~ 2 ~

~ 1 ~

Один на один.

Лето! Самая благодатная пора в жизни. Многие думают, что лето начинается первого июня, но это неверно. Закончена учеба, сданы все экзамены, студент выходит на крыльцо, вдыхает полной грудью и понимает - началось лето. Впереди свобода. Как хорошо будет отдохнуть после целого года зубрежки и обязательных занятий!

Студенты расходились по домам. Многие уходили парами, а то и целыми компаниями. Они шумели и веселились. Таких было большинство. И не секрет, что последний день учёбы закончится для них прогулкой, бутылкой пива, а там, кто знает... Студенты - народ беспечный.

Другие оставались одни под кудрявой зеленью аллей и уходили неспеша. Их лица были серьёзны, словно им предстоят ещё какие-то дела. Таких было немного. Они не пьют пиво, а свободное время посвящают семье. Или другим не менее важным занятиям.

Одинокие - иногда встречались и такие - не радовались наступившим каникулам. Их никто не ждёт, а важные занятия не кажутся таковыми, так как вокруг нет никого, ради кого стоило бы стараться, а ломать копья ради себя уже надоело. Этих можно было узнать по тому, что шли они не спеша и как-то бесцельно. Вера относилась как раз к этой самой малочисленной группе студентов. Так уж получилось, что семьи у неё не было никогда, родителей она не знала и даже не предполагала, где они и живы ли вообще. И не хотела знать, по правде говоря. Погибли ли они или просто бросили её, в любом случае разыскивать их она не собиралась.

Вера вышла из здания университета последней. Она свернула на узкую поросшую зеленью дорожку. Это место, почти в центре города, отличалось какой-то необычной дикостью и заброшенностью. Здесь можно было гулять полчаса и не увидеть ни одного человека. Вместе с тем здесь было очень красиво. Дорожка проходила по берегу речки, взбиралась на мост и разветвлялась. Одна ветка продолжала двигаться по берегу, а другая сворачивала и скоро обрывалась на широкой улице, которая в свою очередь, выходила на другую - ещё более широкую и с оживлённым движением. Другая сторона дорожки, дальняя от воды, обсажена высокими старыми деревьями, ветви которых свисают над ней. За деревьями простирается небольшой пустырь с разбросанными тут и там неухоженными кустами. Заканчивается пустырь живописным глухим забором явно старинной работы. Вера любила ходить по этой дорожке.

Она остановилась на мосту, с мечтательной улыбкой глядя на воду. Совсем недалеко были шумные улицы со множеством машин и людей. А здесь стояла тишина. Слышно было даже пение птиц. Любой, кто мог наблюдать её в этот момент, поклялся бы, что эта девушка верит в сказки и носит в сумке тетрадь, в которую записывает свои стихи. И, между прочим, не ошибся бы.

- Чудесный денек, правда? - произнёс кто-то совсем близко. И хотя прозвучало это неожиданно, девушка не вздрогнула. Она часто мечтала о неожиданной встрече, и эти слова были для неё отголоском мечты. Вера повернула голову. Молодой человек, произнёсший эти слова, явно не был студентом, но она не смогла бы сказать, кем же он всё-таки был. Вполне возможно, что уже работает. Только вот кем? Одет просто и неброско, а держится самоуверенно. Так, будто у его ног весь мир. Он стоял, глядя прямо на нее, и улыбался. Он был красивым и с первого взгляда производил приятное впечатление.

- Да, замечательный день, - ответила она и улыбнулась в ответ.

- Вы не будете против, если я присоединюсь, и мы вместе посмотрим на реку?

- Конечно, нет.

Он опёрся локтями на перила, придвинувшись при этом ещё ближе.

- Тогда, может, познакомимся?

- Почему бы и нет? - откликнулась она. - Меня зовут Вера.

- А меня - Вадим.

Он снова улыбнулся, и ей показалось, что вот сейчас он проведет рукой по ее волосам. Но он не сделал этого.

- Вам здесь нравится? - продолжал он расспрашивать.

- Да. Здесь так тихо, спокойно.

- Не любите город?

- Люблю. Но иногда хочется отдохнуть.

- От чего?

- От суеты, от толпы. Вообще, просто сменить обстановку.

