Аннотация: Как-то раз, в одном вагоне, состоялась странная беседа...
Это случилось одним воскресным летним утром. Всю пятницу и субботу я гостил у друзей, где достаточно хорошо провёл время, а на следующий день, едва рассвело я отправился на ближайшую станцию и сел на нужную электричку. Я уткнулся в окно и слушал, как мерно стучат колёса. Деревья за окном сменялись так быстро, что слились в одну непрерывную зелёную линию - словно художник нанёс свой решающий мазок на стеклянное полотно. Иногда там мелькали и группы деревянных домиков с покосившимися заборами.
- Тут не занято?
С недоумением я посмотрел на незнакомца и осмотрел пустовавший вагон.
- Нет, присаживайтесь.
- Благодарю, - незнакомец сел.
Я с удивлением его осматривал. Высокий и осанистый, одет в старомодное потрёпанное пальто, на носу - столь же старомодные круглые золотые (но скорее всего золочёные) очки, голову венчал, словно корона, дряхлый котелок. Но, помимо всего прочего, что-то в нём было ещё... От всего его образа так и исходила аура старины, чего-то чужого. Казалось, будто бы в этот момент вокруг него собирались и сгущались призраки прошлого - Былое и Минувшее.
Лицо его было и не молодым, но пока и не старым.
В какой-то момент он заметил моё пристальное внимание к себе, улыбнулся и сказал:
- Хороший сегодня день, не правда ли?
- Да, - ответил я. - Солнечный.
- Солнечный.., - чуть улыбнувшись и явно о чём-то вспоминая ответил он, - Прямо как тогда...
- Что как тогда? - настроение у меня было весьма хорошим после недавнего отдыха, дорога предстояла дальней и я решил поддержать диалог.
- Тогда тоже было солнечно... Кстати, позвольте представиться, Сыщик.
- Рад знакомству, - удивлённо сказал я. - А я - программист.
Он смущённо улыбнулся:
- Боюсь, что вы не правильно меня поняли. Моё имя: Сыщик. Как раз под род моей деятельности.
- Понятно, то есть вы из полиции? И, кстати, я: Андрей.
- Рад знакомству. Да, в каком-то роде из полиции, - загадочно ответил он и добавил:. - Был. В любом случае сейчас я им не являюсь.
- Понятно, - на самом деле нет. - А что насчёт того дня? Ну, про который вы говорили?
Незнакомец некоторое время помолчал, поправил нелепые золочёные очки, откинулся поудобнее на сиденье и ответил, не отрываясь от окна:
- В то утро это и произошло.
- Что произошло? - продолжал допытываться я.
- То, благодаря чему я и сижу теперь тут. Впрочем, история длинная и уверен, что вам она будет не так уж и интересна.
- Напротив, - сказал я. - Путь тоже длинный. И к тому же - жуть какой скучный.
- В таком случае я вам сейчас её расскажу, - улыбнулся он. - Слушайте:
В то утро я был, как обычно, у себя в особнячке. Это был уютный каменный домик. Сзади него располагался давно заросший крапивой и сорняками, садик. Когда-то за ним любил ухаживать мой отец, но когда его не стало садик завял. И всё же, не смотря на это, он сохранил часть своей было красоты. Я сидел у окна, ел овсянку и любовался ей. День, как я уже упомянул, тоже был отличный - бодрый, солнечный, свежий - прямо сочный сладкий плод. И ни намёка на дождь - ни облачка. Сбоку пел проигрыватель. Эх, а какой у меня был проигрыватель: сверкающий золотом рупор, резная коробка из красного дерева... Даже у самого Бургомистра такого не было!
- У Бургомистра? - не понял я.
- Да, Бургомистра, - коротко взглянув на меня, ответил он. - На самом деле его звали не так, а: Коллид Колнур. Он управлял нашим славным городком.
Я удивился: этот человек не говорил, как иностранец. Не было у него того акцента, который зачастую, малейшими оттенками, остаётся даже у опытных переводчиков. Его речь, напротив, была чиста и понятна.
- И тут вдруг ко мне постучали, - продолжал говорить он. - Никогда прежде ко мне не стучали. Да, не удивляйтесь: за все те годы у меня совсем не было гостей. Когда я открыл дверь, то на пороге стоял Посланник. "Вам послание", - пискнул он и сунул мне в руки клочок бумаги. Я хотел было спросить от кого, но паренька уже и след простыл. Я развернул клочок и прочитал:
"Приглашается: Сыщик для расследования.
Причина: кража урожая на кукурузных фермах, участок #5.
Подпись: Комиссар".
Тут я, должен сказать, совсем растерялся.
- И почему же? - скептически произнёс я. За это время я успел понять, что история - ложь. Однако послушать было интересно. Рассказывал незнакомец с чувством, толком и грамотной интонацией.
- Дело в том, что у меня до того случая ни разу не было вызовов.
- То есть в тот день вы только недавно стали сыщиком?
