Аннотация: Решила все переработать. Комментарии повышают желание автора писать проду!
***
Эпоха Зеленого Дракона, год 520. Пятый месяц лета.
Больной оказался беспокойным. Бредил, выкрикивал бессвязные звуки, метался из стороны в сторону и постоянно пытался сорвать повязку с раны на ноге.
Я раздраженно поправила выбившуюся из пучка прядь и снова занялась лечением. И опять, как и всю неделю до этого, попытка вытянуть заклинание из раны окончилась полным провалом. Эта дрянь не давалась мне, из-за чего мое так называемое "лечение" сводилось к простейшему отпаиванию зельями, поддерживающими в парне жизнь. Приходилось выкручиваться какими-то мелочами: так, температуру сбавить, повязку на рану сменить, полотенце мокрое на лоб положить. Не лечение, а демон знает что! И угораздило же его вляпаться в такую переделку! И угораздило же меня не него наткнуться!
Какой была переделка, я, правду говоря, и не знаю, но, думаю, было жарко. Иначе бы не валялся мой будущий больной в лесу, вдали от Столицы и Поместий, да еще и с магической раной. Смертельной магической раной.
Я же - вечная добрая душа.
Больного нашла, как же. Усадила на бродившую неподалеку лошадь, привезла домой, обмыла, рану обработала, и теперь вот сиди, следи, вместо того чтобы сладко дрыхнуть на перине. Иначе сам себя от магической лихорадки и загубит.
Даже лошадь пристроить не удалось. Тонконогая была, красивая, скаковая. Такая не плуг тянуть должна - гарцевать на мостовой. Ее никто и не взял такую - бродила уже который день, бедная да бесхозная, по Излучинкам, щипала травку по обочинам дорог. А у меня и на клиентов своих постоянных времени не было, не то что лошадку пристраивать.
Он все метался в лихорадке, цеплялся скрюченными пальцами за одеяло, стонал от боли. Иногда открывал глаза, обводил потухшим взглядом комнату и презрительно-горько шептал "Ведьма!", глядя на меня.
Вот и сейчас.
- Ведьма.... Оставь меня, наконец!
- Идешь на поправку, маг. - Устало улыбнулась я, меняя полотенце на лбу больного.
- От такого не поправляются. - Бессильно прошептал тот.
- Я же говорю, идешь на поправку. Уже и говорить начал. Поваляться тебе еще, конечно, придется долго.... Ну не морщься, не морщься. Поверь, если бы знала, что маг, так бы и оставила лежать на прогалинке. А сейчас уже поздно - лечить начала, бросить на середине дела не могу.
То что парень оказался магом я поняла не сразу. Ну да, валялся в лесу, да с магической раной, но может это его так с дороги убрать конкуренты пытались размерами своих кошельков. А маги, они не гнушаются грязной работой ведь, лишь бы платили. А потом он впервые открыл глаза, увидел меня и окатил такой волной разочарованного презрения, что у меня даже руки опустились. Я никогда не сталкивалась с таким к себе отношением. В доме Верховной, где я училась, все были такие же как я. Там царил дух учения и взаимоуважения. В деревне, где я жила сейчас, меня тем более уважали и ценили - деревень намного больше, чем ведьм! А тут...
- Что ты понимаешь в лечении... - да, знала бы, что такой хам, честное слово, где нашла - там бы и оставила!
Я молча проверила пульс, обтерла мокрое от пота лицо парня и только тогда ответила:
- Что-то, маг, да понимаю. Иначе бы загнулся ты на второй день, так и не придя в сознание. А ты уже неделю тут лежишь, цедишь свое вечное "ведьма".
Хотя, даже я была удивлена, что маг остался жив - уж больно был плох. Куча ожогов по всему телу, какие-то ссадины и порезы. Но основной проблемой была нога. Большая часть бедра была спалена до мяса, на коленке была видна кость, да еще все было затянуто омерзительной серо-зеленой пленкой заклинания. Не нашего, не ведьминого.
Эту отвратительную гадость могли изобрести только маги - только они предпочитали коверкать то, что давала нам природа.
Я постоянно пыталась ее снять, но не получалось - маги использовали совершенно другие, отличные от наших методы. Сама природа их силы была ведьмам чужда.
Лихорадило мага по страшному, даже сейчас он весь трясся в ознобе, а ведь на улице был август месяц!
- Эй-эй, маг, не уплывай! Держись! Тебе еще отвар выпить надо! Ты лучше скажи, ты знаешь, что делать с этой гадостью у тебя на ноге?
- Не знаю... Я не разбираюсь в некромантии. - Прошептал больной, следя за тем, как я мечусь по дому, то ощипывая травы, то размешивая что-то в котелке. - Зря стараешься, ведьма, от такого не лечат.
- Ваши, может, и не лечат, а наши лечат ото всего. Работа, знаешь ли, такая. Возьми-ка, выпей. Эй-эй! Куда поднимаешься, маг! Сама напою, рано тебе еще!
Поднявшийся было на локте, парень только мрачно нахмурился, но все же послушно лег обратно на подушки. И лицо скривил такое, что сразу руки зачесались - уж больно хотелось оставить на этой холеной коже след своих ногтей.
Я поднесла чашку с варевом к губам больного:
- Пей маг, пей. Хорошо спать будешь. Крепко. И боль мешать не будет, и лихорадка отступит...
Несколько глотков и настоянная на травах волшба начала действовать, маг тут же уснул. Оставалось только надеяться, что навеянный сон без сновидений и боли даст ему еще сил для борьбы с ядом заклинания.
А маг был все же красивый - аристократичная внешность его была не вырожденной, как у высоких знатных родов, но навевала мысли об упрямстве и силе. Впалые щеки были покрыты легким загаром, а волосы, растрепавшиеся по подушке, были черными, точно смоль. Да глаза серые, злые, искрометные. Жалко такого.
Я поменяла повязку на ноге, пропитала ее высасывающей яд мазью и устало побрела в свой закуток - спать.
Точно знала - с моим зельем маг не очнется до полудня.