Хочу рассказать вам совершенно замечательную историю, произошедшую - вернее, до сих пор происходящую! - с одним из моих хороших знакомых. Я настаиваю, что все в этом рассказе чистая правда. От первого до последнего слова. Жаль только, что вы не можете слышать, как эту историю рассказывает мой хороший знакомый - при чтении пропадает половина ее прелести, заключенная в дивной интонации рассказчика.
Итак, жили-были старик со старухой. Хотя, когда эта история началась, а было это лет сорок назад, они еще, собственно никакими стариками и не были, а были просто довольно молодыми еще супругами, к сожалению бездетными - что ж, и такое бывает. Подробность эта важна, так как многое объясняет.
Назовем их Иван Петрович и Марья Сергевна. Марья Сергевна нам, собственно, в дальнейшем не понадобится. Появляется она в рассказе только для того, чтобы привести в него - и в собственную квартиру - свою приятельницу, коллегу по работе, которая, вообще-то сама в гости и напросилась, с далеко идущими целями.
Имя приятельницы история нам не сохранила, как и имя ее второго ребенка, коих, как вы уже догадались, было двое - оба от разных отцов, потому как приятельница была одержима странной идеей рожать детей от красивых мужчин. Разных, причем. Что ей и удалось целых два раза. Почему она остановилась на этом, история, опять же, умалчивает.
Героем нашего рассказа как раз и является первый ребенок. Может быть, по возрасту он был и вторым, не знаю. Да это и не важно. Назовем его Адамом, отнюдь не намекая на то, что брата звали Каином. Приятельница привела своего Адамчика в гости не просто так - кстати, отцом его был грузин, а Иван Петрович, про которого вы, надеюсь, еще не забыли, тоже имел некую примесь кавказской крови, несмотря на средне-русское имя-отчество. И эта подробность тоже многое объясняет.
Поскольку красивый отец маленького Адамчика существовал где-то отдельно от своего не менее красивого сына, мама решила, что не дело совсем уж лишать мальчика мужского влияния, поэтому и привела его в гости к Ивану Петровичу, предполагая, что тот как раз и окажет мужское влияние на мальчика, тем более, что своих детей у Ивана Петровича нет, так пусть насладится хотя бы чужим! Взаимная выгода была очевидна.
Но поскольку визит состоялся довольно неожиданно для Марьи Сергевны, предупредить мужа она не успела, и Ивана Петровича попросту не оказалось дома в момент этого исторического события, так что мужское влияние на Адамчика так и не было оказано, в результате чего Адамчик разбил стекло в кухонной двери. Специально ли он это сделал, нечаянно ли, неизвестно. Но разбил.
Пришедший домой Иван Петрович удивился сему обстоятельству и в глубине души, подозреваю, порадовался, что знакомство с Адамчиком так и не состоялось, а поскольку был человеком хозяйственным, решил стекло вставить, но отвлекся. Все как-то было недосуг.
Прошли годы.
Нет, это слабо сказано!
Прошли десятилетия.
А именно - прошло тридцать пять лет, на протяжении которых в жизни Ивана Петровича ни разу не возник ни сам Адамчик, ни его безымянная мать. Что примечательно - и стекло в кухонную дверь так и не было вставлено.
И вот, проходя мимо помойки, Иван Петрович вдруг увидел выброшенную кухонную дверь с аккурат таким стеклом, которое ему было нужно! Он вынул это подходящее по всем параметрам стекло и вставил в свою уже несколько одичавшую без стекла дверь.
Буквально на следующий день раздался телефонный звонок и хорошо поставленный баритон пригласил Ивана Петровича на концерт в Сад Эрмитаж, дабы послушать марши. Да, Иван Петрович очень любил марши! И, хотя как-то неразборчиво себе представлял, что за баритон его пригласил, отправился на концерт. Там они с баритоном нашли друг друга с помощью взаимно звонящих мобильников - баритон пришел с племянницей и еще какой-то дамой - обе не имеют ни малейшего отношения к нашему рассказу.
И вот, когда все расселись в предвкушении маршей, баритон робко спросил:
- А вы меня не помните?
- Ээээ, - промямлил Иван Петрович, который, действительно, никак не мог его опознать.
- Ну да, это давно было, конечно... Но, может вспомните: я у вас стекло в двери разбил?
- Ну как же! - с чувством произнес Иван Петрович. - Прекрасно помню! Я это стекло только вчера вставил!
Так Адамчик снова возник в жизни Ивана Петровича - спустя тридцать пять лет. И покидать ее не собирается. Он регулярно звонит Ивану Петровичу и рыдает в трубку, потому что жизнь его кончена, все умерли, а вы мне, как отец, и возьмите меня к себе на работу, пожалуйста, потому что я хочу работать с вами-и! И-и-и...
- Кем же ты будешь работать? - обреченно спрашивает Иван Петрович, потому что специальность у него весьма специфическая, и обучаться ей на пятом десятке уже поздно.
