Я любил их всех троих. Практически обожал. Варвара была просто божественна! Она, как неугомонный мотылёк, постоянно кружилась,
порхала, напевала, что-то мастерила. И всё у неё получалось прелестно.
Редкое сочетание внешней и внутренней красоты, энергичность и обаяние
позволяли ей без труда овладевать вниманием окружающих и вселять в них безоговорочную покорность, которой она, надо признать, отнюдь не упивалась и , в общем-то, не пользовалась.
Неудивительно, что Глеб и Андрей подпали под её влияние раз и навсегда, с первой же встречи в 5-ом классе, когда к ним привели новенькую в середине года и посадили прямо сзади них на свободную парту. Сразу стала появляться масса поводов обернуться и попросить у дальних ручку, карандаш, линейку, благо канцелярских принадлежностей школярам всегда приходилось таскать немало. Её острые, смелые глазки расстреляли пацанов в ближнем бою, и на перемене они сами сдались на милость победителя, предложив всевозможную помощь и дружбу. Договор о сотрудничестве был заключён, и с тех пор троица стала неразлучной.
Я появился позднее, как совершенно необязательное приложение, как некое нейтральное государство, готовое предложить убежище, или плацдарм для учений, благо родители мои, геологи-разведчики, вынуждены были предоставлять своему 15-летнему чаду максимум свободы и двухкомнатную кв-ру в полное распоряжение. Чтобы не уезжать к бабушке на время их отсутствия я был обязан соблюдать в кв-ре порядок и предъявлять дневник успеваемости со строго положительными оценками за отчётный период.
Т.к. я не тяготел к разбойному образу жизни и весьма позитивно относился к получению знаний, причём из самых разных источников, мне всё это более менее удавалось. Только эти трое посещали мою гавань, когда хотели, и я с искренней радостью наблюдал за их творческим соревновательным общением.Они писали стихи, сочиняли песни, играли на гитаре,репетировали роли для театрального кружка. Неагрессивное соперничество позволяло им спокойно выслушивать критику друг друга и стремиться к постоянному совершенствованию.Я же мог наслаждаться плодами их деяний и процессом вызревания этих плодов, лишь изредка, с их позволения, будучи слушателем и зрителем, выражая возможную реакцию публики.
О чём я ,конечно, умалчивал, так это о том, что оба юноши были бесконечно влюблены в свою спутницу, что было видно невооружённым глазом, а к 15-ти годам и далее это уже не могло оставаться инфантильным романтическим и платоническим чувством, посему постоянная эйфория прекрасного союза волей неволей, со временем, должна была превратиться в колосса с глиняными ногами, а трещинки в этой монолитности я уже начал замечать, когда взоры то Глеба,то Андрея становились на какие-то секунды мечтательно-грустными, останавливаясь на облике подруги, которая пока ещё не придавала должного значения меняющейся ситуации, или может не подавала виду?..
Время шло.Мужающие рыцари поняли,что их вожделенным мечтам не суждено сбыться на безоблачном фоне.Как это принято в подобных случаях,они договорились, что прекрасная фея сама должна сделать выбор меж ними, и взяли меня в свидетели.Но фея продолжала беззаботно веселиться и с выбором не торопилась.Создавалось впечатление,что её вполне устраивает наличие рядом сразу двух преданных мушкетёров ,как-будто Время глубоких поцелуев ещё не проникло в её стройное и уже окрепшее тело.Мальчишки посвещали ей страстные рифмы, краснели от её по-прежнему невинных девчачьих прикосновений, переживали и страдали, верили и надеялись.Для них не существовало других девушек и других путей, кроме как быть рядом с ней, чтоб дышать одним воздухом, смотреть на одно и то же небо и жадно жить одной и той же жизнью. Рыцари ждали.Но ожиданье это становилось всё мучительнее.В 16-ть им уже стало казаться,что её выбор может пасть и на кого-то третьего, а этого они никак не хотели допустить...
И однажды эти два прекрасных юноши, эти две яркие романтические натуры, в самом цветущем возрасте решили вместе уйти.Но не куда-то в дальние странствия, а самым жестоким и банальным способом уйти из жизни по-шекспировски, вонзив поочерёдно кинжал себе в сердце.
Они сделали это у меня дома в один из вечеров, когда после обычных ничего не предвещавших разговоров и обсуждений все остались ночевать, как частенько бывало и раньше.Утром я нашёл их записки на столе, где лаконично объяснялось, что они не хотят больше жить и просят никого не винить в их поступке. А Вы говорите,что нет романтиков в наше время. Вот Вам, пожалуйста!
-А девушка?
-А что девушка?Поплакала,конечно,поначалу, погоревала.А...потом...Стала моей женой.
-И как Вы с ней?
-Как-как...Непросто,конечно.Не давало ей покоя прошлое, не отпускало.Если б детки пошли, может оно и полегче было б, а то и тут неудача.Врачи ничего подсказать не могли. Три года мы прожили, а потом пошла она к женщине одной, присоветовали ей, ну, к такой, гадалке-ясновидящей, экстрасенше, короче. Я-то и не знал. Ну,а та ей и рассказала как всё было.
-Что было?
-А то и было...Давай ещё по одной выпьем...Э-эх!..А то и было, что кавалеры её,Глеб с Андрейкой, попугать её только хотели, артисты, посмотреть, к кому первому бросится, по ком сильней убиваться будет.Записки написали,кинжал приготовили.А сами перед этим говорили мне,что готовы умереть без её любви.А раз готовы,чё в такие игры-то играть?..Тем более,болтали,что и её тогда тоже надо,мол,с собой,в небытие,чтоб никому не досталась.Ну,этого уж я никак не мог допустить.Вот и обоих тем кинжальчиком,поочерёдно,аккуратно так...Все и подумали,что они сами,от любви великой...А гадалка та Варе всё и выдала.Та пошла-то к ней,чтоб с дитём помогла,а там уж как разговор вышел,не знаю.Варя вернулась,сама не своя,сразу меня с порога,в лоб,и спрашивает: "Ты ребят убил?!" А я ж и сам всё это время мучился,да тут и готов не был,на лице моём она всё и прочла.Ничего не сказала.Сразу стала собираться.Но я ж не мог её отпустить.Любил ведь.Очень.На такое пошёл из-за неё.А теперь что ж?..
И не отпустил...Давай ещё по одной...За упокой их душ...
-Так Вы что ж, и её ?..Убили?
-Да.Тем же кинжалом.Сзади подошёл.Чтоб в глаза не смотреть.Аккуратно так.И пошёл в милицию сдаваться.Вот сейчас еду как раз, срок кончился.