памяти моих предков, на судьбы которых выпало тяжелое бремя невзгод и моему счастливому детству.
Я спрашиваю себя, зачем я взялся писать, кто это будет читать? Но, наверное, это нужно, прежде всего, мне, самому. Так хочется, вернутся в свое детство, побыть рядом с близкими, родными и друзьями, даже с теми, которых, увы, уже и нет, в этом мире.
Детство это самое счастливое, прекрасное и солнечное время даже в промозглый осенний день и свирепый мороз, ну об этом мы узнаем позже, когда пройдет много, много лет...
Судьбы
Длинными, зимними вечерами, когда на улице трещал, свирепый мороз наша любимая бабушка Христина рассказывала, истории из жизни своей трудной непростой судьбы нам своим внукам и правнукам, которые, я с упоением любил слушать:
"Полыхали, бескрайни степи Казахстана на части рвали страну вероломные захватчики, не могли оказать сопротивления верные сыны степей, объединившемся врагам. Агрессоры, несметными ордами, как тучи саранчи шли из Манчжурии, Монголии и Китая, а за всеми стояла вероломная Англия, которая хотела расширить свое влияние на территорию страны и превратить свободолюбивый Казахстан в свою колонию, а свободных как ветер сыновей степи в безродных рабов. На общем Курултае степи ВЕРХОВНАЯ знать и старейшины решили просить помощи в освобождение страны у русского царя и братских народов России. Россия не могла отказать братскому народу Казахстана в священной и справедливой войне за освобождения страны против вероломных оккупантов.
С первой сотней казаков вошел на территорию Казахстана для освобождения от захватчиков мой предок Пересыпкин Александр Павлович, за что был жалован землями, в урочище реки Ишима, где и основал село Александровка, куда выписал свою семью жену Екатерину и сына Андрея.
В бескрайней степи на берегу живописной реки Ишима заросшего лесом из тальника и черемухи, на заливных лугах вдоль правого берега реки привольно раскинулась село. Трудно обживались на новых землях, суровые, продолжительные зимы, сильные пурги, морозы, температура воздуха опускалась минус пятьдесят градусов, да еще нападали смелые как горные барсы, быстрые как степной ветер батыры, гордых и независимых баев, угоняли скот, жгли хозяйские постройки.
Но все наладилось, успокоилось, Казахстан добровольно вступил в состав России, ВЕРХОВНАЯ и МЕСТНАЯ знать присягнула русскому царю и стала служить ему верой и правдой. На берегу реки Ишим построили водяную мельницу, построили православную церковь, мануфактуры, возмужал, сын Андрей Александрович полюбил и стал встречаться с девушкой из поселенцев, Самариной Христиной и она полюбила его. Вскоре они обвенчались и сыграли свадьбу.
Жизнь продолжалась, открыли магазины в городе Акмоленске, ныне город Астана, "Зеленые ряды", "Постоялый двор" при базаре, стали гонять ямщину для доставки почты и перевозить медь. Медь плавили в городе Караганде и в суммах на верблюдах перевозили в город Петропавловск, где была железная дорога.
Христина в скорее родила двоих сыновей Павла, Василия и дочь Анну. Дети подрастали, настала пора обучать грамоте, открыли на дому школу, где обучали не только своих детей, а так же бесплатно, сирот и детей из бедных многодетных казахских семей. Были случаи в семидесятых годах, когда я еще жил в Казахстане узнав, кто я такой почтенные аксакалы с благодарностью говорили мне, что благодаря твоим предкам, мы получили образования и стали достойными людьми.
Недолго длилась, счастливая, спокойная жизнь, наступила первая мировая война, Андрей Александрович, как и все верные сыны, ушел на войну защищать свое отечество. Перед отправкой на войну Андрей Александрович собрал той, пригласил всех своих друзей и единомышленников, поручив им своих престарелых родителей и молодую жену с маленькими детьми, а дружил он не только с местной знатью, но и со всеми своими работниками. Андрей Александрович мог не идти на войну, но свою честь ценил он выше жизни.
