Для пьесы необходимы также зрители. Зрители принимают непосредственное и активное участие в сюжете пьесы.
Декорации:
В начале действия сцена представляет собой комнату. Это самая обычная спальная комната с кроватью, зеркалом, туалетным столиком, перед которым стоит пуф, с парой тумбочек по сторонам кровати. На стене висит двуствольное охотничье ружье. Свет приглушен. На кровати сидят он и она. Они только что проснулись и еще полуодеты.
О н а (жизнерадостно): Неужели опять утро?!
О н (скорбно): Еще одно утро рядом с тобой!
О н а (ласково проводит ладонью по его щеке): Милый! Ты рад?
О н: О да!
Из-за кулис появляется лицо сыщика. Он оглядывает комнату, потом ненадолго задерживает взгляд на ружье, висящем на стене. Многозначительно кашлянув, прячется. Через мгновение его голова снова появляется между кулис.
С ы щ и к (зловеще): Если в первом акте на стене висит ружье, то в последнем оно обязательно выстрелит.
Голова сыщика снова прячется за кулисами.
О н а: Хочешь яичницу, любимый?
О н (криво поморщась): Да, черт ее побери.
О н а: Тогда, может быть, поджаришь на двоих?
О н: Конечно.
Он встает с кровати. Насвистывая траурный марш, натягивает на себя черно-красный халат. Красный цвет в халате близок цвету крови и как бы дает зрителям намек на дальнейшее развитие сюжета.
О н а: Не свисти, дорогой, денег не будет.
О н: Конечно.
О н а: Я так люблю тебя! А ты меня?
О н: Конечно.
О н а: Ты больше не сердишься на меня за вчерашнее?
О н: Конечно.
О н а: Милый, милый! Поцелуй меня?
О н: На прощанье? Конечно.
Он наклоняется к ней и запечетлевает на ее губах долгий поцелуй. В конце поцелуя, когда он отрывается от ее губ, видно, что она с трудом переводит дыхание и готова потерять сознание от удушья.
О н а (переводя дыхание): В холодильнике ты найдешь два яйца, дорогой.
О н: Конечно.
Затянув пояс халата, он направляется к стене, на которой висит ружье. Сняв ружье, проверяет, заряжено ли оно. Потом тщательно прицеливается в нее.
Она лежит на кровати спиной к нему, ничего не замечая, охорашивается, поправляя прическу.
О н (прицелясь и взведя курок): Ты ничего не хочешь больше мне сказать?
О н а: Хотела. Но не помню, что именно, хоть убей (смеется).
О н: Ну ты хотя бы простишь меня за все?
О н а: За что именно, любимый?
О н: Ну хотя бы за то, что я тебя убил?
О н а: За это -- да.
О н: А за что -- нет?
Она хочет ответить, но он, не слушая, нажимает на спусковой крючок. Звучит выстрел. Картечь пробивает ее насквозь, видно, как разрывается халат на ее груди, выпуская снаряд из тела наружу.
О н: Картечь?.. Кто же это зарядил ружье? Ведь оно висело тут семь лет незаряженное. Дядя Альберт подарил мне его на свадьбу. Оно тогда точно было не заряжено. Я сразу повесил его на стену, и никто никогда им не пользовался. Странно...
Между кулис появляется голова сыщика.
С ы щ и к: Странно, странно...
О н (не видя и не слыша сыщика, рассуждая сам с собой): Ну что ж, знать, судьба у нее была такая...
Вешает ружье обратно на стену и уходит на кухню. Зрителям слышно, как он ставит на плиту сковородку, разбивает яйца, насвистывая траурный марш. Через минуту доносится шкворчание яичницы.
С ы щ и к (выходя из-за кулис на сцену): Убийство... Я всегда чую преступление заранее...
Он направляется к телу, лежащему на кровати. Под ней уже видно большое пятно крови на покрывале. Сыщик трогает ее за руку, нащупывая пульс.
С ы щ и к: Мертва, конечно... Как и следовало ожидать... Ну что ж... Нужны свидетели преступления.
Он подходит к краю сцены, пытаясь разглядеть в полумраке лица зрителей.
С ы щ и к: Кто-нибудь видел, как свершилось преступление? Есть очевидцы?
Зрительный зал отвечает ему гробовым молчанием.
С ы щ и к: Я спрашиваю, есть ли очевидцы преступления?
З р и т е л ь (из первого ряда): Есть!
Зритель встает и поднимается на сцену. Это пожилой пузатый мужчина в дорогом костюме.
З р и т е л ь: Я очевидец.
С ы щ и к: Прекрасно! Расскажите, что вы видели.
Зритель открывает рот и успевает произнести "Я...". В тот же момент звучит выстрел. Пуля попадает зрителю прямо в лицо, отчего задняя часть его головы отламывается, и куски черепа падают куда-то за сцену. Слышно как взвизгивает женский голос в первом ряду. Зритель, покачнувшись, падает столбом вперед (вопреки направлению полета пули), под ноги сыщику.
С ы щ и к (сначала удивленно, потом многозначительно): Ого! Да дело-то нешуточное!.. (начинает размышлять) Преступник убирает свидетелей?.. А кому было выгодно это преступление?.. Уж не мафии ли это работа?.. Хм-хм... Необходимы свидетели преступления!
Он снова поворачивается от трупа к зрительному залу.
С ы щ и к: Кто-нибудь видел, как погиб этот гражданин?
Зрительный зал безмолствует.
С ы щ и к: Повторяю: есть ли среди вас очевидцы преступления?
З р и т е л ь н и ц а (та самая, которая давеча взвизгнула): Да, да!
Она поднимается на сцену. Зрителям видно, что ее платье окровавлено -- на него попала кровь из головы предыдущего свидетеля.
С ы щ и к: Расскажите, мадам, что вы видели.
З р и т е л ь н и ц а (с сомнением): А это не опасно?
С ы щ и к: Нет-нет, что вы. Жить вообще опасно, но не в наше замечательное время. Рассказывайте, мадам.
З р и т е л ь н и ц а: Я видела как...
Сыщик не дает ей договорить. Откуда-то то ли из-за пояса, то ли из сапога, он выхватывает огромный японский кухонный нож и вонзает лезвие в горло зрительницы. Та осекается на полуслове, хрипит и медленно валится на сцену. Из ее шеи толчками бьет кровь.
С ы щ и к (с сожалением): Увы, свидетели часто погибают. Неужели это и есть совершенное преступление, которое никогда не будет раскрыто?!
В зрительном зале начинается движение. Слышно, как зрители встают со своих мест. Хлопают откидные сиденья. Сначала тихий и неуверенный, ропот становится все громче. Слышны отдельные голоса: "Какая дурацкая пьеса!", "Да этот сыщик просто болван. Ведь с самого начала было ясно, кто убирает свидетелей", "Я знал, что этим кончится", "Мама, а кровь была настоящая?", "Да, доченька, настоящая" и тому подобное.
Занавес закрывается, но сыщик остается на краю сцены, он еще не верит, что пьеса уже окончена.
С ы щ и к: Эй, куда вы?! Не расходитесь! Еще не выстрелило ружье, а оно всегда должно стрелять в последнем акте -- таков закон жанра... Стойте!.. Стойте!..
Зрители не слушают его и продолжают расходиться. Тогда сыщик бежит за кулисы и возвращается со снятым со стены ружьем. Он наугад стреляет в зал из второго ствола. Слышится вскрик раненого мужчины, стоны и проклятья.
Зрители продолжают расходиться, не обращая внимания на скорбные вопли сыщика.