Пильщиков Евгений Георгиевич : другие произведения.

Многоножка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Текст вставляется сюда или выше указывается имя файла.
  ВНИМАНИЕ! Некоторые браузеры не могут вставлять сюда
  большие тексты, поэтому проверьте, поместился ли здесь
  весь Ваш текст, если не поместился, воспользуйтесь
  загрузкой через файл.
   Стивен Дональдсон
  
   МНОГОНОЖКА
  
   (перевод Евгения Пильщикова, тел. 7618-923)
  
   Побольше безумья... Добавьте греха...
   А ужас - рассказа душа!
  
   Эдгар Аллан По
  
  Не успев осознать, что делает, он размахнулся и изо всех сил ударил секачом по мерзопакостному созданию.
  
  
  Дом Крила и Ви Самп. Гостиная.
  
  Ее настоящее имя - Виолетта, но все зовут ее просто Ви. Хотя они женаты всего два года, вид у нее отнюдь не цветущий.
  
  Их дом, хоть его и нельзя назвать шикарным, вполне комфортабелен. У Крила хорошая работа в процветающей компании, да беда в том, что он уже давным-давно застрял на своей ступеньке служебной лестницы. Обстановка гостиной выглядит намного лучше, чем комната, в которой она размещается. Дорогой музыкальный центр резко контрастирует с выцветшими обоями. В рассстановке мебели ощущаются смирение и покорность судьбе: кресла и диван невозможно поставить так, чтобы сидящие на них люди не могли видеть потеки на потолке. Цветы в вазе, стоящей на купленном по случаю столе - живые, но очень похожи на пластмассовые. На светильниках - колпаки-абажуры странной формы, и по вечерам тени ложатся в самых неожиданных местах.
  
  Они славно оттянулись на классной вечеринке, где все - их приятели и знакомые, сослуживцы и совершенные незнакомцы -пили до потери пульса. Когда Крил, отперев переднюю дверь, вошел в гостиную, не пропустив вперед Ви, он еще больше, чем всегда, походил на взъерошенного, только что очнувшегося от зимней спячки медведя. Под влиянием виски обычно безрадостный взгляд его тусклых глаз стал злобным и устрашающим. Идущая же следом за ним Ви напоминала прекрасный цветок, который злая колдунья у всех на глазах превращает в огромную жуткую осу с ядовитым, смертоносным жалом.
  
  - Мне-то плевать, - проговорил он, направляясь прямиком к серванту, чтобы налить себе виски. - Да только лучше бы ты этого не делала.
  
  Она со вздохом упала на диван и скинула туфли. "Господи, до чего же я измучилась!"
  
  - Если тебя ничего больше не интересует, - продолжал он, - то подумай хотя бы о мне. Мне надо работать с большинством из этих людей. Очень многие из них могут вышибить меня с работы, если им заблагорассудится. Ты вредишь моим профессиональным интересам.
  
  - Мы уже проходили эту тему, - устало ответила она. - Мы обмусоливали ее восемь раз только за последние две недели, - ее внимание привлекло едва заметное движение в одном из затененных углов комнаты. - Что э т о такое?
  
  - Что именно?
  
  - Я видела, как там что-то шевельнулось. Вон там, в углу. Только не говори мне, что у нас завелись мыши.
  
  - Я ничего не вижу. А мышей у нас нет. И мне один хрен, сколько раз мы что-то обсуждали. Я хочу, чтобы ты это прекратила.
  
  Несколько мгновений она пристально смотрела в угол, а затем снова откинулась на спинку дивана. "Мне нечего прекращать. Я не делаю ровным счетом н и ч е г о дурного."
  
  - Черта с два ты ничего не делаешь, - он залпом допил виски и снова наполнил свой бокал. - Еще немного, и ты бы запустила руку ему в ширинку.
  
  - Что за чушь ты несешь!
  
  - А ты что думаешь, никто ничего не видит? Ты ведешь себя так, будто ты в комнате одна. Но ты не одна. На этой чертовой вечеринке на тебя пялились все кому не лень. То, как ты флиртуешь...
  
  - Я не флиртовала, я с ним просто разговаривала.
  
  - У тебя не осталось ни капли стыда, а совести никогда и не было.
  
  - Ох, шел бы лучше ты спать. Я слишком устала, чтобы препираться с тобой.
  
