Коза жалобно блеяла. Дракон прижимал ее когтистой лапой к земле, вертел тяжелой башкой и пытался плеваться огнем... или что там уж у него было. А была, кажется, ядовитая слюна. Получалось плохо. После каждого плевка, необильного и неприцельного, он захлебывался и принимался надсадно кашлять. Толпа мужиков, назойливых, словно осы, со злым азартом кружила вокруг ящера и как будто пыталась с ним расправиться.
Куда этим сиволапым, подумал рыцарь, наблюдавший с пригорка. Шкуру чащобного дракона так просто не пробить. Нужно благородное оружие да рука умелая. И даже тогда - лишь если в убойное место...
Но селяне свое дело знали. Вооруженные длинными палками, к которым были приделаны ножи-свинорезы, они стремились ткнуть зверюгу в глаз или в пасть. Пособить себе хвостом дракон не мог - мешала сеть и тяжелые бревна по ее краям.
Похоже, что это была мужицкая ловушка. Мужицкая ловушка на дракона - с ума сойти, право слово!
Вообще-то иметь оружие крестьянам Северного королевства дозволено не было. Даже владение длинным ножом считалось злодейством. Правда, никто и никогда не интересовался, чем же крестьяне колют свиней.
А дракон-то совсем старый, догадался рыцарь. И похоже, что слеп на один глаз. Но, чтобы тебя причислили к драконоборцам, годится и такая древняя тварь. Если фортуна улыбнется - можно будет украсить щит изображением сраженного монстра.
Последние три дня рыцарь путешествовал один. Его оруженосец, вечно голодный рыжий юнец, заболел. Налопался какой-то гадости и три дня не вылазил из кустов. Пришлось оставить его в последней деревне, на попечении местных жителей. По этому поводу рыцаря временами грызло беспокойство, но что уж тут сделаешь...
Местность эта была дикая, малонаселенная. Крестьяне свободные и тоже дикие. И еще - здесь водились драконы.
Конечно, гигантских летающих рептилий - могущественных, огнедышащих, владеющих магией - тут никогда и не бывало. Кто его знает, по чести говоря, где и когда они вообще бывали... если бывали вообще.
То есть летающих рыцарь как раз видел своими глазами, давно, в отрочестве, но зато дважды: редко кому так везет, они тут гости нечастые. Тянулась небольшая стайка через поднебесье, на немыслимой высоте. Толком ничего и рассмотреть не удалось. Вроде получается, что размах крыльев у каждого - с донжон отцовского замка, если от подножья до кровли мерить. Да только поди доберись, измерь...
И огнем они не плевались. Может, окажись кто в пределах досягаемости - плюнули бы. Однако кому там оказаться? Разве лишь ангелу. А в ангелов никому из крылатых плеваться не по чину, даже драконам.
И магию тоже с такой высоты применять просто не по кому. Даже если она есть.
Ладно, мы люди скромные, нам в горние выси заноситься не приходится. Чащобный дракон, за неимением прочих - тоже чудовище!
Голод научит и собаку траву жрать. Выпустив в последний раз изрядную порцию ядоносной гадости, монстр развернулся и с шумом прянул сквозь кусты, прихватив, однако, козу. Сеть с бревнами некоторое время волочилась за его хвостом, затем оторвалась.
И стало тихо.
Рыцарь спустился с холма. Крестьяне, еще возбужденные схваткой, оживленно переругивались, собирали в вязанки разбросанные шесты, служившие им древками самодельных копий, потирали набитые синяки и шишки.
- Мир вам, добрые люди! - приветствовал рыцарь ошарашенно уставившихся на него мужичков.
- Мир и тебе, пан рыцарь, коль не шутишь, - пробасил здоровенный детина, до самых глаз заросший черным курчавым волосом.
Мужики с любопытством разглядывали пришельца.
- Карел Збышек из Ясеня, странствующий рыцарь, - представился тот. - Вижу я, что изнывают здесь добрые поселяне от набегов злобного дракона.
"Поселяне" переглянулись.
- Ну, вообще-то не сказать, что изнываем, - озадаченно произнес рябой мужичишка, - у Зыбунов, вона, волки прошлой зимой столько скота задрали, куда там нашему дракошке.
- Добрые поселяне! - нетерпеливо воззвал Збышек. - Есть ли в вашем селе постоялый двор или трактир, где нашелся бы достойный приют для усталого путника?
