Agaycabbage : другие произведения.

Rewrite the Stars

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Шакарианский роман, который выходит за рамки (или, по крайней мере, до и после) того, что нам давали в играх. Некоторые каноны, некоторые дополнения - персонажи не всегда следуют заданному сценарию. Это мой взгляд на мой любимый роман. Наслаждайтесь!

    Внимание из-за слишком большого количества секса в работе я её дальше переводить не буду. Возможно переведу что-то из серии продолжения.

  https://archiveofourown.org/works/21341473/chapters/50830606
  
  
  Rewrite the Stars
  Agaycabbage
  Резюме:
  
   Шакарианский роман, который выходит за рамки (или, по крайней мере, до и после) того, что нам давали в играх. Некоторые каноны, некоторые дополнения - персонажи не всегда следуют заданному сценарию. Это мой взгляд на мой любимый роман. Наслаждайтесь!
   Эта история продолжена в других моих работах!
   ** ВНИМАНИЕ, КОНТЕНТ для ВЗРОСЛЫХ** Следите за тегами. Графический секс, графическое насилие, смерть персонажей.
  
   Название вдохновлено темой и песней The Greatest Showman.
  
   **У меня ничего нет!**
  
  Записи:
  
   Да, немного поздновато, не так ли? Этот проект был моим увлечением в течение многих лет и претерпел около миллиона правок. В конце концов я решил, что пришло время. Эта история, история Эль и Гарруса, продолжится в ME3, а затем и в "Андромеде". Надеюсь, вам понравится поездка.
  
   ** Обновлено примечание автора, июнь 2021 г. **
  
   Привет! Если вы читаете эту историю после МЕЛЕ, я очень рад, что вы здесь. Я начал публиковать это еще до того, как узнал, что MELE станет популярным, так что я снова влюбляюсь в игры и надеюсь, что этот фик послужит вам компаньоном / утешением от неизбежного горя, когда игры закончатся, и заменой ваших хэдканонов :)
  
   В обозримом будущем серия будет обновляться каждую неделю (обычно по четвергам, иногда по средам, если мне не терпится), так что готовьтесь к длительной поездке.
  
   Как бы мне ни нравилось получать ваши комментарии в 3 часа ночи после того, как вы читали их 12 часов подряд, пожалуйста, делайте перерывы, пейте воду, спите и прочую ерунду. Эта серия ОГРОМНАЯ и не предназначена для одновременного употребления. Я ценю ваше психическое и физическое здоровье - я люблю вас!
  