- Нет, всё не так. Сыщиком я был давно - с самого детства. Именно к этому меня и готовил отец - от тоже был сыщиком, как и его отец, как и его и так можно продолжать очень долго... Вы можете мне не верить, да и не верите - по глазам вижу, но ваше неверие ничего не изменит. Ещё с детства отец учил меня - по крайней мере очень старался - сыскному ремеслу. Но вся беда была в том, что ни на его век, ни на мой никаких серьёзных проделок не выпадало. И поэтому ни мне, ни моему отцу так и не доводилось испытать себя хваткой практики. Думаю это объяснение поможет вам понять, почему этот клочок бумаги так ошарашил меня в то славное утро.
- То есть вы были вроде как сапожником без сапог, - подвёл итог я.
Незнакомец рассмеялся:
- Нет, что вы. Это выражение совсем не имеет отношения к моему положения. "Сапоги" у меня были, просто я не знал, как ими распорядится правильно.
Ну вот, слушайте дальше.
Получив записку, я тут же как следует приготовился к этому долгожданному дню: надел камзол - на нём был красивый медный бейджик с гравировкой: СЫЩИК, - взял палаш, взял пистолет (на всякий случай) и отправился к нужному месту. Я шёл по каменной мостовой и даже не удостаивал вниманием милые одноэтажные домики, раскинувшиеся по обе стороны от меня, как я любил делать до этого. Я полностью был поглощён в тягостные мысли. Ещё отец мой говорил: "Такой час, возможно, настанет". И вот - он настал! Внутри у меня всё бурлило от предвкушения и я шагал и не замечал ничего вокруг.
- То есть, - бессовестно перебил его я, - за всё это время в том вашем городе не происходило ни одного преступления?
- Нет, преступления, конечно, происходили, - его, казалось, совсем не возмущало моё недоверие, - без этого, увы, никак. Вот только все они были настолько банальны, легко угадываемы и несерьёзны, что помощь сыщика не требовалась. Однако, что же касается довольно серьёзных преступлений, то тут вы правы: их не было! И причём очень долгое время.
- Не может такого быть, - спокойно возразил я.
- Ныне я и сам такого мнения, но тогда всё было иначе. Тогда мне не казалось это странным, а, скорее, естественным ходом вещей. Это как случай с двумя людьми, которые воспитывались в абсолютно отличных условиях. Никогда такие люди в полной мере не смогут понять и прочувствовать друг друга. Один будет чужд желаниям другого. Так и мы с вами...
Так вот.
А ещё, когда я шёл, я всё вспоминал своего деда. Вот он то - в отличии от отца - был настоящим сыщиком. Да что там сыщиком: он был героем! Ещё будучи ребёнком, я частенько стоял возле камина и смотрел на его портрет в полный рост: крепкая мускулистая фигура, одетая в начищенный камзол, крепкая рука лежит на рукояти палаша, какой бывает скорее не у сыщиков, а у гордых гвардейцев, мощный подбородок - средоточие мужества и воли, уверенный суровый взгляд. Человек с таким взглядом всегда получит то, что хочет. И каждый раз я представлял себя таким же отважным, умным, крепким и смелым.
- Этот ваш дед. Что он сделал?
- О, он в одиночку раскрыл целую банду и так же - в одиночку - её задержал. Не все из бандитов уцелели в ту ночь. Ему даже медаль за это выдал - сам бургомистр. В те годы наш мирный городок вообще постигли всякие несчастья: голод, разбойники, крупные пожары... Поистине, трудные времена рождают сильных людей, - он вздохнул и продолжил:
- В общем, где-то с такими мыслями я вошёл на фермерские угодья. В эти местах уже была не брусчатка, а грязная заросшая дорога с выбоинами.
Вскоре я стоял возле нужного пятого участка. Там меня уже ждали.
"Вот и ты, - сказал мне комиссар Пьер. Впрочем, и его все звали не по имени, а по должности. Он был довольно упитанным, низким и горделивым человеком, облачённым - по своему обыкновению - в синий мундир с золочёной бахромой, чёрную треуголку и с саблей на поясе. На груди у него сверкала медью точно такая же бирка, но только надпись была другая.
"Вот и я, - ответил я, - что с урожаем?"
Он смерил меня недовольным взглядом и ответил: "Я в записке всё написал, ты её читал вообще?".
Я ответил, что читал, но нужно понять, что именно произошло.
"Вот ты и узнавай, - гордо ответил он, - твои обязанности - не мои. Моё дело следить за тем, чтобы ты раскрыл это дело. Вот и всё. Вот и делай, что должен".
- Да уж, не повезло вам с работодателем, - усмехнулся я.
Тот кивнул:
- А кому с ними вообще везёт. Однако я не мог его в этом винить - это всё и для него было в новинку. По его чуть бледноватому выражению лица было понятно, что он растерян, может даже напуган, вырван из прежнего спокойного мира, где ничего серьёзного прежде не происходило, в мир совершенно иной.
Мне пришлось вспоминать то, чему учил меня мой отец. И в первую очередь я решил допросить пострадавшего. Бедняга-фермер только и делал, что ходил среди торчащих кукурузных отростков и причитал. Когда я подходил к нему, то мельком отметил, что стебли явно не в ручную оборваны - слишком уж ровный был срез.
