Плохов Алексей Владимирович : другие произведения.

Одним миром

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  ОДНИМ МИРОМ
  Алексей Плохов
  
  
  
  'Не бывает атеистов в окопе под огнём'
  Егор Летов 'Про дурачка'
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Действующие лица:
  ВЕРА.
  НАДЯ.
  МАША.
  ВАНЯ.
  САША.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ВЕРА. Машенька, Маша, смотри, что творят эти звери. Ты только посмотри. Господи, но неужели в наше время такое возможно? Наденька, ты глянь, посмотри только, что они вытворяют? Они на нас идут.
  НАДЯ. Боже мой, их же сотни. Что делать?
  ВЕРА. Они там с гранатами, надо бежать. Смотри, сколько земли они вокруг наворочали своими взрывами.
  МАША. Куда бежать, дуры? Они нас прихлопнут, как тараканов на кухне. Они и мальчишек наших уложили.
  ВЕРА. Как уложили? Всех?
  МАША. Ты что, ослепла? Обернись, вон они все - слоем земли накрытые.
  НАДЯ. Неужели гранатами кидали?
  МАША. Да вы сдурели, бабы, у вас что, совсем мозги затекли?
  ВЕРА. Мне так страшно было, что я даже упала так на пол, и ручками так голову прикрыла, а в голове всё шумит и шумит.
  НАДЯ. Бог ты мой, мальчишки наши, они... они... что же это делается такое?
  ВЕРА. Может, бежать?
  МАША. Замолчи. Смотри на этих, идут рядком, как фашисты на второй мировой.
  НАДЯ. Тоже мне, хозяева.
  ВЕРА. А как фашисты ходили?
  МАША. Да так же. Вот и отцов наших фашисты, как эти - мальчишек наших. Будь они неладны, нелюди. А ведь мальчишек и похоронить не сможем.
  ВЕРА. Смотрите, они всё ближе.
  МАША. Не ной, этого ещё не хватало. Нечего сопли с грязью по лицу размазывать.
  НАДЯ. Ой, не к добру это, девки. Худо будет, когда эти до нас доберутся.
  МАША. Ну-ка, бабоньки, давайте им за наших мальчишек поддадим жару, чтобы им в ихнем аду раем не казалось.
  ВЕРА. Это как?
  МАША. А вот так. Даром что ли здесь пулемёт торчит? Ну-ка, Надюха, опробуем нашу русскую бабью удаль.
  НАДЯ. Так я что? Ты рядом, ты и жми на этот овал, что крючочком.
  МАША. Да не овал крючочком, а курок.
  ВЕРА. Ой.
  МАША. Что ой? Только без соплей, Верка, твои сопли мне уже знаешь где?
  НАДЯ. Посмотри, заряжен ли?
  МАША. Да вроде как.
  НАДЯ. Лента, что ли, должна быть?!
  МАША. Да какая лента, это тебе не 'максим'.
  ВЕРА. Бабоньки, они уже совсем близко.
  НАДЯ. Я ж говорю лента, смотри вон её в ящике сколько. А это что за круглое?
  МАША. Брось, дура, на воздух взлетим.
  НАДЯ. Бомба, что ли?
  МАША. Ленту давай!
  НАДЯ. Так я ж тебе её держу уже.
  МАША. Ну, вставляй.
  НАДЯ. Как?
  МАША. Знала б, сама бы.
  НАДЯ. А эти лезут, не торопятся, падлы. Неужели так и дойдут?
  МАША. Как бы не так. Что ты там возишься?
  НАДЯ. Да не вожусь - ищу, куда пихать её.
  МАША. Так пихни куда-нибудь. Эти уже совсем близко.
  ВЕРА. Девки, они нас заметили. Ну-ка, посторонись.
  НАДЯ. Ничего себе! Откуда ты знаешь, как эта штука работает?
  ВЕРА. В кино видела. Уши прикрыть!!! Прости меня, Господи. (стреляет)
  МАША. Давай, Верка, давай, вали их. Давай-давай, смотри, как засуетились. У-у-у, ты им.
  НАДЯ. Ты глянь-ка, как разлетаются, как в фильме. Ишь, назад бегут. Негде им спрятаться от нас, паршивцам.
  МАША. Ну, всё, хватит-хватит, нет уже никого, поразбежались, как свиньи по полю.
  ВЕРА. Слава, тебе Господи, а я боялась, каюк, или изнасилуют чего доброго.
  НАДЯ. Уж лучше каюк, чем под такого. Тьфу, смотреть страшно.
  МАША. Заткнулись быстренько. Кому вы на хрен нужны? Посмотрите на себя, ведьмы старые. Вас же трясёт от страха и глаза бешеные. Это ж надо, трясёт - пуговицу застегнуть не могу.
  НАДЯ. Дай-ка помогу.
  МАША. Да иди ты, у тебя ж пальцы ходуном ходят.
  НАДЯ. Да что ж там - пуговку вдеть.
  ВЕРА. Ой, девки, не к добру мы здесь оказались, ой, не к добру. Вернутся нечистые, как пить дать, обратно нехристи полезут.
  МАША. Так ведь и гранатами закидают.
  НАДЯ. А того хуже с обратной стороны заползут.
  ВЕРА. С тыла им не зайти, потому как скалы вокруг и все крутые, если только по ущелью обойдут и через селенье, а это дня три займёт. Нет, с тыла им не резон. Гранатами не станут, метров сто пятьдесят до нас не меньше, а подобраться посмеют, так тут всё открыто как на ладони, мы их как клопов по камням разметаем, да с таким пулемётом. Вот если из гранатомёта какого... Навряд ли, давно бы шмальнули.
