Темень Натан : другие произведения.

На невидимых дорожках. пролог. главы 1 - 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:

   Часть 1. Судьба-индейка
  
  Пролог
  
   Холодно, холодно на площади перед дворцом общественного собрания. Ледяной ветер свистит в чердачных отдушинах свинцовых крыш, завивается маленькими вихрями у каменных морд горгулий, оседлавших коньки и крутые скаты, обрамлённые черепичными желобами. Ветер срывает белую шёрстку с пенных барашков, плющит острые верхушки мелких волн, бегущих по каналу, и площадь заполняется зябким туманом.
   Погромыхивая на булыжниках, подъезжает телега, и граждане в красных нарукавных повязках принимаются сгружать на мостовую вязанки хвороста. Холодное полотнище тумана двинулось под порывом ветра, накрыло повозку, и корявые ветки, порубленные топорами кое-как, потемнели.
  - Отсыреют дровишки-то, - отметил один, передавая последнюю вязанку, и принимающий отозвался:
  - Небось, не успеют.
  - По грехам и огонь, - строго сказал ещё один, чья новенькая повязка красного шёлка охватывала всё предплечье, опускаясь аккуратно подшитым краем почти до локтя.
   Ему не ответили. Вязанки принялись передавать по цепочке. Тёмные корявые сучья взлетали над головами, ныряли вниз, в подставленные руки, и ритмично подвигались к центру площади. Там возвышался четырёхгранный каменный столб, окружённый неровным кольцом потемневших камней мостовой. Камни почернели уже давно, и нестираемое пятно сажи было таким же привычным зрелищем, как набережная, одетая в мрамор, дворец собрания и массивный, окружённый колоннадой собор. С округлой крыши собора смотрел в небо ангел, сжимающий в мускулистой руке длинное копьё, устремлённое в зенит.
   Мясник с соседней улицы, имя которого Теодор не помнил, дрожащими руками ухватился за крест, и теперь они со священником тянули его друг у друга. Наконец старшина небрежным движением двинул ему в бок древком алебарды, мясник охнул, а священник освободил из липких пальцев серебряный крест.
   Теодор смотрел на приблизившийся к его лицу серебряный силуэт. Глаза его после света улицы плохо видели в темноте исповедальни. Исповедовать осуждённых полагалось по одиночке, но граждане обычно этим правилом пренебрегали, справедливо полагая, что ожидание хуже смерти, а господь и так разберётся.
   Он уже выговаривал затверженные за свою не слишком долгую жизнь слова покаяния, выталкивая их корявые слоги из пересохшего горла, когда ясный голос сказал, раскатившись эхом в голове: "Кайся, глупец, кайся. Может, кто и услышит тебя"
   Теодор моргнул, озираясь, а голос в голове усилился, раскатившись внутри черепа: "Теперь ты умрёшь, и тело твоё станет прахом, а существо твоё будет поглощено геенной огненной во веки веков..." Заунывный голос неожиданно сменился звонким смешком. Кто-то смеялся, смеялся в его голове. Теодор взглянул на священника, тело которого раскачивалось, сотрясаясь под облачением, и понял, что это он.
   "Бедняга, ты даже не понимаешь, что происходит" - продолжил голос.
  - Перестаньте, - пробормотал Теодор, - вы сошли с ума! - Он заозирался в безумной надежде. Может быть, отсрочка, стража заметит, отведёт свихнувшегося святого отца в дом скорби, а они получат отсрочку...
   Священник откинул капюшон. "Глупец" - повторил он, и Теодор увидел, что это не отец Сильвестр. "Не надейся на стражников. Они ничего не заметят" Человек смотрел на него блеклыми голубыми глазами и ухмылялся, показывая крупные белые зубы. "Ты тварь дрожащая, которой нет места на этой земле. Ублюдок, не нужный никому, и годный лишь на удобрение. Твои соплеменники поджарят тебя, как дичь на вертеле" - Человек затрясся от смеха, не отводя глаз от Теодора. - "Мне даже не придётся пачкать о тебя руки"
  - Кто вы такой, что говорите мне это? - Теодору уже не было страшно. Это было за гранью страха. Предметы вокруг мнимого священника теряли очертания и расплывались кривляющимися радугами. Плыли стены исповедальни, подёргиваясь всеми цветами пепла. Фигуры стражников и двоих осуждённых - портного и мясника - неслышно открывали рты, колыхаясь вместе с потерявшими плотность камнями стен.
   "Я твоя судьба" - голос опять прозвучал колоколом в его голове, затихая гудящим эхом, и пропал совсем. Стены приняли прежнее положение, фигуры людей отвердели, а священник накинул капюшон.
   Теодор рванулся вперёд и стащил грубую ткань с лица отца Сильвестра. Священник, тощий старик с бельмом на правом глазу, истерически взвизгнул, стражники привычно отработали приём "древком по почкам", и окончивших исповедь осуждённых вытащили на площадь.
   Весело затрещали дрова, смолистые ветки шумно лопались, выбрасывая снопы искр. Дрова, несмотря на морось, горели дружно. Человек в красной повязке заботливо подвинул выпавшую из общей кучи тлеющую вязанку специальным шестом с железным наконечником и сообщил соседу:
  - Хорошо горит.
   Собравшаяся на площадь посмотреть представление толпа зашумела, отодвигаясь от нестерпимого жара, когда пламя поднялось выше голов казнимых грешников, и гудение огня слегка заглушило их вопли.
   И неслышно раскатились над головами людей и затихли звонким эхом среди морд каменных горгулий, равнодушно взирающих на казнь со скатов каменных крыш последние слова, прозвучавшие в голове Теодора: "Я твоя судьба..."
  
