Аннотация: Такая обыкновенная киношная сказка на фоне испанских замков.
ВИЛЬЕРМО МУДРЫЙ
(ИСПАНСКАЯ ЛЕГЕНДА)
Это случилось в старом испанском замке.
Семнадцатилетний принц Вильермо рыдал у отцовского ложа. Теперь у него никого не осталось! Мать умерла, когда Вильермо был ещё совсем маленьким.
- Господи, что же я буду делать? Как мне жить! Меня съедят твои придворные, отец, которые желают быть королями! Они все желают - и грызутся уже сейчас, я слышал! А я не желаю, но должен! Но как отдать власть в руки тем, кто желает одной только власти, но кому безразличны те, над кем властвуешь! Если я откажусь от престола, то на веки вечные останусь виноватым перед моим народом. Ах, отец, я совсем ничего не смыслю в государственных делах! Прости, о, прости мне, мой дорогой, если у меня не получится!
- Господи! - Вильермо упал на колени и в горячей мольбе протянул руки к ясному небу. - Господи! Ниспошли сил и ума! Ниспошли умения и отваги! Да буду я достоин своего отца. Господи, о, не покидай меня в этот тяжёлый час, молю Тебя!
Молитва успокоила принца. Он встал, вытер слёзы, поцеловал отца и посмотрел в далёкую голубизну небес.
- О да... - молвил он, тихо и твёрдо. - Что там ни будет, у меня хватит сил.
Юный принц Вильермо вышел к придворным, столпившимся перед дверями. Он видел хищные искры в глазах многих.
- Его Величество король Адемус Кастильский умер. Созовите народ на площадь: я объявлю о кончине их короля.
Не сказав более ни слова, Вильермо удалился в свои покои.
- Кто же теперь будет править?
- Уж не этот ли молокосос?
- Нет, мы не позволим ему такого счастья...
Это шептались в дальних покоях дон Ольверо и дон Мерида.
- О чём вы тут перешёптываетесь? - вошла красивая и полная дама.
- Донья Ольверо, а ты будто не догадываешься? - супруг хитро подмигнул ей.
- И до чего же вы додумались? - подойдя к ним, спросила донья.
- Убить мальчишку!
- Похитить Вильермо и выслать куда подальше!
В один голос вскричали доны, но тут же спохватились и закрыли рты обеими ладонями. Донья Ольверо расплылась в презрительной и самодовольной улыбке.
- Во-первых, вам придётся решать, кто же из вас будет королём.
Доны переглянулись. Дон Мерида вздохнул.
- Так и быть, ты, Диего. Я чую: твоя жена что-то задумала насчёт принца... Раз она твоя, так и быть...
- Хорошо, - ответила донья Ольверо, - слушайте же! Идеальнейший способ безболезненно удалить мальчишку от престола, это...
Она вопрошающе взглянула на нетерпеливых и понукающих её мужчин.
- Это заставить его влюбиться в простолюдинку!
Победоносно закончила эта пышнотелая женщина. Доны раскрыли рты.
- Но, дорогая... При чём тут простолюдинка... и любовь?
- Ах, дон Ольверо, какой ты остолоп!
Донья покраснела от негодования. Супруг робко заморгал.
- Да при том, при том, дорогой ты мой, что любовь заставит кого угодно потерять голову и дать все нужные нам обещания!.. Ах, Диего, неужели ты забыл!.. Ну ладно, не о том сейчас речь.
- Я Вас понял, дражайшая донья Ольверо, - отозвался дон Мерида. - Но позвольте задать вопрос: отчего именно простолюдинку? Сошла бы любая графиня...
Дама вознегодовала:
- Ах, никакого прока от этих мужчин! Да какая же графиня не захочет быть королевой! Да каждая захочет! А простая девка?.. У простых не то на уме. Им подавай честную жизнь. А чем они считают нашу с вами жизнь и жизнь короля - сказать вам? Ну?!
- Ты не права, дорогая, - труся, начал её супруг, - некоторые простолюдинки мечтают о принце на белом коне, и эти некоторые не прочь побывать в качестве жены короля...
Донья Ольверо согласилась с ним.
- Нужно найти очень честную, - решила она.
