Paltus : другие произведения.

Черные годы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение "Величайшего диктатора". Часть 1. Кровавый режим Губарева атакует вновь!

  Хотите, значит, чтобы я рассказал про "Черные годы"? Надо же, как это теперь называют... Ладно, расскажу. Только учтите: всяких ужасов я придумывать не буду, буду говорить как есть. Значит, слушайте. Я служил в армии... Да, это имеет отношение к теме! Не интересно - найдите кого другого, я не навязываюсь. Будуте слушать? Вот и хорошо. Начну сначала.
  
  В армии я, по большому счету, из-за отца оказался. Он сам тоже служил, ещё при царе. Недолго, правда. Тогда петербургская шайка вместе с ФРГ... Нет, постойте, как-то это по-другому называлось. Германская Империя, вот! Значит, наша продажная клика вместе с этой самой империей напали на Францию. Их там разбили, и коллега Жаннере ради будущего Европы решил освободить Россию от угнетателей. У французов было много танков, аэропланов и прочего. Наверное, даже больше, чем сейчас. А у царя ничего не было, кроме людей - вот он их и гнал толпами против французского железа. Призвали пятнадцать миллионов, и отца моего в том числе. Он рабочим был. Хотя, какой там рабочий - обычный артизан, на дому чего-то мастерил. Чиновники и богачи со своими сынками воевать не пошли, в тылу остались. А простым людям дали одну винтовку на пятерых, и вперед на танки. Ну, в первом же бою всю отцовскую дивизию намотали на гусеницы, самого его в ногу ранило. Редкий случай: пуля тринадцать и два прямо через коленную чашечку прошла. С тех пор отец французов очень любит, особенно военных. "До чего, - говорит, - культурная нация. Другие бы прямо там добили, а они подобрали, лечили как своего." Насчет "как своего" он, конечно, погорячился, ногу-то ему отняли по колено. И Губарева он тоже сильно уважал. Ну, понимаю, теперь так говорить неактуально... Но все же Губарев для таких вот инвалидов много сделал. Целый демиарандисман им построил - знаете, наверное, эти кварталы вокруг Площади Равенства? Там дома по особому проекту, чтобы в них безрукие-безногие могли жить. Фабрики специальные, чтобы если хоть одна рука цела осталась, человек мог работать. Отца как раз на такую устроили - "Эсперанс СА", радиоприборы собирала. Цех слепых, цех безногих, даже безруких как-то научили электрошары водить. Сейчас там, вроде бы, филиал "Ординатёров Тьюринга", но работают уже здоровые...
  
  Гмм, что-то я отвлекся. Так вот, отец из-за такого к себе отношения сильно проникся социал-авангардизмом. Вступил в Партию, выписывал "Новый дух", книги всякие читал. Очень серьезно относился. У них на фабрике народ любил, бывало, пошутить: называли друг друга не "коллега", а "калека". "Калека Иванов", например. Отец такое всегда пресекал. Ну и меня старался в том же духе воспитывать. Я когда школу закончил, хотел сразу в университет поступать, а отец говорит: "иди сперва в армию". Вообще, официально такое не поощрялось - Губарев военным не доверял, и отношение к ним было такое... спокойное. Никакого армейского культа. Считалось, что студентом быть почетнее, чем солдатом. Но у отца свой личный идефикс: он себя виноватым чувствовал за то, что с социал-авангардизмом воевал, хоть и поневоле. Вот и хотел, чтобы его сын, я то есть, стал республиканским солдатом, защищал Союз - через меня свою вину искупить. Я и не против был, только хотел сперва в университете выучиться, чтобы сразу в аспиранском звании пойти служить. Аспиран ведь какой-никакой, а все же офицер. Но отец уперся, а мне с ним как-то неудобно спорить было. Нас, конечно, учили смело противостоять родителям-ретроградам, только если вместо ретрограда у тебя первый на всю улицу партийный милитан - это совсем другое дело. Так я и пошел служить в семнадцать лет. Это ещё до Директории было.
  
  Врачи меня признали годным для любой службы. Но тогда распределение шло больше не по здоровью, а по авангардности. Лучшие части старались из самых надежных людей набирать. А я и в Юных Строителях на первых ролях был, и по этике всегда высший балл имел, и все прочее - просто находка для рекрутера. Предложили на выбор - или на два года пойти конскритом в армию, или добровольно записаться на пять лет в полевые части Спецжандармерии - там и платят нормально, и вообще отношение и статус серьезнее. Я выбрал армию. Нет, всякими предубеждениями насчет "кровавой спецни" мы тогда не особо страдали, просто пять лет - это показалось слишком долго. Так что пошел я рядовым в 4-ю бронепехотную дивизию, 4IB/2/2/3a/1-4...
  
  Так, опять я отвлекся... Ладно, про службу рассказывать не буду. Тем более, нечего особо рассказывать. Когда я в школе учился, рисовалась в уме какая-то армейская романтика, а на деле оказалось - сплошная дурость, скука и издевательства. Особенно любил издеваться один гаденыш, аджюдан Симоненко. Он у нас был инструктором по тактике. Отдельные учебные центры для тиральеров как раз незадолго до того прикрыли, так что вся подготовка шла прямо в дивизионных батальон-эколях. Представьте, целый день бегаешь, ползаешь, лазаешь, окапываешься - и все по грязи, по грязи... А эта сволочь двужильная впереди всех несется, и попробуй только от него отстать или как-нибудь снебрежничать. Да ещё успевает следить за каждым. Самая чума, если заметит, что ты "клюшку" уронил, или стукнул её обо что-нибудь, или грязью измазал... Что такое "клюшка"? Эх, цивилы... CLU Mle.57, карабин легкий универсальный модель пятьдесят семь. Не очень-то, кстати, легкий. Так вот, за любую неловкость с этим карабином сразу с поля отправляли на дисциплинарную обработку. Мы вообще больше тряслись над оружием, чем стреляли. В батальон-эколе на одного бойца только пятьсот патронов давали, а потом и вовсе хорошо если сотню в месяц. А англичане, говорят, за срок службы успевают новый ствол убить - тысяч десять выстрелов. Экономили на армии, что говорить. Жалование у рядового было двадцать три франка. Да ещё и цены в гарнизоне какие-то странные, не как везде. Бутылка дрянного украинского вина - девяносто сантимов, плитка шоколада - двадцать один сантим, пачка "Голуаз" - пятьдесят сантимов. Это тогда с табаком начали бороться, хорошо, что я и так не курил. Журнал с иллюстрациями - франк двадцать! А от этих иллюстраций одно расстройство: в город нас отпускали раз в десять недель, и только если без провинностей, а так - проводи свой пермисьон в гарнизонном досуговом центре. А в досуговом центре один сеанс стоит четырнадцать франков. Четырнадцать! Да к тому же в журнале это все так возвышенно показано и описано, а у нас... Тьфу, сходишь раз и жалеешь потом о четырнадцати франках. Ко-д-О это, понятно, не волнует. "Сами, - говорят, - решайте такие свои проблемы". А мы все-таки не на флоте, чтобы самим решать... Впрочем, говорят, это только в нашей дивизии такая беда была, в остальных с этим получше. Не знаю...
  
  Да что ж такое, опять отвлекся! Ладно, вот теперь точно по теме... Было это как раз перед моим увольнением в резерв. Срок уже почти вышел. Мы только что вернулись с корпусных маневров, все устали как собаки, да ещё две ПБМ при переправе на глазах окружного командования утопили. Что такое ПБМ? Пехотная боевая машина VCI.14. Короче говоря, скоро на волю, а настроение между тем не праздничное. И тут нас срочно поднимают, командуют выходить на главный пляс-дарм. В полевой форме, но без оружия. А это очень странно, потому что так, вообще-то, не бывает. В "горчице", то есть гарнизонной форме - сколько угодно. В парадной - тоже, по торжественным случаям. А в полевой - никогда. Полевая форма вообще числится специальной одеждой, вроде водолазного костюма у флотских. Надевают её только для учебных выходов в поле, ну или на войну, если случится. И всегда вместе с полным снаряжением и оружием. Так что мы слегка удивились, а когда увидели, что на пляс-дарме собралась в таком же виде вся дивизия, разве что кроме больных из инфирмерии, то и вовсе ничего понять не могли. Офицеры построились отдельно. Тут же чуть подаль кто-то наши танки и ПБМы в ряд выставил. Стоим, ждем. Выезжает броневик, тормозит перед нами, из люка выбирается сам наш дивизионный генерал Нестеров и встает в полный рост на башне. Это уже вообще ни в какие ворота. И тут он начинает читать речь про Родину и Свободу. Мы сперва даже понять не могли. Дело в том, что все командиры, от капрала до маршала, по уставу не имеют права обсуждать с рядовыми что-либо кроме служебных вопросов. Приказы отдавать - сколько угодно, а вот говорить о политике или там просто "за жизнь" строжайше запрещено. Для этого имеются специальные моралисты, которых в армии целая куча обретается. Простой офицер не может даже спросить, есть ли у рядового дети, женат ли он, и так далее. Бывают, конечно, нарушения, но следят за этим достаточно строго. А тут целый дивизионный генерал ораторствует перед всей своей дивизией. Небо на землю упало.
  
  А как я в эту генеральскую речь вслушался, и вовсе решил: то ли сплю, то ли брежу. Нестеров назвал Губарева тираном, преступником и изменником, объявил революцию, велел нам спасать Россию и идти на Москву.
  
  Кто со мной?! - кричит, - Выходите вперед, к ПБМам! Свергнем злодея! Это приказ!
  
  Тут в наших стройных рядах началась неразбериха. Большая часть осталась на месте, но многие стали пробираться вперед. А я как окаменел, хотя обычно соображаю быстро. И тут, наконец, до меня дошло, что это, во-первых государственный переворот, антиреспубликанская деятельность и нарушение присяги, во-вторых, Москва в случае чего долго разбираться не будет и долбанет по гарнизону атомной артиллерией, и в-третьих, стоит этим изменникам залезть в ПБМы, как они смогут нас перестрелять из двадцатипятимиллиметровок. Дальше я уже не думал, просто закричал:
  
  - Это измена! Они нас перестреляют! Бейте их, не пускайте к броне!
  