  Глава 1
  
   Серебристая чайка вылетела в образовавшийся просвет и рванула, набирая скорость, по шоссе. Сзади застыли силуэты низкопробных машин, их горбатые крыши отливали дешёвой эмалью цвета электрик и "закат в оранжерее". Астра поддала скорости и ткнула пальцем, раскачав амулетик на резинке. Подпрыгнул, распрямляясь, помахивая мохнатой головой и помаргивая сонными глазками, изогнутый короткой спиралью червячок. Дорожная полиция давно вела борьбу с амулетиками, но Астра плевала на запреты. Законы пишут для неудачников. Самой Астре, если какой-то слишком занудный полицейский решался указать на малинового червячка, невинно помаргивающего глазками с пухлого тельца, подозрительно напоминающего мужское достоинство во всей красе, стоило только мило улыбнуться, махнув ресницами на дерзкого самца. Результат в большинстве случаев был сногсшибательный. Дерзкий самец краснел, бледнел, и отпускал Астру на волю.
   Она замурлыкала последний шлягер, выкрутив громкость радио на полную катушку. Звук ударил по ушам, и Астра завопила во весь голос, уравновешивая давление воздуха в голове: "Я полюбила тебя... за твои... голубые глаза...." Тоже нарушение. Наплевать. Что лучше - заснуть после бурной ночи за рулём или спеть модную песенку? Астра вывернула руль, обходя на скорости замешкавшегося соседа, и прикрыла глаза.
   Началась ночка с разбитой тачки. Даже не одной. Прежде чем узреть нечто достойное внимания, Астре пришлось наблюдать, как десяток ещё недавно целых машин превращается в груду металлолома. Подружка Нинон, которая в списке Астры шла в первой пятёрке, потащила её на ежегодные соревнования. Астра терпеть не могла техники, но Нинон оказала ей недавно парочку хороших услуг. Парень Нинон был пилотом одной из этих размалёванных железок, и у них было, как всегда у Нинон, серьёзно до невозможности. Пришлось торчать на холодном ветру с краю изрытой колдобинами и усыпанной грудами песка пустоши, и любоваться, как десяток дурацких железяк, ревя моторами и подпрыгивая на кочках, бодают друг друга на грязном пятачке ледяного пространства.
  Астра уже ничего хорошего, кроме простуды, не ждала, и только мечтала, чтобы закончился, наконец, этот бардак. "Смотри, смотри" - взвизгнула Нинон, тыча пальцем. Астра кинула взгляд. Там среди разрытой песчаной кучи ворочалось сразу несколько сцепившихся машин. Они крутились на месте, ревя и завывая, потом одна вырвалась было вперёд, потеряв кусок размалёванного металла. Машина ринулась в просвет между двумя другими, и уже выруливала на ровный участок, но третья развернулась, подставила бок, и несколько железных монстров закружились на месте. Поднялась туча грязи, закрыв поле битвы.
   "Как мы его зажали, ты видела" - визжала Нинон. Астра поморщилась. Нельзя же так переживать из-за очередного парня.
   Куча-мала рассосалась, забодавшие соперника машины выровнялись и рванули вперёд. Из покосившейся железяки, вытолкнутой на край кучи из песка и гравия, выбрался человек в чёрной куртке и шлеме, присел у колеса. Нинон подпрыгивала от возбуждения, теребя подругу за рукав, тыкала пальцем. "Вот, вот он, пошёл на поворот! Вперёд, мой зайчик!" Астра отвела взгляд от перевозбуждённой Нинон. Она уже две недели как дала отставку своему Лёвику, и смотреть на чужие страсти ей было тошно.
   Тип в чёрной куртке забрался в машину, его железяка дала задний ход, неожиданно легко развернулась, подскочив на груде гравия и, набирая скорость, ринулась вслед остальным. Астра проследила, как машина удивительно быстро догоняет крайнего соперника и толкает его в бок. Она любила смотреть, когда получают своё.
   Потом ей пришлось вытерпеть церемонию обнимания победителей визжащими поклонниками. Нинон повисла на своём зайчике, целуя взасос его вымазанную чёрт-те чем щёку. Астру поддерживала только мысль о предстоящей попойке, которой всегда заканчивались подобные мероприятия с участием Нинон и её дружков. При всей неразборчивости в связях выпивку подруга выбирала только высокого качества, что добавляло ей плюсов в личном табеле о рангах, составленном Астрой.
   Зайчик, которого на деле звали Вовиком, снял шлем и теперь пожимал руки конкурентам. Это было традицией. Астра отвернулась, щуря заслезившиеся на ледяном ветру глаза, и услышала голос Вовика: "Опять выкрутился, старый чёрт? Когда мы тебя наконец прижмём?" Вокруг заржали любители техники, Нинон визгливо хихикнула, а Вовику ответил мужской голос, на который Астра повернулась, как флюгер. Чумазый, как все они, парень в чёрной куртке с чёрным шлемом, зажатым под мышкой, пожимал руку Вовику. "Не зажмёте" - повторил он, и женщина внутри Астры, её второе я, и законный внутренний голос, получавший статус решающего при выборе очередного партнёра, застонали в унисон: "Хватай и беги...чего ждёшь, дура!"
   Нинон сунулась к уху и пропела тоненьким голоском: "Не советую. Не наша компания", а Астра поняла, что таращится на незнакомца как малолетняя дурочка. Ей тут же приспичило пожать мужественные руки участникам соревнований, и, когда её ладошка попала в жёсткую горячую ладонь чужака, внутри у Астры заметно потеплело.
   В этот вечер Нинон с её выбором спиртного пошла лесом, а Астра проснулась утром в чужой комнатушке, заваленной запчастями и густо пропахшей машинным маслом.
   Этот ужасный плетённый из пеньковой верёвки гамак, из которого они вывалились, и даже не заметили... Болтавшаяся по полу банка с машинным маслом, то и дело попадавшая Астре под попу... И совсем близко, совсем близко невероятное, небывалое голубое небо и на его фоне - карие глаза незнакомца. Завизжали тормоза, тошно заскрежетало сбоку, машина пошла юзом, а Астра открыла глаза. Её почти развернуло, она машинально выровнялась, замедляя ход. Сбоку мелькнуло яркое пятно - красный бок спортивной машины с ходу замер рядом, ещё одна загородила дорогу впереди. Хлопнула дверца, из передней машины вывалилась, держась за бок, женщина в ярко-красной куртке. Встала, пошатываясь, и уставилась на Астру вытаращенными блеклыми глазами.
   Астра нашарила аптечку. Можно было бы дать дёру, но слишком много свидетелей, и спортивная машина сбоку всё равно не даст уйти. Она открыла дверцу и сунулась наружу.
   За волосы ухватились и дёрнули вверх. Она ударилась плечом и спиной. Почувствовала, как рвётся тонкая ткань лёгкой курточки. Её продолжали тащить вверх, и Астра закричала, хватаясь за чужую руку, безжалостно впившуюся в волосы. Её стукнули о борт машины, раз, ещё, она дёрнулась в сторону, пытаясь уйти вбок, и чужая рука приложила её затылком.
  - Ах ты, сука, - провизжали в ухо. - Ты нам сейчас платить будешь, не расплатишься!
  Астра наконец увидела держащего её человека. Это была женщина в ядовито-зелёном комбинезоне. Она выбралась из спортивной машины, где на месте рядом с опустевшим водительским сиденьем развалилась ещё одна, в синем комбинезоне и кепке с длинным козырьком. Женщина в ярко-красной куртке уже не держалась за бок, она стояла, глядя на экзекуцию, и скалила крупные белые зубы в людоедской ухмылке.
   Астра никогда не считала себя слабой, а регулярные посещения спортзала давали ей иллюзию упругой силы. Сейчас она была как тряпка в руках этой здоровенной бабы, а две другие, глазевшие на неё, плечистые мордастые тётки, казались непробиваемыми, как бетонная стена.
   Волосы ещё раз дёрнули, Астру мотнуло в сторону, и она полетела на дорогу. Щека проехалась по колесу, и прямо перед носом она увидела выглаженное полотно шоссе. Рядом топтались ноги в грубых ботинках с ядовитого цвета шнурками. В машине ворочались, что-то звякнуло, Астра дёрнулась, но на спину наступили, и она в страхе прикрыла затылок ладошками. Потом её приподняли, но не для того, чтобы поинтересоваться самочувствием. Карманы обшаривала бесцеремонная рука, куртка трещала по швам. Потом ей залезли за ворот майки, жёсткая ладонь мазнула по выпуклостям груди, и лифчик с печальным треском разлетелся в застёжках. Та же жёсткая ладонь хлопнула по щеке, от чего Астра повалилась на капот. Взвизгнули шины, рокотнул мощный двигатель, и она открыла глаза. Две машины стремительно уносились вдаль по шоссе.
   Она повернулась к машине. Голова гудела. Кожу под волосами кололи тысячи иголок, одна щека онемела и, судя по ощущениям, распухала на глазах. Астра сунулась в салон, и зрелище выдранной с корнем аппаратуры отбило всю боль от вырванных волос. Она дрожащими руками попыталась завести машину. Ничего. Нечего и пытаться. Астра сползла вниз, принявшись шарить в поисках документов. В машине была косметичка с правами и запасные ключи. Она ничего не нашла. Вывернутые карманы курточки болтались, и Астра поняла, что теперь у неё нет ни коммуникатора, ни карточки.
   Она выбралась на шоссе. Как назло, этот участок дороги был пуст, с одной стороны тут тянулся бесконечный забор с бесконечным рекламным щитом, с другой за полосой пустой, засаженной газонной травой земли возвышались такие же скучные, слепые корпуса фабрики. Редкие машины неслись на предельной скорости, и Астра внезапно вспомнила, что именно это место называют "бермудский треугольник". Застрять здесь - всё равно, что попасть в треугольник, все стороны которого сделаны из злобного шлагбаума-невезенья, а каждый угол - пятый. Прихрамывая, Астра пошла по шоссе. Растерзанная машина вызвала прилив тоски, и когда, обернувшись, она поняла, что малиновый червячок пропал, оставив обрывок розового шнурка, слёзы так и покатились по щекам. Размазывая слёзы рукавом, она пробормотала, захлёбываясь: "Дура, нашла, о чём жалеть. О червяке!" Но от этих слов ручейки превратились в сплошной поток, и Астра принялась тихо завывать, обхватив себя руками.
   Слёзы катились по щекам, капали с подбородка, в боку кололо, но Астра упрямо шла вперёд. Самое главное, что нельзя делать, попав в "треугольник" - стоять на месте. Это она помнила твёрдо. Те, кто, пожалев дорогую машину, оставались рядом с ней, в надежде на помощь, платили за это ещё дороже.
   Ходьба немного уменьшила боль в голове, Астра пошла размеренней, мысли понемногу приходили в порядок. Дайте только добраться до дома. Там она поднимет на уши всех своих друзей. Для чего ещё она составляла свой список, для чего ещё терпела выходки Нинон и ей подобных девиц... Дружить можно с кем угодно, но не каждый друг может оказать при случае услугу.
   Погрузившись в мысли о мщении, она не заметила, как уже некоторое время рядом бесшумно катится машина лимонно-жёлтого цвета с опущенным стеклом. Водитель, молодой человек в майке и чёрных очках, высунув локоть наружу, разглядывал Астру. Рядом сидел ещё такой же молодец в очках, за которыми не видно глаз.
  - Гляди, Михей, какая тёлочка, - сказал водитель в салон. - И ничья.
  - Не может быть, - притворно удивился сосед. - Неужто ничья?
  - Сейчас наша будет, - пообещал водитель, и машина остановилась, слегка опередив Астру на шоссе.
   Астра застыла на месте. Плавно отошла вбок и вверх дверца дорогого авто, водитель выбрался наружу и направился к девушке. Она обернулась. Шоссе было пустынно. Некого звать на помощь.
  - Ну что, киска, пойдём к нам, - приветливо сказал водитель, протягивая руку. На покрытых густым волосом пальцах блеснул крупный перстень-печатка.
   Из открытой машины сунулся его приятель, и тоже выбрался наружу. Оглядел Астру с головы до ног и присвистнул:
  - Ай да цыпочка! Кто же тебе такой фонарь подвесил?
   Астра стояла и смотрела, как водитель подходит ещё ближе, а его приятель, сделав шаг, останавливается. Вот ладонь опустилась ей на плечо...
   Она глубоко вдохнула, взялась за чужую руку, и, невесомо развернувшись, дёрнула плотно схваченную кисть, слегка подцепив ногу водителя. Шоссе вылетело из-под ног нахала, он перевернулся в воздухе и шлёпнулся в метре от Астры, приложившись с глухим стуком о дорожное покрытие. Кошачьим скоком Астра переместилась к его дружку и провела блестящую атаку по ключевым точкам. То, что предназначалось давешним чугунным бабам, выплеснулось на этого тощего урода в линялых штанах. Урод согнулся и, крякнув, осел мешком на шоссе.
   Астра бросилась в открытую дверцу чужой машины. Влетела на водительское место, шлёпнув зад на ещё тёплое сиденье, положила руку на руль. Закрыть дверцу... В голове вспыхнул ослепительный фейерверк, и Астра уронила голову на спинку кресла.
  