  МАША. Верка, ты как? Того, с головой в порядке? Откуда ты всё это знаешь?
  ВЕРА. В кино видела.
  МАША. Ты это, того, бросай фильмы такие видеть, так ведь и свихнуться можно.
  НАДЯ. Девчонки-девчонки, вы только гляньте, они всех мальчишек наших, лежат бедные тут. Давайте их сюда принесём, что ли?
  ВЕРА. Чтобы нехристям не достались.
  МАША. Не сметь. Мы здесь тоже как на ладони, мы выйдем из этой банки бетонной, а они из-за скал, да из всех своих автоматов и шарахнут. Вы забыли, почему мальчишки там лежат? Вот и мы там ляжем.
  ВЕРА. Но ведь и у них есть мамы. Они их ждут.
  НАДЯ. Маш, может и впрямь мальчишек собрать, царствие им небесное?
  МАША. Ну уж нет, я сюда не затем приехала, чтобы сгнить в этом ущелье, я сюда за сыном приехала, и без него отсюда не ногой.
  ВЕРА. Христа на тебе нет. Не по-человечески им так вот на корм воронью валяться.
  НАДЯ. Верка, смотри, теперь ползут! Ну-ка, пульни по ним пару очередей.
  ВЕРА. Где ползут?
  НАДЯ. Да не сюда, туда смотри.
  ВЕРА. Прости меня, Господи. Уши заткнули! (стреляет)
  НАДЯ. Побежали, смотри, как драпают, тоже мне - вояки.
  МАША. Не нравится когда по вам? А по мальчишкам нашим так можно? Вот вам выродкам поганым! Твари безбожные!
  ВЕРА. Что ж вы, девчонки, судите их? Ведь нужно людей понять. Они ж такие же как мы, тоже жить хотят.
  МАША. Те кто жить хотят, других не убивают. А эти, бесовское отродье, что вытворяют.
  ВЕРА. Нет перед Богом разных людей, все едины, и судить нас Господь будет по делам нашим.
  НАДЯ. А ты выйди, скажи им: люди добрые все мы одним миром мазаны. А мы посмотрим, как их автоматы тебе ответят.
  ВЕРА. Не за этим сюда мы ехали, не воевать, а за детьми нашими. А теперь вот их убиваем. У них, между прочим, тоже мамы есть.
  НАДЯ. И что ты предлагаешь?
  ВЕРА. Не знаю. Может, поговорить попробуем?
  НАДЯ. Давай, иди!
  МАША. Слушайте, вы сами себя понимаете? Вы о чём говорите? Это же убийцы. Они ни своих, ни чужих не жалеют. Они же нас как баранов порежут. Вы о чём думаете вообще? Это же звери.
  ВЕРА. Мы не можем осуждать их, потому как не знаем мотивов, как они дошли до такого образа жизни.
  МАША. Ты, правда, хочешь это узнать?
  ВЕРА. Хочу. Девчонки, а вы разве нет?
  НАДЯ. Я хочу вернуть своего сына из плена и больше ничего. Мы не для того полгода здесь по горам лазим, чтобы нам глотки перерезали. Где-то рядом здесь наши мальчишки.
  ВЕРА. А ты, Маша, ты ведь тоже за этим, как и все мы?
  МАША. За этим. Но если мы сдадим им сейчас эту позицию, они ведь дальше пойдут.
  ВЕРА. А там наши войска их остановят.
  МАША. Там дальше?
  ВЕРА. Да.
  МАША. Посмотри. Посмотри, что у нас за спиной.
  ВЕРА. Селенье.
  МАША. Я бы сказала большой посёлок, с большими домами.
  ВЕРА. Я знаю, мы вчера ночевали в нём.
  НАДЯ. В больнице.
  МАША. Именно, в больнице. А что там?
  ВЕРА. Раненые.
  МАША. Много раненых. Ты подумала, что будет, если мы оставим им эту точку обороны?
  ВЕРА. Не знаю. Они возьмут много пленных.
  МАША. И что будет с пленными?
  ВЕРА. Не знаю.
  НАДЯ. Ну-ка, Верка, посторонись, они опять ползут. Так вам, держите порцию. (стреляет) А-а, не нравится? Фу-у. Ну и трясёт эту штуку. Эй, приходите за добавкой!
  ВЕРА. Господи, помилуй мя, избави от лукавого. Чуть не совратил нечистый. Я ж хотела им людей отдать на растерзание. А ведь там дети, в селении. И бежать им некуда, да и раненых они не успеют вынести. Человек шестьсот, не меньше, если считать стариков и детей. Господи, как же я так о них позабыла?
  НАДЯ. Хватит причитать. Давай-ка подумаем, что дальше делать?
  МАША. А что делать? Будем сидеть здесь и ждать пока наши придут.
  ВЕРА. Сколько мы ехали по горам?
  НАДЯ. Дня два.
  ВЕРА. И наши столько же ехать будут. Мы столько не высидим. У нас и патрон может не хватить.
  МАША. Но с этим точно всё в порядке. Вы загляните в ящики - они битком.
  НАДЯ. А вдруг на вертолётах прилетят?
  МАША. Кто?
  НАДЯ. Ну, наши.
  ВЕРА. Навряд ли. Если только чудо не поможет.
  МАША. Ой, бабоньки, выгляньте, они нам белым платком машут.
  НАДЯ. Сдаются, что ли?
  МАША. Да нет, вон тип какой-то к нам идёт. Чего-то хочет видимо. Может я в него, это, разом и пальну?
  ВЕРА. Не надо, они к нам парламентёра выслали. Пойду поговорю с ним. Если что, девчонки, стреляйте. Прости меня Господи.
  
