть декламировала поверх голоса прекрасной колумбийки:

Их видели там,

их видели на крышах,

прогуливающимися по Парижу,

в зале суда при вынесении приговора.

С припудренными носами,

при галстуке или в синих джинсах,

их видели на всех обложках -

больше ничего не скажешь.

Где воры?

Где убийца?

Может быть, барахтаются там,

во дворе соседа.

А что, если это они,

а что, если это я -

тот, кто играет на этой гитаре,

или та, которая поёт эту песню,

которая поёт эту песню?

Их видели сидящими

на коленях или на корточках,

стоящими, дающими уроки,

во всех должностях.

Проповедующими в церкви,

даже дающими концерты.

Их видели на всех коктейлях,

делящими министерства.

Где воры?

Где убийца?

Может быть, барахтаются там,

во дворе соседа.

А что, если это они,

а что, если это я -

тот, кто играет на этой гитаре,

или та, которая поёт эту песню,

которая поёт эту песню?

Генерал делал внучке страшные глаза. Гораздо менее страшные, чем её собственные. Шура была явно не в себе и не к добру развеселилась. "Куда я попал? - думал Эраст Петрович. - Чего она добивается?"

Оказалось, вот чего:

- Ну, сыграете теперь со мной?

- Ну что ж... Проще согласиться, чем объяснять, почему я не хочу этого делать, - Шувира отметила, что заикаться он перестал - значит, всерьёз разволновался или разозлился. - На что будем играть?

- Ах, вы так? На желание!

- Согласен!

Баан-Ну к этому времени успел заснуть головой на стол. Поскольку пил в одиночку, хотя бы и церковное вино. Шура его аттестовала как фальшивое и пить не стала, а Фандорину не хотелось дополнительного тумана в голове.

...Это был конец света, но Шувира у Эраста Петровича выиграла! И руки всё время держала на виду, так что возможность смухлевать исключалась полностью...

- Мне что теперь, завтра умирать? Это, правда, староверская примета, но если в человеке что-то резко поменялось - ему не жить...

- Та типун вам на язык! Кому не везёт у игре - везёт у любви. Не знаю, верно ли обратное, но, извините, ваша жизнь может служить подтверждением тому, что верно. Так вот, я вам желаю, щоб с сегодняшнего дня было наоборот. Так, как я сказала!

- Спасибо, Шурочка, только если я проиграл вам желание - так и выполнять его мне...

- Вот и думайте, как!

Шакира всё это время продолжала распевать и в итоге переполнила чашу терпения мадам Крокодиловой. Необъятная дама всунулась в комнату и начала ругаться. Проснулся генерал и стал ей отвечать. Под этот шум Фандорин как-то скомканно простился со своей более чем странной помощницей, которая и сама спешила за шкаф выключить музыку, и направился к себе.

* * *

"От кого:

Кому:

Дата: Ср 22.05.2023 09:47

Тема: приехали (+ отчёт)

Эраст Петрович, я нас поздравляю! Вчера вечером рухнул всепланетный сервер виртуальных дневников. Жалко! Там дикое количество народу делилось своими мыслями, в том числе и антиобщественными. Хотя... кто много говорит, тот вряд ли когда-нибудь сделает, так что только зря бы время потратили.

Обещанный отчёт прилагаю (otchet.doc). Там тридцать три вчерашних сайта и ещё штук двадцать, куда мы с Вами не попали. Я по ним пробежалась ночью, как Вы ушли. И кроме того, ещё столько же новых наковыряла. Спала только два часа, но это моё нормальное состояние..."

Отчёт подавлял. Точные адреса, имена владельцев компьютеров, выжимки из увиденного и подслушанного. Правда, Шура не стала вылезать со своими рекомендациями, на кого из списка стоит обратить внимание, а кто просто мается дурью... Это пусть теперь оперативники разбираются. Но всё равно, ещё десяти не было, а Шувира уже подготовила такой солидный документ! Сам Фандорин с дополнениями к отчёту управился только перед обедом. Потом стоял в очереди в столовую и из спортивного интереса подсчитывал: вчера они с Шурой бродили по компьютерам пять часов, обработали тридцать три сайта и ещё на двадцать не попали. Шувира за ночь разобралась с сорока источниками, а времени у неё на это было... Так, добираться ей до работы час, стало быть, выходит она в восемь, а встаёт в семь. Значит, легла она в пять. А занялась поисками после его, Эраста Петровича, ухода. Правда, во сколько он ушёл, вспомнить не удавалось. Потому что в общежитие он вернулся с больной головой и заснул, как только добрался до кровати. Но можно попробовать подсчитать с другого края. Домой к Шуре они пришли в семь вечера, ещё где-то через полчаса она запустила диск с Шакирой. А когда Фандорин уходил, звезда пела по-английски, и весьма нескромный текст. Значит, всего-то надо найти в Сети дискографию Шакиры и подсчитать, сколько времени звучания от начала до этой песни - "Underneath Your Clothes" ("Под твоей одеждой").

Охота была тратить время! Но тут крылось что-то важное - что-то, чего Эраст Петрович не мог ухватить, но ощущал буквально кожей...

Нашлось всё очень быстро, а считал он долго и на бумажке. Ещё и коллеги на него косились:

- Ну ты, Петрович, попал, если Шакиру слушаешь!

