Павлова Елена Евгеньевна : другие произведения.

04. Сказка на ночь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение истории

  Мать Перелеска.
  Часть четвёртая.
  
   Предисловие.
   Здравствуйте, господа. Знаете, мне тут целых три взрослых и, на мой сумасшедший взгляд, вполне разумных человека сказали, что моя сказка заставила их задуматься. Не по плечу хлопнули: "Вау, круто! А что дальше?", а ЗАДУМАЛИСЬ! Трусливо не спросила - а о чём же они, благословенные, грезят? - но впала в идиотически счастливое состояние. Даже не ожидала от себя, от твари злобной и недоверчивой: как-то мне оно не свойственно. И пребывала в сём незамутнённом блаженстве аж два дня. А потом оно таки замутилось: а что, собственно, праздную? Вроде как и нечего... Издавать эти "чужие воспоминания", как метко назвала их Макс Фрай, никто не собирается, и вряд ли соберётся - то ли харею не вышла, то ли акценты "не те". Хотя предмет внимания всё тот же: проблема контакта. Не с инопланетянами - обойди Жнец! Между людьми, как и во всей литературе фэнтези. Как сказал Маяковский, "Все мы немножечко лошади". А также эльфы, тролли и гоблины - всего в нас намешано. И проблем в межличностном общении не меньше, чем в межрасовом. Мы же все хамелеоны: с виду прямо эльф, а как пообщаешься... Совсем не сказочное, да и не существо даже - здравствуй, дерево!.. Буратино хоть обстругали, а тут... Мизантроп я, мизантроп. Э-э-э, о чём это я? А, да: издавать не будут. А издаваться за свой счёт, даже если и был бы он, свой счёт - не буду я. Дико мне это как-то. Так что слава и широкая известность не грозят. Тогда что? Ну, каюсь - заморочила некоторым людям головы до того, что они, бедные, теперь трудятся: думают над фигнёй всякой, будто им больше заняться нечем. Тоже мне: нашлась властительница дум! Чушь, конечно. Тогда что? Что я не одинока в размышлениях о природе добра и зла? Оно и так известно, кто только об этом ни думал со дня Сотворения. Результаты-то всё равно плачевны. "Где он, где он, корень зла?". Цитата. Где его только ни искали, этот корень. И вряд ли можно сказать на эту тему что-то новое: все и всё давным-давно знают. "Трусить, лгать и нападать", братья Стругацкие. Помним, а как же. Только к самим себе применить - не получается! Никак! Вот - хоть тресни! И всё так же мелко лжём себе и окружающим, так же нетерпимы к инакомыслящим и инакочувствующим. К тем, кто "не как мы", в чём бы это ни заключалось. Всё так же стараемся превентивно уничтожить возможную - всего лишь возможную! - угрозу чему-то там нашему. А она и не подозревала до этого, что она - угроза, на попытку нашу обижается, превращается из возможной во вполне реальную и больно дерётся, зараза такая... И чем дальше - тем оно только хуже, тенденция прослеживается вполне ясно. Увы, интеллект и разум оказались совершенно разными понятиями - будете спорить?
  А смешнее всего то, что ни разум, ни интеллект счастья - того самого счастья, за которым мы и охотимся всю жизнь - не приносят! Хотелось бы сказать, что приносит счастье их отсутствие - это было бы красиво, но... это тоже неправда. Даже те, что пускают слюни и говорят "Агу" - кто вам сказал, что младенцы счастливы? Просто мы этого состояния не помним, вот и завидуем, как и всему, что нам недоступно.
  До того, чтобы пускать слюни, я не дошла, но порадовалась задумчивости читателей изрядно. А может можно - страшась собственной наглости - предположить, что сказала таки что-то, доселе неучтенное? Что-то - это может быть и очень мало, и невообразимо много. Всего один осколок способен радикально изменить картинку в калейдоскопе мира. Пусть и не сразу, со временем. Иногда надо сделать пару лишних оборотов - калейдоскопа или галактики - всего лишь вопрос масштаба.
   И мало того, что сказала - меня ещё и услышали! (Здравствуй, острый приступ счастья!) Пусть три человека - но услышали же, раз задумались! (Щенячий визг восторга где-то в глубинах подсознания.) Так это и есть главное условие - быть услышанной? Даже не понятой, а всего лишь... Какое печальное открытие. Как мало мне оказалось надо от жизни: чтобы меня услышало всего-то три человека. Или - целых три Человека? Всего лишь вопрос масштаба...
  А потом мне стало не до размышлений о сути:
  - И позвольте спросить, чем ты тут занимаешься? Хоть бы чаю налила, ага-ага! Сидит, как вообще уже не знаю кто!
  - Привет! А это у тебя... ой! Извини... А что это там теперь брякает - внутри? Де-таль-ки? А какие? Я посмотрю? А крутилка... э-э... отвёртка? Ну - пусть отвёртка. Есть? А завёртка? Нет, если есть отвёртка, так и завёртка быть должна... нет? Ну, ладно, хоть эту давай...
  - Здравствуйте, благословенная! Это я, ваша любимая шизофрения! Не скучали без меня? Ах, скучали? Ну, извините, занят был: дела, дела! Но я исправлюсь, чесслово! Прямо сразу! Садитесь-ка поудобнее: я расскажу вам сказку...
  
   Сказка на ночь.
  
  По лесу шли уже четвёртый день. Лес, как лес, вполне себе дремучий, живности всякой полно - только успевай отлавливать, пожаривать да покушивать. А главное - нечисти нет совсем. Иди, да радуйся - так ведь нет. Серый Волк брюзжал, как сивый мерин:
  - Вот это надо же было так запулить, а? Тоже мне, добрый молодец, Иван-царевич! Иван-дурак ты, а не царевич! И отец твой был дурак, сколько раз я его из жо... приключений идиотских вытаскивал, и ведь даже на собственных ошибках он так ничему и не научился, клептоман хренов! А ты ещё хуже! Не мог полегче тетиву натянуть, тупица? Сколько ещё за твоей стрелой переться, а? Братья-то уже женятся, поди, а мы шляемся, незнамо где!
  - Да я ж не нарочно, - вздыхал Иван-царевич. - Стрела-то волшебная, кто ж знал, что она в такие дибуня усвищет? Тут уж от меня мало что зависело, это ты колдуну претензии предъявляй. Вот вернёмся - и съешь его на здоровьичко. Он же, гнида паскудная, эту идейку батюшке-царю и подал - вы, мол, отец наш родной, себе в жёны лягушку добыли, чем же сыновья ваши хуже? Может, и из них кому так же повезёт? Вот, кажется, мне и повезёт, блин горелый! Раз так далеко - точно к лягухам, отец рассказывал - долго шёл он тогда. Эх! А может плюнем, а? Давай просто слиняем. Будем ездить туда-сюда, охотой промышлять? Ты зверей наловишь, я шкуры продам, хлебца купим - вот и славно! На кой ляд мне эта жена сдалась? Землянку на холмике у ручейка выкопаем, огородик разведём - репку там, да морковку всякую...
  - Ты совсем сдурел? Ты ж царский сын! - офонарел Серый Волк. - Какая тебе, к лешему, землянка с репкой?
  - Так я ж младший, - поморщился Иван. - Всё равно не я, а Ярослав на трон сядет. И как бы мне при этом вместо землянки земелька не досталась. Ограниченного наделу - вдоль на поперёк по телу, да вглубь на сажень, да поверх трухлявый пень...
  - Вот лягуху поцелуешь свою - а там посмотрим, что кому достанется, кому котёл с лапшой, а кому хрен большой, - не согласился Серый. - Лягухи-то - они все хитры большие. Вкруг носа обведёт и выведет - и не упомнишь потом, где тот Ярослав, да кем тебе приходится.
  - Да не хочу я, - совсем заныл Иван. - Это у Ярослава глазки бегают да ручонки трясутся, как мимо трона проходит, а мне и даром не надо. Это ж сколько думать надо, ночей не спать, чтобы лиха не случилось во всей земле - батюшка ведь не старый, а вся голова уж седая. А послы эти чужеземные? Я бы так кому-нить из них и насовал, вот прямо рукой, прямо в морду, - мечтательно оглядел он свой кулак, габаритами и формою своею более схожий с кувалдою средних размеров, чем с конечностью человеческой. И вздохнул из глубины души о несбыточном: - Эх! А батюшка улыбается, за столы ведёт дубовые, речи ведёт учтивые - и всё поперёк себя, сам себя в узел скрутит и любезничает. А я-то вижу, что у него тоже душа горит хари их поганые расквасить - а низ-з-зя-я-я, понимаешь ли! И ведь всем понятно, что врёт - и послам этим в первую очередь, а тоже врут и не краснеют. Этак и совсем изолгаться можно, а кривда голову и посеребрит. Не хочу я всё время врать, понимаешь? Где враньё - там и предательство, и любая подлость. Противно.
  - Дык... ради блага государства...- растерянно заморгал Серый.
  - Во-во, все так говорят! Только что ж это за государство - на вранье построенное? Если сам царь-батюшка врёт направо-налево - так остальным и Бог велел! Что ж мы тогда мздоимцев да судей неправедных лиходеями объявляем? Тьфу! - с чувством сплюнул Иван-царевич. Булькнуло. За разговором незаметно забрели они в болото.
  - Ой, дурак ты, Иван, - вздохнул Серый. - И впрямь негосударственный у тебя настрой.
  Далее разговор пришлось прервать - всё внимание отнимал поиск более-менее проходимого пути. Сбиться с направления не позволяла магия - сучок на палочке, оправленной в янтарь, всегда показывал на место, где упала стрела.
  Не доходя середины болота, наткнулись на высокую кочку. В макушке торчала воткнувшаяся стрела, рядом сидела огромная - с два кулака - склизкая даже с виду зелёно-коричневая лягушка.
  - Ква-а? - кокетливо поздоровалась она с гостями и, как ей казалось, скромно потупилась. То-есть, дико выпучила и кошмарно скосила глаза, старательно вытягивая отсутствующую в организме шею.
  - Ой... - уставился на неё Иван. Зверюшку было жалко. Эк её перекосило. Животом, видать, мается, болезная. Комаров-то много - вот и облопалась, брюшко и пучит.
  - Ква-а! - громогласно возмутилась лягушка. Что оно топчется, это нелепое порождение сухопутного кошмара? Она, как и всякая уважающая себя лягушка, всю жизнь разучивала эту позу! Когда она ещё была головастиком, бабушка рассказала ей, что иногда одной из них везёт - откуда-то прилетает тяжёлый предмет, втыкается в чью-нибудь кочку - и вот тогда надо не пропустить явления нелепого двуногого существа. Прыгать нормально они не умеют, зато могут подарить обычной лягушке бессмертие. Правда, превратив в такое же нелепое существо, как они сами. И это не сказки - Квасилисква, пару раз навещавшая бабушку, пережила в двуногом обличьи уже много поколений своих внучатых племянников. Правда, её кузине Кваклерии не повезло: вслед за первым предметом вдруг прилетел второй, другой формы - она только квакнуть и успела. И исчезла, и больше никто и никогда её не видел. Но это был единственный несчастный случай за всю историю рода. Ну, и? Что ты топчешься, немочь бледная? Превращай давай!
  - И-и-и... вот это вот... я должен... - от одной мысли о предстоящей процедуре у Ивана во рту скопилась слюна, а желудок решил, что завтрак был слишком плотным.
  - Так, а чё? Быстренько - чмок! - и опаньки, - оптимистично подтвердил Серый. - И давай в темпе, а? Сыро тут, а кости-то старые уж у меня, от сырости ноют. А ещё ведь и обратно тащиться. Сколько мы с тобой - четверо суток ползём? А с этой ещё медленней получится - баба, всё ж таки. Давай, не тяни. Весело взял, весело поцеловал - и линяем. Ну?
  - Тпру! - огрызнулся Иван. - Такой умный - сам и целуй! Жабу эту.
  - Ква!!! - злобно рявкнула лягушка и прыгнула в сторону Ивана. Царевич вжал голову в плечи, попятился и чуть не ухнул в топь.
  - Дурак, ты что несёшь? - яростно зашептал Серый. - А если она уже сейчас речь человеческую понимает? Это ж жена твоя будущая, а ты её жабой! Это ж специальный сорт, царевна-лягушка, что ж ты, как дурак-то уж совсем...
  Иван, брезгливо кривясь, подхватил лягушку двумя пальцами поперёк объёмистой спинки и посадил на ладонь другой руки. Пальцы сразу непроизвольно вытер об штаны. Штаны были латные, помогло слабо. Целоваться Иван любил и умел, но вот это, вот такое вот... Уй! Нет, вы серьёзно? Попытался вытянуть губы трубочкой для поцелуя, но лицо было против. Оно, как оказалось, имело собственное мнение относительно объектов для близкого контакта: углы рта от омерзения уехали чуть ли не на шею, нос гадливо сморщился, а брови трагически сошлись домиком где-то ближе к макушке. Иван смотрел на лягушку. Лягушка смотрела на Ивана. Они не понимали друг друга.
  Серый нетерпеливо зарычал, и Иван решился пересилить себя. Заткнул двумя пальцами нос, крепко зажмурился, поднёс лягушку к лицу и смачно чавкнул кривящимся в невообразимой гримасе губами, изобразив поцелуй. Слизь, тина, болотный ил - эти аппетитные вкусовые ощущения привели к закономерному результату. Довольно симпатичная, но и довольно увесистая преображенная поцелуем Кваклукерья барахталась в болотной грязи, брякнувшись туда с высоты немалого Иванова роста, а Ивана-царевича неудержимо рвало. Только когда желудок окончательно опустел, Иван опасливо покосился на ту, что предназначила ему судьба. Да-а, поймёшь тут что-нибудь, в этом комке грязи посреди болотной жижи. А Серый, сволочь, аж на спину от хохота повалился, в грязи дрыгается, лапами в воздухе болтает! Да я ж тебя прибью сейчас, собака страшная!
  - Убью-у-у! - слабо взвыл Иван, шатаясь от навалившейся слабости.
  - Аф-ф! Тя-тяф-ф! Ой, хихи-у-у-у! Вау-вау-ы-ы-гы-гы-ы! - утробно изнемогал Серый.
  Из болота выскребались долго и мучительно. Магический компас больше не работал, чуть не заплутали. По собственным следам не получилось: болото, видать, тоже непростое было. Еле выбрались, когда уже стемнело - грязные, вонючие, трясущиеся от усталости, искусанные комарами и опухшие от укусов до подушечного состояния. Даже толстый слой грязи не спас - прокусывали, гады! Серому-то что? Он волк, его комар разве что за нос цапнуть может, да за уши, где мех пореже, а людям - караул просто. Рухнули на подушку мха, не в силах пошевелиться, у первых же, ещё тощеньких, болотных сосен и заснули. Замёрзнув, подкатывались всё ближе друг к другу и утром проснулись, с двух сторон обнимая Серого - грязного, но тёплого и шерстяного. Пока искали ручей, чтобы отмыться, Серый пытался с ними разговаривать, но оба человека отвечали только дикими взглядами - на Серого и друг на друга. Нашли ручей, развели рядом костёр, отмылись по очереди. Иван распаковал суму, и Серый передал отжимавшей длинные волосы девушке новенькое платье. И она вышла к костру из-за куста, и смогла действительно скромно и смущённо потупиться. А ничего девочка. Фигурка, глазки, щёчки, носик кнопочкой. Ротик только великоват, но её и не портит вроде...
  И женился Ярослав, старший сын, на боярской дочери. И прожил десять лет. Говорила ему мама Квасилисква: не хами прислуге, сынок. Пчела мала, а жалить зла. Сама ляжет, но врага накажет. Холоп найдёт, как отомстить. Говорила - не забудь, сынок! Да не пошла наука впрок. Заносчив стал Ярослав, на побои скор, да на девок падок. Обидел он дочку конюшего, сильно обидел. Сбросила его лошадь на молодецкой охоте из-за колючки под седлом, неведомо как туда попавшей, да кабан раненый и задрал. Две царевны, дочери его, сиротами остались.
  И женился средний сын на купеческой дочери. И прожил двадцать лет. Говорила ему мама Квасилисква: не пей боле одной чары, сынок. А показалось мало - не ходи сам в подвалы. Лестница не крута, да голова уже не та! Спуститься легко - подняться трудно. И супруга любить не будет. Говорила - не забудь, сынок! Да не пошла наука впрок. Погреба у тестя были обширные да богатые, а в них много бочек зелена вина. Последний год средний сын в одном из подвалов и провёл, уж по своей воле или нет - неизвестно. Говорили - выходить ему лень было. Там и нашли. Дочь-то с зятем и на тризну не пришли, змеи подколодные.
   И женился младший сын на лягушонке Кваклукерье. И стал жить.
  А царь-батюшка всё правил да правил, правил да правил. Квасилисква - она ж не дура, понимала, что царю конец - и ей трендец, вот и старалась, как могла, чтобы муж прожил подольше. Одно дело - царица, а мать царя - это уж не то. Для себя старалась, а что всем прочим от того хорошо - так это побочный эффект. Нет, думала, конечно, чтобы от её "хорошо" другим пакости не вышло. А то ведь как? Обидятся, али позавидуют - и отомстят. А так - всем хорошо, а ей - лучше всех, и все довольны. И благодарны даже, без неё-то хуже было! Оно, конечно, так повернуть - уметь надо, чтобы твоя выгода всеобщим благом оборачивалась, ну, так она хитра, хитры умеют.
  Так оно и получилось, что прожил батюшка-царь без малого сто лет. И на трон уж не Ивану-царевичу, а сыновьям его восходить было впору. Да он и не расстраивался. Прожил замечательно, честно и относительно вольно, ни в чём поперёк себя не шёл, не врал, не подличал - чего ещё желать? И было у них с Кваклукерьей три сына...
  Вот так ещё одна счастливица из рода Квакуш удостоилась бессмертия. По лягушачьим меркам, конечно. Вдвоём с Квасилисквой они навещали иногда родное болото, являя собой яркий пример высот, которых может достичь простая лягушка. И наставляли юных головастиков, чтобы их внучатые племянницы не забывали изучать необходимый этикет и могли при надобности скромно потупиться. Или вовремя затупить - тоже умение нужное и немаловажное. Объясняют тебе иностранные послы впятером, что ты должна, почему, кому и сколько, а ты - не понимаешь. "Власть? Вся - мне? Это хорошо ли? А кому хорошо-то - мне али вам? Да не серчайте уж, глупа я, с рождения такая... А чем лучше отравить моего мужа, вам лучше спросить у моего мужа. Вот уж, у кого разум: всех наставит, и сразу. Вот и он, кстати. Дорогой, ты не знаешь, вот тут интересуются... Ну, куда же вы все?" Хитростей у хитры много, и все надо выучить и уметь применять. И тогда, может быть, однажды одной из них снова повезёт.
  Вот и всё, спи теперь. Вот так ладошку под щёку подложи - и спи.
  - А они жили долго-долго?
  - А то! Сколько хотели, столько и жили.
  - И... не умерли?
  - Вот уж не знаю. В сказке этого нет. Но если жить совсем надоело - что ж не умереть?
  - Но... мне не нравится! Это плохо - когда умирают!
  - Это сложный вопрос, Ника, а сейчас уже поздно. Давай в другой раз?
  - Ну, па-ап! Вот ты уйдёшь сейчас, я всё буду думать, думать... - изобразила Ника лицом нечто сморщенное, долженствующее, по её мнению, свидетельствовать об умственных усилиях. Потом покосилась на папу: поверил? И привела главный аргумент:
  - И так и не засну!
  - О-о! Да-а! Столько думать - это, конечно, стра-ашно вредно! - засмеялся Дон. - Ну, хорошо. Вот, смотри: с моей точки зрения, смерть плоха тем, что это одноразовое событие. - Ника нахмурилась уже в настоящем усилии соображения. - Сказать потом: "Фу-фу, мне не нравится, верните, как было!" - не получится, право голоса утеряно, - объяснил Дон. - Не люблю я одноразовые решения, я люблю возможность выбора. А смерть эту возможность отбирает. Только не путай с поднятием во Жнеце: оно было придумано как раз для того, чтобы продлить существование личности. Просто процесс переделки оказался слишком болезненным - и для тела и для психики. Оказалось проще сначала полностью выключить, а потом запустить по новой. Так вот. С одной стороны, смерть - да, нехорошо. С другой - это право. Неотъемлемое право любой личности. - Ника удивлённо распахнула глаза. - Бывает иногда так, что нет другой возможности прекратить страдания - телесные или душевные. Бывает, поверь мне. Это больно для тех, кто остаётся. Им обидно и одиноко. Но нельзя думать только о себе. Бесконечно быть и не устать от этого могут только Перворождённые и не-мёртвые. А любой другой разум устаёт со временем от впечатлений и переживаний, и принуждать его жить иногда не менее жестоко, чем отобрать жизнь у того, кто жить ещё очень даже хочет. Принуждение всегда не лучший выход, а некоторые виды его и вообще вне закона. Но об этом я тебе расскажу завтра, если захочешь. А сейчас пора спать.
  - Вот! А ты говоришь! А меня при-нуж-даешь! Спать!
  Дон растроганно расхохотался. Правильно её Гром прозвал: Вояка! Но логика на уровне, не отнимешь!
  - Да обойди Жнец, милая! Но - что ты сейчас будешь делать? Мы с мамой тоже спать сейчас ляжем. Будешь бродить одна по тёмному дому? А потом - опять мыться, раздеваться и укладываться - сама, одна, и сказку никто не расскажет, я уже спать буду. Ну, что? Встаёшь?
  Мрачное сопение - совсем, как у Лисы в задумчивости.
  - Н-нет... Спокойной ночи, папочка!
  - Спокойной ночи. Засыпай, я посижу ещё, - Дон прикрыл светляка колпаком и откинулся в кресле.
  
   Глава первая.
   Земля. Владимир.
  Когда ему было десять лет, подарили ему книжку Уэллса "Человек-невидимка". Впечатление превзошло все ожидания. А вдруг - правда? Вдруг уже действительно изобрели? В космос же летают уже? Вдруг и это уже есть, только не сказали никому учёные? Поляризованное стекло ведь есть? Почему не быть поляризованным людям? Может, по улицам вовсю бродят невидимки, а остальные об этом ничего не знают? Года два ещё нервно оглядывался, потом прошло. Да ну - глупость же детская, кому он нужен-то?! А потом - случайно - обнаружил, что способен как-то ощущать направленное на себя внимание, чужой взгляд. И счастливо об этом забыл - за ненадобностью. Даже не рассказал никому - ещё сочтут уродом каким-нибудь. А так - зачем такое умение во всех отношениях благополучному двенадцатилетнему пацану? Вот и забыл. Пока в армию не попал - так и не вспомнил.
   А сейчас всё опять вернулось. Вот уже три дня его донимало неприятное чувство взгляда в спину. В Чечне оно было чрезвычайно полезным - это его умение чувствовать чужой взгляд, чужое внимание. В первый раз оно спасло кроме него только одного - приятеля Саньку, остальные подняли зелёного необстрелянного мальчишку на смех. И погибли почти все. Потому, что снайпер. Трое, что оказались только ранены, рассказали в части про "злого шамана" и в дальнейшем к Вовке уже прислушивались все. И Вовкой он сразу перестал быть. Если сказал рядовой Владимир Сайко, что чувствует чужой взгляд - значит, так и есть. Полезно это было в Чечне, слова нет. Раз двадцать жизнь спасало всем, кого предупредить успевал. Пошутить, чтобы посмотреть, как мужики наземь падают и в щели забиваются, слава Богу, ни разу в голову не пришло, даже пока совсем дураком был. А здесь-то оно откуда?
  И ведь не только на улице, даже дома постоянно возникало ощущение того, что он не один. И не в квартире - а прямо здесь, в комнате, за спиной! В затылок дышит, обернись - увидишь! Просто чертовщина какая-то! В квартире тоже спрятаться негде, однокомнатная на третьем этаже, без балкона, в окнах стеклопакеты... Приладил зеркало за монитор, сел - вроде как играть... вот оно! Не шевелясь, глаза в зеркало... И нет ничего! А волосы дыбом на загривке, верный признак - следят! В бинокль через окно? Ладно - в комнате, но кухня на другую сторону дома выходит, а там то же самое! Не могли же со всех сторон обложить? Или это уже крыша едет? "Если вы параноик, это ещё не значит, что они за вами не следят". Нет, так нельзя. Он же работать не сможет - в постоянном напряжении. Какой из него тогда чистильщик? А место терять нельзя, мать и сеструху с племяшкой тянуть надо. На чистку заказы редки, за восемь лет - всего шесть, аккуратный у него босс, не зарывается. И платит хорошо. А так - охранник сутки через трое, играй, сколько влезет! Правда, игрушки дорогие, без гонораров за чистку не потянул бы. Один вездеход чего стоит - не на мелкие покатушки ездить, а всерьёз. Чего в него только ни напихано, и куда он только на нём ни ездил! А за последний заказ - вот эта прелесть, мониторище метр на полтора и комп навороченный. Остальное опять на маму уйдёт и на сестру с племяшкой. Беда тут случилась, пока он в Чечне был. Отец с зятем, сеструхиным мужем, на дачу по весне поехали. И не доехали. КАМАЗ на встречку вылетел, оба насмерть. Как насмешка - он всю Чечню прошёл с тремя царапинами, а тут... У мамы сразу инсульт. Как они втроём полгода до его прихода из армии протянули - даже думать не хочется. Да и он в затылке зачесал - слишком много денег надо и сразу. Где ж столько взять? Хорошо, не растерялся - позвонил мужику, с которым вместе дембильнулись. А он ещё кому-то позвонил. А в результате Вову за ручку к шефу привели и представили. И он, Вован-дурак, сперва обрадовался, даже благодарен был - выручили! Подумаешь - гада какого-то грохнуть втихаря: в Чечне без счёта клали, фигня какая! Это потом он понял, что влип. Что одноразовой такая работа бывает только в том случае, если ты сам вместе с работой заканчиваешься. Но - поздняк метаться. Влип - и влип, главное, что получается неплохо - значит, так жить и будем. Осваивать мастерство. Больше профессий, хороших и разных... С первого гонорара отцу и Серёге памятники поставил, всё путём, чтобы прилично, а не абы как. И маму сразу в платную клинику с сестринским уходом перевёл. Очень дорого. А что делать? Там её почти вылечили, но... не совсем. Заговариваться мама стала, про отца всё спрашивала, куда ушёл, да когда придёт. Сказали - это уже психиатрия. И живёт теперь мама в интернате. Нет, самом лучшем, платном - но в интернате. Сам настоял, сеструха против была. Как же так - маму на чужих людей оставлять? Но Владимир был непреклонен. Они работают, племяшка в школе - а с мамой кто? Сиделку нанимать? Так это вообще деньги запредельные. Да и незачем ребёнку расти рядом с не совсем нормальной бабушкой, ни к чему хорошему это не приведёт. А там и прокапают, если что случится, и покормят, и переоденут. Всего-то чуть доплатить не по ведомости. Навещали они маму нечасто: в интернате не приветствовалось. "Больная перевозбуждается", как объяснил им врач, "А седативные средства в её возрасте не очень полезны". Вот так-то. Всё, что Владимир себе позволил за восемь лет - однокомнатную хрущобу на окраине, чтобы сеструхе не мешать личную жизнь устраивать, машинку да Варкрафт. Только что-то не больно она у неё устраивалась, эта личная жизнь. За семь лет по наблюдениям Владимира - всего два ухажёра, да и то - так... А у самого и вообще никого. Всерьёз ухаживать - оно денег требует. Да и про специфическую часть своей работы проболтаться не хотелось бы. Так-то не треплив, но - вдруг? По пьяне, туда-сюда... Лучше уж в компе сидеть, оно безопаснее. Сначала на старье играл, апгрейдил часто, но старьё - оно и есть старьё. Зато теперь - сказка! Правда, вот этот последний заказ, который эту сказку ему купить позволил... Что-то там было такое... неправильное, но что - вот вылетело из головы, и всё! Что-то хорошее, будто внутри головы мягкой лапкой ласково погладили... и память стёрли. А стоит попытаться вспомнить - сразу блаженная мечтательность нападает, и тянет уехать за город, в поля, и кажется, что именно там - жизнь... Вот же фигня какая! Да он с десяти лет в деревню не ездил, как прабабка померла! А теперь ещё и мерещится, не пойми что. Ну, положим, шеф от него избавляться не будет, тут у Владимира всё схвачено и прикормлено, он о такой задумке начальства сразу узнает. Не первым, но вторым. Меры принять успеет. А шеф не дурак, понимает, какие это меры. Уж кто-кто, а шеф хорошо знает, как "Володенька" чистить умеет. Не будет его шеф заказывать, разве что сам и неожиданно, но на это у него кишка тонка. Шефовский зять? Гнилой мужичонка, конечно, и трус, каких мало. А трус опасен, со страху такое делают, что и не всякий смельчак решится. Но... нет, Михаил мёртв, а других левых выходов на исполнителей у зятька нет. У Коляна, шефовского "оппонента", к Владимиру тоже претензий быть не может, всё обговорили. Ни черта не понятно, но ведь следят же! Такое ощущение, что чуть ли не в рот заглядывают - а нет никого! Дьявольщина! Облазил всю квартиру - скрытую камеру искал. Пусто. Аппаратик по знакомству достал, который "жучков" выявляет. Чисто. А взгляд так спину и сверлит, и сверлит. Так и хочется резко обернуться. А толку? Вот зеркало! Никого там нет! Руки мелко дрожали. Хорош чистильщик - с нервным тиком!
  
