Король Истинного Города Звездной Тени, мчался по лесной тропе к Хрустальным озерам.
Тропа вела его через Полночный Волшебный Лес. Меж темных ночных деревьев мелькали дымчато-белые перья тумана, зеленые и голубые огоньки, россыпями появлявшиеся в темноте, серебристые паутинки, унизанные бусинками ночной росы. Открывались небольшие прогалины, залитые лунным светом. Мелькали неясные силуэты и образы среди теней и ветвей.
И над всем этим раскинулся бездонный шатер ночного звездного неба, в котором царила ослепительно-белая большая луна, кидавшая на Лес разноцветные призрачные блики.
Воздух был теплым, влажным, чуть разбавленным прохладным легким ветерком. Тропа тянулась через лес, плавно изгибаясь.
За Королем следовала его свита, всегда немая вне стен Истинного Города. Король выехал на охоту за лунными бликами. Проще всего их было приманивать с глади Хрустальных озер. Король делал из бликов цветы и бабочек для своей Королевы. Они ей очень нравились.
Вдруг под тонкие ноги его серебристого коня выкатился заяц. Он, как и положено зайцу лунной ночью, был жемчужно-голубого цвета.
- Там!.. Там!.. - Заяц наконец справился с собой, но не найдя слов, выдал, - Да вы сами посмотрите!..
Король кивнул. Заяц кинулся в лес.
Длинноухий по привычке петлял между пней, коряг, перепрыгивал завалы и стволы. Но серебристый конь Короля не отставал, легко преодолевая все препятствия. Свита короля неслась следом лентами светящегося тумана. Гонка продолжалась недолго.
Заяц резко остановился на краю небольшой поляны.
- Вот, посмотрите - сказал он, махнув лапой в сторону открытого пространства, залитого луной.
На поляне серебрилась ночная темная трава, а жемчужные колокольчики светились и тихо звенели.
Посреди поляны сидело Дитя.
Король тихо охнул. Он спешился, и осторожно раздвинув ветви, шагнул на поляну.
Дитя было маленьким мальчиком. Король не разбирался в человеческих детях. Поэтому не сказал бы, сколько ему лет. Сейчас это было не важно.
А важно было то, что мальчик из травинок и веточек что-то строил.
Король, тихо ступая, боясь испугать, медленно подошел к ребенку и опустился перед ним на колено.
- Здравствуй, - сказал он тихо и ласково. - Кто ты?
- Мальчик поднял голову от своей постройки и посмотрел на Короля серьезно и вдумчиво:
- Андрюша - ответил он.
- А что ты делаешь? - чуть улыбнувшись, спросил Король.
-Домик для светлячка, - охотно ответил Андрюша и объяснил - Светлячку холодно ночью, ему домик нужен.
- Разве холодно? - чуть наигранно удивился Король. - Луна так ярко светит...
Мальчик чуть насупился и сказал:
- Луна не сама светит, она Солнышко отражает. Я знаю, мне мама говорила. От Луны тепла нету. Только свет.
Король был в затруднении. Король старательно искал аргументы:
- Светлячки живут в колокольчиках. Им там светло и уютно. А в твоем домике будет темно. Да и земля холодная, сам знаешь.
Андрюша задумчиво и сосредоточенно посмотрел сначала на колокольчики, потом на землю перед собой, где строил дом.
А Король предложил:
- Давай светлячок останется жить в колокольчике, - Король чуть понизил голос до таинственного полушепота. - А то в домике на земле ему будет темно и сыро. Если ты построишь домик, то он будет там жить, чтобы ты не обижался. А ему будет плохо, он даже заболеть может.
Андрюша сосредоточенно подумал:
- А светлячку в колокольчике, правда тепло? - спросил он.
- Конечно, - подтвердил Король. - Они все там живут. Все светлячки этой поляны. Вот смотри.
И он тихонько просвистел короткое слово.
Из каждого жемчужного колокольчика вылетел светлячок. Колокольчиков было много. Вокруг Короля и Андрюши, закружилась светящаяся метель. Вращаясь все быстрее, она волшебной спиралью поднималась в небо.
- Ух, ты! - выдохнул восхищенно Андрюша. - Они как звездочки...
Король тихо перевел дух. И предложил мальчику:
- А хочешь, я покатаю тебя на своем коне?
Андрюша вскочил на ноги:
-Конечно!
Король взял его за руку и повел к краю поляны.
- Ой, какая лошадка! - глаза мальчика восхищенно засияли.
Король подсадил Андрюшу в седло и взял коня под уздцы. Между ночных деревьев мелькали радужные призрачные силуэты королевской свиты.
Король осторожно вел коня по тропе и показывал человеческому ребенку чудеса Волшебного Полночного Леса. Маленькие искристые водопады, переплетающиеся с лунными нитями, и чудесных эльфов, танцующих под музыку водяных колокольчиков и струн. Синие лужайки и кувыркавшихся на них лунных зайцев. Облака разноцветных светящихся бабочек, что кружились над ночными цветами и сами были похожи на цветы.
Андрюша вертел головой не переставая, и восхищенно смеялся.
Наконец Король остановил коня на краю леса перед Хрустальными Озерами, и сказал:
- Андрюша, тебе пора домой.
-Домой? - собрался обидеться мальчик.
- Да, - улыбнулся Король. - К маме. Скоро рассветет, она будет грустить, что тебя нет.
Андрюша нахмурился, соглашаясь:
- Да, надо. А как это сделать?
Король снял его с коня и прижал к груди:
- Ты просто закрой глаза и подумай о доме, о маме, и окажешься там.
- Хорошо, - согласился Андрюша.
Мальчик поудобнее устроился на руках Короля, прислонился головой к его плечу и очень серьезно закрыл глаза. Вскоре его лицо расслабилось и стало безмятежным. Мальчик медленно растаял.
Король опустил руки и грустно улыбнулся. Мальчик ему понравился.
Из-за кустов выкатился жемчужно-голубой заяц:
- Ура! Ура! Все получилось! - заверещал он. - Спасибо, Ваше Величество! Он же ничего не успел построить, да?
Король улыбнулся и ответил:
- Слава Полнолунию, ничего.
И это было очень хорошо для Полуночного Волшебного Леса. Потому что человеческие дети чего только не строят во сне. Старательно, серьезно, самозабвенно, невольно оставляя в своих постройках искру Творения.
Король Истинного Города спас Лес от домика для светлячка, который бы быстро превратился в Храм. А светлячок в нем вырос бы до размеров слона. Потом, вокруг набирающего силу Храма, начали бы появляться жилища и святилища Жуков, Червяков и прочих. Всех тех, кого часто селят маленькие дети в свои игрушечные домики.
Король представил город, вставший на месте Волшебного Леса, населенный гигантскими монстрами-насекомыми. Когда-то такими маленькими.
Король не стал содрогаться. Опасность миновала. Он только улыбнулся, вспоминая человеческое Дитя, так серьезно занимавшееся своим делом.