- А ну-ка, дедушка, станцуй нам, как ты умеешь, - попросила бабушка в субботу вечером, чтобы рассмешить слегка приболевшую внучку, которая училась в первом классе.
- А я никак не умею, - заартачился дед.
- Вставай давай! - приказала бабушка. - Не догадываешься, что ли, зачем.
И грузный, приземистый, седовласый дед, абсолютно лишённый ещё с младенчества каких-либо способностей к танцевальным телодвижениям, встал из-за кухонного стола и начал страстно изображать некий плясотряс или трясопляс в виде несуразного дрыгоножества и тщетных попыток продемонстрировать хореографическую гибкость в районе полностью отсутствующей талии.
- Э-э, кумаба-кумба-кумба-кумбанчеру, - и запел ещё при этом, не успевая вилять привередливым задом в такт зажигательной мелодии. - Э-э, бонга-бонга-бонга-бонгасэру!
На громкие звуки и топот из комнаты тут же выскочила Мышка, рыженькая такая собачка, глянула испуганно на хозяина, хвост поджала и убежала обратно от греха подальше.
Больше минуты танцевал дед, сколько сил было. Очень уж он хотел, как и бабушка, чтобы внучка не разболелась. Она же у них одна.
- А что это за песня? - нахохотавшись вдоволь вместе с бабушкой, поинтересовалась внучка.
- Не знаю, - ответил дедушка, едва отдышавшись. - В детстве слышал несколько раз по радио. Латиноамериканская какая-то. Я вот только эти слова и запомнил из припева. И то неточно.
На следующий день, в воскресенье, внучка проснулась совершенно здоровой. А после обеда за ней приехал папа. В понедельник ей надо было в школу. Она, папа и мама жили на севере Москвы, а дедушка с бабушкой на юге. А это очень далеко.
Перед тем как попрощаться дед и предложил внучке:
- А давай мы будем обращаться друг к другу по паролям. И знать их будем только мы с тобой.
- Как это? - удивилась внучка.
- Ну вот смотри. Вспомни вчерашнюю песенку. Я буду называться, например, Кумбанчеру, а ты Бонгасэру. И забьём эти зашифрованные имена в телефонах. Вижу, звонит Бонгасэру, значит, внучка. А ты видишь, Кумбанчеру, значит, дедушка. И представляться будем так. Стучу в дверь и говорю, Кумбанчеру, а ты отвечаешь, Бонгасэру.
Внучке такая выдумка понравилась. Так они и сделали.
Шло время. У жизни свои законы. Внучка взрослела. Дел и забот у неё, далёких от предков, всё прибавлялось. Бабушке с дедушкой оставалось лишь классы считать. Виделись они с любимой внученькой очень редко, в Новый год да в день рождения. Или в другой раз по исключительному поводу. А звонки вообще сошли на нет. Несказанно скучали они по ней, до глубокого уныния доходило. Сотовые телефончики остались в прошлом. Но абонента Бонгасэру дед в смартфон свой забил. А был ли Кумбанчеру в смартфоне внучки, он не знал.
И вот уже внучка школу оканчивает, а дедушка заболел. Ноги отнялись, особенно левая. Царапает её дед, массирует, но всё равно не чувствует. Врачи ничего не говорят. Да и что говорить, когда девятый десяток давно. Лежит дед на кровати и думает, не встать мне, наверно. И вдруг звонок. Посмотрел он на экран - Бонгасэру. Растерялся, опешил, чуть смартфон не выронил.
- Привет, Кумбанчеру!
- Привет, внученька дорогая, то есть, извини, Бонгасэру!
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, лежу.
- Вставай давай!
- Сейчас встану.
- Всё, я завтра проверю. Пока!
- Э-э, кумаба-кумба-кумба-кумбанчеру, - запел дед, вставая, будто и не болел вовсе. - Э-э, бонга-бонга-бонга-бонгасэру!
Старенькая Мышка даже залаяла от радости. Бабушка из кухни поспешила. А дед и танцевать уже начал, упрямо пытаясь поизгибаться в талии и повилять задом.
- Что с тобой? - не веря глазам своим и невольно улыбаясь, спросила бабушка.
- Внучка позвонила и приказала, чтобы я встал, - задорно, по-молодецки ответил дед. - Эх-ма, тру-ля-ля!