Пепеляев Юрий Васильевич : другие произведения.

Принц Алекс-Алешка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мальчик живет в детском доме, он не такой как все, он мечтатель, фантазер, "спасаясь" от жестокой действительности он живет во сне, в своем придуманном мире, где он герой, летающий принц, победитель драконов. Незаметно для него эта фантазия переплетается с действительностью, он одерживает моральную и физическую победу благодаря принцу из его сна. Это не просто фантазия на тему приключения и фэнтези, это моральное и физическое перерождение, победа над собой, над своими страхами, над своими врагами.
  Синопсис:
   В этой повести показана жизнь паренька из детского дома. Это не простое взросление, здесь реальность сплетается с действительность и не понятно, то ли это его буйная фантазия, то ли это на самом деле происходит. Алеше 'повезло' что он встретился с доброй бабушкой из дошкольного детского дома, которая и вложила в него необычные способности претворять мечту в жизнь, кроме нее, мальчика нашел и помог 'связать' с принцем Алексом маг из станы фэнтези. Алеша мог летать, он случайно нашел эту способность еще в пятилетнем возрасте, а маг помог своему ученику связаться с ним сквозь пространство-время. Алекс научился пользоваться силой и умением летать детдомовского мальчика. Принц благодаря этой силе мог совершать подвиги, которые были не по силам остальным героям страны фэнтези. С помощью полета он мог побеждать не только своих врагов, но и драконов, до этого, почти непобедимых. Казалось бы принц брал умение Алешки, не отдавая ничего взамен, на самом деле Алешка учился вместе с принцем, взрослея вместе с ним, постигая все премудрости жизни, постигая азы боя, придворного этикета, магии и смелости, просто мальчик не понимал этого, он жил жизнью принца во сне, который длился уже много лет. Алекса и Алешку связала не просто волшебство, если Алешка вдруг погибнет в своем мире, то Алекс не только не сможет пользоваться силой, но и может погибнуть, если он в это время связан с Алешкой, так же и Алешка может погибнуть, если с Алекса убьют во время связи.
   Кроме волшебного сна, Алешка случайно знакомится и жильцами дома, в котором приютился детдом, это бывший хозяин, помещик, который погиб в подвале и мальчик, которого заперли в карцере и забыли выпустить на волю во время наступления немцев. При эвакуации детей. Сергей, так звали мальчишку-привидение и Максимыч - последний владелец старинного дома помогают Алешке раскрыться, поверить в свои силы и помогают во время убийства Алешки.
   Алешку все время преследует Чика, это мучитель Алешки и в тоже время посланник темной силы орков из страны фэнтези, в конце рассказа, маг орков силой Чики пытается убить Алешку, тем самым лишая силы Алекса, а также и его жизни. Только помощь друзей спасает от гибели Алешку.
   Алешку находят настоящие родители, но мальчик сначала не поверил им, он просто устал ждать их и разуверился в их существование.
  
  
  
  
   Вступление
  
   Таврида! Древняя земля, перекресток путей цивилизаций. Через эти донецкие степи волнами шли кочующие народы в поисках жизненного пространства. Кого здесь только не было! Именно здесь найдены самые первые разборные шатры из шкуры и бивней мамонта! Именно здесь, на этих просторах первые конницы сшибались в смертельных схватках за обладание этими землями, на много сотен лет превратившиеся в безлюдную пустыню и не случайно, что наша история произошла именно здесь, в этом провинциальном шахтерском городке. А герой, это обычный парнишка, извините, не совсем обычный, он мечтатель, фантазер, выдумщик, и если вам покажется странным, что он разговаривает сам с собой, то не торопитесь с выводами, может быть только это и помогает выжить ему в этом мире. А вот и он сам, видите, там, на покрытой жестью крыше, белобрысый, с короткой стрижкой под ежика? Это и есть наш Алешка, прошу любить и жаловать...
  
  
   Кому подвиги и слава - тому вечная борьба!
   Им победу или смерть уготовила судьба!
  
   Глава I
  
   Я один в этом огромном мире
  
   Знакомство с Алешкой - мечтателем, выдумщиком.
   Его многолетняя тайна, о которой никто не знает,
   кроме его друга Кольки.
   Принц Алекс и его друг - оруженосец Коллинз.
  
  
   Вы когда-нибудь летали? Нет, не на самолете, на самолете любой сможет, а вот так, просто, встать на край крыши, и шагнуть вперед, каждая клеточка в тебе задрожит, завибрирует, как будто мурашки по всему телу пробегутся. Тело становится сразу легким, послушным, переносишь всю тяжесть в грудь, и вперед... Я часто так делаю, главное преодолеть первый страх и сразу вверх, к облакам, конечно, если облака есть.
   Я люблю большие пушистые облака, или кучевые, снизу темные, в завихрениях, а сверху пушистые и белоснежные как вата. Они очень высокие, словно небоскребы, те, что по телевизору показывают, пока долетишь до верха, дыхание перехватывает, зато какой вид! Моя тень прыгает то по пушистым горкам, то падает в просветы, через которые видна земля. Здесь, наверху, облака похожи на всякие фантастические животные, дома, замки которые быстро меняют свою форму, а если повезет, то можно увидеть и эльфов, в этих сказочных дворцах. Они мало живут, наверное, время там идет очень быстро, ведь надо успеть прожить в замках, которые так быстро меняют свою форму. А может быть, они перелетают в другие воздушные дворцы волшебной страны? Они весело носятся друг за другом, кричат, радуются. Если они и примут тебя в свои игры, то все равно их не догонишь.
   Я люблю попрыгать на этих воздушных перинах как на батуте, только надо быть осторожней, а то можно так провалиться, что проскочишь все облако насквозь, а если это грозовое облако, то можно и промокнуть до последней нитки. Молнии так и шныряют вокруг. Сразу становится холодно, рубашка и штаны прилипают к телу, но всего несколько минут бешеного полета и все быстро высыхает. Набрать скорость нетрудно, надо как можно выше взлететь и как по горке, броситься вниз, пугая жаворонков, которые заливаются отсюда, своими трелями. Встречный ветер не дает дышать, приходится наклонять голову, чтобы вздохнуть. А еще надо успеть остановить падение недалеко у земли и выровняться вдоль, по горизонту. Деревья, кустарники, как в быстром кино, так и мелькают снизу, иногда встречаются козы, которые пасутся небольшими группками. Почуяв тебя, они бросаются в разные стороны. Бабки, пасущие их, испуганно крестятся, вглядываясь в небо подслеповатыми глазами. А я мчусь дальше, овражки, лесочки, луга... Очень опасны терриконы, это такие небольшие горы из камешков и небольших глыб. Их вытаскивают из шахт, чтобы не мешали доставать уголь, и если эту гору не заметишь, то можно так врезаться, что и костей не соберешь.
   Я люблю летать, когда тепло, особенно как сейчас, в конце весны. Пахнет цветущими травами, горькой полынью, а как только покосят, голова аж кругом идет от новых запахов. Потом не очень интересно, через месяц все пожелтеет, трава засохнет, и только в овражках, где еще есть небольшие ручейки можно увидеть зеленые островки.
   Я пою во все горло, здесь можно не бояться, что тебя будут за это ругать, можно свистеть, можно сколько угодно любоваться далекими полями в разноцветных лоскутках, как одеяло, сшитое из кусочков ткани; маленькими машинами-букашками, пылящими по дороге; облаками. Особенно красивы облака вечером, когда они становятся розовыми, это значит, что солнце садится и подсвечивает сбоку. Все вокруг окрашивается в волшебный розовый свет, как сейчас... Ой! Кажется, я слишком замечтался, так и опоздать можно к построению. Надо быстро лететь домой. Домой? Не знаю, можно ли назвать домом детский дом? Наверное, можно, потому что я не жил в других домах, кроме как один раз..., а может и не было того раза, может это было во сне?
   Вот и детский дом, похожий на старый дворец, окруженный высоким каменным забором, с остатками колючей проволоки. Я подлетел к краю крыши и, стараясь не греметь по жести, мягко приземлился. Главное чтобы воспитатели не увидели, а то сразу начнут ахать и стращать спец. интернатом, как будто наш детдом лучше.
  
   Время еще есть. Алешка не торопится, тело постепенно 'оттаивает', и он садится, поджав коленки к подбородку, обхватив их руками, пытаясь согреться наслаждаясь бескрайними просторами, открывающимися отсюда. Легкий ветерок обдувает его фигурку, и заходящее солнце подсвечивает все вокруг розовыми красками.
   Он не часто залезал сюда, и только при удобном случае.
   Здесь никто ему не мешает, можно почитать книжку, посочинять глупые стишки. А посочинять он любил, например, есть такой стишок 'Неблагодарность' -
  
   Если тихонько подкрасться к девчонке
   и крикнуть ей на ухо - доброе утро!
   спасиб от нее ты не жди, не дождешься
   а лучше закрой быстрей уши, и голову,
   от визга ее и от сумочки с книжками,
   которыми стукнет тебя обязательно.
  
   Конечно, стихи не в рифму, но это неважно, главное жизненно.
   Здесь можно представить, что он один в этом огромным мире, где нет назойливых воспитателей, нет глупых девчат, которые воображают из себя невесть что (может быть, есть другие, но он их пока не встречал). Нет пацанов, которые все время доказывают, что они сильнее. Правда нет и друга, но он не хочет сюда лезть, может боится высоты или что его накажут? Алешка не боялся, разве можно бояться того, что и так каждый день происходит? Ради тех ощущений, которые получал здесь, парнишка готов был на это.
   Здесь совсем другой мир, в котором невозможно не любить. Он любил всех, любил далекие острова леса в туманной дымке, овражки, степь, панельные пятиэтажки, облицованные плиткой, припорошенные угольной пылью. Алешка даже прощал Меланью Герасимовну; воспитателей..., но только не Чику, ему не место здесь, в этом мире, в его мире. Он был как наказание, от которого никуда не деться, а может, как говорила бабушка из дошкольного детдома, это испытание, данное богом?
   'А что я такого сделал, чтобы мне посылали испытания? - рассуждал он, - разве виноват, что у меня нет родителей, что они меня бросили или потеряли, и я оказался здесь... или виноват?'
   - О-о - ошка-а-а! - раздался снизу крик, - давай спускайся, скоро построение!
   - Иду - отозвался Алешка.
   Это Колька, его самый лучший друг. Они дружили с первого класса, иногда их называют 'два брата акробата', они даже были похожи чем-то друг на друга. Может тем, что самые маленькие из группы, правда, Алешка не совсем тихоня, поэтому ему больше всего шишек и доставалось.
   Алексей загремел по крыше, торопясь к пожарной лестнице, но двойной свист остановил его, значит внизу ждет воспитка, придется спускаться по елке.
   Это запасной спуск и он им редко пользуется, можно запросто кувыркнуться вниз, с пяти метров, если не использовать полет, главное не поскользнуться. Ель была густая и находилась недалеко от края крыши. Парнишка примерился и, разбежавшись, прыгнул на верхние мохнатые лапы ели, схватив их на секунду, гася удар, и заскользил вниз как по горке. В голове отсчитывались секунды... пора, он снова ухватился за нижние ветки, которые спружинив, опустили его вниз, и парнишка мягко приземлился на землю.
   - Когда-нибудь убьешься на таких качелях, или с крыши грохнешься - встретил его Колька внизу.
   Алешка передохнул, успокаивая дыхание.
   - Ничего ты не понимаешь. Надо и тебе попробовать.
   - Ну да, охота голову ломать. Мне и снизу страшно на тебя смотреть, когда ты стоишь на краю. Стоп, - остановил он друга, - тебе через главный вход нельзя, там Марьиванна караулит, кто-то насвистел, что ты на крыше.
   - Придется лезть через 'запасной вход'.
   Алешка нашел нужное окно, вскарабкался и, просунув обе руки в форточку, подтянулся и щукой проскользнул вовнутрь, в свою спальню.
   ______________________________________________
  
   Подождите немного, не торопитесь за ним, я хочу познакомить вас еще с одним героем нашего рассказа, - это барский дом.
   Постаревшая усадьба, некогда одиноко стоявшая вдали от города, в бескрайней степи, теперь же окруженная новостройками, видимо доживала свои последние годы.
   Когда-то величественная, с претензией на оригинальность, усадьба обветшала, главный вход, с большими, в античном стиле, колоннами, давно закрыт, остался только запасной выход, тот, что раньше использовался дворовыми людьми. Вся штукатурка на стенах усадьбы покрылась трещинами как паутиной, а лепные украшения в некоторых местах осыпались, обнажив кирпичную кладку. Казалось, усадьба держится из последних сил, но все имеет свой предел прочности. Почему ее до сих пор не снесли, никто не знает, может быть ' наверху' еще не решили, что с ней делать, то ли музей открыть, то ли на этом месте парк разбить? В любом случае надо куда-то девать семьдесят пять его маленьких жильцов.
  
  
  
  
  
   А мне жалко усадьбу, сейчас такие дома не строят, в ней уютно, ну разве можно ее сравнить с панельными, однообразными коробками?! Это не дома, это ульи какие-то, припорошенные пылью.
   Эта усадьба может похвастаться своей богатой историей. В этом доме выросло не одно поколение дворян, послуживших России, это мои предки. Извините, забыл представиться, зовут меня Семен Максимович. В гражданскую здесь размещались штабы то белых, то красных, и даже батьки Махно, а потом пришло ЧК, и подвалы усадьбы использовали под тюрьму. Когда же время лихолетья прошло, и началась мирная жизнь, сюда вселили неугомонное племя беспризорников, и дом стал называться детской колонией имени "Третьего Коминтерна", преобразовавшись впоследствии в детский дом в котором содержались неблагополучные ребята. Одни попадали сюда после побегов, другие за хулиганистость, третьи... а третьи случайно, просто не было мест в других детдомах.
   Об этой усадьбе ходят легенды. Говорят, что в ней водятся привидения. Что в глубоких подземельях бродят загубленные души крепостных; несчастных, замученных чекистами; ребят, заваленных во время бомбежки в Отечественную. Что где-то здесь, глубоко под землей спрятан клад, что... но, впрочем, не будем торопить события, давайте, посмотрим все сами.
   А теперь прошу проследовать за нашим героем, под своды старинной усадьбы.
   ______________________________________________
  
   Построение было как всегда перед сном и утром, после подъема, ребята выстраивались в две шеренги, воспитатели пересчитывали их и, в зависимости от настроения ругали или хвалили. На построение нельзя опаздывать, иначе наказывали всю группу, а группа потом тебя.
   В детдоме всегда надо быть настороже, даже когда спешишь, надо смотреть под ноги, чтобы не подставили подножку, а если подставили, и ты увидел, то можно 'нечаянно' наступить шутнику на ногу, но надо смотреть кому, если старшекласснику, то лучше не наступать, а перепрыгнуть.
   Сегодня дежурила самая строгая воспитательница, значит, не удастся побеситься, покидаться подушками или тапочками, но зато у них для нее было заготовлено другое развлечение...
   После того как все улеглись в свои постели, дежурная в последний раз прошлась вдоль коек, выключила свет и тут... все тихонько замычали. Она поняла, что ей приготовили сюрприз и усмехнулась.
   - Если вы хотите завтра мести весь двор, то можете продолжать гудеть, - гул не прекращался. Воспитательница прошлась вдоль коек. - Мести будете только вы, даю вам еще последний шанс, - она вышла.
   Постепенно гул затих, нет, не из-за того, что ее испугались, просто не получилось довести воспитательницу до истерики, - она оказалась опытнее.
   Тишина продолжалась недолго, Санька на цыпочках, подбежал к двери. Ребята ждали вестей от старшеклассников, из соседней спальни.
   - Идут, - негромко крикнул Санька, смотревший в дверную щелку и ребята сразу 'проснувшись' негромко загалдели.
   - Ша! Заткнитесь! - прикрикнул Чика, встав в полный рост на своей койке. Он второгодник и выше всех в группе, воображая из себя 'главаря', и если мог, то старался подтвердить это кулаками, правда, если рядом не было старшеклассников. Все постепенно успокоились. - Слухай сюда, - сказал он, - говорить с ними буду я, если все нормально, я соглашусь, и чтобы никто не вякнул...
   Как только он сказал последние слова, дверь в спальню слегка приоткрылась, и вовнутрь 'проскользнули' двое старшеклассников.
   - Чего разгалделись?! - недовольно буркнул вместо приветствия один из них.
   - Значит так! - начал другой без вступления, как будто разговор только что прервался, - нам из новоселок объявили войну, завтра подготовка, а в воскресенье сражение на пустыре, в четыре вечера, чтобы ни одна воспитка не знала об этом, иначе все провалится. Подготовьте рогатки, 'гранаты', ну, вы сами знаете что...
   - А гранаты настоящие? - пискнул Костик и, испугавшись своей смелости, накрылся одеялом.
   Все засмеялись.
   - Малышню не брать, - добавил вошедший, - а то еще настоящей гранатой бабахнет.
   Все снова дружно засмеялись
   - Пугачи тоже не вздумайте брать, милиции нам еще не хватало, - сказал он напоследок и, гордые своей выполненной миссией, старшеклассники, развернувшись, вышли.
   Все сразу зашумели, обсуждая новость, Чика попытался что-то сказать, но его уже никто не слушал, увлеченные будущим сражением.
   Такой же гвалт послышался и из соседней мальчишеской спальни.
   ______________________________________________
  
   Извините, что опять вмешиваюсь, но я хочу кое-что разъяснить.
   Сражения происходили не часто, раньше дрались с шайками из соседних бараков. Бараки даже жильем назвать трудно, построенные из глины, самана, досок, фанеры, тряпья, и называли их в простонародье 'шанхайчиками'. Они 'повыростали' как грибы вокруг, особенно после гражданской. Разделенные узкими улочками на квадраты, они становились 'собственностью' местной шпаны и часто, обычно по пустякам, затевали драки друг с другом, которые даже милиция не решалась разнять. Иногда жители шанхайчиков, объединившись, нападали на детдомовцев, вот тогда драка становилась особенно жестокой!
   Детдомовцев не любили, может быть, эта нелюбовь повелась с начала смутных двадцатых годов, когда здесь впервые появилась детская колония, куда вселилось веселое, занозистое племя беспризорников. Часто, бывшие питомцы 'улиц', выходили на 'промысел', очищая местные сады от фруктов, обворовывая зазевавшихся прохожих, и бараки, а может, не любили их потому, что они сплоченней, чем одиночные шайки какого-нибудь квартала шанхайчиков.
   Рассказы об особенно жестоких 'боях' передавались устно, проигранные бои забывались быстро, а победы запоминались надолго. Иногда, во время такой драки, в ход шло настоящее оружие, оставленное в последних войнах - гражданской, а потом и отечественной, тогда уж милиция бралась за шпану всерьез, вызывались внутренние войска, и междоусобица, на некоторое время затихала.
   Со временем бараки стали сносить и строить на их месте хрущевки, городские кварталы медленно, но уверенно окружили дворянскую усадьбу.
   Драки постепенно затихли, как и исчезла жестокая нищета бараков, и вместе с ним извечная месть улиц и детдома. Кое-кто из местных, оставшись жить в этом районе, в новых пятиэтажках, вспоминал давно ушедшее время, и по старой привычке снова начиналась буча.
   Конечно, с теми драками, из незапамятных времен, уже ничего не может сравниться, но, отдавая дань сложившейся традиции, детдомовцы и потомки их противников снова сходились на пустыре, на котором намечалось строительство дома.
  
