Фосса : другие произведения.

Легенды о Дочерях Стихий

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    8 легенд о дочерях Земли, Огня, Воды и Воздуха. Юные богини создали свой остров, и не вылезают за его пределы. Но приключений хватает и тут!

   Легенда 1.
   Дочери стихий и их деятельность.
   Стихии создали четырёх дочек-погодок. Первую звали Ания. Вторую (меня) величали Дарилана. Третья называлась Тоника, а четвёртая - Китэн. Мы очень дружили и даже владели волшебством своих "матерей". Однако каждая из нас владела лишь одной стихией: Ания - землёй, я - огнём, Тоника - водой, а маленькая Китэн - воздухом.
   Т.к. все "должности" были "расхищены", мы часто скучали. И стихии, сжалившись, предложили нам построить свой город и править им. Это предложение безумно нам понравилось! Мы вырастили в океане большой песчаный остров Эльман, который не был виден и слышен остальному миру. В центре острова мы воздвигли город из песка и нарекли его Санд. Чего у нас тут только не было! Виллы, магазинчики, ратуша, храмы, театры, лачуги и многое, многое другое! Не хватало главного - людей. Но прежде чем пускать их в хрупкий город, я укрепила песок пламенем. Тоника провела по острову хрустальные реки. Ания украсила Эльман цепью гор (и вулканом по имени Манрал), всю землю наделила плодородием, покрыла остров лесом и украсила Санд цветами. Китэн сплела облака - кружевные, тонкие, какие могли быть только тут.
   Помимо Санда, столицы Эльмана, мы решили сделать деревни и сёла. Это было гораздо легче, чем большой город. Но сёла эти строились только с одной целью - обеспечивать Санд.
   Наконец, мы взялись за создание людей. Ания вызывала из глины вулкана человеческие фигурки, я наделяла их устойчивостью и крепостью, Тоника пускала кровь в жилы, а Китэн оживляла их дыханием и относила ветром в Санд или деревню. В последнюю попадали самые сильные и рослые люди.
   Каждая из нас также в большей или меньшей степени одаривала каждого человечка. От Ании наследовали мудрость и щедрость, от меня - храбрость и благородство, от Тоники - гибкий ум и красноречие, от Китэн - беспечность и эмоциональность. По своему мимолётному желанию мы наделяли их талантами и изменяли их тела.
  
   Я сижу за работой на облаке, рядом с Единым Дворцом, в котором живут все 4 сестры. Слева от меня в руке Ании появляется кусок глинистой земли. Она мнёт его своими гибкими ловкими пальчиками, проводит ноготком черты лица. Минутку поразмыслив, она мягко касается его макушки - и человек становится благоразумным. Когда он кажется ей готовым, она бережно передаёт его мне.
   Я подбрасываю фигурку и обдаю диким огнем. Человек затвердевает. Я аккуратно закаляю его и украшаю загаром. А что мне особенно нравится - так это зажигать в его груди Огонь Жизни. Точно такой же маленький костерок я ставлю на особый поднос размером с это Пламя. Когда (по нашей воле, разумеется) Огонь на подносе потухнет, человек умрёт. Когда Пламя отбрасывает больше искр - человечек радуется или негодует. Когда Огонь раздуется, загорит с новой силой - значит, человек полюбил или женился. Ну а если Пламя тусклое и стелющееся - человек болен или грустит. Подумав, я пускаю тоненькую струйку жара фигурке в сердце - пусть человек станет ещё и смелым.
   Вздохнув, я передаю человечка Тонике. Она кружит его в водовороте, словно в танце, после чего вливает стремительную жидкость в его вены и артерии. Поглаживает водой его кожу - и она становится гладкой и шелковистой. Улыбнувшись, промокает ему пальчиком рот - теперь эта личность будет красноречивой.
   И вот человечек в тонких детских ручках Китэн. Она дыхнула на него и сбросила с облака. Шевельнула на прощание указательным пальчиком, и нового жителя Эльмана подхватил ветер.
   Наши слуги, бестелесные тени, записали его в Список Первородов. Он станет основателем своей фамилии, один из сотни. Мы тут же занялись его будущей женой - смуглой, мудрой и самоотверженной.
  
   Приостановив на Эльмане время, мы стали делать животных. Ания создавала наземных и подземных тварей, Тоника - рыб, а Китэн - птиц и насекомых. Мне досталась завидная честь сотворить мифических животных. Я старалась во всю - жар-птицы, саламандры, драконы, единороги, пегасы, кентавры, грифоны и прочие-прочие заселили Эльман.
   Создав Первородов, мы предоставили их размножение им самим, а сами взялись за бразды правления. Санд был поделён на четыре Района, которые соединялись на Площади Гармонии, где стояли наши основные храмы.
   Храм Ании был похож на дубовую листву, возлежащую на колоннах из кипарисов. Жрецы Ании были облачены в длинные одежды, сплетённые из веток и листьев.
   Храм Тоники можно было сравнить с ровным кораллом. Её жрецы и жрицы одевались в полупрозрачные лёгкие накидки, которые при малейшем движении колыхались, как под водой.
   Храм Китэн больше всего был похож на миниатюрную высокую гору, окутанную облаками. Жрецами и жрицами здесь были совсем юные люди, ведь Китэн и сама была "маленькой девочкой", и к тому же являлась богиней детства. Эти служители облачались в легчайшие и тончайшие пышные ткани, и казалось, будто они сами - облака.
   Мой храм напоминал небольшой вулкан, окружённый колоннами из высоких костров. Мои смуглые стройные жрицы носили облегающие платья и брюки, и их одежда не могла загореться. Они были сильны и отважны, ведь я считалась богиней воинственной и храброй. Люди чтили меня, возможно, больше других, потому что побаивались - мой огонь наказывал и разрушал.
   На Площади Гармонии нельзя было драться, ругаться, ссориться. Человек здесь был неприкосновенен. Если преступник (вообразите себе, попадались и такие, правда, очень редко) успевал добежать до сюда, наказать его могли только наши жрецы и жрицы.
   Итак, мы стали править людьми. Каждый яро молился о чём-то, и просьбу каждого приходилось выполнять, если человек был преданный. Судьбу каждого надо было отследить и проконтролировать, связать единый узор общества из ниточек каждого его члена. Политика, экология, торговля, культура, хозяйство, отношения - контролировать все эти сферы даже вчетвером было крайне тяжело. Поэтому мы создали кучу помощников каждой из нас, которых нарекли Доминиками. Они работали над мольбами людишек, разбирались в судебных делах, развивали натуральное хозяйство, следили за порядком и многое другое, а потом передавали нам отчёты. Разумеется, почти во всех вопросах они с нами советовались, но нам от этого было только удобнее, а людям - легче. Более того - мы даровали каждому человеку особенного духа Сюрвеланса, следящего за ним, направляющего его по нашей воле, отчитывающегося за своего подопечного перед нами. Также я приставила братьев Сюрвелансов, Гардов, сторожить Огни Жизни.
   Править стало легче. Людишки работали, плодились, молились и приносили нам жертвы. Управлять ими было приятно и забавно.
   Устав, как и многие сёстры, жить друг с другом, мы построили себе отдельные дворцы.
   Дворец Ании, весь из драгоценных камней, находился рядом с деревней Аниил, посвящённой именно этой богине. Аниил стоял на стыке лиственного Мягкого и хвойного Ароматного лесов, и именно под ним организовала свой дом богиня земли.
   Мой дворец из жидкой и застывшей лавы, украшенный картинами и скульптурами из язычков пламени и драгоценными камнями, стоял на дне вулкана Манрала. Над ним плескалась лава, в которой обожали купаться драконы.
   Пышный, из кораллов и жемчужин, дворец Тоники красовался на морском дне рядом с Тониконтом. Это была личная деревня Тоники, и именно из Тониконта брала начало самая длинная река острова Сандаламира, пронзающая Эльман и Санд посередине.
   Китэн соорудила себе дворец на странствующем облаке. Она лепила ему новые формы каждый день, поэтому запомнить строение дворца никто даже не пытался.
  
  
   Легенда 2.
   Неадейт Нувор и влюблённая жрица.
   - Госпожа! Вот отчёт о Ванессе Уазор, жене Каспиана Уазора, за последнюю неделю!..
   - Госпожа, госпожа моя! Совет Посланников решил добывать рубины в горе Клауморо!
   - Моя госпожа! Фридрих Револт пропустил сегодня Молитвенную Пору в Вашем храме!
   Я резко остановилась. Кружившиеся вокруг Сюрвелансы и Доминики испуганно замерли.
   - По очереди! - гневно приказала я, тряхнув рыжей гривой. От волос брызнули искорки, от которых слуги панически отскочили.
   Они перестали галдеть и поочерёдно повторили.
   - Значит так! - сурово приказала я, испепеляя (пока не в буквальном смысле) взглядом. - Отчёт о семейке Уазор отдай моей секретарше. Гора Клауморо - это которая?
   - Пятая по счёту с южной стороны Северно-Эльманского хребта и 311 с западной стороны, - преданно, но с дрожанием в голосе, напомнил второй Доминик.
   - А, вспомнила! - кивнула я. - Рубинов там нет, только продырявят хорошую гору. Передай Совету через жриц, чтоб искали эти камни в Фламбе, и то неглубоко.
   - Фламба - 15 с восточной стороны! - промямлил Доминик, но я не удостоила его ответом.
   - Фридрих - это кто? - поинтересовалась я у третьего Сюрвеланса.
   - Сын Гарга и Уклуни Револт. - мгновенно ответил Сюрвеланс. - Уехал из посёлка Шалорг, что находится рядом с пустыней Шалор и стоит на реке Песочной. Теперь живёт в Санде, в районе госпожи Тоники. Работает художником. Несерьёзно влюблён в Милли Эррор.
   - Любопытно! - усмехнулась я. - Почему он пропустил Пору?
   - Задержался на работе. Рисовал портрет Милли.
   - А Поры в других храмах успел?
   - Да. Ваш храм у него был записан первым. Что прикажете сделать с ослушником?
   - Он же влюблён, значит, считает, что всё остальное неважно, - заметила я задумчиво. - Кстати, почему ты считаешь, что влюблён он несерьёзно?
   - Я проверял его Огонь, - втянул голову в плечи Доминик, но я не обратила внимания. - Огонь горит ровно, только чуть-чуть увеличился.
   - А цвет?
   - Алый в серединке...
   - Прекрасно! Передай Гарду Милли, что бы чуть пригасил её Пламя. Девушка заболеет, Фридрих поймёт, что я злюсь, и что он реально любит Эррор, и будет молиться вдвое больше! А может, даже жертву принесёт! - я мечтательно облизнулась. Доминик спешно записал инструкцию и исчез, превратившись в пепел. Я дошла, наконец, до Тронного зала и устало опустилась на трон. Подскочили невесомые милые служанки и подали мне красивый бокал, полный изумительного вина с горных виноградников. Я пригубила любимый напиток.
   В зал, словно смерч, ворвался Доминик. Я открыла глаза и устремила на него пронзительный взгляд. Слуга плюхнулся на живот перед моим троном.
   - Госпожа! - возопил он. - Не вели казнить!
   - Ты помешал моему короткому отдыху! - сердито заявила я. - За это получишь двадцать ударов огненными плетьми!
   Доминик затрясся. Конечно, в его составе присутствует и Огонь, но все остальные стихийные составляющие будут против такого наказания. Двадцать ударов! Доминик понял, что я сильно не в духе.
   - Госпожа! Прости, о великая богиня! - вновь закричал он. - К тебе прибыла погостить госпожа Тоника!
   - Что ж ты сразу не сказал? - улыбнулась я. - Пустите её, конечно. А тебя, Доминик, после плетей награжу медным колечком. Мне он всё равно мал...
   Доминик жутко обрадовался, хотя колечко не представляло для него настолько гигантской ценности. Просто Доминики и Сюрвелансы обожали обмениваться подарками богинь.
   В Зал вошла Тоника, изящная богиня воды и красоты и по совместительству моя родная сестра. От неё шёл пар - водному божеству нелегко в сердце вулкана.
   - Привет, Дари! - промолвила она.
   - Салют, Тонечка! - ответила я любезно. - Вина? Мяса? Булочек? Присядь, дорогая! - я небрежно шевельнула пальчиком, и Тоника оказалась на высоком, поразительно красивом кресле, похожем на мой трон. Она поморщилась и облила трон водой. Лава остыла.
   - Я на твоих стульчиках просто поджариваюсь! - пожаловалась сестричка.
   - Такова моя стихия, - я беспомощно пожала плечами. - Так что ты будешь есть-пить?
   - Чай есть?
   - Увы. Только вино с вулканических виноградников.
   - Хорошо, давай вино. И пирожное.
   - Нет пирожных, - призналась я. - Только булочки из печки.
   - Как всегда, - хмуро буркнула Тоника. - Жареная рыба есть?
   - Конечно.
   - Неси её, что ли...
   Я щёлкнула пальцами, и из кухни выпорхнули прелестные служанки, несущие, словно драгоценность, кувшин с вином и блюдо с золотистой рыбой (уж не знаю какой, не разбираюсь я в этом), обложенной печёными яблоками и всякой вкусной всячиной. Между мной и сестрой появился узорчатый стол из лавы. Служанки поставили на него еду и рассыпались в пепел. Тоника вздрогнула.
   - Они погибли? - спросила она обеспокоено.
   - Нет. Перенеслись обратно в кухню.
   Мы занялись едой. Когда с ней было покончено, стол исчез, и с ним исчезли пустые блюда. Остались только бокалы с вином в наших руках. Тоника отказывалась пить вино и, выпаривая из него воду, пила её.
   - Я к тебе по делу! - сообщила она.
   - Слушаю, - напряглась я.
   - Меня заинтересовала молитва одного из тониконтцев. - сказала сестра, и я расслабилась. Тоника повела рукой, и передо мной появился водяной круг, стремительно испаряющийся. Я понизила температуру вокруг круга, и пар перестал идти.
   В круге был изображён молящийся дома юноша. Правда, его молитва напоминала скорее рассуждение.
   - О Тоника, богиня перемен! - проговорил он. - Ответь мне: в чём смысл нашего существования? Что будет с нами, когда смертоносная Дарилана погасит Огни Жизни? Зачем нам молиться вам, о славные богини, если мы лишь игрушки в ваших руках? Зачем мне жить? За что вы изуродовали моё тело?! Что вы уготовили для меня? Ответь, могущественная Тоника! Я покончу жизнь самоубийством, если не дождусь от тебя ответа!
   Тоника тряхнула пальцами, и круг испарился. Я качнула головой, и воздух вернул свою температуру.
   - Итак? - сказала Тоника. Я хмыкнула.
   - Что?
   - Что ты думаешь по этому поводу?
   - Забавный глупый мальчик. Кто он? Что за чепуху он молол про тело?
   - У него нет ноги. Фигурка не удалась, но Доминики её пожалели и поставили наравне с другими.
   - Разве мы не сбрасывали фигурки вниз, на остров?
   - Этот юноша - сын Перворода.
   - Тогда ясно.
  
   Объясню, что б было ясно и Вам. Фигурки Первородов мы действительно сбрасывали с ветром на остров. А потом, чтобы у семьи Первородов родился ребёнок, происходил интересный процесс. Я на короткое время совмещала Огни Жизни Перворода и его жены, и внутри женского Огня появлялся второй маленький костерок. Ребёнок рождался, костерок становился самостоятельным Огнём Жизни. Копию этого огня мы помещали в новую глиняную фигурку, олицетворяющую этого ребёнка, и новоиспечённый Сюрвеланс растворял эту фигурку в своём человечке. Неудавшиеся фигурки мы обычно меняли на другие или тушили сами Огни Жизни. Теперь, надеюсь, и Вам всё ясно...
  
   - Это Неадейт Нувор, седьмой сын Альфа и Симфоры. - начала объяснение Тоника. - Этим двоим и так трудно было, а тут ещё этот калека! И решили они его отдать в школу - ну, помнишь, мы когда-то построили её в Санде, в районе Ании? - на несколько лет. А его не приняли - маленький был, да ещё и убогий. Старшие братья предлагали вообще убить его, но родители не соглашались. Неадейт, когда подрос до 10 лет, понял, что он семье в тягость, и потому сбежал из Форестра (это село в Ароматном лесу, на извилистой реке Эйгуиль), где жили Нуворы, в Тониконт. Он стал попрошайничать. Что умел десятилетний одноногий мальчонка! Его подобрал писец. Они стали жить вместе, и писец обучал Неадейта грамоте. Нувор вырос до пятнадцати лет и ушёл от учителя в Санд. Он поселился в дешёвом домишке и зарабатывал на хлеб, чиркая стихи неумелым возлюбленным и малюя всяческие вывески.
   - Он был набожным?
   - Не настолько ярым, как остальные. Да, он посещал Молитвенные Поры в каждом храме, но продолжал обижаться на нас за увечье.
   - А он смелый парнишка, - заметила я. - Только глуп невообразимо!
   - Он всего лишь философ! - рассмеялась Тоника.
   - Твой ровесник, - ненароком обронила я. Тоника прекратила смех.
   - Скажи мне лучше, что с ним делать! - потребовала она.
   - А что делать? - пожала плечами я. - Отвечать.
   - И что я ему скажу? Что они действительно всего лишь наши игрушки, которые мы обращаем в пыль, когда нам надоест в них играть?!
   - Погоди-ка. Сейчас разберёмся!
   Я махнула рукой, и на стене появился большой круг из жидкой лавы. Серединка круга очистилась, и на ней отобразилось лицо Старшего Гарда - "надсмотрщика" над другими. Он раболепно поклонился.
   - Покажи мне Огонь Жизни Неадейта Нувора! - приказала я. Гард торопливо закивал головой и позвал кого-то. На экране показался маленький гард с миниатюрным подносом в руках, на котором горел костерок. Гард поднёс Огонь поближе к экрану. Мы увидели пышное и жаркое Пламя - по нему никак нельзя было сказать, что оно принадлежит калеке.
   - Так-так, - медленно произнесла я.
   Тоника беспокойно глянула на меня - ей все эти переливы цвета и колыхания огня не были понятны.
   - Умерь его жар! - велела я гарду. Гард виновато помотал головой. Я нахмурилась. Гард стал плавиться. Испугавшись, он замахал руками, мол, попробует. Я подняла соболиные брови. Гард стал делать сложные пасы руками, перебирать пальцами, шептать заклинания. Всё это на самом деле было излишне, ведь он не был магом. Так, слуга богини. Как бы то ни было, его волшебство не затушило Огня. Тот вообще не изменился, только искры стал выбрасывать в два раза чаще.
   Я щёлкнула пальцами, и Огонь Жизни Нуворна-младшего оказался у меня на ладони, а экран растворился в стене.
   Я встала и подошла к Тонике, мрачно поглядывая на Огонь. Минут пять мы стояли молча, я глядела на Пламя, она - на меня. Наконец, я перевела глаза на сестру.
   - Я прочитала его судьбу, - неторопливо и будто спокойно промолвила богиня огня.
   Тоника уставилась на меня в крайней степени заинтересованности.
   - Даже я не могу потушить его Огонь Жизни. Или сделать меньше. Он живёт сам по себе.
   - Что это значит? - не поняла Тоника.
   - Мы не властны над ним.
   - Что, совсем? - изумилась сестра.
   - Лишь немного. Я прочитала, что он должен сделать нечто важное. И пока он этого не сделает, мы не можем его убить.
   - Как?! Ладно, Огонь мы затушить не можем, но ведь можно просто и по-свойски наслать насильственную смерть! Я его вполне могу утопить! - залопотала Тоника.
   - Не можешь! - отрезала я. - Ему в любом случае хватит воздуха, или ещё что-нибудь, но Вода не может ему навредить.
   - А Земля? А Воздух?
   - Любое землетрясение он переживёт без проблем. Никакие корни не могут его задушить. Земля тут бессильна. Да и Воздух тоже - ураганы и бури ему нипочём.
   - А Огонь? Я имею в виду не Жизни, а просто пламя! Он же человек, и ничто человеческое ему не чуждо, так?
   - Не так. Он может хоть спать в огне, хотя у меня в лаве плавать - его Огонь Жизни будет только закаляться.
   - Не понимаю. Мы же его создали! Почему мы не можем его контролировать, как контролируем сотни других?!
   - Он - исключение из правил. Не знаю, как это объяснить. Может быть, вмешались Матери-Стихии или ещё кто.
   Я подкинула костерок, и он вернулся на свой поднос в руках гарда.
   - Хорошо, - кивнула Тоника. - Но ты всё-таки мне скажи, как ему ответить?
   - Скажи ему правду.
   Внезапно в зал ворвался десяток Домиников. Увидев аж двух богинь, они замерли и едва не заплакали. Я села на трон.
   - В чём дело? - спросила я холодно.
   - Госпожа! Отчёты!
   - Могли бы сами додуматься отдать их моей секретарше.
   - Госпожа! Молитвы людей!
   - На что я вам давала волшебство, если вы не можете исполнить их простенькие желания?!
   - Госпожа! Жрицы зовут!
   - Вот это другое дело, - подобрела я. - Двадцать огненных плетей каждому за мой прерванный разговор с богиней воды. И по безделушке каждому за сообщение о жрицах.
   Доминики, кланяясь, стали пятиться к выходу. Я вздохнула. Тоника решительно встала с кресла и, попрощавшись, испарилась.
   По запутанным коридорам моего дворца я прошла в Зал Связи. Здесь, в простенькой комнатке, стоял огненный портал. Я медленно вступила в него.
   Вышла я уже в своём храме в Санде. Портал стоял в особой комнате, куда разрешалось входить только жрицам. Я, как всегда, предстала пред ними пылающей девушкой с волосами из вечно стекающей лавы. Жрицы низко поклонились, коснувшись смуглыми лбами пола. Я невольно залюбовалась их стройными мускулистыми телами, свойственные скорее амазонкам, нежели жрицам богини уюта.
   - В чём дело, девочки? - строго и заботливо спросила я. Вперёд выступила Старшая Жрица по имени Фламанда.
   - Госпожа, один человек спрашивал, что будет, когда ты погасишь Огни Жизни? А ещё он спрашивал, в чём смысл существования?
   - И что вы ему ответили?
   - Что б он пришёл завтра.
   - И в чём проблема?
   - Мы не знаем, что ему ответить, госпожа! И теперь его вопрос волнует и нас...
   - Подождите-ка, а этот человек не спрашивал, почему богини обделили его здоровым телом?
   - Примерно так и сказал! - удивлённо ответила Фламанда.
   - Неадейт Нувор отступился от богини красноречия и пришёл к богине вспыльчивости! - осенило меня. - Вот так нахал!
   - Госпожа, ты разгневана? - изменились в лицах верные жрицы. - Нам убить наглого Нувора?
   - Нет, не стоит, - качнула я головой, и из лавы вылетели искры. В отличие от Домиников и Сюрвелансов, служительницы огня не отшатнулись. Искры обожгли некоторых, но жрицы даже не поморщились. Терпимость к боли в них воспитывалась очень долго, и она не пропала впустую. Впрочем, ожоги мгновенно затянулись - богини милосердны к своим служителям.
   - Госпожа, что нам сказать Нувору? - почти жалобно повторила Фламанда.
   - Когда я гашу Огонь Жизни, он обращается в дым. Дым божественного Огня и дым земного смешиваются, и человек появляется перед 4 дочерями стихий. Мы судим его. И если он прожил жизнь правильно, мы превращаем его в Доминика, Сюрвеланса или Гарда - это большая честь! Но если нам не понравилось, как он провёл своё земное существование, мы обращаем его в бестелесную тень, которая ничего не может, кроме как выполнять раз и навсегда заданную работу. Смысл жизнь - прожить её так, чтобы было не стыдно потом вспоминать!
   - Значит, в любом случае человек служит после смерти богиням? - уточнила Фламанда и испуганно сжала губы - воздух вокруг богини опасно нагревался, значит, я раздражена.
   - Те, кто прожили жизнь совсем бесцельную или совершили тяжкий проступок, попадают в рудники и обязаны вечно добывать для нас драгоценные камни, не прерываясь на отдых, пищу или разговоры. Или мы превращаем его в какой-нибудь предмет и отправляем на услужение людям. Вариантов много, а фантазия у нас большая. Теперь вам всё ясно, девочки?
   - Да, госпожа! - хором ответили жрицы.
   - Что-нибудь ещё?
   - Госпожа... - робко начала одна из самых юных жриц и подняла на меня блестящие синие глаза с застывшим в них вопросом. Я кивнула ей и скрылась в портале. Девочка с замиранием сердца проскочила за мной.
   - Итак? - сказала я, едва мы остались вдвоём. Жрица ошеломлённо осматривалась - бедное по моим меркам помещение было для неё роскошным дворцом.
   - Госпожа! Жрицам можно любить?
   - Можно ли любить служительницам богини страсти? - притворно задумчиво переспросила я. - Жрицы Тоники соблазняют мужчин своей привлекательностью, потому как они служат богине красоты. Жрицы Китэн обольщают мужчин своей юностью и беспечностью, ведь они служительницы богини легкомыслия. А чем ты привлекла мужчину, служительница богини настоящих чувств и любовного жара?
   - Я не знаю. Он не обращает на меня внимания! - чуть не заплакала малышка. Я ободряюще коснулась её головы.
   - Почему? Ты же самая пригожая жрица. Самая юная, самая добрая.
   - Я не знаю, почему! Просто однажды я его увидела и теперь думаю только о нём!
   - Кто он?
   Она назвала имя жреца Ании.
   - Забавно, - оценила я. - Очаруй его.
   - Как?
   - Танцем Огненных Струй.
   - Я не умею танцевать.
   - Жриц ему обучают для особого праздника.
   - И Фламанда научит меня ему?
   - Да. Но нескоро! Да и вряд ли она возьмёт тебя, ведь ты так юна, неопытна и неуклюжа...
   - Что же мне делать, госпожа?!
   - Я сама научу тебя этому Танцу, - пообещала я. - Приходи сюда завтра.
   Жрица просияла и исчезла в портале. Я улыбнулась. Танец Огненных Струй танцевался моими жрицами на празднике, посвящённом мне. Люди зажигали факелы, танцевали, пили вино и лопали мясо, показывали фокусы и т.д. Мои жрицы становились в этот день и в эту ночь самыми главными и почитаемыми. Я лично появлялась в самый эффектный момент и запускала новые струи счастья и заботы в людские Огни Жизни.
  