  Глава 2
  
  - Нет, подожди, пусть проморгается. Хочу ей в глаза посмотреть, - бубнил голос над ухом.
  - На кой тебе её гляделки? - отвечал другой.
  - Для общего впечатления, - огрызнулся первый голос. - У меня, может, душа горит. Она ж мне прямо туда плюнула.
  - Хер у тебя горит, а не душа.
  - Если бы я ей по маковке не приложил, вы бы сейчас ножками шоссе топтали, - встрял третий голос. - Нет, чтобы спасибо сказать, они членами меряются.
   Астра вспомнила, и дёрнулась, пытаясь встать. Она лежала на заднем сиденье жёлтой машины, голова упиралась в дверцу, а ноги мотались на жёстких мужских коленках, придерживаемые чужой рукой. Она открыла глаза и увидела склонившееся над ней лицо. Астра разглядела только припухшие, как со сна, глаза, тонкие рыжие усики, и сразу зажмурилась.
  - Не прикидывайся, краля! - весело сказал припухший и подёргал её за коленки. - Вставай, работа ждёт!
   С водительского места оглянулся, скалясь в кривой ухмылке, урод в линялых штанах. Давешний водитель сидел рядом, нянча локоть правой руки. Он посмотрел в лицо Астре и нехорошо облизнулся.
   Рука припухшего уже переместилась выше её коленок. Другая нетерпеливо шарила по поясу, расстёгивая ремешок брюк.
  - Давай, сама, сама, - пробормотал он, бросая возиться с пряжкой, и полез ей под майку.
  - Погоди, я первый! - водитель оттолкнул его плечом, и охнул, выругавшись сквозь зубы.
  - Береги руку, Сеня, - фыркнул рыжеусый, пробираясь дальше под майку.
   Она попыталась отодвинуться, извиваясь на сиденье. Над ней завязалась возня, припухший рыжеусый толкался с водителем, лицо его покраснело, они пыхтели, сопя и переругиваясь.
  - Ах ты, мать-мать-мать, - зарычал тот, что был за рулём. - Уймитесь, уроды!
  - Сам урод, в очередь, - пропыхтел водитель, упираясь ногой в спинку сиденья, и стаскивая с Астры за ворот курточку.
  - Полицаи впереди, говорю! - гаркнул тот, не оборачиваясь. - Пригнитесь, *****!
   Машина замедлила ход, еле слышно, на пределе слуха, гудел двигатель, оба противника замолчали и откинулись на сиденье. Через дверцу справа, где были ноги Астры, послышались, тоже едва-едва, визгливые звуки. По стеклу скользнул блик от полицейской мигалки.
  - Сейчас, сейчас, голубчики, мы тихонько прошмыгнём, - бормотал за рулём "урод". - Ещё немножко...
   Астра изогнулась на сиденье и простонала. Оба враз глянули вниз. Она томно выгнула спину и медленно провела языком по приоткрытым губам.
  - Ах-хх...
   Они приклеились к ней глазами, отвесив челюсти. Астра упёрлась руками, распрямляясь, как пружина, металлические каблучки туфелек с маху врезались в поднятое стекло дверцы. Тошно хрустнуло стекло, мгновенной болью отозвалась ушибленная лодыжка, с водительского места понеслась отборная брань.
   Машина прибавила ходу, потом дёрнулась, сзади завыла сирена, водитель всё изрыгал проклятия, а его дружки испуганно обернулись. На заднем стекле всё ярче разгорался огонёк полицейской мигалки. Потом машина стала останавливаться и замерла у обочины.
   Хлопнула дверца, парень в тёмных очках поднялся с водительского места и выбрался наружу. Астра, прижатая ладонью рыжеусого к сиденью, услышала:
  - Господин офицер, мы как раз к вам, как удачно. Подобрали девку на шоссе, пожалели, говорит, машина сломалась. А сама шалава, приставать начала, стекло вот разбила. Помогите, господин офицер, заберите эту хулиганку, пожалуйста. Да вы сами посмотрите, вон она, фингал... я хочу сказать, синяк под глазом. Антиобщественная личность...
   Полицейский неторопливо оглядел выбравшуюся на обочину Астру. Скучным взором проследил, как она заправляет под поясок задравшуюся майку. Потом обратил тяжёлый взгляд на водителя:
  - Где подобрали?
  Тот принялся объяснять.
  - Офицер... - крикнула Астра, но из горла вырвалось воронье карканье.
  Парень в тёмных очках продолжал торопливо бубнить. Астра откашлялась.
  - Офицер!
  На этот раз получился мышиный писк. Полицейский отвернулся, коротко бросил: "В машину". Астру крепко взяли за локоть и развернули лицом к дороге. На некотором расстоянии от жёлтой машины стоял полицейский фургон. У открытой дверцы двое полицейских - мужчина и женщина - заталкивали в его темнеющую пасть понурую девицу в коротенькой юбочке и золотого цвета лифчике. Кучка девиц в боевой раскраске ждала своей очереди.
   Астра затрепыхалась, но женщина-полицейский непреклонно тащила её туда же. Хватка у неё была железная. Поток слов, от мольбы до угроз, разбился об этот суровый утёс, не оставив видимого следа.
   У самого фургона она сделала попытку вывернуться, лягнув полицейскую в штанину. Она ударилась о твёрдую, как дерево, лодыжку, и отшибла пальцы. Полицейский поспешил на помощь коллеге, они ухватили брыкающуюся Астру с двух сторон, дружно раскачали и закинули внутрь, как мешок.
   Астра влетела в салон и рухнула на уже сидевших там девиц. Её оттолкнули, она упала на замызганный пол под брань и визгливый хохот девок. В салоне густо пахло духами и несвежим женским потом. Она поднялась, отыскала себе местечко и затихла, обхватив себя руками. Ей нужна была передышка.
   Полицейский фургон стоял ещё какое-то время, показавшееся Астре бесконечным. Девиц в салоне прибавилось, стало невыносимо душно. Астра попыталась открыть окошко, безуспешно дёргая остатки ручки, кем-то заботливо подпиленной изнутри. Потом оставила эти попытки.
   Наконец они тронулись, фургон двинулся по шоссе, набирая скорость, на поворотах потряхивало, девицы орали: "Не дрова везёшь!". Астру прижали потными боками на сиденье, и она с трудом удерживалась от тошноты.
   Они остановились, фургон качнуло в последний раз, шум мотора смолк, дверца распахнулась. "Выходи!" - скомандовали снаружи, и Астра на нетвёрдых ногах выбралась вслед за остальными на воздух. Она опустила голову как можно ниже, стараясь не глядеть по сторонам. Не хватало ещё, чтобы кто-то её узнал. Ничего, сейчас она всё объяснит. Всё будет в порядке.
   Их загнали за решётку, где уже томилось столько пойманных девиц всех калибров, что не верилось, как туда можно поместиться. Но они поместились все.
   Она протолкалась к самой решётке и ухватилась за прутья.
  - Дайте мне поговорить с моим адвокатом! - крикнула первое, что пришло ей в голову. Полицейский поблизости даже ухом не повёл. Девицы рядом с ней захихикали.
  - Пустите меня к дежурному офицеру! - Девицы опять зафыркали и отодвинулись от Астры. Полицейский лениво подошёл к решётке и мазнул дубинкой по прутьям. Не сообразившая отодвинуться и убрать руки с решётки Астра зашипела. Пальцы, цеплявшиеся за прутья, мгновенно онемели.
  - Вы пожалеете! - хрипло выкрикнула она, нянча ушибленную кисть. - У меня полно друзей-юристов!
  - Ты что, новенькая? - спросила девица рядом с ней. - У меня тоже дружок прокурор. Ну и что? Лучше помалкивай. Думаешь, он за тобой прибежит сюда? Держи карман шире.
   Астра брезгливо оглядела девицу. Как же, дружок у неё прокурор. Морда толстая, губищи развесила. Врёт и не краснеет.
   Она поискала местечко, где можно было видеть движение людей, проходящих по коридору. Придётся подождать.
   Когда до Астры наконец дошла очередь, она уже потеряла интерес к происходящему. Вот она сидит, глядя в пол. Вот муха прожужжала и села на пол. Вот улетела. Астра клевала носом. Ей хотелось спать. Поэтому, когда она неожиданно была выведена из обезьянника и усажена перед офицером, голова её была пуста, как выпитая бутылка. Она отвечала на вопросы сиплым от дремоты голосом, офицер равнодушно слушал. Потом перед ним мигнул огонёк коммуникатора, он ответил, ткнув пальцем кнопку. Моргнул, на миг бросив взгляд на Астру, коротко ответил невидимому собеседнику, и повернулся к девушке.
  - Имя. Как твоё имя? - нетерпеливо бросил он Астре. - Домашний адрес. Кто родители?
  Она повторила. Офицер опять ткнул в коммуникатор, скороговоркой проговорил что-то, она расслышала только: "Вызов... возьмёте с собой... сейчас...."
   Потом сделал знак стоящей рядом женщине-полицейскому, та подняла Астру со стула и повела за собой.
   Они прошли коридором, и вышли на крыльцо. У крыльца отделения стояла машина, где уже сидело двое полицейских. Женщина указала Астре на заднее сиденье. Вслед за Астрой в машину влезли ещё двое с чемоданчиками в руках, дверца хлопнула, и они сорвались с места. Провыла сирена.
  - Куда мы едем? - она посмотрела на соседа слева, который показался ей посимпатичнее.
  - Ты где живёшь? - спросил он вместо ответа.
  - На Новори...
  - Вот туда и едем, - отрезал полицейский и отвернулся.
  - Домой тебя отвезём, - засмеялся другой, обернувшись с места впереди. - С мигалкой доедешь, как королева.
  - Не надо, - сурово сказал ещё один, и тот, что смеялся, замолчал.
  
   Машина подкатила к знакомому дому. У Астры ёкнуло внутри. Когда они ещё только подъезжали, у неё начало шевелиться смутное сомнение. Неясное предчувствие неладного.
   У входа трепыхалась свежеразвешенная полосатая лента. Они перебрались через неё и вошли.
   Вообще-то Астра здесь не жила. Это была жилплощадь родителей, от которых она радостно свалила, едва войдя в нужный для свободы возраст. Её и не особенно удерживали. Астре даже показалось, что мать вздохнула с облегчением, целуя садящуюся в машину дочку. Но зарегистрирована она была здесь, и в случае контакта с властями Астра всегда давала этот адрес.
   В нос ударил странный резкий запах. Полицейские с чемоданчиками прошли в комнаты, она двинулась за ними, полицейский, тот, что смеялся, пошёл рядом. Запах усилился, когда она вошла в гостиную. Человек в простом тёмно-синем костюме недовольно обернулся, продолжая диктовать что-то в коммуникатор. Полицейский, вошедший за Астрой, взял её за локоть.
  - Свидетелей попрошу... - недовольно выговорил человек в синем, глянув на пол. Астра посмотрела вниз. По полу растеклось огромной кляксой и извилистым краем подбиралось к её туфелькам густое багровое пятно.
  
  Глава 3
  
   Она застыла, не в силах ни отступить, ни пойти дальше. Полицейский рядом с ней покашлял, и она подняла глаза. Позади человека в тёмно-синем костюме, на фоне выкрашенной бежевой краской стены, ей увиделось что-то, что она приняла сначала за пёстрое одеяло, неведомо кем подвешенное на стене за уголки. Рядом с Астрой полицейский делал жесты руками и что-то негромко объяснял человеку с коммуникатором. Неуверенно переступив туфельками и чудом не угодив в край пятна, она двинулась в обход комнаты. На полу сидели, уткнувшись лбами, двое с чемоданчиками. Они бормотали себе под нос непонятные слова, и замолчали, когда она прошла мимо.
   Астра подошла к самой стене и в нос ударила невыносимая вонь. Адская смесь из аромата потрошёных кишок, сырого мяса и вывалившихся на пол экскрементов.
  - Что это? - слабым голосом спросила она, и человек в синем ответил:
  - Вы узнаёте этого человека?
  - Это человек? - совсем тихо сказала Астра и упала в обморок.
  