  - Это оттого, что он вице-президент? Думаешь, из-за этого он стал суперменом в постели? Или тебе кажется, будто твой социальный статус повышается благодаря тому, что ты завела шашни с вице-президентом?
  
  - Ничего я с ним не завела. Богом клянусь, у тебя крышу сносит. Мы просто беседовали. Понимаешь, двигали языком и губами, чтобы получались слова. В колледже он специализировался по французской литературе. У нас с ним есть что-то общее. Мы читали одни и те же книги. Ты помнишь, что такое к н и г и ? Такие сшитые вместе и переплетенные листы бумаги, на которых напечатаны чьи-то мысли и всякие истории? Ты ведь можешь говорить только о футболе - и о том, как кто-то из работников компании ненавидит тебя - и еще о том, что недавно принятая на работу секретарша не носит лифчика. Иногда мне кажется, что я последний грамотный человек на земле.
  
  Подняв голову, она взглянула на него и вздохнула: "Бог мой, и что я воду в ступе толку? Ты ведь не слушаешь меня."
  
  - Ты права, - невпопад ответил он. - Там, в углу, д е й с т в и т е л ь н о что-то есть. Я видел, как оно двигается.
  
  Они оба посмотрели в угол, и через секунду оттуда на свет божий выбежала многоножка.
  
  Вид у этого веретенообразного существа, длиной не меньше десяти дюймов, был самый что ни на есть омерзительный и злобный; остановившись почти посередине комнаты, она голодно покачивала усиками, а ее бесчисленные лапки, казалось, подрагивают от нетерпения. Затем она, свернув в сторону, пробежала еще пару футов и вновь остановилась, озирая окружающую обстановку. Крил и Ви видели, как она неторопливо пожевывает жвалами, будто разминая свои смертоносные ядовитые челюсти. Она пробралась в дом, ища тепла и покоя - и, конечно же, в надежде раздобыть себе ужин.
  
  Ви не принадлежала к числу визгливых истеричек, чуть что орущих благим матом и грохающихся в обморок, но она, моментально среагировав, тут же вспрыгнула на диван, не видя иного способа побыстрее убрать подальше от пола босые ноги. "Боже милосердный, - прошептала она. - Крил, ты только взгляни на нее. Ради всего святого, не подпускай ее ко мне."
  
  Крил бросился к многоножке, пытаясь наступить на нее ногой в тяжелом ботинке на толстой подошве, но она двигалась с такой молниеносной быстротой, что у него ничего не вышло. Ни один из них не видел, куда, почти мгновенно, исчезла эта богомерзкая тварь.
  
  - Она под диваном, - уверенно заявил Крил. - Сойди с него.
  
  Ви беспрекословно подчинилась, и, дрожа, перебежала на середину ковра. Как только она спрыгнула с дивана, Крил поднял его и, опрокинув, поставил на спинку.
  
  Многоножки под диваном не оказалось.
  
  - Ее яд не смертелен, - попыталась вслух успокоить себя Ви. - Одного из соседских мальчиков на прошлой неделе ужалила такая же сороконожка. Его мать мне обо всем подробно рассказала. Последствия бывают примерно такие же, как после укуса крупной пчелы с длинным жалом.
  
  Крил не слушал ее. Он поднял диван в воздух, чтобы обозреть весь пол. Но многоножки и след простыл.
  
  С досады он так небрежно поставил диван на прежнее место, что опрокинул при этом стол; цветы из упавшей вазы рассыпались по полу. "Куда девалась эта гнусь?"
  
  Несколько минут они тщательно осматривали комнату, стараясь при этом не наступать на затемненные участки пола, после чего он снова налил себе почти полный бокал виски. У него тряслись руки.
  
  Она беспомощно проговорила: "Я с ним не флиртовала."
  
  Он сердито уставился на нее. "Тогда дело обстоит еще хуже, чем я предполагал. Стало быть, ты уже спала с ним, и тебе наверняка не терпится снова оказаться с ним в койке."
  
  - Я иду спать, - решительно заявила она. - Я не намерена сидеть здесь и выслушивать твои оскорбления. Ты отвратителен.
  
  Он допил свой бокал и снова наполнил его из той бутылки, что стояла ближе прочих.
  
  
  Бильярдная Сампов.
  