  
   Легенда 3.
   Из богини в простолюдинку. Лунурий.
   Неадейт Нувор продолжал мучиться вопросом о смысле жизни, но мы оставили его в покое. Пусть сам разбирается.
   Зато я решила посмотреть, как живёт простой народ, когда за ним не следят всевидящие очи богинь. Я оставила вместо себя дубля, а сама облачилась в простое платье и накидку с капюшоном - скрывать рыжие волосы, символ богини Огня.
   Люди оказались шумными существами. На вид они были весёлыми и беззаботными, но я могла смотреть глубже - и я видела, что у каждого есть какое-то горе, исцеления которого они не решаются попросить у грозных богинь.
   Я гуляла по рынку. Палатки и лавки с едой, украшениями, тканями, книгами завлекали покупателя всеми силами. Крикливые торговцы махали руками. Люди, одетые в плащи и накидки разного цвета, смотрели на товар, болтали, спешили куда-то. У кого-то была одежда побогаче, у кого-то победнее - богини ввели сословия, - но большинство вело себя наравне с остальными.
   Я подошла к палатке с украшениями и посмотрела на цены. По отчётам доместиков я примерно представляла себе цены на бижутерию и ювелирные работы. Но эти были завышены! Я так и сказала старой угрюмой торговке. Та раскричалась, разворчалась, стала ругаться плохими словами, обещала заставить Дарилану наслать на меня болезнь. Я едва не рассмеялась - мне лучше всех было известно, что заставить богиню гнева делать что-либо - невозможно.
   - А ну пошла прочь! - вопила старуха. - Уйди, воровка! уходи, мерзавка!
   - А может, я хочу купить этот браслет с фальшивым опалом? - предложила я, небрежно указывая на самое дорогое украшения лавки.
   - Он не фальшивый! - соврала старуха, топая ногами от возмущения. Я хмыкнула. К камням тёплых оттенков я питала слабость и сразу могла отличить фальшивку от настоящего. Я отстранилась от этой лавки.
   Внезапно толпа в страхе расступилась. Я отойти не успела, и громадный каурый конь понёсся прямо на меня! Стражник порядка на нём взмахнул плёткой. Хлыст уже мчался к моему лицу, как вдруг кто-то из толпы схватил меня за локоть и отбросил к лавке. Хлыст опустился на пустое место. Стражник соскочил с коня и подбежал ко мне.
   - Эй, ты, стой! - крикнул он. - Моя!
   - В смысле? - удивилась я.
   - Я тебя увидел, значит, ты моя! - железная логика.
   - Да как ты смеешь! - возмутилась я.
   - Ты кто? Простолюдинка! А я? Лорд Аржант! Подчинись мне!
   Толпа напугано шепталась. Я без труда мельком прочитала из мысли. Выяснилось, что несколько титулованных всадников обожают врываться в толпу людей, бить хлыстом и забирать в свои виллы хорошеньких девушек. И с ними никто никогда не спорит.
   - Ты пойдёшь со мной, и без вопросов! - приказал лорд и схватил меня за ворот накидки. Капюшон откинулся назад, и народ ахнул - рыжая! Замер на секунду и нахальный лорд, а после снова потянул с собой. Человек, спасший меня от хлыста, выступил из толпы вперёд. Я мгновенно узнала собственный дар смелости, подаренный глиняной фигурке.
   - Она под защитой госпожи Дариланы! - крикнул храбрец. Лорд Аржант оскалился и ударил его плетью. Юноша обрушился на землю, закрывая окровавленное лицо руками. В толпе зароптали. Лорд свистнул хлыстом. Толпа затихла. Аржант вновь повернулся ко мне, сжимая ворот покрепче.
   - Ты станешь моей 24 наложницей! - пообещал он. Я попыталась его боднуть лбом, но он увернулся и схватил меня за пряди. Я вскрикнула, толпа охнула. Какой бы простолюдинкой я не притворялась, но такого обращения допустить не могла! Волосы, насмешливо намотанные им на кулак, на миг вспыхнули. Аржант заорал и выпустил прядки, спешно дуя на свою руку. Я бросилась бежать. Свободной рукой Аржант снова схватил плеть и по-особому взмахнул ей. Хлыст обвил мою лодыжку, и я упала на пыльную землю перед толпой. Лорд с рычанием потянул хлыст на себя. Я коснулась хлыста и послала огненный импульс в рукоятку. Искра пробежала по хлысту, но Аржант успел в последний момент отбросить плеть.
   - Да чего ты, - пробурчали в толпе. - Что ты споришь со старшими? Он же лорд, а ты - простолюдинка!
   - Я под защитой Дариланы! - прошипела я. Хлыст больно обжёг мою ногу, и мне теперь приходилось трудиться, чтобы незаметно залечить ожог.
   - Да ничем тебе эта Дарилана не поможет! - прохрипели в толпе. - Она наказывает только неугодных ей самой! Она защищает только своих жалких жриц! Она думает только о себе, как бы ей было тепло и уютно!
   Я решила использовать трюк, опровергающий их слова. Я протянула руки в сторону своего храма (на этой линии заодно оказался и мой вулкан).
   - Дарилана, госпожа! Помоги мне! - воззвала я, посылая незримый импульс. Из ниоткуда стали появляться огненные плети и наотмашь бить лорда. Пылающие искры кружились в воздухе алыми пчёлами и жалили тех, кто недавно хулил богиню пламени.
   Началась паника. Люди бросились кто куда. Лорд Аржант вскочил, вспрыгнул на своего коня и удрал в свою виллу. Когда на площади не осталось никого, кроме меня и раненого защитника, плети и искры исчезли. Я подошла к юноше. Он лежал без сознания, вниз лицом. Я перевернула его на спину и тихо охнула - страшная глубокая полоса пролегла по красивому молодому лицу наискось, изуродовав лоб, глаз, нос, щёки и губы. Кровь сочилась отовсюду, в некоторых местах были видны куски мяса. Я провела над его лицом рукой, окутанной очень мягким и ласковым жаром. Кровь стала сворачиваться, закрывая рану. "Что ж теперь делать-то? - подумала я. - Не бросать же его..."
   Мимо проехала повозка. Одна, другая, третья, пошли люди. Меня осенило. Я остановила одну из повозок.
   - Чего надо? - спросил возница.
   - Подвезите меня и моего друга в... гостиницу!
   - Может, тебя ещё и в жерло вулкана отвезти? - расхохотался мужичонка и уехал. Я попыталась договориться с ещё несколькими хозяевами повозок - и все они смеялись мне в лицо. Наконец, я разозлилась и быстренько-незаметно выплавила несколько золотых монет. Следующий же возница, увидев деньгу, согласился везти меня хоть на край света. Я втащила своего друга на мешки с пшеном, которые вёз хозяин повозки, а сама устроилась рядом с последним.
   Гостиница в Санде была одна-единственная, и то больше постоялый двор, чем отель. Здесь жили только те, у кого временно не было жилья. Комнаты для временных постояльцев находились на втором этаже, на первом была харчевня. Но здесь было слишком душно, и я вынесла своего защитника во двор. Тут витал аромат свежего воздуха - "гостиница" стояла на краю города, рядом с Мягким лесом.
   Я опустила своего друга на траву и сама плюхнулась рядом. Юноша открыл глаза.
   - Кто ты? - слабым голосом спросил он. - Где мы?
   - Мы в гостинице.
   - В "Радушных Комнатах"?
   - Наверное, - я равнодушно пожала плечами. Он вздохнул.
   - Меня зовут Лунурий Шарбон. - представился юноша, с трудом шевеля разбитой губой. Я глянула в его мысли: "Как больно говорить! Что я делаю в "Комнатах"? Кто эта девушка?"
   - Меня зовут Доарлина Дьёз. - сочинила я. - Ты спас меня от кнута какого-то лорда. Он успел ударить тебя хлыстом, но я призвала госпожу Дарилану, и лорд уехал.
   Лунурий что-то простонал. Меня осенило.
   - Вставай! Поднимайся, живей! - закричала я. Он неохотно встал на ноги.
   - Чего ты?
   - Пошли! Скорей! Я знаю, кто нам поможет!
   Он не стал спорить. Я стремительно направилась по широкой улице к Площади Гармонии. Лунурий плёлся следом.
   На Площади я подскочила к храму Тоники. Жрицы в развевающихся, как под водой, одеждах, остановили меня.
   - Стой! Куда ты?! - рявкнули они.
   - Мне нужно поговорить с Тоникой! - потребовала я. Жрицы рассмеялись.
   - С госпожой Тоникой, нечисть! С ней многие хотят поговорить, да только это невозможно.
   - Посмотрите на этого человека! - разозлилась я, подтаскивая к жрицам Лунурия. - Ему нужна помощь вашей богини!
   - Уйди, недостойная! Пусть этот человек запишется на Молитвенную Пору, может, госпожа Тоника и исцелит его, если он будет рьяно молиться.
   - Девушки, давайте по-хорошему, - мой голос стал тихим и вкрадчивым. Я высыпала на ладонь несколько золотых монеток. Глаза жриц заблестели. - Я плачу вам за вход и говорю с Тоникой.
   - Её надо вызвать. Это могут только жрецы и жрицы.
   - Хорошо. Поступим иначе. Я вам плачу, а вы позволяете этому человеку совершить омовение в Белой Чаше.
   - Это позволительно только нам! - возмутились жрицы.
   Я высыпала на ладонь ещё несколько монет. Их глаза заблестели ярче, они стали переглядываться.
   - Нет, мы не можем этого допустить! - наконец заявила старшая жрица. Я вышла из себя. Взяла в ладонь свою рыжую прядь, и та превратилась в жидкую, вечно текущую, лаву. Жрицы изумлённо уставились на мои волосы. Я, словно забавляясь, играла пальцами, и лава обвивала их и грела кожу.
   - Значит так, девочки, - насмешливым тоном приказала я. - Живенько расступились! И не беспокоить нас в течение получаса!
   Жрицы, ошарашенные зрелищем, раздвинулись в стороны. Я провела Лунурия в Зал Омовения и заставила искупаться в светящейся лазурной воде Чаши из белого мрамора. Когда он через двадцать минут вышел из воды, на лице его остался только незаметный шрам. Я придирчиво осмотрела его лицо и, попрощавшись, пошла прочь. Больше меня с этим человеком ничего не связывало.
   - И далеко ты собралась, Дарилана? - спокойно спросил Лунурий, когда я уже почти ушла из Зала.
   Я удивлённо обернулась и проверила его сущность. Это сбило меня с толку - он был всего лишь человеком!
   - Куда ты держишь путь? - спросил он, подходя ко мне.
   - Какая тебе разница? - хмурясь, ответила я. - И откуда ты знаешь?
   - Ты сама себя выдала, Дари.
   - Госпожа Дарилана. - поправила я машинально и взъелась на него. - И вообще! Я - богиня, а ты - человек!
   - Я спас тебя от удара хлыстом.
   - Спас от удара богиню боли? - ухмыльнулась я. - И потом, я тебе отплатила! Если б не я, ты бы сейчас валялся мёртвый на рынке!
   - Зачем ты пришла? - сурово спросил Лунурий. - Что ты забыла среди нас?
   - Я хотела проверить, как вы тут живёте, - призналась я.
   - Проверила? Теперь вали!
   - Это ещё не всё! Я хочу проверить другие поселения. Других людей.
   - Везде почти также.
   - Врёшь!
   - Честно.
   - Помоги мне... - попросила я.
   - Что именно?
   - Спрятаться. Меня даже ты узнал! Кстати, как?
   - У тебя лицо, как у статуи в твоём храме, - принялся загибать пальцы Лунурий. - ты рыжая. Ты дралась с лордом магией. Ты вела себя иначе, чем другие люди. Ты пыталась подкупить жриц госпожи Тоники. Ты выливала монеты из пальцев. Ты запекла мою рану. Твои волосы превращались в лаву. Ты...
   - Ладно, хватит! - взмолилась я, поняв, что не вынесу столько упрёков.
   - Ты хочешь, чтобы я помог тебе слиться с толпой, верно?
   - Да.
   - Тогда прекрати вести себя, как потрясенная богиня.
   - Я не могу. Это моя сущность.
   - У тебя нет определённой сущности! - напомнил юноша. - Потому что тебя никто не лепил из глины, сминая твою волю и ставя чёткие границы твоей сути.
   - Хватит, - устало попросила я. - Лучше скажи, что ты предлагаешь.
   - Я буду сопровождать тебя. Ты пройдёшь путь обычной девушки. Я буду контролировать, чтобы никто не догадался о твоём истинном лице. Кстати, измени его! Ты слишком хороша для простой девчонки!
   Я стесненно покраснела и взмахнула руками. Лицо заострилось, нос стал курносым, волосы потемнели и завились.
   - Неплохо, - покровительственно оценил Лунурий. - А теперь смени платье.
   - В смысле?
   - Ты одета как домохозяйка.
   - А как надо?
   - Как торговка. Или цветочница.
   - Может, врач?
   - Травница! - осенило Лунурия. - Ты ездишь по острову, собираешь разные растения для своих отваров и эликсиров.
   - Но растения - зона Ании! Я ничего о них не знаю!
   - Заодно и поучишься.
   - Мне ближе животные... - грустно проговорила я.
   - Хорошо, попробуем с животными, - подумав, согласился Лунурий. - Будешь ездить по острову, и лечить домашних животных. За это ты будешь получать деньги, на которые будешь покупать еду.
   - А ты?
   - Я буду твоим ассистентом.
   - Прекрасно! - успокоилась я. - Когда выезжаем?
   - Сначала заработай деньги на повозку и инструменты!
   - Зачем зарабатывать? Я же могу их выплавить!
   - Богиня огня может, простолюдинка - нет. Кто ты?
   - Ладно, ладно. Как зарабатывать деньги?
   - Устройся на работу. Что ты умеешь?
   Этот вопрос ввёл меня в ступор и смущение. Что умеет девушка, которая в течение всей жизни была изнеженной и всемогущей принцессой, которая могла только командовать и мечтать?
   - Так, ясно, - железным тоном протянул Лунурий. - возьмём то, что ты умела и любила раньше.
   - Что?
   - Лепить из глины. Ведь это ты создала нас из этого материала, верно?
   - Не я, а богиня огня! - отрезала я. Лунурий хмыкнул.
   - Но лепить же ты умеешь?
   - Допустим.
   - Устройся в глиняную мастерскую.
   - А такие есть?
   - Одна. Рядом с храмами. Вообще это искусство считают священным, доступным лишь богиням. И лишь те, кого они избрали, способны на это ремесло!
   - Похоже, я не подхожу. Кем ещё я могу работать?
   - Жрицей! Жрицей самой себя!
   - Сдурел, Лунурий?!
   - Да, точно, это не годится... Вот оно! Шикарно! Работай наложницей!
   - Сейчас у кого-то появится новая рана, которую уже никакая Чаша не залечит! - угрожающе прошипела я.
   - Придумывай сама.
   - Кем ты работаешь?
   - Почтальоном. Я разношу газеты.
   - Газеты?!
   - Это такие листки из звериной кожи, на которых написаны новости. Странно, что ты не знала, это же вы изобрели. Или госпожа Китэн с вами не советовалась?
   - Китти, оказывается, самостоятельная девочка! - проворчала я. - Я хочу работать в твоей конторе.
   - Пойдём, я тебя познакомлю с начальником! - позвал обрадованный Лунурий. - Кстати, когда рядом с нами кто-нибудь будет, я буду называть тебя Доарлиной Дьёз, как ты представилась мне сначала.
   Я пожала плечами, мол, как хочешь.
  
  
   Легенда 4.
   Тяжкий труд и желанная награда.
   Меня взяли в переписчики. Печатных станков здесь не было, и каждый экземпляр газеты приходилось переписывать вручную. Изредка на листке попадалась картинка с иллюстрацией описанного в газете - на этот случай в переписной работал художник. К счастью, экземпляров обычно было не слишком много - газеты продавали лишь тем, кто заказал их себе. Раз в месяц делали маленькие выпуски, чтобы продавать на улице и завлекать заказчиков.
   Жили мы с Лунурием в его крошечной квартирке на окраине Санда, в Районе Китэн. Предполагая, что Санд будет густонаселённым городом, богини заранее создали несколько высоких зданий с огромным количеством дешёвых комнат и квартир. Жители побогаче арендовали целые этажи, победнее - определённое количество комнат. Шарбон имел в своём распоряжении четыре небольших комнаты: прихожую-гостиную, гигиен-комнатки, кухню-столовую и спальню. Я спать с ним в одной комнате отказалась, и он выделил мне под сон гостиную, в которой стояла софа. После шёлковой постели с балдахином в моём дворце эта лежанка показалась мне нищенской. На что Лунурий сердито поджал губы и заявил, что простолюдинка не отказалась бы. Что делать, придётся играть роль полностью...
  