Молодой человек несколько секунд молча смотрел на воду. Но вдруг повернулся и неожиданно предложил:

- А хотите, я приглашу вас в гости? Мы могли бы замечательно провести время.

От его взгляда на её щеках вспыхнул румянец. Она в смущении отвела глаза.

- Не стоит. Я ведь совсем не знаю Вас.

- А я очень хочу познакомиться с вами поближе.

Молодой человек нравился Вере. У неё не было никого, кто наставлял бы её по части взаимоотношений мужчин и женщин. Не было у неё и собственного опыта в этом отношении. И очень не хотелось, чтобы её отказ обидел его, поэтому она нерешительно произнесла:

- Может быть когда-нибудь и познакомитесь.

Её нерешительность, казалось, его позабавила.

- Обязательно, - твёрдо ответил он. - И даже быстрее, чем ты думаешь.

Он, смеясь, подхватил ее на руки, закружил. Вера не ожидала ничего подобного. Будь он близким другом, возможно это развеселило бы её, а сейчас показалось несколько неуместным.

- Что ты делаешь?! Отпусти меня! - воскликнула она.

- Ни за что, - ответил он, жарко глядя в глаза. - Теперь ты только моя. Я никогда не отпущу тебя.

В это время подъехала невесть откуда взявшаяся машина. Вадим с девушкой на руках направился прямо к ней. Дорога пересекала тропинку недалеко от моста, так что ему пришлось пройти совсем немного. Задняя дверца услужливо распахнулась. Вадим поставил Веру на ноги, и как-то само собой получилось, что она оказалась на заднем сиденье, и он рядом с ней. А впереди сидят ещё двое.

- Ну как? - повернулся к ним один, оказавшийся веснушчатым и удивительно голубоглазым.

Вере показалось, что он обращается именно к ней.

- Слишком похоже на похищение, - ответила она с ноткой смятения в голосе.

- Конечно. Так оно и есть. - Голубоглазый говорил насмешливо. Но у него это выходило совсем не так, как у Вадима. Чувствовалась в голосе жёсткость, которая мешала воспринять его слова, как шутку.

- Наверное, мне лучше выйти. Я чувствую себя неуютно.

- Ничего, - пробурчал второй, не поворачивая головы. - Это не страшно. Если с нами познакомишься, уже никуда не уйдешь, пока сами не выпустим.

Вера решила, что пора прекратить это, пока не поздно. Она повернула ручку ближайшей дверцы, но ничего не вышло. Ручка сработала в холостую, дверь не открылась. Нельзя сказать, что она испугалась. Разумеется ей доводилось слышать о похищениях людей, но как-то не верилось, что это может произойти и с ней. И всё же...в мечтах всё было совсем не так. "Принц" вставал на одно колено и дарил ей цветок. Потом поднимал на руки и нёс её туда, куда ей больше всего хотелось. Ей как-то и в голову не приходило, что у принца тоже может быть свой дом, и что она однажды должна будет в этот дом войти. В её представлении в дом мужчины могла войти только очень испорченная женщина, если только она не жена ему.

Вадим с улыбкой ухватил её за руку.

- Ну что? Чего ты так переполошилась? Не обращай внимания на моих друзей, шутки у них всегда плохо получаются. Я ведь, честно сказать, наблюдал за тобой и, каюсь, порасспрашивал о тебе подружек. Я знаю, что спешить тебе некуда и искать тебя никто не будет. Погостишь у меня немного, что такого-то? Никто и не узнает, если ты сама не расскажешь.

Вера немного успокоилась. Видя это Вадим кивнул, машина тронулась с места и покатила по улицам города. Она двигалась в общем потоке машин, то сворачивая куда-то во дворы, то вновь выезжая на дорогу с оживлённым движением.

Наконец машина остановилась. Вадим вышел первым. Он галантно помог ей выйти из машины, и, не отпуская руки, завёл в подъезд. И в лифте продолжал держать её за руку тоже.

Квартира была просторной и очень красиво оформленной. Вся мебель дорогая и удобная. Редкое сочетание хорошего вкуса и достатка. В комнату её пропустили первой. Остановившись в дверном проёме Вадим с радушием гостеприимного хозяина предложил:

- Располагайся, где удобнее. Мы проведём здесь много времени.

Девушка выбрала кресло с высокой спинкой и толстыми мягкими ручками, которое было словно создано дарить уют. Рядом стоял столик. На нем ваза с фруктами и графин с водой.