   Комментарии и похвалы наполняют душу автора!
  Глава 1: Пролог
  Текст главы
  
  Сегодня я просматриваю электронную почту в своем Omni-Tool в десятый раз, хотя и чувствую себя немного по-детски взволнованным. На хрен все. Я не видел своего самого старого и лучшего друга несколько месяцев, и теперь он скоро будет на "Цитадели". Крайне хорошо, что я уже закончил работу на сегодня, иначе мне, возможно, пришлось бы уйти, чтобы встретиться с Найлусом в Доке вовремя.
  - Ты ушел отсюда, Вакариан? - Орбин звонит со своего стола, расположенного прямо рядом с моим. Он согласился на небольшую передышку, но проводит это время, закинув ноги на стол и подпиливая когти. Распространенный по всей галактике стереотип о том, что все, что хочет делать турианец, - это работать, был бы развеян, если бы любой, кто так говорит, на самом деле провел время с турианцами из СБЦ.
  - Найлус будет здесь примерно через час.
  Орбин поворачивается на стуле и улыбается мне, пока я пристегиваю к груди спортивную сумку и готовлюсь к выходу. В Цитадели я всегда ношу на бедре пистолет, но когда я не на дежурстве, моя винтовка остается в сумке. Оружие такого размера, как правило, заставляет людей нервничать... особенно когда оно направлено на человека моего роста. Кроме того, это всего лишь Цитадель, и здесь никогда не происходит никаких действий.
  - Как в старые добрые времена. Единственное, чего вам не хватает, - это Сарена, - отмечает он.
  - Сарен выпил, Ринкола больше, чем смог бы выпить даже кроган, и гораздо больше турианских женщин, чем мы когда-либо найдем на этой станции. Мой друг смеется, и я похлопываю его по плечу на прощание, проходя мимо, чтобы покинуть офис. Несколько других коллег прощаются со мной, и я замечаю своего босса Челлика, который машет мне, завершая телефонный разговор. Этот парень немного придурок, но это в основном потому, что он один из тех стереотипных турианцев, которые следуют всем правилам.
  Я тот, кого никто не назвал бы хорошим турианцем. Вот почему я оказался здесь, живу на Цитадели и работаю на СБЦ, только потому, что мой отец закатил истерику после окончания моей военной службы. Я неплохо устроился здесь, быстро продвигаясь по служебной лестнице, чтобы возглавить следственный отдел. Но скучнее и быть не могло.
  Возвращаясь домой на каре, я понимаю, что, вместо того чтобы идти пешком, как я обычно делал, чтобы сэкономить время, я поймал такси, и что посещение Найлуса - это самое волнующее событие, которое я испытала с тех пор, как он был здесь в последний раз. Друзья, мне пора сменить обстановку.
  Я стараюсь как можно сильнее выбросить горечь из головы, потому что Найлус будет безжалостен, если подумает, что я ною. Было бы еще хуже, если бы он рассказал Сарену, что он, несомненно, сделал бы. Я бы предпочел просто хорошо провести время со своим лучшим другом, пока есть возможность.
  Я не знаю, что он собирается делать сегодня вечером, но, поскольку сегодня вечер, я точно напьюсь. И поскольку это я, я знаю, что у меня будет секс.
  Для меня этого достаточно. По крайней мере, на сегодняшний вечер.
  Моя квартира - приятное зрелище, она ненамного больше, чем скоростной трамвай, который доставил меня сюда, но более чем достаточна для холостяцкого жилья. Блядь, пока у меня есть кровать, которую я могу разделить с компанией, и холодильник для пива, я чувствую себя вполне сносно. Ну, это и душ, куда я сразу же направляюсь.
  Температура воды, которая в Цитадели считается "горячей", на Палавене показалась бы смехотворной; я размышляю о том, что, вероятно, в конечном итоге сгорю под душем, когда соберусь вернуться домой. Однако это возымело действие, и через полчаса я был чист и одет в гражданскую одежду, а не в доспехи, которые надеваю на работу.
  Чем ближе время его запланированного прибытия, тем больше мне хочется увидеть Найлуса, поэтому я решаю вернуться в доки, чтобы немного успокоиться. По дороге я вспомнил, зачем Найлус пришел на "Цитадель", и вспомнил электронное письмо, которое он отправил на прошлой неделе.
  * Я пишу рецензию на "Спектров" о человеческой женщине. Я был крайне шокирован, когда услышал, что они уже охотятся за Спектром. Тем не менее, я думаю, что если это и должен быть кто-то другой, то солдат из Акузы и Торфана - мой выбор. *
  Коммандер Элль Шепард.
  Я знаю о ней не больше, чем кто-либо другой. Она солдат N7 - огромная честь для людей, которая свидетельствует о впечатляющем уровне мастерства, как у людей, так и у нелюдей, - и она совершила несколько удивительных поступков, чтобы выжить в мясорубке, в которой погибла вся ее команда на Акузе. Ей также удалось пресечь крупную батарианскую пиратскую операцию на Торфане. В основном я просто завидую ей - кто-то еще присоединился к Спектрам, когда я позволил отцу отговорить меня от этого.
  Генерал Кастиус Вакариан служил в C-Sec, и он еще более турианец старой закалки, чем Челлик. В глазах моего отца это достаточно плохо, что мне почти тридцать, а я все еще не женат, но у меня также есть кое-что из того, что он называет "личными неудачами", а именно то, что я проявил себя как пансексуал, так что, если бы я присоединился к Спектрам...Я думаю, у него случился бы сердечный приступ.
  Я думаю, что отработаю здесь еще пару лет, может быть, еще одно-два повышения, а потом все равно займусь этим. Если люди могут присоединиться к Спектрам, а они практически младенцы в галактике, не говоря уже о том, что у них нет ни естественной брони, ни оружия, то я определенно могу.
  И ни за что на свете я не собираюсь жениться в ближайшее время.
  Я прибываю в доки за считанные минуты до прибытия и обнаруживаю, что там, как всегда, многолюдно. Мне следовало надеть доспехи, чтобы было легче выделяться в толпе. Найлус прибывает на шаттле с Палавена, поэтому я направляюсь в тот район и вижу, что четверо из них причаливают и высаживаются. Я высокий даже среди турианцев, так что я вполне уверен, что он сможет меня заметить.
  И действительно, я стою там всего минуту, когда слышу знакомый голос с фланга:
  - Щенок!
  Найлус приближается, его можно отличить по красному лицу и замысловатым белым клановым знакам, которые резко контрастируют с его черно-красной броней. Я узнал бы его в любой точке галактики; блядь, я знал этого парня еще до того, как эти знаки появились на его лице.
  Толпа, состоящая в основном из азари и саларианцев, прибывающих из Илиума, легко расступается перед двумя крупными турианцами, так что мне требуется всего пара шагов, чтобы добраться до него.
  - Как раз вовремя, - поддразниваю я, позволяя ему притянуть меня к себе. Я чувствую, как его руки скользят по моей талии, чтобы обнять меня, и я ощущаю покалывание, которое вызывает это прикосновение, пока держу его за спину.
  - Никогда не думал, что буду так счастлив увидеть кого-то настолько уродливого, - шутит он, и на мгновение наши лбы соприкасаются. Найлус отпускает меня только для того, чтобы вместо этого провести рукой по моему гребню и, крепко сжав, запрокинуть мою голову назад, чтобы осмотреть мое горло и меня самого. По ухмылке на его лице я вижу, что на самом деле он делает это только для того, чтобы воспользоваться своим правом старшего, доминирующего мужчины - подразнить меня.
  Я позволяю это, вместо того чтобы бросать ему вызов, в основном потому, что знаю, что он беспокоится обо мне.
  - Пропустишь тренировки на этой неделе или что-то в этом роде? - он наносит удар за ударом, добавляя оскорбление к ране так, как это может сделать только тот парень, который знает меня лучше всех.
  - Я? - Я смеюсь. - Сколько домашних блюд, приготовленных твоей мамой, ты съел? - Найлус смеется и притягивает мой лоб к своему. Я не сопротивляюсь открытому проявлению привязанности со стороны одного из немногих людей в галактике, с которым это чувство взаимно. Через мгновение мы расстаемся, и Найлус отодвигается, чтобы взять свою сумку у наших ног. - Когда прибудет твой новый друг-человек?
  - С минуты на минуту, в Четвертом ангаре.
  Я киваю и жестом приглашаю его пройти со мной туда - не то чтобы Найлусу нужны были указания по Цитадели.
  - Значит, тебе придется провести с ней ночь?
  Найлус усмехается.
  - Давай сначала посмотрим, как она выглядит вживую. Но меня попросили вести себя прилично перед нашей миссией, так что да, мы позволим ей сопровождать нас. Все будет не так уж плохо.
  Я знаю, что он прав; нам всегда удается хорошо провести время, и большинство людей, которых я встречал в Цитадели, были настроены по меньшей мере весело. Конечно, большинство из них также, по крайней мере, немного ксенофобны и требуют уважения, которого не заслужили. С другой стороны, эта коммандер Шепард, возможно, действительно заслужила свое место.
  - Кстати, она еще не знает о "Спектре", так что не упоминай об этом.
  Я обещаю, хотя мне кажется странным, что кто-то решил сохранить эту информацию в секрете. Возможно, они просто хотят, чтобы она выступала, не устраивая шоу. Я отмахиваюсь от этой мысли и меняю тему.
  - Как семья? - По дороге и пока мы ждем, мы болтаем о пустяках, уделяя несколько минут тому, чтобы наверстать упущенное, в основном о его возвращении в Палавен перед приездом сюда. Мы общаемся как минимум еженедельно, так что наверстывать упущенное особо не приходится, и мне это нравится.
  - Моя сестра все еще влюблена в тебя, - замечает Найлус, бросая на меня косой взгляд, который я не воспринимаю всерьез, поскольку он знает, что я никогда не смогу заинтересоваться кем-то, кто не только вдвое моложе меня, но и является членом моей семьи. - И у Мета все хорошо, но наш папа очень хочет жениться.
  Я качаю головой, потому что его брату Метрану всего семнадцать - самый подходящий возраст для вступления в брак, если вы спросите кого-нибудь из наших родителей.
  - Мой папа также спрашивал, собираетесь ли вы жениться.
  - Конечно, он это сделал, - усмехаюсь я, мои мандибулы щелкают от легкого волнения. - Ты выбрал самый простой выход, говорю тебе. - Это вызывает у него смех, но он этого не отрицает.
  Среди турианцев не так много открытых геев или лесбиянок, но мы, как биологический вид, относимся к этому спокойно. Вероятно, это как-то связано со свободными взглядами на секс и сексуальность в целом. Большинство из нас спят с однополыми партнерами, даже если у нас нет с ними романтических отношений. Саларианцы могут быть откровенно жестокими по отношению к себе подобным, а люди давно страдают гомофобией, но то, что Найлус гей, не помешало ему сделать успешную военную карьеру и прожить счастливую жизнь.
  Это также избавляет его от навязчивой идеи нашей культуры вступать в брак и расширять свои семьи. Конечно, не все турианцы принимают это - мой отец не одинок - но это возвращает нас к стереотипам и неправильному пониманию того, что нельзя жениться или заводить детей.
  - Эй, это корабль людей, - говорит Найлус, отвлекая меня от моих мыслей, когда он толкает меня локтем в плечо и кивает головой.
  Я прослеживаю за его взглядом и обнаруживаю, что один из кораблей направляется по полосам движения к докам.
  - Блядь.
  - Сексуально, не правда ли? Это гибрид турианца и человека; они только недавно закончили его разработку - первый в своем роде. Безусловно, это лучшее, что есть во всей этой миссии.
  *****
  Цитадель - прекрасная станция. Массивная. Трудно поверить, что я никогда не была здесь раньше, но благодаря Альянсу я была очень занята в других частях галактики. Мой первый визит в центр галактической цивилизации и правительства... и у меня был отпуск всего на восемнадцать часов. К тому же, мне приходится все время любезничать с каким-нибудь турианцем, который присоединяется к команде для выполнения задания.
  - Тебе никто не говорил, что твое лицо прилипнет, если ты будешь держать его в таком состоянии достаточно долго?
  Я смеюсь и оглядываюсь через плечо на капитана Андерсона.
  - Извините, - говорю я, имея в виду свой хмурый вид, хотя знаю, что на самом деле он не расстроен из-за этого. Я знаю капитана Андерсона с тех пор, как поступила на службу, более десяти лет, и он был наставником не только в моей карьере. Я уже давно не нуждаюсь в извинениях перед ним. - Я знаю, что быть здесь важно, раз вы так говорите; для меня этого достаточно.
  - хорошо. - Я не упускаю из виду ухмылку, с которой он кивает. - Мы сейчас состыковываемся. Я представлю вас Крайку, а затем у меня встреча с послом Удиной.
  Я не могу удержаться от смеха, глядя на выражение, появившееся на его обветренном лице.
  - Лучше следите за тем, чтобы ваше лицо тоже не застряло, сэр. - Он подмигивает мне, и я отворачиваюсь к окну, наблюдая, как пилот корабля плавно пришвартовывается, без малейших рывков или турбулентности. - Я с нетерпением жду возможности познакомиться с пилотом поближе. Он талантлив.
  - Джокер - лучший, и он это знает, - отвечает Андерсон. - У вас будет несколько недель, чтобы познакомиться со всей командой по пути на Иден Прайм.
  Большая часть меня хочет попытаться расспросить о том, что мы делаем там, в первой человеческой колонии на Траверсе, но я знаю, что он просто снова заткнет меня. Вместо того, чтобы нарушить субординацию, я прикусываю язык...в этот раз.
  - Капитан Андерсон. - Я поворачиваюсь к источнику шума и вижу Кайдена Аленко, лейтенанта-человека и биотика с унылым, но безупречным послужным списком Альянса. Он красив... по-настоящему красив. У нас было не так много времени для разговора, но я не могу удержаться, чтобы не окинуть его беглым взглядом. - Коммандер Шепард, мэм. - Я киваю в знак согласия. - Сэр, я провожу вас к послу?
  - Да, Аленко. - Андерсон оставляет меня, чтобы поговорить об их планах, и Аленко послушно следует за ним.
  Я перевожу дух и решаю достать свою сумку из шкафчика, чтобы убить последние пару минут перед высадкой. Лейтенант Дженкинс стоит у своего шкафчика рядом с моим и оживляется, когда видит, что я приближаюсь. Он очень молод и, в некотором роде, очарователен, но, на мой взгляд, слишком увлечен. Этот парень никогда не видел сражений, и я надеюсь, что он никогда этого не сделает.
  Ему не нужно, чтобы его мировоззрение менялось так, как мое.
  - Коммандер, - с энтузиазмом приветствует он меня. - С нетерпением ждешь ночи с турианцем?
  Я с трудом сдерживаю смех от его слов; наверное, мне стоит подождать и познакомиться с командой поближе, прежде чем отпускать сексуальные шуточки.
  - Я не знаю, чего еще можно ожидать. Незнакомцы, собравшиеся вместе с приказом быть вежливыми, не обещают многого. - Мой замок открывается, когда я набираю комбинацию.
  - Может, и нет, но он Спектр, так что парень, вероятно, по крайней мере, немного крутой, - напоминает мне Дженкинс. - Даже если он турианец. У них репутация немного... чопорных людей. - Я просто издаю задумчивый звук для поддержания разговора, на самом деле особо не задумываясь.
  Тот факт, что Найлус Кирик - Спектр, может говорить нам о том, что он отличный солдат с некоторым чувством юмора и справедливости, но то, что он турианец, говорит мне не больше, чем то, что он мог бы узнать по цвету моих волос.
  Тон Дженкинса становится гораздо более кислым, когда он добавляет:
  - Я застряну здесь на инвентаризации.
  - Это лучше, чем ходить в туалет, Дженкинс. - Я хлопаю его по плечу, прежде чем перекинуть сумку через плечо и прижать ее к груди. В нем есть все, что мне понадобится для ночлега в отеле на Цитадели, хотя я всегда могу просто вернуться на корабль.
  Никогда не стоит упускать повод сойти с борта.
  Я лениво размышляю, попросят ли меня снять пистолет с бедра на этой станции, но думаю, что Андерсон предупредит меня, прежде чем я зайду слишком далеко. Не имея ничего другого, чтобы убить время, я направляюсь к воздушному шлюзу, как только чувствую и слышу, как выключается двигатель корабля. Капитан Андерсон уже ждет, вытянувшись в струнку, в парадной синей форме.
  - Готовы?
  - Всегда.
  Нас выпускают с корабля, диспетчер объявляет, что штурман Прессли теперь командует палубой, и мы выходим, чтобы подойти к переполненному доку. Я точно не знаю, кого мы ищем, и здесь есть инопланетяне всех мастей, поэтому я в основном просто следую за Андерсоном и предполагаю, что он сможет определить нашу цель. Андерсон протискивается сквозь толпу, и, наконец, я вижу, куда он направляется, и ведет меня к двум турианцам, которые уже наблюдают за нами с края толпы.
  Оба намного выше среднего человека, широкоплечие и узкие в талии, с пластинами естественной брони, закрывающими все видимое, как у всех турианцев. У одного из них темные пластины красного цвета, а на лице нарисован красивый белый узор. В военной школе я узнал, что знаки отличия турианского клана чрезвычайно важны для турианца. У него черно-красная броня, за спиной две штурмовые винтовки, а на боку пистолет.
  Я, конечно, замечаю его и подозреваю, что это тот самый Спектр, который присоединится к нашей команде. Но мое внимание мгновенно и прочно приковано к другому.
  Он даже выше, чем Спектр, вероятно, выше среднего для турианца, с более широкими плечами, чем кажется на первый взгляд, в то время как его гражданская одежда подчеркивает мускулистое телосложение под этими пластинами. У этого турианца броня светло-коричневого и серого цветов, а его отметины просты по дизайну, но выделяются своим кобальтово-синим цветом. Этот цвет идеально сочетается с невероятной, пронзительной синевой его глаз...которые уже смотрят на меня.
  Блядь. Он вроде как... ну, на самом деле, он великолепен. Хотелось бы мне знать, можно ли заставить турианца закатить глаза и как я могу этого добиться. Ух ты, Шепард, что это, блядь, было?
  - Коммандер Крайк, - говорит капитан Андерсон, вырывая меня из этой неуместной задумчивости, когда он приближается к турианцу в черно-красной броне. Они придерживаются универсального стиля приветствия, пожимая друг другу предплечья, а не руки, как это сделали бы два человека.
  - Капитан Андерсон, рад снова вас видеть, - отвечает Крайк. Он слегка поворачивается ко мне и быстро сканирует меня взглядом светло-зеленых глаз. - Вы, должно быть, коммандер Шепард. Я много о вас слышал.
  - Взаимно. - Я хватаю его за предплечье, чувствуя, как пластины немного сдвигаются под моей рукой, когда его когти обхватывают мое гораздо меньшее предплечье.
  Крайк поворачивается к другому турианцу и хлопает его по плечу.
  - Это офицер Службы безопасности Гаррус Вакариан, мой хороший друг. Он знает Цитадель гораздо лучше, чем я, поэтому он позволит нам присоединиться к нему сегодня вечером.
  - Я ценю это, - говорю я ему, в основном, чтобы посмотреть в глаза сексуальному незнакомцу. - Я впервые в Цитадели.
  - Что ж, тогда мы должны убедиться, что ты получишь все впечатления.
  О, Боже милостивый.
  У Гарруса Вакариана глубокий и звучный голос, напоминающий мне по звучанию растопленный шоколад. Интересно, не собирается ли он оставить карьеру полицейского, чтобы использовать этот голос в порно; он бы заработал целое состояние.
  - Поскольку теперь ты в надежных руках, я оставлю тебя наедине с этим, Шепард, - говорит Андерсон, снова спасая меня от самого себя и мыслей, которые совсем на меня не похожи. - У меня назначена встреча в посольстве людей, поэтому я прошу всех вас извинить меня. Постарайтесь не доставлять им слишком много хлопот, коммандер.
  Я ухмыляюсь ему.
  - Я никогда не даю обещаний, которые не могу сдержать, капитан. Постарайтесь не ударить Удину.
  - У меня такое же правило в отношении обещаний, - смеется он.
  Я вижу, что наша турианская аудитория, похоже, удивлена непринужденным общением между солдатом и его командиром. Я понимаю это, так как никогда не разговаривал бы подобным образом с другим капитаном Альянса. Возможно, Крайк узнает нас достаточно хорошо на "Нормандии", чтобы понять. Но если нет, то это не имеет особого значения - особенно сейчас, когда Андерсон снова пожимает им обоим руки перед уходом.
  Когда он уходит, я снова поворачиваюсь к двум мужчинам и замечаю, что они обмениваются взглядами, которые я не могу разгадать, хотя, думаю, это скорее потому, что это общение между хорошими друзьями, а не потому, что мы разные биологические виды. Это заставляет меня чувствовать себя странно неловко, и я расправляю плечи, чтобы справиться с этим. Я уверена, что Крайк ухмыляется, когда поворачивается ко мне.
  - Теперь, когда няня ушла, мы можем быть просто Найлусом и Гаррусом.
  - И Шепард работает на меня. - Я очень рад отказаться от своего титула в свободное от работы время, но практически никто не называет меня по имени. Для этого нужно, чтобы кто-то был особенным.
  - Вы оба только что поступили, - начинает Гаррус. - Проголодалась? Я видел, что неподалеку есть местечко, где едят люди... Хотя не могу обещать, что еда там вкусная.
  Я пожимаю плечами и заверяю его:
  - Если ее действительно приготовят, а не просто разогреют на корабле, это будет здорово. - Они оба смеются, и я не упускаю из виду, насколько приятен этот двухтональный звук, особенно в голосе Гарруса.
  - Я не хочу есть в доспехах, и я уверен, что Шепард не возражала бы оставить свою сумку, - отмечает Найлус. - Не возражаешь, если мы сначала заедем к тебе?
  - О, ты предполагаешь, что останешься у меня? - Гаррус отвечает, даже когда мы начинаем идти, и явно поддразнивает своего друга.
  - Вообще-то, я предполагаю, что найду себе нового друга, с которым смогу провести ночь. - Я присоединяюсь к их смеху и ценю то, как шутки снимают оставшееся напряжение. Даже когда я иду по чужой станции между двумя людьми, которые буквально возвышаются надо мной стеной из пластин и мускулов, и даже будучи третьим лишним, я чувствую себя на удивление непринужденно. Гораздо более непринужденно, чем обычно.
  Гаррус ведет нас к станции скоростного транспорта, и нам не приходится долго ждать скайкар, в который они оба вежливо пропускают меня первой.
  - "Нормандия" - прекрасный корабль, Шепард, - говорит Найлус, когда машина трогается с места.
  Я киваю и соглашаюсь:
  - Это определенно самый сексуальный корабль, на котором я когда-либо служила. Я знаю, что дизайн был создан в сотрудничестве турианцев и людей, но я слишком новичок на борту, чтобы знать, какие детали турианские. - Найлус задает пару вопросов о конструкции и характеристиках корабля, на которые я отвечаю, как могу, но я все время чувствую на себе взгляд Гарруса. Не могу представить, что его так восхищает. Мне немного не по себе от того, что за мной наблюдают, но поскольку он не ухмыляется и не ведет себя неподобающе, я просто хочу, чтобы настала моя очередь поглазеть на него.
  Мы выходим из машины, и Гаррус ведет нас на короткую прогулку по оживленному гражданскому сектору, прежде чем мы заходим в лифт внутри жилого дома.
  - Я и забыл, что ты переехал с тех пор, как я был здесь в последний раз. Как Закера Уорд относится к тебе, щенок?
  Гаррус усмехается.
  - Если мы с тобой ляжем лицом к лицу, то окажемся длиннее, чем вся моя квартира. Здесь нет ничего большего. Я бы предпочел оказаться на корабле.
  - Если у вас есть отдельный душ, это автоматически выигрывает по сравнению с проживанием на корабле, - утверждаю я. - Если только вы не предпочитаете принимать душ вместе. - Я не уверена, почему я решила добавить эту последнюю часть, и принимаю ли я вообще осознанное решение сделать это до того, как слова вырвутся наружу, но в ответ брови Гарруса сдвигаются, что выглядит как удивление.
  Взгляд его голубых глаз быстро меняется с удивления на флирт.
  - Зависит от того, с кем я принимаю душ, - спокойно отвечает он, его голос понижается на еще более низкую октаву, и меня обдает теплом. Мои щеки мгновенно начинают гореть, и я понимаю, что краснею под его пристальным взглядом.
  Проклятые человеческие реакции.
  Найлус тихо хихикает, и я поднимаю на него взгляд, чтобы заметить, что он с любопытством наблюдает за своим другом. Гаррус тоже замечает это и прочищает горло, переминаясь с ноги на ногу, прежде чем двери лифта откроются.
  - Это еще одна проблема жизни в Цитадели. Лифты движутся медленнее, чем спящий Элкор.
  Я весело смеюсь вместе с ними, когда Гаррус ведет нас в свою квартиру и использует свой универсальный инструмент вместо ключа или пароля, чтобы открыть замок. Что бы он ни делал, это срабатывает, и дверь сразу открывается, открывая нам доступ. Я ожидала чего-то удручающе незначительного после его предупреждений, и могу сказать, что Гаррус чувствует себя немного неловко из-за того, что мы здесь, хотя что-то подсказывает мне, что застенчивость не распространяется на кратковременную сексуальную компанию. Но место совсем не плохое.
  - На самом деле все не так плохо, как ты говоришь, - уверяет его Найлус, небрежно бросая сумку на пол, как будто он уже хозяин этого места. Учитывая, что Гаррус не жалуется и, кажется, даже не замечает этого, я могу предположить, что это в порядке вещей. Они милые.
  - На данный момент все, что больше каюты экипажа на корабле, похоже на особняк, - честно говорю я ему, быстро оглядывая помещение, чтобы он понял, что я не просто так это говорю. Гаррус просто пожимает плечами и потирает затылок одной рукой, что делает его по-настоящему очаровательным.
  - Вы двое сможете развлечься, если я приму душ, верно? - Спрашивает Найлус, и взгляд его мягких зеленых глаз кажется мне почти озорным. Возможно, выражения лица турианцев не так сложно прочесть, как о них говорят. В любом случае, я смело смотрю на него, прищурившись, потому что знаю, что он дразнит нас за флирт.
  Гаррус отшучивается.
  - Теперь ты собираешься залезть в мой душ? Спектры действительно злоупотребляют своей властью, да? - Найлус добродушно усмехается, прежде чем начать открывать двери наугад, чтобы найти ванную, вместо того чтобы просто спросить разрешения у домовладельца. Я смеюсь, когда он обнаруживает сначала спальню, а затем и шкаф.
  Когда он уходит, комната внезапно кажется намного меньше, когда в ней остаемся только мы с Гаррусом. Его улыбка непринужденна, и это меня расслабляет.
  - Хочешь чего-нибудь выпить, Шепард? У меня есть только пиво...дешевое пиво.
  - Спасибо, я предпочитаю дешевое пиво. Он улыбается и направляется на кухню, открывает холодильник, чтобы достать наши напитки, а мне предлагает сесть на диван. Холодное пиво и удобный диван в компании нового человека, возможно, нового друга...который совсем не плох для того, чтобы радовать глаз.
  Возможно, это будет не самый худший отпуск в моей жизни.
   *****
  Когда Найлус рядом, мне всегда кажется, что он никогда и не уходил. Мы возвращаемся к тому ритму, который был у нас всегда. Есть причина, по которой он мой самый близкий друг.
  Я знал, что так и будет, что Най будет чувствовать себя как дома в моей квартире, будет есть еду с моей тарелки без спроса и заставлять меня смеяться без остановки. Чего я не ожидал, так это того, насколько интригующим окажется человек, с которым, как я предполагал ранее, нам придется столкнуться.
  Элль Шепард очаровывает меня. Нельзя отрицать, что эта женщина красива, даже если она первый человек, к которому я применяю это слово. Ее темно-рыжие волосы привлекли мое внимание с расстояния в несколько ярдов, и у нее невероятно зеленые глаза, которые продолжают заводить меня в нехорошие места и наводить на грязные мысли. Я даже не уверен, что когда-либо раньше обращал внимание на форму тела человеческой женщины, но, блядь, мне это нравится в Шепард.
  Тот факт, что я с первого взгляда могу сказать, что она крайне сильна, только укрепляет мое мнение. Я все время ловлю себя на том, что смотрю на ее губы, пока она говорит, и уверен, что она сломает мне мандибулы, когда поймет это. Осознание того, что она могла бы, тоже возбуждает.
  Так что, да, она мне нравится. Много.
  Впрочем, я мог бы легко проигнорировать это. Просто отмахнуться от этого как от случайности, поскольку я никогда раньше не испытывал ничего, даже близкого к теплу, к человеку. Но дело не только в том, что она меня привлекает.
  Это все, что связано с Шепард, что меня так интересует, даже отвлекает. У нее острый ум и отличное чувство юмора, ее совсем не пугают шутки, которые мы с Найлусом бросаем в ее адрес. Она явно умна и, кажется, гораздо менее осторожна по отношению к нам только из-за вида, чем большинство людей, что, на мой взгляд, придает ей много очков.
  Я могу сказать, что она прошла через какое-то дерьмо, и я знаю достаточно о ее послужном списке, чтобы представить, что в ее шкафу есть несколько неприятных скелетов, но Шепард кажется уверенной в себе, но не дерзкой. Она стремится заслужить уважение. Я завидую, что Найлусу удастся увидеть ее в действии, потому что что-то подсказывает мне, что это действительно достойное зрелище.
  Все усугубляется тем, что у меня возникает ощущение, что я тоже могу понравиться ей. Я замечаю, что она смотрит на меня слишком долго, или слышу, как учащается ее сердцебиение, когда я отпускаю двусмысленную шутку. Однако в случае с людьми трудно сказать наверняка. На их лицах так много мышц и вся эта кожа вместо пластин. Турианцы полагаются на наши подтоны, которые люди не слышат, чтобы передать то, чего не могут передать слова. Люди делают это с помощью выражения своего лица, и я быстро осознаю, что знаю о нем недостаточно.
  Я намеренно привык контролировать такие ситуации. Мне не нравится, что Шепард и так ставит меня в невыгодное положение.
  Шепард нервировала и возбуждала меня одновременно, поэтому я не могу удержаться и продолжаю флирт, который начался в лифте. Я знаю, что это никуда не приведет, и когда я думаю об этом, то, честно говоря, не могу представить, что нравлюсь ей, но все равно это весело.
  Ужин оказался хорошей идеей, если судить по тому, как просветлело лицо Шепард, когда она заглянула в меню. Она заказывает отвратительно пахнущее блюдо под названием "чизбургер", в котором я совершенно не разбираюсь, а затем смеется, заметив, что я скорчил гримасу, глядя на него.
  - Это, - говорит она мне, поднимая странный на вид кусок сырой еды, - яркий пример человеческой кухни и гениальности.
  - То, что эта штука является примером твоей гениальности, многое объясняет о людях, Шепард, - поддразниваю я ее. Она смеется и бросает мне через стол одну из тонких, грязно-белых палочек со своей тарелки. Она попадает мне в подбородок и приземляется на тарелку. - Что это?
  - Картофель фри. Попробуйте, вы же знаете, что хотите его попробовать.
  Я вопросительно поднимаю брови, гадая, что же именно она предлагает. Ее щеки приобретают необыкновенный розовый оттенок, когда Найлус хихикает с набитым ртом. Я пинаю его под столом и в итоге попадаю по ноге Шепард, когда она начала делать то же самое.
  Мы втроем заливаемся смехом, как дети за школьным обеденным столом. Как старые друзья.
  Найлус ловит мой взгляд и, привлекая мое внимание, раскрывает свои мандибулы, приподнимая надбровные дуги, чтобы задать безмолвный вопрос. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что происходит, что меня привлекает этот человек. Проблема в том, что он выглядит таким же смущенным из-за того, что, блядь, похоже, привлекает Шепард ко мне.
  - Итак. Картошка фри, да? - Я бы предпочел сосредоточиться на еде, чем слишком много думать о том, что это такое, а что нет.
  - Там, откуда я родом, это деликатес, - сообщает она мне с улыбкой, которая заставляет меня думать, что она рассказывает шутку, в которую больше никто не посвящен. - У тебя ведь нет аллергии, верно?
  Я смотрю на нее с невозмутимым видом.
  - Вы действительно думаете, что СБЦ или турианская иерархия, если уж на то пошло, отправили бы нас в далекую галактику, если бы немного человеческой крови, слюны или еды могли нас уничтожить?
  - Это справедливо, мы тоже проходим испытания, - признается она, и ее смех звучит сладко и мелодично. - Тогда чего ты так боишься? Ешь эту гребаную картошку фри, Вакариан.
  Найлус некоторое время смотрит на Шепард, прежде чем повернуться ко мне, и его мандибулы расплываются в широкой ухмылке. Она определенно ему нравится.
  - Да, Вакариан, чего ты так боишься?
  Я прищуриваюсь на него за то, что он бросает мне вызов, а потом с подозрением смотрю на блюдо. Мне не нравится, что оно, по идее, должно быть натуральным, но размякло и беспомощно переворачивается. Принюхавшись, я обнаруживаю, что по запаху оно напоминает некоторые жареные блюда, с которыми я знаком. В основном потому, что я не хочу, чтобы Шепард подумала, что я напуган, я кладу его в рот.
  Картофель фри получается хрустящим снаружи, чего я не ожидал, а затем переходит в мягкую, острую и слегка ароматную сердцевину. На вкус он напоминает соль, масло и что-то еще, чего я никогда раньше не пробовал и для чего не знаю названия.
  - На самом деле, это совсем неплохо, - признаюсь я, покончив с этим.
  Шепард, кажется, очень довольна этим, и мне приходится сдерживаться, чтобы не попросить еще, просто чтобы показать, что она счастлива со мной. У меня будут большие неприятности с этой женщиной.
  - Как давно вы, ребята, знаете друг друга? - Спрашивает Шепард, пока мы продолжаем есть и болтать.
  Найлус с любовью смотрит на меня, прежде чем ответить.
  - В свое время наши отцы работали вместе в СБЦ более двадцати лет, так что наши семьи всегда были близки. Мы знаем друг друга всю жизнь.
  Я рад, что Шепард не слышит моих нежных интонаций, но я не возражаю, что Найлус может. Он протягивает руку и быстро, игриво дергает меня за гребень, отчего я смеюсь.
  - Очаровательно, - дразнит нас Шепард, расправляясь с едой. Я замечаю, что она съела столько же, сколько любой из взрослых турианцев за столом, и так же быстро. Учитывая ее мышечный тонус и то, что я узнал за время работы в СБЦ о том, как быстро меняются человеческие тела, это впечатляет.
  Конечно, я, возможно, мало что знаю о людях, но о женщинах я знаю достаточно, чтобы воздержаться от комментариев.
  - Теперь, когда с ужином покончено, - объявляет Найлус, с энтузиазмом хлопая ладонью по столу. - Танцы, выпивка, знакомство с незнакомцами...мы ведь направляемся в клуб, верно?
  - Я в игре, - соглашаюсь я, допивая остатки пива, которое выпил за ужином.
  Шепард, кажется, не сразу уверена, но я ловлю ее взгляд на себе, прежде чем она кивает.
  - Да, почему бы, блядь, и нет? Для чего еще нужен отпуск на берег?
  - Я могу кое-что придумать, - отвечаю я, поднимаясь со стула вместе с ними.
  - Знаешь, мне нетрудно в это поверить. - Шепард быстро закрывает один глаз, глядя на меня, и, как я понял, подмигивает. В человеческой культуре это слово имеет множество значений, но обычно используется для выражения шутки или секрета между двумя людьми. Что-то в том, что Шепард делится со мной секретом таким интимным, человеческим жестом, заставляет мое сердце биться чаще.
  - Вы двое уверены, что не хотите просто снять номер? - поддразнивает Найлус, игриво подталкивая меня к выходу из ресторана.
  Я смеюсь, и, к счастью для Найлуса, Шепард тоже смеется. Он берет меня под мышку, чтобы смягчить удар - что было проще для него десять лет назад, когда я был еще ниже его ростом, - и мы направляемся в сторону ночной сцены Цитадели. Очередь у входа в Сверхновую длинная, и они оба колеблются, предполагая, что мы подождем, пока их впустят.
  - Давайте. - Я кивком головы приглашаю их следовать за мной и проталкиваюсь сквозь толпу к вышибалам у входа. Оглянувшись, я понимаю, что Шепард не создана для того, чтобы заставлять людей двигаться инстинктивно, и она слишком профессиональна, чтобы расталкивать гражданских.
  Понимая, что это может стоить мне руки, я протягиваю руку назад и обхватываю ее ладонь своей. Я немного шокирован тем, какая у нее нежная кожа и какой маленькой кажется ее ладонь, когда она сжимает мою в ответ. Я понимаю, что даже с большим количеством пальцев, чем я привыкла, это не кажется чем-то необычным, а, наоборот, кажется почти знакомым. Я знаю, что это невозможно, но пока я смиряюсь с этим и тащу ее за собой, быстро добираясь до дверей.
  - Как дела, Крессиус?
  Знакомый турианец оборачивается и улыбается мне.
  - Вакариан! Тебе наконец-то дали выходной?
  - Наконец-то ты прав. Он смеется и хлопает меня по плечу, мельком взглянув на человека, держащего меня за руку. Я замечаю удивление в его голосе и на его лице, но не обращаю на это внимания. - В город приехали друзья, всего на одну ночь. Ты можешь мне помочь?
  - Для тебя все, что угодно, друг мой. - Раздается хор ругательств, угроз и свиста, когда Крессиус открывает бархатную дверь, чтобы пропустить нас троих без дальнейшего ожидания. - Наслаждайтесь.
  Я похлопываю его по плечу свободной рукой в знак благодарности и веду двоих других внутрь, несколько неохотно отпуская руку Шепард.
  Прежде чем я успеваю оглядеть весь зал, перед нами останавливается Азари в впечатляюще открытом платье и с подносом напитков в руках.
  - Тебе нужен столик, красавчик? - спрашивает она меня.
  - Да, пожалуйста. - Я одариваю ее улыбкой, которая, я уверен, поможет мне получить все, что я захочу; так всегда бывает. - И пару рюмок, когда у тебя будет свободная секунда для меня. - Она улыбается, ее взгляд ненадолго опускается, чтобы оценить меня, а затем жестом приглашает нас следовать за ней.
  - Он всегда такой? - Шепард спрашивает Найлуса у меня за спиной.
  Мой лучший друг смеется.
  - Безусловно. С тех пор, как он достиг половой зрелости.
  Я показываю ему через плечо вульгарный жест рукой, и они оба смеются. Интересно, Шепард спросила просто, чтобы подразнить меня, или потому, что, возможно, немного ревнует, но, похоже, я недостаточно хорошо ее знаю, чтобы задавать вопросы... пока.
  Официантка подводит нас к столику с высокой столешницей, где мы можем поговорить в достаточном уединении, чтобы не кричать и при этом оставаться на виду у танцпола. Найлус намеренно и явно обходит меня, так что в итоге я оказываюсь рядом с Шепард. Я мог бы отругать его за это, но отвлекаюсь, когда официантка возвращается с дюжиной рюмок, в которых переливаются зеленые и синие ликеры.
  - Блядь, - выдыхает Шепард, удивленно моргая при виде стола, заставленного напитками.
  Я наклоняюсь к ней и беру две рюмки, протягивая одну из них ей.
  - Чего ты боишься, Шепард?
  Я говорю достаточно тихо, чтобы она посмотрела на меня, и я вижу, как в блестящих зеленых глазах мелькает удивление, прежде чем они сужаются, и она принимает вызов, делая выпивку. Мы втроем чокаемся бокалами в универсальном жесте товарищества, прежде чем опрокинуть выпивку обратно.
  Найлусу не требуется много времени, чтобы покинуть нас ради танцев и прогулок, но я не возражаю, и, думаю, Шепард тоже, поскольку мы начинаем непринужденно беседовать. Я узнаю, что она биотичка, что объясняет ее аппетит, но она предпочитает оружие. Мы обсуждаем винтовки и боеприпасы, корабли, на которых мы служили, и музыкальные предпочтения. У нее отвратительный вкус, но она веселая и обаятельная, а улыбка у нее потрясающая, так что я не обращаю на это внимания.
  Пара мужчин-людей и азари останавливаются, чтобы пригласить Шепард на танец, и несколько азари подходят спросить, не куплю ли я им выпить. Я не обращаю на них особого внимания. Мы обе отказываем всем и предпочитаем остаться за столом вдвоем, хотя я не совсем понимаю, почему Шепард делает такой выбор. Когда Азари делает предложение нам обеим, мы от удивления разражаемся смехом, когда она уходит.
  - Вау. Не уверена, что незнакомый человек когда-либо раньше приглашал меня на секс втроем, - отмечает Шепард, допивая очередную порцию. Осталось совсем немного.