  - Последние данные не позволяют утверждать со всей определённостью, насколько далеко зайдёт ситуация, и может ли человечество надеяться на благополучный исход...
  "Что за нелепая фраза" - подумала Астра и открыла глаза. Она лежала на диване в своей бывшей комнате. Мягко светила нал диваном лампа из-под оправы дымчатого стекла в виде раковины. Экран под потолком, вделанный в стену, передавал новости.
  - Ну что, очнулась? - дружелюбно спросил человек, и она узнала одного из этих, с чемоданчиком. Он перебирал на круглом стеклянном столике какие-то вещички, убирая их по одной в открытый чемоданчик. - Давай, вставай уже. Пора двери закрывать, а ты прохлаждаешься.
   Она уселась на диване и поглядела вокруг. Мирно светила лампа, на экране журналистка в блузке с отложным воротничком брала интервью. Астра приклеилась глазами к её причёске, словно это было важно.
  - Вы утверждаете, что неизбежно ухудшение экологической обстановки... - говорила журналистка, склоняя головку с тщательно уложенными на висках бронзовыми прядками к собеседнику, типу в жёстком пиджаке и галстуке кричащего цвета.
  - Несомненно, - отвечал тип, важно поправляя галстук, - мы должны быть готовы к тому, что площадь, полезная для использования, будет неуклонно снижаться. Хочу заметить, что мы неоднократно привлекали внимание широкой общественности к этой проблеме. Нам зажимали рты. Нам не давали слова. Ещё бы, ведь решение было принято на самом высоком уровне...
  - Давай, солнышко, поднимайся, - Астру потянули за рукав, и она тяжело поднялась с дивана, оторвавшись от передачи. - С тобой следователь хотел побеседовать.
   Он провёл её в гостиную. Астра прикрыла глаза, но ничего страшного там уже не было. Словно по волшебству, пятно исчезло, оставив после себя еле видный след, и на стене не висело то страшное, кровавое одеяло. Только в воздухе ещё стоял запах сырого мяса и чего-то неуловимо химического.
  - Присаживайтесь, - сухо предложил человек в синем костюме, и Астра поняла, что это и есть следователь.
   Она в панике взглянула на указанное ей кресло, и человек с чемоданчиком сказал:
  - Можете садиться, здесь уже всё обработано.
   Она села в кресло. Следователь поднял глаза к потолку, словно узрев там что-то интересное. Астра молча глядела перед собой.
  - Когда вы в последний раз видели своих родителей? - неожиданно резко спросил следователь, переведя взгляд на Астру.
  - В последний? Что значит - в последний? - Она подскочила в кресле. - Что вы мне тут голову морочите! Где они? Зачем эти дурацкие вопросы!
  - Тш-ш... тише... - предостерегающе пробормотал за её спиной полицейский с чемоданчиком. Он откашлялся и произнёс внятно:
  - Анатолий Збигневич, так я пошёл. Мы свои дела сделали.
   Следователь кивнул. Постучал пальцами по коленке.
  - Итак, начнём сначала. Где вы были этой ночью?
  - Сначала скажите, где мои родители? Что с ними... - она запнулась. Не может быть, не может это страшное, на стене, быть тем, о чём она думает.
  - Прошу вас отвечать на мои вопросы, гражданка. Потом мы обсудим ваши. - Железным голосом отрезал следователь. - Итак - где вы были этой ночью?
  - Я ... - Астра запнулась. Она только сейчас поняла, что не знает имени своего нового друга. Попыталась оттянуть неприятный вопрос. - Мы были с подругой...
  - Имя подруги, домашний адрес, место работы или учёбы?
   Следователь потрошил Астру не хуже мясника. Через некоторое время неизбежный вопрос был задан:
  - Имя знакомого? Адрес?
   Она с холодом внутри осознала, что ничегошеньки не может сказать. Совсем ничего.
  - Я не помню, - она бормотала всё тише, - не помню. Темно было. Он был за рулём...
   Следователь смотрел укоризненно:
  - Ай-яй-яй, как же так - ни имени, ни адреса не помните. А может, и не было никакого друга? Может, вы приехали сюда, в эту квартиру? Пришли поздно, немного выпили, мама вас поругала, вы стали спорить, возникла ссора... Ну так как, Астра? Вы часто ссорились с родителями?
  - Нет, - машинально ответила Астра, возмущённая словами о выдуманном друге. - С тех пор как уехала - не... что? Вы что себе позволяете! Вы намекаете, что я могла... Да вы знаете, вы кто! Да я...
  - Значит, не ссорились, - спокойно отметил следователь. - А имя своего друга вы вспомнить не можете?
  - Нет!
  - Вы знали расположение сейфа в кабинете?
  Удивлённая новым поворотом, Астра пожала плечами:
  - Конечно, знала. Это все знали.
  - Кто все?
  - Да все... Папа... отец и не скрывал, где он. Но шифр не знал никто. Только мама... - У Астры запершило в горле, она замолчала, уставившись в пол. Только сейчас она заметила, что в доме всё перевёрнуто вверх дном. Дверцы шкафчика с блестевшей за хрустальным стеклом фарфоровой посудой были распахнуты настежь. Дорогой фарфор превратился в груду сине-белых черепков. Всё, что можно, было открыто, сдвинуто с места и валялось кверху ножками.
  - В доме были ценности, помимо хранящихся в сейфе?
  - Да ничего в сейфе и не было, одни бумажки, - пробормотала Астра, подавленная открывшимся зрелищем. - Ну, в шкатулке были кое-какие украшения. Ерунда всякая.
  - Вот эта шкатулка? - следователь указал рукой, Астра повернулась и увидела на полу шкатулку с отломанной крышкой.
  - Да.
  - Интересно, - сказал следователь. - У вас были денежные затруднения? Родители не отказывали вам в содержании?
  - Нет. У меня есть деньги, - отрезала Астра. - Сколько надо.
   Следователь вздохнул, и сухо сказал Астре:
  - Завтра придёте ко мне для дачи показаний. Никуда не выезжайте из города. А сейчас прошу покинуть это место. Мы опечатываем дверь.
  
   Она посмотрела, как полицейский прикладывает к двери белую полоску и прижимает рукой. Полоску разгладили ладонью, и на гладкой поверхности блеснули штрихи рисунка - герб города. Потом они вышли во двор. Следователь оглянулся на Астру и спросил: "Вам есть куда пойти?" "Да" - рассеянно ответила она, чувствуя, как желудок сводит от голодных спазм. Он кивнул на прощанье и уселся в машину. Она постояла, глядя им вслед. Потом повернулась и пошла прочь. На углу ей удалось поймать такси. В квартирке, что она снимала, были чистые вещи и ванна. Ей ужасно хотелось забраться в горячую воду. Всю дорогу Астра представляла, как набирает полную ванну воды, как бросает туда душистый шарик, даже пригоршню шариков, и окунается в ароматную густую пену. А потом, чистая с головы до ног, сидит в пушистом халате и пьёт кофе в уютном кресле. Видение пропавших - просто пропавших - отца и матери кольнуло ей сердце, но она быстро отогнала эту мысль. Потом. Потом она будет думать об этом.
   У двери квартирки, выкрашенной в радикальный зелёный цвет и украшенной большой цифрой "восемь", стоял чемодан. На чемодане лежала перекинутая через ручку розовая тряпка, и Астра узнала свой халат. Тот, в котором она мечтала очутиться после ванной. Она забарабанила в дверь. Ей долго не открывали. Она уже хотела уйти, но тут дверь скрипнула, и на пороге нарисовалась квартирная хозяйка.
  - А, явилась, не запылилась, - пробасила она, сплёвывая с губы сигарету, и обводя своими поросячьими глазками Астру. - Я вещички твои выставила. Можешь забирать и уматывать.
  - Что значит - выставила? - процедила Астра, сжимая пальцы, чтобы не вцепиться хозяйке в лохмы, которые та называла причёской.
  - А так. Надо за квартиру платить вовремя. Я тебя предупреждала.
   Астра вспомнила. Неделю - или уже месяц? - назад, вечеринка по поводу сдачи сессии. И плоское, бледное от злости лицо квартирной хозяйки, явившейся в разгар веселья требовать денег. И как Астра, подстрекаемая смехом гостей, указала ей на дверь. Это было мелкой местью за непомерную плату, что она выкладывала. Она знала, что не всякому студенту по карману оплатить эту жилплощадь, и не всякий согласиться жить так далеко, поэтому не боялась задеть дамочку за нервы. Она даже вспомнила брошенные в спину уходящей восвояси хозяйки слова: "Не бойся, за мной не заржавеет! С голоду не умрёшь!" Тогда это ей показалось удивительно забавным, и все гости смеялись с ней вместе. Она и правда потом всегда платила, и хозяйка всегда мирилась с Астрой.
  - Я заплачу.
  - Поздно, деточка, - едко ответила хозяйка, отворачиваясь от Астры и закрывая дверь. - Я уже сдала другому. Ты просрочила за месяц. А я тебя предупреждала. Всего хорошего.
   Дверь хлопнула. Астра осталась стоять на площадке. С улицы донёсся сигнал, и она вспомнила о такси. Потянула чемодан за ручку, и тот с готовностью раскрылся, развалив по полу розовую матерчатую пасть. Он был не заперт. Астра лихорадочно зашарила в кармашке брючек, уложенных в самом низу. Там, в кармашке, было немного денег. С огромным облегчением нашла свёрнутую рулончиком заначку. Мелочь на кофе и пирожные.
   Она торопливо сбежала вниз, запихнула чемодан на заднее сиденье такси. Ничего не поделаешь, придётся переночевать у Нинон. У неё есть свободная кровать.
  