   _____________________________________________
  
   - Как ты думаешь, - спросил Колька, а нас возьмут?
   - Я и спрашивать не буду, - ответил Алексей, - у меня есть рогатка с резинкой от шины.
   - А у меня нет, - друг вздохнул, - может, успею сделать.
   - И рогатку сделаем и бутылки-гранаты, я знаю, где карбид можно достать...
   - Шухер, - раздался голос Сашки, метнувшегося от двери, к своей кровати и ребята моментально затихли.
   Дверь, скрипнув, открылась и вошла дежурная.
   Включив свет, она некоторое время постояла у двери и медленно прошлась вдоль коек.
   - Если кто еще раз зашумит, - сказала она размеренным голосом, не терпящим возражения, - накажу всех, больше повторять я не буду!
   Когда она вышла, ребята некоторое время молчали, потом кто-то в дальнем углу тихонько запел, и постепенно песню подхватили остальные. Нет, они не специально запели, чтобы разозлить Марьиванну, это можно сказать привычка, заведенная от первых детдомовцев-беспризорников. Воспитатели знали об этом и не мешали им. Каждый вечер они пели одни и те же песни, о беспризорниках, едущих под вагонами, в угольных коробках, и на крышах: 'Тук, тук, тук застучали колеса, это поезд Казанский прошел и в открытые двери вагона, мальчуган-беспризорник вошел...; о несчастной неразделенной любви беспризорника к красавице, о смертельном выстреле милиционера, прервавший жизнь жигана. Ребятам становилось так его жалко, представляя его умирающим, истекающего кровью, что у некоторых выступали слезы на глазах. Они ненавидели убившего его милиционера, и верили, что жиган выживет. Потом пели песню о трех ковбоях, скачущих по пыльной дороге...
   Алешка закрыл глаза, и незаметно для себя, погрузился в волшебный мир сна.
   _____________________________________________
  
   Ну что ж, мы тоже не будем им мешать, я только познакомлю вас поближе с Алешкой, с тем, кто любит помечтать на крыше, 'полетать' среди облаков, может быть из-за его неуемных фантазий и приключилась вся эта история.
   На первый взгляд он ничем не отличался от других, но это только на первый взгляд, на самом же деле у него есть своя тайна, о которой знал только его друг Колька, сосед по койке.
   Вообще-то у них нет тайн друг от друга, их всегда можно увидеть вместе, вместе лазят в детдомовский сад за зелеными яблоками, не смотря на то, что те еще так малы, что их можно принять за грецкие орехи; вместе играют и вместе получают шишки и синяки.
   Вернее, чаще всего бьют Алешку, потому что он всегда вступается за своего болезного друга, а так как они не очень сильны и смелы, а силы не всегда равны, то и результат был плачевным.
   Так что же это за тайна, которой владел Алешка? А тайна - это его сон, который продолжается день за днем, год за годом. Это его вторая жизнь, которая началась после того, как он прочитал книгу о принце Алексе.
   И так...
  
  
  
   Глава II
  
   Принц Алекс и Алешка
  
   Драконы приближаются. Вольный Город и королевство.
   'Шутка' Чики. Наказание в спальне девчат.
   Дина вступается и спасает Алешку.
  
   Утренний, холодный и пронизывающий ветерок, как пронырливая блоха, пролез под складки одежды. Коллинз зевнул так, что чуть не свихнул челюсть и поежился, пытаясь запахнуться получше, искоса поглядывая на хозяина и завидуя его выносливости.
   Нет, он завидовал хорошей завистью, ну как можно обижаться на своего хозяина-друга, которому служишь уже десять лет?! Не важно, что они одногодки и им недавно исполнилось по семнадцать лет.
   Алекс хороший хозяин, за ним Коллинз чувствовал себя как за каменной стеной, хотя..., стена эта необходима именно из-за хозяина. Ему никогда не сиделось на месте, он всегда искал опасные приключения, а доставалось частенько Коллинзу, например, принц бьется с бандой разбойников, а слуге приходится искать убежище, чтобы спастись от стрел, да и от самих разбойников. Кроме того, надо уследить за своим осликом, чтобы его не украли вместе с имуществом.
   'Алекс не смог бы без меня и дня прожить! - не без гордости думал Коллинз, - вот представьте себе, как мог он победить, если я вовремя не накормлю его, не заточу меч, не приготовлю ему постель. Его сразу же победят те же разбойники, конечно и мне достанется..., ну, это я так, к примеру. Я вовсе не хочу, чтоб его победили, кому же я тогда служить буду?
   О! Стоит как изваяние, как будто и не холодно'.
   Коллинз залюбовался хозяином, который стоял на верху холма, как будто памятник поставил самому себе, только алый плащ, подсвеченный восходящим солнцем, колышется от ветра.
   Слуга вздохнул и принялся копать землю.
   Алекс смотрел вдаль, пытаясь увидеть драконов, они вот-вот должны появиться. Не замечая утренней прохлады, он стоял на пригорке как изваяние, не шелохнувшись, опираясь на двуручный меч. Его голубые глаза светились решимостью, мускулы, выделяющиеся под алой туникой, расслаблены, и готовы в любую секунду к действию.
   Юноша, казалось, дремал стоя, но по тому, как он бросал короткие взгляды вдаль, было ясно, что он лишь чего-то ждет.
  
  
   Он знал, что там, за изломанной линией зубчатых заснеженных гор, живут драконы. Именно оттуда, из-за багряного, в свете восходящего солнца, горизонта, должна прилететь нечисть, терроризирующая городок.
   Странно то, что драконы, до этого жившие мирно, охотясь у себя в горах за снежными турами и горными козлами, никогда не причинявшие людям беспокойства, решили вдруг напасть на город.
   Конечно, и раньше бывали такие случаи, когда, какой-нибудь из них, которому, видимо, надоедала обыденность, начинал безобразничать, но на этот случай всегда находились богатыри, рыцари или принцы.
   Теперь же драконы нападали на Вольный Город снова и снова, с завидным постоянством, как будто подчинялись чужой воле.
   Многие жители, не вынеся такого нашествия, покидали город.
   В конце концов, горожане, пересилив давнюю обиду, обратились к соседнему королю Дарку и тот, не раздумывая, прислал на помощь своего сына Алекса.
   Слава о летающем принце далеко распространилась по планете, он всегда приходил на защиту, если кому-то было плохо.
   Вольный Город - чуть ли не единственный, сохранивший свою независимость. В нем мирно уживались и люди, и гномы, эльфы и тролли, только орков там не было. Нет, им тоже разрешали там жить, но характер у них, у всех был скверный, неуживчивый. Мозгов у них было маловато, и если кто-то из них пытался обмануть, то это сразу было видно. Орку было обидно и он начинал безобразничать и бушевать. Конечно его успокаивали, но он успевал разрушить какой-нибудь дом или раздавить кого-нибудь, особенно от него страдали гномы. Может поэтому Вольный город торговал со всеми, кроме как с орками, королевства Тагга. Не раз соседние королевства орков, эльфов и людей пытались захватить его, и не раз возникали кровопролитные войны из-за спора - кому он должен принадлежать.
   После одной из таких битв, в которой все стороны, ничего не добившись, понесли большие потери и были настолько ослаблены, что едва ли не сами стали добычей других королевств, заключили между собой договор. По нему Вольный Город оставался нейтральным, и королевства не должны претендовать на него. Да и сам Город не хотел находиться под чьей-либо опекой, Вольный город хотел остаться вольным и в дальнейшем. Если же договор нарушался, то остальные стороны подписавшие договор, объединялись против нарушителя.
   Вот уж много лет, как действует этот договор, и до нападения драконов, Вольный Город считался самым счастливым на планете.
   Несколько самых смелых жителей притаились в ложбине, в кустарнике. Утренний туман частично скрывал их фигуры. Они тихо разговаривали между собой, пытаясь спрятать друг от друга нарастающее беспокойство. Одни сжимали мечи, другие арбалеты, готовые прийти на помощь принцу, или убежать. Все зависело от того, на чью сторону будет склоняться победа.
   Нет, они не трусы, они готовы сражаться с врагами, будь те на лошадях или пешие, а вот с крылатым чудовищем сложнее. Более того, если бы не принц Алекс, то они ни за что не решились бы на такую авантюру.
   Конечно, Алекс не нуждался в их помощи, все скорее наоборот, они отвлекали внимание, от них было не столько помощи, сколько беспокойства за их безопасность, но они нужны, горожане должны поверить, что участвовали в битве за свою независимость, иначе гордое имя Вольного Города пострадает.
   Алексу все равно, кому достанется слава. В свои семнадцать лет, он многое повидал в своей жизни, и ему иногда становилось неудобно, когда его возвеличивали.
   Коллинз устал ждать, конечно, хозяин, иногда задумываясь, замирает на долгое время, видимо внутренне готовясь к битве, но сейчас прошло уже два часа, а тот как стоял, так и стоит не шелохнувшись.
   Слуга знал, что сейчас ему не стоит мешать. За много лет службы у него, он привык к причудам хозяина и знал, что тот бывает вспыльчив, а поступки его, порой, необъяснимы и Коллинз привык вслепую подчиняться ему.
   Он вздохнул и принялся за привычное дело - углублять окоп. Он всегда так делал, и земляное убежище не раз спасало ему жизнь, ведь хозяин, увлекшись боем, не всегда обращал внимание на своего слугу. Хорошо еще, если дракон или клыкастый зверь один, тогда хозяин быстро справлялся с ним, а если их несколько?! Вот тогда-то яма нужна в самый раз, и чем глубже она, тем лучше.
   Еще раньше, давно, Коллинз пытался помочь принцу, но чуть не поплатился за это жизнью, ведь у Алекса за плечами волшебная туника, которую не пробить никакой стрелой и не обжечь никаким пламенем. Тем более что обучался Алекс в Королевской Рыцарской Академии и в школе магии, постигая все премудрости боя и волшебства, к тому же, Алекс умел летать. Как он этому научился, никто не знал, во всем мире это мог делать только он. Правда, знали этот секрет и маги, но разве они расскажут об этом!
   Ходят слухи, что Алекс использует силу полета потустороннего мира, но скорее всего это сплетни, Коллинз не особенно-то хотел вникать в это. Сам же он обучился только лишь тому, как добивать раненного, но еще опасного дракона, корчившегося на земле, спасаясь от его пламени и агонии; как затачивать меч хозяина; готовить пищу, ну, в общем, всем премудростям оруженосца.
   Да, не легкое это дело - служить молодому рыцарю, тем более, если у тебя хозяином сам Алекс! И еще одно выручало оруженосца, он не лез на рожон, во время боя, трезво оценивая ситуацию и принимая правильное решение - или вовремя спрятаться, или прийти на помощь. Если выйдешь рано, то можешь попрощаться с жизнью, если поздно, то хозяин будет недоволен, что не приготовлено кушать. Но лучше поздно высунуть нос из ямки, чем рано. Это он усвоил четко.
   Судя по тому, как волновались горожане, позванивая мечами и кольчугами, и по тому, как Алекс 'медитирует' больше чем всегда, Коллинз понял, что сегодня предстоит тяжелая битва, а это значит, что надо окоп делать поглубже.
   Алешка что-то неприятное почувствовал под собой.
   Не открывая глаз, чтобы окончательно не проснуться и не потерять конец сна, он попытался понять, что же ему помешало.
   Он провел руками по простыне и испуганно замер, наткнувшись на что-то мокрое. Сон как рукой сняло.
   Быстро вскочив, парнишка откинул одеяло и при свете ночника увидел темное пятно, это была обычная 'шутка' кого-нибудь из ребят.
   Он растерянно оглянулся, - все спали, надо быстро что-нибудь сделать, чтобы скрыть следы 'преступления', иначе попадет от воспитателя и, конечно же, не будет конца издевательским шуткам ребят.
   Быстро сдернув простынь, и, стараясь не скрипеть половицами, он выскочил из спальни.
   Коридор был пуст и темен, только в конце его, светила одна единственная 'дежурная' лампочка.
   'Только бы никто не встретился', - думал Алексей, идя на цыпочках вдоль стены.
   Где-то наверху, на чердаке раздавался скрип старых стропил от сильного ветра, и этот шум как-то скрадывал его шаги. Под высокими темными потолками, куда не достигал свет, где казалось, прятались привидения, или вампиры слышались жалостливые вздохи, а иногда слышался вой, похожий то на детский, то на старческий. Алешка вспомнил рассказы о привидениях, и, замирая от страха, торопливо бросился к двери умывальника.
   Он уже достиг цели, когда услышал впереди, за поворотом, приближающееся шарканье ног. Бежать назад он уже не мог, ноги отказывались ему служить, и если бы не стена, о которую опирался, он бы упал.
   Эти несколько секунд казались ему вечностью.
   Из-за поворота 'выплыла' ночная дежурная, позевывая на ходу. Увидев его, она остановилась.
   - Ты что тут бродишь? - строго спросила она.
   - Я, это..., простираться.
   Увидев, простынь, которую он безуспешно пытался спрятать за спину, выхватила ее и развернула, повернув ее к свету, стала рассматривать. - Тебе уже тринадцать лет? - внезапно рассвирепела она, - а ты до сих пор еще мочишься в постель?!
   Алешка попытался что-то сказать в свое оправдание, но воспитательница даже не стала слушать его. Сложив простынь пополам, она стала хлестать, стараясь попасть мокрой стороной по голове. Яркие звезды посыпались у парнишки из глаз. Под конец экзекуции, она закрутила простынь у него на голове и толкнула в сторону умывальника так, что он чуть не упал.
   - Чтобы все простирал и повесил сушиться, - прошипела она, - потом выйдешь в коридор.
   Глотая слезы от обиды, Алешка стащил с себя простынь и бросился к раковине.
   С этой воспитательницей он встречался редко, - она работала в соседней группе, но часто видел как она 'воспитывает' своих ребят и молил Бога, чтобы его не перевели к ней; но мне все-таки не повезло, - встреча состоялась.
   Выстирав и повесив на батарею простынь, он вышел в коридор. Воспитательница уже стояла там, ожидая его.
   Все так же, в тишине, она повела Алешу по полутемному коридору.
   'Только бы не в спальню к девочкам', - пронеслось у меня него в голове.
   Но та как будто читала мои мысли и привела именно туда.
   Она тихонько открыла дверь и втолкнула его вовнутрь.
   - Будешь стоять здесь, и не вздумай садиться, иначе проторчишь тут до утра, - сказала она своим змеиным шепотом, - а если я услышу хоть какой-нибудь шум отсюда, то тебе несдобровать.
   Еще раз, оглядев спальню, она осторожно закрыла дверь.
   Алексей знал, что бывает и такое наказание, но получал его впервые.
   До этого он никогда еще не был в спальне девчонок и при свете ночника стал осматриваться. Все так же, как и у них, такие же койки, те же тумбочки, но накрытые беленькими салфетками, все аккуратно расставлено, одежда правильно сложена на табуретках, чувствовалась женская рука.
   Парнишка вздохнул, очень хотелось спать, но стоя это никак не удавалось.
   Закрыв глаза, он попытался вспомнить сон. Ему очень хотелось досмотреть, что же будет дальше, сумеет ли Алекс победить драконов? Обычно Алексею удавалось вернуть конец сна, как будто кто-то включал следующую серию, но сейчас сон не хотел возвращаться.
   Недалеко скрипнула кровать. Одна из девочек, спустив ноги на пол спросонья, нащупав тапочки, выбежала в туалет.
   Алешка проводил ее взглядом и снова закрыл глаза.
   Перед ним мелькали те образы, которые он недавно видел во сне, они казались реальностью. Он мог в точности воспроизвести одежду и оружие горожан, их разговор. Слышал, как звякало их оружие, как утренний ветерок холодил кожу...
   - За что тебя наказали? - услышал он громкий шепот. Алексей открыл глаза, перед ним стояла Галя, та девчонка, которая недавно выбежала. Она с любопытством смотрела него.
   Алексей узнал ее, это самая нахальная девчонка, про таких говорили, что ей бы родиться мальчишкой.
   - Любопытной Галке на базаре нос оторвали, - буркнул он.
   - Не в рифму, - хмыкнула она.
   - Зато верно.
   Она, нагло рассматривала его с ног до головы, так, как рассматривают зверюшек в зоопарке.
   - Сознавайся, что ты сделал?
   Алешка боялся, что она может разбудить других и как бы в подтверждение догадки, заскрипели койки и несколько девчат окружили его.
   Галя, ободренная 'поддержкой' подруг, стала действовать уже смелее.
   - Значит, говоришь, нос оторвали? А давайте девочки, устроим ему 'смотрины'.
   - Только не все сразу, - попытался отшутиться он, отступая назад, пока не уперся в стенку.
   Девчата ничем не лучше мальчишек, когда действуют сообща. Воспитательница, которая поставила его сюда, на это и рассчитывала.
   Девчонки смелее обступили его.
   - Как раз все и отлупим? - ехидно усмехнулась она, - а если хоть пальцем тронешь, то я скажу, что ты меня хотел изнасиловать, и тебя отправят в спец. интернат, за колючую проволоку, а если закричишь, то до утра будешь здесь торчать. Девчата, держите ему руки... - приказала она.
   Они навалились на паренька, и стали втихомолку бороться, понимая, что кричать не стоило, потому что попадет в первую очередь ему, а потом и другим.
   - Чего вы к нему пристали? - вдруг вступилась за него Дина, - что он вам сделал?
   Ее разбудила борьба и пыхтение. Она смело влетела в клубок тел.
   - Тебя никогда не ставили в спальню к мальчишкам, поэтому ты не знаешь, что это такое, - огрызнулась Галя.
   - При чем тут он? - Дина вцепилась ей в волосы, пытаясь оторвать ее от Алексея.
   - Они все одинаковые, ой, дура, отпусти! Чего за него вступаешься? Ты что, влюбилась?
   - Сама дура!
   - Атас! - пискнула девчонка, стоявшая у двери, - воспитка идет.
   Девчата моментально оказались в своих кроватях, и когда вошла Марьиванна в спальне воцарилась тишина.
   Она прошлась вдоль коек и, убедившись, что все спят, вернулась к Алексею. Придирчиво оглядев его, она недовольно хмыкнула.
   - Иди спать, - приказала она.
   Это были самые чудесные слова, которые он когда-нибудь слышал от нее и не став проверять ее терпение, побежал в свою спальню.
  
  
   Глава III
  
   Кому подвиги и слава - тому вечная борьба
  
   Чика подставляет Алешку.
   'Темная' по всем правилам.
   Наказание.
   Подвал.
   Воспоминание о бабушке.
  