   Едва лучики солнца пощекотали бледную кожу Лунурия, он мгновенно проснулся и вскочил с кровати. Оделся, провёл деревянным гребнем по белым вихрам, вошёл в кухню. Я, кое-как приготовившая завтрак без магии, теперь раскладывала его на столе. Лунурий придирчиво оглядел пищу и, успокоившись, сел завтракать. Я присоединилась.
   - А ты ничего, быстро учишься! - похвалил он, попробовав стряпню. Я невнимательно кивнула - не люблю такого тона.
   - Ешь быстрее, Лун, на работу опоздаешь! - буркнула я.
   - Ручки не устали от готовки? Тебе ими ещё чирикать придётся! - злорадно хихикнул Лунурий.
   - Ножки не устали от отдыха? Тебе ими ещё бегать придётся! - парировала я недовольно. Вот ведь надоедливый смертный!
   - Ладно, не злись, Дариланочка! - примирительно промолвил надоедливый смертный.
   - Не называй меня так, - фыркнула я. - Ты должен привыкать звать меня Доар.
   - Прости, Дари, - улыбнулся Лун, обнажая крупные, белые как жемчуг, зубы. Я заскрипела зубами. Каков нахал!
   - Благодарю, было очень вкусно, увидимся в переписной! - прокричал он скороговоркой и скрылся за входной дверью. Я вздохнула. Быть простолюдинкой для неженки непросто...
   В переписной только-только начиналась работа. Не успевшие позавтракать или не выспавшиеся работники вяло начинали работать. Лениво бегали почтальоны, неспешно строчили переписчики. Суетились только поисковики - люди, добывающие новости.
   Я села за свой стол. Моментально подскочил поисковик и бросил грубый лист из свиной кожи, на котором было что-то начиркано. Следом за поисковиком подплыл обеспечиватель. Эти последние были молчаливые человечки с феноменальной памятью. Они следили за качеством работы, выдавали чернила и листки, чистили кожу для газет и консультировали новичков и заказчиков.
   Я стала выводить красивые буковки на листке из кожи особых животных, выращиваемых специально для этих целей. За целый день работы переписчики знали новостей больше, чем кто бы то ни было! Как раз потому, что каждую новость приходилось переписывать листков минимум на пять.
   Когда готовых исписанных листков насчиталось 10, я звякнула в колокольчик. Мгновенно к моему столу подпрыгнули поисковик и почтальон: первый всучил мне новый свиной листок, а второй забрал готовую стопку. Работа продолжилась.
   Внезапно зазвенел колокольчик главного редактора, он же надсмотрщик над всеми работниками. Я встрепенулась и поспешно смела все вещи со стола в ящик. По рядам пробежались обеспечиватели, и на таких же пустых столах, как мой, возникли дымящиеся обеды. Суп, лепёшки, прохладная вода с лепестком лавра вместо заварки. Я набросилась на еду - был уже полдень, и за шесть часов я успела проголодаться. Как и все мои соседи.
   Стукнули двери. Над столами переписчиков пронёсся тихий вздох - ворвались почтальоны. Этим людям тоже надо было обедать, и они ели за одним столом с каким-нибудь переписчиком.
   Рядом на стул плюхнулся Лунурий.
   - Доар, ты что, ураган? - рассмеялся он, заметив мою скорость поедания пищи. Я сердито посмотрела на него и вернулась к обеду.
   - Ураган - это Китэн. - задумчиво пробурчала я. - Я - Доарлина.
   - Не злись, Доар! Кстати, как работа? Тебе нравится?
   - Очень. Платят, кормят, только писать заставляют!
   - Доар...
   - Ешь быстрее, Лун, или лишишься обеда! - перебила я. Он бросил на меня внимательный взгляд и послушался. Я сытно облизнулась.
   - Какие новости за сегодня?
   - Лорд Бонбо потратил 1000 золотых на строительство Приютского Дома. Туда будут попадать люди, находящиеся в трудной жизненной ситуации. Учёный Савнент требует поставить на Площади Гармонии каменный столб с вырезанными на нём формулами, "по которым богини создавали Санд и деревни, и реки, и людей". В Форестре, поставляющем для города древесину, произошло землетрясение - госпожу Анию, похоже, что-то не устроило. А ещё из храма госпожи Китэн украли алмазный Кулон Штиля. Представляешь, вор, прихрамывая, вломился между Молитвенных Пор, раскидал по углам юных жрецов и жриц, схватил Кулон и сбежал в неизвестном направлении...
   - Любопытно, - оценил Лун. - Как думаешь, что ждёт этого вора?
   - В городах сильный ветер. Самый сильный - в селе Сен-Китэнт, где в основном поклоняются богине ветра. Едва Кулон попадёт в руки жрицы или жреца, непогода исчезнет.
   - Вряд ли вор отдаст Кулон жрецу! - возразил Лун. - Скорее продаст на чёрном рынке.
   - Тут есть чёрный рынок?! - ахнула я.
   - А ты не знала, малютка Доар? - усмехнулся он. - Знаешь, что я думаю, ждёт вора?
   - Ну?
   - Служители пожалуются госпоже Дарилане, и она его накажет.
   - Дарилане? - переспросила я. - Но как, ведь она...
   Лун зажал мне рот ладонью.
   - Тише, малютка Доар. - вкрадчиво потребовал он. - Дарилана имеет двойников. Они могут сделать всю работу за неё. И тебя это никак не касается, верно, Доарлина Дьёз?
   - Ты снова прав, Лунурик. - пропыхтела я, отдирая его ладонь от моего рта. Он заскрипел зубами: терпеть не может прозвища "Лунурик"!
   - Есть масса способов наказать грубого вора, и это дело богинь, и только их, - прошипел Лун.
   - А мы?..
   - А мы живём, работаем, любим и умираем, чтобы богиням было весело, - повторил свою коронную цитату Шарбон.
   Я вздохнула.
   - Сколько у тебя денег накопилось, малютка Доар? - сурово спросил Лун.
   - 100 золотых, 72 серебряных и 15 медных монет, - мысленно пересчитав, ответила я.
   - Я узнавал, сколько стоит то, что нам нужно для путешествия. 50 золотых - самая дешёвая крытая телега; 40 серебряных - набор банок, склянок и мешочков; 50 золотых - книги по животным, их разновидностям, болезням, лечению и уходу; 50 медных - хорошее платье для девушки; столько же - наряд ассистента; 50 золотых - две крепкие быстрые лошади для телеги.
   - Итого: 150 золотых, 40 серебряных, 50 медных монет! - подсчитала я гневно. - Блеск! Где нам достать 50 золотых монет!? А ведь ещё на еду надо оставить, и на корм лошадям!
   - Каково твоё жалованье? - тихо поинтересовался Лун.
   - От 1 до 5 золотых в неделю, если укладываюсь в график, + изредка премии, - призналась я.
   - Значит, сколько тебе надо копить, если все расходы пока возьму на себя я?
   - Около пятидесяти недель. Или примерно 12 с половиной месяцев. Если считать по минимальному жалованью...
   - Ждём. - решил Лун и убежал работать. По рядам пролетели обеспечиватели, унося с собой грязную посуду и подносы. Зазвонили многие личные колокольчики, и служки принялись яростно тереть столы чуть влажными тряпками. Я достала из ящика принадлежности и снова стала переписывать новости.
   Однако в мыслях почему-то засела новость о краже в храме Китэн. И я с внезапной ясностью поняла, кто стащил Кулон Штиля. Тот, кому хотелось посмотреть на гнев бессильных богинь. Тот, кто от теории перешёл к практике. "...Вломился, прихрамывая, между Молитвенных Пор..." Неадейт Нувор. Из-за дефекта в ногах он развивал руки - и стал необычайно сильным, это ещё Дарилане рассказывал некий Доминик.
  
   Время тянулось очень медленно. Мне казалось, я стала зомби: сплю, ем, работаю. Разбавлял это своей болтовнёй неутомимый Лунурий, и только это позволяло мне не свихнуться окончательно. Я ужасалась: неужели множество других земных девушек ведут подобную жизнь?! Не, вернусь в свой дворец, точно что-нибудь изменю специально для них!
   Как-то раз за обедом Лун сообщил, что намечается аукцион на рынке. Значит, надо успеть сделать покупки для путешествия пораньше. Вот только как?! Из нужных 50 золотых я успела заработать всего лишь около 23!
   Неподражаемый Лунурий дал мне несколько шансов: устроил на вторую работу, перенеся время для Молитвенных Пор (ага-ага, я молилась самой себе и своим сестричкам!) на ночь; упросил начальство давать мне работу на дом; даже предлагал флиртовать с молодыми людьми ради денег! Если на первые два я с горем пополам согласилась, то третье отвергла с негодованием. Мне, великой Дарилане и прекрасной Даорлине, кокетничать со смертными! Лун расхохотался, заметив моё возмущение, и заявил, что пошутил. Чуть не прибила его за такую шутку! Думать надо, Лунурик!
   Вот теперь я превратилась в зомби! Прибегала на работу чуть свет, писала без перерыва до трёх часов дня, потом сломя голову неслась на вторую работу, в пекарню, на которой трудилась до девяти вечера, затем мчалась на Площадь Гармонии, где "молилась" в четырёх храмах (по полчаса каждая служба минимум), после этого на негнущихся ногах возвращалась домой, выполняла дополнительные задания для переписчицы, съедала один кусочек хлеба, запивала водой и, наконец, обрушивалась в свой диван, где мгновенно засыпала. Будние ничем не отличались от выходных.
   Лунурия я видела только спящим - когда рано-рано убегала на работу, и когда очень поздно прибегала обратно. В переписной он больше не ел со мной за одним столом - я сама не обедала, и потому не освобождала стол. Часто мне казалось, что он следит за мной, но времени, чтобы оглянуться и проверить, не было.
   Однажды я проснулась и обнаружила, в оконном проёме уже сияет солнце. "Какой кошмар! Я страшно опоздала! Что теперь будет! Как так получилось!" - схватилась я за волосы, что-то надела и бросилась прочь из дома.
   У самой входной двери меня перехватил Лунурий. Он крепко сжал меня в своих объятиях и стал пытаться зарыться носом в мои растрёпанные спутанные кудряшки. Я рвалась, сопротивлялась, кричала.
   - Тише, малютка Доар, успокойся! - посоветовал Лун ласково, щекоча дыханием моё ушко.
   - Я на работу опаздываю! - всхлипнула я, неожиданно послушавшись.
   - Какую работу, малютка Доар? У тебя выходной. Да и куда ты пойдёшь в таком виде?
   Я глянула на себя. В самом деле! Нагое тело слегка прикрывала грубая накидка, ноги были босы, волосы встрепаны. Я нервно рассмеялась.
   Лунурий велел мне лечь на его кровати, а сам принёс сытный вкусный завтрак.
   - Ты совсем не ела и очень мало спала! - тревожно заметил Шарбон. - Хочешь поглядеть, какой ты стала?
   Я нерешительно кивнула и направилась в ванную, где на стене висел дорогущий кусок "застывшей воды" - зеркало. То, что я увидела, привело меня в шок! Лицо осунулось, щёки впали, глаза потускнели, румянец исчез, волосы стали сухими и ломкими, как солома в зной. Ноги были пыльными. Руки испачканы в чернилах и в муке. Прежне роскошная фигура ссохлась и теперь напоминала толстый скелет.
   Я закричала. В ванную ворвался Лун. Я зарыдала, а он обнял.
   - Малютка Дарилана, крошка богиня... - прошептал он с улыбкой.
   Я зарыдала пуще прежнего.
   - Знаешь, почему у тебя сегодня выходной? - спросил Лун, мягко отрывая моё заплаканное лицо от своего предплечья. - Ты так трудилась, что начальство тебя заметило и решило выдать премию. Но ты постоянно работала, поэтому твой начальник решил отдавать твои премии на хранение мне - он знал, что мы вместе...
   - В смысле? - подозрительно спросила я.
   - Вместе живём! - нашёлся Лунурий. - И начальство стало так поступать каждый раз, когда выделяло тебе премию.
   - И часто так бывало?
   - Раза три. По 10 золотых каждая.
   - И ты молчал?!
   - Ну, я ж не телепат! Тебя невозможно было поймать.
   - Меньше дрыхнуть надо!.. - пробурчала я.
   - Больше дома быть! - парировал Лун. - А ещё тебе увеличили жалованье до 5 золотых, 18 серебряных и 11 медных монет!
   - А покруглее числа сделать не могли? - вздохнула я.
   - Нет, не получилось, - отрезал Лун. - Прошло совсем не 50 недель, а гораздо меньше, около месяца. И мы накопили так много денег! Даже больше, чем нужно! Сегодня же пойдём на рынок! Ты не против?
   - Только после посещения салона красоты! - потребовала я. - Тут есть такой?!
   - Есть кое-что похожее на то, что ты имеешь в виду, - уклончиво ответил Лунурик.
   Я кое-как оделась, и мы вышли из дома. "Кое-что" оказалось "Парикмахерской с различными заботливыми услугами". Здесь мне вернули красоту и свежесть. За это пришлось заплатить целых 80 серебряных, отчего я чуть не упала в обморок, а Лун ласково сообщил, что эта трата ничуть не помешает нашей основной покупке.
   Итак, мы на рынке. В первый раз моего пребывания здесь, мне не очень понравилось, но теперь я поняла, что это чудное место, в котором можно купить что угодно.
   Вместе с Лунурием мы придирчиво осмотрели кучу повозок. Самая дешёвая крытая телега, как и говорил Лун, стоила полтинник золотых монет. Но эта телега была хрупка и невместительна, а крыша была сырой и старой.
   Мы долго ходили по рядам, выбирая крытую телегу. То я, то Лун подзывали друг друга, чтобы оценить "любопытный экземпляр".
   Внезапно я увидела повозку, от которой моё сердце забилось быстрее. Я мгновенно влюбилась в эту "особь транспорта"! Крепкая деревянная телега с обитыми железом колёсами. Широкие козлы с подушками. В "кузове" было много места, притом, что снаружи он не казался огромным. Крыша была из толстой ткани приятного цвета, смазанной водоотталкивающим раствором. К козлам и заднику крепились с двух сторон фонари. Всё дерево было украшено узорами и вязью. И стоило это счастье всего 100 золотых и 25 серебряных монет.
   Подошёл Лун.
   - Эй, Доар, что с тобой? - удивился он, заметив, как бережно я касаюсь дерева повозки.
   - Эту! Эту покупаем! - прошептала я нежно, прижимаясь лбом к крыше.
   - Ты уверена? Почему?
   - Она совершенна!
   Лун улыбнулся, пожал плечами и ушёл к торговцу оплачивать покупку.
   Через минут пять он вернулся и с помощью торговца вывез телегу на улицу. Тут продавец его оставил, и помогать Луну взялась я. Мы потащила "идеальный экземпляр" к конюшне.
   Кони, лошади, жеребята! Брюхастые, фыркающие, с печальными глазами. Кого бы выбрать: коней или лошадей?
   Вдруг со стороны улицы раздалось ржание, и торговец лошадьми выбежал из конюшни. Мы последовали за ним.
   Оказывается, привезли Аниила новую партию живого товара. Наше внимание сразу привлекла белая грациозная лошадка. Она была легка, и одновременно невероятно мощна. Я, затаив дыхание, протянула ей руку, она дружелюбно обнюхала её, я её погладила, она доверчиво склонила голову мне на плечо. Так мы и подружились.
   - Сколько стоит эта белая кобыла? - тем временем поинтересовался Лун у торговца, пригнавшего табун из Аниила.
   - А, эта, Подснежник? 25 серебряных и 50 медных монет. Она хороша, поэтому я и увеличил цену, - ответил тот. - Только есть одна загвоздка...
   - Какая?
   - Она никуда не хочет ходить без Монстра.
   - Без кого?!
   - Так зовут одного нашего коня. У него не самый лучший характер...
   - Покажите его.
   Торговец указал рукой на большого чёрного зверя, стоящего неподалёку от меня, но пристально за мной наблюдающего. Конь был мускулистым, крепким, величественным, но и грозным одновременно.
   - Сколько он стоит? - уточнил Лунурий.
   - 10 серебряных, только заберите его! Каких прекрасных жеребят могла бы дать Подснежник, да только он никого к ней не подпускает!
   - А они, случайно, не брат и сестра?
   - О, нет, нет! Хотя... я не знаю. Их табун разлучили жеребятами. Его продали в Шалорг, а её вырастили в Анииле. А в один прекрасный день, когда Подснежник хотели выдать замуж за местного жеребчика, из ниоткуда появился этот, и стал её охранять. Куда бы она не пошла, он всегда рядом!
   - И ей это нравится?
   - Да, почему-то. Отношения у них очень тёплые.
   - Тогда я беру обоих. Помогите нам впрячь их в повозку.
   Монстр разволновался, когда мы стали впрягать Подснежник. Кобылке было весело, она вертелась и тыкала мне в плечо мордой. Едва мы закончили с Подснежник, перестал сопротивляться и Монстр. Чёрный гордый конь и белая беспечная кобыла смотрелись вместе просто изумительно. Лун и я сели на козлы и повели свою повозку по другим лавкам.
   Денег едва хватило на все книги, мешочки и склянки, одежду и инструменты для хирургических лечений животных. Также мы запаслись одеялами и подушками, дровами, самой необходимой посудой, едой, маслом для фонарей. Выступать из города решили завтра с рассветом, и двигаться в сторону Форестра (т.е. на восток Эльмана).
  
  
   Легенда 5.
   Саламандры и грифоны.
   Моя новая работа была увлекательна и сложна. Мы долго ехали по дорогам, прибывали в деревню ночью. На следующий день люди со всей деревни тащили ко мне больных, раненых или странно себя ведущих животных. Среди кур выделялись жар-птицы, которых особые охотники отлавливали в лесу. Перья жар-птиц были целебны для людей, могли работать вместо фонаря, а их мясо слыло в десятки раз вкуснее куриного. Жар-птицы, гневно пышущие жаром на людей и животных, жались ко мне и гладили крыльями. Это, злился Лун, могло выдать во мне богиню мифических животных, их создательницу. Но люди всего лишь считали меня мастером своего дела. Изредка приносили коробки, в которых, в куче горячих углей, дремала саламандра. Последние почитались знаком благосклонности Дариланы; а ещё они могли зажечь мокрые дрова или вернуть пламень углям. Ходили легенды, что они даже способны раздуть Огонь Жизни!
   Я многого не знала. К счастью, у меня было полно времени в дороге, чтобы изучить ту или иную болезнь и её лечение. Книги были восхитительно захватывающими! Вы только послушайте разглагольствования Медицэна Пета-Вета из "Размышлений о недугах животных, птиц и рыб":
   "Astrus Bovium ("бычья слепота") идентифицируется лекарями и звездочётами как патологическая разновидность хронического вируса Non Felix (см. стр. 211) и относится к заболеваниям вида Nichego Ne Vizhu (см. стр. 494), а также рассматривается творцами медицины как подвид Слепоты обычной (см. стр. 853). Творение рогатое, попавшее под влияние Astrus Bovium - в дальнейшем называемое Экземпляр Вирулентный или Особь Заражённохромическая - рассматривается эскулапами как часть Биогенетического Патогенного Процесса, кой сотворён госпожами богинями Анией, Дариланой, Тоникой и Китэн ради веселья своего и ради помрачения безоблачной жизни беспечных людей - слуг их покорных и вечных..."
   Пет-Вет был хорошим ветеринаром. Правда, предисловие к болезни с множеством цитат занимало минимум две страницы, а сами признаки болезни и её лечения - максимум страницу. Но эта страница была полна крайне ценных сведений!
   Я была неопытной и слабой. Лун помогал мне во время лечения зверей, и защищал от колкостей людей, замечавших мою нерасторопность.
   Я жаждала знаний. Читала, слушала местных жителей, училась на собственном опыте. Всех своих пациентов, с их болезнями и врачеваниями я записывала в собственную книгу.
  
