Паринов Олег Михайлович : другие произведения.

Как я становился офицером или заметки о курсантской жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.53*14  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Автор делится воспоминаниями об учебе и службе курсантом в военном училище. В книге использованы фотографии из личных архивов автора, его друзей-однокурсников и с сайта НВВККУС.
    ВНИМАНИЕ! Выложена дополненная версия книги. Объем книги увеличился более чем в три раза. Прошу извинить за качество старых фотографий.
    Для удобства ознакомления с новыми главами выкладываю содержание. Редактирование закончено.
  
  
[]
  
  Краткое содержание
  
  Автор книги делится воспоминаниями об учебе и службе в Новочеркасском высшем военном командном Краснознаменном училище связи имени Маршала Советского Союза Соколовского В.Д. Повествование начинается с момента приезда в Новочеркасск и продолжается до самого выпуска из училища. В основу произведения положены действительные события из курсантской жизни. На глазах у читателя происходит становление новобранцев и постепенное превращение их в офицеров. В увлекательной форме описаны трудности учебы и службы в училище. Автором затронуты самые разные стороны жизни курсанта тех лет. Книга изобилует забавными случаями, грустными и веселыми моментами. Повествование ведется грамотным языком и в легкой манере, что позволяет неискушенному читателю в полной мере окунуться в атмосферу военного вуза. Текст дополнен большим количеством документальных материалов - письмами автора и его родителей, фотографиями из личных архивов автора и его однокашников по училищу.
  
  Товарищам по учебе в военном училище посвящается
  

Содержание

  Вступление. С чего все начиналось
  Часть 1. Первые шаги
  Глава 1. Курс молодого бойца
  Глава 2. Приведение к военной присяге в фотографиях
  Глава 3. Авторское отступление. Письма из прошлого
  
  Часть 2. Училищные зарисовки
  Глава 1. Веселые ребята и распорядок дня
  Запись 1. Утро
  Запись 2. Физзарядка
  Запись 3. Уборка территории
  Запись 4. Завтрак
  Запись 5. Учебные занятия
  Запись 6. Курсантские байки
  Запись 7. Самоподготовка
  Запись 8. Вечерние мероприятия
  Запись 9. Мат
  
  Глава 2. Через день - на ремень, через два - на кухню
  Запись 1. В карауле
  Запись 2. Наряд по роте
  Запись 3. Наряд по столовой
  Запись 4. Хозяйственные работы
  
  Глава 3. Как мы отдыхали или жизнь начинается за забором
  Запись 1. Увольнение
  Запись 2. Дорога домой
  Запись 3. Спорт
  Запись 4. В поисках любви
  
  Глава 4. Житие мое...
  Запись 1. Быт и питание
  Запись 2. Поймать вора
  Запись 3. Отказник
  Запись 4. Неуставные взаимоотношения
  
  Глава 5. Один за всех, и все за одного
  Запись 1. Невинные забавы
  Запись 2. Культпоход в станицу Старочеркасскую в фотографиях
  Запись 3. Начальники и командиры
  Запись 4. Выборы
  
  Глава 6. Чтобы служба медом не казалась
  Запись 1. Парад
  Запись 2. Полевые занятия
  Запись 3. Учения
  Запись 4. Ночная тревога
  Запись 5. Учебная практика
  
  Глава 7. Ноги на стол, господа офицеры
  Запись 1. Стажировка
  Запись 2. Ветер перемен
  Запись 3. Выпуск
  
  Эпилог
  Дополнительные материалы
  Историческая справка об училище
  Благодарности
  
  
   Кто не был там - тот не поймет,
   Кто был - тот, вспомнив, улыбнется.
  
  

Вступление. С чего все начиналось
   Жить - Родине служить.
   Русская народная поговорка
  
   Я проснулся и попытался вспомнить свой сон. И даже зажмурился. Но тщетно. Сон все время ускользал, кружась пестрым клубком, пока окончательно не спрятался в темноте. Я открыл глаза и потянулся. Родители уже встали. Было слышно, как они тихонько переговариваются в спальне. Поднявшись с дивана, я подошел к окну.
   Сегодня в моей жизни наступил важный день. Нужно было решить, куда мне поступать после окончания школы. После долгих и мучительных раздумий оставалось два варианта: Шахтинский филиал Новочеркасского политехнического института и военное училище связи в Новочеркасске. Вчера, ложась спать, я загадал, что приснится так и поступлю. Но сон сбежал неразгаданным, и нужно было самому принимать решение.
   Наша семья - родители, я и маленькая сестренка - жила в двухкомнатной квартире-трамвайчике. По моему размышлению, если я останусь дома, то со временем здесь будет тесновато. Перспектива при этом варианте событий виделась следующая: институт, работа в шахте или где-то рядом с ней, засасывающий быт. Потом женитьба. А дальше? Каждый день, за исключением выходных, будет одно и то же: дом-работа-дом. Какое-то серое существование. Я наблюдал, как многие из моих знакомых, живя такой жизнью, все чаще начинают заглядывать в бутылку, медленно спиваясь. Тут мне вспомнился фильм "Офицеры". Какие там лихие герои-рубаки! А жизнь, полная захватывающих приключений! Честь, отвага, преданность своему призванию! Есть такая профессия - Родину защищать...
   Решено! На вопрос вошедших в комнату родителей я твердо ответил: "Военное училище!"
   У мамы радостно засветилось лицо, отец вздохнул и почесал в затылке. Маленькая сестричка сказала: "Аля!" И попросилась на руки.
   Первым автобусом мы с мамой поехали в Новочеркасск, навстречу новой жизни.
   Столица донского казачества встретила нас золотым блеском куполов Вознесенского собора.
  
   []
  Вознесенский собор, г. Новочеркасск
  
   Историческая справка
   Вознесенский кафедральный собор в Новочеркасске является третьим по величине православным зданием в России, уступающим только храму Христа Спасителя в Москве и Исаакиевскому собору в Санкт-Петербурге. Здесь покоятся останки Донских героев-военачальников Отечественной войны 1812 года: графа генерала от кавалерии Платова М.И., графа генерал-лейтенанта Орлова-Денисова В.В., генерал-лейтенанта Ефремова И.Е.; участника Кавказских войн генерал - лейтенанта Бакланова Я.П.
  
   Мы вышли на кольце - Троицкой площади. Небольшая прогулка по городу, и вот оно - Новочеркасское высшее военное командное Краснознаменное училище связи имени Маршала Советского Союза Соколовского В.Д. Группа высоких зданий молчаливой громадой возвышалась напротив музея истории Донского казачества. Почти непрерывной стеной многоэтажные строения, словно стоящие в парадном строю воины, тянулись в сторону собора и вниз мимо городского парка. Казалось, что своими окнами-глазами они пристально рассматривают меня. Достоин ли этот молодой человек учиться в наших стенах?
  
   []
  Многоэтажные здания училища
  
   Подходя к входным воротам контрольно-пропускного пункта училища (КПП), я увидел нескольких стройных юношей в темно-кремовой полевой форме, портупеях и блестящих хромовых сапогах. На головах у них красовались фуражки защитного цвета с зелеными кокардами. "Наверное, офицеры", - с легким волнением подумал я. Но, подойдя ближе, засомневался. На черном просвете погон между двумя золотистыми полосками виднелась буква "К" того же цвета. Курсанты! Да, но почему на полосках внизу погон красным карандашом нарисованы звездочки? Выпускники! Без сомнения! Завтрашние офицеры о чем-то мило беседовали с симпатичными девушками.
   Прапорщик - дежурный по КПП - преисполненным важности голосом поведал нам, что вступительные экзамены уже начались и проходят в Казачьих Лагерях - учебном центре училища за пределами города. Что делать?
   Надежда стать офицером во мне стала стремительно угасать.
   Вдруг курсанты-выпускники куда-то заторопились и один за другим скрылись в дверях КПП. Девушки, разочарованно пожав плечиками, пошли в сторону парка.
   Прапорщик засуетился. Видим, к КПП подъезжает черная "Волга". Кто это? Слышится шепот: Начальник училища, генерал!
   Моя мама бросается к окну машины. Стучится. Опускается стекло. Ворота медленно открываются. Мама успевает рассказать о нашей ситуации и о моем горячем желании учиться в училище. Скромно стою рядом.
   Из машины следует команда:
   - Пропустить и сопроводить ко мне в кабинет!
   Черная "Волга" въезжает в ворота. Прапорщик ошеломленно смотрит на нас.
   Немного позже мы, в сопровождении курсанта - помощника дежурного по КПП, идем по территории училища. Внутри все залито ярким солнечным светом. Светло-желтые здания, строгие ряды деревьев, ухоженные клумбы с цветами. В глубине внутреннего двора виднеется сложная полоса препятствий. Асфальтовые дорожки сияют чистотой. Людей не видно. Лишь изредка пробежит один - другой курсант с красной повязкой на рукаве.
   Подходим к огромному плацу. Здесь проходит занятие по строевой подготовке. По расчерченным белой краской квадратикам, высоко поднимая ноги, шагают курсанты. Я поражен красотой и четкостью выполнения ими строевых приемов. Прямо, как при смене почетного караула у Мавзолея!
   Мама пошла вперед. А я немного задержался, залюбовавшись. Твердо печатая шаг, к краю бордюра, где я стоял, подходит курсант. Вижу крупные капли пота на его лице. Оказывается, это весьма нелегко - вот так ходить. Курсант делает страшное лицо и громко шепчет: "Беги отсюда!" Потом четко разворачивается через левое плечо и возвращается к строю.
   У меня на душе становится неспокойно. Мама зовет и, ведомые помощником дежурного по КПП, мы движемся дальше.
   Вот и главный корпус. Громадное, современное здание с большими окнами. Проходим в стеклянные двери вестибюля и сразу окунаемся в приятную прохладу. Кабинет начальника училища находится на втором этаже. Здесь царит благоговейная тишина. Наш провожатый курсант, сопроводив своих подопечных до приемной, тут же испаряется. Через пять минут нас с мамой приглашают войти.
   С первых минут знакомства и на всю жизнь я сохраню в своем сердце добрую память о начальнике училища - генерал-лейтенанте Николае Даниловиче Быкове. У себя в кабинете он еще раз нас внимательно выслушал. После чего позвонил в Казачьи Лагери и распорядился, чтобы там приняли мои документы и допустили к сдаче экзаменов. Вот так решилась моя судьба.
  
   []
  Начальник училища генерал-лейтенант Быков Н.Д.
  
  

Часть 1. Первые шаги
  

Глава 1. Курс молодого бойца

   Живи по Уставу - завоюешь честь и славу.
   Армейская пословица
  
   Вступительные экзамены, а затем курс молодого бойца (КМБ), проходили в учебном центре училища "Казачьи Лагери" в 18 км от Новочеркасска. Название было не случайным. В дореволюционные времена в этом месте проводились лагерные сборы донских казаков.
   Учебный центр училища обслуживал батальон обеспечения учебного процесса. На обширной территории центра имелось много складов с военной техникой и имуществом. Расположение воинской части огибала мелководная речушка Грушевка, русло которой густо заросло камышом. На противоположном берегу речки раскинулась слобода Красюковская (по-простому Красюковка). В слободу вела дорога, проходившая рядом с учебным центром и заканчивавшаяся мостом. По ней передвигались слободчане и их гости, приезжавшие электричкой на железнодорожную станцию "Казачьи Лагери". Воспользовались этой дорогой и мы с мамой, когда добирались сюда из Новочеркасска. На КПП учебного центра нас разделили. Мама осталась за проволочным забором, а меня отправили на регистрацию к дежурному по лагерю. Вход родителям на территорию учебного центра был строго запрещен. Так началась моя военная жизнь.
   На абитуре и во время КМБ мы жили в палатках по 8-10 человек. Я близко познакомился с двумя ребятами Андреем Р. и Львом В (нас потом распределили в одну роту). Наше жилище представляло собой четырехугольное бетонное гнездо с железным каркасом, покрытым дырявым брезентом, и деревянными настилами на полу. На настилах лежали матрасы с нашими постелями. В палаточном лагере поддерживались чистота руками абитуриентов. Дорожки между палатками были посыпаны песком и всегда подметены. Впереди лагеря располагалась широкая асфальтированная аллея, на которой проводились все наши построения. Здесь же были установлены постовые грибки для дневальных с телефоном для связи с дежурным по лагерю.
  
   []
   Палаточный лагерь (фото с сайта НВВККУС)
  
   Позади лагеря находились открытые умывальники, а за ними - каменные туалеты выгребного типа. На территории учебного центра росло много высоких деревьев, в основном, тополей. В жаркие дни они давали тень и защищали от солнечных лучей.
   Экзамены мы сдавали в деревянных бараках, где из мебели были только столы и стулья. Успешно сдавших вступительные экзамены новобранцев на мандатной комиссии распределили по ротам и учебным группам. Но распределение было неокончательным, и впоследствии нас еще не раз тасовали. Я попал в 134 учебную группу (взвод) 13-той роты 1-го батальона, где и остался до самого выпуска.
   Для непосвященных поясню. Всего в училище было 4-е батальона по одному на курс обучения. Номера батальонов не изменялись после перехода на следующий курс. Каждый батальон состоял из курсантских рот, а те - из учебных групп. Номера подразделений говорили сами за себя. К примеру, 134 учебная группа: первая цифра - номер батальона, вторая - номер роты в батальоне, а третья - номер взвода в роте. Надеюсь, я понятно объяснил...
   Конкурс в училище в том году был 6 человек на место. Так что пришлось изрядно поволноваться. Вступительные экзамены (математику, физику, русский язык и физкультуру) я сдал успешно. Правда, для меня чуть было не остались тайной полученные на них оценки. После внесения в списки поступивших нам, абитуриентам, дали подписать карточки с результатами экзаменов. Но оценочные листы почему-то давались на подпись сложенными таким образом, чтобы оценки оставались на другой стороне. Мол, подписывай, не переворачивая. Такой вот хитрый ход кадровиков. Зачем так делалось, до сих не могу понять. Но я набрался смелости и посмотрел. За что тут же получил нагоняй от офицера-кадровика. Может и зря, я так сделал, потому как мои оценки меня не порадовали. Они могли быть и повыше.
   После мандатной комиссии начался курс молодого бойца. КМБ - это то, с чего начинается служба в армии. На нем еще не принявшего присягу кандидата учат азам военной службы. Перед началом КМБ всех переодели в летнюю хлопчатобумажную форму (ХБ) и яловые сапоги. Помню, как мы выслеживали офицера и, забежав перед ним на дорожку, шли навстречу. А поравнявшись молодцевато, как нам тогда казалось, отдавали честь, прикладывая руку к пилотке. Офицеры смотрели с пониманием на эти "детские" шалости. Нам еще предстояло познать военную мудрость, что "любая кривая короче прямой, проходящей мимо начальства".
  
   []
  КМБ. Первая военная форма
  
   У ношения военной формы оказались свои особенности. Каждый вечер нужно было подшивать подворотнички белой тканью - подшивой. Особенно красиво смотрелось, когда ткань ровным кантом выглядывала по краю ворота на пару миллиметров. Но этому искусству нам еще предстояло научиться. Чистоту подворотничков ежедневно проверял командир отделения на утреннем осмотре. Если ткань оказывалась грязной, то подворотничок здесь же безжалостно отрывался. А провинившийся боец бежал пришивать новый.
   Следующий элемент военной формы - сапоги. Они должны были все время блестеть, и поэтому их приходилось постоянно чистить. Одна из хитростей заключалась в том, что ни в коем случае нельзя было мазать гуталином заднюю часть сапог. Потому как, присаживаясь, нерадивый воин тут же пачкал себе место ниже спины в черный цвет. Таких неумех потом было видно издалека. После переезда в училище мы набьем на каблуки сапог подковы и будем ходить громко цокая. Конечно, не малиновый звон гусарских шпор, но все-таки...
   Кроме сапог, неослабного внимания требовала бляха на ремне. Перед каждым утренним осмотром мы натирали ее до блеска пастой ГОИ.
   Распорядок дня на КМБ был строгим. Утро начиналось с физзарядки. Как правило, бег и упражнения на месте. Затем утренний туалет, уборка постелей. Завтрак. Занятия по строевой, физической, огневой подготовке и общевоинским Уставам. На последних удавалось немного вздремнуть. По окончании занятий - долгожданный обед. После приема пищи получасовая передышка - свободное время. Для тех, кто не заступал в наряд по роте или по столовой, снова занятия. На этот раз спортивно-массовая и воспитательная работа. Потом ужин. Немного личного времени. Обязательная прогулка, вечерняя поверка и отбой. Утром все сначала. Кроме этого, мы постоянно убирали закрепленную территорию и несли службу в нарядах.
   Офицеры и назначенные на сержантские должности сверхсрочники и суворовцы не давали ни на минуту расслабиться будущим генералам. Они прекрасно знали правило: когда у военнослужащего появляется много свободного времени, то у него возникают дурные мысли, а за ними следуют глупые поступки.
   В принципе такую нагрузку выдержать было можно. Наши ноги постепенно привыкали к сапогам, а мы - к военному распорядку дня.
   Основным испытанием для большинства из нас стала пища. После домашних харчей еда в солдатской столовой это было что-то. Опишу только обед. На первое - на вид (и вкус) вода, в которой плавают прозрачные кусочки капусты и "глазки" от картошки. На второе - те же картофельные "глазки", размазанные по тарелке, и лужица какой-то темной подливы (мясо?!). На третье - компот - вода, в которой плавает парочка блеклых виноградин.
   С третьим блюдом однажды произошел такой случай.
   Компот подавался в больших алюминиевых чайниках. На стол, за которым сидело десять голодных курсантов, ставился один чайник. Курсанты, "галантно уступая друг другу", наливали в свои кружки безвкусный и бесцветный напиток. Уровень жидкости в чайнике постепенно понижался, и скопившийся на дне афганский виноград, начинал забивать его горлышко. Под конец приходилось буквально высасывать компот через носик. Потянул ртом и подставляй кружку. И вот как-то раз, когда девять курсантов уже "с наслаждением" пьют горячий напиток, десятый тщетно пытается высосать из чайника свою порцию. Он старательно трясет носик чайника над кружкой и вдруг оттуда выпадает огромный дохлый таракан. Курсант со счастливым видом показывает его товарищам по столу. У тех начинаются рвотные позывы...
   На наше счастье, на территории учебного центра находилась солдатская чайная, в просторечии "чипок". Это такая маленькая кафешка на пару-тройку столиков, где в определенные часы можно было купить съестные продукты. Перечень их был невелик: соки, газировка, выпечка, печенье и конфеты. Но это была "человеческая" еда!
   Сразу после обеда, в наше личное время, после команды "Разойдись!" мы наперегонки мчались в "чипок". Очередь была такая, что буфетчица тетя Валя видела перед собой одну сплошную стену из жадно горящих глаз и тянущихся к ней рук с деньгами. Оголодавшие курсанты спешили купить вкусненького за те полчаса, что у них были свободными. Бойкая хозяйка "чипка" не терялась. Она нагло и виртуозно обсчитывала доверчивых клиентов:
   - Сорок и сорок - рубль сорок. Спички брал? Два пятьдесят...
   Постоянно недоедавшие курсанты не считались с затратами лишь бы получить заветную булочку. Потом поговаривали, что после курса молодого бойца тетя Валя приехала на работу на новеньком автомобиле...
   Вспоминаю наш первый обед после КМБ в училище. Мы бежали к столам, сметая все на своем пути. На первое в тот день был борщ. Представьте себе: на каждом столе, рассчитанном на четверых курсантов, стоит алюминиевый бачок. В нем густая жижа красного цвета, в которой не плавают, а лежат (именно лежат) большие куски вареного сала. Эта субстанция такая плотная, что половник в бачке стоит по стойке смирно, не падая.
   Врываемся мы. Гремя стульями, выстраиваемся у столов. Склонив головы, словно коршуны над добычей, пожираем голодными глазами пищу на столах. Следует команда: "Садись! Раздатчики пищи встать!" За каждым столом поднимается один курсант и начинает торопливо разливать красное варево по железным мискам. Следующая команда: "К приему пищи приступить!" Мы начинаем жадно есть.
   Курсанты-старшекурсники, как на представление столпившиеся в проходе, ошарашено наблюдают эту картину. А когда мы начинаем резать тупыми ножами куски вареного сала, извлеченные из бачка, некоторым из зрителей явно становится плохо. Видимо, они забыли, как сами питались на КМБ.
   В Казачьих Лагерях нам всячески пытались помочь наши сердобольные родители. КМБ проходил в условиях жесткого карантина. Передача любых продуктов была строго-настрого запрещена. Но особенно предприимчивые родственники умудрялись перебросить съестные припасы через колючую проволоку. И тогда ночью в курсантской палатке закатывался пир.
   Не обошлось без эксцессов. Кто-то из курсантов переел "родительских" пирожков, а, может, что-то из продуктов испортилось в жару. Не исключено, что виной могли стать и грязные руки, но в итоге у нас появились больные дизентерией. Командование поступило весьма рационально. Чтобы выявить заболевших, весь курс выгнали в чистое поле и посадили оправляться. Хочешь - не хочешь, но давай. Потом по "заминированному" полю прошел врач, с важным видом исследуя содержимое наших кишечников. Вызвавших подозрение курсантов забрали в медсанчасть училища. Многие из нас завидовали "счастливчикам", уезжавшим к цивилизации и к "нормальной" пище.
   Не все из поступивших абитуриентов выдержали испытания на КМБ. Несколько человек написали рапорта об отчислении из училища. Но всему рано или поздно приходит конец. Закончился и КМБ. Впереди нас ждала военная присяга, казарма и четыре года учебы в училище.
  
  

Глава 2. Приведение к военной присяге в фотографиях

   []
  Вынос Боевого знамени училища
  
   []
  Построение повзводно для приведения к военной присяге
  (здание справа - казарма нашего батальона, на самом верхнем этаже - расположение нашей роты)
  
   []
  Чтение вслух текста военной присяги
  
   []
  Текст военной присяги
  
   []
  Скрепление подписью текста военной присяги
  
   []
  Теперь нужно сделать первый шаг в качестве военнослужащего
  
  

Глава 3. Авторское отступление. Письма из прошлого

   Слышу голос из прекрасного далека...
   Слова из советской песни
  
   []
  Первый звонок
  
  Беру в руки пачку пожелтевших писем, написанных во время учебы в училище. Листаю.
  Письма родителей проникнуты нежной любовью и беспокойством о покинувшем отчий дом сыне. Родные спешат поделиться последними новостями, дают житейские советы и планируют наши встречи. Мне приятно читать о делах и успехах моей маленькой сестрички. Перед глазами встает ее кучерявая головка и милое личико с огромными восторженными глазами, в которых отражается голубое небо.
  Все мои послания коротенькие. Каждое умещается на одну, редко на две тетрадные страницы. За лаконичными, суховатыми фразами прячутся душевные переживания молодого человека, вырванного из привычной гражданской жизни. Давайте дадим слово мне 17-летнему и моим близким.
  
  Отрывки из почтовой переписки:
  
   Из моего письма другу от 17 июля, абитура
   ...Жизнь не сладкая, кормят одной кашей, а на обед еще добавляют десять капель супа, в котором "картошинка за картошинкой гоняется с дубинкой". Завтрак в 08.00, обед в 15.00-16.00, а ужин в 20.00. Целыми днями слоняемся голодными. Хорошо хоть "чайная" есть (в которой всегда "нормальная" очередь), да родители иногда приезжают - подкармливают.
   ...времени нет - надо готовиться к экзаменам, да и скучать некогда: в столовую - строем, в баню - строем, на самоподготовку - тоже строем. Единственное, пожалуй, в туалет поодиночке ходить можно. Когда получишь письмо, ругай меня почаще, может мне тут легче будет...
  
   Из письма мамы от 21 июля, абитура
  Здравствуй, дорогой сыночек Олег!
  Мы очень за тобой скучаем. Когда садимся кушать, то Леночка тянет на кухню еще один стул. И говорит: "Аля!" Мы ей объясняем, что Али нету, он уехал "Ту-Ту!" А она не верит... Собираемся на выходных к тебе в Казачьи Лагери...
  До свидания. Целуем мама, папа, Лена
  
   Из моего письма от 12 августа, курс молодого бойца
   Здравствуйте дорогие мама, папа и Леночка!
   Я постепенно привыкаю к воинской жизни. Кормить стали лучше, уже масло дают на завтрак и ужин, как у курсантов в училище. Ребята в нашем взводе хорошие. Вчера на комсомольском собрании, меня выбрали групоргом взвода. Постараюсь справиться с этой обязанностью.
   Отсюда мы не уедем числа до 26 августа. Так, что приезжайте, буду ждать. Если в училище нас отправят раньше, то я напишу... Сейчас начинается дождь, только бы не зарядил надолго, а то потечет палатка. Привыкаю к сапогам и форме, уже хорошо завязываю портянки. Тут многие натерли ноги с непривычки, а я ничего.
   Сильно гоняют нас. Бегаем кроссы на 1 и 1,5 км, а вчера бегали марш-бросок на 3 км. Каждое утро зарядка, выбегаем голые по пояс - закаляемся. Ну, на этом заканчиваю, скоро ужин, а надо еще пришить подворотничок.
  До свидания!...
  
   Из моего письма от 28 сентября, 1 курс
   ...У меня все хорошо. Комиссия уже приехала. В ней 8 генералов и около 30 полковников и подполковников. Училище преобразили, кормить стали лучше, меньше гонять. Я послал письмо учительнице Б. Клавдии Ефремовне, поздравил ее и других учителей с праздником (Днем учителя)...
  
   Из моего письма от 14 октября, 1 курс
   ...Выдалась свободная минутка, и я решил вам написать. Живется здесь уже нормально, постепенно привыкаю. Предупреждаю вас, что с 18 по 25 октября мы выезжаем в поле, на занятия, поэтому пока не приезжайте...
  
   []
  На стрельбище. Догадайтесь, кто из курсантов на фото уже служил в армии
  
   Приходится мне сейчас много бегать, крутиться, комсорг должность хлопотливая. Учеба идет нормально, плохих оценок нет. Каждый день много нового, интересного. Но много еще суеты, лишней беготни. Жизнь еще только входит в размеренный темп. Сейчас получил 8 рублей (денежное довольствие). Из них 4 рубля идут в общий котел: на день рождения 2-х курсантов, лотерею, доукомплектование личных вещей...
  
  Из моего письма от 24 октября, 1 курс
   ...Вчера, в субботу, приехали из Казачьих Лагерей, где были на полевых занятиях. Трудновато приходилось, особенно в начале. Из Новочеркасска в Казачьи шли пешком, в полном боевом снаряжении: вещмешками, шинелями и автоматами. Отмахали в общей сложности километров 18. Половина натерла себе ноги и очень смешно было потом смотреть, как они ходили, переваливаясь с боку на бок, боясь наступить на мозоли и потертости.
   Потом начались занятия и вместе с ними холода. Дул сильный холодный ветер, очень мерзли, даже в шинелях, а на завтрак, обед и ужин приходилось идти в одних гимнастерках. В столовую не положено заходить в шинелях. Первые дни спали в нетопленной казарме, приходилось укрываться и одеялом, и шинелью, чтобы не замерзнуть. Потом включили отопление, и стало тепло.
   На занятиях самое сложное было преодолеть холод. Мерзли руки, голова. На военной топографии нам нужно было сориентироваться на местности. Наша группа (я, Р. и Т.) заблудилась и получила "двойки". Остальные ребята из нашего взвода пришли в пункт назначения вовремя и получили хорошие и отличные оценки. Наша группа этого дела так не оставила и на следующий день побежала снова. Пришли на "5". Всего за три дня пробежали на занятиях по военной топографии около 30 км за 6-7 часов.
   Но теперь все позади, мы в училище. А уезжать из Казачьих под конец не хотелось, в училище дисциплина строже.
   Как только приехали, пришел Сергей С. и передал от вас с Леночкой привет. Вы правильно сделали, что не приехали - времени не было. Мыли противогазы, ложки, кружки, котелки, стелили кровати, выкладывали из вещмешков снаряжение. Вы, наверное, не приезжайте и на следующей неделе потому, что с пятницы на субботу мы будем стоять в карауле так, что вряд ли увидимся. Единственное, что мне тут не хватает так это подшивочного материала для подворотничков и цветных карандашей, а так вроде все есть. Но жить здесь, в общем, интересно, только вот, если бы гоняли поменьше...
   P.S. Сейчас 3, 4 и частично 2 курс готовятся к параду. Маршируют по плацу. Красиво одетые, в шинелях с аксельбантами и белыми ремнями. Они откроют парад в Ростове. Пройдут там, а потом приедут сюда в Новочеркасск и промаршируют уже здесь. А мы, первый курс, наверное, будем стоять в оцеплении в Новочеркасске...
  
   []
  Тренировка парадного расчета
  
   Из письма мамы от 27 января, 1 курс
  Очень ждем тебя домой и беспокоимся, чтобы у тебя все было хорошо, чтобы успешно сдал экзамены. Ты последний сдаешь 30.01, мы будем ждать тебя 31.01 и 1.02. Ты там сразу собирайся и иди на Круг (транспортное кольцо на Троицкой площади). Садись в автобус или машину, что будет. Там люди будут стоять, один в машину не садись.
  Если плохая погода, что не будут ходить машины и автобусы, то тогда - на электричку... Ориентируйся, если будешь ехать днем, что мы будем на работе с 8.00 до 17.00, то тогда езжай ко мне на работу... и я дам тебе ключ, а может и поеду с тобой сразу домой.
  Дома у нас все хорошо, ждем тебя... Папа и Леночка не дождутся, а обо мне и не спрашивай. Я тебя не видела 10 дней и очень соскучилась. Деньги на дорогу, я думаю, у тебя будут. Возьми форму, что надо постирать, подшить...
  
   []
  На зимних каникулах
  
   Из письма мамы от 20 февраля, 1 курс
  Пишу тебе несколько строчек. Дома все нормально. Я звонила Леве, он фотографии сделал, но хочет сам тебе их отдать и хотел вместе с нами к тебе поехать. Я в этот выходной не приехала (в училище). В субботу была очень плохая погода, и знакомые С. не приглашали. Наверное, тоже не ездили (к своему сыну Сергею С.)...
  На следующий выходной приедем, если все будет нормально. Я купила тебе цветные механические карандаши, а бритва оказалась негодная, потом возьму новую. Береги себя, учись.
  
  Из письма мамы от 27 февраля, 1 курс
  Доехала я хорошо, но, наверное, в будущем буду ездить домой на электричке, а то частники и автобусы боятся останавливаться... Олег, твой бег 3 км за 12.50, папа говорит "хорошо". Я смотрела в нормативах ГТО, там 1 км за 3.25 - "отлично ". Но папа еще посмотрит какая норма, когда 3 км. Ведь 3.25 умножить на 3 - это будет неправильно.
  Насчет спортивных секций папа говорит - пусть знает свою специальность, а секции, художественная самодеятельность - это второстепенное дело.
  Олег, а ты не сможешь 6.03 приехать, а 7.03 поехал бы на наряд. Поговори с командиром, мы будем тебя очень ждать. С Ростова с мюзик-холла (6.03) можно домой, вы же учиться не будете 7.03. Я купила тебе импортные лезвия. Так что есть в запасе. Тогда привезу или ты сам заедешь.
  Олег, имей в виду, если домой ехать, когда будет у тебя возможность, то лучше на электричке. Так будет надежней. Я знаю одна идет 16.15, другая 17.15. Это те, что я помню. Там их много. Олег, кино "Это случилось в квадрате 36-80" очень интересное, нам показывали его после торжественного собрания на работе...
  Приписка от папы:
  Олег, хотелось, чтобы ты приехал на выходной домой. Что касается результатов на 3 км, то для первого курса нормально. Занимайся общей физподготовкой, результат будет потом. Главное - специальность, которую избрал. Всего хорошего в учебе.
  
  Из моего письма от 3 марта, 1 курс
   ...У меня все нормально. Учеба занимает почти все время. Лекции, упражнения.
   Вчера, 2 марта, пришли из караула. Отстояли нормально. Было три проверки. Меня проверял на посту замполит батальона. Вроде ничего, остался доволен. Караул получил оценку "отлично".
   4 марта - день рождения Левы В. Мы тут уже купили ему книги, подписали открытку. Двоих курсантов отпустили в увольнение в город за тортами. Завтра будем праздновать. В Ростов на мюзик-холл не знаю, поедем или нет. Илья Т. потерял билеты в карауле. Но вы не приезжайте, может, мы без билетов поедем. Ведь это мероприятие организуется от предприятия, где мать Ильи работает. Так может, он еще достанет билеты...
  
  Из моего письма от 30 марта, 1 курс
   ...В воскресенье ходил в увольнение вместе с Сергеем С. Поели мороженого, конфет, сходили в кино...
   Из моего письма от 20 июня, 1 курс
   ...В воскресенье ходили в культпоход на фильм "Легенда о динозавре". Хоть я его и смотрел, но лучше фильма не было.
  С учебой все нормально. Сейчас только пришел с пересдачи по автоподготовке. Оценки еще не знаю, но будем надеяться на лучшее.
   Перехожу к главному, из-за чего я Вам, в сущности, и пишу. В субботу и в воскресенье, наверное, не приезжайте - у нас будет наряд. Заступаем в субботу под вечер, а сменимся вечером в воскресенье. Так, что если бы вы приехали, то меня, если б и отпустили, то очень ненадолго.
   Уже считаем дни до отпуска. Последний экзамен по физике 30 июля. Ждем не дождемся, когда можно будет поехать домой. Одиннадцатой роте осталась неделя до отпуска. Они будут отдыхать в июле, а весь август ходить в караулы. Хоть им и осталось совсем недолго, но я считаю, нам лучше, потому что в августе самые фрукты, овощи, виноград, арбузы. Во всех отношениях лучше, чем в июле...
  