   Мир.
  - Вот уж не зна-аю! Ты говорил - спокойный. Псих он, твой протеже. Дёргается, оглядывается, только что не подпрыгивает! - Йэльфи в оазисе Ри грелась на солнышке и отпивалась чаем после суток наблюдения за объектом.
  - А то! Я же тебе говорил - не смотри прямо. Он же профессионал, такие даже осторожное внимание к себе чувствуют, а ты ему почти на плечи взобралась! - отстаивал Дон своего кандидата на переселение.
  - Ой, да что ты? А как, если там места почти нет? Квартирка-то крохотная. Я и так вскользь, исподволь - всё равно чувствует.
  - Так это прекрасно! Это значит, что у него даже в неприспособленной к мощной магии человеческой тушке имеются способности, хоть какие-то. А в остальном как он тебе?
  - Ну-у, чистенький, аккуратный. Ничего так. Но какой-то он... никакой. Незаметный.
  - А то! А что ж ты хочешь? Профессия у него такая. Был бы заметным - его бы уже и не было. А чем он дома занимается?
  - Ой, детка, я не поняла. Там у него такая штука, наподобие видеошара, только плоская. Там что-то вроде мультика, но он им как-то управляет. Я даже не поняла, работа это для него или развлечение. Сплошные надписи, и кого-то всё время убивают. Вроде, имеется в виду магия. Зачем убивают - непонятно. Как Вэйт говорит: нефункционально. Никаких попыток взять на взгляд, или хотя бы поговорить, заставить сдаться, просто - тресь, тресь. тресь - и труп. А среди них явно встречаются разумные, или хотя бы полуразумные, как Звери. Во всяком случае - говорящие. Мне это очень не понравилось.
  - А ты не читала то, что я переводил из их сказок? - Йэльфи отрицательно скривила тонкое личико. - Ага. А нашего райна Берта помнишь? Во-от. У них там до сих пор существует концепция Добра и Зла, как противоборствующих сил.
  - Высь и Крылья! Чушь какая! - возмутился до тех пор молча присутствовавший Ри. - Вот только таких идей драконам и не хватало! Этот ваш Артём хоть подобной фигнёй не страдает. Не-е, если у него такой взгляд на жизнь - я против.
  - Да ладно, - отмахнулся Дон. - Не думаю, что всё так плохо. Мы ж не знаем, почему он этим занимается. Может, он вынужден так поступать. Может, это он так тренируется. По профилю. Надо спросить у Артёма, что это за занятие, а потом думать дальше.
  - Да зачем он тебе сдался? - возмутилась Йэльфи. - Вон у нас народу сколько, выбирай, кого хочешь! Эдиль, например - отличный мужик. И его сын Гран. Грана даже в Старейшины записали, хоть он и Истинный эльф был, а не Перворождённый.
  - Это тот, который тесть Мастера Кириана? А ты понимаешь, что он сразу за собой в драконы всю свою смертную родню потащит? Первым как раз Мастера, чтобы доченьку свою его смертью не огорчать - Кириан уже совсем старик, а жена не состарилась, видимо - полукровка. Но это полбеды, он отличный мужик, я его знаю. Так ведь Гран и внуков своих, и правнуков потащит. А Ри его на фиг пошлёт. И будет прав! И получим мы первый скандал среди драконов. А там, глядишь, и на фракции делиться начнём. Нет уж! У нас с Лисой тоже Ника есть, я же не предлагаю её в драконы взять? Потому что неизвестно ещё, что из неё вырастет. А Гран твой уже вполне вырос, и сентиментальностью своей уже всех задолбал! А Владимир мне тем и понравился, что у него всё в меру. Ри, я же не настаиваю, чтобы его сразу в драконы брать! Я его в "Поиск" сватаю, для "Поиска" он идеален. А в драконы - это если он вам всем понравится. Но для этого надо, чтобы он был здесь, я не прав? Не пойдёте же вы туда, чтобы с человечком пообщаться? Даже с таким интересным. А вы зря фыркаете: действительно интересный человечек, даже вполне разумный - для маложивущего, конечно. Вот, даже знаю, как сказать: он разумен настолько, что не агрессивен. А что ты кривишься? Это, между прочим, показатель.
  - Ой, да что ты? Значит, самый разумный - это мох! - ядовито фыркнула Йэльфи.
  - А мох, кстати, весьма агрессивен, ты память-то включи эльфийскую! Он просто медленный, но ты вспомни, что он с любой неподвижной поверхностью делает! Так что - ни фига! С такой работой, как у него, и не стать агрессивным заморозком... нет, выморозком? Как они говорят-то? Скотиной, короче - оно для маложивущего огромный плюс!
  - Так, выяснять параметры разумности будете без меня! - пресёк Ри наметившийся философский спор. - Кто туда с твоим кандидатом разговаривать пойдёт?
  - Лья! - сразу отозвался Дон. - Я уже спросил, она в принципе согласна. Во Дворце сейчас никого, все по Домам разбежались, и ле Скайн все операции свернули, ей делать совершенно нечего.
  - Вот и вперёд. Пусть проконсультируется у Артёма, что это за видеошар - и к этому твоему... Войла...димиру... тьфу, язык сломаешь! А уж притащите - тогда и посмотрю, кого ты мне опять подсовываешь.
  - Да не подсовываю я, - начал было опять Дон, но Ри только отмахнулся. Не подсовывает он! Драконов получилось уже десять штук, из которых сам он выбрал бы только Лису. Ну, Вэйта. Может быть. А остальные... Кто случайно, а половина - с подачи именно вот этого самого неугомонного Дона. И он ещё что-то там говорить пытается, нахал!
  
   Земля. Владимир.
  Возвращаясь с сумкой из магазина, обнаружил на двери подъезда объявление: "Диана. Оккультная и психологическая помощь". Лаконично. И расположено так, что взгляд прямо прикипает, мимо не пройдёшь! Хмыкнул скептически и поднялся в квартиру. Выпил чаю. Мысли упорно возвращались к объявлению. Прямо перед глазами стоит... А, чем чёрт не шутит! Не в церковь же идти? "Батюшка, я тут уйму народу уже пришиб, и останавливаться не собираюсь, потому как деньги нужны позарез. Грехи отпустите?" Ага. Смешно. А врать в церкви... нехорошо как-то. До такого он ещё не дошёл. А тут... нет, чушь, конечно, никогда не верил, но... а вдруг? Он быстро сбежал вниз и оторвал объявление целиком.
  - Здравствуйте. Я вас очень внимательно слушаю, - промурлыкал ему в ухо приятный, даже интимный какой-то голос. Владимир даже головой встряхнул. А туда ли он звонит? Может, это секс по телефону - вот и вся психологическая помощь...
  - Это... Диана? - уточнил он.
  - Да-а, - мурлыкнул голос. - Что у вас случилось? Неудачи по работе? В личной жизни? Странные явления в доме? Ощущение преследования?
  - Да! - обрадовался немало удивлённый Владимир. - Да! Вот как раз... преследование! Знаете, полное впечатление, что за мной следят! Я не псих! - поспешно уточнил он.
  - Нет, конечно нет, - утешающее улыбнулся голос. - Вы сможете приехать завтра около трёх? Запишите адрес, я постараюсь вам помочь.
  - А-а-а... сколько... с меня? - слегка очнулся Владимир, пока записывал, куда ехать.
  - Не больше тысячи. Рублей, - улыбнулся голос, и в трубке запищало. Владимир положил трубку, провёл привычным жестом по волосам... и обнаружил, что он весь в испарине. Весь взмок, будто от пробежки на хорошей скорости. Ни фига се! Совсем нервы ни к чёрту! А взгляда-то не чувствуется! Оппа! Может, поторопился он за помощью бежать? Но такой голос... нет, поедет обязательно! Страшно интересно, как выглядит женщина с таким голосом! Никогда такого не слышал! И... странное что-то было в разговоре. Не оставляет ощущение, что говорила она не на русском языке. Нет, все слова Владимир понимал нормально, да и какой ещё это мог быть язык, если не знает он языков, кроме русского, так какого же чёрта, кажется? Но... ладно. Доедем - увидим.
  На следующий день, как только он вышел из дома, стало ясно, что рано он обрадовался. Чужой взгляд опять буравил спину. Просто физическое ощущение уже! Позавчера ночью даже проснулся от того, что спина люто чесалась. Даже решил, что укусил кто-то - комар, или клопы завелись! Постель перетряхнул, даже в зеркала смотрел на спину на свою: одно спереди подставлял, к другому спиной - извивался, как червяк, чтобы изображение поймать, чуть шею не свернул. Но ничего, конечно, не нашёл он там, на спине своей. Психосоматика...
  Машинку решил не брать - заметная слишком, не стоит светиться. И все время, пока ехал в автобусе, пока искал дом, пока поднимался по лестнице на второй этаж, чувствовал на себе чужое внимание. А Диана разочаровала. Тот самый незабываемый голос принадлежал довольно симпатичной, но ничем не примечательной тётеньке лет тридцати, а учитывая ухоженность - и больше. Даже обидно. Таких вокруг навалом. И он сразу сник. Нет, вряд ли такая ему поможет. Почему внешность незнакомки должна была иметь большое значение, он объяснить бы не смог, но... он внутренне уже готовился к чудесам, а тут...
  - Садитесь, - пригласила она его в кресло, стоявшее боком перед письменным столом. Почти, как в поликлинике, только кресло, а не казённый стул. Однокомнатная квартира была превращена в офис. На стене рядом с креслом хозяйки висело большое овальное зеркало, закрытое материей в цветочек. Не факт, конечно, что зеркало, но что это ещё могло быть? - Расскажите мне всё, пожалуйста. Совсем всё. Иначе я не смогу вам помочь. Здесь важна любая мелочь, даже совсем незначительная на ваш взгляд.
  Вот опять: всё понятно, все слова, но... А так ли эти слова звучат? Пока говорит - кажется, что не русский это язык, хоть тресни, а как договорит - вроде и нормально всё... Смазывается внимание... Или это уже тоже бред? Паранойя прогрессирует. Ладно, замнём пока. Вздохнув, он приступил к рассказу. Уж раз приехал...
  - Понимаете, ещё в детстве выяснилось, что я каким-то образом чувствую пристальное внимание, взгляд в спину. В Чечне это очень полезным оказалось, и не только мне, - Диана поощряющее кивала, Владимир мало-помалу сам увлёкся своим рассказом и рассказал всё. - ...И зеркало даже повесил, но, конечно, никого в нём не увидел, - вздохнул он, заканчивая. - Я понимаю... - "как всё это звучит, но, честное слово, я не сумасшедший", хотел продолжить он, но Диана мягко перебила его:
  - Это потому, что у вас зеркало неправильное, - сообщила она, сочувственно кивнув. Дошло до Владимира не сразу. А когда дошло...
  - В-вы... хотите сказать?... - заозирался он.
  - Конечно! Вот, взгляните в моё, - и она отдёрнула материю.
  Владимир перевёл глаза и охнул. Прямо рядом с его креслом в зеркале стоял... стояла... стояло... Почему-то выскочило слово "эльф", хоть на эльфа из того же Варкрафта это не походило ни чуточки. Проказливая рожица с огромными глазищами, шёлковая белокурость водопадом... Эльф скорчил рожу и показал Владимиру язык. И ладошками помахал, приставив большие пальцы к голове. Владимир и решил бы, может быть, что это не зеркало, а экран и несложная анимация, но чуть слышный шелест и движение воздуха слева, где заведомо никого и ничего не было, дало понять, что это именно отражение, и именно это там и происходит - машут ладошки, машут! Эльф самозабвенно корчил рожи, кривлялся, приплясывал и вилял задницей. Руки и ноги вдруг налились каменной тяжестью, Владимир хотел крикнуть, но горло сдавило осознанием реализовавшегося детского страха. Хладнокровный и уравновешенный чистильщик, прошедший всю Чечню с тремя царапинами, сполз в обморок. Последнее, что запечатлело его сознание - гневно сведённые брови Дианы, её оклик "Вэйт!" и отражение эльфа в зеркале, вздёрнувшее ручки в жесте "А я-то что?".
  Пришёл в себя он, полулёжа в том же кресле. В комнате никого не было, на лбу у него лежало мокрое вафельное полотенце, ворот рубашки расстёгнут, на левой стороне груди - ещё одно полотенце. Ишь, озаботились! Где-то за дверью, видимо - на кухне, кто-то громко кого-то распекал. Понятно было только по интонации, слова не разобрать. Потом шаги - и вошла Диана.
  - Отличный розыгрыш, - мрачно приветствовал её Владимир. На всё ещё сердитом лице её удивлённо взлетели брови:
  - Розыгрыш? Какой же это розыгрыш? Это Вэйт, паршивка такая! Она действительно за вами следила, и не одна она. Но так кривляться! Совсем от безделья взбесилась! Не интересно ей, видите ли! - Диана открыла шкафчик в углу, оказавшийся баром, достала две рюмки, бутылку с чем-то тёмным, раздражённо поставила на стол и села. - А теперь не идёт, стесняется, что до обморока вас довела.
  - Но... зачем? - Владимир обобрал с себя полотенца и уселся нормально. Играете, да? Так я вас переиграю!
  - Она, как вы могли заметить, не человек. Она эльф. Вас хотят нанять эльфы, - Диана плеснула в рюмки... видимо, вина, взяла свою, пригубила, успокаиваясь. - Работа не здесь, а у них, там. Следили, чтобы понять, действительно ли вы им подходите.
  - Да? И как? Подхожу? - сохраняя внешнюю серьёзность, уже забавлялся втайне Владимир. Какой-то бесшабашный азарт овладел им, душил дурацкий нервный смех. Эльфы, надо же! Поумнее-то ничего не могли придумать?
  - Понятия не имею! - уверила его Диана. - Это не мне решать. И не ей. Она только отчёты отправляет, а решают там.
  - Но послушайте! - весело взмолился Владимир, - Зачем я - я! - могу понадобиться эльфам? Вам не кажется, что это абсурд? Может, хватит?
  - Видите ли, всё очень просто. Вы можете сейчас просто послать всё это подальше, не стесняясь в выражениях. В этом случае я с чистой совестью возьму с вас штуку, потому что дважды они к одному человеку не обращаются. Если я сообщу о вашем отказе - от слежки вы будете избавлены раз и навсегда, бесповоротно. Настаивать на вашей кандидатуре они не будут, работник по принуждению им действительно ни к чему. Это ведь решит проблему, с которой вы ко мне обратились? - Владимир задумчиво кивнул. - Во-от, - довольно кивнула Диана. - Вариант второй - вы соглашаетесь на собеседование и чистку памяти в случае отказа. Письменно.
  - А сейчас? Сейчас мне не надо... чистить?
  - А что вы можете рассказать? - насмешливо дрогнули брови и крылья носа. И взгляд этак лениво, медленно просочился из-под ресниц... Нет, хороша, чертовка! И голос - ах, какой голос! А рассказать...
  - Ну-у... - задумался Владимир. А нечего рассказывать, понял он. Разве что терпеливому дяде с добрыми глазами - психиатру...
  - Вот именно. Вы пейте, такого здесь не делают.
  Владимир хотел было ядовито поинтересоваться, где это - здесь, но, захваченный абсурдностью разговора, взял рюмку. И почти поверил! Почти! С первого глотка! ТАКОГО - ЗДЕСЬ действительно не делали! Задумчиво допил. И заговорил серьёзно.
  - Я очень хочу. Дико, безумно. За возможность хотя бы пообщаться, просто знать, что они действительно есть, я бы согласился на любую работу. Но - со своей я уйти не могу.
  - Почему? - удивилась Лья. - Знаете, они могут решить почти любую проблему, и никогда не скупятся, если исполнитель прилежен. Я периодически на них работаю и, знаете ли, не жалуюсь совершенно.
  Владимир включил в кармане глушилку. Жизнь научила нигде с ней не расставаться.
  - С моей работы можно уйти только в гробу, - криво улыбнулся он. - А если живым - у меня очень больная мама и одинокая сестра с ребёнком. И мой шеф знает, где они живут.
  - Жнец Великий, какая мерзость! - возмутилась Лья. - Я правильно поняла: вас будут шантажировать их жизнью?
  Владимир пожал плечами. Не переигрывай, тётенька! Шантаж - он и в Африке шантаж. А у эльфов, значит, нету. Ага, уже верю!
  - Так, - решительно встала Лья. - Вы пейте, а я ненадолго вас покину. Такие вопросы я не решаю. Простите, я плохая хозяйка! Фрукты? Сыр?
  - Нет-нет! Такое закусывать - кощунство! - совершенно искренне воскликнул Владимир.
  Оставшись один, выпил ещё рюмку божественного нектара - назвать вином язык не поворачивался! - встал и прошёлся по комнате. Подошёл к зеркалу, щёлкнул пальцем. Не экран. Полированный металл. Рамы нет, просто овал трёхсантиметровой толщины. Судя по звуку - цельнолитое. И не серебро. И уж не сталь точно. Твою ж мать! Во что это он влез, а? Может, он спит? И чуть не взвыл в голос от собственного щедрого щипка за бедро.
  - Вопрос в том, насколько ваша семья толерантна, - входя в комнату, сказала Лья. - Они согласны забрать вас всех, но тогда уж на постоянное жительство. Но там живут не только люди, вы понимаете меня? И с вашей семьёй, вы уж извините, переговоры они вести не будут. Это только ваше дело. За материальные блага не беспокойтесь, и вам, и им всё возместят, это мелочь. А вот готовность к адекватному восприятию - это важно. Там очень жёстко следят за тем, чтобы не возникало межрасовых конфликтов. Очень жёстко. Вы же понимаете, стоит чуть недосмотреть - и пожалуйста: одних уже обзывают травогрызами, других трупоедами, третьих кровососами - и понеслось!
  Владимир медленно кивнул, принимая правила игры. А ведь она изменилась, подумал он отстранённо. Нет, не внешность - но манера поведения, интонации - всё другое. Неуловимо, чуть заметно - а в целом огромная разница! И получается диссонанс между внешностью и поведением. Внешность серенькая, почти заурядная, а повадки, как у королевы. Будто это не её внешность. Что за маскарад? На что же они его разводят? Да очень просто: грохнуть их всех под видом переезда, и его, и сеструху с племяшкой, и маменьку, а квартирки прибрать... Ах ты ж, сучка! Ну, погоди, "королева эльфов"!
  - Сколько времени у меня есть? - поинтересовался он.
  - Сколько хотите, - пожала плечами Лья. - Но фиксировано. Напишите согласие на коррекцию памяти в случае отказа, - подвинула она к нему планшет и ручку, - а дату можете поставить любую. Хоть через год. - Владимир заморгал. Он думал - дни, может - неделя, но вот так? - Им это не важно, - мягко улыбнулась Лья. - Просто поставьте дату. Если не будете успевать, позвоните вот по этому телефону, представьтесь и скажите: "Я не успеваю". Только сделайте это хотя бы за день, хорошо?
  - А-а... подписываться... кровью? - усмехнулся Владимир, написав под диктовку, что в случае, если договорённость не будет достигнута, не возражает против коррекционного вмешательства в свою память.
  - У вас лишняя? - так же насмешливо покосилась на него Лья.
  - Э-э-э, пока нет, - Владимира несло неудержимо. - А вот того, вот это, что я видел - на него можно посмотреть? Ну-у, попрощаться...
  - На неё, - удивлённо вздёрнув брови, поправила Лья. - Я спрошу, - кивнула она и вышла.
  В ожидании Владимир звенел внутри, как струна. Сейчас он всё узнает, сейчас! Если он правильно запомнил... сейчас он их расколет!
  - Привет! - чирикнул, входя в дверь, подросток. На личике, созданном явно при помощи пластического хирурга, играла проказливая улыбка. Глаза огромные, зелёные-зелёные - линзы, конечно. Шёлковые локоны до плеч. Изящное создание получилось. Но за те бабки, что им за разводы с квартирами перепадают, могли бы и похлеще соорудить. - Лья, то-есть, Диана, сказала, ты не сердишься и попрощаться... Ой! Ой! А-я-яй!
  Не давая себе подумать, что он, собственно, делает, Владимир схватил подростка за ухо и сильно потянул. Не может быть, чтобы девочка согласилась жить с такими ушами. Значит - муляж! Сейчас-сейчас! Он потянул сильнее... Ухо под рукой его вдруг начало меняться, но совсем не так, как он ожидал. И девочка вдруг изменилась - не мгновенно, но неотвратимо, и та форма, что вырвалась на свободу, была ужасна, нестерпимо, невозможно ужасна! Владимир замер с протянутой рукой, боясь шевельнуться, а над ним, клацая клыками в слюнявой пасти, нависло полупрозрачное порождение самого наикошмарнейшего кошмара весёленькой зелёненькой окраски....
  - Вэйт! - хлёсткий окрик заставил монстра мгновенно сдуться, и уже опять девчонка бросилась к вошедшей Лье.
  - Лья, он за ухо! Прямо оторвал! Знаешь, больно как! - всхлипывала Вэйт. - Дурак! - по-детски обиженно крикнула она оцепеневшему Владимиру и разрыдалась, уткнувшись Лье куда-то в подмышку. Лья смерила Владимира взглядом гневного презрения, поворотом плеч отправила в сторону кухни всхлипывающую Вэйт и выжидательно уставилась на агрессора, сложив руки на груди.
  - Ш-ш-ш... - начал Владимир, сглотнул, еле ворочая шершавым языком, и тогда смог выговорить: - Что это было?
  - Вы козёл, милостивый государь, - никакой интимной мягкости в голосе уже не было. Лёд, сталь и королевское презрение. - Дверь вон там. Не знаю, что Дон в вас нашёл, а я буду голосовать против. Вэйт тоже. Вон!
  Как он вышел, как он ехал - запомнилось плохо, перед глазами всё плыло, а спасать холодными компрессами и отпаивать нектаром никто его больше не собирался. Хорошо - хоть машину не взял, вести бы он сейчас не смог. А попытался бы - далеко бы не уехал. До первого столба. Сердце билось в горле, заставляя непрерывно сглатывать. А сам дурак. Правильно она сказала, эта... Диана? Лья? Чёрт её знает, но сказала правильно - козёл. Ему чудо на блюдечке, а он его за ногу да об пол. Самый умный, да? Материалист, твою мать?!! А ведь это был выход! И для него и для сеструхи, и для мамы, может, они её вылечили бы, а теперь, наверно, и разговаривать с ним не захотят. Доверчивая улыбка, тонкая фигурка, зелёные глаза - и голос, звенящий, как у птицы: "Привет!" Никогда он не забудет эту улыбку, этот голос. И свой лютый идитотизм. Он даже застонал сквозь зубы, заставив встревожено отшатнуться бабульку с сумкой, что ехала рядом. Двух врагов одним махом нажил! И каких! Сколько раз в детстве он бродил ночами вокруг деревни своей прабабки; затаив дыхание, вступал в залитые лунным светом заросли, крался, насторожив уши и расширив глаза, сквозь туман у ручья, мечтая - ну, хоть где-нибудь, хоть как-нибудь, хоть кого-нибудь увидеть - не человека. Всё равно кого, но - сказочного. Домового, русалку, лешего - хоть кого-то. Он не собирался ловить - просто увидеть и сказать пару слов. В то, что все они злобные порождения мрака и ненавидят людей, он не верил никогда. Сказки он читал внимательно и пришёл к закономерному выводу: все взрослые очень жадные и всегда что-то хотят получить, поживиться, урвать для себя за счёт чужой магии, а то и подчинить волшебное существо - вот дураки! Он же хотел просто поговорить, а если повезёт - подружиться. И шоколадная конфета для налаживания контакта в кармане всегда была припасена. И каждый раз он возвращался с неиспользованной по назначению конфетой - раскисшей от тепла тела, потерявшей форму. А иногда и половину содержания, если вдруг ему казалось, что - вот оно, сейчас, и он сжимал в кармане свой дар, чтобы быть готовым сразу же предложить, в первый же момент, чтобы стало ясно - он не враг, и ничего ему не надо, он лучше сам угостит... А фантик проминался, и шоколад размазывался по пальцам, и ему приходилось её съедать - вместо сказки, которую так и не увидел. А теперь - вот, увидел. И чуть ухо не оторвал на радостях сказке своей. Ой, крети-ин! С другой стороны - ну, как в такое сходу поверить, как? Он уже слишком давно не тот ребёнок, и не то, что о чудесах, а даже о нормальной жизни мечтать разучился. Что такое "нормальная жизнь" для наёмного убийцы? Во-от. Чудес не бывает, а те, что случаются - требуют изрядной подготовки, это ещё Марк Твен сказал! Но... не могли же они всё это подстроить? Кто мог предвидеть, что Владимир попытается оторвать ей ухо?
  Вот так он и съездил. Хорошо, хоть штаны сухими остались. Два следующих дня - и на дежурстве тоже, он лазал по интернету, собирая все сведения об эльфах. И за одно слово зацепился. Преображающиеся. Вот как. Вот, значит, во что они могут преображаться... Но слежки за ним и правда больше не было. И что теперь думать? Времени он себе положил полгода, торопиться некуда. Главное - не убедить себя, "что всё только сон, гарсон номер два". Никакой это, к херам, не сон.
  Отоспавшись после суток, позвонил Диане, твёрдо решив даже не извиниться, а вымолить прощение, чего бы это ни стоило. Костьми лечь, но вымолить. И... опять услышать голос. Трубку снял какой-то пьяный мужик и сказал, что никакой, на..., Дианы, на..., тут никогда не было. И не... звонить, куда ни попадя, коли баба съ...а! Та-ак! Набираем ещё раз. Опять пьяное "Аллё". Понятно. А второй номер? По которому говорить, что "не успевает"? А такого просто нет, как объясняет телефонная станция после третьей цифры. Замеча-ательно. Ладно. Решим, что волшебство - это реальность и попробуем поговорить с сестрой. Только бы она не решила, что пора ему составить маме компанию в интернате. А и правда - как с ней говорить? Если он сам более-менее поверил только после того, как чуть в штаны не наложил со страху? А если сделать вид, что зовут за границу? В сущности - какая разница? Что в другой мир, что в дебри Амазонки - итог один: отсюда и насовсем. Это сразу надо сказать - возврата не будет. Только вот... Как соврать, чтобы и не соврать? Лизка всегда враньё чувствует...
  
  - Так. Ри мы о твоем ухе сообщать не будем, расписку отдадим - и всё. Только Дону расскажем, а он уж пусть думает. - Лья мрачно собирала реквизит своей неудавшейся постановки.
  - Почему? Почему Ри не будем? - Вэйт шмыгала носом, свернувшись в кресле в клубочек. Ухо-то уже прошло, а обида - нет.
  - Потому, что я бездарно провалила порученное мне дело, вот почему, - раздраженно пихала в сумку планшет Лья. Планшет не лез, это бесило ещё больше. - И позориться перед твоим обожаемым драконом не хочу совершенно, много чести. Я-то ведь решила, что он уже готов! Психику раскачали, ориентиры сбили - всё, как планировалось! Он ведь даже подписал! - звонко шмякнула она планшетом об стол, с досадой уязвлённого самолюбия вздёрнув подбородок. - А оказалось, что он до самого конца не верил! А я не опознала! Я - Я! - не смогла прочитать человека! А во-вторых, твой Ри этого козла просто убьёт, если узнает, как он тебя за ухо таскал. Кстати - сама виновата! Зачем ты кривлялась, вот скажи мне? Он же и так напугался, заранее. А ты... как гоблин пьяный! Улыбнулась бы, поклонилась - может, и он бы себя иначе повёл!
  - Да ну... Скучно же! Если бы он хоть что-то интересное рассказывал, а так... Бубнит-бубнит... Но как он здорово: "Ой!", и - брык! - злорадно оживилась Вэйт и откинулась в кресле с высунутым набок языком и сведёнными к носу глазами.
  - Вот, считай, что за "брык" тебе и досталось, - старательно нахмурилась Лья, пряча улыбку. Всерьёз сердиться на Вэйт ни у кого никогда не получалось. Непоседливый хулиганистый ребёнок девяти тысяч лет от роду у всех вызывал чуть ли не родительские чувства. Но Лья была строгим родителем. - Считай, что тебя выпороли. И не делай вид, что незаслуженно!
  - Ну, Лья, ну чего ты ругаешься? - заныла Вэйт. - Так не честно! Я же тихонько: не щипалась, за волосы его не дёргала - так только, чтобы не скучно было. А до этого перенервничала - знаешь как? Пока в этом их трахс... нет, таран... в общем, пока ехали. Ты вот не ездила ни разу, а даже Дону в нём плохо было! Страшно тут у них. А знаешь, как трудно было ему голову не откусить, когда он за ухо? А я не откусила! А ты всё ругаешься! И на кухне уже ругалась, и этот за ухо, и опять ты ругаешься!
  - Конечно ругаюсь! А как не ругаться? Это ты старшая, ты меня должна жизни учить, а ведёшь себя, как ребёнок! Пороть тебя некому! Вэйт, это вопиющий непрофессионализм! А ты ещё спрашиваешь, почему Ри не говорить. Думаешь, он тебя похвалит за этот "брык"? А если у этого козла сердце слабое оказалось бы? Нет, если очень хочется - расскажи. Ри сначала тебе добавит, а потом этого козла грохнет за твоё ухо.
  - Да ну... - сразу понурилась Вэйт в кресле, ковыряя дырку в обивке. - Больно ему надо...
  Лья обернулась, внимательно оглядела Вэйт, подошла и присела на корточки перед креслом.
  - Что, настолько всё плохо? - с неожиданной мягкостью спросила она.
  - Да нет... - вздохнула Вэйт, не поднимая глаз. - Не плохо, я привыкаю уже. Почти... привыкаю. Не плохо. Просто... никак. Он меня терпит. С трудом. Когда не ругается.
  - Он просто боится, Вэйт. Не тебя, а душевной боли. Это вампиром быть просто, а он все эти тысячелетия был живым и, видимо, не раз и не два обжигался на своих чувствах. Не просто же так он ушёл ото всех и жил один всё это время. Видимо, его очень сильно обидели. Настолько, что уже никого и видеть не хотел. Тогда, наверно, и характер испортился.
  - Да нет, - вздохнула Вэйт, - он всегда такой был...
  - Да? - задранные и сведённые брови придали лицу Льи очень характерное для неё выражение насмешливого сочувствия: - Тогда могу только посочувствовать, как тебя угораздило в такого... Недаром он с Саймоном так быстро спелся: оба ящерицы, только одна изначально бескрылая, оба техномаги, оба зануды. И говорят похоже, и мыслят почти одинаково, даром, что с разных планет. Рептилии, короче. Видимо, наличие чешуи остро влияет на сознание.
  - У драконов нету чешуи, - обиделась Вэйт за возлюбленного. - На себя посмотри: где у нас чешуя?
  - У нас нет, а у твоего Ри явно присутствует, - отрезала Лья. - В мозгах. Судя по тому, как он тебя доводит. Хочешь, мы с Доном его поколотим? Вдруг чешуя с мозгов осыплется?
  - Нет, ну, что ты, - испугалась Вэйт. - Он же неплохой, просто... - и маленькая дракхия растерянно замолчала, не решаясь вслух договорить очевидное. Просто я ему не нужна - как просто. Но как такое скажешь? Даже не вслух, а самой себе окончательно признаваться - и то не хочется. Неопределённость и неуверенность мучительны, но, пока они есть - ещё можно надеяться, можно как-то жить и верить в то, что всё изменится. Может, в этом и есть отличие живой дракхии Вэйтэльфи от не-мёртвого Старейшины Вэйтэльфа ле Скайн? Тот бы сразу во всём себе честно признался и послал бы все эти переживания к дроу в гору - других желающих вполне хватает, только выбирай. Или разработал бы план завоевания упрямого дракона. И, надо думать, преуспел бы, а не мечтал о несбыточном - а вдруг, может быть? Скорей всего - о несбыточном. Перворождённому Вэйтэльфу дракон Ри был другом, да. А дракхию Вэйтэльфи, да ещё влюблённую в него, он просто не воспринимает. Но Лья всё поняла и без слов, и сочувственно хмыкнула:
   - Знаешь, я ведь никогда не влюблялась, пока жива была, так что представить такую безответную и беззаветную любовь, как твоя, мне трудновато. А после, уже вампиром, только к Дону что-то чувствовала, но, в основном, самой себе придуманное. Нет, я понимала, что сама всё придумала, но так хотелось чувствовать хоть что-то! Вот и придумала себе вечную любовь. И так хорошо придумала - сама себе поверила, мне даже неприятно было, когда Дон мне сообщил, что женился! А была бы на тот момент живой - вообще не представляю, что сделала бы! Убила бы! Обоих! И я думаю, что ты, всё же, неправа. С любовью у Ри явно плоховато, и психолог он никакой, а вот дружить он, похоже, умеет, дружбе чешуя - не помеха. Он тебя близко не подпускает, но убьёт за тебя любого, и не раздумывая. Ну и-и... то, что ты теперь женского полу, ему, видимо, трудновато осознать...
  - Но я же осознала? - вскинулась Вэйт. - Мне, что ли, просто было? Я же никогда не перекидывался... перекидывалась... Короче - я больше девяти тысяч лет был мужчиной - как ты думаешь, каково мне было? Вот так, перед фактом - и делай, что хочешь?
  - Кстати, Вэйт, а почему? Не перекидывалась? Все ле Скайн так развлекались - и развлекаются до сих пор, даже я. А ты нет. Почему?
  - Ну... не знаю... - засопела Вэйт. - Не интересно мне это было... Я же... Понимаешь, я вообще мало с кем общался, с самого начала. Они все такие умные, надутые - и все старше меня, хоть на три дня - вот, хоть Эдильэльф. И пары среди них мне не нашлось - я же триста шестьдесят пятый. Я больше с людьми, а у них, в основном - с женщинами. Мужики у них очень уж грубые, страшновато было...
  - Ну-у... бывают, да, - с сомнением кивнула Лья. У неё-то самые грубые человеческие мужики быстро превращались в лебезящую слякоть, хоть подол подбирай, чтобы не запачкаться... Вэйт опять занялась обивкой, смущённо пряча глаза. Несчастное кресло, недолго ему осталось такими темпами... Лья помолчала, разглядывая Вэйт. Бывший Перворождённый, наверняка опасливый и осторожный, как все эльфы. Нет, эльфы, конечно, разные бывают, но есть и черты, присущие всей расе в целом. Потом - бывший Старейшина ле Скайн, проказливый и безбашенный от многотысячелетней скуки, и удерживаемый от совсем уж неудобных для общества проказ только Клятвой ле Скайн. Как и большинство вампиров-инкубов ле Скайн. Ординары - те потише. А ныне - маленькая дракхия, живая и безответно влюблённая в зануду-дракона, который её чувств, похоже, просто боится. У людей иногда встречается: решит для себя такой упёртый, что вот такие чувства к вот этому конкретному существу для него непозволительны - и начинается не пойми что. Страдают, мучаются и мучают, убегают, а иногда и убивают - себя или того, другого... А если и находят в себе мужество признаться себе и другим в своих чувствах - ещё хуже: считают это позорной сдачей, поражением - и опять мучают и мучаются. Похоже - драконам это тоже свойственно. Или люди это свойство от дракона и унаследствовали? Как глупо! Лгать всегда опасно - и другим, и себе. Как трудно быть живым! Нда. Бедняга. Лья всегда сочувствовала живым женщинам, даже в бытность свою не-мёртвой. Женская солидарность, знаете ли. - Постарайся, всё же, не отчаиваться насчёт Ри. ТАК уж сильно, - мягко сказала Лья. - Мне кажется, ты за своей влюблённостью просто не видишь его дружбы. А она есть, я же вижу. Со стороны всегда видней. Не расстраивайся, всего-то пара месяцев прошло. Только не пытайся форсировать события, времени впереди ещё много - глядишь, что-нибудь и получится. Отойдёт немножко, отмякнет, чешуя с мозгов осыплется - подождать просто надо.
  - Да я уже не расстраиваюсь, - печально вздохнула Вэйт. И, помолчав, добавила опять с тяжёлым вздохом: - Вот, выговорилась - и даже легче... Спасибо, Лья...
  - Ой, да брось ты! Было бы за что! - вскочила Лья. - Давай-ка собираться. Скоро портал откроют, неохота здесь ещё сутки сидеть! А там, глядишь - и хозяин проснётся, как раз такой грубый мужик, которых ты не любишь.
  Вэйт ойкнула, вскочила и тоже занялась сборами. Надо было вынуть из пространственного кармана Льи обшарпанную мебель хозяина квартиры и расставить её на прежние места, а потом подняться на три этажа в квартиру Артёма и ждать, когда откроют портал домой. Как же хочется домой! Очень уж тут всё... по-человечески!
  