  Заслышав это, мятежники припустили бегом. Кто-то из наших бросился в догонку, другие так и остались торчать столбами. Длилось это секунду, потом ПБМы дали очередь у нас над головами. Знаете, у двадцатипятимиллиметровки такой особо мерзкий звук при стрельбе - наверное, специально, чтобы врагов пугать. Кто-то рявкнул через диффузёр:
  
  - Всем лежать! Не двигаться!
  
  Тут уж делать нечего. Мы как стояли, так упали. На меня свалился здоровенный пулеметчик - должно быть, неприлично со стороны выглядело. Я из него кое-как выполз и осторожно огляделся. Мятежники тоже все упали. Их окружали спецжандармы спецжандармы с карабинами. Я секунду не мог понять - из-под земли они, что ли, взялись? Потом вспомнил про ПБМы. Поглядел на Нестерова и его офицеров - стоят спокойно, как ни в чем не бывало. Жандармы на них внимания не обращают. Тут опять диффузёр включился:
  
  - Спокойно! Это была проверка! Мы выявили изменников, лояльным бойцам нечего опасаться!
  
  Всех мятежников повязали, мы встали, отряхнулись. Многих в суматохе помяли, но, к счастью, не до смерти. Ничего себе, думаю, проверка! А главный дивизионный моралист уже речь читает. Рассказывает про суровую необходимость, благодарит за верность Республике, награды обещает. И так складно у него получается, что через три минуты уже и не хочется всех этих затейников перестрелять к черту. Вроде как правильное дело сделали, скрытых врагов выявили. Тут у нас опять в рядах движение пошло - бьют и выталкивают мятежников, которые до ПБМов добежать не успели и решили среди нормальных ребят спрятаться. Жандармы их принимают. Из нашей секции, к счастью, таких не было. У меня камень с души свалился. Уж не знаю, почему так, но в бронепехоте секция - как семья. Взвод, рота - уже не то. Бывают, конечно, и плохие семьи, а все же свои. Хорошо, что никто из наших ребят не вляпался. Всех изменников потом приговорили к пожизненному Искупительному Труду и по войскам об этом объявили. Так себя коллега Губарев от военных переворотов хотел защитить: чтобы потом любой настоящий мятеж принимали за такую же проверку и ни у кого и мысли не было поучаствовать.
  
  Все более-менее успокоились, командиры нас стали разводить по казармам. Идем. На полпути догоняет целая делегация, человек десять: наши офицеры, жандармские офицеры, моралисты. Обращаются ко мне не по уставу, очень уважительно:
  
  - Пройдемте, пожалуйста, с нами, коллега.
  
  
  
  
  Я, конечно, пошел с ними. Заходим в Моральный Отдел, а там целый жандармский генерал сидит, ждет нас. Черная форма, две серебрянные бабочки на груди - серьезный коллега. Видно: боевой офицер, а не из тех, что искутов охраняют. Я сразу вытянулся:
  
  - Салют, мой генерал!
  
  Он серьезно отвечает:
  
  - Салют, рядовой! Садитесь.
  
  Сели. Генерал стал меня нахваливать.
  
  - В таких, - говорит, - ситуациях один человек, один простой солдат может решить судьбу множества людей, даже всего государства. Вас бы следовало наградить Медалью Верности, будь это все взаправду... Но придется ограничиться знаком "За отличную службу".
  
  Остальные соглашаются, головами кивают. Прямо торжественная церемония. А я в полевой форме, каска на ремне болтается, ботинки воторого срока - даже неудобно стало. Тут генерал спрашивает:
  
  - А почему вы все ещё рядовой?
  
  А я откуда знаю, почему? Так и ответил:
  
  - Не знаю, мой генерал.
  
  - Ладно, разберемся. Сегодня как раз несколько сержантских мест освободилось... Всем предлагаю выпить за верность присяге!
  
  И достает бутылку вина - не украинской кислятины, а настоящего французского. Ну, это уже перебор.
  
  - Мой генерал, я не могу в служебное время...
  
  - Правильно, рядовой, устав нужно соблюдать. Коллеги, будьте добры, выпишите бойцу пермисьон!
  
  Это он к нашим офицерам обратился. Те перечить не стали - один подписал бумажку, другой завизировал. Разлили вино по бокалам. Понятно, что пара бутылок на такую компанию - это вообще пустяк. Зато с генералом выпил, такое не каждый день бывает. Наши офицеры и моралисты стали расходиться, а жандармы сидят. Я так понял, что надо мне с ними остаться. Генерал говорит:
  
  - Вам ведь рекрутёр предлагал в Спецжандармерию записаться?
  
  Видно, уже моё досье успел посмотреть в канцелярии.
  
  - Да, - отвечаю, - предлагал.
  
  - Ещё не поздно согласиться. Срок службы у вас со дня на день выходит, куда на цивилке пойдете? А я бы такого бойца сразу в офицерскую школу рекомендовал.
  
  Мне этот разговор не понравился. Двух лет в гарнизоне вполне достаточно, хотелось уже нормальной жизни. Постарался вывернуться:
  
  - Я после армии в университет собирался. У меня с детства мечта была стать инженером, аэропланы проектировать...
  
  Генерал, к счастью, нормально понял.
  
  - Это очень хорошо, - говорит, - инженеры стране нужны. Хотите бесплатно учиться?
  
  А кто же не хочет? Когда после университета кредит за обучение выплачиваешь, кажется, что в месяц смешные деньги выходят. Но пересчитать на двадцать пять лет - и уже не до смеха. Да и неприятно четверть века в должниках ходить. Я согласился: хочу, конечно. Генерал выписал какую-то бумагу, вручил мне:
  
  - В Москве явитесь с документами по этому адресу, вас определят.
  
  На этом разговор закончился. Очень приятные люди эти жандармы, даже генерал с простым тиральером на "вы"... Армейские-то офицеры всегда тыкать норовят, если только полковников нет рядом и не торжественное построение. Распрощался, вышел и моротдела, и тут вспомнил, что у меня суточный пермисьон в кармане. А что в нем толку, если денег нет? Так и пошел в казарму. А на следующий день меня через рядового 1-го класса, капрала и старшего капрала произвели сразу в сержанты. Это, конечно, ничего не значило: сержантской школы я не заканчивал, на командование ставить нельзя, да и смысла нет - все равно чере две недели увольняться. Так до конца службы и проходил не пойми кем. Вышел срок, построили нас в парадной форме, зачитали приказ... Забавно, кстати: призыв объявляет военный министр, а демобилизацию - президент. И в остальном та же система - вроде как все хорошее идет от гражданских властей, а все неприятности - от военных. Значит, зачитали нам приказ, выдали по восемьдесят франков "прощальных", наградили кого надо... Генерал, кстати, не обманул, знак "За отличную службу" мне вручили, а тогда ведь не то, что сейчас, кому попало его не давали. Ну, и отправили нас по домам.
  
  Еду в поезде, через окно солнышко светит, напротив девченки какие-то сидят, в кармане сто франков - хорошо! По составу, правда, полицейские ходят, следят за порядком. Некоторые ведь по дороге из армии умудряются напиться до освинения, начинают к цивилам приставать - дескать, мы вас от новгородских фашистов защищали, кровь проливали. Какая там кровь... В нашей дивизии, например, новгородцев только на ростовых мишениях видели. Я такой плакат прихватил сувениром, очень уж смешно северянский солдат в своей форме выглядит: пейзанская рубаха, штанины как два аэростата, дворницкие сапоги и английская каска-тарелка. Я бы в таком наряде постыдился на улице показаться.
  
  Приехал домой. Странное чувство - вроде, ничего не изменилось, а кажется, будто не два года, а двадцать прошло. К цивилке немного привыкнуть надо. Отец как увидел мои сержантские нашивки да "За отличку", от радости чуть не сплясал на одной ноге. Но, конечно, он твердый авангардист - никакой там водки-гармошки. Мы, все-таки, не деревня. Ну, отметили немного, в ресторан сходили, благо я сто франков почти в целости довез. Неделю, короче говоря, жизни радовался, а потом думаю: так, что дальше-то делать? Собрался, взял ту самую жандармскую бумагу и поехал на адрес, который мне генерал дал: 3-я улица Строителей, дом 25.
  
  
  
  
  Дом как дом - проект 8С, кажется. Вывески никакой нет, только на дверях дверях маленькая табличка: "Регистрационное бюро Общества Знаний". Я про такое раньше никогда не слышал. Ладно, захожу. Внутри, можно сказать, никого, только на ресепсьоне девушка симпатичная сидит. Думаю: адресом, что ли, ошибся? Протягиваю ей генеральскую бумагу, рассказываю свою ситуацию. Оказалось, адрес правильный. Позвонили по телефону, отправили меня в 306-й кабинет. Это третий этаж, значит. Поднимаюсь - на лестнице народу нет, на этаже тоже. Что, - думаю, - за странная контора? Ну, теперь-то это понятно, а тогда ведь я ни сном ни духом... Дверь, кстати, тоже без таблички, только номер. Такое и в армии порой бывает: кому надо - и так знает, а кому не надо - тому не надо. Коряво выражаюсь? Я ведь не писатель, это ваша работа - красиво все оформить... Внутри кабинет как кабинет, они , сколько я видел, по всей стране одинаковые. Но с одной особенностью: по всей левой стене - левой, если от двери смотреть, - идут застекленные полки, а на них стоят маленькие пластмасовые танки. Не простые детские игрушки, а такие, знаете, сборные макеты, их по десять, по пятнадцать франков продают. Все вместе, выходит, больше тысячи стоят - совсем надо рехнуться, чтобы столько денег на ерунду выкинуть. Стою, смотрю на это безумство, даже забыл, для чего пришел. А хозяин из-за стола поднялся, руку протягивает. Обычный такой парень лет тридцати, наверное.
  
  - Здравствуйте, - говорит, - коллега! Впечатляет, правда?
  
  А и впрямь, впечатляет. Нас, конечно, в армии учили всякую технику различать, и свою, и вражескую, но тут я хорошо если пятую часть опознал.
  
  - Да, - отвечаю, - богатая коллекция.
  
  - Третья в Республике! И первая по числу уникальных образцов. Вот, например, такого красавца нет ни у Попова, ни у Костренко. И не будет, ни за какие деньги они тут не купят... Мне его коллеги из Мадрида подарили. Редчайшая вещица! Вы ведь военный - скажите-ка, что это за машина?
  