С войны Андрей Александрович не вернулся погиб на фронте в первую мировую войну". Тяжело перенесла Христина смерть своего любимого, мужа, осталась верна и прожила всю свою долгую жизнь, любя только его и никогда больше не выходила замуж. Тяжелая ноша легла на плечи молодой, хрупкой женщины, маленькие дети, престарелые родители да еще очень большое хозяйство. Выстояла, русская женщина всю свою нерастраченную любовь отдала, детям, внукам и нам своим правнукам. Больше всех она любила меня безотцовщину, родившемуся в КУРЛАГЕ.
В России произошел переворот, свергли царя к власти пришли большевики, в стране наступил голод и разруха, началась братоубийственная гражданская война. Несметными колонами шли военные, село занимали то белогвардейцы, то красноармейцы власть из одних рук переходила в другие и все грабили, требовали еды и фуража, особенно усердствовали красноармейские продотряды.
Однажды от проходящего обоза отстал очень больной офицер со своею женой, Александр Павлович не мог отказать в приюте больному человеку. Село занял, красноармейский отряд один из красноармейцев опознал, в больном офицере бывшего своего командира вмести воевали на германском фронте и его вмести с женой за то, что он офицер без суда и следствия вывели на огород и у плетня расстреляли.
Красные, арестовали Александра Павловича с любимой женой Екатериной и увезли в город Акмоленск, где он с женой, погиб от рук большевиков.
Так закончил свой жизненный путь мой прапрадеда со своею любимой женою, моей прапрабабушкой. Добропорядочные граждане, верные дети отечества, большие друзья казахского народа, не дома рядом с детьми, близкими и друзьями, а в застенках Акмоленского ЧК, невинно замученные большевиками.
Дом, все хозяйство, имущество и вещи большевики конфисковали, а Христину с малолетними детьми выгнали на улицу, она нашла приют в заброшенной тесной в одно окно продуваемой всеми ветрами сторожке в лесу на окраине села, где и прожила с детьми долгие годы.
В доме большевики организовали правление и школу, имущество и вещи растащили между собой, церковь разобрали на дрова, а хозяйство порушили.
Трудно жилось честным людям в то беспутное, лихое, послевоенное время, в стране разруха, голод, свирепствовала эпидемия тифа, страх сковал волю и сердца беззащитных людей.
Что делать, как выжить без подворья, без хозяйства, с детьми, в такое трудное время. Павел, подростком нанялся пасти общественный скот, сама Христина с малыми детьми занималась наемным трудом, обстирывала, обшивала комиссарские семьи, изредка, чем могли, помогали казахские друзья, хотя сами голодали, вспоминала бабушка с благодарностью до самой глубокой старости. Так и выжила Христина, сохранила, одна смогла поднять всех троих, своих детей.
Дети подросли, Христина постепенно обзавелась подворьем, легче стало жить.
Павел вырос, возмужал, стал юношей, в соседнем селе присмотрел девушку из переселенцев с Украины Морозову Ульяну Лаврентевну. Поехали, за сватали, а скоро и сыграли свадьбу, стали жить, молодые вмести, а было им в то время, Павлу четырнадцать, а его юной жене Ульяне пятнадцать лет, это мои любимые дедушка и бабушка которые заменили мне мать и отца.
Бабушка Ульяна рассказывала, женили, их с дедушкой в раннем возрасте, так они после свадьбы еще целый год гуляли отдельно, бабушка с подругами, а дедушка с друзьями, но спали вмести, еще смеялась, дедушка боялся ночью выходить один на улицу в туалет и говорил, Ульяна пойдем вмести, а то я, ведем, боюсь.
Время шло, взрослели мои дедушка, с бабушкой, через год стали ждать ребенка и скоро родился мальчик, в память о деде назвали Андрей.
Продали все хозяйство, собрали деньги, помогли друзья казахи и купили хороший сруб с большим подворьем. Я вырос в этом доме.
Дом на берегу реки Ишима высокий, теплый, добротный, место красивое, подворье хорошее, земли много огород двадцать соток. Разбили сад, посадили черемуху, смородину, малину, крыжовник, картошку и другие овощи.