   Алексею показалось, что он только прислонил голову к подушке, как тут же его разбудили самым бесцеремонным образом. От резкого удара чем-то мягким и от этого сильным, у него загудело в голове как набатный колокол.
   - А ну, подкидыш, вставай, - услышал он сквозь боль, - уже давно подъем и не забудь застелить простыню.
   Алешка вскочил, - от его кровати отходил Чика, отбросив подушку в сторону, он посмеивался оттого, что смог найти новый способ пробуждения.
   Действительность стремительно заявляла о себе, в детском доме действуют свои законы, если ты опоздал, то сначала получаешь люлей от ребят, а потом и от воспитателей, но иногда и наоборот.
   Надо срочно вставать, все рассчитано по минутам, застелить кровать, одеться, умыться и встать в строй.
   Посидев несколько секунд, и приходя в себя от удара, он запустил в Чику тапочкой, но тот уже вышел и тапочек стукнулся в закрытую дверь. Вскочив, Алешка начал торопливо застилать постель.
   Раз, два, три - простынка натянута. Четыре, пять, шесть - одеяло ровнехонько легло на простынь. Семь, восемь, девять - покрывало сверху, разглажено, край постели - стрелочкой. Десять - подушка, чуть наискосок, заняла свое место. Беглый взгляд, несколько штрихов. Теперь одеваться и к умывальнику. Там уже никого, быстро под воду, зубная щетка торопливо 'пробежалась' по зубам, шум в коридоре усиливается, все уже строятся. Бегом снова в спальню, вытираясь на ходу...
   Он бы успел, но когда влетел в спальню, то обмер, даже сердце казалось, перестало биться - его постель была перевернута.
   День начинался неудачно, видно у Чики сегодня хорошее настроение.
   Придется начинать все сначала, хотя, у него еще брезжила небольшая надежда, что успеет застелить постель и встать в строй.
   В коридоре гул уже строящихся ребят стал стихать, а это означало, что проверка начинается. По громкому командному голосу Алешка понял, что дежурила сегодня Меланья Герасимовна, по кличке 'Мегера', самая строгая из преподавателей. Не теряя времени, он бросился к кровати.
   Когда воспитательница подходила к концу строя, Алешка уже влетел в коридоре, стараясь незаметно проскользнуть на свое место, хорошо, что он стоял в конце, но ему не везло, воспитательница оказалась на редкость наблюдательной, и она метнула на него всевидящее око.
   - Сегодня третья группа будет наказана, - сказала она своим леденящим душу голосом, - из-за опоздания Перепелкина, после завтрака для вас будет устроена внеочередная генеральная уборка, вымыть свой класс, полы, окна, ну и так далее, потом посмотрим, что с вами делать дальше, а сейчас всем марш на зарядку.
   Вот влип, - думал Алексей, улавливая гневный шепот вокруг, - теперь точно, 'темной' не миновать.
   'Темная', это, когда тебя накрывают одеялом и бьют. Накрывают для того, чтобы ты не видел, кто бьет. Воспитателям это на руку, они не били детей, они просто наказывали их руками тех же ребят. К этому Алешка привык, и другого не знал, это норма жизни, правда он догадывался, что есть иная жизнь, где не наказывают так часто, что 'темной' не существует, но это, скорее всего из области фантазий. Ребята просто получали от старшеклассников каждый день свою порцию синяков и шишек, (правда, одни получали больше, другие меньше), ребята со средней группы 'учили' ребят с младшей, это шло из поколения в поколение, так продолжалось всегда, просто Алешка жалел, что сегодня не прочитает новую книжку, которую взял в детдомовской библиотеке.
   Книга для него, все равно, что переход из одной реальности в другую, где, хотя и существует опасность, но там герой всегда побеждает, можно попереживать за него, не боясь последствий, а если становится страшно, то просто взять и закрыть книгу.
   После завтрака, когда группу привели в класс, воспитательница раздала ведра, мыло, тряпки, и прежде чем уйти, предупредила: - Вам дается три часа, потом уроки, чтобы все успели сделать до обеда, иначе, после школы будет генеральная уборка территории.
   Когда она ушла, нависла гнетущая тишина, девочки предусмотрительно схватив ведра, побежали за водой, ребята, посовещавшись, направились к Алешке.
   Он затравленно оглянулся, решив драться до последнего, ища глазами, чем бы отбиться, но как назло под рукой ничего не было.
   - Витек, на шухер, - приказал негромко Митяй.
   И началось, сразу несколько старшеклассников оттеснили Алексея к стенке, накинув скатерть. Он бился и лягался, как мог. Зажав его в угол, между двумя шкафами, ребята сбили его с ног и 'темная' началась. Алексею удалось сесть, закрыв руками голову и бока. Когда тебя бьют вслепую, важно закрыться так, чтобы не попало по голове и по бокам, надо сгруппироваться, нагнув голову как можно ниже, закрыв ее ладошками, а локтями - бока, потому что если попадут ногой в бок, то полдня потом не сможешь отдышаться. Он закусил нижнюю губу, чтобы не закричать и не заплакать, это считалось слабостью, а это еще страшнее.
   Удары сыпались один за другим, слышалось пыхтение и кряканье от усердия, иногда удары становились такими, что ему хотелось взвыть. Неожиданно, серия нескольких ударов по голове и удары ногами оказались настолько сильными, что из глаз брызнули искры, и он потерял сознание. В голове, как-то само собой всплыли образы давно прошедших дней, когда он лежит на земле, из рассеченного лба течет теплая кровь, а надо ним стоит Чика, еще такой же дошкольник, как и он. Чика случайно ударил его палкой и теперь с испугом и любопытством смотрел на свой результат, не пытаясь помочь, потом у Алешки вспыхнули в голове крики испуганной воспитательницы, врач, больница, темнота.
   Алексей очнулся оттого, что его вдруг перестали бить, и стало тихо.
   Он ждал ударов, но вместо этого почувствовал, как кто-то подошел и сорвал с него скатерть, - над ним стояла Меланья Герасимовна.
   Она гневно посмотрела на него сверху вниз.
   - Это опять ты?! Теперь еще и отлыниваешь от работы, когда все трудятся! Ну, теперь все! - гневно сказала она, - посидишь в подвале до обеда.
   Она схватила паренька за ухо и под насмешки ребят, повела в подвал. Алешка не сопротивлялся, да и сил, честно говоря, не было. Он видел любопытные взгляды ребят, когда его вели по коридору и реплики других воспитателей, которые встречались по пути.
   Сырой и темный подвал всегда и во все времена детдома служил местом карцера, туда отводили провинившихся ребят и оставляли на несколько часов. Часть подвала отгорожена под уголь, в другой хранились бочки с квашеной капустой, картошка и всякий ненужный хлам - сломанные стулья, тряпки. Чтобы наказание сделать более суровым, свет выключали и запирали снаружи железным засовом, а чтобы никто не смог открыть наказанного раньше времени, то закрывали дверь и на висячий замок. Сюда, снаружи практически не проникал звук, и казалось, что находишься в каменном мешке.
   Воспитательница, открыв железную дверь, втолкнула Алексея в темноту.
   - Посиди здесь 'подкидыш', - проворчала она негромко, - может быть, поумнеешь, - и защелкнула засов.
   Парнишка нащупал в темноте кучу тряпья в углу подвала и упал на него лицом вниз. Все тело болело от ударов, особенно ухо, за которое вела его Мегера. Он потрогал больное место и ощутил острую боль. В голове у Алексея еще вертелись ее последние слова. Почему-то эта кличка прилипла только к нему, хотя здесь половина ребят подкидышей, отказников и просто тех, у кого родителей лишили отцовских прав.
   Алешка знал, из рассказов ребят, что детдомовцев считали изгоями и даже слышал, что, таких как они надо топить как щенков пока еще маленькие, что они не нужны и воспитатели сильно не церемонились. Они не любили своих подопечных, да и с чего любить-то? Они изводили воспитателей, а те терпели или отвечали им тем же. Многие, не выдержав, увольнялись.
   Алешка вспомнил, Меланью Герасимовну, когда их привезли из дошкольного детдома, приветливую, с приятной улыбкой, она недавно поступила на работу, и ребята были очарованны ее добротой. Потом, постепенно, год за годом она превратилась в Мегеру, а ребята превратились в шалопаев, перенимая жаргон и обычаи идущих с начала века, от первых поселенцев, бывших беспризорников.
   Трудно, очень трудно остаться здесь самим собой.
   Злость исчезла, просто какая-то апатия охватила Алешку.
   'Вот возьму и перережу себе вены на руке - думал он, придет Мегера за мной и увидит, что лежу в луже крови, холодный, с застывшей улыбкой, то-то кутерьма поднимется. Наверное, сто раз пожалеет, что тащила за ухо'.
   Он попробовал представить себе эту картину, но Мегера почему-то в его фантазиях не раскаивалась, а злорадно ухмылялась.
   Нет, не буду резаться, не доставлю ей такого удовольствия.
   Алешке вспомнился единственный случай, когда его пожалели, было это еще в дошкольном детдоме.
   Как-то ночью у него разболелась нога и он, обхватив ее руками, тихо 'скулил'. Он уже тогда научился скрывать от других свою боль, чтобы никого не тревожить. Алешка не хотел, чтобы его жалели, от этого становилось еще горше, и слезы непроизвольно появлялись у него на глазах.
   Ночная дежурная, старая женщина, 'бабушка' - как все ее любовно называли, встревожено, подошла к нему и, поняв в чем дело, стала растирать его ногу и, обернув теплым полотенцем, накрыла одеялом. Боль постепенно проходила. 'Бабушка' присела рядом, поглаживая мальчика по голове. Ему вдруг стало так хорошо, как будто и не существовало детского дома, не ежедневной борьбы за 'существование' и только тогда, впервые он понял, что на свете есть доброта, что есть человек, которому ты не безразличен, пусть это мечта, но ему очень хотелось в это верить.
   Она рассказала сказку о прекрасном принце, о добрых феях и злых волшебниках и Алеша почувствовал, как через ее руку, в него вливалась какая-то сила.
   Бабушка стала ему как родная, приносила подарки, и как-то раз, даже взяла к себе домой. Для него это стало как открытие Волшебной страны из сказки. Он увидел другой мир, скрытый от детдомовских ребят, эти толпы куда-то спешащих людей, машины, и главное нет глухого высокого забора отгораживающего ото всех.
   Алеша вдруг впервые понял, что существует другой мир. В этом мире у каждого есть свой дом, свои родители, которые могут приласкать в тяжелую минуту, пожалеть.
   С изумлением он познавал этот мир, понимая, что с этого момента для него закончилась та, прошлая жизнь, где все было так ясно, что теперь будет мечтать только о нем, что ему не поверят ребята, с которыми жил, когда он будет рассказывать об этом рае.
   Несколько дней после этого Алешка ходил как потерянный, не зная как сказать бабушке о своей мечте.
   Как-то вечером она принесла ему кулек конфет и книжку 'Принц Алекс'.
   - Когда научишься читать, то книжка тебе очень пригодится, - сказала она.
   Мальчик взял книгу и сидя у нее на коленях, робко приступил к разговору о том, чтобы она взяла его к себе домой.
   - Я бы с удовольствием забрала тебя, - сказала она с грустью, - и думала об этом, но я уже старая и по закону мне не отдадут тебя.
   - Но ведь кто-то должен ухаживать за тобой, когда ты не сможешь ходить? - он пытался вложить в слова всю свою душу, понимая, что может быть от этого зависит его будущая жизнь, - а я бы помогал тебе, кормил бы с ложечки...
   - Ласковый мой! - она погладила мальчика по голове, - да если бы мне и разрешили взять тебя, у меня и сейчас бы не хватило средств, чтобы одеть, обуть и прокормить, зарплата у меня маленькая, что даже и самой не хватает, а здесь тебя кормят, одевают...
   Лучше бы Алешка не знал, что есть на свете Волшебная страна за стенами детдома, может быть он, как и другие, не знавшие родительской ласки, был бы по-своему счастлив.
   Алексей не смирился с мыслью о потерянном рае, как-то раз, уже в другом детском доме, еще первоклашкой, когда его сильно избили, он перелез через забор и, вспоминая заветную дорогу, стал искать пятиэтажку, в котором жила его бабушка.
   Вспоминал, как они шли мимо огромного памятника, мимо больших деревьев в парке, потом переходили дорогу и, пройдя двор, входили во вторую пятиэтажку.
   Плохо то, что дошкольный детский дом находился на другом конце города. Алеша помнил, как они ехали на автобусе, с двумя пересадками. Номера автобусов он не знал, только помнил направление.
   Мальчик смутно представлял, где живет бабушка. Сначала он должен был найти дошкольный детский, а оттуда он найдет и дом бабушки.
   Алешка долго не решался сесть в автобус, который шел в нужную сторону. Когда подошел третий по счету автобус его 'затащила' толпа.
   Через три остановки его ссадил кондуктор, и ему пришлось идти пешком.
   Алешка боялся милиционеров и когда видел их, обходил улицу дворами. Он знал, что если будут искать, то первыми его найдут именно они. Иногда приходилось обходить целые кварталы, что очень удлиняло его путь.
   На одном из перекрестков, он свернул, как ему показалось, в нужную сторону и понял свою ошибку только тогда, когда очутился на конечной остановке незнакомого района, пришлось возвращаться.
   Хотелось есть. Еды было полно вокруг, но за нее нужно платить.
   Алешка нащупал в кармане краюху хлеба и отломил небольшой кусочек. Хлеб он всегда носил с собой, и сейчас он очень пригодился. Чтобы хватило побольше, мальчик отщипывал понемногу.
   Вот и мост, разделяющий районы 'Старого Города' и 'Нового' теперь Алешка знал, что идет по правильному пути.
   От шума машин у него немного разболелась голова, поэтому он снова пропустил нужный поворот. На этот раз он с трудом нашел обратную дорогу, потому что хотел срезать путь. Подходило время обеда, а Алешка прошел только половину пути. Постепенно распутывая 'клубок' улиц и перекрестков, мальчик вышел к знакомому кинотеатру. Он воспрял духом. В этот кинотеатр их часто водили на фильмы, и отсюда он знал дорогу до детского дома. Вон там, за поворотом, появится знакомый глухой забор... Забора не было, не было даже дома, только развалины.
   Алешка растерянно бродил по кучам мусора и кирпичей. Как все это было давно... или недавно, полтора года назад. Вот здесь он уже помнил первые моменты жизни, здесь была спальня, но почему-то маленькая? В то время, она была огромная. Он как будто услышал смех и крики из прошлого, он увидел мальчишек, кидающихся подушками и тапочками. Алешка бродил по развалинам, а вот здесь были качели, здесь песочница. Алешка подошел к краю оврага. Сейчас он был неглубокий, а тогда, когда увидел его в первый раз, он был огромен. Далеко внизу журчал ручей. Ребята рассказывали что там, внизу водятся страшные чудища, которые уносят детей в свои логова, поэтому никто и никогда не спускался вниз, и если что-то туда падало, то его никто не мог достать.
   Именно здесь Алешка впервые взлетел. Это получилось случайно. Всем на праздник подарили игрушки, ему достался планер, многие из ребят завидовали, предлагая обменять свои игрушки на его самолетик.
   Лучше бы Алешка не играл рядом с оврагом. Планер взлетел и заскользил на воздушных потоках, приземлившись в кустах, на другом краю оврага. Чтобы достать его, нужно спуститься вниз, перейти через ручей и снова подняться наверх, по крутому осыпающемуся склону. Кто-то из группы попытался спуститься, но поскользнулся и решил не испытывать судьбу. Алешка остался один, все ушли на обед, а он не захотел, там, на другой стороне алели крылья его самолетика.
   Алешка стоял на краю, раздираемый желанием убежать домой и желанием достать самолетик.
   Поднялся сильный ветер, парнишка накренился вперед, поддерживаемый потоком воздуха, желание взлететь было настолько сильное, что он почувствовал дрожь во всем теле, каждая клеточка организма завибрировала, и он оторвался от земли. Страха не было, было только желание добраться до другого края оврага. Внизу мелькали кусты, шумел ручей, потом снова кусты шиповника Край противоположного оврага стремительно приближался. Алешка схватился за кусты, останавливая полет. Хорошо, что кусты были без колючек. Склон круто уходил вниз, на нем держался только куст, на котором и застрял самолетик. Парнишка осторожно освободил его из плена. Наверху залаяла собака. Послышался сердитый голос мужчины. Алешка развернулся, стараясь не поскользнуться на осыпи, прижимая самолетик к груди. Солнце слепило глаза, и ветерок мягко поддерживал его. Там, на противоположной стороне был его дом. Мальчик вздохнул, закрыв на секунду глаза и почувствовав мурашки по всему телу, шагнул вперед. Наверху послышался крик, и приближающийся лай, но Алешка уже летел. Он снова ощутил свободный полет, исчезла тяжесть, как будто он находился в невесомости. Мальчишка не думал, почему он летит, как у него получается, он просто летел, слегка наклонившись вперед. Он смотрел вперед и выбирал место, куда нужно приземлиться, а вот и знакомый край оврага. Мальчик по инерции пробежал еще несколько шагов, приземляясь. Он обернулся, на другом склоне мужчина, из-под ладони, закрываясь от солнца, смотрел в его сторону, широко открыв рот от удивления. Алешка показал ему язык и побежал домой.
   Он рассказал ребятам про свой полет, но никто ему не поверил, и подняли его на смех. Алешка попытался доказать, что умеет, но как на зло, организм его не слушался. Он стоял на краю оврага, но ветра, поддерживающего его, не было, не появлялись мурашки по всему телу. Ребята стояли сзади и хихикали. Алешка шагнул вперед, надеясь, что он взлетит, но вместо этого, он покатился по осыпи. Его долго дразнили, показывая крылышки, поэтому он уже никому не рассказывал о своих способностях.
   Алешка вернулся на дорогу, теперь он найдет бабушку, отсюда он хорошо помнил дорогу.
   Мучительно хотелось пить. Эта часть города была из одноэтажных домиков, и Алешке повезло, что на улице еще остались колонки с водой. Надо было нажать на рычаг и вода пойдет. Но восьмилетнему Алешке никак не удавалось нажать рычаг, чтобы вода полилась. Он повис всем телом на ручке, навалившись животом, и вода хлынула, ударяясь струей о землю. Алешка протянул руку под струю и, набрав в ладонь, стал быстро пить.
   Еще несколько часов он потратил на дорогу к дому бабушки, потому что снова сбился с пути. Наверное, ему кто-то помогал, иначе он так бы и проплутал до конца дня. Постепенно, 'распутав клубок' городских улиц, он очутился у знакомой двери, на косяке которой была приклеена белая бумажка с печатью. Алешка еще плохо умел читать корявые подчерки и поэтому смог разобрать только несколько слов - 'ЖЭК' и 'звонить родственникам' Кнопка звонка находилась так высоко, что он не мог до нее дотянуться. Алеша робко постучался, понимая, что этот стук вряд ли кто-нибудь услышит. Подождав несколько минут, он занес руку для следующего удара, но так и не решился постучать, понимая, какие проблемы принесет с собой.
   'Но я буду ухаживать за ней' - уговаривал он себя, но тут же находил противоположный довод, - 'у нее мало денег, и она не сможет тебя прокормить' - но тот, другой, настаивал на своем, - 'я сам буду работать, и прокормлю ее, и себя'.
   Алешка долго просидел на лестнице, борясь с самим с собой, так и не решившись громко постучать в заветную дверь, пока его не выгнали на улицу.
   До детского дома он добрел, когда было уже темно. Он устал настолько, что ему уже было все равно, что ему говорили рассерженные воспитатели. Его накормили, и он усталый тут же свалился в глубокий сон, как только его голова коснулась подушки.
   Алешку бы наказали, если бы он не заболел на следующий день. Его не забрали в больницу, а положили в комнату для больных, там было три койки, но он лежал там один. Раньше его поддерживало то, что он мог сбежать к бабушке, но и этой иллюзии теперь у него не стало. Алешка замкнулся в себе, разговаривая теперь только с Колькой.
  
  
  
   Глава IV
  
   Капитан, капитан улыбнитесь!
  
   Крысы. Новый друг - Сережка, привидение из прошлого.
   Подземелье. Гости. 'Темная для Чики.
   Я не буду его бить.
  