  - Значит ли это, что незнакомцы предлагали тебе секс втроем с представителями одного вида? Мне нужно чаще встречаться с тобой. - Она запрокидывает голову, чтобы посмеяться над моей шуткой, и что-то в том, что я вижу, как смеется настоящий герой войны, заставляет меня чувствовать себя теплее, чем на любом снимке.
  - Я думаю, что все присутствующие здесь азари пришли сюда, чтобы попытаться привлечь твое внимание, - размышляет она, когда приходит в себя, не глядя на меня и вместо этого проводя пальцем по кольцу конденсата на столе. Я думаю, что это должно было выглядеть непринужденно, но не получилось. - Я бы спросила, не интересуетесь ли вы азари, но я думаю, что они есть у каждого вида.
  - С этим трудно поспорить. Хотя некоторым людям просто не нравятся инопланетяне. - Она поднимает на меня взгляд, зеленые глаза все еще ясные, несмотря на алкоголь, и я знаю, что она понимает, о чем я спрашиваю, даже не спрашивая.
  - Некоторые люди, - соглашается она, пожимая плечами. И снова непринужденность вынужденная. Я бы никогда не подумала, что коммандер Шепард может быть застенчивой. - Только не я.
  После этого она смотрит на меня из-под опущенных век, оценивая мою реакцию. Если реакция на моем лице будет хотя бы вполовину такой же сильной, как у меня в штанах, значит, я только что разоблачен. Мне нужно выпить рюмку, чтобы прийти в себя.
  - Я тоже, - наконец выдаю я. Спокойно, Вакариан. Однако Шепард, похоже, это нравится, даже если она пытается скрыть это, поворачивая голову к танцполу.
  - Привет. - Тон, который говорит о возбуждении, доносится до меня еще до того, как я слышу голос, поэтому я не удивляюсь, когда рядом со мной появляется турианка. - У меня такое чувство, что я видела тебя где-то раньше.
  Я хочу, чтобы она немедленно ушла, особенно когда вижу, как Шепард немного съеживается, но не хочу показаться грубым.
  - Скорее всего, это из Отдела безопасности.
  - А, может, в этом все дело. Просто наслаждаетесь свободным вечером, офицер? - Она заканчивает вопрос, откидывая голову назад, совсем немного, но достаточно, чтобы показать мне свое горло и свои намерения. Сигнал подчинения связан с моими инстинктами, и мой член подпрыгивает...но ответ ничтожен по сравнению с признанием Шепард, что она, возможно, увлекается инопланетянами.
  Это значительно облегчает задачу по увольнению турианца.
  - Я здесь. С другом - Чтобы подчеркнуть суть, я отвожу от нее плечи и протягиваю Шепард еще один бокал через стол, а сам беру еще один. Пока мы пьем, я чувствую, как турианка оценивает нас, и слышу, как в ее голосе сквозит удивление. Я знаю, что, по крайней мере, отчасти это связано с тем, что ее приняли за человека.
  Шепард тоже это знает, и она смотрит на меня, слегка нахмурившись, когда турианка фыркает.
  - Знаешь, ты можешь идти, - предлагает она, изображая улыбку.
  - Я знаю, - заверяю я ее. - Мне и здесь хорошо.
  Из ее горла вырывается тихий звук, и она отводит взгляд, предпочитая смотреть на стакан, который вертит в руках, а не на меня.
  - Я думаю, Найлус должен был присматривать за мной, а не за тобой. - Она старается, чтобы ее голос звучал непринужденно.
  Это заставляет меня нахмуриться, и я задаюсь вопросом, не сделал ли я чего-то такого, что заставило ее подумать, будто я не хочу здесь находиться. Какой-то сигнал, который я подаю, сам того не осознавая, что-то, что она неправильно истолковывает из-за пробела в знаниях о культуре. Я стараюсь говорить как можно яснее.
  - Я ни с кем не нянчусь.
  Она позволяет себе рассмеяться, но в ее смехе нет ничего смешного. Я не могу объяснить, почему меня так раздражает ее прямое отрицание того, что я могу захотеть провести с ней время.
  - Посмотри на меня.
  Я не ожидал, что это сработает, но великий коммандер Шепард выполняет приказ мгновенно, почти инстинктивно. Это было бы так забавно использовать.
  - Мне весело, - честно говорю я ей. - Я... наслаждаюсь этим. Наслаждаюсь тобой.
  Шепард расплывается в улыбке, к ней возвращается уверенность.
  - Я тебе нравлюсь? А я еще даже не показала тебе ни одного из своих лучших трюков.
  - У меня такое чувство, что они бы меня очень заинтересовали. - Может, она и не слышит моих интонаций, но я очень хорошо знаю, что она слышит, каким хриплым стал мой голос, когда ее глаза расширяются.
  Только когда Шепард ахает, я осознаю, как близко мы сейчас сидим; очевидно, мы неосознанно придвигаемся друг к другу. Было бы легко списать это на необходимость перекричать шум клуба, но я прекрасно слышал ее, когда сидел прямо.
  Что-то еще привлекло меня к этому, заставило наклониться к ней так близко, что меня окутал ее аромат - пьянящая смесь цитрусовых и корицы.
  Шепард переводит взгляд с меня на меня и обратно. Я вижу, что у нее голова идет кругом, что алкоголь не помог ей хотя бы немного успокоиться по этому поводу. Я знаю, что должен быстро спросить, потому что, если она сейчас отстранится, я не уверен, что она когда-нибудь вернется.
  - Хочешь потанцевать со мной? - Выпаливаю я, прежде чем успеваю отговорить себя от этого.
  - да. - Я вижу, что ответ удивляет ее не меньше, чем вопрос, но я пока не даю ей шанса отступить. Я снова беру ее за руку, на этот раз с намерением притянуть ее еще ближе.
  *****
  Я слышала о турианской грации и огневой мощи в бою, на тренировках узнала, что они абсолютно непревзойденны в рукопашных схватках. Во всем, что они делают, есть ритм, что-то животное и хищническое во всем, что я видела сегодня у Найлуса и Гарруса. Итак, у меня было предчувствие, что Гаррус Вакариан не будет ужасен на танцполе.
  Я никогда бы не подумала, что этот парень умеет танцевать, хрен бы с ним.
  Его движения плавны и грациозны, наши тела двигаются в такт музыке и друг другу. Все начинается довольно дружелюбно, его руки на моих бедрах, а мои руки у него на плечах. Если кто-нибудь спросит, я обвиню Гарруса в том, что он первым начал накалять обстановку.
  Какая-то часть меня знает, просто знает, что он гладит меня по заднице, по крайней мере, отчасти для того, чтобы бросить мне вызов. Мне требуется секунда, чтобы ответить, но как только я замечаю блеск в его глазах, я понимаю, что не могу отступить - не с этим парнем. Если он бросает вызов, я приму его.
  Повернуться в его объятиях, позволить ему прижаться ко мне сзади - это либо самая большая ошибка, которую я совершила за долгое время, либо один из самых умных поступков, которые я когда-либо совершала. По мере того, как песни заканчиваются, а температура между нами повышается, я чувствую, как воздух вокруг нас наполняется искрами жизни. От его прикосновений по моей коже пробегает электрический ток, и от этого я чувствую себя пьянее, чем от любого количества спиртного.
  Совершенно забыв о том, что мы практически незнакомы, что мы принадлежим к разным биологическим видам и что у нас не совсем личное пространство...возможно, в некотором смысле, забыв обо мне, ситуация начинает обостряться. Мои бедра и попка, кажется, двигаются сами по себе, прижимаясь к его бедрам и покачиваясь в его руках. Гаррус не сбивается с ритма, двигаясь навстречу мне, в то время как его руки смело исследуют почву, скользя по моим бедрам, поднимаясь по талии и касаясь грудей. Вскоре турианец заставляет меня тяжело дышать и обливаться потом - и не только от усилий, которые я прилагаю, танцуя в таком тесном, жарком пространстве.
  Гаррус прижимается лицом к моему уху, а затем к шее, медленно касаясь губами моей кожи. От его слишком горячего турианского дыхания у меня по спине пробегают мурашки. Я даже не уверена, что дала своему телу команду откинуть голову ему на плечо и подставить шею, но тихий стон, который издает Гаррус, заставляет меня пожаловаться.
  Все обрывается, и его рот отстраняется слишком внезапно, оставляя меня в полном одиночестве.
  - Я ухожу. - Я в замешательстве поднимаю взгляд на голос Найлуса. Мы давно его не видели, но именно он привлек внимание Гарруса.
  - куда? - Я слышу покровительственные нотки в голосе Гарруса и смотрю мимо Найлуса на другого турианца, который, очевидно, ждет нашего друга-Спектра.
  Мы перестали танцевать, но Гаррус не отпускает меня и, похоже, не собирается этого делать. Он прижимает меня спиной к своему твердому телу, ни на дюйм не уступая этому парню, и удерживает меня там, одной рукой низко и крепко прижимая к моему животу. Я чувствую, как мышцы глубоко внутри меня трепещут от напряжения, и я уверена, что он тоже это чувствует.
  - С компанией, - отвечает Найлус с легким смешком. - Он в гораздо большей опасности, чем я, щенок, и ты это знаешь. Я позвоню тебе утром - Его зеленые глаза смотрят на меня, а улыбка становится еще шире. - Я надеюсь, ты не возражаешь, Шепард. И я надеюсь, что вы оба воспользуетесь возможностью такой, какая она есть.
  Гаррус игриво отталкивает своего друга и рычит.
  - Спокойной ночи, Най. Будь осторожен.
  Найлус смеется, и я выдавливаю из себя смешок, но меня полностью отвлекает звук, который только что издал Гаррус. Рычание. Он даже зарычал, как зверь. И это было так горячо, блядь.
  Температура внутри меня подскакивает от внезапного желания, почти болезненного порыва, заставить его сделать это снова.
  Я должна была бы испугаться этого совершенно нечеловеческого звука, и я жду, когда сработают мои инстинкты, напомнив мне, что мужчина, к которому я стремлюсь, создан не для меня... но этого так и не происходит. Вместо этого, когда я чувствую, как его лицо возвращается к моей шее, я инстинктивно наклоняю голову, чтобы предоставить ему лучший доступ. Думаю, в данный момент я бы отдала ему все, что угодно.
  Мы по-прежнему не танцуем, а просто стоим посреди толпы, прижавшись друг к другу. И я уже почти готова развернуться и взобраться на него.
  Что со мной не так?
  - Шепард, - шепчет он мне на ухо, и от его глубокого голоса тепло разливается по всему моему телу. - Ты хочешь уйти отсюда со мной?
  Я понимаю твое предложение, оно достаточно ясное. Хочу ли я уйти с ним, вернуться к нему домой, провести с ним ночь наедине? Мое тело кричит, чтобы я решительно ответила "да", прижалась к его большому телу и позволила ему делать со мной все, что он пожелает. Однако мои мысли начинают быстро вращаться.
  Я коммандер Шепард. Я герой войны, я служу под началом одного из самых титулованных капитанов военно-космического флота Альянса, я профессионал.
  Стоит ли мне на самом деле встречаться на одну ночь с незнакомцем, находящимся в увольнении на берег?
  Прежде чем я успеваю ответить на свой вопрос и принять внятное решение, Гаррус повышает ставку и медленно проводит языком - шершавым и обжигающе горячим - по моей шее и за ухом. Он нежно покусывает кожу. Мои колени почти подкашиваются, и я прижимаюсь к нему, мое тело переполняет горячее желание, не похожее ни на что, что я когда-либо испытывал раньше.
  - Я хочу тебя, - рычит он.
  - да.
  Я отвечаю уверенно, весь страх и сдержанность покидают меня. Я чувствую ответ Гарруса, его руки сжимаются на моих бедрах. Он кусает меня за плечо, достаточно сильно, чтобы сердце подпрыгнуло от острой боли, но не настолько, чтобы повредить кожу. Он хватает меня за руку и тащит за собой сквозь толпу к выходу. Он движется так быстро, что мне приходится почти бежать, чтобы не отстать, но его энтузиазм и рвение заразительны.
  К тому времени, как мы, наконец, выходим из клуба, улыбка на моем лице вот-вот расплывется. Когда я смеюсь, Гаррус оглядывается через плечо и хихикает, прежде чем замедлиться, используя мою инерцию, чтобы поставить меня перед собой и заключить в объятия. Теперь, обхватив меня руками, он начинает медленно двигаться, подталкивая меня назад.
  Мои руки обвиваются вокруг его шеи в поисках опоры, но в основном мне просто нужно прикоснуться к нему.
  Я наблюдаю, как взгляд его невероятно голубых глаз скользит к моим губам, а затем он качает головой, все еще улыбаясь.
  - Я бы понятия не имел, что делать с человеческим ртом, но я не могу перестать думать о твоем, - признается он, его голос звучит глубокой октавой, что выдает его возбуждение и заставляет мое естество сжаться.
  - Я могу показать тебе, что с этим делать, - предлагаю я, скользя одной рукой по его затылку, чтобы притянуть его к себе, пока алкоголь и возбуждение не сметут все оставшиеся сомнения.
  Гаррус останавливается и не сопротивляется, наши губы соприкасаются в мягком прикосновении кожи к плоти. Я ожидал, что его ротовые пластины будут твердыми, но на самом деле это не так, и на вкус они не такие металлические, как кажутся. Он снова касается моих губ, показывая, что они достаточно гибкие, хотя и не совсем похожи на человеческий рот.
  Тот факт, что это не человеческий рот, не уменьшает моего желания поцеловать его. Поэтому, когда Гаррус прикусывает мою нижнюю губу, я позволяю себе потеряться в ощущениях и целую его по-настоящему.
  Я чувствую, как его руки, сжимающие мои бедра, напрягаются всего на секунду, когда мой язык касается его рта, мои губы прижимаются к его рту, а язык дразнит его. Его нерешительность длится всего мгновение, а затем он отвечает, впиваясь в мой рот с такой настойчивостью, что у меня дрожат ноги.
  Может, это и не совсем человеческий поцелуй, но он очень близок к этому, и он определенно передает суть.
  - Освободите комнату! - кричит кто-то рядом, пугая меня настолько, что мы расступаемся, вызывая одобрительные возгласы людей, все еще стоящих в очереди на вход в Сверхновую. Я совершенно забыла, что у нас есть зрители.
  Гаррус тихо смеется, касаясь моего подбородка, но освобождает меня от поцелуя и своих объятий, и я снова чувствую пустоту и холод. Почему мне так нравятся его прикосновения? К счастью, он хватает меня за руку и кажется еще более нетерпеливым, когда мы приближаемся к станции скоростного трамвая.
  - Я не хочу тратить время на прогулки, - рычит он, проскальзывая мне за спину и снова притягивая мою задницу к себе. У меня перехватывает дыхание, и моя голова откидывается назад, на его плечо, феромоны, алкоголь и откровенная сексуальная привлекательность мужчины, стоящего позади меня, объединяются, заставляя меня чувствовать прилив сил и опьянение.
  К тому времени, как подъезжает машина, я еще больше готов залезть на него, и я пользуюсь этой возможностью, как только мы оказываемся в безопасности внутри машины. Гаррус одновременно бросается на меня, и наши тела сталкиваются посередине сиденья. Сильные руки обхватывают меня за талию, прежде чем скользнуть ниже по бедрам и опуститься к моей попке. Стон, который он издает, - один из самых прекрасных звуков, которые я когда-либо слышала, и от него жар внутри меня достигает апогея. Я получала изрядную долю удовольствия, но никогда не чувствовала себя такой безумной, такой безрассудной.
  Я не знаю, к чему он хочет, чтобы я прикоснулся, но когда моя рука скользит под его гребень, массируя мягкое местечко на затылке, все большое тело Гарруса вздрагивает.
  - Прекрати это, - предупреждает он, прерывая поцелуй и приказывая мне остановиться, в то время как его рот перемещается к моей шее. - Если только ты не хочешь, чтобы тебя трахнули во время быстрой транспортировки.
  - Господи Иисусе, - вот единственный разумный ответ, который я могу дать на эту угрозу.
  Та часть меня, которая хочет его достаточно сильно, чтобы позволить ему это сделать, отнюдь не маленькая и не тихая, но, поскольку я не знаю, как это сработает, мне действительно не нужно дополнительное давление, связанное с перемещением на заднем сиденье. Эта мысль вносит некоторую ясность в ситуацию.
  - Первый человек?
  Его тело, его поцелуи и тепло, которое возникает между нами, совсем не кажутся чужими, но это не значит, что по мере нашего продвижения вперед не возникнут проблемы.
  Гаррус скользит языком по моей челюсти, вызывая у меня стон, и тихо отвечает:
  - Да. - Не знаю, почему мне так нравится этот ответ. - Первый турианец?
  - Да. - Ему не обязательно знать, что он мой первый инопланетянин, тем более что я не думаю, что это относится к нему.
  Он слегка отстраняется, чтобы посмотреть на меня ярко-голубыми глазами, которые ищут мои.
  - Ты уверена, что хочешь этого?
  Я замираю и моргаю, застигнутая врасплох этим жестом и чрезвычайно благодарная за него. Думаю, он не похож на других парней, с которыми я встречалась, во многих отношениях. Но, учитывая боль и влажный жар между моих бедер, этот вопрос заставляет меня рассмеяться.
  - Вакариан, даже человек никогда так не возбуждал меня. Я хочу сделать это, да. Ты уверен?
  - Духи, да, - стонет он, качая головой и глядя на меня так, словно хочет проглотить. Его руки сжимают мою задницу. - Я знаю турианцев, которые были с людьми, так что я знаю... знаешь, это сработает.
  - Для меня этого достаточно.
  Уже преодолев даже такое большое физическое расстояние, я снова придвигаюсь к нему, чтобы крепко поцеловать. Гаррус рычит и прижимает меня к своей твердой груди. Было бы так легко оседлать его сейчас, и я благодарна, что переход наконец-то не позволяет мне овладеть им прямо здесь. Он отпускает меня, чтобы выбраться из скайкара, и я следую за ним, наши руки сразу же снова встречаются, как будто это самая естественная вещь в мире.
  Гаррус живет в оживленной части Цитадели, поэтому на этот раз мы вынуждены сохранять самообладание в толпе, хотя я остро осознаю, что держу его за руку на публике. Еще один случай.
  Подъезжает лифт, и я вхожу в него первым, воздух вокруг нас наполняется собственной энергией. Я едва могу дышать, ожидая, когда эти гребаные двери закроются, и молясь, чтобы никто больше не вошел. Пара турианцев делает шаг вперед, чтобы присоединиться к нам, и я проклинаю свою удачу, как раз в тот момент, когда Гаррус делает шаг вперед и достает значок на своем универсале. - Садитесь в следующую машину, - без обиняков говорит он им.
  Пара обменивается потрясенными взглядами, но не двигается дальше.
  - Это, должно быть, злоупотребление властью, - поддразниваю я его, в то время как двери начинают закрываться с ледяной скоростью.
  - Жалуешься, Шепард?
  Он не дает мне времени ответить, срываясь с места и врезаясь прямо в меня, когда двери закрываются. Гаррус хватает меня за бедра сильными руками и прижимает к стене с такой силой, что у меня перехватывает дыхание, но при этом не причиняет мне боли. Он умело прижимается своими бедрами к моим, чтобы прижать меня к себе, и я задыхаюсь от ощущения его возбуждения, пульсирующего подо мной.
  Это все, что я могу сделать, - прижаться к нему, пока он овладевает всеми моими чувствами. Я чувствую, как сжимаются его руки, как острые когти угрожают прорваться сквозь мои брюки и кожу, заставляя меня снова задохнуться.
  - Блядь, прости, - бормочет он мне в губы, немедленно отстраняясь.
  Я протягиваю руку, не давая ему окончательно прервать наш поцелуй, и ловлю его руки, возвращая их на их законное место у себя на бедрах.
  - Не забывай, с кем ты связался, - говорю я ему, не собираясь пугаться или недооценивать его. Я провожу губами по его подбородку и вниз по шее, отмечая, что, хотя его пластины и кожа выглядят твердыми, они совсем не ощущаются на моих губах. Я чувствую, как сильно и быстро бьется его пульс под моим языком. - Я не сделана из стекла.
  - Духи, - выдыхает он, разминая руки, и я чувствую, как его член упирается мне в живот. - От тебя одни неприятности. Я не могу дождаться, когда ты кончишь.
  Вот блядь. Я чуть не растаяла прямо на месте, но меня спасло то, что двери лифта открылись и Гаррус снова схватил меня за руку, чтобы потащить по коридору.
  Мы практически бежим, и волнение от этого переполняет меня, а адреналин разливается по всему телу, я абсолютно уверена, что все будет по-настоящему хорошо. Наконец мы добираемся до его двери, и она открывается почти без задержки, когда Гаррус взмахивает своим универсальным инструментом.
  - Отличный трюк.
  - Я хорош в своем деле, Шепард.
  С этими словами Гаррус затаскивает меня в свою квартиру и заключает в объятия. Теперь, когда мы здесь - одни и действительно собираемся это сделать, - нервы начинают сдавать, и я чувствую, как дрожат мои руки, когда я провожу ими по его груди. Длинный палец с когтями скользит по моему подбородку, и он поднимает мое лицо так, что я оказываюсь под взглядом великолепных голубых глаз.
  Жар в его взгляде безумно заводит меня, но именно его неуверенность в себе, сострадание и неподдельная забота, которые я вижу, заставляют меня наклониться вперед и поцеловать его - крепко - прежде чем оттолкнуть за плечи.
  - Раздевайся... сейчас же.
  Он сверкает невыносимо сексуальной улыбкой и отвечает:
  - Да, мэм.
  Я зачарованно наблюдаю, как Гаррус делает крайне сексуальную штуку, которую делают парни, когда они снимают свои рубашки, закидывая их за голову, и гребень скрывается за широким воротником, когда он стягивает ее через голову. Татуировки на его лице простираются ниже воротника и расходятся по панцирю и талии толстыми, закрученными линиями кобальтово-синего цвета. Его пластины соединяются в замысловатые узоры, но когда они смещаются в такт его движениям, я вижу, насколько он скульптурен, несмотря на отсутствие тех линий мышц, которые я привыкла видеть.
  Думаю, часть меня ожидала, что я отключусь, как только он начнет раздеваться, но когда Гаррус расстегивает ремень и сбрасывает ботинки, нисколько не колеблясь под моим взглядом, у меня пересыхает во рту.
  - Я не хочу жаловаться, но я что, единственный, кто сегодня раздевается?
  - Бросать мне вызов - неразумно, - говорю я ему, откидывая волосы и не в силах сдержать улыбку. Я набираюсь смелости и срываю с себя рубашку, прежде чем успеваю отговорить себя от этого, оставаясь в одном лифчике выше пояса. Это обычный черный лифчик, поскольку, покидая "Нормандию", я не собиралась раздеваться перед кем-то сегодня вечером, но я вижу, как глаза Гарруса расширяются.
  Низкое рычание зарождается глубоко в его груди, когда он осматривает меня, и его привлекательность была бы очевидна, даже если бы не впечатляющая выпуклость в его гражданских штанах.
  - Вообще-то, у меня получилось бросить тебе вызов, - отвечает он, теперь уже определенно ухмыляясь. Я закатываю глаза, расстегивая брюки, и он стягивает свои до лодыжек, прежде чем сбросить их. Через мгновение мы стоим в двух шагах друг от друга и смотрим друг на друга в одном нижнем белье.
  Я остро осознаю, что мне совсем не страшно, несмотря на мой ограниченный опыт в случайном сексе и абсолютное отсутствие опыта в турианском сексе. Блин, я даже не знаю, что именно у него в штанах... но я знаю, что хочу это выяснить.
  Воздух в комнате наполнен электричеством, которое заполняет небольшое пространство, оставшееся между нами.
  - Иди сюда, - выдыхает Гаррус, хватая меня за руку и притягивая к себе так, что я прижимаюсь к нему вплотную.
  Его тело горячее, как у человека, принявшего солнечную ванну, и от него пахнет нагретым на солнце металлом. Я прижимаю ладони к его груди, а затем скольжу вверх к плечам, отмечая, что пластины текстурированы, но не шероховаты, а края гладкие, так что, по крайней мере, я не думаю, что получу травму от трения. Гаррус прикасается ко мне с таким же трепетом и чем-то странным, похожим на благоговение, его руки перебирают мои волосы и скользят по спине, затем по бокам, прежде чем опуститься на плечи.
  Когда я чувствую, что он колеблется, я подставляю губы, и Гаррус расплывается в очаровательной улыбке, прежде чем наклониться и поцеловать меня. Одна большая рука обхватывает меня сзади за шею, а другая медленно опускается вниз и обхватывает мою грудь. Я улыбаюсь, когда чувствую его разочарование по поводу ткани, которую он там находит, и он отстраняется, хмуро смотрит на меня, задевая бретелькой за плечо.
  - Это что, какие-то доспехи? - размышляет он.
  Я смеюсь так сильно, что мне приходится запрокинуть голову, чтобы издать звук, испытывая привязанность к этому парню, которого я едва знаю, и раздеваюсь, угрожая задушить себя.
  - Это... одежда. И у Азари есть грудь - ты не можешь заставить меня поверить, что никогда раньше ее не видел.
  - Они не носят ничего подобного, во всяком случае, я такого не видел.
  - Им повезло. Это вынужденная мера, - говорю я ему, все еще шутя по этому поводу. Гаррус, похоже, не разделяет моего мнения.
  - Это мешает. Как мне его с тебя снять? - Он дергает за бретельку между моими грудями, что не приводит ни к чему, кроме как заставляет их подпрыгивать, что, по крайней мере, вызывает у него одобрительное рычание.
  - Уверяю тебя, этот вопрос веками ставил в тупик мужчин, как людей, так и инопланетян.
  Теперь Гаррус понимает, что я дразню его, и прищуривается, глядя на меня.
  - Сними это, - рычит он низким голосом, который можно охарактеризовать только как угрожающий. - Или я просто разорву его в клочья.
  - Хм, а нам не терпится? Поддразнивая его, я завожу руку за спину и расстегиваю застежку, потому что почти уверена, что он выполнит свою угрозу, а я не хочу возвращаться утром на корабль без лифчика. Гаррус берет дело в свои руки, одним когтем срывает его с моих рук и небрежно отбрасывает в сторону.
  Он напевает что-то похожее на любопытство, когда его рука снова медленно опускается на мою грудь, на этот раз слегка шершавая солдатская ладонь действительно касается чувствительной кожи. Я закрываю глаза, чтобы не видеть, как он смотрит на меня, но мое тело кричит о моем желании, моя спина выгибается, когда его пальцы скользят по моему соску, чтобы еще сильнее прижать его к своей ладони.
  - Ты чувствительна везде, - бормочет он, слегка проводя когтями свободной руки по моей спине, чтобы подчеркнуть это, когда я вздрагиваю.
  Я открываю глаза, встречаюсь с ним взглядом и провожу ногтями по его груди, гадая, такой ли он чувствительный, но не получаю ответа. Блин.
  - Где у тебя самое чувствительное место?
  Он издает тихий горловой звук и наклоняется вперед, прижимаясь губами к моей шее, где нежно облизывает ее у основания. У него длинный и нежный язык; я не могу не представлять, каково это было бы в других местах.
  - Ты уже нашла одно местечко, - напоминает он мне, направляя мою руку за запястье к своему затылку.
  Я снова нахожу пальцами мягкую кожу под его гребнем и запечатлеваю это местечко в памяти, пока он стонет, уткнувшись в мою кожу. Гаррус опускает мою руку ниже, и его рот следует его примеру, прикусывая зубами мою ключицу, пока он перекатывает мой сосок между пальцами. Мне было бы стыдно стонать так громко, если бы у меня еще оставалась хоть капля стыда.
  - Здесь, - шепчет он, затаив дыхание, проводя моей рукой по своей нижней челюсти и вниз по горлу. Его горячий рот накрывает мой сосок, острые зубы нежно царапают чувствительную кожу, и я выдыхаю его имя... его первое имя, впервые произнесенное вслух. Я чувствую, как Гаррус вздрагивает в ответ, но он не сбивается с ритма, проводя моей рукой по своей груди и талии.
  - Здесь. Это слово звучит почти сдавленно, и я чувствую, как его тело дрожит от ощущения моей руки на его талии.
  О, я могла бы повеселиться от этого. И мне нужно использовать все, что я могу, поскольку совершенно очевидно, что сходство с Азари дает Гаррусу огромное преимущество. Он знает, что делает.
  Вместо того чтобы дать мне немного продвинуться, он облизывает мой сосок, а затем медленно проводит языком вверх по ложбинке между грудями, по грудине и вдоль всего горла. К тому времени, как он заканчивает, я почти теряю сознание от этого ощущения, тяжело опираясь на руку, поддерживающую мою спину.
  Гаррус все еще каким-то образом сосредоточен, блядь, и я чувствую ткань его шорт под своими пальцами. Я резко поднимаю голову и замечаю, что его взгляд уже прикован ко мне, пока он медленно опускает мою руку ниже, давая мне любую возможность остановить его. Когда я этого не делаю, он прижимает мою руку к своей эрекции и шепчет:
  - И здесь.
  Все мои сомнения улетучиваются, и я почти бросаюсь к нему, обвиваю его шею обеими руками и встречаю его губы в поцелуе, который показывает, насколько отчаянным я себя чувствую. Я больше не в силах это скрывать, поэтому не утруждаю себя попытками, вкладывая все силы в поцелуй. Гаррус издает еще более глубокий грудной рык, став самым сексуальным звуком, который я когда-либо слышала, и просовывает руки мне под бедра. Мне почти не приходится подпрыгивать, потому что он достаточно силен, чтобы поднять меня и обхватить ногами. Его узкая талия позволяет так легко держаться, и я не могу не задаться вопросом, не задумано ли это специально.
  Мой вес для него ничто, и наш поцелуй, кажется, совсем не мешает ему двигаться, поскольку он быстрыми, уверенными шагами направляется в свою спальню. Дверь за ним закрывается, и демоническая ухмылка Гарруса на моих губах заставляет меня прижаться к нему еще крепче, прежде чем он прыгает на кровать, умудряясь приземлиться на меня сверху, не причинив боли и не раздавив.
  Я смеюсь над его энтузиазмом, над своим возбуждением и всеобщим счастьем, и просто потому, что это очень приятно - смеяться с любимым человеком. Гаррус использует паузу в нашем поцелуе, чтобы попробовать на вкус мою вторую грудь.
  Мои руки нетерпеливо скользят по его воротнику и плечам, пытаясь ощутить его пластины на ощупь, и я обнаруживаю, что его тело, прижатое к моему, совсем не неприятно, несмотря на очевидные различия. Я чувствую его тепло и надежность, сильные руки обнимают меня, создавая ауру безопасности, в которой я могла бы легко потеряться.
  Однако сейчас не время теряться.
  Я переплетаю свои ноги с его и, используя захват, быстрым движением бедер переворачиваю нас. Гаррус удивленно фыркает, когда понимает, что я перевернул его на спину. Я хихикаю, и он игриво прищуривается, глядя на меня, но не сопротивляется, когда я целую его, прежде чем приподняться, опираясь на его грудь, так что я сажусь верхом на его бедра.
  - Потрясающий вид, Шепард, - выдыхает он, его руки в мягкой коже мягко скользят по моим бедрам и талии, в то время как его глаза обжигают меня.
  Я хотела быть здесь, наверху, но теперь, когда я понимаю, как много во мне ему видно, я чувствую себя незащищенной и уязвимой. Желание спрятаться становится почти невыносимым, но когда я поднимаю руки, чтобы попытаться это сделать, Гаррус хватает меня за запястья.
  - Эй, сейчас, - бормочет он, садясь и поднося одно из моих запястий к своему рту. - Почему ты прячешься от меня? Его язык прослеживает точку, где бьется мой пульс, и заставляет меня вздрогнуть.
  - В основном потому, что ты на меня пялишься, - признаюсь я.
  Гаррус усмехается, его голубые глаза сверкают даже в тусклом свете. Ну, глаза, которые не скрыты визором, который он носит.
  - Эта штука не помогает. Я чувствую, что у тебя есть достаточное преимущество. Я завожу руку ему за голову и расстегиваю ее, прежде чем отбросить в сторону, позволяя мне осмотреть все его лицо.
  - Поверь мне, Шепард, я чувствую себя здесь в невыгодном положении, - выдыхает он, продолжая целовать мое свободное запястье, в то время как другой рукой медленно поглаживает мою спину. Его язык вытворяет что-то невероятное в том месте, которое я раньше никогда бы не сочла эротичным, а затем он проводит им вверх по моей ладони, и это ощущение каким-то образом проникает прямо в мою сердцевину.
  - Чем я могу помочь?
  - Это помогает. Мой голос срывается, и я уже задыхаюсь. Он хмыкает, а затем прикусывает кончик моего среднего пальца, и острая боль заставляет меня инстинктивно покачать бедрами. Это приводит меня прямо к его эрекции, которая сейчас бушует, и мы оба стонем от соприкосновения. Рука Гарруса скользит вниз, обхватывает мою попку и снова притягивает меня к себе, прижимая к себе именно там, где я в нем нуждаюсь.
  - Гаррус, пожалуйста. - Минуту назад я не хотела, чтобы он смотрел на меня; теперь я прижимаюсь к его стояку и умоляю его. Как он мог так поступить со мной?
  - Ты можешь получить от меня все, что захочешь, малышка.
  - О, Боже. - Я точно знаю, чего хочу, и давно пора это получить. Я не отрываю от него взгляда, пока соскальзываю с него и запускаю пальцы под пояс его шорт. Он опирается на локти, приподнимает бедра и не сопротивляется, когда я снимаю с него последнюю часть одежды и отбрасываю ее в сторону. Я мог бы удивиться, какого хрена он стал таким самоуверенным, но потом я смотрю на его член, гордо стоящий между нами в тусклом мерцающем свете оживленной космической станции за его окном.
  Я немного удивлена, насколько это знакомо на самом деле. Общая идея - это то, к чему я привыкла. Хотя есть и некоторые довольно явные отличия. Член Гарруса очень твердый и очень синий и...честно говоря, это огромная штука. Это просто граничит с "о-черт-куда-это-годится" и вполне укладывается в рамки "о-у-меня-утром-все-будет-болеть".
  Я с трудом сглатываю из-за сухости во рту.
  - Господи, Гаррус. Это все твое?
  - Прямо сейчас это все твое.
  - Гладко.
  Он смеется и приподнимает одно плечо, что выглядит как турианское пожатие плечами.
  - Я делаю, что могу.
  Я не могу сдержать улыбку, благодарная за то, что он так крайне легко все это объясняет. Я уверена, что он делает это - приводит домой людей, которых едва знает, - очень регулярно, но это также придает мне спокойствия и уверенности в том, что я могу это сделать. Я хочу это сделать.
  Гаррус подпрыгивает и ахает, впервые теряя самообладание, когда моя рука крепко обхватывает основание его члена. По форме он очень похож на человеческий пенис, но с плавным изгибом вверх, более четко очерченной головкой и выступами по всей длине. Он также смазан. Интересный.
  Я начинаю нервничать, когда мой большой палец снова не соприкасается с пальцами, когда я сжимаю его в кулак, и Гаррус это замечает.
  - Иди сюда, - тихо выдыхает он, снова протягивая мне руку.
  - Подожди. - Осталось сделать еще кое-что, и я хочу покончить с этим поскорее, поэтому встаю у кровати и трясущимися руками снимаю трусики.
  Похожа ли я на других женщин, с которыми он был? Понравятся ли ему мои ощущения?
  Гаррус следует за мной, поворачивается и садится на край кровати, опустив ноги на пол. Когда он протягивает руку, чтобы зажать меня между своих ног, я не сопротивляюсь.
  Его проницательный взгляд быстро пробегает по мне, прежде чем вернуться к моему лицу.
  - Ты прекрасна, - говорит он таким тоном, что можно предположить, что его удивляют такие чувства. Удивлен он или нет, но я краснею, и скрываю это, целуя его. Наши языки сплетаются в плавном и медленном танце, который он уже освоил, в то время как его руки путешествуют по моей спине, заднице, бедрам, как будто он пытается прикоснуться ко мне всей сразу. Это прикосновение в некотором смысле успокаивает мои нервы, но каждый сантиметр моего тела становится напряженным и горячим под его руками.
  Я напрягаюсь и прижимаюсь к нему всем телом, когда его рука начинает скользить вверх по внутренней стороне моего бедра. Когда он легонько проводит когтем по моей промежности, все мое тело дрожит от смеси тревожного ожидания и сильного возбуждения. Гаррус стонет и сжимает мое бедро другой рукой так сильно, что это почти причиняет боль, но я совсем не возражаю.
  Он снова опускает рот к моей груди, облизывая и покусывая ее, в то время как его палец медленно скользит внутри меня. На долю секунды у меня возникает страх, что он может вонзить когти в самое неподходящее место, но он исчезает, уступая место волне удовольствия. - Ты мокрая, - стонет он, уткнувшись лицом мне в грудь.
  - Это плохо?
  - Неожиданно. И невероятно.
  Это, безусловно, так. Его палец действует волшебно, медленно массируя и исследуя меня. В то же время его язык и зубы дразнят мои соски, превращая их в твердые точки. Я вскрикиваю от безумного возбуждения, когда его костяшки пальцев ударяются о мой клитор, и Гаррус поднимает голову, чтобы понаблюдать за моей реакцией, когда делает это снова намеренно.
  - Тебе это нравится? - Его голос низкий и хрипловатый, что, возможно, заводит меня даже больше, чем то, как его большой палец медленно выводит фантастические круги над моим клитором.
  - Да, - каким-то образом мне удается ответить, моя голова откидывается назад, а бедра покачиваются под его рукой.
  Гаррус издает явно довольный звук и нежно проводит зубами по моему горлу, продолжая ласкать меня между ног. Как бы приятно это ни было, мне нужно больше. Гораздо больше.
  - Гаррус, - стону я, дергая его за гребень, потому что я уже не в состоянии думать о том, хорошо ли это. На самом деле у меня сейчас только одна мысль, и я ею делюсь: - Мне нужно, чтобы ты был внутри меня.
  Звук, который он издает, выдает, с каким трудом он старается держать себя в руках, и я ненавижу это, мгновенно приходя в отчаяние от того, что он теряет самообладание. Он убирает руку у меня между ног и опускает мое колено на кровать. Держась за его плечи и позволяя ему перенести мой вес на сильные руки, я поднимаю и вторую ногу и сажусь на него верхом.
  - Мне нужна защита? - спрашивает он, и его голос становится таким низким, что его трудно расслышать из-за рычания. - Я чист
  - Я тоже. Уверена, что забеременеть - не проблема. Он смеется над этим и запечатлевает на моих губах крепкий, быстрый поцелуй.
  Мы оба тяжело дышим, я знаю, это смесь предвкушения и тревоги. Я чувствую, как массивный турианец в моих объятиях дрожит так же сильно, как и я.
  - Духи, - шепчет он, утыкаясь носом в мою шею и слегка щекоча кожу своими жвалами. - Я никогда никого так сильно не хотел.
  Я слышу страх в его голосе и понимаю его, не понимая, почему мне так крайне нравится незнакомец в моих объятиях прямо сейчас. Я притягиваю его лицо к своему и крепко целую, чувствуя, как остатки его напряжения тают, когда наши языки встречаются. Мое тело напрягается в ответ, когда я чувствую, как головка его члена касается того места, где я больше всего в нем нуждаюсь.
  - Мы можем двигаться медленно, - обещает он, прижавшись губами к моим губам. - Я не причиню тебе боли.
  - я знаю.
  И я верю, что это действительно сумасшедшая вещь во всем этом.
  Я приподнимаю бедра, чтобы вместить его длину, и протягиваю руку между нами, направляя его ствол туда, куда я хочу. Мое тело жадно вбирает толстую головку, и это приводит меня в отчаяние, поэтому я снимаю все запреты и, рискнув, опускаю бедра вниз. Обжигающе горячий и почти невыносимо толстый, я чувствую, как меня пронзают, и вскрикиваю от смеси боли и удовольствия.
  - Ах, Шепард! О, блядь, - громко стонет он, сжимая мою задницу одной рукой и впиваясь когтями в мои плечи другой. - О, я не знал, что ты почувствуешь...Духи, вы такие тугие.
  Он вздрагивает, и я чувствую, как мышцы его бедер напрягаются от желания, но Гаррус не двигается, позволяя мне приспособиться. Он большой, почти чересчур большой, и, хотя я знаю, что это будет потрясающе, какая-то часть меня боится пошевелиться.
  Гаррус прижимается своим лицом к моему, и я наклоняюсь к нему, слегка меняя угол, открывая меня еще больше, так что боль ослабевает.
  - Ты в порядке? - спрашивает он, теперь его голос мягкий и осторожный, в то время как рычание все еще звучит громко. Когда боль проходит, на смену ей приходит острое наслаждение, о котором я читала только в любовных романах.
  - Так хорошо. Я нахожу его рот для поцелуя, не отрывая своих губ от его, когда дышу, - Двигайся.
  Еще один стон, и Гаррус сдвигается, медленно втягивая меня обратно в свой член, так что я чувствую, как все эти выступы прижимаются к мягкой плоти внутри меня. На этот раз он входит в меня гораздо нежнее и крепко держит за бедра.
  О-о-о.
  Ощущения от него невероятные. Требуется несколько движений, чтобы мое тело приняло его целиком, и когда это происходит, ощущения почти ошеломляющие. Я никогда не была так... полна.