  - А, Астра, - промурлыкала Нинон.
  - Ты мне нужна, Нинон.
  - Вижу, не слепая.
   Диалог проходил на площадке перед дверью. Из крохотной квартирки доносились звуки льющейся в душевой кабинке воды. Нинон запахнула халатик, переступив босыми ногами на коврике:
  - Видок у тебя что надо.
  - Может, мы зайдём? - Астра оглядела куцый халатик подруги. Прозрачная материя, расписанная розами, не скрывала ни одной увесистой прелести роскошной Нинон. - Холодно тут стоять.
  - Ничего, я сейчас обратно пойду, - Нинон туже запахнула полы халатика, и большая алая роза улеглась ей на грудь пламенной брошью. - А ты тут останешься. Коврик тёплый.
  - Нинон, я не поняла. Это не смешно. У меня неприятности, а ты...
  - Чего уж тут не понять. Все уже в курсе. И что тебя в полицию загребли на шоссе, и что дома у вас бардак. Это правда, что твои предки за кордон смылись с деньгами фирмы? Говорят, всю кассу вычистили, с собой прихватили.
  - Неправда!
  - Правду говорят, яблочко от яблоньки недалеко падает. Помнишь, ты в прошлом году у меня Жоржика увела? А я ведь тебя просила - не трогай, у меня это серьёзно.
  - Не думала, что ты ещё помнишь. Ты же смеялась!
  - А ты хотела, чтоб я плакала? Ну вот и ты поплачь немного, тебе полезно.
  - Ладно, - сказала Астра, глядя на бывшую подругу, - тогда скажи хотя бы, как найти этого парня, с которым я вчера уехала. Он должен дать показания. Мне нужно алиби.
  - Алиби? - Нинон улыбнулась, глаза её загорелись. - Откуда же мне знать, как зовут всех твоих парней?
  - Может, Вовик знает...
  - Вовик ничего не знает!
  - Что это Вовик не знает? - пропел появившийся в дверях Вовик. Он был обмотан полотенцем, с мокрых волос стекала вода и капала на плитки пола. Вовик поглядел на Астру:
  - Ты о чём, детка?
  - Да эта озабоченная не помнит, как звать того, с кем вчера уехала, - фыркнула Нинон, обнимая своего Зайчика, - ты ведь не помнишь всех этих подробностей, мой львёночек?
  - Пожалуйста, мне очень надо, - попросила Астра, кривясь от раздиравших её чувств. Ей ужасно хотелось разодрать предательницу на мелкие клочки.
  - Пойдём в дом, зайка, ты простынешь, - промурлыкала Нинон, подталкивая Вовика к двери. Зайчик оглянулся на застывшую у входа Астру, и исчез за дверью. Мелькнул прозрачный край лилового халата, сверкнула на прощанье алая роза, и дверь захлопнулась. Щёлкнул замок. Астра осталась одна.
  
  Глава 4
  
   Она вышла на тротуар и застыла, глядя на вымытые до стерильности керамические плитки. Оглянулась, посмотрела, как солидные прозрачные двери впускают и выпускают таких же солидных клиентов. Банковский служащий был вежлив, но непреклонен. "Да, деньги на счёте есть, но... Она продиралась через эти "но...", пока не признала своё поражение. Стоило ли тратить столько слов? Сказал бы прямо: "Шиш вам, гражданка, а не деньги", и она знала бы, как на это отвечать. Но не станешь же бить по лицу человека, объясняющего тебе финансовые вопросы.
   Раздражённый таксист ждал у машины.
  - Куда ещё? - спросил понурую Астру.
  - Никуда.
  Она пошарила в кармашке куртки и вынула рулончик заначки.
  - Вот. Возьмите.
   Таксист зашуршал бумажками:
  - Это что, всё?
  - У меня больше нет, - она опустила голову, разглядывая тротуарные плитки.
   Он ещё раз перебрал в ладони мятые бумажки. Астра почувствовала на себе его взгляд, но не подняла головы. Потом он что-то сунул ей в карман курточки, зашуршали колёса, и такси укатило.
   Она машинально сунула руку в карман. Там была её свёрнутая рулончиком заначка.
  Астра отвернулась от бесполезного теперь банка, и пошла по тротуару, огибая стилизованные под голодных пингвинов уличные урны. Разинутые пингвиновые пасти были полны окурков и смятых обрывков пластика всех сортов и расцветок. Она вспомнила, что не ела уже очень давно. Неподалёку была уютная пешеходная улочка, где, зажатое более высокими старинными домами, ютилось маленькое кафе. Цены там были приличными, и Астра впервые задумалась, хватит ли у неё денег на фирменный кофе с булочкой. Булочки подавали горячими, от них упоительно пахло свежей сдобой и настоящими восточными пряностями. Астра сглотнула голодную слюну и решительно пошла дальше. Где-то в глубине квартала проживала её старая тётка. Вернее, это была не тётка, а двоюрдная бабка, но бабка была с причудами и предпочитала, чтобы её называли просто по имени. В крайнем случае, тётей. Это давало пожилой даме иллюзию ещё не потерянной молодости. Тётка была вредная, сварливая, и беспрестанно ссорилась со всеми своими родными и знакомыми в пределах досягаемости. За ссорами следовали бурные примирения к взаимному облегчению сторон. Только с отцом Астры у тётки вышел конфуз, и за очередной ссорой, когда было сказано много лишнего, примирения так и не последовало.
   Над головой затрепетал, разгораясь, мертвенный фиолетовый свет уличного фонаря. Небо над крышами стало лиловым, его пересекали вытянутые тени вечерних облаков, и где-то там, за краем невидимого горизонта, тонуло усталое багровое солнце, подсвечивая их мохнатые серые бока.
   Она смутно помнила подъезд, к которому обычно её подвозили родители в редкие дни родственных встреч. Пару раз она сама заезжала - так, для приличия. Тётка была собственницей квартиры, и эта, хотя и весьма убогая, жилплощадь, по негласному уговору должна была когда-нибудь отойти Астре.
   Она вошла в подъезд, и, брезгливо переступая по замусоренной лестнице, принялась подниматься наверх. Квартира была на втором этаже.
   Свет на площадке не горел, с пролёта первого этажа тускло светила покрытая пылью лампочка без плафона. Астра надавила кнопочку звонка и нетерпеливо затопала туфельками по коврику у двери. Мохнатый пластик коврика хлюпал и взвизгивал. Ответа не было, Астра надавила ещё, и не услышала звука звонка. Вот развалина старая, и звонок у неё не работает, подумала она, и застучала в дверь кулаком. Дверь подалась, скрипнула и тихонько отворилась. "Надо же, и не заперто", - проворчала Астра, заходя внутрь.
   В прихожей было темно. Отсвечивало отражённым фиолетом уличного фонаря овальное зеркало на стене.
  - Тётя! - позвала Астра. - Тётя Галя!
   Она запнулась за что-то на полу и зашарила по стенке в поисках выключателя. Хлопнула ладонью по рычажку и прихожая осветилась бледно-оранжевым светом энергосберегающей лампочки самого дешёвого разбора.
  - Спит она, что ли! Или ушла куда... - она глянула вниз и увидела рыжие плетёные туфли на широком пластиковом каблуке. Значит, тётка дома. Астра прошла на кухню. Шумела вода, спина тётки склонилась над раковиной, на мойке блестела нержавеющим боком большая кастрюля.
  - Тётя Галя! - позвала Астра. Тётка не обернулась, и Астра с раздражением толкнула её ладонью в плечо. - Тётя!
   Массивное тело тётки мягко завалилось набок, лицо с оплывшими щеками повернулось к Астре в профиль, и тётка Галя мёртво глянула выпученным белёсым глазом. Под двойным подбородком, там, где была застаревшая складка, теперь зиял ещё один рот. Рот был широкий и узкий, и словно улыбался Астре кровавыми губами. Рука тётки с зажатой в пальцах мокрой тряпкой соскочила с края мойки и безвольно повисла над полом. Машинально Астра проследила, как качнулись пальцы, а с чёрной тряпицы потянулась тягучая струйка. В свете оранжевой, такой же, как в прихожей, дешёвой лампы струйка показалась бурой.
  - Ой, мама, - беспомощно сказала Астра, отступая к двери. Вода в закрытой пробкой мойке подбиралась к краю и грозилась перелиться на пол. Она была того же бурого цвета, и Астра истерически взвизгнула, отступая ещё дальше по коридорчику в комнату. В зале должен быть телефон. Нужно сообщить куда следует. Пусть они приедут, хоть кто-нибудь. Нужно вынуть пробку из раковины, чтобы это багровое не пролилось вниз. Но одна мысль, что придётся сунуть туда руку и взять пробку, вызвала приступ тошноты.
   Она кинулась в комнату, подальше от этого, страшного, на кухне. У окна, на подоконнике, рядом с цветочным горшком, стоял старинный телефон. Тётка утверждала, что он остался ей от прабабки, весьма важной в своё время особы. Телефон ещё работал, и тётка Галя решительно не хотела менять его на современный коммуникатор. Астра схватила трубку, прижала к уху, и принялась торопливо тыкать в кнопочки. Боже, что за идиотизм! В коммуникаторе достаточно было бы надавить пальцем в нужное место!