   Полчаса до полдня. Неспешно катит наша чудесная повозка по дороге в Понтрум - деревню, соединяющую Эльман с маленьким Островом Отшельников. Местность здесь пустынная, много песка. Подснежник и Монстр не жалуются - они полюбили нас, и им нравится их работа. Лун сидит на козлах в шляпе с большими полями - подарком жителей Шалорга, где мы за день до этого спасли юного песочного дракона от раны, нанесённой капканом случайного особого охотника. Я лежу в прохладном "кузове", на подушках, среди мешков с едой, инструментов для лечения зверей и прочей нашей дребедени, читаю "Труды по врачеванию индивидов нечеловеческих под редакцией З.А.Нуды"
   Неожиданно повозка останавливается. Я прерываю чтение и выглядываю из неё. Оазис!
   Лун спрыгнул со своего насиженного местечка и освободил от упряжи Подснежник и Монстра. Довольные свободой кони бросились к ручейку, стали кувыркаться на траве и носиться. Я вернулась в повозку и помогла Лунурию достать вещи, необходимые для приготовления обеда.
   Сидя у костерка и поглощая жареное мясо, мы болтали.
   - Как думаешь, что нас ждёт в Понтруме? - полюбопытствовал Лун.
   - Какие-нибудь редкие звери. Там же Остров Отшельников.
   - И что?
   - Я,... т.е. госпожа Дарилана поселила там большинство мифических зверей. Причём, одного вида. Это Остров не только Отшельников, но и Грифонов.
   - Грифонов?! - изумился Лунурик. - Легенды говорят, они крайне опасны!
   - Ну конечно, - оскалилась я. - Поэтому все так почитают отшельников, которые уходят туда жить. На самом деле грифоны просто не нападают первыми. А если их приручить, они уносят своего друга во дворец Китэн. И отшельник, приручивший грифона, получает особый дар от неё и возвращается на свой остров, чтобы дожить там свой век просвещённым.
   - Простолюдинка не могла такого знать, - укорил меня Лун. Я смутилась.
   - Я знала часть. Кое-что вычитала из "Размышлений" Пета-Вета. - выговорила я.
   - Ну-ну! - с усмешкой кивнул Лунурий.
   - А ты что думаешь насчёт Понтрума?
   - Хочу купить там саламандру, - задумчиво промолвил Лун. - Твоё лекарское дело не приносит такой прибыли, как переписная и пекарня в Санде. Но, думаю, денег на огненную ящерку у нас хватит.
   - Сам бы работал упорнее, денег было бы больше!
   Началась перепалка. Вдруг Монстр заревел, а Подснежник заржала. Мы, мгновенно забыв про ссору и обед, вскочили и бросились к ним.
   - Добрые люди, это ваши славные лошади? - весело окликнул нас проезжающий мимо торговец на телеге.
   - Наши! - с вызовом ответил Лун, успокаивая Монстра.
   - А не продадите ли, добрые люди, лошадку?
   - Нет, нам тоже нужны.
   - А не подскажете ли, добрые люди, где сейчас звериная докторша? То ли Друидлина Тюз, то ли Дао-Ру-Лин Диез...
   - А зачем Вам? - в упор спросил суровый Лун.
   - Да с саламандрочкой моей что-то не то. Опухоль, что ли. Последняя надежда на эту Драндулину, добрые люди!
   Я представилась. Торговец восторжествовал и притащил к костру коробку с углями. Зарывшись в угли, в коробке тревожно дремала саламандра. В глаза бросалось, насколько раздулся её живот, и насколько сама саламандра потускнела, потемнела - весь её жар перешёл к животу. Это навело меня на мысли, и я бросилась в свою повозку, где стала спешно перелистывать "Обманные Манёвры и Способности животных, под редакцией Х.Итрюги". Вот оно!
   Я выскочила из повозки и вернулась к коробке с животным. Внимательно его осмотрела, сверяя с описанием в книжке и, захлопнув последнюю, твёрдо посмотрела в глаза торговца и чётко рассказала ему диагноз.
   - Как ждёт ребёнка?! - ужаснулся торговец. - Нельзя! Куда я его дену?! А если она неудачно разрешится от бремени?! Знаете, сколько на порядочных рынках стоит одна маленькая ящерка? Я же буду в убытках! Кстати, когда... ну, это произойдёт?
   - В ближайшем времени, - "обнадёжила" я человека, бросив неодобрительный взгляд на саламандру. - Возможно, на этой неделе.
   - Как на этой неделе?! Я не могу! Я тороплюсь! Что мне делать?!!
   - Мы можем безопасно ускорить процесс, - предложила я. - Ваш зверь благополучно родит, и вы поедите с ним дальше.
   - А малыш?
   - Саламандры не сильно привязаны к своим детям. Они как зайчихи: прибегает какой-нибудь неизвестный зайчонок, кормишь его, он убегает к следующей кормилице. Вряд ли ваша питомица будет сильно скучать. Хотя, конечно, материнский инстинкт и им не чужд.
   - Так что же мне делать?!
   - А продайте этого ребёнка нам! - влез в наш разговор Лунурий. Торговец замер от такой наглости. Лун воспользовался его молчаливым замешательством и стал расхваливать свою сумасбродную идею.
   Кончилось всё тем, что я разбудила саламандру и стала что-то ей нашёптывать и давать попить. В результате саламандра начала рожать. Мы моментально организовали всё как надо, и зверюшка благополучно родила. Крошечный, чуть больше ногтя, детёныш был слепым и голеньким. Открыть глаза и покрыться чешуёй он должен был не более чем через месяц.
   Мы увеличили костёр и в угли положили малыша. Мать-саламандра окружила его особым, материнским пламенем, защищающим от слишком жарких и слишком низких температур.
   Торговец продал нам крошку-саламандру за медяк и укатил куда подальше. Мы закончили обед, впрягли коней в повозку, убрали все следы своего пребывания и покатили в Понтрум. Малютка-саламандра заснула в котелке, куда мы переложили костёр, и куда я, периодически отрываясь от "Размышлений" Пета-Вета, подкладывала новую веточку.
   В Понтрум мы прибыли поздно вечером. Остановились на окраине, выпустили лошадей - они сами прекрасно находят себе место для ночёвки, а утром возвращаются. За их безопасность мы не волновались - украсть или обидеть Монстра и Подснежник не представлялось возможным. Мы расчистили местечко в "кузове", закутались в одеяла и быстро заснули. Маленькая саламандра зарылась в тлеющие угли, зевнула и вернулась в мир снов. Чтобы у неё дольше сохранялось тепло, мы обмотали котелок ватой.
   Рано утром я ушла на рынок - хотела купить новых книг, еды, да и новые средства лечения требовали новых инструментов. Я знала, что можно спускать последние средства, ведь сегодня мы будем активно работать. Заодно я развешивала яркие объявления: "В ваш город на один день приехала Доарлина Дьёз! Она может недорого и качественно исцелить ваших животных от любого недуга. Лечение происходит на окраине города!"
   Книги по лечению животных в основном посвящались грифонам. Но мне удалось найти отдельный томик про саламандр, и - уникальную книгу "Новые Труды по врачеванию особей нечеловеческих под редакцией З.А.Нуды - пособие для начинающих и заканчивающих лекарей"!
   Когда я вернулась с рынка, на полянке рядом с нашей повозкой уже переминалась с ноги на ногу небольшая толпа людей со своими питомцами. Лунурий честно трудился, записывая их в очередь - кому, когда приходить.
   Я сразу приступила к работе. Зверюшки (от малюсеньких саламандр до гигантских быков) почти не сопротивлялись, и вести операции и прописывать лечение было одно удовольствие.
   Маленькую саламандру, которую мы получили по пути сюда, мы нарекли Этанселль, или просто Сель.
  
   Часа в четыре, когда я и Лун вовсю работали, по очереди пациентов пронёсся вздох. Мы подняли головы и тоже ахнули: к нам с неба летело сильное и величественное животное, огромный лев с орлиной головой и гигантскими крыльями, которые сияли и переливались, словно состояли из золотых перьев. На спине у крылатого зверя сидел какой-то статный старец с белой развевающейся бородой.
   Грифон мягко опустился на землю, и незнакомец спрыгнул с него и подбежал к нам. Грифон сложил, было, крылья, но, заметив восторжённый интерес людей, расправил их обратно.
   - Ты - Великая Звериная Целительница Дьёз? - требовательно, и вместе с тем уважительно спросил старец.
   - Если Доарлина, то я, - осторожно ответила я. - А что случилось?..
   - Детёныш Ргаурен сломал крыло, когда учился летать! А когда он упал, его укусила страшная змея! Теперь он лежит в коме, а крыло не заживает! Дьез, спаси его!
   - Сделаю всё, что в моих силах! Слово Доарлины Дьёз! - пообещала я. - Но он на Острове Отшельников? Как мне попасть туда?
   - Садись на Рырмура! - предложил старик. Я медленно подошла к грифону, дала ему понюхать свою руку и аккуратно уселась у него на спине. Оказывается, на прирученных грифонов надевали особые сёдла, не мешающие животным и представляющие удобства для наездника. Старик прыгнул следом за мной.
   - Меня забыли! - взвыл Лунурий.
   - Троих он не выдержит! - строго сообщил старец и сказал что-то Рырмуру на незнакомом обычным людям языке. Грифон взмыл в небо и понёс нас на Остров. Лунурий с грустью продолжил работать один.
   - Рырмур странно к тебе отнёсся, - заметил в полёте старик. - Обычно он не позволяет никому к нему приближаться. Мне, и тому, едва удалось приручить его! А тебя он словно узнал, и стал таким кротким и ласковым... Почему так?
   - Наверно, он почувствовал лекарский дар, - промямлила я, мысленно ругая себя за неосторожность.
   - Возможно, - согласился старец, вполне удовлетворённый ответом.
   Остров Отшельников - влажное место с пышной растительностью. Отшельники плетут себе из листьев шалаши, едят горькие ягоды и стараются ни с кем не говорить. К тем, кто особо смиренен и добр, приходят грифоны - крылатые львы с орлиными головами. Отшельники долго и упорно пытаются приручить хоть одного, и, если им это удаётся, они становятся друзьями навек. Человек всячески помогает грифону, а грифон взамен катает человека в воздухе. Когда проходит три года, три месяца и три дня со дня дружбы, грифон уносит своего друга в облачный дворец Китэн. Там маленькая богиня одаривает человека, и друзья возвращаются назад.
   Возле шалаша белобородого старца тревожно кружилась самка-грифон по имени Ргаурен. Перед шалашом неподвижно лежал маленький, как кошечка, грифон. Одно крыло у него было неестественно вывернуто.
   Я подбежала было к нему, но между нами впрыгнула разъярённая Ргаурен. И тут же отпрянула, почтительно склонив голову. Я осторожно присела перед малышом и стала шептать Слова Доверия. Он поднял голову и посмотрел на меня. Я стала бережно осматривать и ощупывать больного, чтобы понять, яд какой змеи попал в него.
   - Всё ясно! - довольно воскликнула я.
   - Что именно? - подошёл старец, удивлённый поведением Ргаурен.
   - Он летел, его сбила ворона, он упал на змею, и та его укусила, а правое крыло сломалось. Яд медленюки заторможенной замедлил процесс восстановления, который у грифонов обычно проходит очень быстро. Малыш совсем юн, поэтому он надолго заснул - чтоб регенерация произошла быстрее. Увы, данный вид змеи препятствует восстановлению до полного извлечения из организма...
   - Простите, я не сведущ в лекарских дебрях! - взмолился старец. - Просто вылечите его!
   Я невнимательно кивнула и стала рыться в сумке. Старик, Ргаурен и её детёныш пристально следили за мной.
   За довольно короткое время мне удалось вытянуть яд из организма. Затем я провела операцию с крылом (и только здесь поняла, как мне не хватает старательного ассистента), смазала особой редкой мазью, универсальной и эффективной почти во всех случаях, и наложила шину. Малыш благодарно цокнул клювом и заснул. Усталая мать легла подле него.
   - Спасибо Вам, - промолвил старец. - Не знаю, что было бы, не будь Вас рядом...
   - Не будем о плохом, - улыбнулась я. - Насколько я знаю, переломы у грифонов вылечиваются за 5-8 часов. Яда в организме больше нет. Когда он придёт в себя, дайте ему ягоды земляники и молоко, можно подкормить витаминами. Следите, чтобы больше с ним не приключилось подобной беды.
   - А полёт?..
   - Пусть его научат летать взрослые. Хоть бы и Рырмур или Ргаурен. А сейчас, прошу прощения, мне очень хочется обратно домой, к другим пациентам.
   - Да-да, конечно! Рырмур!
   Я оседлала грифона, старик сел позади и мы вместе полетели назад, к Лунурию.
  
   Утром мы с Лунуриком решили остаться в Понтруме ещё на день - первый день не принёс желаемых доходов. Люди, которые вчера не смогли попасть на приём или попали в лапы Луна, с радостью бросились к нашей повозке.
   Полдвенадцатого. Нескончаемая очередь, солнечный жар, больные и раненые животные - мы работаем. Работаем уже очень долго, даже не завтракали. Кошки, поцарапавшие лапку, и быки, вывихнувшие ноги, тянулись бесконечно (как, впрочем, и другие животные).
   Глаза боятся, руки делают. Мы как-то очень быстро управились со всей очередью пациентов и решили пообедать. Я занялась приготовлением пищи, а Лун выписывал лекарства и расписание моей работы последним клиентам.
   Неожиданно я уловила едва заметные колебания воздуха и подняла глаза. В нескольких метрах от меня в воздухе висел Рырмур! Белобородый всадник на его спине приветственно взмахнул рукой. Грифон начал снижаться.
   Внезапно из-за Рырмура выскочила маленькая комета, закружилась вокруг меня и повисла в воздухе перед моим лицом. Это был тот малыш-грифон! Чувствовал он себя превосходно, а летал - сокол залюбуется.
   - Вот, пришли Вас проведать! - с улыбкой сказал старец, подходя поближе. Малыш-грифон сердито щёлкнул на него клювом и снова закружился вокруг меня.
   - Рады вас видеть! - рассмеялась я, приглаживая взвившиеся вверх от порывов ветра из-под крыльев грифона кудряшки. - Отобедаете с нами?
   - Не откажусь! Отшельники редко разделяют трапезу с простыми смертными, но Вы - Великая Звериная Целительница, и Вы вполне достойны этой чести. Как, пожалуй, и Ваш ничтожный помощник.
   Лун обиженно поджал губы, а я на миг вредно усмехнулась. Наконец-то нашёлся кто-то, поставивший на место этого наглого садиста!
   Простая похлёбка из воды, укропа и каких-то съедобных клубней уродливых растений стала мне привычной - и это-то после жареных поросят в яблоках и печёного осетра с исключительной клубникой и невероятными соусами! Но все были довольны: отшельник радовался скромной пище, Лун злорадно следил за "крошкой богиней", а я просто утоляла голод. Грифоны лопали чуть поджаренные кусочки мяса - редкое лакомство.
   - Я прибыл к Вам по делу, - посерьёзнел старец, когда обед был окончен. - Возможно, Вам известно, что один Отшельник может приручить только одного грифона. Я приручил Рырмура. Ргаурен - его сестра. Она дружит с Рырмуром, но я приручить её не могу. Вчера вечером Ргаурен приручил какой-то новый Отшельник. Её детище не может быть с ними - малыш дик, а мать одомашнена. Парадокс. Без чьей-либо помощи малыш не выживет. Приручите его, Целительница! Грифон - преданный и заботливый друг! Он мал, и Вы легко можете научить его разным трюкам, выдрессировать. Крайне редкая возможность! Он не доставит Вам много хлопот! К тому же, Вы его вылечили - он считает себя обязанным Вам, навечно!
   - А как его приручить?
   - Предложите ему лакомство с руки. Погладьте. С дикими взрослыми особями это очень сложно, а Вы с малышом уже дружны. Но он должен стать Вашим, должен признать свою связь с Вами... боюсь, я объясняюсь непонятно...
   - Нет, что вы! - отмахнулась я. Свистнула, подкинула в воздух кусочек мяса - и он исчез в клюве маленького грифона. Малыш приземлился мне на колени и, по-собачьи глядя на меня снизу вверх карими глазками, радостно защёлкал клювиком. Я протянула ему руку, и он доверчиво потёрся о мою ладонь головой.
   - Вы быстро подружитесь, - улыбаясь в бороду, тихо предрёк Отшельник.
   - Как бы тебя назвать, моя радость? - ворковала я, щекоча львиные бока нового питомца. - Регмар? Аргурм? Урумгрур?..
   Малыш засмеялся (если можно назвать смехом весёлый писк вперемешку со щёлканьем клюва) и стал игриво теребить мой палец.
   - Вам известен Язык Зверей? - поразился старик. - "Комета", "Орлёнок", "Котёнок"?..
   - Рунемур. - определилась я, словно пропустив его слова мимо ушей. Ещё бы мне не знать языка, который сочинили богини! Впрочем, я же простолюдинка, откуда мне...
   - "Друг"! - перевёл старик. - Хорошее имя, Целительница. Думаю, не стоит Вам объяснять, как обращаться с таким драгоценным питомцем, Вы, всё-таки, лекарша. До свидания, я был рад с Вами познакомиться!
   Он улетел на Рырмуре, а Рунемур остался с нами. Это был неугомонный львёнок с головой юного белого орла, позолоченными лебедиными крыльями и заботливым проницательным взглядом сине-карих глаз.
   Весь оставшийся день мы лечили животных из Понтрума. Когда очередь поредела, Лун занялся ужином, а я побежала на рынок. Рунемур кружился в воздухе рядом, и прохожие изумлённо оборачивались и показывали пальцами.
   Единственная на всём Эльмане книга об уходе за грифонами находилась только в книжной лавке на рынке Понтрума. "Клюв, крыло и лапа - уход и забота о грифоне, под авторством М. Пета-Вета" - незаменимо ценная вещь! Я влюбилась в неё, едва увидела на прилавке.
   - Простите, но это последний экземпляр! - заявил продавец, заметив мой взгляд.
   - Беру!
   - Последний экземпляр уникальной книги, да ещё во внерабочее время! - заорал торговец и заломил небывалую цену. Я замерла, с сомнением кося глаза на торговца и на книжку. Лун не простит мне, если я спущу всё, что сумела накопить за неделю!
   На помощь пришёл Рунемур. Он радостно защёлкал клювом и стал носиться по лавке, сметая всё и вся.
   - Уберите его! - взвизгнул продавец, прикрывая голову и одновременно пытаясь поймать "дорогие товары", сыплющиеся со всех сторон. - Спасите! Помогите! Остановите его! За медяк "Клюв, крыло и прочее" отдам!..
   - Ру! - позвала я. - Успокойся, иди сюда!
   Рунемур мгновенно притих и виновато подошёл ко мне. Заглянул в глаза. Я дала ему кусочек лакомства, и урчащий от счастья малыш унёсся прочь.
   Торговец дрожащими руками отдал мне бесценную книгу за жалкий медяк и, ворча и жалуясь, стал прибираться.
  
   Дорога из Понтрума в Сенкитент была короче, чем из Шалорга в Понтрум. Тем более что она тянулась через степь, а не пустыню, в отличие от второй.
   В пути, однако, было нелегко. Ру никак не хотелось сидеть в повозке, и он носился вокруг, распугивая мелких зверьков и птичек. Сель, малютка-саламандра, почти безвылазно сидела в своём котелке. Нам очень нравилось её щекотать травинками, которые, увы, быстро загорались.
   До Сенкитента оставалось несколько километров, когда мимо нас по дороге пронеслась почтовая повозка. Она мчалась быстро, и обиженный её скоростью Ру стремительно полетел за ней. Я поспешно позвала его, но малыш не хотел упускать свою добычу. Я пронзительно свистнула, и Ру, взяв в трофеи газету, которыми повозка была набита под завязку, вернулся к нам. С ворчливым щёлканьем клювика бросил мне свой трофей и улетел.
   Это была та самая газета, с которой мы с Луном работали в Санде. Уезжая из города, Лун оформил подписку, и теперь к нам иногда в разных городах прибегали сбывшиеся с ног почтальоны, совали в руки свежий выпуск, не глядя, брали плату и торопились дальше.
   Я очень удивилась, обнаружив на одной из страниц заметку про себя. "Великая Звериная Целительница прибывает в Сенкитент! А в Понтруме она прервала работу, чтобы помочь детёнышу грифона, сломавшего крыло и укушенного опасной змеёй, на Острове Отшельников! Она исцелила его чудесным образом, и теперь все грифоны кланяются ей и благодарят! А малыш-грифон стал её прирученным питомцем, и теперь его везде видят рядом с ней! Спешите в Сенкитент, Целительница спасёт любое Ваше животное!"
   Лун равнодушно отнёсся к этой рекламе.
   - Только народу больше будет. Вообще отдыхать не сможешь, - сказал он. И оказался прав. В Сенкитенте я лечила животных с рассвета до заката, и даже ночью при свете фонаря. При этом дул очень сильный ветер - Кулон Штиля до сих пор был в руках вора, - и всё приходилось привязывать или укреплять камнями. Ру, которому погодка не понравилась, сидел в повозке, а под крылом у него стоял горячий котелок с тревожно дремлющей саламандрой.
  