   Шорох в углу заставил Алешку насторожиться, и он не сразу сообразил, что это происходит наяву. Он вспомнил жуткие рассказы о подвале, о том, что здесь бродят привидения некогда пропавших ребят, что под старинным домом есть целый лабиринт подвальных помещений, которые в войну использовались как бомбоубежище.
   Парнишка вслушивался, боясь пошевелиться. Шорох повторился, теперь он стал ближе. Алешка сел, пытаясь рассмотреть это 'что-то' в темноте.
   Постепенно он стал видеть, как будто прозрел, и зрение постепенно возвращалось к нему, только это был какой-то нереальный, бледно-зеленый свет.
   Большая крыса, волоча длинный, голый хвост, принюхиваясь, сидела посередине подвала, поджав переднюю лапку.
   Она настороженно глядела в противоположный от него угол. Он перевел туда взгляд и похолодел от ужаса - на куче тряпья лежал худенький, изможденный паренек, с закрытыми глазами. Алешку как будто окатило ледяной водой, неужели это он сам лежит, мертвый в этом жутком подвале, а душа его смотрит на него со стороны.
   Крыса, подбежав к ноге лежащего, обнюхала пальцы и тихо пропищала, в ту же секунду подвал заполнило шуршание множества лапок, и из дыр в стене стали выбегать полчища крыс, направляясь к мальчишке.
   Алешка сначала застыл от ужаса, пытаясь съежиться, стать незаметнее но, увидев, как крысы накрыли паренька живым, шевелящимся 'одеялом', дико закричал, вскочил и бросился на помощь.
   Он давил крыс ногами, скользя в пищащей массе, расшвыривая их в разные стороны.
   Те сначала испугались и бросились врассыпную, но более смелые остановились невдалеке.
   От его крика лежащий шевельнулся и повернулся к Алешке лицом. Это было исхудалое лицо незнакомого мальчика. Словно очнувшись, он невнятно пропел несколько слов, об отважном капитане из старинного фильма и снова затих.
   - К-как ты здесь очутился? Ты кто? - затормошил Алешка его.
   Тот приоткрыл глаза.
   - Что? - спросил он еле слышно.
   - Тебя тоже посадили в подвал?
   - Да, но меня, наверное, забыли, я стучался, стучался... - он снова впал в забытье.
   Алексей бросился к двери и забарабанил кулаком по холодному железу.
   - Откройте! - закричал он, - здесь человеку плохо.
   - Бесполезно... - паренек вдруг очнулся и с трудом сел, прислонившись к стенке, - всех эвакуировали, - сказал он еле слышно.
   Алешка стал бить дверь ногами, но никто не бежал на помощь.
   - Здесь, говорят, есть ход? - он перестал колотить в дверь и присел рядом.
   - Есть..., но я не могу один открыть дверь, - сказал он. Алексей лихорадочно пошарил в карманах, вспоминая, что на завтраке прихватил кусок хлеба. Он часто так делал, иногда чувство голода становилось таким ужасным, что не было сил дотерпеть до обеда. А после одного случая, когда он чуть не свалился в голодный обморок, решил всегда делать запас. Тогда, на лестнице, по дороге в столовую, - он сел на ступеньки и не мог сдвинуться с места от боли в животе. Желудок скрутило голодными спазмами, и парнишка не нашел в себе сил чтобы подняться, дойти до столовой. А когда, переждав приступ, он с трудом дотащился туда, там уже никого не было, на столах была уже убрана посуда.
   И вот сейчас запас пригодился. Он достал хлеб и протянул парнишке.
   Тот схватил кусок и стал лихорадочно кушать.
   - Тебя как зовут?
   - Серый, - сказал он, жуя, - Серега - поправился он, - попить нет?
   - Нет.
   - Жалко, пить хочется, - он снова прислонился к стене, отдыхая, - а тебя как зовут? Я тебя что-то не помню. Ты новенький?
   - Нет..., я из третьей группы.
   Мальчишка удивленно и недоверчиво посмотрел на Алешку, - и я из третьей, странно, - он помолчал немного, - наверное, я здесь долго пробыл,- добавил он.
   Алексей огляделся, что-то таинственное, жуткое и непонятное творилось вокруг.
   - Тут, в бомбоубежище есть бак с водой, - вдруг вспомнил Сергей, - ты поможешь мне открыть дверь в подземелье?
   - Здесь есть подземелье?!
   - Да, - паренек медленно встал, видимо силы постепенно возвращались к нему, - пойдем, поможешь открыть, там дверь очень тяжелая.
   Он прошел в дальний угол, откинув старые стулья кучей валявшиеся у стены.
   - Тяни, - сказал Сергей, берясь за ручку двери, которую Алешка раньше не видел. Он схватился за нее, и под общими усилиями дверь постепенно открылась.
   Оттуда пахнуло плесенью и затхлым, застоявшимся воздухом. Какие-то тени мелькнули невдалеке, и шорох крыльев заставил Алешку отшатнуться.
   - Да не бойся ты их, - успокоил его Сергей.
   - Что это?!
   - Упыри, - усмехнулся он.
   Внезапно они услышали, как у двери из подвала ведущий из подвала кто-то заскрипел засовом.
   - За нами вернулись! - радостно крикнул Сергей и бросился назад.
   Алешка выскочил следом за ним, но не рассчитал и стукнулся головой о трубу, торчащую из стены, все вокруг потемнело, а из глаз брызнули искры.
   - Алешка, ты здесь? - услышал он голос своего друга.
   - Здесь, здесь, - он потирал лоб, - включи свет.
   Тот включил.
   - Серый - негромко позвал Алешка, оглядываясь.
   - Ты кого зовешь? - Коля испуганно огляделся.
   Алешка выскочил в коридор, нового знакомого нигде не было.
   - Сергей! - еще раз позвал он. - Отсюда сейчас никто не выходил? - обернулся он к Кольке.
   - Да кроме тебя никто.
   - Куда же он делся? - пробормотал он и вернулся в каморку.
   - Кто он-то? Здесь же никого нет кроме нас, - Коля несмело зашел за ним следом.
   Алешка огляделся, - в подвале тоже никого не было.
   - Мегера разрешила мне тебя отпустить, - друг с опаской тоже осмотрелся, - сейчас уроки начнутся ...
   - Уроки?! А разве все уже пообедали?
   - Да, она забыла, наверное, тебя выпустить, но я хлеб взял.
   - Забыли... и его тоже забыли.
   - Кого?
   - Серегу.
   - Кого? - переспросил Коля.
   - Его закрыли в подвале и забыли.
   - Это во время войны? Говорят даже, что его загрызли крысы.
   - Ты что-нибудь слышал об этом?
   - Да так, немного. Его наказали, закрыв в подвале, а потом, представляешь, неожиданно началось наступление немцев, детдом эвакуировали, а про него забыли.
   - Вот гады!
   - Кто? Немцы?
   - И они тоже!
   - Ой, где это ты такую шишку посадил? - Коля потрогал он голову друга, - пятак надо приложить, чтобы не вспухло.
   - А у тебя что, пятак есть?!
   Неожиданно на них дохнуло холодным воздухом, как будто кто-то тронул их лица. Они с испугом переглянулись и, не сговариваясь, бросились наружу.
   Они неслись наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
   Уже влетев на первый пролет, ребята успокоились, и пошли медленней.
   - Стой, - Алешка присел на ступеньку, - давай передохнем, а то у меня в голове закружилось
   Коля с готовностью плюхнулся рядом.
   Алешка оперся боком о стенку и закрыл глаза, от резкого подъема по лестнице, у него перехватило дыхание и потемнело в глазах.
   Неожиданно он 'нырнул' в какую-то 'яму'... и что-то равномерно, с небольшими промежутками стало ухать в отдалении.
   - Гром канонады, - догадался Сережка, он достигал и сюда, в подвал.
   Сколько он здесь сидел, Сережка уже не помнил, только по его подсчетам, давно должен был быть обед.
   Он прислушался, пытаясь понять, что же сейчас там происходит.
   Неожиданно наверху поднялся шум и крики, послышалась беготня, во двор въехала машина.
   Сережка понял, что началась эвакуация, к ней готовились давно, но все никак не могли достать машину, чтобы довезти детей до станции, а до нее не меньше тридцати километров.
   Канонада стала ближе, даже стены подвала дрожали от их грохота.
   Сережа ждал, когда же откроют дверь и выпустят его, но минуты проходили за минутами, а дверь в подвал так никто и не открыл. Он до последнего момента не верил, что про него забыли, но когда наверху стало необычно тихо, а шум отъезжающей машины подсказал, что все уехали, подбежал к двери и забарабанил в нее.
   Грохот эхом метался по подвалу, от него закладывало уши, но Сережка не переставал молотить, вкладывая в него все свое отчаяние.
   Когда первый приступ прошел, он улегся в углу и стал ждать, ведь должна была вспомнить воспитательница, что закрыла в подвале мальчика, но время шло, и тишина все так же царствовала во всем доме.
   Проснулся Сережка отчего-то необычного, он постарался сосредоточиться и понять, что же разбудило его, наверху послышался шум мотора. Вспомнили! Сережка вскочил, не веря в удачу, и застыл на месте, прислушиваясь, боясь спугнуть счастливый миг, что-то удержало его от крика. Он услышал шаги и... разговор на немецком языке, Сережка плохо учил немецкий в школе, но смог понять, что говорили именно на нем.
   Он прижался к стенке, не зная, что делать.
   Шаги приближались. Сергей бросился к куче тряпья, и зарылся в него. Дверь лязгнула засовом и открылась.
   Парнишка видел сквозь тряпки, как луч фонарика пробежался по стенам, потом снова лязгнул засов, шаги удалились, и тишина окончательно овладела домом.
   Сергей вскочил и метнулся к двери, пытаясь открыть ее. Он в отчаянии стал дергать за ручку, понимая бессмысленность своих действий.
   Второй день заточения прошел для него как в тумане. Он подергал дверь, зная, что та не откроется. Чтобы разогнать гнетущую тишину, он стал разговаривать сам с собой, чтобы подбодрить себя и отпугнуть крыс, которые шныряли по углам. Очень хотелось пить и есть, желудок скрутило в тугой комок. Чтобы как-то заглушить боль, он решил заснуть, голод легче перенести во сне.
   Проснулся он оттого, что кто-то укусил его за палец ноги. Он вскочил, крысы бросились от него в разные стороны.
   Сережа, пошатываясь, подошел к двери, безуспешно подергав ее несколько раз. Мучительно хотелось пить. Он знал, что в подвале, в бомбоубежище есть бак с водой, но дверь, ведущая туда, никак не хотела открываться. Чтобы как-то заглушить голод, жажду и отчаянье, он и сел в углу, у двери и тихонечко запел, сразу вспомнились утренники, праздники. Голос его стал крепче, 'Капитан, капитан, улыбнитесь...' - уговаривал он незнакомого капитана хриплым от жажды голосом, чтобы тот не отчаивался. Конечно, он уговаривал не его, а себя, но сил становилось все меньше и меньше, а крысы, выглядывающие из углов, становились все нахальнее и настойчивей...
  
   Алешка очнулся из-за того, что его тряс за плечо Колька.
   - Ты слышишь, что я говорю? - встревожено спрашивал он, - Что с тобой?!
   - Все отлично, - он через силу улыбнулся, вставая и пытаясь отогнать мрачные видения, которые назойливо роились у него в голове, холодя сердце. Алешке хотелось верить, что Сергея не забыли, что он вырвался на свободу. 'Так и свихнуться можно' - подумал он. Но то, что ему привиделось в подвале и сейчас, на лестнице, казалось настолько реальным, как будто это происходило на самом деле.
   - Я рассказал Митяю, что это Чика все устроил, - вывел Алешку из раздумий Колька.
   - Что устроил? - переспросил он.
   - Ну, то, что Чика перевернул твою постель, и ты опоздал из-за него.
   - А он что?
   - Сегодня ночью с ним разберутся, пускай в следующий раз не делает подлянку, - он помолчал немного и добавил, - а сегодня приходили приемные родители.
   Эта новость не особенно Алешке понравилась, он старался исчезать, когда приемные родители 'приемники' как они их называли, появлялись. Обычно об этом узнавали заранее и, практически все, кто не имел родителей, мечтали понравиться им, чтобы их забрали отсюда. Чаще всего забирали из дошкольного детдома. Когда 'приемники' появлялись, то устраивали 'смотрины' это походило на праздник, все ребята пели песенки, читали стихи, ели конфеты и печенья, которые принесли будущие родители. Кроме конфет и печенья они обязательно дарили что-нибудь детдому, или часы на стену, или какую-нибудь картину. Девочки и мальчишки, которые хотели понравиться, сразу становились послушными, вели себя тихо, не бегали, а другие шутили и смеялись над ними.
   - И кого они выбрали? - спросил Алешка.
   - Не знаю, наверное, пока никого, они со многими разговаривали... и со мной тоже, - он искоса посмотрел на друга, - как ты думаешь, я могу понравиться?
   - Конечно, я бы выбрал тебя.
   Такой ответ видимо понравился Кольке.
   - Жалко, что тебя не позвали, они бы и с тобой поговорили, - сказал он улыбаясь.
   - Мне не нужны родители, я и сам о себе побеспокоюсь.
   - Почему? Все мечтают иметь родителей. Это же так здорово оказаться на свободе...
   - Через два года нас и так выгонят.
   - Я не дождусь, сбегу, а может, понравлюсь, и меня заберут отсюда.
   - Кому нужны взрослые дети? Берут малышей или из младших классов.
   - Ну, ведь они специально приехали и выбирали среди нас.
   - Знаю, кого они ищут, многим нужны бесплатные работники, а девчат берут для секса или как рабынь.
   - Много ты знаешь?!
   - Все знают, не мы первые.
   - А я все равно хочу...
   - Побежали мечтатель, а то опять опоздаем.
   Все уже сидели на своих местах, когда они вбежали в класс.
   Чика затравленно озирался по сторонам, он уже знал, что ему сегодня устроят 'темную'.
   - Эй, подкидыш, - шепнул он, - это ты настучал, что я перевернул твою постель?
   - От подкидыша слышу, - сказал тот, не оборачиваясь.
   Чика засопел.
   - Ну, смотри у меня! - пригрозил он.
   - Всем тихо, - приказала Меланья Герасимовна, - Чикалин, тебе отдельно сделать замечание?
   Чика показал незаметно кулак и начал вытаскивать книжки.
   - Не бойся, - шепнул Коля, - он не тронет тебя.
   - А я и не боюсь, в первый раз что ли, - сказал Алешка, понимая, что эта история так просто не закончится. Чика будет мстить.
   После уроков, оставалось еще целых два часа до ужина, и почти все ребята высыпали во двор, смотреть, как строят качели.
   Качели устанавливали необычные, большие, метра три в высоту.
   На саму площадку, конечно, никого не пустили и поэтому все столпились вокруг, наблюдая, как работает сварщик.
   Алешка делал вид, что смотрит в его сторону, на самом деле его взгляд остановился на Дине, он помнил, как она вступилась за него.
   Ему почему-то нравилась именно она, - может тем, что похожи характерами, она, так же как и он, старалась быть незаметной, но если видела несправедливость, безрассудно бросалась на защиту, не смотря на то, что сила не на ее стороне.
   Дина, уловив его взгляд, покраснела и, несмело улыбнувшись, поправила коротенькое ситцевое платьице, из которого давно уже выросла и, протиснувшись среди подруг, скрылась.
   Отчего-то у парнишки защемило в груди, девочка впервые улыбнулась ему.
   До самого отбоя он ходил с идиотской улыбкой, даже забыв залезть на свое любимое место, на крышу.
   Сегодня, в ночь дежурила Елена Львовна, воспитатель со второй группы, она проверила, как все улеглись спать, и ушла к себе, а это значит, что ее до утра не будет, только если не разбудит землетрясение или пожар.
   'Темная' проходила по всем правилам.
   Чика лежал на своей койке, накрытый одеялом, по бокам стояли двое ребят из старшего класса и следили, чтобы били по-настоящему. Все происходило в тишине, и даже Чика не кричал.
   - Теперь твоя очередь, - сказал Митя Алешке, подавая туго скрученное полотенце.
   Тот взял полотенце, видя, как напряглось под одеялом тело Чики.
   - Ну, чего застыл? Садани его со всей силы.
   Алешка отрицательно покачал головой.
   - Ты его прощаешь?! - удивился Митяй.
   - Нет, я ... не хочу его бить.
   - Ты что, боишься его?
   - Нет.
   - Но ведь из-за него тебе попало! Он же тебя бил ногами.
   Алешка стоял возле койки и смотрел, как Чика, сжавшись, лежит, не двигаясь под одеялом, ожидая ударов
   Алексей знал Чику с тех пор, как помнил себя, еще с дошкольного детдома. Он, казалось, всегда был рядом, и ему всегда доставалось от него. Сейчас был самый удобный момент рассчитаться за все, за страх, преследовавший его год за годом, за все побои и издевательства, но у него почему-то не поднималась рука бить скорчившегося под одеялом Чику. Как будто Алешка сам сейчас лежал под одеялом и ждал ударов. Нет, он не простил его, и расквитается с ним, но не сейчас и не так.
   - Если ты его не стукнешь, то я тебя лично отдубасю, - сказал Митяй с угрозой.
   - Знаю, - сказал Алексей тихо.
   - Тьфу, идиот какой-то, - сплюнул он, - пускай тебя в следующий раз хоть убьют, я и пальцем не пошевельну, чтобы тебе помочь.
   Как только старшие ребята ушли в свою спальню, все сразу загалдели, только Чика лежал, не показываясь из-под одеяла.
   Он никак не мог понять, почему его не избил Алешка, ведь ему ничто не мешало, и тот имел шанс отлупить его скрученным полотенцем. От этого ему становилось горько и обидно, что его пожалел не кто-нибудь, а тот, над которым он все время издевался. Вот уж от кого он не ждал пощады. Его жалость была хуже чем, если бы Алешка его избил.
   - Отомщу, - прошептал он, размазывая слезы по щекам.
   - Ты почему не стукнул его? - спросил тихо Коля с соседней койки, когда Алешка лег.
   Тот сделал вид, что спит. Он не смог бы объяснить другу почему, может, представил себя на месте Чики.
   Коля, не дождавшись ответа, сказал: - А я догадывался, что ты не будешь его бить, поэтому врезал ему и за тебя.
  
  
  
   Глава V
  
   Сверху-вниз-наискосок
  
   Битва с драконами.
   Алекс и Алешка, повязанные во времени и в пространстве.
   Алешка и Коля спускаются в подземелье.
  
   Алекс знал, что, как только перестаешь ждать опасности, она тут же подстерегает тебя, поэтому он не позволил себе расслабиться. Внезапно он заметил, как горизонт потемнел, в глазах замельтешило от десятка крылатых чудовищ, которые стремительно приближались. На этот раз их было много, значит, битва предстояла серьезная.
   Драконы летели невысоко, десятка два, не меньше, огромные, таких Алекс еще не видел.
   Несколько помощников, видимо, передумав помогать, мчались в сторону леса. Остальные, неуверенно переглядывались, они уже жалели, что вызвались помочь.
   - Я буду сзади прикрывать, - крикнул оруженосец, предусмотрительно отступая назад.
   - Лучше залезь в свой окопчик, чтобы я за тебя не волновался.
   - Как скажешь, приказ хозяина для меня закон - Колинз быстро воспользовался предложением.
   - Не засни там, - не оглядываясь, посоветовал Алекс, - а то еще простудишься на голой-то земле, кто мне потом помогать будет?
   - Конечно, - сразу согласился Коллинз, - я буду рядом... если что.
   Он, схватил лопату и торопливо стал углублять ход в боковую нишу.
   - Кому подвиги и слава, - пробормотал он, - тому вечная борьба! А меня и такая жизнь устраивает.
   Первый дракон - вожак, мчался мимо, даже не удосуживаясь взглянуть в сторону одиноко стоявшего человечка на холме, он хотел только по пути дыхнуть на него пламенем.
   Алекс закрыл глаза, сосредоточившись, призывая Алешу на помощь, все его тело напряглось, мышцы мелко завибрировали, зазвенели, тело наполнилось легкостью, и он почувствовал, как его ноги оторвались от земли. Он открыл глаза, дракон летел уже рядом. Алекс как молния скользнул в сторону, набирая высоту, обходя испепеляющее пламя дракона, и взмахнув мечом, бросился на него сверху, усиливая скорость падением.
   Главное попасть мечом под основание шеи, где бронированная чешуя неплотно прилегает к телу, чтобы слегка изогнутый меч попал под пластины, сверху-вниз-наискосок, скользящий, режущий удар
   Алекс все рассчитал правильно и обезглавленное чудовище, кувыркаясь, понеслось к земле.
   Атака оказалась настолько стремительной, что остальные драконы сначала не поняли, что же произошло, но после того, как еще двое кувыркаясь, рухнули вниз, их строй смешался, и они бросились на смельчака в атаку. Алекс метался среди них столь стремительно, что они ничего не могли с ним поделать, наоборот, они частенько наносили вред самим себе, сжигая пламенем друг друга.
   Последние пять драконов, видя, что осталось от их стаи, торопливо развернулись, и бросились назад.
   Принц не стал их догонять.
   Опустившись на землю, он устало оперся на меч, наблюдая как оставшихся в живых, но уже лишенных возможности летать драконов, добивали местные ополченцы.
   Счастливый оруженосец, вылез из своего укрытия.
   - Как мы их, то есть, вы их отделали? - поправился он, забирая меч у своего хозяина.
   - В этот город они уже, наверное, не захотят летать, - сказал Алекс, провожая последних драконов взглядом.
   - Наверное. Я, на их месте, после этого, только бы на коз охотился, - улыбнулся Коллинз. Потом, вспомнив, что хочет кушать, он добавил - не плохо бы подкрепиться, хозяин, может быть, жители города расщедрятся.
   - Сейчас и узнаем, - сказал Алекс, наблюдая, как горожане, закончившие уничтожать драконов, приближались к ним.
   Впереди всех шел высокий, одетый в кольчугу, мужчина. По тому, как он держался отдельно ото всех и по высокомерному виду, Алекс понял, что это предводитель горожан.
   - Слава тебе, о могучий воин! - закричал он еще издали, - подвиг твой будет жить вечно в летописи нашего города, двери любого дома теперь открыты для вас!
   - Да чего там - отмахнулся Алекс, - нам бы поесть, а то проголодались маленько.
   - Конечно, принц?! Мой дом, твой дом.
   Алекс повернулся к своему оруженосцу.
   - Вот видишь, все и устроилось, иди с ними и подготовь перекусить, я скоро.
   - Но господин, а как же вы будете одни, без оружия?! - Коллинз никак не хотел расставаться с хозяином, в этом мире любой мог обидеть, а с Алексом как-то надежнее.
   - Не бойся, - усмехнулся тот, поняв причину беспокойства оруженосца, - тебя никто не тронет.
   Подождав, пока все скрылись за холмом, Алекс сел и, закрыв глаза, стал мысленно вызывать королевского мага.
  
   Он знал, что может много времени пройти, прежде чем появится королевский маг, его учитель и воспитатель.
   Алексу иногда очень его не хватало, но вызывать часто он не мог, только в исключительных случаях.
   Он вспомнил, как в свое совершеннолетие, когда ему исполнилось тринадцать лет, маг проводил его в 'Путь испытаний', иногда эти испытания называли '11 подвигов'. Хоть Алекс давно ждал и готовился, но все-равно это было для него небольшим стрессом. Он на несколько лет должен покинуть стены родного города, чтобы пройти испытания, и если он останется в живых и покроет себя славой, то он становится рыцарем. Конечно, к таким испытаниям допускались лишь немногие избранные, в основном это были отпрыски королевских кровей, знати и приближенных. Свершившимся подвигом считалось только то, которое становилось известным всему королевству. О котором слагали песни и баллады. Редко кому удавалось совершить все одиннадцать подвигов, кто-то подкупал наемников, кто-то странствующих менестрелей, хотя, если становилось это известно, испытуемого возвращали с позором и стать рыцарем он уже не мог.
   Алекс почувствовал колебание воздуха и постепенно, рядом с ним, как бы материализуясь из воздуха, возник знакомый силуэт учителя, сидевшего к нему спиной, в своей черной накидке.
   - Я не помешал вам, учитель? - спросил Алекс.
   - Ты никогда не мешаешь мне, мой самый способный ученик, - маг повернулся к принцу, приветливо улыбаясь ему, - я рад, что ты победил и в этом бою.
   - Я хотел спросить...
   - Я знаю, что ты хочешь спросить - драконов наслал король орков, вернее, его маг. Сам король, уже получил известие о провале и сейчас его войско орков направляется к Вольному Городу. Я уже предупредил твоего отца, он выслал на подмогу все силы, которые у него находились под рукой, да, войска эльфов тоже предупредил, они тоже вышли, но боюсь, что не успеют вовремя.
   - Я останусь в городе и помогу им продержаться, - сказал, решительно Алекс.
   Маг немного помедлил.
   - Все хотел спросить, - сказал он в раздумье, - я знаю, что ты не жалеешь себя, это твое право, но... тебе не жалко того мальчишку, силой которого ты пользуешься?
   - Вы про Алешку из детдома?
   - Про него, родимого. Ведь, когда вы вместе и если, в это время что с тобой случится, то это отразится и на нем, ты же знаешь это?
   Алекс замолчал, немного нахмурившись, конечно он знал, что рискует не только собой.
   - Я пользуюсь только его силой умения летать...
   - Не обманывай себя, - мягко остановил его маг, - когда он в тебе, он умрет в том мире, если ты умрешь в этом
   Алекс решительно посмотрел в глаза магу.
   - Но и я могу потерять способность летать, если что-то случится с ним в том мире.
   Маг покачал головой.
   - Если Алеша захочет, то он навсегда останется в тебе и умрет в том мире,
   Алекс помолчал немного.
   - Может для него это и лучше...
   - Лучше - не лучше, ему выбирать..., ты бы помог ему, очень уж ему достается.
   - Я понял вас, мой учитель.
   - Ну, вот и хорошо, - маг хотел уже исчезнуть, но, в последний момент снова повернулся к нему, - а может быть, ты навестишь отца и мать, ведь три года не виделись, все одиннадцать подвигов ты уже совершил.
   - Но еще никто не сложил об этой битве балладу, - усмехнулся принц.
   - Я думаю, что уже сложили, так что можешь возвращаться. Неужели не соскучился?
   - Попозже, вот закончим это дело, и я обязательно вернусь.
  