Вадим некоторое время наблюдал за ней. Он видел взгляд, каким она смотрела на окружающие её предметы, и непроизвольную легкую улыбку, когда что-то особенно нравилось. Он и раньше приводил в свою квартиру девушек, но ни одна из них не рассматривала её так, словно это произведение искусства. Все они были весьма практичны. Вера была иной. Пока она осматривалась, он смотрел на неё. Внешне спокойная, но вместе с тем в глазах читается приглушенное чувство тревоги. Он не мог отказать себе в удовольствии продолжить игру ещё немного.

- Тебе приходилось жить в такой квартире? - спросил он, усаживаясь в кресло по другую сторону столика.

- Нет.

- А хотелось бы?

- Едва ли у меня будет такая возможность.

- Считай, что эта возможность тебе уже предоставлена.

Вся мягкость в одночасье исчезла из его голоса. Он постарался, чтобы у неё не осталось никаких сомнений. Раскрыв карты, Вадим поднялся, взял приготовленный заранее шприц и с улыбкой повернулся к Вере. Девушка инстинктивно отодвинулась дальше вглубь кресла.

- Что это? - впервые в её голосе прозвучал страх.

- Шприц.

- Зачем?

- Чтобы избежать ненужных осложнений.

- Осложнений?

- Ну да. Раз ты будешь жить здесь...

- Я не собираюсь здесь жить!

Она порывисто встала, но сильные руки усадили ее обратно. Игла вонзилась в плечо... Через секунду ее отпустили.

- Это что, наркотик?

- Нет, всего лишь контрацептив. Действует четыре месяца.

- Зачем?

- Ты что же, думаешь, я на тебя только смотреть буду?

Тут уж даже наивная девушка поняла, что это не риск и не опасность. То, что происходит - это прямая угроза, избежать которой с каждой минутой будет всё труднее. Слишком резкий переход позволил её страху излиться гневной вспышкой.

- Вы зашли слишком далеко! - воскликнула она, вскакивая на ноги.

На этот раз её никто не удерживал, и немного погодя она поняла почему. Дверь оказалась запертой. Вера подёргала её, но тщетно. Прижавшись к ней спиной, Вера смотрела на трех мужчин, спокойно наблюдавших за ней. Вспышка оказалась безрезультатной. Гнев ушёл, оставив её совсем без сил. Она казалась беспомощной и такой маленькой. А они удивлялись тому, что её так легко удалось запугать настолько, чтобы заставить отказаться от сопротивления.

- Раз ты не уходишь, пойдем, я покажу тебе твою комнату, - в прежней шутливо-насмешливой манере заговорил Вадим. Но теперь Вера знала цену его радушию. Она пошла за ним, так как выбора у нее, в сущности, не было. Не стоять же у двери всю оставшуюся жизнь!

Комната была меньше размерами. Тяжелые шторы скрывали окно. Кровать, кресло и телевизор составляли всю обстановку. Освещалась комната только торшером. Его мягкий свет не столько рассеивал, сколько подчеркивал полумрак. На кровати был приготовлен махровый халат без пуговиц.

- Переоденься, - жёстко приказал Вадим. - Твоя одежда будет тебе не нужна.

Вера стояла без движения. Разумеется, она не хотела подчиняться этому приказу, хоть и понимала, что её могут заставить. Преодолеть собственную стыдливость было нелегко.

- Тебе помочь? - поинтересовался он, видя ее промедление. - Снимай всё.

Вера нехотя расстегнула блузку, сняла юбку. Видя ее такой робкой Вадим разозлился (он всегда злился, видя робких и застенчивых девушек), поэтому просто сорвал с нее лифчик и трусики. Она явно смутилась, но его это не тронуло.

- Ты очень мило смотришься, когда смущаешься. Надо будет почаще раздевать тебя, - насмешливо сказал он ей.

Вера вспыхнула от этих слов и схватила халат. Под грубый смех она одела его и завязала поясок.

- Не бойся, я не накинусь на тебя прямо сейчас, - произнёс Вадим, вроде бы пытаясь успокоить её. На самом деле это снова была насмешка. - Вот вечером - другое дело.

Он вышел. Пока дверь не закрылась, она успела ещё услышать, как он сказал двум остальным:

- Глупая овца! Даже собственной тени боится. Мне казалось, она гораздо смелее.