  Из-за нее-то, по сути, Крил и купил этот дом, несмотря на все возражения Ви: ему нужен был дом с бильярдной. Те деньги, на которые можно было бы заменить обои и привести в порядок потолок в гостиной, он потратил именно на нее. В этой комнате находится полноразмерный бильярдный стол, стоящая у стены кушетка, обтянутая искусственной кожей, и бар. Но освещение здесь ничуть не лучше, чем в гостиной, потому что все светильники нацелены на бильярдный стол. Даже бар освещен настолько слабо, что питухам приходиться наливать себе напитки почти исключительно на слух.
  
  Когда он не на работе, не в командировке и не на футболе вместе со своими дружками, Крил проводит здесь уйму времени.
  
  
  
  После того, как Ви пошла в спальню, Крил отправился в бильярдную. Сперва он подошел к бару и вновь наполнил свой бокал, а затем, сложив, при помощи сбитого из полудюймовых реек треугольника, шары в пирамиду, разбил ее с такой силой, что один из шаров вылетел со стола и с глухим стуком упал на упругий линолеум.
  
  - Твою мать, - выругался он, пытаясь поднять упавший шар. О том, сколько он выпил, вы могли бы догадаться по его движениям, но не по речи. Судя по голосу, его можно было бы принять за вполне трезвого человека.
  
  Опершись на свой любимый, изготовленный на заказ, кий, он неуклюже наклонился, чтобы поднять шар. Прежде чем он успел положить его обратно на стол, в комнату вошла Ви. Она не переоделась, готовясь ко сну, и снова надела туфли. Она внимательно осмотрела темные углы и закоулки бильярдной, заглянула под стол и лишь затем взглянула на Крила.
  
  Он проворчал: "Я думал, ты уже десятый сон видишь."
  
  - Я не могу все так оставить, - устало проговорила она. - Ты сделал мне слишком больно.
  
  - Чего же тебе нужно от меня? - осведомился он. - Одобрения?
  
  Она метнула на него сердитый взгляд, но он и не подумал замолчать. "Для тебя это было бы просто здорово. Если бы я дал тебе "добро", ты могла бы больше ни о чем не тревожиться. У тебя осталась бы только одна проблема: почти все те засранцы, с которыми я тебя познакомил, уже женаты. И, может быть, их жены немножко нормальнее тебя. И, возможно, они еще дадут тебе прикурить.
  
  Закусив губу, она с ненавистью наблюдала за ним.
  
  - Но я, ей-богу, не понимаю, с какой стати тебе волноваться об этом. Если эти дамы не такие понимающие и всепрощающие, как я, то это их забота. То есть пока я даю на это "добро", верно? И в самом деле, почему бы тебе тебе не трахнуть первого встречного, любого, кто приглянется?
  
  - Все? Ты высказался?
  
  - Черт подери, тебе ничто не мешает оттрахать В С Е Х встречных мужиков! Я имею в виду - пока я это одобряю. К чему упускать такую возможность?
  
  - Проклятье! Ты з а к о н ч и л?
  
  - Одного мне только никак не взять в толк: если в башке у тебя один лишь секс, то почему же ты не желаешь трахнуть меня?
  
  - Это неправда.
  
  Он поморгал, тупо глядя на нее, в тщетной попытке ресницами разогнать алкогольный туман перед глазами. "Что неправда? У тебя в башке не один лишь секс? Или тебе хочется меня трахнуть? Ой, держите меня, сейчас помру со смеху!"
  
  - Крил, послушай, что с тобой? Я ровным счетом ничего не понимаю. Прежде ты ведь не был таким. Ты не был таким, когда мы с тобой встречались, и ты не был таким., когда мы поженились. Что с тобой стряслось?
  
  С минуту он молчал. Он вернулся к бильярду, на борту которого оставил свой бокал, но тут оказалось, что руки у него заняты - в одной он держал шар, а в другой - кий - и он не может вплотную заняться заветной посудиной. Он осторожно положил кий на стол.
  
  Допив виски, он вдруг заметил: "А ты переменилась."
  
  - Это я-то переменилась? Ты же ведешь себя, как псих ненормальный. Я провинилась лишь тем, что поговорила с вице-президентом какой-то там компании о К Н И Г А Х.
  
  - Нет, я не псих, - с расстановкой проговорил он. Он так сжал шар. что у него побелели костяшки пальцев. - Ты думаешь, что я безмозглый дурак. Потому что я не специализировался по французской литературе. Может быть, это и есть то самое, что изменилось: когда мы поженились, ты не считала меня бараном. А теперь считаешь. Ты полагаешь, что я слишком глуп, чтобы заметить разницу.
  
