К деду на юбилей приехал внук из Москвы. Внук искренне любил деда за свои весёлые и беззаботные детские годы. До школы он почти всё время жил у дедушки с бабушкой. А, когда бабушка умерла, и дед остался один, внук навещал его только вместе с отцом, раз в несколько лет. Дед многому научил внука. Особенно тому, что сам неплохо умел - разлагольствовать на разные темы и не молчать, когда спрашивают.
- Родители, значит, не смогли приехать, тебя прислали, - горестно вздохнул дед, наливая себе и внуку по рюмке водки. - Жалко. А вдруг не увидимся больше. Ну да ладно. Давай, за встречу. Я шибко по тебе соскучился.
Выпили, закусили.
- Как ты тут один? - спросил внук. - Старенький ведь уже.
- А что мне про себя рассказывать. Живу воспоминаниями. То бабушку вспомню, то тебя. Помнишь, как мальков для рыбалки ловили? Сачка не было с собой, так мы твою маечку использовали.
- Помню, дед, всё помню, - ответил внук.
- А помнишь, как ты в лесу за опятами под бревно полез, а там крапива, и ты руки себе по локоть обжёг?
- И это помню. Бабушка ещё мне каким-то жиром их мазала.
- А у нас в посёлке, как видишь, всё без изменений. Дома, правда, скоро совсем разваляться. Никому мы тут не нужны. А как вы там живёте?
- Нормально.
- Отец на пенсию собирается?
- Пока нет. Ему же ещё рано. Это ты в шестьдесят вышел, а он на пять лет позднее пойдёт по новому закону.
- И ты считаешь это нормально?
- Нет, конечно. А что делать?
- А вот мы, коммунисты, всегда знали, что делать.
- Ну ты, дед, положим, не простым коммунистом был, а секретарём райкома. Где-то, наверно, мог выступить, возразить.
- Да не во мне дело. Раньше само государство за людей было.
- Может, не будем о политике, - предложил внук. - Она и без того надоела мне хуже горькой редьки. Давай лучше выпьем за твои восемьдесят лет. Наливай. Папа, мама и я желаем тебе крепкого здоровья и прожить ещё столько же.
- Спасибо! - произнёс дед и запросто, одним глотком, выпил вторую рюмку. - Нет уж, я скажу, дорогой внучок, авось пригодиться. Вот тебе тридцать лет, ты политолог, то есть болтун нанятый. А, если война и тебя призовут, пойдёшь?
- Ну и логика у тебя, дед. Работа-то моя при чём здесь?
- Как это при чём? Ты же по телевизору выступаешь.
- И что?
- Вот и ответь. Только честно и прямо, как я учил тебя.
- Пойду.
- А зачем?
- Родину защищать.
- А кого конкретно?
- Тебя, отца с матерью, себя, наконец.
- От кого?
- От недругов.
- А кто они наши недруги сейчас?
- Ну ты, дед, даёшь! Воевали же в Великую Отечественную.
- Ту войну не трогай, она святая. На той войне прадед твой погиб. На ту войну я бы и сам пошёл, без призыва. И дрался бы до последней капли крови за нашу землю, за наше государство, за нашу культуру, за равенство и социализм. Понял?
- Понял. Ты только не волнуйся.
- А сейчас, от кого ты нас защищать собрался? Какая нам разница, под каким капиталистом жить! Строй же теперь у всех одинаковый. И там деньги главное, и у нас тоже. И там эксплуатация, и у нас тоже. И там земля в частной собственности, и у нас тоже. И там цены растут, и у нас тоже. У нас даже больше. Капиталисты ведут себя в мире, как бандиты на рынке. И ты не нас, а их жадность защищать будешь.
- Успокойся, дед, пожалуйста. Никакой войны, слава Богу, нет.
- Погоди, они её как пить дать развяжут. Они без неё не могут. И Бога они не боятся. Ленина читай.
- Почитаю, дед, обязательно почитаю. И мы давай ещё выпьем немного и к речке пойдём. Посидим там на нашем местечке.
Выпили. На этот раз бабушку помянули, по просьбе деда, и пошли к реке, что виднелась за огородами.
- Бутылку не забудь, и пару огурчиков, - приказал дед, выходя из двухкомнатной квартиры в старом хрущёвском доме на окраине тихого уральского посёлка, бывшего когда-то административным центром большого и многолюдного района.
- А воевать за Россию я всё равно буду! - произнёс громко внук, подойдя вместе с дедом к берегу. - Что бы ты мне тут ни говорил.
- Молодец! - как ни в чём не бывало похвалил его дед. - И я тоже буду, если смогу. Без нас она пропадёт, а мы без неё.