Странно, но в ее душе всколыхнулось что-то вроде обиды от этих слов. Да, она не могла раскидать троих здоровенных мужиков, но это еще не означает, что она овца. Да еще глупая. Её дед, говорят, воевал и был хорошим бойцом, да ведь умения по наследству не передаются.

Осмотрев комнату, девушка убедилась, что убежать отсюда невозможно: окно закрыто толстой декоративной решеткой, массивная дверь заперта на ключ. Вся мебель в комнате слишком тяжела, чтобы использовать её в качестве тарана. Оставалось ждать, пока к ней кто-нибудь войдет. Только тогда у неё будет шанс выйти отсюда. Но до вечера, если верить словам Вадима, на это надеяться не приходится. Вера села на кровать, потом легла. Минуты ползли удручающе медленно. За окном становилось совсем темно.

Вадим вошел к ней, стараясь не шуметь. Ему хотелось увидеть ее первую, неосознанную реакцию. Девушка, конечно, напугана, но страх может проявляться по-разному. Одни заламывают руки, другие плачут, уткнувшись лицом в подушку, и умоляют отпустить их, обещая все, что угодно взамен, третьи начинают защищаться и пытаются драться. Ну, этого, по-видимому, ждать не приходится. Наверняка лежит и рыдает.

Вера действительно лежала. И даже лицом в подушку. Но было не похоже, чтобы она плакала. Он подошел ближе и увидел картину столь необычайную в подобных обстоятельствах, что на мгновение засомневался в собственном зрении. В свете, падавшем от открытой двери, он увидел, что она спит. И только глубокие складки у губ, казавшиеся больше из-за тени, говорили о том, как чуток этот сон. Вадим включил свет. Вера тут же открыла глаза, словно никакого сна и не было. Она не сделала ни одного движения. И только когда он скинул футболку, на ее скулах вспыхнул румянец, а пальцы с силой вцепились в одеяло. Она отвела взгляд. Вадим приблизился к ней вплотную, и тогда ее рука метнулась, чтобы нанести удар. Железные пальцы стиснули кисть в миллиметре от цели. И совсем не мягко и нежно. Боль заставила ее вскрикнуть и отстраниться. Он улыбнулся, и улыбка его была полна только холодной насмешки.

- Больше не пробуй драться со мной. В следующий раз руку я тебе сломаю. Будет лучше для тебя, если ты научишься не спорить со мной.

Противник был слишком силен для нее, и она ничего не могла противопоставить этой силе. И она подчинилась.

На самом деле Вера и не думала сдаваться. Вынудив её к повиновению один раз он не добился её окончательной покорности. Вера никогда не считала себя злобной, но сейчас ей хотелось убить этого человека. Впрочем, на это трудно решиться. Вера встречала такие трюки в книгах. А вот в жизни ей никогда не приходилось применять их, и поэтому сомнения одолевали её. Кроме того, даже в книгах говорилось о том, что убийство тяжело для того, кто делает это впервые. Возможно, у неё недостанет решимости довести дело до конца. Если так и произойдёт и если после этого она всё-таки останется в живых, придётся придумать что-нибудь ещё.

Узкая прочная полоска ткани уже спрятана под подушку. Оставалось только выбрать удобный момент. И момент этот скоро настал.

Вадим вошел молча и сразу стал раздеваться. На этот раз девушка не отводила взгляда. Это был недобрый угрюмый взгляд. Такой, что он на некоторое время остановился и вопросительно посмотрел на нее.

Поняв, что едва не выдала себя, Вера отвернулась к окну. Она не заметила, что его взгляд скользнул с неё на кровать, где из-под подушки виднелся маленький краешек порванной простыни. Закончив раздеваться, он подошел к ней и положил руку на плечо, заставляя лечь. Другую руку сунул под подушку. В его глазах зажглись издевательские огоньки, лучше слов говорившие, что замысел раскрыт.

- Ты знаешь, что это? - спросил он, вытягивая из-под подушки полоску ткани.

Вопрос не требовал ответа. Конечно она знала, раз сама приготовила.

- Я тоже знаю. Это удавка. Только воспользоваться ею ты не сможешь.

Вера закусила губу и отвернулась.

- Что ты еще задумала? Поделись-ка своими планами. Они меня очень интересуют, как ты понимаешь.