В селе организовали красную коммуну, взрослые и дети работали в коммуне. Бабушка Христина рассказывала, что в коммуне было хорошо, все работали сообща, все было общее, а в конце года всю прибыль делили поровну между работниками. Селяне излишки сельскохозяйственных продуктов продавали в городе на базаре, появились деньги, а у горожан стало больше продуктов.
Время шло, жизнь стала налаживаться, первенец Андрейка, всеобщий любимец семьи и соседей подрастал, но тут случилось неожиданное горе, вспоминала со слезами на глазах бабушка Ульяна. Летом в жару поливали на огороде овощи, воду брали из колодца, наливали в бочки для полива и недосмотрели, Андрейка залез в бочку и выкупался. Колодезная вода была очень холодная, ребенок заболел скарлатиной, в селе больницы не было, повезли в город, до города далеко двадцать четыре километра, коня загнали, но не успели довезти в больницу, дорогой ребенок умер, похоронили на сельском кладбище, вся семья и соседи очень горевали.
Пришло время, и пошел Павел Андреевич на действительную воинскую службу в ряды Красной армии, служил мой дедушка в кавалерии.
Коммуны продержались недолго, вскоре в стране по заданию партии и правительства началась коллективизация, стали организовывать колхозы. В селе организовали колхоз Александровский, бабушка Христина рассказывала, что при колхозе жить стало труднее.
Отслужив срочную службу, дедушка вернулся в село и пошел работать в колхоз. В колхозе работал на конюшне конюхом, возил директора колхоза.
Мать моего дедушки бабушка Христина и его жена моя бабушка Ульяна работали в колхозе доярками на животноводческой ферме.
За время совместной жизни у дедушки Павла с бабушкой Ульяной, родилось еще пятеро детей: Лида, Зина моя мама, Валентина, Анатолий и Людмила, все выжили.
Началась Финская война, дедушка Павел ушел воевать с белофиннами, воевал в кавалерии, закончил войну командиром взвода, демобилизовался, вернулся обратно в родное село к своей семье, работал в колхозе бригадиром.
Недолго продлилась мирная, гражданская жизнь, неожиданно фашистская Германия вероломно нарушила пакт о не нападение и без объявления войны напала на нашу родину СССР.
Началась вторая мировая война, дедушка Павел ушел на фронт.
Все для фронта, все для победы, это был не лозунг, это было смыслом жизни каждого честного человека.
В селе не хватало рабочих рук, всех мужчин забрали на фронт, нужно было пахать, сеять, убирать урожай, а тяжелый физический труд на животноводческой ферме, очень не хватало сильных мужских рук, все тяготы и лишения сельской жизни тяжелой ношей легли на хрупкие женские плечи женщин, детей и стариков.
Бабушка Ульяна день и ночь проводила на работе. Работала на тракторе и одновременно трудилась дояркой, заведовала животноводческой фермой.
Бабушка Христина работала дояркой на животноводческой ферме и досматривала детей, своих внуков.
Тетя Лида работала трактористом, а как исполнилось восемнадцать лет, перевели, работать заведующей на почту.
Мама вместе с такими же подростками, как и сама, работала в поле, собирали колоски после комбайнов, на колхозном огороде копали, собирали картошку, работы хватало всем и большим и малым, Валентина и Анатолий были маленькие сидели дома, а Людмила еще не родилась.
Работали много но, как и все селяне голодали, все продукты отправляли на фронт для долгожданной победы над фашистской Германией, так еще страшный голод.
В то лето одна тысяча девятьсот сорок второго года стояла сильная жара, дождей не было, все погорело на корню, погиб весь урожай, погибли корма, от бескормицы начался падеж скота.
Бабушка Ульяна рассказывала, в селе от голода люди умирали семьями, есть нечего, продуктов взять было негде.
На животноводческой ферме пала корова ее положено было вывезти на скотомогильник и зарыть в землю, чтобы не распространялась эпидемия. Ветеринар предложил: "Ульяна, давай мы эту корову, не уничтожим, разделим поровну, этим мясом, спасем наших детей, от голодной смерти", благодаря этому, выжили они в ту трудную, голодную зиму.