   []
  Сдача экзамена по вождению
  
   []
  
   []
  
   Из моего письма от 7 июля, 1 курс
   ...Пишу Вам письмо после сдачи зачета по инженерной графике. Зачет сдал на "отлично". В общем, с учебой нормально...
   Насчет джинсов узнавал у ребят. Олег Т. говорит, а он в этом разбирается, что "Техас"(ФРГ) джинсы хорошие, но не слишком популярные, их многие носят. А итальянские... последний крик моды. Тем более, как он говорил, да и другие ребята тоже подтверждают, джинсы итальянского производства стоят в мире на первом месте. На краску "Индиго", которой они покрашены, закупили лицензию США и, в общем, многое другое говорит, что итальянские джинсы лучше "Техас". Но до моего приезда, мама, пока пусть полежат, приеду - решим окончательно.
   Я тут страшно соскучился за вами всеми. Шутка ли уже год в училище. Как говорят, уже новые абитуриенты в Казачьи Лагери съезжаются. Интересно на них посмотреть. На следующей неделе у нас будет караул в Казачьих, вот тогда, наверное, и посмотрим.
   Книг за весь год только штук 5-6 в руках держал. Отвык от них страшно. Мама, ты поспрашивай (у знакомых), может будет мне, что во время отпуска читать, а то дома все читано-перечитано. Сами мы еще в училище, а всей душой уже в отпуске. Строим планы, мечтаем и немного учимся...
   Ну, вот как будто и все. Писал все время отвлекаясь, так что письмо, наверное, получилось не блестящее...
  
   Из моего письма от 10 сентября, 2 курс
   ...Сейчас у нас суббота. Завтра 4 человека от нашего взвода поедут в Ростов на ансамбль "Круиз". Может, поеду и я. Капитан (командир взвода) сказал мне составить список этих 4-х человек. Больше билетов достать не смогли. Деньги собрали, поручили товарищам, но было уже поздно, билетов не было...
   С учебой пока все в порядке. Оценок еще не получал...
   P.S. Купил здесь в военторге "Краткий политический" и "Атеистический" словари. Довольно-таки интересная штука...
  
   Из моего письма от 7 октября, 2 курс
   ...Дела у меня идут нормально. С учебой все хорошо. Сейчас иногда до обеда работаем на строительстве бани, а после обеда проходят плановые занятия. Понемногу учусь командовать отделением. Трудно, но ничего...
   Идет в училище подготовка к параду. На грузовых машинах с понедельника... будут ездить на Военвед (это такой аэродром) в Ростове. Наша рота, наверное, уже не поедет. От нашего курса на параде будет 11 рота.
   Капитану Дуленко (командиру роты) дали майора...
  
  Из письма мамы от 26 октября, 2 курс
  Мы с Леной очень за тобой соскучились и поэтому сразу (после приезда из Новочеркасска) пишем письмо.
  Олег, Лена полдороги в автобусе плакала за тобой, пока не заснула. Посмотрела Казачьи Лагери и заснула. Мы были дома в 19.10, очень удачно доехали... Олежка, далеко не ходи в кино, а то можно опоздать в училище из-за транспорта, да и прочее.
  ...будь спокоен, не волнуйся, все будет хорошо, будь собран...одевай свитер, если будет холодно, когда будешь стоять в карауле, оцеплении, обязательно. Насчет увольнения 7 ноября (с ночевкой дома в Шахтах), смотри по обстановке. Напиши рапорт, я думаю, вы все заслуживаете увольнение. Ты старайся, мы очень хотим, чтобы ты побыл дома. Причину в рапорте укажи, что папа приезжает домой после длительной командировки.
  
   []
  Поощрение от начальника училища за успехи в боевой
  и политической подготовке - награждение личной фотографией
  у развернутого Боевого знамени (7 ноября, 2 курс)
  
  Из моего письма от 12 декабря, 2 курс
  Мама извини, что не сказал о наряде с субботы на воскресенье. Ты, наверное, зря переволновалась. Сергей С. мне все передал, большое спасибо. А в наряде мы были в карауле внутри училища. О том, что вы приехали, узнал перед самым разводом, так что выйти на КПП не было никакой возможности.
  Мама, 18 декабря у нас будет в роте родительское собрание. Пригласительная открытка, возможно, придет даже раньше моего письма. Приезжать или нет решайте сами, может возникнут какие трудности. Мама, я набросаю краткий перечень вещей, когда соберешься ко мне приезжать захвати, пожалуйста...
  С учебой и службой у меня все нормально. Да, в воскресенье же приезжал Игорь. Он, наверное, Вам рассказывал, как мы с ним в кафе мороженое ели... Он собирается поступать в МГУ на химфак, не знаю говорил он Вам или нет, а если не поступит, то в армию...От Левы и Вадима писем пока нет...
  Пишите, как там Лена, как сами живете. До свидания.
  
   Вот так нескончаемой чередой бежали наши дни учебы в училище. В чем-то похожие друг на друга, как курсанты, стоящие в одном строю, а в чем-то совершенно разные. Молодая энергия била из нас ключом, иногда принимая совершенно неожиданное направление.
   Давайте взглянем поближе на эту, уже такую далекую, курсантскую жизнь...
  
  

Часть 2. Училищные зарисовки

  
  
[]
  
  

Глава 1. Веселые ребята и распорядок дня

  
   Запись 1. Утро
  
   Труба трубит, откинут полог...
   Слова из песни Б.Окуджавы
  
   Незаметно пролетели-прокатились два года учебы в училище. И вот я уже на третьем курсе.
   - Рота, подъем!!!
   Сегодня за окнами пасмурно. Наряд по роте включает освещение в казарме. Свет резко бьет по глазам. Так не хочется вылезать из-под теплого одеяла. Но должность командира отделения обязывает шевелиться. Рядом раздается голос замкомзвода Владимира К.:
   - Четвертый взвод, подъем!
   Решительно откидываю одеяло и командую:
   - Первое отделение, подъем!
   - Второе отделение, подъем! - тут же подхватывает командир второго отделения Олег Т.
   Сегодня я его опередил.
   - ПОДЪЕМ, третье отделение! Курсант Ч.! - раздается грозный окрик через проход от нас.
   Там располагается третье отделение нашего взвода, которым командует родной брат замкомзвода - Александр К. Это его голос мы только что услышали.
   - Да встаю уже! Чуть, что сразу Ч.! - недовольно отвечает замешкавшийся курсант Александр Ч.
   Командир отделения продолжает воспитательный процесс:
   - Сегодня в наряд пойдешь!
   Ответ курсанта звучит неразборчиво.
   В казарме слышатся команды младших командиров других взводов нашей 13-й роты. Всего их у нас четыре, примерно по тридцать человек в каждом. А казарма - это просторная светлая комната, в которой мы все живем - немного тесновато, но зато очень дружно. В штате нашей роты имеется еще один взвод курсантов-прапорщиков. Но они живут не в казарме, а на съемных квартирах в городе.
   Ровные ряды коек с буграми одеял оживают. Курсанты, поеживаясь, вылезают из нагретых за ночь постелей. В казарменном помещении уже прохладно. Октябрь, но батареи еще не затопили.
   Раздается новый крик дневального по роте:
   - Построение на физзарядку на плацу через десять минут! Форма одежды номер три! Сержанта Р. к старшине!
   Рыжеволосый, худощавый замкомвзвода пятого взвода Андрей Р. идет в каптерку к старшине роты Анатолию Н. Наверное, сегодня ему придется проводить физзарядку.
   Курсанты начинают замедлено, еще не конца проснувшись, выходить в центральный проход. Одеты они в полушерстяную форму (ПШ), на ногах - казарменные тапочки, а в руках - яловые сапоги. Переобуваться в сапоги разрешается только у выхода из казармы. Кто-то "самый умный" пытается успеть заправить койку, чтобы после физзарядки было больше свободного времени.
   И тут истошный крик дневального:
   - Рота, смирно! Дежурный по роте на выход!
   В казарме все замирает. Лишь в дальних уголках пара курсантов продолжает по инерции двигаться, шурша тапочками. Но вот останавливаются и они. Тишина натягивается тонкой струной. У всех одна мысль: Кто из начальства нагрянул? Дежурный по училищу заглянул на огонек или..., но в это так не хочется верить!
   Раздается веселый голос командира роты майора Олега Владимировича Дуленко:
   - Отставить! Форма одежды номер два, голый торс! Построение на плацу через три минуты!
   Казарма мигом оживает. Куда девалась былая сонливость?
   Команду командира роты тут же дублируют замкомзвода. Им вторят командиры отделений. Все сломя голову бросаются снимать кителя, а затем, лихорадочно намотав портянки, бегут к выходу. В дверях казармы столпотворение. Дежурный не успел открыть вторую створку входной двери. Мысленно все его ругают. Но теперь уже поздно, дорога каждая секунда. Скорее на плац! А этажами ниже на лестницу выбегают курсанты 12-той и 11-той рот нашего 1-го батальона. Стоит разноголосый шум и топот множества сапог.
   Начинается обычный день в военном училище.
  
  
   Запись 2. Физзарядка
  
   Вдох глубокий, руки шире,
   Не спешите - три-четыре!...
   Слова из песни В.Высоцкого
  
   []
   Утренняя зарядка в городском парке (фото с сайта НВВККУС)
  
   Машем руками на училищном плацу, выполняя комплекс вольных упражнений.
   Командир роты сегодня ограничился проверкой начала физзарядки. Опоздавших не было. И майор Дуленко, грозно улыбаясь, забрав с собой старшину роты, вернулся в расположение. Если кто-то из курсантов решил спрятаться в казарме, ему точно не поздоровится. В помещениях роты должны были остаться только уборщики, по два на учебную группу. Их задача до конца физзарядки подмести и вымыть полы в кубриках взводов.
   Мы остаемся на плацу и продолжаем выполнять различные упражнения под руководством замкомвзводов. Ветер холодный и пронизывающий. Поневоле начнешь двигаться, чтобы не замерзнуть с голым торсом.
   От дверей курсантской столовой отделяется полная фигура. И начинает неуверенно, бочком, двигаться по краю плаца в сторону автопарка. Приглядевшись, мы узнаем в бесформенном силуэте официантку Фросю. Странно, что она, судя по закутанной в пальто фигуре, беременна. На моей памяти еще на прошлой неделе подобной полноты у нее не наблюдалось. Жизнерадостно машем Фросе руками. Кое-кто из нас громко выкрикивает веселое приветствие, заслужив недовольное ворчание замкомвзвода. Девушка бросает на нас испуганный взгляд и быстрыми шагами удаляется в сторону автопарка. Вскоре она скрывается за его воротами.
  
   []
  Вид на автопарк и его ворота со стороны плаца
  
   Мы продолжаем греться. Время физзарядки постепенно подходит к концу. Наши движения становятся вялыми и замирают, младшие командиры все чаще поглядывают на часы.
   Неожиданно из ворот автопарка появляется Фрося. Фигура официантки поражает вернувшейся к ней стройностью. Тут мы догадываемся, что она вынесла из столовой, скорее всего, мясо и перекинула его через стену автопарка своему сообщнику. Всеобщее порицание. Кричим и свистим. Фрося почти бегом ретируется в столовую. Мяса у нас в котле сегодня точно будет маловато...
   Физзарядка закончилась. Бежим по лестнице в расположение роты. Надо успеть умыться, заправить койку, почистить сапоги. Потом равняльщики выровняют по натянутой нити кровати, постели и тумбочки. И уже через каких-то полчаса вся рота построится на плацу, на этот раз на утренний осмотр.
  
  
   Запись 3. Уборка территории
  
   Чисто там, где убирают.
   Курсантская мудрость
  
   Осень. С деревьев опадают листья. Красиво, словно в танце, кружась, они ложатся на асфальт, желто-красным ковром устилая дорожки училища. Опавшая листва поражает обилием форм и различием цветовых оттенков. Мысленно угадываю, какие деревья уже сбросили свой летний наряд. Длинные, красноватого оттенка листья - это платье рябины. В виде сердечек, желто-золотистые - одеяние липы, а вот эти, яркие, бордово-оранжевые - из пышного кафтана клена. Некоторые листочки еще раздумывают, покачиваясь на ветках, падать им или немножко подождать. Таких мы торопим, активно тряся стволы деревьев. Сегодня мы вышли на уборку территории. Нужно успеть до конца физзарядки подмести асфальтовые дорожки от нападавшей листвы. И горе нам, если при проверке старшиной роты, листья не будут убраны. Тогда после занятий провинившимся курсантам вновь придется браться за метлы. Вот поэтому-то мы и трясем сейчас деревья, чтобы решившие наконец-то упасть листья не испортили нам всей картины.
   Уборка территории, закрепленной за ротой, производилась ежедневно дежурным отделением. В любое время года по утрам во время физзарядки курсанты мели дорожки, собирали мусор, листву или сгребали снег. По заведенному порядку каждый учебный семестр территория, закрепленная за курсантскими подразделениями, перераспределялась. Особенно весело было, когда за нами закрепили строевой плац училища. Туда почему-то постоянно слетался мусор, а зимой после обильного снегопада на уборку снега выгоняли всю роту. Правда, пару раз предприимчивые курсанты договаривались на стороне и, собрав деньги с сокурсников, нанимали снегоуборочный трактор. В остальных случаях, то есть почти всегда, мы, вооружась широкими скребками и лопатами, с азартом чистили снег, сгребая его в огромные сугробы по периметру плаца. Там он лежал порой до самой весны, служа своеобразным напоминанием о нашем трудовом подвиге.
  
   []
  На уборке территории курсанты 1-го батальона
  
  
   Запись 4. Завтрак
  
   Щи да каша - пища наша.
   Поговорка
  
   Строевым шагом под командой старшины роты движемся по плацу на завтрак.
   - Разз! Разз! Раз-два-три!
   Столовая приближается. Непреодолимо тянет войти в ее двери. В животе уже посасывает от голода.
   - Плохо идем, не в ногу! Левое плечо вперед, МАРШ!
   После нескольких неудачных попыток наконец-то подходим к столовой. Ротная колонна замирает в ожидании. Старшина вразвалочку подходит к дверям. И вот звучит с таким нетерпением ожидаемая команда:
   - Справа по одному! На входе снимаем головные уборы!
   Поспешно заходим в столовую. Здесь теплее, чем на плацу. Обоняние будоражат запахи пищи. Правда, не у всех из нас они вызывают аппетит. Движемся на второй этаж. Проходя мимо окна раздачи, замечаю внутри худосочного курсанта. Он держит у себя на коленях мясистую, увенчанную золотыми кольцами женскую руку и нежно ее гладит. Хозяйка руки - дебелая румяная повариха в белоснежном колпаке - сидит рядом, плотно прижавшись арбузной грудью к своей "добыче". Курсант, млея от процесса поглаживания, мечтательно смотрит вдаль. "Любви все возрасты покорны, или что делает с молодым человеком длительное воздержание", - с сочувствием думаю я.
   Вспоминается случай, случившийся со мной прошлой весной. Мы тогда были на втором курсе. Но сначала небольшое предисловие.
   За три месяца до очередного выпуска офицеров в столовую официантками для обслуживания четвертого курса нанимались предприимчивые девушки. Они питали радужные надежды выйти замуж за новоиспеченного лейтенанта и уехать с ним за границу. У выпускника для женитьбы были свои резоны. Помимо длительного невольного целибата важную роль здесь играл материальный стимул.
   По рассказам офицеров, служивших ранее за границей, мы знали о тамошней "сытой" жизни. Мол, только одной колбасы там до ста сортов... Плюс к этому офицер-"заграничник" получал двойной оклад. Один в валюте - по месту службы, а другой дома - на сберкнижку. Только вот холостяки служили за границей три года, а "женатикам" срок службы продлевался до пяти лет.
   Так вот сам случай. Заходим мы в столовую на обед. Подходим к лестнице на второй этаж - там было место нашей роты в столовой, и там же располагались столы выпускного курса. Я случайно оказался впереди взвода. Наверное, был "самый голодный". Поднимаясь по ступенькам лестницы, слышу девичьи голоса:
   - Ты куда поедешь?
   - В Германию.
   - А я в Польшу. Осталось только курсантика подыскать.
   Шаг за шагом, голоса набирают силу. Вот и второй этаж. Вижу трех девушек-официанток, оживленно беседующих за столом. Увидев курсантов, девицы смущенно, как мне тогда показалось, умолкают. Кто-то из них тем летом точно выехал за рубеж...
   Мы сидим за столами по четыре человека. Сегодня на завтрак невнятная каша, чай и хлеб с маслом. Большинство сокурсников, отодвинув в сторону подозрительное студенистое месиво, сразу приступают к чаепитию. Отдельные счастливчики достают из полевых сумок печенье и конфеты. Вчера было воскресенье, и к ним приезжали в гости родные. Из нашего взвода лишь один курсант Валера К. обстоятельно наворачивает кашу.
   Старшина роты Анатолий Н. скучающе смотрит в окно. Затем подзывает к себе официанта и приказывает тому открыть шкаф с посудой - внезапная проверка. Для порядка потыкав пальцем по полкам, старшина поворачивается к завтракающей роте и командует:
   - Рота, встать! На выход!
   С начала завтрака не прошло и десяти минут. Тот, кто дома привык кушать не спеша, в армии быстро меняет свои привычки. Иначе ему грозит постоянно уходить из столовой голодным. Грохоча и скрежеща по кафельному полу отодвигаемыми стульями, начинаем продвигаться к выходу. Впереди нас ждет развод на занятия.
  
   []
  Ротные официанты. Лето. Форма одежды номер два - голый торс
  
  
   Запись 5. Учебные занятия
  
   Меньше знаешь - крепче спишь.
   Пословица
  
   Гремит оркестр. Звуки бравурной музыки далеко разносятся в морозном воздухе, отражаясь гулким эхом от стен учебных корпусов.
   Мы идем торжественным маршем перед трибуной. Печатаем шаг, синхронно вскидывая прямые ноги. Тяжело держать равнение на промерзшем до скользоты плацу. Но нам не привыкать. Третий курс в училище называется "Веселые ребята". Вот мы и стараемся соответствовать. Позади остались младшие курсы: первый - "Без вины виноватые" и второй - "Приказано выжить". Впереди светлое будущее четвертого курса с его гордым девизом "Господа офицеры!". Нас уже в следующем сентябре ждут хромовые сапоги, а весной - офицерская полевая форма. На ее погонах мы нарисуем красным карандашом заветные звездочки. А пока, левой-левой!
  
   []
  На трибуне наши отцы-командиры
  
   Все-таки, когда в шеренге трое курсантов, идти не так уж и трудно. Сложнее будет при подготовке к параду на 7 ноября. Там придется держать равнение в шеренге по двенадцать человек. Вот это уже намного сложнее. Со следующего понедельника нашей роте придется вставать в пять утра. Полусонных нас будут возить на тренировки к параду на военный аэродром "Военвед" в Ростове-на-Дону. Плацем там будет служить взлетно-посадочная полоса. Километра три сплошного бетона. Маршируй, не хочу. Соберется много народу из различных частей и училищ Северо-Кавказского военного округа. Распоряжаться всем, по слухам, будет заместитель командующего округом, строгий генерал. У него дисциплинарной власти хватит надолго посадить какого-нибудь нерадивого строевика на гарнизонную гауптвахту. А туда попадать никто из нас не хочет. Порядки в этой военной мини-тюрьме суровые. Мы, курсанты, знаем об этом не понаслышке. Несли там караульную службу и охраняли-гоняли арестованных солдат. В этом месяце выпала очередь нести службу на гауптвахте солдатам танковой дивизии. А те, ждут не дождутся, отыграться на курсантах. Так, что перспектива попадания на гауптвахту совершенно не радовала.
  
   []
  Прохождение торжественным маршем на строевом плацу
  (на заднем плане слева - учебный корпус и техника связи, справа - курсантская столовая,
  а в просвете между ними виднеется забор автопарка)
  
   К рассказу о подготовке к параду я еще вернусь. А пока не будем загадывать далеко вперед, сейчас нам пора на занятия.
   Первое занятие - лекция. В начале семестра бывает до трех лекций подряд. Забегаем наперегонки в лекционный зал. Он большой и просторный, построен с наклоном. Длинные ряды парт и скамеек, а между ними наверх ведут два прохода. Внизу возвышение - сцена. На ней - стол с трибуной, рядом на стене - классная доска. Дежурный курсант уже трет ее тряпкой, удаляя старую надпись.
   Бывалые старшекурсники, мы стараемся занять места повыше, подальше от лектора. Я предпочитаю сидеть в среднем ряду. Здесь и слышно достаточно хорошо, и к преподавателю не так близко. У нас есть несколько на "отлично" успевающих курсантов, которые всегда садятся в первых рядах. Сегодня среди отличников затесались несколько хитрецов, желающих произвести выгодное впечатление на преподавателя.
   На галерке курсанты достают из полевых сумок...Нет, не конспекты, как вы, наверное, подумали, а резиновые надувные игрушки. Серия резких выдохов, и готова подушка для усталой, переполненной тяжелыми думами курсантской головы.
   Есть поговорка: "До обеда боремся с голодом, после обеда - со сном". К курсантской жизни она не подходит. Учась в училище, мы боролись со сном и голодом одновременно, и почти постоянно. К легкому чувству голода постепенно привыкаешь. Но стоило нам, особенно на младших курсах, присесть хотя бы на минуту, так тут же начинало клонить в сон. Порой мы могли уснуть в самой неудобной позе или ситуации. Вспоминаю, как я умудрился заснуть на ходу в утреннем походе в баню. Уснул потому, что было пять часов утра, а не упал, благодаря товарищам по строю, плотно прижавшим мои плечи с обеих сторон.
   Готовясь к лекции, большая часть курсантов открыла тетради и приготовила ручки. В нашем училище добросовестное ведение конспектов занятий - непременное условие хорошей успеваемости. В конце семестра преподаватели проверяют конспекты, и по некоторым дисциплинам за прилежное конспектирование можно даже автоматом получить зачет. Я старательно раскрашиваю свои конспекты цветными карандашами.
  
   []
   Мой конспект по ЛРТУ (линейные радиотехнические устройства)
  
   Начинается лекция. Уровень преподавания у нас довольно высок. Занятия ведут как военные, так и гражданские преподаватели. Среди преподавательского состава очень много профессионалов, действительно влюбленных в свой предмет. Из их числа мне запомнился подполковник Алексеев. Он читал лекции по военной истории. Это происходило так интересно и увлекательно, что на его выступления собирались курсанты других рот - те, кому не повезло попасть в его лекционный поток. Одной из любимых поговорок этого преподавателя была: "Чтобы лить воду, нужно иметь кувшин!" На простой язык это можно перевести как: "Чтобы красиво говорить, надо иметь что-то в голове".
   Не у всех лекторов получалось донести собственные энциклопедические знания до такой массы слушателей. Одни преподаватели, увлекаясь, отходят от микрофона. Звук тут же гаснет, а вслед за ним и угасает интерес курсантов. У других страдает дикция. Но главное, что в обоих случаях теряется нить лекции. Конспектировать в таких условиях очень трудно.
   Нервничаю, но продолжаю упорно записывать под монотонный голос очередного лектора. Неожиданно вздрагиваю. Оказывается, я заснул. Смотрю в конспект лекции. Получилась кривая, чем-то похожая на диаграмму биения сердца, с постепенным сползанием книзу в угол тетради.
   Слышу торжествующий голос лектора. Это старенький подслеповатый профессор. Он сегодня пытался донести до нас основы политэкономии.
   - Посмотрите! - возбужденно говорит профессор. - Все спят. И лишь один курсант С. меня всегда образцово слушает. С.!
   Лектор обращается к курсанту в круглых черных очках, сидящему за первым столом. Надо отметить, что курсант Сергей С. никогда не блистал особым рвением к учебе, учась строго на "удовлетворительно". Обладая слабым зрением, он постоянно носил очки. И как это было тогда (да и сейчас) модно, заказал для них затемненные стекла. Почему нет? Все четко видно, и хорошая защита глазам от солнца. Два в одном, так сказать.
   Так вот возвращаемся в лекционный зал. По всей просторной аудитории курсанты, отсидев все, что можно на жестких скамьях, дремали за партами в самых разнообразных позах. Кто-то положил руку на лоб, загородив глаза, да так и заснул. Кто-то, совсем обессилев, сполз на скамейку и полностью на нее улегся. И только за первой партой, откинувшись прямой спиной на спинку скамьи, сидит курсант Сергей С.
   Профессор вновь обращается к нему:
   - С., вы молодец! Встаньте!
   Курсант С. продолжает неподвижно смотреть на лектора. Тот повышает голос, называя курсанта еще раз по фамилии. В его тоне уже сквозит легкое недовольство. Сосед по столу толкает С. в бок, и тот испуганно вскакивает с места.
   Все становится понятным. Ушлый курсант, пользуясь черными очками, как шторами, преспокойно продремал всю лекцию под самым носом у преподавателя. А профессор был полностью убежден в его прилежании. Как слушает!
   Видимо, курсант С. проделывал этот номер уже не в первый раз. Но теперь его секрет был раскрыт. Старенький профессор ахнул и дрожащей от негодования рукой занес фамилию курсанта в свой "черный" блокнот. Неудивительно, что в конце семестра Сергей готовился к экзамену по политэкономии изо всех сил. Но ему повезло, наша группа сдавала экзамен другому преподавателю. Тот, видимо, ничего не знал об этом случае, а, может быть, сердобольный профессор по доброте душевной простил провинившегося курсанта. Спали ведь на лекциях многие. Зачем же наказывать кого-то одного?
   Учили нас в училище хорошо. Единственным минусом, как считали и преподаватели, и курсанты, был широкий профиль обучения. То есть обучали не узкой специальности, а всему понемногу. На этот формат обучения перешли, буквально, перед самым нашим поступлением в училище. Не повезло. Специалисты узкого профиля всегда и везде ценятся выше.
  
   []
  Расписание учебных занятий (фото с сайта НВВККУС)
  
   На групповых занятиях преподаватели тоже были самые разные, но к своему делу все, за редким исключением, относились добросовестно.
   Высокой квалификаций и искренней увлеченностью преподаваемым предметом мне запомнился подполковник Анцупов, обучавший нас приему-передаче на слух. Азбуку Морзе мы изучали по напеву. К примеру, буква "а" звучала: ти-та-а-а, где ти - точка, а та-а-а - тире. Напев для этой буквы "ай-да-а-а". Другой пример, буква "ж" (три точки-тире). Звучало это так: ти-ти-ти-та-а-а. Напев "я-бук-ва-же-е-е". Сложно? А вы как думали...
   Таким способом мы изучали все знаки. Потом они прочно сидели в голове. Стоило только услышать морзянку, и ты уже знаешь, что это за знак. Кроме приема на слух, нужно было уметь передавать телеграфные знаки. Для этого мы обучались работе на телеграфном ключе. Это тоже целая наука. Сейчас в старом кино можно видеть, как радист легко и быстро выстукивает ключом. А по факту, чтобы достичь высокой скорости передачи нужны были долгие и постоянные тренировки. Одновременно с изучением азбуки Морзе мы учились работать на телеграфных аппаратах СТА-2М. Нас учили печатать всеми пальцами слепым методом (не глядя на клавиатуру). Для этого сначала осваивалась сама клавиатура - какой палец для какой буквы предназначен.
   Всеобщим "любимцем" был преподаватель дисциплины "Электронные элементы" подполковник Подлесский. Курсанты дали ему прозвище "Жора-Череп" за большую лысую голову. Это был опытный педагог, досконально знавший свой архисложный предмет. Одна из его любимых фраз в конце занятия, от которой замирали сердца курсантов: "А теперь проведем коллоквиум!"
   В отличие от студентов мы, курсанты, были кровно заинтересованы в каждой полученной оценке. Действовало строгое правило: "заработал двойку" - не идешь в увольнение, а сидишь в казарме и зубришь предмет. На семестровых экзаменах цена вопроса возрастала многократно. Ведь двоечники не ехали в отпуск, пока не пересдадут свои "неуды" на положительные оценки. Сами понимаете, стимул был мощный.
  Учебная нагрузка возрастала с каждым курсом. В моей памяти всплывает конспектирование бесчисленных первоисточников по общественным предметам, мучительные попытки постигнуть высшую математику, погружение в теорию прохождения радиоволн, выполнение нормативов на технике связи и многое-многое другое...
  
   []
   На групповом занятии
  
   []
  Тренировка в приеме на слух
  
   []
  Настройка радиостанции
  
  
   Запись 6. Курсантские байки
  
   Смеяться, право, не грешно, над всем, что кажется смешно.
   Н.М.Карамзин
  
   Особое внимание в нашем училище уделялось строевой выправке, подтянутости и аккуратности в ношении военной формы. Наши командиры шутили: "Умом ты можешь не блистать, но сапогом блистать обязан".
  
   []
  На строевом смотре
  
   Нас, курсантов, помимо требований Уставов, воодушевляли исторические и духовные традиции офицерства, пример старшекурсников. Иногда по вечерам мы слушали офицерские романсы на простеньком кассетном магнитофоне:
  
   ...Уже не так изысканы манеры,
   Осталась только выправка да честь.
  
   Посему байка, которую мне поведал один знакомый курсант, вполне могла основываться на реальном случае. Итак:
  
   Строевик
  
   Про одного офицера-преподавателя в среде курсантов ходили упорные слухи, как о любителе строевой выправки. Дескать, на его занятии нужно было лишь четко выйти к доске, докладывать громко, командным голосом и тогда докладчику будут большие преференции. Мы между собой шутили: "Подход, отход, фиксация - три балла". С самим преподавателем мы к счастью (или к несчастью) знакомы не были. Шутки так и остались бы шутками, но жизнь распорядилась по-другому. Случилось так, что наш преподаватель по военной радиосвязи заболел, и, к нашему ужасу, на контрольное занятие в группу должен был пожаловать тот самый строевик. Вот тогда-то один смекалистый курсант решил сыграть на его пристрастии. Фамилию курсанта называть не буду. Скажем, Иванов.
   Наступил час "Ч". В класс входит незнакомый офицер внушительной комплекции. После доклада замкомвзвода преподаватель здоровается с группой. Мы дружно отвечаем. Голос курсанта Иванова резко выделяется силой звучания на общем фоне. Садимся за парты. Офицер, довольно покашливая, усаживается за преподавательский стол. Начинается занятие. В аудитории воцаряется напряженная тишина. Кажется, можно услышать, как пролетает муха.
   Зловеще пошелестев журналом, преподаватель обращается к группе:
   - Кто первым пойдет отвечать?
   Курсант Иванов тянет вверх руку.
   - Пожалуйста, - приглашает "храбреца" офицер.
   Курсант с грохотом встает из-за парты. Четким строевым шагом выходит к доске. Красиво поворачивается, щелкнув каблуками. Подтянув живот и выпятив грудь, громким голосом докладывает:
   - Курсант Иванов, для сдачи зачета прибыл!
   - Тяните билет!
   - Билет номер десять. Разрешите отвечать?
   Преподаватель удивленно смотрит на курсанта поверх очков.
   - Без подготовки? Ну что ж, извольте...
   В классе гремит, заставляя дребезжать стекла в окнах, командный голос курсанта Иванова:
   - Вопрос первый. Тактико-технические характеристики радиостанции Р-123. Радиостанция Р-123 является ультракоротковолновой радиостанцией и предназначена для радиосвязи. Доклад по первому вопросу закончил...
   Примерно так же звучит ответ Иванова по остальным вопросам. Затем следует доклад об окончании ответа по билету. Щелкнув напоследок каблуками, курсант, печатая шаг, возвращается на свое место.
   В аудитории устанавливается гробовая тишина. Все ждут продолжения. Преподаватель сидит, низко склонившись над своим конспектом. Он медленно багровел на протяжении всего доклада курсанта, и теперь его лицо стало цвета училищного знамени. Пауза затягивается. У Иванова выступает на висках пот. Он в противоположность преподавателю бледнеет.
   Офицер грузно встает. Как привязанный на ниточке, следом за ним поднимается со своего места наш курсант. Краска медленно сходит с лица преподавателя. Физиономия Иванова идет пятнами...
   - Ну что ж, курсант Иванов, - тяжело роняет слова офицер. - Благодарю вас за демонстрацию отличной строевой выправки. На занятии по строевой подготовке, я думаю, вы получили бы оценку "отлично"! Но за знания по моему предмету вам пока "неуд". Возьмите со стойки плакат с ТТХ радиостанции Р-123 и изучайте. В конце занятия у вас будет шанс повысить оценку. А на будущее, это касается всей группы, внимательнее смотрите расписание.
   Оказалось, что на кафедре произошла замена, и вместо любителя строевой выправки к нам на контрольное занятие был назначен другой преподаватель. Курсант Иванов успел до конца занятия выучить тактико-технические характеристики радиостанции и исправить оценку. А может быть все-таки сыграла свою роль отличная строевая выправка?
  
   []
   Вопросы по билету есть? (фото с сайта НВВККУС)
  
  
   Связист-танкист
  
   По поводу радиостанции Р-123 у нас в училище ходила забавная байка.
   Как-то раз после выпуска из училища приезжает молодой лейтенант в танковый полк. А там, как назло, все должности связистов заняты. На собеседовании командир полка ему и говорит:
   - К нам в полк не так часто лейтенантов-выпускников присылают. Если отправим тебя обратно в штаб округа, так вообще больше никого не пришлют. Давай-ка мы тебя пока назначим на должность командира танкового взвода. Через пару-тройку месяцев один из офицеров-связистов уедет по замене, тогда тебя на его место и переназначим. Не пожалеешь, должность капитанская.
   Лейтенант подумал и согласился. Неизвестно еще, в какую Тмутаракань его окружные кадровики отправят. А тут как-никак капитанская должность в перспективе "светит".
   Неожиданно приезжает инспекция из штаба округа. Построили полк на строевой смотр, вывели технику. Стоит командование полка, ротные офицеры, танковые экипажи, а позади сами танки. Вдоль строя идет невысокого роста старичок - генерал танковых войск, за ним, как водится, многочисленная свита. Подходит к каждому экипажу, задает вопросы. Доходит очередь до нашего лейтенанта. Тот стоит ни жив, ни мертв. О танке он не знает ровным счетом ничего.
   Генерал останавливается перед лейтенантом. Тот громко и четко рапортует. Старенький ветеран-танкист довольно улыбается. Нравится ему молодцеватость юного офицера. Свита генерала, как по команде, тоже начинает улыбаться. Только у командира полка лицо бледнеет в ожидании, что же будет дальше. Генерал обращается к лейтенанту:
   - Сынок, я тебя об устройстве танка спрашивать не буду. Ты там и так все знаешь. Ты мне лучше скажи, что это за железный ящик, на который ты ногой становишься, когда из люка вылезаешь?
   Тут у нашего лейтенанта смутно забрезжила догадка. Он уже успел с десяток раз в танк слазить. Четко, как учили в училище, лейтенант докладывает:
   - Товарищ гвардии генерал-майор, это радиостанция Р-123...
   И выдает все тактико-технические характеристики радиостанции вплоть до принципиальной схемы. Генерал доволен, прямо лучится от радости. Говорит лейтенанту:
   - Достаточно, сынок!
   Потом обращается к свите:
   - Вот так молодец! Завтра же подготовить приказ о назначении его командиром танковой роты. Все бы так вверенную им технику знали!
   Немая сцена...
  