  Это я, дурак, в форме пришел. Её ведь уволившимся ещё две недели после прибытия домой можно носить, и потом в государственные праздники, только повязку специальную надевать, что ты не на активной службе... Вот и решил покрасоваться. Кто же знал, что на такого маниака попаду? А он достает с полки танк и вертит у меня перед носом: угадай-ка. Танк как танк, обычная старая жестянка, ничего уникального. У нас таких с войны много осталось, в батальон-эколях держат для начальной подготовки, чтобы у "пятьдесят седьмых" зря ресурс не тратить. Напрягся, вспомнил название:
  
  - CU.25.
  
  - Правильно, но какой?
  
  Посмотрел на опознавательные знаки - а он раскрашен был под настоящий - и говорю:
  
  - Испанский.
  
  - Точно! Во время гражданской войны испанским социал-авангардистам поставили 344 "двадцатьпятки". Но этот - особенный, таких было всего девятнадцать. Подсказываю: смотрите на зенитный пулемет. Никаких сомнений не возникает?
  
  Пытаюсь вспомнить, есть ли у "двадцать пятого" зенитный пулемет. Они ведь в фильмах про войну часто мелькают, но кто же знал, к чему присматриваться...
  
  - Не знаю. Часть, вроде, была с пулеметами...
  
  - Да, производственные серии с четвертой по седьмую, десятая, четырнадцатая и с семнадцатой до конца выпуска. Но что это были за пулеметы? Обычные mle. 37 MCA! А присмотритесь к этому красавцу! Ну?
  
  А как к нему присмотреться, если весь пулемет размером со спичку? Я только плечами пожал.
  
  - Это же "Браунинг" двенадцать и семь! И по нестандартному пулемету мы сразу определяем партию из девятнадцати машин, переделанных в барселонской мастерской Надаля. После этого становится понятна необычная форма башни - её обвесили дополнительными семимиллиметровыми стальными листами, срезанными с подбитых испанских броневиков. Видите, через новую краску чуть заметно проступает изображение льва и цифра "7"? Потому что это кусок бортовой брони с "Додж-Скаута" лейтенанта Альмадовра, на котором была такая эмблема...
  
  - На лейтенанте?
  
  - На "Додж-Скауте", конечно! Его изрешетило сорокамиллиметровыми снарядами при штурме Вилла-Рохас, но сам лейтенант чудом выжил. Более того, под конец войны он оказался командиром танка, покрытого листами брони с его прежней машины! Видите свежий след от 65-миллиметрового снаряда на верхнем лобовом листе корпуса? Я запечатлел танк в героический момент, на второй день штурма "линии Игнасио"...
  
  Я уже не рад был, что пришел. Отправить бы этого типа в армию на два года, чтобы страсть к танкам из головы выветрилась... На моё счастье, он и сам понял, что не о том говорит. Взял у меня генеральскую бумагу, сверился с какими-то своими документами.
  
  - Вы, - говорит, - тот самый герой из 4-й бронепехотной? Очень рад вас видеть, коллега! Давно ждем. Хотите в университет поступать?
  
  - Да, хочу.
  
  - Это хорошо. Республике такие авангардные юноши среди студенчества очень нужны, чтобы и другие, на вас глядя, тоже тянулись к высокому моральному уровню. Общество Знаний готово оплатить учебу... Ну, и другое содействие по мере необходимости оказывать. От вас лишь требуется выполнить одно условие.
  
  - Какое?
  
  - Ничего сложного. Нужно только вступить в Общество Знаний.
  
  Это мне не очень понравилось. Есть Юные Строители, есть Партия, а тут что-то непонятное.
  
  - Я про ваше общество в первый раз слышу, ничего про него не знаю, а вы так сразу...
  
  - Ну, мы фактически относимся к Юным Строителям. Просто помогаем авангардной молодежи получить образование. Это не создает никаких трудностей в жизни, просто иногда нужно приходить на собрания, но они у нас очень интересные, никакого формализма. Все одобрено на высшем уровне. Политическая ситуация сейчас непростая, нужно поощрять лучших... На самом деле, это большая честь. Обычно кандидаты проходят тщательную проверку, но вы-то свою уже прошли. Между прочим, идея создания Общества принадлежит коллеге Губареву.
  
  После такого известия у меня все сомнения отпали. Да и не послал бы генерал Спецжандармерии на плохое дело... Так, я не хуже вас знаю, чем все обернулось! Но это же, как оно называется... послезнание, вот! Теперь, конечно, легко рассуждать. Вы слушать будете, или свою гражданскую позицию демонстрировать? Тоже мне... Сами-то тогда, небось, тоже не цветоводством занимались... Ладно, рассказываю дальше. Выдали мне бланк для заявления, чтобы в это Общество вступить, назначили день кандидатского собрания. Там все новичкам рассказывают и объясняют в подробностях. Никакого принуждения, не понравилось - рвешь заявление и идешь домой. Тогда же обещали вопросы с университетом обсудить. Короче говоря, вышел я от них в приподнятом настроении. Одного не мог понять - зачем этого странного парня, на танках помешавшегося, в серьезной организации держат. Да, тогда не понимал. Теперь-то я как вижу, что кто-то танки клеит - вздрагиваю и за десять шагов обхожу...
  
  
  
  
  Кандидатское собрание в том же доме проходило. Там большой зал есть для таких случаев. Народу собралось порядочно, парни и девушки, все примерно моего возраста - ну, кто-то постарше или помладше, но не намного. Перед началом пустили нас к бесплатному буфету. Это правильно, на пустой желудок политика плохо идет, по армии знаю. Поели, расселись по местам. Выходит женщина... Не скажу даже, какого возраста. У них ведь теперь не определишь со всей этой косметологией. Ну, молодая ещё, во всяком случае, вполне привлекательная. Даже очень. Похожа на одну... /Редакция взяла на себя смелость удалить пять абзацев, не относящихся к теме рассказа/ Так вот, выходит она с микрофоном и начинает речь читать. Ну, в современном духе - без бумажки, по-простому, как будто беседует с тобой, только ты при этой беседе почему-то молчишь всё время.
  
  - Вы, - говорит*, - каждый день можете своими глазами видеть плоды социал-авангардизма - все эти огромные заводы, жилые здания, целые города и промрайоны. Миллионы тонн камня! А с другой стороны - ваша группа. Вы все целиком умещаетесь на одном этаже одного дома. Но при этом вы дороже, важнее для Республики, чем все здания и заводы. Что такое социал-авангардизм? Думаете, его цель - выплавлять сталь? Делать машины? Это и старый режим умел. Кое-как, но умел. Нет, дело не в стали и не в машинах. Дело в людях. Новое Общество - это новые люди. Посели пещерного дикаря в современной квартире - он её загадит и разрушит. Новое Общество - как та квартира, он не для отсталых людей. Оно для вас! Все великие коллеги, все герои и основатели старались не для себя - для вас! Вам предстоит получить великое наследство - целый мир, счастливый и свободный мир будущего. Все материальные улучшения, все усовершенствования техники и экономики уже близятся к своему пределу. Они не прекращаются, они огромны, но ничего принципиально нового они уже не дают. Железо и камень не решат всех проблем. Настало время для второго этапа, время для новых людей! Эти новые люди - вы!
  
  Почему именно вы, а не миллионы и миллионы других юношей и девушек? Молодежь в целом прогрессивнее прежних поколений, но дело не в одном возрасте. Коллега Жаннере уже был куда старше вас, когда начинал свои великие преобразования. Юность тела ничего не значит без авангардного сознания. Вы - наша гордость и надежда, главный результат всей социал-авангардистской деятельности, крупицы драгоценного металла среди многих тонн породы. Вы продолжите и доведете до конца великую миссию построения Нового Общества. Только вам можно доверить Республику без страха и сомнений. Именно поэтому вы приглашены в Общество Знаний.
  
  Что такое Общество Знаний, какие у него цели и методы? Тут нет никакой тайны, все целиком раскрыто в названии. Вы - авангард Республики. Чтобы выполнить свою историческую задачу авангард должен быть подходящим образом вооружен. Какое же оружие соответствует нашим целям? Один китайский варлорд сказал: "винтовка рождает власть". Может, действительно, раздать вам винтовки? Но мы видели множество раз, как рушатся режимы, основанные на власти оружия. И так же непрочна оказывалась власть денег. Нет, истинным, самым могучим оружием и инструментом является знание! Поэтому мы помогаем вам получить образование. Но этого мало, не всему научат в университете. Вы должны узнать, как устроено общество и какие силы движут человеком, что стоит на нашем пути и где лежит путь к победе. Поэтому мы организуем для вас специальные, совершенно особые семинары. Вы будете пользоваться абсолютным доверием, большим, чем министры и генералы. Ведь они - всего лишь люди, а вы - будущее! Вы - будущее!
  
  Тут коллега вошла в раж, стала носиться по залу и кричать: "Президент любит вас! Откройте ему ваши сердца! А теперь - все вместе!" Сразу прибежал танколюб, отослал её прочь. Лицо у него было огорченное, видно, что-то не так пошло. Взял микрофон, говорит нам:
  
  - Кто принял решение и готов записаться в Общество Знаний? Подавайте свои заявления!
  
  Все стали в очередь, сдают ему бумаги. Ни один не порвал заявление, не ушел. Ну, они ведь и так уже насквозь авангардные были, можно и без речей обойтись. Я тоже вместе со всеми... Почему? С одной стороны, интересно. С другой - вроде как большая честь, избранные... Молодым такое всегда нравится. Да и образование бесплатное на дороге не валяется. Кто же знал, чем это кончится? Значит, все мы записались, и сразу началась церемония. Вышли ещё какие-то коллеги, сыграли гимн, мы хором произнесли вступительное обещание... Как там? "Вступая в Общество Знаний я, перед лицом своих коллег, торжественно обещаю..." Ну, не важно. Каждому вручили членский билет и направление для университета. С этим документом велели явиться в университетский адмисьон, выбрать там программу и о результатах доложить в Общество. На том и разошлись.
  