Упрямое молчание было ему ответом.

- Знаешь, я ведь могу воспользоваться тем, что ты для меня приготовила.

Он провел пальцем по горлу девушки.

- Есть и другие способы, - тихо произнесла она, не глядя на него.

- Например?

- Ударить по двери, когда ты в нее заходишь. Или разбить стакан и припрятать пару осколков. А можно ударить палкой от торшера. Если подумать, то найдется и ещё что-нибудь.

Вадим мягко улыбнулся и легонько погладил волосы на виске.

- Ты не любишь причинять боль, так ведь? Ты не сможешь применить ни один из этих способов.

- Может быть, - не стала спорить она. - Тогда я проиграю.

- Это не игра, детка. Здесь жизнь и смерть по-настоящему.

- Да, я знаю. - Вера повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. - И я очень хочу жить. И жить свободной. Так что всё справедливо.

- Что именно?

- Ты не считаешься с моей жизнью, я не считаюсь с твоей.

Вадим разглядывал девушку. Вот уже второй раз он ошибся в своём суждении о ней. В здравомыслии ей не откажешь, хотя силы и не равны. Она кажется такой хрупкой, испуганной, но её идеи заставляют задуматься. Кто знает, что придёт в эту голову? И не случится ли так, что очередная её идея будет иметь продолжение и вполне определенный результат? Следовало быстро найти выход из положения, иначе он не сможет входить к ней, не ожидая подвоха. Он привез её сюда, чтобы развлечься, и предложенный ею вариант отношений не совпадал с его планами. Впервые Вадим иначе взглянул на свою пленницу. Ему вдруг показалось, что вся его власть над ней - лишь видимость. С её телом он делал, что хотел. Но сама она оставалась где-то за гранью, недоступная и непредсказуемая. И тут к нему пришла интересная мысль. Она ведь думает, что наигравшись, он её прикончит. Если убедить её, что её жизни ничего не угрожает, то и она не станет покушаться на его жизнь. Будучи уверенной в том, что рано или поздно вернется домой, она не захочет остаться калекой. Но именно это ждет её в случае сопротивления. Таким образом, он не только избавит себя от проблем, но и сделает её послушной. А там, кто знает, возможно он сумеет добиться большего, чем просто повиновение.

Он ушел, оставив Веру в мучительной тревоге. В его глазах она ясно видела мстительный огонек, не предвещавший ничего хорошего.

Тишина и полумрак не успокаивали. Мысли возвращались к одному и тому же вопросу: что теперь будет? Звук открывшейся двери неприятно ударил по напряженным нервам. Вадим отсутствовал недолго, но этого ему хватило, чтобы напиться. Он ввалился в комнату и направился прямо к ней. Мертвой хваткой сжав ее плечи он выдохнул ей в лицо:

- Ты хочешь попробовать одолеть меня. Я дам тебе шанс. Маленький такой, но единственный. Другого не будет.

- И что же это за шанс?

- Если ты выйдешь из этой комнаты хотя бы на один шаг, обещаю, я не стану убивать тебя, если только ты меня не спровоцируешь. Ты должна это сделать до часу ночи. Полтора часа тебе хватит.

Вот так всё просто? Выйти из комнаты? Но тут ей вспомнилось, с какой силой он сжимал ей руку, когда она пыталась ударить его. Представились и те двое, что сопровождали её в машине в день похищения. Появилось ощущение, что здесь не обошлось без подвоха.

- Ты пьян. Позже ты откажешься от своих слов, - попробовала она наугад.

Вадим вспыхнул.

- Я пьян. И не люблю, когда мне перечат. Или ты воспользуешься этой возможностью, или я убью тебя прямо сейчас.

Вера не сомневалась, что он выполнит то, о чём говорит. Даже его холодная жестокость не пугала её так, как этот горящий взгляд. Он отпихнул ее, но больше не успел сделать ни одного движения. Вера схватила подушку и с размаху ударила его по лицу. Потом вскочила и бросилась к двери. Снова схватить её он смог только у столика с фруктами.