- Мы с вами на б-брудершафт не пили, - лениво огрызнулся Фандорин. Ему даже удалось не сбиться...

В итоге получилось восемьдесят девять минут девять секунд. Полтора часа. Значит, он уходил в девять, и на свои сорок сайтов феноменальная Шувира потратила целых восемь часов. Всё же в связке они работают быстрее мало-мало не вдвое - сознавать сие было весьма приятно.

Но не это главное. Крушение дневникового сервера - вот что не давало успокоиться. Шура "обрадовала" майора не первой - только войдя утром в Сеть, Эраст Петрович прочёл об этом в заголовках новостей. Во сколько всё случилось? Без чего-то одиннадцать вечера.

И у Фандорина отлегло от сердца. Мало ли о чём сказала Шувира: "Как раз успела!" - за пятнадцать минут до его ухода, перед тем, как петь свою арию о ворах... Самому майору сейчас хотелось - что с ним случалось крайне редко - напевать пародию на песенку:

Друзья вы мои, не ревнуйте,

Обиду в душе храня:

Все знают, что Шура любит

Компьютер, а не меня!..

* * *

Дальше была ещё целая неделя напряжённой работы. Конечно, не всё время вместе. В один из дней Эрасту Петровичу выпало суточное дежурство, пару раз аналитиков отправляли на место происшествия, поскольку не хватало людей... Шуре тоже приходилось и ругаться с провайдером, и обновлять антивирусные программы, и совершенствовать защиту данных, и отлаживать компьютеры всему управлению. В промежутках она развлекалась тем, что, благо бесплатно и анонимно, отправляла с сервера сотовой компании на фандоринский номер всякую ерунду. В первый же день пришёл ответ: "Шура, не забивайте мне, пожалуйста, сим-карту, она служебная!"

Покоробленная тем, что её так быстро вычислили, Шувира переключилась на шалости по почте. Ей нравилось смущать Эраста Петровича. Как-то она кинула ему ссылку на страницу с целой кучей анекдотов про поручика Ржевского, с пометкой: "Очень нехороший сайт, пойду его сломаю!" Фандорин потом полдня плевался, а Шуре на полном серьёзе отписал: "Ломайте скорее, Бог вам в помощь!" Причём сослуживцы в упор его не поняли.

А рейды по Сети меж тем продолжались, отчёты множились, кое-кого исходя из этих данных уже взяли в разработку. Всё равно объём работы не уменьшался... Пришли выходные. Прошлый уик-энд попал всего лишь на четвёртый и пятый день службы Эраста Петровича в Управлении, поэтому они с Шурой выходили на работу, хотя бы и не на целый день. Шувира готова была и в этот раз проделать то же самое, но Фандорин, провожая её в пятницу вечером до дому, уговаривал:

- Шурочка, давайте лучше сходим куда-нибудь погулять. Если, конечно, не вызовут. Ей-богу, мне на вас с-смотреть страшно. У вас лицо зелёное!

- Ну вряд ли более зелёное, чем когда мы с вами познакомились. У моём образе жизни ничего не изменилось. Это вы не хотите признаться, что сами устали! Ну, не хмурьтесь, у меня встречное предложение. Отработать выходные и взять отгулы на среду и четверг.

- А п-почему именно на эти дни?

- У меня у четверг день рождения. Мне стукнет двадцать семь. А двадцать семь - це трижды девять, а девять лет - це полный оборот Чёрной Луны. Слышали про такую фиктивную планету? Так вот, она возвращается, щоб толкать человека на чёрные дела и непоправимые поступки. Я вам когда-нибудь расскажу про себя у восемнадцать лет, це ж вспомнить страшно! Меня трясёт от одной мысли о том, что всё может повториться. А вы, Эраст Петрович, смею напомнить, проиграли мне желание. Так вот, моё желание - щоб в ночь с двадцать девятого на тридцатое вы были со мною рядом. СОВСЕМ рядом, - закончив свою, явно давно заготовленную, речь, она наконец подняла глаза от носков своих немыслимых босоножек и взглянула прямо в лицо Фандорину.

Тот не нашёл ничего умнее, как спросить - без единой запинки:

- А вы что, ночью родились?

- Я родилась около десяти утра, - спокойно объяснила Шувира, - но перед этим моя мать мучалась ночь напролёт. Чуть Богу душу не отдала.

- А моя отдала, когда я родился...

Девушка сочувственно прищёлкнула языком. Помолчали оба.

...Когда они бродили по компьютерам, то часто подавали один другому руки, помогая куда-нибудь перебраться, бывало, что и прижимались друг к другу, замерев и притихнув... Да и по эту сторону экрана несомненно что-то было. Обещанные духи Эраст Петрович Шуре давно подарил. Как-то, в очередном ауте от её талантов, спрашивал в письме: "Вы меня опять шокировали - можно, я Вас буду Шакирой звать?" Она тогда наставила в ответ кучу улыбающихся смайликов и написала: "Если это оперативный псевдоним, то валяйте. А если комплимент, то я весьма польщена. Только я так петь не умею, и вообще мне тогда придётся волосы перекрасить..." А ещё, хоть Фандорину в своё время и пытались внушить, что "передовым женщинам рук не целуют", он почувствовал: с Шурой этого никогда не случалось и ей это должно понравиться...