  Я решил времени не терять: как вернулся домой, сразу позвонил в адмисьон и договорился о встрече. Назначили через три дня. Дождался, взял документы и поехал... Университет, конечно, на свежий взгляд очень впечатляет. Вместе с парком и резидансами он целый арандисман занимает, просто город в городе. Адмисьон в самом центре оказался. Перед ним в ряд несколько больших табло: длинный такой перечень выпускных специальностей, против каждой числа - сколько в разных промрайонах по этой специальности вакансий было открыто за год, сколько планируют через пять лет, какое для неё среднее жалование и так далее. Ну, чтобы лишних зря не учить. Я на табло смотреть не стал, зашел сразу в адмисьон, подаю им свои бумаги. А у меня в аттестате средний балл восемнадцать и два, к техническому обучению синий допуск, к гуманнитарному - тоже. Да ещё направление от Общества. Адмисьонист спрашивает:
  
  - И кем вы хотите быть, коллега?
  
  Я вспомнил, что генералу наплел, отвечаю:
  
  - Хочу аэропланы проектировать!
  
  - Что именно? Двигатели, приборы, планер? Двигатели у нас не разрабатываются, это вам надо во Франции учиться. У нас по ним только эксплуатационый курс.
  
  - Тогда планер.
  
  Адмисьонист набрал что-то на своей консоли, через минуту импримез напечатал ответ.
  
  - В России есть два авиастроительных предприятия с собственными этюд-бюро: ОСААП в Волжском промышленном районе и "Чайка" в Уральском. На этот период они подали 34 и 28 гарантированных заявок соответственно: на специалистов по ординатерному обсчету 11 и 7, специалистов по стандартам материалов...
  
  - Стойте! Мне надо будет туда переехать, чтобы работать?
  
  - Разумеется. Вам туда ещё раньше нужно будет - чтобы пройти третий этап обучения. А лучше, конечно, уже на втором. Или вы думаете научиться делать аэропланы за тысячу километров от завода?
  
  - А в Москве как-нибудь можно?
  
  - Едва ли.
  
  - Слушайте, мне надо подумать. Я, честно говоря, не ожидал...
  
  - Вот что могу посоветовать: запишитесь пока к нам, на первый семестр возьмите общее физическое направление, неорганическую химию, обязательно стандартный математический курс для инженеров и основы ординатерных расчетов. Ещё, конечно, техническую графику, технический французский и введение в промышленные стандарты САС. Со второго года, если все ещё окончательно не решитесь, возьмите усиленный курс аэродинамики, материаловедение, методы производства, технологистику и LUCT-программацию. Таким образом, до конца второго года у вас будет возможность передумать насчет своих аэропалнов и перейти, например, на автомобилестроение. Согласны?
  
  - Да.
  
  - Очень хорошо. Вот бланк, пишите заявление. Ваша базовая группа по нетехническим дисциплинам будет В2390/15. Первого сентября приходите на вручение билетов.
  
  Я распрощался с адмисьонистом и пошел домой. Странное дело: вроде в свое время сказал про аэропланы только чтобы жандармы отстали, просто первое, что на ум пришло. А теперь иду и думаю о них, как будто и впрямь мечта с детства. Ладно, два года - большой срок, уж в армии я это хорошо понял. Поживем-увидим. Пришел домой, позвонил в Общество, доложился. На проводе, кажется, был тот самый любитель танков.
  
  В2390? - спрашивает, - Это хорошо. У нас туда ещё четверо коллег записались. В понедельник к двенадцати часам заходите, познакомитесь с ними. Вместе будете держаться.
  
  Ну, вместе так вместе. Главное, чтобы все это учебе не мешало. Но на эту четверку я решил произвести впечатление - так, на всякий случай. В любой компании надо сразу себя хорошо поставить: кто боец-герой, а у кого просто двадцатка по этике. На понедельник как раз День Конституции пришелся, так что я опять смог форму надеть. Честно сказать, просто руки все это время не доходили нормальную цивильную одежду купить. Прицепил знак "За отличку" и в таком парадном виде являюсь в Общество. Четверо там уже ждут. Все примерно моего возраста. Две девушки - одна симпатичная, другая не совсем, но такая, знаете, с оригинальностью... Один парень, по виду еврей. И ещё один, сюрприз какой, тоже в форме и с нашивкой-"увольняшкой". В одно время со мной, значит, освободился, только я сержантом, а он рядовым первого класса. Как увидел мои погоны, рука у него сама дернулась отсалютовать, на полпути только спохватился, что оба мы уже цивилы. Я улыбнулся, протягиваю ему руку - расслабься, дескать, все свои, а он пожимает еле-еле, прямо не мужская ладонь, а дохлая рыбина. И глаза, знаете, такие пустые... Ну, думаю, что ещё за беда? И тут взгляд словно зацепился: что-то у этого парня с формой не то. Смотрю на рукав, где знак дивизии нашит, а там тройная звезда. Все, приехали... Знаем мы этих трехзвездочных. Их же убивать учат голыми руками и, говорят, на заключенных проверяют, как научились. Три тысячи часов тактических занятий, настрел десять тысяч патронов, вождение любой техники, выживание в любых условиях. Бьются вместе со Стратегическим Корпусом во всяких САСовских войнах. От такой жизни каждый десятый или с ума сходит, или стреляется, так чтобы это пореже случалось, их разной химичской гадостью кормят, за которую на цивилке сразу гильотина. Короче говоря, 1-я мобильная дивизия, боевые педерасты Республики... И как его только в Общество занесло? Это же не авангардная молодежь, это псих со справкой. Я руку убрал и боком-боком пошел с другими здороваться.
  
  Симпатичную девушку Ольгой звали, вторую - Татьяной. Еврейский парень - Митя. Я спрашиваю - Дмитрий? Нет, именно Митя. Видно, компанейский человек, хочет, чтобы сразу по-приятельски к нему обращались. Трехзвездочный назвался Андреем. А все вместе мы были - секция М71.
  
  ------------------------------------------------
  * - мы заменили путанный пересказ этой речи на расшифровку подлинной магнитоскопной записи из архива Общества Знаний.
  
  
  
  
  В тот день у нас никаких занятий не было, просто знакомство. Танколюб принес коробки со всякими играми, вина испанского. Очень хорошее, кстати, жаль не помню название... Сели, разложили "Стройку", пьем понемногу. Мне достались все карточки с цементом и стальными трубами, а места на складах нет, и денег на расширение тоже нет. Пришлось скидывать Тане за полцены, а она их придержала до третьего купа, когда у людей стали материалы кончаться. Митя ещё кое-какой запас сберег, а у Ольги с Андреем все по нулям, и план горит - тут им Таня карманы и вычистила. Я-то к тому времени выправился, лишний бульдозер заимел, стал его в аренду сдавать... Ладно, извините. Просто люблю это дело ещё со школы.
  
  Понятно, разговорились в процессе. Игра сближает. Ну, и вино тоже. Оказалось - хорошие веселые люди, вовсе не фанатики. Стали всякие истории рассказывать про свою жизнь. Я разгорячился, начал описывать в красках как нас на верность проверяли. Девушки восхитились, захлопали, тост подняли за мой подвиг. Потом спрашивают Андрея:
  
  - Ой, а ты ведь тоже военный! Приходилось в чем-нибудь таком участвовать?
  
  - В таком - нет. Приходилось участвовать в "Чистой воде".
  
  Тут он меня перекрыл, да. Сейчас, наверное, про эту "Чистую воду" все забыли, а ведь крупное дело было... Короче говоря, на африканском берегу - не помню, как уж он назывался - завелся магди. Это вроде магометанского пророка. Насадил там мракобесие, купил в Турции оружия и стал грабить суда, которые мимо шли. Сперва, вроде бы, его англичане поддерживали, чтобы другим странам торговлю портил, но потом магди разошелся и стал фашистов грабить наравне со всеми. Ну, и доигрался в итоге - устроили против него международную операцию. "Чистая вода" называлась. По морям ловить никого не стали, сразу на берег высадились. От американцев и японцев были их морские пехотинцы, от итальянцев - берсальеры, от англичан - гюрки, а от САС - легионеры и наши из 1-й мобильной. Немного, по батальону. Берег пришлось потом китайцами заселять, там сейчас варлордство Новый Хубэй...
  
  - И как, - говорю, - жарко было?
  
  - Это же Африка. Конечно, жарко.
  
  Чем-то ему эта тема не понравилась, не стал продолжать. Может, у него там пти-ами убили, или самому пришлось нонкомов экзекутировать. Ладно, чего к человеку зря в душу лезть - сменили разговор. Митя рассказал, как его сумасшедшие родители хотели в ученики к еврейскому священнику отдать, а он в Москву сбежал. В провинции такое ещё случалось изредка. Просидели очень приятно часов до семнадцати, стали расходиться. Мы с Олей решили ещё немного вместе прогуляться, ну и зашли в итоге в МЦС... Что значит "куда"? МЦС - это молодежный центр содействия. Неужто ни разу не пользовались? Где вы были эти тридцать лет? А, ну если собственная квартира, тогда, конечно, без надобности... У нас-то особого простора не было. Отец, конечно, никогда против не выступал, он же авангардист, за раскрепощение... В том-то и дело. Приводишь девушку, а он выходит встречать на своей алюминиевой ноге, с "Новым духом" под мышкой, и произносит этакое напутствие. Торжественно, с цитатами из Зодчих. И уже как-то и охота проходит... Так что я больше МЦС предпочитал.
  
  В общем, мы с Таней тепло попрощались... Что? Говорите, с Олей? А, действительно, с Олей. Извините. Вернулся, значит, домой. До 1-го сентября времени всего-ничего оставалось, но и дел никаких тоже вроде не было. Можно было с Ма... да с Олей, с Олей! Давайте вы по мелочам перебивать не будете. Время же прошло, всего не упомнишь. Сами потом текст поправите, чтобы везде одно имя стояло. Все равно там уже совсем другая история пошла. Это ведь 1965-й год был. И конец августа. Коллега Жаннере умер...
  
  
  
  
  Горе, конечно, страшное было. Без шуток. Такое не описать. Взять, к примеру, мой возраст - мы родились, пошли в школу, выросли, закончили школу... И все это при коллеге Жаннере. Даже если кто постарше - за столько лет забудешь, что по-другому бывает. Это как отец: утром выходишь из дому - он провожает, вечером приходишь - он встречает. Розинги-то к тому времени у каждого были. И тут вдруг - всё, живите как знаете! А как? Понятно, народ в отчаяние впал. Коллега Губарев - это, все-таки, не то. О таком вслух не говорили, но казалось, случись что - коллега Жаннере нам нового президента найдет, не хуже. А наоборот - нет, невозможно. Такого другого ещё Земля не родила. Да...
  