Затем я спросил: "Что произошло, когда вы обнаружили пропажу?".
"Ой горе какое! - воскликнул тот. - Утром! Утром всё украли, гады!"
"Видели ли вы, что нибудь подозрительное? Или, может быть, слышали?", - продолжал я.
"Нет, нет, нет. Ничего я не знаю. Всё у меня пропало!.."
Задав ещё несколько вопросов и получив на них похожие ответы, я понял, что ничего от него не добьюсь, кроме очередного килограмма-другого слёз. Тогда я опросил и других фермеров. Должны же кто-нибудь, что-нибудь заметить? Они же, в конце-концов, тут живут!
- И что из этого вышло? - спросил я. Всё это время я старательно бегал глазами по вагону в поисках камеры, но нигде той не замечал.
- Ничего! Никто ничего не знал. Тут я зашёл в тупик и сообщил об этом комиссару в надежде на помощь. Однако вместо неё я получил лишь полный превосходства взгляд, который говорил мне, какое я ничтожество и его самодовольное:
"Это твоя обязанность - не моя. Или ты её выполняешь, или я доложу про тебя бургомистру".
В тот момент я был готов вспыхнуть, но сдержал себя в руках. Я снова с горечью вспомнил своего деда и подумал, что никогда не бывать мне таким, как он.
Но неужели я собираюсь опускать руки сразу же, как только столкнулся с трудностью? Нет! И тогда я вновь осматривал кукурузное поле - раз за разом, - пока не обнаружил одну странность. А именно - загадочную примятость в высоких стеблях, будто тут кто-то ходил. Это показалось мне достаточно странным. И я стал внимательно её изучать.
Колея проходила сразу через несколько участков - в том числе и через пятый, что было можно понять по той же примятости в уцелевших областях посевов. В четвёртом и девятом участках она оканчивалась холмом с редкими деревьями. Дальше шёл только рыбацкий посёлок и Чёртов Лес.
- Чёртов Лес? - показательно удивился я. За это время в вагон вошли ещё двое, но и у них камер не было.
- Да, он именно так и назвался - эта тёмно-зелёная громада, что сплошной стеной высилась сразу за рекой. Он пользовался дурной репутацией у жителей нашего городка. Там пропадали люди, там было много дикого и опасного зверья, туда не было проведено ни одного моста, ни одной тропинки. Мистификаторы связывали это с тёмными силами, реалисты - с опасным ландшафтом и фауной, но все без исключения знали одно - там опасно! Лишь иногда туда заходили ради шкур опытные охотники или заплывали в его заводи особо отчаянные рыбаки.
Что же касается меня, то некоторые догадки у меня появились. А особенно после того, как на этой колее я нашёл несколько, очевидно оброненных, початков с точно таким же срезом! Я сразу же отыскал Комиссара - он стоял возле ржавой цифры "5" на столбике - и сказал:
"У меня появились зацепки! Судя по всему, воришки пришли со стороны рыбацкого посёлка".
Впрочем, нельзя было пока исключать и возможные проделки завистников с соседних участков.
- Но зачем рыбакам кукуруза? - спросил я, пытаясь подловить того на лжи. - Разве им еды не хватает?
- О, - улыбнулся он, - я тоже задавал себе точно такой же вопрос, пока мы шли к месту. Зачем? Быть может им просто надоел рыбный рацион? Или на кукурузу гораздо лучше клюёт, чем на червей или на хлеб? Но что мешает в таком случает просто совершить обмен? С этими мыслями мы и вошли в рыбацкий посёлок.
Он состоял из огромной пристани, раскинувшийся, должно быть, на километр или два вдоль берега и усыпанной, словно мусором, ветхими тесными провонявшими рыбой лачугами. Часть из них "вывалилась" и на береговой песок. Мы шагали по скользким доскам, вдоль множества лодок и рыболовных снастей и внимательно всё осматривали. Тут было достаточно много народу - люди отдыхали от утренней рыбалки и готовились к вечерней.
И ужасно воняло рыбой и мокрой тиной.
"Какие дальше твои действия?", - пухлое и округлое лицо Комиссара скорчилось от этого зловония. Я и сам старался дышать только ртом.
"Попробуем отыскать какой-нибудь паб. - ответил я, - Кто ещё, как не пьяные, самые разговорчивые?".
Затем, когда мы увидели вывеску: "Морская таверна Бертрама", мы туда зашли. Там мы сделали заказ и сели в самом отдалении, надеясь услышать нужное.
Но всё пошло не по плану...
- Почему?
- Всё очень просто - мы тогда упустили одну очень важную деталь...
- И какую же? - казалось, что мой собеседник специально замолкает, чтобы я спрашивал.
- Такую, что рыбаки очень не любят представителей закона, - усмехнулся он и снова поправил очки. - А мы как раз были в их форме. При нашем появлении весь этот пьяный гвалт стих и все косились на нас так, словно бы мы были виновны во всех их многочисленных бедах. Естественно, что в такой атмосфере не представлялось возможным узнать нужное. Нам ничего не оставалось, кроме как уйти.