  Мои бедра начинают двигаться сами по себе, покачиваясь взад-вперед напротив него, Гаррус придает моим движениям силу своих рук. Он притягивает меня к себе, полностью погружаясь в меня, и двигает бедрами вверх, задевая места, о существовании которых я даже не подозревала. Его имя вырывается у меня со стоном, и я сжимаю его плечи, просто стараясь не расплакаться, потому что это так крайне приятно.
  Мое тело наполняется ощущениями, я чувствую, как начинаю сжиматься вокруг него, и Гаррус вздрагивает с низким рычанием.
  - Как ты это делаешь? - он тяжело дышит мне в шею. - Сжимающий меня... крепкое... настроение.
  - Ничего не могу с собой поделать, - шепчу я, борясь за самообладание, в то время как его упругие движения заставляют мои мышцы дрожать, а его член проникает везде, где мне это нужно, при каждом глубоком толчке внутри меня. - Ты чувствуешь...Боже, это так хорошо.
  - блядь, Шепард. Мне нужно...Я должен трахнуть тебя, - рычит он, его голос дико срывается и приобретает нотки отчаяния. - Мне нужно это, нужно быть глубже внутри тебя... так глубоко, как только смогу. Этот сексуальный голос, говорящий то, чего еще ни у кого не было, почти доводит меня до крайности, но мне удается дать ему разрешение, в котором он нуждается.
  У меня перехватывает дыхание, когда Гаррус двигается, внезапно вскакивая на ноги и прижимая меня к кровати. Он прижимает мои руки к бедрам, крепко сжимая запястья, и накрывает меня своим телом, так что я полностью обездвижена. Бессильная. Все, что я могу сделать, это принять это, Гаррус входит в меня жестко и быстро.
  Если чувствовать его внутри себя вообще было невероятно, то когда он трахал меня, это был рай, его член испытывал все мои пределы и проникал в меня с силой и точностью, в то время как его яйца сильно ударялись о мою задницу. Все, что я могу сделать, это приподнять бедра и встретить его толчки, в то время как Гаррус использует впечатляющие размеры и свой невероятно сексуальный голос, чтобы свести меня с ума. Он рычит и бормочет, как мне хорошо, как хорошо ему со мной, и я могу сказать, что он сходит с ума вместе со мной.
  Вскоре наши стоны становятся достаточно громкими и безрассудными, чтобы заглушить шум Цитадели - и, вероятно, чтобы услышали его соседи.
  Я чувствую, как внутри меня разливается восхитительный жар, оргазм, в котором я так нуждаюсь, требует своего пика, и подталкиваю его, упираясь ногами ему в поясницу. Гаррусу не нужно больше указаний, и я точно понимаю, где мой предел, когда он врезается в меня, жестко вбиваясь в меня. Я больше не могу выдерживать его толчки, теряюсь и выгибаюсь на кровати от отчаянного желания.
  - Я чувствую это, чувствую, как ты напрягаешься, - снова выдыхает он мне в горло, его горячее дыхание заставляет меня дрожать и покрываться потом одновременно. - Я хочу почувствовать, как ты кончаешь для меня.
  - да...Гаррус, пожалуйста. - Мне все равно, что я умоляю. - Позволь мне прикоснуться к тебе.
  Он отпускает мои запястья, и я сжимаю его, скользя ногтями по его спине и наслаждаясь тем, как он выгибает спину, что только еще глубже погружает его в меня. Ощущение того, как напрягаются его мышцы и двигаются пластины с каждым толчком его члена и поворотом бедер, только делает все это еще более эротичным, и я быстро сжимаю его в объятиях, просто чтобы сохранить ощущение реальности происходящего.
  Губы Гарруса перемещаются к моему уху, и он прикусывает мочку.
  - Ты нужна мне. Кончи для меня.
  Этот проклятый голос в сочетании с тем, что так ясно звучит как приказ, - это больше, чем я могу вынести, и плотина прорывается, слезы льются из моих глаз, когда самый мощный оргазм в моей жизни пронзает меня. Гаррус рычит и содрогается, продолжая испытывать собственный оргазм, стоная мое имя и другие слова, которые мой переводчик не улавливает.
  Он, наконец, начинает замедляться, когда я спускаюсь с удивительной высоты, мы оба хватаем ртом воздух и цепляемся друг за друга. Он не потеет, что заставляет меня задуматься, способны ли турианцы потеть, но я замечаю, что его запах стал более пряным, а пластины на его плече кажутся сладкими, когда я целую его. Гаррус тихо выдыхает и прижимается лицом к моей шее, позволяя себе навалиться на меня еще сильнее, но так, чтобы не раздавить.
  Я чувствую, как мои мышцы пытаются расслабиться, но понимаю, что Гаррус все еще внутри меня и все еще твердый.
  - Ты что... - Я смеюсь, несмотря на шок. - Господи, ты мог бы повторить?
  - Да, блядь, - твердо отвечает он. Когда он поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, на его красивом лице появляется хмурое выражение. - Почему это удивительно?
  - Это просто, э-э... не то, к чему я привыкла. Человеческим мужчинам нужно время, прежде чем они смогут снова начать.
  Гаррус, кажется, какое-то время обдумывает это, а затем улыбается, прежде чем наклониться и медленно провести языком от моей ключицы до уха, моя плоть фантастически сжимается вокруг него. - Я еще далеко не закончил с тобой, - рычит он.
  Я закрываю глаза и благодарю всех богов, которые слышат меня, за турианскую выносливость. Если это будет единственный раз, когда у меня будет то, что наверняка останется лучшим сексом в моей жизни, я не собираюсь останавливаться в ближайшее время.
  *****
  Просыпаться с кем-то в объятиях - это для меня своего рода откровение. Впервые, наверное, за последние двадцать лет я позволяю девушке спать в моей постели, а последний раз это было, когда моя младшая сестра испугалась во время шторма на Палавене. На этот раз девушка гораздо больше похожа на женщину и почему-то более знакома мне. Ее человеческое тело мягкое и гибкое, что позволяет ей совмещаться со всеми моими частями тела, которые не должны были бы работать с ее, но работают. Духи, они так хорошо работают.
  Шепард крепко спит на животе рядом со мной, простыни смяты у нее на пояснице. Ее нежная кожа покрыта красными царапинами, неглубокими проколами и следами от моих зубов, свидетельствующими о моем волнении. Ее темно-рыжие волосы собраны на одном плече, а на другом нанесена татуировка N7 - черно-красный знак гордости за ее военные таланты.
  Меня удивляет, что я не возражаю против ее присутствия здесь, что я не проклинаю ее или себя за это явное нарушение моей обычной процедуры. Может быть, именно потому, что я так сильно уважаю ее как человека, просто из-за того, что я знаю из ее личного дела, я не смог ее выгнать. Может быть, я просто обманываю себя, и я просто не хотел этого делать. Мне нравится, что она здесь.
  Наверное, ей помогло то, что она была крайне хороша. Духи знают, что у меня нет недостатка в выносливости, но я и понятия не имел, что способен на это, раз за разом оказываясь на высоте положения в течение нескольких часов. Я люблю секс, но обычно в какой-то момент я кончаю в последний раз. С Шепард, каждый раз, когда она смотрела на меня своими глазами цвета драгоценных камней, я не мог думать ни о чем, кроме как снова оказаться внутри ее маленького горячего тела.
  Мои ноги и спина все еще болят. Я чувствую, как ее тупые ногти впиваются в мягкую кожу между моими пластинами, на талии и заднице. Везде, куда она могла дотянуться, чтобы втянуть меня еще глубже.
  Меня поражает, что этот мягкий, податливый человечек с хрупкой кожей и хрупким телосложением смог справиться со всем, что я ей дал, и сразу же вернуть это. Ей это понравилось. Мне это понравилось,... крайне понравилось. Очевидно, так сильно, что меня тянуло к ней даже во сне, и я продолжал обнимать ее после того, как мы отключились, мои ноги переплелись с ее ногами, а рука обвилась вокруг ее талии.
  Найлус никогда, ни за что не позволит мне пережить это.
  Эта мысль вызывает у меня улыбку, и я медленно отцепляюсь от спящего человека-командира, выскальзывая из постели, чтобы не потревожить ее. Я весь пропитан ароматом ее корицы и цитрусовых, теперь он смешивается с запахом нашего секса, и мне почти не хочется его смывать. Но это только доставит моему лучшему другу слишком много хлопот за завтраком, поэтому я иду в душ и быстро умываюсь.
  Я планировал уйти до того, как встанет Шепард, но, когда я начинаю ополаскиваться, слышу, как она ходит по комнате, и беру полотенце. От нескольких человек в СБЦ я узнал, что они предпочитают скромность, когда не занимаются активным сексом, поэтому я оборачиваю полотенце вокруг талии, прежде чем выйти из ванной, хотя обычно я остаюсь обнаженным. Шепард прыгает по моей гостиной на одной ноге, очевидно, пытаясь одной рукой надеть туфлю, в то время как другой прижимает рубашку к обнаженной груди.
  Она не слышит, как я выхожу из ванной, из-за того, что ее человеческие чувства притуплены, и потому, что она явно отвлеклась, кружась в поисках чего-то.
  Я почти жалею, что у меня нет с собой визора, чтобы записать это для будущего шантажа, и эта мысль заставляет меня рассмеяться, выдавая мою позицию.
  - Господи, ты меня напугал! - Это звучит как преуменьшение, учитывая, как высоко она подпрыгнула.
  Я отхожу от двери и направляюсь к ней.
  - Я могу тебе чем-нибудь помочь?
  - Нет, я... - Она делает глубокий вдох и проводит рукой по волосам, которые уже собраны в аккуратный хвост. - Я не могу найти свой лифчик и...
  - И ты пыталась сбежать до того, как я вышел, - с ухмылкой заканчиваю я за нее, пересекая комнату и направляясь туда, куда, помнится, бросил эту проклятую штуку прошлой ночью. Шепард вздыхает, как будто не хотела, чтобы я знал, чем она занимается, но я не могу винить ее; я бы сделал то же самое, если бы мы были у нее дома.
  Никому не нравится неловкое утро после этого.
  - Спасибо, - бормочет она, когда я протягиваю ей это, забирая у меня, но не снимая рубашки, прикрывающей ее грудь. К тому же, в данный момент она больше не убегает... и в хорошем настроении, с утра эта женщина еще более великолепна.
  Я испытываю удачу, подхожу ближе и нежно провожу ладонью по ее руке.
  - Пока ты не поранилась, прыгая вокруг нее, - поддразниваю я, зарабатывая игривый взгляд, который заставляет меня улыбнуться, - позволь мне рассказать тебе, как я представляю себе это утро. Ты можешь принять отдельный душ, одеться, а затем позавтракать со мной, прежде чем мы встретимся с Найлусом, которому, кстати, будет что сказать.
  - Могу себе представить, - смеется она, и ее щеки приобретают фантастический розовый оттенок. Каждый раз я думаю, что она не может стать красивее...
  - Другой твой вариант - продолжать скакать вокруг да около, я могу притвориться, что мы никогда не пересекались этим утром, и ты можешь уйти.
  Во втором варианте есть еще одна часть, которую, я знаю, она услышала без моих слов. Если она сейчас уйдет, мы, скорее всего, больше никогда не поговорим.
  Почему это меня так сильно беспокоит?
  Шепард на мгновение замялась, ее глаза оторвались от меня и, казалось, смотрели на что угодно, только не на меня. Я ненавижу то беспокойство, которое испытываю во время долгой паузы. Я ее не знаю; в любом случае, меня это не должно волновать. Наконец, она переводит дух, и я наблюдаю, как напряжение спадает с ее плеч.
  - прости. Я... веду себя нелепо. Все это... не в моем стиле.
  - Меня немного утешает то, что ты не возвращаешься домой со случайными турианцами каждый раз, когда выходишь на берег.
  - Только на праздники и каждую вторую среду.
  У меня вырывается сдавленный смешок, и Шепард закатывает глаза от смеха. Она качает головой, словно пытаясь прийти в себя, а затем награждает меня улыбкой, прижимая свою маленькую мягкую ручку к моей груди.
  - Спасибо. Я бы с удовольствием позавтракала с тобой. И я не настолько глупа, чтобы отказаться от личного душа.
  - Не стесняйся, - говорю я ей, указывая рукой в сторону ванной. - Ты и так пахнешь как я, так что нет ничего плохого в том, чтобы продолжить в том же духе.
  Найлус и остальные турианцы, которые когда-либо встречали меня на этой станции, поймут, как только Шепард окажется в нескольких ярдах от них, что я провел ночь внутри нее, но мне совсем не стыдно. Просто посмотрите на нее. К тому же, это коммандер Шепард. Мысль о том, что я могу претендовать на нее, пусть даже в малой степени, заставляет меня гордиться собой.
  Шепард смеется, но в ее глазах появляется мрачный блеск, который мое тело уже научено распознавать, воздух между нами словно оживает от узнавания. Это так? Потому что, вы знаете, когда я сказал, отдельный душ...Я не обязательно имею в виду в одиночку.
  Она медленно отступает от меня на шаг, в ее глазах появляется озорной блеск, прежде чем она поворачивается в сторону ванной. Я наблюдаю, как она протягивает руку, чтобы снять лифчик и футболку, прикрывающие ее грудь. У меня не хватает гордости не броситься в погоню, и она хихикает, когда я догоняю ее, притягивая ее тело обратно к своему и роняя полотенце.
  Я прижимаю ее к стене в душе, ее сильные руки и подтянутые ноги обхватывают меня, наши губы соприкасаются, и мы достигаем оргазма в идеальном унисоне. Внутри его женщины почти невыносимо тесно, горячо и влажно. Мышцы глубоко внутри нее прижимаются ко мне и сжимаются, как кулак, извлекая из меня все возможное удовольствие. Она кончает во второй раз, просто почувствовав, как я взрываюсь внутри нее, и этого почти достаточно, чтобы я потерял сознание.
  Шепард не похожа ни на что, что я когда-либо испытывал раньше, и я уже чувствую зависимость от нее. К ней. Она разрушила меня, я знаю это, и мне все равно.
  Мы отпускаем друг друга, когда вода начинает остывать. Она снова целует меня, прежде чем мы выходим из душа. Поцелуи - это что-то новое и в некотором роде еще одно открытие; когда я впервые увидел, как это делают два человека, я подумал, что они пытаются поглотить друг друга. Теперь я точно знаю, почему они так от этого без ума, и я не могу поверить, что мне придется остановиться, когда она уйдет.
  Шепард сейчас явно скромнее одевается, чем была, когда мы ее снимали, поэтому она стоит спиной ко мне, пока натягивает брюки.
  - У меня есть гель "Медигель", если хочешь, приложи его к спине, - предлагаю я, надеясь, что это не прозвучит странно. - Я, э-э... возможно, немного увлекся, и я не думаю, что ты захочешь оставить шрам.
  Она смеется, заводя руки за спину под таким углом, что у меня вывихнулись бы оба плеча, чтобы поправить лифчик. Я до сих пор ненавижу эту штуку.
  - Так уж случилось, что я горжусь всеми своими боевыми ранениями, - шутит она, глядя на меня через плечо с явной теплотой, но в то же время и с какой-то приятной радостью. - И я совсем не возражала против вашего энтузиазма, офицер Вакариан.
  О, отличное настроение. У меня от нее пересыхает во рту, и она это знает.
  - То место, куда я пригласил тебя поужинать, - это все, что я знаю о человеческих блюдах в Цитадели, - признаюсь я, когда мы, одевшись, направляемся к лифту. - Мы можем попробовать что-нибудь еще или сходить туда.
  - Это место было хорошим, и я бы предпочла не рисковать, когда я голодна, - отвечает она, улыбаясь мне. - Мои биотические препараты отнимают много энергии, поэтому я обычно не могу так долго обходиться без еды, когда собираюсь... ну, тренироваться с такой красивой стеной крепких мышц.
  Я смеюсь, запрокидывая голову, когда звук вырывается у меня, и радость, которую я испытывал всю ночь, возвращается потоком. Она заставляет меня чувствовать себя счастливым, независимо от того, есть ли в этом какой-то смысл для меня.
  - Я должен это запомнить. - Мы заходим в лифт, и я не могу удержаться от желания подразнить ее. - Я красивый, не так ли?
  - Ты в порядке. - Она окидывает меня беглым взглядом, полным преувеличенного презрения. - Хотя, очевидно, импотент и неумеха в постели. - Я снова смеюсь, а она прислоняется к противоположной стене лифта, скрестив руки на груди. Меня сводит с ума то, что она может быть такой непринужденной и такой сексуальной одновременно.
  Меня тянет к ней, и я не сопротивляюсь этому, медленно иду к лифту с ее стороны и не останавливаюсь, пока не подхожу достаточно близко, чтобы упереться руками в стену по обе стороны от ее головы, но не прикасаться к ней. - В твое разочарование было бы немного легче поверить, если бы ты перестал меня разглядывать.
  - Ты хочешь сказать, что не возражаешь, если я на тебя посмотрю? - парирует она, и на ее лице появляется озорная улыбка.
  Блядь, от нее одни неприятности. Шепард прижимает одну руку к моей груди и наклоняет свое лицо к моему. Я принимаю приглашение таким, какой оно есть, и наклоняюсь, вдыхая цитрусовый и коричный аромат ее кожи, пока целую ее мягкие губы. Она отвечает на поцелуй, но на этот раз никто из нас не пытается углубить его или убрать руки. Пока я могу довольствоваться этим.
  Мы медленно расстаемся, когда чувствуем, что лифт останавливается, и я слегка касаюсь губами ее губ, прежде чем выпрямиться и опустить руки.
  - Знаешь, для человека, который не знал, что делать с человеческим ртом, ты, похоже, быстро освоился с поцелуями. ***
  Вау, раньше я была очаровательной.
  - Вполне справедливо. Что ты хочешь узнать?
  Она задумчиво хмыкает с игривым выражением на лице, но у нее нет возможности спросить сразу, когда мы приходим в ресторан и рассаживаемся. Когда официантка-азари уходит, Шепард пронзает меня пристальным взглядом. - Сколько тебе лет?
  - Двадцать четыре.
  - Мне тоже! Когда у тебя день рождения?
  Я смеюсь над ее волнением из-за такого пустяка, как появление официантки с двумя чашками кофе.
  - Турианцы не празднуют свои дни рождения.
  - Это не значит, что ты не знаешь, когда это произойдет, - отвечает она с усмешкой.
  Я смеюсь и отступаю; я не уверен, что смогу отказать этой женщине хоть в чем-то, и это пугает меня до безумия. Я называю ей дату своего рождения по палавенскому времени, и Шепард использует свой инструмент Omni, чтобы вычислить, когда это будет по земному календарю. Она загорается.
  - Первое апреля. Эй, у меня десятое. Ты всего на несколько дней старше меня.
  Я чуть не подавился своим кофе, когда из меня вырвался смешок, и мы оба снова покатились со смеху.
  - Ты не должен был надо мной смеяться! - протестует она, хотя тоже смеется.
  - Я никогда этого не обещал, но я заглажу свою вину, задав тебе бесплатный вопрос.
  Она ухмыляется.
  - блядь, и я не могу придумать ничего путного. Все, что я хотела спросить, это есть ли у тебя братья или сестры.
  - По крайней мере, ответ положительный. У меня есть два старших брата, которые оба женаты и имеют собственных детей, и младшая сестра. - Я не могу сдержать улыбку, когда думаю о своей сестре.
  Шепард замечает это и улыбается в свою очередь.
  - Вы близки со своей сестрой. Сколько ей лет?
  - Солана и да, мы очень близки. Она на четыре года моложе меня - ну, младше нас.
  - И ты назвал ее малышкой!
  Я пожимаю плечами и бесстыдно признаю:
  - Она все еще моя малышка. Мне все равно, сколько ей лет. - Шепард смеется и снова закатывает глаза, но ее взгляд теплый и любящий. - У вас большая семья?
  Я понятия не имею, почему это делает ее такой счастливой, но это становится заразительным.
  - Ух ты, да ты просто ребенок, - за что я получаю игривый пинок по ноге под столом, и Азари возвращается, чтобы принять заказ, подозрительно поглядывая на нас, потому что теперь мы улыбаемся как дураки. Я набрасываюсь на официантку, как только она уходит.
  - Моя очередь - все по-честному. Расскажи мне о своем самом неловком моменте.
  - О, что, это совсем не то же самое! - Я просто пожимаю плечами и отпиваю кофе, изо всех сил стараясь запугать ее своим взглядом. Шепард смеется и закатывает глаза, но сдается; возможно, она тоже не может мне отказать. - Однажды во время тренировки N7 мы были в спортзале. Итак, я окружена мужчинами, которые все старше меня и в основном намного старше по званию. И у меня порвались штаны прямо на заднице.
  - У меня был большой стимул. - Ей это действительно нравится, если судить по ослепительной улыбке и искорке в ее зеленых глазах, но я не могу этого выяснить, потому что двери открываются и выпускают нас.
  - Расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю, - внезапно просит она. Я хмуро смотрю на нее и уворачиваюсь от Азари, пытающейся разнять троих детей. Шепард смеется над выражением моего лица. - Давай! Странно, что я хочу узнать немного о твоей жизни сейчас?
  Теплая улыбка исчезает с ее лица так быстро, что я почти ожидаю, что она упадет на стол.
  - Нет. - Ее ответ отрывист и немногословен, давая понять, что она не хочет идти по этому пути.
  - Ладно. Что ж, это был твой свободный вопрос. Так что же на самом деле?
  Она смотрит на меня поверх чашки с кофе, и в ее глазах читается благодарность за то, что я не стал давить на нее в вопросе о ее семье.
  - Хм. Есть ли что-нибудь, чем ты гордишься?
  - Молодец. Но...нет. На самом деле я так не думаю. Я пока не уверена, что сделала что-то, чем можно гордиться. - Шепард ждет, и я чувствую, что этого недостаточно. - Наверное...ну, меня рано приняли в снайперскую школу. Обычно мы не можем специализироваться до окончания военной школы в восемнадцать лет, а меня выбрали в шестнадцать.
  - Ты снайпер? - подтверждает она. - Есть успехи?
  Я только улыбаюсь на это.
  - Когда-нибудь тебе придется это выяснить. Может быть, в следующий раз, когда ты будешь в Цитадели, мы сходим на стрельбище. - Она не настолько глупа, чтобы не заметить, что я делаю. Но в тот момент, когда эти слова слетают с моих губ, я сожалею об этом и чувствую себя неловко, поэтому пытаюсь прийти в себя. - Знаешь, если... если ты не слишком занята.
  - Я не буду слишком занят. Это свидание. Я осмеливаюсь поднять взгляд и вижу, что она уже наблюдает за мной, и не могу удержаться, чтобы не посмотреть на ее губы. Она замечает это, и ее улыбка становится шире, но она слегка качает головой, почти с вызовом.
  Меня отвлекает - и, вероятно, спасает - писк моего универсального инструмента, когда приходит голосовое сообщение от Найлуса. Я говорю ей, и она кивает, чтобы я включил его.
  - Доброе утро, щенок! Если ты все еще внутри коммандера Шепард, заканчивай и позвони мне. Если ты проснулся и выгнал ее, найди ее, потому что даже я знал, что она сексуальна. Если ты проснулся и с ней - доброе утро, Шепард! Я как раз направляюсь к тебе, чтобы принять душ, а потом встретимся где угодно.
  - Духи, ну и мудак, - простонал я, смеясь над Найлусом, который тоже смеялся в конце своего сообщения. - Я должен был догадаться, что открывать это на публике небезопасно. Можно подумать, что двух десятилетий, проведенных с этим парнем, было бы достаточно, чтобы усвоить урок. - Я быстро отправляю ему сообщение, сообщаю, где мы можем встретиться, и надеюсь, что Шепард не обидится.
  К счастью, она, кажется, считает, что все это было довольно забавно.
  - Он кажется хорошим парнем. С ним очень весело. - Я не могу не согласиться, когда официантка подает нам завтрак. - Почему Найлус называет тебя Щенком?
  - О, я так не думаю. Сегодня утром у тебя было больше вопросов, чем обычно, малыш. - Она драматично закатывает свои зеленые глаза, глядя на меня и на мое прозвище. -Любимый фильм?
  - Не смейся больше. Я люблю фильмы "Бласто".
  Я игнорирую ее правило и смеюсь.
  - Это должно было тебя смутить.
  - Заткнись! Эти фильмы - классика.
  - Во-первых, они не могут стать классикой, если постоянно появляются новые. Разве та, что выходит в этом году, не пятнадцатая по счету? Второй...Шепард, они отстой.
  Она смеется и направляет на меня свой нож, глядя на меня ярко-зелеными глазами, в которых нет ни капли тепла.
  - Осторожнее, Вакариан. Я могу промахнуться во время нашего свидания в тире.
  Я запрокидываю голову и смеюсь вместе с ней, наша беседа и дружеские отношения становятся такими же естественными, как и сексуальное влечение...я до сих пор чувствую, как они потрескивают через стол между нами. Вот что самое новое в Шепард - это то, что она не занимается сексом с человеком, но то, как легко у нас завязывается дружба после секса.
  Шепард не замечает, что я погружен в свои мысли, и продолжает защищать свой ужасный выбор СМИ.
  - Ты просто не смотрел их с нужным человеком. Мы сделаем это и на нашем свидании тоже.
  - Смотреть "Бласто" - это то, чем ты хочешь заняться в моей квартире на свидании? - Спрашиваю я, не скрывая вызова. Шепард так изящно краснеет, что ее розовое лицо становится еще красивее. Я вытягиваю одну ногу и смело подталкиваю ее под столом. Она слегка подпрыгивает, а затем улыбается и обхватывает мою лодыжку. - Я задаю вопросы. Чем ты больше всего гордишься?
  Она слегка качает головой.
  - Как и ты, я пока не уверена, что что-то изменилось. Я знаю, это звучит странно, потому что у меня есть медали и есть вещи, которыми гордится Альянс, но...Я не знаю, я пока этого не чувствую. Ты понимаешь это.
  - Я понимаю. - Чувство гордости переполняет меня от того, что я могу понять что-то настолько личное в ней. Меня удивляет, что это говорит человек, известный как герой войны.
  Она скромная. Это что-то новенькое.
  Она улыбается мне, и мы оба на мгновение принимаемся за еду. Я позволяю себе насладиться вкусом настоящей турианской кухни, а не фаст-фуда, который я обычно ем с азари и который к тому же не содержит декстро. Я вспоминаю вчерашний ужин с картошкой фри и задаюсь вопросом, не стоит ли мне попробовать больше человеческих блюд.
  Последние человеческие блюда, которые я пробовал, оказались довольно вкусными.
  - Знаешь, я думаю, теперь твоя очередь попробовать новое блюдо, - говорю я ей, беря со своей тарелки кусочек "чаритас" и протягивая ей.
  - Что это? - спрашивает она, не притрагиваясь к нему и скептически глядя на меня.
  - Ножки маленькой саларианки. - Она заикается, но быстро приходит в себя, когда понимает, что я шучу, и хлопает меня по руке. - Прости, я не смог удержаться. Это просто вяленое мясо, которое мы жарим. Одно из моих любимых блюд на завтрак, но ты можешь есть его в любое время.
  Она издает горловой звук, а затем откусывает кусочек. Я ожидаю, что она будет понемногу откусывать, как делала моя сестра, когда мы были детьми, и она не хотела пробовать что-то новое, но Шепард откусывает по-настоящему. Без страха.
  После того, как она прожевала пару раз, ее лицо засветилось, как Цитадель из космоса.
  - О боже... это совсем как бекон! У тебя есть бекон.
  - Ты можешь продолжать повторять это слово, но я его не понимаю, - замечаю я, смеясь над ее энтузиазмом.
  - Вот. Она берет тонкую красноватую полоску чего-то блестящего от жира и протягивает мне. - Это бекон. Попробуй. - Я кладу в рот маленький кусочек, который она мне дала, и моргаю, когда понимаю, что она права: по вкусу он почти такой же, как "чаритас", только в человеческом варианте более хрустящий и немного солоноватый. - Как странно, что представители обоих наших видов едят и обожают бекон? Люди сходят с ума от этого дерьма.
  - Я понимаю почему. Думаю, твоя версия лучше, - признаю я.
  Шепард качает головой и пододвигает ко мне свою тарелку.
  - Тогда давай поменяемся, потому что твоя мне нравится больше.
  - Где-то здесь есть непристойная шутка о человеческих мужчинах, но я слишком голоден, чтобы ее найти.
  Она смеется, пока мы перекладываем кусочки мяса с тарелок друг друга, и Шепард одаривает меня сногсшибательной улыбкой, прежде чем вернуться к своей трапезе. Я не думаю, что есть много такого, чего бы я не сделал или на что бы не согласился, просто чтобы вернуть эту улыбку на ее лицо и сохранить ее там.
  - Опять делимся едой? - Раздается голос Найлуса, когда он подходит к столу. - Вы двое такие милые, что меня может стошнить. - Мы смеемся над ним, когда он хватает пустой стул от другого стола, разворачивает его и усаживается верхом на спинку, чтобы сесть рядом с нами. Он, не спрашивая, протягивает руку и берет мой кофе, проглатывая остатки за пару глотков.
  - Очень мило, - бормочу я, когда он ставит передо мной чашку обратно, как будто от этого сейчас есть какая-то польза. Я привлекаю внимание официантки, и она кивает, обещая вернуться и принести еще.
  Найлус выглядит немного опустошенным, и это меня сразу беспокоит, мой аппетит значительно снижается, поэтому я придвигаю свою тарелку поближе к нему. Я знаю, что Найлус может постоять за себя, но, поскольку я тоже турианец, я знаю, на что мы способны, и я беспокоюсь за него.
  Шепард тоже наблюдает за ним и, кажется, замечает, что он не в себе.
  - Тяжелая ночь? И нет, это не шутка о сексе.
  Он пожимает плечами.
  - Секс был в порядке вещей, ничего особенного, - говорит он нам, никогда не стесняясь своей сексуальной жизни, независимо от того, кто рядом. - Парень позволил мне заснуть там; я ушел сегодня утром и отправил тебе это сообщение. Потом он вышел из дома и испугался, что я все еще здесь. По-видимому, он должен был быть занят своей девушкой-азари, которая возвращалась домой. Не хотел, чтобы меня застукали, когда я пахну так же, как он.
  - Придурок, - выплевывает Шепард с другого конца стола. - Ты хочешь, чтобы я вернулась и надрала ему задницу? Он никогда бы не подумал, что это может исходить от человека.
  Я смеюсь и благодарно киваю ей. То, что она хорошо относится к Найлусу, сильно укрепляет мое мнение о ней.
  Он тоже выдавливает из себя смешок, а затем просто пожимает плечами.
  - На самом деле, в этом нет ничего особенного. Просто, когда меня называют педиком, это не самое любимое занятие с утра.
  Инстинктивно я протягиваю руку и провожу ладонью по его гребню, нежно поглаживая ее. Турианцы, может быть, и лучше справляются с изменчивой сексуальностью, чем другие биологические виды, но мы не идеальны, и у меня болит сердце, когда Найлус имеет дело с этим. Найлус наконец-то улыбается по-настоящему и, наклонившись ко мне, берет кусочек бекона с моей тарелки.
  Откусив кусочек, он хмурится, а затем опускает взгляд на свою руку, только сейчас осознавая, что ест что-то незнакомое.
  - Это не чаритас.
  - Нет, это бекон - человеческая еда. И это даже лучше, - сообщаю я ему, выхватывая оставшийся кусочек из его пальцев и съедая его, прежде чем мне придется поделиться с ним еще чем-нибудь.
  Шепард смеется надо мной, и ей приходится оттолкнуть руку Найлуса от своей тарелки, прежде чем он успеет что-нибудь украсть. Остаток завтрака мы разделяем в непринужденной компании, Найлус быстро возвращается к жизни и забывает о сегодняшнем утре.
  Я оставил все как есть, но только потому, что не могу вспомнить, как выглядел турианец, которого я видел прошлой ночью, и поэтому не могу его выследить. Я мог бы проверить камеры наблюдения.
  - Не позволяй ему доставлять тебе неприятности из-за чего-то постыдного, - говорит Найлус Шепард после того, как она пересказывает наш предыдущий разговор. - Он кубарем скатился с лестницы на выпускном вечере в начальной школе и растянулся на полу на глазах у всех и у их матери - в буквальном смысле этого слова. Как ты вообще смог переспать после этого, уму непостижимо, щенок.
  Я ухмыляюсь и говорю ему:
  - Так получилось, что я - красивая стена из крепких мышц.
  Шепард запрокидывает голову и смеется громче, чем я когда-либо слышал от нее, в то время как Найлус бросает на меня смущенный, но счастливый взгляд. Я просто пожимаю плечами, не в силах объяснить, что происходит между нами. Мне просто нравится ее компания, и я нахожу, что с ней действительно легко ладить.
  Отчаянно хочу вернуться в ее тело.
  - Мне нужно вернуться к тебе домой и забрать свою сумку, - объявляет Шепард, допивая третью чашку кофе. Из СБЦ я узнала, что люди действительно любят кофеин, но Шепард, похоже, выводит это на совершенно новый уровень. Или, может быть, у нее просто была тяжелая ночь. - Я с удовольствием сбегаю туда сама, если вы не возражаете. Это даст вам, ребята, несколько минут, чтобы наверстать упущенное. Я испортила вам весь вечер.
  - Он был не против, - язвительно замечает Найлус, бормоча что-то в свою чашку.
  Я хлопаю его по руке, но не обращаю на это внимания.
  - Ты уверена, что сможешь найти дорогу?
  Она заверяет меня, и я отправляю код от двери моей квартиры на ее компьютер. Еще раз улыбнувшись и похлопав Найлуса по плечу, проходя мимо него, Шепард направляется к выходу из ресторана. Мы с Найлусом оба поворачиваемся на своих сиденьях, чтобы посмотреть ей вслед; ее задница действительно идеальна, и определенно есть что сказать о мягком покачивании ее бедер, когда она шагает с военной грацией и целеустремленностью.
  - Вот блядь, Вакариан, - выдыхает Найлус, возвращая мое внимание к себе. Он уже пялится на меня с открытым ртом. - Ты не только трахнул ее, но и тебе это понравилось... И она тебе нравится!
  - Эй, потише, - ругаю я его, быстро оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что он никого не оскорбил такими выражениями в детском месте. - Блядь, я становлюсь полицейским.
  Найлус смеется.
  - Никогда не позволяй Сарену узнать об этом, он никогда не позволит тебе пережить это.
  Я стараюсь не морщиться при этой мысли. Возможно, мы теперь нечасто общаемся, но Сарен Артериус был моим наставником более десяти лет, так что я не люблю что-то скрывать от него. Однако мысль о том, что мне придется выслушать еще одну бесполезную античеловеческую лекцию Спектра, является достаточной причиной, чтобы держать рот на замке о Шепард, когда я увижу его в следующий раз.
  Он сейчас такой злой...
  Найлус отвлекает меня, хлопая по руке и спрашивая:
  - Ну... как все прошло?
  Я не могу сдержать улыбку, когда вспоминаю прошлую ночь; тело Шепард, извивающееся подо мной, то, как она выглядела верхом на мне, каким напряженным становилось ее тело, когда она кончала снова и снова, и.....Мне приходится отбросить эту мысль, потому что я вот-вот начну привлекать к себе внимание совершенно неподобающим образом.
  - Ого, это здорово, да? Может, мне стоит начать присматриваться к людям.
  Я смеюсь, но качаю головой, глядя на него.
  - Я не знаю, она выглядела удивленной, когда я разделся. Я уверен, что люди... не такие горячие.
  Найлус хмурится и делает разочарованное лицо, над чем я смеюсь. Хмурое выражение лица быстро исчезает, и его мандибулы расплываются в улыбке.
  - Парень, которого я тренировал целый час, оказался гомофобом, но мой лучший друг предупредил меня, что человек может быть недостаточно хорош для меня. Моя личная жизнь стала действительно странной.
  - Ты? Знаешь, прошлой ночью я отказал турианке ради Шепард. Я даже не могу сказать, когда в последний раз видел ее в Цитадели; прошло по меньшей мере несколько месяцев. - Я качаю головой, удивляясь самому себе.
  Найлус смеется, но бросает на меня мрачный взгляд.
  - Жаль, что я не задержался подольше, - признается он, рассеянно проводя когтем по краю своей кружки с кофе - теперь это его собственная кружка, поскольку официантка была так любезна, что принесла ему кофе.
  Я смеюсь и признаюсь:
  - Жаль, что я не иду с тобой.
  Он одаривает меня сочувственной улыбкой, понимая, как и я, что на данный момент я в тупике, если не хочу столкнуться с гневом Кастиуса Вакариана. Если я хочу, чтобы мне разрешили когда-нибудь снова посетить дом моей семьи, мне нужно какое-то время побыть с СБЦ. Но от этого не легче, особенно когда мой лучший друг - Спектр, который путешествует по галактике...с Шепард.
  - Я вернусь в следующем месяце и приведу Шепард с собой, - предлагает он, читая мои мысли. - Она может побыть со мной один вечер, но у меня длинные выходные, так что используй свой отпуск.
  Я соглашаюсь без колебаний, уже предвкушая это. Взрослые мужчины или нет, но приятно провести выходные, выпивая и болтая с самым близким другом. И то, что Шепард рядом, звучит совсем не так уж плохо.
  - Эй, пока у нас есть свободная минутка... - Найлус бросает взгляд в сторону входа. - Что ты думаешь о ней за пределами спальни?
  - Например, как Спектре? - Спрашиваю я, понимая, что он интересуется личным мнением. - Я думаю, человечеству пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы заслужить такую, как она, в качестве представителя своего вида. - Найлус моргает, глядя на меня, и я пытаюсь не возражать, понимая, насколько это прозвучало впечатляюще. - Заткнись. - Он хихикает, все еще качая головой, когда Шепард возвращается.
  Ее присутствие напоминает Найлусу о том времени, и это фактически кладет конец нашему визиту. Мы вместе направляемся обратно к докам, и я подталкиваю Шепард локтем, пока она идет между мной и Найлусом.
  Я почти теряю ход мыслей под пристальным взглядом ее проклятых зеленых глаз.
  - Присмотри за этим парнем ради меня, ладно? Он просто инструмент.
  Шепард смеется и кивает.
  - Я постараюсь держать его в узде. Мы все слышали, какими могут быть Спектры.
  Найлус смеется над нами и, поймав мой взгляд, приподнимает брови. Он указывает рукой на Шепард, пытаясь передать сообщение, которое я не хочу переводить.
  Мы подходим к причалу, где "Нормандия SR-1" ожидает нас во всей своей красе. Капитан Андерсон уже там и приветствует нас троих. Я замечаю, как Шепард подпрыгивает в тот момент, когда она видит его, и по нежной улыбке, которую он ей дарит, становится ясно, что они близки.
  Хотя сейчас Андерсон весь в делах.
  - Коммандер Крайк, я хотел бы поговорить с вами перед отлетом, когда у вас будет свободная минутка.
  - Я присоединюсь к вам, - обещает он, кивая капитану-человеку, который поворачивается и направляется обратно к кораблю, чтобы у Найлуса была возможность попрощаться. Меня всегда немного подташнивает, когда я смотрю, как Найлус уходит, не имея возможности узнать, что именно влечет за собой его миссия, и никогда не зная, где он в конечном итоге окажется. Конечно, именно эта грань опасности и привлекла нас обоих к Спектрам.
  - Хорошо, щенок. - Найлус хватает меня за панцирь и крепко сжимает в объятиях, наши лбы на мгновение соприкасаются, когда он держит меня за затылок. - Увидимся в следующем месяце?
  - Я буду здесь. Следи за своей шестеркой, Най... и за ней, - добавляю я тише, чтобы слышал только Найлус. Когда он отстраняется, то улыбается мне, но только похлопывает по плечу, а затем поворачивается, чтобы подняться на борт корабля.
  Я не сразу осознаю, что он оставил меня наедине с Шепард в неловком положении, вынуждая попрощаться.
  - Не позволяй ему доставать тебя слишком сильно, - шучу я, надеясь, что момент не будет слишком странным.
  Она смеется, мгновенно снимая мое напряжение.
  - Это действительно возможно?
  Я почти уверен, что Шепард и Найлус станут друзьями на всю жизнь к тому времени, как вернутся сюда. От них обоих одни неприятности.
  Шепард поворачивается ко мне лицом, склоняет голову набок и одаривает меня откровенно сексуальной ухмылкой.
  - Как это отразится на твоем самолюбии, если я скажу, что это лучший отпуск на берег, который у меня был... может быть, когда-либо?
  - О, Шепард, - растягиваю я слова, качая головой. - Ты никогда этого не забудешь.
  - Ах, блин. Я должна была знать лучше. Она насмешливо хмурится и качает головой. У меня руки чешутся прикоснуться к ней, запустить когти в ее шелковистые волосы и запрокинуть ее голову, чтобы я мог поцеловать ее. - В любом случае...Мне пора идти.
  - верно. Увидимся, Шепард.
  - Зови меня Элли. И не забудь о нашем свидании, когда я вернусь в следующем месяце, Гаррус, - зовет она, начиная медленно пятиться назад, совсем как сегодня утром, перед тем как затащить меня с собой в душ.
  - Не забывай, что у тебя есть информация о моем универсальном инструменте... и ты должна позвонить мне. - Мне требуется больше усилий, чтобы произнести это вслух - попросить ее об этом - чем я когда-либо мог бы признать, но быстрая вспышка удивления на лице Шепард говорит о том, что она это знает.
  Шепард одаривает меня очаровательной улыбкой и награждает подмигиванием, прежде чем исчезнуть, оставив меня позади.
  Глава 2: Отряд
  Записи:
  