  Про отца говорить нечего. Я думал, с ума сойдет бедняга. Сперва и впрямь сидел как убитый, ничего не говорил, в потолок смотрел. А потом вдруг спокойно так говорит - при жизни, дескать, Великого Зодчего не видел, так должен хоть на мертвого посмотреть. Надо поспеть на похороны! А с этим, конечно, проблемы были - желающих-то много нашлось, аэропланы не справлялись. Дополнительные рейсы ввели, японцев со шведами наняли, и все равно пришлось крюк через Прагу делать. На работе отпускать не хотели, но отца разве удержишь? Разругался со всеми, пригрозил сенатору пожаловаться... Улетел, короче говоря. А я остался.
  
  Первое сентября в САС одним из самых важных праздников считалось. Знания превыше всего, помните такое? Но в тот год, понятно, не до радости было. Причем, знаете, не просто горе, а ещё какое-то предчуствие тревожное. Словно война началась. В университете, конечно, никаких занятий, но все пришли. Поставили большой портрет коллеги Жаннере, чтобы цветы возлагать. За первый же час этих цветов столько принесли, что не подойти. Студентов, которые в армии отслужили, зачислили в почетный караул - не потому, что военным какие-то привилегии, а просто у нас форма была и выправка подходящая. Мы вместе с Андреем стояли - недолго, час всего. Тяжело это в моральном плане: как будто все горе через караульных проходит. Потом нас сменили - один РОАшник* и один моряк. Я даже в такой ситуации поразился, в первый раз моряка живого видел. У нас в России и флот ведь не поймешь, то ли есть, то ли нет его. А тут моряк... Ладно, сдали пост, пошли на собрание. У Общества Знаний свое было, специальное.
  
  Сперва выступала та коллега, которая с нами на кандидатском собрании говорила. Большой у неё, все-таки, талант. Уж не помню, что именно рассказывала, но к концу речи две трети зала плакало. Девушки так вообще все. Оля с Таней рыдают в голос, Митя всхлипывает, уткнулся Андрею в рукав. Конечно, будь обычный день, трехзведочник ни в жизнь бы не позволил к своей форме прикасаться. А тут ничего, терпит. Под конец и сам достал платок, стал глаза промакивать. Один я сижу, не плачу. Чувства-то у меня были как у всех, а слезы не шли. Так стыдно стало - не описать. Хорошо, никто на меня не смотрел... Коллега закончила, вышел танколюб. Он выступил в том духе, что сейчас горе очень большое, но если мы не сможем достойно подхватить знамя и принять эстафету - вот тогда будет совсем трагедия. Что на нас вся надежда, и нужно утроить усилия, и так далее. А потом говорит: у Республики, дескать, для вас есть первое задание. Нужно помочь полиции и Спецжандармерии на улицах. Ничего серьезного, просто на подхвате быть - если кому в толпе плохо станет, оказать первую помощь и вызвать амбулянс. Или кто напился с горя, таких уводить с глаз долой. А если не с горя - тогда, понятно, в участок. Каждой секции выделили свое место. Нам досталась улица Жозефа Рони.
  
  Доехали мы на метро, стали патрулировать. Сперва ничего особенного - там и народу было немного, все в центр потянулись, к французскому посольству цветы возлагать. Видели, наверное, фотографии? Вот... А у нас все спокойно было, пока мы сам себе не устроили веселье. С этого, собственно и началось. Что? Да всё началось. Сейчас расскажу... Идем мы, зачит, мимо цветочного павильончика, и тут вдруг Таня замерла как вкопанная. Спрашиваю - что такое?
  
  - Смотри, - говорит, - цветы по десять франков! А вот по двенадцать семьдесят!
  
  Я в этом ничего не понимал. Ну, цветы уже не модно было дарить, вроде как устаревший обычай. Только на похороны их и брали. Говорю:
  
  - А сколько они должны стоить?
  
  - Неделю назад не больше двух франков были. Понимаете?!
  
  - Нет...
  
  - Этот мерзавец специально цену поднял! Из-за смерти коллеги Жаннере! Все покупают цветы, вот он и решил на трагедии нажиться!
  
  Подскочила она к цветочнику, и давай его по-всякому. От солдата из ремслужбы такого не услышишь... И Оля за ней туда же. Понятно, после собрания все в чувствах. А цветочник этот больше не на цветочника похож, а на мясника. Здоровенный такой громила, и морда бандитская. Сейчас, - думаю, - что-то будет... Он отвечает тоже резко:
  
  - Цветы, - говорит, - товар категории "F". Идут без госрегуляции. Имею права по любой цене продавать, хоть сто франков за штуку. Не нравится - валите отсюда.
  
  - Право имеешь? А совесть у тебя есть, фашист?!
  
  Вокруг уже толпа собирается. Все вроде как на нашей стороне, но с осторожностью - получить срок за уличные беспорядки неохота. В общем, напряженная ситуация. Я говорю Мите с Андреем:
  
  - Сейчас ведь на нас бросится. Готовьтесь...
  
  Андрей отвечает, что, дескать, только этого и ждет. А цветочник и впрямь нас заметил, пошел в агрессию:
  
  - Что за девками прячетесь, солдаты? Идите со своими ведьмами прочь по-хорошему...
  
  Ему тоже с полицией не сильно охота разбираться, надеялся словами припугнуть. Только нашего трехзвездочника не вдруг припугнешь. Переел он в армии своих таблеток. Подходит к цветочнику, говорит, чтобы скинул цену мирным способом. И какой-то у них разговор вышел... Короче, без драки не обошлось. Нам с Митей, правда, больше пришлось не помогать Андрюхе, а держать его, чтобы до убийства не дошло. И так он цветочнику руку сломал, да им же стену павильона проломил. Хорошо начали, нечего сказать. Стоим буквально на руинах, торгаш покалеченный орет благим матом, у людей в толпе глаза по двадцать сантимов... И тут, конечно, подкатывает полицейская машина. Здорово!
  
  Полиция долго разбираться не стала - цветочника на амбулянс и в госпиталь, а нас в участок. Командир их говорит Андрею:
  
  - Совесть у вас есть, вояки хреновы? В такой день! Знаешь, дружок, что это? Нанесение среднесрочных увечий в составе группы злоумышленников. Статья 88 пункт "G" КК РР. Плюс публичное попрание закона, плюс порча имущества. В сумме двенадцать лет получишь минимум! Это если судья добрый будет. А что тебе недодадут - дружкам достанется!
  
  Я как услышал это - сердце упало. Все, началась взрослая жизнь! А Андрей отвечает спокойно:
  
  - Мы только оборонялись.
  
  Приехали в участок, рассадили нас по камерам. У нас знаете, любять хвастать, что в САС самая прогрессивная система - все камеры сплошь одиночные. Вот только размером они с почтовый ящик. Ладно, я тогда не о том думал. Будущее рисовалось... Считай, нет никакого будущего. Сам срок - это ведь полбеды. После него ещё и живешь под спецконтролем. Короче, легче сразу повеситься. Часа два я так изводился, потом пришел полицейский, отворил дверь.
  
  - Свободны! - говорит.
  
  - До суда, - спрашиваю, - отпустили?
  
  - Нет, совсем свободны. Допустимые меры защиты, оснований для преследования нет... Валите, короче, отсюда.
  
  Ну мы и свалили. Долго упрашивать не надо. Так все и началось. Мы покалечили человека, и нам за это ничего не было. Понимаете, всю жизнь живешь и знаешь - закон свят. Его не обойти, не разжалобить, даже обсуждать нельзя. За любое преступление всегда будет наказание. А тут мы вдруг оказались выше закона, выше полиции. Считай, крови попробовали...
  
  
  
  
  Я ещё какое-то время сомневался: не может же быть, чтобы уж совсем без последствий. Ладно, из полиции отпустили, но они ведь должны отправить предупреждение в университет - дескать, такие-то склонны к антисоциальным действиям... И точно, отправили. Когда траур кончился и смогли уже провести церемонию приема новых студентов, главный университетский моралист вызвал нас пятерых и стал перед строем зачитывать резограмму. Прямо как в армии. Вот, - думаю, - позорище... А он читает:
  
  - ...активно выразили свою гражданскую позицию и, подвергшись нападению агрессивных мещан, успешно воспользовались правом на самозащиту. Комиссариат четырнадцатого арандисмана выражает мужественным студентам официальную благодарность и награждает их почетными знаками "За отпор преступности".
  
  Так и сказал: "мещан". Как будто их целый взвод был. Вынесли серебряные треугольники... Помните, такая награда была? Для тех, кто сам, без полиции, смог от бандита отбиться. В нашем доме этот треугольник вдова пожарного получила, когда её пьяный электротехник хотел изнасиловать, а она ему живот кухонным ножом пропорола. Вот, и нас этим же самым наградили. Все захлопали, руками замахали, а мне неудобно стало - цветочник, конечно, сам напросился, но уж так выставлять дело, будто он злодейски напал... Потом успокоился: полиции виднее. Даже если она не совсем по обычным правилам судила - тем более, значит сверху так указали. Есть высшие соображения, они поважнее криминального кодекса. Республика стиоит на идеях, не на бумажках. Все же я решил обсудить это с коллегами, когда церемония закончилась. У них, правда, сомнений вообще не было.
  
  - Думаешь, в Годы Основания все делалось в точности по кодексу? Дух выше буквы!
  
  Это Митя сказал. Видно, его в свое время еврейские родители замучали этой самой буквой. Талман, или как там у них?.. А Андрей спрашивает:
  
  - Какой девиз у нашей армии?
  
  - "Цель войны - победа!" - отвечаю. Ну, это все знают.
  
  - Вот, именно так.
  
  А девушки стали объяснять, что если поступаешь правильно, то беспокоиться не о чем, поэтому надо слушать свое сердце и Президента. Ладно, думаю, посмотрим.
  