  - Какую разницу?
  
  - Тебе больше не хочется заниматься со мной сексом.
  
  - О, Бога ради, мы занимались этим всего лишь позавчера.
  
  Он взглянул ей в глаза. "Но ведь тебе же не хотелось. Это-то я могу заметить. Тебе никогда н е х о ч е т с я."
  
  - Что ты можешь заметить?
  
  - Что у тебя всегда находится масса отговорок.
  
  - Не бывает у меня никаких отговорок!
  
  - А когда мы все-таки занимаемся сексом, ты не обращаешь на меня никакого внимания. Мысленно ты всегда витаешь где-то вдалеке. Ты всегда думаешь о чем-то постороннем. Ты всегда думаешь о к о м - т о постороннем.
  
  - Но это нормально, - возразила она. - Все так делают. Все фантазируют во время секса. И т ы предаешься фантазиям во время секса. Поэтому все и получается так здорово.
  
  Сперва Ви не заметила многоножку, когда та появилась из-под бильярдного стола, поводя усиками из стороны в сторону, будто ища ее ноги. Но затем она случайно взглянула вниз.
  
  - Крил!
  
  Многоножка неторопливо направилась к ней. Ви поспешно отскочила назад, прочь с ее дороги. Крил изо всей силы швырнул в насекомое бильярдный шар; тот, оставив вмятину в линолеуме, отскочил от пола и врезался в стенку бара.
  
  Многоножка бросилась к Ви с такой скоростью, что у той не оставалось ни малейшей надежды спастись бегством. Когда на сегменты туловища омерзительной твари попадал свет, они поблескивали, словно только что смазанные ядом.
  
  Крил схватил со стола кий и шарахнул им по многоножке. Он снова промахнулся, но отлетевшие от сломавшегося кия щепки заставили его мишень повернуть и метнуться в другую сторону. Она скрылась под кушеткой.
  
  - Убей ее,- выдохнула женщина.
  
  Прокурорским жестом он направил на нее обломок кия. "Я скажу тебе, к а к и м фантазиям предаюсь я! Я фантазирую о том, что тебе н р а в и т с я заниматься со мною сексом. А ты представляешь, что я это не я, а кто-то другой." Произнеся эту тираду, он отодвинул кушетку от стены, устрашающе размахивая своим оружием.
  
  - То же самое делал бы и ты, - парировала она, - если бы тебе приходилось спать с таким бесчувственным, бестактным, не наделенным ни каплей воображения ж и в о т н ы м , как ты.
  
  Уходя, она хлопнула дверью.
  
  Передвигая мебель, он продолжил охоту за многоножкой.
  
  
  Спальня.
  
  Эта комната отражает характер Ви настолько полно, насколько допускают ограничения, накладываемые домом. Кровать действительно слишком велика для спальни, но зато обе ее латунные стойки украшены замысловатыми цветами и завитушками. Простыни и наволочки гармонируют с покрывалом, голубом в белый цветочек. К сожалению, под весом Крила пружины матраца уже начали проседать. Дверцы шкафа покоробились и не закрываются.
  
  Ви никогда не включает бра над изголовьем кровати, предпочитая ему две стоящие на прикроватном столике лампы под шелковыми абажурами, с изогнутыми, как лебединые шеи, держателями электропатронов. В результате кровать кажется со всех сторон окруженной непроглядным мраком.
  
  
  Крил сидел на кровати и смотрел на дверь ванной. Плечи его были опущены. В правой руке он сжимал горлышко бутылки с текилой, но не пил.
  
  Дверь ванной была закрыта. Казалось, он не может заставить себя оторвать взгляд от своего отражения в большом зеркале, вделанном в дверь. Под дверью виднелась полоска света от люминенсцентной лампы в ванной, и он видел движения тени Ви, когда его жена двигалась за дверью с зеркалом. Прошло минут десять, а он все не отводил глаз от двери, но Ви, по всей видимости, никуда не торопилась. Наконец он переложил бутылку в левую руку.
  
  - Никак не могу понять, чем ты там з а н и м а е ш ь с я.
  
  Из-за двери донесся ее невозмутимый ответ: "Дожидаюсь, пока ты вырубишься, чтобы уснуть спокойно."
  