  ВЕРА выходит.
  
  МАША. И откуда она всё знает?
  НАДЯ. В кино видела.
  МАША. Тише-тише, она к нему подходит. И о чём это они интересно говорят?
  НАДЯ. Только не о боге, надеюсь.
  МАША. Ты ничего не слышишь?
  НАДЯ. Нет. Обрывки какие-то. Он ей что-то на своём тарабарском лопочет.
  МАША. Чтобы она ему не брякнула, стоять до последнего будем. Ясно?
  НАДЯ. Ты посмотри - он обнял её.
  МАША. До последнего, ясно? Ну-ка, посторонись, я покрепче, у меня рука даже по ней не дрогнет выстрельнуть. (целится)
  НАДЯ. Смотри, он же может ей нож в спину воткнуть, а мы и не заметим. А потом гранатой по нам.
  МАША. Я его вместе с гранатой на куски из этой штуки, пока лента не кончилась.
  НАДЯ. Да о чём же они там?
  МАША. Не нравится мне это.
  НАДЯ. Ты что? Ну-ка, отойди от пулемёта.
  МАША. Что?
  НАДЯ. Уйди, сказала. У тебя же палец побелел на курке, того и гляди сорвёшься. Уйди сказала.
  МАША. На место, а то и тебя, понятно? Сядь в углу и не петюкай.
  НАДЯ. С ума сошла? Фу-у-у, обратно идёт.
  МАША. Сиди тихо, дура, может он её всю гранатами обвешал.
  НАДЯ. У тебя с головой как?
  МАША. Молчать. Как войдёт, обыщи. А этот сыч не торопится, вразвалочку идёт, гнида. Навешал бабе лапшу на уши и рад.
  НАДЯ. Я не буду её обыскивать.
  МАША. Как миленькая будешь. Я не хочу в этой бетонной банке на части разлететься. Цыц, подходит.
  
  Входит ВЕРА.
  
  НАДЯ. Ну что?
  ВЕРА. Что-то у них там не так.
  МАША. Выверни-ка карманы.
  ВЕРА. Зачем?
  НАДЯ. Она думает, что тебе напихали полные карманы взрывчатки, и ты идёшь нас взрывать.
  ВЕРА. Глупо.
  МАША. Выворачивай, кто знает, что он тебе напихал в пазуху?
  ВЕРА. Глупо. Если бы что-то было, вы давно все были бы мертвы.
  НАДЯ. Да ну её. Рассказывай.
  ВЕРА. Торопятся они больно, хотят любой ценой пройти через нас.
  МАША. Это он тебе сказал?
  ВЕРА. Сама догадалась.
  НАДЯ. А что он говорил?
  ВЕРА. Обещал не трогать, если пропустим.
  НАДЯ. И?
  ВЕРА. Я отказалась.
  МАША. И всё?
  ВЕРА. Нет. Я отдала ему фотографии наших детей. Сказала, если они вернутся - мы уйдём.
  НАДЯ. Так и сказала?
  МАША. А он?
  ВЕРА. Взял фотографии и ушёл.
  МАША. Не нравится мне это.
  ВЕРА. Это за грехи наши. Господи, Отче наш, Иже Еси на Небесех...
  НАДЯ. Девки, идут!!!
  МАША. Ну, держитесь, я вам устрою... (хватается за пулемёт)
  НАДЯ. Уйди, дура, убью.
  МАША. Сдурела, стерва, пихаться будешь? Они же наши головы на колы насадят.
  НАДЯ. Они же идут.
  ВЕРА. Господи Иисусе Христе...
  НАДЯ. Верка, посмотри - идут, детки наши идут.
  ВЕРА. Господи помилуй нас грешных...
  МАША. Детки, да как же так? Как же вы, родненькие, были близко. Вера, солнце моё, встань, посмотри - ре6ятишки наши.
  ВЕРА. Пресвятая Богородица Матерь Божья...
  НАДЯ. Ты молись, Верочка, молись. Вот они, подходят уже, детки наши. Подходят, Слава тебе Господи. Прости меня Отче наш, иже - не помню как дальше, что сторонилась раньше веры твоей. Деточки мои.
  