   Мир, "золотой Лис".
  В "Золотом лисе" было плохо. Тогда, после отголоска взрыва, Лиса вылетела на крыльцо, набрала воздуху для грандиозного разноса всем участникам безобразия и... ушла обратно в корчму. Молча. Дон с Саймоном, резонно ожидавшие от неё капитальной головомойки, даже опешили. Глупо, конечно, было портал в Найсвилл открывать, но Дон сломал первую же печать, попавшую в руку: некогда было разбираться, да и не видно при поляризации, что там за печать. Он и оправдываться не собирался, наоборот - готов был честно признать свою вину. Да, расслабился от приобретенной мощи, обнаглел - и не предусмотрел варианта, при котором придётся срочно удирать.
  С пропоротым обломком ветки хвостом Саймона разобрались примитивно - Саймон перекинулся в человека, хвост ушёл в энергетический карман, а там уж всё равно - есть дыра или нет, карман на себя замкнут, Ну, будет внутри кармана энергия перетекать слева направо. Или справа налево.
  Через выбитые окна были слышны голоса в корчме, потом всё стихло. То-есть, совсем всё. Озабоченно переглянувшись, зашли в зал. Корчма была пуста, лишь Лиса, сгорбившись, сидела за средним столиком. Заклинание "Чистоты" на полу медленно растворяло крупные осколки витражей.
  - Лиса-а, мы всё починим... - обнадёживающе начал Дон.
  - Почини, - безучастно кивнула Лиса, не глядя на них.
  - Лиса, ты извини, что так получилось... - открыл рот Саймон.
  - Получилось? - ядовито перебила его Лиса, резко обернувшись. - Не думаю. Чтобы у Дона что-то там случайно получилось - да такого просто не бывает! Так что получилось всё, как он хотел! "Зачем тебе корчма-а, Лиса?" - изобразила она Дона и перевела гневный взгляд на него. - Поздравляю, сбылось! Корчмы больше нет. Рола, Ольга и Петер только что уволились, "Золотой Лис" закрыт. Ты доволен?
  - Но... почему? - искренне удивился Дон.
  - Потому, что в корчму заходят странные личности, и творятся странные дела, непонятные для простых людей! Потому, что у меня странный муж и странный ребёнок! Милый мой! - всплеснула она руками, - Да если бы Рола Граничником не была, уже этого хватило бы, чтобы на нас косо смотрели, а то - и переехать попросили бы! Вампир - вот и валите в Земли ле Скайн! Это тебе не Столица и не Базар, это Найсвилл! На-райе местный сюда лет уж двадцать тому назад в последний раз заглядывал - так до сих пор обсуждают, как он выглядел, да как деревьям пел. И Нику Рола с рождения знает, потому и проблем нет, а иначе нам тут житья бы не было от любопытных! А теперь здесь ещё и взрывы гремят и стёкла летают! Мы от всех прочих именно тишиной отличались, потому, что здесь Рола была, а теперь? Кто сюда пойдёт - хоть обедать, хоть работать? Да никто, вот кто! Таких забегаловок по Найсвиллу - десятка полтора, и чем мы теперь лучше? Знаешь, с какой скоростью весь город узнает, что здесь грохнуло? Да за пять минут, вот с какой! А Роле такое место работы нафиг не надо, как бы хорошо она ко мне не относилась - у неё семья! Настоящая, а не то, что... И Зину она забрала, с Никой теперь сидеть некому. Я тебя поздравляю, твой план удался на все сто! И что ты мне теперь предложишь делать? Что мне теперь вообще делать? Я же ноль! А это у меня хотя бы получалось! И получалось хорошо, не то, что заклинания эти ваши грёбаные! - задохнувшись от возмущения, она отвернулась и опять безнадежно нахохлилась.
  - Да не было никакого плана... Лиса, это всё неправда! Это я сначала не понимал, что здесь всё правильно, но уже давно понял, насколько для тебя это важно, и больше не предлагал! Да и сам привык. Мне... очень жаль, правда. Я не хотел, просто вышло так! Иначе нас бы там размазало, - моменты, когда Дон не знал, что сказать, случались редко, но случались. И это был один из них. - Ну Лиса-а! Прости, пожалуйста! Ну, хочешь - на колени встану? И полотенцем по шее, а? Или шваброй...
  - Да хоть ляг! - рявкнула Лиса и вскочила. - Что мне с ваших извинений? У меня дело убито, понимаешь ты, или нет, кретин долбанный?!! Что мне теперь делать, что?!! Ненавижу!!! Пошли вы все... - она вовремя замолчала, вспомнив наглядный пример сдобренных драконьей мощью пожеланий, однажды продемонстрированный ей Роганом, и выбежала мимо остолбеневших друзей в сад. Самое досадное, что говорил Дон абсолютную правду: он здесь прижился, считал "Золотой Лис" домом и не меньше Лисы расстроился, что всё так вышло. Постаравшийся казаться совсем маленьким и незаметным во время семейной ссоры, Саймон быстренько слинял во двор, а там открыл портал. Хватит с него геройства на сегодня.
  На доме лежало заклинание сохранения, да и мага-хозяйственника Дон сразу вызвал из магистрата - витражи за пару дней восстановили по оставшимся следам силовых линий эльфийской магии. Кстати, только теперь, занимаясь ими вплотную, Дон понял, в чём был их секрет. Каждый следующий витраж чуть-чуть отличался от предыдущего, поэтому, когда взгляд скользил по ряду окон, создавалось впечатление, что лозы растут, цветы распускаются, а птицы взлетают. Вот же... Нда...
  Витражи-то восстановили, а душевное равновесие Лисы - нет. Дон уже и к Роле сходил - пытался уговорить вернуться. Ничего не вышло. Обаяние не прокатило: это не мир Земля, где у людей ни оберегов, ни амулетов, а потому возможно почти всё. А простых слов не хватило, чтобы заглушить пережитый доброй женщиной страх, когда во дворе грохнуло, окно кухни вдруг взорвалось и чудом не осыпало её осколками, а из зала тоже донёсся звон разбитого стекла и крики посетителей. Только и радости, что никого не покалечило. Страшно-то как, райн Донни, я уж лучше дома, дома-то лучше. Дома-то тихо всё, ничего не грохает. А райя Мелисса-то как не боится, я уж и не знаю. И ребёнок-то у вас, Ника-то, и как вам за неё не страшно-то? Вы уж не обижайтесь, райн Донни, но не пойду я...
  Так и бродила Лиса по дому призраком самой себя уже неделю. Ментально к ней было не пробиться, блоки поставила такие, что у Дона после каждой попытки в голове подолгу звенело. Будто лбом об стену. Магические щиты у неё тоже стояли, и что за ними происходило с мощью, понять не удавалось. На предложения поговорить Лиса отвечала коротким, но многообещающим "Отстань", бросала всё, чем на тот момент занималась, и уходила в сад. Дон проследил - сидела часа по три, не шевелясь, на скамье над Свиллой, смотрела на воду или в небо. Не плакала, не вздыхала - просто сидела - и всё. Хорошо - хоть простуда ей не грозила: не лето на дворе, конец Листопада, но драконам не страшны погодные коллизии, как и вампирам.
  А в корчме стало плохо. Будто умерла её душа, осталась только каменная коробка, изящная, эльфийской работы, но пустая, никому не нужная. Нет, Нику Лиса кормила, провожала в школу - но как-то безучастно, автоматически. И к притащенной Никой в тот же, "взрывной" день, кошке какого-то дикого, не кошачьего совсем цвета, отнеслась равнодушно. И на странное поведение этой кошки внимания не обращала никакого. Целых полчаса. Потом обернулась к зверьку, который с мявом таскался за ней, помолчала, контролируя раздражение, и сказала ровно, без эмоций: "Замолчи". Как пинка дала. Строго дозированной мощности. Кошка и замолкла, будто поняла речь человеческую.
   Спать тем вечером Лиса ушла в свою старую комнату. Дон поскрёбся в запертую изнутри дверь, послушал тишину и отступился - не дверь же ломать? Может, завтра успокоится? Не успокоилась. На попытку обнять и поцеловать - равнодушно и выдержанно пообещала дать в глаз, а сторонником насильственных методов Дон никогда не был. И следующий день перемен не принёс. С утра Дэрри позвал всех на собрание - отчитаться и посоветоваться. Лиса, вполне ожидаемо, не пошла, а Дон сходил, и после него, когда все разошлись, объяснил Дэрри в ёмких и доступных выражениях, куда означенный Принц может себе засунуть очередной рейд "Поиска". Принц, по запарке забыв, с кем имеет дело, попытался начальственно наехать и нарвался на очень внимательный взгляд и тихое твёрдое "Уволюсь". И завял - заменить Дона было некем, да и Роган не пошёл бы ни с кем, кроме него. Так и остался Дон дома, беспокоясь всё больше. На второй день неявки на занятия по магии явился Роган и был послан Лисой далеко и невежливо. А в переводе: выпендриваться, пытаясь освоить то, в чём она полный бездарь, Лиса не собирается, дурацкие бытовые заклинания в печатях проще в лавке купить за два клочка, а с силой и сама разберётся, она уже прекрасно себя контролирует, спасибо. Роган повозмущался ей в спину, но переупрямить не смог. Добился только того, что Лиса опять свирепо набрала воздуху... помолчала и быстро вышла в сад. Она теперь всё время так делала. Роган хотел было пойти за ней, но Дон отговорил. Это уже насилие, не надо, она и так из последних сил держится. Посидели вдвоём в непривычно пустой корчме, мрачно выпили, маг и ушёл. А Дон, когда Лиса вернулась, попытался задобрить её заманчивым предложением:
  - Лиса-а, а мы Грома давно не навещали. Давай завтра в Парк Зверей...
  - Не хочу, - спокойно, равнодушно и сосредоточенно.
  - Но он звал...
  - Отстань.
  - А давай тут всё продадим и в другом городе корчму купим? Там о наших странностях ничего не знают... - закончить мысль он не успел, Лиса взорвалась:
  - Хватит! Не изображай ничего, пожалуйста! Продадим - купим - как легко, правда? Да, тебе - легко, а мне - нет! Потому, что ты всерьёз не воспринимаешь! Ты и корчму никогда всерьёз не принимал, и меня никогда всерьёз не принимал, вот тебе и легко!! А я сюда душу вложила, а ты - вдребезги!.. ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!!! - и дверью в сад - грох!
  Дон опять занялся мелким ремонтом по дому, как и два предыдущих дня. Заклинание "Сохранения" - это прекрасно, но и оно не всё может, руки всегда есть, к чему приложить. И сказку очередную перевести можно, много их в том мире написано, на все вкусы.
  На следующий день спозаранку, в дверь корчмы забарабанили и зазвонили. Дон, сидевший в пустом и гулком зале у окна за переводом, открыл и поморщился:
  - Магический контроль, - проскрипел важный сморчок из магистрата, и вылупился на Дона: увидеть здесь вампира ле Скайн он явно не ожидал. Впрочем, в приходе контроля ничего невероятного не было. Наверняка Лиса не просто так на речку бегала. Или... это Ника магичила? Да нет, Дон заметил бы... Да кто угодно из новоиспечённых драконов мог утечку допустить: въедается привычка держать магические щиты совершенно определённой мощности, сообразно с имеющейся силой, а силы прибавилось изрядно - вот и пробивает. Так что - могло, да... Это только к Лисе полная сила дракона так и не пришла, остальные-то уже вовсю пользуются. Или это они с такой "скоростью" на первый визит Ри отреагировали - когда он о щитах совсем забыл, и Дон чуть воевать с ним не пошёл? Оперативненько, не прошло и полгода... А этот контролёр ещё и Руку Короны с собой притащил - силовая поддержка для захвата ужасного нелицензированного мага, ага. На случай сопротивления. Не городскую стражу, а сразу Руку - убогий! И это не оскорбление: раз в магистрате сидит, значит на аспирантуру таланта не хватило, а зацепиться при Универе или Госпитале - наглости или денег. Рука стояла скучающе расслаблено, а магистратский маг явно нервничал. Аж глазки у бедного бегали, аж трясся весь - жизнь-то скучная, а тут и развлекуха, и денежка светит за выявление злостного самоучки и уклониста. - Очень прошу нам не препятствовать, это всего лишь проверка, благословенный. В вашем районе недавно зафиксированы систематические всплески магии незарегистрированного...
  - Да знаю я, - отмахнулся Дон. - Будьте любезны, - и протянул левую руку. Маг сразу приложил к ладони планшет и расстроено скис: не по зубам кусок оказался. На планшете высветилась Корона, ниже слово "Поиск", ещё ниже "Контроль Короны. Оказывать любое содействие". - Всё уже под контролем Короны, благословенные, не беспокойтесь, - Дон лихо подмигнул ухмылявшемуся Большому Руки Короны, закрыл дверь на засов и перевёл дух. Всплески. Значит - всё-таки Лиса. Или Ника. Как хорошо, что не Лиса им дверь открыла! Она, скорей всего, растерялась бы - и что бы началось!.. Подумать страшно. Но - обошлось. А это не потому ли, что Рола через дорогу живёт? У Граничников Дар, вроде, по площадям срабатывает, невзирая на личности, а Лиса говорила, что у Ролы диаметр охвата длиной как раз с их улицу... Вот так, видимо, их Дар и проявляется: случайность, ведущая к безопасному развитию событий... Только от взрыва не помогло. Почему? Может, потому, что был он там, а не здесь? Здесь-то все испугом отделались, даже царапины ни одной ни у кого, только стёкла не выдержали. И нервы. Всё равно, хорошо, что Дон в рейд не пошёл! Это он молодец, это он сообразил. А вот что с самой Лисой делать - это он пока не молодец. И Дэрри не молодец, надо ему в ухо дать - не мог магистрат Найсвилла в известность поставить, чтобы не дёргались? Сообщил бы, что здесь "Поиск" работает - и всё. Хотя... то, что утечки будут - это они все не сообразили... Нда...
  Ещё через пару дней такого бытия Ника подошла с совершенно жутким вопросом:
  - Папа, а мама старая?
  - Да нет, ну что ты! Мама ещё молодая, - удивился Дон.
  - А она не умрёт, как Ухты?
  Дон даже челюстью клацнул. И потратил около часа, уверяя дочь, что маме это не грозит. И, как ему показалось, не преуспел: Ника отошла от него задумчивая. Ещё не легче!
  - Лиса! Ри сказал, что завтра будет первый урок полёта! - попробовал Дон в конце недели ещё один подход. Соврал, внаглую. Ничего подобного Ри не говорил, но сейчас важнее к Лисе за эту броню равнодушия пробиться, а уж Ри он как-нибудь потом уболтает. Не прокатило. В ответ получил угрюмое и равнодушное:
  - Не хочу.
  Вот тут Дону стало страшно. Надо было что-то делать, но, пожалуй, в первый раз в жизни он абсолютно не понимал - что. Что надо сделать, чтобы вернулась прежняя Лиса? Чтобы вот эта угрюмая, как-то враз постаревшая женщина... Постаревшая? Карау-ул! Так, Лья в мире Земля, кто у нас ещё умный?
  Из портала в оазисе Ри Дон выскочил в полной панике, в пещеру под холмом влетел, чуть не вынеся дверь.
  - Ри, что значит, если дракон начинает выглядеть старше своего возраста?
  Ри заморгал. Слишком не похоже было такое поведение было на всегда уравновешенного ироничного Дона. И... он не поздоровался!
  - Ну-у, - ухватил он себя за кончик длинного носа. - Может, он просто старый? А где ты его нашёл? Это вы того отловили? Университетского? - ещё после первой фразы Дон начал отрицательно мотать головой. И ответил одним словом:
  - Лиса.
  Ри выронил колбу, и она умерла на полу со стеклянным вздохом в лужице собственного содержимого. Повалил вонючий синий дым.
  - Пошли. Быстро. Давно?
  - Дня три.
  - Бл-лин, драный гоблин! А сразу не мог придти?
  - Я только что понял, - перебрасывались они фразами, идя через порталы. - Она неделю назад обиделась, сильно. Я и извинялся, и упрашивал, и по-всякому, и чего только не предлагал, но она как каменная. Отказывается, молчит и уходит. Я её расшевелить пытался, но сильно не приставал, боялся ещё хуже сделать. А что постарела, только сейчас понял - и сразу к тебе. А что это, Ри? Ты так и не сказал.
  - Сумасшествие. Это бывает. Сначала старение, следующая стадия - бесформенность. Тогда уже только уничтожить, больше никак.
  - Нет!!! Ты же говорил - мы можем...
  - Ты невнимательно слушал. Одно дело - уйти в бесформенность осознанно, держа в памяти действия, которые необходимо произвести в этом состоянии. А бесцельно - это разложение личности, потеря себя. У вампиров это тоже осталось: при сильной опасности - перекидка в туман. И с теми же последствиями. Слыхал о таком? - Дон кивнул. Слыхал, и совсем недавно. И чисто случайно. Милая привычка Старейшин, доставшаяся, видимо, от прежнего эльфийского бытия: засекретить всё, что может быть опасным для "незрелых умов", дабы "не создавать искушения". Только случайно о всяких интересных вещах и можно узнать. У всяких интересных знакомых. - Так, сейчас пройдём - сразу поляризуйся. Полная сила к ней так и не пришла, не знаешь?
  - Не знаю. До взрыва - точно не было, а теперь она разговаривать не хочет. Щиты подняты, а что внутри - не ломать же...
   - Хорошо, если нет: может, удастся к ней незаметно подобраться. Её надо усыпить, чтобы не брыкалась, и перетащить ко мне. Это счастье, что ты её не доставал: она бы перекинулась, вы бы там весь город разнесли. Сейчас перетащим, разбудим, и приготовься к драке в истинном облике. И не магической. И дай ей себя отлупить, обязательно. Но сопротивляйся натурально, чтобы озверела окончательно.
  - Ты сдурел? - ахнул Дон.
  - А иначе никак. Пока она всё не выплеснет, ей лучше не станет. Ты человеком никогда не был, ты не понимаешь.
  - А ты будто был? - фыркнул Дон.
  - Я с людьми очень долго общался, Дон. И... несколько иначе, чем ты. Всё, молчи.
  Они пришли. Осторожно заглянули в зал... и поняли, что поляризацию можно сбросить.
  - Ага, явился! - встретила их грозно подбоченившаяся Лья. Вэйт, пригорюнившись, сидела в уголке с кружкой компота и гладила голубую кошечку у себя на коленях. Кошка периодически что-то пыталась сказать, но в результате только беззвучно открывала рот и опять покорно затихала. - Заходи, дорогой, пороть буду! - радушно пригласила Лья. Дон огляделся - Лисы не было. - Не ищи, спит она. И спать ещё двое суток будет, если не больше. Ты что же творишь? Я чему тебя учила? Ты что, не видел, что она погасла?
  - Погасла? Она же... человек, Лья! - страшно удивился Дон, в полном недоумении оглядываясь на Ри. Но тот мрачно кивнул:
  - Люди тоже гаснут, Дон, только они не светятся зримо, как эльфы, поэтому не так заметно, когда это с ними происходит. И умирают они от этого редко. Не как эльфы - погас, и сгорел за пару месяцев - нет, просто теряют интерес к жизни. Только вы забыли оба - она уже НЕ человек. Она дракон с человеческой психикой. А дракон, утративший интерес к жизни, чаще всего сходит с ума. И сон тут не поможет, только отсрочку даст на некоторое время. На время сна, - если бы не печальные обстоятельства, Дона, наверно, позабавило бы, с каким старанием Ри НЕ смотрел на Вэйт.
  - И-и... что делать? - ошеломлённо оглядел друзей Дон.
  - Ты расскажи сначала, что у вас произошло, - уселся Ри за соседний с Вэйт столик. - Ты сказал - обиделась. Почему, на что - рассказывай. Тогда и будем думать.
  - Да говорили же об этом на собрании, Дэрри про это говорил - рвануло здесь. Вернее, рвануло там, у машины, а сюда через портал донеслось.
  - А, это то... - понял Ри.
  - Ну да. А тут витражи повылетали, все напугались, и персонал уволился. А Лиса решила, что я это нарочно спланировал, чтобы корчма закрылась.
  - А ты не нарочно? - подозрительно хмыкнул Ри.
  - Да... блин... да как Серп свят! - осенил себя Дон святым Серпом. Лья недоверчиво прищурилась. Никогда Дон набожностью не отличался, надо же, как его приплющило! И даже по столу боком не развалился по своей всегдашней привычке - сидит, как на иголках, руки стискивает, глазами по лицам шарит. Совсем живой стал - боится, переживает за человечку свою. Впрочем - уже не человечку. Но - свою, а ты попробуй, отними у вампира то, что он считает своим! Лечиться надорвёшься. Да и есть за что переживать, если честно. Мастеру Корнэлу Лиса тоже очень нравится, чего уж там. - И в мыслях не было! Но она уже не Видящая и никому теперь не верит. И мне, соответственно. Мы разговаривали тогда ещё, летом. Она всегда мечтала избавиться от Дара - а оказалось, что без него ей плохо, не знает, кому верить, кому нет. Я-то надеялся, что она немного от Видения отдохнёт, доверять научится - а там оно и не понадобится. Но тут уж решил помочь включить его обратно - так к ней не пробиться!
  - Ты всерьёз считаешь, что это возможно? - усомнился Ри.
  - А почему нет? Меня же перестроили на реагирование, как у ле Скайн? И Артёма вполне удалось заблокировать - почти человек, не отличишь, если не усердствовать?
  - Но Видение - не стандартное реагирование, а индивидуальная особенность нервной системы. И она утрачена. Не зна-аю...
  - Но попробовать-то можно было? Только без толку. Скорей всего - непроизвольно, от обиды, но ментальные блоки у неё такие образовались, что при попытке пробиться в голове звенит. И вот ты спрашивал, не пришла ли полная сила - у неё ещё и магические щиты стоят. Я попытался у неё энергию откачать - есть у меня такая наработка. Думал - с малым объёмом ей легче справляться будет, навыка-то нет. А вот хрена мне - в томате, ломтиками. Не знаю, откуда - но стоят. Я ей ничего такого не показывал, разве что вы с Роганом научили, хотя на такую мощность Роган вряд ли замахивался, и ты, как я понимаю, тоже. И разговаривать она не желает, ни ментально, ни так - никак. Молчит-молчит, потом наорёт и убежит - и что делать? Неудачно получилось. Всё слишком быстро. Мышление у неё, всё-таки, слишком человеческое. И-и... в этот конкретный раз я её не понимаю. Я ей чего только не предлагал - и в Парк Зверей сходить - может, оттаяла бы, и к тебе - полетать. Да знаю, что рано, если силы нет, - отмахнулся он от Ри. - Но уж вдвоём-то подстраховали бы. Что ж ты - отказал бы? - Ри задумчиво повёл головой. - Вот именно. В общем, что придумал, то и предлагал, и переселиться в том числе. Тут хорошо, но можно ведь в любом другом месте корчму открыть, если уж ей она так нужна. Хоть в Землях ле Скайн, хоть в том же Гранвилле. Не хочет.
  - А она сейчас и не может чего-то хотеть, кроме покоя. Она погасла, Дон, я тебе точно говорю, - постучала Лья пальцем по столу. - И началось это не сейчас, ты, видимо, просто не заметил первых звоночков. А скорее - ещё до тебя, энергия-то у неё всегда чуть горчила. Вспомни, ты мне сам говорил: это оттого, что она Видящая. У них накапливается застарелая обида на судьбу: всем всё можно, а им ничего нельзя. - На лице Дона появились проблески понимания. А ведь точно, хандрила Лиса прошлой зимой, и сильно хандрила. Дон, конечно, сразу заметил и постарался её развлечь и отвлечь, но, если честно, не сильно в том преуспел... Как-то оно само потом развеялось... Вроде бы... Лья удовлетворённо кивнула: - У людей это длительный процесс, они в этом отношении крепче эльфов. Не такие цельные натуры, понимаешь, да? В результате эльфы умирают, не вынеся диссонанса в своей идеальной гармонии, а люди - пусть и погасшие, с разбитым сердцем и с исковерканной душой, но продолжают жить. Люди изначально дисгармоничны, и лишняя порция диссонанса не так заметна. Потому из них ординары и получаются. И от человеческого типа восприятия мира враз не избавишься. Я как раз её понимаю, я-то была именно человеком. Давно и сравнительно недолго, но была. Не мечтай, рассказывать не собираюсь, - безжалостно обломала Лья явный интерес Дона. - Одно могу сказать: не у всех, но у многих маложивущих вырабатывается этакая извращённая гордость за то, что они так мало живут. Я над этим и думала, и читала много - пришлось. Вроде бы, так преобразуется подспудный страх перед полным исчезновением. Именно он и определяет всё их бытие, сообразно воспитанию и темпераменту. Они не могут просто жить и получать удовольствие от процесса, они или пытаются оставить о себе вечную память какими-нибудь изобретениями, поступками, творчеством, или хапают всё, до чего дотянутся - вещи, деньги, впечатления. Лишь бы не думать о столь пугающем их небытии. Или, как вариант - вообще ничего не делают, будто уже умерли: мол, жизнь такая короткая, всё равно ничего не успеть, так не стоит и затеваться... А те, кто этим страхом не страдает, они - как Лиса, находят себе место, где постоянно нужны - этакое дело жизни, и не забивают голову всякими вечностями и бесконечностями.
  - Да нет, Лья, наоборот! Она мне как-то раз сказала, что вечность у плиты - это ужасно, она так не хочет...
  - Правильно. Умненькая девочка. Но! Но. Понимаешь, она всегда знала, что конечна, но не думала об этом, а тут попыталась осмыслить вечность - и не смогла. Это вообще мало кому под силу. И я её прекрасно понимаю, я тоже через это прошла. Но я была уже ле Скайн, и паника не сбылась. Только скука. У эльфов проблемы и вовсе нет, у них весь уклад Дома настроен на неспешное бытие существа почти вечного. И переход на действительно бесконечное существование - вампиром ле Скайн - происходит легко и непринуждённо, - Дон задумчиво кивнул. Рождённый дроу, он и так прожил бы около четырёх тысяч лет, и переход на бытие ле Скайн почти ничего не изменил для него в этом отношении. А Лья продолжала: - Ординары о таких вещах не думают, им не интересно. А для живого существа перестройка сознания - процесс болезненный. К тому же, ты никогда не задумывался, почему Видящие всегда живут одни?
  - Ну-у, тяжело им, наверно, чьё-то общество переносить, - Дон прожил с Лисой уже четыре года и считал, что знает о Видящих довольно много.
  - Не только, представь себе! Ты забыл - есть и обратная сторона медали. Их, Дон, их самих и райнэ, и на-райе терпеть не могут! Она потому и припала к вам душой, что вы, Рука дэ Стэн, от неё не шарахались. Я слышала, как Лиса всё стонет, что не знает этикета, что характер у неё паршивый. Райнэ, для Видящей - у неё прекрасный характер! У остальных Видящих он гораздо хуже, поверьте мне! Попробуйте представить, какой характер может выработаться, если девяносто девять процентов окружающих относятся к тебе, как к ядовитой гадине, которая в любой момент может ужалить? Просто сказав правду о том, каков ты изнутри. Многие ли желают услышать о себе такую правду? - обвела она глазами маленькую компанию. Дона не проняло. Он давно сам сказал себе о себе всю правду, и ни одна Видящая не смогла бы ничего добавить. Всегда старательно следил за тем, чтобы не начать изображать перед самим собой то, чем не является. Перед другими - по мере надобности, перед собой - никогда. Может, из-за этого Видящие и воспринимали его, как нечто пушистое и мягкое, пусть и чёрное? Но Ри и Вэйт заманчивому предложению явно не обрадовались: Ри пожал плечами, но хмуро поморщился, а Вэйт неуютно поёжилась. - Во-от, - удовлетворённо кивнула Лья. - И я не исключение. Правда, по долгу службы приходится регулярно общаться с Видящей Короны, на предмет лояльности, но счастья не доставляет абсолютно. И ещё вопрос: почему от Видящих не ждут даже элементарной вежливости?
  - Это тоже ложь? - предположил Дон со знанием дела.
  - Правильно! Все знают, что Видящие - жуткие хамки, но не задумываются - почему. А нет у них возможности скрывать свои эмоции. Физически нет. И у Лисы нет, и никогда не было. Собственно, именно это тебя в ней и купило, как я понимаю. - Дон пожал плечами - да, правитьно понимаешь. Как интересно: эта Лья, теперь абсолютно и несомненно живая, скорее похожа была на Лью-вампира, его Наставницу, чем на Лью-наркоманку с возвращёнными его эльфийской кровью эмоциями, взбалмошную и порывистую, в которую он и влюбился тогда всерьёз, впервые в жизни. Та жила даже не одним днём, а каждым часом - жадно, почти истерично. Может, это было даже уродливо - но оттого не менее завораживало и увлекало неуёмной жаждой жизни. Никакой рассудительности и назидательности в ней тогда не осталось - только звенящие на грани срыва нервы. Дон навсегда запомнил это своё желание взять в ладони, спасти, защитить - и осознание невозможности. Гнусное ощущение: ни в чём не виноват, не зависит от тебя ничего - а чувствуешь себя виноватым. Впоследствии он прилагал массу усилий, чтобы не испытать его вновь, но с Льёй пришлось испить полной чашей. Оба они осознавали неизбежность конца - и обречённость делала каждое мгновение будто последним, а потому - драгоценным. Не потому ли так отчаянно и жадно живут люди, что сознают: несколько жалких десятилетий - и вечное небытие? Именно тогда он в какой-то мере понял маложивущих и стал относиться к их слабостям очень снисходительно. Очень. Хотя ни Лье, ни ему самому небытие в полном смысле слова не грозило, но можно ли назвать настоящей жизнью существование вампира с урезанным наполовину эмоциональным планом? Лье, как и всем вампирам-эльфинистам, стёрли память обо всём том периоде - больше ста лет почти настоящей жизни. Но Дон память сохранил и в драконы Лью приглашал... с весьма двойственными чувствами. Вернуть ей полноту жизни - это было правильно, да, но и чревато: у него уже Лиса, Ника, что-то будет? А ничего. Вполне живая, но без обречённости и надрыва, Лья-дракхия осталась спокойной и прагматичной, как вампир. Хотя... у неё теперь есть Лайм, ухмыльнулся про себя Дон. Забавно: его мать во Жнеце плюс его же Большой - почти папа с мамой! И ведут себя, если разобраться, соответственно. Интересно - как им вдвоём? Оба такие рассудительные, правильные - не скучно вместе? Интересно, но... лучше не спрашивать, ни Лью, ни Лайма. Пока не знаешь - можно думать, что всё хорошо, а у Дона и своих проблем выше головы. Интересно, а дракончика они соберутся рожать? Лья тогда так хотела ребёнка... Нет, она не говорила, но Дон понял- очень уж ярко она желала, слишком пристально смотрела на человеческих детей. Невозможность воплощения всегда делает желание острее в несколько раз... Понял - и промолчал: а что он мог сделать? У нежити детей не бывает, это они с Лисой как-то умудрились... непонятно как. А предмет его умственных изысканий продолжал рассуждения: - И не удивляет. Неиссякаемый источник бурлящих эмоций и производимой ими энергии - только черпать успевай! Я тебя прекрасно понимаю, для любого ле Скайн такая открытость, пусть и вынужденная - это находка. Другое дело, что единственный экземпляр ле Скайн, которого сами Видящие способны переносить - ты, а то они за инкубов замуж уже все повыходили бы! - Дон представил толпу изголодавшихся по ласке Видящих, азартно волокущих инкубов под Серпы, и невольно фыркнул. Лья погрозила ему пальцем и продолжила: - Ничего смешного. Это и есть та засада, в которую попала наша Лиса. Она привыкла свободно выплёскивать свои эмоции, а теперь, получив магию - пусть ещё и не в полной мере, но получив - вынуждена их жёстко контролировать. А она не умеет! Ей никак! А надо! Как я понимаю, она попыталась всё это осмыслить, спасовала, и для сохранения ясности рассудка стала жить, как ординар - день за днём, старательно НЕ думая, загружая себя работой. А теперь работы нет. Плюс обида от уверенности, что работы её злонамеренно лишил именно ты, её муж, по печати Утверждения - главный добытчик и защитник. У вас ведь брак "без оговорок"?
  - Без. Да уж, хороша защита получилась, - досадливо сморщился Дон.
  - Ну уж... - развела руками Лья. - Жива ведь? Впрочем, люди мало ценят жизнь саму по себе, и Лиса - не исключение. Но положение у неё теперь и впрямь печальное. С одной стороны обида, с другой - страх её выплеснуть, плюс непривычный, а потому очень трудный контроль над эмоциями, чтобы невзначай не призвать магию - тут действительно с ума сойдёшь!
  - Лья, это всё прекрасно, ты замечательно всё объяснила, - нетерпеливо нахмурился Дон. - Только делать-то что? Со всем этим?
  - Пусть учится! - вздёрнула брови Лья. - Чему угодно: это неважно, лишь бы мозг развивался. Хоть той же магии. В мире столько интересного!
  - Да не любит она учиться, - окончательно расстроился Дон. - В том-то и дело. Это мне всегда нравилось учиться, да ещё с такой учительницей, как ты. А она любит делать только то, что и так хорошо получается. Я, наверно, и тут неправ был. Не стоило сваливать занятия по магии на Рогана и тебя, - вскинул он глаза на Ри. Тот неопределённо пожал плечами. - Но там такие дела крутились, что не отвертишься, - вздохнул Дон. - А теперь и не знаю, как бы это её... приохотить...
  - Ну, не зна-аю, - протянула Лья. - Попробуй объяснить ей возросшую ответственность. Магия - не шуточки. Она хорошая девочка, совестливая, должна понять. Или бери на взгляд. И внуши тягу к знаниям.
  - С ума сошла?!! - дико повёл Дон глазами.
  - Она права, - меланхолично заявил Ри. - Ментальная метка, конечно, возникнет, но с другими характеристиками, не опознать: ты-то уже не вампир. Да и маловероятно, что кто-нибудь рискнёт взять на взгляд жену ле Скайн. А если всё так, как описывает Лья - я другого выхода не вижу. Если бы без магии - поколотила бы она тебя, всё бы и прошло. А так - только так. Если сможешь.
  - Смогу, - кивнул Дон. - Но это... как-то... подло... - Дон не мог представить, как это он Лису - свою Лису - будет брать на взгляд. Делать из неё куколку-марионетку. Преступника - да запросто, агрессивного придурка, который упорно мешает жить всем окружающим - на раз, но Лису... Кроме того, это маложивущие могут надеяться избежать кары за свои неблаговидные поступки, отсюда и поговорка "на наш век хватит". Напакостил и умер, с мёртвого - какой спрос? А живущий долго - в конце концов понимает, что жить надо так, чтобы потом - лет через двести-триста - не стало вдруг мучительно больно от острых последствий твоих давних забав. Вот у эльфов, например, совершеннолетие наступает в возрасте ста лет. Видимо, у них считается, что как раз за сто лет такие истины и доходят до ума, а так всё надеешься - авось пронесёт. Не проносит. И устранить законным путём источник чьих-то хорошо заточенных серебряных претензий - занятие весьма трудоёмкое и неприятное. Проще уж стараться не делать пакостей и жить так, чтобы всем вокруг было если не прекрасно, то хотя бы удобно. А у Лисы, когда она поймёт, что Дон, пусть и ради неё самой, к чему-то её принуждал, точно будут к нему острые претензии. Или тупые, но увесистые. Принуждение - действительно жёсткий приём, недаром оно в некоторых случаях карается стиранием личности. Оправдано ли это сейчас? Можно ли расценивать ситуацию, как угрозу для жизни Лисы? Ри считает, что угроза есть, а так ли это?
  - Подло! Ах, скажите, пожалуйста, какие тонкие материи! - закатила глаза Лья. - Меня же брал? - Дон чуть не возмутился - когда это? Но вспомнил. Брал, точно. Лья только что подняла его во Жнеце, и началась у неё истерика, грозившая затянуться надолго. И он... да... Но он же сразу её и отпустил!
  - Это же совсем другой случай, Лья, - покачал он головой. - Там мне только успокоить тебя надо было, а Лису - неизвестно, сколько под внушением держать придётся.
  - У тебя двое суток, Дон. Если вы сможете придумать что-то другое - вперёд, но через двое, максимум - трое суток, когда она проснётся, тебе придётся что-то решить, - пожала Лья плечами. - И лучше заранее. Либо убеждение, либо принуждение - но надо.
  - Если пришла сила, а она испугалась сама себя и никому не сказала - дай-то Высь, чтобы проснулась в своём уме, - "порадовал" Ри. - Лучше свяжи, или спеленай на всякий случай. И полог на корчму поставь. И насчёт "я могу" - я бы на твоём месте не торопился, - скептически хмыкнул он. - Она теперь дракон, а наша родовая память крови - штука сложная. Как бы не вылезла вместо взятой на взгляд её личности личность какого-нибудь предка. А потом следующего... Так и будешь их брать на взгляд по очереди... Но... больше ничего как-то не придумывается, - помотал головой Ри. - Лья права. Попытайся подчинить, и пусть учится, а там посмотрим. Иначе - опасно. Есть риск, что она уйдёт в бесформенность, - объяснил он Лье. - Тогда только уничтожить, я Дону уже говорил.
  Вэйт сзади тихо охнула. И тем напомнила о себе.
  - Кстати, что у вас там получилось? - вспомнил Дон, зачем эта пара сидела почти неделю на Земле. - Раз уж вы здесь.
  - Да подписал он, - отмахнулась Лья. - Полгода он возиться будет. Там всю семью забирать придётся, потом расскажу. Хотя, знаешь - не понимаю я, зачем он тебе нужен, - остро взглянула она на Дона. - Довольно мерзкий тип, и толерантности ноль. Смотри, намаешься ты с ним и его семейкой! Нет - как хочешь, конечно, но курировать их будешь лично ты, я и близко не подойду. Я с Дэрри уже согласовала. А в "Лиса" потому пошли, что оголодали там окончательно. Не сообразили с собой взять - и попали капитально. Но я ж и подумать не могла - не в пустыню же собрались! Артём, конечно, натащил, Вэйт грызла что-то, но я лично большую часть этого есть просто не смогла! Ты вот говорил, что дракон может даже неорганику ассимилировать, - кивнула она Ри, - но, извини, для меня это не повод, чтобы тянуть в рот всякую дрянь! Это не еда, а набор химикатов какой-то! Выбрала самое безобидное, тем и питалась, но, сами понимаете, это было весьма грустно. Из машины вышли - Дэрри сказал, что ты дома, вот и решили душу отвести. А тут еды нет, зато есть Лиса. Мы ей - здрасьте, она нам - гав! Пришлось усыпить, на неё смотреть страшно было - будто она без сна несколько суток уже. Ты-то куда смотрел? - Дон только сморщился. Не станет он Лье говорить, что Лиса ушла из их общей спальни. Вот уж это - только их личное дело. Лья поняла, что ответа не дождётся, и продолжила: - Ну, короче, что нашли, то и съели. А мир тот, райнэ, даже без учёта жуткой еды, мне очень не понравился. Я неделю просидела - все жилы он мне вытянул. Столько беды - прямо давит. И чудовищное количество больных и брошенных - и людей, и животных. Это ведь туда ушли восемь Домов на-райе? Так вот - их там нет. Давно нет. Видимо, они и оттуда ушли, куда-то дальше.
  - Ага. Я переводил легенды одного их народа - шотландцы называются. Они считают, что эльфы ушли на Авалон, - усмехнулся Дон.
  - Вода, текущая вверх? - удивлённо попыталась перевести Лья. - Или... морская бездна наизнанку? Странно как-то...
  - Да нет, скорей всего. Ты же знаешь, людям свойственно переиначивать услышанное, и звук Созидания у них из слуха чаще всего выпадает. Скорей "Айвалойн", "путь со дна к вершинам". Или "Айфэллойн" - "взметнувшееся пламя". Или даже "Айцфаллхойн" - "отрясание праха перед грядущим восхождением".
  - Да, больше похоже на правду, - раздумчиво покивала Лья.
  - А то! На соседнем острове до сих пор видны следы их опытов - каменные круги, почти стёртые. Видимо, как-то пытались привязаться к звёздным координатам, а уж что у них получилось... - пожал Дон плечами. - Странно, что с камнем связались, это дроу ближе, а на-райе не с руки... Один круг лучше всего сохранился, видимо - последний, с которого и уходили.
   - Ну, куда бы они ни делись, теперь их нет, - подвела Лья черту. - Магия есть, но какая-то... заскорузлая, ею никто не пользуется. Это брошенный мир, райнэ, больной и почти убитый.Вернее - так: там настолько плохо, что его убьёт процесс лечения. Я против любых контактов, сколько и какой бы выгоды они ни сулили. Предлагаю забрать оттуда всё, что может представлять интерес, и свернуться. Тем более, что носферату мы, похоже, всех выбили, мне Дэрри сказал. Так что, ещё месяц, может два - и машину выключат. И слава Жнецу! Этот мир, это... - потрясла она головой, - знаете, райнэ, вот это и есть скверна, и ле Скайн ни при чём, их там нет. Там вообще нет настоящего, взрослого разума, только маложивущие - животные и люди. И это... - повела она головой, подыскивая слово для непривычного ощущения: - это страшно, райнэ.
   Ри согласно кивал, а Дон нахмурился:
  - Я потому и хочу забрать оттуда этого Владимира. Ты ж понимаешь: какие люди, такой и мир. Мир гадкий, я с тобой согласен, но - тем более, хоть кого-то вытащить оттуда, кто там совсем не ко двору. Если уж тебе там страшно - так им и подавно.
  - Страшно, - вздохнула Вэйт. - Здесь так же было. Почти. До войны.
  - Нет, Вэйт, там хуже, - обернулась к ней Лья. - И не говори мне, что меня в те времена ещё на свете не было. Тут уж чистая логика: у нас и заселён всего один континент, и самих континентов всего два - а там пять. И океан у нас больше, и не используется практически. Воздух наши люди так и не освоили, только воздушные шары у них были и та штука, что Роган падолётом назвал. Кстати, я порылась в архивах: Рогановский падолёт - вершина технической мысли по сравнению с тем, что у наших людей было. И атом наши люди не расщепляли. Короче - я против контактов. Кроме того, если твой протеже там не ко двору, с чего ты взял, что здесь ему будет хорошо? Может, он и здесь не приживётся? Он там привык к постоянному напряжению, станет ему здесь скучно - и появится у нас лишний источник опасности - уже для нашего мира. Вдруг он захочет потянуть сюда каких-нибудь своих друзей, а не только семью? Это хуже, чем вся родня райна Грана, я тебя уверяю! Тот мир опасен именно своими людьми, их менталитетом. Я считаю, что Риан был абсолютно прав, запрещая контакты.
  - А мастер Корнэл? - прищурился Дон. Вопрос был вполне оправдан: вторая ипостась ле Скайн иногда имела собственное мнение.
  - А Мастеру Корнэлу за глаза и за уши хватило проблем с десятком ординаров, которых оттуда к нам переправил ваш драгоценный райн Берт! - огрызнулась Лья. - Так что я знаю, о чём говорю: до сих пор с ними проблемы! Приходится всё время на контроле держать: у них совершенно дикие представления о мире, они ни в какое дело не вписываются! Нет, не все, врать не буду! - вскинула она ладони. - Три девочки у них скооперировались и очень симпатичную кондитерскую открыли. Одну ты сам и вытащил - Минну. Она хотела лавку сладостей открыть, вторая - пекарню, третья - что-то типа столовой, а всё вместе получилось очень мило. Такая маленькая корчма, где можно съесть свежей выпечки и выпить что-то безалкогольное, а можно просто сластей купить, конфет всяких. А Ульрих с ещё одним мальчиком у них агентами стали, поставками занимаются. Очень быстро дети сориентировались. Внутри стиль совсем не эльфийский: тёмное дерево, везде кружевные салфеточки - никакой этакой, знаешь, лёгкости. Наоборот, довольно тяжеловесно, основательно, но, как ни странно, очень уютно. И бойко у них пошло, должна сказать! Тут, конечно, Дэрри поспособствовал: сосватал им особнячок недалеко от Универа, так между лекций у них почти давка! У них и для вампиров предусмотрено, причём фрукты можно самому выбрать, и тут же, при тебе, сок и сделают. Можно с мякотью, можно с фильтром. Молодцы, в общем. Ещё один мальчик - математик и маг от Жнеца Великого! Даже обидно, что теперь он ординар, своей силы нет. Зато принципы на лету схватывает и уже готовым оперирует - просто чудо как! Вот представь: совместил "Ледяную стрелу" с маленькой турбинкой, получился компакт для мгновенного производства мороженого из чего угодно - хоть из того же сока с мякотью! Так-то оно только стационарно, сложно, на четырёх заклинаниях... Казалось бы - просто, почему никто не додумался - непонятно, а вот - поди ж ты! Нарасхват пошло! Но остальные четверо - Жнец Великий! У Берта вашего счастье, он считает, что души их спасает, а у Старейшин головная боль - куда бы их пристроить, чтобы беды не натворили. Один до сих пор считает себя исчадьем зла, и настолько в это верит, что "Удержание" пасует: от солнца реальные ожоги получаются, представляешь? Прямо волдыри! Защита разваливается! И Мастер, и Дочери Жнеца ему уже сто раз говорили, что здесь и мир не тот, и солнце не то, и Бог, который вампиров осуждает, в его родном мире остался - так в это он, как раз, не верит! В обсерваторию в Универе сводили, показали ему его солнце, в созвездия носом тыкали - разница-то есть - не верит! А ты же понимаешь - психосоматика у вампиров очень сильна, самосознание - наше всё. Вот он и горит. И куда его приспособить? Ну, допустим, на зиму, на полгода - за полярный круг на лесозаготовки. А ещё на полгода чем его занять? И всё время просит привести к нему... "кататоника", что ли? "Контролика"? "Кантолика"? Не помню. Но обязательно доброго! Чтобы он ему что-то там поведал...
  - "Католика", - понимающе кивнул Дон. - Это их религия так называется - "католичество". Он хочет "исповедаться": рассказать жрецу-"католику", какой он нехороший, и вообще - вампир. А тот его должен выслушать, наказать, и тем утешить. А "добрый" - у нас так же говорят: добрые райнэ. В диких деревнях же все сплошь добрые райнэ...
   - А-а, - сообразила Лья. - Ну, что ж, идея достаточно здравая и не новая. Наказать себя и тем избыть вину - это и у нас практикуется. Но в чём он считает себя виновным? И зачем возлагать выбор на кого-то? А вдруг не так поймут? Наказание может оказаться несоизмеримым с собственными ощущениями... Но это не моё дело, в конечном счёте, это уж к Берту вашему. Ты уж приведи его как-нибудь - и пусть сам разбирается со своими "спасёнными". Нет, с этими четырьмя - кошмар полный. Второго тут чуть не упокоили: попытался своего наставника на взгляд взять, представляете? И не хихикай, не смешно! Третий очень обрадовался, что здесь нет дискриминации по рациону питания, затребовал себе набор жестяной скорлупы, меч и лошадь - лошадь, представляешь? Над тем табунком Перворождённые трясутся, как над сокровищем, а ему - вынь да положь! И не холить да лелеять, чтобы, обойди Жнец, не чихнула лишний раз - он на ней ездить собрался! Поскольку он теперь единственный тёмный падла... нет, как-то он иначе себя обозвал... Балда-один? Аладдин? Паладин, вот! Тёмный паладин - я и спрашивать не стала, что за ахинея такая: безумно косноязычен, при этом кошмарно болтлив, начнёт бубнить - не остановишь... И ему теперь уйму добрых дел совершить надобно, чтобы осветлиться. Или не уйму - но тогда жутко добрых. Поэтому поедет он - знаешь куда? Дракона побеждать! - Дон, несмотря на тревогу за Лису, с удовольствием заржал. - Тебе "хи-хи", а Мастеру как? Если подопечный на битву с мировым злом собрался? А зло - как раз означенный дракон. Который Мастер. Да ещё и огнём этот самый дракон дышать должен. И что мне делать? Спирту наглотаться ему на потребу, чтобы уже победил и успокоился? А четвёртый - вот уж его-то зачем ваш "католик" притащил? Ему и там неплохо было бы: объявил себя "адептом зла" и агитирует всех "переходить на сторону тьмы" - не знаю, что это такое, и почему все должны спотыкаться в темноте о мебель... Или синяки и есть то самое "зло"?
  - Ага, "на сторону тьмы и злы", - опять засмеялся Дон. - Это метафора, Лья. Это естественно: люди не видят в темноте, поэтому она для них - зло. А когда-то в темноте того мира скрывались ночные хищники, которые людей бодро ели, и воображение превращало их в немыслимых чудовищ. Невидимый враг - самый страшный. В нашем Мире таких зверей не было, все дневные - не появилось и страха, и деления на тьму и свет, как на добро и зло. Вот Берта приведу в очередной раз - поговори с ним о религии. Это забавно, вот увидишь, тебе понравится.
  - Ну-ну, - недоверчиво покосилась Лья. - Кстати, передислоцировали твоего Берта в Карр... Кара... в другие горы, в общем. Да наверняка знаешь...
  - В Карпаты, - кивнул Дон. - Да, Дэрри говорил.
  - Во-во. Теперь там спасать будет. Души. Смешно! Было бы что спасать! Ты напрасно так хихикаешь, - опять нахмурилась она. - Этих четверых, скорей всего, упокоить придётся: аргументацию они признают только силовую, перед теми, кто сильней - пресмыкаются совершенно отвратительно, над людьми измываются, как могут - ходячая подлость, короче. Учиться не желают - и так умней всех, а как же! У двоих Мир даже Клятву не принял - у "адепта" этого и у того, что на взгляд взять пытался. Эти-то однозначно не жильцы... И зачем вы это затеяли? Только Старейшинам головная боль! А от них - мне!
  - Корона виновата перед тем миром вообще и райном Бертом в частности, Лья, - напомнил Дон. - Риан признал вину. Это способ извиниться. А ординары, естественно, в ведении посла ле Скайн. То-есть, твоём.
  - Да тьфу на вас, с этой вашей эльфийской совестливостью! - обозлилась Лья. - Вину признал на-фэйери Риан, а расплачивается Мастер Мечей Корнэл - замечательно! Только не слишком ли уж масштабный каприз у вашего Берта получился - может, хватит? На кой гоблин нам здесь такой наплыв диких ординаров с нелепыми представлениями о мире? А других там минимум: какие люди, такие из них и ординары! Бесконтрольно плодящиеся невежественные маложивущие - да это хуже, чем в наших диких деревнях! Тут хоть поверхностный надзор за ними есть, да и представление у них существует о другом образе жизни. А там... - она безнадёжно покачала головой. - Что те, кого райн Берт из прошлого притаскивает, что там, где мы сейчас были - сплошное хамьё. Такое впечатление, что это у них спорт такой: кто кого перехамит! Или это у них глубокое внутреннее убеждение: кто хамее, тот и прав?
  - Высь и Крылья! Да какое там внутреннее убеждение, ты о чём? - поморщился Ри. - Ты редко имеешь дело с местными, а я с ними изрядно повозился в своё время, и с тех пор, уверяю тебя, они ничуть не изменились. А тамошние, насколько я понял, ещё меньше наших живут, так с чего они будут отличаться в лучшую сторону? У них такая вещь, как внутреннее убеждение, выработаться не успевает. Тут только о качестве дрессировки говорить можно, об условных рефлексах: так делать нельзя, по головке не погладят, пальцем злобно погрозят, а вот так - сладкий пряник дадут. Или можно промыть мозги, зашорить, запрограммировать - и получишь фанатика, нерассуждающего и тупого... А чаще и промывать не надо, люди вообще легко в фанатиков превращаются: они ж ленивые, как я не знаю что! Каждый раз думать - это ж сколько сил тратится! А фанатизму мысли не требуются - как удобно! Те же условные рефлексы, если разобраться, почти зомби. "Белый рыцарь" - это ж классика самозомбирования. А!.. - досадливо махнул он рукой.
  "Ну, да", хмыкнул про себя Дон. "У нас люди быстро заучивают, что вежливость - залог здоровья. А то - и жизни. Запросто. Огрызнулся благословенный райн на кого-то, а он - маг. Или вообще вампир. Или приятели у него такие имеются, которые за обиженного друга из любой щели тебя выковыряют, весело в блин раскатают, до хруста прожарят и на удобрения продадут. Кроме того, вполне живой маложивущий может запросто превратиться во вполне долгосуществующего не-мёртвого. который необидчивый, но памятливы-ый... до жути. Хамы просто не выживают. Или сбегают в дикие деревни. Да, впрочем, и там особо не похамишь, условия жизни не те, все от всех зависят. Проблемы маложивущих - хы! В общем-то, хамство - попытка демонстрации силы. Демонстрировать - значит тратить. А достаточно разумная тварь старается избежать ситуаций, предполагающих расход что силы, что средств: просто жалко! То есть, тратить силу на дурацкое бодание будет только дурак, следовательно - неразумный. Кроме того, странно как выходит: использовать своё преимущество против кого-то в большинстве случаев оказывается подлым. Вот ощущение такое возникает. Почему-то. И не только против, но и во благо даже. Вон как идея взять Лису на взгляд по мозгам проехалась - прямо перекорёжило всего. И на фига тогда вообще сила, если использовать её гадко, как ни крути? Или это в самой природе нашей силы дело? Сила принуждения... А какая ещё сила бывает? Любая сила направлена на принуждение, даже физическая... Бред. Надо обдумать на досуге... Только когда это ещё будет, где ж его взять-то, досуг этот?"
  - Не любишь ты братьев наших меньших? - вслух хмыкнул он.
  - А с чего любить-то? - покосился Ри. - Я за две тысячи лет сколько раз пробовал - и вечно одно и то же: оглянуться не успеешь, а вокруг вместо мыслящих последователей - тупые фанатики. Вон, до сих пор помню, одному пальцем погрозил - а он и заявил, что "боле недостоин", блин, потому как "не оправдал"...
  - И что? - живо заинтересовался Дон.
  - Что-что... Повесился... Гоблин драный! Вот, представь, как я себя чувствовал? Получилось, что я его чуть не своими руками... И как мне к ним относиться? Подстава ходячая...
  - Зато - они живые, - заметил не-мёртвый. - Некоторым и того хватает, чтобы пылинки с них сдувать и в ватку заворачивать. На того же райна Грана посмотри?
  - Так - ты теперь тоже живой, и что? Это повод? Вот - я тебе скажу: "Фу, пра-ативный!" - ты тоже повесишься?
  - А то! - захватила Дона идея новой игры: - Я до-олго висеть могу! Представляешь: заходишь ты куда, светляка включаешь - а там я! И так постоянно: куда зайдёшь - а я уже висю! И так повисю, и эдак, и вот так, чтоб про-ник-ся, жес-то-кий! - прорыдав, заломил он руки.
  - Да тьфу на тебя! Клоун! - отвернулся Ри.
  - Зато симпатичный и артистичный! А ты древний зануда в мятой шляпе, - не остался в долгу Дон. - Шесть тысяч лет назад один кретин повесился, а ты до сих пор вспоминаешь и сопли жуёшь! Вывод сделал? Да. Изменить что-то можешь? Нет. Вот и забей, как Лайм говорит.
  - Да я ж тебе не о том! Я о том, что - хамы и фанатики, поголовно, а ты...
  - Так, хватит, - пресекла Лья обмен мнениями о видовой особенности маложивущих: - Всё уже выяснили, всем всё понятно: мир брошенный, дрессировщики сбежали, зверинец на самоуправлении! Ты это имел в виду? Абсолютно согласна. И ещё раз скажу: я за уход.
  - А слухи ходили - вроде, собирался туда кто-то из Перворождённых? Там же есть ещё места, где более-менее прилично? На юге у них - Индия называется, там в перерождение веруют, в закон причинно-следственных связей. И все такие вежливые поэтому, улыбчивые. Туда-то, может, можно ещё будет... - начал было Дон, и даже подпрыгнул от неожиданности, так саданула Лья по столу ладонью:
  - И думать забудь! - рыкнула она, потом взяла себя в руки: - Ты пойми: в здравом уме на постоянное жительство туда никто не пойдёт, с этим ты, надеюсь, согласен? Даже туда, где, как ты говоришь, "ещё прилично"? А гастролирующих энтузиастов-идеалистов туда Риан и Старейшины не пустят, и будут абсолютно правы. Там своих чокнутых хватает! Тебе напомнить, что в любом деле и любом мире может натворить один-единственный идеалист, владеющий магией принуждения? Да даже и не магией, а просто властью?
  - Нет! - задрал руки Дон. - Осознал, дурак, исправлюсь!
  - Хорошо, если так, - вздёрнула подбородок Лья. - Сами же рассказали: Вэйт всего-то какой-то жалкий "Полог" поставила со слабеньким "Очищением" - а какие последствия? Точечное, слабейшее воздействие - и во что вылилось??
  Вэйт прерывисто вздохнула - почти всхлипнула. Во что - во что... В несколько смертей это вылилось. Люди, и так живущие мало и убого, были убиты из-за ерунды, из-за пятачка очищенного от городской грязи пространства. Вэйт до сих пор чувствовала вину за те события. Всего-то хотела слова песни узнать - а такое накрутилось! И Артёма чуть не убили тогда. И на Земле пришлось неделю отсидеть - заказ Короны, не отвертишься. Потому, что Дон решил, что наёмный убийца, который чуть не "зачистил" и так уже полумёртвого Артёма, прекрасно подойдёт для службы в "Поиске", вот Дэрри и распорядился. Уравновешенный он, видите ли. Ага, очень уравновешенный! Дона бы так за ухо! И ведь не скажешь даже, что, мол, не виновата, просто не подумала, что всё так выйдет. Лья сразу нотацию прочитает, что, мол, а надо было подумать. Нет, она права, конечно, но не умеет Вэйт думать таким образом! Ни один эльф не умеет! Это же всех вокруг надо в злобные идиоты записать, и от каждого при каждом своём действии ожидать в ответ только пакостей, гадостей и мерзостей - а зачем тогда вообще жить? Ни один эльф в таком мире и с такими мыслями жить не сможет - с ума сойдёт или изменится, как когда-то переродились эльфы в пещерах. И получились дроу. А что из эльфа в таком мире получится - и представить страшно. Жуть получится. Вэйт уже не эльф, может, и смогла бы - но пробовать как-то не хочется. Вэйт опять тихонько вздохнула.
   Ри подозрительно покосился. Опять она будет лепетать, что все хорошие?
  - Мне... зверей жалко... - виновато прошептала маленькая дракхия. - Им там... очень плохо. Хуже всех. Люди - они... люди, пусть их, как хотят. А зверей жалко.
  Вспомнить заново и ощутить, что собою представляет чувство жалости, прочно забытое за время вампирского бытия, оказалось для Вэйт, пожалуй, самым неприятным в возвращённой жизни. Будто внутри - царапина. И саднит, и не полечить, и что с ней делать - непонятно.
  - Жалко, - неожиданно согласилась и Лья. - Но что с этим делать - я не знаю. Ты же видишь: любое вмешательство чревато. Вот и подумай: как вмешаться так, чтобы, вроде, и не вмешиваться? Хочешь - займись. Продумай, напиши план. Обсудим. Только я тебе сразу говорю - забирать их сюда не планируй. Наш мир тоже не резиновый. Не забывай - в восьми Домах сейчас молодые, очень неопытные на-райе, там экологический баланс и так по всем швам трещит. Они даже Клятву Миру ещё не давали, Риан говорил - недели через две-три.
  Вэйт засияла, закивала и принялась за компот, гладя сомлевшую у неё на коленях голубую кошку.
  - И, Дон, знаешь, что? - хмуро побарабанила Лья пальцами по столу. - Не пускал бы ты пока Нику к Лисе. Я дочь твою видела мельком, она сразу ушла в гости, но... что-то с ней не так. Она ведь пять суток в магической горячке пролежала? Я помню - я с ней во второй и четвёртый день сидела - ничего не путаю?
  - А Роган ничего не нашёл, - удивился Дон. - Сказал, что ещё ничего не проявилось.
  - Было бы очень неплохо, если бы ты постоянно держал её при себе. Чтобы успеть нейтрализовать то, что проявится, - они уставились друг на друга. Лья многозначительно, Дон озадаченно.
  - Да я и так всё время с ней, больше и некому... Но... ты уверена?
  - В том-то и дело, что ни в чём я не уверена. Так... - неопределённо пошевелила она пальцами в воздухе, - ощущение неправильности... Но очень стойкое ощущение, понимаешь?
  - Лучше приведи её ко мне, - вмешался Ри. - Мы с Саймоном её протестируем, а так - чего гадать попусту? Вот придёт из гостей - и приведи. Ладно, пойду я, мне там закончить надо. Если получится - сделаю холодную вытяжку из чайных листьев, будем ле Скайн продавать. С мёдом должно неплохо получиться. А то - обижаются. что только эльфам все новинки достаются: чай-то заваривать надо, а им оно никак. С кофе и какао тоже что-то аналогичное придумать надо, а то - нехорошо...
  - Да... Извини, что я тебя сдёрнул, - спохватился Дон. Ри кивнул и вышел.
  
