Сиреневый туман над Марсовым застыл. 
Исаакий площадь гроздьями себе украсил. 
И город замер, город все забыл, 
Купаясь в лучшем из весенних ароматных масел. 
 
И вспомнил город, что не так уж стар, 
Что он не только про печаль, про серость и унылость. 
По скверам, площадям рассыпав милость -  
Небесный ароматный дар. 
 
И город осознал, что арестант. 
Приговорен он до поры к сиреневому сроку. 
И в заточении пребывая рад 
Забыть про серость, суету и суматоху.