  Входят САША и ВАНЯ.
  
  НАДЯ. Сыночка, пришёл родненький, как долго же я тебя искала. Отыскался, солнышко ты моё ненаглядное, дитятко сладкое. Сколько же я слёз повыплакала, покуда нашла тебя. Вернулся, кровинушка родненькая. Что ж ты молчишь? Что же вы молчите, солдатушки мои ласковые? Ванечка, надежда ты моя последняя, не плачь сынушка, дай же я тебя расцелую, дай нагляжусь на тебя. Столько лет, Боже ты мой, столько лет. Поседел лапушка, да как же так, такой молоденький а седой весь. Сынушка ты мой. Грязненький какой. Господи, где же рученька твоя, Ванечка, что же эта война проклятая делает-то? Как же ты на скрипочке-то? Сыночка ты моя. Единственное чадо, для этого я тебя молоком кормила? Для войны ли этой проклятой? Деточка, да где ж ты рученьку-то оставил? Господи, за что ж несправедливость такая. Го-о-оспо-о-оди-и-и-и!!!
  МАША. Что стоишь как истукан? Так и не обнимешь мать?
  НАДЯ. Детушки, что же вы холодные такие, как и не живые вовсе. Что же молчите? Скажите, не мучьте матерей своих.
  ВЕРА. А мой? Вы моего Диму не видели? Он не с вами?
  ВАНЯ (снимает головной убор). Погиб он.
  ВЕРА. Господи Иисусе Христе... Да как же так?
  ВАНЯ. В плену. Застрелили его.
  ВЕРА. Да как же это... Не может... Мальчики, да как же... Господи...
  ВАНЯ. Мы похоронили его внизу ущелья, как подобает, по-христиански. Верующий он был. Да и как не быть здесь. Здесь по-другому никак.
  ВЕРА. Сыночек мой?
  НАДЯ. Вера, ты что, встань, Вера. Ты не плачь, Вера. Боже, да как не заплакать. Вера! Вера! А ты поплачь, поплачь, Вера, а там и полегчает. Верочка... Сыночка, живой, солнышко. Счастье ты моё. Не переживай, ничего, всё уладится. Вот вернёмся домой в деревню, а там всё хорошо будет. Бог с ней с рученькой-то, главное жив ты, а там всё и заладится, всё хорошо будет. Хозяйство выдержим на двоих, женишься, детишек народишь - и всё хорошо будет. Машенька, что же ты стоишь не обнимешь чадо своё. Обними его Машенька, он же вернулся. Насовсем. Навсегда.
  САША. Не надо, ма. Нам пора уже. Пошли, Иван.
  НАДЯ. Куда?
  САША. Пора нам.
  МАША. Как пора?
  САША. Мы пришли сказать, чтобы вы дали нам пройти.
  МАША. Кому это нам?.. Так вы с ними?
  САША. Да, ма. Мы сами сделали свой выбор.
  НАДЯ. Да как же так?
  ВАНЯ. Мамуль, ты не волнуйся, всё будет хорошо.
  НАДЯ. Да как же не волноваться? Мы ведь за вами приехали. Полгода по горам...
  ВАНЯ. Прости, мамочка. Но поверь, так надо.
  НАДЯ. Это как - так?
  ВАНЯ. Теперь мы в другой армии служим.
  НАДЯ. Как же это? Что ты ерунду бормочешь? Как вы могли? Вы же предатели! Разве вы этого не понимаете?
  САША. Пойдём, нам пора. А ты, ма, забирай своих подруг, и идите в село. Вас не тронут.
  МАША. И всё? Так просто?
  САША. Так просто, ма. По-другому будет хуже.
  МАША. Да я же тебя, сосунка, вот этими вот руками придушу. Что ж я дура наделала? Лучше бы ты сел там, сукин ты сын. Я как дура тебя по судам отмазывала, в армию отправила, только бы не в тюрьму. Ах ты...
  ВАНЯ. Не кричите на него. Это не он виноват.
  МАША. А кто? Кто виноват? Правительство? Вы же память матерей своих позорите.
  ВАНЯ. У нас нет больше матерей. Нет больше родины. Теперь для нас всё по-другому.
  НАДЯ. Что ты говоришь такое, сынок?
  САША. Мы сделали свой выбор.
  МАША. Я тебе сейчас такой выбор сделаю, я тебя вот как выпорю этой штукой железной, я тебе сейчас устрою, паскудник, я тебе...
  САША. МА!!! Хватит, успокойся. У вас нет выбора. Там человек сто пятьдесят, половина из них наёмники, которым одно удовольствие будет закидать вас гранатами. Идите домой, дайте им пройти.