- А, позвольте задать вопрос, как мы покажем её принцу - ни с того ни с сего! - даже если и найдём?.. И что мы скажем этой "очень честной" девке? - снова вставил свои пять копеек дон Мерида.
Все призадумались с такой силой, что вспотели.
- Значит, так... - первой подала голос донья Ольверо. - Простолюдинку найду я... Мы предложим принцу устроить бал-маскарад. Впрочем, там я домыслю.
- Бал-маскарад! - язвительно заметил дон Ольверо.
- А что?
- Когда вся страна и принц в том числе в глубоком трауре!
Досточтимая супруга растерялась, но ненадолго.
- Ах, дон Диего! Дон Диего, да как же я сразу не вспомнила! У тебя ведь есть бедные родственники в ближайшей деревухе. Хоть на что-то сгодились... У них, случайно, нет дочери?
- Кажется, есть... - наморщил лоб дон Ольверо. - Да, есть! Конечно, есть!
Он несказанно обрадовался.
- Её зовут София, и она будет точно под стать нашему мальчишке - ей должно исполниться пятнадцать. Но...
Дон запнулся.
- В чём дело, Диего?
- Она... Я не назвал бы её такой уж красавицей. Но она очень и очень честная девушка, уверяю тебя!
- Не беда! - махнула рукой донья. - Нарядим так, что обманет всякие мужские глаза.
- Дорогая, я не думаю...
- Довольно!.. Пригласи её на похороны Его Величества. Ведь у твоей нищей родни наверняка целая куча детей? Скажи им, что согласен одного взять на воспитание, чувствуя в себе "пламя родственного долга", и, поколебавшись, выбери эту Софию.
- Я восхищён Вашим умом, донья Ольверо, - дон Мерида приблизился к этой обаятельной женщине, - позвольте Вашу ручку!
Донья лукаво искривила губы, отняла у него руку и вышла прочь со словами:
- Не теряйте драгоценного времени, Ваше Величество!
Доны загорелись огнём властолюбия и сознания собственного величия.
София уезжала из родной деревни со слезами на глазах. Мать коротко попрощалась с ней, с облегчением думая, что теперь ей станет повольнее: всё-таки восемь человек - не девять. А если учесть, что муж - горький пропойца... И денег теперь надолго хватит: за Софию щедро заплатили... Но мать даже не подумала о том, что, возможно, уже никогда больше не увидит свою дочь.
Вопреки подсчётам дона Ольверо, Софье было уже шестнадцать. "О зачем, зачем мне этот город, эта новая семья?" В отчаянье думала девушка. Но, вспоминая о многочисленных заботах матери и об угасающем на глазах от вина отце, София постепенно смирялась со своей судьбой.
- А, дорогая моя племянница! - донья Ольверо раскрыла объятия новому члену своей семьи. - Какая радость, что ты теперь будешь жить у нас! Уверяю тебя, ты ни в чём не будешь нуждаться. Ты и моя Лорена - вы обе мне теперь дочери!
- Спасибо, тётя Ронда. И за меня... и за мою семью.
- Ах, я надеюсь, твоим родителям полегчало... Ну, иди, знакомься с моей Лореной. Она всё тебе покажет и расскажет.
Юная Лорена, увидев эту "страшненькую" простолюдинку, сразу же возгордилась своей собственной неотразимой красотой и приняла с Софией более-менее снисходительный тон.
- Вот это твоя комната... А вот платья, которые мы с мамой отбирали специально для тебя.
Старые платья показались бедной крестьянской девушке великолепными.
- Ах, Лорена, какая красота! Я никогда таких не видала!
Она всплеснула руками. Лорена, в презрительном удивлении приподняв брови, взглянула на свою кузину, а потом на платья.
- О да, они как раз подойдут тебе.
София не поняла намёка.
- Какая ты красивая, Лорена... И матушка твоя. И папенька, - говорила София поздно вечером, сидя в комнате двоюродной сестры. - И дом у вас... глаз не отведёшь.
Лорена вздохнула, изумляясь про себя, как можно говорить об очевидных вещах, но тем не менее была польщена. Хотя и в мыслях Софии не было нахваливать кого-то. Простая девушка - София и окружающий её мир воспринимала с простотой.