  На его лице появилось обиженное выражение. "Этого тебе не дождаться. Я никогда не вырубаюсь. Так что кончай валять дурака."
  
  Дверь сразу же распахнулась. Она выключила в ванной свет и стояла в темном дверном проеме, глядя на него. На ней была кружевная ночная сорочка, в которой она могла бы показаться желанной, если бы хотела этого.
  
  - Ну и что теперь тебе нужно? - спросила она. - Ты уже превратил бильярдную в развалины Помпеи?
  
  - Я всего-навсего пытался прикончить эту сороконожку, которая так тебя перепугала.
  
  - Я вовсе не перепугалась, а лишь немного оторопела от неожиданности. Это же только сороконожка. Ты убил ее?
  
  - Нет.
  
  - - Ты слишком медлителен. Тебе придется вызвать дезинсектора.
  
  - К дьяволу дезинсектора, - вяло отмахнулся он. - К долбаной матери этого дезинсектора. И к долбаной матери сороконожку. Я сам могу разобраться со своими делами. Почему ты меня так назвала?
  
  
  - Как я тебя назвала?
  
  Он не смотрел на нее. "Животным, - тут он бросил на нее быстрый взгляд. - Я ведь никогда тебя и пальцем не тронул."
  
  Она прошла, минуя его, к кровати и переложила подушки так, чтобы они, опираясь на латунную стойку кровати, стояли почти вертикально. Усевшись на кровать, она поджала под себя ноги и откинулась на подушки.
  
  - Знаю, - согласилась она. - Я совсем не это имела в виду. Я просто здорово обозлилась.
  
  Он нахмурился. "Ты совсем не это имела в виду. Ах как мило! Теперь я чувствую себя на седьмом небе. А что же ты, черт тебя раздери, имела в виду?"
  
  - Надеюсь, ты понимаешь, что таким своим поведением не сможешь разрядить атмосферу?
  
  - А с чего бы это м н е разряжать атмосферу? Думаешь, мне так уж нравится сидеть здесь и умолять собственную жену, чтобы она растолковала мне, почему я недостаточно хорош для нее?
  
  - Сказать по правде, - пожала она плечами, - мне кажется, что как раз это тебе и нравится. Так ты начинаешь чувствовать себя безвинной жертвой.
  
  Он стал медленно поднимать бутылку, пока на ее содержимое не упал свет. Секунду он всматривался в золотистую жидкость, а затем вновь переложил бутылку в правую руку. Все это он проделал без единого слова.
  
  - Ну хорошо, - проговорила она через минуту. - Ты обращаешься со мной так, будто тебе плевать, что я думаю или чувствую.
  
  - Я знаю, что делаю, - запротестовал он. - Если мне хорошо, то должно быть хорошо и тебе.
  
  - Я говорю не только о сексе. Я говорю о том, как ты вообще со мной обращаешься. О том, как ты разговариваешь со мной. О том, что, по твоему глубочайшему убеждению, мне должно нравиться все, что тебе нравится и не должно нравиться ничего из того, что не нравится тебе. О твоей абсолютной уверенности в том, что вся моя жизнь должна вращаться вокруг твоей, словно Земля вокруг Солнца.
  
  - Так какого дьявола ты вышла за меня? Тебе понадобилось целых два года, чтобы понять, что на самом деле ты не желаешь быть моей женой?
  
  Сидя на кровати, она вытянула ноги; ночная сорочка закрывала их до коленей. "Я за тебя вышла, потому что любила тебя, а не потому, что мне хотелось, чтобы до конца жизни со мной обращались, как с вещью. Мне нужны друзья. Люди, с которыми я могу поделиться своим самым сокровенным и которым не наплевать на мои мысли и чувства. Я едва не поступила в аспирантуру, потому что хотела заниматься Бодлером. Мы женаты два года. А тебе до сих пор невдомек, кто такой Бодлер. В нашем доме я вижу только твоих дружков-забулдыг. Или тех, кто работает в вашей фирме."
  
  Он хотел было возразить, но тут же осекся. "И мне нужна свобода. Я хочу принимать свои собственные решения, делать свой собственный выбор. Я хочу, чтобы у меня была моя собственная жизнь."
  
  Он снова попытался вставить слово, но вновь безуспешно.
  