Да, Адамчику уже идет пятый десяток.
Главная трагедия его жизни - он никак не может жениться. Но очень хочет. Настолько хочет, хотя и совершенно не на ком, что принимает виагру, которая на него почему-то совсем не действует, и даже утром у него не встает, а ведь утром же должен вставать?!
- Когда будет на кого, тогда и встанет, - терпеливо отвечает многострадальный Иван Петрович, как отец, потому что он, наконец, догадался, что Адамчик...
Не-ет, не сразу, далеко не сразу: сначала он принимал все за чистую монету и пытался даже познакомить Адамчика с собственной племянницей, про которую можно написать отдельный рассказ, но не будем, потому что она девушка хорошая, хотя ни разу ни грузинка, а Адамчик надеялся, что Иван Петрович, как отец, познакомит его с кавказской девушкой, но у Ивана Петровича, как назло, не было ни одной кавказской девушки на примете...
Я думаю, и вы уже догадались, что Адамчик сумасшедший?
Нет?
Так вот - он сумасшедший. Настоящий, со справкой и пенсией. Иван Петрович даже ходил навещать его в психушку. К Адамчику Ивана Петровича не пустили, и он с облегчением убежал из этого учреждения. Можно сказать, легко отделался, так как ему начало уже казаться, что сурово допрашивающие его врачи: "Вы кто такой? Кем приходитесь больному?" - готовы и его оставить за железными дверьми, запирающимися странными ключами.
Как и Иван Петрович, Адамчик тоже любит марши. И сам их пишет. Много написал. Иван Петрович, которому Адамчик проигрывал некоторые, обладает абсолютным слухом и поэтому опознал первоисточники, из которых Адамчик сочинял. Один из таких шедевров, сочиненный из оперы Бизе "Кармен", Адам послал в подарок английской королеве Елизавете II. Королева почему-то не ответила, что странно, так как обычно она отвечает. Адамчик отправился выяснить этот вопрос в английское посольство, после чего им заинтересовалось ФСБ, но скоро отпустило, поняв, с кем имеет дело.
Еще Адамчик является генеральным директором в тринадцати фирмах. Помните, в "Золотом теленке"? Была какая-то фирма по заготовке рогов и копыт и ее зицпредседатель Фунт? Так вот, это Адамчик. Тринадцать "Рогов и копыт" и Адамчик-Фунт. И не посадишь его, в случае чего - он же со справкой! Хотя прописанный там диагноз, как уверяет сам Адам, не верен.
Еще у Адамчика есть два пистолета, и он ими регулярно пользуется. Просто так и носит с собой все время. В карманах. Не бойтесь, они не настоящие! Они только по виду настоящие, но стрелять из них, слава тебе господи, никак нельзя, а можно только пулять в воздух. Звук практически настоящий. Адам уговаривал и Ивана Петровича купить себе два пистолета, но тот почему-то не захотел.
Однажды Адам пошел с девушкой в оперный, кажется, театр. Во всяком случае, оркестр с дирижером там был. С девушкой и пистолетами он проник в правительственную ложу, прикрываясь членским билетом Союза композиторов. Прослушав увертюру, он встал и выстрелил в воздух из обоих пистолетов. Не знаю, одновременно или по очереди. Зачем? Неужто не понятно - хотел произвести впечатление на девушку! Дирижер упал в обморок. После чего они сбежали. На улице девушка сказала:
- А можно мне выстрелить из ваших пистолетов?
Адам разрешил, девушка выстрелила и ушла в ночь. Больше он ее не видел. Другой раз Адам воспользовался пистолетами на похоронах актера Олега Янковского и даже попал по этому поводу в газету "Московский комсомолец" - Иван Петрович видел этот номер, Адамчик его тоже все время носит с собой и всем показывает. Когда гроб с телом любимого артиста опустили в могилу, Адам подошел и выстрелил два раза в воздух. Типа почетный салют. И ушел, весь такой таинственный.
Сейчас у Адамчика целых две девушки: одна толстенькая, другая худенькая, так что, может быть, и виагра, наконец, пригодится. Толстенькая девушка хочет замуж, а худенькая нет. Естественно, Адамчику нравится худенькая. Он звонит Ивану Петровичу и рыдает в трубку:
- На ком мне женится? На толстенькой или на худенькой?!
- Женись на толстенькой.
- Но мне нравится худенькая!
- Женись на худенькой.
- Но она не хочет замуж!
- Тогда на толстенькой...
- Но мне нравится худенькая-а... аааа...
Положение Ивана Петровича совершенно безнадежно - не может же он повесить трубку!
Как отец.
Еще раз настаиваю: все вышеизложенное - чистая правда.
Мало того, я сама видела Адамчика!
Высокий, красивый, гладкий, импозантный.
Вот пистолетов не видела, чего нет - того нет, врать не буду.