  
   Запись 7. Самоподготовка
  
   В курсантской жизни всегда найдется место для шалости.
   Жизненное наблюдение
  
   Пятница. Время после обеда. В учебном классе тишина - идет самоподготовка. Это такие занятия, когда мы самостоятельно без преподавателей под руководством замкомвзвода грызем гранит военной науки. На доске мелом написан расход личного состава нашей 134 учебной группы: кто-то из курсантов заступает в наряд, кто-то - тренируется в сдаче нормативов на кафедре, а кто-то пошел заниматься в секретную библиотеку. Информационная справка составлена на случай внезапной проверки начальством.
   Ну вот, уже все задания сделаны. Чем заняться?
   Придумываем себе забаву. Один из курсантов вырезает из бумаги прямоугольник, размером с пятирублевую ассигнацию. Складывает его гармошкой. Как будто настоящую купюру случайно так сплющило. На видимой глазу стороне проказник перерисовывает карандашом с настоящей банкноты, цифру пять и слегка затеняет край. Теперь издалека бумажку не отличить от настоящей денежной купюры. Ну, почти..., если не присматриваться. Всем известно, что у жадности глаза велики. На это и расчет. Прилепляем фальшивую купюру с помощью клея к белой нитке.
   Нужно отметить, что наш класс самоподготовки находился на первом этаже учебного корпуса. Своими окнами он выходил на улицу, а там вдоль внешней стены здания проходила пешеходная аллея. По ней обычно торопились по своим делам ничего не подозревавшие горожане.
   Приоткрыв окно, мы выбрасываем наружу бумажную приманку и замираем в ожидании. Наш замкомвзвода по своей должности, конечно же, не имел права разрешать подобные шалости. Но он сделал вид, что занят изучением учебника по средствам радиосвязи. Но было заметно, что он с интересом прислушивается к происходящим событиям.
   Мы, как опытные рыболовы, закинув наживку, притаились в засаде.
   Вот приближается мужчина средних лет. Увидев денежную купюру, он замедлил шаг, но потом прошел мимо. Не заметил? Или увидел белую нить? Ждем дальше.
   Идет моложавая женщина. Увидев приманку, она резко останавливается, а затем наклоняется. Мы слегка дергаем нитку. "Пятирублевка" начинает двигаться, как будто подталкиваемая порывами ветра. Женщина семенит за ней. И тут мы с громким хохотом дергаем бумажку наверх к открытому окну. Лицо жертвы обмана вспыхивает огненным румянцем. Обиженно сверкнув глазами, женщина с гордо поднятой головой удаляется.
   Вновь выкинув соблазнительную приманку под окно, мы скрываемся за шторами. В конце аллеи появляется солидный дядька с тростью. Мы замираем в предвкушении очередного триумфа. Новая жертва подходит все ближе и ближе к наживке. И вдруг мужчина быстрым движением прижимает концом трости нашу "купюру" к асфальту. Мы дергаем изо всех сил, но нитка обрывается. Разочарованный вздох...
   Стоя под окнами, незнакомец неторопливо подбирает "ценный" трофей и, разоблачив наш обман, осуждающе качает головой. Мы пристыжено молчим, прячась в классе. Мужчина степенной походкой удаляется. Крупная рыба сорвалась, а юные озорники посрамлены.
  
   []
  В классе самоподготовки
  
  
   Запись 8. Вечерние мероприятия
  
   По команде "Отбой" наступает темное время суток.
   Армейский юмор
  
   Картина обычного дня курсанта не будет полной, если я не расскажу, как мы проводили вечера. После ужина до вечерней поверки у нас было свободное время. Кто-то учил конспекты или переписывал лекции в бытовке, кто-то подшивал к воротнику кителя свежую подшиву. Часть курсантов смотрела программу "Время" (на первом курсе просмотр этой программы был обязательным мероприятием) или художественные фильмы по телевизору. По поводу последнего замечу, что в дальнем кубрике казармы стоял огромный по тогдашним меркам телевизор проекционного типа в высоком деревянном коробе. Нам его подарили за усердную работу по уборке урожая в колхозе.
  
   []
  Так бы все и съел, но нельзя, иначе телевизора не дадут
  
   Судьба этого телевизора сложилась незавидно. Больше года он исправно показывал все программы, а потом у него стал временами пропадать звук. Ушлые курсанты подходили и стукали кулаком по коробу телевизора. От сотрясения утерянный контакт соединялся, и пропавший звук восстанавливался. Потом пропадание звука участилось, а курсанты из лени стали просто кидать тапки в телевизионный короб. Эффект от сотрясения был тот же, что и от удара кулаком - звук вновь появлялся. Но потом такое обращение телевизору не понравилось, и картинка на экране стала рябить, пошли полосы, и в один прекрасный день телевизор совсем перестал включаться. Его отдали в ремонт, но в мастерской прежнюю работоспособность телевизору вернуть не смогли. Не нашлось нужных деталей. В казарму сей аппарат уже не вернулся. В чем-то ему даже повезло. Существовала давняя традиция: перед самым выпуском выбрасывать старый телевизор из окна казармы на улицу. А что? Ведь это имущество куплено-заработано всеми курсантами роты, и мы по логике можем делать с ним все, что захотим. Но логика логикой, а телевизор, пришедший на смену проекционному аппарату, был однажды по-тихому перенесен в каптерку, где мирно дождался (как я надеюсь) курсантов нового набора.
  
   []
  Просмотр телепередач на первом курсе
  (из двух телевизоров работает только один, на телевизор проекционного типа мы еще не заработали)
  За увядший цветок (слева на стене) наряд по роте будет строго наказан
  
   Вечером, кроме всего прочего, курсанты занимались физическими упражнениями: подтягивались на перекладине, качали пресс, занимались с гантелями. Я пробовал изучать каратэ по случайно попавшей в мои руки брошюре. Кто-то писал письма родным и любимым или играл на гитаре. Были и такие кто тайком резался в карты.
   Подходило время вечерней прогулки, и рота дружной толпой высыпала на плац. "Погуляв" строевым шагом и попев песни, мы возвращались в казарму. На старших курсах прогулка занимала меньше времени, а на четвертом курсе, в связи со свободным выходом, вообще канула в лету.
   После прибытия с прогулки рота строилась в две шеренги в центральном проходе. Старшина роты Анатолий Н. зачитывал список вечерней поверки и отдавал необходимые указания. После чего звучала команда: "Замкомвзвода, сделать объявления!" Перед строем взвода выходил наш замкомзвода сержант Владимир К. и ставил задачи на следующий день, объявлял благодарности отличившимся или наказывал провинившихся. Затем "эстафета" переходила к командирам отделений. Мы, младшие командиры, согласно графику очередности назначали уборщиков и равняльщиков. Последние утром с помощью длинной нитки должны будут выровнять кровати, полосы на одеялах, подушки, тумбочки, а также шевроны и курсовки на шинелях, висевших на общей вешалке. Сделав положенные объявления, я возвращаюсь в строй. Звучит новая команда: "Рота, разойдись! Подготовится к отбою!"
   Ровно в 22.30 дневальный кричал: "Рота, отбой!", и в казарме выключался свет. Правда, какие-то звуки и шевеления продолжались еще некоторое время. Всегда находились курсанты, не успевшие закончить "важные" дела. Один бежал в умывальник или в туалет, другой спешил почистить сапоги, а где-нибудь в кубрике устраивали ночное совещание. Через какое-то время по казарме мог пройтись старшина роты или ответственный курсовой офицер, чтобы убедиться, что все курсанты находятся в своих постелях. Я засыпал обычно сразу, как только моя голова касалась подушки. Даже теперь, по прошествии многих лет, время 22.30 для меня осталось идеальным временем отхода ко сну. Наверное, срабатывает условный рефлекс.
  
  
   Запись 9. Мат
  
   Бранные слова оскорбляют уста, из которых исходят,
   столько же, сколько уши, в которые входят.
   Екатерина II Великая
  
   Была болезнь, которой за время учебы в училище заразились многие курсанты. Название ей "матерная ругань" или в просторечии "мат". Пораженные этим заболеванием курсанты перемежали свою речь огромным количеством слов, употребление которых в приличном обществе, а особенно в присутствии женщин и детей, не приветствуется. Но нахождение в чисто мужском коллективе лишало нас подобных сдерживающих начал. От отдельных злостных матерщинников грубые ругательства можно было слышать почти постоянно, по поводу и без повода. А когда их спрашивали о причинах частого употребления нецензурных выражений, они лишь пожимали плечами, говоря, что используют мат для связки слов.
   Жизнь в таком окружении приносила свои "плоды". Дурному примеру сквернословов стали следовать другие курсанты. В этом даже присутствовала какая-то бравада. Не удивительно, что в первом курсантском отпуске, по рассказам самих же курсантов, им приходилось по большей части молчать. Они боялись, что в присутствии родителей с языка нечаянно сорвется матерное слово.
   Я с детских лет был противником мата. Сам не матерился и не одобрял тех друзей, кто допускал в своей речи подобные выражения. Причем это у меня было на инстинктивном уровне. Может быть, поэтому в училище мода на матерщину ко мне так и не прилипла.
   Уже после зимнего отпуска на взводном собрании я, на правах комсгрупорга, предложил одногруппникам бороться со сквернословием. Ребята меня поддержали. Всем взводом мы проголосовали за прекращение употребления матерных слов. Нашу инициативу поддержал присутствовавший на собрании командир взвода капитан Юрий Владимирович Рязанцев. Приняли постановление, что за неоднократное употребление ругательных слов будет следовать строгое наказание - лишение очередного увольнения. Но это начинание продержалось буквально пару месяцев, а потом все вернулось на круги своя.
   Много позже на глаза мне попалась статья в научном журнале. Несколько НИИ - столичный центр при Минздраве РФ, технические университеты Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и Барнаула провели эксперимент. Ученые в лаборатории поливали зерна пшеницы разной водой: одна вода перед этим "слышала" только ругательные слова, а другая вода - только молитвы. В результате семена, которые поливали первой водой, всходили лишь в 49 случаях из 100. Те же, что поливали водой, заговоренной молитвами, прорастали в 96 случаях. Ученые пошли дальше. Они уговорили одного из завсегдатаев рюмочной наговорить кассету отборного мата, который потом звучал около сосуда с водой. Другой сосуд "облучали" музыкой Моцарта. Затем в оба сосуда были поставлены букеты цветов. В воде, заряженной музыкой Моцарта, цветы простояли в 5 раз дольше! В заключение экспериментаторы предложили две миски с водой нескольким кошкам. Ни одно из животных даже близко не подошло к той воде, которая была заряжена матом - все они выбрали "моцартовскую" воду.
   Замечу, что, на мой взгляд, матерные слова вполне могут применяться в стрессовых ситуациях. Например, в бою, когда необходимо привлечение максимальной энергии. Однако постоянное употребление мата в повседневной жизни разрушает энергетику самого человека и его окружения. Ведь нет нужды использовать кувалду, когда клеишь обои. У злостного матерщинника формируется циничный стиль поведения, основанный на агрессии и неуступчивости. Его душа черствеет, покрывается коркой эгоизма и равнодушия. Конечно, эти изменения происходят не сразу, а по истечении какого-то времени.
   По моему мнению (наверное, я махровый идеалист) отношения между людьми должны строиться на взаимном уважении, где есть место деликатности, вежливости и проявлению тонких чувств. К примеру, не представляю, как можно на матерном языке объясняться девушке в любви. Ведь здесь должны звучать возвышенные слова, идущие из глубины любящего сердца...
  Строки из моего стихотворения "Грубость":
  
  Мат, сквернословие, непристойность
  Стараются в быту уж нормой стать.
  Они в душе убить стремятся чуткость,
  Жестокость-черствость воспитать...
  
  Бьют по сердцам людей жестокие слова
  Кнутом тяжелым, хлестко и бездушно.
  Душа становится черства и холодна,
  Страданиям других внимает равнодушно...
  
  Друзья, давайте ж встрепенемся дружно,
  Отбросим грубые и пошлые манеры.
  Поверить сердцем в будущее нужно,
  Пусть в нас живет любовь и чувство веры.
  
  Когда ж друг с другом будем вежливы и чутки,
  Жить станет легче, проще, веселее.
  А там, глядишь, проблемы все уладятся,
  Уйдут печали, и мы заживем счастливей.
  
  

Глава 2. Через день - на ремень, через два - на кухню

   Запись 1. В карауле
  
   Несение караульной службы является выполнением боевой задачи...
   Устав гарнизонной и караульной службы
  
   Несколько раз в месяц нам выпадало нести службу в караулах. Их было два: караул 1 - на территории училища и караул 2 - в Казачьих Лагерях.
  
  
   Караул 1
  
   []
  Штык-нож не всегда получается примкнуть с первого раза.
   Но товарищи рядом и готовы помочь...
  
   Вспоминаю свой первый караул после принятия присяги.
   Заступил я на пост возле вещевого склада. Чувствую себя очень ответственно. На плече - заряженный автомат с пристегнутым штык-ножом, на поясном ремне - подсумок с боевыми патронами. Перед этим нас долго инструктировали. Каждый курсант сдал зачет по Уставам, а в заключение на караульном городке мы потренировались в обращении с оружием, тушении пожара и в приемах рукопашного боя.
  
   []
   Отработка вводной "Пожар на посту" (фото с сайта НВВККУС)
  
   Основной вывод, который я сделал из всего этого: склады, которые мы охраняем, с их валенками и портянками, никому не нужны. Главной целью нападающих будет отобрать у меня автомат. На мое тогдашнее состояние сильно повлиял случай в карауле в Казачьих Лагерях.
   Когда мы после приезда с КМБ первый раз пришли на обед в курсантскую столовую, нам бросился в глаза один курсант. Высокий парень с перевязанной белоснежным бинтом головой степенно кушал в окружении своих товарищей. Как мы потом узнали, при несении службы в карауле 2 на него было совершено коварное нападение. Он охранял склады с военной техникой и обмундированием. Надо сказать, что особенно опасно там ночью, когда часовой остается на посту один. Днем намного спокойнее - на пост приходят прапорщики и солдаты батальона обеспечения учебного процесса. Склады вскрываются, и часовой прохаживается между ними уже в расслабленном состоянии.
   Так вот, жарким летним днем после вскрытия складов подходит к нашему курсанту-часовому солдат и просит закурить. Тот "мягко" ему отвечает, что на посту не курит. Поворачивается спиной к попрошайке и начинает уходить. Тут солдат вынимает из-за пазухи монтировку, догоняет часового и бьет его по голове. Хорошо, что наш курсант оказался крепким парнем. Или может как раз голова у него была непробиваемой. Но часовой устоял на ногах. Он разворачивается. Нападавший пугается и начинает убегать. Курсант срывает с плеча автомат. Гремят выстрелы. Солдат падает, сраженный наповал. Курсант получает благодарность от командования.
   По слухам причиной нападения на часового стали "неуставные" взаимоотношения в батальоне обеспечения учебного процесса. Солдат-первогодок хотел завладеть оружием, чтобы отомстить своим обидчикам.
   Именно этот случай прочно отложился в моей памяти и повлиял на дальнейшие события.
   Несу службу на посту возле вещевого склада, зорко глядя по сторонам. Надо сказать, что мимо меня пролегала одна из так называемых "заячьих" троп, по которым старшекурсники ходили в самоволку. Я об этом тогда еще не знал. Смеркается. И тут слышу со стороны медсанчасти шаги. Я насторожился. Громко командую:
   - Стой! Кто идет?
   В ответ слышу:
   - О, привет, салабон! Как служба?
   Вижу перед собой двух курсантов старшего курса с нарушением формы одежды - расстегнут крючок и верхняя пуговица. Командую:
   - Стой! Назад! Стрелять буду!
   Мне кричат:
   - Ты что сдурел? Мы тут всю жизнь ходим!
   Я стою на своем и щелчком опускаю предохранитель на автомате.
   Самовольщики встали, как вкопанные. То, что я потом услышал, существенно расширило мои познания в матерной речи. Но дальше курсанты не пошли, пообещав со мной разобраться после смены караула. Напоследок один из них сказал другому успокаивающим тоном:
   - Идем, Леха. У него, наверное, это первый караул.
   Когда нарушители удалились, я почувствовал, что меня всего колотит от пережитого волнения. Требования инструктажа вступили в прямое противоречие с жизненными реалиями. Но я решил по-прежнему твердо стоять на своем. Ведь так и автомат могут отобрать...
   Попытки старшекурсников пройти через мой пост повторились за смену еще пару раз. Каждый раз после произнесения угроз нарушители удалялись. После караула я ждал разборок, но все обошлось. Думаю, самовольщики вспомнили себя в своем первом карауле.
  
  ***
  
   []
   Смена караульных (фото с сайта НВВККУС)
  
   Возвращаюсь на третий курс.
   Стоит глубокая ночь. Я разводящий, веду смену на посты. Наш маршрут проходит с тыльной стороны курсантской столовой. Неожиданно в ближнем к нам помещении включается свет. Стена в этой комнате выложена стеклоблоками. И мне с караульными в ярком свете электрической лампочки хорошо видны силуэты ящиков и длинного стола. Прямо как в театре теней. Тут появляется новый персонаж. Это женщина. Полная. Она приближается к столу, поднимает подол и начинает брать что-то со стола и запихивать себе под одежду. Судя по очертаниям, это пакеты с крупой или куски мяса.
   Мы подбегаем к стеклянной стене и начинаем в нее стучать. Свет гаснет. Занавес...
   Представление закончено, и мы продолжаем двигаться в сторону постов. Наши товарищи уже заждались своих сменщиков. Идем строго в затылок друг другу. Я, как разводящий, впереди.
   Проходим мимо погруженного в темноту главного учебного корпуса. Я поднимаю голову. Света нигде не видно. В окнах лишь тьма да отблески фонарей. Здание впечатляет своей красотой. Высокое, современное, с большими окнами. Над крышей возвышается лес антенн. А как же иначе, ведь у нас училище связи. Вплотную к новому корпусу, служа ему продолжением, примыкает здание старинной постройки, оставшееся от юнкерского училища. Иногда мне кажется, что новый корпус - это красавец сын, стоящий рядом со своей престарелой матерью. В старом здании меня всегда поражали толстенные, толщиной в метр стены. Само невысокое, двухэтажное строение отличается приземистостью и какой-то внутренней основательностью. В нем прохладно в самую жаркую погоду. Правда, зимой в нем тоже не согреешься.
   Засмотревшись, я в последний момент вижу под ногами канализационный люк. На всякий случай перепрыгиваю через него и почти сразу же слышу грохот за своей спиной. Оглядываюсь.
   Курсант моего отделения Иван Д. наступил ногой на край люка и провалился. Но, слава богу, с реакцией у него все в порядке. Да и физической подготовке у нас уделяется должное внимание. Ваня повис на локтях в амбразуре люка. Мы с караульными быстро приходим к нему на помощь, и уже вскоре наш товарищ вызволен из опасной ямы. Оглядываем его, расспрашиваем. Говорит, что не пострадал. Можно идти дальше. Но...О, ужас!
   Надо сказать, что Иван всегда уделял большое внимание своему внешнему виду. В этом он был не одинок. Визитной карточкой курсантов нашего училища всегда было образцовое ношение военной формы. Даже где-то щеголеватое. Возможно, мы испытывали подсознательную тягу к старым, юнкерским традициям? Сказать точно не берусь. Но начальник училища генерал-лейтенант Быков негласно поощрял такое стремление своих подопечных. В увольнение мы уходили в чистом, выглаженном обмундировании и блестящей обуви. Ну, как правило...
  
  ***
  
  Вот несколько штрихов к портрету курсанта тех лет. Ушитое по фигуре обмундирование, обязательные вставки в погонах (использовались пружины от фуражки, по две на погон), утопленные пуговицы на шинели (что делалось с помощью обычного шнурка), сама шинель укорачивалась-подрезалась и зашивалась за хлястиком. Такие изменения в форме одежды преображали в лучшую сторону внешний вид курсанта и были наглядным воплощением давней училищной традиции.
  Но, чтобы достигнуть подобной "красоты", приходилось прилагать определенные усилия.
  Сначала нужно было получить саму военную форму. Получение зимнего и летнего комплектов обмундирования происходило на вещевом складе училища. Ушлый прапорщик-начальник склада норовил подсунуть форму, как минимум на размер больше. Мол, вы все равно выбудете ушиваться, а у меня ваш размер вот только что закончился. 46-х и 48-х размеров ПШ и ХБ было столь малое количество, что складывалось впечатление, что в Министерстве обороны считают, что у нас служат только чудо-богатыри ростом под два метра. В отношении начальника склада сразу возникали нехорошие подозрения. А не сбываете ли вы, батенька, самые ходовые размеры на сторону?
  На первом курсе сам процесс получения формы занимал буквально пару-тройку минут. Прапорщик окидывал опытным взглядом фигуру курсанта и бросал на прилавок комплект обмундирования со словами: "Забирай, боец!" На робкую попытку курсанта примерить, следовал окрик: "Давай на выход! Не задерживай! Следующий!" И "осчастливленный" курсант, сжимая в охапке разные предметы вещевого довольствия, оказывался за порогом склада. Уже в расположении роты, примеряя полученную форму, мы хохотали, глядя друг на друга. Ведь даже выданное по размеру обмундирование висело на поджаром теле курсанта, как на вешалке.
  В критических случаях, когда размер формы намного превышал необходимый, курсант шел к старшине роты. Запрос на его размер включали в заявку, которую потом передавали на вещевой склад. Время шло, но в конце концов все страждущие получали запрошенное.
  На старших курсах мы уже были позубастее и сразу проверяли размер выданного обмундирования, не стесняясь тут же предъявлять законные требования. Хочу сказать, что и отношение начальника склада к старшекурсникам было более корректным. С ворчанием и брюзжанием, но возникший вопрос, как правило, решался на месте.
  
   []
  За "шалунами" - здание медсанчасти, а слева видны открытые двери вещевого склада
  (фото с сайта НВВККУС)
  
  Следующим этапом после получения обмундирования была его подгонка-ушивка. Для этого существовало несколько вариантов. Местные курсанты относили форму домой и там ее помогали приводить в порядок их родные и близкие. А иногородние шли в увольнение (или в самоход) и несли обмундирование всем известной портнихе-надомнице Беломорихе. Опытный мастер, она быстро и всего за три рубля приводила форму в нужное состояние. Вставки в погоны и другие мелкие "доработки" мы делали своими руками.
  Но гарнизонные патрули и отдельные офицеры почему-то не разделяли нашу точку зрения на ношение военной формы. Поэтому иногда можно было видеть возвращающегося из увольнения курсанта с поникшими без вставок погонами и торчащими из распоротой сзади шинели обрывками ниток.
   - Наверняка, попался в лапы патрулю, - делали мы логичный вывод.
  
  ***
  
   Так вот, Иван был ушит полностью. И не просто ушит. Парадная форма (Ваня заступал на пост 1 у Боевого знамени училища) обтягивала его крепкое тело, как перчатка обтягивает руку. Когда мы помогли ему вылезти из люка, то увидели, что произошла катастрофа. Форменные брюки разошлись по шву от сапог до самого паха, и в темноте ночи ярко белели кальсоны нижнего белья. Делать нечего, пришлось Ивану возвращаться в караульное помещение и срочно устранять прорехи в обмундировании.
  
  
   Караул 2
  
   []
  Перед разводом
  
   Мне нравилось ездить во второй караул. Это был своего рода выезд на природу. Казачьи Лагери, где находились охраняемые караулом объекты, расположены в 18 км от города Новочеркасска. Дорога на автомобиле туда занимает примерно 40 минут. Место для нас было хорошо знакомым. Как вы помните, именно там мы проходили курс молодого бойца.
   Сразу после окончания развода суточного наряда на плацу, мы рассаживались на жестких деревянных лавочках в кузове грузовика ГАЗ-66. Летом он был открытым, а на зиму закрывался брезентовым тентом. Лучше было, конечно, ехать в открытом кузове. И поездка начиналась.
   Легкий ветерок приятно обдувает лицо. Впереди поселок Персиановский. С правой стороны от дороги появляется крохотный сквер. По установившейся традиции всем караулом громко кричим:
   - Слава Мичурину - создателю Яблочного!!!
   В сквере находился памятник основателю садоводства в России академику Мичурину. По выдуманной курсантами легенде, академик был причастен к созданию рецепта вина "Яблочное". Прохожие останавливаются в недоумении. Мы им весело машем руками. Шалость удалась.
   Как я уже говорил, главной особенностью второго караула являлась его удаленность. И это же было его основной трудностью. В случае ЧП состав караула мог рассчитывать только на собственные силы. До училища было далеко, а командование и солдаты батальона обеспечения учебного процесса нас особо не жаловали. В этой воинской части дослуживали до конца положенного срока бывшие курсанты, отчисленные из училища за неуспеваемость и дисциплинарные проступки. Офицеры и солдаты батальона, глядя на них, были невысокого мнения обо всех курсантах. Мы же держали дистанцию, отвечая им вежливой сдержанностью.
  
   []
   Прием поста. Разводящий сверяет печать со слепком на кунге дальнего радиополигона (фото с сайта НВВККУС)
  
   Ночь в карауле - самый ответственный период. Это время, когда злоумышленники обычно осуществляют свои черные замыслы.
   Поблизости от наших постов располагалась слобода Красюковская, бывший хутор Персиановка. По слухам, упорно ходившим в курсантской среде, но так и не получившим достоверного подтверждения, во время Великой Отечественной войны это поселение выставило на службу фашистам батальон власовцев. Вышеуказанное обстоятельство накладывало особый отпечаток на несение караульной службы, в разы повышая нашу бдительность.
   За время моей учебы была пара происшествий, когда курсанта на посту спасло только присутствие духа и чистое везение. Первый раз, летом, по часовому выстрелили из ружья из кустов с другой стороны реки Грушевка. Хорошо, что не попали. Только дробь застучала по ангарному хранилищу.
   Второй раз, зимой, двое пьяных пригрозили часовому охотничьим обрезом через колючую проволоку. К счастью, обошлось без стрельбы. Но согласитесь неприятно, когда в тебя целятся из настоящего оружия и неизвестно выстрелят или нет. Часовой поступил по-умному - спрятался в окоп. И не прекращая наблюдения за постом, сообщил о возникшей угрозе в караульное помещение. Пьяные хулиганы, потеряв из поля зрения объект для стрельбы, ругаясь, удалились.
  
   []
   Часовой у входа в караульное помещение
  
   Если забыть о возможных угрозах, в выездном карауле мы на какое-то время выпадали из стремительного ритма училищной жизни. Начальство далеко, весело щебечут птицы, шумят листвой величественные деревья...
   Но рано или поздно все заканчивается. Подходил к концу и наш караул. Вдоволь наслушавшись тишины и надышавшись чистым воздухом, мы возвращались на грузовике в родное училище. Там нас с нетерпением ждал дежурный официант с давно остывшим ужином в курсантской столовой и холодные, но уютные постели в казарме. На обратном пути мы, по уже сложившейся традиции, пели до хрипоты все песни, которые знали.
  
  
   Запись 2. Наряд по роте
  
   Дневальный не спит, он просто медленно моргает.
   Армейская шутка
  
   []
  Дневальный по роте бдит на тумбочке
  
   То, чего стремился избежать каждый, без исключения, курсант училища было несение службы в наряде. Наряд мог быть очередным или внеочередным. Вне очереди наряд объявлялся курсанту за различные проступки: курение в неположенном месте, нарушение дисциплины, опоздание на занятия и т.д.
   Виды нарядов в училище существовали самые разные: по роте, по учебному корпусу, по контрольно-пропускному пункту (КПП), по столовой и т.п. Основной задачей в наряде было поддержание внутреннего порядка, охрана помещений и имущества, а также принятие мер в случае ЧП.
   Я до сих пор замечаю, что если не лег спать до 22.30, то сон у меня резко пропадает. Мой организм перестраивается. Он считает, что я заступил в наряд и теперь нельзя спать до самого утра.
   Ночь. Я - дежурный по роте и стою у тумбочки напротив входа в казарму. Под рукой у меня телефон для связи с дежурным по училищу. В моем подчинении двое дневальных. Один из них отдыхает, а другой убирает в умывальнике. Все мы вооружены штык-ножами от автоматов. Что не удивительно, ведь под нашей охраной находится оружейная комната, а в ночное время еще и жизни спящих товарищей. Личному составу наряда разрешается спать не более четырех часов, а остальное время мы должны заниматься уборкой и следить за выполнением распорядка дня. Дневальные поделили ночь пополам, а мне для сна выделен промежуток между завтраком и обедом. Но это горячее время, и поспать дежурному по роте, особенно на младших курсах, удавалось редко. Всегда находится какое-нибудь срочное задание, да и уборка казармы - процесс нескончаемый.
   Мои ноги ноют от долгого стояния у тумбочки. Рота спит. Из темноты спального помещения доносятся вздохи, похрапывания, кто-то говорит во сне.
   Дежурство выдалось тяжелым. Днем пришлось потаскать "машку". Это такая тяжеленная железная чушка с прикрепленной снизу толстой зимней портянкой. У нас в казарме пол выстлан лакированным паркетом. И одна из задач наряда по роте натирать доски паркета, таская по нему "машку". Пол потом красиво блестит и сияет в солнечных лучах на радость старшине роты и начальству. Не скрою нам и самим приятно полюбоваться на результаты своей работы.
  
   []
  Натирание паркета в казарме
  
   Такой замечательный пол грех пачкать грязной обувью. Поэтому при входе в казарму сапоги положено снимать и надевать казарменные тапочки. Каждая пара тапочек пронумерована. Когда рота находится на занятиях, тапки стройными рядами повзводно стоят вдоль стен.
   Иногда бывает нужно вернуться в казарму, чтобы взять конспект из шкафчиков с тетрадями. Тогда курсант на цыпочках, не снимая сапог, под возмущенные возгласы дневального бежит к нужному шкафчику и обратно, стараясь не попасться на глаза старшине роты или курсовому офицеру. Ведь перерыв между парами короткий, и нужно успеть вернуться в аудиторию. Вот так я один раз погорел и попался не кому-нибудь, а самому командиру роты майору Дуленко. У меня до сих пор звучит в ушах его строгий голос:
   - Ну что, Паринов, если нельзя, но очень хочется, то можно?
   Я был готов провалиться сквозь землю от стыда. Ротный в тот раз ограничился устным замечанием, но, усвоив урок, я с тех пор всегда снимал сапоги на входе в казарму...
   Неслышно приоткрывается входная дверь. Я внутренне напрягаюсь. Кто к нам пожаловал? Дежурный офицер по училищу? Судорожно поправляю штык-нож на поясе и вспоминаю слова рапорта.
   В дверной проем просовывается голова курсанта Валентина К. Потом входит он сам. Облегченно выдыхаю.
   - Дежурный офицер есть? - тихо спрашивает Валентин.
   Как "женатику" (женатому курсанту) ему разрешено ежедневное увольнение.
   - Нет, - отвечаю. - Сегодня никого. Старшина уже пошел спать. Сказал, чтобы увольнительную ты отдал мне.
   Валентин протягивает мне помятый квадратик бумаги с гербовой печатью. Переобувшись в казарменные тапочки, он, стараясь не шуметь, на цыпочках идет в темноту. Везунчик, он сейчас ляжет спать. А у меня впереди еще целая ночь. Нужно постараться не заснуть. Если дежурный по училищу застанет наряд по роте спящими, нас строго накажут. Мы вполне можем уже на следующий день вновь заступить на дежурство. Кто говорил, что будет легко.
   Четыре часа утра. Стою на лестнице, рядом со входом казарму. Прислушиваюсь и время от времени поглядываю вниз, в лестничный пролет. Нужно быть ко всему готовым. Вчера дежурным по училищу заступил подполковник с кафедры ТСП. От этого офицера можно ожидать чего угодно. В очередной раз смотрю вниз. Вверх по лестнице беззвучно плывет офицерская фуражка. Ага! На цыпочках возвращаюсь в казарму и машу рукой дневальному. Он скрывается в умывальнике, а я занимаю место у тумбочки. Как только дежурный по училищу переступает порог, подхожу к нему строевым шагом (старясь тихо ставить ногу) и, приложив руку к головному убору, вполголоса рапортую, что за время моего дежурства происшествий не случилось.
   Подполковник недовольно хмурится - не удалось застать наряд врасплох. Получается, что он зря крался на верхний этаж. Тут из умывальника доносится шорох, и в глазах проверяющего загорается интерес. Быстрым шагом он входит в умывальник. А там дневальный с усердным видом надраивает брючным ремнем до блеска краник над раковиной.
   Задав для проформы несколько вопросов, проверяющий удаляется восвояси. Важный этап службы в наряде пройден, и можно немного расслабиться. Через пару часов в казарме прозвучит команда "Подъем", и закрутится обычная карусель. Мне нужно не забыть за десять минут до подъема разбудить старшину роты и замкомвзводов.
  