  Через неделю назначили собрание Общества. Я уже догадался, с чего оно начнется, и точно - "танкист" первым делом всем поставил нас в пример. Да так, знаете, расписал, будто мы семь недель держали последнюю крепость на Амуре. Но по фактам при этом не наврал - умели раньше сделать акценты... Правда, и он был слабаком против своей напарницы. Когда та выступала, камни плавились. Главное - вовремя остановить. "Танкист" сам заслушался, спохватился только на фразе "Сломаная рука мещанина - наш мост в будущее!". На этом, понятно, обсуждение происшествия закончилось, перешли к другим вопросам. Подписали коллективное письмо Президенту об отмене балета. "Танкист" нам объяснил:
  
  - Балет есть искусство старорежимное, крепостническое! Форма без содержания! Но мы были терпимы, мы дали им шанс наполнить свои пляски прогрессивным смыслом, сделать их актуальными... И что в ответ? Я тут недавно сходил на жуткое действо, называется "Революция". Одиннадцать франков псу под хвост! Я на эти деньги собирался купить чешскую переделку CU.40 со счетверенным ракетометом от "Контеля"... Проклятые декаденты! Нуриев танцует Робеспьера, а эта, как её... Неважно... Танцует гильотину! Сперва они просто прыгали и вертелись, потом стали бегать друг от друга... Это издевательство над великими историческими событиями! Скажите - вот вы ходите на балет?
  
  Мы, конечно, не ходили. Делать нам больше нечего?
  
  - Вот! Авангардной молодежи балет не нужен! Это полностью неактуальное искусство. У нас ведь есть и кино, и анимационы, и книги, и графеллы. Зачем моральный эф... наш моральный дух портить всякими старорежимными плясками? Балет нужно отменить!
  
  Мне, честно говоря, все равно было. Нужно так нужно. Подписали обращение к Президенту, и ладно. Не знаю даже, сработало ли оно... Потом, наконец, стали перешли к делу - стали нас просвещать. Все-таки, Общество Знаний, а не общество борьбы с балетом. Для начала "танкист" спросил:
  
  - Вы знаете, что такое духовность?
  
  Это мы со школы помнили, с уроков этики. "Духовность есть ложная замена морали".
  
  - Правильное определение, но вы его не понимаете. Давайте посмотрим фильм.
  
  Мы стали смотреть фильм. Фильм был, про Индию, документальный. Да... Знаете, такое не описать. Я себя считал крепким человеком, но едва смог высидеть до конца. Народ позеленел, кто-то на середине прочь выбежал... Хорошая страна Индия, ничего не скажешь. Наши кое-как держались, но по лицам ясно - сегодня ужинать не будут. А голос за кадром очень доходчиво объясняет: индусы живут в таком дерьме из-за духовности. Их мирское не интересует, они мистически совершенствуются. Показывают всякие храмы, ритуалы, магатм чокнутых, объясняют про разные секты... И рядом хозяева-англичане - сытые, чистые, смеются в своих особняках над духовными идиотами. Потом про фашистский Израиль - тоже духовная страна, только, конечно, почище и побогаче. Там англичане уже не грабят народ, там они заставляют за себя воевать, умирать. Но смысл тот же. А затем переходят к нам, к России. Какая у нас была при царях духовность, как её государство насаждало и кому это было выгодно. Показывают всякие эмигрантские организации в Лондоне и Нью-Йорке, расписывают подробно - кто возглавляет, какая вражеская разведка финансирует и как они пытаются в Россию проникнуть. И что кое-кто у нас не против их поддержать - да не бабки в деревне, а всякие вырожденцы на высоких постах.
  
  Фильм кончился, "танкист" стал нам объяснять:
  
  - Человек не может жить в нищете, дикости, несправедливости и беззаконии. Даже самый неразвитый обыватель чувствует, что это неправильно. Поэтому хозяева пытаются внушить ему две вещи: что эта неправильность лежит в самом человеке, и что пути её исправления находятся вне реального мира. Поиски духовности - это вечный бег в пустоте за пустотой. А хозяева тем временем обделывают свои делишки. Напротив, социал-авангардистская мораль неотрывна связана с реальным миром, действенна и приложима к любой ситуации. Мораль меняет человека и мир вокруг, поэтому её нельзя примирить с гнилой "духовностью"...
  
  Долго он нам ещё объяснял - и про богоискательство, и про богостроительство, и про всякое другое. Даже про нонпанонплюизм. В принципе, я и сейчас со всем этим согласен. Разве что с моралью тоже не все гладко оказалось. Но тогда мы расходились в полной уверенности: рассуждаешь о тонких материях - значит, английский агент. А с агентами разговор короткий. Короче ещё, чем с цветочником...
  
  
  
  
  Потом у нас эти собрания стали регулярно проводиться. Сперва, понимаете ли, все просто было. Рассказывали такие вещи... Ну, которые в школе не проходят, но секрета в них особого нет. Про экономику, например, про структуры управления. Или про разные общественные системы. Сравнивали социал-авангардизм с британским фашизмом, американским капиталиберализмом и цинхайско-сычуаньским социализмом. Между прочим, все правильно говорили. Я и сейчас согласен. До Черных Лет мы жили лучше всех в мире. Нет, конечно, в провинции все было не так здорово, как в Москве, но ведь и там с каждым годом становилось лучше. Просто времени не хватило. Не успели уничтожить деревню, не успели достроить все промрайоны... Ещё десять-двадцать лет, и вся Россия жила бы как Москва. Не верите? Зря. Вы знаете, что был план заменить всех администраторов ординатерами? Одно это втрое улучшило бы экономику! И ведь почти успели... Знаете, что все предприятия в САС до сих пор связаны общей сетью? С тех самых времен осталась. Конечно, чинуши не могли такого допустить. Систему уже начали отлаживать, когда пришел стоп-приказ... Ладно, ладно. Конечно, вам интереснее про ужасы губаревщины, а не про то, как арьеградисты убили наше будущее...
  
  Ужасы-то были, не спорю. Знаете, как-то после смерти коллеги Жаннере резко всё помрачнело. Я уже говорил: как будто стали к войне готовиться. Раньше в обществе расслабленность была, добродушие. "Весна Шестидесятых" и всё такое. А потом как отрезало. Вот, например, наши собрания. Вроде, все по делу рассказывают, интересно... Но каждый раз ловко так вставляют про внутренних врагов. Сперва понемногу это делали, так что и не заметишь. А потом больше, больше - пока люди в ярость не впадут. И кажется при этом, что ты сам своим умом до этой ярости не дошел. Мастера были, что скажешь.
  
  Помню, первый такой случай... Цветочник? Нет, он не в счет. Он-то за дело получил. Так вот, первый случай был в университете на обеденном перерыве. Мы тогда хоть и числились "избранными", но от прочих студентов особых секретов не было. Наоборот, одобрялось их просвещать. Так даже больше эффекта, чем от партийного лектора. Некоторые и допросвещались... Как раз незадолго до того собрание было про коммунизм. Забавная штука, вроде религии. Идея красивая, но в жизнь её воплотить никак нельзя, разве что всякие сволочи пользуются в своих интересах. Ну, знаете, как там в красных варлордствах всё устроено. Так вот... Заходим мы в столовую пообедать - я, Ольга, Татьяна, Митя и Андрей. Мы тогда уже, можно сказать, сдружились, часто вместе бывали. А в столовой шум, толпа собралась - часть люди из Общества, часть просто студенты. Прижали какого-то парня, кричат на него:
  
  - Коммунист!
  
  Уж не знаю, с чего они это взяли. Оскорбляют по-всякому, толкают. Это вообще дикость была по тем временам полнейшая, за такое сразу отчисление из университета полагалось - для начала, а потом уже пусть полиция разбирается. Но нет, гляжу, не боятся. Орут прямо в лицо:
  
  - Нравится убивать людей?! Нравится?! Любишь рвы с трупами?! У тебя ведь есть список, кого из нас первыми вздернуть после революции? А? Покажи список!
  
  - Он его дома хранит! Вместе с портретом Великого Варлорда! И каждый день этому портрету молится...
  
  - Нет, он на него @#^Љ*%! Комиков ведь ничто другое не возбуждает.
  
  - Ах, точно! У вас ведь в Цинхае все хранят девственность до победы мировой революции. Тяжело это, дружок?
  
  - Ага, представь, как он видит девушку в короткой юбке, подходит, знакомится...
  
  - ...спрашивает, как зовут - и бежит домой заносить имя в расстрельный список! За нарушение трудовых крестьянских устоев...
  
  - Пожалейте беднягу! Злые профессора эксплуатируют его своими лекциями. Он невыносимо страдает от общедоступного буржуазного образования!
  
  - Зато при коммунизме он получит тарелку бесплатного риса, как в великом Цинхае! Каждый день - представляете, этакое счастье?
  
  - Можно ему устроить это счастье прямо сейчас! Сколько стоит тарелка риса? Три сантима? Или целых пять? Скинемся для уродца? Давайте, возьмем сразу десять, пусть подавится!
  
  - Точно! Жри, комик! Десять тарелок риса - считай, ты в своём комском раю... Давай, жри! Ты же ради этого хочешь уничтожить Республику?!
  
  Мне это всё не понравилось. Не было, во-первых, доказательств, что бедняга и впрямь коммунист. А если даже и так - надо сперва поговорить с человеком, разъяснить ему... Понятно, если какая-нибудь сволочь вроде цветочника ради выгоды сознательно гадит - тут разговор короткий. А молодой парень скорее от идеализма в это может вляпаться, вряд ли он заранее хитро спланировал в варлорды попасть. А его так сразу... Я говорю ребятам:
  
  - Надо бы нам вмешаться.
  
  - Зачем? - Митя отвечает, - И так неплохо справляются.
  
  Остальные тоже не поддержали. Ольга меня ещё упрекнула:
  
  - С ума сошел?! Помнишь фильм? Эти рвы с трупами?! Ох, эти трупы... Бр-р-р... Хочешь, чтобы у нас так было? А ему это нравится, понимаешь, нравится?! Он же не человек, его нельзя жалеть...
  
  - Точно! - говорит Андрей, - Не будь дураком. Он-то тебя в случае чего не пожалеет. Пусть попробует свой метод на себе. Им всем место во рву...
  
  - Это ты, - отвечаю, - из мстительности. Услышал, что в Цинхае за омосэкс десять лет каторги дают, вот и...
  
  - Будь я мстительным - пошел бы и присоединился. Но я лучше поесть возьму. Что зря время терять?
  