- Она доверчива, впечатлительна. Это хорошо, - рассуждала донья Ольверо наедине с супругом. - И действительно, слишком даже честна. Такая не захочет быть королевой. Она утянет мальчишку за собой.
- Но!.. - многозначительно напомнил ей супруг.
- Но - да! Она некрасива. Я выбрала для неё лучшие платья Лорены... Ах, да что же она так дурна собой?!
Донья уже готова была отказаться от своего плана.
- Дорогая, дорогая! Уже поздно заменять её. Пусть всё идёт как идёт, - отозвался дон Ольверо.
- К несчастью, ты прав, - с досадой отвечала жена. - Ну, ладно, посмотрим... Завтра похороны короля. Да поможет нам Господь!
Супруги обменялись тревожными взглядами.
- Да хранит Бог душу Его Величества! Аминь!
Народ взвыл. Придворные придали лицу скорбное выражение. Вильермо был бледен, но ожидаемых мальчишеских слёз на воспалённых глазах его свита не увидела.
- Господи Боже, Лорена, взгляни на принца, - София с состраданием смотрела на Вильермо. - Люди бывают такими бледными, только когда очень страдают, и у них не остаётся сил на то, чтобы плакать...
- Как ты по-деревенски выражаешься! - ответила Лорена, насмешливо сжав губы. - Но зато посмотри, как он красив! Бледность ему к лицу.
- Разве можно говорить об этом в такую минуту! - ужаснулась София, но, так как Лорена молчала, девушка не стала больше её беспокоить.
Лорене не спалось. В надежде развлечься разговором с кузиной, она на цыпочках подкралась к Софьиным дверям.
- Ах! - она отпрянула и тут же снова приложилась к щёлке. - Что она делает?!.
Лорена в паническом ужасе прибежала в комнату матери.
- Мама! Мама! Что она делает! - всё повторяла девушка.
- А что она делает? - мать ещё не спала, а обдумывала всё одно и то же.
- Она молится! Молится, представляешь!
- Дитя моё, что же тут особенного? Все мы молимся.
- Но не в доме же... И на коленях... Нужно только в церкви и чтобы видел виконт.
- Успокойся, моя девочка. Иди спать. Что поделаешь: у всех людей свои причуды.
Но с тех пор Лорена стала избегать частого общения с двоюродной сестрой.
Софье было больно сознавать это, но она смирилась.
- Ваше Высочество... Приближается Новый год...
Вильермо внимательно посмотрел на дона Мериду.
- Я понимаю... В связи с кончиной Его Величества нельзя... Но...
- Вы хотите, чтобы я устроил бал? - с тем же спокойствием на лице спросил принц.
- Не я хочу... Общество... по привычке. Увы, виной всему привычка, Ваше Высочество.
- Я подумаю. И если Его Святейшество даст своё согласие... привычка восторжествует.
Дон Мерида откланялся, заметив озарившую глаза принца лёгкую насмешку.
Вильермо сжал кулаки. "Как вы все можете веселиться... Это чтобы доказать, что я бессилен и не в состоянии управлять... Хотите подчинить себе...".
Принц вскочил и быстро подошёл к окну. По небу плыли редкие белые облачка.
- Но ты не оставишь меня, Отче... - боль от утраты отца (...) сжала сердце и юноша заплакал.
"Нет, нет, король я - или же не достоин быть им? Довольно, довольно пустых слёз. Я должен набраться мужества, чтобы народ поверил в меня... Как я сейчас верю в Тебя, Господи!"
На сердце стало легче.
- Я говорил с виконтом, и он разрешил веселье. Бал будет во дворце, но на моё в нём участие прошу не надеяться.
- О, Ваше Высочество, общество будет благодарно за...
Вильермо отвернулся.
- Лорена, доченька, мы идём на королевский бал! - донья Ольверо вбежала к дочери.
Лорена засияла.
- Ах, и мы увидим принца!
- Ну, танцевать с ним и не мечтай, - поспешила разубедить её мать, - он отказывается. Ты же знаешь, что принц в трауре.
- Какая досада! Ну, ничего. Там будет много других красивых мужчин.
