Аннотация: ...это был человек, который жил в присутствии Бога, и это присутствие было таким сильным, что и другими людьми ощущалось...
Сразу оговорюсь, что я не принадлежу к числу поклонниц творчества Людмилы Улицкой. Я прочла многое из написанного ею, одни вещи мне понравились, другие - нет. Я признаю и уважаю ее несомненный талант, высокое мастерство, интеллигентность (пишу это слово с опаской, ибо в последнее время оно стало почти ругательным), но что-то "не цепляло" душу. Так бывает - писатель хороший, но не твой.
Признаюсь также, что не принадлежу к "избранному народу", а проще говоря - не еврейка. Но и не антисемитка. Я согласна, что национализм - последнее прибежище подлецов.
Неважно, какой ты национальности и вероисповедания - был бы человек хороший.
Зачем я об этом говорю? Наверное, чтобы подчеркнуть, что как читатель романа Улицкой я беспристрастна. Надеюсь, что беспристрастна.
Эту книгу не стоит читать тому, кто озабочен только сиюминутным выживанием, кто не чувствует своей сопричастности к судьбам мира, и кто всерьез полагает, что наша жизнь ограничивается тем крошечным пространством, в котором мы с жужжанием мечемся - как летние мухи - между семьей и работой.
Эта книга легко написана, но тяжело читается - потому что требует размышлений.
Можно сказать и наоборот: книга легко читается, хотя тяжело написана, потому что я, как историк, прекрасно представляю, какое количество материала пришлось "переработать" автору.
Роман сложен, как мозаика, из множества осколков разных жизней - разговоров и писем, воспоминаний и впечатлений, записок и доносов, рапортов и газетных публикаций, причем голос автора звучит в общем хоре наравне с прочими персонажами.
Ведь и мы изо дня в день - Подобно Каю, собиравшему из льдинок слово "Вечность" - перебираем разноцветные камешки, надеясь завершить рисунок своей мозаики и не понимая, что последний камешек - в руках Бога.
Пока я читала, меня не оставляло ощущение, что я бреду в темноте по незнакомой местности, ориентируясь в пространстве то по лунному отблеску на бутылочном осколке, то по огоньку сигареты случайного спутника, то по колючему блеску дальней звезды. Пока я шла, взошло солнце, и, оглянувшись назад с вершины холма, я ясно увидела пройденный путь: вот - старое дерево, на которое я наткнулась, вот - камень, о который я ушибла ногу...
Картинка сложилась.
Мне стало понятно, что шуршало в траве, что звенело в воздухе...
Чей пепел стучал в мое сердце.
Это страшная книга, потому что она о смерти.
Это светлая книга, потому что она о жизни.
О любви и ненависти, войне и мире, благородстве и предательстве, рождении и убийстве. О вере и неверии, спасении и искуплении, существовании Бога и смысле жизни.
Об Израиле и России.
Об иудеях, христианах и мусульманах.
О нас.
О нас, отгораживающихся друг от друга перегородками обрядов и суеверий, и не понимающих, что перегородки наши до неба не доходят - Бог видит нас всех.
Везде и всегда.
Пока я пишу этот текст, рядом со мной на стуле сидит, болтая ногами, человек в сутане - маленького роста, с карими глазами.
Улыбается, как ясное солнышко.
Даниэль Штайн - еврей, католик, монах, священник. Пастырь и праведник.
Переводчик слов, переводчик душ.
Он пережил все ужасы войны, не один раз чудом спасался от смерти, спасал жизни других людей, устраивал их судьбы и жил, распространяя вокруг себя радость, заменяя многим - кому отца, кому - брата, кому - сына.
И так нелепо погиб в конце романа...
Автомобильная авария.
Это было, как удар под дых! Как я возмутилась, как негодовала на Улицкую!
Разве можно - ТАК завершить сюжет, ТАК завершить жизнь!
А потом...
А потом я поняла, что это - правда. Только так и бывает в жизни.
Только так - больно, нелепо, несправедливо и горько.
И это гениальный авторский ход, потому что благодаря этой несправедливой смерти - как будто смерть МОЖЕТ быть справедливой! - я никогда не забуду переводчика Дитера Штайна, маленького и великого, слабого и мудрого, нелепого и святого...
Он читает из-за плеча мою писанину и говорит:
- Ну что ты, деточка, пишешь! Хватит уже! Пойдем, у нас полно работы!