   Вы получаете два варианта за один, так как это канун дня N7 и дебюта истории, но после этого будет выходить по одной главе в неделю. Я надеюсь, что она вам действительно понравится настолько, что вы захотите узнать об этом.....
  
  Текст главы
  
  На мосту всегда происходит самое оживленное движение, когда мы совершаем прыжок через ретранслятор.
  Все на этом корабле знают, что пилот может справиться с этим. Блядь, я на корабле всего пару недель, и я не могу представить, что есть что-то, с чем этот пилот не справится. Но вся команда бегает вокруг, как будто они чем-то заняты, когда мы совершаем прыжок. Я думаю, что в основном это из-за спешки, из-за того, что на пару секунд сила тяжести становится немного странной, и кажется, что твои ноги действительно отрываются от земли, прежде чем наступает ощущение падения, как на американских горках.
  Блядь, когда я в последний раз каталась на американских горках?
  В последнее время я немного занята этим.
  Я иду по мостику к кабине пилота, где Джефф "Джокер" Моро выводит нас из сверхсветового полета с ретранслятора и возвращает к нормальной скорости и пункту назначения. Приближаясь, я узнаю Найлуса по силуэту: высокий, с широкими плечами и тонкой талией, как у всех турианцев.
  Это заставило меня лениво задуматься, не является ли частью враждебности, которую так много людей испытывают к турианцам, даже сейчас, когда война осталась позади, то, что людям приходится так усердно работать, чтобы обрести ту же форму.
  - Шепард, - окликает Найлус, когда я подхожу к нему сзади. Я никогда не привыкну к тому, что он чует мое приближение. Он, конечно, знает об этом, и именно поэтому устраивает из этого шоу.
  Я наклоняю голову, чтобы ухмыльнуться и подмигнуть, турианец одаривает меня короткой улыбкой, прежде чем снова принять суровый вид. Я слишком хорошо его знаю, чтобы воспринимать это всерьез.
  Кайден Аленко сидит на месте второго пилота, в основном потому, что капитан Андерсон хочет, чтобы экипаж строго соблюдал протокол из-за нашего гостя из "Спектр". Он оглядывается через плечо и слегка улыбается мне. Очень милая улыбка. Жаль, что он такой скучный.
  - Как у нас дела? - спросил я.
  - Ваш пилот снизил дрейф до полутора тысяч километров, - отвечает Найлус за Джокера. Я не спорю, что на самом деле он не мой пилот. - хорошо. Капитан будет доволен. - С этими словами Найлус разворачивается на каблуках и покидает нас.
  - Я ненавижу этого парня, - ворчит Джокер почти сразу после того, как он уходит, вероятно, не подозревая, что турианец все еще может его слышать.
  Я не могу сдержать ухмылку, услышав этот комментарий. Я спросила Найлуса после его первых нескольких ночей на борту, почему он был таким серьезным и отстраненным с командой, хотя я знаю его как теплого, забавного и обаятельного турианца. В другой обстановке он, вероятно, понравился бы Джокеру - они могли бы даже стать друзьями. Когда я сказал об этом Найлусу, он ответил, что в этом-то все и дело; ему больше не нравится создавать привязанности, потому что его статус Спектр означает, что он часто переходит из команды в команду, с корабля на корабль.
  Я бы не хотел, чтобы кто-то из команды был таким же, как я, и всегда начинал все сначала.
  Кайден смеется над Джокером.
  - Найлус только что поставил тебе комплимент... за это ты его ненавидишь? - Лейтенант прав, и я чувствую, как у меня выпрямляется спина от легкого запаха ксенофобии в комнате. Есть несколько вещей, которые я ненавижу больше.
  - Это был не комплимент, - возражает Джокер. - Ты не забыл застегнуть молнию на комбинезоне, выходя из ванной? Это хорошо. Я только что пролетел полгалактики и попал в цель размером с булавочную головку. Это невероятно. Кроме того, от Спектров одни неприятности. Мне не нравится, что он с нами заодно. Называйте меня параноиком.
  На этот раз я смеюсь, в основном от облегчения, что это проявление эгоизма, а не расизма на корабле, который был создан в качестве меры доброй воли между турианской иерархией и военно-космическим флотом Альянса. Однако присутствие Спектра на борту заставило большую часть экипажа нервничать. Должна признать, что даже я не знаю, как относиться к элитным и секретным силам Совета.
  Раньше, когда он был просто Найлусом, все было по-другому. Спектр Крайк немного пугающий, и у него есть послужной список, подтверждающий это.
  Не помогает и то, что Спектры до сих пор не приняли человека в свои ряды, несмотря на успехи, которых мы добились за короткое время с момента присоединения к большому галактическому сообществу. Еще.
  Возможно, у меня есть немного собственного самолюбия, чтобы добавить его команде.
  - Ты параноик, - отвечает Кайден, посмеиваясь над пилотом. - Совет помог профинансировать проект "Нормандия". Они имеют право прислать кого-нибудь, кто будет следить за их инвестициями.
  Джокер снова усмехается. Я начинаю сомневаться, может ли он начать предложение без этого звука.
  - Да, такова официальная версия. Но только дурак верит официальной версии.
  - Джокер. - Голос капитана Андерсона по коммуникатору заставляет всех присутствующих выпрямиться. - Доложите обстановку. - Джокер кратко излагает ситуацию, на что я не обращаю особого внимания. - Отлично. Попросите Шепард встретиться со мной в комнате связи через двадцать минут.
  - Есть, капитан. Возможно, вам стоит собраться, сэр. Найлус направляется к вам, - предупреждает его Джокер.
  Повисает пауза, прежде чем капитан заговаривает снова, его голос становится явно более раздраженным.
  - Он уже здесь.
  У Джокера, по крайней мере, хватает такта признать свою ошибку.
  - Отлично. Ты разозлил его, и теперь я должна с этим разобраться, - поддразниваю я.
  Пилот разворачивает свое кресло так, чтобы оказаться лицом ко мне, и из-под его совершенно нерегулярной бороды появляется ухмылка.
  - Просто покажите ему свой послужной список, и вам все сойдет с рук, коммандер.
  Я смеюсь и подмигиваю ему на всякий случай, прежде чем повернуться и направиться обратно по мосту в том направлении, куда Найлус ушел несколько минут назад. Я планирую направиться в каюту экипажа, чтобы проверить электронную почту на своем персональном терминале, но штурман Прессли громко спорит с инженером Адамсом по коммуникатору, и упоминание имени Найлуса привлекает мое внимание.
  Он замечает меня и отрывается от своего занятия, поэтому я замедляю шаг, намереваясь поприветствовать его.
  - Коммандер.
  Большинство экипажей, с которыми я работал, знают, что я не люблю титулов и помпезности и просто предпочитаю "Шепард". Это не понравилось бы многим другим командирам или капитанам военно-космического флота Альянса, но я просто считаю, что они все слишком чопорные. Прессли и вся команда, возможно, еще не знают меня достаточно хорошо для этого, но, по крайней мере, он пожимает мне руку, а не отдает честь.
  - Вы направляетесь вниз, чтобы встретиться с капитаном?
  - Да, в ближайшее время.
  - При всем моем уважении, мэм... - Я стараюсь не зазнаваться, когда слышу это от человека вдвое старше меня. Ветеран мог бы уйти на пенсию с почестями много лет назад, но мало кто может выполнять свою работу лучше, и он это знает. - Вы нравитесь капитану. Может быть, он скажет вам, что мы на самом деле здесь делаем.
  Я хмуро смотрю на него, удивленная тем, что теории заговора Джокера дошли до остальной команды.
  - Вы думаете, руководство Альянса что-то скрывает от нас?
  Прессли быстро оглядывается по сторонам.
  - Если все, что мы должны делать, это тестировать системы скрытности, почему капитан Андерсон за главного? Вы более чем способны на это. И еще есть Найлус. Спектры - элитные оперативники, лучшие тайные агенты. Зачем посылать Спектра - турианского Спектра - на проверку? Что-то не сходится.
  - Вы не доверяете Найлусу. - Я стараюсь, чтобы в моем тоне не было никаких признаков желания защитить Найлуса. Я также молюсь, чтобы Прессли доказал, что я неправа, как это сделал Джокер, и что дело не в его расе.
  - Мне не нравятся турианцы в целом. В моей семье это принято. Мой дед участвовал в войне Первого контакта и потерял много друзей, когда турианцы напали на нас.
  Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза при мысли о том, что ксенофобия и ненависть - врожденные явления.
  - Да ладно, Прессли. Это было почти тридцать лет назад. Найлус и близко не стоял к той войне. - Мне удается взять себя в руки и не напомнить ему, что в той войне люди первыми "ударили" по турианцам.
  Прессли кивает, но не выглядит убежденным.
  - Я знаю, знаю. Полагаю, от старых привычек трудно избавиться. Было бы проще, если бы они были немного более представительными.
  Я прячу ухмылку и просто пожимаю плечами. Он, наверное, обделался бы, если бы я сказала ему, что Найлус - один из самых забавных и обаятельных разумных, которых я когда-либо встречала.
  - Эй, мы же не знаем, все ли турианцы такие. В конце концов... Я знаю людей, которые могут оказаться крепкими орешками. - Я приподнимаю брови, но Прессли понимает, о чем я говорю, и хихикает, а его щеки краснеют. Я со смехом похлопываю его по плечу. - Мне нужно встретиться с нашим гостем из СПЕКТР и Андерсоном. Продолжай в том же духе, Прессли.
  - Спасибо за беседу, Шепард, - кричит он мне вслед, отчего моя улыбка остается на лице чуть дольше, чем могла бы быть в противном случае.
  - Коммандер!
  Восторженный крик, который раздается в тот момент, когда я вхожу в каюту экипажа, немного пугает меня и заставляет замереть на месте. Капрал Дженкинс и доктор Чаквас, которая выглядит такой же испуганной, как и я, сидят за столом, который расположен слишком близко, чтобы требовались такие громкие приветствия. Я разговаривала с молодым солдатом всего несколько раз, но, судя по их жестам, они какое-то время служили вместе.
  - Дженкинс, доктор Чаквас, - приветствую я их на обычном уровне громкости, подходя к столу, но не садясь. У меня еще есть немного времени до встречи с капитаном Андерсоном, а Карин Чаквас - один из моих самых любимых людей в галактике. Я знаю ее так же давно, как и Андерсона, они вдвоем сыграли большую роль в моем выздоровлении и поступлении на службу. У меня всегда найдется для нее время.
  - Я только что получил приказ сопровождать вас при высадке, коммандер, - объявляет Дженкинс, быстро отдавая мне честь, хотя улыбка, грозящая расколоть его лицо пополам, не совсем соответствует правилам.
  Я ценю воодушевление солдата, но этот парень выглядит достаточно взрослым, чтобы служить, и его энтузиазм, похоже, растрачен впустую. Чаквас чувствует то же самое, я могу сказать с первого взгляда.
  - Это просто вымогательство, Дженкинс. Волноваться не из-за чего.
  Дженкинс отмахивается от этого.
  - На борту Спектр - турианский Спектр! Эти ребята ни перед кем не отчитываются, так что его бы здесь не было, если бы не что-то серьезное. - Он сияет, с надеждой переводя взгляд с доктора Чаквас на меня и обратно. - Наконец-то мы увидим настоящее действо!
  - Я искренне надеюсь, что вы шутите, капрал, - упрекает его доктор Чаквас. Ее взгляд суров, но ей удается придать ему скорее родительский оттенок, чем солдатский. На меня это всегда действовало. - Твои "настоящие действия" почти всегда заканчиваются тем, что я латаю космо пехотинцев в медицинском отсеке.
  Я киваю.
  - Она права, Дженкинс. Мы никогда не надеемся на случай, если кто-то пострадает, и ты должен оставаться сосредоточенным на своей миссии, какой бы она ни была. А миссия - это просто вымогательство. - Я подчеркиваю последнюю часть и выдерживаю его взгляд.
  - Как скажете, коммандер, - небрежно отвечает он, явно не тронутый выговором ни от доброго доктора, ни от меня. Доктор Чаквас преувеличенно вздыхает, и я могу прочесть ее мысли по выражению ее лица. Мальчишка.
  Я извиняюсь и направляюсь в дальний конец комнаты, чтобы немного уединиться у своего терминала, и открываю электронную почту для быстрого просмотра. Там, конечно, нет ничего интересного. Я с немалой долей презрения замечаю четыре неотправленных и незаконченных черновика в моем почтовом ящике. Самый длинный - это бессвязный абзац, а в самом коротком просто говорится:
  - Я не знаю, что сказать.
  Все четыре адресованы Гаррусу Вакариану. После нашей встречи на одну ночь я не раз вспоминала о нем, и не только потому, что познакомилась с ним через Найлуса. На самом деле, когда я подумала о нем прошлой ночью, это было из-за моего вибратора... который на самом деле сейчас мне не помогает.
  Этот придурок турианец погубил меня.
  Я хмурюсь от этой мысли, размышляя, где бы мне найти хорошего любовника, чтобы забыть его, поскольку написать Гаррусу по электронной почте явно не получится. Я действительно хотела поддерживать связь. Гаррус веселый, обаятельный, умный, с ним так легко общаться... но я чувствую себя так странно, когда пытаюсь.
  Как тебе удается поддерживать связь с парнем на одну ночь, о котором ты не перестаешь мечтать, не показавшись при этом совершенно неубедительной или отчаявшейся? И почему он вообще попросил меня поддерживать с ним связь? Вероятно, он точно знал, как это подействует на меня, поскольку это явно было не первое его случайное родео. Что угодно.
  Я выхожу из системы с чуть большим усилием, чем это необходимо, и решаю направиться в комнату связи, чтобы встретиться с Андерсоном, даже если приду пораньше. Это к лучшему, потому что я знаю, что произойдет, если я проведу слишком много времени, думая о Гаррусе Вакариане... Боже правый, что за ночь.
  Я все еще ругаю себя за то, что подумала о Гаррусе, когда двери в Комнату связи открываются, и меня приветствует его мгновенно ставший таким знакомым голос цвета расплавленного шоколада. Я чуть не спотыкаюсь о собственные ноги.
  Найлус смеется над тем, что Гаррус сказал ему как раз перед тем, как я вошла, они разговаривают в видеочате. Я чувствую, как мое лицо мгновенно вспыхивает, и отворачиваюсь, отчаянно желая уйти, прежде чем мне действительно придется встретиться с ним лицом к лицу - даже в электронном виде. - Шепард, - зовет Найлус, ловя меня на этих гребаных турианских сверхчувствах. - Ты не хочешь подойти поздороваться?
  - Найлус, - слышу я, как Гаррус тихо бормочет в этом видеочате, его голос звучит как мягкий упрек.
  - Я не хотела мешать, - лгу я, разворачиваясь и направляясь вниз по платформе в круглый центр комнаты, где мы окружены экранами разных размеров и назначения. Если я сейчас убегу, то буду выглядеть трусом, а этого просто не произойдет.
  Найлус поднимает свой терминал к экрану, на котором Гаррус виден от груди и выше. Я чувствую, как мое сердце неловко подпрыгивает, потому что я совсем забыла, какие у него невероятно голубые глаза.
  Воспоминание о том, какими были эти глаза, когда он был внутри меня - так глубоко внутри меня - приходит само собой, и я с трудом сглатываю.
  - Привет, Гаррус.
  - Шепард, - отвечает он, практически мурлыча. Он слегка покачивается из стороны в сторону, как будто сидит на вращающемся стуле. - Как дела?
  - Хорошо, спасибо. А ты?
  Это неловко. Я чувствую себя неловко. Ненавижу неловкость, особенно когда время, которое мы провели вместе, было таким легким, таким естественным. Найлус издает тихий рычащий звук рядом со мной, и я смеюсь над ним, видя его раздражение. Это помогает мне расслабиться, поэтому я решаю быть честным.
  - Прости, что не написала тебе по электронной почте. Я была...на самом деле, это действительно глупо.
  Гаррус смеется и делает то, что, как я уже видел, делают оба турианца, - пожимает одним плечом.
  - Я делаю скидку на интеллект людей, - шутит он.
  - О, неужели сейчас? Я думаю, нам, возможно, придется перейти к боевым действиям на стрельбище, - сообщаю я ему, кладя руки на перила перед экраном. - Тебе нужно, чтобы человек надрал тебе задницу.
  - Мммм, и поскольку бой - это турианский код для прелюдии, я уверен, что он не будет возражать против того, чтобы надрать ему задницу, - поддразнивает Найлус, игриво подталкивая меня локтем.
  Гаррус смеется вместе с нами, но я не упускаю из виду, что он смотрит мне в лицо слишком долго, чтобы вести себя непринужденно. Он тоже думает о той ночи.
  - Нам нужно встретиться с капитаном, но она сообщит тебе, когда закончит. Верно, Шепард?
  - Да, папочка.
  Найлус не сбивается с ритма, небрежно отвечая:
  - Вообще-то, я предпочитаю, когда меня называют "папочкой".
  - О, ничего себе. На этой ноте меня сейчас вырвет. Спасибо, Най. - Я не могу удержаться от смеха, глядя на Гарруса, который корчит такую гримасу отвращения, что это легко узнать. Тем не менее, я отталкиваю Найлуса от себя в наказание за то, что он заронил эту мысль в мою голову.
  Я вздрагиваю.
  - О, Боже, у меня в голове возникает образ.
  - Прекрати! - Гаррус рявкает с болью в голосе, в то время как Найлус разражается смехом и опирается на перила, чтобы удержаться на ногах. Мы не можем удержаться от смеха вместе с ним, и я мысленно возвращаюсь в отпуск на берег и вспоминаю, как сильно я наслаждалась каждым моментом общения с двумя совершенно незнакомыми разумными, принадлежащими к разным биологическим видам.
  Меня еще больше раздражает, что мне так часто приходилось вести беседы, подобные той, что была с Прессли. Почему все не может быть так, как у нас троих?
  Блядь, если бы больше человеческих женщин видели обнаженных турианских мужчин, мы бы все ладили намного лучше.
  От этой мысли мое лицо вспыхивает, внутри все сжимается, и я снова перевожу взгляд на Гарруса. Его глубокий голос звучит еще лучше, когда он смеется, и мне нравится, как огоньки пляшут в его глазах даже на экране...хотя я совершенно не понимаю, как слащаво это прозвучало в моей голове.
  - Нам действительно нужно встретиться с капитаном, - напоминает нам Найлус после того, как все переводят дыхание. - Я дам вам знать, как все пройдет.
  - Лучше вам, - отвечает Гаррус. - Будьте осторожны, вы оба. Я буду здесь... скучающий и бесполезный.
  - От тебя есть польза. - Слова слетают с моих губ прежде, чем я осознаю, что собираюсь их произнести. Гаррус моргает, и его брови сдвигаются, а на лице появляется ухмылка. - А теперь я собираюсь притвориться, что никогда этого не говорил.
  - У меня есть свидетель. И на этот раз тебе действительно стоит написать мне по электронной почте.
  Жаль, что я не могу хотя бы притвориться, что у меня есть силы отрицать его проклятую улыбку. Я обещаю и говорю это искренне. Он прощается с нами обоими, и Найлус закрывает терминал.
  Экран, который был включен до начала видеочата, снова появляется, и я узнаю его по видеозаписям и кратким описаниям миссии - это Эдем Прайм, планета, к которой мы сейчас приближаемся.
  - Я слышал, что она прекрасна, - говорит Найлус, тоже разглядывая планету.
  - Я слышала то же самое, но не могу сказать по личному опыту, - признаюсь я. - Это будет мой первый визит.
  Он издает какой-то задумчивый звук, хотя я не совсем понимаю, почему такой простой факт требует дополнительных размышлений. Найлус поворачивается спиной к перилам и облокачивается на них так, что оказывается лицом ко мне, скрестив руки на широкой груди, с задумчивым выражением на лице. Ну, по крайней мере, я думаю, что это продуманно. Его определенно труднее понять, чем Гарруса, и я не знаю, что это - знаки клана, которые отвлекают от его лица, или то, что он Спектр.
  Все еще наблюдая за мной, он наклоняет голову набок и смотрит на меня сверху вниз светло-зелеными глазами, которые при определенном освещении кажутся почти желтыми.
  - Шепард, тебя это совсем не беспокоит, не так ли? Проводить время с турианцами - инопланетянами?
  Я смеюсь, в основном от удивления по поводу такого поворота разговора.
  - По-моему, я достаточно ясно выразилась, - замечаю я, заставляя его тоже усмехнуться. - Но нет, это не так. Я имею в виду, я замечаю различия. Я не собираюсь говорить вам, что я не вижу видов. Но...Мне даже нравятся эти различия. Если не считать твоих сверхчувств, я их ненавижу.
  Найлус запрокидывает голову, чтобы рассмеяться. Когда он приходит в себя, он продолжает:
  - Все по-другому, Шепард. Большинство представителей твоего вида, большинство людей, в лучшем случае все еще испытывают напряженность и тотальную ксенофобию. Вы, конечно, не единственный вид, виновный в этом, Духи знают, что мы это делаем, но это действительно необычно - встретить человека, который настолько... выше этого.
  Я молчу, обдумывая свой ответ. Он прямо не спросил почему, но вопрос подразумевается, и он вполне обоснован. Я слышу это довольно часто, но обычно от людей, которые хотят знать, почему я не более лоялен к нашей стороне. В мой адрес прозвучало много сарказма и ругательств, но это заслуживает большего. И все же, как бы мне ни нравился Найлус, я не собираюсь рассказывать историю своей жизни новому другу с очень высоким военным званием - и даже не своему военному чину.
  - Я видела много ненависти и кровопролития - даже до того, как пошла в армию, - говорю я ему, соглашаясь с тем, что в основном было правдой. - Так много всего произошло из-за того, что люди даже не пытались понять друг друга, а просто набрасывались друг на друга из-за своих разногласий. Может, я и не в состоянии это остановить, но я очень уверена, что не собираюсь в этом участвовать.
  - Что ж, коммандер Шепард, - растягивая слова, произносит он, отрываясь от перил и игриво касаясь кончика моего носа когтем. - Это был правильный ответ.
  Я удивленно моргаю, глядя на него - как из-за волнения в его тоне, так и из-за того, что он назвал меня полным титулом, - но нас прерывает звук открывающейся двери. Капитан Андерсон входит, чтобы присоединиться к нам, как раз вовремя, и Найлус застывает. Я чувствую, как он надевает маску строгого профессионализма; мне нужно научиться этому.
  - Капитан, - приветствует его Найлус. - Я думаю, самое время рассказать Шепарду, что происходит.
  Андерсон присоединяется к нам, и я смотрю на него, радуясь, что он выглядит, по крайней мере, немного смущенным.
  - Я уверен, она что-то придумала.
  - Когда вы из кожи вон лезете, чтобы подобрать "Спектра" для выполнения простого задания, вся команда думает, что происходит что-то еще. Я ценю, что меня наконец-то ввели в курс дела. - Будь у меня другой капитан или команда, я, возможно, не проявила бы дерзости. Но Андерсон знает меня лучше, чем кто-либо другой. Я придерживаюсь строгих правил, высказываю свое мнение, но я выполняю свою работу.
  Найлус выходит первым, медленно направляясь в другой конец комнаты.
  - Совет поручил мне, как части нормандской команды, тайно проникнуть на Иден Прайм.
  Возможно, я не очень разбираюсь в межзвездной политике, но я знаю, что у Совета нет привычки интересоваться тем, что обнаруживают корабли Альянса. Корабль слегка покачивается, сигнализируя о том, что мы входим в атмосферу Иден Прайм.
  - Ученые на Иден Прайм обнаружили какой-то древний радиомаяк, - объясняет Андерсон. - Нас попросили прибыть туда и восстановить его. Малозаметные системы "Нормандии" делают наш экипаж идеально подходящим для этой миссии.
  - Иден Прайм, расположенный так близко к Траверсу, конечно, делает его целью, но так ли важен этот маяк, что нам нужна скрытность? - уточняю я. - И не то чтобы я тебя не люблю, но нам нужен Спектр.
  Найлус снова поворачивается ко мне лицом и отвечает:
  - Маяк протеанский.
  Корабль снова качает, и на этот раз я думаю, что это может быть просто отражением моего собственного удивления. Благодаря военной школе и всему, что я прочитала, я многое знаю о древней и давно вымершей расе существ, которые создали Цитадель и ретрансляторы массы, на которые до сих пор опирается вся наша галактика. Их не стало почти пятьдесят тысяч лет назад, а мы все еще используем их технологии.
  - Человечество не совершало открытий такого масштаба с тех пор, как мы нашли технологию ретрансляции на Марсе, - продолжает Андерсон. - Это...
  - Капитан, - раздается в интеркоме голос Джокера. - Мы получили сообщение от команды с Иден Прайм. Я отправил его в комнату связи и думаю, вы захотите это увидеть.
  Я сразу же насторожилась, когда Джокер заговорил серьезно. Это никак не может быть хорошим знаком.
  Он запускает видео на одном из больших экранов, и мы все поворачиваемся к нему. Я оцениваю, что несколько неизвестных врагов ведут огонь по отрядам Альянса. Враг, должно быть, использует мощное оружие или биотику, учитывая все взрывы, которые мы слышим, и летающие обломки на экране.
  В поле зрения появляется молодой солдат, стреляет во что-то, а затем снова поворачивается лицом к экрану. Он запыхался, а передача была плохой, поэтому мы смогли уловить только фрагменты.
  - ...подвергся нападению...Мы...понесены тяжелые потери...маяк.
  Я чувствую, как Найлус слегка заерзал рядом со мной в ответ на упоминание о маяке, и его беспокойство усилилось.
  Солдат на экране получает удар и падает на бок, открывая нам вид на то, как остальные бойцы его подразделения стреляют и в них самих стреляют. Небо затянуто тучами, когда этим утром Джокер сообщил нам о солнечной погоде на планете. Громкий механический скрежет перекрывает звуки выстрелов, и солдаты замирают, глядя с широко раскрытыми ртами и глазами на что-то, чего мы не можем видеть, с благоговением и, как я понимаю, с ужасом, от которого можно наложить в штаны. Раздается взрыв, и камера падает, давая нам еще несколько быстрых вспышек, прежде чем погаснуть.
  - После этого связь прервалась, - рассказывает нам Джокер. - Мы не можем ни с кем связаться.
  Мой адреналин зашкаливает, когда я осознаю, что сейчас на земле нас поджидает враг, но есть кое-что еще.
  - Джокер, ты можешь прокрутить видео назад? Медленно. - Он подчиняется, и я наблюдаю, как камера снова падает, прежде чем крикнуть: - Вот так, подержи ее.
  Что бы ни было на экране, это только сбивает меня с толку и беспокоит еще больше. Объект, окруженный биотическими и кинетическими щитами, должно быть, является кораблем, поскольку он явно взлетает, но выглядит он как гигантский набор когтей. Это не похоже ни на что, что я когда-либо видела.
  - Что это? - Спрашивает Андерсон, и в его голосе звучит такое же недоумение, как и у меня.
  - Доложи о состоянии, Джокер, - командую я, срываясь с места. Я знаю, что двое других следуют за мной, когда Джокер подтверждает, что мы в десяти минутах от зоны приземления, а ближайший корабль Альянса прибудет через тридцать минут. Мы летим вслепую и в одиночку.
  - Приземляйтесь как можно ближе к точке передачи, - говорит мне Андерсон.
  - Мы отправимся группой, и нас ждет настоящая бойня, - замечает Найлус, когда мы достигаем моста. Я знаю, что он прав, но все равно поворачиваюсь к нему лицом, и турианец смеется, увидев выражение моего лица. - Все в порядке, Шепард. В любом случае, я лучше справлюсь сам.
  - Мы можем разделиться на две команды, - предлагаю я, но Найлус только склоняет голову набок, и я знаю, что он не собирается сдаваться. И он старше меня по званию. Мы еще не были дружелюбны в присутствии группы высадки, но сейчас, похоже, не время беспокоиться о том, кто смотрит или слушает. - Блядь. Просто не делай глупостей. Я не могу представить себе ни одного крупного турианца, который разозлился бы, если бы ты пострадал в мое дежурство.
  Найлус смеется и протягивает мне руку.
  - Ты бы скучал по мне, и ты это знаешь.
  - Очень верно, я бы скучала. - Я принимаю его жест и сжимаю его предплечье в своей руке, еще раз кивая ему, прежде чем отпустить своего друга. Я делаю глубокий вдох, готовясь отпустить его. - Джокер, доставь Найлуса в зону приземления В. Ты можешь подойти оттуда, Най, а я возьму с собой небольшой отряд.
  Найлус и Андерсон оба кивают, не споря со мной, несмотря на их высокое командование - и на то, что это корабль Андерсона.
  - Есть еще кое-что, Шепард, - говорит Найлус, отходя в сторону и прикладывая руку к кнопке вызова лифта. Я жду, пока он заходит внутрь. - Если ты проявишь себя здесь... возможно, два Спектра отнесут маяк обратно Совету. - Я ошеломленно моргаю, когда до меня доходит то, что он говорит, и Найлус одаривает меня уже ставшей привычной улыбкой. - Покажи мне, на что ты способна. Увидимся на другой стороне.
  Двери лифта закрываются, скрывая его из виду.
  Андерсон открывает рот, чтобы что-то сказать, но я поднимаю руку, останавливая его.
  - Не сейчас. Мне нужно сосредоточиться на миссии. - Я вижу, что он одобряет это, но он ничего не говорит. - Дженкинс, готовься - пять минут. Хватай Аленко, скажи ему, что он с нами.
  Я игнорирую восторженный возглас, который издает Дженкинс, прежде чем побежать - на самом деле бегом - по мостику в кабину пилотов. Я двигаюсь в другом направлении, хлопая ладонью по кнопке лифта, ведущего в грузовой отсек. Я бью по нему сильнее, чем нужно, и чувствую, что Андерсон все еще наблюдает за мной.
  Несколько минут назад мы выполняли простую разведывательную миссию. Теперь Найлус в одиночку отправляется под огонь противника. И я могу оказаться Спектром?
  Я делаю глубокий вдох и захожу в лифт, чтобы спуститься вниз. Казалось бы, один этаж - это совсем немного, но этот лифт ничем не лучше других в Цитадели. Мне удается выбраться и одеться, я уже надеваю нагрудные пластины, когда появляются Кайден и Дженкинс. Они торопятся, чтобы соответствовать моему темпу, и заканчивают вскоре после того, как я пристегиваю не менее четырех пистолетов к спине и пистолет к бедру.
  Я держу его левой рукой и вытягиваю правой, что каждый командир, под началом которого я служил, комментировал и осуждал. Все они довольно быстро понимают, что я делаю то, что хочу, нарушая субординацию, и я делаю это крайне хорошо.
  - Шепард. - Голос Найлуса звучит у меня в шлеме, он разговаривает со мной по каналу связи. Его голос немного отдаленный и хриплый, но я слышу, как он говорит: - Ситуация... на самом деле, довольно дерьмовая.
  - Профессиональное мнение, Спектр?
  Он тихо смеется.
  - Ты же меня знаешь. В любом случае, спускайся сюда и направляйся к месту раскопок, следи за маяком. Я свяжусь с тобой.
  - Да, да. Будь осторожен, Найлус.
  - Вы тоже, коммандер. Этот здоровенный турианец разозлится еще больше, если вы не вернетесь. - Я не могу скрыть улыбку, даже зная, что Дженкинс и Кайден слышали это. Найлус отключается, на данный момент его нет.
  Здесь Джокер умеет пригибаться и двигаться медленно, так что спрыгнуть на землю несложно, даже со штурмовой винтовкой в руках. Дженкинс и Кайден приземляются по обе стороны от меня, их ритмичное дыхание заглушает мои уши в шлеме. Я предполагаю, что это перевозбужденный ребенок задыхается.
  - Успокойся, Дженкинс. Это такая же миссия, как и любая другая.
   *****
  Я не могу удержаться, чтобы не просмотреть письмо еще раз, даже если знаю, что это ничего не даст. Это ничего не изменит.
  Его больше нет. Найлуса больше нет.
  Это электронное письмо пришло ко мне больше недели назад... за ночь до его смерти, за несколько часов до того, как его предали с пулей в затылке. Большинство моих детских и военных воспоминаний связаны с Найлусом; воспоминания о более беззаботных временах, когда все было так крайне романтично. Теперь он мертв, а моя задница здесь, по уши в бюрократической волоките, мешающей мне привлечь его убийцу к ответственности.
  * Твой человек - это нечто другое. Одно дело видеть ее как гражданское лицо, но как лидера, солдата? Она как лесной пожар... опасна, но ты не можешь не испытывать благоговения, когда она проносится мимо тебя. Она мгновенно превратится в Спектра и убьет нескольких негодяев, как только мы спустим ее с поводка. Неудивительно, что тебе так понравилось держать ее на поводке, щенок. *
  Я ухмыляюсь дерзкому стилю моего лучшего друга, знакомому и успокаивающему прямо сейчас, даже если он не раз доставлял мне неприятности.
  Человек, о котором он говорит, коммандер Элль Шепард, возвращается на Цитадель сегодня. Вся СБЦ слышала, что она вышла на тропу войны; она хочет получить голову Сарена за убийство Найлуса и последовавшую за этим засаду гетов. Она хочет знать, что, блядь, произошло. Осознание того, что кому-то это небезразлично, - единственное, что сейчас дает мне жизнь.
  Человек полон решимости уничтожить предателя нашего вида, а экзекутор Паллин даже не удосужился предоставить мне ресурсы, необходимые для завершения моего расследования по делу Сарена.
  Лесной пожар. Такое чувство, что огонь понадобится, чтобы что-то сделать.
  Что касается меня, то я еще не закончил биться головой об эту стену. Любимая жалоба моего отца на младшего сына: "Я не знаю, когда нужно остановиться или отказаться от борьбы". Сейчас я чувствую себя ужасно, тошнотворно и иронично, потому что такое же упорство было одной из любимых черт Сарена во мне, когда он тренировал меня. Я просто не могу отказаться от этого.
  Найлус написал мне неделю назад, мы поговорили и посмеялись тем утром... А теперь его нет. Будь я *, если сдамся при первых же препятствиях, с которыми столкнусь в борьбе за его справедливость.
  Паллин уже выглядит раздраженным, когда видит, что я приближаюсь, и быстро отпускает сотрудника Цитадели, с которым разговаривал. Не говоря ни слова, седой турианский ветеран протягивает мне руку, похожую на мою, и я отдаю ему планшет со всеми печальными обрывками информации и открытыми зацепками, которые мне удалось собрать.
  Он из того же региона Палавена, где родился Найлус, о чем свидетельствует цвет его клановой символики.
  - Сэр, я знаю, что это еще не все, - настаиваю я, подавляя желание встряхнуть этого разумного и напомнить ему, откуда он родом, откуда родом мой лучший друг.
  За что, блядь, мы, турианцы, боремся.
  - Ты что-нибудь нашел, Вакариан? По тону его голоса можно понять, что я, блядь, не самый лучший детектив в СБЦ, и я сжимаю кулаки.
  Впервые за год что-то действительно происходит, что-то важное и личное, а я в тупике.
  - Сэр, у меня есть пара зацепок. Если бы у меня было больше времени и доступа, я мог бы...
  - У вас больше нет времени. Все кончено, - резко обрывает он меня. Он смотрит мимо меня и сразу напрягается, поэтому я прослеживаю за его взглядом, чтобы найти источник.
  Мое тело реагирует совершенно иначе, чем у Паллин, когда я замечаю направляющуюся к нам коммандер Шепард, которую легко узнать по темно-рыжим волосам и совершенно очаровательному изгибу бедер. В полном вооружении она выглядит по-другому, определенно, больше похожа на ту крутую, какой, судя по ее послужному списку, она и является, но я узнал бы ее где угодно. Даже в окружении двух людей, мужчины и женщины, я вижу только ее.
  - Все кончено, Вакариан. Отойди.
  Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, как мужчина практически убегает, когда Шепард приближается, и до меня доносится запах сладких цитрусовых с пряным оттенком корицы. Она также наблюдает за уходом Паллина, вероятно, чувствуя себя немного уязвленной внезапным уходом Екзекютора. Я чувствую необходимость вмешаться, которую не могу объяснить.
  - Коммандер Шепард. Мне кажется странным вести себя с ней так официально. Я киваю и ломаю голову над тем, как люди приветствуют друг друга; она решает проблему за меня, протягивая руку и нежно улыбаясь, как будто все понимает. Я принимаю это, чувствуя знакомый прилив энергии.
  В тот момент, когда я встретил Шепард, я понял, что она не такая, как все, и теперь оценка Найлуса о ней всплывает у меня в голове. Та ночь, которую мы провели вместе, будучи гражданскими лицами, навсегда запечатлелась в моих воспоминаниях, но, учитывая истории, которые я слышал, ее послужной список и тот факт, что Найлус был о ней достаточно высокого мнения, чтобы спонсировать ее в СПЕКТР, я не собираюсь проявлять к ней неуважение, проявляя фамильярность.
  