   []
  В умывальнике. Полив цветов - одна из обязанностей наряда по роте (фото с сайта НВВККУС)
  
   Юмористическое отступление
  Раз уж речь зашла о наряде по роте, вспоминается один случай.
  Эта история произошла с курсантом 11 роты нашего батальона. Я слышал ее еще на первом курсе, а потом на училищном форуме однокашник дополнил ее мелкими подробностями. Все оказалось намного "веселее", чем я себе раньше представлял.
  Как-то раз в казарме 11 роты, находившейся на 2 этаже батальона, засорился туалет. Унитазы в туалете были напольного типа, и в одном из них случился засор. Дерьмо поднялось вровень с краями и вот-вот готово было пролиться на пол.
  Обнаружив ЧП, дневальный (назовем его курсант Пупкин), отвечавший за порядок в туалете, со всех ног рванул на первый этаж. Там находилась кандейка сантехников. Умудренные опытом мужики, ворча и ругаясь, обычно приходили на помощь в таких случаях. Но в тот день, как назло, была пятница и конец рабочего дня. К тому же сантехники получили получку. Работяги уже переоделись в чистую одежду и накрыли в кандейке "праздничный" стол - бутылка, закусь. Прибежавшего за помощью гонца, недолго думая, завернули обратно.
  Возвращается дневальный в роту, а там дым коромыслом. Из туалета идет сногсшибательный духан. В коридоре казармы стоят командир роты, старшина и дежурный по роте. Ротный отчитывает старшину, а старшина переводит стрелки на дежурного по роте. Тут входит дневальный и понимает, что попал....
  В течение нескольких минут Пупкин узнает о себе и своих родственниках много "интересных" вещей. Масла в огонь подливает подошедший сержант. Он сегодня заступает в наряд по роте и говорит, что не примет дежурство, пока проблема не будет кардинально решена. В результате дежурный по роте запирает Пупкина в туалете со строгим наказом: "Пока засор не устранишь, не выпущу". На дверь вешается табличка "Ремонт". Запертый в туалете дневальный решает во что бы то ни стало выйти на свободу. Пупкин вырос в селе, ухаживал там за курами, свиньями, и особой брезгливостью не отличался. Берет он с пожарного щита лом и сует его в очко унитаза. Засунул почти полностью и чувствует, как конец лома уперся во что-то твердое. Точно, засор. Неужели какой-то идиот в очко кирпич кинул?
  О системе городской канализации Пупкин имел весьма смутное представление, а уж наличии под унитазом чугунного колена вообще не подозревал. Наш дневальный засучивает рукава и начинает усердно пробивать "засор". Стоит громкий стук, брызги дерьма летят во все стороны.
  Тем временем этажом ниже сантехники разливают водку по стаканам - празднование получки находится в самом разгаре. Над головами у компании раздается стук, но мужики уже хорошо "приняли на грудь" и не обращают внимания на посторонние звуки. Тут с потолка прямо на стол копьем падает лом, льется дерьмо и сыплются обломки кирпичей. В дыру в потолке заглядывает курсант Пупкин:
  - А вы что там делаете?
  Хорошо, что никто физически не пострадал. Понятно, что курсант Пупкин еще долго получал моральные "благодарности" от командования вкупе с дисциплинарными взысканиями. А курсантам 11 роты долгое время пришлось пользоваться запасным туалетом в другом конце казармы.
  Эта история весьма поучительна. Прежде чем что-то делать, хорошенько подумай, все ли правильно ты делаешь. Сдуру можно все что хочешь сломать.
  
  
  Запись 3. Наряд по столовой
  Зампотыла - дежурному по столовой:
  - Берите весь наряд по столовой и давайте его на мясо.
  Армейский юмор
  
  Отдельной песней был наряд по столовой. Заступая в него, нужно было быть готовым к грязной и зачастую тяжелой работе. С учетом этого перед разводом мы переодевались в подменку - засаленное ХБ обмундирование. Состав наряда был 12 человек. Овощерезка - 4 человека, залы - 4 человека и посудомойка ("дискотека") - 4 человека.
  Сразу после развода наряд отправлялся в столовую и всем гуртом шел получать продукты со склада. На железных носилках и в баках их переносили в столовскую кладовку. Помещение тут же запиралось на ключ, хранившийся у дежурного по столовой.
  За продуктами нужен был глаз да глаз, поскольку повара не гнушались воровством. Да что там говорить, была налажена целая система выноса продуктов. Мясо, крупы, консервы, сахар и масло складывались в хозяйственную сумку, а что туда не помещалось, разными способами крепилось вокруг тела поварихи. После чего та решительно направлялась к выходу. Утром продукты обычно выносили через автопарк (там перебрасывали товар сообщнику через стену), а вечером шли внаглую через КПП. Ходила байка, что однажды часовой в автопарке потребовал от поварихи показать содержимое сумки, на что толстая женщина с огромной грудью ответила: "А хочешь, я тебе сиськи покажу и даже потрогать дам!" Курсант шарахнулся от нее, как от прокаженной...
 Почему руководство училища не принимало мер по искоренению воровства, судить не берусь. Возможно, что-то делалось, а я просто не знаю. Но описанные факты воровства действительно имели место, и многие из курсантов (и я думаю офицеров) о них знали.
  Мне пришлось один раз на 4 курсе заступить дежурным по столовой. Весьма суматошная и ответственная оказалась должность. Нужно было быть одновременно сразу в нескольких местах. Ключ от продуктовой кладовки я носил постоянно с собой, на цепочке брюк. Открывалась кладовка, и производилась оттуда выдача продуктов только в моем личном присутствии. И что вы думаете это помогло? Ничуть! Разворовывали уже полученное из кладовки, не докладывая продукты в пищу курсантам, или, вполне возможный вариант, у кого-то был второй ключ...
  Присутствовать на закладке мяса в котлы в то дежурство мне не удалось. Специально или случайно, но у меня нашлась куча неотложных дел. А когда я вбежал на кухню, повара указали на огромные кастрюли со словами: "Не сомневайтесь, все там!" В подтверждение сказанному повариха помешала половником неаппетитное варево. Я заглянул в котел - мясо там точно было. Но определить его точный вес в бурлящем котле у меня не получилось. Вроде бы все в порядке. Вот только лица поваров мне не понравились, уж очень они были плутовато-довольные...
  По курсантским догадкам, к выносу из столовой продуктов повара могли подключать официанток (сразу вспоминается случай во время физической зарядки). Как говорил Жеглов в фильме "Место встречи изменить нельзя": "Таким образом, возникло преступное сообщество, именуемое в простонародье "шайкой"...
  У каждого из трех рабочих мест наряда по столовой были свои особенности. Рабочие в обеденных залах должны были после каждого приема пищи отмывать до блеска от грязи и жира плитки пола.
  
   []
  Помывка полов в столовой
  
  Замечу, что эти консистенции (грязь и жир) в разных количествах в столовой присутствовали везде. На "дискотеке" нужно было вертеться, как белка в колесе, вокруг посудомоечной машины, чтобы успеть до следующего приема пищи перемыть огромное количество посуды.
  Спокойней всего, на мой взгляд, было в овощерезке. Конечно, здесь работы тоже хватало. Ведь даже при работающей картофелечистке, приходилось еще долго вычищать на картошке "глазки". Но, когда сия машина ломалась (а это случалось частенько), здесь начинался настоящий аврал. Ведь нужно было начистить две большие ванны картофеля. На помощь "овощерезам", с недовольным ворчанием, приходили освободившиеся рабочие из залов. Их можно было понять. Попробуй помыть полы на двух этажах столовой после прохождения сотен пар курсантских сапог. Если наряд катастрофически не успевал почистить картошку, то через дежурного по училищу вызывался дежурный взвод.
  От картофелечистки, кроме поломки, можно было ожидать еще одного подвоха. Стоило ослабить контроль за ее работой, как машина начинала снимать с картошки слишком толстый слой, и последней не хватало для засыпки в котлы. В этих случаях проштрафившиеся "овощерезы" получали серьезный нагоняй от начальства и дружное порицание со стороны курсантов, которых кормили не густым пюре, а жидкой размазней.
  Приятным бонусом в этом наряде была возможность (с разрешения поваров) пожарить картошки на ужин. По этому поводу мы шутили: "Наряд по столовой - единственный способ узнать, сколько же на самом деле человек может съесть за раз". Сытно покушав в конце тяжелого трудового дня ("пиршество" происходило, как правило, уже поздно ночью) наряд по столовой плелся в казарму. А с утра все начиналось по новой.
  
  
  Запись 4. Хозяйственные работы
  
   Работа не волк - в лес не убежит,
   потому ее, окаянную, делать и надо.
   Пословица
  
   Помимо несения службы в карауле и внутреннем наряде нас могли отправить на хозяйственные работы. Каждые сутки в училище для этих задач назначалось дежурное подразделение - взвод курсантов. Чем только нам не приходилось заниматься за годы учебы в училище!
   Дежурное подразделение - оно и есть дежурное, то есть должно быть всегда наготове. Вечером мы выходили на развод суточного наряда, а затем сидели в казарме, в готовности выполнить внезапное распоряжение дежурного по училищу. Нас могли кинуть на любую авральную работу от уборки снега до чистки картофеля в столовой.
   Если ночь проходила тихо, то утром нас выводили на строевой плац. Там проходило распределение на дневные работы. Все до крайности напоминало сцену в вытрезвителе из кинофильма "Операция "Ы" и другие приключения Шурика".
   К замкомвзвода подходил представитель тыловой службы, а за ним, мысленно потирая руки, следовали работодатели: военные и гражданские служащие различных категорий (прапорщики-начальники складов, лаборанты кафедр и т.п.)
   Нас начинали раздавать. Вот таким был примерный расход дежурного взвода:
   - кафедра ТСП - сборка мебели - 2 чел.,
   - кафедра физической подготовки - покраска спортивных снарядов - 2 чел.,
   - вещевой склад - сортировка обмундирования - 2 чел.,
   - продовольственный склад - разгрузка рефрижератора - 4 чел.,
   - стройка бани - подсобные работы - 4 чел.,
   - разгрузка машины со стройматериалами - 4 чел.,
   - рытье канавы для прокладки водопровода - 6 чел.
   Взвод мог быть в полном составе отправлен на железнодорожный вокзал для разгрузки-погрузки вагонов, на Новочеркасский электровозостроительный завод или на кирпичный завод. Но мы не унывали и радовались каждому часу, проведенному вне стен училища. Это же почти как нахождение в увольнении. Ну подумаешь, немного физической нагрузки, нас этим не испугаешь.
   Обычно мы заканчивали трудовую деятельность до обеда. Кому повезло, и досталась легкая задача, могли освободиться уже через час-полтора. Но эти "счастливчики" отнюдь не спешили в расположение роты, зная, что их там обязательно "припашут". Наше командование почему-то выходило из себя и начинало ругаться, когда видело слоняющегося без дела подчиненного. Поэтому, естественно, что в качестве защитного механизма на старших курсах в нас вырабатывался здоровый пофигизм.
  В курсантской среде по этому поводу ходила шутка. Кто такой курсант? Это:
  К - колоссальная
  У - универсальная
  Р - рабочая
  С - сила
  А - абсолютно
  Н - не желающая
  Т - трудиться
  Когда мы выезжали за территорию училища и опаздывали на прием пищи, официанты роты добросовестно сторожили наши пайки. Если повезет, в таких случаях нас кормили в рабочей столовой, и мы могли попробовать цивильную еду.
  
   []
  Не кочегары мы, не плотники...,
   а мы монтажники-высотники и с высоты вам шлем привет
  
   []
  Разгрузка и погрузка всевозможных материалов от кирпичей до угля
  
   []
  Копать будете отсюда и до... вечера
  
  

Глава 3. Как мы отдыхали или жизнь начинается за забором

   Запись 1. Увольнение
  
   Эта тумбочка в увольнение не идет!
   Армейский юмор
  
   В субботу с 17.00 до 23.00 и в воскресенье с 15.00 до 22.00 нас отпускали в увольнение. Местные курсанты ходили в увольнение с ночевкой.
   Перед увольнением в субботу мы должны были провести генеральную уборку в казарме и на закрепленной за ротой территории. Это мероприятие называлось ПХД (парково-хозяйственный день).
   На четвертом курсе будущих офицеров ждал свободный выход. Четверокурсникам выдавались специальные карточки - пропуска. По ним курсанты выпускного курса могли ежедневно после занятий, а также в выходные дни беспрепятственно выходить в город. Но на деле, как мы потом узнали на собственном опыте, этой привилегии нас могли лишить по малейшему поводу. И тогда всех без пяти минут офицеров сажали на казарму. Это называлось ОСВ - ограничение свободного выхода. Были ОСВ-1, ОСВ-2 и т.д.
  
   Пропуск четверокурсника (фото с сайта НВВККУС):
  
   []
  
   []
  
   А пока, будучи на третьем курсе, мы ходили в увольнение по очереди. Если кого-то из нас поощряли, например, за отличную службу в наряде, то говорили "одно увольнение вне очереди". Тогда "герой" знал, что в следующие выходные он точно будет в списках увольняемых.
   Вообще, уход в увольнение - это был целый ритуал. Существовало ограничение - уйти в увольнение могло не более тридцати процентов подразделения. За очередностью следили командиры отделений. Они составляли списки увольняемых и подавали их по команде. Командир роты утверждал общий список увольняемых на выходные, а ротный писарь выписывал увольнительные записки.
   В назначенное время дежурный по роте собирал увольняемых и представлял их старшине. Старшина роты Анатолий Н. проверял у курсантов внешний вид, стрижку, наличие военного билета, расчески, платочка и напоминал правила поведения в городе.
   После чего увольняемые курсанты под командой дежурного по роте представали пред взором дежурного по училищу. Тот проверял увольняемых по списку, в свою очередь осматривал внешний вид, напоминал правила отдания воинской чести и поведения в городе. После всех указанных процедур вручались увольнительные записки, и курсант выходил в город.
   Бывало, что дежурному по училищу что-то не нравилось во внешнем виде курсанта (засаленный галстук, нечищеная обувь и т.п.), тогда неряху отправляли в роту для устранения недостатков. Исправив выявленные нарушения, он вновь представал перед дежурным по училищу или, махнув на увольнение рукой, оставался в расположении.
  Все эти испытания мы проходили лишь затем, чтобы погулять по городу несколько часов...
  
  Юмористическое отступление
  Старшина роты осматривает внешний вид увольняемых курсантов первого курса:
  - Курсант Петров, выйти из строя! Почему у вас носки красного цвета?
  - Мама такие дала...
  - Запомните, Петров, носки должны быть или черные... (поднимает правую штанину) ... или синие (поднимает левую штанину).
  Обогащенные полученными знаниями, курсанты прибывают на инструктаж к дежурному по училищу.
  Дежурный по училищу - подполковник с пышными усами инструктирует увольняемых по правилам поведения в городе, а потом задает вопрос:
  - Кто знает какого цвета должны быть носки у военнослужащего?
  Голоса из строя:
  - Черные...
  - Синие...
  Подполковник хитро улыбается в усы и говорит:
  - Носки должны быть однотонными!
  
  ***
  
   Под окнами нашей казармы, чуть левее, живописным уголком отдыха раскинулся городской парк с просторными тенистыми аллеями.
  
   []
  В городском парке
  
   Там у нас частенько проходила физзарядка. Парк был первым по частоте местом для ее проведения, на втором месте стоял плац. В любую погоду - будь то снег, дождь или мороз - мы бежали в парк. И если не бегали, то, в крайнем случае, там гуляли. В эти утренние часы в нас поддерживал бодрость духа один местный любитель бега. Мы издалека узнавали его характерный громкий выдох.
   - Паровозик! - радостно кричали мы друг другу.
   Вскоре из-за поворота аллеи показывался одетый в любую погоду в одни трусы и кроссовки любитель бега. На голове у него обычно красовалась вязаная шапочка или цветастый платок. Он был весь такой здоровый, накачанный, с красной кожей. А пыхтел так забавно, что мы начинали ему громко подпыхивать. К его чести, нужно заметить, что бегун не обращал на наши чудачества особого внимания.
   Иногда по утрам командование батальона устраивало забеги всего личного состава на большие расстояния. Маршрут обычно был такой: сначала от училища вниз до железнодорожного вокзала, а потом по Красному, бывшему Крещенскому, спуску вверх до Вознесенского собора. Городские жители с интересом смотрели на бегущие мимо колонны курсантов.
  На первом курсе во время одного из таких забегов произошел интересный случай. По этому поводу я сочинил стихотворение "Встреча".
  
   Эгей, казаки! - слышится порой
   Из юности моей далекий зов,
   Когда курсантом строевую службу
   Я начинал осваивать с азов.
  
   Ту встречу ясно помню я
   Как будто не было тех лет,
   Что на волнах несли меня,
   Оставив на висках свой след.
  
   Подъем-зарядка, строем плотным,
   Держа дистанцию, повзводно,
   Бежим по улицам дремотным,
   Пропитывая потом форму.
  
   Подъем к собору показался,
   Участок сложный нашего маршрута.
   Тут голос чей-то вдруг раздался,
   Разом нарушив тишину утра.
  
   Казаки, где же ваши кони?
   Лишь топот от сапог звучит в ответ.
   Дрожит земля от батальона,
   Свершающего утренний забег.
  
   Я оглянулся, да не я один,
   На те слова, что шли от сердца с болью.
   И словно бы история назад
   Шаг сделала перед людской юдолью.
  
   В рубашке белой, синих шароварах
   С лампасом красным на боку
   Старик-казак стоял под яром,
   С усильем опираясь на клюку.
  
   Дед, видно, вспомнил время оно,
   Когда дав волю дончаку,
   Скакал по степи окрылено,
   Размахивая шашкой на скаку.
  
   Старый казак вздел руку величаво,
   Благословляя иль прощальный шля поклон
   Из дальних лет, когда казачья слава,
   Под стук подков гремела, воспевая Дон.
  
   ***
  
   Возвращаюсь к парку. Перед увольнением, глядя в окно казармы на его аллеи, можно было порой увидеть, как "интересные" девицы, нервно курят, сидя на холодных лавочках в ожидании будущих офицеров. А потом, торопливо туша окурки, спешат навстречу соскучившимся по девичьему вниманию курсантам, толпой высыпавшим из дверей КПП училища.
   По выходным девушек было особенно много. Они обращались на КПП с просьбой вызвать своих кавалеров. Наряд по КПП обычно шел навстречу и звонил в роту. Если разыскиваемый курсант не хотел встречаться, то из роты сообщали, что он по какой-то причине отсутствует (в карауле или т.п.).
   Некоторые "охотницы" по нескольку лет пытались поймать в сети любого курсанта, чтобы выйти за него замуж, и использовали для этого массу различных приемов от откровенного заигрывания ("Молодой человек, не желаете с девушкой познакомиться?") до подключения родителей и руководства училища. Ими овладевали так называемая "идея - фикс". Если такие "охотницы" в конце концов добивались своего, то насколько счастливыми были такие браки, судить не берусь. Однако сильно сомневаюсь в их долговечности.
   Встречались среди местных девушек и жертвы ловеласов-курсантов. Таких можно было только пожалеть. Но жизнь есть жизнь, и природа требует своего. Я старался в подобных случаях сохранять холодную голову и отвергал пустые заигрывания. Ведь любовные чувства должны быть искренними и взаимными.
   Находясь в увольнении, особенно на младших курсах, мы частенько совершали набеги на конфетные магазины. Я очень любил арахис в сахаре, ириски и конфеты с орешками. Многие курсанты покупали семечки. Основательно скупившись, мы шли в кинотеатр. Забавно было наблюдать, как во время сеанса, вдруг половина зала дружно вставала и начинала продвигаться к выходу. Время увольнения было на исходе, и курсанты торопились в родное училище. Гражданская публика уже привыкла к этому зрелищу и обычно сочувствовала "служивым". В казарме нужно было предстать пред "светлы очи" дежурного офицера и доложить ему о прибытии из увольнения. Ответственный по роте офицер, как правило один из командиров взводов, обязан был убедиться, что курсант цел, невредим и трезв, как стеклышко.
   Учеба в училище подразумевала почти полный отказ от спиртного. Однажды в ротной каптерке нашли принадлежащую курсанту нашей группы бутылку вина. Так закапывать ее мы бегали всем взводом во главе с командиром - капитаном Рязанцевым за пределы города на дамбу.
   Как-то раз, возвращаясь из очередного увольнения, я подвергся нападению местной шпаны. Нужно отметить, что городские парни нас недолюбливали. Мы отбивали у них самых красивых девчат. Курсанты платили местным той же монетой. Нападения не часто, но случались. Поэтому нам не рекомендовалось ходить в одиночку. Но как раз в тот день я был один.
   Время позднее. Около десяти вечера. Увольнение в субботу у нас было до одиннадцати. Иду, себе задумавшись, по проспекту Ленина. Слышу сзади торопливые шаги. Меня обгоняет какой-то парень. Поравнялись. Он косится в мою сторону. Я бросил на него равнодушный взгляд и посмотрел вперед. И тут негодяй с размаху бьет меня в лицо. Фуражка, сорвавшись с головы, покатилась назад. Я к обидчику - тот, пинаясь ногами, но все время мимо, пятится назад. Судя по его виду, он был шокирован, что я устоял на ногах после его удара. А сзади еще трое друзей нападавшего машут руками и ногами, как заправские каратисты. Правда, получается у них плохо. Я в гневе делаю несколько шагов в их сторону. Хулиганы снова пятятся. Тут с другой стороны улицы кто-то из прохожих, может быть даже женщина, громко закричал. Драчуны пустились наутек. Я поднял с земли фуражку, развернулся и пошел к училищу. Интересно, что у ворот училища уже стоял милицейский уазик. Милиционер вежливо попросил меня подойти. Я приблизился к машине. Изнутри открыли дверцу и включили свет. Цепкими взглядами всматриваясь мне в лицо, милиционеры спросили о драке. Я пожал плечами и сказал, что ничего не видел. Курсанты старались не вмешивать милицию в свои дела. Убедившись, что со мной все в порядке, меня отпустили.
   В казарме, доложившись дежурному офицеру, я прошел в умывальник и посмотрел на себя в зеркало. Лицо с правой стороны немного онемело, но внешне все было нормально. Потом я узнал, что в тот вечер еще один наш курсант подвергся нападению. Но, в отличие от меня, ему сильно разбили лицо. Смею вас заверить, что эти нападения не оставались безнаказанными.
   Вот один из примеров "возмездия". Двое курсантов, переодетых в цивильную одежду, выбегают из-за угла дома с криком: "Наших бьют!" Здесь стоит и курит компания местных подростков. Движимые чувством солидарности, они бросаются на выручку. Забегают за дом, а здесь их уже ждет толпа курсантов. А ля гер, ком а ля гер...
  
  ***
  
   []
  Вид на КПП училища. На выходных там обычно было многолюдно
  
   Своеобразной отдушиной в нашей жизни служил приезд родных. Как здорово было слышать:
   - Паринов! На выход! Вызывают на КПП!
   На контрольно-пропускном пункте училища была небольшая комнатушка, где можно было пообщаться с приехавшими в гости родственниками. Так приятно было узнавать от них последние новости из родного города, попивая из термоса горячий бульон и заедая его домашними пирожками с картошкой.
   Когда я возвращался в казарму, сокурсники кричали:
   - Наша мама приехала!
   На этот радостный клич сбегались все, кто по каким-то причинам не пошел в увольнение. И пока я доходил до своей тумбочки, в руках у меня зачастую оставалось только то, что было явно несъедобно.
   На старших курсах приезды родных становились реже. Положительных впечатлений не хватало, и временами на нас нападала хандра. В эти дни мы сами отказывались от увольнения. Заваливались спать, читали книги или занимались спортом.
  Дежурный офицер или старшина роты могли провести контрольное построение. Так, на всякий случай, для профилактики и в целях обнаружения самовольщиков. А то сбежит курсант за пределы училища, с ним там, не дай Бог, что-нибудь случится, а командованию отвечать.
  Остатки роты строились в центральном проходе казармы. Замкомвзвода или их заместители (если первые находились в увольнении) подавали на листочках расход личного состава, с указанием пофамильно всех отсутствующих.
  Вспоминается "крылатая" фраза командира 5 взвода старшего лейтенанта Константина А.:
  - Романов, где люди?!!
  Но, если кто из нас и уходил втихаря в самовольную отлучку, то товарищи всегда его прикрывали, находили кучу "отмазок": ушел в санчасть или на спортивный городок, вызвали на КПП и т.п. Заподозрив неладное, проверяющий мог отправить посыльных на поиски отсутствующего курсанта, но те особо не спешили. И пока длилась вся эта катавасия, курсант, как правило, успевал вернуться из самовольной отлучки. Его снабжали нужной "легендой" и отправляли к дежурному офицеру.
  Иногда по прибытию из увольнения нужно было отмечаться у дежурного по училищу. А курсант, к примеру, вернулся с дня рождения подруги с легким амбре от выпитого вина. В таких случаях на выручку приходили товарищи. Кто-нибудь переодевался в парадную форму и шел к дежурному по училищу. Как правило, это срабатывало, так как дежурный офицер не знал всех курсантов в лицо.
  На старших курсах, забегая к хорошим знакомым или снимая квартиру в городе, курсанты могли переодеваться из военной формы в гражданскую одежду. После чего свободно гуляли по улицам, не опасаясь встречи с патрулем. Ведь начальник патруля мог придраться к курсанту по любому поводу, будь то нарушение формы одежды или неправильное (на его взгляд) отдание чести. Как шутили в курсантской среде: "Пристебаться можно и к столбу". В таких случаях офицер патруля писал замечание на увольнительной записке, что грозило курсанту суровым наказанием по возвращению в училище.
  
  
  Запись 2. Дорога домой
  
  В жизни, знаешь ли ты, всегда есть место подвигам.
  И те, которые не находят их для себя, те просто лентяи
  или трусы, или не понимают жизни.
  М.Горький, "Старуха Изергиль"
  
   []
  Триумфальная арка на спуске Герцена. Дорога на Шахты
  
  Когда мы перешли на второй курс, стало легче отпрашиваться на выходные домой в Шахты. Это считалось увольнением с ночевкой. Мы выходили из училища в субботу в 17.00 (это в лучшем случае, зачастую позже), а вернуться из увольнения нужно было до 22.00 воскресенья.
  Мной уже был выработан определенный алгоритм. Покинув стены училища, я сразу двигался в сторону кольца Троицкой площади (в просторечии "Круга"), на котором автотранспорт разворачивается в сторону Шахт. Там на остановке ловил попутку или подсаживался в рейсовый автобус. Здесь как на рыбалке, как повезет... Бывало уезжал сразу, а иногда приходилось простаивать до полутора-двух часов. То рейсовый автобус проедет без остановки, то попутку перехватит более ловкий "пассажир" или нужно было уступить место даме. Обычно ритуал происходил следующим образом. Решивший подзаработать на попутчиках частник подкатывал к остановке и сходу называл цену. Страждущие тут же прикидывали свои возможности и набивались в подвернувшийся транспорт.
   Родители всегда волновались, как бы со мной чего не случилось в поездке и инструктировали, чтобы я не садился один в машину к частнику. Но, если бы я следовал этому правило, то рисковал заночевать на остановке. Ведь зачастую свободным в машине было только одно место. Водители попуток встречались самые разные, и многие из них при виде курсантской формы пускались в воспоминания о своей военной службе. За оживленным разговором и дорога пролетала быстрее.
  При поездке на рейсовом автобусе я доезжал до городского автовокзала, а оттуда пешком топал до центра. Транспорт в эту сторону ходил редко. Поэтому, чтобы не терять драгоценного времени, лучше было прогуляться.
  С частником все решало везение. В идеале, конечно, было, когда попутка ехала через центр города. Оттуда я уже мог легко на общественном транспорте добраться до дома. Но дареному коню в зубы не смотрят, и доезжать приходилось до самых разных мест. Порой частник высаживал меня где-то на городской окраине, а дальше ножками, ножками до ближайшей остановки. Однажды на втором курсе мне пришлось пройти по ночному городу порядка шести километров, так как транспорт уже не ходил. Родителям я, естественно, об этом тогда не сказал, чтобы не волновать.
  
  ***
  
  Расскажу об одном случае, произошедшим со мной во время поездки домой.
  Автотрасса из Новочеркасска на Шахты проходила рядом с нашим полевым центром - Казачьи Лагери. В тот раз у нашего взвода там проходили учебные занятия, и по их окончании меня отпустили в увольнение с ночевкой. Ехал я полулегально в повседневной форме одежды. Что вообще-то запрещалось (в увольнение курсант должен убывать в парадной форме), но иногда делалось исключение. Принцип один - попадешься патрулю, командиров не впутывай, сам виноват.
  
   []
   В ожидании электрички на станции Казачьи Лагери
   Как вы думаете, что у курсанта в дипломате?
  
  Стояла весна, а уже осенью на четвертом курсе нас должны были отпускать в свободный выход. Для четверокурсников ежедневное увольнение в повседневной форме было разрешено официально.
   Возвращаюсь к рассказу. Покинув полевой центр, я вышел на дорогу и замер в ожидании попутки. Время было уже после 16.00. Близился вечер, а с ним уменьшалось окно возможностей уехать домой. В темное время суток водители опасались подбирать автостопщиков.
  Обмолвлюсь, что рядом с автотрассой проходила железная дорога, но поездка электричкой в мои планы не входила. Я не знал расписания. К тому же, на такой вариант уходило много больше времени, ведь потом возникала проблема добраться от железнодорожного вокзала до центра Шахт. Пешком там больше трех километров. Напомню, что общественный транспорт в нашем городе заканчивал свою работу рано.
  Так вот, стою я на обочине дороги и активно голосую. Но попутные машины проезжают без остановки. Вижу, едет небольшой автобус. Если вы смотрели фильм "Место встречи изменить нельзя", то там у сотрудников уголовного розыска был подобный транспорт. Его в шутку называли "Фердинанд". Автобус проезжает мимо меня, а потом вдруг резко останавливается. Со стуком открывается дверь.
  От такого приглашения не отказываются. Я бегу и с разгона запрыгиваю на подножку. Секунда, и я уже внутри. Водитель, в залихватски сдвинутой на затылок кепке, с помощью длинного рычага (еще одно сходство с фильмом) закрывает дверь. Моему взгляду, предстает разношерстная компания пассажиров. Слева на первом сиденье в обнимку с девушкой сидит крепко сбитый парень в полувоенном френче. На груди у него виднеется уголок тельняшки. За парочкой расположился хмурый мужчина с вещмешком на коленях. Дальше могучего сложения громила. Его руки покрыты синими татуировками, а бицепсы так и перекатываются под рубашкой с закатанными рукавами. На сиденьях с правой стороны развалились еще трое великовозрастных крепышей в полувоенной форме.
  Парень в тельняшке на переднем сиденье широко улыбается, показывая золотую фиксу, и говорит:
  - Садись, братан!
  Я прохожу по проходу и занимаю свободное место сзади.
  В автобусе сильно накурено. Водитель, ловко управляясь с рулем, закуривает очередную папиросу. Табачок у него забористый. Но, как говорится, если нужно, то можно и потерпеть, лишь бы доехать.
  Хмурый лезет в вещмешок и достает оттуда... магазин к автомату АКМ-74. И начинает вставлять в него патроны. Все в автобусе замолкают. Тишину нарушает лишь рычание двигателя, да щелчки вставляемых в магазин патронов. Куда я попал? Банда?
  Тут фиксатый резко оборачивается ко мне. Я невольно вздрагиваю.
  - Мы ненадолго заедем в село. Ты не против?
  Я не против. И в знак согласия молча киваю. Замечаю, как хмурый зачем-то сжимает плечо фиксатому, а потом что-то шепчет на ему ухо. На лице у фиксатого расплывается зловещая ухмылка. На всякий случай начинаю быстро прокручивать в уме разные боевые приемы. Наверное, банда едет на свою "малину". Так просто я им не сдамся!
  Автобус сворачивает с трассы и въезжает в село. Здесь он начинает петлять по улицам, подпрыгивая на ухабах. Вскоре мы останавливается перед продуктовым магазином. Хмурый с фиксатым выпрыгивают и скрываются за дверью сельпо. Я весь, как натянутая струна. Искоса посматриваю на остальных членов банды. Они выглядят расслабленными. Шутят. Лишь татуированный громила не сводит с меня глаз. А вдруг это ограбление? Что мне делать? Ведь получается, что я заложник!
  Через несколько минут из магазина появляются хмурый с фиксатым. В руках они держат тяжелые кульки. Награбленное? Мужчины поднимаются в автобус. Фиксатый достает из пакета и протягивает водителю пачку сигарет.
  - Держи, Серега, твои любимые!
  Сердце замирает у меня в груди. Я до боли сжимаю кулаки и начинаю подниматься со своего места.
  В этот момент в дверях сельпо возникает молоденькая продавщица.
  - Ребята, вы сдачу забыли! - говорит она и с улыбкой сует в руку фиксатому мелочь.
  Мое сердце начинает часто биться, восстанавливая кровообращение.
  Так это не ограбление, но откуда у них оружие?
  Хмурый проходит ко мне по проходу и неожиданно сует в руку яблоко, а затем обращается с вопросом:
  - Слышь, парень, а у вас в училище команда по стрельбе из АКМ есть? Что-то сегодня на соревнованиях ваших не было видно?
  - Конечно, есть! Только мы с гражданскими не соревнуемся! - облегченно выдыхаю я.
  Выяснилось, что пассажиры автобуса - спортивная команда по военно-прикладным видам спорта и возвращаются в Шахты с соревнований, проходивших в Ростове-на-Дону.
  Вот такая со мной приключилась дорожная история. Впредь мне была наука - поменьше фантазировать. Как говорится, чего только не придумаешь, имея развитое воображение. Хотя поставьте себя на мое место. Что бы вы подумали и как поступили, оказавшись в подобной ситуации?
  