   Она нажала, наконец, нужную комбинацию, но трубка словно онемела. За спиной зашуршало, и Астра в панике обернулась. В прихожей мелькнула тень, и кто-то скрипнул дверью.
  - Кто там? - дрожащим голосом спросила Астра.
   Словно в страшном сне, из дрожащего оранжевого света коридора вышел чёрный человеческий силуэт и бесшумно двинулся к Астре.
   На её счастье, посередине комнатки, служившей и залом и гостиной, и ещё чем угодно, стоял большой стол натурального дерева на тяжёлых квадратных ножках. В детстве Астра неоднократно забиралась под него и воображала себя в домике. Человек-тень кинулся к Астре, она метнулась, словно желая обогнуть стол с краю. Человек в чёрном бросился вслед, а она, развернувшись на месте, рыбкой нырнула под стол. Проехала на животе, оттолкнувшись обеими руками от массивных ножек, благословляя былые тренировки и скупость тётки Гали, не выбросившей этот антиквариат на помойку. Поднялась на ноги и бросилась бежать. Дверь была распахнута настежь, она скатилась по лестнице, не чуя ног, вылетела из подъезда и понеслась по дорожке прочь от дома.
   Было уже совсем темно, фиолетовые фонари скупо освещали щербатый асфальт дорожки. Впереди был выход на проезжую часть, и Астра прибавила скорости. Там, рядом с дорогой, выстроился ряд магазинов эконом класса, и ходили люди.
   Астра вылетела на улицу, обещавшую видимость спокойствия. Освещённые фонарями и светом витрин, сходили по ступенькам круглосуточных магазинов заработавшиеся допоздна служащие и местные, забежавшие купить забытую буханку хлеба и батон колбасы. Спустились с крыльца и остановились тут же, за углом, в тени уже закрытой будки сапожника два сизоватых мужичка, и принялись разливать свежекупленную водку по пластиковым стаканчикам. Чуть подальше, через дорогу, светило мигающими огоньками кафе. Астра перебежала дорогу, почти пустую, час пик уже прошёл, и посмотрела на цветную надпись над входом. Выведенная мигающими искорками, неравномерно вспыхивающими колючими звёздочками, вывеска гласила: "Приют боцмана". Рядом с вывеской, чуть ниже и левее, красовался за стеклом витрины выкрашенный двумя цветами - белым и красным - большой спасательный круг, небрежно обмотанный витой верёвкой. Над кругом висела на невидимом колышке фуражка. Должно быть, того самого боцмана.
   Астра вошла в кафе, радуясь, что сохранила заначку.
   Конечно, стыдно после всего того, что она увидела, заботиться о желудке. Но если она сейчас не выпьет горячего кофе и не съест чего-нибудь, она просто упадёт.
   Кафе пахло вымытым несвежей тряпкой полом, дешёвым кофе, жаренными в масле пирожками и вчерашним воздухом. Астра села за столик в глубине, у самой стены, и брезгливо облокотилась рукавами курточки на круглый столик.
  - Что будете заказывать? - безразлично спросила официантка, тощая девица с зеленоватым лицом и выпуклыми красными губами. Дешёвая помада придавала ей вид вампира, а наложенный поверх щедрых красных слоёв густой блеск делал из просто вампира - вампира припухшего.
  - Кофе. Кофе и выпечку.
  - Выпечка вчерашняя. Есть пирожки.
  - Давайте.
  - Они с мясом, - предупредила девица.
  - А с чем есть ещё?
  - Есть с яйцом, но там лук. Не всем нравится.
  - Тогда с мясом.
   Девица покривила блестящие губы, черкнула что-то в потрёпанном блокнотике и лениво отошла.
   Астра оглядела небольшой зал. Стулья были почти пусты, только за столиком, что у окна, сидела парочка, держась за руки, да у противоположной стены пожилой дядька загляделся в окошко коммуникатора, отодвинув чашку с остывшим кофе. У стойки на высоких потёртых стульях смеялись, позвякивая посудой, несколько молодых людей в кожаных куртках. Усталая девица в белой шапочке на крашенных под блондинку волосах протирала стойку салфеткой.
   Кофе оказался жидким, пирожки - слишком зажаренными. Астра откусила хрустящую корочку и принялась торопливо жевать. Мясо всё не показывалось, и она дошла до него, только основательно вымазавшись горячим маслом. В самом кончике пирожка ютился плоский комочек серого мяса. Астра сунула остаток пирожка в рот и отхлебнула из чашки. В желудке стало горячо, и она ощутила, как заныли ноги в тесных туфельках. Она торопливо, обжигаясь, допила кофе и со стуком поставила чашку. Глубоко вздохнула, глядя на столик, небрежно протёртый тряпкой, так, что видны были разводы на пластиковой поверхности.
   Зазвенел колокольчик над дверью. Астра подняла голову. Почувствовала, как холодеет под ней пластиковый стул. Она могла бы поклясться, что только что видела этого человека, что вошёл сейчас в кафе, видела в комнате, освещённой оранжевым светом дешёвой лампы. Человек в тёмной куртке, оказавшейся, при нормальном освещении, синей, а не чёрной, прошёл к столику у стены и сел напротив Астры. Положил руки в перчатках с обрезанными пальцами на столик, и уставился на неё. На нём были тёмные очки, странные для позднего вечера, они полностью скрывали глаза, и обращённое к Астре лицо казалось лицом призрака. Их тех, что приходят в ночных кошмарах и тянут к вам свои завешанные простынями руки.
   Она попробовала встать, отодвинуться вместе со стулом, стул скрипнул, зацепившись ножками за неровные плитки пола. Астра откинулась назад вместе со спинкой стула и упёрлась в стенку.
  - Сиди, - тихо сказал человек в тёмных очках, - за дверьми нас ждут мои люди. Ты не уйдёшь.
   Она затихла на месте. Беспомощно огляделась кругом. На них не обращали внимания. Она подняла руку, призывая официантку. Девица неторопливо приблизилась, стала рядом с блокнотиком в руке.
  - Девушка...
  - Солнышко, кофе и пирожок с мясом. - Человек улыбнулся официантке. - Моей девушке то же самое. Ты будешь ещё кофе, детка?
   Астра открыла рот, но ничего не сказала. Под столиком ей на ногу наступил грубый ботинок, она глянула вниз и увидела в сжатой, чуть приоткрывшейся ладони мужчины тускло блеснувшее узкое лезвие. Страшное жало торчало, зажатое между пальцев, в сантиметре от её ноги. Она судорожно кивнула, не отводя глаз от лезвия. Девица почирикала в блокноте и ушла.
  - Вот так. А теперь поговорим. У тебя есть то, что нам нужно. Отдай это, и никто не пострадает.
  - Никто? - у Астры прорезался голос. - Да кто вы такие? Что вам надо? Нет у меня ничего!
  - Не кричи, - посоветовал человек-привидение. - А то ткну в коленку.
  Он шевельнулся, и она ощутила, как ногу словно укололо иглой.
  - Нет у меня ничего, - едва дыша, выговорила она. - Понимаете?
  - Не верю, - скучно ответил человек. - Врать не умеете, госпожа Астра.
  Он замолчал, пережидая, пока подошедшая к столику официантка расставляла чашки с кофе и тарелочки с пирожками.
  - Если не хотите отдать по-хорошему, отдадите по-плохому. Подумайте, стоит ли это того. Вы уже видели, что бывает, когда упрямятся.
   Человек улыбнулся, тонкие губы раздвинулись в холодной улыбке. Блеснули острые белые зубы.
  - Так что давай-ка...
   Брякнул у входа колокольчик. Человек слегка отодвинулся от Астры, взял в свободную руку чашку с кофе. Глянул поверх чашки:
  - Давай-ка...
  - Ванюха, ты, что ли! - гаркнули у стойки, где теснились молодые люди со стаканами. - Сто лет не видались!
   Астра вздрогнула. Мужчина недовольно обернулся, кофе плеснулось в чашке. Астра, не думая ни секунды, вытянула руку и резко толкнула его ладонь с зажатой в пальцах чашкой. Плеснула тёмная горячая жидкость, называемая кофе в этом кафе. Плеснула и выплеснулась волной мужчине на лицо, заливая чёрные очки. Астра свалилась со стула, зажатого между стенкой и столиком. Упала на пол, ушибив локти и коленки, перекатилась по плохо вымытому, пахнущему несвежей тряпкой, такому спасительному полу. Обернулась, вскочив на ноги. Мужчина снял обеими руками чёрные очки. По лицу его катились кофейные капли и падали с подбородка. Астра видела это как в замедленной съемке, капли медленно стекали по впалым щекам, прорезанным глубокими складками, собирались на узком подбородке, и тихо капали вниз, на синюю куртку. Она попятилась, он шагнул за ней. Рука его сунулась за отворот куртки, сжалась там в кулак. Тихо пошла обратно, вытягивая что-то страшное.
   Астра придушенно взвизгнула, поворачиваясь, чтобы бежать без оглядки. Снова брякнул колокольчик. И в проходе, освещённом мигающими цветными лампочками, возник силуэт человека в такой же, как у её преследователя, тёмной куртке, застёгнутой наглухо.
  