  И мы взяли поесть. Потом такого много было - находили вдруг то коммунистов, то фашистов, то монархистов. Ну и... Это, знаете, скоро перестает шокировать. Нормально начинаешь воспринимать, с одобрением. А раз одобряешь - почему самому не попробовать?
  
  
  
  
  Примерно тогда же... Нет, чуть погодя... Короче, стали нас в Обществе агитировать, чтобы мы в резиданс переселились. Неудобно, - говорят, - ездить в университет через полгорода. А тут рядом станете жить, дружной авангардной семьей. У нас, правда, и без того резиды хватало - многие ведь из других департаментов приехали. Ну, их-то как раз уговаривать не пришлось: от Общества жилье бесплатное, а за универское плата к кредиту прибавляется. Да и условия получше. У москвичей, понятно, иная ситуация, из своего дома не всякий захочет съехать. Хотя тогда народ легче на подъем был, особенно молодежь. Хотелось свободы попробовать. Вот только меня после армии к совместному житью что-то не тянуло. Вы когда-нибудь в казарме бывали? Ах, говорите, на флоте служили? Контр-торпильер "Стандартный"? А правду про вас, флотских, рассказывают, что... /прим. редактора: С ума сошли? Вырезать к чертовой матери!/ В общем, сказал, что подумаю. Там ведь принуждения не было, думай на здоровье. Вто я два дня думал, думал... А на третий меня арестовали.
  
  Взяли прямо на улице, когда я с занятий к метро шел. Даже понять ничего не успел - просто подошли два эркюля и втолкнули в машину. Серый "Сахалин-Комфорт", кажется. Дурацкое авто, но места внутри как на Южном Вокзале. Те двое сели по бокам от меня, а ещё один с переднего сидения оборачивается и спрашивает:
  
  - Каково это - предать свою родину?
  
  - Понятия не имею. Когда полиция вас возьмет, получите двадцать пять лет за похищение.
  
  Тут он засмеялся.
  
  - Неплохо придумано! - говорит, - Полицией нас ещё не пугали.
  
  - Вас... Вы кто вообще такие?
  
  - Объединенный Комитет Разведки и Контрразведки.
  
  Меня как обухом по голове стукнуло. Конечно, - думаю, - кто же ещё может в Москве на улице средь бела дня человека в машину запихать? Никакой бандит на это не решится, только обкомовцы... Но меня-то за что?! Так вслух и сказал:
  
  - Меня-то за что?!
  
  - За дело. Приедем - поговорим. Он чистый?
  
  Это уже к эркюлям был вопрос. "Чистый" - это значит без оружия и прочих неположенных вещей. У меня, конечно, ничего такого не было. Ладно, двинулись на Проспект Знаний. Они молчат, я молчу, но на душе ещё в десять раз пакостнее, чем когда после цветочника в полицию везли. Тут уж не искупительный труд, тут антиреспубликанская деятельность и Белая Комната замаячили. А главное - что я такого сделал-то?!
  
  В Обкоме мне, конечно, бывать ещё не приходилось, только снаружи их здание видел. Говорят, там под землей ещё в три раза больше этажей - не знаю, меня наверх отвели, почти под самую крышу. Очень, надо сказать, хорошо они все у себя за народный счет отделали, прямо как в кино про шпионов. Хотя мне не до того было. Привели в кабинет к какой-то женщине. У обкомовцев званий нет, это не жандармы, но я после армии полковничий взгляд сразу узнаю. Неприятный взгляд. А уж ситуация какая неприятная... "Полковничиха" мне говорит:
  
  - Давайте сэкономим друг другу время. Ваш приговор к пожизненному заключению второго типа лежит у меня в ящике стола. Вот здесь. Так что лучше нам сейчас сесть и вместе подумать, как вас от этого уберечь...
  
  - Какой, - говорю, - приговор?! Я ничего не делал! Никакой спецтрибунал мня не осудит!
  
  - Ну, ну, успокойтесь. Вы нам сами дали в руки железные доказательства, так что со спецтрибуналом я бы на вашем месте не спешила. Знаете, вообще это очень глупо - оставлять шифровки прямо у себя на столе.
  
  - Нет у меня никаких шифровок!
  
  - Да ну? Так-таки и нет? А это что?
  
  И тут она достает из стола стопку листов и показывает мне. Я посмотрел... и засмеялся. Прямо от сердца отлегло.
  
  - Интересное у вас чувство юмора, гражданин. Вы сейчас, надеюсь, не сумасшествие пытаетесь симулировать?
  
  - Нет, со мной все в порядке.
  
  - Очень хорошо. Так что же, узнаете свои бумаги?
  
  - Да, узнаю.
  
  - Рада, что вы перестали изображать невинность. Теперь можно поговорить всерьез. Расскажите для начала, что здесь зашифровано. Французские слова я и так понимаю - "получить данные", "проверка", "условие", "операция", "передать на обработку", "переход", "возврат", "выдать сообщение", "следующее задание"... А вот что означают все эти числа и значки, я хочу услышать от вас.
  
  Увы, рано я обрадовался. Дело оказалось не таким уж легким. Даже совсем не легким. Битый час я пытался объяснить "полковнице", что такое ординатерные языки и программы - всё без толку.
  
  - Ваша легенда, - говорит, - подошла бы для какой-нибудь деревенщины, которая ординатер в глаза не видела. Но я-то в этом деле получше вас разбираюсь. Программа - это карточка с дырками. Её вставляют в ординатер, чтобы он заработал. Что-то ваша депеша на карточку с дырками не похожа, а?
  
  - Ну и старье у вас стоит... Послушайте, если вы мне не верите, спросите специалистов. У вас же должен быть какой-нибудь технический отдел?
  
  - Разумеется. Не беспокойтесь, мы сразу передали копию нашим криптографам. Сломать такой детский шифр - минутное дело. Конечно, для вас было бы лучше самому раскрыть карты, но раз сотрудничество не задалось... Сейчас узнаем, о чем ваша переписка с фашистами.
  
  Она позвонила кому-то по телефону.
  
  - 12/17 готово? Замечательно, отправьте мне в кабинет. Да, спасибо... Ну, гражданин бывший сержант, вашу депешу уже расшифровали. Настал момент истины.
  
  Тут я опять малость испугался. Если они в обкоме все такие, то при "расшифровке" могло получиться что угодно, хоть план убийства коллеги Губарева. Но долго переживать не пришлось, через пару минут пришел эркюль и отдал "полковнице" конверт. Она стала его вскрывать нарочно медленно.
  
  - Ну-ка, ну-ка. И что нам пишут? Нам пишут... Гмм... Гмм!
  
  Как у неё лицо вытянулось! До сих пор приятно вспомнить. Но, стоит признать, женщина попалась боевая, быстро взяла себя в руки. Даже улыбнулась, оценила юмор ситуации.
  
  - Приношу свои извинения, коллега. Мы проявили служебную небрежность.
  
  И показывает мне листок. Представляете, обкомовский служебный документ! Там напечатано:
  
  Направленный на расшифровку документ представляет собой запись текста ординатерной программы на языке "Декарт". Язык "Декарт" является единым для университетов САС средством обучения программации студентов технического направления. Данная программа предназначена для решения стандартной учебной задачи: оптимального размещения на палубе парома автомобилей различного веса и габаритов. Программа непригодна к выполнению: в 147-й строке не закрыт цикл.
  
  И ниже приписка карандашом: "У вас что, первое апреля никак не кончится?!"
  
  Вернули мне мои бумаги, а на прощание сказали:
  
  - Тот человек, который сообщил... о своих подозрениях касательно вас... Вы не должны его искать. Он лишь выполнял свой гражданский долг. Заявители находятся под защитой закона, лучше просто забудьте обо всем этом. Ясно?
  
  Конечно, ясно. Что мне его искать? И так каждый день видимся. Тут уж вариантов нет: в гости к нам давно никто не ходит. Точно: прихожу домой, а отец стоит глаза в землю - видно, уже позвонили из обкома.
  
  - Хорошо же, - говорю, - ты мне доверяешь!
  
  - Ты пойми... Я в тебе уверен! Ты же солдат, герой. Да я тебя сам воспитывал, всю жизнь на глазах... Но нельзя в таких вещах даже на сотую долю рисковать! Республика...
  
  В общем, поругались мы тогда. Точнее, я один ругался, а отец только бубнил про верность Республике и происки фашистов. Под конец говорит мне:
  
  - Ну хочешь, я тебе машину куплю? Гусев свой VC продает, он хороший, только корма помята...
  
  - Спасибо, - говорю, - только мне теперь далеко ездить не придется. Я теперь до университета и пешком смогу дойти.
  
  Вот так я и переехал в резиданс.
  
  
  
  
  В резидансе, вообще говоря, нам неплохо жилось. Лучшее время жизни, наверное. Что? Нет, потом не лучшее было. Это вы не подумав так сказали. Молодость за деньги не купишь и ни в каком комитете её не выдадут. А вот сейчас вроде и не старый ещё, а уже так говорю. Бурная жизнь потом пошла, что уж там. А тогда все легко было. Пятеро друзей под одной крышей... Коллективка? Ну, случалось. Тогда ведь к этому по-другому относились. Если вам интересно... /прим. редактора: Вижу, что кое-кому очень интересно. Мы этот излишний интерес ещё обсудим!/ Конечно, чаще просто розинг смотрели, разговаривали обо всяком. Или играли. Митя притащил коробку с "Женералем", и они с Андреем бились едва не каждый вечер. Смешно их было слушать:
  
  - Огонь бронебойными на восемнадцать, у меня тройка и пятерка, два твоих танка снимаются!
  
  - Сейчас, разбежался! Тут сложный рельеф, выкидывай штраф на точность.
  