  Шепард смотрит на меня, когда мы разнимаем руки, ее ярко-зеленые глаза устремлены на мое лицо, и я осознаю, что ее коллеги по Альянсу смотрят на меня, когда командир расслабляется. Проходит мгновение, прежде чем на ее лице появляется выражение, в котором я узнаю сочувствие.
  - Как ты держишься, Гаррус? - любезно спрашивает она, забывая о правилах и определенно удивляя свою команду фамильярностью, которой я пытался избежать.
  - Я... - Я неделями практиковался во лжи во спасение. Я говорил десяткам людей, что со мной все в порядке, с тех пор как умер Найлус. Но с Шепард врать слишком сложно. Вместо этого я качаю головой. - Я действительно ценю твои электронные письма и то, что ты звонишь мне. Честно...это помогает мне оставаться в здравом уме, а это действительно о чем-то говорит.
  - Я знаю. - И я думаю, что она действительно это делает.
  Шепард позвонила мне из "Нормандии" и рассказала о случившемся лично, вместо того чтобы заставлять меня слушать это с задержкой по каналам СБЦ. Это было не только невероятно продуманно, но и позволило мне позвонить семье Найлуса и оказать им такую же любезность. С тех пор она несколько раз на неделе писала мне по электронной почте, чтобы проверить, как дела, а вчера вечером позвонила, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.
  Шепард не обязана была ничего для меня делать, и меня бесит, что я не смог сделать достаточно для нее или для Найлуса.
  - Сейчас я сосредоточен на правосудии, - говорю я ей.
  - Я слышала, что ты возглавляешь расследование, - отвечает она, кивая мне, как будто это доставляет ей удовольствие.
  - Пытаюсь. - Это слово больше похоже на рычание, чем я хотела.
  Шепард скрещивает руки на груди и опускается на левое бедро. Это создает вокруг нее безумно уверенную ауру... не дерзкую, просто уверенную в себе. Мне это нравится.
  - Я знаю, что ты действительно хочешь поймать этого ублюдка, Вакариан. - Она кивает головой в том направлении, куда только что ушел Паллин, явно правильно истолковывая ситуацию.
  - Крайне верно. Сарен что-то скрывает. Я не смог вовремя найти достаточно улик, а он - Спектр, поэтому все, к чему он прикасается, засекречено. Ее лицо так слегка напрягается, что я не уверена, что кто-то еще это заметил, но в этом преимущество того, что она турианка. - Он грязный, Шепард, я это знаю.
  Слова звучат неправильно. Часть меня ненавидит говорить о Сарене в таком тоне. Именно образ созданный Найлусом, который я создал в своей голове, питает меня.
  - Я думаю, они готовы принять нас, коммандер, - говорит мужчина позади нее. Я быстро оглядываю его, его карие глаза становятся жестче, когда они встречаются с моими. Мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, что он хочет кусочек Шепард.
  Шепард тяжело вздыхает и коротко кивает ему.
  - Я должна покончить с этим.
  - Удачи. Может быть, они прислушаются к тебе. - Взгляд, который она бросает на меня, говорит о том, что она не хуже меня знает, что Совет не поверит ни единому ее слову о том, что произошло.
  - Могу я позвонить тебе после и рассказать, как все прошло?
  Это заставляет меня улыбнуться.
  - Ты имеешь в виду, не мог бы ты позвонить мне позже и проведать меня? - Она издает короткий смешок, но не отрицает этого, и я бы все равно ей не отказал. - Конечно, да. Пожалуйста, позвони.
  Шепард улыбается и выпрямляется, собираясь уйти. Я вижу, как в ее голове крутятся шестеренки, и затем, совершенно неожиданно, она сокращает расстояние между нами. Мое сердце почти болезненно колотится, когда ее мягкая маленькая ручка ложится мне на грудь, и, я чувствую это прикосновение даже сквозь броню, поклялся Гаррус.
  Я накрываю ее руку своей, в основном, чтобы поддержать себя, когда Шепард заставляет меня испытывать сильные чувства на публике.
  - Мы доберемся до него, Гаррус. Мне нужно, чтобы ты доверился мне в этом, хорошо?
  Я знаю, что с Шепард-солдатом я должен вести себя иначе, чем с гражданским лицом, особенно перед ее командой, но отношения с Найлусом - это личное для нас обоих. Уважаю я ее или нет, но тот факт, что она так беспокоится обо мне, угрожает ошеломить меня.
  - Я доверяю тебе, Элли.
  Часть меня ожидает упрека за то, что я назвал ее по имени, и женщине позади нее приходится кашлянуть, чтобы скрыть шок, который она издает. Мужчина просто краснеет. Шепард не сводит с меня глаз, когда на нее возвращается улыбка, и она кивает. Я опускаю руку, когда она двигается, и она слегка ударяет меня по груди тыльной стороной кулака, прежде чем ее рука тоже опускается.
  Я остаюсь там, чтобы посмотреть, как они втроем уходят, Шепард сразу же снова сосредотачивается, в то время как ее товарищи по команде невольно оглядываются на меня через плечо. Я уверен, что они пытаются понять, что, блядь, заставляет ее так сильно заботиться о турианце - и кто этот турианец, о котором идет речь, Найлус или я, я задаюсь одним и тем же вопросом.
  Я знаю одно наверняка: Шепард права, и мы собираемся заполучить Сарена.
  И я не собираюсь сидеть сложа руки, пока это происходит.
   *****
  Всего несколько мгновений, едва ли несколько минут, с Гаррусом, блядь, Вакарианом, и я потрясена.
  Я понятия не имею, как кто-то, практически незнакомый, оказал на меня такое влияние. Видеть Найлуса мертвым было ужасно, но я сразу же еще больше опечалилась за Гарруса. Это было не по правилам и даже не совсем уместно - говорить ему об этом самой, но я никогда не задумывалась об этом. В тот день, неделю спустя и в первую очередь сегодня меня беспокоило только то, как Гаррус отнесется к смерти своего лучшего друга.
  Я почувствовала облегчение, когда услышала, что он ведет расследование совместно с СБЦ, и была уверена, что передам ему мои показания о Сарене и гетах. Лидерство Гарруса означало не только то, что им руководил кто-то способный и преданный своему делу, но и то, что Гаррус мог быть занят. Я не понаслышке знаю, как это важно, когда ты сломлен.
  Все мое облегчение исчезло сегодня, когда я узнала, что ему на каждом шагу чинят препятствия. И не только потому, что это не сулит ничего хорошего для моей встречи с Советом.
  То, как посол Удина кричит, когда я подхожу к Совету, тоже не сулит мне ничего хорошего.
  - Это возмутительно, - кричит невысокий лысеющий мужчина, о котором я не слышала ничего хорошего, когда я поднимаюсь на платформу, чтобы присоединиться к нему и капитану Андерсону. - Совет вмешался бы, если бы геты напали на турианскую колонию.
  Советник-саларианец Валерн, даже глазом не моргнув, отвечает:
  - Турианцы не создают колоний на границах систем Терминуса, посол.
  Советник Тевос, элегантно выглядящая азари, вмешивается:
  - Человечество знало о рисках, когда отправлялось в Переход.
  Андерсон ловит мой взгляд, и мне приходится подавить улыбку, когда он бросает на меня презрительный взгляд.
  - А что насчет Сарена? - Удина огрызается, продолжая кричать.
  Я подняла глаза на огромную, как в натуральную величину, голограмму Сарена, нависшую над нами. Он не выглядит особенно заинтересованным в том, чтобы находиться здесь, и, поскольку он не наблюдает за мной, я рассматриваю его фигуру, пока Удина продолжает разглагольствовать. Его гребень и мандибулы намного длиннее, чем у Гарруса, и простираются далеко за пределы лица. Он выглядит гораздо более угрожающе, чем Найлус или Гаррус, и определенно не так красив, хотя мне интересно, влияет ли на это мое мнение о нем как о разумном.
  - Вы не можете просто игнорировать сбежавшего Спектра. Я требую действий! - Удина настаивает.
  Я почти слышу насмешку советника Спаратуса, турианца из этой троицы.
  - Вы не имеете права выдвигать требования Совету, посол.
  Я в основном отключаюсь, пока Удина, Сарен и Совет обсуждают, стоит ли им беспокоиться о нападении гетов и есть ли что-нибудь, доказывающее, что Сарен убил Найлуса. Они продолжают называть его "другим турианцем", и мне приходится прилагать все усилия, чтобы не отругать их. Становится еще хуже, когда Сарен называет Найлуса своим другом.
  Я вынуждена слушать, когда Сарен втягивает меня в разговор.
  - Капитан Андерсон. А это, должно быть, ваша протеже, коммандер Шепард. Девушка, которая допустила разрушение маяка.
  От меня не ускользнуло, что он выбрал слово "девушка" вместо того, чтобы назвать меня солдатом или даже женщиной. Это заставляет меня ненавидеть его еще больше.
  - Миссия на Иден Прайм была совершенно секретной, - напоминаю я им всем. - Единственный способ, которым вы могли узнать о маяке, - это если бы вы были там.
  - После смерти Найлуса его файлы перешли ко мне, - спокойно отвечает Сарен, в его голосе нет той боли, которую я ожидал бы услышать, если бы Найлус действительно был его другом. В голосе Гарруса я не услышала того опустошения. - Я прочитал отчет "Иден Прайм". Он меня не впечатлил, но.....чего мы на самом деле можем ожидать от человека?
  Я краснею и едва сдерживаюсь, чтобы не закричать, хотя и показываю на голограмму, когда щелкаю:
  - Сарен презирает человечество. Вот почему он напал на Иден Прайм.
  Сарен усмехается и смотрит на меня сверху вниз.
  - Ваш вид должен понять свое место, Шепард. Вы не готовы присоединиться к Совету. Ты даже не готова присоединиться к Спектрам.
  - Он не имеет права так говорить! - Удина почти кричит. - Это не его решение.
  - Принятие Шепард в ряды Спектров не является целью этой встречи. - Советник Азари, возможно, наконец-то сделает Сарену выговор за что-то, но у нее даже не хватает смелости поднять на него глаза.
  - У этой встречи нет цели, - утверждает Сарен. - Люди тратят впустую ваше время, советники. И мое.
  Я чувствую, что меня вот-вот уволят, я почти вижу, как все это дело ускользает у меня из рук. Я стою здесь, подводя Найлуса, подводя Гарруса, подводя все человечество, если это, на самом деле, снизит мои шансы попасть в Спектры.
  Блядь, я не потерплю неудачу.
  - Сарен прячется за своим положением Спектра. Вам нужно открыть глаза.
  - Что нам нужно, так это доказательства, - возражает Валерн. - Пока мы ничего не видели.
  Капитан Андерсон выходит вперед.
  - Остается еще один нерешенный вопрос: видение коммандера Шепарда. Возможно, оно было вызвано радиомаяком.
  Я изо всех сил стараюсь не содрогнуться при воспоминании об этом видении, которое с тех пор несколько раз повторялось в моих ночных кошмарах.
  - Теперь мы позволяем снам становиться явью? - Спрашивает Сарен, явно изображая гнев. - Как я могу отстоять свою невиновность против такого рода свидетельских показаний?
  Советник Спаратус кивает и говорит:
  - Наше суждение должно основываться на фактах и доказательствах, а не на диких фантазиях и безрассудных предположениях. У вас есть что-нибудь еще добавить, коммандер Шепард?
  Я могла бы добавить больше, если бы не прозвучало так, будто он уже закончил со мной.
  - Вы приняли решение. Я не буду тратить время впустую.
  Мы ждем всего несколько секунд, пока члены совета азари и турианцы обмениваются взглядами.
  - Совет не нашел никаких доказательств какой-либо связи между Сареном и гетами. Посол, ваше ходатайство об исключении его из "Спектров" отклонено.
  - Я рад видеть, что справедливость восторжествовала, - самодовольно говорит Сарен.
  - Заседание объявляется закрытым. - Едва эти слова слетают с губ советника Азари, как голограмма Сарена гаснет, и члены Совета начинают отворачиваться от нас.
  Я следую за Андерсоном и Удиной, уходящими с платформы, Кайден и Эшли наблюдают за нами с удрученными выражениями лиц. Они могут идти вперед и забыть о грусти; я еще не закончила.
  - Каждая колония, которая у нас есть, находится в опасности, - настаивает Андерсон, когда мы собираемся у подножия лестницы, тоже, по-видимому, не закончив. Я не могу удержаться и оглядываюсь в поисках Гарруса, но он исчез, и я бы хотела, чтобы это меня так не беспокоило. - Каждый мир, который мы контролируем, в опасности. Даже Земля небезопасна.
  - Совет не собирается нам помогать. Мы должны разобраться с Сареном сами, - убеждаю я его. Он твердо кивает, и это немного успокаивает меня, потому что я знаю, что он на моей стороне.
  Удина скрещивает руки на груди и медленно качает головой.
  - Как Спектр, он практически неуязвим. Нам нужно найти какой-нибудь способ разоблачить его.
  - Гаррус. - Слово слетает с моих губ прежде, чем я успеваю осознать, что за мысль пришла мне в голову, все остальные четверо уставились на меня. - Следователь СБЦ, который вел это дело, Гаррус Вакариан. Похоже, он был недоволен тем, как завершилось его расследование.
  - Правильно! - С энтузиазмом подхватывает Эшли. - Он просил дать ему больше времени, чтобы закончить свой отчет. Мне показалось, что он был близок к тому, чтобы найти что-то о Сарене.
  Я делаю мысленную пометку поблагодарить ее позже. По крайней мере, с другим членом моей команды я не выгляжу странным или отчаявшимся, отправляясь на поиски турианского копа.
  - У меня есть контакт в СБЦ, который может помочь нам выследить его, - предлагает Удина. Я не собираюсь рассказывать им всем, что у меня есть универсальный контакт Гарруса. Это вызовет вопросы, с которыми мне просто не нужно иметь дело сегодня. - Его зовут Харкин.
  Андерсон усмехается.
  - Забудь об этом. В прошлом месяце Харкина отстранили от работы за пьянство. Я не буду тратить свое время на этого неудачника.
  Удина поворачивается к капитану.
  - Тебе и не придется. Я не хочу, чтобы Совет использовал вашу историю с Сареном как предлог, чтобы игнорировать все, что мы выясним. Шепард разберется с этим.
  Это похоже на пощечину, и я хмуро смотрю на посла. Судя по рассказам, он всегда меня раздражал, но сейчас я могла бы его ударить.
  - Вы не можете просто отстранить капитана Андерсона от этого расследования.
  - Нет, Шепард, посол прав. Мне нужно отойти в сторону, - уверяет меня Андерсон. По его глазам я вижу, что он искренен, но мне все равно не нравится идея выгнать моего наставника и капитана из команды. Кроме того, я никогда раньше не командовала кораблем, только на заданиях, даже если они были серьезными. Я бы не осмелилась с ним спорить, поэтому пока оставляю это и просто киваю.
  - Мне нужно уладить кое-какие дела, - объявляет Удина. - Капитан, встретимся в моем кабинете, когда закончите здесь. - Не сказав ни слова ни мне, ни моему отделению, он уходит.
  Вот теперь мне действительно не нравится этот маленький самодовольный засранец.
  Андерсон возвращается к делу.
  - Харкин, наверное, напивается в "Логове Коры" в нижних палатах.
  - Капитан. - Я беру его за руку и отвожу в сторону, оставляя Кайдена и Эшли ждать. Я ловлю на себе взгляд его карих глаз, который мне так хорошо знаком. - Ты уверен, что не против этого? Это кажется странным.
  Он улыбается.
  - Я ценю твою заботу, Элли. У меня есть и другие дела, которые не дают мне скучать, и я очень рад дать тебе шанс. Я знаю, что в тебе это есть. - Андерсон делает движение, чтобы обнять меня, и я не сопротивляюсь, пользуясь возможностью успокоиться. - Будь осторожна с Харкином, - советует он, отступая на шаг. - И будь осторожна с Сареном.
  - Есть, капитан. - Как только он уходит, мне не терпится позвонить Гаррусу, даже если это просто для того, чтобы снова его увидеть. Я просматриваю информацию о нем в своем универсальном приложении и пытаюсь дозвониться до него, но с ужасом обнаруживаю, что его приложение отключено. - Блядь. Хорошо. Думаю, нам пора поговорить с пьяным полицейским.
  Это обещает быть весело. Мне остается только надеяться, что я все не испорчу.
  *****
  Как только я вхожу в "Логово Коры", я начинаю его ненавидеть.
  Воздух пропитан запахом алкоголя, дыма и чего-то еще, о чем я не хочу думать, а музыка играет так громко, что я едва могу соображать. Я слышу, как Эшли неловко откашливается, а затем бормочет Кайдену, что ему следует перестать пялиться на стриптизерш, чего он не отрицает, пока мы проходим мимо бара. Я снова мысленно проклинаю Гарруса за то, что он не отвечает на звонки по своему универсальному телефону, поэтому я вынуждена разбираться с этим местом и отстраненным сотрудником Службы безопасности.
  Это также заставляет меня беспокоиться о Гаррусе, но я стараюсь не думать об этом.
  Харкин сидит за столиком в задней части клуба, который выглядит достаточно неприметно, но любой солдат скажет вам, что отсюда открывается лучший вид во всем заведении. С того места, где он сидит, видна задница каждого танцора. Я сразу понимаю, что ненавижу его так же сильно, как и весь клуб, и ухмылка, появляющаяся среди морщин на его лице, когда мы приближаемся, только усиливает это.
  - Привет, милая, - окликает он меня, еще больше ссутулившись на стуле и положив одну руку на спинку. Я полагаю, что эта поза должна быть сексуальной.
  Это могло бы иметь более положительный эффект, если бы он не коверкал слова и не косился на меня. Кому не нравятся жуткие старые пьяницы?
  - Хочешь немного развлечься? - Харкин смело продолжает: - Потому что, должен сказать, этот солдатский костюм очень хорошо смотрится на твоем теле. - Он оглядывает меня, очевидно, мысленно раздевая, и мне приходится бороться с желанием вздрогнуть или подавиться. - Почему бы тебе не присесть своей милой маленькой попкой сюда, рядом со мной, и мы не выпьем? Видишь, к чему это приведет?
  Как бы сильно мне ни хотелось врезать ему, я хочу найти Гарруса больше. Тем не менее, это не значит, что я должна быть любезна с этим придурком.
  - Я бы предпочла выпить чашку кислоты после того, как пожую лезвие бритвы, - сообщаю я ему, сохраняя на лице супер-милую улыбку.
  - Ты пытаешься задеть мои чувства? - спрашивает он с непринужденным смешком. - Тебе придется придумать что-нибудь получше, принцесса. За двадцать лет работы в СБЦ меня обзывали всеми возможными именами.
  Я тоже смеюсь, передразнивая его небрежный тон, и подхожу немного ближе, чтобы не привлекать внимания вышибал-кроганов, стоящих поблизости.
  - Еще раз назовешь меня "принцессой", и тебе придется подбирать зубы с пола. А теперь скажи мне, где я могу найти Гарруса Вакариана, чтобы мы оба могли жить дальше.
  - Блин, ладно, ладно! - Он поднимает руки в знак того, что сдается, и это движение чуть не сбивает его со стула, прежде чем он успевает взять себя в руки. Я закатываю глаза к потолку, но он либо не замечает, либо ему все равно. Вероятно, и то, и другое. - Гаррус, да? За этим ублюдком всегда бегают хорошенькие малышки. Не понимаю, что вы все находите в большом динозавре. Он, должно быть, подвешен, как лошадь.
  - Так и есть.
  Шок на лице Харкина того стоит, даже если возмущенный вздох Кайдена, раздавшийся у меня за спиной, говорит о том, что найти Гарруса теперь будет непросто. Это не меняет того, насколько у меня есть стимул.
  - Просто скажи мне, где он, - настаиваю я, на самом деле не заинтересованная в том, чтобы делить еще один момент с этим отвратительным подобием полицейского и мужчины.
  Он вздыхает, как будто я обуза.
   - Гаррус что-то вынюхивал в кабинете доктора Мишель. Она тоже классная девушка, руководит медицинской клиникой по другую сторону Палат. Последнее, что я слышал, он собирался вернуться туда.
  Если Харкин пытался заставить меня ревновать, упомянув, что горячую доктора... это работает.
  Я скрещиваю руки на груди и, прежде чем могу сдержаться, огрызаюсь на него.
  - видишь? Это было не так уж трудно. А теперь, почему бы тебе не привести себя в порядок и не вернуть свою жалкую задницу на работу?
  - На какую работу? Этот ублюдок Паллин отстранил меня от работы без оплаты! - Он сплевывает на пол, и я слышу, как кто-то давится у меня за спиной. - В СБЦ было что-то вроде досье на меня. Любая мелочь - поссориться с подозреваемым, пропустить пару стаканчиков на улице. Работа... это все занесено в досье!
  Эшли смеется, и я чуть не присоединяюсь к ней.
  - Ты легко отделался, Харкин.
  - Что, блядь, ты знаешь? Работа в СБЦ совсем не похожа на службу в космо пехоте, - скулит он, невнятно произнося слова и раскачиваясь на стуле. - Расследования, дознания, правила, предписания. Каждый день я сталкиваюсь с таким количеством бюрократических проволочек, что хватило бы задушить крогана. Так что не говори мне о добре и зле, ты, - говорит он, указывая на меня. - Вам, солдатам, приходится нелегко.
  - Тебе нужно посмотреть в зеркало, парень, - парирую я, тыча в него пальцем в ответ. Я получила от этого подонка все, что мне было нужно, и мне надоело быть милой. - Протрезвей и возьми на себя ответственность.
  - Оставь свою проповедь при себе. Здесь тебе не церковь! - Харкин пренебрежительно машет рукой, но делает это слишком драматично для себя и снова чуть не падает со стула. Он не в том состоянии, чтобы прислушаться к хорошему совету, когда слышит его, а этот день был просто ужасным, так что я разворачиваюсь на каблуках и выхожу из этого проклятого бара. Я не уверена, что когда-нибудь избавлюсь от запаха этого места.
  Я считаю большой удачей, что медицинское отделение находится поблизости.
  - Доктор Хлоя Мишель, - зачитывает Эшли с планшета ту небольшую информацию, которая у нас есть о ней. - Человек.
  Я прищуриваюсь, хотя она стоит у меня за спиной, не понимая, зачем ей понадобилось добавлять "вид". Андерсон поинтересовался моим мнением, и я решила оставить командира Эшли Уильямс на "Нормандии" после того, как мы спасли ее задницу на "Иден Прайм", потому что в тот день она проявила себя в бою... и потому что я знаю, каково это - быть последним выжившим членом твоего отряда.
  Тем не менее, нет такой вещи, как незаменимый актив. Однако мне не нужно делать этот день еще более странным или неприятным, обвиняя ее в том, что звучит как ксенофобия. Я пока не обращаю на это внимания и делаю паузу, достаточную для того, чтобы двери медицинского отделения со свистом распахнулись передо мной.
  Сцена внутри замирает, давая мне достаточно времени, чтобы все это осознать, но мне нужна всего доля секунды. Один, два... четверо вооруженных бандитов. Женщина-человек, судя по ее одежде, врач, плачет и пытается оттолкнуть одного из них. Гаррус Вакариан - это... погодите, кто? Он был готов к бою в синих с серебром доспехах и выглядел в них крайне привлекательно.
  Когда сцена переходит в реальное время, штурмовая винтовка плавно ложится мне в руку.
  - Не двигайся. Я отдаю команду, даже не задумываясь, мой мозг уже делает три шага вперед и подсчитывает, сколько стволов будет направлено в каждую сторону. Моя цель - доктор; она нужна мне в целости и сохранности, чтобы получить информацию о Сарене, которая у нее есть, и выяснить, по какой зацепке Гаррус связался с ней.
  Один из бандитов делает движение, толкает доктора в грудь и направляет на меня пистолет. Прежде чем я успел осознать, что делаю выстрел, я увидел, как глаза мужчины расширились, а затем опустели в тот момент, когда пуля пронзила его лоб.
  Я пробегаю через комнату и, положив руку на стойку, перепрыгиваю через нее, хватая доктора Мишель, когда приземляюсь, и увлекая ее за собой за штабель медицинских ящиков.
  - Твоя шестерка, Шепард! - Зовет Гаррус.
  Не оглядываясь - просто доверяя ему - я разворачиваюсь и выпускаю несколько пуль в придурка, который приготовился выстрелить мне в спину. Пара выстрелов из дробовика, два быстрых щелчка из винтовки, а затем...тишина. Я встаю и вижу, что Кайден и Эшли все еще стоят в дверях с потрясенными лицами, в то время как Гаррус небрежно открывает свой радиатор после того, как уложил всех трех своих мишеней одним выстрелом в голову.
  Блядь, он не шутил, говоря, что он снайпер.
  - Ты как раз вовремя, Шепард, - замечает Гаррус. - Ты дала мне возможность выстрелить в этого ублюдка.
  - Вы справились с ним чисто, но это был довольно большой риск. - Я скрещиваю руки на груди и указываю на доктора. - Там был невинный заложник.
  Я расправила плечи, готовая к тому, что Гаррус поступит так, как поступили бы большинство людей, и заверит меня в своих талантах. Вместо этого Гаррус качает головой, как будто не думал о последствиях, так как знал, что успеет выстрелить.
  - Не было времени, я... блядь. Доктор Мишель, вы не ушиблись?
  - Нет, нет, Гаррус, я в порядке. Спасибо тебе. Вам обоим. - Она включает меня в список, но симпатичный доктор с еще более приятным акцентом кладет руку на предплечье Гарруса, демонстрируя фамильярность. Предположение Харкина о том, что за Гаррусом гонятся, проносится у меня в голове. Кажется, он даже не замечает прикосновения, и я задаюсь вопросом, не просто ли доктор надеется познакомиться с ним поближе.
  И кто может ее винить?
  Я качаю головой и сосредотачиваюсь.
  Как только мы пообещаем доктору Мишель, что сможем защитить ее, она расскажет нам все, что знает о девушке-кварианке, которая приехала сюда лечиться от огнестрельного ранения, - девушке-кварианке, у которой есть информация, которая может связать Сарена с гетами. Она навела меня на местного криминального авторитета по имени Фист, который заправляет "Логовом Хоры" и, по слухам, имеет проблемы с Теневым посредником. Он нанял знакомого Гаррусу крогана-наемника по имени Рекс, чтобы тот убрал Фиста.
  Мне нужно добраться до Фиста до того, как печально известный информационный брокер разберется с ним, и я потеряю единственную зацепку, которая у нас была по всему этому делу.
  Я вижу, что Гаррус воодушевлен мыслью о том, что у нас, возможно, есть улики - реальные, веские доказательства, которые я могу засунуть прямо в глотку этому снисходительному советнику-саларианцу. Меня совсем не удивляет, что он не дает мне уйти сразу, но я определенно удивлена тем, как сильно мне хочется приподняться на цыпочки и поцеловать его.
  Становится только хуже, когда турианец подходит так близко, что мне приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Блядь, мне нравится, какой он большой.
  - Это твое шоу, Шепард, но я хочу поймать Сарена так же сильно, как и ты. Позволь мне пойти с тобой.
  Это не вопрос и не просьба. Я не думаю, что он давит на меня из-за того, что мы уже перешли черту; просто, как и я, Гаррус точно знает, как переступить черту, чтобы получить то, что он хочет. Я сразу же склоняюсь к тому, чтобы принять предложение и работать с ним. Я вряд ли найду много людей, которые умеют так снимать, у которых сексуальные голоса и которые хотят прийти поиграть в "Погоню за бродячим Спектром".
  Тем не менее, это важный момент. Гаррус работает в СБЦ, очевидно, что он сам немного мошенник, и... такова наша история.
  - Я знаю, ты хочешь справедливости для Найлуса, - заверяю я его. - Но заставь меня поверить, что ты хочешь победить Сарена. - Это вызов, и я наблюдаю, как стоящий передо мной главный хищник принимает его.
  - Помнишь, я рассказывал тебе, что меня рано завербовали в спецназ? Именно Сарен завербовал меня, а затем обучил на снайпера. Я всегда считал его своим наставником и другом. - Я удивлена новостями, но не горячностью в его тоне. - Они с Найлусом были еще ближе, они много работали вместе. Они даже жили вместе какое-то время. И Сарен выстрелил ему в спину, Шепард.
  На последних словах его голос срывается от эмоций, и мое сердце тоже.
  - я знаю.
  Ярко-голубые глаза вспыхивают.
  - Сарен предал Совет, он убил моего лучшего друга, и он позорит мой народ. - Я наблюдаю, как Гаррус делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, и вот-вот сорвется на крик. От его боли у меня руки чешутся утешить его. - Я не смог доказать, что происходит на самом деле. Если у меня не будет шанса победить его, и Сарену сойдет с рук то, что он задумал, это будет на моей совести. Это мой провал.
  Родственная душа, которую я вижу в нем, волнует и пугает меня одновременно. Я могу сказать, что Гаррус не хотел, чтобы это прозвучало так сердито, и, возможно, даже не хотел говорить все это перед нашей аудиторией. Я делаю вид, что обдумываю это, хотя мне уже интересно, что еще он может сделать с этой винтовкой.
  Кроме того, Найлус хотел бы этого... Он этого заслуживает.
  Ясные, пронзительные голубые глаза не отрываются от моих, пока он ждет моего ответа, но я не перестаю ощущать, как воздух между нами наполняется энергией. Это напоминает мне о моей последней задаче.
  - Ты будешь в порядке, выполняя мои приказы?
  Я наблюдаю, как он моргает, глядя на меня, под визором, который он надевает на один глаз, быстро просматривается информация, которую я не могу прочитать, да и не хочу. Я знаю, что он понимает, о чем я на самом деле спрашиваю: может ли он уважать меня как своего командира, независимо от нашего прошлого?
  - Да, блядь, - уверенно отвечает Гаррус с крайне сексуальной ухмылкой. - Если ты сможешь не отставать, малыш.
  - Ха! - Этот шутливый выпад вселяет в меня полную уверенность в том, что Гаррус станет прекрасным дополнением к моей команде, особенно после того, как я целый день провел с сапом и стиффом из Альянса. - Добро пожаловать в команду, Вакариан. Что скажешь, если мы прижмем этого сукина сына к стенке за Найлуса?
  - Да, мэм. Я в вашем распоряжении.
  Блядь, мне нравится, как это звучит.
  Я пристегиваю винтовку к спине, чувствуя прилив сил.
  - Ладно, Аленко, возвращайся на корабль. Мне не нужно привлекать к себе внимание большой командой.
  Большие карие глаза дважды моргают, словно Кайдену нужно решить, правильно ли он меня расслышал.
  - Вы... увольняете меня, мэм? - спрашивает он.
  - Да, это так, но я не собираюсь убивать твою собаку, так что убери это выражение с лица. У тебя еще будет куча драк, в которых ты сможешь поучаствовать позже. - На этот раз Кайден берет себя в руки и почтительно отдает мне честь, прежде чем повернуться и уйти. - Офицер Гаррус Вакариан, это начальник артиллерии Эшли Уильямс. Эш, познакомься с Гаррусом. Он мой старый друг.
  - Я вижу это, - бормочет она себе под нос.
  Гаррус протягивает к ней руку, но Эшли просто кивает ему, а затем отворачивается и поворачивается ко мне, ожидая дальнейших распоряжений. Я чувствую, как в груди разливается жар, и часть меня хочет наброситься на нее за то, что она такая задница, но тихий смешок Гарруса, явно не обиженный, успокаивает меня. Я киваю ему, чтобы турианец знал, что я не пропустил мимо ушей то, что произошло, но он просто пожимает плечами.
  Интересно, что на самом деле выводит снайпера из себя... кроме Сарена. Я не могу не думать о том, как было бы здорово узнать, чего это стоит.
  Я стряхиваю с себя эту мысль и даю команду следовать за мной. У нас есть работа, и я приступаю прямо к ней, попросив Гарруса отвести нас к офицерам Службы безопасности, где содержится Рекс. Похоже, мы прибыли как раз вовремя; массивный седой кроган, похоже, ведет себя агрессивно по отношению к сотруднику Службы безопасности.
  - Свидетели видели, как вы угрожали в баре "Фиста", - говорит офицер. - Держитесь от него подальше.
  - Я не подчиняюсь твоим приказам, - просто сообщает ему Рекс.
  - Это твое единственное предупреждение, Рекс.
  Кроган наклоняется ближе к человеку; к его чести, человек не отступает.
  - Ты должен предупредить Фиста. Я убью его.
  - Я справлюсь, Карл, - говорит Гаррус, плавно становясь передо мной. Я просто размышляла, как бы мне заставить СБЦ выдать мне кровожадного крогана, но, похоже, мой турианец решил проблему за меня.
  Прекрати. Он не твой.
  Офицер, кажется, очень рад оставить Гарруса разбираться с Рексом.
  - Вы вернулись на станцию всего четыре минуты назад, а уже создаете проблемы, да?
  - Кто-то должен поддерживать тебя в форме, Вакариан, - поддразнивает его другой огромный инопланетянин. Они приветствуют друг друга как старые друзья, беря за предплечья, а затем кроган притягивает Гарруса к себе, чтобы похлопать по спине. - Я бы с удовольствием поболтал с тобой, красавчик, но у меня работа.
  - Да, но на этот раз у нас одна и та же работа, Боевая черепаха. - Гаррус обхватывает рукой массивный панцирь Рекса, еще раз напоминая мне, насколько он массивен, хотя рядом с трехтонным кроганом он не выглядит крошечным. - Рекс, это коммандер Шепард. Она ведет расследование против Сарена от имени Альянса.
  Рекс ворчит на это, но принимает мое предплечье, когда я протягиваю к нему руку.
  - Мы идем за Фистом и слышали, что ты, возможно, захочешь присоединиться, - предлагаю я.
  - Шепард, - повторяет Рекс низким и серьезным голосом. Он произносит это так, словно узнал мое имя. - Мы оба воины, Шепард. Поэтому, из уважения к тебе, я честно предупреждаю: я собираюсь убить Фиста.
  - Фист знает, что ты придешь. У нас будет больше шансов, если мы будем работать все вместе, - говорит ему Гаррус.
  Рекс на мгновение задумался, глядя на Гарруса, прежде чем снова повернуться ко мне.
  - У моего народа есть поговорка. Ищи врага своего врага, и ты найдешь друга.
  - Тогда мы обязательно станем друзьями, Рекс. Рада, что ты в нашей команде.
  Я почти ощущаю исходящее от Эшли презрение; если бы она стояла чуть дальше, то вернулась бы в лифт.
  Рекс, однако, кажется уверенным в себе.
  - Пошли. Ненавижу заставлять Фиста ждать.
  С этими словами он начинает удаляться, и мы все на минуту останавливаемся, чтобы посмотреть ему вслед, а сотрудники Службы безопасности, стоящие у него на пути, двигаются быстро и пытаются сделать вид, что они практически не убегают от него.
  - Отличная работа, Вакариан, - говорю я, благодарная ему за то, что он смог сделать переход из СБЦ плавным и заполучить крогана в нашу команду.
  - Без проблем, Шепард. Хочешь совет? - Я киваю, и турианец ухмыляется мне. - Всегда верь Рексу на слово. Он убьет Фиста прежде, чем ты успеешь его допросить, если доберется до него первым.
  Глава 3: Основные правила
  Записи:
  