  МАША. Что-то перегнул ты палку, сынок. До этого не закидали, значит, мы ещё долго простоим.
  ВАНЯ. Прошу вас, сделайте одолжение, мы не хотим вашей смерти, иначе нам придётся вас обезоружить и выволочь силой.
  НАДЯ. Только попробуй!
  ВАНЯ. Мамуль, поверь - иначе никак.
  МАША. Ах вы, стервецы! До вас - вот те были солдаты - стерегли свою отчизну. Отцы и деды ваши костьми легли по всей земле русской. Матери ваши стоят насмерть, только бы не прошли нечистые и людей честных не поубивали. Как же сын её? Слышишь, Вера, можешь гордиться сыном своим, который умер, чтобы вы, паскудники, продались и с мракобесами этими землю поганили?
  ВЕРА. Сыночек. Схоронили тебя вдалеке от дома.
  МАША. Вера, ты куда?
  ВЕРА. Господи, дай хоть сил могилку его найти. Господи Иисусе Христе...
  НАДЯ. Вера, ты куда? Стой.
  САША. Не надо, её не тронут. Они подумают, что вы сдаёте позиции и не тронут.
  НАДЯ. Верните её.
  ВЕРА. Где-то там, далеко в чужой земле, будет стоять холмик с крестиком, а под ним сыночек мой. Нельзя так, не по-христиански. Надо бы тебя домой, к бабушке с дедушкой, к папе положить, чтобы со своими, рядышком.
  НАДЯ. Подожди, Вера, не ходи туда, там плохие люди.
  ВЕРА. Не держите меня. Там сыночек мой. Я его домой перевезу.
  НАДЯ. Одумайся. Ты же не понимаешь - убьют они тебя!
  ВЕРА. А я не боюсь. Он тоже не боялся. Сынка моя.
  НАДЯ. Хорошо. Тогда я с тобой.
  МАША. Сдурели? Куда вы собрались?
  НАДЯ. На войну. Кому-то надо бороться за справедливость... Если эти не в состоянии!
  МАША. Одумайтесь. Надюша, хоть ты, у тебя же есть живой сын - вот он, перед тобой.
  НАДЯ. Зачем мне такой сын? Он предал свою отчизну, перешёл в другую. А что мне остаётся? Помогу хоть честного солдата домой вернуть.
  МАША. Ну, бабы, какие же вы всё-таки дуры.
  НАДЯ. Доля наша такая великая - бабья... дурья.
  МАША. Нас же перестреляют, как только мы выйдем.
  НАДЯ. Но это ещё вилами по воде писано. Посмотри сколько здесь автоматов. Тебе какой - выбирай.
  МАША. Полегче. Этот что ли?
  ВАНЯ. Мамуль, не ходите к ним.
  НАДЯ. А почему? Что мне теперь терять? Сын мой на стороне врага, я между двух огней, так лучше я, как наши деды, предпочту смерть позору.
  ВАНЯ. Скажи, что стоит тебе бросить всё и дать им пройти?
  НАДЯ. Совесть. Пошли, девочки.
  ВАНЯ. Мама, стой. Мы не всё вам рассказали... Никого мы не предавали. Просто там, в ущелье, остались ещё двадцать наших, которых ждёт страшная смерть, если вы не оставите позиции.
  ВЕРА. Как же так?
  САША. Так вот всё просто. Если мы вас не выведем отсюда, каждому из наших парней перережут глотку.
  НАДЯ. ...
  МАША. Что ж вы сукины дети молчали-то?
  ВАНЯ. Нельзя нам говорить было. Нам сказали, что мы свободны, но если не выйдем отсюда, то ребят своих больше не увидим.
  НАДЯ. Сыночка, что же ты молчал? Что же не доверился матери? Я бы поняла. Я бы вынесла. Девочки, так что же нам теперь делать-то?
  МАША. Я даже не знаю. Сашка, ты, что ль, скажи.
  САША. Выходить надо.
  МАША. Так ведь перестреляют, как собак.
  САША. Может, перестреляют, а может...
  ВАНЯ. Останемся, тогда парней наших... до единого.
  МАША. Надо идти, бабоньки. Не оставлять же мальчишек на растерзание.
  НАДЯ. А вдруг мы выйдем, они нас, того, из автоматов своих, а потом и мальчишек.
  ВАНЯ. Их не станут, потому как заложники.
  ВЕРА. Зачем же им заложники?
  ВАНЯ. Гарантия, что трогать не будут.
  ВЕРА. И какой смысл двадцать человек по ущелью за собой таскать?
  САША. Мы до этого в селенье горном сидели. А потом попёрли их, так вот и жмут по всему ущелью.
