Я встретил её в баре, как это бывает только в малобюджетном кино. Я сидел у самой двери, где сидят только те, кому не хватило места, или те, что хотят побыстрее уйти. Она же сидела на противоположном краю барной стойки в самом центре зала и потягивала какой-то коктейль. Нельзя было отрицать того, что она привлекала внимания большинства посетителей этого заведения. И я не был исключением. Мне кажется, я слишком долго таращился на неё, так как привлёк её внимание. До сих пор не понимаю, почему она выбрала меня. К ней подсаживалось столько разных мужчин: слащавый студент, нервно стучавший ногой каждый раз, когда девушка улыбалась, элегантный мажор, пытавшийся захватить всё внимание девушки своими шутками, богатенький уродец, нервно потирающий свои руки и явно предлагающий переспать, несколько простых работяг, которые только и хотели, что отвлечься от мыслей про работу. И всех она отвергла. Именно "отвергла". Могу и по буквам повторить, потому что мне это очень льстит. Среди всех этих людей, которые были явно лучше меня, она обратила внимание именно на сидящего напротив неё мужчину. Я бы никогда не решился подойти к ней первым. Глядя на неё, я понимал, что шансов у меня совсем нет: мы были в разных лигах, социальных пластах и так далее. Она явно выходила из общества, которого мне никогда не достичь: об этом говорило её платья, кричали тонкие браслеты на её руках, шептали слегка накрашенные глаза, болтало декольте, подчёркивающее восхитительную грудь, трещали без умолку распущенные волосы. Вся она была доказательством того, что я не смогу достичь чего-то прекрасного. Глядя на неё, я только больше разочаровывался в своих силах и возможностях. Будто самый большой неудачник на свете, ненавидел себя и свою жизнь за то, что не могу быть с ней, что никогда не решусь подойти к такой женщине, а тем более заговорить с ней. Кажется, она заметила, что я смотрю на неё. Смутившись я отвёл взгляд и стал разглядывать узор на стене, который в такие минуты кажется таким причудливым и особенным. Бесконечные линии, которые так и манят. Вот несколько животных, несколько солдат расстреливают мирных жителей, собаки дерутся из-за найденного куска мяса, бабочки.
- Свободно? - спросила она.
Кажется, я выглядел более чем растерявшимся, скорее, ошалевшим. Она появилась передо мной так неожиданно, что я смог только уткнулся взглядом в стакан и пробубнить:
- Конечно?
- Это тоже вопрос? - усмехнулась женщина и села рядом со мной. - Чем вы занимаетесь?
Не знаю почему, но я ответил искренне:
- Я писатель.
- И о чём же вы пишете?
- О том, что люди умеют летать.
- Забавно. Много написали?
- Ещё не начал.
- Но говорите, что пишете.
- Это не так просто.
- Не так просто, как выпивать в баре?
- Откуда вам знать?
- Не знаю. А вам? Вы же не пишете.
Наш разговор был похож на перестрелку: мы старались ответить как можно короче, экономя слова как пули. Не желая тратить целую обойму ради отвлечения внимания, стреляли одиночными словами, наделяя их едкостью и сарказмом, чтобы они точно попали в цель. Сидя в противоположных окопах, сейчас мы оказались лицом к лицу, ранили друг друга, промахивались и радовались каждому рикошету и восторгались каждым своим попаданием. Не знаю, получал ли удовольствие от этого разговора, но, несомненно, ловил кайф от того, что все взгляды в баре были устремлены на нас. Она всё так же приковывала восторженные взгляды, а я перестал быть незамеченным и ловил на себя взгляды ненависти, злобы, отчаяния и бессилия. Каждый мужчина и женщина в этом заведении задавали себе только один вопрос, который, к слову, задавал себе и я. Что такая женщина, как она, нашла в таком мужчине, как я?
- Напишите для меня рассказ.
- Какой?
- О том, как сильно любите меня.
- А я люблю вас?
- Да.
- Почему?
- Потому что смотрите на меня не так, как остальные.
- И как же я смотрю?
- Так, словно готовить любить меня вечно.
- А остальные?
- Только хотят затащить меня в постель.
- А я не хочу?
- Нет, вы боготворите меня.
Я не знал, честно, не знал, что ей ответить. А она смотрела на меня, улыбаясь, будто всё это было игрой. Я не выдержал:
- Вы издеваетесь надо мной?
- Нет, что вы. Всегда хотела, чтобы меня обожал писатель. Только в вашем рассказе добавьте мерзостей.
- Мерзостей?
- Да, я их обожаю.
- Я не знаю, как реагировать на вас.
- А вы просто отвечайте.
- Но я не знаю что.
- Тогда просто начните писать. Не буду вас больше отвлекать.
Она встала и направилась к выходу. Я старался не замечать эти насмешливые взгляды вокруг, которые принадлежали отвергнутым мужчинам. Они радовались моей неудаче, а я снова не знал. Но на этот раз не понимал, стоит ли мне остановить эту женщину. А если и стоит, то как именно. Хотела ли она, что я остановил её? Ждала ли того, что я окликну её? Подбегу к ней? Хотя бы спрошу её имя или номер телефона? Но, кажется, она была уверена в том, что я не сделаю этого, поэтому шла так притворно медленно. Или так принято в высшем обществе?
Уже открывая дверь, она посмотрела на меня и проронила:
- И начните курить. Настоящий писатель просто обязан курить.
Она ушла, а я не тешил себя иллюзиями, что эта женщина ещё хоть раз появится в моей жизни. Я каждые выходные прихожу в этот бар уже 15 лет, сижу на том же месте и стараюсь взглядом отыскать её. Каждый субботний вечер я курю и пишу на салфетках о любви, подмешивая к ней мерзости.