Крестьяне прекратили спорить и почесали в затылках.
- Мы и слов-то таких не знаем, пан добрый. А чтоб переночевать - так можешь у Мачко-бобыля.
Изба Мачека с виду была очень уж неказистой. Камышовая крыша обросла лишайниками, бревна почернели от времени. Однако внутри жилище оказалось нисколько не грязнее постоялого двора. На ужин хозяин предложил горькую лепешку гороховой муки да похлебку из черного корня. И желудевое пиво. Впрочем, пойло, которое он окрестил пивом, воняло сивухой, да и вкус запаху соответствовал.
Странствующий рыцарь, конечно, был поразборчивее своего оруженосца, но ради дела исправно пил эту бурдомагу, отщипывал кусочки горькой лепешки и старательно направлял сбивающийся с темы разговор на дракона.
- Раньше-то? Раньше дракон много злее был, - задумчиво промолвил бобыль, вылавливая из помятого котелка плохо очищенные кусочки черного корня, - это сейчас он козу или овечку утащит, слопает и спит себе в берлоге. А в стародавние времена быков и лошадей воровал-то, вона как!
- ...Людей? Людей тоже ел, сказывают. Пастуха там али пастушку. Рыцаря какого-нибудь, что воевать его приезжали, бывало, схарчит, это тоже да. Лютый был зверюга, ох лютый!
- ...Почему здесь живем? А земли здесь свободные были, когда наши деды сюда пришли. Вот они и поселились...
- ...Дык куда идти-то? В город или в кабалу? А здесь мы свободные землепашцы...
- ...Нет, ежли бы его кто убил, конечно, лучше бы стало. Коз бы никто не воровал. Лесок, где у него логово, можно б под покос расчистить.
- ...В другую сторону расчистить? Тоже можно... Только этот-то лесок поближе...
Утро задалось сырым и туманным. Впрочем, чего и ждать на исходе лета.
Самой захудалой мыслишки или хоть простенького плана, как справиться с драконом, у рыцаря не было. Те, кто строит планы хотя бы на два хода вперед, в его возрасте уже давно сделали карьеру. По меньшей мере - удачно женились. Но Карел Збышек неколебимо верил в доблесть и удачу.
Место, где происходила вчерашняя стычка крестьян с драконом, он нашел быстро. И направление, куда утащила бестия злосчастную козу, определилось легко. Жаль только, что нет с ним оруженосца. Ч-черт...
Надо было вылить тот прокисший супчик на голову хозяина харчевни.
Теперь вот придется привязать лошадь к осине и переться через непролазный кустарник. Причем, если уж остался один - то или с арбалетом наизготовку, или с охотничьим протазаном.
...В свое время, аккурат между первым и вторым пролетом крылатых драконов, он случайно обнаружил даже не в отцовском книгохранилище, а в давно заброшенном чулане при оружейной здоровенный гримуар, запертый на такой замок, что амбарным дверям впору. Збышеку тогда уже сравнялось пятнадцать, то есть пору чтения книг он давно миновал, да и вообще в Ясене этим не было принято слишком уж увлекаться, выучился грамоте - и ладно. Так что окажись гримуар открыт, парень прошел бы мимо него, как мимо стены. Но замок представлял собой вызов. Ну и, может, существуют надежно запертые книги, к которым никак нельзя подобрать ключ взамен утерянного, однако место им уж точно не рядом с оружейной. Ибо против секиры ни одному книжному замку не устоять.
Книга оказалась о драконах. К сожалению, писана она была на чаньском, так что разобрать эти закорючки юный Збышек даже не старался. А вот картинки просмотрел очень внимательно. С ума сойти, какие драконы водятся в чаньских краях! Трирогомордые, с зубчатым воротником на загривке, как щит. Длинношеие и долгохвостые, такого страшенного роста, что под их брюхом всадник может проехать, держа длинное копье торчмя - и все равно не заденет. А еще были такие, что вроде великанских петухов: на задних лапах ходящие, все в перьях, но вместо петушиного клюва зубастая пасть, способная того же всадника вместе с лошадью перекусить. На одном рисунке именно это и было изображено, во всех подробностях.
Из всех них знакомы оказались только крылатые. И как раз на полях рисунка с ними оказалась читаемая надпись, выцветшими чернилами, невесть кем и когда сделанная: "Весом с мула". И все.