- Девочка моя, зачем тебе обязательно красивый? Помни, кто ты. И уже из этого исходи, каков на самом деле должен быть твой кавалер.
- Я поняла тебя, мамочка! - лукаво кивнула дочь. - Будь уверена, я не стану танцевать с теми, кто ниже нас по положению.
- И запомни ещё одно: в таком случае даже возраст не имеет значения.
Лорена понимающе обняла донью Ольверо.
- София, ты пойдёшь на бал? - Лорена сегодня была как никогда добра и приветлива.
- На бал? Да я не умею танцевать...
Смущённо ответила София.
- Да? - с притворным сожалением Лорена вздохнула. - Но там не обязательно танцевать. Можно только есть... и просто сидеть.
"Неужели принц даёт бал?" - София не поверила, помня, каким было лицо Вильермо в печальный день похорон его отца.
Но своих мыслей девушка не выдавала. Она успела понять, что многое, близкое ей, чуждо её кузине.
"С такой дурнушкой и не всякий ещё танцевать станет", - подумала Лорена и убежала, весело бросив напоследок:
- Как хочешь.
Однако вскоре к Софии вошла взволнованная донья Ольверо.
- София, милая, но ты не можешь не пойти на бал. В обществе... В обществе скажут, что я держу тебя взаперти и никуда не пускаю... Нет, нет, я куплю тебе самое красивое платье, и...
- Спасибо, тётя Ронда, это ни к чему...
- Что?! Ах, вот ты как благодаришь меня!
Донья Ольверо разгневалась.
- Ты пойдёшь на бал без возражений!
Уже довольно грубо сказала она и хлопнула дверьми. София закрыла лицо руками. Сейчас ей стало понятно, что в этом доме ей не видать самого главного - своей свободы.
Однако тётя Ронда не сдержала обещания. Новое платье она купила своей дочери, а Софии отдала более или менее сносное платье Лорены: следствие безуспешной борьбы с собственной алчностью.
Но София не обиделась, поняв это. "Всё равно я не умею танцевать. Зачем мне новое платье? Тем более я знаю, что некрасива. Красивое новое платье только бы подчеркнуло этот мой недостаток".
Всё-таки это был её первый бал. Впервые её наряжали, как богатую девушку. И София в сердце своём радовалась.
- Мамочка, сколько здесь красивых дам и кавалеров! - восхищалась Лорена.
- А главного красавца-то и нет пока, - и мать подмигнула, к удивлению дочери, не ей, а Софии!
Дон Ольверо скоро оставил своих дам и пошёл поприветствовать знакомых донов.
- Его Высочество принц Вильермо Кастильский.
Прогремел голос главного придворного.
Принц подошёл к своему трону, не торопясь садиться. По обе стороны от него располагались длинные столы со всевозможными яствами.
- С соизволения Его Святейшества вы имеете право праздновать наступление нового года, как делали это до сих пор всегда. Что ж, досточтимые сеньоры, можете приступать.
И, к изумлению общества, вышел прочь.
- Досточтимые сеньоры! - прогремел голос того же придворного. - Вспомним, что Его Высочество носит траур и что он условился дать бал только в том случае, если сам не будет принимать в нём участие. Так что не извольте беспокоиться.
И первый принялся за еду. Все последовали его примеру.
- Что же, Его Высочество не явится даже на бал? - шёпотом спросила донья Ольверо соседа.
- Явится. Но будет только присутствовать.
Начался наконец и бал. София попросила позволения "погулять" по дворцу, что не очень порадовало донью Ольверо: ведь сейчас, думала она, явится принц, и надо бы каким-то образом обратить его внимание на эту дурнушку...
- Даю тебе четверть часа.
София вздохнула, но была рада даже такой кратковременной свободе.
"Все разглядывают друг друга, оценивают, не стыдясь... Боже, лишь в Тебе я вижу успокоение... Лишь с тобой могу сохранить радость в моём сердце".
София зашла в какую-то просторную и пустую комнату, куда были открыты двери. Она увидела распахнутое окно и мысленно поблагодарила Всевышнего за прекрасную минуту. Девушка посмотрела на звёздное небо и вдохнула чистый вечерний воздух.
