Аннотация: Помещаю фанфик уважаемого Артаслава Воронова. Главная идея носилась в воздухе; в главе 27 я ее использовал, хотя и не совсем так, как предлагал автор этого фанфика.
Живой уголок.
(сцена которую я видеть никак не мог)
Кири была собой довольна. Весь сегодняшний вечер она провела в спальне хозяев. Профес-ор почти два часа жаловался ей на трудности, которые он испытывает, не забывая впрочем, почёсывать свою пушистую исповедницу за ушком. Кири могла лишь вдохновенно урчать в нужные моменты исповеди хозяина, чтобы хоть как-то выразить своё согласие с тем, какие большие редиски маги Маэры, а отдельные личности так и просто целые редьки.
Будь норке доступны возможности человеческой речи, то для Профес-ора и Ирины-ма стали бы неприятным откровением филологические познания Кири в Lingva мaerica и русском езыке. Кири считала своего достоинства интеллигентной норки пользоваться матерными оборотами. Вместо этого она любила хаять неприятные для неё раздражители весьма специфичными метафорами норочьего лексикона. Таковыми по её скромному мнению можно было считать магов Маэры, местных гигантских нелетающих птиц и вонючих конкурентов в ближайших лесах, которых хозяин обозвал странным словом "скунс". Вспомнив, сколь долго любимая хозяйка отмывала её от едкого запах оных скунсов, Кири поморщилась и постаралась выкинуть эти мысли прочь из головы.
В Заокеании конечно водились и иные животные, большая часть которых неизменно вызывала у Профес-ора затаённый восторг. А однажды Кири удостоилась печального рассказа хозяина о мегафауне Северной Америки. Здесь же Профес, имея власть, с самого первого месяца основания колонии и постройки города Бука, заложил для будущего государства природоохранное законодательство.
Теперь по прошествии года жизни в Заокеании, Кири знала, что маги жизни, занимающиеся растениями и животными (с лёгкой руки Профес-ора их теперь называли друидами), вполне быстро смогли приручить несколько стад слонов. Могучие гиганты (по меркам Кири) теперь выполняли многие тяжёлые работы, связанные с добычей и перевозкой древесины, камня и полезных ископаемых. Сегодня утром после сытного завтрака норка, сидя на окошке, сама видела, как в сторону порта одна из слоних тянула подводу с крупными блоками камня.
К своему большому удивлению Кири узнала, что эти страшилища, покрытые редкой светло-бурой шерстью, довольно общительные и милые собеседники. Выяснилось это в процессе ловли мышей, являющихся для домашних мастодонтов большой головной болью.
С выводком одомашненных келенкенов же у норки складывались напротив довольно неприятные отношения, т.к. хоть эти хищные птицы и не воспринимали норку за еду (благодаря усилиям друидов), но клевки этих малолетних игрунков были очень сильными и болезненными.
Отчасти поэтому келенкенов быстро убрали из города в деревню скотоводов. За прошедший год птицы стали могучими союзниками людей в охране скота от крупных хищников. Мощные клювы и сильные ноги с большими когтями заставляли даже самых голодных и бесстрашных смилодонов, короткомордых медведей и гигантских волков держаться подальше от домашнего скота. Как довольно быстро выяснилось могучие овчарки и ружья-пугачи слабо помогают против крупных хищников, а вот келенкины стали настоящей панацеей. Но сколько бы хозяин сожалеющим голосом не рассказывал Кири о приручённых страусах, которые африканцы используют для охраны скота от львов, гордая норка продолжала считать гигантских птиц неприятными созданиями. А кроме того ей было обидно за свою подругу овчарку Тунду.
Норка обдумывала всё это, следуя по улицам Буки, и радовалась, что птицы больше не живут в городе, а охраняют стада скота. Перебегая извилистыми маршрутами и нюхая метки других норок, Кири направлялась к казарме стражи. Уже на подходе к ним, около склада снабжения её чёткий слух уловил движение. Через минуту ей удалось поймать первую ночную закуску. Жирный и сочный молодой полевой хомяк, стремящийся пополнить свои закрома из людских запасов, слишком поздно понял, что его настигает прыгучая пушистая смерть. А за углом раздался такой же сдавленный писк, и в следующее мгновенье из-за угла выбежала тунда, доедающая законную добычу - второго наглого хомяка.
- Снова цыплаки-переростки в спину поклёвывают? - Спросила норка, строя недовольную мордочку и презрительно фыркая.
- Да нет, просто как-то слишком всё спокойно в последнее время.
- А можно подумать, что тебе так хочется воевать?
- Нет, просто скучно и обыденно. Пасу коров вместе с цыплаками, на охоту хожу, да с кобелями городскими шашни вожу. Скучно.
- Да, ты же у нас боевая собака. А тут только охота да кобели. Понимаю.
Дальше подруги направились на прогулку по ночному городу, временами пересекаясь с другими домашними животными. Были ещё несколько удачных моментов для охоты, которой норка и овчарка с радостью предавались. Третью попытку им сорвал один из кобельков норки, который давно подбивался к Кири. Упустив добычу, подруги были очень разочарованы, так что незадачливый ухажёр едва унёс прочь свои покусанные бока и морду. Потратив ещё несколько часов на охоту, довольные подруги разошлись по своим домам.
В предутреннем сумраке норка отправилась на чердак дома, где любила встречать рассвет. Кири было на редкость хорошо. И дурью помаялись с Тундой, и кобелей обсудили, и поохотились славно. Часть своей добычи норка в обязательном порядке принесла к порогу, чтобы с утра получить похвалу хозяев и вкусное лакомство - плов с мясом. Развалившись лениво на чердачном окне и наблюдая за восходящим солнцем, Кири думала о том, что у неё замечательные хозяева. Норка была довольна.