- Шура, а как же вы в будний день можете гулять? Вы же одна на отделе!

- Та возьмёт кто-нибудь ключи от кабинета, включит мою машину, щоб сеть работала, и какие проблемы? Если что - мне позвонят, и я смогу помочь с любого компа, хоть со своего домашнего, хоть с какого...

Остатки взаимного недоверия... Привкус опасности... Каждодневные общие победы... Майская Москва, пережившая последние холода - причуду небесной канцелярии - и расцветшая под солнцем...

- А где вы собрались... отмечать?

- Та хоть бы и у вас у общаге! У вас ведь своя комната?

- Упаси Боже, там стены картонные! Назавтра вся Петровка будет знать!

- Ну и что? Я що, вас из семьи увожу? Или вы меня?

- Всё равно - не хочу.

- Репутацию мою бережёте? Можно подумать, она у меня есть! - Шувира заметила, как поморщился Фандорин, и продолжила не переводя дыхания: - Ну, а у меня вы были. Даже если я и спроважу генерала, как говорится, у прихожую на коврик - легче от этого не станет. Та же Инга Ёжикова советами замучает, а про Крокодилову я вообще молчу! Ладно, я что-нибудь придумаю. Кстати, завтра меня провожать не надо. Я к подруге еду, к той, которая "банальная хищница". Потому что когда меня достают на Хитровке, я ночую у Аньки. А она-то живёт на Рублёвке, ей третий муж квартиру оставил...

- Завидуете? - о ерунде говорить было проще. - А ещё не хотите съезжать с квартиры! Кто вас там смеет обижать? Впрочем, я, к-кажется, всех видел...

- Та это я так, насчёт "достали". Просто мы с Гробыней дружим двадцать пять лет, а когда она родила, я вообще у неё просто жила. Потому что её мама могла только на чуть-чуть приезжать. Но и то я у неё большему научилась, чем сама Анька. Но меньшему, чем скелет, потому что он физически сильнее. Так, у вас уже глаза по шесть копеек! Ладно, леший с ними со всеми. И вообще, мы нормальные или где? Наши отношения заходят всё дальше и дальше, а мы всё ещё на "вы"!

- Шакира, ты так точно не в себе!

- Угу, и с самого рождения!..

- Эй, может, не стоит обниматься под самыми твоими окнами?

- Та не заморачивайся!...

* * *

- Шурик, кажется, я тебе собралась день рождения испортить...

- Каким бы это макаром?

- Ну, двадцать девятого и тридцатого на Лысой горе будет концерт "Чёртовых Бабушек", это раз в столетие случается... А я дома уже совсем закисла...

- Ну какие проблемы, я побуду с Мелкозявкиным... - маленький Ник и сейчас сидел на руках у Шуры, и она поминутно прерывала болтовню с подругой, чтобы ответить мальчику на его языке и лишний раз улыбнуться. Если Шувира и злилась из-за сорванных планов - по ней этого не было видно.

- Спасибо, ты настоящий друг! - с чувством сказала Гробыня, поправляя фиолетовые волосы. - На тандем из тебя и скелета я вполне могу положиться. Хотя скелет тоже уже весь извёлся, он хоть и костлявый, а отдохнуть хочет ...

- Слушай! - Шура аж подпрыгнула. - Ой, прости, маленький! Отпускай-ка ты, Анька, смело скелета. Если, конечно, разрешишь мне заявиться сюда с молодым человеком.

- Шурка! Ты что, сподобилась?!

- Ага! Ну ты козявочкин, ты букашечкин... Да. Гвя. Именно что гве.

- Как ты от него не устаёшь? От мелкого, в смысле. А твоего детёныш не будет раздражать?

- Не должен. Нехай проходит курс молодого отца. Не маленький вже - тридцать пять... Да. Ну кто от такого мисика может устать? Ну ты зайка...

- Да запихай ты его в кровать! А то так своего и продинамишь, если всё будешь с мелким нянчиться...

- Та меня на всех хватит... Да, букашонок?

- Смотри. В общем, ладно, приходите, только не спалите квартиру, не сбейте режим, не проешьте Интернет-карту и не приманите сюда весь московский преступный мир и вообще всех, кто мечтает убить твоего Фандорина. Да, и ещё одна просьба: может, придёте так, чтоб меня ещё застать? Охота же познакомиться!

- Ну ладно, только не вздумай уводить его курить, - Шура, как ни странно, сама не курила и терпеть не могла, когда курят в её присутствии. Но сейчас боялась другого. - Пусть будет постоянно у меня на глазах...

* * *

"От кого:

Кому:

Дата: Вс 26.05.2023 10:13

Тема: Re[3]: очень важно

Вс 26.05.2023 09:14 Люблю тебя, Петра творенье!

Я всё устроила. Точнее, оно само устроилось. В нужные нам два дня моей подруги Аньки не будет дома и скелета тоже. Будет только её малыш, которого мы с тобой, надеюсь, не обидим и который, в свою очередь, даст нам время... Ты как?

Вс 26.05.2023 10:03 Шакира Святославовна!

Из каких символов составляется рожица с глазами, как ты говоришь, по шесть копеек? Я бы сейчас таких вставил штук двадцать. Получив твоё письмо, с полчаса рисовал иероглиф "спокойствие", "мышью" в графическом редакторе. Что гораздо труднее, чем тушью на бумаге. Даже после тридцатой попытки результат меня удручал. Наверное, я сегодня весь день буду говорить без запинки.