  
   Легенда 6.
   Замногур Нувор и возвращение к богиням.
   Теперь в каждом выпуске ежедневной газеты мне посвящалась красочная статья: где я была, что я делала, куда я поеду дальше, мои питомцы, мои деньги и - самое возмутительное - моя личная жизнь. Считалось, что я - красавица, хотя Дарилана сделала далеко не самую лучшую маску! Многие молодые земледельцы, ремесленники и торговцы безуспешно старались меня очаровать.
   Лун жутко злился, когда кто-нибудь пытался поухаживать за мной, и прогонял бедолагу под предлогом, что тот "мешает работать". При этом сам Лунурий никаких "горячих чувств" ко мне не проявлял.
   Однако же распространились и самозванцы-ветеринары. За большую плату они "лечили" животных. А некоторые даже додумались смастерить модель Рунемура, чтобы уверить клиентов в своей "подлинности".
   Как-то раз мы посетили Санкт-Тон, стоящий на впадении реки Сандаламиры (на которой, кстати, стоял и Санд) в океан. Вся окраина была забита "повозками Великой Целительницы"! мы впали в отчаяние, ведь шарлатаны так разрекламировали своё лечение, что доверчивый народ нёс своих любимцев им и платил немалые деньги.
   - Лун, что делать? - всхлипнула я, уныло глядя на толпу повозок.
   - Думай, крошка богиня, - велел не менее грустный компаньон.
   - Я могу поджечь их телеги. Или притушить Огни Жизни...
   - Госпожа Дарилана может, ты - нет.
   - Тогда, может, поедем дальше?
   - Ты хочешь бросить несчастных зверюшек?
   - Лун, ну придумай же что-нибудь!
   - Здесь все думают своей головой, - отрезал Лунурий. - И ты не спрашивай меня, а решай сама.
   - Значит, можно поджечь? - с надеждой подняла я заплаканные глаза.
   - Нельзя, Дари! Думай ещё.
   Чтобы хорошенько проветрить голову, я решила прогуляться по живописному городку. И не успела подойти и к центру деревни, как меня сбил какой-то небритый мужик, выругался и попёр дальше. Тут же началась толкотня - меня давили, мотали в разные стороны, пихали, жалили локтями. Наконец, я не выдержала и, не обращая внимания ни на что, бросилась прочь, к воде.
   На песочном берегу было много камней, больших и маленьких. Я споткнулась об острый неприметный камешек, пролетела немного и упала головой в воду. Всё тело лежало на мокром песке, и одежда быстро пропитывалась влагой. Одни лишь окровавленные ушибленные ноги лежали на обжигающем песке.
   Я взревела, застучала кулаками по воде, стала неистово кататься по песку, рыдать. Чувство злости, отчаяния и обиды душило меня, окутывало липкими сетями, наполняло бешенством.
   - Лооренико, нелемгнео роаф люшенери... - прошептал кто-то мелодично, и я нежданно-негаданно перестала бушевать и уткнулась лицом в мокрый песок. Волны мягко нахлынули и унесли остатки злобы. Я тут же заснула.
   Очнулась спустя, как мне показалось, несколько минут. Оказалось, меня перенесли в какую-то пещерку. А кто перенёс-то? Я огляделась.
   - Здравствуй, - ласково промолвил чей-то приятный голос. Из темноты выступил смуглый брюнет со светящимися, как у кота, глазами. - Как ты себя чувствуешь?
   - Спасибо, неплохо, - запинаясь, пробормотала я. Этот незнакомец вызывал противоречивые чувства! Да и самочувствие, в общем, было неопределённым.
   - Ты била воду. Не любишь госпожу Тонику?
   Этот вопрос сбил меня с толку. Богиня огня любила свою сестру. А как к водной госпоже относилась простолюдинка?
   - Просто выпускала пар, - промямлила я.
   - Ты не успокаивалась, пока я не произнёс... кое-чего.
   Мне вспомнились странные мелодичные слова. И я была полностью уверена, что не знаю их! Не простолюдинка Доар, а всемогущая богиня Дарилана!
   - Меня зовут Замногур Нувор. А тебя? - добро спросил он.
   У меня на миг перехватило дыхание. Нувор! Сколько же их на этом Эльмане?!
   - Доарлина Дьёз. - ответила я.
   - Тебе не холодно?
   Только тут я обнаружила, что лежу совершенно нагая, закутавшись в его тёплый тёмный плащ. А с потолка падают капли подземной воды. Я поёжилась.
   - Ясно! Пойдём, погреемся на пляже.
   - А где моя одежда? - поинтересовалась я, задумчиво поглядывая на ноги в чуть заживших ранах и царапинах.
   - Она была вся мокрая, - ответил Замногур. - Я повесил её сушиться на дерево. А, ноги болят? Идти можешь? Хорошо, я понесу тебя.
   Он ловко схватил меня на руки и вынес из пещеры на свежий воздух. Небо потемнело с того момента, как я прибежала на берег - вечерело. Жара спала, песок больше не был обжигающим, ветер носил ароматы моря и горных цветов - местность была холмистая.
   - Ты проспала часа два, Доарлина. - сообщил Замногур. Я тихо вздохнула.
   - Вряд ли обо мне беспокоятся, - печально заявила я, вспомнив огромное количество конкурентов-обманщиков и вечно сердитого строгого Лунурия.
   - Доарлина, а это не ты - ВЗЦ, Великая Звериная Целительница, случайно? - вдруг проговорил Замногур.
   - Я. Но у меня очень мало пациентов - они все идут в шарлатанам!
   - Я могу помочь тебе, - с улыбкой предложил Нувор.
   - Как?
   - Шарлатанам нужны лишь деньги, так? Устрой бесплатное массовое лечение. Этим ты докажешь свою истину. А шарлатаны с тебя пример не возьмут, не бойся - им нужна выгода!
   - А мне где прибыль? - возразила я. - Спасать зверюшек, конечно, здорово, но ведь надо на что-то и себе еду покупать! А книги? А корм для питомцев и лошадей?
   - Это доверь мне, - он таинственно улыбнулся. - Записывай стоимость каждого лечения, но денег не бери. По завершению лечения оплачу всё я. Лично.
   - Ты настолько богат?
   - Можешь не сомневаться! Так что, ты согласна?
   - Давай попробуем!
  
   Мы расклеили по Санкт-Тону объявления. Спустя минут пятнадцать, все клиенты огромной толпой повалили к нам. Обманщики-ветеринары как-то поникли и собрались уезжать. Но вмешался непредвиденный случай.
   К этому времени, намного раньше срока, Сель открыла красивые карие глазки и покрылась золотистой чешуйчатой кожей. Она была размером с мизинец (не считая хвоста такой же длины), и стала настолько оживлённой и беспокойной ящеркой, что моментально сдружилась с Рунемуром. И они образовали некий симбиоз: она греет ему крылья ночью, а он катает её в воздухе.
   В тот день Ру и Сель игрались. Ру случайно уронил свою подружку в одну из конкурентских телег. Сель, увидев искусственную модель своего товарища, разозлилась. Чешуйки её нагрелись, и телега вспыхнула. Ру, испугавшись за саламандру, схватил её и понёс обратно в небо. Но Сель, которой понравилось такое количество пламени, вывернулась и упала на другую повозку. Объятая неизвестным ранее чувством, ящерка подожгла и эту телегу. Ру помчался за ней, желая "спасти", а Сель стала прыгать с повозки на повозку, и каждая тут же загоралась.
   Так все шарлатаны лишились своего имущества и перестали быть шарлатанами - слишком много требует затрат.
   А в Санкт-Тоне мы снова работали без передышки. Я и Лун врачевали животное, а Замногур стоял рядом и записывал стоимость лечения в какую-то тетрадь. Много было просто больных и раненых пациентов, но ещё больше - тех, кто пострадал от ветеринаров-обманщиков.
   Три дня и три ночи, без единого отдыха, мы работали. При свете солнца, луны или фонарей мы проводили сложнейшие операции, выписывали рецепты лекарств, пытались подружиться с обезумевшими от боли животными и уставшими от стояния (и сидения) в очереди людей.
   Клиентам в очереди друзья и знакомые приносили одеяла для сна, еду, газеты и книжки. А наша троица только работала, и никто о нас не заботился. И главное - это же было бесплатно! Мы не получали никаких денег!
   Изредка, когда я могла справиться и одна, Лунурий убегал в ближайшую лавку, покупал там (на последнюю мелочь) парочку лепёшек и стакан воды, и запихивал их мне в рот. А я снова чувствовала себя зомби - всё делалось на автомате. Сами собой нашаривались в памяти способы лечения той или иной болезни, руки по-своему порхали над больным, а голова лично ставила диагноз. Однако, даже не смотря на изнеможение, я вкладывала душу в своё дело, и пациент на глазах "оживал", а его хозяин, считавший рану неисцелимой, мог прослезиться и нередко умолял взять сколько-то денег. От этих подарков мы не отказывались, а Замногур просто вычитал стоимость подарка из стоимости лечения.
   Ру и Сель, которых всё это время никто не кормил, выпрашивали еду у прохожих, таскали у вредных торговцев и даже просто добывали в воде.
   На рассвете четвёртого дня очередь поредела, а к полудню и вовсе закончилась. Я тут же без чувств упала на траву. Мои компаньоны испугались, что замертво, но я всего лишь крепко уснула.
   А проснулась спустя ещё три дня. Парни положили меня в повозку, на подушки, а сами взяли одеяла и спали на земле. Ру и Сель ночевали в повозке, у меня под боком: Сель сопела в своём котелке, а Ру обнимал этот котелок крыльями или лапами.
  
   Я выглянула из повозки. На земле возле колёс, закутавшись в одеяло, тихо спал Лун. Над бескрайним океаном, наполняя воздух радужным и золотым светом, вставало круглое солнце. Где-то негромко трепетала песня жаворонка. Улицы Санкт-Тона были пустынны, все ещё спали. Прошелестел ветер, поднимая кружевные вихри вчерашней пыли и первых упавших листов с деревьев. Скоро осень...
   Я медленно пошла на берег. Какой-то человек сидел у самой кромки воды, обняв колени, и смотрел на встающее солнце. Я не стала задумываться, кто это, почему он встал так рано - просто села рядом, опустила ступни в прохладную воду и стала любоваться зарёй.
   - Доброе утро! - произнёс человек, когда светило поднялось на ладонь от горизонта, а яркие краски стали плавно таять.
   - Доброе! - отозвалась я.
   - Слухи и газеты не обманули, - восхищённо заметил человек. - Ты и в самом деле обворожительна. А в рассветных лучах твоя красота затмевает солнце! Ты прелестна и очаровательна настолько, насколько вообще может быть прекрасна земная девушка!..
   - Спасибо за комплименты. И хватит. Это же лесть, и ты сам это отлично понимаешь.
   - Лоарнен грури зеомонли,
   Ай, вешенуиль ястмаок!
   Юбенги фение люмони,
   Крелессен мури энаог!
   - Замногур, что значит этот язык?
   - Его придумал мой брат. Наверно, ты слышала о нём, он единственный калека на Эльмане! Он не боится богинь и говорит их жрицам всё, что хочет! Он говорил мне, что богини не могут им управлять, и что он хочет создать Организацию, в которой люди будут освобождаться из-под влияния божеств!
   - Богини будут злиться, и насылать бедствия.
   - Мы их не боимся.
   - Ты тоже в этой Организации, Замногур?
   - Да. Я всегда поддерживал младшего брата, даже когда старшие хотели его убить. Это я посоветовал ему бежать в Санд.
   - Зан,... а ты не боишься, что я расскажу богиням об этой организации?
   - Нет, конечно. Богини, повторюсь, не властны над ней.
   - Нам пора! - я поднялась. Он тоже встал и вдруг протянул руку и нежно коснулся моей щеки.
   - Доарлина. Не бойся гнева божеств! Я с тобой.
   - Почему? - ощерилась я. - Зачем я тебе нужна?
   - Твоя красота, твой ум, всё в тебе пленительно! Пойми, моя лапочка, я влюбился!
   - Разлюби, - потребовала я. - Знаешь, сколько народу до тебя мне это говорило?! С чего ты взял, что я отвечу взаимностью?
   - Ты ведь меня любишь! Не обманывай!
   - "Не бойся!", "Не обманывай!", надоело!
   - Не злись.
   - Ну вот, пожалуйста.
   - Доарлина, когда ты поедешь дальше?
   - Сегодня. Когда Лун проснётся. После завтрака.
   - И куда ты поедешь?
   - В Дарлан.
   - Далеко,... а я не могу сопровождать тебя... как грустно,... неужели мы больше не увидимся?
   - Надеюсь, - проворчала я. - Но городов не так много, мир тесен, и ты будешь знать, куда я еду, по газетам.
   Мы вернулись к повозкам и начали готовить завтрак. Лунурий скоро встал и присоединился к нам.
   Во время завтрака он потребовал у Зана оплату вчерашнего бесплатного лечения. Нувор молча достал из кармана увесистый пухлый мешочек и бросил его моему другу. Лун пересчитал все монеты и спрятал мешочек за пазухой.
   Когда Нувор ушёл мыть посуду к реке, Лун подсел ко мне поближе.
   - Крошка богиня, что он такого тебе сказал? - спросил он.
   - Что есть Организация, основанная Неадейтом. И члены этой Организации не боятся гнева богинь - госпожи не властны над ними!
   - И тебя это так задело, Доарлина Дьёз?
   - Это смутило Дарилану. Что ей делать?
   - Вступи в этот клуб и посей в нём смуту! Пусть неверие в силу божеств искоренится из людских сердец!
   - Это дело богинь. Я - простолюдинка, - железным голосом заявила я.
   - Дари...
   - Я Доар. - оспорила я всё тем же странным голосом.
   - Дари, крошка богиня, что с тобой? - не на шутку испугался Лунурик.
   - Я - Доарлина Дьёз, о какой госпоже богине ты говоришь?
   - Дарилана!
   - Я - не госпожа Дарилана. Я - простая ветеринарша по имени Доарлина. Разве ты не боишься гнева госпожи, что назвал её благородным именем меня?
   - Доар! Дари! Тьфу!..
   - Лунурий Шарбон.
   - Как же мне называть тебя, чудо неведомое?
   - Я Доарлина Дьёз. - повторила я.
   - Всё с тобой ясно, госпожа Доарлина! - прошипел Лун. - Поездка в город Дариланы отменяется! Мы едем в Аниил! Ты должна поговорить с Анией...
   - Говорить с богиней?! - со смесью восторга и ужаса воскликнула я.
   - Хватит притворяться! - заорал Лун.
   - О чём ты?
   - Ты хитришь! Ты плутуешь! Ты плетёшь вокруг меня сети обмана!
   - Да что ты мелешь?!
   - Мы едем в Аниил, и там всё решится.
  
   Так мы резко и незаметно выбрались из Санкт-Тона, даже не простившись с Заном. Сухопутная дорога в Санд вела только через другие сёла, и мы поехали морской - по Сандаламире. Это была очень бурная и широкая река. В самом широком месте на ней стоял маленький островок, а на нём - деревня Иль-Многорецк. Такое название она имела потому, что Сандаламиру в этом месте пересекало 7 рек, вытекающих из океана, красиво ветвящихся и впадающих в Семирецкое озеро, неподалёку от села Сенкитент.
   Тут Лун предпринял необычное решение. Он отправил нашу повозку (с вещами и конями) дальше в Санд, а в Иль-Многорецке купил большую лодку и вместе со мной поплыл по одной из 7 узких речушек. Он посчитал, что так короче: по реке, затем - по озеру, до поста Писта Уазор, в котором одна дорога из Санда разветвлялась на три до Аниила, Шалорга, и паромов по озеру.
   Всё прошло, в основном, без приключений. Я чувствовала себя некой тенью, метающейся в задворках разума, а вместо меня телом правило нечто могущественное. Лун сильно за меня волновался! И Ру с Сель меня больше не узнавали.
   Также Лунурик купил свежий номер нашей любимой газеты, и был изумлён красочным заголовком, темой всей газеты: "Дарилана среди нас! Богини ищут её и не могут найти! Кто увидит госпожу огня - пусть срочно обратится в ближайший храм!!!" И, что ещё больше его обеспокоило - все люди стали подозрительными, пытались найти пропавшее божество!
   На Писте Уазоре, пока Лунурий принимал "на руки" наши повозку и коней из Санда, я смотрела на Мягкий Лес, окружающий пост. И внезапно среди деревьев появилось некое существо, смутно знакомое, с блокнотиком в руке и хитрыми проницательными глазками. И в тот же миг я почувствовала, что у меня в груди что-то горит, словно там, в душе - костёр!
   Подснежник и Монстр донесли нас до Аниила за минут пятнадцать.
  