- Боже, несравненна земля твоя... Не могу описать огня моего! Пускай все они так мало похожи сами на себя на этом балу, но ты всё же благослови их! Благослови!
В тишине шептала она горячую молитву.
- Прости их за то, что они не видят красоты мира Твоего! Этих звёзд! Не чувствуют этой прохлады, не слышат шума деревьев и трав!.. Прости меня, я сегодня хотела обидеться на такие пустяки, как старое платье... В ту минуту я забыла о том, как Ты учил: "Всех люби". Всех люби...
Внезапно из её глаз брызнули слёзы, и девушка стала произносить слова чуть громче.
- Прости, прости мне мою слабость... Я не могу забыть отца и матери... Я даже не знаю, зачем я здесь. Боже!.. Зачем?
- Твои родители тоже умерли? - негромко спросил чей-то голос.
София была очень возбуждена молитвой, и не сразу поняла, в чём дело.
- Прости мне, девушка, что я прервал тебя...
София медленно обернулась и увидела перед собой Его Высочество принца. Она не вздрогнула и не покраснела, что крайне удивило юношу.
- Так твои родители тоже умерли? - повторил он с какой-то отеческой лаской, хотя разница в их возрасте была всего год.
- О нет, Ваше Высочество, - просто отвечала девушка, - они живы. Но я уехала от них... Вернее, меня забрал к себе дядя, на воспитание. У мамы много детей... И мы живём бедно. Так что ей пришлось согласиться.
- У тебя добрый дядя.
- Да, Ваше Высочество, очень.
Юноша внимательно осмотрел её. Только теперь София смутилась.
- Ты была права. На королевский бал не надевают старые платья.
- Ах, нет! - поспешно и горячо возразила девушка. - Тётя сделала очень правильно. Зачем мне слишком новое: это бы подчеркнуло моё некрасивое лицо, а я ещё к тому же не умею танцевать. О нет, Ваше Высочество, тётя совершенно правильно сделала.
- Как ты просто говоришь о своём лице... Неужели тебя совсем не трогает твоя внешность?
София повернулась к окну и, посмотрев на звёзды, вспомнила свою молитву...
- Почему же. Трогает.
Она улыбнулась и снова поглядела на принца.
- Но что я могу сделать?.. Вот Вам Бог с рождения дал красоту: и лица, и... говорите Вы так красиво, Ваше Высочество! А если мне было отказано и в том и в другом, значит... Значит, так почему-то Господу было угодно. И неужели я смею злиться на него из-за этого?.. Но зато... Зато Он дал мне дар чувствовать прекрасное! Глядя на людей, которые собрались сегодня в Вашем дворце, я понимаю, что этот дар, может, чудесней остальных...
- Я никогда не слышал более наполненной речи. О нет, дар слова дан тебе, девушка!
- Ваше Высочество... Вам, наверняка, больно видеть, как эти люди сейчас выказывают почтение королю... Вы совсем не хотели этого бала, правда?
София была уверена в положительном ответе, и она получила его.
- О, я так и думала! Как я могла сомневаться?.. При Вашем отце народ жил хорошо. Я так верю, что при Вас всё продолжится.
Принц с улыбкой покачал головой.
- Увы. В этом я не уверен. Я верую только в помощь Всевышнего.
- Как? Вы думаете, что не справитесь! Ваше Высочество, такие мысли недостойны наследника престола! Королём быть не просто, но кто же, кроме Вас, сможет разумно править нами, народом? Если Вы откажетесь, другой, я думаю, будет в сто раз... В тысячу раз хуже!
- Если бы каждый придворный так думал... - едва слышно проговорил принц.
- А разве... разве... они так не думают? - её голос становился всё менее уверенным к концу фразы, вспоминались притворно-скорбные лица на похоронах, и София вдруг поняла.
- Ваше Высочество... Этого быть не может... - шептала она испуганно.
- "Убить мальчишку!", "Похитить и вывезти из страны!"... Увы, я должен сказать тебе, что готов ко всему. А что я могу сделать?
София приложила дрожащие ладони к щекам.
- Действительно, ничего сделать нельзя. Вы один! О, был бы жив хоть кто-нибудь из Вашей родни!