   - Алешка, вставай, - услышал он голос своего друга.
   Подъем, утреннее солнце слепит глаза, воспитательница ходит вдоль коек и будит тех, кто еще спит.
   - Как спалось? - Коля бросил на него взгляд, застилая койку.
   - Отлично!
   - А с кем ты сегодня воевал во сне? - спросил он
   - Опять с драконами, - отшутился Алешка.
   - И снова летал?
   - Да.
   - Как бы я тоже хотел увидеть такой сон! Мне нравятся приключения.
   - Да, мне тоже, вот бы остаться в том мире навсегда.
   Коля настороженно посмотрел на него.
   - Не дури. Это просто сон.
   Алешка оглянулся и вытащил из-под матраса потрепанную книжку.
   - Вот прочитай, - протянул он другу свою драгоценность, - а потом положи себе под матрас, может и тебе повезет, будем путешествовать вдвоем.
   - Только я летать не смогу, я боюсь высоты.
   - Когда прочитаешь, перестанешь бояться.
   - А что это за книжка?
   - 'Принц Алекс', я ее наизусть уже знаю, только не потеряй.
   - Конечно.
   - А если хочешь, то устрою тебе приключения, - усмехнулся Алешка, - после завтрака надо проверить, есть ли ход в подземелье, но нужен фонарь.
   - Есть фонарик! Я его выменял ремень.
   - Только уговор, не пугаться и никто не должен об этом знать, обещаешь?
   - Могила.
   - Беги, займи очередь в умывальник.
   - Ага.
   После завтрака - три часа свободного времени, как раз хватит, чтобы проверить ход в подвал.
   Коля ждал друга в условленном месте, пряча за пазухой фонарик.
   Алешка прошел мимо него, смотря в сторону, всем своим видом показывая, что никто, ничего плохого не собираются делать, и направился в подвал, Коля, тоже соблюдая конспирацию, пошел за ним.
   Вот и дверь. Осторожно отодвинув засов и включив свет, они зашли внутрь.
   - Здесь должна быть дверь, - Алешка огляделся и направился в противоположный угол.
   - Ты уверен? Может, вернемся, сюда запрещено заходить.
   - Ты же обещал не бояться, - попробовал он пристыдить его.
   Пошарив рукой по стене, ощупывая сырые доски, Алешка закрыл глаза, вспоминая расположение двери.
   - Я тебя снаружи подожду, - в голосе Коли послышались дрожащие нотки.
   - Помоги отодвинуть бочку, - попросил он.
   - А может не надо?
   - Надо.
   Коля вздохнул и стал помогать.
   - Вот она, - прошептал Алексей, откинув тряпки и нащупав ручку двери, стал тянуть.
   Дверь, под общими усилиями, громко скрипнула и отошла в сторону, на них пахнуло тем же затхлым, застоялым воздухом, что и тогда, когда он открывал эту дверь вместе с Сергеем.
   - Доставай фонарь.
   Коля еще раз с сожалением оглянулся на выход и включил фонарь.
   За дверью сразу начинались ступеньки, круто уходящие в темноту, скользкие и неровные, со стертыми краями посередине, видимо они послужили немало на своем веку.
   Ребята, затаив дыхание, стали спускаться, придерживаясь о мокрую стенку, но лучше бы они не касались ее, У Алешки рука скользнула по стене, он, потеряв равновесие, шмякнулся о ступеньку и поехал вниз, пересчитывая попой каменные выступы.
   'То-то-только бы не та-та-так долго спускаться' - думал Алешка, пытаясь ухватиться за что-нибудь, паутина вместе с пауками, по дороге вниз прилипала к его лицу.
   Колька видимо тоже воспользовался его способом спуска, громкие вдохи и ойки слышались прямо за спиной, а когда Алешка наконец-то очутился внизу, он шлепнулся прямо об него.
   Несколько секунд они молчали, приходя в себя.
   - Ты это здорово придумал со спуском, - вздохнув, сказал Колька.
   - Как на ледяной горке, только спуск не по ровной поверхности, а с другой стороны, но ступенькам.
   - Ага, по каменным, только мне что-то не хочется больше так спускаться, весь кобчик отбил.
   - Мне тоже, - Алешка встал, держась за поясницу, - но зато быстро.
   - Я согласен медленней, но чтобы не так больно.
   Неожиданно черная тень мелькнула впереди, и исчезла за поворотом.
   - Что это? - испуганно спросил Колька.
   - Вампир, наверное, - пошутил Алешка шепотом, - нас дожидается.
   - Может, вернемся за оружием?
   - У нас только рогатка, на вампира она не действует, а другого оружия у нас нет. Могу сильно засвистеть, они могут испугаться,... наверное, - попытался Алексей подбодрить его и себя заодно, - если боишься привидений, то они не кусаются.
   - А вдруг здесь водятся крысы-людоеды, говорят, в войну их было очень много.
   Его голос дрожал.
   - Они давно сдохли от голода, война сорок лет назад кончилась, - попытался он успокоить друга.
   Они осмотрелись, отсюда расходились коридоры в разные стороны.
   - Куда пойдем? - тихо просил он.
   - Не знаю, давай пойдем направо, под дом.
   - А может налево?
   - Нет, чтобы не заблудится, надо сначала всегда идти направо, я так читал, а возвращаться, поворачивая налево.
   - А ты точно помнишь? Ну, ты тогда впереди иди, а то я иногда путаю, где право, а где лево.
   Он осветил коридор, который уходил в темноту. Свет дрожал по стенам и полу так, что Алешке пришлось забрать фонарь.
   Тишина и темнота действовали на них угнетающе. Алешке хотел запеть, чтобы разогнать страх, но потом он передумал, а вдруг они кого-нибудь разбудят, а этот кто-то окажется действительно людоедом, неприятностей потом не оберешься, так пусть лучше поспит.
   Невдалеке послышался протяжный вздох и теплый, затхлый ветерок пробежался по лицам ребят, наверх, к выходу.
   - Ш-што это? - вздрогнул Колька, - я лучше наверху тебя обожду.
   - Не дрейфь, - промямлил Алешка... - сейчас посмотрим.
   Фонарь осветил длинный свод коридора и уперся в железную дверь, запертую на большой висячий замок.
   - Ну вот, и пришли, - вздохнул удовлетворенно Коля, - как здорово, что так быстро все закончилось, и не надо своей жизнью рисковать.
   - Ты думаешь? - Алексей потрогал замок и дернул вниз, тот, щелкнув, открылся. - Проржавел от времени, - пробормотал он и толкнул дверь, та, скрипнув, открылась.
   - А может не надо заходить, а вдруг...
   - И чего ты всего так боишься? - остановил его дурацкие прогнозы Алексей, - убежать всегда успеем, мы это умеем.
   Луч света скользнул по рядам запыленных столов, на них стояла не убранная посуда, проржавевший бак из-под воды и поваленная в беспорядке мебель. Кое-что из всего этого уже превратилось в труху, видимо здесь давно никого не было. Ничто и никто не нарушал покой подземелья, лишь капли мерно выстукивали свой однообразный ритм по каменному полу.
   Рядом, с дверью валялись какие-то инструменты. Алешка выбрал из груды маленький ржавый ломик.
   - Ну вот, пускай теперь попробуют сунуться.
   - Кто?
   - Да хоть бы кто, так огрею!
   Конечно ломик не ахти, какое оружие, но с ним спокойнее.
   Комната оказалась без выхода, они не сговариваясь, повернули назад.
   - Теперь налево или... хватит на сегодня? - предложил Коля, когда они остановились у лестницы.
   - Налево, мы еще ничего интересного не нашли.
   - Главное н-не опоздать на обед.
   Теперь ребята пошли по другому коридору, который вел их в противоположную сторону, и снова какая-то тень мелькнула впереди, на этот раз они очень ясно услышали шаги.
   - Т-ты слышал? - спросил, заикаясь, Коля
   - Ага - у Алешки перехватило дыхание, но, преодолев надвигающийся страх, прошептал, - ты не бойся, у нас с собой оружие.
   - Ты как хочешь, а я-я пошел, надо взрослым все рассказать.
   - Что?! Да как только узнают, что мы здесь были, нас тут же накажут.
   - Все равно, я не хочу здесь оставаться, - он попятился и, развернувшись, побежал к лестнице.
   Алешка, преодолев желание броситься следом, посветил ему, крикнув вдогонку - я посмотрю, что здесь и сразу назад.
   - Если до обеда не вернешься, я позову взрослых на помощь, - крикнул Коля уже сверху.
   - Постараюсь пораньше вернуться, - пробормотал он, медленно продвигаясь вперед и сжимая в дрожащих руках ломик.
  
  
  
   Глава VI
  
   Подземелье
  
   Алешка остается один. Серега.
   Погребенные заживо.
   Дворецкий. Помещик Семен Максимович.
   Тайна египетской пирамидки.
  
   За поворотом никого, Алексей посветил впереди себя, луч выхватил из темноты несколько железных дверей.
   Все так же медленно, он приоткрыл самую крайнюю. Дверь, скрипнув, открылась и... стаи летучих мышей, с писком ринулись мимо, задевая его лицо крыльями и коготками.
   Алешка отпрянул, ломик отлетел в сторону, фонарик, стукнувшись о стену, мигнул и погас, и в наступившей темноте он увидел неясные очертания фигуры человека, слабо светящегося в темноте.
   Парнишка похолодел и попятился.
   'И чего это меня понесло в подвал?! - пронеслось у него в голове, - сидел бы на своей полянке, среди роз, и книжку бы читал'.
   - Я давно жду, когда ты придешь, - услышал он голос Сергея.
   Алешка сдержался, чтобы не побежать к лестнице, и перевел дыхание.
   - Т-ты можешь появляться не так неожиданно? - слегка заикаясь, произнес он.
   - Ты чего, сдрейфил? - хохотнул он - я думал, что ты меня уже не боишься.
   - Ты же не кусаешься, так чего тебя бояться, только зачем ты меня разыграл с крысами?
   - Я на самом деле без тебя бы не смог открыть дверь в бомбоубежище. Ведь меня тогда действительно загрызли бы крысы. Здесь, в бомбоубежище еще оставалось немного еды и воды, правда, этого мне все равно надолго не хватило.
   - Значит, я тебе помог? - недоверчиво спросил Алешка.
   - Ага!
   - Ничего не понимаю!
   - Ну и не надо, я и сам не понимаю..., а что ты здесь делаешь?
   - Просто, смотрю.
   - Тогда давай вместе, скучно бродить одному по этим подземельям.
   - Ты хочешь, чтобы я, как и ты бродил по подземелью? - Алешка постепенно приходил в себя.
   - А ты шутник, - усмехнулся Серега, - конечно скучно одному, но лучше тебе не попадать в мой мир.
   - А кроме тебя кто-то еще ходит по дому?
   - Конечно, ходят, старый помещик бродит.
   - Помещик?
   - Это хозяин дома. После революции, Семен Максимович, спрятался в своем подземелье, замуровал центральную лестницу в подвал и надеялся там пересидеть революцию, да потом, так и не смог выбраться наружу. Дом сначала использовался как штаб НКВД, а потом отдали беспризорникам. А когда у него еда закончилась, он попытался выбраться, но его случайно завалило, так и остался под обломками. Ну что, двинулись?
   - Погоди, я сейчас фонарь включу.
   - Зачем тебе фонарь? Ты и так в темноте все видишь, только напряги зрение.
   Алешка недоверчиво огляделся и вдруг понял, что видит, правда, все вокруг казалось как в тумане, но все равно, окружающие предметы можно различить.
   - Никогда не думал, что я умею видеть в темноте.
   - Ты многое про себя сегодня узнаешь, - пробормотал Сергей тихо и кивнул ему головой, - пойдем следопыт.
   - Подожди, за этой дверью я видел какие-то тени.
   - А-а, это бомж, он здесь ночует.
   - Здесь есть выход наверх?
   - Недавно появился. Недалеко строили дом и обнаружили кладку, ее посчитали за какие-то коммуникации, ну они и не стали разрушать. А этот бомж расшатал кирпичи, которые задел экскаватор, вытащил и теперь здесь живет.
   - А он не пугается привидений?
   - Да он и сам как привидение, даже его дружки, увидев призраков, больше не появлялись здесь, а ему хоть бы что. Пойдем дальше?
   - А следующая дверь куда ведет?
   - Открой и сам увидишь.
   Алешка уловил в его голосе веселые нотки и тихонько открыл дверь, почти до самых дверей все завалено осколками камнем, балками. Он хотел разочарованно сказать что-то, но в следующую секунду отпрянул в страхе - прямо на него, из хаоса камней, вышла женщина, ведя за собой группу гомонящих и исхудавших малышей, они были тоже окруженные бледно-зеленым ореолом, некоторые из них, казались, настолько истощены, что становились похожими на маленькие скелеты.
   Алешка отшатнулся, от падения его удержала стена, о которую он уперся.
   Сергей засмеялся:
   - Испугался?! Может тебе не стоит идти дальше?
   - Я... я от неожиданности.
   - Ты, главное, не бойся, - сказал он, пропуская детвору, - пересиль себя.
   - К-кто это?
   - Это подготовишки, их как раз перевели из дошкольного детдома перед войной. Во время налета сюда попала бомба, - прямое попадание. Сначала их начали раскапывать, чтобы похоронить, как полагается, но не успели, а потом поступил срочный приказ об эвакуации, подали специальный эшелон. Потом поперли немцы, поэтому они так и остались здесь. Воспитательница все время водит их наверх, а потом они возвращаются назад.
   Алексей постепенно приходил в себя.
   - А почему одни похожи на скелеты, а другие нет?
   - Те, что похожие на скелеты - не сразу умерли, они еще несколько дней живыми лежали под камнями.
   Алексей проводил взглядом гомонящую детвору.
   Некоторые из ребят с любопытством посмотрели на него, кто-то проказничал на ходу, но, увидев строгий взгляд воспитательницы, притворно присмирел.
   В одинаковых штанишках, рубашечках, платьицах, похожие на братьев и сестер, взявшись за руки, они парами прошли мимо.
   - Если хочешь, можем вернуться?
   - Нет, - он перевел дух, - пойдем дальше.
   - А дальше мы пойдем сквозь стену.
   - Ну, ты, наверное, и сможешь пройти сквозь стену, а я ведь не приведение.
   - А ты нажми на этот кирпич, - Сергей показал на камень, который ничем не отличался от других, - как только его выдавишь, сразу толкай стену в этом месте, - это дверь, если сразу не толкнешь, то кирпич встанет на место, он служит как замок и стопор.
   Алешка недоверчиво посмотрел на него и надавил на кирпич, тот послушно отошел в сторону, и, не отпуская его, он начал с силой толкать стену. Сначала она не поддавалась, но после некоторого усилия, что-то щелкнуло, и стена-дверь стала отодвигаться.
   - Куда ведет этот ход?
   - В подземелье помещика, здесь спрятано его добро.
   Дверь за их спинами стала медленно закрываться.
   - И клад есть?
   - У него есть кое-что получше клада, - Сергей хитро взглянул на него, - но его охраняют, ... стой! - внезапно крикнул он, - не наступи на меня.
   - А разве можно на тебя наступить? - удивился Алешка, остановившись.
   - Нельзя, я не хочу, чтобы мои косточки кто-нибудь топтал.
   Алексей взглянул под ноги, маленький скелет, с остатками тряпья на костях, лежал прямо перед ними.
   - Это я. Когда закончилась вода, я пытался выйти отсюда, но у меня уже не хватило сил открыть дверь.
   Алешка почувствовал слабость в ногах, и чтобы не упасть, прислонился к стене.
   - Ты что? - засмеялся Сергей, - опять испугался?
   - Да, есть немного.
   - Живых бояться надо, а мертвые не кусаются.
   Алексей вздохнул, осторожно обошел маленький скелет и стал медленно продвигаться дальше.
   Шаги его гулко раздавались по подземелью, внезапно, когда он открыл одну из дверей, стая крыс, сбивая друг друга, бросились мимо, и с писком исчезли за поворотом.
   Он подождал, прислонившись к стенке, пока проковыляет последняя, видимо старая крыса, заглянул в открытую дверь и отшатнулся. На него смотрел старик, с большой белой бородой, вместо глаз были белки, а его беззубый рот раскрыт в предсмертной агонии.
   Алешка почувствовал, как будто у него зашевелились волосы на голове, он хотел броситься назад, но насмешливый голос Сергея остановил его.
   - Опять пытаешься напугать, Петрович, и не надоело тебе?
   Старик вдруг завыл и стал дергаться.
   - Да будет тебе, - засмеялся Сергей, - на старости лет, такое вытворять.
   - Шмеешшя надо мной? - внезапно прошамкал он, - ничего, вот я хозяину-то шкажу, как ты шуда людей водишь.
   - Давай, давай, что он может сделать?
   - Пошмотрим, - напоследок сказал тот и ушел в стену.
   - Зря, наверное, я смотрителя обидел, - Сергей шел впереди, показывая дорогу, - он безобидный, а вот помещик бывает и злой.
   Алексей уже жалел, что согласился на путешествие по подвалу, и хотел бы вернуться, но как-то неловко говорить об этом Сергею.
   - На самом деле, он, как и я, бестелесный.
   Они вошли в большой зал.
   - Вот это помещение! - восхищенно прошептал Алешка, - наш зал, наверху, не идет ни в какое сравнение с этим.
   - Это он из пещеры его вырубил, вернее его предки, он только закончил.
   - А ты откуда знаешь?
   - Да мы с ним иногда разговариваем, когда ему надоест одиночество, вообще-то он старик не плохой, много знает интересного, у него есть большая коллекция интересных вещей.
   Они уже дошли почти до середины зала, как внезапная вспышка озарила все вокруг, Алешка даже ослеп на секунду, а когда открыл глаза, то увидел вокруг себя большую толпу одетых в старинные костюмы людей, они кружились в вальсе под красивую музыку.
   От мелькания пар, у него даже закружилась голова. Дамы в роскошных платьях, много военных, бренчавших шпорами, лакеи бегали с подносами, разнося напитки.
   - Снова старик начинает шутить, - старался перекричать музыку Сергей.
   - Какой старик?
   - Да помещик. Если сейчас будет что-то ужасное, не пугайся, иначе он доконает тебя.
   Что-то вдруг изменилось, Алешка заметил, что свет стал постепенно гаснуть, музыка превращалась в какофонию, а люди, недавно такие красивые, вдруг стали терять свою плоть, превращаясь сначала в мумии, а потом в скелеты.
   Алешка попятился, но Сергей схватив его за руку и бесцеремонно расталкивая скелеты, танцующие под дикий визг, стал пробираться дальше.
   - Там, в конце зала, - прокричал он на ухо другу, - есть потайная комната, пойдем.
   - Кто вас сюда звал?! - вдруг раздался громовой голос, это мои владения, мое сокровище! - перед ними вдруг появился огромный старик, он медленно наступал на них, грозно поблескивая глазами.
   - Не шуми, Максимыч, мы просто посмотрим и все, - Сергей попытался обойти старика. А потом, плюнув, и, как будто нырнув в холодную воду, прошел сквозь него. Алешке ничего не оставалось, как последовать его примеру, но на всякий случай он закрыл глаза.
   - А если вы ничего брать не будете, - продолжал помещик, который уже сделался обычного размера и шагал рядом с ними размашистым шагом, - зачем вы туда идете?
   - Это мой первый друг за последние сорок два года, - кивнул Сергей в сторону Алешки, - так неужели тебе жалко будет показать свою коллекцию.
   - Мы честное слово, ничего не заберем, Семен Максимович, - набравшись смелости, произнес Алексей.
   Старик присмотрелся к нему, видимо что-то вспоминая.
   - Я знаю тебя! Какой вежливый, ни чета этому шалопаю, - улыбнулся он, - ну хорошо, не хотел я никому показывать свое добро, а тебе покажу, уж очень ты мне нравишься, только трусоват немного, поэтому и колотят тебя частенько.
   Он подошел к стене.
   - Мы бы прошли и сквозь стену, а вот для тебя нужно открыть ее. Нажми на картину, что справа от тебя, - приказал он,
   Алешка поискал глазами по стене и нерешительно надавил на маленькую картину, одну из десятков, что висели рядами.
   Часть стены медленно стала подниматься вверх.
   Не дожидаясь пока стена поднимется до конца, он подлез под нее, и очутился в ... музее.
   - Эта коллекция, моих предков, ну и я, тоже руку приложил, - сказал старик не без гордости.
   Алешка с восхищением осмотрелся, прекрасно сохраненные картины, глядели на него со стен.
   - Это настоящие?! - вдруг почему-то шепотом спросил он.
   - А как же, милостивый государь, - старик любовно погладил одну из них, - с ними связанны целые истории, потом, как-нибудь на досуге расскажу.
   Парнишка медленно шел вдоль стен, разглядывая бесценную коллекцию. Воздух здесь был сухой и поэтому картины хорошо сохранились.
   - А это что? - он подошел к полкам, уставленными всевозможными предметами, - тоже что-нибудь ценное?
   - Ценное?! - усмехнулся помещик, надевая пенсне и рассматривая свою коллекцию, - это бесценное, сударь мой, здесь собраны статуэтки и предметы искусства, а некоторым из них по несколько тысяч лет!
   Алешка присвистнул.
   - И все это вы прячете в подвале?!
   - Ну, как тебе сказать? Не то чтобы прячу, но и отдавать просто так не хочу.
   - Но ведь эти картины никто не увидит!
   - Ты прав, - сказал старик, - поэтому я все искал, кому бы их завещать. Теперь ты думай, что с ними делать. Конечно, ты можешь передать это в музей, но лучше самому пополнять коллекцию. К сожалению, у меня детей не осталось, все полегли в гражданскую, а ты, я думаю, сможешь достойно распорядиться моими сокровищами.
   Алешка медленно прошелся вдоль стен, увешенные картинами.
   - Я не могу их взять, пусть пока побудут здесь.
   - Твоя правда, этот дом не скоро разрушат, а картины будут в целостности.
   Семен Максимович, подошел к стеллажам, ища что-то глазами.
   - Здесь есть одна замечательная вещь, ее приобрел мой прапрадед в Египте, - сказал он, подходя к небольшой хрустальной пирамидке, стоявшей отдельно ото всех, на возвышении, - ему сказали, что она обладает сверхъестественными свойствами.
   - Что это?
   - Это иноземный прибор для усиления хороших качеств человека и уменьшения плохих. Я сам только недавно разгадал надпись, как пользоваться ею. Надпись сделана с помощью египетских иероглифов, а расшифровали этот алфавит недавно, иначе бы я сам, в бытность мою существом из плоти, использовал бы пирамидку при октябрьском перевороте.
   Старик задумчиво посмотрел на Алексея, видимо решаясь на что-то.
   - Ты чем-то напоминаешь мне сына, и я хочу помочь тебе. Правда этот прибор действует недолго, но я думаю, тебе хватит. - Он поманил его пальцем, - встань сюда, и смотри на вершину пирамиды. Я помогу тебе стать смелым и решительным, - улыбнулся он, и помни, когда начнет действовать этот прибор, будь внимателен и чтобы не случилось, не отводи взгляда, нужна полная тишина и темнота.
   - Он не сойдет с ума, Максимыч? - заволновался Сергей.
   - Выдюжит, потом всю жизнь добрым словом вспоминать будет.
   - А может не надо? Я и сам стану... смелым, со временем, - попытался Алешка откреститься.
   - Тебе предстоят большие испытания и без этой помощи тебе никак не обойтись.
   Тот вздохнул и осторожно подошел к пирамиде. Маленькая точка на вершине пирамиды слабо светилась, и взгляд парнишки остановился на ней как на магните.
   - Долго стоять? - шепотом спросил он.
   - Ты сам почувствуешь, а теперь молчи, иначе ничего не получится.
   Алексей стоял в полнейшей темноте, для него существовала только эта маленькая точка, на острие пирамиды, которая, постепенно заполняла его всего. Это свечение завораживало, притягивало взгляд к себе. И вдруг, внезапный луч, вырвавшийся из недр пирамиды, через вершину, превратил его в точку и вытолкнул наверх, в сверкающую бездну вселенной. Он мчался сквозь хоровод галактик, мимо ослепляющих и пышущих жаром звезд, и населенных планет...
   Сколько прошло времени, он не помнил, только обнаружил себя сидящим на полу, а старик и Сергей встревожено смотрели на него.
   - Ты меня узнаешь? - спросил Сергей, когда увидел, что парнишка очнулся.
   - Виделись когда-то, - улыбнулся мучительно Алексей, - голова какая-то тяжелая.
   - Раз шутит, - вздохнул облегченно Сергей, - значит, будет жить.
   Старик положил на его плечо свою невесомую руку и, заглянув в глаза, сказал: - Не знаю, подействует пирамидка, или все это сказки, но думаю, что путешествие по подвалу немного закалило тебя, ты уж извини меня, старика за такой розыгрыш. Я подготовил его на случай непрошеных гостей и, пожалуйста, не рассказывай никому о моем подземелье.
   - Мне все равно не поверят.
   - Надеюсь на твое молчание, а сейчас беги наверх, тебя ищет твой друг.
   Коля стоял наверху и встревожено всматривался в темноту подземелья.
   - Алешка! - звал он, отчаявшись, уже не зная, что делать, то ли звать на помощь, то ли самому спуститься вниз.
   Услышав знакомые шаги, слегка успокоился.
   - А я уж хотел бежать, звать на помощь, - сказал он, - ты чего так долго?!
   - Коридоры длинные.
   - А привидений не видел?
   - Полно, так и кишат, еле отбился.
   - Я серьезно спрашиваю, - обиделся он.
   - Ну и шел бы со мной, сам бы увидел.
   - Да ну тебя, я боюсь темноты - отшутился он, - а к нам снова приехали приемные родители, те, что вчера.
   - Ну и...?
   - Ищут тебя, они хотят всех увидеть.
   - А как насчет тебя?
   Коля счастливо улыбнулся.
   - Они сначала меня позвали.
   - А я зачем нужен?
   - Не знаю, просто они тебя еще не видели.
   Алешка вдруг понял, что Коля отчаянно боится, что выберут не его, если увидят его друга
   - Не бойся, - сказал Алексей, как бы отвечая на его мысль, - я сделаю так, что меня не выберут.
   - Спасибо, - счастливо улыбнулся он, - ты настоящий друг! - и он, развернувшись, выбежал.
   Алешка медленно поднимался по лестнице, стараясь растянуть неприятный момент 'смотрин', Он никогда не любил эту процедуру, и если была возможность, то старался избегать ее.
   - Перепелкин, - услышал он голос Меланьи Герасимовны, - где ты шляешься? Гости тебя заждались. Господи! - всплеснула она руками, увидев его, - где ты так вымазался?! А ну-ка живо переодеваться в чистое и в зал. Позже мы поговорим.
   'Опять накажет' - подумал он и усмехнулся, теперь ему было все равно, он знал что делать, а за это все равно по головке не погладят.
   Алексей неторопливо прошел в спальню, переоделся и решительно вздохнув, пошел в зал.
  