Дедушка на фронте, воевал в кавалерии, командиром взвода, в истребительном батальоне, был смелым и отважным воином имел боевые награды. Дедушка и его бойцы с шашками на гало ходили в кавалерийские атаки, против немецких боевых танков. Во время наступления, на броне немецких танков следовали фашистские автоматчики, десант. Наши советские конники в контратаках, шашками рубили фашистов, уничтожали вражеских солдат, срывали, немецкие танковые атаки не давая, возможности фашистам прорваться, в наши фронтовые тылы, без автоматчиков на броне, немецкие танки были уязвимые и наши бойцы подрывали их гранатами и поджигали зажигательной смесью.
Дедушка не любил вспоминать о войне, но однажды рассказал, провожая на фронт, его мама бабушка Христина дала ему молитву, живые в помощи, написанную ею на листе бумаги вырванной из школьной тетради и строго наказала молитву хранить. Дедушка зашил молитву в воротник гимнастерки и хранил.
Много бойцов погибло рядом с дедушкой во время боев против фашистских оккупантов, а его пули не брали, после атаки находил в своей шинели пулевые отверстия, а на теле ни царапины, был как заговоренный. Однажды перевели их часть в тыл на переформирование, повели мыться в баню. Помывшись в бане, бойцы вышли, а в раздевалке вместо изношенного старого, новое обмундирование. Так со старым изношенным обмундированием пропала, зашитая в воротник гимнастерки молитва.
Потерял дедушка молитву и в первом бою под городом Орел в кавалерийской контратаке, против немецких боевых танков, фашистские автоматчики убили под ним коня, а его раненого взяли в плен.
Много горя хлебнул дедушка в неволе, но не сломали фашисты у него веру в победу и он приближал ее, как мог даже будучи военнопленным в фашистских лагерях смерти. Участвовал, в антифашистском сопротивление, совершил два побега из фашистских лагерей, немцы ловили оба раза, за побеги беспощадно избивали, морили голодом, но не сломали волю, бежал в третий раз с группой военнопленных, пробились к нашим войскам и воевал до полной победы над фашистской Германией.
После окончание войны, полной победы над фашистской Германией был демобилизован из рядов Советской армии и с наградами вернулся в село к своей семье, в родной колхоз, где и продолжал трудиться до глубокой старости.
Война закончилась, страна залечивала послевоенные раны, вставала на ноги после разрухи, жизнь потихоньку стала налаживаться, все шло своим чередом, подрастали дети, погодки тетя Валя и дядя Толя пошли в школу.
В одна тысяча девятьсот сорок восьмого года у дедушки с бабушкой родилась, их меньшая дочь назвали, ее Людмилой, моя няня.
Дедушка в колхозе работал бригадиром на конюшне. Вся его жизнь прошла рядом с конями, а уйдя на заслуженный отдых, он еще долго продолжал, трудится на конюшне.
Дедушкина мама, бабушка Христина ушла на заслуженный отдых по возрасту, но продолжала работать дома, пере нянчила всех своих внуков и правнуков.
Бабушка Ульяна продолжала работать в колхозе на прежнем месте. В войну бабушка много работала, поднимая колхоз, себя не берегла, простывала, застудила ноги. Всю жизнь, у бабушки болели ноги.
Тетя Лида вышла замуж за Чернова Андрея Петровича, они уехали жить на станцию Шептыкуль Казахской железной дороги.
Маме исполнилось восемнадцать лет, ее взяли на работу, заведующей, на почту. На почте мама работала с удовольствием, работа ей очень нравилась. В тот год в стране проходила, послевоенная денежная реформа, работа предстояла сложная, а опыта рабочего было мало, при обмене денег у местного населения просчиталась и совершила растрату казенных денег. Мама молодая была, напугалась последствий, в отчетах сделала приписку. Ревизия скоро выявила недостачу и хоть родители внесли деньги, продали корову, но маму привлекли к уголовной ответственности за подделку документов.
Время было сложное, законы строгие, маму судили по пятьдесят восьмой статье и присудили, пятнадцать лет тюремного заключения, наказание отбывала в КУРЛАГЕ Карагандинские лагеря.