  - И еще мне хочется, чтобы за мной ухаживали, чтобы меня холили и лелеяли. Ты же ведешь себя со мной так, будто тебе интереснее общаться с твоим драгоценным кием.
  
  - Он сломан, - произнес Крил без всякого выражения.
  
  - Знаю, что сломан, - без тени сочувствия подтвердила Ви. - Плевать. Я важнее.
  
  - Прежде ты уверяла, что любишь меня, - тем же тоном проговорил он. - Теперь ты меня больше не любишь.
  
  - Боже, ну ты и тупой! П о д у м а й вот о чем. Что, черт возьми, ты хоть когда-нибудь сделал для того, чтобы я чувствовала, что т ы любишь м е н я?
  
  Он снова переложил бутылку в левую руку. "Ты спишь с кем попало. Ты наверняка трахаешь каждого сукина сына, которого тебе удается затащить в постель. Они - и это сто процентов! -проделывают с тобой всякие извращенные штучки, которых не делаю я, так ведь? И ты подсела на это. Как на наркоту. Тебе скучно со мной, потому что я тебя не возбуждаю."
  
  Она облокотилась на лежащую рядом подушку. "Крил, ты болен. Тебе лечиться надо."
  
  Потревоженная ее движением, многоножка пролезла между подушками и в мгновение ока оказалась на левой руке Ви. Она покачивала ядоносными жвалами, ощупывая усиками-антеннами кожу и выбирая местечко посмачнее.
  
  На этот раз Ви закричала во весь голос. Она взмахнула рукой, и многоножка взлетела в воздух, ударилась об потолок и упала на обнаженную ногу Ви.
  
  Теперь она была в ярости. Она перебирала своими многочисленными короткими лапками, стараясь закрепиться на захваченном плацдарме и ринуться в атаку.
  
  Крил тыльной стороной ладони несильно ударил Ви по ноге и этим скользящим движением сбросил с нее многоножку. Когда она отлетела от стены, он замахнулся бутылкой, чтобы раз и навсегда покончить с отвратительным насекомым, но многоножка уже исчезла в окружающем кровать мраке и бутылка ударилась об кроватную стойку. На кровать обрушился град стеклянных осколков и текильный ливень.
  
  Ви спрыгнула с кровати и спряталась за мужем. "Больше мне этого не вынести. Я ухожу."
  
  - Это же всего-навсего сороконожка, - пропыхтел Крил, откручивая латунную поперечину от стойки в ногах кровати. Держа ее в одной руке, словно дубину, другой он ухватился за низ кровати и оторвал ее ножки от пола. Он выглядел достаточно могучим для того, чтобы сокрушить какую-то там многоножку. "Чего ты боишься?"
  
  - Тебя. Мне страшно от того, как у тебя работают мозги.
  
  Переворачивая кровать, он опрокинул одну из настольных ламп под шелковыми абажурами, и в комнате стало еще темнее. Когда же он включил верхний свет, то многоножки уже и след простыл. В спальне воняло текилой.
  
  
  
  Вновь гостиная.
  
  Диван стоит на том же месте, где Крил его оставил. Перевернутый стол окружен быстро увядающими цветами. От пролившейся из вазы воды на ковре появилось пятно, похожее на еще один сгусток тени. В прочих же отношениях комната не изменилась. Включены все огни, и их яркий свет подчеркивает зловещий сумрак в остающихся неосвещенными углах комнаты.
  
  Крил и Ви снова здесь. Он сидит в одном из кресел и наблюдает за тем, как его супруга роется в просторном встроенном шкафу-чулане, с дверями, выходящими в комнату. Она ищет вещи, которые хочет взять с собой, и чемодан, в который сможет их уложить. На ней мешковатое платье без пояса, в котором она почему-то выглядит моложе. Крил, без привычного стакана в руке, кажется еще более неуклюжим, чем обычно.
  
  
  - По-моему, тебе это в кайф, - замечает он.
  
  - Само собой, - парирует она. - Ты же был прав насчет всего остального, так бы почему тебе не быть правым и сейчас? Я не веселилась так с тех самых пор, как вывихнула колено в девятом классе.
  
  - А что ты скажешь насчет нашей брачной ночи? Ведь то был один из лучших моментов в твоей жизни.
  
  Она прервала свое занятие и метнула на него свирепый взгляд. "Если ты сейчас же не прекратишь, меня стошнит прямо здесь. Вот в эту самую секунду."
  