Парень тогда крепко призадумался, потому как если подобная тварь, при таких-то крылищах, ножищах да пастище, вправду не тяжелее мула - то она небось до хрупкости ажурная, как лист длиннопалого клена. Одной арбалетной стрелы хватит, чтоб наповал сразить.
Но в стране Чань крылатые, может, и снижаются на арбалетный выстрел, или даже вовсе на землю садятся. Так ведь это в стране Чань. Над другими краями их только в высотном перелете увидеть можно. И то редко.
Был в том гримуаре и рисунок, изображающий тварь, похожую на чащобного дракона. Вот только рядом с ним не было ни слова. Во всяком случае, на понятном языке...
Рыцарь выбрал протазан.
Еще не поздно повернуть обратно и сделать вид, что эта деревня никогда на его пути не попадалась. Но так хочется поместить на свой щит изображение дракона... К тому же он отдал целый талер за ржавую пилу.
Как убить дракона, Збышек представлял себе лишь в самых общих чертах. Но что меч и кинжал не годятся для того, чтобы отделить от драконьей туши рог и когти, - это он давно догадался.
Лесок был самый наиподходящий для проживания в нем драконов - овраг на овраге. Что тут только эти поселяне расчищать под покос собираются... А дракон, хотя протоптал к своему логову изрядную тропинку, замостить ее кирпичом и убрать коряги не удосужился. И еще... За время странствий рыцарь успел убедиться, что в мире предостаточно мест, где пахнет отнюдь не фиалками, но столь тяжкую вонь, неуклонно усиливающуюся по мере приближения к логову, он прежде и вообразить не мог.
Встреча с драконом произошла неожиданно. Сначала Збышеку показалось, что очень уж причудливый завал перегородил дно оврага. Лишь когда из этого хаоса приподнялась огромная змеиная голова с коротким рогом посреди лба и тусклый безжалостный взгляд уставился на рыцаря, до него наконец дошло, в какую авантюру он ввязался. Хотя, надобно сказать, ввязывался он и в более гиблые дела.
Или нет?
Издав воинственный клич, рыцарь выпростал запутавшийся в ветвях кустарника протазан и бросился на дракона. Дважды он безуспешно пытался заставить зверюгу поднять переднюю лапу, открывая подмышку, которая, по слухам, у драконов-чащобников чешуей не прикрыта. Наконец животное соизволило махнуть конечностью - но с выпадом по убойному месту Збышек оплошал, или и не было там никакого убойного места. Доброе надежное древко переломилось как будылинка.
Рыцарь рванул из ножен меч и яростно ринулся в атаку. Тускло звякнув о броню чешуи, меч вылетел из его рук и приземлился где-то позади.
Тогда рыцарь достал пилу.
Изумленный дракон раскрыл пасть и попытался плюнуть ядом. Вместо этого он разразился тяжким и долгим кашлем. Перхал дракон самозабвенно, как застарелый любитель табачного зелья, уже давно и начисто выжегший себе легкие, но все равно не желающий избавляться от пагубной привычки.
Вдруг монстр словно поперхнулся. Он захрипел, вздыбил могучий хвост, ударил им со всей силы по вершинкам кустарника. Тело его дернулось в мучительной конвульсии - и вот уже перед оторопелым Збышеком лежит мертвый дракон.
Переложив пилу в левую руку, рыцарь отыскал в валежнике свой меч, несколько раз осторожно ткнул им безжизненную тушу. А потом сунул клинок в ножны и принялся отпиливать когти.
Прошли годы. Рыцарь-драконоборец Карл Збышек из Ясеня успел принять участие в двух небольших войнах и массе всевозможных потасовок. После гибели старшего брата и всего его семейства Карл стал владельцем разрушенного закопченного замка и двух обезлюдевших деревушек. Пока он воевал, крестьян попросту разворовали. Лицо Збышека было изуродовано шрамом, в походах он получил хроническое воспаление мочевого пузыря, на правой руке не хватало двух пальцев. Он все еще оставался странствующим рыцарем. В свое время старший брат приобрел ему снаряжение и заплатил первоначальный взнос этому ордену. С тех пор изменить свою судьбу у Збышека не было ни денег, ни желания.