Мама рассказывала, страшно и трудно было, на пересылке. Самые тяжелые этапы отправляли на стройки Беломор канала, оттуда мало кто возвращался. Но ей повезло, ее оставили, отбывать тюремный срок в Карагандинском лагере.
О годах, проведенных, в заключение мама рассказывала, с каким - то теплом. В лагере ее отправили на курсы ветеринарных врачей. После окончание курсов работала ветеринарным врачом в животноводческом совхозе. Совхоз находился в ведомстве Карагандинского лагеря на станции Топар Казахской ССР. Территория была огорожена колючей проволокой, вышки, часовые, а на охраняемой территории находился большой животноводческий совхоз.
Директор совхоза, бухгалтерия, специалисты, рабочие, доярки и скотники, все были заключенные. Условия для проживания были хорошие, дирекция и специалисты жили в домиках, по два человека в комнате, а рабочие жили в бараках по десять человек в комнате, все было свое, прачечная, баня, магазин, больница клуб, столовая, одевали, обмундирование добротное летнее и зимнее. Питались в столовой, кормили хорошо, готовили вкусно, на свободе людям жилось значительно хуже.
В клубе занимались художественной самодеятельностью, смотрели кинофильмы, оставались на танцы. Мама рассказывала, ей там нравилось, были молодые, жили весело.
В заключение, мама встретила свою любовь, моего отца, но об этом я знаю очень мало. Не хотела она рассказывать о моем отце, ни имени я его не знаю, ни фамилии. Как то мельком мама рассказала, что мой отец был заключенный, старше ее по возрасту, осужденный по пятьдесят восьмой статье, фронтовик, офицер, работал директором в совхозе. Срок заключения у отца закончился в декабре одна тысяча девятьсот пятьдесят первого года, после освобождения он уехал на родину, к своим родителям. Мама писала ему письма, но он не отвечал. Получила письмо от его младшей сестры, в котором она написала, что у отца есть девушка и скоро он женится. Мама перестала писать, ему письма, о маем, появление на свет, ему не писала.
Родился я четырнадцатого марта одна тысяча пятьдесят второго года. В одна тысяча девятьсот пятьдесят третьего года после смерти Сталина и расстрела Берии правительство провело в стране амнистию пятьдесят восьмой статьи. Маму в марте того же года, по амнистии освободили с мест лишения свободы. После освобождения мама и я приехали жить к ее родителям. Мама работала, я подрастал, как и все сельские мальчишки, предоставленные сами себе, с утра до вечера пропадали, на реке летом загорали на солнышке, купались, рыбачили, играли да и дрались между собой. Зимой катались на санках с крутых берегов Ишима, строили снежные крепости, воевали, разыгрывались целые баталии, росли здоровой и сильной ребятней. Мгновением пролетело счастливое раннее детство, волшебный сон, сотканный из лучей солнечного света на ранней заре.
Я расскажу Вам несколько случаев из своего безмятежного раннего детства.
По соседству с дедушкой жили семья Приходько, а за их участком, проулок к реке, широкая поляна, поросшая ровной зеленой травой, излюбленное место сельской детворы. Ранней весной на этой поляне были самые первые проталины от снега. Мы дети любили босиком бегать по молодой зеленой траве, а когда полностью сходил снег на поляне, мы все лето, ежедневно, до позднего вечера играли здесь в лапту и в другие игры.
Был я еще маленький, но помню, как-то летом на поляне остановился, проходящий цыганский табор, расставили, по кругу повозки с шатрами в середине костер, так все было не обычно. Женщины ходили по селу, ворожили, мужчины занимались своими делами, чинили повозки, ухаживали за конями. Люди они были доброжелательные, я познакомился с их детьми, подружились, и вмести пропадали на реке.
В таборе был не обычный конь, всеобщий любимец, звали его Орлик. Почему не обычный, он был очень умный и любил детей. Куда мы дети пойдем, он следом за нами, а еще Орлик любил на себе катать детей.
Время подошло, табор собрался, и цыгане утром отправились дальше колесить по просторам нашей родины, на прощанье мы ребятишки даже прослезились.