  
   Запись 3. Спорт
  
   Главное соревнование - это борьба с самим собой.
   Пословица
  
   []
  Забег курсантов 1-го батальона в городском парке
  
   Многие из курсантов посвящали свободное время занятиям спортом.
  В центральном проходе нашей казармы стояла гимнастическая перекладина. Систематически мы устраивали на ней соревнования по подтягиванию или подъему переворотом. Мой рекорд по подтягиванию был 22 раза. Одним из рекордсменов по силовым упражнениям на перекладине, на моей памяти, был сержант Юрий Т. Он значительно превосходил меня и в подтягивании, и в подъеме переворотом. Особой популярностью у нас пользовалось упражнение "лесенка". Это когда участники по очереди подтягиваются по одному разу, потом по два и так далее, пока с общего согласия не начинают обратный отсчет.
   Устраивали мы и боксерские поединки. В товарищеском поединке с Олегом Т. я получил синяк под глазом, чем втайне гордился. Хотя потом пришлось познакомиться с тональным кремом, чтобы не нервировать командование роты и преподавателей. Кстати, боксерские перчатки использовались мною и для решения внутренних конфликтов в отделении. Я всегда предлагал подчиненным курсантам побиться в честном поединке, если они были недовольны моими решениями как младшего командира. Но надо признать, что до печаток дело ни разу не дошло...
   Сержанты нашего взвода - братья К. были боксерами-разрядниками. К ним вопросов ни у кого во взводе не возникало. Мы всем коллективом болели за братьев на соревнованиях училища по боксу. Они бились достойно, но в тот раз им попались более сильные противники. Один из их соперников мне запомнился своей на редкость крепкой головой. Вот когда я понял смысл выражения "Каменная башка". Он почти не защищался и преспокойно пропускал любые удары в голову. И сколько его по ней не били, казалось, совершенно ничего не чувствовал. Какое-то призовое место этот непробиваемый персонаж тогда точно занял. Из боксеров в нашей роте еще выступал сержант Дмитрий Н. Мне очень нравилась его особая пластика ухода от ударов.
  
   []
  На училищном соревновании по боксу (фото с сайта НВВККУС)
  
  ***
  
  Во времена моей молодости многие мальчишки, насмотревшись азиатских боевиков, бредили боевыми искусствами. Как их аналог в советской армии существовал рукопашный бой.
  Вспоминаю, как весной перед поступлением в училище нас, будущих призывников, вызвали в военкомат на медицинскую комиссию. После прохождения всех положенных процедур офицер военкомата в личной беседе поинтересовался в каких войсках я бы хотел служить. Я без колебаний ответил: "В морской пехоте!" Бывалый офицер усмехнулся в усы и записал что-то в личном деле призывника.
  Причиной моего выбора рода войск стал фильм о десантнике, уволившемся в запас и помогавшего населению разобраться с хулиганами в маленьком городке. Парень здорово владел приемами рукопашного боя. Этот десантник вместе со своим другом-боксером стали настоящими героями в глазах местных мальчишек. Фильм назывался "Несовершеннолетние". Кроме того фильма, я учел пожелания родителей, особенно мамы. Она постоянно твердила: "Олег, если ты станешь военным то, чтобы служил только на земле, а не в небе или на воде". А, морской пехотинец, он ведь почти десантник (у него даже тельняшка есть) и к тому же служит на суше. Разве не так?
  Мой интерес к спорту проявился сразу после поступления в училище. После сдачи вступительных экзаменов в Казачьих Лагерях нас, абитуриентов, собрали в летнем клубе на общее собрание. Готовились списки рот и взводов. Обрисовав "радужные" перспективы будущего обучения, командование поинтересовалось наши пожеланиями. Тут я задал вопрос, чрезвычайно удививший высокое начальство: "А какая из трех рот формируемого курсантского батальона будет спортивной? Я бы хотел попасть в нее..." После долгой паузы мне ответили, что во всех ротах физической подготовке будет уделяться повышенное внимание.
   Командиры не обманули. В училище нас действительно много гоняли. Но нагрузка была специфической. Большое внимание уделялось бегу на разные дистанции, силовым упражнениям на перекладине, брусьях и общему контрольному упражнению на единой полосе препятствий. Помимо плановых занятий по физической подготовке, с нами проводились ежедневные физзарядки и периодические сдачи нормативов Военно-спортивного комплекса (ВСК). На старших курсах многие курсанты имели спортивные разряды и с гордостью носили на груди значки "Воин-спортсмен" 1 или 2 степени.
  
   []
   Упражнения на брусьях (фото с сайта НВВККУС)
  
   []
   Преодоление полосы препятствий
  
   []
  Сдача нормативов по подтягиванию на перекладине (фото с сайта НВВККУС)
  
  ***
  
  Тяга к занятиям спортом не оставляла меня на протяжении всего времени обучения в училище. Постепенно втянувшись в училищный распорядок, я на втором курсе записался в училищную сборную по офицерскому многоборью. Туда входили такие виды:
  - стрельба из пистолета Макарова - 3 пробных и 10 зачетных выстрелов, дистанция 25 м;
  - плавание вольным стилем - 100 м;
  - спортивная гимнастика - упражнения на брусьях, перекладине, опорный прыжок через козла с разбега ноги врозь;
  - кросс на 3 км.
   Подозреваю, что в команде я был балластом, но старался, как мог. Усилий пришлось приложить немало. Это с учетом того, что я почти не умел плавать и первый раз в бассейне проплыл дистанцию 25 метров, почти все время держась рукой за кафельный бортик. Гимнастические упражнения тоже пришлось осваивать с нуля.
   Но стимул важная вещь. А у членов сборной к тому же был свободный выход за территорию училища на тренировки, и я поднажал. Примерно через месяц я уже плавал в бассейне без остановки 3 км. Главное, что я понял про себя это то, что по натуре я не спринтер, а стайер.
   Это сказалось и на беге. Тренировки сборной проходили в городе. Мы пробегали Новочеркасск из конца в конец по нескольку раз. На этапах с ускорением я обычно отставал, но всегда добегал дистанцию до конца, хотя бы и самым последним. Пот тек с меня ручьями. Когда я с трудом "приносил" себя в казарму, спортивная форма была мокрая насквозь. Если ее выжать в тот момент, то, наверное, можно было набрать как минимум полведра пота. Со временем я стал выносливее, но бегать быстрее, увы, не стал.
   Подошло время соревнований по офицерскому многоборью на первенство военного округа.
   В гимнастике блеснуть у меня не получилось. Все упражнения выполнил с ошибками.
   Стрельбу из ПМ я вообще завалил. Выбил меньше 80 очков из 100. Это для стрелка сборной маловато. Много лет спустя, благодаря мастеру спорта СССР международного класса Валентину З., я узнал, что неправильно целился. У меня оказался доминирующим левый глаз, а я всю свою службу целился правым. После зажмуривания "правильного" глаза результаты при стрельбе из пистолета Макарова у меня значительно улучшились.
   Свой заплыв вольным стилем на 100 метров я помню очень смутно. Только-только доплыл. О спортивном разряде по плаванию не могло быть и речи, что в принципе было не удивительно. Чтобы показывать высокие результаты, плавать нужно начинать с раннего детства.
   Потом был бег на 3 км. От него у меня остались очень яркие воспоминания. Бежал изо всех сил и даже чуть быстрее. Дыхание сбилось почти сразу. И тут из придорожных кустов вынырнула "помощь". Так было принято, что в тех местах, куда не доставало бдительное око судей, прятались помощники-толкачи. Выскакивая из кустов, они, что было сил, толкали в спину бегуна своей команды. Только успевай переставлять ноги. В моем случае, все стало только хуже. В груди горел костер, и я, наверное, вообще перестал дышать. Сердце бешено колотилось и норовило выпрыгнуть через горло. Финиш я преодолел в состоянии полубеспамятства. Потом меня еще долго шатало и выворачивало наизнанку. И здесь мой результат был средним. Но благодаря старшим товарищам из училищной сборной, мы заняли тогда одно из призовых мест.
  
  ***
  
   Бег на короткие и средние дистанции - это явно было не мое. Значительно лучше я чувствовал себя при забеге на большие расстояния, где можно было спокойно бежать в медленном темпе.
  В конце февраля на третьем курсе наш батальон стали готовить к соревнованиям на первенство Вооруженных сил по марш-броску на 10 км. Два-три раза в неделю по утрам и перед увольнением в воскресенье мы бегали по дамбе за Новочеркасском. Как положено, забег проходил в обстановке максимально приближенной к боевой. На каждом из нас были надеты: форма ПШ, шинель, сапоги, укомплектованный вещмешок, сумка с противогазом, штык-нож, подсумок с магазинами к автомату и сам автомат.
   В том году по утрам часто случались заморозки. И когда мы возвращались в казарму после очередного забега, то снимая вещмешки, обнаруживали на спине под ними, на промокшей насквозь шинели, тонкую корку льда. Батарей для просушки обмундирования катастрофически не хватало, как, впрочем, и времени. Мы быстро умывались и чистили на лестнице сапоги. А потом, схватив из шкафчиков конспекты, бежали вниз на утренний осмотр. Мокрое нижнее белье неприятно холодило спину, но уже вскоре высыхало на теле.
   Для повышения результативности забегов и придания стимула те из нас, кто показывал плохой результат в марш-броске, лишались увольнения на ближайшие выходные. Для нас это не было чем-то новым. На младших курсах на выходных в роте частенько организовывали спортивные праздники - соревнования с поощрением победителей в виде того же увольнения. Мы с курсантских лет усваивали армейский принцип: "Если отдых - то активный, если праздник - то спортивный".
  
   []
  На соревновании по перетягиванию каната
  
   Кому-то может показаться удивительным, но мне даже нравилось бегать на длинные дистанции. Пользуясь пропуском члена сборной, я помимо командных тренировок сам бегал по парку и по дамбе. Пробегал, как правило, 5-6 км. Здесь главным было войти в нужный ритм и дождаться, когда откроется "второе" дыхание. Кстати, я был не один такой любитель бега. Сержант Андрей Р., замкомвзвода 5 учебной группы, иногда бегал со мной встречными маршрутами.
   На самих соревнованиях по марш-броску на 10 км, проходивших на дамбе, я пробежал на первый спортивный разряд. Уложился в 48 минут.
  
   []
   На дистанции марш-броска на 10 км по дамбе у Новочеркасска (фото с сайта НВВККУС)
  
   В училище я ближе познакомился с боевыми искусствами Востока. Вспоминаю, как мне в руки попали ксерокопии наставления по карате стиля Шотокан. Мы тогда по очереди с младшим сержантом Сергеем К. в свободное время изучали стойки и удары. Как сейчас помню экзотические названия стоек: киба-дачи, зенкутсу-дачи... Я потом еще немного занимался этим стилем боевых искусств в войсках, но дальше желтого пояса не поднялся. Сергей достиг на пути Шотокан-карате значительно больших успехов.
  
  
   Запись 4. В поисках любви
  
   Увезу тебя я в тундру,
   Увезу к седым снегам...
   Слова из советской песни
  
  Вынужденное половое воздержание и фактическая изоляция от женского пола не могли не сказаться на формировании мировоззрения курсантов. Мы не умели, как даосские монахи, перенаправлять свою сексуальную энергию в нужное русло, и половые гормоны делали свое "черное" дело. В результате мы активно искали встреч с представительницами противоположного пола, находясь в увольнении, на хозяйственных работах или в самовольной отлучке. Наше отношение к прекрасным дамам колебалось от возвышенно-поэтического до приземленно-потребительского и зачастую соседствовало с чрезмерно завышенными требованиями к своим избранницам. В юных головах варилась настоящая каша.
  Особенно, это проявлялось на младших курсах. В курсантской среде тогда ходили юмористические стишки о том, какой должна быть офицерская жена. Составлено все было в виде строгого наставления. Да извинят меня представительницы прекрасного пола, читающие эту книгу, но из песни слов не выкинешь...
  
   Женский Устав
  
   На кухне мотайся и весело пой,
   Шути, улыбайся, будь верной женой.
   Всегда будь здорова, красива, стройна,
   Больная жена никому не нужна.
  
   Везде успевай: в магазин, на базар,
   Умей успевать дефицитный товар,
   Ходи на концерты, газеты читай,
   От мужа в развитии не отставай.
  
   Он книгу читает - ты пол подметай,
   Козла забивает - ему не мешай.
   Он смотрит футбол - ты постой у плиты,
   А сядет за стол - ты его обслужи.
  
   Он лег отдохнуть - ты детишек уйми,
   Чтоб папе поспать не мешали они.
   Будь ласковым, добрым и преданным другом,
   Внимательной, милой и страстной подругой.
  
   С утра на работу спокойно иди,
   Детей в ясли-сад по пути заведи.
   Работу свою выполняй ты исправно,
   На то ты с мужчиной теперь равноправна.
  
   Сварливой не будь - не помогут слова,
   Ты все получила - свободу, права.
   Но знай, что не даром - за все нужна плата.
   Тебе две руки подарил бог по блату.
  
   Ты ими умей обнимать и ласкать,
   Шить, гладить, стирать, убирать и вязать.
   Держи их в порядке, смажь кремом морщины,
   Авось прикоснутся к ним губы мужчины.
  
   А если внесут мужа пьяного в стельку,
   Его уложи аккуратно в постельку,
   Сама у кровати на стульях поспи,
   А утром чекушку ему поднеси.
  
   А если супруг не пришел ночевать,
   Не надо в измене его упрекать.
   Ведь женщин в народе побольше мужчин,
   Поэтому нет для развода причин.
  
   Запомни получше и будь тому рада,
   Что женщине муж достается в награду.
   Смотри: береги это чудо природы,
   Ведь жить тебе с ним еще долгие годы.
  
   Руководство училища прекрасно понимало потребности молодых курсантских организмов. Как никак все старшие офицеры сами когда-то были курсантами. С нами организовывались различные культурно-массовые мероприятия, но до организации балов, как в юнкерских училищах царской России, дело не доходило. То время безвозвратно кануло в лету. У нас все происходило намного проще.
  Командование нашего батальона поддерживало тесные связи с руководством Новочеркасского кулинарного техникума. Когда мы учились на младших курсах, девушки-кондитеры пару-тройку раз приглашали нас к себе в гости. После прохождения всех нужных согласований взвод курсантов под руководством офицера или старшего сержанта отправлялся на дружескую вечеринку. В одном из классов техникума накрывался стол. Юноши и девушки знакомились между собой. Оголодавшие курсанты с удовольствием дегустировали изделия начинающих кулинаров, а потом весело отплясывали на танцах. Ближе к полуночи гости и хозяева расходились весьма довольные друг другом. Курсанты, проводив своих "кормилиц" до женского общежития, торопливо бежали в казарму. Их там ждал строгий дежурный офицер. Иногда такие встречи имели закономерное продолжение. Не зря же говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.
  
   []
   Король и королева дискотеки (фото с сайта НВВККУС)
  
   Но чаще всего мы знакомились с девушками, находясь в увольнении. Многие из юных кокеток сами проявляли инициативу, улыбаясь и подмигивая одетым в красивую форму курсантам. Порой в столь приятном общении возникали продолжительные паузы. Дело в том, что курсанта могли долгое время по разным причинам не пускать в увольнение. Девушка ждала-ждала, а потом ей подворачивался более "надежный" вариант, и бывший кавалер получал отставку. Те же из прелестниц, кто проявлял должное терпение, вознаграждались потом походом в кино или прогулкой по парку. Завязывались и серьезные отношение, но женились наши курсанты, как правило, уже перед самым выпуском.
  
  ***
  
  Юмористическое отступление
  Юмор зачастую основывается на жизненных реалиях, как в этом анекдоте из курсантской жизни. Напомню, что денег у курсанта на карманные расходы всегда было ничтожное количество.
  Итак, анекдот.
  Встретился курсант с девушкой в увольнении. А денег у него всего 3 копейки. Погуляли они по парку, проснулся в здоровом теле аппетит. Настало время кавалеру чем-нибудь угостить свою даму.
  Идут они по центральной аллейке, а тут в киоске мороженным торгуют.
  Курсант быстро спрашивает девушку:
  - Хочешь?
  Та не успела открыть рот, как он сразу: "Не хочешь, пошли дальше".
  Проходит парочка мимо бабули, продающей пирожки.
  Курсант девушке: "Хочешь-не хочешь, пошли дальше".
  Приближаются они уже к выходу из парка. Здесь стоят автоматы с газированной водой.
  Курсант поворачивается к девушке: "Хочешь..."
  А та в ответ кричит: "Хочу! Хочу!"
  Курсант: "Да, ладно, не надо так волноваться. Сейчас куплю..."
  И с довольным видом достает из кармана свои три копейки.
  
  ***
  
  Женитьба, вообще, вопрос серьезный. Как я уже писал, многие курсанты не спешили в этом деле, лишь проводя время в увольнении со знакомыми девушками и, возможно, вселяя в их сердца несбыточные надежды. Но родители красавиц редко оставались в стороне от этого процесса. Они, как правило, выбирали один из двух путей: или категорически запрещали такие свидания (Что это за гульки! Поматросит да бросит!) или принимали решительные меры в диапазоне от выяснения у кавалера серьезности намерений до подачи жалоб руководству училища.
  Курсантская молва донесла до моих ушей рассказ о встрече обеспокоенной мамаши и ее дочери с заместителем начальника училища по политической части полковником К.
  Место действия - кабинет замполита. Полковник К. сидит за столом, расположенном в виде буквы "Т". Напротив него мамаша и ее дочурка. У дверей застыл по стойке смирно "виновник торжества" - курсант третьего курса С..
  Мамаша с возмущением говорит замполиту:
  - Ваш курсант испортил мою ягодку!
  Дочурка - слегка перезревшая девица полного телосложения - со скучающим видом разглядывает узоры на потолке кабинета. Судя по всему, ее совсем не беспокоит итог встречи. Складывается впечатление, что инициатором похода в училище была именно ее мамаша.
  - Поня-я-тно, - протяжно говорит замполит и обращается к курсанту: - Курсант С., вы знакомы с этой барышней?
  - Так точно!
  - Состояли с ней в интимных отношениях?
  Курсант смущенно пожимает плечами, а потом обреченно кивает головой.
  - Кто ж теперь мою красавицу замуж возьмет?!! - с надрывом в голосе вопрошает мамаша.
  - Поня-я-тно, - в очередной раз произносит замполит и просит С. дать ему нитку с иголкой.
  У образцового курсанта эти "инструменты" всегда находились при себе и хранились за подкладкой головного убора (пилотки, шапки или фуражки).
  Внутренне недоумевая, курсант беспрекословно выполняет команду. Замполит берет в руку иголку, а нитку протягивает через стол скандальной мамаше со словами: "Проденьте, пожалуйста, кончик нитки в ушко иголки".
  Мамаша, также недоумевая, надевает очки, берет в руку нитку и подносит ее к иголке, которую держит в руке замполит. И только женщина собирается продеть кончик нити в игольное ушко, как замполит сдвигает иголку чуть в сторону.
  Мамаша возмущенно восклицает:
  - Так вы мне не даете!
  А замполит в ответ:
  - Вот видите! Наш курсант не мог ничего сделать без согласия вашей дочери!
  Пришлось мамаше с ее чадом удалиться не солоно хлебавши. Но с курсанта вины никто с снимал. Как говорится, провинился - отвечай! Проштрафившийся донжуан получил хорошую выволочку и добрую порцию нарядов вне очереди.
  Присутствовала в "женатом" вопросе и другая крайность. Вот характерный случай. Один курсант сделал предложение и, получив согласие, женился на понравившейся ему девушке. Несколько месяцев он ежедневно ходил в увольнение с ночевкой (как "женатик"), а потом у них что-то не заладилось, и курсант развелся. И что вы думаете? Снова женился! За четыре года обучения в училище этот персонаж был женат три раза. Но самое интересное то, что перед самым выпуском он развелся в очередной раз. Получил взамен военного билета со штампами ЗАГСа удостоверение личности офицера и уехал с "чистой" биографией к новому месту службы.
  
   ***
  
  Случались и со мной амурные приключения. Однажды мой товарищ познакомил меня с подругой своей девушки. Мы с ней чинно гуляли по аллеям города и уже сходили в кино, когда я сообщил, что собираюсь после выпуска распределиться на Дальний Восток. В среде курсантов тогда ходили определенного рода настроения. Мы знали, что у офицеров, как правило, каждые пять лет происходит ротация. И те из них, кто до этого служил в "хороших" местах уезжали в глухомань. Некоторая часть курсантов, к которой относился и я, считала, что лучше по молодости отслужить вдали от цивилизации. Зато потом можно будет перевестись в большой город, где и остаться после увольнения в запас. Но, наверное, я зря поделился планами со своей подругой. На следующее свидание она уже не пришла. Потом я узнал, что она вышла замуж за курсанта из соседней роты, а тот после выпуска остался служить в военной части, расквартированной под Ростовом-на-Дону.
  
  

Глава 4. Житие мое...

   Запись 1. Быт и питание
  
  Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
  Народная мудрость
  
  Все четыре года в училище мы прожили в просторном светлом помещении - казарме, расположенной на верхнем этаже четырехэтажного здания 1-го батальона. Под нами располагалась 12 рота, еще ниже - 11 рота, а на первом этаже находились ротные ленинские комнаты, кабинеты командования батальона и разные подсобные помещения.
   Расскажу об устройстве нашей казармы. Ее большую часть занимало спальное помещение с кроватями, расставленными в один ярус. Между ними располагались тумбочки, из расчета одна на двух курсантов. В ногах каждой кровати стоял табурет. На него мы складывали перед отбоем определенным образом сложенное обмундирование (летом - ХБ, а после приказа о переходе на зимнюю форму - ПШ). Под табурет мы ставили сапоги, а на его перекладины развешивали портянки. Кровать имела подматрасник, матрас и заправлялась двумя простынями. Причем, если первая стелилась как обычно, то вторая складывалась вдвое и ложилась поверх первой, а ее верхняя часть заправлялась под матрац в головах. Синее байковое одеяло укладывалось сверху простыней и заправлялось с трех сторон - в ногах и с боков. Это делалось для удобства контроля со стороны начальства - так можно было видеть вторую простыню, не вороша постель. В изголовье кровати лежала подушка. Лицевое полотенце сворачивалось втрое и вешалось на дужку кровати в головах. Ножное полотенце (с клеймом "Н", сделанным черной краской, чтобы не перепутать с лицевым) крепилось за нижнюю дужку кровати в ногах, а его конец прятался под матрац.
  
   []
   И откуда взялось столько силы в руках? Щас наведу порядок!
  
   Ложиться и садиться на кровать в дневное время строго запрещалось. Лишь перед заступлением в наряд разрешалось отдохнуть час-полтора (это уж как получалось).
   Время от времени мы организованно выносили одеяла на улицу и выбивали их от пыли, взявшись вдвоем за углы.
   Помимо кроватей в расположении каждого взвода стояли шкафы для конспектов, личных вещей и вещмешков. Все содержимое шкафов должно было располагаться строго по отделениям, а на полках были наклеены именные бирки. Рядом со шкафами в нише находилась взводная вешалка. На ней висели наши шинели, а сверху на двух полках лежали противогазы и полевые сумки, с которыми мы ходили на занятия.
   В центральном проходе стояла гимнастическая перекладина. А в дальнем конце прохода в кубрике 5-го взвода у стены располагался телевизор. Перед ним мы собирались для просмотра телепередач. Также в центральном проходе проходили ротные собрания: из канцелярии выносился стол, а мы рассаживались повзводно на своих табуретах.
   Кроме спального помещения в казарме имелись оружейная комната, канцелярия, каптерка (помещение для хранения личных вещей курсантов и имущества роты), умывальник, туалет и бытовая комната. Курить в расположении запрещалось, а батальонная курилка находилась на улице, рядом с входом в здание.
   Пару слов о нательном белье. В его состав входили синие трусы, голубая майка и белая хлопчатобумажная рубаха с кальсонами. Зимой выдавались теплые голубые кальсоны и рубаха с начесом. В холодное время года, когда мы заступали в караул или выезжали на полевой выход, то поддевали под форму "вшивники" - домашние свитера и полуверы. Портянки летом были тонкие бязевые, а в зимний период - теплые байковые. Нательное белье и портянки менялись один раз в неделю при помывке в бане.
   Постельное белье (простыни, наволочки, полотенца) тоже менялось раз в неделю непосредственно в расположении роты. Смена нательного и постельного белья проводилась каптерщиками под руководством старшины роты.
  Свою форму мы стирали сами в умывальнике по мере необходимости, а потом гладили в бытовке.
  Все курсантское обмундирование, за исключением рубашки, галстука и носков, должно было быть проклеймено хлоркой. Мы делали это сами. В обычной мыльнице разводили хлорку водой. Потом макали в полученную смесь кончик спички и рисовали прямоугольник, а внутри него писали номер своего военного билета. Такое клеймо наносилось на внутреннюю сторону ПШ и ХБ (на куртке и брюках) и на шинель.
  На противогазы, подсумки для магазинов и вещмешки пришивалась фанерная бирка с фамилией, инициалами владельца и номером взвода. Писали ручкой с черными чернилами, после чего бирка покрывалась лаком. На фуражках, пилотках, сапогах, ремнях и полевых сумках с внутренней стороны шариковой ручкой писали фамилию и взвод. Фляжки подписывались на чехле.
   Все остальное имущество роты в обязательном порядке маркировалось черной краской и было записано в специальных книгах учета. Материальную ответственность за ротное имущество несли командир роты майор Дуленко и старшина роты Анатолий Н., а за охрану ротного имущества отвечал наряд по роте.
  
   ***
  
   Теперь о хлебе насущном.
   Столовская пища к третьему курсу нам основательно надоела, и у многих уже вызывала изжогу. Рацион был весьма однообразным. На завтрак давали кашу, чай, масло, хлеб. В обед - борщ-суп, кашу, компот из сухофруктов, хлеб. На ужин, как правило, - картофельное пюре с жареной рыбой (хек, мойва), чай, масло, хлеб. Каши бывали разные: рисовые, гречневые, перловые, овсяные, пшенные. На гарнир к ним шло мясо. Иногда кашу заменяли тушеной капустой, отварными макаронами, вермишелью или пловом. На обед изредка подавали салат с солеными огурцами или помидорами.
   По воскресеньям на завтрак мы получали по два вареных яйца и делали курсантский бутерброд - крошили яйца на хлеб с маслом, а потом слегка подсаливали. Получалось вкусно и сытно. Несколько раз в году, по большим праздникам, нас баловали котлетами, печеньем и конфетами.
   На четвертом курсе мы стали более разборчивыми в еде. Большинство ходило в столовую только из-за отдельных блюд: на завтрак - ради хлеба, масла и чая, на обед - ради хлеба и компота, а на ужин - ради пюре с жареной рыбой. Но когда сильно подводило живот, приходилось есть то, что дают.
   Поэтому, естественно, каждому курсанту хотелось сходить в училищную чайную "Эфир" (между собой мы называли ее "чипок" - Чрезвычайная Индивидуальная Помощь Оголодавшим Курсантам), купить там круглый коржик и слопать его, запивая стаканом вкусного молока. Это ведь такое удовольствие!
  
   []
   Кафе "Эфир"
  
  
   Запись 2. Поймать вора
  
   Кто ворует, - тот беды не минует.
   Пословица
  
   В нашем чисто мужском коллективе собрались люди самого разного сорта. На минуту представьте себе сотню с лишним молодых ребят, живущих по строгому распорядку в одном помещении. Естественно, что порой между нами возникали трения, проявлялись не самые лучшие черты характера. Одним из недостатков такой скученности проживания было мелкое воровство. На нем мы никогда не акцентировали внимание, и его наличие воспринималось, как само собой разумеющееся. Мол, в кругу друзей не щелкай клювом.
   Согласно Устава внутренней службы в каждой курсантской тумбочке должен был находится одинаковый и вполне функциональный набор вещей. В верхнем выдвижном ящике хранились туалетные принадлежности, на средней полке - личные вещи, подшива, а на нижней полке - сапожная и одежная щетки, сапожный крем, бархотка для наведения блеска обуви. Случалось, что курсант терял что-нибудь из перечисленного и тогда обращался за нужным предметом к товарищу. Порой такое обращение происходило в отсутствие хозяина вещи. Заглядываешь в свою тумбочку, а сапожной щетки там нет. Высокая вероятность, что твой сосед по кубрику уже чистит ею сапоги на лестнице. Главное, чтобы он потом не забыл вернуть щетку на прежнее место. Денежное довольствие курсанта было небольшим. Если мне не изменяет память всего семнадцать рублей. И это уже на третьем курсе обучения в училище. На первом, вообще, было восемь. Поэтому, хоть мы и были на полном государственном обеспечении, карманные деньги всегда приходилось экономить и незапланированные траты надолго лишали нас экономической независимости, а главное "праздника живота" - посещения "чипка".
   Возвращаюсь к теме "волшебного" исчезновения курсантских вещей. Самый ажиотаж в казарме начинался перед строевым смотром. Нужно было срочно укомплектовать тумбочку и присматривать за ее содержимым. Интересной особенностью бесследно исчезать обладали хлястики на шинелях. Стоило одному курсанту потерять хлястик, он тут же, недолго думая, мог позаимствовать его у соседа, и пошла по казарме гулять "эпидемия". Помню, как старшина роты Анатолий Н. тогда сделал "ход конем". Он объявил, что курсанты, потерявшие хлястик, могут получить новый в ротной каптерке. Потом у некоторых хапуг находили запасные хлястики, спрятанные в самых неожиданных местах. Конечно, далеко не все курсанты нашей роты имели столь зыбкие моральные качества, но небольшой процент таких лоботрясов имелся. Я не оправдываю этих ребят, но в чем-то понимаю, ведь за нарушение формы одежды им грозило лишение очередного увольнения или даже наряд вне очереди.
   В конце каждого семестра возникал вопрос с учебными тетрадями. Они начинали пропадать по вполне понятной причине. Как я уже писал, чтобы получить на сессии положительную оценку по предмету, необходимо было регулярно вести конспекты лекций и на экзамене (зачете) представить их ведущему преподавателю. Тот проверял количество записанных лекций и полноту их содержания. Преподавательским составом считалось, что уже собственноручно записывая учебный материал, ты, как губка, впитываешь нужные знания. Вторым плюсом, как нас убеждали преподаватели, являлась возможность забрать конспекты с собой в войска после окончания училища, чтобы при необходимости там ими пользоваться. Признаюсь честно, мне мои конспекты в войсках не понадобились. Была нужда в секретных лекциях, но "засекреченные" конспекты по моему запросу в часть так и не выслали.
   Неудивительно, что перед сессией курсанты, ленившиеся писать конспекты в течение семестра, обращались к "трудягам" с просьбой одолжить им на время тетради. Несколько раз и я, уступая настойчивым просьбам, одалживал свои конспекты, а потом был глубоко возмущен состоянием вернувшейся тетради. Как же тут было не возмущаться! На титульном листе моя фамилия была старательно затерта, а сверху написана другая, и она же красовалась на корешке тетради.
  
  ***
  
   В начале второго курса осенью у нас в казарме завелась "крыса". Так иногда называют тех, кто ворует деньги у своих товарищей. Каждый раз, после выдачи денежного довольствия, в тот же или на следующие день у кого-нибудь из курсантов пропадали деньги. Было ясно, что воровство происходит ночью, когда все спят. Сержантский состав серьезно обеспокоился этой проблемой. Старшина роты Анатолий Н. на каждом инструктаже наряда по роте указывал на необходимость проявления повышенной бдительности. Но как тут уследишь! Дневальный стоит на тумбочке у входа в казарму. Само казарменное помещение погружено в темноту, лишь кое-где горит дежурное освещение, да падает тусклый свет из окон. А теперь представьте себе огромную спальню на сотню жильцов. Понятно, что здесь не бывает тихо. Кто-то громко храпит, кто-то разговаривает во сне, а кому-то нужно срочно сходить в туалет по малой нужде... Замкомвзвода пробовали организовывать ночные дежурства, но вор продолжал свое черное дело. Видимо, он уже не мог остановиться.
   "Крысу" вычислил младший сержант Сергей К. (это тот парень, с которым я занимался каратэ по одной брошюре). Проснувшись утром после выдачи денежного довольствия, Сергей обнаружил пропажу денег из кошелька. У него к этому времени уже имелись некоторые подозрения, и младший сержант решил действовать. Во время утреннего осмотра Сергей отозвал в сторону курсанта Ч. и заявил ему прямо в лоб:
   - Я знаю, что это ты взял мои деньги. Лучше верни их по-хорошему. У меня уголки купюр проколоты иголкой и там остались дырочки. Если я сейчас подниму шум и проверят деньги в твоем кошельке, то ты попадешься!
   И что вы думаете делает курсант Ч.? Он достает из кошелька деньги и отдает Сергею К. Так был пойман ночной вор.
  
   []
  К просьбе Сергея К. трудно отнестись без должного уважения
  
   Что потом началось! Курсанты воришку чуть не прибили. Чтобы спасти того от заслуженного возмездия, его заперли в оружейке, а в столовую водили под офицерским конвоем. Вечером того же дня прошло ротное комсомольское собрание, на котором Ч. единогласно исключили из комсомола. А на следующий день он был отчислен из училища и уехал дослуживать установленный срок службы в войска. Вот такая история.
  
  
   Запись 3. Отказник
  
   Иному служба мать, иному мачеха.
   Пословица
  
   Возвращаясь к вопросу об учебе в училище, должен заметить, что были в нашей среде и отказники - курсанты, решившие вернуться на гражданку. В основном, это были те, кто не выдержал тягот и лишений военной службы или засомневался в выборе жизненного пути.
  
   Отрывок из моего письма родителям:
   10 сентября, 2 курс
   ...Отчисляется Андрей А. из нашего взвода. Не хочет учиться. Думает отслужить (в войсках) полгода и податься в мореходный техникум. Первый год он в училище отучился на "отлично", так что думаю сложностей с поступлением у него не предвидится. Вот такие дела. Я, как узнал, настроение было ни к черту. Хотелось все бросить и тоже подать рапорт... Вот такие приходили мысли.
   Во втором взводе Сергей К. - "лобастый" парень тоже решил перевестись, но по другим причинам. Он хочет учиться в инженерном военном училище. Наша программа для него слабовата, он разбирает способы программирования, занимается ЭВМ и др. Просится о переводе в Киевское военное инженерное училище связи. Как я понял, на факультет АСУ (Автоматизированные Системы Управления)...
  