  
  
   Глава VII
  
   Я не ваш сын
  
   Приемные родители - гости.
   Колька обиделся. Дина предлагает дружбу.
   Алешка вступается за Колю. Разговор с директрисой.
  
   Они сидели на диване, окруженные толпой ребят.
   Сидеть на диване, разрешалось только в исключительном случае, он использовался только тогда, когда был праздник, и когда приезжали гости или какое-нибудь начальство.
   Подходя к этой толпе, Алексей замедлил шаге, что-то кольнуло в сердце от предчувствия, толпа расступилась, и он увидел пожилых мужчину и женщину. Ему показалось, что где-то он их уже видел, но только они были тогда моложе. Между ними сидел счастливый Коля.
   Алексей остановился, забыв, что хотел сделать.
   - Ну что ты? Иди, - подтолкнула его Меланья Герасимовна, - а это Алеша, - представила она, - очень способный, но иногда ленится.
   Он видел, как мужчина и женщина побледнели, увидев его. Мужчина попытался встать, но ноги видимо отказали ему.
   Коля почувствовал перемену и, посмотрев на них, вдруг все понял, понял, что это не его место, сидеть рядом с ускользающим счастьем, что все рухнуло.
   Алеша перевел глаза на него, и отчаяние Кольки набросилось на него, подмяло, как будто это чувствовал не Колька, а он. Быстро взяв себя в руки, Алексей решил действовать.
   - Ну, как? - спросил он, разведя руки в стороны, и демонстративно повернулся вокруг себя, - глаза, руки, ноги все на месте, и в порядке. Я не даун, и не псих. Правда Меланья Герасимовна скрыла, что я плохо учусь и шалю, за что меня часто наказывают, а в остальном товар в полном порядке, - он криво улыбнулся и, развернувшись, побежал, расталкивая ребят.
   - Перепелкин, назад! - гневно крикнула Меланья Герасимовна.
   - Не надо, - остановил ее мужчина, - я сам с ним поговорю, - и он поспешил за ним.
   Алешка стоял в коридорчике, у заколоченного главного входа, за шторами. Мужчина медленно подошел и встал рядом, прислонившись к стене.
   Парнишка молчал, чувствуя спиной его присутствие.
   - Принц! - едва слышно позвал мужчина.
   - Меня зовут Алеша, - сказал он, не поворачиваясь.
   - Я знаю, но мы так в детстве называли тебя, ты наш, мы это сразу поняли...
   - Я не ваш сын, - резко повернулся он, - Перепелкин я, и родители мои Перепелки.
   - Почему ты нас так ненавидишь?
   Алексей и сам бы не смог ответить на этот вопрос.
   - Если вы мои родители, то, где вы пропадали столько лет?! - спросил он прерывающим голосом, пытаясь сдержаться, чтобы не разреветься, - я ждал вас, когда совсем маленьким смог понять, что у каждого должны быть отец и мать. Я умолял меня забрать отсюда, когда меня избивали! Я возненавидел вас, когда понял, что вы уже никогда не придете, что вы бросили меня!
   - Мы не бросали...
   - А теперь..., когда я научился обходиться без вас..., вы появились?!
   - Но мы нашли тебя!
   - Лучше будет, если вы найдете другого, чтобы я снова не страдал, оттого что вы снова меня потеряете, - крикнул он и, вытирая слезы, бросился прочь.
   Он спрятался на маленьком островке-полянке в кустах диких роз, которые разрослись за детским домом, превратившись в непроходимые заросли. Лишь Алешка и Коля знали тайную тропинку, по которой можно проползти на островок.
   - Так вам и надо, - бормотал Алексей, зарывшись в сухую траву лицом, - а я и один проживу, никто мне не нужен.
   Он слышал, как его искали, но не отзывался.
   Ему сейчас нужно побыть одному, разобраться с тем, что произошло.
   Невдалеке послышался хруст веток, и он увидел, как Коля пролезал сквозь кусты. Его лицо было неузнаваемо, - он плакал.
   - Что ты им наговорил? - спросил он, рыдая и размазывая слезы по щекам, - они ушли..., они не взяли меня.
   Алешка опустил голову, как будто был виноват.
   - Я сказал..., что я не их сын.
   - Но почему они решили, что ты их сын? Почему не я?! - выкрикнул он.
   - Откуда я знаю..., я их не просил.
   Коля хотел еще что-то сказать, но потом, с ненавистью взглянув на него, и бросился сквозь колючки назад.
   Алешка хотел метнуться за ним, чтобы удержать его, объяснить, но уже на выходе из кустарника он остановился, что-то удержало его, - он понял, что сейчас Колька ничего не поймет, нужно время.
   Алешка снова вернулся на островок и сел, обхватив колени руками.
   'Вот теперь и друга нет, - подумал он с горечью, - а я-то в чем виноват'.
   Без друга в детдоме никак нельзя, не с кем будет играть, не с кем делиться секретами, а кроме Кольки у него из друзей-то никого и не было.
   Они подружились еще в первом классе, как только Алешку перевели из дошкольного детдома.
   Ребята сразу нашли друг друга, похожие, словно два брата близнеца. Правда, Колька частенько болел и когда его, время от времени отправляли в санаторий, то Алешке приходилось туго.
   Коля стал ему как брат и он не мыслил себя уже без него.
   Алешка услышал, как кто-то снова продирается сквозь кустарник роз, и вскочил, обрадовавшись, думая, что это возвращается Колька, но по возгласам, который этот кто-то издавал, понял, что это девчонка.
   Динка-резинка, девочка из их группы, которая заступилась за него ночью. Вся красная от смущения и проделанной работы, она вылезла из кустарника.
   - Вот ты где прячешься? - она встала с четверенек, поправляя платье, - тебя все ищут, а ты здесь.
   Парнишка сел, стараясь не глядеть на нее. Раньше он знал, что с девчонками делать, дернуть за косу, если подвернется случай или засунуть лягушку за воротник. Теперь же он сторонился их, они для него не существовали, может оттого, что он не знал как себя с ними вести, что говорить.
   Девочки редко общались с мальчишками, они играли, дружили, секретничали только друг с другом.
   - Что тебе нужно? - проворчал он.
   - Фу, как грубо, - она поправила волосы и искоса взглянула на него, - а чего ты всегда такой дикий? Никогда ни с кем не поговоришь, всех сторонишься, особенно нас, девочек.
   - Как ты нашла сюда дорогу? - вопросом на вопрос спросил Алешка.
   - А я видела, как Колька отсюда вылезал, - она тряхнула косичками, - а ты с кем-нибудь из девчонок дружишь?
   - Еще чего?!
   - Тогда, давай со мной, я ведь знаю, что нравлюсь тебе, а ты мне. Ты красивый... и сильный.
   - Сильный?! - он усмехнулся.
   - Серьезно! Просто ты сам не знаешь этого, может потому, что тебе некого защищать или ты боишься? Тебе надо просто перестать бояться, поверить в себя. Перестать быть рохлей, повзрослеть что ли. - Она замялась, - а если хочешь, то... можешь поцеловать меня.
   Она подошла к нему, потупив взор, теребя конец косички.
   Алешка сглотнул комок в горле и решительно полез через кустарник наружу.
   - Ну и дурак! - крикнула Дина, в голосе ее была и обида, она чуть не плакала, - Не больно-то и надо, - потом спохватившись, заторопилась следом за мной, - если ты сейчас не хочешь дружить, то я подожду, я умею ждать.
   - Долго ждать придется, - сказал он и пошел к дому.
   - Ничего, я терпеливая.
   Алешку никто не ругал, все занимались своими делами, одни готовили домашнее задание, другие, объединившись в кучки, обсуждали происшедшие события, третьи носились как угорелые.
   Воспитателям было сейчас не до них, гости подарили цветной телевизор, и они сейчас решали, как сделать так, чтобы его не сломали и не включали дети и главное, чтобы его не украли.
   Алешка прошел на свое место и достал тетради, но никак не мог сосредоточиться на подготовке к школе, его мысли все время возвращались к внезапно 'воскресшим' родителям, к подземелью, к полученному дару, к Дине.
   От мыслей его отвлек крик Коли, Алешка обернулся, Чика бил его друга, видимо он приводил в действие свой план мести за 'темную'.
   Алексей вскочил и бросился на помощь.
   - А ну, отойди, - со злостью произнес Чика, когда тот встал между ним и лежащим Колей, - тебя ведь не трогают.
   - Нашел равного? - спокойно сказал Алешка, удивляясь своей смелости и чувствуя наливающуюся злобу противника.
   - Отойди, иначе сам получишь.
   - Почему бы тебе ни подраться с Митяем? Или на него у тебя силенок не хватит?
   - Ну, смотри, я тебя предупреждал, - он выругался и с силой ударил его.
   Алешка за долю секунды предугадал его удар, зная, что Чика ударит именно так, а не иначе, и отклонил голову. Кулак Чики только слегка задело его ухо. Он от неожиданности навалился на Алешку всем телом, потеряв равновесие, и тот непроизвольно отпихнул его, как будто оттолкнул мешок с картошкой.
   Чика, отлетел, стукнувшись о шкаф.
   Весь красный и растерянный, он вскочил и снова бросился на противника как бык на красную тряпку, думая, что он сам не попал в цель. Он был уверен, что Алешка, как всегда упадет от первых ударов, но произошло непонятное для него, неожиданно, в самый последний момент тот присел, и Чика практически перелетел через него. Алексей только слегка подтолкнул его корпусом, придав ему ускорение. Чика отлетел под столы, сбивая все на своем пути.
   Несколько секунд тишины, наступившие после падения Чики казалось, казалось, тянулись вечно.
   Некоторые с удивлением, а другие, особенно девочки, с восхищением смотрели на Алешку.
   Он обернулся к Коле, пытаясь помочь ему, но тот уже стоял на ногах.
   - Кто тебя просил вмешиваться?! - крикнул он, - мне не нужно от тебя никакой помощи. Может быть, я специально хотел..., чтобы меня избили!
   - Что здесь происходит? - в класс влетела Меланья Герасимовна, - Чикалин, а ну-ка встать. Господи! Даже в такой день не угомонитесь. А ну, быстро привести все в порядок и всем садиться. Я хочу сообщить вам хорошую новость.
   Подождав, пока все угомонятся, она, потирая руки от удовольствия, сообщила: - Сегодня нашему детдому гости подарили цветной телевизор, теперь вы сможете смотреть фильмы в цветном изображении.
   Она словно очнувшись, осмотрела класс.
   - Кстати, Перепелкин здесь? Нашли его?
   Тот встал.
   - Бегом к директору, я совсем забыла сказать, что она тебя ждет.
   Алексей опустил голову и пошел между рядами к выходу как на казнь.
   Все настороженно молчали, не часто вызывает к себе директор, обычно, после такого разговора, ребят отчисляют в спец. интернат, за колючую проволоку или переводят в другой детский дом, что не лучше, новичкам всегда труднее найти свое место 'под солнцем'.
   Как бы медленно он не шел, все равно очутился у дверей с надписью 'Директор'. Постояв некоторое время, парнишка обречено вздохнул и осторожно постучал.
   - Можно? - спросил он, приоткрывая дверь.
   - А, это ты, Перепелкин? Входи, входи, давно тебя жду, - директриса оторвалась на секунду от работы, взглянув на него.
   Алексей вошел, зажмурившись от солнца, бьющего сквозь окно с двойной рамой, и встал у двери, не зная, что делать дальше.
   В небольшом кабинете, помещался лишь письменный стол, три стула, шкаф и сейф.
   - Ну что же ты? Проходи, садись, - показала она на стул около своего стола.
   Он осторожно присел на краешек, ожидая, когда директор закончит писать.
   Это комната считалась святая святых. В ней, ребята бывают редко, и никто не хотел попадать сюда.
   Директор все так же скрипела своей ручкой, не поднимая головы.
   Тишину нарушала лишь 'сумасшедшая' муха, бившаяся между двойными рамами.
   Алешка представил себя на месте ее, так же как и она, пытаюсь вырваться, но невидимые 'стекла-преграды' не пускают меня на волю.
   'Уж скорее бы вырасти, - подумал он с тоской, - и забыть бы все это как кошмарный сон, а может быть действительно, умереть и остаться в сказочном мире', и у Коли проблем не будет...
   Директор, наконец-то отложила ручку в сторону.
   - Что сегодня за представление ты устроил? - спросила она, после небольшого молчания
   Алешка сидел, понурившись, поняв, что она не сердита, и что не знает с чего начать, чтобы уговорить его, а о чем, он еще не понял.
   - Ладно, не будем ходить вокруг да около, - решилась она, - я очень заинтересована, чтобы наши гости были нами довольны, не часто нам делают дорогие подарки, а ты их сегодня очень огорчил.
   Он искоса поглядел на нее.
   - Да, да, ты! Я не хочу пугать тебя спец. интернатом, но если ты не исправишься, то отправим тебя туда.
   Я надеюсь, ты знаешь, о чем я говорю, недавно туда вам устраивали экскурсию и вряд ли ты захочешь жить за колючей проволокой, с решетками на окнах.
   Это мы здесь такие терпеливые, а там совсем другие воспитатели.
   - Там тоже люди живут, - буркнул парнишка.
   Она взяла сигарету из пачки, и, повертев ее в руках, положила на стол.
   - Конечно, живут, ты просто не представляешь, как там живут. Там живо из тебя дурь выбьют... И откуда ты взялся на мою голову?! Все дети как дети, мечтают о приемных родителях, а ты как будто не из мира сего. Я никак не могу взять в толк, что наши гости нашли в тебе?!
   Он промолчал.
   - Я предлагала им взять кого-нибудь из младших классов, так всегда все делают, но они почему-то хотят именно тебя. Они ушли очень расстроенные, что ты им наговорил?
   - Я сказал, что не хочу быть их сыном.
   - Но почему?! Тебе нравится у нас?
   - Нет!
   Директриса не ожидала столь быстрого и прямолинейного ответа. Она даже запнулась, как будто потеряла мысль.
   ... - Так в чем же дело...? Чем они тебя не устраивают?! Пойми, я искренне хочу помочь и им, и тебе. - Она, решившись, взяла сигарету со стола и закурила. - Я знаю, - сказала она после нескольких затяжек, - наш дом не сахар, наши воспитатели не святые, но ведь и вы не ангелы ... должны понимать нас.
   Алешка видел, как у нее слегка дрожали пальцы держащие сигарету, и извилистая, тоненькая, сизая струйка дыма, просвечивающаяся под солнечным лучом, медленно поднималась к потолку.
   'Ну, разве ей объяснишь, что не хочу обижать Кольку, - думал он, - что кроме настоящих родителей ему никто не нужен, а настоящие родители нужны только для того, чтобы выплеснуть им все, что накипело у него на душе за эти годы. Нет, директор вряд ли бы поняла'.
   - Мне осталось всего два года, потом я пойду своей дорогой. Зачем я им нужен?!
   - Спроси что-нибудь полегче.
   - Пусть Кольку возьмут.
   - Ну не знаю, почему они хотят именно тебя. Говорят что ты их настоящий сын. Может ты обиженный на них?
   - Еще чего! Они мне никто, чего на них обижаться?! - сказал он.
   - Они люди хорошие, интеллигентные, я узнавала...
   Она отвернулась к окну.
   'Вот пристала', - подумал Алешка, но вслух спросил, - можно подумать?
   - Конечно, - она махнула рукой, не поворачиваясь, - иди.
   Он вышел, осторожно закрыв дверь, и медленно пошел по коридору. Было необычно тихо, шли уроки, и за дверями слышались приглушенные голоса.
  