Весь последующий день мне было тоскливо, я скучал по цыганятам, а больше за Орликом. Утром следующего дня выхожу на улицу, а у калитки меня ждет Орлик. Я очень обрадовался, побежал на поляну думая, что вернулся цыганский табор, но цыган не было, Орлик вернулся, один.
Всю неделю с утра до вечера я проводил время с конем. Орлик ляжет, на землю я ему на спину заберусь, он встает медленно, чтобы не уронить меня и катает, я маленький был, верхом на коне сидеть не мог, соскальзывал и падал на землю. Упаду на землю мне больно, плачу, а он лижет меня языком, жалеет, а потом ляжет рядом со мной, лежит и ждет, чтобы я обратно на него забирался.
Неделя прошла, ждали, что цыгане вернутся за конем, но они за ним не вернулись. Не захотели цыгане брать Орлика с собой, был он очень старый ни на что не годный, забить или сдать на мясокомбинат не могли, любят они коней, жалеют, вот и оставили его. Орлик прибился к нашему двору.
Я к нему очень привязался, бабушка Христина увидела, как он меня катает, испугалась, что он упадет на меня и раздавит, стала ругаться и требовать, чтобы коня отправили, куда-нибудь. А куда его девать в совхозе он не нужный, очень старый едва ходит, дома держать нельзя, да и не нужен, дедушка с глаз долой решил сдать на мясокомбинат и пока я спал, ранним утром коня увезли.
Утром проснулся, вышел на улицу, Орлика у калитки нет, он всегда с утра ждал меня, я выхожу утром из дома, а он меня встречает, ржет, радуется, я начал его искать, но его нигде не было. Орлика искал я по всему селу, всех расспрашивал о нем и родных, и соседей мне отвечали, нет, не видели, а сами отводили глаза, еще говорили, что коня приехали и забрали цыгане.
Я чувствовал, меня все обманывают, не говорят правду и меня осенило, до меня дошло, что моего Орлика, моего верного друга увезли в город, сдали на мясокомбинат, я ничего не могу сделать, не могу ему помочь. Весь день проплакал, ближе к вечеру у меня поднялась температура, всю ночь я в бреду разговаривал с Орликом. Температура не спадала, утром вызвали врача, он нашел, что я заболел, у меня белая горячка. Мой милый дедушка испугался и решил обратно забрать коня, поехали в город на мясокомбинат, но было, поздно Орлика уже забили, на мясо. Дедушка из табуна привел для меня другого коня, но мне нужен был только Орлик.
Я выздоровел, прошли годы, повзрослел, понимаю, что смерть Орлика была неотвратима, никто не виноват, просто так все сложилось, стечение обстоятельств, но даже спустя много, много лет вспоминаю о нем, сердце, наполняется глубокой потерей.
Расскажу вам еще одну историю, моего раннего детства. Вечером пастух с пастбища пригонял стадо, мы разбирали, своих буренок и гнали домой, это была наша обязанность встречать коров. Загоним коров в хлев и обратно, пока не стемнело гулять на улицу. Дома сидеть было скучно, читать я еще не мог, был маленький в школу не ходил, а телевизоров еще не было, не было даже радиоприемников.
Взрослые, после трудового дня управившись по хозяйству, обычно выходили на улицу, садились на завалинки и под гармошку и балалайку пели песни и танцевали и только поздно вечером затихали песни и люди расходились спать по своим домам.
Через дорогу жили Нефедовы три брата мои друзья Саня, Николай и Вася. Саня возьмет дома ведро, и мы на реку ловить раков, а раков на реке было очень много. Вечером раки подползают, ближе к самому берегу греются на мели в теплой воде и стоят мы их ловили прямо руками, брали раков только крупных, а мелких раков и рачьих отпускали обратно в реку, чтобы раки не выводились. Быстро наловим полное ведро раков, и домой к Нефедовым.