   Замечу, что Андрей А. и Сергей К. все-таки перебороли свои сомнения и благополучно закончили наш вуз.
   Но встречались и такие индивиды, кто поступал в училище, уже имея тайную цель откосить от армии. Последние учитывали плюсы службы в военном вузе. В курсантской роте служат в большинстве своем одногодки, а посему на курсе отсутствуют неуставные взаимоотношения. К тому же лучше кормят по сравнению с войсками и легче сами условия службы. Бонусом идет получение учебных знаний.
   Одним из таких хитрованов был Алек М. Он появился в нашем взводе осенью, в начале первого курса. Этого кадра перевели к нам из соседней 12 роты. Подробностей его перевода я не помню. Нас тогда просто поставили перед фактом, что во взводе новый курсант. Алек был физически крепким парнем-спортсменом. До училища он занимался в секции дзюдо, где ему поломали уши. Характер у него был компанейский, старался со всеми подружиться, но при этом мог соврать на голубом глазу. Причем делал это по любому поводу и без особой причины, просто желая произвести впечатление. Мне он, например, рассказывал, что его родной отец, который ушел из семьи, когда Алек был маленький, назначен Министром внутренних дел Абхазской АССР. Поверить в такое было трудно (особенно с учетом последующих событий), а, главное, попробуй проверь. Зачастую, когда люди тебе врут, они либо пытаются тобой манипулировать, либо испытывают чувство внутренней неуверенности и пытаются самоутвердиться.
  Кстати, Алек совершенно не скрывал, что пришел проучится с нами два года (раньше столько служили в армии), а потом хотел уволиться на гражданку. И он последовательно шел к своей цели.
   В конце второго курса М. принялся систематически нарушать дисциплину. Наряды вне очереди его особо не пугали. Алек написал несколько рапортов с просьбой об увольнении из училища, но командование не оставляло надежды его "перевоспитать". Хочу заметить, что дед Алека был Героем Советского Союза. Наверное, поэтому с ним так нянькались. Однако преемственности поколений в этом случае не наблюдалось. Дело шло к обострению и закончилось необычным, но вполне предсказуемым образом.
   Однажды утром дежурный по училищу офицер выходит на крыльцо учебного корпуса. Потягивается, поднимает глаза к небу и у него отваливается челюсть. На верхушке трубы кочегарки, отапливающей помещения училища, сидит Алек М. и читает книгу. Офицер по тревоге вызывает дежурное подразделение. Курсанты с развернутыми плащ-палатками, на случай падения Алека, толпятся внизу, а дежурный самолично лезет по трубе снимать "психа". Кое-как он уговорил Алека спуститься. На следующий день, стоя в строю на плацу, мы наблюдали героического деда Алека, идущего на прием к начальнику училища. По итогу Алека М. отчислили из училища и поместили в психиатрическую лечебницу. Но он там долго не пробыл. Через пару-тройку месяцев кто-то из ребят рассказывал, что видел Алека, гулявшим по городу, и тот передавал всем привет.
  
   []
  Вид на ту самую кочегарку
  
  
   Запись 4. Неуставные взаимоотношения
  
   Терпи казак - атаманом будешь.
   Н.В.Гоголь, "Тарас Бульба"
  
   В нашем училище по давно сложившейся традиции четвертый курс шефствовал над вторым, а третий над первым. Первые месяцы обучения старшекурсники приходили к нам в казарму и завязывали знакомства с первокурсниками. Искали среди новичков своих земляков, родственников, а найдя, всячески их опекали и поддерживали. А еще старшекурсники периодически разыгрывали доверчивых первокурсников.
  
   Юмористическое отступление
   Вот байка, основанная на реальном случае. Причем эта история с разными вариациями повторялась из года в год после каждого нового набора курсантов.
   Глубокая ночь. В расположении одной из рот 1-го курса раздается звонок. Дежурный по роте берет трубку и представляется:
   - Дежурный по роте младший сержант Петров!
   - Дежурный по училищу подполковник Д. Чем занимаетесь, сынок?
   Как вы догадываетесь, звонит не дежурный по училищу, а юморист- старшекурсник.
   - Наводим порядок в расположении роты!
   - Молодец! А мне вот не спится...
   - Может, вам книжку принести почитать? У меня есть интересная...
   - Нет, сынок. Я люблю в наряде повышать свою физическую подготовку. Принеси мне из роты пару гирь.
   Через полчаса. Комната дежурного по училищу. Звонок во входную дверь. Подполковник Д. нажимает кнопку открытия двери. В помещение вваливается весь красный и мокрый от пота дежурный по роте 1-го курса. В руках у него две пудовые гири.
   Младший сержант ставит гири на пол, выпрямляется и докладывает:
   - Товарищ подполковник, ваше приказание выполнено. Вот гири, которые вы просили...
   Дежурный по училищу морщит лоб, вспоминая, когда он отдал такой приказ. Потом спрашивает у дежурного по роте:
   - А зачем они мне?
   - Вы сказали, что по ночам в наряде повышаете свою физическую подготовку!
   Тут подполковник Д. бросает взгляд на с трудом сдерживающего смех помощника дежурного по училищу - курсанта 4-го курса (того предупредили о розыгрыше однокурсники) и врубается в ситуацию. Он подходит и пробует поднять одну из гирь.
   - Нет, тяжеловата. Неси обратно...
  
   Должен сказать, что иногда взаимоотношения между старшекурсниками и курсантами младших курсов принимали формы так называемой "дедовщины".
   Подобное явление было хорошо известно еще в военных училищах царской России и называлось "цук". Термин этот пришел из немецкого языка и имеет кавалерийскую природу. Zuck - резкий рывок поводьями, понукание лошади. Считается, что впервые до цука в отношении не лошадей, а салаг додумались юнкера из Николаевского кавалерийского училища. Потом эта "мода" распространилась по другим военным вузам. За каждым новичком -"зверем" закреплялся старшекурсник -"господин корнет" (первое офицерское звание в кавалерии). Кстати, у поэта Лермонтова наставником был тот самый Мартынов, который сделал роковой выстрел. Задачей цука было выработать у первокурсника беспрекословное подчинение приказу через круглосуточную муштру. Ради такой благой цели начальство закрывало на происходящее глаза. В наше время таких перегибов не было, но отдельные эксцессы все же случались.
   Однажды мы всем взводом задержались в столовой. Отмечали день рождения одного из курсантов. По этому случаю я, как комсгрупорг, организовал покупку тортов и подарка для именинника. Кушаем мы торты, и тут замечаем, что возле наших столов начинают группироваться курсанты-старшекурсники. Одеты они в поношенную ХБ форму. Нетрудно догадаться, что перед нами наряд по столовой. Один из "гостей" подходит к замкомвзвода Владимиру К. и что-то ему тихо говорит. Тот в ответ отрицательно качает головой. Нахмурившись, старшекурсник возвращается к своим. Посовещавшись, они перекрывают выходы из нашего расположения в столовой. Я догадываюсь, что наряд по столовой попросил Владимира К. оставить им в помощь несколько курсантов, но тот отказался.
   Тем временем наш праздничный ужин подходит к концу. Мы по команде встаем и сплоченной группой движемся к выходу. Старшекурсники пытаются нас задержать, но это им не удается. Вырвавшись на улицу, мы переводим дух и тут обнаруживаем отсутствие Владимира К. Наш замкомвзвода попал в "плен"! Нужно его выручать, и мы дружно возвращаемся в столовую. Зажатый между столами Владимир К. о чем-то разговаривает со старшекурсниками. Те возбужденно на него наседают. Мы подходим к спорящим. Силы сторон примерно равны. Оттеснив в сторону наряд по столовой, мы окружаем нашего замкомвзвода и начинаем двигаться к выходу. Старшекурсники возмущенно галдят, толкаются и громко требуют оставить им кого-нибудь для помощи в мытье посуды. Мы, молча, шаг за шагом продвигаемся к выходу. Но тот оказывается заперт. Ключ у наряда по столовой. Тут мы начинаем в свою очередь скандалить, говоря, что в роте нас уже ждут и скоро в столовую придет дежурный офицер. Наконец, наряд по столовой уступает, и мы вырываемся на свободу.
  
  ***
  
   Расскажу о еще одном случае, произошедшем со мной на первом курсе. На задворках училища тогда строилась баня. Мы, курсанты, тоже участвовали в ее строительстве. За стройкой располагался поросший будыльем пустырь, огороженный забором из бетонных плит. Здесь проходила "заячья" тропа самовольщиков. Разумеется, командование училища знало об этом и время от времени сюда наведывался внутренний патруль. Как-то раз попал в такой патруль и я. Нас, курсантов, было двое, а во главе патруля стоял дородный офицер с училищной кафедры.
   Вечереет. Наш патруль делает очередной круг по маршруту и сворачивает к бане. Тут из-за строения навстречу нам выходят двое курсантов-старшекурсников. Ремни расслаблены, воротнички расстегнуты, на лицах играют довольные улыбки. Самовольщики! Начальник патруля командует им: Товарищи курсанты, подойдите ко мне!
   Самовольщики бледнеют и деру со всех ног. Нам отдается команда: "Догнать!" Мы с товарищем срываемся с места и пускаемся вдогонку. В такие минуты просыпается охотничий инстинкт. Начальник патруля что-то громко кричит нам вслед. Но больше ничем помочь не может - при его комплекции бегать сродни подвигу. Вижу, что преследуемые испытывают сильный стресс. Они быстро выдыхаются и начинают спотыкаться на бегу. А может просто ребята хорошо покушали в самоходе. На полный желудок, как известно, не побегаешь. Беглецы и преследователи за считанные секунды пересекают пустырь, и вот уже впереди забор. Мы с напарником, как по команде, притормаживаем, и самоходчики успевают перелезть через препятствие. А мы останавливаемся перед забором, выражая крайнюю степень усталости и вытирая с лица пот. Понятно, что нужно дать время нарушителям скрыться. К тому же на нас чистая ПШ форма, а ее очень не хочется пачкать о бетонные плиты. Подходит начальник патруля. Он недоволен, а может просто делает вид. Ведь он тоже когда-то был курсантом и уж точно ходил в самовольные отлучки.
   На следующий день, когда наша рота маршировала строевым маршем по плацу, меня отозвали в сторону двое курсантов-четверокурсников. Это были те самые самоходчики. Я уже носил в то время сержантские лычки, поэтому с меня был основной спрос. В общем, меня хорошенько отругали, и, не смотря на оправдания, что мы, патрульные, бежали не в полную силу, автор получил оплеуху на память. Но я не держал на ребят обиду - им нужно было как-то компенсировать полученный стресс.
  Вот еще одна история, случившаяся на том же самом месте - на пустыре за баней.
  
  Юмористическое отступление
  Эту байку поведал курсантам преподаватель одной из кафедр училища - подполковник Б.. Он уверял, что описываемый случай произошел лично с ним.
  Назначили как-то раз Б. во внутренний патруль по училищу.
  Вечереет. Идут они с патрульными вдоль забора на пустыре за баней. И вдруг видят такую картину. Из-за забора показывается рука с зажатой в ней бутылкой вина 0,7 л, а потом - вторая рука с таким же грузом. Затем появляется голова курсанта. Самовольщик опускает взгляд и натыкается на лицо начальника патруля.
  Подполковник Б., улыбаясь, говорит:
  - Ну, чего уж там, давай перелезай. Пойдем к дежурному по училищу.
  На что курсант ему отвечает:
  - Товарищ подполковник, подержите, пожалуйста, бутылки, а то у меня там еще есть.
  Начальник патруля без тени сомнения берет в руки бутылки, а курсант скрывается за забором. Б. честно стоит и ждет. Патрульные топчутся рядом. Время идет, а курсанта все нет. И тут офицер понимает, что его просто-напросто обвели вокруг пальца.
  В конце рассказа подполковник Б. выражал крайнее негодование в адрес обманувшего его курсанта и очень сожалел, что не запомнил его лица и не знает фамилии пройдохи.
  
   []
  Внутренний патруль по училищу. Начальник патруля - мичман (курсант 13 роты)
  
   По службе со старшекурсниками мы чаще всего сталкивались в карауле. Не всегда, но, бывало, что при приеме караульного помещения у старшего курса, сдающая смена отказывалась проводить уборку. Мотивировалось это тем, что мол мы свое уже отпахали... В таких случаях мы проявляли твердость характера и, несмотря на оказываемое психологическое давление, добивались наведения должного порядка и уставной передачи караула.
   По-моему, попытки получить какие-то преимущества над новичками со стороны более "старых" и опытных коллег, свойственны любому коллективу. Примером тому может послужить широко известная традиция угощать сослуживцев с первой получки. Говоря иначе, "проставляться, чтобы влиться в коллектив".
  
  

Глава 5. Один за всех, и все за одного

   Запись 1. Невинные забавы
  
   Я любил и женщин, и проказы:
   Что ни день, то новая была...
   Слова из песни В.Высоцкого
  
   Думаю, вас не удивит, если я скажу, что жилось нам в училище несладко. Мы были молодыми здоровыми парнями и успешно преодолевали все тяготы и лишения военной службы. Однако нет-нет, да в голову закрадывалось сомнение в правильности выбранного пути. Особенно тяжело было в отпуске, глядя на беззаботную жизнь наших сверстников. С другой стороны их уважительное к нам отношение, поддержка родственников и близких не позволяли нам пасть духом. Мы старались соответствовать образу будущего офицера-защитника Отечества. Поддерживали в себе и в своих товарищах оптимизм и жизнелюбие. Порой это проявлялось в разных шалостях и проказах.
   Свой первый Новый год в рядах Вооруженных Сил мы встретили в казарме. Командование строго ограничило увольнения в период новогодних праздников. Ставилась задача сплочения воинского коллектива. Выражаясь простым языком, чтобы мы, курсанты, стали ближе друг другу. Наша неугомонная юношеская энергия требовала выхода, и курсовые офицеры направили ее в нужное русло.
   Подготовка к празднованию Нового года началась заблаговременно. Из курсантской среды были выделены наиболее талантливые художники-юмористы. Они занялись новогодней стенгазетой. Это полотно создавалось в тайне от всех остальных курсантов. Местом творчества была выбрана ленинская комната на первом этаже батальона. Ее окна и двери плотно оклеили газетами, не оставив ни малейшей щелки для любопытных глаз. Внутрь "по блату" пускали только курсовых офицеров, и тогда можно было услышать тихие голоса вперемежку с громким смехом. За день до наступления Нового года стенгазету повесили рядом с ротной канцелярией, и мы тут же столпились вокруг нее гудящей толпой. Получился настоящий шедевр народного творчества. На огромном листе ватмана примерно два на три метра развернулась вся наша курсантская жизнь, изображенная в юмористическом стиле. В образах блистательных гусар, воинственных пиратов и штурмующих столовую варваров легко узнавались офицеры и сокурсники.
  
   []
   Та самая новогодняя стенгазета
  
   Новогодним вечером в центральном проходе казармы были накрыты столы. По-праздничному на них смотрелись бутылки "ситра", печенье и конфеты. Накануне мы скидывались и отправляли за продуктами надежных "гонцов". Спиртное, разумеется, отсутствовало, будучи под строгим запретом. Мы дружно по команде расселись за столы, жадно поглядывая на скудные закуски. Командир роты, тогда еще капитан, Дуленко сердечно поздравил нас с наступающим Новым годом. К поздравлениям командования присоединились Дед Мороз со Снегурочкой. А затем голодные курсанты набросились на еду. Управились с трапезой мы довольно быстро. Мы справлялись и с более сложными задачами.
  
   []
  Дед Мороз и Снегурочка
  
   []
  Новогоднее пиршество
  
   После чего в освобожденном от кроватей кубрике состоялся праздничный концерт. Естественно, приглашенных артистов не было - мы развлекали себя сами. Мне запомнилось несколько номеров. Представьте себе выступление гимнастов по образцу дореволюционного цирка. Выбегают пятеро ребят в спортивных трико. Звучат команды. К примеру: "Фигура номер пять, ракета!" И "гимнасты" начинают выполнять акробатические этюды, замирая в смешных позах.
   Ведущий объявляет следующий номер. Из магнитофона гремит задорная песня:
  
   Говорила мама мне про любовь обманную,
   Да напрасно тратила слова.
   Затыкала уши я, я ее не слушала...
   Ах, мама, мама, как же ты была права!
  
   Под эту музыку "на сцену" выбегают трое курсантов, одетых в женские сарафаны, юбки и в цветастых платочках. Они делают вид, что исполняют песню. Выглядит очень смешно. Для полноты картины представьте, что один из артистов - высокий, худой, другой - маленький, кругленький, а третий - массивный, кряжистый. И артисты к тому же пытаются танцевать под песню, с различными ужимками, кружась и приседая. Выставляя на всеобщее обозрение волосатую грудь и мускулистые ноги. Зрители просто обхохатывались!
   Третьим номером было выступление хора. На "сцену" высыпала ватага курсантов и быстро построилась в шеренгу. Конферансье объявляет: "Выступает солист хора и лауреат всяческих премий Валерий К.. Он исполнит популярную русскую песню "Вечерний звон". Шеренга расступается, и вперед важно выходит курсант нашего взвода Валера К. Мы все его знаем, как любителя хорошо покушать, об этом говорит его могучая фигура, но, чтобы петь... Валера также славился своей молчаливостью и немногословностью. Он мог в день ограничиваться десятком слов. Что-то будет...
   Хор начинает протяжно петь:
  
   Вечерний звон, вечерний звон!
   Как много дум наводит он...
  
   И тут в дело вступает солист Валера К. Низким голосом он произносит:
  
   Бом-м-м, бом-м-м!!!
  
   Зрители взрываются хохотом и аплодисментами. У Валеры от напряжения на лбу выступает пот, но он продолжает отважно солировать. У меня от смеха начинает болеть живот...
   После окончания концерта в расположении роты еще долго не утихало веселье.
  
   []
  Все плясали, хохотали, веселились от души
  
   В ту новогоднюю ночь мы хорошо отдохнули, сбросили накопившееся напряжение и почувствовали себя одной большой семьей.
  
  ***
  
   Иногда курсантские шалости принимали неожиданное направление, о чем я сейчас расскажу.
   На протяжении учебы в училище командование в меру сил и возможностей старалось организовывать нам культурный досуг. Как-то раз наш курс привезли в Ростов-на-Дону на концерт известной инструментальной группы. Огромный зал, где проходил концерт, был заполнен до отказа. Среди зеленого моря курсантских мундиров лишь кое-где виднелись пестрые островки гражданской публики. Уставшие от постоянного недосыпания, курсанты, оказавшись в мягких креслах, тут же стали погружаться в сладкое оцепенение, переходящее в дремоту. К этому располагала спустившая на зал полутьма. Концерт начался.
   В первой части действа на разогреве выступали малоизвестные артисты. Они привыкли просто отбывать свой номер и уходить под скудные аплодисменты, а порой и полное их отсутствие. И вот на сцену выходит крупная женщина бальзаковского возраста в облегающем платье, не скрывающем ее пышных форм. Конферансье объявляет номер. Женщина начинает петь русскую народную песню. Ее могучее сопрано будит курсантов, мирно дремавших в партере. Они просыпаются отдохнувшие, и ими овладевает желание пошалить. Певица заканчивает петь, делает легкий поклон и собирается уходить. Тут несколько курсантов из первых рядов начинают ей громко аплодировать. Это будит и приводит в раж их соседей. И вскоре уже все курсанты в зале отчаянно рукоплещут, отбивая себе ладони. Слышатся крики: "Браво! Бис!" Гражданские зрители, подхваченные всеобщим воодушевлением, также присоединяются к овациям.
   Певица заметно смущается. Конферансье кивает ей и что-то говорит. Женщина начинает петь другую песню. Зал слушает, затаив дыхание, и, как только она заканчивает, взрывается новыми аплодисментами. Курсанты вскакивают с мест. Звучат возбужденные выкрики. Певица расцветает красным маком. Наверное, такой восторженный прием она встретила впервые в своей жизни. Конферансье доброжелательно кивает. И звучит новая песня. Снова бурные аплодисменты. Тут уже певице машут из-за занавеса. Ей пора уходить, и она почти не сопротивляется. Очевидно, что ее репертуар истощился, а время номера превысило все выделенные лимиты. Раскрасневшаяся от волнения женщина кланяется в пояс бушующему залу и упругой походкой уходит за кулисы. Крики из зала еще долго не смолкают.
   Замечу, что выступавшая позже инструментальная группа не сорвала таких громких оваций. Обучаясь в училище, курсанты слабо разбирались в современной музыке, и к тому же уже выплеснули накопившуюся энергию.
  
  
   Запись 2. Культпоход в станицу Старочеркасскую в фотографиях
  
   Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить,
   С нашим атаманом не приходится тужить...
   Слова из казачьей песни
  
   Историческая справка
  Станица Старочеркасская (Старочеркасск, до 1805 года - Черкасск) расположена на правом берегу реки Дон в Аксайском районе Ростовской области России. Известна как старинная столица Донского казачества и место рождения будущего генерала Матвея Платова, поэта Николая Туроверова и многих иных донских знаменитостей. Первые упоминания о Черкасском городке на Дону в исторических актах датируются 1570 годом. До 1805 года Черкасск являлся столицей Области Войска Донского, но из-за постоянных разливов реки и пожаров было решено перенести ее в другое место. По приказу атамана Платова был основан город Новочеркасск, куда и была перенесена донская столица. Черкасск был переименован в Старочеркасск. Со временем, из-за оттока населения, он потерял статус города и превратился в станицу Старочеркасскую. В центре станицы расположены Свято-Донской Старочеркасский мужской монастырь и Старочеркасский музей-заповедник, занимающий площадь 180 га.
  
  Наш культпоход в станицу Старочеркасскую был больше похож на туристический. Случилось это в конце второго курса. Возглавил мероприятие командир нашего 134 взвода капитан Рязанцев. Выехали мы неполным составом взвода рано утром в субботу (о переносах занятий было договорено заблаговременно) на электричке с железнодорожного вокзала г. Новочеркасска. Доехали до одного из многочисленных полустанков в донской степи. И потом пешим ходом двинули напрямки до станицы Старочеркасской. Расстояние вышло около 10 км. Добравшись до места, дружной компанией перекусили в кафе "Старочеркасск" и прогулялись по самой станице, посетив различные достопримечательности.
  В конце прогулки мы вышли к Дону и здесь, на самом берегу, разбили походный лагерь. На его обустройство ушел остаток дня. Вечером мы поужинали у костра и легли спать в палатках. В тесноте, да не в обиде. А поутру, собрав лагерь и наведя за собой порядок, отправились в обратный путь по уже разведанному маршруту. Что не помешало нам немного поплутать в степи. До училища добрались во второй половине воскресенья усталые, но довольные и переполненные впечатлениями.
  
   []
  В ожидании электрички на железнодорожном вокзале, г. Новочеркасск
  
   []
  У кафе "Старочеркасск", размещенном в здании торговой лавки 18-го века
  
   []
  Печать Войска Донского, изображенная на стене кафе "Старочеркасск"
  
   []
  В шатровой колокольне рядом с Воскресенским войсковым собором
  
   []
  Ночевка в палатке на берегу Дона
  
  Для полноты картины несколько современных фото станицы Старочеркасской:
  
   []
  Воскресенский войсковой собор (1719г.) - первая на Дону каменная церковь
  
   []
  Двухъярусная шатровая колокольня высотой 45,8 метра - единственное здание такого типа в Южной России
  
   []
  Автор в шатровой колокольне через тридцать лет после выпуска из училища
  
  
  Запись 3. Начальники и командиры
  
   Я начальник - ты дурак,
   ты начальник - я дурак.
   Армейская пословица
  
   Здесь я хочу рассказать о нескольких офицерах, служивших в училище в годы моей учебы. Условно их можно отнести к двум категориям: вышестоящие начальники и отцы-командиры.
  
  Вышестоящие начальники
  
  Поведаю лишь о двух офицерах из руководства училища. Это были яркие личности, оставившие неизгладимый след в курсантской памяти. О них курсанты даже сочинили речевку:
  
  Выше ногу, папуасы!
  Наш Мишанский ждет лампасы,
  Коцемир ждет три звезды,
  Остальным все до... балды!
  
  Заместитель начальника училища по тыловой части подполковник (он таки получил звание полковника до нашего выпуска из училища) Юлий Иосифович Коцемир имел славу непревзойденного юмориста. Причем шутил он с таким серьезным видом, что его собеседник порой терялся, а вдруг начальство говорит серьезно.
  Об этом офицере ходило множество баек, я приведу лишь некоторые из них:
  
  1. Подполковник Коцемир проверяет несение службы нарядом по столовой. Прапорщик - дежурный по столовой встречает его в дверях и рапортует, что все в порядке. Зампотыла проходит в обеденный зал, оглядывается по сторонам и с неподражаемым протяжным говором интересуется:
  - Това-а-арищ пра-а-апорщик, мухи в описи по столо-о-овой есть?
  - Никак нет, товарищ подполковник!
  - А почему они лета-а-ают?
  И весь наряд начинает бегать по столовой и выгонять мух.
  
  2. В училище имелось приусадебное хозяйство, где выращивались свиньи.
  Подполковник Коцемир спрашивает начальника столовой:
  - Вася, почему мои свинки голодные?
  - Товарищ подполковник, курсанты кушают хорошо.
  - Вася, накорми моих свинок...
  После этого рацион в столовой резко меняется, начинают преобладать малоаппетитные каши, тушеная капуста.
  Появляется много отходов, и свинки сыты. Правда, курсанты теперь голодные.
  
  3. Отдельные, "самые хитрые" курсанты-старшекурсники пробирались на прием пищи в столовую через заднюю дверь (со стороны автопарка). Этим входом обычно пользовались дневальные, прибывавшие в столовую, чтобы помочь официантам накрыть столы. А что, очень удобно - пришел без строя, быстро покушал и ретировался.
  Как-то раз поймав нескольких таких хитрецов, подполковник Коцемир разразился очередным перлом:
  - В последнее время участились случаи приема пищи через задний проход. Если подобное повторится, будем принимать пищу строем!
  
  4. В заключение еще один перл от подполковника Коцемира:
  - Какой дурак высыпал в бак с отходами соль? Свиньи не курсанты, соленое жрать не будут!
  
  
  ***
  
  Заместителю начальника училища по строевой части полковнику Петру Егоровичу Мишанскому курсанты старались вообще не попадаться на глаза, обходя его за сто метров. Ведь за малейшее нарушение формы одежды или неправильное отдание воинской чести могло последовать строгое наказание. Например, за час собрать ведро окурков и лично об этом доложить.
  Как-то раз я, будучи дежурным по роте, попал под раздачу. Тем утром мне нужно было найти одного из офицеров и передать ему сообщение от старшины роты. Замечу, что дело происходило после завтрака.
  Училище было построено на плацу на утренний развод, и полковник Мишанский громко вещал с трибуны. Как дежурный по роте, я всю ночь не спал и должен был уже отдыхать. Но только я прилег, как меня подняли с кровати и отправили выполнять срочное поручение. Больше было некому. Один дневальный стоял на тумбочке, а второй еще не вернулся со столовой. Его там оставили помогать официантам. У меня в душе теплилась слабая надежда - быстро крутнусь и еще успею поспать.
  Выдвигаюсь на плац. Здесь куча народу. Курсантские батальоны построены повзводно. Все присутствующие томятся в ожидании, когда можно будет отправляться на занятия. С трибуны, усиленный микрофоном, гремит голос полковника Мишанского. Воспитательный процесс в самом разгаре. А мне как-то по барабану - уж очень хочется спать. Глаза слезятся, будто в них насыпали песок, и окружающее воспринимается, как сквозь пелену тумана. В словно набитой ватой голове с трудом ворочается мысль, как можно скорее выполнить поручение старшины и вернуться к заветной подушке.
  Тут из динамиков раздается:
  - Это что за дятел (прозвучало слово покрепче, но на ту же букву) не умеет правильно носить повязку дежурного!
  Ко мне начинают оборачиваться курсанты и офицеры. У многих на лицах написан неподдельный интерес с явной надеждой на продолжение...
  У меня екает в груди. Гляжу на себя. Блин! Спросонья я совершил ошибку - перепутал руку, на которую нужно надевать повязку дежурного по роте. Чувствую себя, как маленький хоббит, на которого упал взгляд Ока Саурона. Внутри все сжалось в ожидании неотвратимого наказания. Куда только делася сон? Судорожными движениями переодевая повязку на правильную левую руку, я почти бегом покинул плац. Но ужасной кары не последовало. У высокого начальства нашлись другие жертвы. Из своего укрытия за деревом я наблюдал трех курсантов, стоявших перед трибуной с понурым видом. Полковник Мишанский их за что-то прилюдно отчитывал.
  
   Отцы-командиры
  
   Конечно же, я не могу не помянуть добрым словом отцов-командиров.
   Наш командир батальона подполковник Виктор Иванович Яровой имел авторитет строгого и требовательного начальника. Он горой стоял за своих подчиненных и всегда находил время, чтобы вникнуть в их нужды. Выступал он перед нами нечасто, но, когда такое происходило, его порой было трудно остановить.
   Однажды на построении батальона в сильный мороз, он проводил воспитательную беседу по какому-то важному поводу. Один из курсантов, не выдержав, вполголоса обронил "Холодно!" В ответ комбат разразился бурной речью. То ли в шутку, то ли всерьез он заявил: "Это еще не холод! К тому же на вас одеты шапки и шинели. Вот мы с братом в детстве зимой ходили без шапки и заболели менингитом. Это такая болезнь, от которой либо умирают, либо дураком становятся. Так вот мой брат умер, а я выжил..."
  Курсанты батальона задумчиво притихли. Потом товарищи отругали жалобщика за несдержанность на язык. Ведь простоять на морозе пришлось дольше, чем предполагалось изначально.
  
   ***
  
   Наш командир роты майор Олег Владимирович Дуленко навсегда остался для меня образцом офицера. Он был талантливым командиром, умевшим только своим присутствием вдохновить нас, курсантов, на выполнение задач по службе и учебе. К тому же ротный являлся отличным строевиком, одним из лучших в училище. Всегда бодр, подтянут, быстр в движениях. Голос звонкий, задорный. У подчиненных не могло даже возникнуть мысли о невыполнении его команд.
   В памяти остался единственный случай, когда курсанты нашей роты оказали сопротивление его распоряжению. Это произошло уже на четвертом курсе, когда после присяги 1-го курса, мы первый раз одели хромовые сапоги. Ротный возмутился нашим самоуправством. Нас построили в две шеренги в казарме, и последовала команда: "Снять хромачи и сдать в каптерку". Но мы уперлись. Стоим, переживаем, в груди холодок "Что-то будет?" Старшина доложил о возникшей ситуации ротному.
   Майор Дуленко стремительным шагом выходит из канцелярии, становится перед строем и окидывает нас строгим взглядом. Затем подходит к крайнему курсанту и говорит:
   - Курсант И., я вам приказываю сдать хромовые сапоги в каптерку!
   Получив прямой приказ, "бунтарь" тут же отправляется его выполнять. Ротный подходит к следующему курсанту в строю... Наше сопротивление было сломлено. Сержанты переглядываются между собой и начинают дублировать команду ротного. Все курсанты начинают сдавать хромачи в каптерку.
   Потом нас снова построили в казарме. Майор Дуленко напомнил, что в армии все делается по команде и пообещал справиться о смене обуви у комбата. В результате на следующий день мы уже щеголяли в хромовые сапогах.
  
   ***
  
   Командиры нашего взвода периодически менялись. На младших курсах взводным у нас был капитан Юрий Владимирович Рязанцев (потом он ушел на повышение в другой батальон), а на старших курсах - старший лейтенант Сергей Александрович Денисов. У каждого из них был свой подход к воспитанию подчиненных. Если первый брал строгостью и требовательностью (именно с ним мы бегали на дамбу за город, чтобы закопать бутылку вина), то второй старался быть ближе к курсантам и больше доверял управление взводом сержантам. Если задуматься, то такие методы весьма удачно наложились на этапы нашего взросления и становления нас, как будущих офицеров.
  
   []
   Слева направо: п/п-к В.И.Яровой, майор О.В.Дуленко, капитан Ю.В.Рязанцев, старший лейтенант С.А.Денисов
  
  
   Запись 4. Выборы
  
   Единоначалие в армии никто не отменял
   Армейский принцип
  
   Мы, курсанты, жили в своем замкнутом мире, строго регламентированном воинскими Уставами и различными инструкциями. Но конституционных прав нас никто не лишал, и мы исправно голосовали на проходивших в стране выборах.
   Мне запомнилось участие в голосовании на выборах в Верховный Совет СССР. Дело было весной на втором курсе. Как вы знаете (или слышали), в армии все делается по команде. Если на гражданке человек решает сам идти ему на выборы или нет, то в военной организации такое решение принимают командиры. Вердикт был известен заранее: "Проголосовать должны все! Иначе начальство не поймет и может спросить по всей строгости". А поскольку по закону принуждать к участию в выборах нельзя, то был пущен в ход проверенный метод.
   Нам объявили, что в увольнение рота будет отпущена только тогда, когда проголосует последний курсант. Причем, в качестве стимула, отпускали всех желающих, кроме самых злостных нарушителей дисциплины. Естественно, сержанты и комсгрупорги поднапряглись и провели соответствующую агитационную работу. "Это представьте какой бонус! - говорили курсантам. - А что, если рота проголосует до 10 утра? Это же почти целый день в увольнении!" В общем, нужный настрой был создан. Но командиры не учли, что желание проголосовать первыми и соответственно отрапортовать об этом вышестоящему командованию, охватит все без исключения подразделения училища.
   Итак, наступил день выборов. К 8.00 утра на крыльце главного учебного корпуса, где располагался избирательный участок, собралась основательная толпа курсантов. Гостеприимно распахнулись двери, и курсантская масса хлынула внутрь. Мы с товарищами тоже влились в общий поток. Толпа медленно всасывалась в просторный стеклянный вестибюль. Движение тормозилось тем, что впереди проход ограничивали узкие двери. За ними располагался сам избирательный участок. А там, при всем желании сделать все побыстрее, каждый курсант должен был выполнить определенную процедуру: получить избирательный бюллетень, пройти в кабинку для голосования, поставить галочку в нужном месте и, наконец, опустить бюллетень в избирательную урну. Счастливые проголосовавшие выходили наружу через боковую дверь и спешили с докладом в расположение роты, где замкомзвода вели поголовный учет.
   Так вот, снаружи толпа все прибывала и прибывала. И понятно, что вновь прибывшие хотели побыстрее проникнуть внутрь. В вестибюль набилось большое количество народу. Мы не просто стояли плечом к плечу, а оказались прижатыми друг к другу всем телом. В этот момент снаружи какие-то ухари решили ускорить процесс, применив силовой метод. Мы услышали задорные крики: "Эй, навались, давай толкай!" Давление снаружи внутрь усилилось, но это никак не повлияло на пропускную способность вестибюля. В этот момент я почувствовал столь мощный нажим, как будто меня сдавливают прессом. Даже, кажется, захрустели ребра. Вырваться не было никакой возможности. Я попытался встать на носочки. Воздуха не хватало, в глазах потемнело. Из груди вырывался лишь слабый хрип. "Ну, вот мне и капец!", - подумал тогда я. Никогда больше в своей жизни я не испытывал такого жуткого ощущения. Стали слышны возмущенные вопли сдавливаемых курсантов (тех, кто еще мог кричать). Но толкачи снаружи словно не слышали и не хотели останавливаться. Это их лишь раззадоривало. И тут раздалось громкое "Дзинь-нь!" Это лопнули стеклянные стены вестибюля.
   Снаружи раздались громкие ругательства и чьи-то команды. Давление сразу ослабло, и я смог вздохнуть. Проголосовал я тогда на автомате, а, выйдя наружу, дал себе слово никогда больше не идти на голосование... в первых рядах.
  