  Глава 5
  
   Астра в панике оглянулась назад. Человек-призрак неотвратимо шёл ей вслед.
  - Полиция! - хотела крикнуть Астра, но не смогла выдавить из себя ни звука. У неё вырвался только невнятный вопль, и она ринулась к стойке, пытаясь спрятаться за ней. Человек развернулся, и один из парней, уже изрядно навеселе, преградил ему дорогу. На груди его, пришпиленная булавкой, висела карточка охранника.
  - Ну, ты, дядя, - сказал парень, упираясь ладонью человеку в грудь, - остынь немного. Девушка тебя не хочет.
   Астра увидела, как мужчина, чуть отступив, махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. Рука размазалась в воздухе, чуть слышно свистнуло что-то блестящее, растекшееся у него в пальцах полоской металла, и на пол упало нечто. Истерически завизжала буфетчица. Зазвенел брошенный на плиточный пол поднос. Забренчали, раскатываясь во все стороны кофейные чашки. На полу закрутилась отрубленная кисть, брызгая кровью и пятная серые плитки.
  - Ой, мамочки, - проскулила Астра, забираясь за стойку. Буфетчица взвизгнула и принялась с силой толкать Астру обратно. Белая шапочка съехала у неё с высоко взбитых волос, лицо покраснело. Официантка полезла под ближайший столик, цепляясь за ножки.
  Оставшиеся у стойки парни разбежались в стороны. Двое полезли за стойку, под ноги буфетчице, которая теперь визжала непрерывно. Ещё двое ринулись к двери. Пожилой мужчина за столиком у стены глядел вокруг, приоткрыв рот и моргая глазами.
   Держа нож в поднятой руке, человек шагнул к стойке. Парни зашуршали как тараканы, стремясь убраться подальше с его дороги, уползая от него в противоположную сторону. Вытолкнутая буфетчицей Астра развернулась к человеку с ножом. Справа и позади изгибалась углом стена. Слева закрывала отступление буфетчица с безумным взглядом из-под съехавшей на лоб шапочки и выставленным перед собой, как щит, круглым подносом.
   Астра пятилась, пока не уткнулась в стенку. Теперь она была зажата между выступом стойки и стеной. В двух шагах от неё справа в стене было окно, забранное металлической решёткой. Мужчина шагнул к Астре, она кинулась ему навстречу, подпрыгнула и ухватилась за решётку. Подбросила себя вверх, цепляясь пальцами за металлические поперечины, качнулась и прыгнула. Ей почти удалось выскочить из угла, проскользнуть мимо, но он ухватил её за лодыжку. Астра по инерции пролетела вперёд и ударилась об пол всем телом. Оглушённая падением, она смогла только отползти немного по плиткам. Потом он шагнул вслед за ней, и она увидела рядом с собой его ноги в грубых ботинках. Задыхаясь, подняла глаза. Он держал в руке свой страшный нож и смотрел на неё. Краем глаза она увидела движение под потолком, совсем низким, увешанным тусклыми круглыми лампами в белых плафонах. Что-то мелькнуло над головой Астры и врезалось прямо в лоб её преследователю. Человек-призрак покачнулся, схватившись за голову, Астра поднялась на четвереньки и как могла быстро поползла из этого угла к выходу. За столиком у стены пожилой мужчина смотрел в опустевшую ладонь, в которой раньше был коммуникатор.
  Астру ухватили за локоть и вздёрнули вверх, ставя на ноги. Она увидела только чёрную куртку, и завизжала, отбиваясь.
  - Тише, дурёха! - гаркнули ей над ухом, и она затихла, узнав голос. Это был он. Любитель гонок на битых тачках. Он зацепил её за локоть железными пальцами и поволок к дверям кафе.
  - Позвольте, мой коммуникатор, - пробормотал, поворачиваясь за ними, пожилой мужчина, показывая пустую ладонь.
  - Бог подаст, - проворчал её друг, выволакивая Астру к дверям. Дверь крутанулась, колокольчик отчаянно брякнул, и в кафе шагнули сразу двое в чёрных банданах, натянутых на самые глаза. Шагнули и сразу разошлись в стороны, охватывая парочку с двух сторон. В руке одного выросла с тихим щелчком суставчатая палка с набалдашником, в руке у другого недвусмысленным блеском засияло лезвие широкого ножа. Истошно кричала буфетчица: "А-а-а, люди добрые, режут! А-а-а! Люди добрые, помогите!" Официантка под столиком закрыла голову руками и тряслась так, что ножки столика ёрзали по полу. Незнакомец отпустил Астру, и встал, опустив руки. Один из вошедших, наискось рубя палкой, прыгнул вперёд. Тот подпустил его вплотную, на какое-то мгновение слился с ним в плавном повороте, потом нападающий пролетел дальше, и его палка уже была в руке друга Астры. Палка догнала бывшего хозяина и с глухим стуком приложилась о его затылок. Незнакомец, двигаясь по инерции, мягким балетным движением развернулся. Второй противник был уже совсем рядом, он резко двинул снизу вверх рукой с зажатым в ней страшным ножом. Нож наткнулся на палку, лезвие скользнуло вдоль, потом палка превратилась в мельничное колесо, и нож подлетел к потолку. Человек в бандане схватился за ушибленное запястье, незнакомец боднул его в переносицу, человек отшатнулся, нелепо взмахнул руками и рухнул навзничь, стукнувшись затылком об пол. Друг Астры поднял руку и взял из воздуха падающий нож.
  - Сзади! - взвизгнула Астра, тыча пальцем ему за спину. Человек в тёмных очках мягкими кошачьими шагами скользил к ним. Рука его с ножом была отведена назад, так, что лезвия не было видно.
   Её друг развернулся, заслонив Астру. Человек шагнул ближе, согнулся, шагнул ещё. Астра ещё успела увидеть, как дёрнулась рука из-за спины страшного человека-призрака. В следующий миг она очутилась на полу. Кто-то кричал, что-то рядом с ней брякнуло по плиткам, зазвенело, бренча и явно разваливаясь на куски. Она приподнялась, прогоняя туман, заслонивший взгляд. От волнения ничего не видя, Астра встала, пошатываясь. На полу крутились, сцепившись, как сиамские близнецы, двое в тёмных куртках. Один в синей, другой в чёрной. Под ногами у них покачивался, мешаясь ножками, погнутый стул. Два ножа валялись поодаль, под ногами у Астры. Она быстро нагнулась и подобрала оба. Потом двое на полу расцепились, человек в синей куртке остался лежать, скорчившись и поджав ноги к животу, а человек в чёрной поднялся и обернулся, ища глазами Астру. Ухватил её за руку и выволок на улицу, толкнув ладонью дверь.
   Они вылетели наружу, в фиолетовый свет фонарей и мигание лампочек над входом. Он потянул Астру за собой, они забежали за угол кафе, где вдоль низенького бордюра топорщились чахлые кусты.
  - Садись, живо!
  Скрытый густой тенью соседнего дома, здесь стоял байк. Весь чёрный, матово отсвечивающий округлёнными эмалевыми боками и белым металлом отделки. Астра забралась позади друга на кожаное сиденье и крепко обхватила его руками, сцепив пальцы ему на животе. Спина его была твёрдая, как деревяшка. Он передал ей шлем, и она одной рукой нахлобучила его себе на голову, оставив ремешок болтаться под подбородком. Байк с рыком вырвался из тени и помчался по дороге, набирая скорость. Ветер забрался Астре за ворот лёгкой курточки, овеял шею. Она задышала ровнее, прижимаясь к твёрдой спине. Её спаситель тоже успел надеть шлем, и она молчала, зная, что сейчас он не сможет её услышать.
   Они пролетели улицу, свернули, проехали переулком, выбрались на параллельную улицу, промчались по ней в обратном направлении, потом байк подпрыгнул, перескакивая пешеходную дорожку, и Астра только закрыла глаза, чтобы не видеть этого. Они развернулись ещё раз, их тряхнуло, она сжала зубы, чтобы не прикусить язык. "Куда прёшь, ирод!" - долетел откуда-то сбоку старушечий голос. Потом ветер ударил тугой волной, байк басовито заурчал, рукава курточки затрещали, кожу рук словно облили холодной водой. Силой инерции Астру едва не снесло с сиденья, и она изо всех сил сцепила пальцы. Холодный воздух давил, словно живая стена, Астра закрыла глаза и замерла, заботясь только о том, чтобы удержаться на своём месте.
   Потом он сбавил скорость, они ещё несколько раз повернули, и байк наконец стал. Астра открыла глаза. Сначала она боялась дикой скорости, с которой они мчались. Ей стало холодно, она плотнее прижалась к его спине и положила голову в шлеме ему на плечо. Потом Астра почувствовала, как глаза защипало, и что-то горячее потекло по щекам, застывшим от ветра. Она уже не смотрела, куда они едут, просто прижималась к такой тёплой, твёрдой спине и глотала слёзы, а они всё текли, скатываясь по лицу и срываясь от встречного ветра.
   Сейчас она сползла с сиденья и качнулась. Ноги застыли.
  - Почему ты не запомнила мой адрес? - спросил её спаситель, он повернулся к Астре, и она увидела своё отражение в зеркале его шлема. - Я же тебе говорил.
  - Я не слышала, - хрипло ответила она, глядя на дверь в его дом. Ну конечно, вот он. Этот смешной звонок в виде колокольчика с витым шнурком у косяка. Косо прибитая табличка с такой же смешной надписью - "посторонним М." Она ещё спросила тогда, что значит - "М." и он засмеялся. А потом поднял её на руки и перенёс через порог, и Астра забыла, что хотела узнать.
   Они вошли внутрь, она присела на стопку сваленных одна на другую старых ребристых шин, а он принялся возиться у маленькой плитки.
  - Как ты меня нашёл?
  - Ты меня искала, - сказал он, не оборачиваясь. Взял турку, налил туда воды, поставил на плитку.
  - Искала. Но как ты узнал?
  - Вовка сказал. Ты же сама его просила.
  - Я думала, вы... вы не друзья.
   Он хмыкнул. Обернулся, посмотрел на неё. Лицо его было серьёзно, но глаза улыбнулись Астре, и она почувствовала, как в груди подпрыгнуло и часто забилось сердце. Какой он всё-таки... Она отогнала эту мысль. Не сейчас.
  - Это мы на трассе не друзья. В таких делах друзей не бывает. Но если девчонка попросила, тут дело другое.
   Он опять ухмыльнулся, уже открыто, отвернулся к плитке и снял турку. По комнатке поплыл пьянящий аромат натурального свежесваренного кофе. Достал из навесного шкафчика две чашки. Сказал, не поворачиваясь, разливая кофе по чашкам:
  - Зато при таких друзьях, как у тебя, и врагов не надо.
   Астра обиделась. Открыла рот, возразить, поставить нахала на место. Потом вспомнила Нинон, её улыбочку, и как она сказала про родителей. И промолчала.
   Он поставил чашки на вытащенный из угла и придвинутый к шинам столик. Открыл ещё один шкафчик, поставил на столик банку с печеньем и сахар в коробке.
  - Молока?
  - Спасибо, - пробормотала Астра. Она почувствовала, как слёзы опять подступают к глазам, и торопливо сказала:
  - Ты знаешь, я не смогла сказать следователю, как тебя зовут. Смешно, правда? Он решил, что я всё выдумала.
  - А как зовут следователя, ты запомнила? - деловито спросил он, не удивившись.
  - Кажется, Александр... нет, Анатолий. Анатолий Сбигневич.
  - Збигневич, - поправил он.
  - Да, наверное. Откуда ты знаешь?
  - Нет такого имени - Сбигнев, - сварливо ответил он. Поставил пустую чашку на столик. - Ну что, согрелась?
  - Астра кивнула. Пошмыгала носом, и решилась:
  - Я ведь не помню, как тебя зовут. Ты меня так выручил, а я даже и не помню. Смешно, правда?
  - Очень, - сухо сказал он. - Обхохочешься.
  - Тогда скажи, как тебя зовут, - сказала она, глядя в чашку. Кофейная гуща растеклась по донышку, образовав узор в виде розы. Так ей показалось. Или это чьё-то лицо?
  - Сначала ты пойдёшь и хорошенько выспишься - ответил он, поднимаясь.
  - Только не в гамак, - пробормотала она, слабо протестуя. - Давай лучше на полу. А то опять свалимся. - Глаза её слипались, и она остро ощущала, как пропитались потом и пылью её бельё и спутанные волосы.
  - Дурочка, ты на себя посмотри. Я не собираюсь с тобой спать. Тобой сейчас только ворон пугать можно, вместо пугала.
  - И вовсе я не пугало, - сказала Астра.
   В следующий момент она открыла глаза и почувствовала щекой сетку. Она лежала в гамаке, на ней было лёгкое одеяло, и больше ничего.
  