  НАДЯ. Так вот чего они так торопятся сквозь нас пройти, чтобы их сзади не задавили.
  ВАНЯ. Именно.
  НАДЯ. И далеко там наши войска?
  ВАНЯ. В спину дышат, а патроны на исходе. Почти неделю отстреливаются, да и технику всю потеряли.
  МАША. Так значит, мы их прижали здесь?
  САША. Прижать-то прижали, да только не надолго. Это единственный выход из ущелья, если не считать... В принципе один, тот уже наверняка наши перекрыли.
  МАША. Некуда им идти голубчикам. Вот и пусть поворкуют, а мы отсюда ни шагу.
  ВЕРА. Как же ни шагу? Неужели вы сможете на свою душу положить смертельный грех. Они же двадцать человек убьют.
  НАДЯ. Что же нам делать, девочки?
  ВЕРА. Вы идите, а я здесь останусь.
  МАША. Как это здесь?
  ВЕРА. А что мне терять? Сына я не верну. А как пройдут нехристи мимо, я им в спину и ударю всей мощью.
  МАША. Дура, какой мощью? Они же всё проверят. А не проверят, так из-за тебя ещё больше людей пострадает.
  САША. Вы должны идти с нами и никак иначе.
  ВЕРА. Но не могу я, разве вы не понимаете? В каком виде я перед Господом предстану, если сейчас всех невинных людей, живущих в селении оставлю на растерзании нечисти. Не боюсь я геенны огненной, не боюсь гнева архангелов, поймите. Совести своей боюсь. Боюсь, что предам память сына своего. Боюсь, что кровь невинная всю жизнь на мне будет. Девочки, ведь не отмыться после этого ни в жисть.
  НАДЯ. Верочка, да пойми ты, наконец, не наш это народ, не наш. У них здесь своя война, а там - на карте лежит жизнь двадцати наших парней. Они же наши. И жить мы будем на той земле, которая родила нас и носила до сих пор.
  ВЕРА. Бог вам судья, но я не пойду.
  МАША. Пойдёшь.
  ВЕРА. Здесь место моё. Здесь я и останусь.
  МАША. Ты что делаешь?
  ВАНЯ. Положите лимонку.
  ВЕРА. А зачем? Вы же хотите уйти - уходите, а меня не трогайте.
  МАША. Ты же взорвёшь всех нас.
  ВЕРА. А там, как Бог на душу положит. Только прошу, не трогайте меня, идите своей дорогой.
  МАША. И как мы пойдём, дура? Из-за тебя всё равно двадцать человек прирежут.
  ВЕРА. А там, в селе, останутся жить по крайней мере шестьсот. И раненые наши тоже останутся, и не какая это не их война, это наша война, уже только потому, что мы здесь.
  МАША. Дура сумасшедшая.
  ВАНЯ. Раненые? В селе?
  ВЕРА. Да.
  ВАНЯ. И много?
  ВЕРА. Очень.
  МАША. Что вы её слушаете? Мы же за вами приехали. Пойдёмте, деточки.
  ВАНЯ. Мама, как же так? Что же ты сразу не сказала? Как ты могла, мама?
  НАДЯ. Ванечка, родненький ты мой. Я же о тебе, дурачке, беспокоилась.
  ВАНЯ. Мама, но только что ты взывала к моей совести солдата. Я остаюсь.
  САША. Идиот, но из-за тебя наши парни, которые с тобой в одном строю... Ты не понимаешь? Они же все погибнут.
  ВАНЯ. Такая доля солдата, понял, солдат?
  САША. Ты же с ними из одной миски хлебал.
  ВАНЯ. Слава Богу, не с тобой.
  САША. Нет, ты пойдёшь с нами.
  ВАНЯ. Как солдат, я считаю нужным пожертвовать жизнью двадцати человек ради шестисот.
  САША. Рядовой, я приказываю...
  ВАНЯ. Да пошёл ты... сержант. Ты ведь даже в боях не участвовал, сидел себе мирно в генштабе, пока пьяного не отловили.
  САША. И что?
  ВАНЯ. А я снайпером на передовой полтора года. Только вот не повезло за три дня до дембеля.
  САША. Какое ты право вообще имеешь обо мне так говорить?
  ВАНЯ. Имею. Я руку здесь оставил, а ты совесть? Имею я право? Имею. Если ты по ночным кустам трассерами отстреливался при любом шорохе, так я свои насечки на прикладе честно нарезал, потому прямо видел, кого валю. И снайперов первыми снимали, понял? Имею я право?