  А то ещё обсуждали экстра-террестров или басажонов. Тогда это модно было. Андрей забавную историю рассказал:
  
  - Я, - говорит, - этого басажона своими глазами наблюдал живого и мертвого. Нашу дивизию из-за маневров "Восточный заслон" по всей Сибири раскидали батальонами, мы под Меднореченском оказались. Только развернулись - прилетает на геликоптере какой-то омм, сразу бежит к командиру. "Видели, - говорит, - басажона здесь поблизости, пусть ваши парни бегут срочно его ловить!" Ну, мы и рады помочь науке. Построились с карабинами, а он кричит: "Пусть сдадут патроны, а то ещё пристрелят уникальное существо!" Как же, спрашиваем, мы с ним тогда справимся? Оказалось - нужно прикладами бить, пока не свалится... Нет уж, патроны мы все-таки взяли: мало ли в лесу кроме басажонов всякой дряни водится? Медведя, например, прикладом не свалишь. Ладно, добрались, прочесываем. Санька, светлая ему память, у нас глазастый был, лучше всякого эклерёра. Показывает: вон там кто-то прячется. И точно, сидит между деревьями чучело вроде обезьяны, только лохматое очень. Подходим осторожно, живьем хотим взять. А этот басажон - бац-бац! - стал по нам палить из шести с половиной. Ну, тут уж разговор короткий, изрешетили гаденыша со всех стволов. Это оказывается, японец был, с войны остался. А за басажона его принимали, потому что в "гилли" ходил, в снайперском костюме. Сам-то, на наше счастье, не снайпер, стрелял из "авутумату" - это японский универсальный карабин такой...
  
  - Между прочим, - Митя говорит, - изобретен русским инженером Федоровым. Первый в мире.
  
  Он сам-то в армии не служил, поэтому всякие военные штуки очень любил. Часами мог про них рассказывать. Но мы с Андрюхой это терпели по-дружески, понимали интерес. Поэтому и в депо-тэню его с собой взяли...
  
  Это Андрюха затеял. Помню, приходит, говорит:
  
  - Бери армейскую книжку, пойдем кепи получать.
  
  А раньше кепи рядовым только в спецне полагались. Ну, в полиции ещё. В армии кепи у одних офицеров были, у солдат к парадке калоты, а к гарнизонной да полевой - тухачевки. И тут коллега Губарев решил навести равенство - чем солдаты хуже? Пусть тоже в кепи ходят. Отдал распоряжение. Которые на активной службе - тем, понятно, на месте выдали, а нам в депо при вербовочном пункте надо было идти. Взяли бумаги, пошли. И Митя с нами увязался - поглядеть ему захотелось. А уж куда мы втроем, туда и Оля с Таней. Мне даже приятно стало, покрасоваться решил. Не вышло, правда.
  
  В депо капшармат у нас бумаги посмотрел, выдал пару кепи. Они у разных войск отличаются. Мое, бронепехотное, было темно-синее, а у Андрюхи светло-серое, потому что он мобиль. Только хотели примерить, капшармат на нас закричал, руками замахал.
  
  - Это же форма! Вам, резерву, форму только в обозначенные дни можно носить или по особому разрешению. Не нарушайте устав!
  
  Ну и ладно. Взяли кепи, пошли домой, в резиданс то есть. По дороге, конечно, вертим обновки в руках, разглядываем... Трех шагов не прошли - полицейский. Откуда они раньше брались везде? Теперь убивать будут - не дождешься.
  
  - Вы, - говорит, - коллеги, занимаетесь незаконным ношением военной формы.
  
  - Так ведь мы эти кепи не на головы надели, а в руках до дому несем.
  
  - Это все равно. Вы их перемещаете на себе таким образом, что штатским лицам видна на вас армейская символика.
  
  Вот именно так и сказал!
  
  - Как же, - спрашиваем, - их нести?
  
  - А вон рядом канцелярский магазин, зайдите туда и купите картонные коробки. В коробках можно, это уже не ношение будет, а транспортировка.
  
  И мы пошли в магазин. Непростое это оказалось место...
  
  
  
  
  То есть, внешне-то оно было вполне себе обычное. Хотя лучше сказать не "внешне", а "внутренне", мы же внутрь зашли... Ха-ха! Не смешно? Ну и ладно, не буду тогда больше шутить. Никогда не получалось. Так вот, обычный это был магазин, небольшой. Тогда такие ещё держались на плаву. Один парнишка-продавец, да ещё какой-то старик в кресле сидит, газету читает. Сильно уже старик, за семьдесят. И одет как-то по старомодному, я таких и не видел даже. Вроде бы, так в старину богачи одевались... Нет, цилиндра не было. Но воротник с такими, знаете, ушками... Ладно. Мне другое в глаза бросилось: карта на стене. Вроде бы карта России, а вроде и нет - тут и Новгород наш, и Кавказ, и даже Польша, а может, только кусок Польши. И сама карта как-то не по-нынешнему нарисована, сразу видно: царских времен. А поверх надпись царскими же буквами. Андрюха её прочитать попытался:
  
  - Поццинцкар Нмииепир... Ну и названия раньше были, язык сломаешь!
  
  - Эт-то читается "Российская Империя", г-господин рядовой. Впрочем, вам извинительно - в 1-й мобильной дивизии н-настоящему русскому языку не учат.
  
  Это старик голос подал. Андрей посмотрел самым своим тяжелым взглядом и отвечает:
  
  - Серое кепи много у кого может быть. У КМГР, например. Откуда вам знать?
  
  - Я п-пользуюсь методом Шерлока Холмса, юноша: серое кепи в сочетании с порочным выражением лица однозначно указывает на место вашей службы.
  
  Таня возмутилась, говорит:
  
  - Что за чепуху вы несете?! Вовсе у Андрея не порочное выражение лица!
  
  - Я же не г-говорю, что в этом есть что-то плохое барышня. Я просто к-констатирую факт.
  
  - Да кто вы вообще такой? Коллега продавец, почему вы позволяете этому бездельнику сидеть тут и оскорблять покупателей? Я жалобу подам в ДТУ!
  
  Парень в ответ только промычал что-то, а старик говорит:
  
  - Ну, я не совсем бездельник. Видите ли, я т-тут хозяин.
  
  - Вы владелец этого магазина?
  
  - Именно т-так. Конечно, понимаю, хвастать тут нечем, лавочка скромная. Что поделаешь? Раньше у меня была солидная торговля, но пришлось её оставить, когда уехал из Новгорода. А здесь так уже не развернуться, резо-маги д-душат честного торговца. И правительство их поощряет...
  
  - Резо-маги снабжают народ дешевыми товарами оптимальным способом. А вы с такими взглядами лучше бы и оставались у фашистов!
  
  - Некоторые обстоятельства д-делали это невозможным. Но, с другой стороны, мне и здесь вполне хорошо.
  
  - Слишком уж хорошо, вы тут явно стали позволять себе лишнее! Что за неактуальная карта? Россия уже двадцать лет не империя!
  
  - Ошибаетесь, б-барышня. Россия - всегда империя, по-другому она просто не может существовать. Закон бытия, если хотите.
  
  Вот так и сказал! Я раньше такой наглости даже вообразить не мог. Нас ведь пятеро это слышало, с продавцом - шестеро, а для суда и трех достаточно. От изумления даже не мог придумать, что сказать. Остальные, видно, тоже - кроме Мити. Он выпалил:
  
  - Вы что, монархист?! Ждете в своей лавочке возвращения Романовых?
  
  Старик ему отвечает спокойно:
  
  - Нет, что вы. Династический принцип - это частность. Я готов согласиться, что он устарел и для России дискредитирован. Я всего лишь за абсолютизм - в любой форме. У земли и народа должен быть хозяин, а уж называется он царем или президентом, ности корону или бабочку - дело второе.
  
  - Не смейте так говорить! Это вы у себя в лавке хозяин, а президент нам не хозяин, а избранный руководитель нации! Мы свободные люди!
  
  - Вот и племянник мой так думал. Он у меня идеалист. Но реальность выше благих пожеланий, и вышло все как я говорю. Считаете себя свободными людьми, потому что вольны вступать в телесную близость с кем и когда угодно? Или выбирать одного сенатора из трех одинаковых САПРистов? Как-то маловато. Впрочем, вас должно утешать то обстоятельство, что большей свободы и невозможно достичь, так уж устроен мир. Никто её не даст - ни фашизм, ни американское республиканство. Это миф для народа, но миф вредный. Смысл существования народа - служить хозяину осознанно и с духовной радостью. Но это придет со временем. Как я говорил, Россия остается империей, а империя не может долго носить республиканский маскарадный костюм. Предназначение империи - расширять себя вовне, а делать это она может только под началом признанного и любимого хозяина.
  
  - Бред! Куда в наше время может расширяться Россия? Хотите начать с кем-то войну?
  
  - Войну? Что вы, я ещё не лишился ума. Наша оскопленная армия трех недель не продержится против французов. Но этого и не нужно. Нам выпала величайшая удача в истории. Все козыри у нас на руках. САС - самое сильное и богатое сообщество в мире, но что такое САС? Это славянская держава с легкой романской примесью. Сложите русских, поляков, украинцев, чехов, словаков и балканцев - французы с испанцами утонут в этом славянском море. Законное место славян - во главе Союза, а русских - во главе славян. Придет время, и все будет нашим - все фабрики и заводы, армии, флоты, атомное оружие, астронефы... Хватит, чтобы распространить свою власть на весь мир. Для этого довольно оживить старую панславянскую идею. Но нужен хозяин...
  
  Андрей устал это слушать. Он шагнул было к старику, потом остановился - вечно самосуд с рук сходить не может. Да и не цветочник тут, матерый фашист... Таня его все же взяла за руки, хоть и смешно это, захочет - стряхнет как пушинку. Оля лучше них сообразила, что делать. Говорит продавцу:
  
  - У вас есть телефон? Нужно позвонить в полицию. Вам, наверное, придется выступить свидетелем...
  
  Старик принял невинный вид и спрашивает:
  
  - Свидетелем чего?
  
  - Антиреспубликанской пропаганды в присутствии трех и более лиц.
  
  - Ах, это... Попробуйте, барышня. В моей жизни так мало развлечений, пылкие молодые люди вроде вас - одно из немногих. Зато оно никогда не надоедает.
  
  - Суд вам подойдет в качестве развлечения?
  
  - Было бы интересно, но, боюсь, опять не выйдет. О, они бы с радостью... Как, должно быть, давно они об этом мечтают! Но они не решатся тронуть меня без его разрешения, а он никогда не посмеет...
  
  - О ком он говорит?
  
  - Кажется, этот сумасшедший думает, что общается с богом.
  
  - Неважно, не судья, так врач его от этих имперских идей отучит! Где телефон?
   Продавец дал нам трубку. Лицо у него было усталое, словно такое в магазине каждый день случалось...
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"