   Глава вторая.
  Лиса висела в серой мути. Ни низа, ни верха, ни стен. Она понимала, что спит, и теперь - во сне - вспомнила, что попадала сюда за последнюю неделю уже не раз. Но каждый раз успевала проснуться до того, как сон перерастал в кошмар - неким судорожным усилием воли. И забывала сразу, и вспоминала только тогда, когда сон повторялся. А кошмар был в том, что поблизости где-то в серой мути был кто-то ещё. Незнакомый. Очень сильный. Намного старше. Очень намного умнее. Он искал Лису, и в этом чувствовалась угроза. Охотился? Может быть. Что-то произошло бы, найди он её. Что-то изменилось бы необратимо в самой Лисе, и она просыпалась, ведомая чувством самосохранения. Только сейчас проснуться не получалось. А ОНО приближалось, Лиса это чувствовала. И не убежать. Серый кисель такой вязкий - даже руки с трудом шевелятся, а уж бегать - помечтай! Совершенно непонятно, как здесь вообще можно сдвинуться с места, кроме того - а куда? Нет ощущения направления, даже где верх и низ - и то непонятно. Лиса напряжённо, с нарастающей паникой, шарила вокруг глазами. Понимала, что спит, но от этого опаляющий нервы страх перед неизвестностью меньше не становился. Это очень страшно - не знать. То, что судорожно домысливаешь от незнания, зачастую оказывается намного страшнее реальной угрозы, тем страх и опасен. Вампирам хорошо - они бояться не умеют, потому и не совершают тех катастрофических глупостей, на какие способен со страху живой человек. Эльфам тоже проще: у них воображение на всякие гадости намного хуже работает, чем у людей. Мозги иначе устроены. У них, наверно, даже кошмары красивые, да и бывают ли они у эльфов? Кошмар из жизни растений... Не звучит. А у Лисы воображение хорошее и не эльфийское ни разу. С какой стороны подберётся эта жуть, приближение которой чувствуется всем телом? Жнец Великий! Не хочу, не хочу, не хочу! Убежать бы, и подальше... Нет, ничего не получается, не двинуться, не шевельнуться. Ноги как спелёнутые, чтобы хоть чуть пошевелиться, приходится такие усилия прилагать, будто гору сдвигаешь. Она извивалась всем телом, пытаясь сдвинуться с места, но это ни капельки не помогало. Она даже тоскливо заскулила, как щенок, но не услышала собственного голоса.
  Справа муть отодвинулась, создав пустое пространство, бесшумно взвихрилась, Лиса беззвучно пискнула и задёргалась, пытаясь если не убежать, то хоть отодвинуться. Из середины завихрения в паре метров от Лисы высунулся... Ри? Нет. Тоже голубой дракон, но незнакомый, Лиса почему-то была в этом уверена. Лиса замерла без движения. Дракон смотрел на неё и... ничего не происходило. И страх начал проходить. Подумаешь - дракон. Что она - драконов не видала? Она и сама такая, только белая... Голова начала меняться, смазалась, на её месте возникло человеческое лицо. Незнакомое Лисе лицо, выражающее сильную досаду. Лицо беззвучно пошевелило губами и выжидательно уставилось на Лису.
  - Чего? - подозрительно покосилась Лиса. И во сне её в покое оставить не могут! Что им всем от неё надо? У неё и так уже ничего не осталось. Даже жизни - своей, собственной. Есть какая-то, но это не её жизнь, она не умеет жить такой жизнью, и не хочет. Нет, сама, конечно, виновата - летать ей хотелось! Дар ей, видите ли, жить мешал. Вот и сиди теперь, как дура - без Дара и с бесполезными крыльями. Потому что в полёте не только крыльями надо управлять, но и энергетическими потоками в теле, иначе много не налетаешь, не птичка же! А вся энергетика - это, в первую очередь, контроль. А его-то у Лисы и нет. А откуда? Фэрри хоть немножко маг, справился. Летает теперь, зараза. И у Лайма что-то стало получаться, но он, во-первых, полуэльф, во-вторых ему восемьсот лет. Даже у Артёма из того, другого мира, и то получается контролировать свою силу - чтобы не пользоваться, но получается же. Но никто из них не имел Дара Видящей, они все с детства обучены владеть собой - кто хуже, кто лучше. А Лису с двенадцати лет, наоборот, владеть собой отучали: для Видящей это опасно, это хоть и незначительная вроде бы, но ложь. И даже от такой лжи может завестись в душе гниль. Нормальные люди лгут, не задумываясь, и плевать им, что внутри растёт эта пакость - они-то не Видят. Чего не видишь - того, вроде, и нет, вот как получается. А Видящие чувствуют - и в других, и в себе. Каково это: жить и ощущать, как расползается внутри тебя липкая чёрная дрянь? Как-как - плохо. Нельзя Видящим лгать, они от этого с ума сходят. Лучше лишний раз наорать, нахамить, а то и подраться. Но теперь это чревато выплеском силы. И всё, что она теперь может, чтобы локти потом не кусать - убежать к реке и сбросить в воду то, что вскипает в душе. Лишь бы успеть. В первый раз не успела, и две яблони засохли-таки от её злости. Почти на глазах, за день. Лиса хоть и не эльф, а сразу поняла, что от них яблочков уже не дождёшься. Листва, понятное дело, во всём саду облетела - осень, всё-таки, но кору-то со стволов деревья на зиму не сбрасывают! Она никому не сказала, дождалась, когда Дон опять куда-то свалил - на собрание, что ли? - спилила обе яблони под корень и порубила на дрова. Пилила и ревела. Ревела и рубила. Птичка, прости, я не хотела! Я же помню, как ты их уговаривала расти и не болеть, я же знаю, что они тебе - как дети, каждое деревце, а я их убила, твоих детей. Я не нарочно, чесслово. И ростки новые посадила. Только без тебя они долго расти будут, да и примутся ли? Это ты, эльф чистокровный, можешь спеть тихонько - и всё сразу растёт, цветёт и пахнет. А я просто человек. Только мощь нечеловеческая. Как медведь в эльфийской лавке. Фарфор в пыль, металл всмятку, да и сама лавка в труху - чего мелочиться?
   Чтобы такой мощью управлять, надо измениться, перестать быть человеком. Вот, хоть Дон: он-то человеком никогда не был. Лису с самого начала знакомства в недоумение приводил контраст: эта его постоянная небрежная расслабленность, чуть ли не расхлябанность - но в каждом движении чувствуется сдержанная сила, а точности и скорости остаётся только бессильно позавидовать. Так он и с драконьей мощью в себе справился на раз, не заметно, чтобы у него какие-то проблемы возникли. А Лиса теперь, может, и дракон - но только телом, разум-то всё ещё человеческий. И рада бы измениться, а не получается. И с Даром-то своим смириться никак не могла - а тут такое! Скольких слёз стоило ей когда-то пусть не понять - но принять своё состояние и положение, скольких нервов - просто научиться жить с Даром. Но тогда она сама была ребёнком, а дети сравнительно легко привыкают к обстоятельствам, да и рядом были маги и преподаватели Универа, опытные, много повидавшие. Помогли, научили. Тогда она справилась. Не с Даром - с собой. А сейчас, похоже, не справиться будет. И в Универ не побежишь к райну профессору по психологической адаптации. "Простите, райн Тиллем, я тут драконом заделалась, не подскажете, как мне дальше жить?" Обойди Жнец - поверят! Там-то Лиса и останется, а райн Тиллем со временем защитит ещё одну диссертацию. "Дракон: миф или реальность" - что-то вроде. А помочь - это вряд ли. По сравнению с этакой мощью Дар - что-то маленькое и безобидное. По крайней мере, Дар Видения сам по себе не способен никого убить, только указать - кому кара причитается. Да и сам Дар, всегда столь ненавидимый ею, был ей, как оказалось, необходим. Когда просто знаешь - врут тебе или нет - жизнь становится простой и понятной. А без этого знания всё стало так сложно, Жнец Великий, как же сложно! И надо держаться подальше от Дона, вот что. А то он её уговорит - он умеет уговаривать. Да, то, что происходит между ними с тех пор, как они стали драконами - пусть пока и не в небе, а дома в постели - это самые яркие и невероятные переживания в её жизни, слов не подобрать. Но в результате у неё опять появится прорва энергии, которую в буквальном смысле некуда девать, потому что девать надо умеючи, на что-то полезное. А у Лисы всё больше вредное получается. Яблони вот загубила, и сколько ям, её злостью и обидой выбитых, на дне Свиллы получилось - один Жнец Великий знает, и... но в этом она боялась признаться даже самой себе. А вдруг Ухты не просто так умер? За неделю до смерти он её оцарапал - нечаянно, но больно. И тот мгновенный, сразу и прошедший, но мелькнувший же, дроу вам в подпол, импульс обиды на неуклюжего старого кота... нет, не может такого быть. Ведь не может? Ведь он только через неделю умер, и Ника, после его смерти слёгшая в горячке, уже поправиться успела, и ещё несколько дней прошло до этого взрыва гоблинского, когда от обиды Лиса почувствовала, как вскипает внутри что-то злое и огромное. Такое, что и не удержать, и выплеснуть страшно, потому, что сразу поняла - всё вокруг в пыль разнесёт. Потом пожалеет, с тоски повесится - но сначала разнесёт. Она даже Ролу не уговаривала, когда та заявила, что увольняется - только кивнула молча. Рола, кажется, обиделась. А Лиса просто рот боялась открыть. Зубы стиснула и молчала, а внутри всё кипело, взрывалось и рвалось наружу... Вот тогда она и поняла, о какой такой "полной силе" говорили Ри и Роган. Только не верилось, что те же Ри и Роган смогут ей помочь эту силу обуздать. Надо же не саму мощь обуздывать, а эмоции, и прежде всего - отрицательные. Чем они помогут, если сами же эти эмоции и вызывают? Роган - постоянным ехидством, Ри - снисходительной скукой. А Лису это бесит! Не просила она такого, чем же она виновата, что не умеет? Как недавно Роган стал ей нести про материю, подвергнувшуюся воздействию магии - что она, мол, уже не совсем исходная, даже если визуально не изменилась. Видите ли, она, как в химии, приобретает валентность, но магическую. Ага, уже всё поняла! Издевается, что ли? Да у Лисы по физике, химии и математике - трояки с конфетами, и изучались те науки лет чуть не двадцать назад, что и знала - забыла, давно и прочно. Да и не требовали от неё никогда серьёзных знаний по этим дисциплинам, как и от любой Видящей. Известно же заранее, что все они будут работать судебными консультантами, используя свой Дар Видения - и зачем такому эксперту физика с математикой? А они... Блин! Вот зачем они с ней так? Видят же, что ей обидно, а всё равно вредничают. А с мощью, что в ней сейчас плещется, она их убьёт - и не заметит! И Лиса отказалась с ними говорить, и зажала себя, как в тиски, не смея позволить себе чувствовать хоть что-то. Но - не получалось. Обида на Дона, страх перед собственной силой и вина за уже содеянное, которое уже не исправишь, никак не исправишь, доводили её до тоскливого отчаяния и заставляли снова и снова искать оправдания перед самой собой. Не умер же Ухты на месте, как те несчастные яблоньки, а ещё целую неделю был вполне здоров и жрал, как всегда, в три горла, покушать он всегда был не дурак... Давно, двенадцать лет назад, она собственноручно убила бандита - и ни капельки не мучилась. Испугалась, но не мучилась. Туда ему и дорога. А одно только подозрение в том, что она как-то способствовала гибели старого чёрного прохиндея, мучает и приводит в тоскливый ужас - почему это так? И в корчму-то заходил пожрать, да поспать - а как плохо! Нашла тут его игрушку драную - ведь изревелась в кладовке, от Ники спрятавшись. Нет, не для неё вся эта мощь. Нельзя такую силу давать бессильному, у которого навыка нет с нею управляться. Просто - не умеешь, и можешь нечаянно, походя, уничтожить родное, дорогое тебе существо! Пусть даже это всего лишь кот, старый, одноглазый и одноухий - но он тебе доверял, он не опасался - и умер. Но, даже если с Ухты не виновата, и на совести только яблони - чего дальше ждать? Как легко оказалось стать монстром, чудовищем! Самой на себя страшно, жить не хочется. Она и спать-то в последнее время боялась. А вдруг нечаянно, во сне... мало ли, что присниться может? И перемогалась, одиноко сидя ночами в своей старой комнате. Пыталась читать, но... Читать что-то интересное, вызывающее хоть какие-то эмоции, было страшно - как раз из-за эмоций. А энциклопедия и справочники усыпляли ещё хуже, чем если совсем не читать. Но она старалась. Правда, в конечном счёте, всё равно засыпала. И, проснувшись, со страхом выглядывала в коридор: не натворила ли её сила дел за эту пару часов. Какая злая ирония: сколько людей с завистью смотрят на магов, готовы на что угодно, чтобы хоть кусочек силы получить. И лучшие из них мечтают всех и сразу облагодетельствовать. Как в той печальной, страшноватой сказке, что Дон переводил, из того мира: "Чтобы никто не ушёл обиженным". Наивные. Да они и представить себе не могут, что это такое. Да что там - она сама двенадцать лет назад визжала от счастья, научившись создавать крохотный файербол и радугу в ладонях! Вот на том и надо было остановиться, и о большем не мечтать даже. Детям - детские чудеса. А теперь получила во сто крат больше, просто так, ни за что - настоящее, взрослое - и только тут дошло, какой это груз. Не по росту ей такое, и не по разуму. И на работу теперь не отвлечься, нет теперь работы! Дон, сволочь, гад, предатель... Дышим, дышим, раз, два, три, медленно, вода, вода, вода, течёт, течёт, вот так... Теперь даже думать так опасно, можно навредить. И Дону, и кому угодно. Пусть он гад и предатель, но ведь сама себя потом поедом есть будет, как с Ухты. И надежды на то, что через улицу живёт Рола, Граничник, рядом с которым ничего плохого никогда не происходит, очень мало теперь. Потому, что неизвестно, спасают ли Граничники от неконтролируемой магии. От злоумышленников - да, а если зла никто не хотел? Если случайно, нечаянно? От взрыва не спасло же её присутствие? Вернее - людей-то спасло, а витражи - нет. Потому, что Дон всё-таки говорит правду: не собирался он никому вредить? Тогда Рола точно перед магическими случайностями бессильна, а значит - и перед Лисой. Вот и додумалась. Лису вообще надо запереть, изолировать, она опасна - они что, не понимают? И лезут все, и лезут. И всем что-то надо! Как Лье с Вэйт - пожрать им, видите ли! Счазз! Корчма закрыта, Дону спасибо скажите! Тьфу! Уйти бы на другой континент, пожить одной, только за продуктами и водой к Ри наведываться - так Нику некуда девать. У Дона дела всякие, Птичка беременна, ей ни до чего, а от жизни при бабушке Рэлиа у ребёнка крыша едет, потом дня по три приходится Нику в чувство приводить. Да и немудрено. Дворец, всё-таки. Когда у одиннадцатилетней соплюшки на полном серьёзе спрашивают по каждому поводу "Чего ещё желает благословенная райя?" - не удивляет, что она потом и дома такого же обращения ждёт. Ага, счазз! Так что Нику разве что с собой забрать, уж ей-то Лиса никогда плохого не пожелает... Не пожелает? Ника ведь тоже не всегда мила и пушиста, тоже бывает несносной и капризной, как и все дети. Нет, она добрая девочка, но иногда находит на неё стих - и хоть лоб разбей, не успокоится, пока своего не добьётся. Упрямая, как и сама Лиса, только Птичка с ней и могла как-то совладать. И Дон. И где они оба? Вот именно. Нет, к Ри сбежать - не вариант. И в школу тремя порталами, и... Мать Перелеска, да если ей сюда в школу ходить - там же в сплошной ночи жить придётся, это другое полушарие, тут день - там ночь... нда-а... Тоска, хоть умри. Или спи и не просыпайся. А теперь и во сне покоя не дают. Что ты губами плямкаешь, чучело страшное? Чего тебе-то надо?
  Лицо злобно сморщилось и обзавелось шеей и плечами. По движениям было видно, что серая муть доставляет ему не меньшие неудобства, чем Лисе. Выпростав одну руку, незнакомец извернулся, почти лёг на спину, отвернувшись от Лисы, и стал выводить в мути буквы дракха - большие и корявые, они сразу заплывали, но Лиса, как ни странно, успевала их прочесть. Только общий смысл остался непонятным. "Убери ментальный блок" - какой блок? Что это вообще такое, и откуда его убирать? Нет у меня никаких блоков, не умею я ничего... Что ты себя по лбу стучишь? Намекаешь, что я дура? Так я это и так знаю - во, открытие совершил!
  Незнакомец активно постучал себя по лбу, потыкал пальцем в Лису. Увидел, что его не понимают. Погрозил Лисе кулаком. Она показала ему язык. Немножко подумала и скроила рожу. И палец показала. Средний. С трудом руку подняла, но справилась. И показала. А пофиг. Кулаки показывает, надо же! Придурок. Достать-то не сможет, понятно уже! И вообще это сон. И хватит уже. Выспалась. Блин, ну никак не проснуться, что ж такое-то?
  Нет, это ненормально, так спать нельзя. Это что-то неестественное. И как же Ника? Дон наверняка куда-нибудь срыл по делам. Правда, уже неделю дома сидит безвылазно, но у него же всегда дела, а Ника с кем? Нет, надо просыпаться. Надо на помощь позвать как-то, что ли? Помоги-и-ите! И ни звука. Тихо, как в погребе. Тихого позвать, что ли? А сможет ли Зверь явиться в сон? Нет, лучше не надо. Уж больно последствия от его визитов... кардинальные. Разбудить - это вряд ли, а корчму окончательно разнести может запросто. Он же Зверь. Нет, надо что-то другое сообразить... А ведь говорил Ри что-то про мысленную связь между всеми новообращёнными драконами. И один раз, когда смотрели, какой дракон из Лисы получился - она, вроде, даже так делала, когда перевоплотилась. Напугалась она тогда изрядно - сама себя напугалась - и больше не пробовала ни разу, но получилось всё тогда само собой. Но не во сне же? А сейчас она человек и спит. Это влияет? Срабатывать, Ри говорил, должно в пределах видимости. А в пределах видимости только вот эта, совершенно незнакомая рожа. Но тоже дракон. Но снящийся. Нда... Попробовать, что ли? Может, он знает, что происходит и что с этим делать, чтобы оно перестало происходить?
  - Эй, дяденька, - изо всех сил попыталась мысленно воззвать Лиса. Со Зверями было проще: Звери сами мысли читали. А самой громко и связно думать, не шевеля губами - это оказалось так трудно, но уж надо постараться, чтобы её услышали. Она и постаралась. Дяденька схватился за голову, вытращил глаза, отшатнулся и исчез в мути с неслышным, но физически ощутимым чпоком. Тьфу, ты, пропасть, подумала Лиса, но сдаваться не собиралась и мысленно заголосила изо всех сил: - Эй, народ! Меня кто-нибудь слышит? Эге-ге-е-ей, хоть кто-нибу-удь? Отзовите-е-есь!
  Один эффект от её воплей всё же проявился: муть начала стремительно рассеиваться. Прояснилась необозримая даль, залитая слабым, рассеянным, не режущим глаза светом. В окружающей пустоте висели сотни, тысячи фигур - и драконов и людей. И над ней, и под ней, и по сторонам. Среди драконов несколько зелёных разных оттенков, остальные синих тонов - от голубого до тёмного, почти чёрного. Люди были одеты либо скудно, либо странно. И все - скрюченные, все держатся за головы.
  - Прекрати орать, дура, - раздался в её голове страдальческий стон. - Голова же лопается!
  - Упс, однако... - смутилась Лиса. И зашептала: - А кто это вы? А где это мы? А почему вы тут? Это что?
  - Ещё тише! Вообще замолчи, я сам всё объясню! - ближайший к ней, уже знакомый незнакомец, закутанный во что-то наподобие тоги, слабо зашевелился и повернулся. - Что же дракхини нескладная какая! То блоки ставит, то орёт так, что у всех головы трещат! - Лиса совсем смутилась. Незнакомца аж подбросило. - Прекрати немедленно! - взвыл он. - Всё-всё, дракхини хорошая, дракхини замечательная. Только не думай ничего, и не чувствуй, очень прошу!
  - Ага. А лучше - сдохни, правда? - теперь уже обиделась Лиса. Дракхини - это надо же! Наглец! Нашел деточку! Да она с двадцати лет вполне самостоятельная, уже свои дети есть, а он - "деточка"!
  - Нет, это невозможно! - незнакомец опять схватился за голову, и остальные тоже, синхронно, одинаковым движением. - Послушай, всё, о чём я прошу - три минуты! Иначе я не смогу тебе ничего сказать, ты же нас убиваешь! Попробуй дышать на счёт, носом: раз, два, три, - вдох. Раз, два, три, четыре, пять, шесть - выдох. Сосредоточься! Пожалуйста!
  Заявка на тему, что она кого-то убивает, произвела на Лису впечатление, она послушалась, задышала, и действительно стала успокаиваться.
  - Вот, так и считай! - жестом защиты выставив перед собой ладони, обрадовался незнакомец. Разномастные фигуры окрест зашевелились, стали подтягиваться ближе. - Главное - дыши медленно и считай, а я тебе всё объясню. Мы - у тебя в голове, мы - память рода.
  Руки он всё так же держал перед собой - будто стену подпирал.
  "Так это вы мне бормочете всякую чушь про отростки, пентакли и выплавку стали?", попыталась возмутиться Лиса, но тут же задавила в себе этот порыв, помня о реакции этих бедолаг на её ментальные вопли.
  - Молодец! - обрадовался болезненно дёрнувшийся было незнакомец. - Очень хорошо, считай дальше, и дыши носом, дыши! Так вот, мы давно пытаемся к тебе пробиться, потому, что поняли - ты какая-то не такая, тебе не справиться с силой. Но у тебя стояли блоки - и ментальный, и магический. В результате тебе от нас доставалось очень мало информации и в изрядно искаженном виде. И мы забеспокоились - силу твоё тело приняло, как взрослое, а эмоционально ты незрела, как ребёнок. Это очень опасно! Прежде всего - для тебя самой!
  Ага-ага! Лиса страшно обрадовалась. Пусть и во сне, но хоть кто-то понял её проблему! Но тут же спохватилась и опять задышала. Её радость тоже разила наповал. Всех и сразу.
  - Молодец! - отдышавшись, похвалил её незнакомец. - Дыши. Так вот. Только объединив всю нашу мощь на мне одном, нам удалось пробиться сквозь твою блокировку. Мы не знаем, откуда ты такая взялась, и почему сразу взрослая, и откуда у тебя такие блоки, но постараемся помочь. Мы - твои предки, нас очень много, что-нибудь да сообразим.
  - Ума взаймы? - хмыкнула Лиса между вдохом и выдохом.
  - Не взаймы, а в дар, - погрозил ей пальцем предок. За спиной его уже собралась целая толпа. Взблескивали крылья, тянулись полупрозрачные шеи, человеческие тела терялись на этом фоне. Но говорил с Лисой только он один, остальные не пытались. - Мы - это ты, ты - это и мы тоже. Мы уже думали над проблемой, но без твоей сознательной помощи ничего не могли сделать. Потому, что преобразовывать нужно твоё тело, и сделать это можешь только ты сама. Под нашим руководством - но только сама. Непонятно, каким образом столь незрелому существу досталось столько силы, обычно она растёт постепенно, соизмеримо с ростом тела и разума. Но - неважно, мы нашли два пути. Можно отрегулировать тебе обмен веществ и снизить тебе эмоциональный отклик. Ты не станешь заторможенной и вялой, не станешь хуже соображать, но перестанешь остро реагировать на события, соответственно резко снизится опасность выброса силы.
  - Это, как вампир, что ли? - подозрительно нахмурилась Лиса.
  - Эм-м-м... мы не знаем, кто такие эти вампиры, но, судя по твоим мыслям - да, похоже. Ты сможешь постепенно выучиться владеть силой, не рискуя при этом... э-э-э... окружающими. Второй путь - прямо противоположный. Можно перекрыть тебе доступ к силе, но это опасно. Беда в том, что частично это сделать невозможно, только полностью. Ты окажешься запертой в одном конкретном облике, без доступа магии, совершенно беспомощная. Истинный облик будет недоступен, а через некоторое время связь с ним прервётся окончательно. И если магию потом и удастся восстановить, Высь и Крылья ты уже не обретёшь никогда. Среди нас есть один такой. Рай Дир ле Гринэ, подойди пред лицо наше! - как только отпала надобность в панических воплях, речь незнакомца сразу изменилась, стала несколько вычурной и старомодной.
  Необъятная толпа расступилась, вперёд выплыл человек в непривычном, но явно дорогом одеянии. Удлиненное лицо его с зелёными глазами цвета молодой травы было печально.
  - Не делай этого, дракхини, - раздался в голове Лисы печальный бас. - Предать самого себя легко, оправдаться невозможно. Не надо! Я тысячу раз пожалел о содеянном.
  Все замолчали, ожидая решения Лисы. Тысячи глаз смотрели на неё, готовые принять любой её выбор. Может, и не одобрить, но принять - это её жизнь и её тело, они свои жизни уже прожили. Только память их осталась в крови потомков - как раз для таких случаев.
  - А... сколько времени? - Лиса боялась и того и другого, но что-то же надо выбирать? - Ты сказал - прервётся связь с истинным обликом. Через сколько времени?
  Если скажут - через год, стану вампиром, решила Лиса. За год я выучить ничего не успею, я тупая. Вот лет за пять - ещё реально. А утратить крылья, даже ещё и не обретённые по-настоящему - вот уж нафиг! Ни разу ещё не взлетела, а натерпелась уже столько - на три жизни хватит! И теперь окажется, что всё зря? Вот уж нет! А вампиром она побыла, хоть и недолго, пару часов - и ничего страшного. Даже прикольно, лет пять можно выдержать. Правда, Дону это не понравится. Ему Лиса нужна как раз такая, какая есть - бешеная, как Ри говорит. Ну и-и... флаг ему в руки. Не понравится - пусть валит на все четыре стороны. Предатель... Дышим, дышим, вода, текущая вода...
  - Очень мало, - скорбно вздохнул ле Гринэ. - Пятьдесят лет - самый крайний срок...
  И все с удивлением уставились на Лису, которую просто согнуло от нервного хохота. Пятьдесят лет - мало! Да ей уже тридцать два, а кажется что пятьсот - столько всего уже пережито. А до восьмидесяти она и прожить-то не рассчитывала до того, как драконом стала! По крайней мере - вряд ли больше. Даже маги-целители дольше ста лет не живут, от старости ни лекарства нет, ни заклинаний. А уж простые люди - и подавно.
  - Всё-всё-всё, - уверила Лиса предков, которые уже опять морщились и трогали лбы. - Один, вернее два вопроса. Можно ли без магии изучать магию - заклинания там всякие? И, если да - как потом её возвращать.
  - Ах, нет! Как же без магии изучать магию? - удивился первый предок. - Этот путь подразумевает работу исключительно над собою, над контролем за эмоциями. Брат наш ле Гринэ был слишком необуздан, и смирял нрав свой долгие годы, боясь прикоснуться к магии и случайно навредить родным. К сожалению, он смирял себя слишком долго. А вернуть легко - воззвать к нам, твоим предкам...
  - О-о-о! Тогда не надо, - разочарованно махнула рукой Лиса. - Оно хорошо бы, но если так - не пойдёт. Я летать хочу. И не через пятьдесят лет. Лучше уж затупите меня... Ну-у, как ты сказал - притупить восприятие. Правда, я и так тупая, не знаю, куда уж дальше.
  - Дракхини шутит? - улыбнулся предок.
  - Да кой "шутит" - дура я! Полтора заклинания уже третий месяц выучить не могу - как ты думаешь? Да сейчас сам убедишься. Ты что думаешь - вы мне объясните, я и сделаю? Счазз! Я только травматическую анатомию знаю - вывихи там, синяки-переломы-царапины. Ну, простуду ещё могу полечить, ожоги лёгкие. А остальное - тёмный лес! И чтобы меня научить - мно-ого времени понадобится. Так что это вы будете что-то там делать. А я не буду вам мешать - и это всё, что я могу.
  Удивительно одинаковым и вполне человеческим движением предки зачесали в затылках - и люди, и драконы. А потом всё было очень долго, и для Лисы - скучно. Она так и не поняла, что эта толпа так азартно обсуждала, и что они в результате с ней сделали. Иногда только совершала совершенно непонятные ей самой действия, несложные и подробно показываемые: согни руку так, пальцы так... нет, не так, а вот так... молодец, замри и НЕ ДУМАЙ! Считай, дракхини, дыши и считай. Вот она и считала. И дышала. И считала. И чуть не заснула со скуки. А можно ли заснуть во сне? У Лисы чуть было не получилось.
  Пробуждение преподнесло сюрприз: эта сволочь, этот предатель - он её связал! Дон, конечно, кто же ещё! Нет, последними, кого она видела, были Лья и Вэйт, но уж они-то её связывать не стали бы, а вот у Дона оно запросто. Не верёвками, но простынёй спеленал так, что не дёрнешься! Гад, убью! И сама себе удивилась. Обозлилась, да, но как-то вяло, скорее по привычке, чем всерьёз. Да и лежать удобно - на самом-то деле. Как-то он умудрился её закутать, как младенчика, даже не затекло ничего. А может, это матрас такой, лениво размышляла Лиса, вяло ворочаясь на кровати, как огромная гусеница. Дорогущий матрасище, двуспальный, вместе с Доном выбирали. Сначала, когда считала себя вдовой, хотела здесь парадный номер сделать - единственный на всю корчму, и сдавать новобрачным на одну-две ночи. А потом Дона выручили, и сама собой здесь получилась их спальня. Только ремонт доделали да кресло подновили - старинное и, похоже, эльфийское: не резное, а выращенное. Лисе оно страшно нравилось. Почти Трон! Только Трон - он с корнями, живой, а кресло... просто кресло. И зеркало повесили. Вот оно, как раз к нему повернулась - лист зеркальной стали, специально для Дона, в стеклянных зеркалах вампиры не отражаются. Дон пытался ей объяснить - почему, но она, как всегда, мало что поняла. Как-то это связано с серебром, которое входит в амальгамму. Не хочет оно вампиров отражать, разлагает их образ на разнонаправленные лучи - кажется так. Потому, что какая-то часть заклинания, поддерживающего образ вампира, с серебром несовместима. И-и... в общем, там формулы, это сложно, не для Лисьего ума. А сталь - пожалуйста, стали всё равно. Тогда и матрас поменяли, на Базаре купили и сами притащили - еле в портал пролез. А саму кровать старую оставили - она ещё сотню лет простоит, так уж сделана. А хорошо. Нет, правда, хорошо, хоть на боку, хоть на спине. И... спокойно. Будто в последнее время она внутренне куда-то бежала - долго, на пределе сил, задыхаясь и боясь не успеть - а сейчас вдруг остановилась. Потому, что добежала уже до конца, или опоздала окончательно и неисправимо - неважно. Просто остановилась. И воцарился в душе покой. И внутри покой, и снаружи - в доме, в Мире. Тихо шелестит по близкой кровле дождь, ветер пробует окна на прочность - осень, благословенные, осень, конец Листопада. Сорвёт ветром воду с края крыши, пробарабанят звонкие капли по железному отливу - и опять тишина. Как она недавно вычитала в одном из переводов, что делает Донни: "Когда бы вы об этом ни подумали, где-нибудь всегда идёт дождь". Как же его... фамилия у автора такая... металлическая..., а, да и гоблин с ней, с фамилией. А вот фраза - фраза зацепила. Некий всеобъемлющий, глобальный смысл ощутила в ней Лиса. Непонятно какой, но глобальный! Мировой. А сейчас дождь идёт в Найсвилле. Даже вороны не орут и собаки не лают - все намокли, замёрзли и попрятались. А Лисе здесь тепло, мягко и уютно. Скоро Леденец, потом Покров и праздник Смены Года, потом Снежень и Вьюжень, заметёт снегом Найсвилл, засыплет белым пухом корчму по самые окна, а Лиса так и будет лежать на мягком матрасе... Только не младенчик же она, в туалет бы не мешало наведаться. И есть хочется. Голодная, будто несколько дней не ела. Так. Ага. А как звать-то? Чтобы распеленали? Орать совершенно бесполезно: сами же на спальню звукоизоляцию навешивали, чтобы их развлечения никто не подслушивал. Дон, ехидина, всегда хихикал, что у Лисы врождённая неисправность: громкость сильно повышенная и не регулируется... А мысленно, как тогда у Ри, или как во сне, только что? Но это должно быть в пределах видимости... А если просто представить себе лицо Дона? Ведь знает до мельчайшей чёрточки, до последней веснушки. Вот так - какой же он, всё-таки, красивый, зараза такая, и не захочешь, а влюбишься. Ле Скайн - они все красивые, и это не морок - они такие и есть, потому что не люди, и никогда людьми не были... Потому людей и не понимают... Вернее, понимают, но на свой лад - на нечеловеческий, думала Лиса, с тихой печалью любуясь стоящим перед мысленным взором обликом своего мужа и защитника. Ординары - бывшие люди, они, может, людей понимать и способны были бы, только не интересуют их люди - разве что кормлецы. А ле Скайн - бывшие эльфы, оттого и красивы ослепительно на человеческий взгляд - все, поголовно. Это между собой эльфы могут разбираться, у кого внешность приятнее, а с точки зрения человека - самая идеальная человеческая красавица всегда будет выглядеть злой пародией на самого некрасивого эльфа. Хоть и тот же Лягушонок - он всегда переживал, что некрасив. Он! Ха! А Лисе тогда что говорить? Вот драконы в человеческом облике не так красивы - и Ри, и предки, что во сне Лиса видела, но людей всё равно не понимают. "Дракхини" - скажите, пожалуйста! Но для них её тридцать два года, конечно, и есть раннее детство. Все они намного старше самых старых людей, и как же им понять кратко живущего человека? Они просто не могут не быть другими, чем люди. В Универе на философии говорили про то, как количество переходит в качество. Вот, видимо, это оно и есть. Человек за короткую жизнь просто не успевает набрать столько знаний, чтобы они изменились качественно, переплавились в разуме и стали чем-то принципиально иным. Мы для них дети - всегда, даже маги, даже старые - всё равно дети. И наше самолюбие, принципы, чувство собственного достоинства, гордость - всё это для них детское, наивное, и умиляет их так же, как нас - детская серьёзность. Или раздражает. Но это уж совсем редкий случай. Добрые они. О, какие добрые! Нечеловечески добрые. Вот именно. Взрослого человека такое отношение может злить, даже оскорблять - но толку-то? Они эту реакцию как раз и не понимают, у них какие-то другие чувства. Качественно другие. Как Дон говорил как-то раз: "Унизить может вышестоящий, но это подло. И если ему нравится унижать подчиненных, надо его убирать. Как - вопрос другой, но надо. Скорей всего - он просто болен. Оскорбить может тот, кого ты сам признаёшь равным себе, но это глупо, а дураков учат "Судом Жнеца". Всё остальное либо смешно, либо скучно". Вот такие у них чувства. И возможности соответствующие, уж у Дона - точно. И даже притом, что Старейшины пытаются вести себя ребячливо - получается у них нечто качественно иное. Игрушки другие. Совсем. Как раз та мощь, обладание которой Лису так пугает. И не только Лису - повальное большинство людей их по меньшей мере побаивается, кто-то завидует, а некоторые так просто ненавидят. Тихо. К тем, кто громко, Рука Короны приходит с разъяснительной беседой, и потом они тоже - тихо. И в дикие деревни от того же бегут - от своих же страхов, большей частью придуманных, и ненависти. А ненавидят потому, что не понимают - как можно быть такими... свободными? Лёгкими? Само их существование оборачивается для некоторых особо самолюбивых людей постоянным унижением. Нет, обойди Жнец, они не пытаются никого специально унижать, даже не думают об этом, просто так уж получается. Да, наверно так: все люди на фоне эльфов и ле Скайн выглядят тяжёлыми, неповоротливыми и... грязными, что ли? Ну, да: от эльфов цветами пахнет, вампиры вообще не пахнут, а люди... мда... Не розами. Недаром ей рядом с Доном всё время помыться хочется. А он не понимает, даже попросил как-то раз, чтобы она этого не делала так часто. А вот этого уже Лиса не понимает. Как может кому-то нравиться распаренная и взмокшая у плиты тётка с запахом дыма в волосах? Оказывается - Дону. Лиса вдруг отчётливо осознала: даже если Дон с ней будет полностью откровенен - она никогда не сможет до конца его понять, он всегда будет для неё загадкой. Даже теперь, когда они оба драконы - но он неизмеримо старше! Вот так они все друг друга и не понимают. Просто очень уж разные изначально, и это быстро, наскоком, не изменить. Может, лет через пятьдесят - сто, и то не факт... Нда... о чём это я? Сейчас ведь просто описаюсь, филосовствовавши. Спелёнутый, как младенец, в хлам уссавшийся философ - очень символично в свете таких глубоких дум. Так, ну-ка, попробуем... Набрала воздуху... и сдулась - зачем воздух, если орать мысленно? Но рефлекс оказался сильнее: перед тем, как позвать, всё равно глубоко вдохнула.
  - До-он? - громко подумала Лиса, мысленно обегая все закоулки корчмы и держа перед умственным взором лицо Донни. Получится? Не получится?
  И вдруг её облило чистой радостью, и пришёл ответ:
  - Бегу! Мы с Никой уроки делаем. Уже бегу!
  Лиса всё ещё озадаченно крутила в голове это чужое ощущение счастья, когда дверь распахнулась. Тревога и забота так явственно были написаны на его подвижном лице, что Лисе стало смешно. Но... ребёнок, да? Вот и не жалуйся, предатель!
  - Я писать хочу! - сварливо заявила Лиса, сверкнув глазами и обиженно надув губы.
  - А? - заморгал Дон. А потом захохотал от облегчения, и никак не мог остановиться, и присел даже на корточки, и на глазах выступили слёзы, но это была такая ерунда! Слава Жнецу (извини, Саймон, тебя здесь нет, но - всё равно, извини), но с головой у Лисы, кажется, всё в полном порядке. И это так замечательно, что и не расскажешь. Его свирепый и злобненький рыженький зверёк пережил кризис, и теперь всё будет хорошо, гораздо лучше, чем могло случиться. Не зря Дон почти не спал трое суток. А как? С Никой, кроме папы, никто не сладит: утром разбудить, покормить, в школу, из школы, уроки - всё папа. А девочка рвалась к маме, и чего Дону стоило заговаривать ей зубы каждый раз - вспомнить страшно. Пускать Нику к спящей Лисе Дон не собирался, мнению Льи он доверял. И если уж она это мнение даже высказала - значит, это что-то действительно серьёзное. К сожалению, к Ри и Саймону Нику отвести он так и не собрался - Лису не хотел оставлять: она вскрикивала, металась по кровати, порывалась куда-то ползти. И всё во сне, не открывая глаз - ей явно снился кошмар. Дон вызвал Лью обратно буквально через час, и она уже сто раз раскаялась в том, что Лису усыпила, и заклятье своё сонное сняла - но Лиса не проснулась. И от нашатыря не проснулась, и от ведра холодной воды, только застонала, заметалась и опять поползла, медленно, мучительно царапая скрюченными пальцами простыню - плохо, в общем. В сон к ней пробиться не удалось, ментальный блок всё ещё держался, а ломать его насильно побоялись. Дон решил спеленать её, как советовал Ри, и это немного помогло, но тоже ненадолго. Туго связывать он её боялся, а из неплотно завёрнутых простыней она часа за четыре выпутывалась и опять упорно куда-то ползла. Роган и Лья выкраивали время посидеть с Лисой, чтобы дать Дону поспать часа три, но на более долгое время он её не оставлял. Не то, чтобы не доверял друзьям, но... ему спокойнее было рядом с ней. Правильнее. Вроде и делать там было нечего - сидел в кресле рядом с постелью, клевал носом, заплетал ей косички - тоненькие, чтобы волос надолго хватило. Когда ближнюю половину головы совсем заплёл - перевернул Лису ногами к изголовью: по другую сторону кровати кресло не влезало. Так и сидел, поправлял простыню, иногда начинал что-то рассказывать. Знал, что она не слышит, но говорил - просто так. Почему-то казалось ему, что именно его и только его присутствие может уберечь её от чего-то нехорошего, от чего она пыталась убежать там, в своём кошмаре - как странно быть живым. Раньше у него таких ощущений не возникало. Даже за Лью - тогда, давно, даже недавно за Нику во время горячки он так не беспокоился - может от того, что и там, и там всё было понятно. Но от всего не убережёшься. Вчера, пока он делал с Никой уроки, кормил ужином и укладывал спать, с Лисой сидели Лья и в кои-то веки зашедший Лайм. Редкий гость. После своего неожиданного воскрешения он окопался на том материке, и совсем не рвался в Мир - осваивал новое тело, магию изучал. Лиса его чаще видела, чем Дон - вместе магию учили под руководством Ри. Дона это не расстраивало, ему было вполне достаточно сознания того, что Лайм жив, пусть и где-то там. За ожившего Лайма Дон мог простить мирозданию очень много пакостей, и даже не особо мелких. И понимал он Лайма прекрасно: ещё до своей гибели Лайм говорил ему, что боится привязаться к кому-нибудь смертному и опять пережить потерю, потому и сидит теперь на том материке безвылазно, объясняя это учёбой. Но... уж в корчму-то мог бы заходить и почаще, если честно. Здесь маложивущих почти не осталось... Уложив Нику, Дон отпустил друзей вниз, в зал, перепеленал жену и тоже спустился пообщаться - уж полчаса-то можно? Когда ещё Лайм зайдёт? Оказалось - нельзя. Спустя буквально минут десять по дому рвануло неуправляемой мощью, мигнули и ослепительно загорелись светляки, зашуршал и зашевелился тенелюбивый плющ на стенах, очертания предметов окутались радужным ореолом, размазались и поплыли. Лья поперхнулась посреди слова, Лайм вскочил - а Дон уже летел вверх по лестнице через три ступеньки. Но прежде, чем они добежали, всё уже прекратилось, потоки сил улеглись. Как сказала Лья - "И что это было?" Ответ был очевиден: почему-то сброшенные, а потом - опять же, почему-то - поднятые магические щиты. И сон, видимо, стал другим: Лиса больше никуда не "бежала", затихла, но это друзей не успокоило. Лаймон когда-то давно учился на целителя, и симптомы его неприятно насторожили, а Дон и вовсе запаниковал: лицо Лисы за эти считанные мгновения резко осунулось, нос, и так острый, заострился ещё больше, под глазами легли тени. Спешно вызванный Роган предположил, что это может быть такая же магическая горячка, как недавно у Ники, но... У взрослого человека? Никто о таком никогда не слышал. И температуры нет, а какая же горячка без температуры? А осунулась... так сколько не ела-то уже? Ничо-ничо, мы тут втроём разберёмся, а ты иди поспи давай, ага, всё равно уж мы все тут уже. Спать Дона прогнали чуть ли не пинками, и он даже заснул в бывшей комнате Лисы, на узенькой её кроватке - но вскочил через три часа, как встрёпанный, с вытращенными глазами: приснилось, что Лиса, начиная с ног, растекается желеобразной лужицей, а Роган собирает это желе Никиным совочком и сбрасывает в мусорный портал, приговаривая: "Ничо-ничо, там разберутся". Не опомнившись ещё от кошмара до конца, влетел в спальню, напугал всех видом диким, безобразным...
   Но - всё, всё! Пусть злится, орёт, пусть за ним с полотенцем бегает, с половой тряпкой - хоть со шваброй! - только не застывала бы скорбным памятником самой себе. Всё кончилось, и кончилось хорошо. Вроде бы.
  - Ну, как ты? - присел он на край кровати, вглядываясь в осунувшееся лицо жены. Поить в эти три дня её удавалось, а вот кормить - нет.
  - Да говорю тебе - сейчас матрас мокрый будет! - свирепо прошипела Лиса, сверля его грозным взглядом.
  - Не будет, - неудержимо улыбался Дон, - Роган тебе порталы приделал в стратегические места. Ещё сутки продержатся.
  - Да я вам... Ф-фух! Я - кормлец вам, что ли? - возмущённо запыхтела Лиса. - Да я вам!.. Да всем сейчас!.. - и озадаченно к себе прислушалась. Звучали угрозы как-то... без души. И волны радости, которые шли от мужа, сильно сбивали настрой. Это не Видение, нет, что-то другое. Новый Дар? Упс, однако. Ну, драконьи предки! Ну, намудрили! Ну, спасибо! А Дон её замешательства не заметил. Он слышал знакомые интонации и был этому безумно рад.
  - Вот я и думаю - может, не развязывать тебя? Метлу схватишь, всех поколотишь, а так - лежишь такая симпатичная! Как куколка! - сохраняя вполне серьёзное лицо, рассуждал Дон. - Буду тебя теперь из бутылочки кормить, гулять выносить в садик - тебе понравится! Скажи: па-па!
  - Дон, прекрати, - всерьёз нахмурилась Лиса, и Дон благоразумно решил не перегибать палку.
  - Ты не обижайся на Рогана, просто было очень плохо, - уже серьёзно стал объяснять он Лисе, разматывая простыню. - Ты трое суток спала, и-и... очень беспокойно, скажем так. Иначе никак было, ты бы уже плавала. Тепло и сыро - превратилась бы ты в лягушку, зелёненькая стала бы, заквакала - и пришлось бы тебя в болото на жительство определить, на благоустроенную кочку. И стали бы мы с Никой в Дни Осознания на болото ходить, маму навещать, а зимой, когда ты впадала бы в спячку, зарывшись в тёплый мох...
  - Сколько?!! Три? Три дня? - перебила его Лиса. Нести ахинею с серьёзной физиономией Дон мог бесконечно долго, логически развивая изначально бредовую мысль и украшая всё новыми завитушками - до полнейшего уже абсурда. Лиса эту его способность хорошо знала, и не собиралась позволить заговорить себе зубы. - А... А Ника с кем?..
  - Я справился! - самодовольно задрал нос Донни. - Чесслово! Все дела послал в необозримую светлую даль, но справился. Да и ребята помогли. Знаешь, никогда не думал, что просто заниматься с ребёнком - не играть, а заниматься - так выматывает, - удивлённо сообщил он. - Два-три часа - и я кончался, и это притом, что она - то в школе, то в гостях. А надо ведь было и за тобой всё время следить. Но как-то всё сумел, а вот устал зверски. Спать хочу. И как оно у тебя получалось - и с Никой, и с корчмой, и нас ещё гонять - не представляю!
  - Ха! А как ты думал? - Лиса гордо проигнорировала халат, который держал наготове Дон, завернулась в простыню и величественно закинула край на плечо. - И не подлизывайся, я тебя не простила! - надменно покосилась она на Дона, величаво выплыла из комнаты - и галопом помчалась в туалет. На дальнейшую величавость времени могло уже и не хватить. Портал порталом, но вот так, в коридоре - как-то это совсем уж безобразно. А Дон опять счастливо засмеялся ей вслед - из-за двери было уже не слышно, но волны ласковой радости окатывали Лису по установившемуся между ними каналу. Интересно, чему он так бурно радуется, думала Лиса, уже стоя под душем. Не потешается, а именно радуется, будто она из мёртвых восстала? Умирать, вроде, не собиралась: один раз уже было и хватит, спасибо большое, незабываемое впечатление, но повторить не тянет. Да, очень плохо было, она даже вязать взялась: когда-то мама учила, а по видеошару в какой-то программе услышала, будто это нервы хорошо успокаивает - вот и взялась. Даже связала носок, зелёный. Один. Второй, внимательно ознакомившись с результатом, решила и не начинать - ног такой формы ни разу в жизни ни у кого не видела. И повторить бы не смогла - чтобы хоть два одинаковых... изделия получились. А спицами всё время хотелось ткнуть от души, когда кто-то что-то от неё опять хотел. Срочно и немедленно. Всем же надо срочно и немедленно, а лучше - вчера. Так что, не сбылось обещанное успокоение. И это тоже не сбылось. Жить не хотелось, да, но Нику-то не бросишь. Дон один бы не остался, и получилась бы у Ники мачеха. Оно надо?
  