"Мда... ситуация", - задумчиво ответил я, когда мы были уже на улице.
"Тфьу ты! - сплюнул Комиссар. Его лицо налилось кровью. Было похоже, что эта ситуация хорошенько его разозлила. - Иди и разбирайся со всем этим сам! В конце-концов это твоя работа!".
И он зашагал в сторону ферм.
- Ну а вы?
- Ну а я был в полной растерянности. Я был уверен, что это сделали рыбаки, а значит, как подсказывала логика, краденное должно быть где-то здесь. Но тут столько домов! Что же мне теперь - все обыскивать? До самого вечера я слонялся по этим вонючим сгнившим улочкам и искал следы урожая. Всё было без толку! К этому времени небо залилось яркой вечерней ржавчиной и многие снова отправились на рыбалку. Улочки опустели, лодок стало меньше. Я уже и сам надеялся уйти ни с чем, с опущенными руками, но вдруг до моих ушей донеслось:
"...УРОЖАЙ...".
Я остановился, прислушался. Слово пришло из полуоткрытой двери складского помещения, мой разум сразу же зацепился за него. Я подкрался поближе.
"... Да всё путём, - говорил первый голос, - Пока всё идёт как надо".
"И куда они его дели?", - спросил второй - женский.
"Да плевать! Себе забрали наверно - небрежно отмахнулся первый. - Главное, что нам выгода. Меньше кукурузы - больше навара мы получим с рыбы. Законы бизнеса - при том же спросе в выгоде тот, у кого предложение больше".
"Чего?", - это был третий голос.
"Ничего. Нам говорю польза, болван".
"Аааа", - протянул он.
"А как же с законниками? Говорят, они тут уже рыскают", - спросил женский.
"Эти два кретина в форме из таверны? Да они никогда нас не раскроют. Что они сделают? Допросят? Тут все за нас - все видят в этом выгоду...".
Тут голоса стали приближаться и я спрятался в переулке. Затем мимо меня прошагали три фигуры. Я проследил за ними взглядом - они зашли в "Морскую таверну".
Я вышел из укрытия, постоял немного и ушёл.
- И даже не стали допрашивать?
- А что я мог сделать? Войди я в таверну за ними, с целью допросить и они бы ничего не сказали. А задерживать их у меня не было никаких полномочий - я не гвардеец, а обыкновенный сыщик. Да и не смог бы я - их было слишком уж много для меня одного, признаюсь. Задержать их могли только по приказу Комиссара. И я собирался срочно ему обо всём доложить!
Его я нашёл не сразу.
Вначале я бросился на ограбленный третий участок. Несчастный фермер к этому времени просто бесцельно бродил по грядкам. Комиссара нигде не было. У бедняги я узнал, что он давно уже ушёл.
Тогда я пулей бросился в "Комитете охраны порядка", но и там я его не застал. Где его искать?
Оставалось только одно место - его дом. Он жил в ничем не примечательном домике с вывеской на двери: "К.Пьер" недалеко от площади Веселья. По пути я успел уплатить 12 копеек за газету с кричащим заголовком: "Грядёт новый голод!!! Чудовищная кража урожая!" и выбросить её, скомканную, в ближайшую урну.
Когда он мне отворил, то я сразу же всё и пересказал.
"Судя по всему в этом замешаны все рыбаки. Для них это личная выгода. Вот только непонятно кто исполнитель? Похоже, что они привлекли кого-то со стороны", - подвёл итог я и добавил: "Нужно их арестовать! Допросить!".
"Кого арестовать? - не понял он. - Ты хочешь, чтобы я арестовал всех рыбаков лишь по твоей указке? Чтобы подорвать пищевую промышленность".
На этот его выпад я ответил просто: "Нет, достаточно лишь тех троих".
Он хмуро меня осмотрел, о чём-то подумал и сказал: "Хорошо, иди домой".
Домой я, сказать по правде, пошёл не сразу. Для меня прошёл самый трудный и насыщенный день в моей жизни и я решил успокоить свои нервишки в одном хорошем пабе напротив.
- И кто в итоге это был? Ну, кто крал урожай, кто был исполнителем? - спросил я.
- Это мне только предстояло узнать, - загадочно сказал он. - Но на другой день меня шокировало новое событие! Часов в шесть утра меня разбудила долбёжка в дверь. Когда я, не выспавшийся, протирающий глаза, не похмелившийся, распахнул её, то мне сунули новую записку. Она была выведена красивым каллиграфическим почерком помощника Бургомистра и гласила:
"Живо на поля!!! Или проблему, наконец, решите вы, или её решаю я!
Подпись: Бургомистр".
От её прочтения всё похмелье как рукой сняло. Я привёл себя в порядок и был на полях уже спустя полчаса. Уже было достаточно светло, хоть и облачно. По пути я встретил довольно бледного - без этого его наполненного превосходством взгляда - Комиссара. Похоже, что подобное письмо получил и он. Однако же, как только он увидел меня, то сразу принялся меня отчитывать на чём свет стоит. Оказалось, что тех троих допросить так и не удалось - они успели вовремя скрыться от едва подошедшей к таверне гвардии и Комиссар - из-за своей глупости и непомерной наглости - обвинил во всём меня. Дескать, заранее вспугнул их именно я и теперь их неизвестно где искать.