  САША. Знаешь что, Иван? Хоть ты и без руки, но морду я тебе набью.
  ВАНЯ. Действуй. Если ты думаешь, что я скрипач, то и не отвечу? Я таких как ты десятками душил. Я их собственноручно в спину, чтобы другим легче жилось. Посмотри на себя, волчара позорный. Покопайся внутри. Думаешь, никто не знает, почему тебя не пристрелили в плену, когда могли? Вот так и молчи.
  НАДЯ. Что же вы ссоритесь, мальчики? Нам сейчас вместе держаться надо.
  ВАНЯ. Прости, мамочка. Сорвался... Так что, Саша, бери автомат и готовься к бою.
  МАША. Что ж, видимо, не в добрый час мы нашли вас, мальчики. Ох, как не в добрый.
  ВЕРА. Господу, оно ведь, видней.
  НАДЯ. Смотрите-смотрите, они к нам ещё одного выслали.
  МАША. Идёт, ухмыляется, жрёт что-то.
  ВАНЯ. Хочет узнать, уходим мы или нет. Так я ему сейчас скажу. Ну-ка, подвиньтесь, я ему из пулемёта наш ответ выдам.
  САША. Постой. Может, договоримся, чтобы они раненых не трогали?
  ВАНЯ. Как же, договоримся, порежут, оглянутся не успеешь. Ещё и своих не пожалеют.
  САША. Не стреляй. Это может быть наш последний шанс.
  ВАНЯ. Когда мой дед сидел в Брестской крепости в сорок первом, он не думал о последнем шансе.
  САША. Тебе-то почём знать, о чём он думал, а о чём нет?
  ВАНЯ. Потому что он там и остался... Сейчас мы зададим жару.
  САША. Подожди, надо что-то придумать.
  ВАНЯ. Пока ты придумаешь, он сюда зайдёт, а мы тогда вообще никуда не выйдем.
  САША. Он же безоружный.
  ВАНЯ. Как же. Видишь лямку на груди, это от калаша, что за спиной болтается. Всё, отвали, не мешай.
  ВЕРА. Уши заткнули! (ВАНЯ стреляет)
  НАДЯ. Вы посмотрите, его же на куски.
  ВАНЯ. Ничего не скажешь, грозное оружие - пулемёт.
  ВЕРА. Господи Боже мой, мальчики, как же вас война-то изменила.
  ВАНЯ. Я рад бы на скрипке играть в своё удовольствие, но отобрали у меня скрипку вместе с рукой, пулемёт только остался.
  САША. Теперь жди шквального огня.
  ВАНЯ. Много бы ты понимал, сержант. Они же не тупые тратить и так не существующие патроны. А нас пулями не возьмёшь, здесь танк понадобится.
  НАДЯ. Значит, высидим до прихода своих?
  ВАНЯ. Сейчас эти твари что-нибудь придумают. Кому охота остаться на дне ущелья.
  МАША. Слышите выстрелы? По нам, что ли?
  САША. Вдалеке вроде.
  ВАНЯ. Наши подошли с той стороны. Сейчас гости к нам волной хлынут, терять им нечего.
  САША. Их же, как собак нерезаных, прорвутся.
  ВАНЯ. Не дрейфь, сержант, с таким арсеналом мы полк положим. Присмотрись, всё как на ладони.
  САША. Надо валить.
  ВАНЯ. Сидеть!
  САША. Ма, ты со мной?
  МАША. Я? Куда ж я без тебя.
  ВАНЯ. Сидеть, сказали. Э-э, ты куда калаш схватил? Ну-ка, положь.
  САША. А теперь живенько, по одному, вон на поверхность.
  ВАНЯ. Сдурел, придурок. На своих прёшь?
  САША. Я не собираюсь здесь подыхать, понял? Теперь из-за тебя, критина, наших режут, а ты уселся, как у бога за пазухой. Я, может, успею ещё кому-то жизнь сохранить.
  ВАНЯ. Себе точно успеешь.
  САША. И себе в том числе.
  ВАНЯ. Не впервой. Знаете, как ваш сын погиб?
  ВЕРА. Как?
  ВАНЯ. А вы посмотрите на этого героя. Он своей рукой и отправил его на тот свет.
  ВЕРА. Господи помилуй...
  ВАНЯ. Трое до него - отказались...
  ВЕРА. Успокой Господи их души...
  ВАНЯ. А этот! Чтобы жизнь свою сохранить.
  МАША. Саша.
  САША. Пошли, ма.
  МАША. Саша, это правда?
  САША. Пошли, ма, пусть эти кретины дохнут здесь.
  МАША. Ты сделал это?
  САША. Ты идёшь, или как?
  МАША. Мы остаёмся, Сашенька. И ты тоже. Не позорь мать, положи автомат на землю.
  САША. Нет, ма, обратного пути нет.
  МАША. Тогда иди.
  