  (Примечания смотрите в конце главы.)
  Текст главы
  
  Шепард, должно быть, самая сексуальная женщина в галактике. Я не могу оторвать от нее глаз, будь я проклят Духами.
  Только когда я осознаю, что она тоже продолжает поглядывать на меня, пока мы сражаемся с головорезами Кулака в логове Коры, мне удается сосредоточиться на битве... и даже тогда это в основном потому, что я не прочь произвести на нее впечатление. Немного помогает то, что бандиты дают нам достойный отпор. Когда мы появляемся в клубе, у них уже есть все возможные точки обзора, так что это все равно, что проходить через воронку от выстрелов.
  
  Я получаю дополнительное удовольствие, пристрелив придурка, который возомнил себя умным и забрался на светильники над баром.
  
  - Знаешь, я думаю, что так на самом деле выглядит лучше, - шутит Уильямс, женщина-человек из отряда Шепард, которая не пожала мне руку, о захудалом клубе, когда он был разгромлен и покрыт трупами наемников. Я ненавижу, когда она так грубо обращается со мной, и это кажется смешным.
  
  Мы проходим через заднюю дверь в офис Фиста, по пути расправляясь с еще несколькими головорезами. Проходя через следующие двери, мы останавливаемся, увидев внутри еще двух человек. Они вооружены, но вместо того, чтобы просто открыть огонь, как это сделали все остальные, один из них кричит:
  - Стойте на месте! Не подходите ближе!
  Шепард перехватывает мой взгляд и слегка хмурится, понимая то же самое - эти парни не наемники, а обычные гражданские с оружием. Я с первого взгляда понимаю, что Шепард не хочет в них стрелять, но нам нужно пройти мимо них, и мы не можем терять много времени.
  
  - На все сто, - обещаю я ей, кивая. Я прислоняюсь к стене и прицеливаюсь так, чтобы одной пулей покончить с ними обоими. Даже подготовив кадр, я все равно удивляюсь тому, как уверенно Шепард входит в комнату с поднятыми руками, безоружная.
  - Видите этого турианца? Да, он не промахивается, - сообщает она двум человеческим мужчинам внутри, и ничто в ее голосе не указывает на то, что она верит в это как в абсолютный факт. На этих парнях даже нет доспехов, и я почти уверен, что у одного из них нет радиатора на винтовке, так что я не удивлен, что сейчас они выглядят очень напуганными. - Вы двое действительно хотите этого?
  Я наблюдаю, как они переглядываются через мой оптический прицел, все еще готовый выстрелить, если кто-то из них хотя бы неправильно посмотрит на рыжеволосого командира. В этом нет необходимости, поскольку у них, очевидно, больше половины мозгов на двоих, и они уходят, бормоча, что "Фист" платит им недостаточно.
  Шепард поворачивается к нам и подмигивает мне, прежде чем снова вооружиться и жестом велеть всем нам следовать за ней. Прежде чем двинуться с места, она одобрительно кивает мне, и в моей груди разливается тепло.
  Я даже ненавижу себя за то, насколько счастливым я себя чувствую от того, что она доверяет мне, как будто она гордится мной сейчас... И я не знаю, почему меня это волнует.
  - О, красавчик, - усмехается Рекс, хлопая меня по плечу, когда проходит мимо, - у тебя большие неприятности. Я сердито смотрю на него, что только смешит крогана.
  Любое счастье, которое он испытывает, немедленно исчезает, когда из соседней комнаты раздается голос Кулака, который, по-видимому, укрылся в своем кабинете.
  - Почему я должен все делать сам? - кричит человек. - Время умирать, маленькие солдаты.
  Я слышу пронзительный вой, который слишком хорошо узнаю, когда Шепард начинает заходить в комнату. Я реагирую чисто инстинктивно, обхватив ее за талию и прижав спиной к стене. Это как раз вовремя, чтобы не дать мощным турелям изрешетить ее пулями.
  - Сукин сын... - ругается Шепард, когда понимает, что "Кулак" хорошо защищен и мог бы уничтожить ее, если бы я не услышал этот звук. - Стреляй по башням, уничтожь их. Без них он проигрывает вчетвером, а такая сучка, как эта, всегда сдается.
  
  Я бросаю взгляд на Рекса, гадая, подчинится ли он или мне стоит беспокоиться, что он представляет для нее опасность.
  
  - Ты позволишь мне отойти от стены, здоровяк? - Шепард поддразнивает меня, все еще прижатая ко мне. Кажется, она не возражает, если судить по блеску в ее глазах.
  
  - Мне это даже нравится, - поддразниваю я в ответ, отступая, чтобы она могла двигаться.
  