Если прямо к делу, то это неудобно и неприлично. Анна твоя мне не нравится, и ребёнок её, как я понял, всё хорошее в жизни получает только от тебя. Вот и не стоит его обездоливать. Надо выручать подругу - выручай. Но свои отношения со мной в это не вмешивай.

Вс 26.05.2023 10.08 Эраст Проповедович!

Обижаешь. Во-первых, ты забыл о проигранном желании. Во-вторых, и это гораздо важнее, о Чёрной Луне. Как ты себе представляешь меня с маленьким ребёнком на руках и с выросшими клыками? Хотя бы даже и фигуральными. Я вот пытаюсь хохмить, а по-правдашнему мне страшно. И опереться, кроме тебя, не на кого...

Ну что ж, Шура Вервольфовна, назначай время... Где в местной Сети находится бланк рапорта? Только имей в виду - родное Управление ещё может призвать нас на служение...Ох, согрешишь с тобой - уже пишу почти стихами..."

* * *

Шура размотала с головы мокрое полотенце, перекинула волосы наперёд и принялась расчёсывать. Надо же периодически отдыхать от косичек! Справившись с гривой, поборола искушение подойти к окну - всё равно её будут ждать не в поле зрения... Пошарила в шкафу, нашла такой раритет, как целые колготки, а ещё достала соскучившуюся за зиму короткую юбку. Так, а нормальные майки у неё все в стирке. Ну и ладно, нехай себе будет футболка какая есть - с надписью во всю грудь: "Агент больших и малых империалистических разведок" и с жуткой летучей мышью. Ещё и фон чёрный. Ну и ладно, зато юбка оранжевая! Колготки светлые, а босоножки её вечные, чёрные. "Вполне даже ничего, - подумала она, быстро и привычно накладывая на лицо косметику, - такой меня Фандорин ещё не видел. Теперь не забыть самое главное".

Шура взяла из сумки несколько отпечатанных на принтере листков, сложила вчетверо. Достала ключи и прицепила к ним вместо брелока какой-то маленький обтекаемый предмет, который взяла с компьютерного столика. Распихала связку, бумажки и ещё разные мелочи по карманам куртки, повесила через плечо мобильник. Накинула куртку на плечи. Крикнула за шкаф:

- Дед, я поехала к Гробыне, буду завтра к вечеру!

И, не дожидаясь ответа, пошла по коридору со всей скоростью, доступной на каблуках. За девушкой шлейфом плыл тонкий и свежий аромат, напоминающий о стране Восходящего Солнца. Инга Ёжикова высунулась было в коридор, но почуяла этот запах счастья и, перекосившись от зависти, захлопнула свою дверь.

...Эраст Петрович протянул девушке букет, и Шура просияла. Чем дальше, тем лучше он её понимал. Розы были не банально-красные, не скучно-белые и не пошло-розовые, а оранжевые, ещё и с переливами и с красной окантовкой.

- Класс какой! - Шувира повисла у майора на шее. Тот обнял её и даже от земли оторвал:

- Прекрасно выглядишь, з-здравствуй.

- Спасибо, я старалась. А вот тебе и стараться не надо. Пусть все сегодня мне завидуют!

- А мне?

- Неужели есть чему?

- О, лейтенанты и х-хакеры тоже кокетничают?

Они так и несли наперебой всякую ерунду всю дорогу до дома Гробыни. Последняя отперла им дверь во всеоружии, с таким видом, словно уже стояла одной ногой на выходе. Из своих фиолетовых волос она соорудила замысловатую причёску, закрепила её лаком с золотыми блёстками, пустила "завлекалочки" по лбу и вискам. Платье у неё было тоже фиолетовое и блестящее, Гробыня в нём смахивала на русалку. Она стояла на пороге, пытаясь преподнести себя повыгоднее. Но из глубины квартиры раздавался детский плач. И Шура, на лету чмокнув подругу и скинув босоножки, понеслась мыть руки и в детскую, а Фандорина потащила за собой, как на буксире.

В следующую минуту сияющий Ник занял своё законное место на Шуриных руках.

- Привет, Масявочкин! Ань, он у тебя всё растёт и умнеет! Так, да, прошу прощения у общества. Опять забыла, кого кому я должна представлять, но, в общем, знакомьтесь: Эраст Фандорин тот-самый-который - Гробыня Склепова, у миру Анна.

- Безумно рада познакомиться! - Гробыня бросила на знаменитость самый что ни на есть ведьмовской взгляд из-под ресниц. Сына она, казалось, не замечала в упор. А Эраст Петрович, в свою очередь, смотрел сквозь неё. Его потеплевший и одновременно погрустневший взгляд был прикован к Шуре с ребёнком:

- Взаимно. Анна, а как зовут м-мальчика?

- Ник. Никанор Горациевич, - кисло ответила Гробыня.

- Ник, погляди на дядю Фандорина, - встряла Шура. - Он хороший дядя, он ловит воров и разбойников. Да-да-да. Нге. И гве.

- А ты, когда в-вырастешь, тоже будешь бороться со злом? Ой, улыбается мне!

- Они в этом возрасте всем подряд улыбаются, - отмахнулась Гробыня. - У вас свои-то есть?