Купаться вечером в реке нельзя, вода холодная, да и комары с мошкарой искусают, поэтому вечером на берегу реки нам малышам было не очень комфортно. У Нефедовых во дворе, на улице была летняя печка. Мы печку растопим, ведро с раками на печь, а в ведро с живыми раками добавим соли, зеленого укропа, вода в ведре закипела, раки волнуются, бьют хвостами, скоро раки засыпают, панцири у раков краснеют, значить скоро будут готовы, можно есть. Раки на реке Ишиме крупные, красивые, дно на реке песчаное и раки под цвет песка также песочного цвета панцири твердые, а когда сварятся, раки приобретают светло красный такой приятный цвет и очень вкусные, нигде я больше не ел таких вкусных раков.
Раков съели и домой пора, вечереет, ноги мыть и в постель, завтра ждут новые приключения.
Утром проснешься на заре, корову отгонишь в стадо на пастбище, и быстрей на реку, а там друзья ожидают, на берегу костер разводят. Солнышко еще не пригрело, выйдешь из воды на берег холодно, у костра обогреешься и обратно в воду. Вдоль берега реки, под водой в норах ловили раков, под корягами ловили рыбу налимов, и все в костер запекали и ели.
Ишим в те годы был очень, рыбный. Мало было платин, и какой только рыбы не было Лени, Щука, Окунь, Язи, Пескари, Угри и всякая плотва. Поймать было трудно рыбу в реке, не было лески, делали с обычных ниток, а она рвалась. Крючков не было делали самодельные, а они ломались, разгибались и рыба срывалась. Фабричная удочка или даже крючок, это было предел наших желаний.
Помню один случай. Пошел я на рыбалку был я еще малыш в школу не ходил. Удочка соответственно самодельная удилище из тальника, вместо лески нитки, скрученные в несколько раз, крючок самодельный, поплавок из гусиного пера, пришел я на речку, иду по берегу, вижу мальчуган, городской в гости к кому то приехал, рыбу на удочку ловит.
Маленький мальчик, в очках, шорты с ремнем, рубашка заправленная, одежда с иголочки наглаженный на ногах сандалии, в носках и на голове шляпа, а самое, самое главное удочка у него в руках настоящая фабричная.
Удилище бамбуковое, леска синея, поплавок заводской. Я подхожу к нему, а он, вижу, меня побаивается, спрашиваю, как положено у рыбаков ну что как, клюет рыба, а он боком, боком от меня вижу, ну боится меня.
Я наглый деревенский мальчуган ну раз боится надо отбирать удочку, так нагло с угрозой заявляю, ну что рыбачек, давай удочками меняться, а он таким противным голосом стал кричать, мальчик уходи не трогай меня. Вижу, по берегу реки, бежит к нам большая девчонка, я его удочку выхватываю, свою удочку ему всучил и с криком: "Мы поменялись, он сам, захотел..." и убежал.
Убежав подальше по берегу реки довольный стал удить рыбу, ах какое это было счастье, тихий вечер птички поют бабочки, стрекозы летают, удочка заводская.
Рыба ну точно сдурела, не успеваю начинку на крючке менять, и леску в воду забрасывать хватает одна за другой, да и все окуня крупные, быстро наловил два больших кукана, больше не донести и счастливый, побежал дамой.
Удочку нести домой я забоялся, увидят, спросят, где взял, спрятал у своего дедушки на огороде в ботве картошки, зашел к ним в дом, один кукан с рыбой отдал дедушке с бабушкой, а остальную рыбу понес домой.
Иду домой по улице гордый, кормилец, кто встретит меня, хвалят, интересуются, где ты так много и такой большой рыбы наловил, а я иду гордый, важный. Захожу в дом к родителям, вижу, на кухне за столом сидит этот противный мальчик, а как увидел меня давай кричать: "Держите, ловите вот этот плахой мальчик, который отобрал удочку", я ему: "Тише, ты ябеда мы же обменялись удочками". Да куда там меня и слушать не стали, мама наказала меня, высекла ремнем как следует.
Удочку я, конечно, ему вернул. Так он давай еще требовать, чтобы я попросил у него прощения, на что я отвечал: "Да хоть убейте, не буду просить прощения у мальчика". Как меня не убеждали, что это взрослый дядя, я просто не мог понять.