  - Коль жена о страсти молит,
  А ты дрыхнешь всё равно -
  Это, брат, не сила воли,
  Это просто магия, - напевал Роган, мирно копошась в кухне. Стряпня всегда его успокаивала и приводила в благодушное состояние - и сам процесс, и дегустация очередного эксперимента. Особенно при наличии наивных голодных личностей... Не-не, ничо-ничо, не отрава же? Вот мы сейчас яичко в кастрюлечку доба-авим, размеша-аем, и будет у нас соус...
  - Роган, накрывай на пятерых! Нет, лучше на шестерых! - радостно гаркнул Дон, сунув голову в кухню. Роган ахнул, подскочил, выронил яйцо, попытался поймать, не успел, возвёл очи к потолку и схватился одной рукой за сердце. А другой опёрся, естественно. Естественно, о плиту. Заорал, подпрыгивая, затряс рукой, активно задул на неё, надувая щёки и негодующе вытращив на Дона глаза, потом предпринял суицидальную попытку засунуть пострадавшую конечность в рот целиком, подавился, опять затряс рукой, зашипел... Дон раскис от беззвучного хохота и стёк по косяку на пол, икая и вытирая выступившие слёзы. Поднял сочувственно округлившиеся глаза на беснующегося друга, вдохнул - сказать что-то утешительное, но...
  - Классика!!! - еле выдавил он через душащий его смех и опять зашёлся хохотом, бодая дверной косяк от полноты чувств. Яростно шипело яйцо на раскалённой плите, поплыл чад от сгоревшего белка...
  - Ты что ж делаешь-то, паразит?! Что ж ты подкрадываешься, аки Зверь в ночи?! - заорал Роган и попытался наградить друга пинком под рёбра. Не успел, конечно. Вёрткий, гад! - Вот отскребай теперь! Ага-ага! Мне нельзя руки пачкать, я еду готовлю, а Лиса проснётся - убьёт, что плиту запакостили! А что случилось-то? Пришёл кто? Или... Проснулась, да?!!
  - А то! - ухмыльнулся Дон, будто это была его личная заслуга.
  - Ну, чего там, как она? Ну говори уже, что ж ты уже, как я не знаю что! - подскакивал и суетился Роган, тряся рукой и тихо шипя сквозь зубы.
  - Отлично! Злая, как десять гоблинов! И такая же голодная! Потому и говорю - на шестерых, она сейчас Зверя съест и не заметит! - улыбался Дон, аккуратно соскребая ножом горелую дрянь с плиты. Задал вектор "Очищения" на вытяжку и повернулся к Рогану. - Сойдёт. Давай руку, трепетный мой, залечу уж.
  - Да плевать уже, ага, вот уже, всё уже, - вспомнил Роган о своих новых драконьих способностях. Обожжённая рука быстро трансформировалась в нечто полупрозрачное, потом обратно - и это была уже здоровая рука. - Ты лучше скажи: ты уверен, ага? Она в своём уме? А то Ри говорил, что - это... Что - того...
  - Всё нормально, правда. Она блок сняла, можешь сам поговорить.
  - Ма-амочка! - раздался Никин вопль из зала. - Мама-мамочка здорова, вот такая мамочка! - уже приплясывала она по своему обыкновению вокруг сошедшей вниз Лисы. А как ещё? Маму нельзя руками хватать, и обнимать нельзя, как и Майку, и остальных Видящих. Им от этого плохо. А вот попрыгать вокруг можно... Потом остановилась, крепко взявшись за складки маминой юбки и пытливо вглядываясь в её лицо снизу вверх: - А почему у тебя глазки такие стали?
  Лиса схватилась за лицо. Упс, однако! А очки-то с неё Дон, видимо, снял. А она о них просто забыла, прямо, как Ри в первый визит в корчму! А глазки-то у неё теперь драконьи, а с учётом того, что дракон она белый - белые бельма с вертикальным зрачком на личике сияют... да-а, крепкие у доченьки нервы, кто другой уже визжал бы, под столом спрятавшись...
  - Ну, я же болела, - нашлась Лиса. И даже не соврала. - Это пройдёт. Скоро. - А вот теперь соврала. Ну, надо же учиться когда-нибудь?
   - Да? А ты совсем-совсем поправилась? - допытывалась дочь.
  - Совсем-совсем, - присела Лиса на корточки.
  - Ты больше не будешь? - с надеждой заглядывала Ника ей в лицо.
  - Больше не буду, - улыбнулась Лиса.
  - Это хорошо-о... - протянула Ника, склонилась к маминому уху и заторопилась таинственным шёпотом: - А нам тут плохо без тебя было, знаешь, как? И папа весь ходил тако-ой... вот тако-ой... о-о-у... - девочка попыталась изобразить осунувшегося от переживаний Дона, даже вмяла ладошками круглые щёки, вытянула ими лицо книзу и сокрушенно покачала головой. Нижние веки уехали вслед за щеками, высунулись зубы нижней челюсти, получилось жутковато. Дон и Роган, наблюдавшие сцену из дверей кухни, не выдержали и заржали в голос. - Ну, папа, ну, ты правда такой ходил! - возмутилась Ника.
  - Ну, конечно, правда, - сразу подтвердил Дон, подходя к своим благословенным райям. - Я же беспокоился! А сейчас давайте-ка обедать, Роган там нахимичил чего-то, пахнет вкусно. Ника, а ты доделала?
  - Ну, па-ап, я пото-ом, там только отве-ет записать, - заныла Ника.
  - Нет уж, запиши сейчас. А то в самый интересный момент придётся идти доделывать - ведь обидно будет? Давай-давай, - подтолкнул он дочь к столику с тетрадью. Ника недовольно надулась, но села и взяла перо.
  Ну, да, подумала Лиса, можно подумать, что у нас просто семейный День Осознания. Только табличка на двери корчмы другая. Просто "Закрыто". Но как много тоски в этом простом слове...
  - Прекрасная райя? - уселся Дон прямо на пол - не сзади, как всегда, а чуть сбоку. Лиса подозрительно покосилась, но он не сделал попытки обнять её: - В честь счастливого выздоровления позвольте преподнести вам маленький подарок, - он протянул ей не такой уж и маленький футляр из светло-коричневой кожи, заключённый в тонкое, изящное, но прочное кружево золотого литья. - Портативный набор коварной лгуньи, - хитро улыбнулся он, и открыл футляр, будто предлагая товар капризной покупательнице. - Признаюсь честно и сразу: это подкуп, а я мерзкий взяточник, - вкрадчиво зашептал он ей на ухо. - Но, может, жестокое сердце суровой Видящей всё же сжалится над недальновидным идиотом, который из глупости чуть не лишил свою семью вкусных обедов, крыши над головой, да и вообще чуть не пустил по Миру без клочка, без ниточки? Но - Жнец мне Судия! - не нарочно, Лиса, только по глупости, поспешности и безобразной моей самонадеянности! - старательно плёл он словесные кружева в дополнение к золотым, но Лиса его уже не слушала. Лиса ахнула. Потом всхлипнула. И, как всегда, покраснела - вот уж проклятье всей её рыжей жизни! Чуть что - и как помидор! И ведь не человек уже даже, третий месяц, как не человек - а всё равно краснеет, как девчонка. А тут попробуй, не разнервничайся! Набор эльфийской магической косметики! Всё-всё-всё! Только...
  - Но я... я же не умею! Ни что - куда, ни магию... Уж магию и совсем... Как же я буду?.. - отчаяние на её лице чуть не заставило Дона рассмеяться, еле сдержался. Ах, как она краснеет! Так сидел бы и любовался, глаз не отводя! И ушки. И щёчки. И шейка. И... мда... гхм... А вот слёзы - это лишнее...
  - Я научу, - серьёзно пообещал он, осторожно и аккуратно вытирая её щёки салфеткой. "Из воздуха" достал, как всегда. Вернее - из кармана, из пространственного, это Лиса теперь знает, у неё, как у всякого дракона, такой же есть. А толку в этом знании, если карман есть, а залезть в него у неё не получается? Вернее, обратно достать не получается. Вот положить - это пожалуйста, у неё там уже много чего лежит. Ключи от корчмы, например... - Всё будет хорошо. Это сложно, но ты сможешь, я знаю, ты у меня умница, у тебя всё получится! Научу-научу, не сомневайся! Вот поедим - и попробуем. Может, тебе ещё и не понравится с непривычки, как мы тебя раскрасим. Скажешь - фу-фу, лицо грязное, смойте немедленно гадость эту!
  - И меня, меня раскрасим! - подскочила Ника.
  - И тебя, - засмеялся Дон, взъерошил рукой и так стоящий от ажиотажа дыбом короткий ёжик дочкиных белых волос и осторожно дёрнул за остренькое, совсем эльфийское ушко: - Ты дописала? Тогда пойдём, дяде Рогану поможем на стол накрыть. Мама у нас выздоравливающая, надо же за ней поухаживать, как ты думаешь? - Ника вняла справедливости предложения, закивала и вприпрыжку поскакала в кухню с совершенно не эльфийским топотом.
  Роган уже и по тарелкам разложил своё гастрономическое изобретение, а Лиса, забыв про голод, всё ещё сидела на полу, заворожено разглядывая подарок мужа и думая о тысяче вещей сразу. Прямо лёгкий заворот мозгов у неё случился от такого подарка, чесслово! Немногие эльфы пользуются косметикой, в основном ушки подкрашивают - дамы румянят, а мужчины белят. Но косметику они производят - для вампирских и человеческих модниц, и производят первоклассную. Её даже по видеошару не рекламируют - незачем. Лиса как-то раз в журнале читала, что таких прозрачных, естественных тонов ни от какой другой косметики не получается. Но она настолько привыкла, что ей нельзя ничем подобным пользоваться, потому, что это - тоже ложь, что и не подумала купить себе что-то этакое, когда стало можно. И не в деньгах дело - могла и простую купить, не эльфийскую, а вот не подумала - не до того как-то было. А Дон вот подумал. Нет, он гад, конечно, и предатель, но, вот, подумал же... Может, он её всё-таки немножечко... любит?.. Уже ведь ожил?.. Тьфу ты, дура, сколько лет уже с ним прожила, а всё на что-то надеется! Впрочем, всем живым свойственно верить и надеяться, можно сказать - отличительный признак. Ещё в Универе на лекциях по психологии рас им читали, что вампиры, например, не способны ни верить, ни надеяться. Что ле Скайн, что ординары. Они просчитывают варианты и принимают меры. А жизнь глупа, она всегда верит и надеется, хоть и безосновательно. Вера и надежда - они всегда безосновательны и вопреки всему. Им, Видящим, специально тогда демонстрировали: если кто-то говорит, что "имеет все основания надеяться" - он лжёт. Уже лжёт, пусть и самому себе. Если надеется или верит - значит, не имеет никаких к тому оснований, а если имеет основания, то это уже не надежда или вера - это расчёт. Только в самой себе отличить одно от другого очень сложно. Вот и Лиса для себя так до сих пор и не разобралась: у неё к Дону - что? А у него к ней? Так, стоп! Любит - не любит - хватит уже самой себе мозги пудрить. Пудрить надо лицо, а не мозги, да и этому ей учиться придётся: никогда же не пыталась даже. Как объяснили наглядно, чем это для Видящей может кончиться - так и не пыталась. Да-а, придётся заняться магией всерьёз. Такое иметь - и не пользоваться... Нет, это выше её сил! Как она всегда завидовала простым женщинам, не Видящим! Тем, которые могут просто подкрасить глаза - простой, не магической тушью. А уж вот такое, которое из почти чудовища может сделать почти красавицу... Или наоборот. Та единственная встреча с настоящей мамочкой Птички, на-райе Рио - вот уж жуть, на всю жизнь запомнилось, что косметика может сотворить с красивым лицом. Она ведь наверняка прекрасна, как все эльфы - если косметику смыть. Чем-то похожим наверняка пользовалась - на-райе, всё-таки, деньги должны водиться. А ума, видать, не водилось, и магии учиться было лень...
  Роган открыл было рот, чтобы призвать Лису к порядку: стынет же всё! Но Дон угадал его намерение, заткнул взглядом и показал ему кулак.
  "Не трогай. Ей это сейчас необходимо. Рабочий момент разума".
  "Самый умный, да?" - в мыслеречи у Рогана вдруг прорезался гулкий бас.
  "А завидовать нехорошо!" - довольно ухмыльнулся Дон краем рта. Причём здесь ум? Просто Роган, в отличие от повального большинства ле Скайн, никогда не бывал в женской шкурке. А ни райя Лья, ни райя Донна, женская ипостась Дона, ни за что на свете не отказались бы от такого набора. Дороговато просто, от семи когтей и дороже, это ж пару месяцев прожить можно, если без роскошества - десять раз подумаешь, так ли уж хочется. Но сейчас вопрос не в удовольствии, а в том, чтобы Лиса захотела учиться магии. Да, купил самый дешёвый, потому что для тренировки - заведомо половина вылетит, пока Лиса научится всё это применять. Но попал в яблочко! Иметь такой набор, и не пользоваться - для этого надо не быть женщиной! А Лиса - ну о-очень женщина, уж Дону-то это давно и хорошо известно. Другое дело, что быть женщиной и быть Видящей - вещи почти взаимоисключающие, но теперь-то Видения нет! Всё просто. И не надо никого брать на взгляд, а потом расхлёбывать последствия обиды. А деньги - а что "деньги"? Наживём! Вот в рейд сходим - и наживём. В последний или предпоследний раз в этом году - как погода будет. Поздней осенью и зимой в дикие деревни не пробиться: сначала дороги развезёт от дождей, потом заметёт снегом, а порталами там не пользуются. Порталы там из арбалетов расстреливают. Не везде, но проверять, где оно как, не хочется... А премию за очередную найденную Видящую или дикого мага как раз очень хочется.
  