  ***
  
   Здесь к месту будет поведать еще об одном поучительном случае.
   Время от времени у командования нашего батальона возникала потребность в проведении общих собраний. В этих случаях нас собирали в одном из лекционных залов училища.
   Но в тот день, о котором я веду рассказ, все залы оказались заняты, и мероприятие решили провести в большом актовом зале. Эта аудитория находилась на верхнем этаже главного учебного корпуса и использовалась в основном для офицерских собраний. Сам корпус имел два входа: правый - генеральский (в том крыле находился кабинет начальника училища) и левый - для преподавателей и курсантов. Понятно, что правым входом мы, курсанты, старались пользоваться как можно реже. Замечу, чтобы попасть в актовый зал через левый вход, нужно было долго плутать по длинным переходам. Потому как эта аудитория находилась в правом "генеральском" крыле здания.
  
   []
  Главный учебный корпус
  
   Так вот после обеда нашу роту, как обычно строем повзводно, повели на собрание. Из-за непредвиденной задержки мы опаздывали, и начальство приняло "волюнтаристское" решение двигаться через правый вход. Опять же из-за спешки мы входили не как обычно повзводно, а просто дали общую команду "Бегом марш!"
   Толпой вбегаем в вестибюль. Замечу, что попасть на этаж, где располагался актовый зал, можно было двумя путями: по бетонной лестнице или с помощью крохотного лифта. Курсантам пользоваться достижениями технического прогресса не разрешалось. Лифт вообще использовался крайне редко, в основном, пожилыми и тучными преподавателями.
   Мы с сокурсниками бежали наперегонки, и виной тому была, помимо нежелания получить нагоняй от командования, еще одна "важная" причина. Следуя житейской мудрости "держаться подальше от начальства", на таких мероприятиях многие из курсантов стремились занять места на галерке. Там можно было незаметно покемарить, к этому располагал полный после обеда желудок. Уж лучше пять минут пробежаться, зато потом впереди целых полтора часа сладкой дремы. Поэтому все спешили.
   И тут возникло на выбор два варианта: лестница или лифт. Полученная команда "Бегом!" как бы снимала существовавший запрет (по крайней мере на нее можно было сослаться). Посему самые ушлые решили прокатиться на халяву и вломились в лифт. Я не разделял тяги сокурсников к материальным удобствам и направился к лестнице. Как говорится, тише едешь, дальше будешь.
   Как выяснилось, мое решение было правильным. В газетах писали, что рекорд вместимости телефонной будки, составил двенадцать человек. Так вот примерно столько же курсантов с радостными воплями набилось в крохотную кабинку лифта. Кто-то смог дотянуться до кнопки нужного этажа, и лифт поехал. Но, увы! Несмотря на то, что курсанты, в большинстве своем, имели поджарую конституцию, подъемный механизм не справился с чрезмерным весом, и лифт встал между первым и вторым этажами.
   Дежурный по учебному корпусу побежал за ремонтником, а остальные курсанты роты, те кто не попался в механическую ловушку, отправились на общее собрание.
  
   []
  На общем собрании батальона
  
  Мы там поскучали чуть больше часа, а когда вышли из актового зала, то обнаружили, что наши товарищи все еще находятся в заточении. Мы смогли наблюдать мучения "пленников прогресса" через слегка раздвинутые двери лифта. Ребята страдали от вынужденной скученности и недостатка воздуха. Они, как выброшенные на берег рыбы, беззвучно открывали рот, а их лица покрывали крупные капли пота. Как раз в этот момент появился ремонтник. Оказывается, наш техник не справился, и пришлось вызывать городского мастера. Когда рота строилась у выхода из корпуса, к нам присоединились освобожденные узники лифта. С раскрасневшимися лицами и в пропитанном потом обмундировании. Но никто из них не упал в обморок, и, в целом, все обошлось без последствий для их здоровья. К этому времени, нас хорошо закалили тяготы и лишения воинской службы. Вспоминается анекдот, когда курицу переехал асфальтовый каток. Она встала, отряхнулась и говорит: "И не такие зажимали..."
   Рота встретила любителей покататься радостными возгласами и подшучиванием. А старшина роты поманил их к себе пальцем, с видом не предвещавшим ничего хорошего.
   Этот жизненный урок был мной хорошо усвоен, и теперь, если имеется возможность, я стараюсь не пользоваться лифтом.
  
  

Глава 6. Чтобы служба медом не казалась

   Запись 1. Парад
  
   Для военных праздник, что для лошади свадьба:
   голова в цветах, а задница в мыле.
   Армейский юмор
  
   На третьем курсе мы приняли участие в параде на 7 ноября. К этому мероприятию нас начали готовить за полтора месяца. В распорядок дня после обеда было включено часовое занятие по строевой подготовке. Поначалу нас тренировали в одиночном порядке, затем был составлен парадный расчет. Для этого роту выстроили на плацу по ранжиру (по росту) и разбили на шеренги по 12 человек в каждой.
  И начались изнурительные послеобеденные тренировки. Мы учились дружно ставить ногу и держать равнение в шеренге. А вокруг марширующего строя бегали ротные офицеры (да простится мне это сравнение, как овчарки вокруг отары овец) и следили за одновременным четким поворотом головы и правильностью строевого шага, громкими криками делая замечания. Все это происходило под мерный барабанный бой и напоминало фильмы про муштру в царской армии.
  Сначала нас тренировали ходить в составе одной, а затем двух-трех шеренг. Затем перешли к обучению маршировке в составе полуроты и, под конец, полной ротной коробкой. Надо вам сказать, это было весьма нудное и изматывающее занятие.
  Головной болью для командования было, если заболевал кто-нибудь из состава парадного расчета. Ему срочно подыскивалась замена из числа так называемого резерва (больных, спортсменов, писарей, каптерщиков и других "освобожденных" курсантов).
  
   []
  Тренировка пошереножно (фото с сайта НВВККУС)
  
   В конце октября нас несколько раз возили на генеральные репетиции в Ростов-на-Дону на военный аэродром Военвед. В эти дни мы вставали в 5 часов утра. Утренний туалет, завтрак, а на плацу нас уже ждали крытые грузовики. Команда "По машинам!" и в путь.
  По дороге в Ростов-на-Дону мы дружно спали в самых неудобных положениях. По прибытию, сразу после выгрузки, примерно в 8.30-9.00, начиналась шагистика по бетонным плитам взлетной полосы аэродрома. Это порядка 2 км только в одну сторону. На этом импровизированном плацу собирались парадные коробки от военных училищ и воинских частей со всего Северо-Кавказского военного округа. После нескольких прохождений делался перекур, и нас кормили. Дополнительный паек состоял из куска хлеба с тонким ломтиком сала и кружки сладкого чая.
  Затем шагистика возобновлялась. Подготовкой к параду командовал специально назначенный генерал из штаба военного округа. Он стоял на самолетном трапе и время от времени кричал в микрофон, делая замечания проходящим мимо парадным коробкам. У подножья трапа военный оркестр исполнял бравурные марши. В качестве стимула для участников парада предлагалась "морковка". Если на взгляд генерала, парадная коробка пройдет хорошо, то ей можно будет отдохнуть. Но по факту, отдыха не получалось - всегда находились замечания.
  
   []
  13 рота на Военведе
  
  Однако наше училище все равно отпускали с этих репетиций пораньше. Во-первых, у нас была хорошая (даже отличная, по сравнению с другими участниками) строевая выправка, а во-вторых, нам еще нужно было добираться до Новочеркасска. По приезду в училище мы шли на обед, а затем нас отправляли на занятия. Учебу никто не отменял.
  Помню, как ближе к 7 ноября на Военведе для участников парада устроили показательную высадку парашютистов. Воины-спортсмены на глазах у многих сотен зрителей выпрыгнули из самолета высоко-высоко в синем небе, а затем, искусно управляя разноцветными парашютами, один за другим приземлились прямо напротив самолетного трапа в круг размером не больше метра. Высокое начальство было довольно. Меня же такое мастерство просто поразило. Какой же надобно было провести точный расчет! Это при том, что дул боковой ветер, пусть и несильный.
  Перед парадом мы набили себе на сапоги металлические пластины. Теперь, когда рота, печатая шаг, одновременно ставила ногу, раздавался внушительный грохот, от которого у неподготовленного наблюдателя замирало сердце.
  И вот наступило 7 ноября. Мы красиво промаршировали по Театральной площади в Ростове-на-Дону (место было знакомым - нас привозили сюда на генеральную репетицию). Наше училище, как всегда, заняло одно из призовых мест. Главным нашим соперником было Орджоникидзевское общевойсковое командное училище.
  После возвращения в Новочеркасск мы, к радости местных жителей, прошли торжественным маршем в центре города. После чего участников двух парадов отпустили в увольнение до 9 ноября.
  
   []
  В парадном строю курсанты 1-го батальона
  
  
   Запись 2. Полевые занятия
  
   Никакой баталии в кабинете выиграть не можно.
   А.В. Суворов
  
   Начиная с первых дней обучения в училище, мы часто выезжали на занятия в Казачьи Лагери. Здесь мы стреляли из автоматов и бросали гранаты на полигоне Кадамовский, рисовали карты "боевых" действий, выполняли учебные нормативы, бегали с катушками телефонного кабеля, настраивали радиостанции, разворачивали аппаратные связи и выполняли еще кучу разных важных дел...
  
   []
  Стрельбы на полигоне Кадамовский
  
   []
  На занятии по ТСП
  
   []
  Как меня слышишь? Прием!
  
  ***
  
   Вспоминается одно из таких занятий.
  
   Занятие по военной топографии
  
   Беседуют две бабули:
   - Видишь военного с картой?
   - Вижу...
   - Сейчас будет дорогу спрашивать.
   Армейский юмор
  
   На одном из полевых выходов занятие по военной топографии проходило в непривычном формате. Обычно мы двигались и ориентировались на местности в пешем строю. Тройками ходили по азимуту, считая пары шагов. Или нам давали в руки карту и ставили задачу выйти в нужное время к определенной точке. С чем мы более или менее справлялись. В этот же раз мы поехали на автомобиле.
   Жаркий летний день. По дороге катит обычный грузовой "Зил". В открытом кузове полвзвода курсантов, а в кабине офицер-преподаватель и прапорщик-водитель. Последнего мы хорошо знаем - на первом курсе он учил нас вождению на занятиях по автомобильной подготовке. Впереди движется другая машина, где сидит вторая половина нашего взвода. "Зил" делает короткие остановки. Курсанты по очереди подсаживаются в кабину к преподавателю, и машина мчится дальше по трассе. Автомобиль трясется на кочках, а те, кто в кузове, и курсант в кабине должны успевать по окружающим ориентирам отслеживать направление движения. Через пару километров следует внезапная остановка, и преподаватель спрашивает: "Ну и где мы сейчас находимся?" Дрожащим карандашом курсант в кабине указывает точку на карте. В ответ звучит: "Неправильно. Двойка. Следующий!" Те, кто получил неудовлетворительную оценку, имеют шанс на повторную попытку. Быстро летит время. Но вот уже третий курсант возвращается в кузов в расстроенных чувствах. Ориентиры потеряны. Где же мы точно находимся? Мнения "знатоков" разделились. Преподаватель пока не спешит вызывать очередную жертву.
   Автомобиль съезжает на грунтовую дорогу. Здесь еще труднее определить свое местонахождение, меньше надежных ориентиров. Пыль стоит столбом от едущей впереди машины. Неожиданно наш "Зил" останавливается, прапорщик-водитель вылазит и объявляет: "Подождем. Пускай пыль сядет!" И внезапно, наклонившись через борт, тыкает пальцем в карту ближайшего курсанта. Это же точное наше местоположение! Знатная подсказка! Теперь то мы уж не потеряем курс! Хотя возможно это преподаватель решил оказать помощь запутавшимся юным топографам.
   Через пять минут мы снова катим по проселкам. Начинает темнеть. Достаем из полевых сумок фонарики. В их пляшущих лучах значки на карте сливаются в сплошную головоломку. Звучит команда: "Следующий!" Моя очередь. Выпрыгиваю из кузова и залезаю в кабину. Здесь горит верхний свет. Машина трогается с места. Кручу головой по сторонам, пытаясь увидеть в свете фар хоть какой-нибудь ориентир. Справа мелькают какие-то огни, а слева от дороги что-то темнеет. Вглядываюсь в карту до рези в глазах. Машина останавливается. Звучит известный вопрос.
   Указываю кончиком карандаша на точку на карте. Преподаватель довольно усмехается, я почти угадал. Вылезаю из кабины, уступая место следующему страдальцу. В кузове я облегченно откидываюсь на борт и любуюсь звездным небом, далекими огоньками и неясными тенями по бокам дороги. Можно расслабится, сегодня меня больше не вызовут. Еще полчаса, и занятие заканчивается. Машина разворачивается в направлении Казачьих Лагерей. Свой ужин мы будем кушать холодным, но нам не привыкать.
  
  
   Запись 3. Учения
  
   Тяжело в учении - легко в походе.
   А.В. Суворов
  
   []
  На полевом выходе. Развертывание аппаратной связи
  
   На третьем курсе в ноябре-месяце нас в составе двух взводов вывезли в Казачьи Лагери на полевые учения. Поселились мы в деревянных бараках. Вначале было похоже на обычный полевой выход: выполняли нормативы по развертыванию аппаратных связи и немного били баклуши. Потом нас вывели на полигон в 2-3 километрах от учебного центра.
   В памяти всплывает картина. Бледное солнце прячется в туманной дымке. Осенняя степь окрашена в соломенные, желто-коричневые цвета. Вдалеке топорщатся голыми, непричесанными ветками деревья лесополосы. Холодно. Идем взводом к месту проведения занятия. Дорожные лужи сковал легкий морозец, и тонкий лед, крошась, хрустит под ногами. Грязь на просеке замерзла причудливыми комьями, заставляя нас спотыкаться и поскальзываться. На краю лесополосы нас ждет офицер-преподаватель.
  
  
   Занятие по защите от оружия массового поражения (ЗОМП)
  
   Перед началом занятия с нами был проведен инструктаж по мерам безопасности. Затем мы познакомились с какой-то дурно пахнущей желеобразной гадостью. Преподаватель объяснил нам, что это напалм. Горит очень сильно, а температура пламени около 1000 градусов. Простой водой не погасишь. Тушится путем перекрытия доступа кислорода. Потом каждый из нас прошел обкатку. Одетого в ОЗК курсанта мазали напалмом и поджигали. Объятый пламенем боец должен был упасть на землю, а товарищи тушили его, плотно накрывая старой шинелью. Испытуемому здесь главное было не запаниковать и не убежать сломя голову в степь. Потом прошедший крещение огнем курсант сам начинал тушить других. Не обошлось без маленького ЧП. Курсант Илья Т. при падении ударился своим большим, красивым носом о землю, и у него пошла кровь. Преподаватель сильно разволновался, но кровотечение удалось быстро остановить. Мы поддержали пострадавшего однокурсника речевкой: "Самый лучший из армян - наш Илюша Т-ян!" Должен заметить, что у нас во взводе учились курсанты самых разных национальностей, но никогда не возникало никаких эксцессов на национальной почве.
   Затем мы по очереди преодолели специальную полосу препятствий, намазанную тем же горящим напалмом (фото с сайта НВВККУС):
  
   []
  
   []
  
   []
  
   []
  
   Следующим этапом занятия была тренировка в выполнении нормативов по одеванию противогазов и общевойскового защитного костюма (ОЗК). Звучала знакомая команда: "Плащ в рукава, чулки, перчатки - надеть. Газы!" На холодном ветру пальцы быстро застывали, и попасть шпеньком в дырочки на костюме было порой весьма сложно. Но мы успешно сдали нормативы, а затем скорым шагом вернулись в сравнительно теплый барак.
  
  
   Занятие по тактико-специальной подготовке (ТСП)
  
   На другой день мы снова в степи. Холодный, пронизывающий ветер. Серебристый ковыль клонится на ветру к промерзшей твердой коркой земле.
   Очередной инструктаж перед занятием. Сегодня у нас изучение тактики ближнего боя. В ходе занятия мы узнали много нового о ведении стрелкового боя взводом и отделением. Потренировались наступать и отступать. Оказалось, что там и там надо много бегать. Согрелись, даже стало жарко.
   Потом учились копать окопы. Кроме физической силы и сноровки, здесь многое зависит от везения. Кому достанется участок с мягкой землей - тот быстро окопается, а кому выпадет место из сплошных камней - тот ни в жизнь в норматив не уложится.
   Сразу вспомнилась книга об обучении окапыванию у немцев перед Великой Отечественной войной. Не знаю, правда это или нет, по тому, как книга художественная, а автор, понятное дело, имеет право на вымысел. По сюжету книги выпускников юнкерской школы СС ставили в одну шеренгу и давали в руки саперную лопатку. Напротив каждого из них стоял танк. Включали секундомер. Выпускник начинал копать окоп. Через пятнадцать минут танк запускал для прогрева двигатель. А через сорок минут ехал вперед. Успел окопаться, остался жив, не успел...
   У нас, конечно, танков не было. Но мы и так старались на совесть. Получилось своего рода соревнование, кто первым окопается. Так как земля была везде примерно одинаковой, то победили курсанты, имевшие лучшую физическую подготовку.
  
   []
   Когда не повезло с грунтом (фото с сайта НВВККУС)
  
   Мы немного отдохнули в окопах. А время между тем незаметно подошло к обеду. Старшина роты Анатолий Н. про нас не забыл - к нам на позиции подвезли в термосах кашу и чай. Котелки у нас были с собой.
  
   []
   Обед в поле (фото с сайта НВВККУС)
  
   Подзаправившись горячей пищей, мы еще побегали. Потом преподаватель объявил нам оценки, и занятия закончились. Странно, но нас с полигона никто не уводит. В чем дело? Оказалось, тактические учения продолжаются, и нашим двум взводам придется провести ночь в поле.
   Вечереет. Мы мало-помалу начинаем замерзать. Прячемся от ветра в окопах, несколько курсантов несут боевое охранение наверху. Яловые сапоги основательно промерзли, и холод уже добрался до пальцев ног. Не помогают даже теплые стельки. Самые "умные" еще в казарме обернули ноги газетой.
   Время от времени применяем оригинальный способ обогрева. Кто не знает - берите на вооружение. Становишься на одну ногу, а другую, держа прямой, начинаешь раскачивать вперед-назад, что есть силы. Кровь приливает к пальцам ног, и они слегка отогреваются. Потом меняешь ногу.
   Мы, младшие командиры, следим, чтобы наши подчиненные не обморозились. И для этого есть своеобразный тест. Подходишь к курсанту и говоришь: "Скажи тпру!" Он пытается произнести нужное слово. Если у него губы уже замерзли и не слушаются, то выходит только "Ту-у!". Такого бойца мы сразу отправляем в пункт обогрева, к костру. Кое-как эту ночь в степи мы пережили, а поутру нас отправили в Казачьи Лагери.
  
   []
   Ночевка в степи (фото с сайта НВВККУС)
  
  
   "Внезапное" нападение
  
   Следующую ночь мы спали в бараке, но все ожидали подвоха. Казалось, что в самом воздухе витают тревожные предчувствия. Мы знали, что по расписанию должны быть ночные стрельбы. Потом прокатился слух, что командование вызывало в канцелярию группу сержантов и известных спортсменов роты.
   Наши опасения полностью подтвердились.
   Под утро нас разбудила стрельба из автоматов и глухие хлопки взрывпакетов. Прозвучала надрывная команда дежурного по казарме: "Тревога! В ружье!"
   Мы быстро разобрали автоматы, противогазы и построились перед бараком. Старший офицер, командующий учениями, обозначил боевую задачу. Выяснилось, на нас напали "диверсанты". После внезапного нападения они отступили за железную дорогу в сторону полигона. Нам нужно было найти и "уничтожить" вражеских лазутчиков.
   Мы колонной выдвинулись в предполагаемый район нахождения "диверсантов" и, рассыпавшись цепью, приступили к прочесыванию. Шли медленно, заглядывая под каждый кустик, в готовности к отражению нападения. Но, видимо, враг попался хитрый и не обнаруживался. И тут со стороны нашего барака взлетели в воздух две красные ракеты. Командование тут же поставило нас в известность, что враги просочились нам в тыл. Как потом выяснилось, они пролезли через широкую трубу под железной дорогой и захватили наш "родной" барак. Движимые справедливым чувством мести, мы бросились обратно, отвоевывать свое жилище. Бежали очень быстро. Так, что даже запыхались. И вот уже впереди виднеется знакомая крыша барака. Но что это такое?
   Навстречу нам летят предметы, окутанные рыжим дымом. Дымовые шашки! Хлорпикрин! Мы хватаемся за противогазы. Кое-как, подсматривая слезящимися от дыма глазами, натягиваем защитные маски. И вновь бросаемся в атаку. Враг опрокинут и сдается. Зловредными "диверсантами", как и ожидалось, оказались наши товарищи: сержанты и курсанты-спортсмены. Обмениваемся беззлобными шутками.
   Жаркий бой закончен. Мы победили!
  
  
   Запись 4. Ночная тревога
  
   Если не я, то кто же?
   Кто же, если не я?...
   Слова из советской песни
  
   Ранняя весна. Глубокая ночь. Курсанты крепко спят в казарме и видят интересные сны. Тишину разрывает крик дежурного по роте:
   - Рота, подъем! Построение в центральном проходе! Форма одежды номер четыре!
   Спросонья смотрю на часы. Время четыре утра.
   Замковзвода и командиры отделений удивленными голосами по привычке дублируют команду. Дежурного по роте тут же забрасывают вопросами:
   - Юра, что случилось? Ты ничего не напутал?
   Курсанты лениво ворочаются под одеялами, не спеша вылазить наружу. В казарме прохладно и зябко. Каждый тешит себя надеждой, что может быть произошла какая-то ошибка.
   Тут гремит строгий голос командира роты майора Дуленко:
   - Кто не услышал команду? Три минуты на построение!
   Командир роты, затянутый в портупею, бодрым шагом идет по казарме. В расположении учебных групп появляются офицеры-командиры взводов. Звучат их громкие команды.
   "Случилось что-то серьезное", - понимаю я, спросонья пытаясь попасть ногой в штанину брюк. Сержанты вторят офицерам:
   - Построение в центральном проходе! Шевелись!
   Подстегиваемые командами начальников, курсанты быстро занимают свои места в строю. Следует команда "Смирно!". Рота замирает. Старшина роты Анатолий Н. докладывает командиру роты о построении.
   - Здравствуйте, товарищи курсанты! - звонким голосом здоровается с нами майор Дуленко.
   - Здравия желаем, товарищ майор! - дружно отвечаем мы.
   Командир роты начинает говорить. Оказывается, ночью в городе случился потоп. В районе Хотунка из-за внезапного таяния снега подтопило дома и дороги. Наша задача спустить накопившуюся грунтовую воду в реку Тузлов. Быстро разобрав ОЗК и вооружившись ломами, топорами и баграми, мы грузимся в грузовики. Нас везут на Хотунок. Здесь, одетые в резиновые чулки ОЗК поверх сапог, мы идем небольшими группами по частному сектору. Вода в некоторых местах доходит почти до пояса. Двигаясь от двора ко двору вниз к реке, наши авральные команды пробивают дыры в деревянных заборах, прочищают засоры и спускают грязную воду. Через три часа работы скопившаяся вода уходит в реку. Транспорт и люди теперь могут свободно двигаться по дорогам и тротуарам.
   А нам пора возвращаться в училище. Надо успеть помыться, почиститься. Потом "скромных героев трудового фронта" ждет завтрак и учебные занятия. Их, как обычно, никто не отменял...
  
  
  Запись 5. Учебная практика
  
  Вышел в поле - действуй по-боевому
  Армейский девиз
  
  В конце третьего курса обучения меня с несколькими товарищами отправили на двухнедельную практику в батальон связи, располагавшийся через дорогу от училища, рядом с гарнизонной комендатурой. По прибытию в батальон (благо идти было недалеко) мы доложились его командованию. Комбат и командиры подразделений не слишком обрадовались нашему появлению, но приказ есть приказ. Сразу был решен вопрос насчет жилья и питания - ночевать мы будем в училище, а питаться в солдатской столовой.
  На построении батальона нас вывели перед строем и представили нашим временным сослуживцам и подчиненным. Потом разбросали по подразделениям на должности замкомвзводов. Причем штатные замкомвзвода никуда ни делись. По сути, нас назначили дублерами. Двигаясь четким строевым шагом, мы заняли свои места в строю. Стоим и чувствуем на себе скептические взгляды других военнослужащих. Авторитет - оно такое дело, его надобно еще заслужить.
  Только-только мы успели познакомиться с командованием и солдатами, провести несколько учебных занятий да наведаться ночью в казарму с внезапной проверкой личного состава, как грянул полевой выезд. Меня назначили старшим на Р-145БМ "Чайка" - это такая командно-штабная машина (КШМ) на базе БТР-60. Ранним утром мы выехали из автопарка батальона, и приключения начались.
  
  ***
  
   []
  Р-145БМ "Чайка" (фото с сайта НВВККУС)
  
  Лето. Ярко светит солнце. Вокруг обширные донские степи с редкими лесополосами. Пылим по дороге в составе колонны. Я получаю массу удовольствия. На голове у меня шлемофон, чувствую себя заправским воякой. Или даже капитаном дальнего плавания, бороздящим морские просторы. Ветер приятно обдувает разгоряченное лицо, на пыль кружащую вокруг не обращаю внимание. БТР плавно покачивается на ухабах. Улыбаюсь сидящему в другом люке сержанту-начальнику КШМ. Он отвечает мне радостной улыбкой. Эх, хорошо!
  Вдруг наш БТР глохнет. Едущие сзади машины начинают нас обгонять. Ныряем с сержантом вниз. Механик-водитель, ругаясь, дергает рычаги и жмет кнопки. Бесполезно. Наконец, после беспорядочной суеты и разных манипуляций, двигатель оживает - можно ехать. Вылезаю в люк и осматриваюсь.
  Батюшки, а колонны то и нет! Что делать?
  Требую карту у сержанта. С умным видом пытаюсь сориентироваться на местности. В глазах глядящего на меня сержанта светится тоска и неизбывная надежда на чудо. Ему очень не хочется получить нагоняй от начальства, под угрозой отпуск. Вот тут я ощутил огромный груз ответственности, как будто держу на плечах, если не БТР, то что-то очень тяжелое.
  Мысленно чешу в затылке. Что тут думать, надо ехать. Примерно представляя путь следования колонны, решаю срезать и командую свернуть на едва заметную грунтовку. БТР бодро стартует, но потом с небольшой скоростью начинает двигаться в нужном направлении. С двигателем все-таки что-то не в порядке. Фактически мы еле ползем.
  Пылим потихоньку по проселку. Я верчу головой по сторонам, что твой филин. И тут замечаю на горизонте пылевое облако. Громко командую в ларингофон: "Увеличить скорость!" Мы начинаем двигаться наперерез пыльному шлейфу по едва заметной колее. Скорость немного увеличивается. Наш БТР неотвратимо сближается с неизвестной колонной техники. Выскакиваем на перекресток, и я кричу в ларингофон: "Стоп!". БТР, дернувшись, послушно останавливается.
  И, о чудо! Мимо меня проезжает комбат на головной машине. Он что-то кричит и машет нам кулаком. Я облегченно вздыхаю: "Нашлись!"
  Колонна батальонной техники неторопливо проезжает мимо. Все военнослужащие смотрят в нашу сторону с разным выражением на лицах. Стараюсь сохранять невозмутимость. Мол, все по плану... Наш БТР пристраивается в хвост колонны, и мы направляемся в сторону Новочеркасска. Долго ли, коротко ли, вот и спуск Герцена. Только это утром он был спуском, а теперь это подъем. Причем очень крутой. Начинаю про себя молиться.
  Наш БТР бодро начинает подниматься в гору, но вскоре скорость падает до черепашьей. Краем глаза смотрю по сторонам. Пешеходы, идущие вверх по спуску Герцена, движутся с нами наравне. Я прямо ощущаю на себе их иронические улыбки. Хорошо, хоть никто из них не выкрикивает шуточки в наш адрес. Мои уши начинают гореть, но что я могу поделать. Какая техника имеется, на той и ездим. Быстро темнеет. Хвост батальонной колонны давно скрылся наверху. Ну, это не страшно. Теперь то мы уж точно не заблудимся. Кое-как наш БТР дополз до автопарка батальона. На ужин мы, понятное дело, опоздали...
  
  
  

Глава 7. Ноги на стол, господа офицеры

   Запись 1. Стажировка
  
   Первым делом, первым делом - самолеты,
   Ну, а девушки? А девушки - потом...
   Слова из советской песни
  
   Подошел долгожданный четвертый курс. В конце ноября нас отправили на последнюю курсантскую стажировку. Меня и пятнадцать курсантов нашего взвода распределили в Ивано-Франковск.
   Забавный случай произошел, когда наша команда ехала поездом из Львова к месту стажировки. Представьте картину: общий вагон, под завязку забитый пассажирами. На нижних полках плечом к плечу сидит народ всех возрастов, а верхние полки заняты лежачими телами. Наши купе самые последние, у туалета. Привыкнув к активной жизнедеятельности, мы не в силах усидеть на одном месте и по несколько человек выходим в тамбур "на перекур". В один из таких моментов, когда наблюдается явный "отлив" и места освобождаются, по вагону к нашему купе подходит симпатичная девушка. Этакая панночка: светлая блузка, юбка колокольчиком и курносый носик, немного вздернутый кверху.
   - Чи звильно дзесь мисце? - произносит она вежливым голосом и мило улыбается.
   Двое курсантов, оставшиеся на охране, и еще двое свесившиеся с верхних полок с интересом рассматривают гостью, не особо вслушиваясь в то, что она говорит. Некоторое время висит пауза. Потом девушка показывает рукой на свободные места и кивает. Ребята, улыбаясь, как болванчики, кивают вслед за ней. Девушка с довольным видом разворачивается и уходит. Курсанты с не менее довольным видом переглядываются между собой - "гусары не подкачали, дама не расстроилась" - хотя и не поняли, о чем их спрашивали.
   В этот момент пожилой пассажир с бокового места, посмеиваясь, произносит:
   - Девушка спросила о том, свободно ли здесь место, и теперь пошла за своими вещами.
   Парни выглядывают в проход и видят, как панночка с торжествующим видом идет к нашему купе, а за ней шагают два здоровых молодца с огромными чемоданами.
   Дежурный курсант тут же рванул за товарищами в тамбур, и через пару мгновений все места на нижних полках были заняты. Девушка и ее кавалеры немного повозмущались, а затем с недовольным видом перешли в соседний вагон. В такие моменты особенно остро понимаешь пользу дополнительного образования. Ведь большинство проблем возникает, когда люди не понимают друг друга, а знание языков служит здесь хорошим подспорьем.
  
  ***
  
   Вот мы и в Ивано-Франковске. Я - старший команды из пяти курсантов, и мы едем в рейсовом автобусе к месту стажировки. Спрашиваю одного из пассажиров, где находится такая-то часть. Мужчина подробно объясняет, на какой остановке нам нужно выйти. Внушает доверие фраза: "Там будет длинный зеленый забор". Выходим в указанном месте. Вокруг пустынные улочки и никакого забора. После расспросов прохожих выясняется, что пассажир из автобуса нас обманул, и ехать нам теперь нужно совершенно в другую сторону. Так мы с первых минут пребывания в городе столкнулись с неприязнью к военным со стороны местного населения.
   Наконец, мы на месте. Дневальный по КПП ведет нас в штаб отдельного батальона связи. Вокруг чувствуется уставной порядок. Опрятные строения, ухоженные клумбы, чистые дорожки, посыпанные белым песком. Входим в кабинет. Я четко рапортую о прибытии группы курсантов на стажировку. За столом сидит могучего сложения майор в летной форме и со шрамом на носу. Он с минуту смотрит на нас с грозным видом, а затем берет в руку телефонную трубку. Мы переглядываемся между собой и замираем, затаив дыхание.
   - Люба, мальчики приехали, готовь девчат! - говорит офицер, и на его лице расплывается довольная ухмылка.
   Выяснилось, что перед нами замполит батальона, а его подшефная группа девушек из педагогического института давно и с нетерпением ждет приезда курсантов.
   Обучаясь в училище, мы со слов старших товарищей уже знали, что лучшие профессии для будущих офицерских жен - это учительница или врач. Для этих специалистов всегда найдется вакантное место в дальнем гарнизоне. Поэтому, естественно, нас заинтересовало готовящееся рандеву.
   В следующие дни я с удивлением узнал, что некоторые девушки сходят с ума от военной формы и готовы, не раздумывая, выйти замуж, если на их избраннике надеты офицерские погоны. "А как же любовь?", - с тревогой думал я во время организованной замполитом встречи с будущими педагогами. Ответом мне были только загадочные улыбки дам и озорные шутки моих товарищей.
  Жизнь в изоляции от женского пола накладывала характерный отпечаток на поведение курсантов. На встречах с представительницами прекрасной половины человечества мы без конца юморили и искрились весельем, пытаясь произвести на дам неизгладимое впечатление.
  