   Лун спрыгнул с козел, вышвырнул меня из повозки и, цепко держа за запястье, потянул куда-то. Мягкий лес здесь смешивался с Ароматным, по легендам - здесь, под землёй, красовался дворец старшей богини. Но как его найти?!
   Это казалось невозможным. Но Лунурию Шарбону - возможно, первому из смертных! - это удалось! Он заметил странное дерево - наполовину дуб, наполовину - ель. И в самом центре необычного растения зияло дупло.
   - Госпожа Ания! Мне нужно поговорить с Вами! - крикнул Лун в это дупло. Секунду всё было тихо (даже птицы смолкли, и ни один листик не шевельнулся!). После чего земля перед нами разверзлась, и мы провалились прямо в чертоги земной богини.
   Лун мгновенно вскочил и рванул меня за собой. Но, словно в отместку за его наглость, моментально ушёл в землю по колено, и жидкая глина под ногами стала камнем.
   - Кто ты и зачем тебе нужна была я? - спросила Ания. Она сидела на великолепном троне, состоящем из одного единого зеленоватого горного хрусталя. Весь зал был построен из драгоценных камней. Лун преклонил голову и прижал свободную руку к сердцу.
   - Госпожа Ания, я привёл Вам госпожу Дарилану!
   - Ну, наконец-то! - вздохнула Ания. - Дари, подойди сюда!
   Я не шелохнулась.
   - Дари! Что с тобой, сестрёнка? - удивилась Ания.
   - Мне кажется, она потеряла память, госпожа! - предложил свою версию Лун. - Она считает себя Доарлиной Дьёз, простолюдинкой...
   - Зачем тогда ты выдаёшь её за мою сестру?
   - Раньше она говорила, что является Дариланой.
   - Странно, - фыркнула Ания и щёлкнула пальцами. Я провалилась куда-то и тут же предстала в метре перед троном. Великая богиня пристально меня рассматривала. Затем резко и сердито махнула рукой, и с меня словно сорвали лицо! Кудряшки мои чуть порыжели и стали просто локонами, а кончик носа чуть-чуть опустился.
   - Не понимаю! - обиженно всхлипнула Ания. - Хотя сейчас всё станет ясно...
   Голова закружилась, и перед глазами всё поплыло. Пламя в груди заполыхало, заискрилось и зашлось дымом.
   - Дело плохо, - констатировала факт Ания, и картинка мира внезапно вновь встала на место. - И зачем она вообще это затеяла...
   Она задумалась, потом щёлкнула пальцами. Странные люди с корой вместо кожи принесли на подушке изящный рог. Ания затрубила в него. Едва мелодия, обращённая в эхо гранями сотен камней, стихла, Ания встала, положила мне руки на плечи, и я вновь провалилась под землю.
   А появилась уже в Едином Дворце. Ания, Тоника, Китэн и Лунурий уже были здесь. Я поклонилась богиням, что немало удивило их.
   - Кто ты? - спросила Тоника.
   - Доарлина Дьёз, госпожа, - ответила я.
   - Этот человек говорит, что она - наша сестра! - объявила Ания, небрежно кивнув на склонившегося в позе полной покорности Лунурия. Лун рассказал богиням, как он со мной познакомился и понял, что я - богиня огня. А я вот всего этого не помнила!!!
   Заметив моё лицо, дочери стихий забеспокоились. Меня усадили в круг на колени, и начался необычный процесс.
   Ания вырастила между нами тонкое дерево с белыми цветами и сочными плодами. Дерево шевельнуло кроной, потянулось ко мне своими ветвями и вдруг втянулось в мою голову. Я почувствовала, что могущественная сила, занявшая моё тело, уменьшается, а костёр в груди стал меньше, хотя и жарит возмущённо.
   Тоника протянула руку, и из её пальцев в центр круга полилась прозрачная вода. Она успокоилась в лужице, но через секунду по её поверхности побежала рябь. Появились волны, брызгами захлёстывающие меня. А потом брызги исчезли, и вся вода, обратившись в фонтан, рванулась ко мне и впиталась в мою многострадальную голову. Сила, повелевающая телом, сжалась ещё больше, а маленький костёр в груди запылал ещё обиженнее.
   В центре круга стараниями Китэн появился вихрь. Он трепетал и дрожал, набирая мощность, а потом внезапно бросился мне в лицо, обдав жаром и прохладой.
   - Кто ты? - повторила свой вопрос Тоника.
   - Доарлина Дьёз... - прошептали мои губы.
   - Её глаза - очи Дариланы! - возразила мне, обращаясь к другим богиням, Ания. - Дари слишком долго притворялась простой девушкой! Простая девушка оказалась хитрей, и Дари теперь отведён кусочек в мозгах Доарлины. Доар хотела полностью подавить божественную сущность, но это невозможно, и поэтому она просто запрятала нашу сестру поглубже.
   - Как вытащить Дарилану? - упростила проблему Китэн.
   - Знаю!!! - осенило Анию.
   - Что именно? - осторожно подал голос Лун. Богиня досадливо поморщилась и быстро шевельнула пальцами. Лунурик растаял в воздухе.
   Я внезапно потеряла сознание. Некая сине-чёрная фигура привиделась мне и кричала: "Я - это ты! Ты - это я! Я - Доарлина Дьёз, и ты - тоже!" Другая фигура, алая с рыжими переливами, прохаживалась перед ней, подняв руки вверх. Из рук лилось что-то красное, сухое и жаркое.
   Неожиданно появились синяя фигура с всполохами цвета морской воды в песчаной лагуне, серебристая фигура с голубоватым отливом, и зелёная, как листок или изумруд, личность с полосками цвета чернозёма. Из рук первой потекла растекающаяся прохладная туча, из пальцев второй вылетели и всё вокруг попытались заполонить серые обрывистые полоски, от ладоней третьей отрывались зеленоватые пятнышки, превращающиеся в нечто стройное, с пышным шерстистым верхом, от её ноготков отпрыгивали искры, и разносили далёкий, но очень знакомый аромат травы после дождя.
   Сине-чёрная фигура попыталась убежать, заслониться руками. Но всё, что сотворили другие 4 силуэта, внезапно объяли её белым коконом. Рядом с сине-чёрной появилась точно такая же фигура, белая, но с рдяными разводами.
   Я проснулась в своих жарких покоях, встала, привычно умылась лавой и пошла в тронный зал. Села в трон, щёлкнула пальцами - и прибежали милые служанки с подносами с завтраком. Ароматная амброзия и жаркое вино - что может быть лучше!
   Я плавно повела рукой, и перед троном вырос экран из лавы, а на нём - Главный Гард.
   - Что-нибудь новенькое? - спросила я вместо приветствия.
   - Кое-какие Огни Жизни пылают сами по себе! Они нас не слушаются!
   - Кошмар! - нахмурилась я. - Почему?!
   - Всё из-за Неадейта Нувора, госпожа! - пожаловался гард. - Любой, кто его коснётся, выходит из повиновения!
   - Я обдумаю это, - лениво пообещала я и небрежной игрой пальцев заставила экран исчезнуть.
   И тут вернулась память. Я вспомнила всё то время, что находилась среди людей.
   Вошли мои сёстры. Я бросилась к ним, обняла. Они рассказали, как всю ночь трудились над перенесением моей сущности в тело моего дубля, которого я когда-то оставила править вместо себя. А Доарлина Дьез стала самостоятельной девушкой, с Огнём Жизни, с моей повозкой, с моими зверюшками и копиями моих знаний о болезнях животных. Дочери стихий внушили ей ложные воспоминания, и она совершенно забыла, что делила со мной одно тело, и теперь исправно ходит в мой храм.
   - Мы, правда, ещё не решили, что делать с тем твоим белокурым ассистентом. Ведь это он запрещал тебе казаться богиней. Как думаешь, что лучше: избить его плётками или замуровать заживо в недрах горы?
   - У меня есть идея получше! - хищно улыбнулась я. - Позвольте, я сама с ним разберусь, а потом доложу вам.
   Вскоре мы расстались.
   Зато в тронный зал ворвались Сюрвелансы.
   - Госпожа! Вас зовут жрицы! Кричат, стонут!
   Я сорвалась с места и прибежала в Зал Связи. Выпрыгнула из портала - и сразу увидела, что всё вокруг полыхает огнём. Горели негорючие стены, колонны, потолки, лепнина. Я подняла руки, покрутила кистями и негромко приказала: "Потухни!"
   Пламя тотчас пропало, словно его и не было, не осталось даже следов копоти. Я коротко дунула на указательный палец, и исчез даже дым. Выглянула в Общий Зал и щёлкнула пальцами - ожоги у всех людей, попавших на Молитвенную Пору в это время, прошли, а погоревшая одежда и волосы восстановились.
   Мои жрицы, в потемневших одеждах, но невредимые, принеслись и пали на колени передо мной.
   - Хватит рыдать, девчонки! - крикнула я. - Найдите поджигателя!
   - Убить? - деловито поинтересовалась Фламанда, вскакивая и хватая копьё и меч. Другие жрицы уже схватили оружие и умчались прочь.
   - Доставить сюда живым, - жёстко ответила я, подозревая в поджоге бесстрашного Неадейта Нувора. Но мои подозрения не оправдались: смуглые жрицы-амазонки притащили молодого мужичонку. Его лицо было вымазано сажей, длинные чёрно-серые волосы - кое-как спрятаны под несообразной шляпой. Одет он был в лохмотья. На искажённом лице сверкали серо-голубые глаза.
   Внезапно узнав поджигателя, я расхохоталась. Жрицы удивлённо воззрились на меня.
   - Какие люди и без крыши! - воскликнула я радостно. - Благодарю, девочки, что поймали этого злодея! Идите, переоденьтесь, вернитесь к своей работе! Этого глупца, мечтавшего избежать моего гнева, я накажу сама!
   Я и поджигатель вошли в портал и оказались в Зале Связи. "Злодей" схватился за лицо - ему было невыносимо горячо во дворце богини. Я повела пальцами - и он поднял голову, осматриваясь. Жар перестал обжигать его глаза.
   - Ну, зачем ты это сделал? - спросила я мужичонку. - Мало ты мне раньше досаждал, не отстал и теперь?
   Хотя я пыталась говорить строго, но в голосе моём теплилась ласка, и он это понял.
   - Как ты догадалась, кто я?
   - Взяла пример с тебя, Лунурик. Уж не надеялся ли ты обмануть богиню с помощью этих нелепостей?
   Я подошла к нему и медленно взмахнула рукой. Сажа слетела с бледного лица, белоснежные волосы вновь стали чистыми, лохмотья превратились в простой наряд крестьянина. Он засмеялся и вдруг пал передо мной на колени, потёрся щекой о подол моего платья.
   - Прости меня, а, крошка богиня? - попросил он нежно. Я взлохматила его волосы и подняла с колен.
   - Ты - первый смертный, побывавший во дворце богини огня, - капризно заявила я. - Почему ты так тактичен был с Анией, и так невежлив теперь со мной?
   - Госпожа моя славная... - улыбнулся Лун, обвивая руками мою талию. - Я слишком к тебе привык...
   - У меня же был иной облик! - возразила я, даже не пытаясь вырваться из тонких, но невероятно сильных рук.
   - Я всегда видел тебя прежней. Рыжей. Смуглой. С веснушками. И мне казалось, что и другие его видят - и я ревновал. Когда все эти фермеры пытались за тобой ухаживать! О, ужас...
   - Сестрички хотят тебя покарать, они считают, что я стала простолюдинкой из-за тебя.
   - И что ты им на это сказала?
   - Что сама с тобой разберусь. И я придумала наказание: ты останешься со мной навсегда!
   - Ох, какой кошмар! - счастливо засмеялся Лун. - Вечно служить самой красивой и чудной богине!
   Он стал моим первейшим помощником. Для него подле моего трона поставили его собственный, чуть поменьше. Лун следил, чтобы Сюрвелансы ничего от меня не утаивали, - ведь они скрыли так много бед Эльмана! - и это у него получалось лучше, чем у кого-либо.
   Да, первоначальным служкам приходилось нелегко под его гнётом. Они быстро сообразили, что он мой любимчик, которому я безоговорочно доверяю. Лун не скупился на кары, и Сюрвелансы боялись его больше огненных плетей - но вместе с тем и почитали. От его пытливого взора, казалось, невозможно что-нибудь утаить - и служки выдавали все секреты. Да и память у Лунурия была преотличная - он запоминал всё, что ему рассказали, а потом без труда передавал это мне, и каким-то образом помнил в лицо каждого гарда и Сюрвеланса.
   Но его новая работа была также очень опасна. Встревоженные и глупые Сюрвелансы пытались избавиться от Луна - обычно неудачно, ведь я поставила надёжную защиту.
   Сёстры были ошарашены моим выбором - простолюдин! почтальон! блондин! ассистент ветеринарши! Но мы с Луном не обращали внимания на такие упрёки - мы просто наслаждались обществом друг друга.
  
  
  
  
   Легенда 7.
   Праздник Огня.
   Подошло время Праздника Огня. По сути, это был мой земной день рождения - в этот день я создала первый Огонь Жизни.
   Весь Эльман радовался и стекался в мой любимый городок - Дарлан. А тут везде поблескивали фонарики, факелы, гирлянды. Расставляли столы с яствами.
   Когда стемнело, началось основное празднество. Красовались бесконечные салюты, сияли фонари, пылали факелы, блестели гирлянды. Люди лопали жареное мясо и рыбу, шипучие конфеты и многое другое. Рекой лилось вино самых разных сортов.
   Гвоздём программы было моё появление. На огненной колеснице, запряжённой пылающими лошадьми, мчалась я с вершины своего вулкана прямо в город. Самые яркие салюты выпускались в этот момент. Люди сыпали мне под ноги красные лепестки цветов, угольки. Какой-то юнец подбросил в воздух золоток кубок, полный лучшего вина, и я подхватила его, пригубила, выплеснула в воздух, и из капель выросли фениксы - горящие птицы, и пронеслись над толпой, и закружились вокруг юнца, и обратились в пепел.
   Я уселась в высокий, в рдяном бархате и рубинах, трон. Начинался Танец Огненных Струй.
   Перед сценой, погружённой во тьму, в первых рядах толпились юноши. Это традиция - танцовщица этого танца имеет право выйти замуж за любого, кто ей приглянётся. А т.к. все жрицы выглядели очень привлекательно, крайне многим не терпелось в женихи.
   Всё стихло. И вдруг на сцену выпрыгнула маленькая жрица в сверкающем, как огонёк, платье. Она передёргивала оголёнными плечами, колыхалась руками, топала стройными ножками. И вместе с ней лилась музыка, изумительная, отрывистая - как сам ритм пламени.
   Выскочили другие жрицы, побольше, закружились вокруг первой в хаотичном рисунке, нашли себе место на сцене и стали извиваться, перебегать, пульсировать. Музыка стала раскатистее и ритмичнее.
   Наконец, появились самые высокие жрицы - они оказались по краям сцены. Они хлопали в ладоши, щёлкали пальцами, выгибали спины и подпрыгивали. Музыка разрослась, стала ещё более могучей.
   Ни одна жрица не повторяла ни одного своего движения, каждое было уникально. Все они постоянно менялись местами, подпрыгивали, выбрасывая из-под особых своих платьев маленькие искрящиеся конфетти.
   Они были единым целым. Они были язычками пламени одного гигантского костра! Костра, резкого, обжигающего, но манящего и дарящего уют. Костра, посвящённого своей повелительнице. Костра, отданного в помощь и силу людям...
   Началась так называемая "жениховская часть". Одна из жриц, не прекращая танцевать, пробегала по краю сцены, обозревая ряды зрителей. Если какой-нибудь юноша впечатлял её, она приглашала его на сцену, где он начинал кружиться подле неё. Чтобы это выглядело красивее, все мужчины, желающие принять участие в выборе жрицы, одевались только во всё синеватое.
   Танец закончился, и парочки ушли со сцены. Зато на неё поднялась я.
   - Дорогие мои друзья! - воскликнула я, и голос мой разнёсся по всему Эльману. - В этот восхитительный день я хотела бы рассказать вам кое-что. Дочери стихий, как вы знаете, создали вас, и все ваши чувства. Мы даже не думали о том, что можем испытывать те же чувства, что и вы. Но это оказалось именно так. Вместе мы создали любовь. Каждая из великих сестёр наделила это чувство особенностью своей стихии: Ания дала верность, Тоника - влюблённость, Китэн подарила помутнение рассудка, а я... я наделила любовь жаром. Пламенем, способным снедать сердце, пылом и страстью. И моя сила обернулась против меня. Как вам всем известно, я на некоторое время покинула общество моих благословенных сестёр и поселилась среди вас. У меня был друг, помогавший мне затеряться в толпе. Друг, которого я не променяла бы ни на кого другого. Друг, за которого я готова была не задумываясь отдать жизнь. Друг, занудный и строгий, но искренний и понимающий. Я попалась на собственную удочку. Я полюбила смертного.
   По толпе прокатились охи и ахи.
   - Мои мудрые сёстры понимали, что из-за него я едва не лишилась своей волшебной сущности, едва сама не стала простолюдинкой - и они алкали покарать его. Я умерила их злобу, и они отдали его судьбу в мои руки. В то же время он поджёг храм в Санде - хотел привлечь моё внимание. И он его получил. Я сделала его своим советником, своим самым близким слугой - и не ошиблась. С его помощью я улучшила ваш мир!
   Снова междометия толпы...
   - А сейчас я покажу вам человека, которого полюбила богиня! - я шевельнула ладонью, и рядом со мной, в клубах дыма, возник Лунурий. Кто-то узнал ассистента ВЗЦ, кто-то просто изумлялся, как кареглазая смуглянка, весёлая и живая, как пламя, смогла полюбить этого голубоглазого блондина, сурового, словно лёд.
   - Лунурий Шарбон, к вашим услугам! - со смехом представила его я. Лун вежливо поклонился толпе.
   - А ты-то любишь госпожу Дарилану? - громко крикнул кто-то из неё.
   - Ты даже не представляешь, насколько сильно я обожаю её! - ответил Лун.
   И началась особая часть праздника. Я взлетела над толпой и... вспыхнула. Волны здоровья и богатства разлетались от меня в разные стороны, по всему Эльману. Во все города проникали эти жаркие, едва видимые, волны, и люди чувствовали себя лучше. Эти волны подпитывали Огни Жизни.
   Т.к. этот праздник считался моим днём рождения, то каждый гость принёс подарок. Люди, которые находились в Дарлане, передавали подарки живыми цепочками к трону. Люди, которые не смогли по каким-то причинам приехать, сжигали свои подарки, а пепел выпускали на улицу.
   Праздник удался на славу. Я и Лун, груженный громадной кучей подарков, вернулись в свой дворец.
  
  
   Легенда 8.
   Богини сводят счеты и Неадейт оказывается побеждён.
   Дочери стихий жили праздною жизнью, вовсю пользуясь своей могучей силой и властью. Мы, шутя, разбирались с трудными жизненными ситуациями своих крошечных подопечных - людей.
   Тоника вышла замуж. За смертного. За Замногура Нувора, который хоть и не был старым верным другом, как мне мой Лун, зато сразу пленил её сердце. Тоника научила его дышать под водой, и он стал следить за Сюрвелансами - мало ли что они скрывают от своей госпожи!
   Ания решила не отставать от младших сестёр, и выбрала себе в женихи и помощники... моего знакомого, Отшельника! Ания омолодила его до своего возраста, но не лишила мудрости и опыта. Он стал строгим, но справедливым помощником. От своей "благодетельницы" он был без ума, да и Ания со временем искренне его полюбила.
   Малышка (по нашим меркам) Китэн, которую люди приняли бы за семнадцатилетнюю девчонку, жаждала от нас не отставать. Но так как её ветреное сердце никого не любило истинно, она просто выбрала себе мальчишку по имени Фарегун из жрецов, легкомысленного, но задумчивого, чтобы он следил за первоначальными служками.
   Итак, дочки стихий переложили заботы на плечи любимцев и сами стали наслаждаться свободной жизнью.
   Эльман со всем его содержимым казался нам ничтожной, но увлекательной игрушкой, вроде компьютерных игр у людей с других континентов.
   Однако полностью отвертеться от ответственности мне с подружками не удалось. Старшие Помощники систематически устраивали Большой Совет, на котором представляли нам полные общие отчёты, с рассмотрением всех важных вопросов.
  