  Глава третья.
   Земля.
  Артём уже ничего не понимал. Жизнь летела гигантскими скачками, он за ней просто не успевал. Какой там ларёк, какая, к Богу в рай, звукозапись? Комп, биржевые сводки, лоты - чай, кофе, какао - во всём пришлось научиться разбираться, и срочно. Слабенько получалось, конечно, в таком деле навык нужен - но хоть так. Дон налетал, накидывал денег, хватал закупленное и исчезал. Уж как он переправлял свои покупки - Артём даже не спрашивал. Порталами, наверно. От Артёма только точные координаты складов требовал, со спутника снятые. Сложновато с этим пришлось, очень продавцы недоумевали - зачем оно покупателю? Но и с этим справились. Рассчитывался, конечно, Артём, преимущественно - безналом. Откуда-то появилось кошмарное количество денег. Вернее, не откуда-то, а из Цюрихьского банка. Ах, откуда они взялись в банке? А Дон, мол, сходил туда через полгода после открытия, в 1755 год, и положил на счёт некоторую сумму золотом. Тогда ещё можно было - золотом, и никто не спрашивал, откуда оно у вас. Вот он и положил. И завещал всё с процентами правнуку, который - вот же совпадение! - имел то же имя, что и вкладчик, только год рождения другой. И похож был, как две капли воды, только не осталось уже никого, кто мог бы это заметить во время вскрытия завещания. И претендентов других не обнаружилось. А правнук завещал счёт своему правнуку. А документы? Жнец Великий, документы! Вот уж мелочь! Если умеючи, конечно. Дон умел.
   "Какой достойный молодой человек! Какое счастье для родителей при современных-то нравах!", думали, независимо от века, все, кто встречался с "правнуками". А ещё бы они думали что-то другое! Дон им ни одного шанса не оставил! Обаяние - страшная сила, а контроля здесь, на Земле, не было, нет, и не будет. И чего стесняться?
  А на счёте за это время накапала та-акая сумма... в пятый?.. Да, в пятый раз уже накапала. Артём ещё в первый раз вспомнил всё, что когда-либо читал, и залепетал что-то насчёт временного парадокса, но Дон только плечами пожал:
  - Я же не вывожу капитал в другой мир? И сделки в толще времени не кручу. Лежат они там себе, и лежат. Счета разные, на разные имена, во времени ровным слоем размазаны, поэтому практически ни на что не влияют. А моей линии в вашем мире как не было, так и нет. Главное - с самим собой внаглую не пересекаться, но уж это элементарно! Вот в прошлое своего Мира я бы сунуться не рискнул, тут уж всякое может случиться. А здесь - да запросто! Простое перераспределение финансов, и никаких парадоксов, не дёргайся. Вот тебе в вашем прошлом делать нечего, не заметишь, как дров наломаешь. Артём, пожалуйста! Я не хочу тебе отказывать, потому - не проси, договорились? Не обижайся. Если такой уж жгучий интерес к истории - я сам попозже схожу, куда скажешь, запишу, и на видеошаре потом посмотришь, хорошо?
  А сегодня что-то новенькое затеял:
  - Так, давай быстренько. Вот тут денежки, найми кого-нибудь знающего, как у вас тут всё делается, а мне некогда. Каждый раз семь потов сходит, пока на местные банки перекидываю. Не любят они деньги в твою страну отдавать, ох, не любят. Впрочем, кто ж отдавать-то любит? - и Дон веером раскинул на столе пять кредитных карточек: - Для грядущего дела пусть в разных банках будут, меньше вопросов. Будем открывать собачьи бега с тотализатором, я читал, у вас такое было. Заодно это будет приют для собак и кошек. Или наоборот, как выгоднее. Это уж пусть ваши юристы насоветуют. Вот Вэйт, это её проект, она тебе всё объяснит за пару дней, потом я её заберу. И действуй, действуй! И действуй так, чтобы это и без нас работало. Машину нам, кажется, прикрывают, ещё месяц, может два - и всё. Говорят - вроде, всех спившихся на крови ординаров из вашего прошлого уже выбили. А уж как машину отключат - всё, только самим порталы бить, личной силой, но большого желания, если честно, не испытываю. Так что, ориентируй эту хрень на автономное бытие с минимальным количеством наших посещений - раз в год, ну, полгода, не чаще. С денежками не жмись, надо будет - ещё одну цепочку прогоню. Только быстренько давай, быстренько! Денежки будут, пока машина работает, потом - всё, драконы в прошлое ходить не умеют, а личные средства, сам понимаешь, вкладывать никто не будет! И реши вот что: остаёшься или уходишь к нам, и, если уходишь - в каком составе. Маму, ещё кого - смотри сам. Если маму тут оставлять - часто навещать не сможешь, межмировой портал и с нашими возможностями дело трудоёмкое. Всё. Думай-думай-думай! - и исчез. Норма-ально...
  Зато Вэйт осталась. При взгляде на маленькую дракхию лицо Артёма против воли расползалось в блаженную улыбку. И слушать он её готов был часами, как музыку. Да, он уже понял, она влюблена в этого Ри, и, вполне вероятно, будет вечно мечтать об этом зануде. С эльфами такое случается, а Вэйт когда-то была эльфом, вот наследственность, если так можно сказать, и сработала. Да и слава Богу, Артём же и не претендует ни на что! Просто она есть - и это счастье. В чистом виде. Чистейшем! Нельзя же в полном смысле этого слова влюбиться в явление природы или произведение искусства? Может быть, когда-нибудь Артём и станет воспринимать её иначе, лет через сто... Но пока - как море, как небо...
  - Артём, ты меня не слушаешь! - и чувствительный тычок остреньким кулачком под рёбра, и обиженное сияние зелёных-зелёных-зелёных глаз.
  Слушаю, Вэйт, слушаю! Всегда. Даже, когда тебя нет рядом. Ты будешь звучать во мне вечно... Как прибой, как ветер, как птица, как пульс. Мы не слышим своего сердца, но, если оно замолкает - сразу очень заметно...
  А прислушаться к Вэйт всё-таки пришлось. Бега из бродячих собак?
  - Вэйт, но это же безумие! Ты представляешь, сколько их? Тысячи! И не только в этом городе! Это же почти по всему миру так. И как?
  - Ну-у... мы просто начнём, сделаем первый такой приют. А уж потом местные сами ещё построят. И здесь, и везде. Они же увидят, что это хорошо... Гораздо лучше...
  - Ага, увидят. И первое, что попытаются - отобрать. Особенно, если действительно доходно окажется. Да и собаки - они же не смогут бегать! Они все больные и полудохлые. Или дикие. Как ты их заставишь?
  - Я им просто объясню, зачем это нужно, - искренне удивилась Вэйт. - Любой эльф может объяснить любому животному, что от него требуется! С животным вообще проще, чем с людьми, они не спрашивают - зачем это нужно, и не возражают. А уж исцелить - и вовсе ерунда!
  - А кошки? Тоже бегать будут?
  - Да нет же! Кошки будут лечить людей. За деньги. Не любые болезни, конечно, но заболевания суставов, сосудов, нервные всякие состояния кошки очень хорошо снимают. Правда, только тем, кого любят. Но я им объясню, и они будут лечить всех. Не каждый же может завести дома свою кошку - мало ли, какие обстоятельства у людей. Я, пока мы тут с Льёй сидели, многое поняла. У вас тут можно очень мало из того, что хочется, чаще всего - чего ни захочешь, того сразу и нельзя. А в приюте можно будет взять кошку на время - на пару дней, на неделю. Полечиться и отдать обратно. И отряды боевых котов по зачистке подвалов от крыс можно сделать, люди же не любят крыс?
  - А эльфы любят? - фыркнул Артём.
  - Эльфы всех животных любят, - строго посмотрела на него Вэйт. - Ни одному эльфу крысы никогда не мешали. Эльф всегда может им объяснить, куда нельзя ходить, и что нельзя делать. Это люди ничего не могут, у вас уши не так устроены, вы половину звуков не слышите, и горло не то, воспроизвести тоже больше половины диапазона не можете. Вот, тех, кто за зверями ухаживать будет, придётся как-то научить хоть немножко на их языке разговаривать, насколько способностей хватит. Надо же им хоть как-то понимать друг друга. Или амулетов наделать? Наверно, амулеты - проще, горло-то не переделать... Вернее, переделать-то можно, но кто же согласится? Люди такие недоверчивые... Правда, там ещё движения хвоста... но простые фразы, без подтекста, должны нормально пониматься...
  - Людьми? Пониматься? - простонал Артём.
  - Не-ет, животными, конечно! Это у людей хвоста нет, поэтому ничего сложного человек сказать не сможет, смысл исказится. По-кошачьи точно не сможет, там очень сложные нюансы движения хвоста по всей длине, а на собачьем, может, и удастся что-то изобразить, там вопрос в частоте и амплитуде... - Вэйт в серьёзном раздумьи повиляла рукой, приставленной к собственному копчику. - Надо попробовать пообщаться, - решительно заключила она. - Пойдём-ка, найдём собачку какую-нибудь... Ну, пошли-пошли-пошли, ну, пожа-алуйста! Хорошая знакомая есть у тебя какая-нибудь? Поговорить?
  Артём несколько удивился резкой смене темы, но постарался сообразить:
  - Э-э-э... ну, Вике позвонить могу... или Вале...
  - Что, и все суки? - удивилась Вэйт.
  - Ну-у... вообще, конечно, изрядные, - грустно поморщился Артём.
  - Так ты про людей? - дошло до Вэйт. - Да ну тебя! Собачку же мне надо, собачку! Ну, пошли-пошли!
  И она уже вцепилась ему в руку, и уже тащила его к двери, полностью, как всегда, захваченная новой идеей, и стремлением немедленно претворить её в жизнь.
  - Оу-у, - Артём счастливо разминулся с дверным косяком, но за голову всё равно схватился. - Может, всё-таки, сначала решим, где строить, а общаться - потом? В процессе? Дон сказал - времени мало...
  - Ну-у... хорошо, - на удивление покладисто согласилась Вэйт и затормозила перед входной дверью. - Давай построим! А где?
  Артём облегчённо вздохнул, вернулся в комнату и включил комп. Так, что у нас там есть под застройку? Чтобы и участок нормальный, и от города недалеко, а то народ ездить не будет, и все деньги чохом не выкинуть?
  И никакой аренды - она сегодня есть, а завтра уже нет, за отсутствием арендатора. Только в собственность. Правда, и собственник может исчезнуть, оставив дарственную совершенно незнакомому человеку... Но, если сразу составить завещание - это может дать хоть какую-то гарантию. И сделать это оказалось возможным просто по паспорту, не на юридическое лицо. Оформление ЧП заняло бы минимум неделю: там всё сложно, всё идёт через налоговую, справки, формуляры - долго. А Вэйт хотелось начать уже сейчас. Ну, хоть посмотреть, по земле потоптаться - место почувствовать. Ну, пожа-алуйста! И всё получилось. Пусть на самой окраине, но не в пригороде. Очень быстро. И довольно дёшево. Купили, сдали документы на оформление и поехали смотреть, наняв такси - транспорт по новой улице ещё не ходил. Почему не ходил, и почему дёшево - поняли, приехав на место. Это была свалка. Правда, уже не действующая - уже навалили сюда, сколько можно было, и ещё немного сверх того - но не действующая официально. А неофициально... Просыпавшийся на дорогу мусор неровно утрамбовали и разъездили грузовики, зловонные ржавые лужи в колеях покрывала бурая пена. Дальше подъездная дорога окончательно терялась, петляя среди гигантских отвалов мусора. Кто ж дальше поедет - машину гробить? Свалка-то всё равно уже закрыта? Свалим здесь... Вот и насваливали, дальше и захочешь - не проедешь, даже на вездеходе. Таксист, ругаясь сквозь зубы, удрал сразу, как они вышли, расплатившись.
  Артём даже не озверел. Нельзя назвать этим словом холодное бешенство. Развели, как лохов. Впрочем, почему - как? Лохи и есть, что он, что Вэйт. То-то агент нашёл какое-то несуществующее, скорей всего, дело, лишь бы с ними сюда не ехать! Знал, что тут и останется, под кустом прикопанный! "Участок под застройку" - ха! Даже название улицы есть! Только самой улицы ещё нет. А до ближайшей реально существующей - как до Парижа раком! Вон, высотки окраины еле виднеются вдали. А перед глазами на высоту трёх человеческих ростов вздымается ЭТО. И чад ползёт, будто горит помойка вселенского масштаба. Ни электричества, ни канализации, не дотянули ещё сюда - как здесь строить? Ой, надо в эту контору завтра наведаться! С Вэйт. У Артёма магия отключена, но у неё-то нет! Ой, как они плакать будут! Обиженный маг - страшное дело! С другой стороны - а кто мешал сначала юриста нанять? Говорил же Дон... Но у Вэйт - как всегда, ей всё немедленно надо, уже вчера...
   Знаете ли вы городскую свалку? О, вы не знаете городской свалки!
  - Вот тебе собачки, вот тебе кошечки, а так же крыски, мышки и птички, - прогундосил Артём, зажав нос. - И бомжики. Бомжики у тебя тоже наперегонки бегать будут?
  - Нет, - Вэйт хмуро озирала чаячье царство. Чаек здесь были мириады, воздух дрожал от их гвалта. На носоглотке у дракхии изначально стоял фильтр, специально сочинённый Роганом для посещений мира Земля, поэтому берущая за душу композиция местных ароматов оставалась для Вэйт неизвестной, но видеоряда вполне хватало. - Это же бывшие люди, они недоверчивые, им ничего не объяснишь. А вот выгнать всё живое надо прямо сейчас, иначе я прибраться не смогу. Сейчас я... подожди... Как это... А, да! Ты, главное, сзади меня встань и уши заткни, а то тоже убежишь. Ещё и защиту на тебе держать - я не Перворождённый!
  - Вэйт, ну что ты опять впопыхах затеваешь? Может, лучше ночью? Увидит кто-нибудь, пойдут разговоры... - начал было Артём, но Вэйт уже не слушала. Лучше, конечно, но как до ночи дожить, зная, что здесь огромный кусок земли приведён вот в такое состояние? Ни один эльф такого терпеть не сможет! Вот, что значит - мир без мусорных порталов и магов, проводящих раз в полгода санацию "Симфонией солнца" в Большом Провале! Если не знаешь о безобразии - это другое дело, не зная, ещё можно жить, но вот же оно, перед глазами... Вэйт запела. На всё ещё человеческий слух Артёма - мелодия красивая, но с большими паузами, отрывисто как-то. Ну, да, понял он, половина звуков - в недоступном диапазоне...
  Первыми среагировали насекомые. Кто бы мог подумать, что их здесь такое количество! Ближние, поросшие травой склоны прямо брызнули кузнечиками. И ещё раз, и ещё, расходясь всё дальше от свалки, волнами, подчиняясь ритму песни. Артёма передёрнуло от омерзения: жужжащая плотная туча мух и жуков поднялась километровым пластом, изогнулась - и рассеялась. Прямо, как в ужастике каком-то... А стаю всяких пауков-тараканов они наверно не увидят: те умные, в другую сторону ломанутся, от источника страха подальше. И спасутся, конечно - эти твари очень быстро бегают...
  Вэйт сменила тон - и вторыми отозвались на песню птицы. При первых же звуках чайки и вороны поднялись в воздух и закружились с криком, внося свою лепту - паническую ноту. А Артём поспешно заткнул уши и отшатнулся к Вэйт за спину. И стало легче. Чудовищная стая мух настолько его заворожила, что он и не заметил, насколько его уже трясёт, и в поту весь, и страшно на самом деле до одури. Только пальцы поглубже... и ещё поглубже... вот, так уже можно терпеть, не покрываясь холодным потом от паники... Больно уже ушам, пальцы-то толстые, но пусть лучше больно, чем страшно! Пока он стоял рядом, а не за узкой и беззащитной с виду спиной маленькой дракхии, безотчётный ужас говорил ему: близится страшное, непоправимое, надо бежать куда угодно, срочно, как можно быстрей и как можно дальше! А отсюда, поверх головы Вэйт, можно и понаблюдать за всеобщим паническим драпом. Чайкам и воронам было проще всего - они покружились и улетели огромной тучей, усыпав всё внизу перьями и помётом. Тогда стало слышно, как где-то там, на мусорных просторах, орут от страха люди. Вопли приближались, но медленно, а откосы тем временем зашевелились и вскипели бурой пеной: уходили крысы. Потом побежали псы. Молча. На лай сил не было. Наверно, никогда в жизни ни один из них так быстро не бегал. Даже щенки, едва научившиеся ходить, поспешно перебирали заплетающимися лапами, от страха форсировано осваивая искусство бега. На крыс собаки внимания не обращали, бежали среди крысиного моря, наступали на них, но ни один грызун даже не пытался укусить обидчика. Главным для всех было бегство. Крысы и мыши текли по мусорным откосам бурым шевелящимся ковром, распадались на ручейки и пропадали в направлении города. Упитанные такие зверюшки, некоторые крысы с молодую кошку величиной. Кстати, о кошках...
  - Вэйт! - наклонился к её уху Артём, сам себя почти не слыша, собственный голос странно отдался в голове с заткнутыми ушами. - Вэйт, прервись, дай мне сказать! Я про кошек!
  - А? - обернулась она. - А что - про кошек? - понял Артём по её губам и с облегчением выдернул пальцы из ушей. Блин, больно!
  - Коты убегут, и то - не все. А кошка, если у неё котята - она никуда не побежит, пока котят не перетаскает в безопасное место. А это долго. И то - если она знает, куда тащить. А не знает - так забьётся в нору и будет шипеть оттуда на всех. Надо как-то по-другому...
  - О! Да, ты прав, а я и забыла, - поняла Вэйт и задумалась. Ненадолго: - Ну, я уж сначала этих всех выгоню, а кошек потом по-другому позову, - и опять полились пленительные, очаровательные и очаровывающие звуки, наводящие панический, безоглядный, животный ужас. Артём потом так и не смог сказать точно, сколько он там простоял, наблюдая чудовищный исход. Сплошной поток собак и грызунов почти кончился, пробегали они уже редко, только тогда показались люди. На Артёма и Вэйт никто не обращал внимания, все обходили их, как пустое место. Только один бомж выбежал прямо на них, запалено дыша перегаром из беззубого рта - тут уж мудрено было не заметить, он почти налетел на Вэйт. Артём дёрнулся спасать и защищать, но тот, похлопав красными больными глазами, невнятно выматерился и рванул дальше, в город, крепко прижимая к груди грязную сумку. Чёрт! Надо было Вэйт сказать, что они не всю свалку купили, только полгектара... С другой стороны - наверно, правильно. Не откроешь же бега рядом с таким... свинством. А, ладно. Именно это, наверно, благотворительностью и называется. Пусть. Ей, кажется, нравится...
  Поток животных практически закончился. Пробежала на подгибающихся лапах собака с безумными глазами и свешенным языком - видимо, из самого центра бежала. Прохромал по обочине ароматный бомж с тележкой, прошуршала пара крыс, потом ещё три. И всё стихло.
  - Ну, вот, - жизнерадостно заявила Вэйт. - А теперь по-другому... - но Артём, застыв с остановившимся взглядом и пальцами в ушах, её не слышал. - Э-эй! Очнись! - помахала она ладошкой ему перед глазами.
  - А? - сказать, что Артём был впечатлён - это не сказать ничего. - А я тоже... так мог бы? А? Нет, серьёзно? Я же, вроде, теперь тоже - того...
  - Ну-у... да. Но тебе сначала силой овладеть надо, а потом уже учиться. Долго. Лет... много. И не здесь, конечно. Лучше... в безлюдной местности. Но давай об этом потом, ладно? Сейчас кошек буду звать. Уши можешь не затыкать, тебе понравится, - просияла Вэйт проказливой улыбкой.
  И затарахтела, как огромный кот под ласковыми руками хозяйки. Только очень гулкий кот, настоящие так не умеют. Звук ширился, растекался почти ощутимо, казалось - вибрирует сама земля, обещая ласку, покой, укрытие для бездомных и пищу для голодных. И они пришли - те, кого не выгнал с отвоёванной территории даже страх. Тощие, грязные - сколько ни вылизывайся, но при жизни на мусорной куче опрятным быть нереально. Десятка два их пришло взглянуть, кто же их позвал - в боевых шрамах, в парше и лишаях, недоверчивые и изверившиеся, брошенные, потерянные и потерявшиеся - но бесстрашные и отважные, за дом свой готовые сражаться с любым, бросившим вызов. И остановились наверху, на краю насыпи, подозрительно разглядывая незваных гостей. Мурлыканье Вэйт тут же сменило тембр, стало более разнообразным, в нём стали проскальзывать обертона.
   Уличную кошку нелегко смутить. Обычно все жизненные коллизии они воспринимают стоически, с каменной мордой. Пожалуй, впервые в жизни Артём увидел проступившее на кошачьих физиономиях изумление. Коты явно офигевали. Вот это вот двуногое... оно... ГОВОРИТ??! Но... так же не бывает! Они все тупые, как пробки! Говоришь такому: "Пожрать-то дай?" А оно сюсюкает: "Ах, киска бедная, иди, я тебя поглажу!" Идиоты! От "поглажу" в брюхе не прибавится! Но ведь... говорит... А что говорит-то? Угроза? Ну да, почувствовали. А куда пойдёшь? Везде плохо, везде страшно, везде голодно, а здесь хоть мыши есть. Были. Котят тащить? Сюда нести? Вот прямо сюда? А может, лучше съесть их, чужих-то? И мороки меньше. Не есть? Как скажешь. Сама съешь? Не ешь котят? А зачем тогда? Надо? Как скажешь. А потом чего пожрать? Будет? Тогда - не вопрос. Ща будут котята. По крайней мере, именно так Артём перевёл для себя состоявшийся диалог между Вэйт и котами, и переговоры котов между собой. А это были именно переговоры, они не просто бродили по насыпи, встречаясь и расходясь, теперь Артём это понимал. Нюансы изгиба хвоста, знаете ли...
  Хвостатые бесшумно канули за край насыпи.
  - А чем ты их кормить собираешься, раз всех сюда позвала?
  - А-а, ты понял, да? - обрадовалась Вэйт. - Но у меня есть, я тут... запасла. Только давай отойдём вот туда - там, вроде, почище. И место есть, их много будет.
  Справа от дороги среди бурьяна белело обширное пятно разбитой штукатурки, а на краю его валялся уцелевший обломок - примерно с половину стены. Даже более-менее ровно валялся, не торчком. И они отошли туда. А потом ещё отошли, и ещё. Много - это было мягко сказано. А Вэйт всё мурлыкала, и звук шёл широко и далеко, охватывая все мусорные сопки. Только эльф, конечно, мог заставить кошку доверить своего котёнка незнакомому, чужому коту. Но и отпустить в неизвестность - как же можно? Так и шли группами - трое-четверо котов, подростков или бездетных кошек и кошка-мать, все с ношей. Они шли, вслепую находя лапами дорогу, высоко задрав головы с болтающимися в зубах живыми комочками - хвостик поджат, ушки заложены, глазки зажмурены - и складывали у ног Вэйт. Как жертву, как последнюю попытку поверить двуногому. И убегали за следующими. Это происходило долго: несколько семей обитали на другом конце, почти в километре от точки всеобщего сбора. Разноцветная, разновозрастная кучка пищащей мелочи понемногу росла, у некоторых котят ещё не открылись глаза, другие уже стояли на заплетающихся лапах. Расползаться не давали приставленные к ним четырёх-шестимесячные подростки. Только эльф мог согнать в единый прайд пару сотен недоверчивых, воинственных, жёстко делящих меж собой территорию и вечно враждующих из-за неё тварей. Но Вэйт смогла. И уже кормила.
  - Господи, Боже! - только и ахнул Артём, когда она выдернула из пространственного кармана груду сосисок. Заняла она метра два в диаметре и около метра в высоту - обломка стены как раз хватило на импровизированный стол. Еда тут же была погребена под разноцветной голодной волной. Удивительно, но никто не подрался! "Ососисенные", крепко сжимая добычу челюстями и подозрительно зыркая глазом, отходили в сторону, на их место подступали новые. Эх, тихонько вздохнула Вэйт, глядя на это пиршество. Не для кошек она эти сосиски "взяла" - для себя! Не жадничая, а - так, немножко экзотики домой притащить... Зря Лья говорила, что здесь вся еда - отрава химическая, многое очень даже вкусное. Вот сосиски эти, например. Подкопчёные, с сыром. Хорошие были сосиски... Эх...
  Последний кот сбежал с насыпи и с ходу врезался в сосисочный рай.
  Утолившие первый голод кошки-мамы растерянно мяукали у пищащей кучи - звали своих детей. Запахи перемешались, и как теперь отыскать своих котят?
  - Ну, вот, - удовлетворённо кивнула Вэйт. - А сейчас уборочку. Заодно и построим что-нибудь. Материала-то много, просто спрессовать надо. Эх, знала бы - Йэльфа бы сюда с собой взяла, он... она любит строить.
  Она присела на корточки, положила ладони на землю, подождала немного, а потом резко толкнула почву от себя, будто посылая волну. И волна пошла! Справа и слева, поднимаясь ровным фронтом, сначала невысоко, а дальше всё выше и выше, почва вела себя, как вязкая, тяжёлая - но жидкость! И всё - тихо, почти беззвучно. Только слабые шорохи и поскрипывания доносились от перемалывающей самоё себя земли.
  - Это "Разделение" с "Динамикой", - очень понятно объяснила Вэйт. Увидела оторопь перед эпической картиной и полное отсутствие мысли на лице Артёма, и вдруг принялась оправдываться: - Ты не думай, личная сила только на запуск идёт, а потом преобразование материи включается. А "Динамика" на вращение планеты завязана. Вот, как вода утекает - она же закручивается, видел же наверно? Только тут не утекает, а просто крутится. - Артём неуверенно кивнул, хоть понятнее стало ненамного. Но Вэйт посчитала, что всё уже ясно, и предалась раздумьям: - Сейчас всё там перемелется равномерно, а из пыли можно сформовать и уплотнить. Как ты думаешь, какой домик построить? Кругленький? Или длинненький?
  Артём покосился на мохнатый ковёр с тысячью глаз. Сосиски уже были уничтожены, но хвостатые не разбредались. Они выжидали.
  - Знаешь, лучше сделай сначала сухой и тёплый подвал, в котором они смогут спрятаться от собак и людей. И воду туда надо провести. И отопление - у нас зимы холодные. Ты извини, но, по-моему, ты поторопилась. До нас им, всё же, было, где жить... Ну - существовать.
  - Ой, да это всё понятно - и воду, и тепло, - отмахнулась Вэйт. - Но почему - подвал?
  - Да как-то так получается всегда... - растерялся Артём. - Что кошки - в подвале... Там трубы тёплые, и вода капает, хоть попить можно...
  - Это неправильно получается, - строго сказала Вэйт. - Кошкам нужен дом. И собакам нужен дом. Просто это должны быть разные части дома. Собаки все пока разбежались, буду делать сейчас только для кошек. Кругленький? Или длинненький?
  - Знаешь, лучше бы, всё-таки, подвал. Пока основное заведение не открыли. И замаскировать, чтобы бомжи не вломились. А то - в домик заселятся, а кошками пообедают.
  Вэйт явственно позеленела и сглотнула.
  - Да? - совершенно несчастным голосом сказала она. - Хорошо, пусть подвал... И замаскировать... Как ты тут живёшь только...
  - Ну, извини, - развёл руками Артём. - Не я этот мир придумал. Что же я могу сделать, если вся планета - один огромный обезьянник? Виварий, блин! Как живу - с трудом живу! И патриотизмом не болею. Дон сказал - пара месяцев? Вот и сбегу к вам, только пятки засверкают!
  Вэйт только вздохнула тихонько. Волна дошла до ближайших отвалов, они заколыхались, грузно поводя боками, вызывая головокружение наподобие морской болезни и сомнения в реальности происходящего. И тошноту от раскрывшегося содержимого. Артём поспешно отвернулся. И вдруг тоскливый собачий вой раздался откуда-то с мусорных просторов. Не все смогли уйти. Собаки тоже хорошие матери, и щенков не бросают, пока живы. Вэйт охнула в ужасе: остановить запущенную волну она уже не могла. Что же делать? Так, стоп! Была же, была у неё разработка, только не пошла в дело: тогда ещё, сразу, стало понятно, что опасная игрушка получается, нельзя такое людям давать, да и энергии жрёт немеряно. Но сейчас... Поспешно зачерпнув энергии у Артёма, она сплела нечто вроде удочки, настроенной на поиск живых - с порталом вместо крючка, и забросила, как спиннинг. Вот, вот они: щенная сука и три слепых щенка... так, подводим... рывок... - и все четверо вывалились под ноги Вэйт вместе с кучей грязи со стен норы. Кошачье море за спиной Вэйт сразу ощерилось и зашипело, собака приготовилась было... Но глухое рычание, родившееся в горле Вэйт, немедленно прекратило все пререкания. Кошки, по своему обыкновению, сделали вид, что они тут ни при чём, собака прижала уши и залебезила хвостом. Вэйт ещё раз рыкнула - и все успокоились окончательно. Собака подгребла носом щенков себе под пузо, улеглась и замерла.
  А свалки уже не было. Пока Вэйт занималась спасательными работами, волна обогнула мусор по кругу, устремилась вглубь, к центру, и сейчас на огромном пространстве почва крутилась колоссальной плоской воронкой, перемешиваясь и измельчаясь на ходу с глухим гулом. Примерно треть материи сожрала подпитка заклинания, но и остального было более чем достаточно для постройки нескольких солидных домов.
  - Знаешь, я всё-таки сделаю кругленький. И подвал сделаю, пусть будет, - заторопилась Вэйт, видя, что Артём расстроено отвернулся. - А бомжи не поселятся, им не войти будет! Никому, кроме нас, не войти будет, я могу, я сделаю! Просто, понимаешь, лучше сразу домик поставить, пока грунт не улёгся, а то потом много энергии уйдёт, чтобы опять поднять. Потом слегка подправить - это легче, чем вот это всё опять поднимать.
  - Вэйт... - помотал Артём головой. - Делай, как знаешь, только делай уже - и пойдём домой. Я устал почему-то, словно пахал весь день, впору лечь и два дня не вставать! Прямо мошки в глазах плавают, как пьяный... Перенервничал, наверно...
  Вэйт одарила его лучезарной улыбкой и принялась сплетать контур будущего "домика". А ещё бы ты не устал! Ты своей энергией всё равно пользоваться не можешь, помощи от тебя никакой - разве не справедливо, что я у тебя взяла немножко? И не так уж и много, просто ты привык уже к определённому уровню, вот тебя в сон и клонит. Ничего, за сутки восстановишься. Зато и собачек спасли, и такую прелесть отгрохали!
  - Солей никеля в почве многовато оказалось, потому и цвет такой. Они довольно неприятные, я их на внешнюю сторону вывела. И простенько, Йэльф, наверно, интереснее бы сделал. Но, по-моему, и так неплохо. Внутри, конечно, ещё доделывать придётся, мебель принести всякую, а то там только голый камень сейчас, - повернулась Вэйт к Артёму, ожидая вполне заслуженной, как она думала, похвалы. Она старалась!
  Артём икнул. Местность поднялась невысоким холмом мягких очертаний, а вдали, на вершине... Домик, да? Двухэтажная, слегка овальная шайба из зеленоватого камня под куполообразной стеклянно блестящей крышей с тонким, невесомым шпилем посередине заняла на взгляд все полгектара их собственности. При этом здание не смотрелось ни тяжёлым, ни даже массивным. Окна, очень часто посаженные узкие и высокие овальные бойницы, круто закруглённые сверху и снизу, дробили рельеф фасада, стены выглядели обманчиво ажурными и непрочными. Купол из цельного прозрачного стекла будто парил над ними, готовый взлететь, как воздушный шар или мыльный пузырь. И даже отсюда было видно, что построен дом не из кирпичей или блоков, что это монолит, скорее выращенный или выплавленный, а никак не построенный. Это явно и несомненно был НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ дом, люди так не умеют! Даже напыление бетона на каркас не даст такого эффекта. Дорожки струились по холму сложным кружевом, ведя к нескольким овальной формы дверям, на равных расстояниях прорезавшим стены. На свободных участках земли уже начали зримо пробиваться трава. клевер и даже несколько тонких древесных ростков. Всё вместе напоминало диковинный цветок с отогнутыми лепестками и возвышенной серединкой. Только в одном месте немного нарушались плавные обводы: чуть ниже дома и сбоку в склон холма были врезаны ворота под каменным козырьком - вход в подвал? Но и это не портило картину, визуально воспринимаясь, как основание цветка, где чашечка крепится к ножке. Тем более что туда подходила довольно широкая дорожка. Бывает, хоть и редко, когда человеческому архитектору удаётся достичь гармонии в постройке, ещё реже - органично вписать здание в рельеф - и этих людей почитают, как великих мастеров, а дома объявляют архитектурными памятниками. А чтобы вот так: хлобысть - и получите шедевр... Артём рассвирепел. Зачем зубы-то ему заговаривать было? Кругленький, длинненький - он и представлял себе что-то типа сарая, потому и про подвал бормотал, позорился. Издевалась она, что ли?
  - Домик, да? Для кошек, да? - прошипел он. Он ещё много чего собирался прошипеть - мало ей прошлого раза? Как она такой домище маскировать собирается? Она - что, думает, что появление ВОТ ТАКОГО, внезапно, за один день, пройдёт незамеченным? И вообще...
  Но Вэйт почему-то схватилась за уши и отшатнулась от Артёма с таким ужасом в глазах, что ему немедленно стало стыдно.
  - Извини, - смешался он. - Это я... от неожиданности...
  Но она всё ещё смотрела настороженно.
  - Ну, извини, - уже взмолился он. Не хватало только с ней поссориться, что это на него нашло-то неожиданно? - Ты молодец, очень красиво. Правда... Только мне что-то плохо совсем... Устал я... - пробормотал он, медленно заваливаясь лицом вперёд. Вэйт ойкнула, подхватила его и растерянно опустила на землю. Похоже, всё-таки, слишком много энергии она у него откачала... Увлеклась... Но она так привыкла за бытность свою инкубом ле Скайн собирать энергию, а привычка - вторая натура...
  Запихала бессознательного Артёма в пространственный карман. Быстро, непривычно нервничая, заселила кошек в новый дом, на скорую руку напев им внутри, на первом этаже, небольшую рощу и травку в одном зале, кучу песка и прудик в другом. Собаку с тремя щенками поселила в холле у другого входа, объяснив, что кошек трогать нельзя, вот вода, вот еда, гулять - наружу, вот дырка в двери. А спальные места - завтра, камень после трансформации ещё тёплый, до завтра не замёрзнете! Вернулась к кошкам, выдернула из кармана остатки сосисок. Слишком резко и поспешно: заодно вывалился и Артём, к счастью - на сосиски, не ушибся. Запихала его обратно, вышла и старательно напела поляризацию и отвод внимания на весь дом - с маскировкой Артём прав, конечно. Прошлый урок Вэйт запомнила хорошо: здесь все всё норовят подмять под себя, и в средствах не стесняются. Поставила маяк - надо будет попробовать сюда порталом пройти, только осторожно, не сейчас, когда у неё Артём в кармане: неизвестно, как местная магия прореагирует, не потерять бы при переходе. Потом. Всё-таки, неудобная здесь магия, правильно Лья сказала: заскорузлая. Но очень уж не хочется опять в этом их трахс...порте ездить. Очень уж страшно. Потом перекинулась и полетела искать знакомую крышу со следами когтей дракона на обшивке - ни с чем не спутаешь, да и маяк в квартире стоит. Кто же знал, что Артём, не маг ни разу, так остро среагирует на магическое истощение? Это опытные маги при откате часто впадают в депрессию или ярость, а он-то почему? Тьфу, опять у неё всё вкривь и вкось, вот уж действительно прекрасная пара для Ри - тот такой же. Не угробить бы мальчика, хороший же мальчик! И ТАК смотрит... Лья опять ругаться будет, как она всегда говорит: "А надо было подумать!" Лья - она вообще очень правильная, недаром Йэльф её послом от ле Скайн при Дворе на-фэйери пропихнул. И даже сам к её мнению прислушивается: как-то получается у неё подумать обо всём сразу, всё предусмотреть. А у Вэйт так не получается! Никогда не получалось. Девять тысяч лет не получалось - с чего сейчас-то вдруг начнёт? Придумывать - да, очень хорошо выходит, и сделать надо тут же, сразу, а потом выясняется, что о чём-нибудь как раз и не подумала. А казалось такой удачной идеей...
  А с Артёмом придётся... Ой.
  Придётся-придётся, иначе от Льи влетит: кто его знает, сколько он в таком состоянии будет? Некоторые маги при откате и в кому впадают - вот, только этого не хватало! А кто её идею с приютом будет реализовывать? Кроме Артёма - некому, только он местные реалии хорошо знает и не наломает дров, как любой пришелец. И находиться здесь долго может, и с ума при этом не сойти. Потому, что здесь вырос. Вот, что значит - привычка! Просто удивительно, как здесь ещё хоть кто-то вменяемым вырастает, при такой-то жуткой жизни! Как на них сегодня этот... да, бомж выскочил! С таким глазами - ух! И зубы такие - ох! Кошма-ар! Вэйт чуть не сбилась с тона! А последствия были бы... разнообразные. Весьма.
  Маму свою Артём ещё три дня назад, с честью выдержав неприятный разговор "Откуда деньги?", отправил в санаторий, но Вэйт об этом не знала и вздохнула с облегчением, незаметно просочившись в квартиру. Только разговоров с его мамой ей сейчас и не хватало, обойди Жнец! Маму, конечно, сразу, не жалея сил и времени, убедили, что у её сына хорошие друзья, просто замечательные, но любознательность её оказалась безгранична, и любой разговор, несмотря на внушение, очень быстро превращался в допрос. Терпения у Дона однажды не хватило, он взял её на взгляд и загрузил ей в мозг полное доверие и хорошее отношение к ним ко всем. Думаете, стало лучше? Вот уж нет! Теперь она всех их норовила обязательно накормить, напоить и оделить теплом своей души. Поэтому от неё бегали и скрывались, как могли, а она, заметив это, каждый раз обижалась. Бедная мама, вздохнула Вэйт, но - как же хорошо, что её сейчас нет дома! Вытряхнула Артёма на диван. Повздыхала. А куда денешься? Другого способа быстро восстановить энергию просто нет. Вот если бы он был опытным магом... Но он латентный, заблокированный. Стала раздевать. Ничего, если на взгляд сразу взять - он и не вспомнит ничего, защиты у него нет, как и у всякого человека... Вот не получается думать о нём, как о драконе, как о равном. Сама же перекидывала, а думает всё равно, как о человеке! Вот и Ри о ней думает до сих пор в мужском роде. И косится диким глазом. Дурак. И она дура. Правильно здесь говорят: любовь зла. Полюбишь козла. И станешь козой. Чтобы соответствовать имиджу любимого и не травмировать хрупкую козлиную психику выходом из образа. Как Дон всегда говорит: трепетный мой! Мой любимый трепетный козёл. Вот она в присутствии Ри и становится. Рога, бородка и - мме-е-е - категорическое отсутствие связной речи. На себя противно. И ведь понимает всё прекрасно, правильно Лья сказала: мозги у него в чешуе! Зашоренный зануда, техномаг - только бы в лаборатории своей драгоценной посидеть и очередную пакость изобрести. Вэйт и сама много чего наизобретала, с идеями у неё всегда было хорошо, но вокруг себя-то тоже посмотреть надо? А ему вот не надо. Может, и не получится у них надолго - но попробовать-то можно? А ему вот не можно. Боится он, видите ли, страшно ему. А Вэйт не страшно? Трус! Всё Вэйт понимает. А как увидит - и опять кажется, что без него жизнь пуста, и счастье всего существования - смотреть, как он в задумчивости дёргает себя за свой унылый длинный нос... наверно - работу мозга стимулирует... Что-то зашевелилось под рукой и заставило прервать поток невесёлых дум о всеобщем несовершенстве. Оказывается, она уже довольно давно гладит Артёма по голове, уложив её себе на колени. А теперь он заворочался, не приходя в себя, повернулся на бок, загрёб её сзади ручищей человеческой и уютно засопел ей в живот. И что теперь? А что теперь? Разбудить, сразу поймать на взгляд и... только не забыть на этот раз, что она уже не инкуб, и не начать тянуть энергию. Драконы мы, и собирать ничего не надо - само пойдёт. Ляг на спину, вот так... только глаза закрой, пожалуйста. Я теперь живая, я смущаюсь - вот беда. Да и взгляд без тени мысли как-то меня... расстраивает. Ты и не вспомнишь никогда и ничего, а мне и сейчас не по себе изрядно, и потом неприятно будет: мне-то память никто не сотрёт. Нет, останься я прежним не-мёртвым Вэйтэльфом ле Скайн - может, и нормально было бы, а для живой дракхии вот такая, казалось бы, ерунда - но имеет значение. Я знаю, знаю: будь ты в сознании, ты был бы очень рад. А я - сомневаюсь. Потому, что - поверишь ли? - в первый раз в жизни занимаюсь этим с мужчиной. Не могу сказать, что это неприятно: ты хороший, добрый мальчик, и тело у тебя прекрасное, сильное, в меру тренированное. Но очень уж непривычные ощущения. И физиологически, и в осознании. Так что - не факт, что нам было бы хорошо, хоть я и знаю лучше любой женщины, что и как на тебя подействует. А потом было бы ещё хуже: ты бы ждал продолжения, а его-то и не будет. Потому, что есть Ри. Не у меня, а просто - он есть. И пока не перестроится моё тело окончательно на другой, на драконий лад - никто ничего сделать не сможет, и я сама в первую очередь. И смена облика тут не помогает: тело живое и пока что считает себя эльфийским, память тела - штука стойкая. Может, когда я окончательно стану драконом, у меня и пройдёт это болезненное наваждение, называемое у эльфов любовью. А пока - вот так. Вот такая глупость. И совершенно ни к чему тебе сейчас предаваться несбыточным мечтам, они мучительны - я уже знаю. Уже давно знаю. Хотя - мечты, наверно, и должны быть несбыточными, иначе это уже не мечты, а руководство к действию. В том и разница между живыми и не-мёртвыми: вампиры не мечтают и не страдают, они просчитывают варианты - и действуют. И очень трепетно относятся к этой способности живых - печалиться о невозможном. Тоже мечта в своём роде, вечная мечта вечных не-мёртвых. Видимо, любому разумному свойственно желать именно того, чего у него нет и быть не может. Впрочем, наверно, я по своему обыкновению опять чего-то не учитываю? Там видно будет... А пока - спи, мой мальчик. Ты считаешь себя взрослым, самостоятельным мужчиной, но, ты уж извини, те же кошки становятся самостоятельными месяцев в пять, только разума им это не добавляет. Вот и ты для меня - мальчик, и, боюсь, так всегда и будет, сколько бы времени ни прошло. Слишком велика у нас разница в знаниях, опыте и просто возрасте. Я очень долго был не-мёртвым ле Скайн, а до этого тоже довольно долго - живым Перворождённым. Я слишком много помню, слишком много знаю, и память моя всегда будет создавать меж нами диссонанс. Повернись на правый бок, мальчик, вот так. Всё уже с тобой в порядке, только поспать надо. Ты уж прости: второй раз ты побывал на грани, и опять из-за меня. Но я всё исправила, всё уже хорошо. Кажется. Я надеюсь. Вот и спи, а я пойду - поброжу по твоему миру. И попробую понять, что же я в очередной раз натворила, и чем это может нам грозить. И очень постараюсь не натворить ещё чего-нибудь. Хотя надежды на это мало - это же я...
  