- Да уж, ситуация.
- То-то и оно, - невесело усмехнулся незнакомец. - Но по сравнению с тем, что случилось потом - лишь цветочки. Слушайте дальше.
Так мы с Комиссаром и спорили, пока не вышли к полям. На этот раз точно такая же ситуация постигла одиннадцатый участок. Теперь поля были оцеплены гвардейцами. Суровым армейским взглядом они осматривали всех вокруг - даже своё непосредственное начальство.
Я обыскал место преступления и нашёл новую колею, которая вела... Правильно - к всё тому же рыболовному участку!
"Судя по всему - они не остановятся, пока все поля не опустеют", - сказал я задумчиво Комиссару.
"Ну и что ты теперь намерен делать?", - спросил он.
У меня был лишь один план.
- И какой же? - спросил я. Мы проехали уже несколько станций.
- "Ловля на горячем". Это когда ты намеренно ждёшь преступника на том месте, куда он обязательно вернётся.
Я кивнул, он продолжил:
- Специально для этого я заранее прошёлся по берегу и нашёл такое место, где бы было отлично видно и посёлок рыболовов, и путь на поля. Этим местом был укрытый кустарником холм на юго-западе от этого самого посёлка. Преступники действовали только ночью и я понимал, что мне придётся достаточно долго ждать. Пройдя в том же - юго-западном - направлении ещё метров двести и свернув в право, я наткнулся на небольшой овраг, где можно переждать всё это время и не бояться быть обнаруженным кем-то из рыбаков, которые рыбачили на реке. Там я и устроился более-менее удобно, разжёг костёр, установил котелок, вскипятил себе чай, поел и стал ждать темноты. Перед этим я переоделся в более удобную одежду, так как в камзоле я успел изрядно вспотеть и мокрая холодная рубаха неприятно липла к телу. Из своей предыдущей формы я оставил лишь медную бирку.
Ближе к ночи, когда за горизонт успело упасть ржавое солнце, я потушил всякий огонь и перебрался снова на холм. То и дело приходилось отмахиваться от вредных комаров и растирать кожу - стало достаточно прохладно.
Сказать по-правде, мне было очень неуютно находиться ночью в таком месте. Никогда прежде мне не доводилось быть ночью вдали от города. Я и представить себе не мог, что тут будет так жутко. Каждый скрип дерева мне казался поступью невиданного существа, а каждый крик птицы - предсмертным криком человека. Ситуацию усугубляло и то, что отсюда виднелся и тот самый Чёртов Лес. Тёмный, опасный, зловещий... От одного только его вида бросало в холодную дрожь. Но я, сжав зубы, продолжал нести свой дозор. Ведь именно от меня теперь всё и зависело. "Мой дед бы никогда не испугался", - говорил себе я и это придавало уверенности.
И всё же я понимал как это было рискованно. Во-первых, по-тому, что у меня совершенно не было опыта в таких делах. А, во-вторых, - если бы я их упустил вместе с очередной партией урожая, то полетели бы головы. И в первую очередь моя!
Однако не всё сложилось так печально. Вероятно мироздание решило сжалиться надо мной в ту ночь и небо освещала огромная и яркая как фонарь половинка луны, так напоминающая мне лимонный пирог.
Так я и сидел в той засаде.
Он замолчал.
- И что, они пришли? - спросил я.
- Да. В какой-то момент я осознал, что вижу вдали блуждающий огонёк. Он направлялся как раз от рыбацкого посёлка в сторону ферм. Приглядевшись, я понял, что это обычный масляный светильник. Сердце моё сразу взбесилось. "Вот они! Пора!", - подумал я.
- Но, - перебил я его. - Зачем им был нужен светильник? Вы же сказали, что светила луна.
- Если бы я знал, - усмехнулся он, - может быть они были слишком неуверенны в своём успехе и предпочитали успокоить свои нервишки лишним светом? Или может просто боялись темноты?
В любом случае: жаловаться мне не приходилось.
Я крался за ними через кусты и травы, затаив дыхание и стараясь успокоить разум. У одного из них угрожающе сверкала сабельная сталь и у обеих - по пистолету на поясе. Я успокоил себя тем, что нащупал рукоять своего. Когда я оказался совсем близко, то уже слышал их разговор:
"Там точно нет засады?", - неуверенно спросил один - с фонарём.
"Они сказали, что нет, гвардия ушла, - ответил второй - с саблей. - Теперь запомни: делаем всё тихо и быстро!".
"Ты уже в сотый раз повторяешь, Бред..."
"И повторю в сто первый! Теперь, когда большинство знает, мы не может позволять себе расслабляться. Будь настороже"
"Да понял я..."
"И вот ещё что пойми: на другом берегу от нас ждут успеха. Не справимся и подведём очень многих. А гилгорцы такого с рук не спускают - ты знаешь!"
"Гилгорцы?! - растерянно подумал я. - А они-то тут причём?"