   Так было и в этот раз. Единый Дворец, тронный зал. Мы, четыре несчастные богини, сидим со скучающим видом на своих разноцветных богатых тронах. Перед нами, в роскошных одеждах, жесткие и ворчливые, стоят помощники со свитками в руках. Поочерёдно они вслух читают свои отчёты, комментируют своими знаниями, спрашивают мнение у нас.
   А нам скучно. Тоника и Ания начинают незаметно играть в карты. Китэн гоняет по полу пылинки. Я вью косички из солнечных лучей, бьющих в огромные витражные или прозрачные окна.
   - А теперь, госпожи, у нас вам объявление, - заявил Отшельник. - Надвигается катастрофа!
   Мы более-менее заинтересованно подняли головы.
   - Вам известно об особой Организации, основанной Неадейтом Нувором. Любой вступивший в неё оказывается вне вашей власти. Они основывают собственные городки, говорят на собственном языке и, - главное! - вы не можете причинить вред их здоровью или управлять их поступками...
   - Нам это известно, - небрежно отозвалась я. - Ты сам мне это рассказывал, помнишь, Зан?
   - Я рассказал Доарлине Дьёз слишком мало, - возразил тот.
   - Не понимаю, - лениво пробурчала Тоника. - Какое нам дело до тех, кто нас не ценит?
   - Это половина населения Эльмана. - сухо сообщил Лун. - И с каждым часом их становится всё больше.
   Дочери стихий удивлённо ахнули. Значит, мы скоро совсем лишимся любимой игры?!
   - Предлагаю положить конец этой глупой затее! - вскочила с трона Китэн. - Этот мерзкий Нувор вечно ставит нам препоны!
   Замногур Нувор смерил богиню тяжёлым взглядом, и она прикусила язычок.
   - Без обид, Зан! - добавила Китэн. - Просто твой братик действует нам на нервы...
   - Какое-то время я тоже был участником этой Организации, - вспомнил Зан. - а потом увидел воочию богиню луны, и, помолившись в её храме, снова стал нормальным. И богиня, оценив мой порыв...
   - Замолчи, Зан. - приказала польщённая Тоника. - Я вышла замуж за тебя не за этот благородный поступок. Не отвлекайся от дела!
   - Скажу я, - негромко промолвила Ания, и все, мгновенно смолкнув, уставились на неё. - Для начала это безобразие надо просто остановить.
   - Как? - чуть ли не хором перебили мы. Богиня благоразумия смерила нас недовольным взором.
   - Страх будет нашим первым ударом, - предложила она. Мы, переглянувшись, закивали. Ания гневно фыркнула, привлекая наше внимание. - Мы не можем действовать на тех, кто уже порабощён, поэтому мы будем устрашать людей, ещё послушных нашей воле. Дарилана, это твоя работа!
   Я встала и кивнула. Из горячей лавы моих волос вылетели искры и образовали передо мной окно. В нём был виден весь Эльман. Люди, вступившие в Организацию, и их дома, сияли синим цветом. Те, кто ещё подчинялся нам - красным.
   Я медленно повела рукой по экрану. Красные люди и дома, над которыми проходила моя ладонь, становились ярко-жёлтыми. Это в них заселялся жуткий страх к учению Организации, к её участникам, и, следовательно, ненависть.
   - Это первый шаг, - одобрила Ания, когда на экране не осталось красных точек и пятнышек. - Теперь мы должны работать с теми, кто больше нам не подвластен.
   - А как? - озадачились мы. - Они же неподвластны!
   - Они - да, а их имущество? Это будет второй удар.
   - Что именно вы будете делать? - уточнил Лун.
   - Стихии могут приносить как вред, так и пользу. Благодаря им люди ловят рыбу, засевают поля, обогреваются у очага, дышат свежим воздухом. Вред, как выяснилось, мы причинять больше не можем. Но мы можем лишить пользы. А отсутствие пользы - вред!
   - Приступим! - объявила я.
   Богини встали в круг, спина к спине. Перед нами появились оконца-экраны. И мы начали свою месть.
   Весь урожай внезапно обратился в прах! Землетрясения проглатывали дома! С гор покатились камни, снося всё на своём пути!
   Все реки неожиданно вышли из берегов и стали топить дома! Жуткое Болото, что располагается между сёлами Сенкитент и Санкт-Тон, превращало всё в топкую непролазную жижу с прыщами-кочками!
   Невозможно стало зажечь огонь! А если уж, с превеликим трудом, он и зажжётся, то начнётся неугасимый пожар, уничтожающий все пожитки безвозвратно! Извергается Манрал! Лава сжигает заживо всю собственность членов Организации!
   - Не захотел Кулончик жрецам отдать? Получи! - прошипела Китэн и подняла над землёй ядовитые пары. Неугомонные ветра разнесли их по Эльману, убивая жизнь и расщепляя предметы, дорогие коллегам Неадейта.
   - Дари, остановись! - взмолился Лун, цепляя меня за рукава. - В Монте нет Организации! Не убивай его! Он же скрыт горами, слуги Неадейта не добрались туда!
   - Это твой родной город, Лун? - догадалась я. И поспешно отвела лаву от отдалённой горной деревеньки.
   - Тоника, прелестница моя! - вскричал Зан. - Оставь Санкт-Тон! Это мой родной город, и я единственный из Нуворов родился там, а не в Форестре...
   Тоника пожалела родину любимца, разъярённые воды ринулись в глубь острова, не касаясь Санкт-Тона.
   - Китэн, госпожа, молю! - завыл Фарегун, обрушиваясь перед своей повелительницей на колени. - Сенкитент... прошу тебя, госпожа! Я же там вырос! Там же была моя семья!..
   Злые пары не коснулись Сенкитента.
   - Ания, моя владычица! - гаркнул Отшельник. - Нет, не было и не будет предателей на Острове Грифонов и в Понтруме! Пощади его, будь милосердной!
   Колючие пески пустыни Шалор отошли от этого места.
   Итак, над четырьмя сёлами появились защитные купола цвета Гармонии - белого. Стихии не могли причинить вред тем, кто находился внутри купола, но ни один человек не мог войти или выйти из него.
   Бедствия продолжались долго. Богини злились. Я вдруг вспомнила лорда Аржанта - и перевела "объектив" окна-экрана на его дом. В толпе своих наложниц и слуг, пожирая фрукты, дрожал богатейший человек Эльмана. Я прочитала его мысли, которые изумили меня: "Ну вот, бедствия начались. Небось, из-за той рыжей девчонки, которую защищала Дарилана! Эх, жалко я тогда всё-таки не смог увезти её в свою роскошную виллу - было бы что вспомнить!.."
   Я дёрнула бровью, создавая вокруг его безвольных слуг огнеупорные коконы, и без жалости метнула в виллу огромный огненный шар.
   Катастрофы продолжались неделю. Люди бежали, из последних сил спасая свою утварь.
   Какой-то человек вошёл в свой горящий дом, зная, что пламя не причинит ему боли, и схватил свою дорогую посуду, намереваясь унести её. Но Ания усмехнулась, и фарфор, стекло, медь и золото обратились в черепки и насмешливо осыпались чёрным пеплом. Человек зарыдал и выскочил из дома.
   Исчезли с кожи Эльмана городки Организации. Дома и имущество тех, кто на наших экранах были помечены жёлтым цветом, остались почти нетронутыми. Но всё равно Эльман стонал от боли...
   Наконец, мы успокоились. Реки вернулись в свои русла, болота и пески - на своё место. Лава застыла. Испарились ядовитые газы. Скрылись трещины земли. Люди стали печально отстраивать свои жилища. Стоны и плач слышались повсюду...
   - Второй удар удался, дорогуши! - хвалебно заметила Ания, утомленно опускаясь на трон. - Теперь черёд третьего.
   - Что на этот раз? - плотоядно улыбнулись её уставшие сёстры.
   - Теперь возьмёмся за самих... как бы их обобщить... Нуворцев! Вот ты, Зан, освободился от чар Организации, потому что она была неприятна твоей возлюбленной?
   - Именно так, - задумчиво кивнул Замногур. Он теперь стыдился своей фамилии.
   - Прекрасно! Мы спустимся на землю и завлечём народ в наши храмы.
   - А я предлагаю шпиона! - вдруг подал голос Фарегун. Все обернулись к нему.
   - Шпиона? О чём это ты?!
   - Человека, который узнал бы, что теперь будет делать Неадейт.
   - И кто же этот человек? - насмешливо фыркнула его властительница Китэн. - Уж не ты ли?
   - Нет, не я, - замотал головой мальчишка. - Может, Зан? Ведь он брат Неадейта, тот ему поверит?
   - Но всем также известно, что он мой муж! - возразила Тоника.
   - Тогда... Лун? А, да, госпожа Дарилана представляла его... ну, ясно! Отшельник.
   - Глупый мальчишка, ты смеёшься надо мной? - озадачился двадцатилетний избранник Ании.
   - Так кто же?! - чуть не в отчаянии возопил Фарегун.
   - Доарлина Дьёз.
   Это имя было произнесено одновременно двумя тихими голосами - угадайте, чьими. Я и Лун обменялись понимающими довольными взглядами.
   - Доарлина не вызовет подозрений.
   - Кто-то считает, что, раз Доар была неравнодушна к своему ассистенту, то она и была Дариланой, любящей его теперь. Этот человек запросто может заявить, что ты снова вселилась в тело Дьёз. - попытался возразить Фарегун.
   - Мне есть что возразить, - спокойно ответила я. - Доар лишилась своего любимого друга - значит, считают люди, она должна ненавидеть ту, к которой он ушёл - и это, по "странному совпадению", богиня пламени. К тому же, многие помнят, что простолюдинка подавила волю богини - так почему она не может этого сделать во второй раз? Ей поверят.
   - Что ты сделаешь с Доарлиной?
   - Я всего лишь стану её глазами. И ушами. Она ничего не заподозрит! - пообещала я и решительно поднялась с трона. Передо мной вновь возник экран, только теперь на нём была изображена спящая девушка. С бледной кожей, тёмными кудряшками, вздёрнутым носиком. Луна на миг свела судорога. Я щёлкнула пальцами, и некий золотистый дым поднялся над ней и испарился. Я протянула руку и легонько коснулась её глаз и ушей. Возле первого экрана появился второй. На нём красовались сны Доарлины. Я села на трон. Первое окно погасло. Все присутствующие в тронном зале внимательно уставились на второй экран.
   Долго спала Доар. А потом вдруг разомкнула очи, и мы увидели мою повозку, в которой она спала. И услышали то, чего так ждали. Доарлина страстно прошептала: "Я готова вступить в Организацию!"
   Далее она занялась обычной жизнью: поела, оделась, умылась, покормила питомцев и поехала в другое селение. По счастливой случайности Дьёз оказалась в Монте, защищённом белым куполом. Теперь она спешила в Тониконт. Там находилось подпольное укрытие Организации - и там сейчас находился Неадейт Нувор, вожделеющий найти новых членов для своей Организации.
   Доарлина добралась довольно быстро, хотя дорога была неблизкой. Её взору предстали кучи мокрых обожженных обломков, черепки, пыль, смешанная с пеплом. Люди с зелёными лицами уныло бродили и искали что-нибудь целое, что могло помочь возродить Тониконт.
   Доарлину проверили - не верна ли она богиням - и приняли в Организацию. Связь моя с Доар ослабла - ведь та коснулась Неадейта и стала нам неподвластна, - но экран не погас. Правда, вскоре Доарлина просто смежила веки и заснула.
   - Я предлагаю развить мою тему, - заявила Ания. - Мы спустимся и потянем мужчин в свои храмы.
   - Мужчин? - переспросил Лун. - Да знаешь ли ты, сколько их там!
   Ания медленно нахмурила брови, и пол задрожал. Лун подпрыгнул к моему трону, и я положила руку не его плечо.
   - Ания, не слушай его, - торопливо извинилась я. - Просто у него мысли вслух...
   - Ладно, прощу, - сердито просвистела старшая сестра. - Итак, на чём я остановилась?
   - Это неважно, - вдруг оценила Китэн. - Куча мужчин на четырёх девчонок? Да у вас минимум супруги не выдержат! И не забудь, что немалая часть Организации - женщины!
   - Маленькая Госпожа дело говорит, - задумчиво и словно нехотя согласился Отшельник. Ания сдалась.
   - Почему же четыре? - возразила Тоника. - Можно сделать дублей. И каждому - новую внешность.
   На том и порешили. Создали простеньких дубликатов - и самих дочерей стихий, и их любимцев-помощников - и отправили в логовища Нуворцев.
   Мы постарались на совесть - овеянные ореолом привлекательности, дубликаты влюбляли в себя Нуворцев и Нуворок и вели их в ближайшие храмы. Жрецы и жрицы с радостью принимали обратно в "лоно семьи" своих подопечных.
   Вспыхивали и заново трепетали Огни Жизни. Сюрвелансы от счастья подпрыгивали - ведь они не могли следить за Нуворцами. Пританцовывали гарды - снова появилась работа!
   Жалкие остатки сорняков всё же были. Взять хотя бы Неадейта Нуворы и Доарлину Дьёз, ставшую его первейшей помощницей! Эта парочка собрала всех оставшихся Нуворцев в особо тайном подполье, и там продолжила свою деятельность.
   Кое-чем нас эта деятельность заинтересовала. Например, языком - непонятным, но красивым. Оказывается, энергичный Неадейт успел написать настоящий словарь своего языка - и все Нуворцы и Нуворки учились по нему.
   Решить эту проблему было просто. В подполье было мрачно, сыро, грязно, голодно и холодно. Учиться в таких условиях было очень тяжело, и поэтому приходилось каждое слово учить по полчаса.
   Я заметила крошечную свечку посередине "класса" - она кое-как освещала засаленные страницы словарей. Этой свечки мне хватило. Рыжие мои пряди из вечно текущей лавы приподнялись, словно змеи, зашевелились. Искры из них посыпались в экран - и эти же искры стала разбрасывать свечка! В ту же секунду все учебники были охвачены пламенем! Но они мгновенно испепелились, не успев причинить вреда скудной мебели или напуганным Нуворцам.
   Зато эти учебники появились в нашем тронном зале, причём, в целом виде. Я щёлкнула пальцами, один словарь вновь обратился в пепел, который послушно подлетел ко мне и в моих руках снова стал книжкой.
   - Хм, любопытно! - улыбнулась я, просматривая столбики слова, перевода и произношения. - Твой братишка, Зан, потрудился на славу. И я теперь могу понять, что ты мне сказал тогда в Санкт-Тоне, на берегу.
   - Что же? - в ответ улыбнулся Замногур.
   - Рассвет проснулся над землёю,
   О, нимфа сотен алых звёзд!
   Свет преклонился пред тобою,
   И в моё сердце провёл мост!
   - Красиво, - согласились дочери стихий.
   - Ух, ты, тут есть пословицы и поговорки! - обнаружила я.
   - Это формулы, - мягко возразил Зан. - Просто слова, в своём единстве несущие определённый приказ. Лооренико, нелемгнео роаф люшенери - Формула Покоя, например...
   От этой формулы нам захотелось спать, и Зан поспешно проговорил странное слово "Антиренуворформулицотмевыкл", отменяющее действие формулы.
   Но наша месть не закончилась. Фактически, Организация была раздавлена. Но Неадейт был слишком активным, чтобы просто позволить сдаться. Он обязательно возродил бы своё учение. А вся Организация держалась, в сущности, на одном Нуворе-младшем. А тот...
   - Как нам это раньше в голову не пришло! - одновременно хлопнули себя по лбу сёстры-богини.
   - Что именно? - удивились помощники.
   - Неадейт - калека! И неудачник!
   - Но у него же всё получается!
   - Есть одно маленькое "но"! Он сам держится на последнем волоске! И волосок этот - ДД!
   - Что за ДД?! - окончательно растерялись наши любимчики.
   - Незабвенная Доар Дьёз!
   Минуту в зале царило молчание, все переглядывались, каверзно улыбались.
   - Доарлина - однолюбка, - наконец произнесла я. - Она считает, что испытывает симпатию к Лунурику. На этом мы и можем сыграть.
   И мы начали новую затею. Лун был отправлен к логову Нуворцев. Доарлина заметила его и застыла. Лун поманил девушку. Она нерешительно подошла. Лун сказал, что хочет кое-что показать ей. Доверчивая Нуворка пошла с ним к храму.
   Неадейт обезумел от этой новости. Богини лишили его всего самого дорогого! И он решил покончить с жизнью. Но мы и тут от него не отстали - все ножи, коими он хотел проткнуть себя, плавились, все верёвки обращались в пепел, все глубокие ямы затягивались. Мы лишали его всех возможностей суицида, и он вконец осерчал и направился туда, куда нам было надо - к вулкану Манрал.
   Несмотря на изъян с ногами, дошёл он на удивление быстро. Встал на самую вершину и бросился в кипящую лаву. Наверно, он забыл, что может в моей лаве хоть нырять...
   Однако он не "булькнулся", а оказался в тронном зале в нашем Едином Дворце.
   - Неадейт! - вскричал Замногур, бросаясь обнимать брата.
   - Зан, ты, что тут делаешь?! - изумился тот. - Где мы, вообще?!
   Тут он заметил нас и нахохлился, взгляд его стал колючим.
   - Салют, Ней! - приветливо прощебетала я, подходя поближе. - Как добрался?
   - Чего вам надо? - глухо отозвался Неадейт.
   - Ничего особенного, лапочка! - подхватила мой тон Тоника, повелительница флирта. - Просто моей дорогой Дари не нравится, что твоя жена кокетничает с её мужем!
   - У меня нет жены, - оборвал её Ней.
   - А ты бы хотел, что б была? - поинтересовалось коварное божество. - Мы можем вернуть тебе твою Доарлину!
   - А вам-то, какая с этого польза? - подозрительно покосился на Тонику Ней.
   - Ты наконец успокоишься. Да и Лун к своей супруге вернётся.
   Он задумался. И согласился, когда мы уже и не чаяли услышать от него ответа.
   В зал вошёл Лун, который вёл Доар. Он вложил её руку в руку Неадейта.
   - Доар, будь счастлива с ним, - промолвил Шарбон. - А я... останусь с Дариланой...
   Он подошёл ко мне и поцеловал. Но Дьёз уже и не смотрела на него. Она пялилась в очи Нувора-младшего. Между ними завязался тихий-тихий разговор на нуворском языке, который мы не стали подслушивать. По окончанию этого разговора парочка повернулась к нам.
   - Верните нас домой, - попросила Доар.
   - Мы больше не будем перечить, - добавил Ней. Эту просьбу мы исполнили с удовольствием.
   Больше не существовало Организации. Ней и Доар поженились и завели детей. Эльман восстановился от разрушений. Нуворский язык был полностью забыт среди людей, но им активно пользовались дочери стихий и их помощники.
  
  
   Легенда 8.
   Шао
   Праздная жизнь была весёлой, и мы почему-то никак не скучали. Наши обожаемые помощники иногда веселились вместе с нами, отчего становилось ещё радостнее.
   И никто не знал, что надвигается беда. Страшная, жуткая беда. И первое упоминание о ней произошло так...
   Мы играли в саду возле Единого Дворца в "вышибалу". Лун и Отшельник стояли на разных концах поля и перебрасывали мяч, пытаясь попасть в нас, скачущих между ними.
   - Эй, Китти, ты жульничаешь! - обиженно кричал Отшельник. - Ты ветром отгоняешь мяч!
   - Кидать надо лучше! - парировала беззаботная Китти, и игра продолжалась.
   Внезапно в руки Ании упал белый голубь - символ Гармонии стихий. Птица была мертва. К лапке её была привязана записка. Игра остановилась, мы окружили Анию. Та развернула листик.
   "Эй, родня, вот и я! Соскучились, небось? Ну, я-то наведу порядок на вашем глупом островке, и развеселю вас, как подобает! Подождите, осталось совсем немного...
   Шао"
   Дочери стихий побледнели и смятенно переглянулись. Руки Ании задрожали, и записка выпала из её ослабевших пальцев. Помощники недоумевали.
   - Кто этот Шао? - наконец спросил Лун.
   - Когда Стихии создали
   Прекраснейших богинь,
   И Хаос-брат тут не отстал
   И сына он родил.
   И стал тот сын богиням брат,
   И бедствия он звал.
   И с ним никто не стал играть,
   Он одиноким стал.
   Обиделся тут Шао тот,
   Решил нести он зло!
   И много горя он принёс,
   Богиням не везло.
   И злобу он плодил в земле,
   По ветру развевал,
   Он воду отравил везде,
   Он пламя погашал.
   Схватились тут стихии все
   За головы свои,
   И парня упекли в тюрьму,
   За жуткие грехи.
   И мир наш возрождался вновь,
   Но слышны были стоны.
   Ведь Шао жаждал пролить кровь
   На небосвода лоно.
   Придёт тот день - произойдёт
   Ужасное несчастье!
   И Шао вырвется на свет,
   Наступит вдруг ненастье...
   И будет Хаос очень рад,
   Что сын трудолюбив.
   Богини защитят свой град,
   Пока он не велик.
   Но победить им не дано,
   Покуда Шао жив.
   Гармония решит их спор,
   На Шао свет пролив.
   Вернётся в клетку или нет,
   Не нам, друзья, решать!
   Пройдёт довольно много лет,
   Но Шао выбирать... - спела Ания.
   - Это легенда? - с надеждой спросил Фарегун.
   - Это пророчество, - тихо возразила Китэн. - Хаос действительно смог создать - но создать чудовище. Он был отвратителен и злобен, коварен и эгоистичен, с ним никто не хотел водиться. И Шао вырос один, подпитывая собственную ненависть к своим сёстрам, их матерям и даже собственному отцу. Он стал разрушать, всё уничтожать, нести зло. И стихии низвергли его в недра горы Призон. Он закован в белые цепи, его окружают чаши со священной водой, благовония, цветы. И это бесит его, но он не может вырваться. Призон сотрясается от его воплей, но никто их не слышит. Стихии восстановили всё, что разрушил Шао. Мы долго жили в мире и покое, совершенно забыв о нашем брате, но теперь он, похоже, вернулся...
   - И готов снова разрушать, - добавила Тоника.
   - Убивать, - поддакнула Ания.
   - Мстить, - тихо промолвила я.
   Помощники переглянулись. Всем стали понятны масштабы грядущей катастрофы.
   - Что делать? - прошептал севшим голосом Зан.
   - Надо защитить Эльман!
   - Как? Он же сын Хаоса! Он может разрушить всё что угодно! - запаниковал Фарегун.
   - А как стихиям удалось арестовать Шао? - задумчиво поинтересовался Лун.
   - Белой Гармонией. Они объединили силы.
   - Вы тоже объедините, и сделайте купол над Эльманом. - предложил Лун. Дочки стихий переглянулись и засмеялись. Я счастливо обняла жениха. Ослеплённые ужасом помощники тоже стали приходить в себя.
   - Готовьтесь к обороне! - скомандовал Лунурий.
  
   И пошло-поехало. Общими силами мы натянули над Эльманом защитный купол. По сути, купол там уже был - только защищал от сигналов спутников и чужих глаз. А этот готов был отразить удар Разрушения.
   Отдельным куполом накрыли Единый Дворец. Создали резервуары с питьевой водой. Ания увеличила урожай и поручила каждому дому людей собрать аптечку. Многие людишки перебирались в подвалы. Лавки торговцев по дешёвке распродавали последние товары и закрывались. Вырубались многие предприятия - в Санде осталось только 3 продовольственных, 1 хозяйственное, да переписная. Повсеместно основывали маленькие храмы - люди считали, что их моления увеличивают нашу мощь.
   Все стали жить в страхе и тревоге. Днём люди втихомолку работали, по ночам - молились. Над Эльманом шуршали тишина и беспокойство.
  
   Через несколько дней после получения нами записки мне приснился Шао. Это был статный мужчина с надменным и уродливым лицом. Руки его покрывали шрамы и старые следы крови. На полуголом теле болтались лохмотья некогда богатого наряда. Чёрные и бездонные, словно пустые глазницы, вежды, глядели высокомерно и нагло. Он что-то говорил мне, протягивал руки, злился моим подсознательным ответам.
   Разбудил меня посреди ночи Лун.
   - Дари! Дари, что с тобой?!
   - А что?
   - Ты вся в холодном поту... ворочалась... плакала...
   - Кошмар приснился, - успокоила его я. Но Лун не позволил мне больше спать. Он заставил оттачивать боевое мастерство до самого завтрака. А потом собрал Большой Совет и предложил богиням держаться вместе. С ним согласились. Но было условлено, что оставшиеся без хозяек дворцы стерегут помощники.
   Поздно вечером я в своей новой комнате расчёсывала волосы-лаву за туалетным столиком. Внезапно в зеркале отобразился Шао. Я вздрогнула и напряглась. Рядом с братом была нарисована Руна Тишины - ни один звук не покинет этой комнаты, кричать бесполезно. Шао облокотился на стену и молча, но с интересом на меня поглядывал. Я не оборачивалась, а продолжала равнодушно расчёсываться. Так продолжалось около полутора часов. Наверно, никогда ещё мои прядки не были так тщательно расчёсаны! Наконец, Шао надоело.
   - И долго ты ещё будешь продолжать это делать?
   - Что делать? - спокойно отозвалась я, не прекращая работать расчёской.
   - Драть свою лаву.
   - Она ещё не готова ко сну.
   - Издеваешься?
   - Конечно.
   Он рассмеялся и подошёл поближе. Я, наконец, отложила расчёску и неспешно легла в постель.
   - Зачем пожаловал? - лениво спросила я, разглядывая потолок.
   - Поговорить. - Шао присел на край кровати. Я отодвинула ноги подальше.
   - О чём? - уточнила я.
   - О жизни.
   - Со мной? На это есть богиня болтунов. И это, кажется, не я.
   - Дарилана, я хочу сделать тебе предложение.
   - Ты опоздал. Я уже помолвлена.
   - Другое предложение.
   - Другое мне не интересно.
   - Дари!..
   - Не называй меня так, - поморщилась я. - Не дорос ещё.
   - Дарилана... оставь ты своих девчонок, а? давай воевать вместе, заодно!
   - С тобой? Да ну...
   - Ну, зачем тебе созидать? Ты посмотри на себя! Мы так похожи...
   Я бросила красноречивый взгляд на зеркало.
   - Нет, действительно, - продолжил свою мысль Шао. - Ты тоже гордая. Решительная. Вспыльчивая.
   - Я же богиня огня, - заметила я.
   - Вот именно! - воодушевился Шао. - Разве огонь может созидать? Он обращает всё в пепел, он уничтожает взлелеянное дерево или ещё там что! Пламя не может созидать. И ты не можешь.
   - Врёшь, - возразила я. - Я же создаю само пламя.
   - Хаос тоже создал меня самого, - ухмыльнулся Шао. Я передёрнулась.
   - Шао, твои доводы жалки. Ты никогда не мог говорить красноречиво, кстати...
   - Замолчи!
   - Уйди.
   - Заткнись!
   - Уйди.
   - Дарилана, я не хочу с тобой ссориться. В Призоне вокруг меня были вода, земля и воздух, но не было огня. Почему это? Потому что мы родственны. Мы разрушаем. Мы крушим. Мы несём печаль.
   - Думай, что говоришь! Огонь - символ уюта! - воскликнула я.
   - И внезапной беды, - парировал Шао. - Почему все так боятся, если ничтожный уголёк выпадет из очага? Или искра поднимется слишком высоко и коснётся крыши? Ты даришь людям страх - и я тоже. Не воюй же против меня!
   - Испугался? - оживилась я.
   - Нет. Просто хочу тебе помочь, - деланно ласково успокоил меня злодей.
   - Не надо. У меня есть помощники.
   - Этот белобрысый наглец, который вертит тобой и твоей властью, как ему вздумается? Тот, кто использует твою силу, а взамен флиртует с простолюдинками? Да уж, хорош помощничек...
   - Ты не лучше, - пробурчала я, сомневаясь в правдивости его слов и отворачиваясь.
   - Я бы тебя не предал, - посулил Шао. - А он! Он же полная твоя противоположность! Ты сильная, благородная, весёлая, верная! А он? Он хитрый, увиливающий, занудный, сомневающийся, подозрительный!
   - Сколько эпитетов в адрес одного бедного слуги! - фыркнула я.
   - А твои сёстры? - продолжил увещевать Шао. - Они ленивы, но они воистину созидают! Они создают новое! А ты можешь лишь уничтожать, как я. Однажды они посчитают, что несёшь зло, и спрячут в тюрьме - как меня. Так не придушить ли червячка сомнения, что гложет их сердца, в самом начале? Докажи им, что тебя не остановить. Ведь ты - одна из составляющих Гармонии! Тебя невозможно будет остановить, ведь ты - Стихия Огня! Ты со мной?!
   - Мне жаль тебя, Шао. - печально прошептала я. - Ты глуп. Я не такая как ты, потому что я люблю и доверяю.
   - Ты сомневаешься! - заметил он сочувственно. Психолог нашёлся! - Ты понимаешь, что я прав. Ты сравниваешь мои слова и реальность. Ты не хочешь разувериться в тех, кому доверяла, кого любила - ты будешь считать себя преданной, и ты боишься этой боли...
   - Уйди, - попросила я. - Ты хочешь уничтожить мой дом, ты - мой враг. Уйди.
   - Дарилана, сестра моя! Я уйду, я оставлю тебя в покое! Но не будет ли это тяжелее, чем моё присутствие?..
   Он медленно встал с кровати и направился к выходу, по пути убирая со стены Руну Тишины.
   - Спокойной ночи, Дарилана. Подумай над моими словами! - и в дверном проёме исчез в клубах чёрного дыма. Я шумно выдохнула и забылась тревожным сном.
   Утром Шао нанёс первый удар - он ударил в скалы на восточном побережье Эльмана, пробив защитный купол, и камни посыпались на подводный дворец Тоники. Эти глыбы разрушили самую высокую и красивую башню дворца, и повредили тронный зал.
   Мы сидели в кругу и молчали. Первый удар нас устрашил, несмотря на свою небольшую разрушительность.
   - Как он смог пробить купол? - нарушила тишину Тоника, которой пришлось переселиться в Единый Дворец до окончания ремонта в подводном доме. Зан, которого ранили обломки башни, отлёживался в Белой Чаше в храме своей жены.
   - Направил всю силу в одну точку, - печально ответила Ания, как всегда, знавшая правильный ответ.
   - И что нам делать теперь?
   - Ждать нового удара. Или, может, залатать купол?
   - Да зачем ждать-то?! - возразила Китэн. - давайте сразимся с ним, и покончим навеки!
   - Ты забыла пророчество. Он должен сам выбрать свою дорогу.
  