Вадим с силой рванул её на себя. Вряд ли он хотел добиться именно такого эффекта. От этого движения ноги её мелькнули в воздухе, а голова откинулась назад. Совершенно случайно удар пришелся по носу и удар этот оказался очень чувствительным. Ослепленный болью он разжал руки. Пользуясь секундой передышки девушка схватила графин и что есть силы ударила его по голове. Теперь-то уж он не станет её преследовать. Только бы открыть дверь! Никаких затруднений не возникло. Дверь распахнулась, едва только она подошла к ней. Вера буквально врезалась в того веснушчатого голубоглазого парня. Она уже знала, что это телохранитель. Может быть и просто дань имиджу, но человек серьёзный. За его спиной стоял второй, лица которого она таки не смогла разглядеть. Они вернули её в комнату. На мгновение оба телохранителя замерли, глядя на кровь, и на человека, на котором была эта кровь. Веснушчатый бросился к Вадиму. Второй притиснул её к стене, приставив ко лбу пистолет.

- Если ты убила его, я тебя пристрелю, - хрипло произнес он. Было видно, что это не просто слова. Он действительно готов был сделать это.

В этот момент Вадим очнулся и с глухим стоном сел.

- Где она? - спросил он, трогая рукой рану.

- Здесь. Что произошло?

- Удар пришелся вскользь.

Вадим с усмешкой взглянул на девушку:

- А ты здорово хочешь жить, а?

Насмешка явно прозвучала в его голосе. Ей хотелось плакать от того, что свобода была так близко и вот, все сначала. Вадим видел, как дрожали ее губы, как побелело ее лицо. Но смотрела она не на человека, приставившего ей ко лбу пистолет. Она смотрела на него взглядом полным боли и горечи.

- Ладно, ты честно выиграла в этот раз, - признал он в ответ на этот взгляд. И, усмехнувшись, добавил: - Не ожидал, что ты окажешься такой прыткой. Отпусти её. Пусть идет.

Она снова вошла в полутемную комнату, ставшую местом её заточения. Другой дороги ей не оставили.

Прошло несколько дней. Сколько точно, Вера не знала: все они слились в сплошной поток. Вадим приходил к ней. Случалось, они вместе ужинали. Иногда он долго не уходил. Сидел рядом с ней пока она не засыпала. Но просыпалась она всегда одна. Это позволяло ей отдохнуть от постоянного напряжения и расслабиться. Часто она ловила на себе его взгляд, словно он изучал её и настороженно ждал чего-то. Но однажды кое-что изменилось. Проснувшись, Вера некоторое время полежала с закрытыми глазами. Так случалось не раз. Пока она не открыла глаза, легко было представить себе, что она снова дома. Одна и в безопасности. Но на этот раз она была не одна.

- Интересно, какие тебе снятся сны? - прошептал Вадим.

Голос его звучал совсем не так, как обычно - более мягко и задушевно, что ли. Он думал, что она ещё спит, и позволил себе проявить свои чувства открыто.

- Они тебе не интересны, - ответила девушка без малейшей враждебности в голосе. Странным образом присутствие Вадима не нарушило обычного спокойствия утра.

- И что же тебе снится? - спросил он с явным интересом.

- Раньше мне снились красивые сны. Поляна, полная белых цветов. Подойдешь к ним поближе, и они превращаются в белых лебедей, танцующих чудесный танец. Но если сорвать хоть один, они замирают и остаются такими навсегда.

- А сейчас?

Лицо девушки помрачнело.

- Сейчас мне снишься только ты. Я пытаюсь бежать, но ты крепко держишь меня за плечи. Так крепко, что мне становится больно, и я просыпаюсь.

Вадим в задумчивости провёл рукой по её плечу.

- Когда ты спишь, твое лицо такое живое. Я смотрю на тебя и вижу все твои переживания. А проснешься - и словно одеваешь маску. Ты прячешься от меня, а я хотел бы почувствовать тебя. Как мне преодолеть эту стену?

- Зачем тебе это?

- Узнать, насколько надежна эта стена.

- Тебе её не преодолеть.

Как ни странно, Вадим посмотрел на неё с пониманием. Некоторое время он лежал молча, потом вдруг повернулся к ней и сказал то, чего она никак не ожидала:

- Ты знаешь, мы могли бы подружиться.

Вера застыла в его руках. Затем словно через силу произнесла:

- Если бы я не узнала тебя в роли насильника, может быть, я бы смогла тебе доверять. Но сей- час - вряд ли.

В его глазах появилась знакомая насмешливая искорка.