- А гилгорцы это?.. - поинтересовался я.
- О, это довольно-таки трудный вопрос! Гилгорцы - это кочевники, которые жили за Чёртовым Лесом. И всё же - никто точно не знал. О них были лишь предания и предположения. Те же, кто намеренно уходил изучать их культуры, больше не возвращались.
"Но неужели этих разбойников подослали они? - думал я. - Да быть того не может! Всем - каждому - известно, что гилрогцы - выдумка, придуманная для того, чтобы держать непослушных детей подальше от Чёртова Леса!".
Вскоре мы оказались среди кукурузы и тут я мог получше укрыться. По циферке в земле я понял, что мы на шестом участке. Тот, что с саблей стал срезать стебли. Другой - стоял в дозоре.
И только я хотел было что-нибудь предпринять, как случилось неожиданное!
- Что? - спросил я.
Незнакомец ответил:
- "Тихо! Слышишь?", - вдруг сказал один из них и оба насторожились. Насторожился и я, вытащил пистолет.
"А ну стоять ворьё!!!", - вдруг неизвестно откуда закричал третий голос с яростью разозлённого быка.
Раздались топот, возня. Прозвучал выстрел!
Я сидел, словно примёрзший, и с ужасом осознавал, что только что произошло. Они застрелили фермера! Похоже, что бедняга, так и не дождавшись от нас помощи, решил поймать этих бандитов сам. Это и сыграло с ним злую шутку! Похоже, что моя затея с ловлей на живца с треском провалилась!
Рядом со мной только-что убили человека! Никогда прежде я не сталкивался со смертью так близко. А тем более - с насильственной! В панике твой мозг работал совершенно иначе. И поэтому я совершил вторую в своей жизни критическую ошибку...
- Какую? - честно говоря манера незнакомца постоянно прерывать рассказ мне порядком поднадоела. Но я решил слушать дальше - уж больно любопытно всё выходило.
- Я вышел к ним и сказал: "Вы арестованы!".., - он словно бы почувствовал и снова замолчал, наблюдая за моей реакцией.
- Ну и? - нетерпеливо спросил я.
- В следующую же секунду, в сантиметре от моего виска просвистела пуля. Лишь неведомая сила спасла меня, оттолкнув обратно - в заросли. Я сам выстрелил на угад, но по отсутствию выкрика или звука падения тела понял, что не попал.
"Ты говорил, что тут никого нет!!", - кричал один.
"Заткнись!!! Рыбаки обманули, гады! Окружай его теперь..."
Я резко вскочил и помчался обратно.
"Стреляй!"
"Сам стреляй. У меня пусто..."
"Идиот!.."
Всё то время, пока я бежал сквозь кукурузы, я слышал шуршание за спиной. А может быть это шуршание доносилось от меня самого, кто знает. Однако, когда я выскочил к берегу, то понял, что погони за мной уже нет.
Но так же не было и времени, чтобы отдышаться. Нужно было срочно доложить обо всём Комиссару! По пути я успел перезарядить пистолет и всё время держал его наготове. Вдоль берега я прошёл где-то с полтора километра. Из-за пережитого холод не ощущался совершенно. Когда я увидел освещённый купол городской часовни, то свернул и вскоре шагал уже среди освещения газовых фонарей, а потом уже и забарабанил в знакомую деревянную дверь.
Комиссар открыл сразу. Мне долго и настойчиво пришлось ломиться к нему, прежде чем его недовольная заспанная рожа высунулась наружу.
- То есть он спал, пока вы были в засаде? - перебил я.
Незнакомец пожал плечами:
- Ну такой уж он был человек. Хотя, признаться, когда я ему всё рассказал и он перепугано воскликнул: "Ну теперь-то нам точно конец! Бурогомистр с нас все шкуры спустит!", я был готов придушить его на месте!
"То есть вас совсем не волнует смерть того бедолаги?", - с вызовом спросил я у него.
От столь дерзкого обвинения он покрылся красными пятнами и крикнул:
"Это была ваша идея, а следовательно и вина - ваша! Не смейте меня в это впутывать, Сыщик!".
"Но вдруг те бандиты остались там и прикончили ещё фермеров? - воскликнул я. - К тому же они упомянули, что их направили именно килгорцы.".
"Тьфу, что за бред! Килгорцы - выдумка, - невозмутимо заявил он. - Миф. Вероятно там собралась банда каких-нибудь отщепенцев.., - он задумался. - Хорошо, раз они так того хотят - мы их прижмём. Сыщик, трубите тревогу! Десять-три".
- Десять-три? - переспросил я.
- Да, всё верно. Я взбежал на городской колокол и ударил десять раз, затем выждал и ударил ещё три раза. Это значило, что городу грозит опасность военного характера и я призываю гвардию.