   О, какой путь - добра или зла - мог выбрать сын Хаоса! Подтверждение нашим страхам обнаружилось на следующее утро, когда Шао снова пробил купол и раскрошил подземный дворец Ании. Отшельника придавило камнями, и Ания бросилась ему на помощь, оставив нас разбираться с Советом самим.
   Но без Мудрой Сестры мы думать не могли. Не могли прийти к согласованному мнению, кричали, обижались.
   Ания вернулась только на следующий день. Отшельника она всё-таки откопала, и теперь он отлёживался в целебной Белой Чаше в храме Тоники. Теперь Мудрая и Ловкая Сёстры жили в Едином Дворце.
  
   В этот день на Совете мы пытались разобраться подробнее.
   - Как матерям-стихиям удалось его победить? На самом деле, я имею ввиду, - задала главный вопрос Тоника.
   - Ты же богиня памяти, ты и сама всё знаешь, - ответила ей Ания, и все смущённо задумались. Я удивлённо обозревала шумных секунду назад родственниц.
   - Почему я не знаю? - в упор спросила я.
   - Огню не дано помнить. Огонь уничтожает память. В отличие от земли, воды и даже воздуха.
   Перед глазами проплыла картинка ухмыляющегося Шао.
   - До нас существовали ещё и другие богини, дочери стихий, - вспомнила Ания. - Земляния, Пламелла, Струитта и Воздушария. Они были уже взрослыми, когда мы только-только появились. Когда Шао начал проливать кровь невинных и крушить уникальные сооружения, стихии и богини собрали Совет. И постановили, что Шао надо запереть в живую клетку, ибо всё остальное он может разрушить. Стихии не могли поступиться такой ценой - нарушилась бы гармония. И тогда наши самоотверженные старшие сёстры пожертвовали собой. Все, кроме Пламеллы, ибо её сила была той же, что и у Шао, а это могло послужить ему ключом. Шао обманом привели в пещеру, в недрах горы Призон. Тут же богини превратили проходную пещеру в закрытую комнатку, и скрепили тюрьму собой. Шао ревел, стонал, но ничего не мог сделать. А теперь каким-то неведомым образом ему удалось вырваться из своей живой клетки и начать мстить.
   - Значит, тысячи лет Шао проигрывал Призону, а в один прекрасный момент вдруг победил его? - вдруг поинтересовалась Китэн.
   - Верно... - кивнула Ания.
   - Похоже на вмешательство снаружи, - заметила Китэн.
   - Исключено, - помотала каштановыми локонами Ания. - Разве что...
   - Что? - чуть ли не хором продолжили мы.
   - Богини надёжно скрепили тюрьму. Однако если бы новая богиня, например воды, пришла туда и забрала силу своей сестры, освободив тем самым её саму, Шао всё равно не мог бы выбраться.
   - Так почему он выбрался?!
   - Богиня воды забирает силу себе, освобождая дух покойной сестры. А вот если тот, у кого та же сила, что и у Шао, забирает её, Шао освобождается, и остаётся живым.
   - Что же у него тогда сейчас есть сила?
   - Сдаётся мне, он убил своего освободителя и забрал общие силы.
   - Но ведь освободить его по силе лишь... Пламелле! - воскликнули Китэн и Тоника. Троица дружно и внимательно уставилась на меня.
   - Я тут ни при чём! - попыталась их урезонить я. - Зачем мне это нужно?!
   - Увеличить свою мощь. К тому же, Шао слыл великим учителем.
   - Да вы что, издеваетесь?! - я вскочила. Сёстры сурово встали.
   - Дарилана, зачем ты сделала это? - строго спросила Ания.
   - Я этого не делала! Оставьте меня в покое! - закричала я и взметнула руки. Яростные языки пламени на миг выросли из пола до потолка и скрыли меня. Спустя секунду, на моём месте остался лишь золотистый дым. Китэн грустно шевельнула мизинцем, и дым рассеялся.
   А я оказалась в своём дворце, в своей комнате, и бросилась на кровать вниз лицом. Плакать не в моих привычках, я же Сильная Сестра. Но теперь мне было очень горько, словно эти девчонки, которых я любила и которым доверяли, меня предали...
   - Ну вот, а ты ещё сомневалась! - заявил Шао, появляясь на моей кровати. Я отвернула от него лицо, и искры из моих волос гневно устремились к нему. Шао мягко повёл головой, и искры потухли.
   - Пришёл злорадствовать? - прошипела я. - Не выйдет!
   - Ты и так подавлена, куда уж ещё злорадствовать! - возразил Шао. Я удивлённо подняла на него глаза. Его надменное лицо в этот момент было печальным и почти нежным. Он ласково коснулся моей щеки и снял с неё слезинку.
   - Они считают, что тебя освободила я, - сообщила я.
   - Они почти правы, - улыбнулся Шао, и даже улыбка у него вышла скорее смешливой, чем насмешливой. - Ты связана с той, что меня освободила.
   - Если не я, то... Пламелла?! Она что, предательница?
   - Такая же, как и ты. Меня, например, она предала! Я, признаюсь, влюбился в неё, а она привела меня в ловушку...
   - Ты влюбился в Пламеллу?! - не поверила я. - Ты, сын Хаоса, в свою сестру?!
   - Плевал я на все родственные связи! А она была настолько хороша, что даже моё сердце, озлобленное девочками-богинями, растаяло. Я просил её руки, я дарил ей своё горемычное сердце - но она пугалась, убегала. Однажды мне это настолько надоело, что я разрушил что-то важное в Америке. Пламелла попыталась меня успокоить, но я заявил, что буду всё бить до тех пор, пока она не согласится стать моей женой. И я исполнил обещание - и прослыл кровавым и жестоким. Но как-то раз я случайно зашёл в её комнату - и она плакала. Плакала, как ты сейчас. Близкие говорили ей, что это из-за неё я стал монстром. Меня настолько тронули её слёзы, что я разъярился и по камешку разнёс все дворцы богинь и стихий (кроме, разумеется, дворца моей возлюбленной). А через день, на рассвете, Пламелла, бледнее снега, подошла ко мне и сказала, что согласна стать моей супругой, но произойти это должно в пещере. Помнится, я очень удивился, но был так рад, что с удовольствием вошёл в недра Призона. И там Пламелла, едва я оказался в зале, исчезла. Зато появились её сёстры. А дальше ты уже знаешь...
   - Зачем же она освободила тебя?
   - Пожалела.
   - И зачем ты убил её после освобождения?!
   - Годы тюрьмы вновь заковали моё сердце в каменное железо. И я был слишком зол на Пламеллу за предательство. А она... когда она увидела меня, то попыталась обнять. А я, ослеплённый чувствами, оттолкнул её. И отнял её силу, присовокупленную к моей.
   - А она? - история меня интриговала.
   - Я испепелил Пламеллу.
   - Она богиня огня, её нельзя сжечь. Это просто-напросто невозможно!
   - Она стала пеплом. И я вдруг понял, что натворил. Я сгрёб пепел в какой-то кувшин и спрятал. И затаился, набирая силу.
   - И долго ты прятался?
   - Я хотел, чтобы обо мне забыли - тем неожиданнее был бы удар. Я потихоньку уничтожал какие-то деревушки и людей, и забирал всё, что могло мне пригодиться. Так я нашёл некий медальон. Картинка испортилась, я её выбросил, а на её место всыпал пепел Пламеллы. Теперь это мой талисман, - он сунул руку под заплатанную рубашку и показал мне золотистый, с большим рубином в центре крышки, медальон.
   - А что же твоя тюрьма?
   - Мне удалось вместе с волшебством Пламеллы впитать её единство с сёстрами. И, хотя и с большими трудностями, я смог получить и силу мёртвых богинь.
   - Значит, ты сильнее нас вместе взятых? - уточнила я. Он почувствовал мой страх и, посмеиваясь, мягко провёл ладонью по моим волосам и спине.
   - Я не причиню тебе вреда, малютка Дарилана! - пообещал сын Хаоса. - Ты похожа на Пламеллу, а это дорого стоит. Твоим сёстрам повезло не так сильно. Их дворцы я разрушу полностью, а затем примусь за остальные их территории на Эльмане - так, вроде, называется ваш милый островок?
   - Зачем?! Все выжившие люди побегут в Дарлан и Монт. Сёла лопнут!
   - Сомневаюсь. Были бы выжившие. Разве что твои сестрички прикроют их своими телами!
   Его насмешка меня несколько разозлила. Я лопаткой стряхнула его руку. Заметив злость на моём лице, он испытующе ухмыльнулся. По волосам моим пробежали раздражённые искры. Шао нахмурился.
   - Этот остров будет только твоим! - с придыханием горячо зашептал Шао. - Если ты согласишься сотрудничать со мной. И, может, заменить Пламеллу.
   - Забыл, я помолвлена!
   - Дари, не смеши меня! - он отмахнулся. - Этот белобрысый смертный будет на стороне твоих сестёр!
   - Оставь меня в покое! - заорала я, вскакивая и окутываясь языками пламени.
  
   На следующий день выяснилось, что сёстры-богини поверили, что я на стороне Шао. Ания везде возвела стены из камней и веток. Тоника вертикально поставила воду в Сандаламире с берега, где начиналась холмистая местность. Китэн связала из особо плотных облаков длинную низкую тучу, прошедшую по границе моих владений. Мой район в Санде и даже мой храм - служители сестёр отгородили их частоколом. Мои храмы в деревнях (кроме, конечно, Дарлана и Монта) уничтожились. В этот же день Шао уничтожил волшебное облако-дворец Китэн. Фарегун, упавший с гигантской высоты, остался жив, и теперь лечился в Белой Чаше.
   Меня признали изгоем! Люди вне Траитра (так стали называть мою территорию) больше не разжигали огонь в очаге, не парились в банях, боялись казаться смелыми или решительными. Объявлено военное положение!
   А Шао продолжил свои атаки. Он одно за другим, лениво, уничтожал деревеньки, животных, растения. Изредка он наведывался ко мне и предлагал своё партнёрство. И уходил ни с чем.
  
   Я устало сидела на троне в своём дворце. Моего локтя ободряюще коснулся Лун - мой верный, мудрый и заботливый Лунурик.
   - Люди со всего Эльмана бегут в Траитр. - сообщил он. - Но стены других богинь их останавливают. Иль-Многорецк стал селом беженцев. Во многих других деревнях устраиваются тайные сборища, на которых зажигают большие костры и молятся. Люди не верят, что ты - предательница...
   - Скорее, они просто боятся, что я потушу Огни Жизни, - опечаленно возразила я.
   - Но ты же не потушишь, правда? - с надеждой спросил Лун. Я улыбнулась ему.
   - Люди не виноваты в нашей войне.
   - А может... сожжёшь стены, дашь им проход?
   - Дарлан и Монт не вместят их всех! Хотя Шао обещал, что их останется совсем немного...
   - Шао тебе что-то обещал?! - с ужасом отшатнулся Лун.
   - Он являлся мне, чтобы подорвать мою веру в друзей, - воскликнула я, с отчаянием глядя на жениха.
   - И как, подорвал?
   - Я сопротивлялась, пока сёстры сами не посчитали, что это я освободила Шао. Они предали меня, как и сулил сын Хаоса!
   - Что он ещё говорил тебе? - Лунурий стал спокоен.
   - Рассказал, что освободила его Пламелла, в которую он был влюблён. Он... убил её... и заточил её пепел в медальон, который носит на шее...
   - А обо мне что-нибудь?
   - Что ты крутишь мной, белобрысый смертный наглец. Пока я не вижу, ты флиртуешь с другими девушками. Это тоже правда?
   - Да уж, в точку! Шао меня раскусил! - со смехом заявил Лун, прекрасно зная, что я очень тонко чувствую границу между правдой и ложью. - И с ним надо что-то сделать!
   - Надо! Только вот что? Он не трогает мои владения, лишь пока я не начала атаковать! Да, кстати, он предлагал мне стать его женой...
   - Что?! - громогласно взбунтовался Лунурий. - Пока я есть, этому не бывать!!!
   - Да ладно, ладно. Я же не соглашалась, - улыбнулась я. Он свирепо перевёл дух. И тут же успокоился, словно ничего не было.
   - Мы можем использовать это. Пригласи его на свидание и незаметно похить медальон!
   - Я не воровка!
   - Кто ж спорит? Просто и Шао - не ягнёнок...
   После такого совета я начала несколько сомневаться в мудрости своего избранника, и, следовательно, своей адекватности. Но т.к. мне самой на ум ничего не приходило, пришлось согласиться.
   Я не знала, как вызвать Шао, и потому просто действовала по наитию. Зажгла огонь и бросила туда мокрую веточку с пухом. Пламя жадно проглотило подношение.
   В комнате появился Шао.
   - Ого, ты многому научилась! - похвалил он. - Зачем звали, госпожа Дарилана? - и он галантно поклонился.
   Его насмешливое лицо в эту минуту было просто невыносимо, и я потупила глаза.
   - Помнишь своё предложение?
   - Как такое забыть, госпожа! Так Вы отвечаете согласием?
   - Я слишком мало тебя знаю, - выдавила я. - может,... сходим,... погуляем... или поужинаем?..
   - Ах, моя госпожа, мне так неловко, что эти слова произносят Ваши губы, а не мои! Крайне сожалею, прошу меня извинить за такую глупость! А насчёт вашего крайне заманчивого предложения, насчёт рандеву... я подумаю!
   Я насупилась, и он расхохотался.
   - Ты всё-таки очень похожа на Пламеллу! Да, малютка Дарилана, я согласен! Может, поужинаем на вершине какой-нибудь твоей горы? Берусь всё обустроить!
   - Выбирай сам, - вздохнула я. Он дерзко подмигнул, послал воздушный поцелуй и исчез в клубах чёрного дыма. Я, выдыхая воздух сквозь зубы, медленно повернулась к огню. А потом создала окно и послала жаркую искру в слабом месте стены Ании. Кусочек стены размером со стол обвалился, и путь в Траитр был открыт.
  
   А на закате явился Шао в ослепительно шикарном новом костюме, и проводил меня на вершину самой живописной горы Северно-Эльманского хребта - на великолепную Ясмин. Там был накрыт столик с мясом и вином.
   Вечер прошёл ужасно! Шао много говорил, алчно поглядывая на меня, делился планами о своей жестокости. Когда я доела мясо (раньше любимое, теперь оно и в горло не лезло), он усадил меня на самый кончик Ясмин, укутал в шаль и стал, напевая что-то не самым умелым голосом, любоваться закатом, требуя от меня того же. Признаюсь, в былые времена я обожала встречать зори на этом самом месте, когда золотистые лучи озаряют Ясмин, которая загорается стыдливым румянцем, и чьи неотёсанные камни вдруг становятся алмазами. Но теперь!
   Он обнял меня одной рукой. Омерзительно! Однако это удобный момент для исполнения цели. Подавляя отвращение и ненависть, я обвила руками его шею и положила голову ему на плечо. Незаметная крохотная искорка соскользнула с кончиков волос и ужалила верёвку, на которую крепился медальон. Я, превозмогая себя, поцеловала его. Он полностью отвлёкся на удовольствие, и не почувствовал, как медальон соскальзывает в мой рукав.
   Когда настала звёздная ночь, он проводил меня до моего дворца. Там Шао снова на прощание обнял меня и испарился.
  
   - Ну, как? - поинтересовался Лун, когда я появилась в тронном зале. Я достала медальон и продемонстрировала ему.
   - Мерзко! - поморщилась я. - Просто кошмар! Хотя он, кажется, остался доволен.
   - Целовал тебя? - ревниво спросил жених.
   - Разумеется, иначе бы ничего не вышло.
   - И как? В смысле...
   - Теперь буду больше дорожить тобой! - оценила я. Он довольно улыбнулся.
   У меня была власть возрождать из пепла - в отличие от сына Хаоса, который в принципе ничего создать или воссоздать не может.
   Итак, перед моим троном стояла красивейшая богиня предыдущей четвёрки. У неё тоже были рыжие волосы - но они отливали медью и золотом. Карие глаза - как и у меня, но обольстительнее и загадочнее. Вся она была пронизана светом, силой и таинственностью.
   - Ну наконец-то, свобода! - воскликнула Пламелла, и необычайно знакомый её голос показался мне самым приятным в мире. - Ох, долго же я томилась в плену у Шао, если ты успела так вырасти, моя маленькая Дари!
   - Он даже ходил со мной на свидание, - пожаловалась я, тайно опасаясь её ревности. Но старшая сестрёнка лишь рассмеялась.
   - Знаю, иначе я сейчас не стояла бы тут! Бедняжка, что тебе пришлось пережить! Но сейчас не об этом. Ну же, Дари, забери всю мою силу и дай мне спокойно улететь к моим первым сёстрам!
   Я исполнила её просьбу. Радостно смеясь, Пламелла улетела. А я стала властительницей двух огненный магий, одной земной, одной водной и воздушной. Плюс та часть волшебства Шао, что он использовал для сохранения пепла.
   Я пропела в рог и явилась в Единый Дворец. Сёстры бросились ко мне, но я провела между нами высокую огненную черту.
   - Выслушайте! - воззвала я. Сёстры замерли, дрожа от гнева и нетерпения схватить меня.
   - Ты арестована! - заявила Тоника и залила мою черту водой. В ответ я метнула в неё мощный поток жидкости и заморозила холодным воздухом. В ледяном коконе по шею, богиня воды упала. Остальные с изумлением и страхом покосились на меня. Ания нерешительно повела рукой, и из пола у моих ног взвились вверх мощные лозы. Искрами из волос я сожгла их, а в ответ обвила Анию теми же мощными лозами, вдобавок покрыв ледяной коркой.
   - Со мной это не пройдёт! - заверила меня Китэн и взлетела, становясь невидимой. Новая способность позволила мне чувствовать колебания воздуха, где пролетала богиня ветра, и уплотнять воздух перед ней. Врезавшись, Китэн сползла на пол и стала видимой. Я сжала кулак, и её опутали лозы.
   - Я по-хорошему просила вас выслушать, - укорила я сестёр и рассказала им всю правду - и об освобождении Шао, и о получении медальона, и многом другом. Дочери стихий слушали молча, изредка пытаясь освободиться от пут. По окончанию своей речи я взмахнула рукой, и богини вскочили на ноги.
   - С какой стати нам тебе верить? - подозрительно спросила Ания, растирая руки.
   - Потому что это правда. Если вы хотите, я в доказательство отдам силы наших старших сестёр вам, - предложила я.
   - Но ведь тогда ты не сможешь нас снова так связать! - напомнила Тоника.
   - Именно, - согласилась я. - Я просто вам доверяю. И люблю, несмотря на ваши глупые подозрения!
   - В чём подвох? - полюбопытствовала Китэн.
   - Нет подвоха. Мы заодно. Я тоже против власти Шао!
   - Ты ведь могла бы стать королевой его царства!
   - Вот ещё! - поморщилась я. - Королевой - значит, его женой. Но быть женой такого безобразного тирана! Да ещё и Лунурика на него обменять! Нет уж, дудки! Только если вы сами меня к этому приговорите. Ради победы.
   - Ах, Дари, это действительно ты! - заплакала Тоника и поспешно меня обняла. Остальные сёстры последовали её примеру, и вскоре меня уже душили в объятиях и извинениях.
   Расправа с Шао была короткой. Мы решили, что можно жертвовать не своими телами, а Кулонами. Кулоны Штиля, Брызг и Шелеста растворились в общей сущности в недрах Призона, навеки заперев дважды лишенного любимой сына Хаоса. Чтобы его теперь невозможно было выпустить, я влила в общую магию и свой Кулон Жара.
   Ужасающи были последствия атак Шао! Но мы трудились вместе, не покладая рук, и вскоре Эльман был восстановлен.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"