  
  
   Глава VIII
  
   Алекс приходит на помощь
  
   Предательство Коли.
   Я не хочу с вами драться. Дина.
  
   Как все сложно, когда нужны родители, их нет, а когда тебя уже через два года выпустят в другой мир, то родители тут как тут! В детском саду Алешка понял, что у каждого должны быть отец и мать, но почему-то воспитатели, еще в дошкольном детдоме не хотели отвечать на его вопросы о родителях. Ребята со старшей группы, сказали, что здесь все те, кого бросили, или потеряли, или от кого отказались. Он тогда не очень понимал, как это отказались? Может дети шалили, и родители отказались от них? Но он не хулиганил, значит, от нег не отказались, а просто потеряли. На праздники он загадывал желание, чтобы его нашли родители, но... некоторых находили, а Алешку нет. После того, как он стал понимать, что же на самом деле происходит, то понял, что его просто бросили.
   Алешка не пошел в класс, а, взяв книжку, спрятался на своем островке, в кустах роз. Искать его не будут, а ему очень хотелось побыть одному.
   Он лежал на земле, наблюдая за черными муравьями, которые тащили всякие тяжести в свою дырочку в земле. Вдруг откуда-то появился огромный жук, с большими ветвистыми рогами. Он неторопливо шел, не замечая такую мелочь, как муравьи. На одного он даже наступил. Муравьи не смогли стерпеть такой наглости и набросились на жука. Тот попытался отпугнуть их, но муравьев с каждой секундой становилось все больше и жуку ничего не оставалось, как быстро ретироваться. Вот что значит большая семья, и если кто-нибудь нападет на них, то они вместе отражают атаку. Может и с Чикой так надо поступать, договориться с ребятами, которых он лупит и если что, вместе защищаться и отлупить.
   - Алешка, - услышал он голос Коли, - ты здесь?
   - Да, пролезай сюда.
   - Я не могу, ты сам вылезай.
   - Сейчас!
   Он торопливо полез сквозь кустарник. Алешка был рад, что Коля решил сам с ним поговорить, но уже на выходе почувствовал необычно сильные волны злобы, окатившие его.
   На полянке, перед кустарником, толпились четверо ребят из старшего, выпускного класса, из другой группы, а впереди всех стоял, криво улыбающийся Чика. Это от него исходила злоба.
   - Ну что, подкидыш, попался?! - он обернулся к друзьям и те, сдержанно хохотнули, - мечтаешь смыться отсюда? Только ногами вперед.
   Алешка понял, что сейчас будет драка, вернее избиение, что старшеклассники не будут стоять в сторонке.
   - Вы обещали, что только поговорите с ним, - крикнул, издали Колька.
   - Мы уже поговорили, а ты вали отсюда, а то и тебе перепадет, - Чика подошел ближе, он помнил свои промахи и теперь решил действовать наверняка.
   - Мне не хочется с вами драться, - сказал Алешка. У него куда-то исчез страх, уступив место какому-то новому чувству. Он видел, кто, где стоит, знал, кто первым нападет, видел в кармане Чики самодельный нож-заточку. Алешке даже показалось, что это уже не он, а кто-то другой стоит сейчас перед старшеклассниками, а сам смотрит на себя со стороны.
   Ребята сдержанно рассмеялись.
   - Он не хочет с нами драться!
   Чика искал в его глазах страх, но не находил, вместо этого, он видел глаза другого человека уставшего, умудренного жизнью, прошедшего через испытания. Чика понял, что если сейчас он промедлит, то не сможет ударить его. Он размахнулся и... Алекс-Алешка, словно ожидая этот удар, за долю секунды опередил его, увернувшись, встретив его встречным ударом, вложив всю силу в конечный миг, когда кулак встретился с челюстью противника.
   Принц сосредоточился, вспоминая, как учил его королевский наставник, 'используй инерцию удара нападающего и усиль против него его же силу своим ударом'.
   Мышцы напряглись и знакомо завибрировали, он почувствовал опасность сзади, шаг в сторону, его рука, как бы соскочившая со стопора, рассекла воздух, нападавший сзади, рухнул, схватившись за живот, в этот момент Чика снова бросился на него.
   Уход в сторону, подсечка, удар вслед - Чика, пролетел мимо, прямо в кусты. Теперь уже несколько ребят бросились на него со всех сторон. Главное не дать им действовать одновременно, со всеми сразу не справиться. Уход от правого, прыжок в растяжке, удар ногой, тот вышел из драки. Теперь уход в сторону, Алекс-Алешка подныривает под удар, хватая руку соперника, перекидывая его через себя и сам, перекувыркнувшись, бросается под ноги третьему. Тот не ожидал такого поворота, валится всем корпусом, пропахав носом землю.
   Снова Чика, теперь у него в руке нож-заточка. Ложный выпад в его сторону, удар по кисти, оружие отлетает в сторону, далеко в колючки, не давая опомниться, Алекс-Алешка встречает Чику, выставив локоть, уперев ладонью себе в грудь и качнувшись вперед, всем корпусом. Тот падает, кувыркаясь.
   Алекс-Алешка стоит в сторонке от кучи барахтающихся тел, глаза полузакрыты, он сосредоточился, пытаясь из хаоса мыслей нападающих выбрать самый нужный. Кое-кто начинает паниковать, надо продолжать действовать.
   Ближайший парень, держась за живот, с удивлением смотрит на него, - устрашающий выпад в его сторону, и тот в страхе бросается прочь. Еще несколько ударов, теперь остался один Чика, да и то, только потому, что его сбили с ног убегавшие.
   - Почему ты все время пытаешься меня избить? - спросил его Алешка-Алекс, стоя перед ним, голос его был спокойным и ровным, как будто это не он, только что носился в толпе, раздавая удары направо и налево - тебе это доставляет удовольствие?
   Чика сел, помотав головой. Он ничего не понимал, что же сейчас произошло? Он попробовал встать, но Алешка-Алекс медленно шел на него, не давая подняться. Тот начал паниковать, перед ним стоял не знакомый с детства слабак, с которым он всегда делал что угодно. По разговору, и по тому, как он расправился с его друзьями, Чика понял, что это был не прежний Алешка.
   - Я же говорил, что не хочу с вами драться, а ты не слушал - его тело оттаивало, мышцы расслабились. Алешка остановился, приводя в порядок мысли.
   - Не называй меня больше подкидышем, - сказал он тихо, - меня нашли родители, и они меня не бросали.
   Чика больше не мог выдержать этого, он икнул и, вскочив, бросился прочь.
   Алешка не стал его догонять, и медленно пошел по садовой тропинке, не замечая ничего вокруг. Поняв, что сейчас совершилось что-то очень важное, как будто кто-то помог ему, и этот кто-то очень сильно знаком. Какая-то пелена вдруг спала с него, но самое главное, что он преодолел страх, который все время держал его словно железными клещами всю жизнь, и что теперь никогда не даст себя в обиду. Все это было как-то необычно, тело легко подчинялось ему, опережая команды.
   'А может, все это происходило во сне?' - подумал он и остановился как вкопанный, ошеломленный своей догадкой. Ему помогла пирамидка! Оглядевшись, и убедившись, что за ним никто не наблюдает, он попробовал вернуть то состояние, в котором был во время драки, но ничего не происходило, мышцы не вибрировали, тело не становилось легким, видимо это происходило, независимо от меня.
   Он тряхнул головой, как бы освобождаясь от пережитых волнений, и побрел по тропинке, не заметив, как очутился в яблоневом саду.
   - Привет!? - услышал он девичий голосок, доносившийся откуда-то сверху.
   Алешка поднял голову, среди веток яблони на него глядела девчонка в джинсах и футболке.
   Она грызла зеленое яблоко размером с черешню и с интересом рассматривала него, держа перед собой серебристый прибор, нацеленный на Алешку, размером со спичечный коробок.
   - Привет! Ты что здесь делаешь?
  
  
  
   - Тебя на мобильник снимаю.
   Она бросила в сторону огрызок, спрятала приборчик в карман и ловко спрыгнула вниз, - а я тебя знаю, тебя зовут Алешка-подкидыш.
   Он не знал, обидеться ему или нет, уж очень нахально она себя вела.
   - Тебя еще никто не колотил? - спросил парнишка, с интересом разглядывая это создание, с длинными ресницами, курносым носиком и в короткой стрижке.
   - Не-а. Ты не бьешь девчонок, я знаю, - заявила она авторитетно, но на всякий случай отступила назад.
   - Откуда? - Алешке еще никогда не приходилось разговаривать и тем более видеть так близко девчонок не из детского дома.
   - Я давно за тобой наблюдаю, - она смахнула паутинку, которая прилипла к ее ресницам, - я люблю лазить к вам, очень интересно.
   Она достала из-за пазухи яблоко-орешек и откусила, зажмурившись от кислоты.
   - А чего смотреть за мной? Ты же не в зоопарке.
   - Не-а, не как в зоопарке, как в кино, - девчонка посмотрела на него с уважением, - а ты здорово дерешься, летаешь как ниндзя, где ты так ловко научился драться?
   - Нигде, - он медленно пошел по тропинке к дому.
   - Обманываешь, - она обогнала его и перегородила дорогу, - не хочешь говорить?
   Алешка остановился, неожиданная догадка пришла ему в голову - она какая-то особенная, не похожая ни на одну из детдомовских девчат. Он не знал, как вести себя дальше.
   - Что тебе нужно? - спросил он краснея.
   Она передернула плечиками.
   - Ты в будущем станешь знаменитостью, вот я и хотела увидеть тебя в молодости. И, по-моему, не ошиблась.
   - Глупости все это!
   - Не глупости, сегодня ты дал всем жару, я даже не ожидала от тебя такого. Правда, я еще не ожидала от тебя, что ты такой грубиян, но это со временем пройдет, - она засмеялась и, бросив в него очередной огрызок яблока, развернулась и подбежала к забору.
   Прежде чем проскользнуть в потаенный лаз, помахала ему рукой.
   - Пока, супермен, еще увидимся! - крикнула она.
   Алешка проводил ее взглядом, понимая, что опять совершил какую-то глупость, наверное, нужно сказать что-нибудь, спросить, например, что такое мобильник? или сказать приятное, что зеленые яблоки лучше всего есть с солью, или что у нее красивые... глаза.
   Какие же они все-таки непонятные, эти девчонки! И притягивают, и в тоже время отталкивают. На одних хочется смотреть и смотреть, а на других и глаза поднять боишься, третьих вообще не замечаешь.
   Он сравнил Дину и эту девчонку, незнакомку, чем-то они похожи друг на друга. При воспоминании, он обозвал себя тюфяком, ведь Дина действительно хотела помочь.
   Решительно махнув головой, словно отгоняя мысли, он разбежался и, перепрыгнув через кусты, побежал напрямую к дому.
   Когда он вошел в свой класс, гудевшие голоса слегка стихли, его победа над старшеклассниками успела докатиться и сюда.
   Положив книжку в шкафчик, Алешка сел свое место, выискивая глазами Колю, тот сидел у окна, отвернувшись. Его уши, просвеченные солнцем, горели. Он не решался посмотреть в его сторону. Вошел Чика, он торопливо прошмыгнул к своему столу. Губа его распухла. Проходя мимо Алешки, он тихо прошипел: - теперь тебе конец.
   - Строиться на ужин первой и третьей группе, - раздался в коридоре голос дежурного.
   Меланья Герасимовна, все еще не успокоившаяся от сегодняшних событий, не замечала ни распухшей губы Чикалина, ни общего возбуждения в группе, выстраивала ребят.
   - Сегодня вам разрешается после ужина посмотреть телевизор, малышам сказку, а остальным художественный фильм.
   - До двенадцати? - спросил кто-то.
   - Еще чего?
   - Но ведь завтра воскресенье.
   - Сегодня не Новый год, и вы себя ничем не проявили, а теперь в столовую, и потише, я могу и отменить телевизор.
   Алешка шел вместе со всеми, и в то же время как бы отдельно ото всех. Во взглядах ребят он ловил любопытство и уважение, а у девчат вообще творилась неразбериха, но цель их была ясна, каждая мечтала понравиться ему, чтобы он обратил на нее внимание.
   Одни девчонки старались идти рядом, улыбаясь, другие перешептывались и смотрели то на Дину, то на Алешку.
   Дина шла недалеко, опустив глаза, иногда улыбаясь загадочной улыбкой и искоса посматривая на него. Девочки завидовали ей.
   - Алеша, - позвала его Меланья Герасимовна перед тем, как всем сесть за столы, - сегодня ты будешь сидеть здесь, - указала на стул, рядом с собой.
   Это место считалось почетным.
   - Мне и здесь хорошо, - попытался он отстоять место за своим столом.
   - Здесь тоже неплохо, - улыбнулась она, (все онемели, никто не видел, чтобы она раньше улыбалась) и постучала вилкой по стакану, - тихо ребята! Сегодня у нас получился праздничный ужин, наши гости, - она многозначительно посмотрела на Алексея, - приготовили нам приятный сюрприз, к чаю, вы получите по кусочку торта.
   Ее последние слова утонули в радостных криках.
   - Тихо, тихо, я еще не все сказала, - продолжала она, пытаясь перекричать гомон, - на завтрак каждый получит по апельсину. Меня завтра не будет, поэтому я сегодня решила сообщить вам эту приятную новость, а теперь ужинать и не заставляйте меня сердиться...
   - Можно мне сесть рядом с Перепелкиным, - попросила Дина, подойдя к Меланье Герасимовне.
   - Садись, садись, Лисичкина - улыбнулась она снова, - если конечно Алеша не будет против.
   Дина взяла свою тарелку и под завистливые взгляды девочек, пересела к нему. Он искоса взглянул на нее, и та, уловив взгляд, слегка покраснела.
   - Тебе дать соль? - спросила она.
   - Нет, мне ничего не нужно.
   Алешке как-то стало не по себе, как будто он сидел на именинах. Он еле дотерпел до конца ужина.
   Чтобы укрыться от любопытных глаз Парнишка спрятался в единственное место, где его не могли найти, - в подвал.
   Открыв защелку и не включая свет, он вошел. Уже привычная обстановка, знакомое тряпье в углу. Он сел на них и задумался.
   Алешка давно перестал верить, что его найдут родители, и вот теперь предстоял выбор, который не радовал. Не хотелось мешать Коле, пусть даже он считает, что теперь они уже не друзья. Алешка привык к той мысли, что один, что никакие родители ему не нужны, а Колька до сих пор ждет, верит в чудо, в сказочку сочиненную им самим.
   И вдруг Алешка понял, что надо делать, надо просто уйти и не мешать никому..., уйти совсем, уйти в другой..., в тот волшебный мир, в котором он уже живет много лет, сражаться с драконами, с разбойниками, с пиратами, уйти отсюда навсегда.
   - Уйду к Алексу - сказал он решительно, - и никому не буду мешать!
   - Ну и глупо! - внезапно послышался голос Сергея.
   - Кто здесь?! - Алешка вскочил.
   - Не пугайся!
   Он увидел в бледно-зеленом мареве силуэт Сережки.
   Тот стоял рядом, прислонившись к стенке, держа в зубах свою смятую вечную папироску.
   - Ты думаешь, что там лучше?
   - Это ты?!
   - А кто же еще, рассказывай, что ты хочешь сделать?
   - Зачем тебе знать? Я уже все решил.
   - Ты слышишь, Максимыч, он уже решил.
   - Тот мир придуман тобой, - старик вышел из стенки и, несколько раз кашлянул, - и если ты умрешь, то ты умрешь по-настоящему.
   - Вы тоже умерли!
   - Не нужно тебе попадать в наш мир - старик устало присел рядом с ним, - мне иногда так хочется исчезнуть... навсегда, так хочется покоя, но никто меня уже не откопает, не прочтет панихиду, не отпустит мне душу на покаяние... - Он закашлялся. - А мне понравилось, как ты расправился сегодня с этими шалопаями, - похлопал он парнишку по плечу, - может быть помогла пирамидка или еще кто? Правда, теперь у тебя появилось много врагов и они не остановят тебя в покое.
   - Алеша, - услышали они несмелый голос Дины, - ты здесь?
   Сергей и старик мигом исчезли, и когда Дина открыла дверь, то кроме Алешки, она никого не увидела.
   - А что это ты в темноте сидишь?
   - Ну, чего ты меня преследуешь? - не выдержал он.
   Дина отшатнулась, как будто ее ударили наотмашь.
   - Я тебя не преследую, - ее голос задрожал, - тебя директор ищет, специально задержалась. Хорошо, что Коля подсказал, где ты можешь быть, а то я всю территорию оббегала, даже в наш тайник заглядывала.
   - Наш?!
   - Ну да, тот, что находится в кустах роз.
   Алешка хотел вспылить, сказать какую-то колкость, но остановился, вернее, остановило отчаяние, которое читалось на ее лице.
   - Почему ты хочешь... быть со мной? - спросил он как можно мягче.
   - Я... я видела, как ты защищался, мне даже показалось, что ты... летал.
   - Глупости все это, ничего я не летал.
   Дина несмело взглянула на него.
   - Прости меня, дуру, за то, что я предложила поцеловаться.
   Он промолчал, не зная, что и ответить ей, может она действительно помогла.
   - Ты не забудешь про всех нас, когда тебя заберут отсюда, про ребят, про ... меня.
   - Я не собираюсь пока отсюда уходить, почему вы все думаете, что я хочу быть усыновленным?
   - Да потому, что только олухи пропустят такую возможность, - сорвалось у нее, но потом она добавила уже мягче, - но ты ведь умный!
   - А я олух, и я хочу сам всего добиться, не хочу быть кому-то обязанным, - крикнул он.
   Дина отступила на шаг.
   - Ну почему везет таким как ты?! Почему, такие как ты, не понимают, что заботиться о ком-то это тоже бывает приятно, и что там, - она мотнула головой в сторону, - нас никто не ждет? Какой ты еще глупый, а я-то думала...! - она всхлипнула и выбежала в коридор.
   Ее шаги уже давно стихли, а Алешка все еще стоял, как оглушенный и не мог прийти в себя. Эмоциональная волна, вырвавшаяся из существа в коротком платьице, обрушилась на него, перевернула, подмяла. Он впервые видел Дину такой, ее зеленоватые глаза с длинными ресницами, на которых блестели капельки слез, как будто две далекие звездочки, проникли в душу. Алешка впервые обратил внимание - как она красива!
   - Она правильно говорила! - Сергей подошел к нему. Он все слышал, - мы там изгои, мы никому не нужны, многие, после 'освобождения' отсюда, попадают в колонии и в тюрьмы.
   - Это, наверное, раньше было, в твое время, - сказал он, все еще находясь под впечатлением.
   - А-а, - Сережа махнул рукой, - ты думаешь, что-нибудь изменилось?
   - А она красивая! - прошептал Алешка.
   - Да, клевая девчонка, и фигурка у нее что надо, зря ты ее обидел, я бы и сам не прочь... подружиться с ней, только ты сейчас не об этом должен думать, у тебя впереди кошмарная ночь.
   - Знаю, - он тряхнул головой и побежал.
   - Будь начеку, - крикнул ему вдогонку Сергей.
   - Жалко его, - Максимыч вышел из стены, протирая пенсне, - сегодня решится его судьба, а помочь мы уже ничем не сможем.
   - Я попробую, - Сережка выплюнул папиросу и сплюнул сквозь зубы.
   Коридоры были уже пусты, и только из спален доносился гомон ребят.
   Алешка осторожно подошел к спальне девочек и постучал. Дверь тот час же открылась, как будто там уже знали, что будут гости. Высунулось конопатое личико какой-то девочки, парнишка даже не помнил ее имени. Она оглядела его с головы до ног и хитро улыбнулась.
   - А ее еще нет, - сказала она скороговоркой, и, не дав ему возможности открыть рот, добавила - она тебя ищет, - и захлопнула дверь.
   Он постоял в задумчивости, не зная, где Дина может быть.
   - Перепелкин! - послышался голос директора.
   Алешка вздрогнул, к нему торопливо шла директор детдома.
   - Наконец-то нашла тебя, - вздохнула она и в не свойственной ей манере, обняла его за плечо и отвела в сторонку.
   Он даже опешил и из-за этого пропустил начало разговора.
   - ... не спят и ждут моего звонка, я им передала наш разговор, конечно, не все, а только суть, ты ведь обещал подумать.
   - Пусть Колю забирают, он согласен.
   - Господи! Причем тут Коля, если они хотят взять тебя?! Ну как ты этого не понимаешь?!
   Алексей помолчал немного.
   - А если бы меня не было, они бы Колю забрали?
   - Не знаю, наверное.
   - Может до завтра все подождет?
   - Конечно! Конечно! Я верила, что ты не глупый мальчик, и что нелепо обижаться на своих родителей, - директор погладила его по голове и заторопилась к себе в кабинет, видимо спешила успокоить 'спонсоров'.
   Алешка медленно пошел по коридору. Внезапно он услышал всхлипывание и огляделся, - за плотной шторой, закрывающий окно в зале, кто-то стоял.
   'Она!' - догадался парнишка и несмело подошел, не зная, как успокоить ее, что сказать.
   - Чего тебе? - Дина откинула штору и, кусая дрожащие от обиды губы, посмотрела на него, - пришел пожалеть?! - всхлипнула она, - совсем не обязательно. А если ты думаешь, что я навязываюсь тебе, то ты ошибаешься, - она пыталась улыбнуться, чтобы показать ему, что ей он безразличен, но у нее плохо получалось, - мне..., мне не нужны такие... олухи.
   Алешка почти не слышал ее слов, он видел только ее глаза в слезинках, в которых сверкали звездочки, чувствовал ее мысли, говорившие совсем о другом, и его снова захлестнул ее блистающий космос. Он сделал шаг и, не говоря ни слова, медленно, слово она была сделана из хрусталя, обнял.
   Дина попыталась слабо оттолкнуться, но потом обмякла в его в руках и заплакала навзрыд, как будто исчез стопор, удерживающий ее.
   - Ну что ты?! - парнишка неумело гладил ее по голове, - прости меня, за то, что я такой болван.
   Она приподняла голову с его плеча и посмотрела на него заплаканными глазами.
   - Ты не болван, и не олух, - с нежностью сказала она, - ты мой... принц!
  