- Сейчас ты должна отомстить за себя, да?

- Месть? Нет. Сейчас у меня есть забота поважнее.

- Да? И какая же?

- Да. Сейчас мне важно выбраться отсюда с наименьшими потерями.

Вадим смотрел на лежащую рядом девушку. Что-то в ней было такое, чего он никак не мог понять. Нечто неуловимое, то, что не возможно описать словами, но что отличало её от всех других женщин. Внезапно он понял, что разрушить это означало попросту уничтожить её. А он...он никогда не хотел её уничтожить. Он увидел её однажды, когда она возвращалась с занятий. Ему понравился её смех, её манера говорить, нежность её прикосновения, когда она на прощание коснулась пальцами руки подруги. Позднее он не раз видел её в кругу друзей. И там она была весела, дружелюбна, остроумна. Но стоило ей остаться одной, как взгляд её становился отрешённым. Она бродила по улицам, временами что-то записывала в тетрадь. (Потом он заглянул в эту тетрадь и нашёл там стихи, какие часто пишут мечтательные девушки.) И эта её мечтательность раздражала его. Вадим хотел показать ей, что жизнь намного больше, намного важнее, чем этот её выдуманный мир. Именно поэтому он и похитил её. Но вышло иначе. Он сделал с ней то, что, по мнению подобных девушек, страшнее всего. И тем не менее это не разрушило её мечтательности, её дружелюбного отношения к людям. И даже сейчас она оставляла ему шанс. Шанс снова стать человеком.

- Ты постоянно удивляешь меня, - только и сказал он. - А что, если я тебя удивлю?

Вадим вышел, в первый раз оставив дверь открытой. Но почти тут же вернулся вновь, с охапкой одежды в руках.

- Одевайся.

Привыкнув повиноваться ему, Вера без слов выполнила и этот приказ. Он усадил ее в машину и сел за руль. Вскоре она узнала местность. Они ехали к ней домой. Вадим не задал ни одного вопроса. Он явно бывал здесь не раз и чувствовал себя уверенно. Он открыл дверь своим ключом и первым прошел в квартиру. Внутри ничего не изменилось, но ей показалось, что прошла целая вечность с той поры, как она была здесь последний раз. Вера подумала, что квартира выглядит на редкость заброшенной. Словно когда-то давно жили здесь совсем неизвестные люди, а потом куда-то ушли. А время растворило без следа оставшиеся здесь после них мысли, горести и радости, надежды и мечты. Вадим ничего такого не чувствовал. Он относился к этому месту совершенно иначе.

- Я часто приходил сюда, когда хотел отдохнуть. Здесь так спокойно. Ты не хочешь пройти?

Вера ответила не сразу. Казалось, ей трудно ответить.

- Не хочу. Зачем ты меня сюда привез?

Вадим удивился этому вопросу, такому безжизненному, без малейших эмоций в голосе.

- Я думал, ты хочешь вернуться домой.

- Дом - это место, где чувствуешь себя свободным, где безопасно, где можно посидеть и поразмыслить. А здесь уже не мой дом. Приходя сюда, я всякий раз буду вспоминать о том, что ты был здесь и, может быть, придешь опять. Я не смогу здесь отдохнуть, отвлечься, расслабиться.

В её голосе звучали слезы.

- Я так надеялась вернуться сюда! А сейчас мне здесь делать нечего.

Она стала такой, какой была только во время сна: живой, беззащитной, чувствительной. Такой, какой Вадим хотел её увидеть.

- Я приду сюда ещё не раз, - произнес он, хорошо зная, что тем самым причинит ей боль. И тут же понял, что перестарался. Впервые он увидел на её глазах слёзы.

- Тогда мне остается только уйти отсюда.

- Искать место, где можно нарастить новую сталь?

Насмешка, ставшая уже привычной, не задела её, так как была почти правдой. В который раз уже он внимательно вгляделся в неё, и, как и прежде, издевательский взгляд сменился другим, словно он понимал и молча одобрял её.

- Я отвезу тебя.

- Куда?

- Туда, где ты будешь чувствовать себя дома. Я купил квартиру. Недавно совсем, и ещё не жил в ней. Взамен этой, я отдам тебе ту. Ты будешь в ней совершенно свободна. Клянусь, ты больше никогда не увидишь насилия с моей стороны.