  - От твоих слов я начинаю чувствовать себя полным дерьмом.
  
  - И снова ты прав. Похоже, сегодня у тебя просто озарение какое-то.
  
  - Да, сразу видно, что тебе это здорово по душе. Давненько я не видал тебя настолько возбужденной. Ты, наверное, поджидала, когда подвернется такой вот случай, с тех самых пор, как начала спать с кем ни попадя.
  
  Она швырнула в него косметичку и продолжала собирать свои вещи.
  
  - Мне вот что интересно узнать насчет твоего первого раза, - продолжал он. - Это он соблазнил тебя? Держу пари, что дело обстояло как раз наоборот и именно ты соблазнила мужика, а вовсе не он - тебя. Ты затащила его в койку - если, конечно, дело происходило не на кухонном столе - чтобы он научил тебя всем известным ему непристойным фокусам.
  
  - Заткнись, - глухо прозвучал из шкафа ее голос. - Заткнись же наконец. Я тебя не слушаю.
  
  - Затем ты поняла, что для тебя он слишком нормальный, обычный мужик без всяких там сдвигов и заходов. Он просто хотел потрахаться с тобой. Поэтому ты бросила бедолагу и принялась искать кого-нибудь поутонченнее. Теперь ты наверняка ого-го как поднаторела в умении уговаривать мужиков содрать с тебя трусы.
  
  
   Она вышла из шкафа, сжимая в руке одну из его старых бейсбольных бит. "Черт тебе подери, Крил! Если ты сию же минуту не прекратишь нести эту ахренею, я с Божьей помощью расколочу твою поганую башку и размажу дерьмо, которое ты считаешь своими мозгами, по стенке!"
  
  Он невесело рассмеялся. "Нет, ты этого не сделаешь. По закону за супружескую неверность не наказывают, но за убийство мужа тебя посадят за решетку очень надолго."
  
  Швырнув биту обратно в шкаф, она вернулась к своему занятию.
  
  Он не отводил от нее взгляда. Каждый раз, как Ви выходила из шкафа, он внимательно наблюдал за ней и за тем, что она делает. Через некоторое время он заметил: "Тебе не стоило так расстраиваться из-за какой-то там сороконожки."
  
  Она словно и не слышала его.
  
  - Я разделаюсь с ней, - продолжал он. - Я ведь никогда не позволял никому причинить тебе вред. Да, я промахнулся пару раз. Но я все равно ее прикончу. Утром я вызову дезинсектора. Проклятье, да я вызову десятерых дезинсекторов. Тебе вовсе не нужно уходить.
  
  Она продолжала игнорировать его.
  
  На минуту он закрыл лицо руками, но потом опустил их на колени. На лице его заиграла ехидная улыбочка.
  
  - Или мы можем оставить ее себе в качестве домашнего животного, любимицы семьи. Можно выдрессировать ее и научить будить нас по утрам. Приносить газету. Варить кофе. Нам больше не потребуется будильник.
  
  Ви вытащила из шкафа объемистый чемодан. Швырнув на диван, она раскрыла его и принялась заталкивать в него отобранные ею вещи.
  
  Крил внес новое предложение: "Мы можем назвать ее Бодлером."
  
  По лицу Ви пробежала гримаса отвращения.
  
  - Домоправительница Бодлер. Она сможет встречать у дверей наших гостей. Отвечать на телефонные звонки. Стелить постель. Если она будет вести себя достаточно прилично, то мы разрешим ей давать тебе советы относительно того, что тебе носить.
  
  - Нет, у меня появилась идея получше. Мы можем носить Е Е. Надевать на шею и носить вместо стоячего воротничка. Она станет последним писком моды в сексуальной одежде. Тогда ты сможешь трахаться сколько душе угодно.
  
  Закусив губу, чтобы удержаться от рыданий, Ви вернулась в щкаф, намереваясь снять свитер с одной из верхних полок.
  
  Когда она стянула его с полки, многоножка приземлилась ей на макушку. Инстинктивно отпрянув от полок, Ви выскочила из шкафа в комнату. Крил отчетливо видел, как от сотрясения многоножка свалилась ей на плечо и заползла под воротник платья.
  
  Ви, не дыша, замерла на месте. Лицо ее побелело. Казалось, от ужаса у нее вот-вот помутится рассудок.
  
  - Крил, - прошептала она. - Бога ради. Помоги мне.
  
  Крил видел, как движется под тканью платья напоминающее длинный тонкий огурец тело многоножки, неторопливо шествующей по груди Ви.
  
  - Крил.
  
  Будто подброшенный незримой пружиной, он вылетел из кресла и метнулся было к ней, но так же внезапно остановился.
  
  - Я не могу ее прихлопнуть. Во-первых, мне придется слишком сильно ударить тебя, а во-вторых она тебя ужалит. Если я попробую поднять тебе платье, чтобы добраться до нее, она, опять же, может ужалить тебя.
  
  Ей перехватило горло, и она не могла произнести ни слова. Прикосновение лапок многоножки, пробирающейся по ее телу, парализовало ее.
  
  Несколько мгновений он выглядел совершенно беспомощным. "Я не знаю, что делать." Руки его были пусты.
  
  Внезапно ему в голову пришла какая-то идея. Повернувшись, он выбежал из комнаты и помчался в кухню.
  
  Ви изо всех сил зажмурилась и сжала кулаки. Губы у нее дрожали, и она едва слышно всхлипывала, но стояла совершенно неподвижно.
  
  Многоножка неторопливо прошлась по ее животу, по дороге обследовав усиками пупок. Все тело Ви сотрясала нервная дрожь, но она напрягла мышцы живота так, что они стали словно каменные, и держалась из последних сил, не позволяя себе расслабиться ни на секунду.
  
  Затем многоножка отыскала теплое местечко в нижней части левой ягодицы, но по неизвестной причине не стала там задерживаться, а проследовала по левому бедру вниз. Широко раскрыв глаза, Ви глядела, как многоножка появляется на свет божий из-под подола старого платья.
  
  Старательно исследуя каждый дюйм ее кожи, многоножка проползла по голени к лодыжке. У самой ступни она задержалась так надолго, что Ви показалось, будто ей уже не сдержать рвущийся из груди крик отвращения и ужаса. Но в конце концов насекомое двинулось дальше.
  
  Когда многоножка достигла пола, Ви с омерзением отскочила от нее. Она позволила себе закричать, но от этого ее движения ничуть не замедлились. Сломя голову она бросилась к передней двери, настежь распахнула ее и опрометью вылетела из дома.
  
  Многоножка же вовсе не проявляла подобной поспешности. Она неторопливо, всем своим видом выказывая полное осознание поставленной перед собой цели, нырнула под диван.
  
  Через пару секунд из кухни вернулся Крил. В руке у него был секач для разделки мяса - серьезный инструмент с тяжелым, длинным и широким лезвием.
  
  - Ви? - вопросительно произнес он. - Ви?
  
  И тут он увидел распахнутую дверь.
  
  В то же мгновение злобная гримаса исказила его лицо, а из приоткрытого рта раздалось звериное рычание.
  
  - Сволочь, - хрипло прошептал он. - Ах ты мерзостная срань! Какую же ты мне сделала подлянку!
  
  Он присел на корточки, обводя взглядом ковер и держа секач у самой груди, приготовившись нанести сокрушительный удар по подлому мерзкому насекомому, погубившему его семейную жизнь.
  
  - За это я разделаюсь с тобой, как положено. Я найду тебя. А когда я тебя отыщу, то порежу на куски. На очень маленькие, крохотные кусочки. Я отрежу все твои вонючие лапы, одну за другой, одну за другой. А потом я брошу то, что от тебя останется, в унитаз и спущу воду.
  
  Обойдя диван, он подошел к тому месту, где лежал опрокинутый стол, а рядом с ним - увядшие цветы.
  
  - Ну ты и падла! Она же была моей женой!
  
  Но он не замечал многоножку, притаившуюся за вазой, на темном сыром пятне, оставшемся от недавно пролитой на ковер воды. Он едва не наступил на нее.
  
  С молниеносной быстротой она оказалась на носке его ботинка и в то же мгновение исчезла в штанине.
  
  Он и не подозревал, где она находится в данный момент, пока не почувствовал, как что-то взбирается по его ноге, в районе колена.
  
  Взглянув вниз, он увидел на внутренней стороне бедра продолговатую выпуклость, обтянутую материей и с удивительным проворством перемещающуюся к его паху.
  
  Не успев осознать, что делает, он...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"