В небе плыли белоснежные облака. Солнце, отлынивая от своей обязанности, спряталось за одним из них. Кладбищенский рабочий Юрий прошелся по аллеям, собрал бумажки, и прочий мусор, добросовестно подмёл дорожки. Ну, а как же иначе: станешь добросовестным, каким бы разгильдяем раньше ни был. Потому как чуть оплошаешь - замену быстро найдут, жаждущих и страждущих за добротной железной оградой много. Юрий и сам не сразу сюда внедрился, долго ждал очереди. Президенту кладбища он понравился своим видом: ничем не выдающийся, лицом неприметный, голос тихий, глуховатый. Именно таких - незаметных, нескандальных - тут и принимали. По образованию тоже подошел: грамоте обучен. Стандартное заявление на прием заполнил без ошибок.   С особенным рвением Юрий приступил к уборке привилегированного сектора. Здесь земельные паи выкуплены навечно, да и за уход наперёд уплачено. Покойного народу здесь поселяется мало: не каждому по карману. Зато как шикарно, какие богатые памятники! Юрий навёл порядок у двухметрового монумента, на котором какой-то древнегреческий герой ( Юрий его не знал) борется с толстой змеюкой; протёр потускневшую надпись: "Вовану Петровичу от братков". Затем подошел к следующей замечательной могиле . Гранитная плита с высеченным барельефом, выступающим из камня. Благородное, породистое лицо, похожее на личность римского императора из школьного учебника древней истории... как его? Впрочем, так и не припомнил. А вот что птички барельеф обгадили - непорядок. Юрий стал очищать.   - Ма-ла-дец! - услышал он.   Ага, сам хозяин явился. Тот самый - с благородным лицом, похожий на римского начальника. Подъехал незаметно на шикарной чёрной машине с бесшумным двигателем. Юрий уже был знаком с ним. Ещё при первом подходе к монументу, он обратил внимание, что под портретом неполная надпись. Дата рождения указана - и пусто. "Так я ж ещё живой!" - разъяснил явившийся владелец. Больше он объяснять ничего не стал; такой важный господин; вот ещё, отчитываться перед уборщиком. Но сегодня у него другое настроение. Никуда не торопится, в руке два пышных бордовых цветка.   - Как, говоришь, тебя величать? Юриком?.. - получив утвердительный ответ, он опустился на пластиковую скамейку. - Твои мысли, Юрик, текут в нужном направлении. Я заблаговременно о себе позаботился. Сейчас-то я вполне обеспечен, но ведь в любой момент могу стать нищим. Меня могут разорить конкуренты, могут арестовать, могут конфисковать имущество. На кого тогда рассчитывать? На родственников? Кто их знает, что у них на уме! Третья жена у меня молодая, в намерениях неясная. Две прежних до сих пор со мной судятся. Вот и заказал по вкусу и уплатил за обслуживание на девяносто девять лет вперёд. Что ты спросил? Почему не на сто?.. Это профессиональная маркетинговая привычка. Следуй моему примеру!   Он замолчал и послушал, что скажет в ответ рабочий.   - Ты что-то промямлил? Повтори!   - У меня нет таких возможностей, как у вас, господин.   - О, бедный Юрик! - с сочувствием сказал римский император и полез за бумажником. - Вот тебе за усердие. - Сунул зелёную купюру с патлатым американским мужиком. - А теперь проваливай. Дай мне посидеть одному.   Юрий послушно отошел. Понятно, хочется человеку побыть наедине со своим каменным эквивалентом, взгрустнуть и подумать о бренной жизни. А то ведь потом, после окончания жизни, может, никто сюда и не забредёт. Хороший господин, щедрый господин!   Юрий подумал, что если и другие заботящиеся о себе граждане будут его так одаривать, то дай бог, и он наберет необходимую сумму на вечное жительство в этом замечательном земном уголку.   В небе по-прежнему плыли белоснежные облака. Солнце, наконец, соизволило выглянуть из них, одарив теплом и светом всё земное. Дикие одуванчики дружно потянулись к нему. Окультуренные жестяные цветы на могилах остались равнодушны.