Довольно скоро площадь Веселья (и как же это название не подходило ей в тот момент) заполнилась перепуганными гражданами и вооружёнными гвардейцами. Тут был и Комиссар в своей военной форме, и даже прибыл сам Бургомистр. Когда он только прибыл Комиссар отвёл его в сторону и они долго что-то активно обсуждали, жестикулируя, после чего Бургомистр выступил, наконец, с успокоительной для граждан речью. Он призвал тех разойтись по домам, говорил, что всё в порядке, а когда на площади, остались лишь гвардейцы и мы, то он дал нам особое задание:
Немедленно обчистить берег Чёртова Леса от бандитов!
Со смесью возвышенного воодушевления, трепета и страха мы маршировали при ярком свете луны к рыбацкому посёлку - я, Комиссар и две дюжины гвардейцев. Одна только мысль о том, что мне придётся ступать в Чёртов Лес - пусть и в составе хорошо вооружённого отряда - заставляла леденеть грудь и дрожать колени. И я всё шёл и повторял про себя словно молитву: "я буду храбрым, как и мой дед, буду храбрым, как и мой дед, буду храбрым...". Однако же я уже тогда сомневался, что вернусь обратно.
На пристани мы отвязали лодки, погрузили припасы и погрузились сами - по три человека в каждую лодку.
- А как же рыбаки?
- Что рыбаки?
- Вы что просто забрали у них лодки?
- Ситуация была экстренная, - ответил он, - нам было пока не до них. Да к тому же, если верить всем тем разговорам, то это они и устроили всю эту заварушку. К тому же у нас было задание самого Бургомистра: обезопасить наш город от зла. Этим мы и занимались.
Мы перебирались на тот берег. К Чёртовому Лесу... Водная рябь отражала половину луны и холодные звёзды, а сильное течение сносило на север и поэтому гребцам приходилось направлять носы лодок под углом к берегу, чтобы держаться нужного курса. Мы с Комиссаром сидели на разных концах, а посреди грёб гвардеец, положив мушкет рядом. Я то и дело смотрел по сторонам и вспоминал подвиги деда. Возможно, наконец, и мне выпадет такая удача? Течение неспокойно раскачивало лодку и я старался не выпасть. Чтобы успокоить себя, я попытался разглядеть другой берег и вдруг моё внимание привлёк один из гвардейцев через две лодки напротив. Склонившись, он что-то строгал. От каждого его движения летели искры. Лишь приглядевшись получше я понял, что он зажигал светильник и это зрелище мне очень не понравилось.
Однако сделать я ничего не успел. Светильник уже зажёгся.
Он замолчал. Через круглые очки на меня смотрел полный страдания взгляд. "Ну хорош, - подумал я, - ну актёрище!".
- А потом? - поторопил я его.
- Поначалу ничего не происходило: лодки двигались, раскачивались, шумела вода и горел тот самый светильник спереди, отбрасывая тени... Но потом словно открылся проход в самый настоящий ад! Это оказалась засада. Уж не знаю, откуда они узнали про готовящееся нападение - может те два бандита им всё доложили, может они услышали колокольный звон, - но только стреляли они метко и много. Всё побережье Чёртова Леса буквально полыхало пороховым огнём без перерыва. Только кончался первый залп и сразу же за ним шёл второй. Кто бы мог подумать, что там окажется не шайка, а целая армия?
На берегу в огромных количествах сновали фигуры.
"Килгорцы, - почему-то подумалось мне, - всё-таки не миф". Потом загорелся очередной залп, я зажмурился, вжался в дощатый пол и слушал, как пули отбивают щепки от борта и стучат по воде совсем рядом. С нашей стороны тоже раздавались редкие выстрелы, но и они скоро сошли на нет. Совсем скоро наступила полная тишина - ни криков, ни выстрелов. Вот так - в одночасье - и полегла вся городская гвардия. Город остался без защиты.
- Они что: всех перебили? Так просто?
Незнакомец попытался улыбнулся. Не получилось:
- Ну не всех - оставался ещё я... Но и их теперь нельзя в этом винить. Эти люди знали о битвах и тактике только из старых забытых книг.
Что же касается меня, то я лежал на спине, не в силах высунутся и очень скоро почувствовал влагу и холод. Похоже, что моя лодка была повреждена пулей (и не одной). А если учесть и то, что плавать я никогда не умел, то складывалось всё совсем безрадостно. Напротив себя я обнаружил мёртвого гвардейца. Я подполз к нему и сорвал шляпу. Как бы кощунственно это не звучало, но теперь она ему была без надобности. Ей я и вычерпывал всё прибывающую и прибывающую воду, пока меня всё дальше и быстрее уносило течение.
- А как же Комиссар? - поинтересовался я.
- Его в лодке не оказалось. Похоже, что он выпал из неё, когда был ранен. В любом случае, его уже было не спасти.
А вот я ещё мог спастись!
И много, много часов я думал лишь об этом. В какой-то момент течение заметно ускорилось и мне даже показалось, что я не плыву по воде, а парю над ней с безумной скоростью. И я всё грёб, грёб, грёб, представляя, что мои руки - это вёсла, пока лодка наконец не села на мель. Я сполз с неё, добрался до берега и тут же, изнурённый, впал в забытьё.