  Не обещайте деве юной
  Любови вечной на земле...
  
  Скажу сразу, у нас не сложилось серьезных отношений с местными девушками. Мы тесной компанией немного погуляли в парке и пару раз сходили в кино. На этом все и закончилось. Возможно, виной тому была разница в менталитетах?
   Что касается службы, то хоть мы, стажеры, и стали дополнительной головной болью для командования батальона связи, тем не менее нас постарались загрузить по полной. Мы проводили с солдатами политинформации, занятия по Уставам, строевой и физической подготовке. Благо, что по этим направлениям нам было чем поделиться.
   Подразделение, в которое мы попали, оказалось не самого высокого уровня технической оснащенности. Вспоминаю одно из занятий - выезд мобильной техники связи из боксов. Итак, мы в автопарке. Стоит раннее декабрьское утро. Холодно, и на нас надеты шинели. Рядом с нами в одном строю офицеры, прапорщики и солдаты-срочники. Большие ангары с мобильной техникой связи расположены буквой "П".
   Командир отдельного батальона связи, в котором мы проходили стажировку, являлся непререкаемым авторитетом для своих подчиненных. Дополнительный вес его распоряжениям придавало звание мастера спорта по вольной борьбе и поломанные на соревнованиях уши. Решительной походкой комбат выходит в центр между ангарами, и занятие начинается. Громко звучат команды. Солдаты бросаются открывать тяжелые ворота хранилищ. Оттуда показываются скошенные носы бронетранспортеров, капоты "Уралов", "Газов" и "Зилов". Водители быстро занимают места в кабинах. Мы стоим чуть в стороне, словно проверочная комиссия. Комбат бросает косой взгляд в нашу сторону и вращает перед собой правой рукой: "Заводи!" Из двенадцати машин заводится примерно половина. Из остальных выскакивают водители, открывают крышки капотов и начинают копаться внутри. Побагровев, комбат дает команду на выезд техники из боксов. Из заведенных машин выезжают только три, а остальные, резко дернувшись, замирают в воротах. Со всех сторон звучит знакомый русский мат. Беготня усиливается. Водители, прапорщики, офицеры и члены экипажей, словно муравьи, суетятся вокруг замершей техники. Выехавшая из боксов троица машин пытается выстроиться в колонну, но это у них плохо получается. Чем все заканчивается, мы не видим - стажеров отправляют в казарму.
   Поселили нас в ленинской комнате батальона. Просторное светлое помещение с портретами государственных деятелей и военачальников было заставлено двумя рядами столов и стульев. У дальней стены располагался президиум с высокой трибуной, а в углу имелся еще один квадратный стол, накрытый длинной скатертью. Лишняя мебель нами была тут же сдвинута в сторону, а из казармы принесены пять коек. Начался процесс благоустройства нового жилья.
   В же первый вечер дверь ленкомнаты открылась, и внутрь заглянул командир взвода. Назову его Петрович. Это был невысокий капитан с помятым лицом и весьма преклонного для этого звания возраста, около сорока лет. Яркий образец офицера, пересидевшего на должности и утратившего перспективы на продвижение по службе. Впрочем, как сразу выяснилось, его это совершенно не расстраивало. Петрович преспокойно ждал пенсии по выслуге лет.
  
  ***
  
  Юмористическое отступление
  Вообще, продвижение о карьерной лестнице в войсках связи, как правило, было небыстрым. Вспоминается анекдот по этому поводу, ходивший в курсантской среде.
  Встречаются через три года после выпуска из училища офицерские жены летчика, моряка и связиста и начинают рассказывать про своих мужей. Жена летчика говорит: "А мой - досрочно капитана получил", жена моряка: "Моему - старшего лейтенанта дали", а жене связиста нечем похвалиться: "А мой Ваня - пока лейтенант".
  Проходит пять лет, жены офицеров встречаются снова. Жена летчика хвастается: "Мой - уже подполковник!", жена моряка: "Мой - капитан третьего ранга", а жена связиста: "А мой - все еще лейтенант".
  Проходит еще три года, подруги снова встречаются. Жена летчика печально вздыхает: "Мой - разбился во время испытательного полета", жена моряка: "А мой - утонул в шторм", а жена связиста заявляет: "А у нас радость, мой Ваня - старшего лейтенанта получил!"
  
  ***
  
  Возвращаюсь к рассказу.
  Петрович внимательно оглядел нашу перестановку, а затем, обернувшись, сказал кому-то: "Заноси!" В помещение вслед за офицером вошли два солдата, несущие койку. Они поставили ее на свободное место и быстро покинули помещение. Капитан, нисколько не смущаясь, признался, что в тайне от начальства ночует в ленкомнате и попросил не выдавать его секрет. Источник сего конфуза - в экономии денежных средств. Мы с товарищами философски пожали плечами. Нам-то что, места всем хватит. Тут же выяснилась причина финансовых затруднений: Петрович любил гульнуть с женщинами и выпить, а посему денег до получки у него всегда не хватало. Этакий потрепанный жизнью ловелас, не гнушающийся крепкого словца и скабрезных шуток...
   Уверенной походкой капитан прошел в угол комнаты и снял скатерть с квадратного стола. Стол оказался массивным сундуком. Открыв его своим ключом, Петрович принялся доставать гражданскую одежду со словами: "Ребята, налетай!" Нужно отметить, что по Ивано-Франковску постоянно курсировали военные патрули, которые особенно строго вели себя в отношении приезжих военнослужащих. Двое курсантов воспользовались щедрым предложением Петровича и в тот же вечер отправились в город в гражданке.
   По поводу патрулей на память приходит один случай, произошедший тогда с нашими сокурсниками. Двое приятелей-стажеров решили немного отдохнуть и зашли в кафе-ресторан. Причем один из них, Андрей А., был в гражданке, а второй, Александр Ч., - в курсантской форме. Они сделали заказ, и Андрей вышел покурить. Тут в помещение заходит комендантский патруль и прямиком к сидящему за столиком курсанту. Бежать было некуда, и Александр Ч. беспомощно вжался в стул. Друзья находились в самоволке, и, соответственно, увольнительной у него не было. Перед попавшимся курсантом во весь рост встала перспектива строгого дисциплинарного взыскания...
  В этот момент возвращается Андрей А.. Нужно отдать ему должное, сокурсник не растерялся и не бросил товарища в беде. Решительным шагом он подходит к столу и уверенным тоном представляется начальнику патруля:
   - Старший лейтенант Иванов, а это мой подчиненный курсант Сидоров!
   Потом Андрей поворачивается к вжавшемуся в стул другу и отвешивает тому увесистый подзатыльник со словами:
   - А ну хватит рассиживаться, бездельник, мы на поезд опаздываем!
   Поспешно попрощавшись с опешившим патрулем, стажеры чуть ли не бегом покидают кафе-ресторан.
  Такой случай действительно имел место, но за полную достоверность изложенного ручаться не могу, возможны варианты. Записано со слов участников событий.
  
  ***
  
   По пути следования со стажировки в училище наша группа оказалась во Львове. Красивый город со старинными зданиями и узкими улочками. Меня здесь поразил величественный католический собор на одной из центральных площадей. Здание было построено в стиле барокко, а его крышу по периметру украшали каменные скульптуры.
   Мы с товарищами решили зайти внутрь. Но едва наша группа переступила порог храма, как к нам коршуном подлетела смотрительница. Мы остановились и, молча, сняли шапки. Женщина что-то пробормотала недовольным голосом и отошла в сторону. Тогда мы осторожно открыли высокие внутренние двери и шагнули внутрь.
   В соборе стояла благоговейная тишина, прерываемая глухим речитативом. Шла церковная служба. Храм был до отказа заполнен прихожанами. Люди стояли так плотно, что, казалось, яблоку негде упасть. Все присутствующие смотрели вперед и были погружены в молчание. В тиши звучал лишь монотонный голос пастыря, долетавший откуда-то из-за спин прихожан. Я приподнялся на цыпочки и посмотрел поверх голов. Все, что я смог увидеть, это ослепительной белизны полотна, свисавшие с потолка, и две мраморные статуи. Немного постояв, наша команда, тихо ступая, покинула храм. Как позже выяснилось, мы попали на рождественскую мессу.
  
  
  Запись 2. Ветер перемен
  
  Не дай вам Бог жить в эпоху перемен.
  Конфуций
  
   []
  Построение перед трибуной
  
  Известно, что армия вне политики. Но изменения, происходившие в то время в обществе, нет-нет да и влияли на нашу упорядоченную и строго регламентированную жизнь.
  На первом курсе в ноябре-месяце нашу роту внезапно сняли с занятий и рассадили в казарме перед телевизором. Оказалось, что умер Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев. Это был конец целой эпохи, но мы тогда об этом не подозревали. Я смотрел на трансляцию похорон и гадал, кто придет на смену умершему. Выяснилось, что это тогдашний председатель КГБ СССР Ю.В.Андропов. После этого события для нас, курсантов, ничего, по сути, не изменилось.
  На втором курсе в феврале нас снова рассадили перед телевизором. Умер Андропов. Глядя на его предполагаемого приемника К.У.Черненко, на то, как он еле ходит и с трудом говорит, я понял, что нас скоро снова соберут перед телевизором. И не ошибся.
  На третьем курсе в марте все повторилось. На трансляции похорон Черненко я обратил внимание на молодого (по сравнению с остальными членами ЦК КПСС), энергичного М.С.Горбачева - главного кандидата на освободившийся пост Генерального секретаря ЦК КПСС. "Этот точно не скоро умрет", - пришла мне тогда в голову мысль. Как показала жизнь, я снова оказался прав.
  С приходом к власти в стране Горбачева ветер перемен задул с новой силой. Началась "перестройка". На политинформациях нам говорили, что все хорошо, страна движется правильным курсом. А я, наблюдая в программе "Время", как новый руководитель страны много говорит и явно уходит от ответа на прямые вопросы рабочего люда, силился вникнуть в смысл его пространных речей.
  Общеизвестно, что за человека говорят его поступки. Мы, курсанты, почувствовали на себе резкие перемены в жизни общества с введением Горбачевым "сухого закона". Это произошло летом при нашем переходе на четвертый курс и потом повлияло на нашу жизнь в свободном выходе. Наказание за употребление спиртного было максимально ужесточено. Возвращение в казарму с запахом спиртного могло привести к самым печальным последствиям для попавшегося. В этом плане мне повезло - я не был любителем выпивки. Но в целом в курсантском коллективе возникло ненужное напряжение. Все понимали, что это дуристика, но, как люди военные, вынуждены были подчиняться приказам. Перед взводом даже встал вопрос об отмене безалкогольного празднования выпуска в ресторане.
  Время от времени до наших ушей доходили слухи, что в стране массово вырубаются яблоневые сады и уничтожаются виноградники. Происходящее вызывало искреннее недоумение, но поскольку происходило где-то далеко, это нас мало трогало. Нам хватало своих повседневных проблем.
  
  ***
  
  Пропаганда западного образа жизни, усилившаяся в период "перестройки", вносила порой настоящий сумбур в курсантские головы. "Тлетворное влияние Запада!" - как говорила управдом из кинофильма "Бриллиантовая рука". Иногда это приводило к печальным последствиям.
  Весной перед выпуском произошел пренеприятнейший случай. Что случилось, нам толком никто не объяснил. Рассказываю, основываясь на той скудной информации, что нам сообщили командиры и на слухах, ходивших в курсантской среде.
  Двое курсантов второго курса были отчислены за воровство и переведены для продолжения службы в батальон обеспечения учебного процесса, расположенный в Казачьих Лагерях. Свои пагубные привычки они не оставили и снова попались на воровстве. На беседу в часть приехал военный прокурор. Эти идиоты испугались и не придумали ничего лучшего, как бежать. Да не просто бежать, а перейти государственную границу. Ведь там за "железным занавесом" - райская жизнь. Так они думали. А чтобы их там приняли с распростертыми объятиями, украли блоки секретной аппаратуры. Беглецов поймали аж на границе ГДР с ФРГ.
  После такого ЧП в училище приехала московская комиссия. Наш выпускной курс построили на плацу на строевой смотр. По крайней мере, нам так объявили. Ради такого случая, пришлось снова переобуться в яловые сапоги.
  Начальник училища генерал-лейтенант Быков вышел к нам, экипированный, как положено при проведении строевого смотра - портупея, сапоги. Он перекинулся несколькими словами с нашим комбатом полковником Яровым. На Николае Даниловиче не было лица. Видно было, что он сильно переживает случившееся. Ведь он начальник училища и начальник Новочеркасского гарнизона, а значит полностью в ответе за побег двух бывших курсантов.
  С десятиминутным опозданием в дверях главного учебного корпуса показался глава московской комиссии. По нашим рядам прокатился недовольный гул. Мало того, что он был в звании подполковника (нас это покоробило, ведь наш начальник училища был целый генерал-лейтенант), к тому же проверяющий был в "пьяных" брюках (на нашем сленге - в брюках навыпуск и туфлях). Последнее было верхом неуважения к начальнику училища, офицерам и курсантам выпускного курса, вышедших на строевой смотр в сапогах. В этот момент мы поняли, что Николая Даниловича вскоре снимут с должности и отправят в отставку. Так и случилось после нашего выпуска из училища.
  Генерал-лейтенант Быков не вытерпел такого позора, развернулся и ушел с плаца. Встречал и докладывал главе московской комиссии наш комбат. Проверяющий подполковник с красными петлицами что-то принялся рассказывать собравшимся о необходимости высокой дисциплины и порядка. Его речь несколько раз прерывалась возмущенным гулом. Мы, выпускники, чувствовали себя без пяти минут офицерами и были несогласны с низкой оценкой дисциплины и порядка в нашем вузе. Строевого смотра так и не было. Возможно, приезжий проверяющий решил не рисковать близким контактом с возмущенными курсантами. В конце концов раскрасневшийся подполковник, недовольный оказанным ему приемом, не прощаясь покинул плац. А мы отправились в казарму. На душе у нас остался горький осадок и обида за незаслуженное оскорбление нашего начальника училища.
  
  
   Запись 3. Выпуск
  
   Что заслужил, то и получил.
   Пословица
  
   []
  Командование училище
  
   В своих воспоминаниях я не мог обойти вниманием выпуск из училища. Это событие проводило черту между вчерашним курсантом и новоиспеченным лейтенантом. Естественно, подготовка к такому значимому мероприятию начиналась заблаговременно.
  С началом свободного выхода четверокурсники по устоявшейся традиции "дарили" курсантам первого курса свои вечерние и выходные пайки масла. Это проворачивалось самым простым способом - через официантов роты. Те, получив порционное масло, приносили его в место расположения первокурсников в столовой. Так и мы, обучаясь на первом курсе, получали подобные подарки от выпускников.
   В нашем училище существовала еще одна интересная традиция, ушедшая в небытие за пару лет до нашего выпуска. Это когда выпускники, будущие офицеры, скидывались всем курсом и покупали целую бочку кваса. Ее подкатывали к столовой, и любой желающий мог выпить одну-другую кружку холодного пенного напитка, что было особенно приятно в летнюю жару. Причину отмены этой традиции указать не берусь, но по слухам это было распоряжение вышестоящего начальства.
   Быстро приближался выпуск. После сдачи последней сессии нам выдали полевую офицерскую форму. Мы превратились в тех стройных юношей в темно-кремовом ХБ обмундировании с офицерской классностью на груди, фуражках защитного цвета, портупеях и блестящих хромовых сапогах, которых я встретил на КПП, когда приехал поступать в училище. Лишь буква "К" на погонах говорила о том, что мы еще не офицеры.
  Каждый из нас уже мысленно представлял себе дальнейшую судьбу. В те далекие годы половина выпускного курса уезжала служить за границу, в страны Варшавского договора - Германию, Польшу, Венгрию... Шансы попасть за границу были даже у круглого троечника. Я же для себя твердо решил - останусь служить в родной стране. К такому выбору меня подтолкнул случай.
   Как-то раз я нес службу в наряде по роте и, стоя на тумбочке, стал невольным свидетелем разговора офицеров в ротной канцелярии. Те из них, кто служил в Германии, восхищались тамошним изобилием и бытовым комфортом. К примеру, только сортов колбасы и видов йогурта за границей насчитывались многие десятки. Отмечу, что в СССР такого разнообразия тогда не было. Слушая эти восхищенные возгласы, я вдруг понял, что мне лучше за кордон не ездить. А то потом буду всю жизнь вспоминать "реки с кисейными берегами".
   Распределение выпускников проходило по строго заведенному ритуалу. Курсанты один за другим заходили в кабинет начальника училища, где заседала специальная комиссия. Возглавлял ее, естественно, сам генерал-лейтенант Быков Н.Д. Выпускники приглашались в порядке своих заслуг или, выражаясь по-современному, в соответствии с заработанным рейтингом. Самыми первыми шли курсанты, закончившие училище с золотой медалью, затем с красным дипломом, старшины рот, сержантский состав и комсомольские активисты. Кто учился слабо, заходили в кабинет последними и получали то, что осталось. Окончив училище с красным дипломом, являясь сержантом и комсгрупоргом, я находился в начале ротного списка. И, войдя в кабинет, на вопрос: "Где хотите служить?", следуя внутреннему убеждению, ответил: "В войсках связи центрального подчинения (это части, подчинявшиеся напрямую Начальнику войск связи ВС СССР), но не за границей". Так я распределился в 138-й отдельный Львовско-Берлинский ордена Красной звезды полк связи верховного главнокомандования (ВГК), расквартированный в городе Муроме Владимирской области.
  
   []
  
   []
  
   Открою небольшой секрет. Как всякое ответственное мероприятие, распределение не пускалось курсовыми офицерами на самотек. Командование роты заблаговременно выясняло наши пожелания о месте прохождения дальнейшей службы. Мы делали об этом записи в специальной тетради. После чего с отдельными курсантами беседовали, уточняя и корректируя их "мечты". Так что, в принципе, задолго до выпуска мы уже примерно знали, куда нас отправят служить. Такой подход в принципе был справедливым. Он позволял избегать всевозможных недоразумений и разбитых надежд. При этом учитывались наши заслуги за время обучения в училище. По крайней мере, мы на это надеялись. Говоря откровенно, за четыре года учебы и службы в училище нас так вымуштровали, что в случае необходимости мы были готовы ехать к любому месту службы. Родина сказала: "Надо!", лейтенант ответил: "Есть!" К слову, раз речь зашла о долге и патриотизме, один из курсантов нашего взвода Андрей А. (из тех, про кого я точно знаю) написал рапорт с просьбой направить его служить в Афганистан. На вопрос о причинах такого поступка, он отвечал пословицей: "Или грудь в крестах, или голова в кустах!"
  
  ***
  
   Наконец наступил день выпуска. Интересно было наблюдать за моими друзьями-однокурсниками. Их было не узнать в новой с иголочки форме цвета морской волны, сияющих хромовых сапогах и подпоясанных желтыми позолоченными ремнями. Некоторые из ребят, получившие распределение в ВВС или ВМФ, щеголяли в синей и черной форме. А у моряков, на зависть всем остальным, на поясе висели кортики.
   Открываются ворота КПП, и в училище впускают гражданских. Это гости, родные и близкие выпускников. Они окружают плотным кольцом строевой плац, где состоится праздничная церемония. Нарастает всеобщее возбуждение. Командуют торжественное построение. Мы быстро занимаем свои места в строю.
  
   []
  Построение на плацу
  
   []
  В строю без пяти минут офицеры
  
   Начинаются торжественные процедуры. Играет оркестр, и вносят Боевое знамя училища.
  
   []
  
   []
  Знаменщик и ассистенты у Боевого знамени училища
  
   Командирами отдаются и принимаются рапорта. С трибуны зачитывается список представителей вышестоящего командования, приехавших поздравить молодых офицеров. Звучит знакомая фамилия "генерал-лейтенант К.". Друзья толкают в бок курсанта, стоящего рядом с ними в строю, говоря в шутку: "Саня, это не твой родственник или просто однофамилец?" Тот спокойно отвечает: "Это мой отец". Немое молчание. Проучившись четыре года в училище, этот курсант никогда не пользовался какими-либо льготами. В то время в курсантской среде протежирование считалось позорным явлением.
   До наших ушей доносятся слова поздравления, потом звучат знакомые команды.
  
   []
  Начало церемонии вручения дипломов
  
   Мы много раз репетировали весь порядок праздничного мероприятия. Перед строем выносятся столы, и нам вручают заветные дипломы. Потом мы проходим торжественным маршем. После чего коробки выпускников выстраиваются перед трибуной, и мы под оркестр поем "Прощание славянки".
  
   []
  Поют выпускники
  
   На этом мероприятие не заканчивается. Во главе с оркестром лейтенантские коробки одна за другой выдвигаются за стены училища на площадь Ленина (ныне Платова).
  
   []
  По главной улице с оркестром
  
   Там проходит возложение венков к мемориалу павших воинов и еще одно прохождение торжественным маршем. Последний раз мы идем ротной коробкой, чувствуя рядом локоть товарища. Четко печатаем шаг, мерно колышутся наши ряды. Когда проходим мемориал, по традиции вверх летят металлические монеты. Они звонко стучат по асфальту. Говорят, что подобный ритуал существовал еще в царской армии.
  
   []
  Торжественным маршем идут новоиспеченные лейтенанты
  
   После этого мы возвращаемся в училище. Здесь строй ломается. Все радостно поздравляют друг друга, и ротная коробка растворяется в объятиях родственников, близких и знакомых, спешащих поздравить выпускников.
  
   []
  Начальник училища и высокие гости.
  Фото на память с лейтенантами-выпускниками
  
   С удивлением вижу, что многие однокашники обнимаются с красивыми девушками. К месту службы они поедут не одни. А вот мне так не повезло, служить начну в гордом одиночестве. Но ничего, какие мои годы! Я еще встречу свою единственную и неповторимую.
   Главное, чтобы не получилось, как в той байке...
  
  ***
  
   Юмористическое отступление.
   Есть такая известная поговорка "Любовь зла, полюбишь и козла". Вот байка о том, как юный офицер оказался бессилен перед потребностями своего здорового организма.
   Холостой лейтенант, будем звать его Петр, приехал к новому месту службы. Дальний гарнизон. Вокруг непроходимая тайга. Ближайшее поселение - крохотная деревушка в десятке километров.
   Подходят выходные. Тут лейтенант смотрит, а второй офицер-холостяк Сергей собирается куда-то ехать на служебном мотоцикле.
   - Серега, ты куда намылился?
   - Да в деревню на танцы...
   - Возьми меня с собой!
   - Поехали!
   Сели офицеры на мотоцикл и рванули по бездорожью. Долго ли, коротко ли - вот и деревня на полтора десятка домов. Свет горит в самой большой избе в центре деревни. Это местный клуб.
   Заходят приятели внутрь, а там играет старенький магнитофон да сидит пяток великовозрастных девиц. О чем-то судачат и лузгают семечки. В углу избы - стол, за которым несколько пьяных мужиков играют в карты.
   Пока Петя оглядывался, его товарищ подскочил к самой молодой девице и пригласил ее на танец. Та оказалась далеко не красавица и к тому же весьма высокого роста. Петя присел за стол, выпил с мужиками, а потом, недолго думая, на следующий танец сам пригласил ту деваху. Танцуя, они разговорились. И Петя почувствовал определенный интерес к партнерше. Дело то молодое. Тут к ним подскочил Сергей, слово за слово, и офицеры вышли во двор на разговор. В общем, пару синяков сослуживцы друг другу поставили.
   На следующий выходной Сергей готовится на танцы, бреется перед зеркалом и тут слышит, как заурчал мотоцикл. Выскакивает он на улицу, а Петр уже укатил. Ясно куда, на танцы в деревню.
   Подошел у Петра отпуск. Его родители получают телеграмму: "Ждите меня с невестой! Купите моей Маше белые туфли сорок пятого размера".
   Папа с мамой стоят на перроне, встречают сына. Подъезжает поезд, и из вагона выходит их Петя, а рядом рослая девица - чистый гренадер. Слово "красавица" к ней ну совсем не подходит. Если в темном переулке она спросит закурить, то слабый духом ей сигареты вместе с кошельком отдаст.
   У отца вырвалось: "Сынок, ты, что страшнее не мог найти?! У нас здесь столько девчат симпатичных..."
   Вот такие бывают повороты. Причем замечу, что в основе данного сюжета лежит реальная история. И, к сожалению, не одна.
  
  ***
  
   Выпуск остался позади, и впереди нас ждет праздничное застолье. Новочеркасск с интересом наблюдает за шествующими по его улицам молодыми офицерами. Милиция, на всякий случай, выставляет усиленные наряды. Ведь по давней традиции выпускники могут начистить сапоги на памятнике Ермаку рядом с Вознесенским собором или поставить на попа лавочки в парке возле училища.
  
   []
  Памятник казачьему атаману Ермаку Тимофеевичу
  
   После окончания торжественных мероприятий в этот или на следующий день выпускники прибывали в финансовый отдел училища за денежным довольствием (первым офицерским жалованием) и документами. По традиции на выходе из здания их встречал курсант младшего курса (как правило, первого). Подойдя к молодому офицеру строевым шагом, он прикладывал руку к головному убору и произносил сакраментальную фразу:
   - Товарищ лейтенант, разрешите поздравить с присвоением первого офицерского звания!
   Расчувствовавшийся лейтенант в порыве благодарности давал курсанту червонец. Здесь существовала особенность - подошедший вторым курсант уже оставался ни с чем. Денежная благодарность полагалась только первому поздравившему выпускника. Знаю, что некоторые лейтенанты-скупердяи этим пользовались. Чтобы не давать денег, они говорили:
   - Спасибо, меня уже поздравили!
   Но таких жадин на нашем курсе было немного.
  
  
  

Эпилог

  
   Этот вечный огонь,
   Нам завещанный одним,
   Мы в груди храним...
   Слова из песни к/ф "Офицеры"
  
   Вот и подошла к концу учеба в училище, вскоре начнется неведомая офицерская жизнь. Но мы твердо уверены в своем будущем. Знаем, что наша страна богата, могуча и уважаема во всем мире. Нас ждут новые надежды, устремления, а порой и разочарования. Будет трудно, но мы справимся. Годы учебы в училище воспитали в нас крепость духа, веру в свои силы и умение преодолевать любые жизненные трудности.
   На плечах у нас первые офицерские погоны. И мы готовы взять на себя ответственность за безопасность нашей Родины, а при необходимости грудью встанем на ее защиту. Эти слова идут от чистого сердца, хотя и звучат немного пафосно. Нам еще предстоит многому научиться, приобрести необходимый опыт и военные знания. Как говорил древнеримский философ Луций Анней Сенека: "Век живи, век учись тому, как следует жить". Надеюсь, что мне на моем жизненном пути попадутся опытные учителя, а сам я стану хорошим командиром для своих подчиненных.
   Как быстро летит время! Вот автор еще курсант-первокурсник, а здесь уже лейтенант. Я возмужал, да и сестренка вытянулась за эти годы и стала похожа на стройную березку. А наши родители... На мой взгляд, они совсем не изменились.
  
   []
  На первом курсе учебы в училище
  
   []
  В первом офицерском отпуске
  
  ***
  
   Когда теперь, по прошествии стольких лет, я мысленно возвращаюсь в прошлое, многое оценивается по-другому. Память - странная штука. Что-то помнится ясно, а что-то, как будто окутано туманной дымкой. Я изложил в своих заметках далеко не все, что помню. Было еще много всего. Иногда забавного, а порой и опасного. Например, эксперимент курсанта Евгения К. по избавлению от молочной кислоты для повышения скоростных качеств в беге с помощью обычной бритвы, посещение городских танцев и многое другое. Но надеюсь, мне удалось главное - передать биение пульса курсантской жизни тех лет.
   Бегут года. Уходят в вечность наши командиры и преподаватели. Редеют ряды моих однокашников. Но мы снова и снова смыкаем строй, как при прохождении торжественным маршем, чувствуя рядом надежное плечо товарища. В наших сердцах навсегда сохранится память о славном времени учебы в училище. Порой нам будут сниться стены родного вуза, курсанты-однокурсники, командиры и преподаватели. Вновь и вновь мы будем видеть в этих снах казарму, отвечать у доски, сдавать зачеты и ходить в наряды. А, может быть, наша курсантская жизнь все еще продолжается? Где-то там за зыбкой гранью известного нам мира...
  
   Взвейтесь, соколы, орлами,
   Полно горе горевать!
   То ли дело под шатрами
   В поле лагерем стоять...
   Старинная строевая песня
  
   []
  
  

Дополнительные материалы

  
  Историческая справка об училище
  
  Новочеркасское высшее военное командное училище связи - государственное высшее военное образовательное учреждение, располагавшееся в Ростовской области, в городе Новочеркасске и существовавшее с 1937 по 2011 год. Носило имя Маршала Советского Союза Соколовского В.Д. Прежние названия ВУЗа: Новочеркасский военный институт связи, Новочеркасское военное училище связи.
  Свою историю училище начинает с 7 декабря 1937 года, когда на базе 41 территориального запасного полка связи директивой ГШ РККА в г. Муроме Владимирской области были созданы курсы усовершенствования командного состава войск связи (КУКСВС).
  30 июня 1941 года директивой ГШ орг.Л/524375 курсы усовершенствования командного состава войск связи были преобразованы в Муромское военное училище связи.
  29 октября 1944 года Муромскому военному училищу связи вручено Красное Знамя.
  В 1962 году была издана Директива о передислокации. В январе 1964 года согласно директиве ГШ 60442 Муромское военное училище связи передислоцируется в город Новочеркасск на базу бывшего суворовского училища и переименовывается в Новочеркасское военное училище связи. И уже в 1964 году начинаются занятия с курсантами.
  22 февраля 1968 года в связи с 50-летием Советской Армии и Военно-Морского Флота училище награждено орденом Красного Знамени и стало именоваться Новочеркасским военным Краснознаменным училищем связи.
  3 августа 1968 года Постановлением Совета Министров СССР училищу присвоено имя Маршала Советского Союза Василия Даниловича Соколовского.
  В 1968-1970 годы в училище проводится работа по переходу на обучение по программам высшего командного училища с сохранением подготовки офицеров со средним военным образованием.
  1 сентября 1970 года произведен первый набор курсантов для обучения по программам высшего военного командного училища связи с 4-летним периодом обучения и последний набор с 3-х летним образованием.
  В июне 1973 года состоялся последний выпуск училища по программе среднего. На выпуске присутствовали Министр обороны СССР маршал Советского Союза Гречко А.А., начальник ГлавПУРа генерал армии Епишев А.А., а также начальник связи ВС СССР генерал армии Белов А.И., который вручал дипломы выпускникам, окончившим училище с отличием.
  26 июня 1974 года состоялся первый выпуск курсантов Новочеркасского высшего военного Краснознаменного командного училища связи имени Маршала Советского Союза Соколовского В.Д.
  С 1994 года училище объявлено государственным учреждением высшего профессионального образования с 5-летним сроком обучения.
  К 1 августа 1995 года осуществлен первый набор курсантов для обучения по программам подготовки, соответствующим третьему уровню системы многоуровневого образования Российской Федерации со сроком обучения 5 лет по специальностям "Радиосвязь, радиовещание и телевидение" и "Сети связи и системы коммутации".
  С 1996 года в порядке эксперимента училище производит набор девушек-курсантов в среднем по 25 человек в год. Кроме подготовки специалистов для Министерства обороны, училище производит обучение курсантов для других министерств и ведомств.
  С 1 ноября 1998 года училище преобразовано в Новочеркасский военный институт связи.
  7 декабря 2002 года - Новочеркасский военный институт связи отметил свою 65 годовщину со дня образования.
  В 2004 году - НВИС переименован в Новочеркасское высшее военное командное училище связи (военный институт).
  12 июля 2011 года - министром обороны Российской Федерации Анатолием Сердюковым подписан приказ 1136 о ликвидации Новочеркасского высшего военного командного училища связи.
  19 августа 2011 года - Новочеркасское высшее военное командное училище связи простилось с Боевым Знаменем.
  С 1 октября 2011 года - училище прекратило свое существование.
  10 июня 2017 года - в Новочеркасске был открыт монумент "Память", посвященный выпускникам НВВККУС, погибшим при исполнении воинского долга.
  
  За 73 года в училище было подготовлено свыше 31 тысячи офицеров-специалистов связи. Среди них - два начальника связи Вооруженных сил России, 37 генералов (из них двое с нашего выпуска) и адмиралов, более 1200 командиров бригад и командиров полков войск связи. В свое время училище окончили пять Героев Советского Союза, свыше семи тысяч выпускников удостоены государственных наград.
  
  
  Благодарности
  
  Я бы не смог качественно справиться с работой над книгой (в чем признаюсь, положа руку на сердце) без поддержки близких друзей и однокашников по училищу.
  Благодарю за критические замечания и дельные советы моего друга детства Мишина Игоря.
  Выражаю искреннюю благодарность друзьям-сокурсникам, предоставившим фотографии из своих личных архивов:
  - Журченко Евгению (отдельное спасибо за поправки в тексте книги);
  - Гуляеву Александру;
  - Козюре Владимиру;
  - Ковалеву Сергею;
  - Фролову Андрею;
  - Бочарову Игорю.
  Хочу выразить глубокую признательность энтузиастам - выпускникам НВВККУС, создавшим в интернете сайты по истории нашего училища. Там содержится много интересной и познавательной информации. Фотографии с этих ресурсов украсили эту книгу.
  Ниже публикую ссылки:
   - "НВВККУС (неофициальный сайт)" ссылка
  - группа в Одноклассниках "НВВККУС.Память" ссылка
   Отдельно хочу поблагодарить секретаря Совета ветеранов НВВККУС Павла Владимировича Седляра за его работу по созданию комнаты истории НВВККУС и бережному сохранению памяти о нашем училище.
  
Оценка: 7.53*14  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"