- А ты полагаешь, наивное дитя, что кто-нибудь из моей родни, как ты изволила выразиться, не пожелал бы стать королём?.. Люди стремятся к власти, но что они понимают под этим? У меня существуют сомнения в их добром и правильном понимании... Зная о всевозможных умыслах насчёт себя, я всё же ещё не отказался от престола...
- А всё потому, что Вы никому другому не сможете доверить свой народ. Вы не хотите быть виноватым перед нами, Ваше Высочество!..
София склонилась перед ним.
- И Господь вознаградит Вас за Ваше мужество.
Её глаза смотрели прямо на него, ясно и светло.
- Не кланяйся мне, девушка. Это я должен склониться перед тобой за твою веру в Бога и в меня... Если бы я верил так, как ты... Я слышал, о чём ты молилась.
- Вы верите, Ваше Высочество. Я знаю, что верите! Не допускайте и тени сомнения! Сомнение может погубить всё самое хорошее...
София воодушевлялась.
- Не нужно говорить о вере, Ваше Высочество, - большая она или маленькая. Это как торг с Богом... Главное, что она в Вас живёт, и Вы сами поэтому-то жить можете!
- Но как ты нашла в себе силы просить благословения для тех, кому ты далеко не по душе, кто, может быть, желает тебе зла! - принц искал ответа в её глазах.
- Господь сказал: "Люби всех, как себя". И я стараюсь...
София задумалась.
- Но иногда - нет, часто! - я забываю о Его словах... Ах, вот и сейчас!
Девушка всплеснула руками.
- Я обещала тёте Ронде, что приду через четверть часа!.. А уже... Уже прошёл целый час! Ваше Высочество, мне пора.
- Твоя тётка - донна Ольверо?
- Да, Ваше Высочество.
- Весьма странно, что она взяла тебя к себе.
- О, она так добра со мной!
- Так, что дала племяннице старое платье своей дочери? - принц усмехнулся. - Идём со мной. Я ненадолго задержу тебя.
София повиновалась.
- Мартос!
Вошёл старый слуга.
- Да, Ваше Высочество?
- Я распоряжаюсь, чтобы этой девушке купили лучшие платья и завтра же доставили в дом дона Ольверо.
- Слушаюсь, Ваше Высочество.
- Можете идти, Мартос. А заодно передайте графу Польенса, что я сейчас выйду к своим подданным.
- Ваше Высочество, что же вы наделали! - София побледнела. - Что я скажу тёте? Я, простолюдинка, получаю подарки от принца!
- Как Вас зовут? - не отвечая, спросил юноша.
- София, Ваше Высочество... - всё так же растерянно отозвалась девушка.
- София... Будь благословенна, София, за то, что вдохнула мужество в наследника престола, - он поцеловал её руку и, не дожидаясь, пока девушка придёт в себя, удалился.
София быстрее ветра побежала в зал, где веселились люди.
- София! София! - донья Ольверо подозвала её, неприятно улыбаясь. - Где же ты была, позволь узнать, целый час с четвертью? Неужели гуляла?
- Нет, тётя Ронда... Я.. беседовала с Его Высочеством.
Донья ахнула.
- Ты не лжёшь, София?
- Нет.
- И... о чём же... вы беседовали?
- О... - девушка взглянула на неё. - О Боге, тётя.
Донья вытаращила глаза.
- О Боге?
- Да. О Всевышнем.
"Ну, это неинтересно", - подумала донья Ольверо.
- А ещё о чём, София?
- Больше ни о чём.
- Целый час - и больше ни о чём?
- Да, ещё, тётя... Завтра к вам в дом привезут подарок принца - самые лучшие платья... Так вот, пусть их возьмёт себе Лорена.
- Дон Ольверо! Дон Ольверо! - жена уткнулась носом в ухо супруга. - Принцу девчонка понравилась. Он ей уже подарки преподносит! Завтра прибудут платья... Ты был прав: девчонка слишком честная! Она их все отдаёт Лорене! Лучшие платья Кастилии - моей Лорене!
Дон Ольверо с одобрением взглянул на жену.
- Всё идёт как нужно, моя дорогая.
- Тебе не кажется, что надо бы принарядить нашу дурнушку? - поинтересовалась супруга.