Аннотация: Победа в конкурсе короткого герметичного детектива "Нехорошая квартира" альманаха "Полынья" (ноябрь 2024 г.).
Старший лейтенант Денис Колосов долго не мог сообразить, где находится. Кто-то тряс его за плечи, а перед глазами крутились причудливые видения. Наконец, Денис сел. Окинул мутным взглядом салон АН-26, троих сослуживцев в черных технических куртках и трех членов экипажа. Перед Денисом стоял старший пилот в синей куртке и недовольно бурчал:
- Ну, вы даете! Повырубались конкретно - не растолкать. Соображать надо: на высоте по шарам бьет - мама не горюй. А вы...
Затем все собрались около лежавшего на лавке майора Лодыгина. Растолкать офицера никак не получалось.
- Черт побери, да он не дышит, лицо аж посинело! - воскликнул командир экипажа и распорядился: - Мужики, по лавкам! Из салона не выходить. Я доложу дежурному по стоянке части.
Через час четверо пассажиров самолета сидели в разных палатах лазарета. Проба Раппопорта показала среднюю степень опьянения у каждого. Тем не менее, дознаватель части майор Вершинин, инженер полка по авиаоборудованию, велел офицерам подробно описать события с момента посадки в АН-26 на аэродроме Сокол...
*
Трехдневная командировка на Сахалин подошла к концу. На декабрьском морозе, еще и с пронизывающим ветром, авиаполк благополучно завершил стрельбы на полигоне. И сразу сообщили о скором ухудшении погоды: надвигалась снежная буря. Приказали срочно возвращаться на свой аэродром в Приморском крае.
Истребители МиГ-25 один за другим взмывали с полосы Сокола в серое небо. Следом техники в спешке размещались в транспортных бортах. Группа под командованием инженера полка по самолету и двигателю майора Лодыгина хлопотала дольше всех с погрузкой в салон АН-26 оставшегося оборудования в ящиках и контейнерах.
Наконец, все пятеро расселись по лавкам вдоль бортов. Майор Лодыгин после взлета окинул взглядом четверку техников второй эскадрильи и бодро напомнил:
- Товарищи офицеры, перестройка законы авиации не отменяет. Колеса убрал - наливай!
Техники оживились и покопались в "тревожных" чемоданах. На ящике разложили сухари и несколько банок консервов - все съестное, оставшееся после командировки. Украшением "стола" стали три оливковых армейских фляжки, по семь десятых литра, с чистым спиртом. К ним прилагались еще две - с водой и с чаем. Разводил зелье в кружках младший по возрасту - лейтенант Клим Дьяков из группы авиаоборудования.
- Процесс пошел, товарищи офицеры, - сказал Лодыгин голосом Горбачева, провозгласив сначала тост за отличную оценку по стрельбам.
Все рассмеялись и захрустели сухарями.
- Редко так метко пилоты стреляют, - заметил старший лейтенант Юрий Самохин, начальник группы радиолокационного оборудования. - Когда в Барановичах служил, на полигон в Туркмению летали в восемьдесят третьем. В первый день мазали со страшной силой. Дали нам дополнительные летающие мишени. Местные говорили, никому еще так навстречу не шли...
- Надо думать, презент из спиртозаправщика помог, - хмыкнул Денис.
- Само собой, - подтвердил Самохин. - В итоге на троечку отстрелялись.
- Интересно, сейчас бы там такой презент приняли? - хмыкнул Дьяков.
- Почему бы и нет? - заметил капитан Петр Моторин, зам инженера эскадрильи. - Люди есть люди...
- Они теперь меняются, - заявил Денис. - Забыли, сколько раз мы на судах чести ходатайствовали об увольнении "залетчиков" из армии? А сверху в ответ - фиг с маслом. Воспитывайте! И где теперь наши штатные алкаши?
- Уже почти никого из них не осталось, - согласился Дьяков. - И это всего за полгода после сто пятидесятого приказа.
- Остались люди серьезные, приспособленные, - солидно заметил Лодыгин, - вроде здесь присутствующих. За нас, мужики!
Потом выпили за женщин, а Лодыгин вновь заговорил о злободневном:
- Ваша правда, парни. Шустро наверху сработали. Шестнадцатого мая - антиалкогольное постановление ЦК КПСС, а уже первого июня - ноль сто пятидесятый приказ Минобороны. Даже про увольнение алкашей-генералов там сказано, если успели заметить.
- Постановление ЦК КПСС от седьмого мая восемьдесят пятого, - уточнил Денис. - Шестнадцатое - дата публикации.
- Не в этом суть, - хмыкнул Лодыгин. - У нас загремел начальник политотдела дивизии. Уволили из армии полковника Лугового. Вроде, на благое дело двести литров спирта пошли, на аллею славы в гарнизоне. Без перестройки б никто и глазом не моргнул. А теперь - ша! Так и до нас скоро доберутся. Где еще дивизия могла бы столько спирта взять, как не на МиГ-25?
- Майор Вершинин рассказывал, - сообщил Денис. - Вел дело по хищению спиртовой смеси часовыми с самолетов. Прокуратура велела доказать, что на нашей матчасти спирт используется. Он выписки оформлял из регламента: сорок три килограмма чистого на охлаждение прицела, сто пятьдесят килограммов смеси для охлаждения генераторов.
Все рассмеялись, и Лодыгин провозгласил тост за здоровье.
- Юра, а ты как себя чувствуешь? - поинтересовался Моторин у Самохина. - Обходишься уже без снотворного?