  Она улыбается мне, а затем занимает позицию у края стены. Я наблюдаю, как она поворачивается, чтобы подать сигнал Уильямс, и делает что-то пятью ловкими пальцами, с чем я не смог справиться. Другой человек понимает, и, получив еще один сигнал от Шепард, шатен перекатывается вперед и приземляется за диваном в нескольких футах перед нами.
  Расположившись там, где она хочет, Шепард отдает команду, и мы все начинаем стрелять по башням. Рекс либо подчиняется, либо соглашается, что это правильный план, и с нашей объединенной огневой мощью мы можем довольно быстро уничтожить башни.
  И снова инстинкты Шепарда не подвели, и без его защиты Фист сдался. Он сразу же начал умолять, вылезая из-за стола и падая прямо на задницу.
  - Подождите! Не убивайте меня, пожалуйста, я сдаюсь!
  Шепард направляется к нему, и мы следуем за ней; я держу винтовку наготове на всякий случай, даже когда она достает пистолет и целится ему прямо в лицо.
  - Где кварианка?
  - Ее здесь нет. Я не знаю, где она! - Фист заикается. - Это правда.
  Рекс неторопливо подходит к ней, вставая с противоположной от Шепард стороны от меня. Глаза Фиста чуть не вылезли из орбит, когда он понял, что Шепард не просто собирается выстрелить ему в лицо, но что ее окружают гигантские инопланетяне.
  - Сейчас он тебе не нужен, - рычит Рекс. - Позволь мне убить его.
  - нет! Нет, подождите, пожалуйста! - Кажется, у Кулака, по крайней мере, хватает здравого смысла не воспринимать эту угрозу всерьез. - Я не знаю, где кварианка, но я знаю, как вы можете ее найти. - Он прерывисто вздыхает, все еще не поднимая глаз на Шепард, чтобы не видеть дуло ее пистолета. - Кварианка пришла сюда и сказала, что будет иметь дело только с самим Теневым Посредником.
  - Никто не встречается с Теневым посредником, - возражаю я, не то чтобы эксперт, но достаточно сведущий, чтобы понять.
  - Он прав, это невозможно, - вступает в разговор Рекс. - Даже меня наняли через агента.
  - Это правда, я знаю это, но даже я не знаю, кто он на самом деле, - соглашается Фист. - Но она этого не знала. Я сказал ей, что назначу встречу, но когда она появится, ее будут ждать люди Сарена.
  У меня скручивает живот при мысли о том, что Сарен работает с этим мудаком, готовя убийство какой-то невинной кварианской девушки.
  Шепард кладет пистолет на бедро - я замечаю, что у нее неподходящее бедро для стреляющей руки, - и на мгновение мне кажется, что она закончила. Затем человек делает шаг вперед и хватает Кулака за шиворот, рывком поднимая взрослого мужчину на ноги. Мои руки сжимают винтовку, когда он стоит перед ней, опасаясь любых его действий, даже когда Шепард держит его.
  - Назови мне место встречи. Сейчас же!
  То, как она пугает этого взрослого мужчину, очень меня заводит.
  - Здесь, в Палатах! В переулке за рынками. Фист бросает взгляд на панель на стене, которая показывает текущее время в Цитадели. - Она должна встретиться с ними прямо сейчас. Ты все еще можешь успеть, если поторопишься. Скорее всего, он просто пытается увезти нас как можно скорее, но нам все равно нужно спешить туда.
  Шепард не успевает разжать кулак, как раздается выстрел из дробовика, заставляя нас с Шепардом подпрыгнуть, а Уильямс громко ругается у нас за спиной. Рекс небрежно открывает радиатор и смотрит вниз, туда, где в луже алой крови лежит Фист, его грудь превратилась в месиво от выстрела с близкого расстояния.
  - Что, блядь, ты делаешь? - Спрашиваю я, взбешенный тем, что он выстрелил, когда Шепард была так близко.
  - Теневой посредник заплатил мне, чтобы я убил его. Я не оставляю работу незавершенной. - Я знаю крогана достаточно хорошо, чтобы понимать, что у него квадроцикл размером с "Элкор", но я бы и близко не подпустил его к Шепарду, если бы думал, что от него могут быть проблемы. - Кроме того... разве у нас нет поводов для беспокойства поважнее?
  Прежде чем я успеваю его отчитать, Шепард поворачивается к крогану и смело толкает его - достаточно сильно, чтобы Рекс отшатнулся, и на его посеревшем лице появляется выражение, близкое к шоку, которое я когда-либо видел.
  - Я здесь главная, и мы не убиваем безоружных заложников, - сообщает она ему твердым голосом. - Еще раз выкинешь что-нибудь подобное, и я засуну ствол дробовика тебе в глотку. Все ясно?
  За секунду до того, как Рекс заговорил, я напрягся, готовый практически ко всему.
  - Это был единственный контракт, который у меня остался. Я должен был довести его до конца.
  Мне ненавистна мысль о том, что руки Сарена будут еще больше запятнаны кровью.
  Шепард, кажется, смирилась с этим, по крайней мере, на данный момент, и снова отстранилась от него. Меня удивляет, что она так переживала из-за смерти наемника, преступника, вместо того, чтобы заботиться о своей собственной безопасности. Я прослужил в армии или полиции почти половину своей жизни, так что мне уже приходилось сталкиваться с подобными ситуациями. Я знаю офицеров, которые одобрили бы выстрел, который сделал Рекс, других, которые не одобрили бы, и даже тех, кто сам бы выстрелил.
  Я начинаю задумываться, что бы я сделал, что бы я чувствовал, если бы это был мой отряд и один из моих людей выстрелил, но в голове всплывает напоминание Рекса.
  - Командир, кварианка. Нам нужно добраться до нее, или она будет мертва.
  Шепард кивает мне и отдает команду уходить, Рекс остается с нами.
  Нам приходится пробиваться обратно из клуба с боем, как и при входе. Я не могу не удивляться, как Сарен вообще заставил работать на себя столько наемников. "Спектры" получают довольно неплохую зарплату, но я не думал, что у них такие большие деньги.
  Как только они все умрут, мы вступим в гонку со временем, и, поскольку я лучше всех знаком со станцией, я поведу команду к закоулку, о котором говорил Фист.
  Мы притормаживаем на подходе, наблюдая за несколькими людьми в конце переулка, и ждем за какими-то ящиками, откуда можем подслушать.
  Страж находится там вместе с турианцем и несколькими другими.
  - Вы принесли это? - спрашивает турианец.
  - Никаких клановых знаков? - Шепард дышит из своего укрытия рядом со мной, тоже видя турианца.
  - Открыто. Наши злейшие преступники и предатели лишены своих клановых знаков, поэтому они не могут жить, работать или быть похороненными на Палавене, - говорю я ей. Когда я заканчиваю, у меня перехватывает горло. - Если он вернется, с Сарена снимут его знаки.
  Я чувствую на себе взгляд Шепард, и я не хочу видеть ее жалость по этому поводу, поэтому вместо этого я сосредотачиваюсь на сцене перед нами.
  - Где Теневой Посредник? Где Фист? - спрашивает кварианка, ее мелодичный акцент и голос говорят о том, что она очень молода и очень храбра.
  Турианец неторопливо подходит к ней и поднимает руку, с намеком проводя ею по капюшону униформы кварианки и ее плечу.
  - Они будут здесь, - лжет он, и его интонации громко и отчетливо выдают его возбуждение. По крайней мере, для меня. - Где доказательства? Кварианец отмахивается. У нее определенно есть шансы на что-то еще меньшее, чем Шепард.
  - Ни за что. Сделка отменяется.
  По ее словам, саларианцы в доспехах, которые до сих пор охраняли помещение, поворачиваются к кварианке с поднятым оружием. Прежде чем мы успеваем двинуться на ее защиту, она что-то делает со своим универсальным инструментом, от чего раздается оглушительный взрыв и все они оказываются на расстоянии нескольких футов от нее. Благодаря тому отвлекающему маневру, который она обеспечила, нам требуется всего несколько секунд, чтобы уничтожить их всех.
  Когда все заканчивается, кварианка пинает мертвого турианца в лицо и ругается на языке, который мой переводчик не понимает.
  - Фист подставил меня! - возмущенно кричит она, ни к кому конкретно не обращаясь. Я почти уверен, что она бы прокричала это, даже если бы мы здесь не стояли. - Я знала, что не могу ему доверять.
  - Вы не пострадали? - Я вижу, как мое удивление отражается на Уильямс и Рексе, даже кварианка оборачивается так быстро, что я предполагаю, что она шокирована. Шепард, кажется, искренне обеспокоена этой незнакомкой, а не просто беспокоится о доказательствах, которые ей так нужны.
  Мой желудок сжимается от стыда, я сразу понимаю, что мое беспокойство было эгоистичным. Она гораздо лучший человек, чем я.
  - Я знаю, как позаботиться о себе, - сообщает ей кварианка. Она почти сразу смягчается и, слегка опустив голову, добавляет: - Не то чтобы я не ценила твою помощь. Кто ты?
  - Коммандер Шепард. - Они пожимают друг другу руки в знак приветствия. - Я ищу доказательства того, что Сарен - предатель, и хочу добиться его исключения из Спектров.
  - Тогда у меня будет шанс отблагодарить вас за спасение моей жизни... но не здесь. Я не чувствую себя в безопасности. - Никто не мог бы винить ее за это.
  - Мы можем отвезти ее в человеческое посольство, - предлагаю я. - Ваш посол в любом случае захочет ознакомиться с доказательствами. - Шепард соглашается и просит Стража пройти с нами, так что все направляются в конец переулка, где мы можем сесть на быстрый транспорт.
  Шепард бросает на меня взгляд, прежде чем замедлить шаг, и я следую ее примеру, чтобы мы отошли на некоторое расстояние от группы. Это первая возможность побыть наедине за весь день, хотя на самом деле это не уединение.
  - Я отчасти надеюсь, что я не единственная из нас, кто думает о том, как мы в последний раз быстро перемещались, - тихо говорит она, подходя достаточно близко, чтобы ее доспехи соприкоснулись с моими с мягким металлическим звоном.
  - Духи, Шепард. Знаешь, я стараюсь не думать о вещах, которые могут сделать мою броню туго натянутой в действительно плохих местах, - стону я ей, честно пытаясь справиться со своей мгновенной эрекцией, не хватаясь при этом за промежность. Меня возбуждает не только воспоминание о нашей последней поездке на скоростном трамвае, но и тот факт, что она помнит об этом.
  Шепард смеется, казалось бы, не обращая внимания на мою боль, хотя я бы с удовольствием показал ей это. Я ловлю ее за руку всего на секунду.
  - Может быть, когда мы закончим, мы могли бы воссоздать это.
  - Может быть. - У меня нет возможности испытать свою удачу еще больше, когда мы выходим из переулка и присоединяемся к остальным, чтобы взять скайкар.
  Я определенно собираюсь попробовать позже. Я думал, что она мне нравилась раньше, что Шепард завела меня в клубе. Но увидеть ее в бою? Блядь.
  Рекс был прав. Я в полной заднице.
  *****
  Посол Удина - мерзкий маленький человечек. Я провела с ним сегодня около часа, и я его терпеть не могу. Я не уверена, чего я ожидал, когда приносила ему доказательства, за которыми он послал меня, но уж точно не того, что меня ругали.
  - Ты не облегчаешь мне жизнь сегодня, Шепард, - сообщает он мне, как только мы входим в двери, качая головой, стоя к нам спиной.
  На самом деле он ни разу не взглянул на нас с тех пор, как я привела сюда свой отряд.
  - Перестрелки в коридорах, массированное нападение на логово Коры.
  - Я бы сказал, что это было нападение на нас, - слышу я тихое бормотание Гарруса рядом со мной. Мне приходится прикусить язык, чтобы не разразиться очень грубым смехом.
  Удина, наконец, поворачивается, чтобы удостоить нас взглядом, и продолжает:
  - Вы знаете, сколько... - Он замолкает, увидев в своем кабинете команду из представителей разных рас. - Что все это значит? Чем ты сейчас занимаешься, Шепард?
  - Я рада приветствовать вас, посол, - сообщаю я ему. Андерсон теперь смотрит с любопытством и подходит, становясь рядом с Удиной, вместо того чтобы намеренно держаться на расстоянии. Я подхожу к кварианцу и говорю ему: - У нее есть информация, которая нам нужна, чтобы связать Сарена с гетами.
  - В самом деле? Может быть, вам лучше начать с самого начала, мисс...?
  Девушка-кварианка, которая выстояла против отряда наемных убийц Сарена, выходит вперед, все так же уверенно. Она мне нравится.
  - Меня зовут Тали. Тали'Зора нар Райя. - Далее она объясняет, что совершает паломничество, традиционный обряд посвящения для своего народа, когда они достигают совершеннолетия. Цель состоит в том, чтобы найти что-то ценное, что они могли бы привезти с собой на корабли Мигрантской флотилии. Мне жаль, что я не могу расспросить ее подробнее об этом, но я знаю, что нам нужно сосредоточиться.
  - Во время своих путешествий я начала слышать сообщения о гетах, - объясняет Тали. - С тех пор как они отправили мой народ в изгнание, геты никогда не выходили за Завесу. Из любопытства я проследила за патрулем гетов в неизведанном мире, дождался, пока один из них отделится от своего подразделения, и отключил его, чтобы удалить ядро памяти.
  - Вау. - Я стараюсь не ревновать к Гаррусу, который явно впечатлен этой женщиной не меньше, чем я. Он качает головой, словно пытаясь собраться с мыслями, а затем замечает: - Я думал, геты уничтожили их память, когда они умерли. Это защитный механизм.
  Я почти вижу, как крутятся шестеренки в его голове, и делаю заметку подразнить его за это позже.
  - Мой народ создал Гетов, - напоминает ему Тали, небрежно пожимая плечами. - Если вы будете действовать быстро, осторожно и.....ну, если повезет, вы сможете захватить небольшие массивы данных. Мне удалось кое-что извлечь из его аудиобанков. - Она смотрит на меня из-под маски, которая не позволяет мне видеть ее лицо, что мне не нравится, хотя я, безусловно, понимаю их потребность в защите.
  Я киваю ей, и она использует свой универсальный инструмент, чтобы включить запись. Я сразу узнаю голос Сарен.
  - "Иден Прайм" стала нашей главной победой. Маяк приблизил нас на один шаг к поиску Канала.
  - Это голос Сарена! - Подтверждает Андерсон взволнованным тоном. - Это доказывает, что он был причастен к нападению.
  Гаррус, напротив, отворачивается от всех нас и делает несколько шагов в сторону. Мне не терпится подойти к нему, утешить его. Я даже представить себе не могу, каково это - слышать, как друг называет день, когда он убил твоего лучшего друга, победой.
  На моем месте, я бы цеплялся за какую-то малую толику надежды... А для него она была просто разрушена.
  И я должна обращать внимание на другие вещи, кроме Гарруса.
  - Он сказал, что Иден Прайм приблизила его к Каналу. Есть идеи, что это значит? - Спрашиваю я у комнаты.
  - Канал, должно быть, как-то связан с маяком, - предполагает Андерсон. - Возможно, это какая-то протеанская технология. Учитывая то, что произошло до сих пор, мы не можем исключать, что это оружие.
  - Подождите, это еще не все, - говорит нам Тали. - Сарен работал не один.
  Она проигрывает оставшуюся часть записи, и после Сэрена говорит женщина:
  - И на один шаг ближе к возвращению жнецов.
  - Я не узнаю другой голос, - говорит нам Гаррус. Интересно, замечают ли остальные в комнате, каким измученным он сейчас выглядит?
  - Жнецы? - Отвечает Удина. - Это какой-то новый инопланетный вид?
  Тали качает головой, а затем сбрасывает самую большую бомбу, все еще просматривая информацию в своем универсальном инструменте.
  - Согласно ядру памяти, жнецы были сверхразвитой расой машин, существовавшей пятьдесят тысяч лет назад. Они охотились на протеан до полного истребления, а затем они исчезли. - Она пожимает плечами и добавляет: - По крайней мере, так считают геты.
  Пока она говорит, я чувствую, как все кусочки мозаики начинают складываться в моей голове. Все, что я увидел, когда маяк поймал меня на Иден Прайме... все это здесь.
  - Это звучит немного неправдоподобно, - бормочет Удина, но я слышу его лишь вполуха.
  - Теперь я понимаю, - говорю я им. - Видение на Иден Прайм. - Я видел, как протеане были уничтожены жнецами. - Я чувствую, что Гаррус пристально наблюдает за мной, и вспоминаю, что он был обеспокоен моим видением, когда я рассказала ему об этом. Конечно, я думаю, что это было в основном из-за того, что я потеряла сознание.
  - Геты почитают Жнецов как богов, - рассказывает нам Тали.
  - Вершина неорганической жизни. И они верят, что Сарен знает, как вернуть Жнецов.
  На мгновение воцаряется тишина, и до меня доходит, что все это на самом деле имеет смысл. Это единственный способ объяснить, как Сарен заставил гетов выйти из-за Завесы и сражаться на его стороне.
  И это действительно плохие новости для всех нас.
  Удина хмурится и скрещивает руки на груди, умудряясь выглядеть еще более кислым, чем обычно.
  - Совету это просто понравится.
  Я хмуро смотрю на него в ответ, в значительной степени покончив с этим маленьким засранцем и его одержимостью человеческой репутацией.
  - Жнецы представляют угрозу для всех видов в пространстве Цитадели. Мы должны им сказать.
  - Независимо от того, что они думают обо всем остальном, эти аудиофайлы доказывают, что Сарен - предатель, - напоминает нам Гаррус. - Им придется исключить его из Спектров, что сильно ограничит его власть.
  - Ваш турианец прав. - Я заставляю себя не реагировать на предположение посла людей о том, что Гаррус Вакариан - мой турианец. - Нам нужно немедленно представить это Совету.
  Рекс указывает на Тали и спрашивает:
  - Что насчет нее? Кварианка?
  - Меня зовут Тали, - огрызается она в ответ крогану. Затем она поворачивается, чтобы посмотреть на меня. - Вы видели меня в переулке, коммандер. Ты знаешь, что я могу сделать. Позволь мне пойти с тобой, чтобы уничтожить Сарена, уничтожить гетов.
  Я сразу же заинтригован, но не могу дать ей понять об этом сразу.
  - Я думал, вы отправились в паломничество. Разве не на этом вы должны сосредоточиться?
  - Паломничество доказывает, что мы готовы пожертвовать собой ради общего блага. Что это скажет обо мне, если я повернусь к этому спиной? Сарен и геты представляют опасность для всей галактики, для каждого вида, как вы и сказали. Мое паломничество может подождать.
  Страстный тон кварианки вызывает у меня улыбку, и я протягиваю ей руку.
  - Я приму любую помощь, которую смогу получить - Она принимает мою руку и искренне благодарит; что-то заставляет меня думать, что она сияет под маской. Тали говорит нам, что встретит нас в Президиуме, и уходит, Андерсон и Удина следуют за ней, чтобы тоже подготовиться к заседанию Совета.
  Я поворачиваюсь к оставшимся троим, делаю глубокий вдох и начинаю обратный отсчет минут до того, как смогу сесть. Или оставляю Гарруса наедине. - Послушай, Эш, возвращайся на "Нормандию". Я хочу, чтобы команда хорошо отдохнула, поскольку это, очевидно, только начало.
  - Я... ну, кого вы собираетесь взять с собой, коммандер? - Спрашивает Эшли в ответ, сразу же смущаясь, что ее уволили. - Я не должна оставлять вас одну.
  - Я уже большая девочка, спасибо. И у меня есть эти двое, - говорю я ей, указывая на Рекса и Гарруса. Двое мужчин обмениваются взглядами и выглядят такими же удивленными, как и Эшли. Когда человек продолжает пялиться на меня еще какое-то время, мне приходится сдержаться. - Я не люблю повторяться, Уильямс.
  - Да, мэм. Извините, мэм. - Она отдает мне честь и быстрым шагом выходит из комнаты, не упуская возможности метнуть яростный взгляд в тех двоих, которым удалось остаться.
  - Теперь, когда у меня самый странный отряд в Цитадели... давайте добьемся, чтобы Сарена выгнали из Спектров.
  Вторая встреча с Советом стала главным событием моего дня. В ходе подготовки и для того, чтобы Сарен мог подготовить свою собственную защиту, ему была отправлена копия доказательств против него. Никого не удивляет, что на этот раз он не явился на суд; Совет сообщает, что они вообще больше не могут с ним связаться и понятия не имеют, где он находится и куда направляется.
  Вероятно, это одна из причин, по которой они решили сделать меня Спектром, но меня это не особо волнует. Мне понадобятся полномочия, если я собираюсь выследить сбежавшего Спектра, остановить гетов и выяснить, чего хотят эти жнецы.
  То, что Совет ни хрена не хочет слышать о Жнецах, не сулит мне ничего хорошего. Кажется, их даже не особо волнует, что Сарен работает с матриархом Бенезией, могущественной азари и женщиной, которую мы слышали на записи голоса Тали. По крайней мере, у меня есть кое-какие зацепки и разрешение сделать все возможное, чтобы остановить Сарена.
  Это все, что мне нужно, чтобы покинуть станцию и покончить с этим засранцем турианцем. Я собираюсь пнуть его еще разок только за то, что он назвал меня "девчонкой" сегодня утром, когда я, наконец, с ним свяжусь. С "Нормандией" под моим командованием у меня есть все, что нужно, чтобы это произошло.
  Я покидаю заседание Совета вместе с Рексом и Гаррусом, а мои мысли уже мечутся о том, что будет дальше. Рекс сказал, что "Фист" был его последним контрактом, так что я уже на пути к набору крогана в свой отряд. Такой крутой парень с биотикой и дробовиком - это слишком, чтобы от него отказываться.
  Гаррус, однако, возглавляет следственное подразделение СБЦ здесь, на Цитадели. Не то чтобы у меня было какое-то право просить его оставить всю свою жизнь и карьеру здесь, чтобы носиться с ним по галактике со мной... но неважно, насколько сильно я этого хочу. Когда мы спускаемся по лестнице в Президиум, я понимаю, что, вероятно, мне следует выяснить, как Гаррус относится ко всему этому.
  - Эй, Рекс, не мог бы ты направиться к докам и встретиться со мной в "Нормандии"? - Спрашиваю я, останавливая Гарруса, положив руку ему на предплечье. Шепард поклялась, что чувствует, какой он теплый, даже сквозь броню и её перчатки. - Я, э-э... нам нужна минута. Отсек D-24.
  Кроган смотрит на нас, его взгляд на мгновение задерживается на том месте, где я касаюсь Гарруса, а затем издает лающий смешок, прежде чем уйти. Гаррус, кажется, слегка удивлен моей реакцией, когда я поворачиваюсь к нему лицом. Сексуальная ухмылка на его лице никак не помогает прояснить мои мысли.
  - Коммандер Шепард?
  Я снова отворачиваюсь от Гарруса при звуке незнакомого мужского голоса. Я не узнаю его, но инстинктивно отдаю честь, когда узнаю его форму и знаки отличия адмирала флота Альянса. Я благодарен Гаррусу за то, что у него хватает здравого смысла и уважения делать то же самое рядом со мной.
  - Вольно. Я адмирал Кохоку. Поздравляю вас с повышением, Шепард. Мы все привыкли ожидать от вас больших успехов.
  - Спасибо, сэр. - Я опускаю руку, но держу плечи напряженными.
  - Я хочу попросить тебя об одолжении, для которого нужен человек с опытом, позволяющим использовать... уникальную тактику, - говорит мне Кахоку. Я сразу же заинтригована, и Гаррус слегка переминается с ноги на ногу рядом со мной, показывая, что он слушает. - Подразделение моих людей исчезло, и командование Альянса ставит мне преграду, когда я спрашиваю подробности. Они не должны были находиться в опасной близости, и я обеспокоен. Я хочу успокоить их семьи, Шепард.
  - Я понимаю, - заверяю я его с искренним сочувствием. Я чувствую, как к горлу подкатывает желчь при мысли об Акузе, окруженном моими мертвыми товарищами по отряду, и предпринимающем последнюю отчаянную попытку забрать свои жетоны, прежде чем меня убьет молотильная пасть. Мне нужно было дать их семьям возможность успокоиться. - Чем я могу помочь?
  - Если я отправлю вам их последние координаты, вы проведете расследование? Я знаю, что вы заняты...
  - Это не проблема, сэр. Я сделаю это в первую очередь и выясню, что произошло. Правду.
  Гаррус прочищает горло, словно не уверен, стоит ли его перебивать, но когда Кахоку поднимает на него взгляд, он говорит:
  - Барла Вон - агент "Теневого брокера". Когда СБЦ нужны зацепки, которых не существует, мы обращаемся к нему.
  - Я могу начать с этого. Ты представишь меня? - Если Гаррус и понимает, что я рада остаться с ним, он этого не показывает и просто кивает мне в знак подтверждения. Кахоку, кажется, уже успокоился и благодарит нас перед уходом.
  - Ты не представляешь, как трудно было удержаться от того, чтобы не сказать что-нибудь совершенно неуместное обо всем, с чем я хотел бы познакомить тебя в присутствии адмирала, - объявляет Гаррус и в то же время начинает отходить от меня.
  - Эй, ты не можешь сказать что-то подобное и уйти! - Кричу я, следуя за ним и смеясь. Я игнорирую саларианца, который насмехается надо мной, потому что Гаррус ускорил шаг, и я вынуждена догонять его.
  - Как ты стал Спектром, если едва можешь ходить?
  - Как ты стал полицейским, если ты такой уродливый, что это должно быть запрещено законом?
  Его раскатистый смех эхом разносится по Президиуму, привлекая всеобщее внимание, когда он ныряет в двери лифта. Мне приходится практически нырять за ним, чтобы не пропустить это.
  - Спокойно, Элли.
  - Веское оправдание, что я назвал себя по имени, Вакариан.
  - И теперь я использую это как предлог, чтобы поцеловать тебя.
  Я ждала этого весь проклятый день.
  Я приподнимаюсь на цыпочки и первой целую его, не испытывая ни малейших колебаний. Гаррус целует меня так, словно не мог больше ждать ни секунды, и его поцелуй в точности такой, каким я его запомнила, его губы теплые и мягкие, а его прикосновения воспламеняют меня. Я как никогда благодарна лифтам Цитадели за то, что они невыносимо медленные; я не хочу, чтобы этот спуск заканчивался.
  Гаррус стонет от желания и делает шаг вперед, чтобы прижать меня спиной к стене, его рука беспокойно скользит по моим бедрам, покрытым броней. Я знаю, что он хочет поднять меня, обхватить ногами за талию, и я ненавижу себя за то, как сильно я этого хочу.
  - Есть ли шанс, что СБЦ научил тебя коду, позволяющему остановить эту штуку на некоторое время?
  - Я действительно мог бы просто вырвать провода из панели, - рычит он мне в губы. Рычание сменяется чем-то гораздо более раздраженным, когда мы чувствуем, что коробка замедляется.
  Я едва успеваю осознать, что он сказал, прежде чем Гаррус заключает меня в объятия и прижимает к груди. Он замолкает, голубые глаза горят вожделением, которое зовет меня. И меня еще больше заводит то, что он ждет разрешения.
  Несмотря на это, мы не торопимся расставаться. Гаррус прикусывает мою нижнюю губу, удивительно нежно для таких острых зубов, и я не могу сдержать стона.
  - Я так рад, что ты вернулась, - выдыхает он, наконец отпустив меня.
  - Я так не готова снова уходить, - признаюсь я.
  Он слегка улыбается и целует меня еще раз, слишком быстро, прежде чем отойти, когда двери открываются. Я не могу заставить себя посмотреть в глаза Азари, стоящей с другой стороны, когда мы уворачиваемся от нее.
  Если бы на нас не было доспехов, я бы, наверное, сделала какую-нибудь глупость и снова взяла его за руку.
  Вместо этого я сохраняю некоторое самообладание и умудряюсь, как профессионал, пройти со своим напарником по отделению через Цитадель в Финансовый район.
  - Существует ли какой-то особый протокол для разговора с агентом "Теневого брокера"?
  - Я уверен, что там есть это...в шпионских фильмах. Ты такая зануда, Шепард, - поддразнивает он в той беззаботной манере, которая заставляет меня чувствовать себя такой же беззаботной.
  - Этот парень называет себя агентом!
  - На самом деле, он никак себя не называет. Это должно было оставаться в некотором роде секретом. - Гаррус пожимает плечами. - На Цитадели это самый секретный секрет, но все же. У него будет все, что вам нужно, чтобы помочь адмиралу Кахоку.
  Гаррус прав, и встреча с Барлой Вон, хотя и не такая захватывающая, как я себе представлял, очень полезна. Волус, очевидно, доволен тем, что мы помогли Рексу убить Фиста, поскольку он нанял Крогана для этой работы; я предпочитаю не говорить ему, что я бы предотвратил убийство Фиста, если бы у меня была такая возможность.
  Тем не менее, мне обещали прислать электронное письмо с реальными координатами того места, где погибли люди Кахоку, и я не спрашиваю, как.
  - Все прошло хорошо. Возможно, это первое, что должно быть сделано правильно за весь день!
  Гаррус смеется надо мной, но не может скрыть своего дискомфорта... Теперь, когда нам действительно придется расстаться. От этой мысли у меня холодеет внутри, и бабочки, которые порхали во мне с тех пор, как он поцеловал меня в лифте, исчезают.
  Бабочки. Я взрослая женщина, награжденный солдат, а теперь еще и Спектр. У меня нет никакого дела до того, что я влюбляюсь в какого-то парня.
  - Итак, что у вас дальше, офицер Вакариан? - Я ненавижу себя за то, что говорю это, хотя знаю, что должна.
  - Утром вернемся в торговый центр. Гаррус и не пытается скрыть, что ему это не по душе. Я не могу его винить; может, я и не так давно знаю этого парня, но я узнал достаточно, чтобы понять, что он не придерживается правил и предписаний турианца. - И ты начинаешь создавать проблемы. Еще один Спектр, обладающий слишком большой властью.
  Я смеюсь, и мне приходится сжать кулаки, чтобы побороть желание прикоснуться к нему.
  - Вы были очень впечатляющим сегодня. Мы бы не справились без вас.
  - Да, я же вам говорила. Я хороша в своем деле, коммандер.
  Я точно знаю, что он делает, почему он выбрал этот этап. Он сослался на то, что сказал во время нашей первой ночи, чтобы посмотреть, отреагирую ли я.
  Я не смогла бы скрыть свою реакцию на него, даже если бы захотела, - фантастический жар, расцветающий глубоко внутри меня. Его ответ становится таким же очевидным, как опасный огонек, вспыхивающий в его глазах, прежде чем он спрашивает:
  - Когда ты уезжаешь?
  - Первым делом с утра. И я дура, так что...Я не планировала никакого отпуска на берег.
  Мне хочется пнуть себя, но Гаррус держит себя в руках, делает глубокий вдох и улыбается, кивая. Он не собирается давить на меня.
  Он не собирается давить на меня? Что ж, это что-то новенькое.
  - Только не забудь, что у нас запланировано свидание во время твоего следующего визита в Цитадель. И, может быть, на этот раз не забудь мою полезную информацию.
  Я легко смеюсь, все еще поражаясь тому, как легко на самом деле смеяться с ним.
  - Я буду на связи, большой парень. - Веди себя прилично.
  - Ни в коем случае. Будь осторожен, малыш.
  - Это не в моем стиле.
  Я выдерживаю его пристальный взгляд, его невероятно голубые глаза радостно мерцают, прежде чем я делаю шаг вперед и дважды ударяю кулаком по его груди. Прежде чем я успеваю отговорить себя от этого, я выхожу и направляюсь в "Нормандию".
  У нас обоих есть работа. У меня есть миссия.
  Сейчас неподходящее время, чтобы влюбляться в великолепных офицеров Службы безопасности, которые, как оказалось, принадлежат к другому виду. Как бы сильно я этого ни хотела.
  *****
  Я бы все отдал, чтобы иметь возможность позвонить Найлусу и рассказать ему о сегодняшнем дне.
  Он бы посмеялся надо мной за то, что я бегаю за каким-то человеком, как влюбленный недолетка. Он также был бы так же напуган за Сарена, как и я, и он бы понял, почему это беспокойство вызывает у меня такие противоречивые чувства. Найлус бы это понял. Он всегда так делал, он всегда был...
  Мне приходится с трудом проглотить комок в горле. Я отказываюсь сдаваться и плакать в душе. Я вообще отказываюсь сдаваться, вместо этого методично заканчиваю. Мне было тяжело уехать из Шепард сегодня только для того, чтобы вернуться в свою удручающе маленькую квартирку. Это самое худшее, что я чувствовал с того дня, как узнал о смерти Найлуса.
  Уже достаточно плохо, что Шепард отправляется вершить правосудие, которое я не могу осуществить, что я не увижу ее снова Бог знает сколько времени, и что Сарен может попытаться ее убить.
  Но то, что Найлуса здесь нет, это...
  Мой Omni-Tools тихо подает звуковой сигнал, предупреждая о том, что кто-то, кроме меня, открыл дверь в мою квартиру, но я не нуждаюсь в предупреждении, когда тихое хлопанье дверей разносится по тихой квартире в ванную. Я сбрасываю рубашку, в которую переодевался, и быстро направляюсь в гостиную, безоружный, но более чем готовый сразиться с незваным гостем.
  При виде рыжеволосой девушки с длинными ногами и невероятными формами, стоящей рядом с моим диваном, у меня чуть не перехватывает дыхание.
  - Привет, ты, - выдыхает Шепард, смущенно улыбаясь и пряча руки в карманы толстовки N7 на молнии. - Я надеюсь, ты не слишком возражаешь. И что я не выгляжу полным подонком. Я понимаю, что это импульсивно и, возможно, даже грубо, но я...
  Пока она говорит, я пересекаю комнату и, прижавшись губами к ее губам, заставляю ее замолчать, воспользовавшись ее удивлением, чтобы просунуть язык ей в рот. Шепард прижимается ко мне, ее руки цепляются за мою шею, и она целует меня в ответ.
  Я не могу поверить, что она здесь, не могу поверить, что она вернулась за мной.
  Шепард позволяет мне притянуть ее тело вплотную к своему и просунуть руки под ее куртку и рубашку, уже отчаянно желая прикоснуться к ее мягкой, теплой коже.
  - Я думал, у тебя не запланирован отпуск на берег, - умудряюсь прорычать я, несмотря на все это нелепое пыхтение, пока веду ее обратно к своему дивану.
  - Я этого не делала, - отвечает она, так же затаив дыхание. - Что хорошего в том, чтобы быть главной, если ты не можешь иногда нарушать правила?
  Я смеюсь, но звук теряется в стоне, когда она притягивает мои губы к своим. Эти поцелуи - это нечто гораздо большее, чем я ожидал... Блин, она меня заводит. Я прижимаю ее к себе, когда сажусь на диван и сажаю к себе на колени, так что ее колени обхватывают мои бедра.
  Шепард отрывает свой рот от моего, и я таю, когда ее мягкий язык пробегает по моей мандибуле. Очевидно, она уделяла внимание осмотру моих чувствительных зон, и я ей за это очень благодарен.
  - Что-то не так, - выдыхает она.
  Я замираю, мое сердце бешено колотится от страха, и убираю руки с ее бедер.
  - Я делаю тебе больно?
  - Пожалуйста, ты не такой крутой, - поддразнивает она, упираясь ладонями мне в грудь и приподнимаясь, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. - С тобой что-то не так. Я знаю, ты думаешь, что отвлек меня от своих мыслей, но ты ошибаешься.
  Мой желудок снова сжимается, на этот раз неприятным образом, и я отвожу от нее взгляд. Впервые ощущение того, что я стою перед ней голый, не делает меня счастливым.
  - Тебе не обязательно говорить мне об этом, Гаррус. Я не хотел вам мешать.
  - Нет, нет, это не вы. Я...
  Я поднимаю взгляд на то место, где она сидит на мне, мерцающие огни Цитадели за моим окном высвечивают неоновыми красками ее кожу и волосы. Мои руки ложатся ей на бедра, и я впитываю доброту, которую вижу в ее глазах. Это знакомое чувство. Как будто мы старые друзья.
  - Тяжелый день, - признаю я. Это только часть правды, но я думаю, что она достаточно проста, чтобы Шепард, вероятно, приняла ее и двигалась дальше.
  Вместо этого она мягко улыбается и берет мое лицо в ладони. Мое сердце замирает, когда она приподнимает мою голову, обнажая шею. Если бы она была турианкой, это означало бы, что она хочет, чтобы я подчинился, и мне пришлось бы показать ей, насколько я не покорен. Часть меня, блин, все равно этого хочет.
  Но она не турианка и происходит от человека...Я действительно не знаю, что ответить.
  Ее глаза нежны, зелень больше не пылает, а смягчается. Они по-прежнему пронзают меня насквозь так же эффективно. Что-то в ее взгляде подсказывает мне, что это не борьба за доминирование. Это беспокойство, заботливость. То, как ее большие пальцы нежно поглаживают мою мандибулу, делает больше, чем следовало бы, чтобы успокоить затянувшуюся боль внутри меня.
  - Ты сказал, что Сарен тоже был твоим другом. Я не могу представить, что мне придется выслеживать одного друга, чтобы добиться справедливости для другого.
  - Это нелегко, - признаю я, и у меня вырывается резкий смешок. - Сарен был моим наставником, но Найлус был моим лучшим другом, и я... - Я усмехаюсь и качаю головой, мои руки сжимают ее бедра, поскольку мое возбуждение растет. - Зная, что я хочу получить голову Сарена за это, что он заслуживает того, чтобы заплатить за то, что он сделал...
  - От того, что я слышу все это о нем, легче не становится, - бормочет Шепард, чтобы закончить, когда я замолкаю, а ловкие пальцы все еще ласкают линию моего подбородка. - Это не меняет того, кем он был для тебя.
  Я киваю, но смотрю на нее с опаской.
  - Я не уверена, что уверена в том, насколько хорошо ты меня понимаешь, Шепард.
  - Привыкай к этому, Вакариан, - выдыхает она со смехом. У меня перехватывает дыхание, когда она наклоняется вперед, чтобы нежно поцеловать кончик одной мандибулы, а затем другой. Я закрываю глаза, когда ее дыхание касается моих губ. - Я собираюсь делать это часто.
  - это так? Я думал, ты уходишь.
  Я удивлен, что мне вообще удается произносить слова, когда ее невероятно мягкий, теплый рот посасывает кончик моей мандибулы. Это заставляет мое тело трепетать от кончика гребня вниз по моему члену, который с новой силой пробуждается к жизни.
  - Да, - бормочет она, переходя к другой нижней челюсти и медленно проводя своим ртом по моему. Я наклоняюсь вперед, чтобы поймать ее губы, но она никогда не позволяет мне этого, и я ненавижу то, как сильно это меня беспокоит, как сильно я хочу сделать что-то, что должно быть мне совершенно чуждо.
  Ее невероятный язычок медленно скользит по всей длине нижней челюсти, и, клянусь, я чувствую это так, словно она облизывает мой член. Я вздрагиваю и сжимаю ее зад, наслаждаясь звуком ее вздоха, когда я прижимаю ее к своему уже появившемуся и очень возбужденному члену.
  - Перестань дразнить меня. Мне это не нравится.
  - Ты лжешь, и твой член это доказывает.
  Я моргаю, удивленный ее смелостью, и она смеется над моей реакцией. Я не могу позволить ей сохранить все преимущество, поэтому прижимаюсь к ней бедрами, ощущая жар ее тела через брюки и желая только одного - погрузиться в нее.
  Шепард со стоном запрокидывает голову и прижимается ко мне бедрами, наши тела медленно трутся друг о друга, словно никто и никогда не говорил нам, что мы не должны подходить друг другу. Меня поражает, что эта женщина может двигаться как танцовщица азари, хотя я знаю, что она, вероятно, самый способный солдат, которого я когда-либо встречал.
  Когда она с силой прижимается к моему члену, я не могу сдержать рычания.
  - Блядь. - Мои бедра приподнимаются навстречу ей без всякого разрешения моего мозга. - Я хочу кончить в тебя, Элли, а не в свои штаны. - Она выдыхает мое имя самым фантастическим образом, и я принимаю это за разрешение, тянусь к молнии на ее куртке и грубо дергаю ее вниз.
  Наконец, она целует меня, ее губы неистово и грубо прижимаются к моим. Я подстраиваюсь под ее темп и без проблем удовлетворяю ее потребность, становясь все более отчаянной с каждым мгновением, пока мы раздеваем друг друга. Когда она обнажена и снова у меня на коленях, я пользуюсь возможностью исследовать ее.
  - Сегодня ты еще более чувствительна. - Интересно, смогу ли я заставить ее кончить, просто играя с ее грудью, пока она громко стонет и ахает. - Ты думал об этом весь день, не так ли?
  - Гаррус, - шепчет она. - да.
  - Думаешь о том, как я прикасаюсь к тебе, облизываю тебя. Думаешь о моем члене внутри тебя. Ты этого хочешь? - Она стонет и хватается за мой гребень, ее тело содрогается, когда мой член касается ее клитора. - Возьми все, что тебе нужно, Элли.
  Еще один стон, и она наклоняется, чтобы поцеловать меня, но тут я беспомощно всхлипываю, когда ее рука сжимает мой член со всей силой, которую я ожидал бы от солдата.
  Я позволяю ей вести меня внутрь ее невероятного маленького тела, а затем сажаю ее на кофейный столик и дрючу ее изо всех сил. Я добился от нее трех оргазмов, прежде чем она взмолилась о пощаде, и я излил все, что у меня было, в ее тело прямо там, на полу моей гостиной. Когда оргазм наконец отпускает меня, я переворачиваюсь на спину, потому что не уверен, что смогу не раздавить ее, и мы долго лежим так, тяжело дыша и обливаясь потом.
  Я и не подозревал, какой сильный стресс пережил за этот день, но сейчас чувствую себя в десять раз легче.
  - Вот блин, Вакариан. Ты... действительно нечто. Будет очень весело, если ты будешь рядом.
  Я смеюсь, но замечаю, что это уже второй раз, когда она говорит что-то подобное с тех пор, как вошла в мою квартиру без предупреждения.
  - Ты переводишься в СБЦ из Альянса и просто не сказала мне? Или есть что-то, что я должен знать?
  Шепард смеется над этим, ее грудь подпрыгивает от этого движения, и этого почти достаточно, чтобы отвлечь меня.
  - Нет, я не перехожу в отдел по борьбе с наркотиками. Ты переводишься. - Я поворачиваю к ней голову и вижу, что она уже наблюдает за мной и улыбается. - Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Закончи с этим.
  Мое сердце бьется так сильно, что я поднимаюсь и сажусь прямо, поворачиваясь к ней. Шепард снова смеется и следует за мной, перемещаясь так, чтобы сесть между моих ног, обхватив меня своими бедрами.
  - Ты хочешь, чтобы я был в твоей команде? На твоем корабле? - Уточняю я.
  - Да, блин. - Она говорит это так, словно это самая очевидная вещь в мире. - Я провела свое исследование. Снайпер спецназа, первоклассный стрелок и специалист по рукопашному бою. Хорошо подвешен и довольно щедр в постели.
  Я смеюсь над последней частью и легонько тычу ее в бок в качестве наказания.
  - Шепард, серьезно. Ты попрощалась пару часов назад. Что заставило тебя передумать?
  - Вообще-то, капитан Андерсон. Когда мы говорили о том, что произошло сегодня, он сказал, что, похоже, из нас получилась отличная команда. И у нас получилось! Действительно здорово.
  - Я согласен, - заверяю я ее, теряясь в широко раскрытых и сияющих зеленых глазах. Мы легко ладили друг с другом, даже с Рексом и Уильямс. Мне не нужны были команды Шепард, чтобы понять, чего она хочет от меня, и я доверял ей в принятии правильных решений. Даже если это задание отстойное, сегодня было в некотором роде весело.
  Шепард делает глубокий вдох и кладет руки мне на плечи, нежно массируя маленькими проворными пальчиками.
  - Я понимаю, что просить тебя приостановить свою карьеру - это большое дело, но я хочу, чтобы ты была со мной. Я уже согласовала это с СБЦ и Альянсом, утром ты явишься в "Нормандию". - Она пожимает плечами, и я предполагаю, что это должно выглядеть непринужденно, когда она добавляет: - Столько, сколько ты захочешь.
  Я бросаюсь вперед и врезаюсь в нее, наслаждаясь звуком, который она издает, когда я опускаю ее обратно на пол и утыкаюсь носом ей в шею.
  - Хочу ли я, наконец, покинуть эту станцию и заняться настоящим делом? Хочу ли я довести это дело до конца и добиться настоящего правосудия? Вы шутите? Духи, Шепард, да.
  - Я надеялась, что ты это скажешь, - отвечает она, смеясь и принимая мой поцелуй. Когда я слегка отстраняюсь, то вижу, как темнеют ее глаза, и она отодвигается, отталкивая меня в грудь, пока мы оба снова не садимся. - Нам все же нужно кое-что обсудить, Гаррус.
  Она делает движение между нами, но в любом случае было нетрудно понять, что она имеет в виду.
  Я наблюдаю за ней мгновение, находя женщину, сидящую передо мной, просто великолепной. Прежде чем я успеваю передумать, я протягиваю руку и заправляю ей за ухо выбившийся локон. Когда моя рука опускается, я нежно дергаю ее за мочку. Это заставляет ее улыбнуться, и почему-то это делает ее еще красивее.
  Я сглатываю, чтобы произнести эти слова, моля, чтобы кровь снова прилила к голове в верхней части моего тела.
  - Ты знаешь, как сильно я уважаю тебя и твое командование, Шепард. Я могу служить с тобой, под твоим началом.
  Она не смотрит мне в глаза, когда тихо спрашивает:
  - Если бы мы были турианцами или служили на турианском корабле...что бы произошло между нами сейчас?
  Этот вопрос заставляет меня нервничать так, что кажется, будто у меня в животе бурлят пузырьки. Я не испытывал такого с тех пор, как был ребенком и мне пришлось признаться, что я разбил вазу в доме своей мамы.
  - Турианцы...мы, э-э, не относимся к сексу среди членов экипажа так серьезно, как люди. Мы понимаем, что солдатам нужно снимать стресс, так что это не редкость. Я пожимаю плечами, стараясь выглядеть непринужденно, надеясь, что резкая разница между нашими видами и культурами не оттолкнет ее окончательно. - Пока это происходит по обоюдному согласию и никто не беременеет и не заболевает, это не имеет особого значения.
  - Даже между командиром и подчиненным?
  Я ухмыляюсь ей, потому что ничего не могу с собой поделать, и притягиваю ее немного ближе, касаясь губами ее губ, когда она снова охотно устраивается у меня на коленях. - Ранг не определяет доминирование в постели, Элли. Она вздрагивает от этого, а ее глаза становятся еще шире. - Это немного сложнее, но при условии, что на заданиях не допускается нарушение субординации...и в любом случае, это неслыханно для турианцев. Большинство из нас выполняют приказы, даже плохие.
  Теперь Шепард смеется.
  - Я не могу представить, чтобы ты слепо следовал приказам.
  - Я никогда не притворялся хорошим турианцем. - Она смеется, закатывая свои красивые зеленые глаза. Я на секунду становлюсь серьезным и заверяю ее: - Я бы не сделал ничего, что могло бы поставить под угрозу эту миссию, Шепард.
  - Я знаю, что ты бы не стала. - Она медленно и надолго выдыхает.
  Я терпеливо жду и размышляю о том, что происходит между нами. Мне бы этого очень не хватало. Я бы скучал по ней, когда она была такой. Я никогда в жизни не сидел голым на полу с партнером после секса, но я уже хочу сделать это снова.
  Проблема в том, что я не могу представить, как буду заниматься этим с кем-то, кроме нее.
  - Я не могу смириться с этим с тех пор, как мы начали работать вместе. Я не делала секрета из того, что хочу тебя, но правила Альянса довольно строги в отношении дружеских отношений.
  - Я...
  - Замолчи, иначе я могу никогда этого не сказать. Она прижимает палец к моим губам, чтобы я замолчала, и я тихонько прикусываю блокнот, но киваю, чтобы она продолжала, за что получаю в ответ сногсшибательную улыбку. - Альянс относится к этому серьезно. Я могу потерять свое звание, а то, что ты турианец, означает, что любой ксенофоб с таким званием может испортить мою репутацию.
  Я вижу, что ей приходится сдерживать раздражение по этому поводу. Затем она делает глубокий вдох и продолжает:
  - Технически, это больше не корабль Альянса и не команда. Я работаю на Совет, и они, кажется, не проявляют никакого интереса к личной жизни Спектров.
  Я не могу не задаться вопросом, слышит ли она или чувствует, как бешено колотится мое сердце. Мое тело мгновенно испытывает желание и возбуждается при мысли о том, что это будет продолжаться регулярно. Если она и слышит это, то никак не реагирует и не обращает на меня внимания, слишком погруженная в свои мысли.
  - Я не хочу отвлекать свою команду, - добавляет она. - Будет достаточно того, что мы собираем вместе так много новых и непохожих друг на друга людей. И я... - Она делает еще один глубокий вдох, теперь уже с опаской глядя на меня. - На самом деле я не завожу отношений.
  - Я не собираюсь просить тебя выйти за меня замуж, Шепард, - с усмешкой предлагаю я. Она смеется, но хлопает меня по руке за это. Я ловлю ее руку и переплетаю свои пальцы с ее. - Итак, нам нужны основные правила.
  Она, кажется, на мгновение задумывается над этим.
  - На самом деле, да, я думаю, что основные правила мне бы очень помогли. Первое правило - это должно остаться между нами, никаких разговоров об этом или поцелуев перед переполненными клубами.
  Я смеюсь и соглашаюсь:
  - Меня это устраивает. Мое правило второе. Ты для меня исключение в плане защиты, поскольку ты человек. - Я не могу сделать так, чтобы она забеременела, и это было моей единственной заботой в нашу первую ночь вместе, так как я знаю, что наши военные требуют регулярных проверок. - Но я думаю, нам следует быть честными, если мы решим.....взять других партнеров.
  Шепард моргает, глядя на меня, и я вижу, как в ее голове крутятся шестеренки, которые принимают мое основное правило и превращают его в то, что я прошу заняться сексом с другими людьми.
  - Эй, прекрати это. - Я притягиваю ее к себе за волосы и крепко целую в губы. - Я не хочу никого другого. Я сказал это на случай, если ты захочешь.
  - Хм. - Она целует меня, крепко и быстро. - Продолжай в том же духе, и я обещаю, что буду слишком отвлечена, чтобы беспокоиться о ком-то еще.
  - Мне совсем не противно это слышать. Я снова нахожу ее губы и на этот раз не отпускаю их. Все, чего я хочу сейчас, - это снова войти в нее, и я более чем готов к этому, если она мне позволит.
  Шепард тяжело склоняется в поцелуе, обнимая меня. Она не отстраняется полностью, когда бормочет:
  - Еще одно правило: не влюбляться.
  Я чуть не смеюсь.
  - Договорились.
  Мы скрепляем это поцелуем, который длится до рассвета.
  Записи:
  
   Поделитесь с автором своими отзывами!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"