  Свидетель.
  Иван Иваныч, назовём его так, остервенело пинал бренные останки журнального столика. Завзятый УФОлог, он сегодня такое видел! Он и на окраину, на десятый этаж, из центра сменялся именно потому, что здесь перед окнами - простор, небо! Пусть невдалеке свалка - но над свалкой-то небо. Правда, видел он на сей раз на земле. Когда дом странно затрясся, он сразу выглянул в окно. А там - тарелка! Огромная, настоящая! И вращается! И сразу схватил видяху: такое заснять - все обзавидуются! Это потом он понял, что не тарелка, а просто со свалкой что-то происходит, причём такое, что не хуже прилёта НЛО. Вся площадь свалки довольно быстро вращалась, будто суп в кастрюле, помешиваемый прилежным поваром. Почти бесшумно, только дом потряхивало весьма ощутимо. И всё снималось, он же видел! А попытался потом просмотреть - а там белый шум! Больше часа белого шума! И камера исправна - дом, что появился в самом конце из земляной круговерти на месте бывшей свалки - вот она, картинка, пожалуйста! С отличным германским качеством цифрового изображения. А потом - хлоп - и нет никакого дома, голая макушка холма, только на предыдущем кадре и остался! Как растворился! Только силой воли не грохнув дорогущую камеру об пол, Иван взревел и так саданул кулаками по столику, что тот развалился на составляющие и прочие мелкие. Как же они так сумели, на таком расстоянии? Кто теперь ему поверит, кто? Скажут - монтаж. И чем доказывать? Полтора часа "войны микробов" на экране приятелям-УФОлогам показывать в качестве подтверждения? Гады инопланетные, всё предусмотрели, всё! Внаглую, под самым носом работают - а не докажешь! Даже рассказать - засмеют! А такое было, такое - слов нет! Эх! Впрочем, есть один телефончик - они "остаточное излучение" искать пытаются. И к бывшей свалке надо бы сползать - посмотреть поближе, что там и как...
  Так он и сделал. И, топчась у подножия холма, долго пытался сообразить - а за коим чёртом его сюда понесло на ночь глядя? Ну - горка. И что с того? А назад - пешедралом километра три - с ума он сошёл, что ли?
  Дня через два обнаружил странную запись на видеокамере. Долго вспоминал - зачем он это записывал? И - что, собственно, записывал? Не вспомнил и стёр. И забыл окончательно.
  