Силуэт дракона, время от времени подновляемый, красовался на его щите. И как-то вышло так, что рыцарю вдруг захотелось еще раз посетить места, где он сражался с этим монстром. Сражался - и победил...
Опять, как и тогда, стояла прохладная пора позднего лета. На этот раз вместе с очередным вечно голодным оруженосцем Карел Збышек вполне благополучно добрался до деревни, за которой начиналась глущоба. Край непролазных болот, перемежаемых угрюмыми лесами.
Вот только деревни как таковой не было.
Поля и покосы уже заросли молодым леском; там, где прежде рядами тянулись дома, буйствовала крапива. Дорога, хотя и не накатанная, но аккуратно обкошенная, привела всадников к единственному домику, жилищу того самого Мачко-бобыля.
Мачко-бобыль радоваться гостям не спешил. Он огляделся, озабоченно потер сизый нос и наконец хрипло буркнул:
- Не велит его светлость барон... Попадет мне... Ну да ладно, ежели добавит пан еще монетку...
("Пан добавит по шее!" - намеревался сказать Збышек. Но, сам не зная отчего, промолчал.)
В избе, как ни странно, было чисто и опрятно. На ужин хозяин испек гороховые лепешки и сварил похлебку из черного корня. После трапезы плеснул гостям и себе в новенькие глиняные кружки желудевого пива. Оруженосец, глотнув из своей кружки только раз, немедленно отправился проведать лошадей.
Рыцаря Мачко не узнал: шрам и годы сделали свое дело. А Збышек за свою жизнь уяснил одну замечательную истину - абсолютно незачем рассказывать добрым (и всем прочим) поселянам, что ты уже проходил через эти места.
- Говорят, тут драконы водились? - как бы ненароком спросил Збышек.
- Там, - махнул рукой куда-то в неопределенность Мачек, - может, и сейчас они водятся. А у нас тут уже лет семь-восемь... - он начал считать по пальцам, - нет, точно семь! Уже семь лет как нет. Один паршивый рыцарёшка извел нашего дракона.
- А что, умирая, дракон какое-то заклятье на эту местность наложил? Ведь тут, я думаю, раньше не маленькая деревня была. Вон сколько крапивы-то.
- Чащобный дракон? Заклятье?! - изумился Мачек. - Да не-е-ет.
- Отчего же тогда: был дракон - была деревня, не стало дракона - и деревни тоже сразу не стало?
- Ну ты, почтенный пан, уж и скажешь - сразу! Где там... Не сразу совсем.
- Что, жить без дракона стало хуже? - терпеливо спросил Збышек.
- Нет! Конечно, лучше! Он же, зараза, коз воровал! Да что там коз! Вообще всё, что под лапу попадется, тащил. У бабки Марицы хлёбово для свиней стояло. Налетел, вместе с кадушкой сожрал! Старый был, охотиться уже не мог...
Мачек налил еще по кружке желудевого пойла.
- Нет, пан добрый. Никакого заклятия эта глупая бестия не накладывала. Всё как-то само собой получилось. Раньше-то трудно было. А тут сразу такие дела пошли: это мое, и то мое тоже... Купцы потом заезжать начали. У Михи-соседа жена с купцом сбежала... Вот... Потом то, потом сё... Капулькины по пьяному делу Монтякинского дедка до смерти пришибли. Или наоборот... Тут, само собой, промежду ними кровная ненависть, значит, началась. Рогулек-то мы ой как много понапасли, еще против дракона. Ох, что было, что было... А потом... Потом приехал, значит, барон Листопедров со своими мордоворотами. Грамотку нам показал... Да... Мол, подарил король, долгих лет ему жизни, земли наши барону Листопедрову за усердную службу его. А что скажешь? Куда пойдешь? Все друг другу враги... Кое-кто, конечно, в город ушел. Остальные остались у Листопедрова: в холопах, стало быть... Ну и развезли его мордовороты Копулькиных и Монтякиных по разным деревням - больно уж те ненавистники друг дружке стали. Даже при Листопедрове пробовали биться. А меня, значит, тут оставили. Охотничьи угодья здесь теперь у барона. Охраняю я, стало быть... Да. Вроде как этот... егерь, вот. Или лесник. А дракон... что дракон... Заклятьев он не знает...
Ночью рыцарь долго не мог уснуть. Мачко-бобыль ворочался, что-то бормотал сквозь дрему. Лишь один раз Збышеку удалось разобрать: