Платов Сергей : другие произведения.

Писькин день

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.10*13  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    То, что вы еще на свободе - это не ваша заслуга, а наша недоработка...

  Эпиграф.
  
  То, что вы еще на свободе - это не ваша заслуга, а наша недоработка...
  
  
  * * *
  
  
  Тормоза раскоцались сразу после вечерней пайки. У входа застыл, наподобие деревянного столба, мужичок лет тридцати с клеенчатым баулом в руках. Свеженький, грязный, весь в клопах, заросший щетиной. Все как положено после ИВС и сборки. На открытом украинском лице написана какая-то мелочевая статья, типа бытовой драки. Короче, от сохи.
  - Здрасьте, - бедолага растерянным блуждающим взглядом оглядел общак.
   Хата напоминала вагон метро в час пик. Только температура в вагоне за пятьдесят градусов «в тени», а люди не мытые минимум дней десять, раздеты до трусов. Казалось, что вонь в камере физически осязаема, и её можно трогать руками. Две трети бодрствующих дымили дешевыми сигаретами и самокрутками. Тридцать-сорок шленок с «могилой» из кислой капусты расставлены на дубке - ожидают спящую смену. На натянутых через всю хату веревках сохнут несколько десятков простыней, наволочек, носков. Испарения. Плюс сказочный аромат из, ни на секунду не освобождающейся, параши-дальняка...
  - Ну, чо братан, охуел? Канай сюда, - коренной житель, с расписным торсом высунувшись из-за простыни-занавески, показал новичку, куда именно нужно канать. - Ништяк, привыкнешь, будешь жить! Вот на эту шконку кости бросай, туда майдан.
  Мужичок, смущаясь, уселся на предложенное место.
  - Пряник?
  - Чего?
  - Первоход, говорю.
  - А-а, да.
  - Давно на хутор заехал?
  - Двое суток на сборке...
  - Сро-ок... На чо откликаешься?
  - Наливайко, моя фамилия. Василий. Сам то я с Киева...
  - Пиздец! Козырное у тебя, братан, погоняло. Вот, везет же людям... Моя погремуха Карась, это Сорока, - Карась мотнул лысой головой на угрюмого питекантропа. - А ты, значит, Хохлом будешь? Музыка есть?
  Василий, порывшись в сумке, достал пачку чая.
  - Душевно! Щас чифирнем. Помыться побриться-то есть чем?
  - Отмели...
  - На, с общака. Иди, прими вид человечий, - Карась протянул Хохлу кусок хозяйственного мыла и одноразовый станок.
  
  - Братва, я тут такую мутку закубатурил! Проканает на раз, пряник даже не щекотнется, - сказал Карась, когда Хохол отошел.
  - Чо за примочка? - Бродяги с соседних шконок приготовилась греть уши.
  - Увидите. По ходу боковите, а фуцана я сам разведу...
  
  
  * * *
  
   Отстояв немаленькую очередь к ракушке, Василий сполоснулся по пояс, побрился. Задышалось легче.
   Передавая фаныч с чифирем по кругу, братва неспешно и задушевно, глядя прямо в глаза, расспрашивала первоходка о разной ботве, важной для понимания человеческого нутра. Что за деляна? Кто ты есть по жизни? Как дальше жить думаешь? Узнав, что парят его за случайную драку с тяжкими, обнадежили:
  - Самое большое, трешку повесят. Ну, висит она и в хуй не брякает... А скорее уйдешь с суда за отсиженным. Так что не грузись.
  Хохол, немного порадовался про себя такому удачному раскладу, приторчал с чифиря и захотел домой. И, тут, Карась, вытирая влажным полотенцем потную шею, задал центровой вопрос разводки:
  - Слышь, Хохол, а ты часом не из петухов будешь?
  - Что вы! За мной хвостов нету, мужиком живу, - от одной мысли, что он уже успел напороть косяков, Василий мгновенно перестал потеть, и по спине побежал холодок.
  - Мне на больничке абрам один ученый цынканул, - словно не расслышав ответа, прогонял пургу Карась. - Бывает так, живет себе человек, живет, мужиком себя числит. А изнутри пидер. Только тайный. На пацанов западает. Но конкретно не отдупляется. Или виду не подает. Раздвоение личностев, называется. Болезнь такая - не дай бог подхватить.
  - Заразная что ль, - охренел от такого гона Сорока, и на всякий случай отодвинулся от новичка. - А симптомы, какие?
  - Чего? Какие еще симптомы? Какие у пидеров могут быть симптомы?! На баб у них не встает, вот и все симптомы, - брызгал слюной Карась.
  Хохол насторожился. Ничего этакого в своей биографии он припомнить не мог. Школа, ПТУ, армия, родной электромеханический, женился на девчонке из соседней бригады, детишек двое. Не замечал Василий за собой никогда интереса к мужикам. И к нему вроде бы никто не сватался.
  «Стоп!», - вот, только прапорщик Коломенский, в "учебке" еще, любил повторять: «Я тя Наливайко, буду ебать до тех пор, пока ты рубчик на койке не научишься наводить». Но обещания свои никогда не выполнял. Наверное, некогда было, он же многим это говорил.
  - Ладно, Хохол, не менжуйся. Подвезло тебе. Завтра пятница. «Писькин день», значит. Вот там и поглядим.
  - Какой такой «Писькин день»? - Открыл рот Хохол.
  - Медосмотр у нас каждую недельку по пятницам. Понял? В восемь все вываливаются на продол и строятся. Форма одежды: трусы на голое тело. А баба-лепила - ушлая сука, не обманешь, на каждого внимательно так косяка давит. Нариков убитых вычисляет, прыщи-чесотку колупает. Для понту, понятно...
  Хата заинтересованно прислушивалась.
  - А...?
  - А с новичками, тут вот какой рамс: главный прикол в том, что ей надо выяснить - не по ошибке ли пассажира в мужскую хату определили.
  - А как определяет то?
  - Как-как?! Жопой об... Новичку, для доказательности своей мужской принадлежности надо засветить член, причем обязательно в рабочем состоянии.
  - Слышь, Хохол, обязательно в рабочем состоянии, - сбоковил Сорока. - Иначе хана, объявят пидером - не отмоешься...
  - А вдруг не встанет? - С ужасом спросил Хохол.
  - А не встанет, - в голосе Карася зазвучали угрожающие нотки. - Готовь лыжи. Хата у нас правильная... Руки-то есть? Вот и приведи все в боевое состояние - не подведи хату.
  - Фельдшерицу нашу, конечно, с Мерилин Монро даже обдолбанный в темноте не перепутает, - добавил Сорока. - Но, то, что она баба - отвечаю.
  Крепко задумался Хохол. Подвести правильную хату в "Писькин день", ему совсем не улыбалось.
  - Все, тимать пора. Поздно уже. Завтра смакитрим чего-нибудь, - Карась нарисовал под базаром жирную черту.
  
  
  * * *
  
  
   Во сне к Хохлу пришла жена. Она посмотрела на него, и презрительно усмехнувшись фиксами, сплюнула на пол: «Смотри Вася, не форшманись как гумозник последний. Если хата тебя на лыжи поставит, домой можешь не возвращаться. И вообще, Вася, Писькин день на носу, а ты матрас давишь. Ну-ка, вставай! Вставай, говорю!»
  
  - Вставай, Хохол! Шнифты протри - балдоха встала, - Карась тряс Хохла за плечо, - Мы тут с братвой покумекали и решили: тренироваться тебе надо, а иначе спалишься!
  - Не располагает тут все как-то, - оглядев битком набитую камеру и прислушавшись к себе, засомневался Василий.
  Карась посмотрел на него как на сироту, который только что схоронил всех своих родственников:
  - Да-а... Быть нашей хате бабской. Надо что-то думать...
  - Тут умом надо думать, - догадался Сорока, - Ему бы бабу подогнать, в натуре.
  - Как бабу?! А тут, что, есть? - окончательно проснулся и ожил Василий.
  - Не дуркуй. Если надо - найдем.
  Хохол, уцепился за проплывающую мимо последнюю соломинку. Приближающийся, в прямом смысле, конец - заставил мозги Хохла, работать в режиме, превышающем предельно допустимые нагрузки.
  - Карась, век не забуду. Научи, а, - заглядывая в глаза бывалому Карасю, простонал Хохол. - У меня от кабанчика, пожрать немного осталось.
  Порывшись в сидоре, он извлек оттуда три пачки чая, несколько бульонных кубиков, головку чеснока, мешочек с сухарями, пару упаковок лапши быстрого приготовления, и в завершение протянул спасителю пачку LM.
  - Знатный бленд. Ладно, щас Сорока пошустрит по хате, портретов насобирает - все будет ништяк.
  
   Гул в камере не смолкал не на минуту, но все кто не спал, внимательно следили за порожняками Карася и мгновенно подключились к поискам «баб». Перебудили полхаты, вытаскивая из-под шконок шахтеров, что бы добраться до своих баулов. Половые и гарсоны метались по камере между телами, снимая со стен подходящие картинки. Через полчаса перед Василием лежала толстая стопка журнальных и газетных вырезок:
  - Что Бог послал!
  Бабы были всех мастей. В основном «артистки из журналов», как, например, Наоми Кэмпбел и Светка Сорокина:
  - Горячие, я тебе доложу телки...
  Были даже реальные бабы - заочницы. Почти все они присутствовали на фотографиях в одинаковых позициях - в обнимку с березками, дубами, или, в крайнем случае, с тополями.
  - Во, смотри какая фея! Торчок на неделю! Тебе самому-то кто больше по хую?
  Самому Хохлу, больше все прочих приглянулась «Депутат Государственной Думы от фракции «СПС, И. Хакамада». Так гласила надпись. Но, признаться в этом он почему-то не решился:
  - Да, мне как-то...
  
   Целый час на дальняке, за полутораметровым мостиком слышалось сопение. Сидя на танке, тасуя и рассматривая помятые вырезки и фотки моделей, ведущих, актерок - Вася тренировался. Для верности каждые пять минут кто-нибудь кричал:
  - Ну, как там у тебя?
  - Нормально, - грустно отвечал Хохол и начинал все с начала.
  
  
  * * *
  
  
   Ровно в восемь ноль-ноль, дверь со скрипом отворилась.
  - На осмотр, блядь, выходи! - Заорал дубак.
   Сто тридцать полуголых мужиков, в одних трусах выстроились в коридоре. Фельдшерица с каменным лицом переговаривалась с вертухаем. Она что-то царапала в бумажке, пристегнутой к планшетке, и не обращала никакого внимания на переминавшихся с ноги на ногу подследственных.
   Наконец, начался осмотр:
  - Жалобы есть? Повернись...
  - Значит, постанова будет такая, - зашипел, в ухо, Карась. - Когда она подойдет, у тебя все должно быть как штык. Начинай пику точить.
  Хохол быстро сунул руку в трусы и понял, что тренировался зря. Образы телок, за которых он отдал остатки дачки, ускользали и расплывались. В трусах, по-прежнему все было тихо и спокойно, то есть абсолютно полный штиль.
  Осмотр продолжался:
  - Это косуха... Знаю я ваши мастырки.
  Все же, Василий сосредоточился и попытался воспользоваться услугами Депутата Государственной думы И. Хакамады. По лицу крупными каплями катился пот. Но, сегодня Хакамада, как назло, была не в ударе. Ничего путного не выходило.
  «Все. Вилы!» - уверенно решил Хохол.
  Фельдшерица приближалась:
  - Это пройдет. У нас такой карцер, что от любых болезней вылечивает...
  Для самых крайних случаев у Василия был припасен еще один вариант: Машка-разведенка, со второго участка. Такие сложные случаи в домашних условиях возникали регулярно, непосредственно сразу после аванса и получки. В такие дни жена кантовала тело Василия от порога до постели. «Замолить грех» на следующий день можно было только одним способом: уважить супругу по шестому разряду. Первые два раза - проблем никаких, а вот далее Василию приходилось вспоминать Машку. Праздник, который ему однажды устроила Машка в красном уголке цеха, не привиделся бы его женушке даже в самом жутком женском кошмаре. Но, сегодня Машка повела себя странно - стала халтурить, и вообще уклоняться.
  «Эх, ты Машка, Машка!» - С горечью подумал Хохол.
  Лепила уже совсем близко:
  - А ну, стой нормально, а то щас ебану чем-нибудь!
  «Все, теперь точно вилы! Стрем на весь хутор. Как пить дать, выставят из хаты за такой косяк. Шлейф по всему централу потянется: «Лыжник», «Черт на катушках». Плывет, сука. Она еще и в форме, вон даже медалька какая-то висит. За замученных в лазаретах зэков, наверное. А за что еще?! Чего там у нее на погонах?» Василий вытянулся в равнении «на пра-а-о», так, что бы видеть грудь четвертого...
  «Прапор!» Тут, Хохлу показалось, что в трусах что-то шевельнулось. «Точно, прапор!» Василий замер как рыбак, увидевший, наконец, поклевку, после нескольких часов ожидания. Приободрился и перестал дышать, что бы, не дай бог, не вспугнуть.
  «Вообще-то в сорок пять - баба... Хотя, фигура у нее ничего. В её возрасте это еще можно назвать фигурой. Наверное, с цириками по каптеркам таскается. А там из мебели только полки, да стол. Хм... Значит на столе... Она определенно ничего, особенно если... Если бы её вот так... А если она еще и... А потом можно и в...»
  
  - Не жди, пока подкатит! Хиляй, держи масть! - подтолкнул в спину Карась.
  И Василий решился. Он ринулся в сторону фельдшерицы. Подскочил к ней вплотную. Быстрым движением сдернул трусы до щиколоток и замер. «Бля! Инструмент...», - как один выдохнула шеренга.
  - Тебе чего, страдалец? - Врачиха, не спеша, повернулась, опустила глаза. Вздрогнула, выронила планшетку и на всякий случай отступила на один шаг назад, пытаясь сообразить, что нужно этому убогому с торчащей между ног дубиной, и почему он без трусов.
  - Етимь, ищ-щака можно разорвать, - с завистью произнес кто-то из пиковых.
  Василий, сам понимал, что это не лучшая его форма - так, полуэрекция. Но лучше уж так, чем никак. Тем более терять ему все равно уже нечего. «Обязательно в рабочем состоянии», - крутилось у него в голове. Хохол и сам не заметил, как слетел с тормозов и гнал неведомо куда:
  - Я клянусь, у меня только что, еще минуту назад все было как штык! - выпалил Хохол и кивнул на то место, где еще недавно был штык.
   Природа замерла как перед землетрясением, бурей, ураганом, торнадо, и концом света. Василий сделал еще шаг в сторону фельдшерицы, снова сократив расстояние:
  - А теперь просто съежилось от холода! - В отчаянии, закричал Хохол.
  Дубак, стоявший несколько в стороне, первым согнулся и упал на четвереньки. Следом за ним, складываясь пополам, с диким хохотом стали валиться на бетонный пол мужики. Несколько секунд Василий еще стоял напротив задыхающейся от смеха фельдшерицы и ждал приговора: «Не по ошибке ли его в мужскую хату определили». Потом махнул рукой, натянул трусы и, чуть не плача, побрел к распахнутым дверям камеры. Он шел мимо ползающих с лошадиной ржачкой блатных, мужиков и бандерлогов. Шел мимо вертухая, который стоя на четвереньках, колотил дубинкой по выщербленному полу, ржал и мотал башкой как мерин...
  
  
  * * *
  
  
  - ...Ты правильный мужик, Хохол! Я это сразу догнал, - сказал Карась, передавая ему самовар с чифирем.
  «Ну вот, самое страшное позади», - подумал Василий, отхлебывая вязкую пахучую жидкость. «Главное, хату свою не подвел. Теперь можно жить дальше. Теперь все будет хорошо»
  - За прикол не серчай! Шняга, это все. А делюга у тебя беспонтовая. Думаю, по осени - выйдет тебе полная скощуха. Так, что чалиться-то тебе - считанные месяцы. Для настоящего мужика это не срок...
  
  
  
  14.08.2001 © S. Platov
  
  
  
  
  Кое-что из фени:
  
  Абрам - Еврей;
  Балдоха - Солнце;
  Бандерлоги - те, кто прибыл-убыл - ни толку, ни пользы (только место занимают);
  Бленд - Сигареты с фильтром;
  Боковик, Боковить - Соучастник, помогать участвовать;
  Гарсоны - Набираются из наиболее чистых и аккуратных ребят, которые на воле работали с продуктами (официанты, повара, бармены, продавцы и т.п.). Отвечают за сбор части дачек, получение и сохранение паек, за все продукты и их приготовление.
  Гумозники, шахтеры - "Убитые" наркоманы, алкаши, бомжи. Спят под шконками. К ним стараются не прикасаться. Грязные, воняют, вши, чесотка... Вылезают только на проверку;
  Греть уши - Слушать;
  Дачка, кабанчик, кабан - Продуктовая передача;
  Деляна, делюга - Конкретное уголовное дело, статья;
  ИВС - Изолятор временного содержания. Раньше назывался КПЗ;
  Лыжник, черт на катушках, поставить на лыжи - Человек, которого хата заставила «выехать по проверке с вещами». Тот, кого выгнали из камеры;
  Масть держать - Отстаивать интересы;
  Майдан - Сумка со скарбом;
  Могила - Уха из несвежей нечищеной и непотрошеной рыбы;
  Мостик - Небольшой металлический щит отгораживающий «санузел» в камере;
  Музыка - Чай;
  Общак - 1. Нелегальный фонд взаимопомощи заключенных. 2. Большая общая камера;
  Отдупляться, кубатурить - Понимать, соображать, придумывать, думать;
  Пиковые - Лица кавказской национальности;
  Половые - Задача половых: освобождать шленки, подметать хату, мыть полы, искать и доставать баулы, выбрасывать мусор. Подчиняются всем в хате. В половые можно попасть как за проколы и косяки, за проигрыши, так и добровольно за грев из общака.
  Постанова - Сценарий операции;
  Продол - Коридор;
  Ракушка - Раковина с краном;
  Рамс - Проблема, дело;
  Раскоцались - Открылись;
  Самовар - Кружка для чифира;
  Сборка - Временная общая камера, через которую проходят вновь прибывшие в тюрьму, СИЗО перед заселением в «постоянную хату»;
  Танк, дальняк - Параша, унитаз;
  Тимать - Спать;
  Тормоза - Двери;
  Фуцан - Лох, лопух;
  Хата - Камера;
  Хвост - Проступок заключенного, от наказания за который он уклоняется, стремясь перейти в другой барак, в другую зону, где о его проступке никто не знает;
  Хутор, Централ - Тюрьма, СИЗО;
  Цинкануть - Сообщить, передать, рассказать;
  Шлёнка - Миска;
  Шнифты - Глаза;
  Щекотнуться, греться, менжеваться - Проявлять беспокойство;
Оценка: 5.10*13  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"