- Черта с два! - мрачно ответил Самохин. - В Америке бы в суд подали на госпиталь. Одно вылечили, с другим намудрили. Месяц уже... Таблетки с собой. Народное снотворное не помогает.
Он кивнул на фляжки. Лодыгин, слегка захмелев, с ухмылкой поинтересовался у Моторина:
- Петя, говорят, ты свою новую "Волгу" продавать собрался...
- Покупателя еще не нашел.
- Поторопись, - посоветовал Лодыгин. - Перестройка полна невиданных чудес. Горбачев Андропова уважает. А сколько при Андропове сажали всяких дельцов! Вот и нынче... Наш начальник политотдела любит цитировать выступление начальника главного политуправления: "Многие сейчас пострадают напрасно, но иначе нельзя!"
Моторин задумался и громко захрустел сухарем. Опустели две фляжки, а с ними закончились и чай с водой. Офицеры переглядывались.
- Я дальше пас, - сказал Денис. - Для меня пить чистый - никакого вкуса. Только горло дерет...
Моторин встрепенулся и воскликнул:
- Вспомнил! У меня на дне сумки под "вшивником" фляжка с чайным грибом.
Он отошел от "стола" к сумкам и чемоданам и долго там возился. Наконец, появился с фляжкой, которую энергично взбалтывал.
- Петя, ты там уже развел, что ли? - засмеялся Самохин.
- Нужно, чтобы все пленочки растворились, - пояснил Моторин.
- Чайный гриб - симбиоз дрожжевого грибка и бактерий, - пояснил Денис. - Даже из мельчайшей частицы легко разовьется новый организм.
- Теперь не успеет! - заявил Лодыгин.
Моторин не доверил приготовление зелья Дьякову, разводил грибной напиток со спиртом сам. Сказал тост за сталинский День Конституции - сегодня больше никто и не вспомнил, что до 1977 года пятое декабря было красным днем календаря. Моторину похлопали. Вкус "грибного коньяка" нашли оригинальным. Только автор "коктейля", выпив, вдруг закашлял и покраснел.
Денис вскоре почувствовал, что засыпает. Следующий тост - от Дьякова, за равенство количества взлетов числу посадок - слышал уже в полудреме, равно как и кашель Моторина. Пошарил вокруг себя в поисках ремней для стяжки грузов. Однако передумал укрепляться таким образом. С трудом пробормотал, укладываясь на скамью:
- Извините, мужики, отбиваюсь...
Успел заметить, что и остальные офицеры начали ложиться...
*
- Колосов, ты прямо Лев Толстой, - удивился майор Вершинин. - У других максимум страничка.
- Товарищ майор, я предлагаю, пока не поздно, взять у нас всех кровь на анализ, - предложил Денис.
- Зачем?
- Не хочу навязывать свои подозрения. Просто рекомендую. В зависимости от результата анализа тщательно посмотреть содержимое наших "тревожных" чемоданов. И подержите нас в лазарете в "карантине".
- Если вскрытие покажет, что майор Лодыгин умер в силу естественных причин, мне станет легче, - вздохнул Денис. - А пока лишь сомнения и неприятные предчувствия...
*
На следующий день, в одиннадцать, майор Вершинин зашел в палату к Денису и мрачно сообщил:
- Весь гарнизон на ушах. Особенно женщины горячатся. Вопят, что заразу с Сахалина привезли: один умер, четверо в карантине... Командир с начпо ваши семьи навестили, успокоили: дескать, просто мера предосторожности, скоро будете дома.
- Спасибо, товарищ майор!
- Слушай, Колосов, а ты кругом прав оказался. У всех пятерых в крови снотворное. И каждый кричит, что таблетки не принимал, никому не подмешивал. Самохин не помнит, сколько у него пилюль в пузырьке оставалось. А умер Лодыгин от асфиксии... На теле никаких следов борьбы, а в дыхательных путях отсутствуют рвотные массы. Доктор в замешательстве. Сегодня тело отправят в госпиталь, в Уссурийск, на повторную судебно-медицинскую экспертизу.
- Колосов, хватит тень на плетень наводить! - разозлился Вершинин. - Объясни толком, что за опасения ты в своем опусе зашифровал!
- Спиртное развязало потерпевшему язык, - начал Денис. - Он иносказательно при всех заговорил о том, что должно было остаться между двумя. Полагаю, капитан Моторин замешан в крупных хищениях спирта и "массандры". Наверняка "Волгу" приобрел на эти левые доходы. Каким-то образом Лодыгин выявил махинации - ведь он утверждает акты списания спирта. Пообещал Моторину замять дело за крупную взятку. Поэтому тот решил продать машину. И Лодыгин витиевато подстрекал его ускориться. И Моторин тут же решил заткнуть шантажисту рот. Весьма кстати вспомнил про грибной напиток. Долго рылся в вещах. Достал пузырек из сумки Самохина. Кинул несколько таблеток во фляжку и тщательно размешал. Себе спирт с напитком не разводил, поэтому кашлял от чистого. Когда все заснули, зафиксировал Лодыгина ремнями для увязки грузов - тот не мог сопротивляться. Скорее всего, шапкой заткнул несчастному нос и рот - возможно, эксперты найдут там волоски. Расправившись с жертвой, вернул ремни в исходное состояние. Допил содержимое фляжки - тоже принял снотворное. Фляжку наверняка потом промыл остатками спирта - и лег спать...
Вершинин с нескрываемым изумлением посмотрел на Дениса и вышел из палаты. Через час стало известно, что после разговора с дознавателем Петр Моторин признался в совершении преступления - в расчете на смягчение наказания...