  Исполнитель.
  Сдёрнул его шеф прямо с середины суток, даже на замену мужичка прислал. Видимо - что-то срочное. Опять напороли, а Володенька - разгребай! Но что-то уж зарвался шеф: второй раз за год чистить? Или в тот раз кого-то не досмотрел? Да не может быть...
  - Володенька, не по профилю у меня к тебе, ты уж извини. Но оплачу, всё оплачу, не сомневайся, ты же меня знаешь. Но - не к кому мне больше, ты уж не обижайся. Прошлый-то раз ушлёпка этого послал - и как нехорошо получилось! Вокруг одни придурки, ни на кого положиться нельзя! А я ж твои отчёты читал - так смотреть, как ты, никто не может, а мне и надо - посмотреть, но чтоб не светиться, Боже упаси! Вот и выходит, что кроме тебя - некому. Вот, смотри-ка, что тут образовалось! - потыкал он толстым пальцем в мобильник, разыскивая кадр, и подтолкнул его через стол Владимиру. Тот старательно рассмотрел фотографию ничем не примечательной возвышенности. - Один из ребяток моих на мусорнике работает, он и притащил, часа не прошло! Смотри: холмик ровный, красивый - хоть парк разбивай, хоть строй, хоть - что хочешь. А свалка была, как есть свалка. Позавчера ещё была. Мистика, да? Город года три уж её на торги под застройку выставил, только идиотов не находилось такое покупать. Там работы по утилизации дороже стройки встали бы. Уж по бросовой цене - и то не брали, а тут - вот! Володенька, мне плевать, как это сделали, плевать, кто это сделал - ангел, чёрт - хоть сам дьявол - но он мне нужен! Ты уж посмотри, будь ласков - кто купил, что за фокусник на них работает, как, почему - и мне расскажи. А я уж найду, чем улестить. Улестить, Володенька, не заставить - не идиот же я, чтоб с такой силищей на конфликт идти, был бы идиотом - я б здесь не сидел. Я бы, может, и не сунулся: страшно оно, жить-то хочется - но нужен он мне, фокусник этот, ах, как нужен! Ты ж понимаешь, свалки, мусор - это ж наш бич, и если кто такое может - это такой козырь, Володенька, такой козырь! - шеф мечтательно почмокал вялыми губами. - Договорюсь с фокусником, к себе переманю - они у меня все вот где будут! - потряс он кулаком. - Это такие деньги, Володенька! Но, что я тебе говорю - ты ж умный человек, ты и сам всё понимаешь.
  - Понимаю, - с каменным лицом кивнул Владимир. - Разрешите идти?
  - Иди, Володенька, иди. С Богом!
  "С Богом", хмыкнул про себя Владимир, выходя из кабинета. Кто бы Бога поминал. Скольких ты моими руками к нему отправил, набожный ты наш? Ничего, ещё полгода - и меня здесь не будет. Вот только сестра... Так ещё и не поговорил. Непонятно, как разговор начинать. "Сеструха, давай к эльфам переедем?" Ага. А соврать про Америку не получится - чувствует сеструха, когда он врать пытается. Уж как определяет - неизвестно, но с детских лет так было. Только рот раскроет - а она уже: "Не ври!" Маме мог наврать, отцу, а с сеструхой никогда не прокатывало. Он давно уж не пытался, вот и подзабыл про эту её милую особенность. Хуже всего было, когда из армии вернулся и за нынешнюю работу взялся. Она сразу вцепилась: откуда деньги? Но тогда вывернулся, сказав, что работа секретная, сама понимать должна, за "так" денег не дают, за секретность и платят. Вроде и не соврал - а что, не секретная, что ли? Она и отстала. А сейчас даже и непонятно, что говорить. Да и самому плохо понятно, что происходит, если честно. Надо было эту Диану... или как её там? Расспросить её надо было подробнейшим образом, а не эльфов за уши таскать. И полгода он зря зарядил. Что тут-то ловить? Пару лишних трупов организовать для шефа? "Скучаю по любимой работе", говорил палач, выйдя на пенсию. Тьфу!
  А из шефовской "мистики" знакомые острые уши торчат, вот, прямо, что угодно прозакладывать готов! Знаем мы таких фокусников! Не одна Диана, видимо, на них здесь работает. Надо выяснить, кто свалку купил, а там, глядишь, на старых знакомых и выйду. И извинюсь. Сразу. И попрошу не ждать полгода.
  Так, на базу данных выход отработан, туда и пойдём в первую очередь.
  
  Мыслитель.
  Вэйт брела по улице, накинув лёгкий "Отвод глаз". Поляризация не годилась: люди на неё натыкались бы, не видя, и пришлось бы от них всё время уворачиваться. А так взгляды скользят по ней, не задерживаясь, и можно задумчиво брести, не привлекая внимания. Сознание большинства людей удивительно консервативно: если человек не ожидает увидеть на сто раз пройденной улице что-то необычное - он этого и не увидит, даже уткнувшись носом. А уж с лёгким "Отводом" - и подавно. Именно лёгким - сильный сработал бы, как поляризация. И "Морок" не годится: он, действуя на подсознание, усиливает воображение вплоть до видимой реализации и запросто может превратить Вэйт в какого-нибудь киногероя или страшилку из ночного кошмара - а оно надо? Правда, на Артёма лёгкий "Отвод глаз" тогда не подействовал, но таких, как он, мало. Надо надеяться, что - мало. В Мире иммунных к магии и вовсе нет. По крайней мере, пока ни одного не зафиксировано. Всё же, странно здесь. Очень грязно, очень страшно - но завораживает. Интересно, откуда у них это стремление к скорости передвижения? И не передвижению к какой-то определённой цели, а к скорости, как таковой? Ходьба по краю, азарт игры со смертью. А кому-то и того мало: вон, с рёвом промчался на двух колёсах... да, это называется "мотоцикл". Зачем? Куда? У людей Мира такой тяги к скоростям не было... Или была? Уже и не вспомнить. Вот странно: послушать их - так каждый здесь хочет покоя, отдыха, все уставшие, утомлённые. Она наслушалась таких разговоров, пока следила за тем, за противным, который её за ухо дёрнул. Но в качестве отдыха очень многие почему-то выбирают хорошую порцию страха! Более того - платят за возможность испугаться и расстраиваются, если это не удалось! Артём показал ей в парке - это называется "карусель". У-ух вверх ногами - и орут все, визжат - и хохочут. Очень странно. Или вот так лететь по дороге на двух колёсах, петляя между машинами, обгоняя рёв собственного мотора - а им нравится! И ведь гибнут тысячами, обрывая и так возмутительно короткие жизни, но их это не останавливает. Видимо потому, что плодятся при этом сотнями тысяч. Контроля-то нет. А фильмы в их видеошарах... нет, как это... в телевизорах? Такое впечатление, что соревнуются - кто страшней придумает! Страх на любой вкус! Убийства, кровь, боль, принуждение, предательство, странные, явно вымышленные твари - а им нравится. Или они смотрят и радуются, что это происходит не с ними? Совершенно непонятные существа. Очень отличающиеся от людей Мира, даже от тех, что живут в диких деревнях. Там тоже хватает недоразвитых человеков с повышенной агрессивностью, но здесь таких, похоже, большинство. Наверно, всё же, прав на-фэйери Риан, ни к чему хорошему контакт с этим миром не приведёт. И эта их совершенно дикая идея существования Хаоса, как абсолютного зла, и Порядка, как абсолютного добра - как они сами-то в ней ещё не запутались? Или как раз и запутались? Ведь понятно же, что абсолютный порядок достижим только при остановке всех, абсолютно всех процессов, иначе что-нибудь его обязательно нарушит - квант света, микрочастица, всплеск магополя. Так какое же это добро для любой формы материи? Это же смерть! Они считают добром прекращение существования мироздания? Капитальный подход! И абсолютный хаос невозможен в принципе: время, как функция энтропии, присуще любой материи и организует её по своей оси - а это уже не Абсолют! Любое событие, даже абсолютно нелогичное, хаотичное, не вытекающее из предыдущего, для любой материи всё равно будет следующим во времени просто потому, что электрон этой материи обежит вокруг ядра определённое количество раз. Может, местные люди вот такие странные именно из-за этой путаницы в умах? Ведь большинство из них - не такие и плохие, если брать по отдельности. Просто, похоже, в головах у них такая же свалка из идей, как та мусорная, что они с Артёмом только что разгребли. Но со свалкой в мировоззрении такого количества людей справиться просто нереально. У одного-двух-трёх - ещё может быть, если работать индивидуально... А... мама ле Скайн, а это что такое?
  Через улицу от неё, вписавшись меж жилых домов, стоял недавно отстроенная церквушка. Ничего особенного - в последнее время их много появилось по городу. Ощущение затаившегося и жадно ожидающего добычи хищника резануло по нервам. Вэйт замерла посреди тротуара, пытаясь сообразить - что же это такое? Почему от этого безобидного, даже нарядного строения веет опасностью? Даже - нет, не опасностью, поправилась она. Бедой. Как Лья недавно сказала - давит. Только никто, кроме неё, ничего подобного, похоже, не чувствует. Двое мужчин, выйдя из гостеприимно распахнутых дверей, перешли улицу и, проходя мимо Вэйт, продолжили ранее начатый разговор:
  - А ты прав был, да. Поставил свечку - и легче как-то на душе. Будто там всё горе оставил. Очистился.
  - А я тебе говорил. Я зря не скажу. Хоть в мумбо-юмбо веруй, а свечка - дело верное, - они прошли мимо, следующая реплика растаяла в городском шуме. Но Вэйт хватило и того, что она успела расслышать. Всё вдруг стало понятно, да так, что дальше некуда. Этот мир не просто создал идею абсолютного зла - он смог воплотить её в жизнь! И как просто, мама ле Скайн! И без капли магии! Или среди них латентные маги есть? Слабые. Сильных уже заметили бы: дикая магия заметна сразу. А что - может быть. Только они не понимают в себе этого и не развивают свой Дар. Потому, что здесь нет учителей. Ни одного. Все ушли, давно и насовсем. Вот и магичат люди - слабо и неосознанно, не ведая, что творят. Но тогда - тем более понятно, как это всё здесь произошло.
  Заболел кто-то в семье - сходи в храм, поставь свечку. Натворил невесть чего, совесть грызёт - сходи в храм, помолись, очистись. И ещё тысяча и один повод - и всё приносили сюда, или в другой храм другого бога - это не важно. Апеллировали к одному и тому же Абсолюту, надеялись на него - и несли, несли - всё своё горе, всю свою беду, всю свою внутреннюю грязь. И сбрасывали, и шли дальше по жизни - освобождённые от груза хотя бы частично. Вэйт застала времена, когда люди Мира очень даже веровали. Не в местного бога, конечно, но это и не важно. Главное - веровали, истово, с самоотдачей. В том-то и дело: вера - это тоже работа. Очень важная работа души. Но в местных людях сильно проявлено животное начало, размышляла Вэйт. Видимо, те люди из диких деревень, что сбежали в прошлое мира Земля с помощью машины дэ Форнелла, скрещивались с местным населением, не имевшим, конечно, никакого родства с эльфами. (Высь и Крылья! Знала бы она, что это было за население!) И получились биологически более приближенными к животным, чем люди Мира - прямые потомки полурастительных эльфов. А ни одно животное работать не будет, если некому его заставить. Заставлять же на какой-то момент, видимо, стало некому. Почему-то. И люди утратили веру, перестали работать душой, но в храмы ходить не перестали - по привычке. Ведь легче становится? Зачем страдать, зачем нести груз - если можно его сбросить? И вместо того, чтобы переработать в себе душевную боль и выковать из переживаний нечто новое, чистое и звенящее - тащили сюда и сбрасывали, один за другим, поколение за поколением. И получилась этакая капитальная свалка отходов душевной жизнедеятельности.
  Видимо, когда-то это задумывалось, как некий конвертер, способный перемолоть и утилизовать людские скорби, но где-то произошёл сбой. Или мера скорбей превысила возможности задуманного аппарата. Артём рассказывал про колокола - да, сочетания и последовательности звуков определённой мощности и тона могли бы дать некоторый эффект рассеивания, наподобие песни Созидания, но... некоторый. Да, он что-то ещё говорил про благодарственные молитвы... Но благодарят, видимо, единицы, а с горем приходят десятки и сотни.
   К счастью, люди не взрастили разумного монстра, питающегося горем - но свалка получилась грандиозная. На весь мир. И висит над миром не переработанное, не переплавленное в человеческих душах зло и горе, от душ теперь отделённое. И давит. Люди не в состоянии воспринять это давление осознанно, как Вэйт, но реагируют на него - отсюда и агрессия, и попытки задавить ощущение страха - страхом ещё большим. Прав Риан, тысячу раз прав - надо уходить отсюда! И её попытка помочь местным животным - глупость несусветная, блажь возвращённой жизни! Ничего из этого не выйдет, пока ВОТ ЭТО висит над миром и каждую минуту, каждую секунду давит на умы, рождая новые страхи, а вместе с ними - новые подлости, новое равнодушие ко всем, кроме себя, и, естественно, новое зло. Куда там Вэйт - все Перворождённые Мира не смогут совладать с этим! Может, лучше бы уж они, действительно, монстра создали: он бы всё это горе потихоньку подъедал, питался им, хоть как-то перерабатывал. Ага. А потом... Она помотала головой, отгоняя отчётливо вставшее перед глазами видение - колоссальную, нависшую над всем миром, инфернальную задницу... Из которой сыплется переработанное зло... Зло, переработанное на добро? Так вот почему оно так называется... Так, надо срочно рассказать об этом. Дон придёт завтра - сразу всё ему и рассказать. Тут не просто плохо, не просто опасно - здесь просто нельзя быть. Но... а как же кошки? Она ведь уже пообещала им, что все их беды кончились... что же делать?
  Вэйт, торопясь назад и целиком погрузившись в нерадостные размышлениями, бессознательно сменила настройку "Отвода глаз" и теперь рассекала толпу, как нож. Всего-то чуть сменилась тональность излучаемого звука, но, если раньше её почти не замечали - теперь заранее непроизвольно уступали дорогу, а иногда и отскакивали с её пути, даже не понимая, что заставило их вдруг шарахнуться в сторону. Никто не должен мешать спешащему по делам мира эльфу. Ну, не эльфу - дракону. А какая, в сущности, разница? Главное - магу. "Мощь" на любом языке - от глагола "мочь". Я могу, ты можешь, мы можем, мы маги. Соответственно, маг - тот, кто хоть что-то может, в отличие от остальных всяких прочих. И не стоит заступать задумавшемуся магу дорогу - чревато. И машиной не стоит наезжать: маг пройдёт и не заметит, а машина резко сменит траекторию. И вовсе не по воле водителя. И не только та, что наезжала. А Вэйт всего-то сказала: "Да пошли вы!" и рукой отмахнулась от всех этих гудков... И всё пошло...
  Хорошо ещё, что переходить ей довелось только тихую боковую улочку, а не главную магистраль в шесть полос...
  
  Исполнитель.
  Владимир уже выяснил, и кто купил свалку, и адрес, и номер паспорта - собственно, из этого и секрета никто особого не делал, всего сутки понадобились. Можно было бы и быстрее, но тогда сам бы засветился, а это совсем ни к чему. Частник. Такой крутой - или такой глупый? Артём Тихомиров - что-то знакомое чудилось в этом, где-то он это уже слышал. А вообще - засиделся он в городе. Вот закончит с этим поручением - и надо за город махнуть, на рыбалку. Или просто побродить по полям, по перелескам - там хорошо, никого нет. И запах там, такой, понимаете ли, запах, и трава зелёная, а не городская, чахлая, и ромашки... О чём это я? Та-ак, рассуждая логически - этот самый Артём имеет какое-то отношение к последней чистке. Раз в поля потянуло - значит, имеет. Просчитался тот, кто Владимиру память правил! Логического мышления никто не отменял! Ну-с, ладно, нанесём визит, что ж откладывать-то?
  Подъехал на адрес. Оппа: район хрущёб, таких же, как моя. И... адрес знакомый. Позвольте, да я тут был совсем недавно - эльфа за ухо таскал! Только на три этажа ниже и в однокомнатной. Сначала мимо проехал - ни к чему рядом парковаться, машину светить. Интересно: у богача этого двушка. В хрущёбе. А откуда тогда денежки на землю, если в такой дыре обитает? Маскируется? Или подставная квартира для прописки? Да нет, там и мама его прописана, и сам он прописан с рождения - рассматривал Владимир форму 9. Вот мама, скорей всего, здесь и обитает, а сам, с такими деньжищами, наверняка уже что получше купил, а прописку старую оставил. Ну, пообщаемся с мамой, выясним, где живёт сынок. И вежливо, обязательно - вежливо. Как-то он связан, сынок, с острыми ушами, за маму обидеться может, не напороть бы опять, как тогда у Дианы. Запарковался за два дома, но удобно на выезд - вдруг линять придётся... Да, пообщаться бы неплохо, только дверь не открывают. Не страшно. Подождём. Неудачно, правда: этаж пятый, последний, неожиданно возникнуть за спиной пришедших хозяев не получится. А жаль - это всегда сразу настраивает клиента нужным образом...
  Владимир спустился вниз, наведался в кусты - отлить, потом на помойку - поискал и нашёл пустую двухлитровую бутылку. Потом затарился в ближайшем ларьке. Поднялся, позвонил опять в квартиру - глухо, никто за время его отсутствия не пришёл. Ну и ладно.
  Так, портативный туалет в виде бутылки в наличии, "Сникерсы" и 0,3 минералки в сумке имеются, в наладоннике вчера скачанная новая книжка - ждём-с, не привыкать. И мышь мимо не проскочит. Владимир обосновался на лестничной клетке пролётом ниже, у окна, и приготовился к долгому ожиданию. Полную версию книги выдаем индивидуально по запросу (в комментариях или по почте kornevillja@gmail.com).
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"