- Анька! - говорить Эрасту Петровичу бестактности Шура, видимо, считала вправе только себя. А Фандорин смутился, подумал и честно ответил:

- Н-не знаю.

- Понятно, вам не докладывали, - неслась дальше Склепова. - Ну и неужели вам может быть интересно? Пойдёмте лучше, Шурка, и ты тоже, я с вами присяду перед дорогой, я пирог испекла...

- Анна Иоанновна! Тащи свой пирог сюда, если он, конечно, не с лягушками. И вообще, я бы на твоём месте радовалась, что оставляю сына у надёжных руках. Да, букашонок?

- Ну фиг с тобой, Шувира! Сейчас в детской накрою. Скеле-ет!!! Кати сюда стол! А я пойду цветы в вазу поставлю, - испуская волны адреналина, Гробыня удалилась с гордо поднятой головой и букетом, брошенным перед этим Шурой на стол.

Эраст Петрович дёрнул Шувиру за рукав - помешал выпалить, что цветы вообще-то не Аньке:

- Дай мне лучше Ника п-подержать! Пойдёт он ко мне?

- Пойдёт! - Шура показала ему, как подставить руки. - Голова, смотри, чтоб не моталась!

- Удивительно осмысленное существо! - на руках у Фандорина Ник, действительно, прекрасно себя чувствовал. - Н-никогда не думал, что такие маленькие могут быть такими умными!

- Дети - дар Божий, - заметила Шура, пытаясь обнять сразу их обоих...

Явился скелет, толкая перед собой стол на колёсиках:

- Здрасти вам!

- Привет, костлявый! Сегодня отдохнёшь! - говоря это, Шувира почувствовала, как Эраст Петрович передёрнул плечами. Живые скелеты ему как-то ещё не попадались...

Вернулась Гробыня с Шуриными розами в дурацкой вазе, которую и водрузила на стол:

- Милости прошу! Шурке, как всегда, кофе со сливками, Эрасту Петровичу - зелёный чай. Так, сегодня мы отгуляли, завтра тогда сходите, если погода будет. Кормиться мелкому через час. Стирально-гладильная магия действует. Где что лежит - Шура знает. В том числе чистое бельё. Ляжете, конечно, у меня в комнате, - Склепова с удовлетворением отметила, что они оба уставились в пол. - Думаю, вы тут справитесь со всем, вот только проблема - завтра надо на молочную кухню. А фройляйн Шувира так рано не встаёт.

- Я рано встаю, - мгновенно среагировал Фандорин. - Потому что по утрам д-делаю физические упражнения. Я схожу.

Гробыня неприлично фыркнула в чашку с чаем, но тут же извинилась и приказала:

- Скелет, объясни его высоко-кругом-благородию, как туда идти. И схему сборки коляски. И тогда можешь сам уходить. Засим, ребята, я вас покидаю! Угощайтесь и раскручивайтесь!

Она поставила недопитую чашку на стол, сделала шаг к остальным. Навстречу ей потянулся только мальчик, а эти двое слишком крепко держались за него и друг за друга...

* * *

И подошёл к концу этот день. И им двоим удалось сделать так, чтобы маленький Ник не плакал. Спал он пока мало - после каждой еды по полчасика в середине интервала. И это внушало надежду, что в ночь мальчик заснёт на много часов... А до сих пор он переходил с рук на руки. Шура пела ему разные песенки, он смеялся во весь ротик, а Эраста Петровича пробивало чуть ли не на слезу. Но это были бы хорошие слёзы, каких он не знал много лет и которые принесли бы ему облегчение... А впрочем, всё равно лучше смеяться!

Вот Шувира очень серьёзно, учительским тоном принялась декламировать:

Спит медведь, уснула галка,

Сон сморил лису...

Я не сплю - мне очень жалко

Ёжика в лесу!

Бедный ёжик, бедный ёжик

По ночам не спит:

Весь в иголках, спать не может -

Сядет и сидит!

- А що ты, Фандорин, покатываешься? - повернулась она к майору. - Тут плакать надо! Такая жалостная история!

- Шура, ты меня уморишь! С д-двадцати лет так не веселился!

- Ну рада за тебя. Нет, ну товарищи мужчины, надо ж так - они что, не понимают, що с той стороны у ежей иголки не колются? - и сама расхохоталась...

Потом, когда Нику пришло время купаться, Шувира вообще командовала Эрастом Петровичем по полной программе. Тот, впрочем, не возражал:

- Я как подумаю, что обычно его с-скелет купает...

Ещё было, что в один из мелких сонных перерывов Шура заикнулась о том, чтобы наведаться в Сеть. Но Фандорин возмутился:

- Нет уж, здесь - н-никаких компьютеров! А то я поверю в то стихотворение - я тебе его, по-моему, посылал, насчёт "компьютер, а не меня"... - и в улыбке девушки ему почудилась благодарность...

Весь день они суетились и носились, и что-то ели между делом, и если сталкивались на кухне или в коридоре, то целовались, как школьники... И много смеялись. Правда, один раз Шура вернулась из ванной, где контролировала процесс магической стирки, и майор тут же ей сообщил:

- У тебя т-тушь потекла.

- Конечно, там же вода, - затараторила девушка, - эх, не у всех же ресницы от природы такие длинные и чёрные, как твои...