А оказывается это к нам в село с концертом приехали артисты, лилипуты их и определили к нам на постой. Вечером все пошли на концерт, а меня в наказание поставили в угол и оставили дома одного. Но мне повезло, вечером пришел мой родной дядя Толя, посмеялся и взял меня с собой на концерт.
Что мне запомнилось, пели лилипуты, танцевали, разные номера показывали, а больше всего запомнилось, в заключение концерта на сцене, на полу поместили обычный дорожный чемодан, крышка открыта. А в чемодане лилипуты маленькие, всей труппой, пели народные песни, сколько лет прошло, а интересно, что это, за трюк.
Хочу рассказать еще об одном забавном случае моего прекрасного раннего детства.
Однажды в солнечный, теплый летний денек мы детвора как обычно с утра пропадали на речке обветренные, загорелые, на руках и ногах цыпки, а такие счастливые, ведь в гостях у нас отдыхал мой друг и старший брат Владимир.
Рядом с селом в километрах шести, семи проходила железная дорога, его отец дядя Андрей на железной дороге работал начальником на станции Шиптекуль, а его мать тетя Лида на станции билетным кассиром. Детей своих моего брата Владимира, сестер Веру, Надежду и Любушку на лето привозили в гости к дедушке и бабушке, а мы были очень дружны.
Купаемся мы на реке, загораем я брат Владимир и мой друг Николай Нефедов они постарше меня и могли уже как то плавать, а я только барахтался на мелководье и нырял.
О друге Николае хочется отдельно сказать, с детства был он очень добрый, отзывчивый мальчик, а потом и парень, но жизнь его ломала, ломала просто не за что, ну об этом отдельный рассказ " Судьба - судьбинушка".
Вот значит, барахтаемся мы реке и тут слышим и видим в небе с грохотом, с громким свистом, летит вертолет. Облетел круг над селом и совершил посадку за рекой. Мы как увидели что вертолет сел за рекой, заволновались, засуетились ведь нам туда просто необходимо попасть, а как, если Николай мог переплыть реку, то Владимир доплывал до середины и обратно, а я никак только вдоль берега по мелкоте.
Они и говорят мне, ты Валера посиди, один на берегу подожди нас, а мы, переплывем на тот берег и посмотрим на вертолет и приплывем обратно, а я как хочу, посмотреть на вертолет. Я не согласился, так друзья не поступают или вмести или никто. Можно было перейти на тот берег реки по мосту на плотине, но до платины было далеко сем километров вверх по реке, нам это никак не подходило.
Что делать, и мы решили плыть через реку втроем, а как, Николай будет плыть, а я буду держаться за его плечи, одним словом на буксире, и Владимир будет нас подталкивать. Раз решили, нужно плыть быстрее, вертолет может улететь.
Плывем мы и только, доплыли до середины реки, у Николая закончились силы,
он стал тонуть, я за него держусь, Володя вокруг нас барахтается, старается вытолкнуть к берегу, и все трое мы дружно тонем.
Я понимаю, что мы потонем, что делать отцепился я от Николая и сам не знаю, как поплыл к берегу, а они меня еще и подталкивают так мы и переплыли на другой берег. Вертолет совершил посадку в степи за лесом из зарослей тальника, и только мы пробежали заросли тальника, видим, к нашему большому огорчению вертолет взлетает.
Вертолет улетел, нам нужно обратно перебираться на свой берег, а как, идти пешком по мосту через платину далеко. Одежда на берегу осталась без присмотра своруют, или подумают, что утонули, это какой скандал будет. Одному идти по мосту через платину далеко, да и страшно я ведь был еще маленький. Подумали мы и решили обратно домой, плыть через реку.
Я поплыву сам, а они будут меня подталкивать. Ну и поплыли, мне так страшно, что я со страху, поплыл, да так быстро, что они отстали и не могли меня даже догнать. Я не понял, как оказался на своем берегу, как переплыл реку, мы потом так долго и дружно смеялись над собой, после этого случая я научился плавать.
Незаметно в радости и потехах летело время, я подрастал, на следующий год пошел в школу, в первый класс, но это будет другая история...