  САША выходит. Выстрелы. Он забегает обратно, бросает автомат, падает на землю.
  
  САША. Гады, они уже по нам палят.
  МАША. Лучше б он тогда сел.
  ВАНЯ. Не знаю, не знаю. Лучше б он на свет не рождался.
  МАША. Не всем же быть солдатами.
  ВАНЯ. Не всем. Но есть такое призвание для каждого - защищать свою Родину.
  ВЕРА. Господи помилуй, Иисусе Христи... Вы только посмотрите, что это?
  НАДЯ. Кого это они впереди ведут?
  ВАНЯ. Вот сволочи. Это наши парни. Они впереди себя наших парней ведут.
  НАДЯ. Что же делать?
  ВАНЯ. Не знаю. Мамочка, но ведь это же наши парни. Они их как живой щит.
  ВЕРА. Господи Иисусе Христи, помилуй детей своих грешных.
  МАША. Эй, сержант, посмотри, тебе полезно будет.
  САША. Я знал, я знал, что всё так и произойдёт. Нам хана, вы что - не понимаете?
  МАША. Помолчи, сержант, и без тебя тошно.
  САША. Ма???
  МАША. Нет у меня сына. Вон он в первом ряду идёт, сын мой. Герой. Я всю жизнь мечтала о таком сыне. Я знала, что буду гордиться им. А теперь он идёт на смерть в первых рядах.
  САША. Ма, ты что?
  МАША. Но смерть всегда забирает достойных. И я горда, что она выбрала моего сына, потому что он - достоин.
  НАДЯ. Вы слышите выстрелы? Они всё ближе и ближе.
  ВАНЯ. Худо им видно приходится, раз вышли. Должно быть внизу ущелья жарко.
  МАША. Они всё ближе и ближе. Что делать?
  ВЕРА. Господь сказал ни убий, не для того, чтобы своим бездействием мы давали убивать другим.
  ВАНЯ. Я не могу стрелять. Ведь там парни, с которыми я бок о бок тёрся полтора года. Они не раз спасали меня от гибели.
  МАША. Давайте я, может мне легче будет?
  НАДЯ. Они приближаются.
  МАША. Мы их остановим.
  НАДЯ. Ну же, давай. Что же ты медлишь?
  МАША. Сейчас Наденька, сейчас.
  ВАНЯ. Метров пятьдесят осталось. Сейчас гранатами начнут забрасывать.
  МАША. Да-да, Ванечка, я только... Нет, не могу... Не могу стрелять по своему сыну. Наденька, может, ты попробуешь?
  НАДЯ. Я?
  МАША. Я, правда, не могу. Замени меня. Мы же с тобой столько времени вместе.
  ВЕРА. Давайте я возьму этот грех на душу.
  МАША. И ты сможешь?
  ВЕРА. Нет, наверно. Как же я смогу смотреть в глаза их мамам на страшном суде, когда придёт наше время.
  ВАНЯ. А-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!! (стреляет) Братцы, ложитесь. На землю, братцы. Бегите, кто может.
  НАДЯ. Не останавливайся, они бегут на нас. Стреляй.
  МАША. Надюша, хватай автоматы, давай им зададим по первое число. Давай, отомстим им за детей наших.
  ВЕРА. Наденька, не так сразу, вставь магазин. Вот так, а теперь давай.
  МАША. Это вам, гниды, за то, что сына моего героя убили. Получите, твари.
  САША. Мама.
  МАША. Сержант, ты ещё здесь?
  САША. Мама???
  МАША. Можешь бежать, мы и без тебя справимся.
  САША. Мама!!!
  МАША. Ты зачем автомат схватил? У тебя же духа не хватит постоять за свою Родину.
  САША. Мама, это я.
  МАША. Мой сын погиб. Погиб как герой. Нет больше у меня сына.
  ВАНЯ. Они побежали.
  ВЕРА. Ненадолго.
  ВАНЯ. Ничего отобьёмся. Сержант, ну-ка кинь калаш или стреляй, в конце концов, они же на нас прут как тараканы на мыло.
  САША. Мама, это ради тебя, мама.
  
  Стреляет. ВЕРА, НАДЯ, ВАНЯ падают мёртвыми.
  
  Твой сын герой, мама. Он спас нам жизнь. Пойдём, мама.
  МАША. Да, мой сын герой. А куда пойдём?
  САША. Домой, мама.
  МАША. Домой? Пойдём, сержант.
  
  САША и МАША уходят вдаль.
  
  ВЕРА. Господи Боже Праведный. Смотрите, они идут.
  ВАНЯ. Никак не могут успокоится. Главное, чтобы патронов хватило отстреляться, а там и наши их подожмут.
  НАДЯ. Патронов у нас полно.
  ВАНЯ. Дайте-ка мне новую ленту, чтобы им жизнь не казалась мёдом.
  ВЕРА. Машенька, Маша, смотри, что творят эти звери. Ты только посмотри. Господи, но неужели в наше время такое возможно? Наденька, ты глянь, посмотри только, что они вытворяют? Они на нас идут.
  НАДЯ. Боже мой, их так много. Что делать?
  ВАНЯ. Крепитесь, матушки, сейчас жарко будет.
  
  
  ЗАНАВЕС
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"