Отвлекла. Зацеловала. Если он и заподозрил, что она могла плакать, то тут же об этом забыл.

...В одиннадцать вечера накормленный малыш устал общаться и заснул у Шуры на руках. Та осторожно его уложила. Быстро простерилизовала накопившиеся за день бутылочки. Вернулась в детскую и подсела к задумчивому Эрасту Петровичу:

- Знаешь, о чём я сейчас думала? Жалко, что мы не одна семья.

- Радость моя, п-представь, я только что думал о том же самом. Только как-нибудь без этой твоей Гробыни. Я никак не могу понять, почему ты с ней дружишь...

- Хэ мэ зэ. В смысле, хрен меня знает.

- Шура! Здесь д-дети!

- Извини. Так вот, это слишком давно тянется. И, наверное, она не такая уж бесконечно противная, раз такого замечательного мальчишку родила. Тем более тот парень, который, как я предполагаю, является его отцом, - он, знаешь, из таких: сила есть - ума не надо. Он всю школу бегал за Гробыней и всегда был для неё запасным вариантом. А потом какая-то магия помогла ему сделать карьеру, приворожить любых девчонок, и он, видимо, из милости сделал Аньке ребёнка.

- А что ж не женился-то?

- А она не хотела. У неё тогда мечта была: родить ребёнка для себя. Вот только зачем? Я сама человек достаточно жёсткий и не сентиментальный, но так же нельзя, как она! Тьфу, я сплетница. Она нам дала приют, а я про неё говорю гадости...

- Ну да, и п-пироги у неё вообще-то вкусные...

- Ах, так? - девушка легонько щёлкнула Фандорина по носу. И сама даже не поняла, каким молниеносным движением майор перехватил её руку. А потом сама она, Шура, оказалась у него на коленях... - Ох ты ж Господи, с тобой опасно иметь дело!

- Только тем, кто нарушает закон! А так - ничего без твоего согласия!

- Ох... Пошли отсюда! Тут всё-таки детская...

* * *

Сколько бы ни издевалась Гробыня, а внутренний будильник поднял Эраста Петровича ровно в шесть утра. Шура лежала рядом, уткнувшись носиком ему в плечо. Вчера она настаивала:

- Не, возле стены - твоё место. Потому что если меня маленький ночью позовёт - я що, через тебя полезу?

А Ник пока ещё продолжал спать. Спала и Шура, и тревожить приходилось именно её...

Повезло. Не разбудил. И уже шагая по рассветным улицам, сверяясь с планом, нарисованным костлявой рукой, Фандорин задыхался от нежности. Сегодня будет ещё один замечательный день. А потом... Потом будет ещё лучше. Потому что он просто возьмёт и сделает Александре Шувире предложение! В качестве подарка.

Дальше он совсем запутался в собственных мечтах. Поскольку было непонятно, какой мир они выберут - его или её. И как сделать так, чтобы Нику Скрепкину жилось не хуже, чем их с Шурой собственным детям...

За всем тем до молочной кухни Эраст Петрович уже добрался. Очередь продвигалась быстро, тётка в окошке действовала на автомате. Но когда майор назвал свой, то есть Ников, номер, она удивлённо спросила:

- А где скелет? - к фандоринскому обаянию в семь утра она была совершенно нечувствительна.

- Скелет в отпуске и велел вам к-кланяться! - Эраст Петрович одарил тётку ослепительной улыбкой. Кое-как распихал по карманам маленькие синенькие пакетики и пошёл туда, к Шуре. Уже на лестнице он сообразил, что ключей у него нет, а дверь он, уходя, просто захлопнул. Придётся звонить. И будить...

Когда дверь начала отпираться, майор уже открыл рот, чтобы сказать: "С днём рождения!" Но на пороге появился скелет.

- Как, ты уже вернулся? - удивился Фандорин. - А Ш-Шура где?

- Александра Святославовна ушли-с.

- Как ушла?! Куда?

- Не знаю. Мне не докладывали. Просили вам передать вот это, - и скелет протянул Эрасту Петровичу несколько листочков с печатным текстом и ещё что-то маленькое, серебристое, обтекаемой формы. - Да вы проходите, давайте детское питание...

- Тащи из карманов, у меня руки заняты!

Ощущение как раз под настроение, когда тебя обшаривают костлявые пальцы... Отделавшись от скелета, Фандорин заглянул в детскую. Бедное дитя спало - то ли всё ещё, то ли уже опять. Эраст Петрович прошёл дальше, в комнату Гробыни. Никаких следов Шуры. Только на кровати с её стороны одеяло откинуто, и на простыне кровавые пятна...

Тут всё поплыло у Фандорина перед глазами. Он как стоял, так и сел прямо на доказательство своего преступления. Какое-то время просидел неподвижно, глядя прямо перед собой невидящим взором. Наконец развернул письмо.

"Милостивый государь,

Эраст Петрович!

Если Вы читаете это письмо, значит, всё получилось. Простите меня, иначе я не могла поступить. Мне нужно было покончить с той жизнью, заложницей которой я стала. Сейчас я Вам всё объясню, только начать придётся издалека.