Очнулся я лишь к рассвету, стуча зубами от холода словно щелкунчик. Меня обволакивал густой туман. Вокруг - дикий густой лес. "Так, - думал я, - спокойно! Всё это время меня несло на север. Значит, если я буду идти вдоль берега на юг, то, рано или поздно, выйду к посёлку".
Вот только где юг?
Это я определил, вернувшись к лодке. Он была чудовищно дырявой и общипанной, будто попала под взрыв. Я понял, что лишь чудом меня вчера не подстрелили.
Да и мысль о том, что всю ночь я провёл рядом с покойником не лучшим образом отражалась на моей психике.
Дальше следовал долгий путь. Я шёл сквозь непролазную чащу. Когда я уставал, то делал привал, разжигал огнивом костёр, кипятил воду и ел вяленую рыбу...
Предвидя ваш вопрос отвечу: припасы я нашёл в рюкзаке того гвардейца.
Когда я чувствовал себя отдохнувшим, то шёл дальше.
И я всё шёл и никак не мог понять: где посёлок? Я прошёл пять километров, десять, пятнадцать. Посёлка всё не было. Но не могло же меня унести так далеко!
Я прошёл двадцать километров, двадцать пять.
- Откуда вы узнавали, сколько проходите?
- Приблизительно. Всё это было приблизительно, но я понимал, что прошёл пешком гораздо больше, чем проплыл в лодке. Так в чём же дело?
Вскоре стемнело настолько, что я был вынужден встать на ночлег. Как бы стыдно сейчас не было признавать, но в тот момент я пустился в самый настоящий мистицизм. Никогда прежде я не замечал подобного за собой. Я сидел перед трескучим костром, обхватив руками колени и, наблюдая за пляшущими огнями, с безумными глазами, говорил:
"Это всё Чёртов Лес - это он! Это он напускает на меня свои козни, он! Темнеет там, на другом берегу, смотрит на меня всеми этими глазами, этим полчищем глаз, этим мраком, этим полчищем теней, он смотрит, смотрит, он наблюдает, он играет со мной".
- Ужас, - сказал я.
- Да, вы правы. Всё произошедшее нашло свой отпечаток в моей расшатанной психике в ту ночь. Я вспоминал все те истории, которые слышал про него и в какой-то момент даже уверовал в то, что если спасительный огонь погаснет, то множество ветвей схватит меня и раздерёт на мелкие кусочки, что Чёртов Лес доберётся до меня даже до сюда. Поэтому я так и не заснул - всё бегал и подкидывал ветви в огонь.
- Ну в конце-то-концов вы выбрались, не так ли? - улыбнулся я.
- В какой-то степени это так.
- В какой-то степени?
- В какой-то степени, - повторил он. - Я плохо помню, что тогда со мной происходило. Отрывками, если вам будет угодно. Всё было словно во сне, словно настоящий я заснул и видел обрывки этого сна, пока кто-то другой завладел моим телом... Словами это трудно объяснить. Я помню, как мои ноги болели и покрылись мозолями, помню боль в спине, в расцарапанных руках, какие-то голоса, которые меня куда-то зовут, какие-то видения, светлые фигуры, музыку, пляски. Я не знаю, что это было. Должно быть в какой-то момент я просто лишился рассудка.
Однако, я отлично помню, как очнулся возле странного города.
- Что ещё за города?
- Возле очень странного города, - повторил он. - Города с высокими домами, которые я никогда прежде не видел. Некоторые из них были сделаны из стекла! Представьте теперь моё удивление: там ходило множество странно одетых людей и, бешено рыча, проносились быстрее рыси металлические повозки. Это был город невиданных чудес!
И я считаю, что мне очень повезло: вернись я домой, и я бы непременно обнаружил город в руках врага - в руках килгорцев. А от них бы я во второй раз точно не ушёл!
И он замолчал.
***
Незнакомец молчал и улыбался.
Некоторое время я ждал от него признания, но потом спросил сам:
- Ладно, хорошая история, признаю. Разыграли так разыграли - жму руку! Теперь вопрос: где камеры?
Он промолчал.
В этот момент электричка остановилась.
Ни слова не говоря, он достал странный свёрток, положил его рядом со мной и удалился. Когда поезд отъезжал от станции, я провожал его уменьшающийся силуэт долгим взглядом. Потом развернул свёрток и ахнул. Там лежал палаш! Самый настоящий палаш! Такой в магазинах не купишь! Я достал его и взвесил в руках: тяжёлый, килограмма полтора - не меньше. Кое где лезвие поела ржавчина. Под палашом я нашёл медный значок. Он ярко сверкал на утреннем солнце и гласил гравировкой: "СЫЩИК".
***
Есть ещё альтернативная концовка к этому рассказу:
На следующей станции в вагон зашли двое в форме. Их спины покрывала надпись: "ПОЛИЦИЯ". Некоторое время они подозрительно осматривали всё вокруг, пока взгляд одного не упал на свёрток.
- Добрый день, - сказал он мне, - младший сержант Иванов, это ваше?
Я растерянно посмотрел на свёрток. Потом снова на полицейского.
- Нет, - ответил я.
- Как же нет, - заявил второй, - когда он лежит прямо перед вами. Разверните.