   В спальне уже выключен свет, ребята, по старой привычке, заведенной еще со времен основания детдома, тихо пели песни.
   При свете ночника, Алешка проскользнул к своей койке и торопливо стал раздеваться.
   - Где ты был? - тихо спросил Коля, - тебя директор искала.
   - Уже нашла.
   Коля помолчал немного и извиняющимся тоном прошептал: - Ты прости, что я показал наше потайное место, меня обманули.
   Алешка юркнул под одеяло.
   - Может быть и правильно, что ты это сделал.
   Тот еще помолчал некоторое время, видимо собираясь с духом.
   - А насчет приемных родителей, - как бы продолжал Коля начатый разговор, - то я не обижаюсь, ты мой друг, и тебе ведь должно когда-нибудь повезти.
   Алеша приподнялся на локте и прошептал: - не бойся, завтра у тебя все будет хорошо. Прощай! - И мысленно добавил - "завтра никто тебе не будет мешать".
   - И у тебя все будет хорошо, - Колька накрылся одеялом.
  
  
  
  
   Глава Х
  
   Последний бой
  
   Штурм Города. Западня. Плен
   Чика приводит свой план в действие.
   Алешка в больнице. Казнь.
   Коля приходит на помощь. Мама и папа.
  
   - Вставай принц! - услышал он голос своего оруженосца.
   Алекс вскочил, пытаясь понять, что произошло.
   - Штурм начался? - спросил он коротко.
   - Нет, горожане выслали на встречу конницу, и она сейчас гонит неприятеля по главной дороге, - сказал он, широко улыбнувшись.
   - Почему меня не разбудили? Я же просил! - Алекс быстро оделся и выскочил на улицу.
   - Мне сказали, что сами справятся, - оруженосец бежал рядом, протягивая ему меч, - их немного.
   Принц вбежал на городскую стену, где толпились защитники. При виде его, они почтительно расступились.
   - Что же они наделали?! - в отчаянии прошептал Алекс, - надо сначала дождаться помощи, а уж потом...!
   При первом взгляде, он все понял. Лучшая сила - конница горожан, преследовала убегающего неприятеля, но это был маневр, чтобы заманить основные силы города и уничтожить их. Это он увидел сразу, но вот только откуда ждать нападения? Где притаилась засада?
   - Подготовьте лучников и заградительные ежи, - приказал он коротко, - и по первому моему сигналу пусть будут готовы выступить.
   Алекс вдохнул и резко взмыл вверх.
   Набрав высоту, он огляделся, соседний лес, стоявший на холме, казалось, кишел неприятельскими всадниками, они ждали сигнала, чтобы напасть, когда войско горожан отойдет подальше от стен. А за холмом, стройными рядами, стояли, готовые к действию, основные силы орков, они не были видны со стороны стен города.
   Все решали минуты.
   Алекс спустился.
   - Срочно выставьте ежи вдоль кромки леса, и как только появятся всадники, задержите, - приказал он подбежавшему командиру лучников, - а я попробую предупредить конницу. Как только основные силы вернутся, отступайте в город.
   Командир лучников кивнул и побежал к своему отряду.
   'Только бы успеть до начала атаки, - думал Алекс о неприятеле, спрятавшегося в лесу, мчась на предельной скорости к сражающимся, - орки берут численностью и силой, а люди умом, опытом и изворотливостью, но сейчас, как раз чаша равновеся сил была не на стороне людей-горожан, на открытой местности их всех перебьют.
   Уже подлетая к огромному облаку пыли, поднятому копытами конницы, Алекс увидел, как появились из леса первые вражеские всадники, но ежи, связанные друг с другом веревками уже выставлены и лучники послали первые тучи стрел.
   Командир конницы понял сразу, что случилось, когда Алекс опустился рядом и коротко объяснил ситуацию. Еще не все слышали сигнал отхода, но основная масса конницы горожан уже разворачивала коней назад.
   Надо хоть как-то задержать противника и предупредить остальных, что бы и другая половина отряда повернула к городу.
   Алекс решился, он взлетел и, обнажив меч, бросился в самую гущу сражения.
   Тихо в спальне, ночник выключен, три черные тени проскользнули к койке Алеши.
   - Держите его, - тихо прошептал Чика своим приятелям и склонился над своим недругом, положив смоченную в жидкости тряпочку на лицо Алешки и нащупывая его сонные артерии.
   Если бы они оглянулись, то увидели бы, как рядом появилось бледно-зеленое свечение мальчика-призрака.
   Появление легендарного принца, заставило отшатнуться первые ряды неприятеля. Алекс налетел как ураган, внеся сумятицу.
   - Срочно уходите в город, - крикнул он всадникам, которые хотели возобновить атаку, видя, как отступил неприятель, - в лесу засада.
   Тех минут, которые выиграл Алекс, было достаточно, чтобы конница горожан оказалась в безопасности.
   Король Тед, гарцуя на своем черном жеребце, на вершине холма, с досады скрежетал зубами.
   - Опять этот мальчишка?! - шипел он от злости, - где королевский маг?
   Тот незамедлительно появился около своего владыки и замер в поклоне.
   - Кто мне говорил, что разгадал тайну полета этого мальчишки? - проревел король, - кто обещал, что он будет для нас безопасен? Кто обещал, что мы его возьмем голыми руками?
   - Я все сделал, господин, надо немного подождать, - взмолился маг.
   - Сколько ждать?! Пока он перебьет всех моих людей?
   - Еще несколько минут, и он упадет к твоим ногам.
   - Смотри у меня, а то сам упадешь к моим ногам.
   Король вонзил шпоры в бока лошади и с места взял в карьер.
   Несколько самоотверженных всадников и Алекс, сдерживая натиск врага, постепенно отходили к воротам.
   Алекс метался над головами неприятеля как бешеный, рассекая мечом, наводя ужас, но силы были явно не равны, хорошо вооруженные и закаленные в боях конница врага теснила горожан...
   Облако пыли стоявшая над полем боя, скрывала от Алекса всю картину, но он и так понял, что горожане спаслись от разгрома.
   Неожиданно, Алекс почувствовал, как у него перехватило дыхание, в глазах потемнело, и он камнем рухнул под копыта неприятельских коней.
   Самые смелые горожане бросились его спасать, но их тут же оттеснили.
   Воодушевленные гибелью принца, войска орков бросились на стены города.
   - Прекратить штурм! - взревел король Тед, - мы уходим!
   - Но господин, - удивился кто-то из окружавшей его свиты, - мы же почти у цели!
   - Глупец! Они закрыли ворота и мы не сможем сегодня захватить город, а вечером подойдет Дарк, со свежими силами.
   Мы потом вернемся, когда разберемся с Дарком, и тогда город останется один, потому что эти трусы никогда не уйдут далеко от своего города, чтобы помочь ему.
   Сергей пытался обратить на себя внимание Чики и его приятелей, отчаянно взмахивая руками и кривляясь, но видя, что те так увлечены, что все старания пропадают даром, он взвыл и, когда те в ужасе обернулись, бросился на них.
   Один из них, от перепуга полез под койку, другой перекувырнуться через спящего по соседству Колю, а Чика медленно осел на пол и криво улыбнулся идиотской улыбкой.
   Коля, разбуженный столь бесцеремонным образом, вскочил, ему показалось, что он увидел привидение, которое в ту же секунду растаяло в воздухе.
   Рядом, на полу сидел Чика и тихо хихикал, вращая глазами.
   Коля толкнул Алешку, пытаясь разбудить его, но тот никак не хотел просыпаться, лишь рука его безжизненно свесилась с койки.
   Коля спрыгнул с койки и дико закричал.
   - Молодец маг, - король Тед ехал на коне и рассматривал свою безжизненную жертву, которую везли на повозке, - получишь награду, а сейчас сделай так, чтобы он ожил. Мальчишка нужен мне живой.
   - Принц живой, господин, - сказал маг, рассматривая распростертое тело.
   - Сделай так, чтобы он сам стоял, без посторонней помощи, - усмехнулся Тед, - иначе, как я заманю его папашу.
   Маг склонился над телом и стал действовать.
   Приближающийся вой сирены скорой помощи распорол ночную тишину. Последний раз, взвыв, сирена затихла у дверей детдома. Врач, схватив чемоданчик с красным крестом, вбежал в открытую дверь, а через некоторое время и санитары, в белых халатах, с носилками протиснулись за ним следом.
   Дежурная воспитательница с бледным лицом, бегала из спальни в спальню, успокаивая ребят. Она уже позвонила директору и ждала помощи.
   Маг колдовал. Он со страхом ожидал, когда король снова обратит на него свое внимание, до сих пор он не мог сказать ничего обнадеживающего, принц не оживал, дыхание было поверхностным. Маг уже использовал все средства, неужели его помощники с потустороннего мира перестарались, ведь он очень детально проинструктировал Чику, сказал как сделать яд, куда, в какие места на шее нажимать.
   Король не торопил, он ехал рядом с повозкой, изредка поглядывая на нее.
   'Если мальчишка не оживет - думал он, - трудно будет привести план в исполнение'.
   А этот план он вынашивал много лет. Тайно была сделана ловушка у Центральных ворот, в которую должен попасть неприятель. Но одно дело - сделать ловушку, другое, - как заставить соседнего короля, вместе с отрядом войти в ворота, - тот был очень осторожен.
   Теперь план практически осуществился. Он, на глазах короля Дарка, будет медленно убивать его сына, и тот бросится на штурм и тогда он, король Тед, уничтожит Дарка, его королевство, и захватит богатый город заодно.
   Вдали показались стены родного замка, и король Тед заторопил свой эскорт, ему уже доложили, что король Дарк повернул свою армию прямо к границам его королевства.
   - Мальчик в коме, - врач поправил капельницу и отошел от койки больного, - и если бы вовремя не вызвали 'скорую', то он был бы уже мертв. Но мы сделали все, что могли, остальное зависит от него самого, захочет ли он жить.
   - И ничего нельзя сделать? - пожилой мужчина с надеждой глядел на врача.
   - Честно говоря, я сделал все что мог. Мальчишки использовали неизвестный яд, а у нас нет противоядия. Мы, насколько это возможно, очистили организм, но... Это состояние может продлиться еще день, а может быть и годы.
   Женщина, сидевшая с другой стороны кровати, склонилась над лежащим мальчиком.
   - Извините, а кто вы ему приходитесь? - спросил врач, прежде чем уйти.
   - Мы его родители.
   - Не может быть, он из детского дома.
   - Теперь, надеемся, что нет.
   - Понял, вы приемные родители? - он с сочувствием посмотрел на них. - Меня предупреждали... Возьмите другого, - посоветовал он.
   - Нам не нужен другой, нам нужен наш, родной сын, мы так долго его искали... Когда его можно забрать домой?
   Врач пожал плечами: - Как я понял, он еще не давал согласие, так что, пока больной останется здесь, - сказал он с сожалением и вышел.
   Алекс медленно приходил в себя, рядом, перед ним, сидел незнакомый старик, в котором нетрудно угадать мага.
   Увидев, что пленник открыл глаза, маг облегченно вздохнул, - принц очнулся, господин, - сказал он и, склонившись в поклоне, отошел от каменного ложа, вместо него появилось надменное лицо незнакомого мужчины.
   'Король Тед' - пронеслось в голове Алекса.
   - Вот и славненько, - потер Тед руки, - а я уж стал волноваться, что из моей затеи ничего не выйдет. Эти глупцы из города, пожалеют, что помогают Дарку. Эй! Слуги, - крикнул он, - тащите его наверх.
   - Он еще слаб, - попробовал вступиться маг.
   - Не настолько слаб, чтобы не стоять на виду у своего папаши, - захохотал король, - и не настолько силен, чтобы защитить себя, когда его будут медленно убивать.
   Принца подняли на ноги и потащили по коридорам, потом по лестнице подняли на крепостную стену.
   Он стоял связанный между двумя рослыми воинами. У края стены, внизу, насколько хватало глаз, бурлило войско, готовясь к штурму.
   Вдали, на холме, принц увидел голубой шатер своего отца. Тот стоял возле него и отдавал приказания.
   - Будь внимателен, - король Тед обратился к одному из своих подчиненных, - по моему сигналу приоткроете ворота, а после того как король Дарк, со своим отрядом окажется внутри, захлопните.
   - Он сам поведет войско на штурм?!
   - Поведет! - он повернулся к трубачу, - начинай сигналить, а ты, - обратился он к палачу, - приготовься, сейчас устроим представление на глазах у Дарка.
   Алекс понял, почему его оставили в живых, и какая опасность ждет его отца, - внутренний двор, куда их заманивают, окружен большими стенами, а наверху приготовились арбалетчики.
   Сигнал рога привлек внимание короля Дарка, тот поднял подзорную трубу.
   - Начинай, - приказал король Тед палачу, - но так, что бы он не сразу умер, а у его папаши хватило ума и времени сообразить, что от него требуется.
   Палач, ухмыляясь, подошел к жертве и занес над ней нож.
   Внезапно он зажмурился, луч солнца, брызнувший откуда-то с высоты отразившись от лезвия ножа, на несколько секунд ослепил его. Сверху, с обнаженным мечем и в развевающейся тунике, на них мчался молодой парень, очень похожий на Алекса.
   - Откуда?! - оторопел от изумления король Тед, но ответа никто не дал, все, как один, бросились врассыпную, спасаясь от разящего меча.
   - Коллинз?! Коля?! - удивился Алекс-Алешка, когда тот, приземлившись рядом, несколькими взмахами меча, освободил его от пут, - как ты здесь...?
   - А ты думал, что я тебя оставлю? - улыбнулся он, закладывая меч за спину.
   - Но как ты сюда попал?
   - Ты же сам мне дал книгу, вот я и решил воспользоваться.
   Алекс-Алешка улыбнулся.
   - Значит получилось?
   - Еще как получилось!
   - Теперь мы им всем дадим жару! Теперь у нас будет много времени. Я решил остаться здесь, в этом мире навсегда! А тебя, в том мире заберут приемные родители. Я теперь тебе не буду мешать!
   - Нет, мы должны вернуться, тебя там ждут!
   - Ты не понял, я остаюсь здесь, как Маленький принц освободился от оболочки, так и я, она теперь мне тоже не будет мешать, меня никто не ждет, а если и ты хочешь, то оставайся со мной, здесь, навсегда, мы вместе будем путешествовать, сражаться...
   Коллинз-Коля покачал головой, отступив на шаг.
   - Это ты не понял, я только помог тебе и мы должны вернуться, - махнул он рукой в сторону холма - тебя ждут отец и мать... настоящие, твои родные.
   Алекс-Алешка повернулся, пытаясь разглядеть.
   - Разберемся. Ты поможешь мне?
   - Конечно! Держись.
   Они спрыгнули со стены и полетели.
   Принц немного волновался.
   Он давно не видел отца, даже забыл, как он выглядит. Дарк стоял у шатра, вглядываясь в подлетавшего сына и его оруженосца.
   Принц подбежал и... замер на месте, он узнал его! Это был он! Это он сидел на диване, окруженный детворой! Это он побледнел, когда увидел его, - Алешку! Это они, папа и мама приходили ему во сне и находились все время с ним, в этом мире. Вот почему у Алешки екнуло сердце, когда он подходил в зале к гостям. Он остановился, не решаясь первым шагнуть навстречу отцу.
   Тот широко открыл свои объятия, и Алекс-Алешка утонул в них.
   - Повзрослел-то как! - улыбнулся он, отстраняя его от себя и, вглядываясь в лицо сына.
   - Отец, ты не должен идти через Центральные ворота, там ловушка! - выдохнул Алекс-Алешка.
   - Спасибо что предупредил, а я как раз хотел идти на штурм в этом месте.
   Принц замялся, не решаясь спросить, помог сам отец.
   - Я знаю, что ты хотел спросить. Тебя украли цыгане, когда тебе было три года, мы надеялись, что те потребуют выкуп, но так и не дождались. Мы искали тебя во всех приютах, детдомах, ведь тебе дали другую фамилию, но мы все равно нашли,
   - А мама тоже здесь?!
   - Здесь, ждет тебя, - он кивнул на шатер.
   Алекс-Алешка стремительно бросился туда, - навстречу выходила уже знакомая женщина.
   - Мама! - выдохнул Алешка и открыл глаза, на него смотрела самая любимая женщина на свете.
   - Я здесь, сынок!
   Алешка увидел в ее глазах слезы и с огорчением спросил: - Почему ты плачешь?
   - Я рада тому, что ты очнулся, и что ты признал меня.
   Парнишка огляделся.
   - Где я?
   - Ты в больнице, но врачи сказали, что скоро поправишься, и мы заберем тебя отсюда домой.
   - А где Коля?
   - Он здесь, рядом, на соседней койке. Коля настоял на этом, сказал, что только он сможет помочь тебе.
   Коля, бледный как простыня, смотрел на него, слабо улыбаясь. - Мы вернулись, Алекс! - сказал он тихо.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"