На планете Рамерия в созвездии Ориона жил-был генерал Баан-Ну. Он принадлежал к племени гипнотизёров - к менвитам. Своим колдовством они поработили другой народ - красивых и добрых арзаков, лишили их собственной воли и памяти. У генеральской жены служила горничная-арзачка - Цасор. И в один прекрасный день Баан-Ну её загипнотизировал и обесчестил. Почему-то она не смогла этого забыть и, не вынеся позора, утопилась. Она была беременна.

Душа ребёнка отлетела и сразу же воплотилась на другой планете - на Вашей, в городе Лондоне. Родилась девочка, китаянка, Чу Чэнь. Она прожила яркую и интересную жизнь, вышла замуж за однокашника, которого сумела воскресить из мёртвых, воевала на многих войнах. И наконец они с мужем решили завести ребёнка. И зачали двойню.

К этому времени генерал наделал столько глупостей, что это переросло в государственное преступление. И его казнили свои. (Так что он покойник уже много лет и в этой связи не надо на него обращать внимания!) После смерти он попал в ад. И там ему дали поручение: погубить девочку из двойни, собственную внучку.

Он заманил Чу в шарлатанскую клинику, внушил всем, кому смог, что она носит всего одного ребёнка - сына. Тогда Баан-Ну ещё не был такой развалиной. Присутствовал при родах, выдернул девочку из тела матери (тьфу, почему из тела? Она же выжила! Её и сына спасли). Кинжалом перерубил пуповину и, как есть, в крови, доставил девочку в ад. Она умерла, но её воскресили. Её разобрали на атомы и собрали снова. Ей вживили кучу микросхем и чёрных сценариев поведения. И подкинули в детский дом на планете Найде.

Эта девочка была я. Так что никакая я не Шувира, а Диккери, и не Святославовна, а Седриковна. И родилась я на самом деле осенью. Это на Найде был май, когда я там появилась. Но об этом я узнала только в восемнадцать лет. А до того меня вели - тоже, как я понимаю, люди ада. Одну меня, потому что детдом был совершенно обычный. Меня со страшной силой обучали компьютерам. Отсюда всё, что я умею и чему Вы так удивлялись.

Когда мне исполнилось восемнадцать, мне предоставили известную Вам комнату на Хитровке. Вскоре там появился Баан-Ну, обрадовавший меня известием, что он мой дед и одновременно куратор и что меня, видите ли, ждут великие свершения. Я обрадовалась. Я любила делать пакости. Потому-то, кстати, я и с Гробыней всегда дружила. Её мама работала у нас в детдоме, и мы с Анькой ходили в одну группу детского сада, а потом в один класс, пока её не забрали в волшебную школу. Гробыня - обычная тёмная ведьма, а я, извиняюсь, ужас, летящий на крыльях ночи...

Дальше мне очень повезло. На Петровке как раз создавали общую компьютерную сеть. Тут пришла я и сказала, что всё сделаю в одиночку. Конечно, мне никто не поверил. Но людей им очень не хватало, и меня взяли, как говорится, старшим помощником младшего слесаря. Только очень скоро они поняли, что все остальные им ни к чему. В результате и возник известный Вам отдел из одной меня.

Получив доступ к базам данных Управления, я смогла убирать из них ненужные сведения, спасая тех, кто был нужен аду. Список операций, сорванных мною, и досье на известных мне живых мертвецов, работающих в Московии, я записала на "флэшку" - съёмный диск, каковой к этому письму и прилагаю. Не бойтесь, не взорвётся. Можете для надёжности нательный крест к нему приложить. А ещё я в свободное время, для собственного удовольствия, иногда по чьей-нибудь просьбе, проектировала целые параллельные миры для экспериментов над людьми и их чувствами, это на диске тоже есть. А кроме того, меня приставили куратором к сынишке Гробыни. Его родители - тёмные маги, но это ещё не гарантия того, что его душа будет принадлежать Тьме. Я должна была вживлять в Ника ростки зла. Но тут я впервые проявила слабость. Моё сердце узнало, что значит любить. Я ни разу не сделала Нику ничего плохого. Но всё же хорошо, что он меня никогда не вспомнит...

А что касается моей основной работы, то я стала незаменимой и проработала на Петровке без малого девять лет. Потом появились Вы...

Да. Когда мне, восемнадцатилетней, открывали моё призвание, то первым делом спросили, не стала ли я ещё женщиной. Узнав, что нет, очень обрадовались и сказали, что до двадцати семи лет, до третьего прихода Чёрной Луны, мне ни в коем случае нельзя вступать в отношения с мужчинами, иначе я растеряю все свои способности и стану обычным человеком. Тогда они вынуждены будут меня уничтожить...

Ладно, сказала я и стала жить дальше. Упомянутое условие меня не напрягало. Напрягало скорее моих поклонников, коих, впрочем, было не очень много. Вскоре я их без всякого сожаления разогнала. Повторяю: первое человеческое существо, которое внушило мне какие-то чувства, - это Ник Скрепкин. А через пару месяцев появились Вы...

Эраст Петрович, буду с Вами откровенна. Я не Гробыня, и меня мало тронула Ваша красота и слава. Точнее, слава-то тронула, но только тогда, когда я увидела, что это не просто слухи. С одного взгляда на Вас воочию я поняла: Вы очень опасный противник. Вы ведь тоже стали меня подозревать с самого начала. Ведь стали, да? И правильно сделали.

Я выяснила, чем Вы занимаетесь. Вы влезли в самую опасную область - растление человеческих душ. Там больше всего адской агентуры. Статистические данные уже кричали о последствиях, но забить тревогу могли только такая дура, как Аглая Рябинина, и такой умница, как Вы. Средний москвитянин давно считает, что в его городе всё хорошо, и это тоже плоды работы тёмных сил. Кстати, детская смертность возросла потому, что ад отслеживает талантливых детей ещё во чреве матери и поступает с ними как со мной...

Итак, я не стала ни пугать Вас, ни окорачивать. Я знала: я сильнее, на мне как на объекте отказывают кое-какие Ваши способности. Не потому, что я нарочно ставлю блоки, а потому, что я сама по себе очень сильно отличаюсь от обычных людей. Впрочем, если Вы читаете это письмо, то уже не отличаюсь... Я знала: я сильнее, но Вы всё равно умнее. И спасти от Вас преступный синдикат я могу только в том случае, если мы с Вами станем работать в паре. Исподволь я навела Вас на эту мысль. И потом водила только по тем сайтам, которые не опасно было рассекречивать. Всякая мелкая и средняя шушера. Это по масштабам Петровки тут могло быть что-то серьёзное, а по адским - так, семечки.

В тот же день я грохнула дневниковый сервер. Прямо в Вашем же присутствии. Без четверти одиннадцать вечера двадцать первого мая 2023 года. Перед этим долго списывалась с агентурой, предупреждая, что делаю это для безопасности всей банды. Поскольку в дневниковых записях важного было намного больше, чем на сайтах разных дураков. С помощью дневников легко говорить иносказаниями. Я еле успела. Хорошо, что у меня полная дискография Шакиры, и там кроме трёх основных альбомов есть несколько концертов и сборников типа "Лучшие песни". Так что "Воры" там записаны не меньше трёх раз, и я вылезла их переводить как раз на третий. Ну вступило с огнём поиграть. Небо, Эраст Петрович, КАК ЖЕ МНЕ ХОТЕЛОСЬ, ЧТОБЫ ВЫ МЕНЯ ПОЙМАЛИ!!! Во мне что-то сломалось тогда, когда Вы пошли меня провожать. Я Вам, извините, мозги канифолила, а Вы мною восхищались и говорили комплименты. Тогда я бросила Вам очередной вызов. А заодно выиграла у Вас желание. Выиграла, как Вы догадываетесь, честно. Просто потому, что так уж созданы Вы и я.

На следующий день Вы меня арестовывать почему-то не пришли. Ваших мыслей мне читать не дано. Но я поняла, что случилось. Я начала по-настоящему Вам нравиться - женщины, даже обычные, в таких вещах не ошибаются. Ну и, ясен пень, Вы начали по-настоящему нравиться мне...

Это была катастрофа. Правда, никаких директив на тему "уничтожить Фандорина на фиг" я не получала. У меня давно уже не тот уровень, чтобы меня направлять. Я привыкла любые ситуации разруливать самостоятельно. То, что дед меня когда-либо курировал - это одни разговоры. И сие прекрасно, потому что лови он мышей - он бы попытался Вас убить или держать подальше от меня до роковой цифры "двадцать семь".

Всё равно, это была катастрофа. Я поняла, что больше не могу Вас обманывать и что мне осталось только одно - порвать с синдикатом. Простым и необратимым способом. К тому же совпадающим с нашими обоюдными желаниями. Если Вы читаете это письмо - значит, я решилась стребовать с Вас свой выигрыш, а Вы согласились. Только один раз мне всё же пришлось солгать, точнее, умолчать. Сокрыть тот факт, что у меня никогда ни с кем ничего не было. Вся фишка в том, что пойди я в открытую - ничего бы не получилось. Слишком мало оставалось до конца срока. Чёрная Луна так просто не отпускает. После двадцати семи лет во мне не осталось бы ничего человеческого. Да и потом, как бы Вы среагировали, если бы я выложила Вам всю историю ДО ТОГО? Так что заранее прошу прощения за обман.

Ну что ж, если Вы читаете это письмо - значит, я прощаюсь с Вами навсегда. Я ушла прятаться. Но нет у меня уверенности в том, что не найдут. Эраст Петрович, вот ещё почему я Вам соврала: если к Вам придут насчёт меня черти - смело можете говорить, что ничего не знали. Какое проклятие снимал? Просто мы весело проводили время, а потом надоели друг другу... А вот на Петровке расскажите обязательно, какая свинозмея была

лейтенант Шувира.

P. S. Спасибо Вам за всё и будьте счастливы, если сможете. Могу предсказать Вам будущее, но не хочу. Потому что это описанное будущее, а вдруг Вы не захотите возвращаться на исходную?"

И дальше несколько строк от руки:

"Родной мой, вот всё и случилось. Теперь я свободна. И ты свободен от меня, ненормальной. Ника я покормила и сдала сонного с рук на руки скелету, которого специально просила прийти пораньше. Ник меня и не вспомнит, забудь лучше и ты. Спасибо за день, спасибо за ночь, спасибо за сына и за дочь (последняя фраза перечёркнута, но читаема). Извини, заносит. Исчезаю. Целую. Прощай, любимый. Не потеряй "флэшку". Александра".

Декабрь 2004 - январь 2005