   Глава 6
  
   Виктория Восьмая, магистр оккультных наук и посвящённая в таинства Запретного Братства, глава Ордена Чёрной Розы, и прочая, и прочая, заварила себе чай. Она наклонила над чашкой маленький керамический чайничек, наблюдая за свитой в жгут струйкой тёмной жидкости. Виктория любила заваривать травы. Любопытным отвечала - это секретный рецепт, доступный лишь посвящённым. Особо дотошным начинала перечислять необходимые для сбора манипуляции, и уже на первой минуте, при упоминании выхода в полночь на кладбище, интерес к рецепту угасал.
   Виктория устроила своё немного раздавшееся, но ещё сохранившее остатки былой стройности тело в кожаное кресло. Кресло было сделано на заказ, и рисунок тиснения подозрительно напоминал контуры рук и отпечатки человеческих пальцев. Посетители, разглядевшие рисунок, бледнели и оседали на предложенном Викторией стульчике.
   Посетителей у Виктории давно уже было считанное количество. Только избранные, хорошо знакомые и проверенные солидными рекомендациями люди. Когда её избрали главой Ордена, ей пришлось отказать даже нескольким своим друзьям, не вписавшимся в новый стиль жизни. Друзья обиделись, кое-кто ушёл из её жизни, но дело того стоило. Виктория не поставила бы никого выше своего долга перед Орденом и таинствами Запретного Братства, упоминать о которых нельзя даже в постели любимому человеку. Она вспомнила последнее испытание на чин Высшего магистра и содрогнулась. Никто не знал, в чём оно заключается, пока не проходил через него. Ни за что, никогда Виктория не хотела бы пройти через это снова. И чтобы она после всего пережитого обращала внимание на обиды не понявших её людей?
   Она тихо выдохнула воздух, выпуская из себя отрицательную энергию, и впустила позитивную, медленно втягивая воздух нижним отделом лёгких. Заурядная тренировка для новичков, но всегда помогает успокоиться и настроиться на нужный лад. Поднесла к губам чашку с травяным чаем и вгляделась в тихо колышущуюся жидкость. По янтарного цвета поверхности курился лёгкий парок, свивался в струйку и исчезал совсем. Виктория тихонько отпила, подержала чашку, прикрыв глаза и ощущая, как насыщенный травами настой проникает внутрь, отдавая ей своё тепло и энергию. Предстоял важный разговор, посетитель был из тех, кому не отказывают, и Виктория должна была быть на высоте.
   Делая точно отмеренные глотки, она постепенно впитала в себя всё, что было налито внутрь. Покатала чашку в ладонях, добирая пальцами остатки тепла. Сегодня ей было нужно всё, что она могла взять. Посидела, глядя на шкафчик напротив, изящно вписанный в угол комнаты. За створками, собранными в витраж из цветного стекла, за переплётом ажурной рамки, мягко светил округлым боком хрустальный шар. Луч света, искусно направленный лампой, пройдя через стекло витража там, где юная дева сжимала тонкими пальчиками чёрную розу, придавал шару неземную красоту. И тень розы, ставшей в свете лампы дымчато-лиловой, парила в его хрустальной глубине.
   Обучение обращению с хрустальным шаром и прочей атрибутикой входило в первый курс оккультных наук академии, которую Виктория окончила с золотым дипломом. Она виртуозно владела техникой всматривания и прочими манипуляциями, рассчитанными на зрелищный эффект. На занятиях Виктория вместе с сокурсниками таращилась вслед за преподавателем в шар, жгла благовония в лампе на трёх ножках, и даже расчленяла пупырчатых жаб. Но в глубине души она признавалась себе, что на деле в шаре пусто, и ничего нет в этих пугающих глубинах, как в них не смотри. Тем не менее Виктория была лучшей на курсе, и когда настало время последних испытании на скромное звание бакалавра оккультных наук, к ней подошли и предложили работу. Место было выгодным, сулило блестящие перспективы, и Виктория ухватилась за него обеими руками. Рынок был насыщен предложением разного рода услуг, и в среде работников оккульта царила жестокая конкуренция. Не всем удавалось добиться успеха, выражавшегося в денежном эквиваленте. Гадалки и знахарки, знатоки потусторонних сил и астрологии считались такими же рядовыми работниками, как все остальные граждане, и исправно вносили налоги в государственную казну.
   Виктория вспомнила, как даже ей, считавшей себя к последнему курсу академии умудрённой знаниями и опытом настолько, что она позволяла себе со снисходительной улыбкой давать советы преподавателям, не замечая их скептических лиц, пришлось туго. Организация, принявшая Викторию в свои ряды, была солидной, вполне легальной, шла одной из первых в рейтинге гильдии Магии и Оккультизма, и имела свои представительства по всей стране.
   Работы было много, так много, что она к концу последнего сеанса валилась на кровать, не успевая снять туфли и отогнуть одеяло. Бесконечная череда лиц, разного пола и возраста, проходила перед ней парадом масок. И ей начинало казаться, что это не кончится никогда. И только когда в череде лиц стали появляться светлые промежутки, потому что работа вошла в привычку, потеряла новизну и стала давать место отдыху; только тогда, когда Виктория научилась с первого взгляда отличать одного клиента от другого, а все они стали ей одинаково безразличны; только тогда её допустили первых Тайн.
   К ней прикрепили наставника. Совсем как в детстве, когда ей нанимали репетитора, отрабатывавшего свои деньги до последнего рубля. Что имел от работы с ней наставник, Виктория не могла тогда знать, но прониклась от общения с посвящённым Тайн магистром священным трепетом. Долгим, долгим был путь к вершине этой пирамиды. Крутой и каменистой дорога. А сколько камушков, мелких и покрупнее, пришлось отбросить с пути, и они покатились вниз... Туда, куда сама Виктория падать уже не хотела никогда. Назад пути не было, человек, познавший власть, власть над душами, и даже над собой, будет грызть камни зубами. Лишь бы остаться там, на взятой высоте.
   Она помнила тот момент, словно он был вчера, момент озарения, когда Виктория вдруг осознала, что её наставник - такой же человек, как она. Что они стали равны, а она - она может стать выше. И что она - ещё и женщина. И потом, уже когда он остался позади, там, на невидимой крутой дороге, она вспоминала его прощальный взгляд - взгляд учителя, побеждённого учеником.
   Виктория поставила чашку на столик. Глубоко вздохнула ещё раз. Ну вот, она готова. Взглянула на часы. Часы с позолоченным циферблатом, усыпанным звёздочками драгоценных камней и цифрами, выложенными перламутром. Подарок благодарного клиента. В особом шкафчике стояли ещё подарки, от самых разных лиц и по самым разным поводам. Виктория любила красивые вещи, особенно из драгоценного металла. Это не было тайной, и на последние именины, совпавшие с Днём посвящения, члены гильдии, собравшись, преподнесли ей серебряную статую богини милосердия, с лицом, подозрительно напоминающим лицо самой Виктории. Богиня была щедро покрыта позолотой, имела приятную улыбку и держала в кокетливо сложенных пальчиках чернёную серебряную розу. На розе капельками росы переливалось три крошечных бриллианта. Сейчас богиня стояла на мраморной подставке, недалеко от столика хозяйки, и полутьма ламп оттеняла её золочёную улыбку.
   Клиент должен был прийти в назначенный, заранее оговорённый час. До этого часа было ещё достаточно времени. Но Виктория знала, что этот человек никогда не приходит в назначенное время. Таковы требования службы безопасности персоны, активно занимающейся политикой.
   Она посмотрела на дверь, задрапированную полупрозрачной тканью. Ткань шелохнулась, обозначив дуновение ветерка. Лёгкий сквознячок при открывании наружных дверей всегда предупреждал хозяйку, не давая застать себя врасплох, и Виктория успевала принять соответствующую позу и достойное главы Ордена выражение лица.
   Она выпрямила спину, положила руки на стол, и принялась сосредоточенно раскладывать карты. Шелестя, отъехала в сторону на золотистых колёсиках драпировка. Вошедший первым телохранитель встал у косяка. Выпрямился, уставясь перед собой, и превратился в статую. Ещё одну статую, только в сером неброском костюме и галстуке.
   Виктория переложила карту, подержала ещё одну в руке, словно это имело огромный смысл, и аккуратно пристроила её поверх другой. Подняла глаза. Дверь отворилась, в проёме с полукруглым сводом нарисовалась фигура клиента. Тот, как всегда, не торопился войти, стоя на пороге и оглядывая салон главы Ордена с выражением сосредоточенной отрешённости. Виктория знала, что так проявляется его желание быть вежливым и выказать почтение хозяйке. Она опустила глаза в карты, давая ему время произвести обычную процедуру приветствия. Не глядя, плавно указала на стул напротив себя. Стул был самым обычным, с прямой спинкой и обтянутым чёрной кожей сиденьем. Это создавало дистанцию и не давало посетителю забыть своё место. Виктория была против откровенного заискивания перед клиентами.
   Скрипнул стул. Зашуршали полы пиджака, стукнули запонки о полированную поверхность стола.
   - Говорите. - Виктория положила последнюю карту на место и взглянула на него. Отметила, что он волнуется сильнее обыкновенного. Лицо его, обычно сохраняющее выражение спокойного внимания при любых обстоятельствах, было мрачно, уголок губы подёргивался и тянулся вниз.
   - Вы должны мне помочь советом, Высший магистр. - Клиент говорил отрывисто, что тоже было необычно. - Я в затруднении. Завтра мы решаем вопрос. Очень важный вопрос. А я до сих пор не могу понять для себя, правильно ли мы поступаем.
   - Разве вы не приняли решение задолго до этого? - мягко спросила Виктория, глядя ему в переносицу. Он не терпел прямых взглядов.
   - Приняли. Приняли, чёрт меня побери. - Он пристукнул по столу раскрытой ладонью. Это был знак для Виктории, изучившей психологию жестов, как никто другой. Клиент откровенен с ней. Осторожнее, магистр. Это может быть интересно и очень, очень опасно. Бывали случаи, когда клиенты жалели о своей внезапной откровенности. Гильдия гарантировала безопасность разговоров и сохранение тайн. Но люди так недоверчивы... Виктория отогнала воспоминания о случае, получившем огласку в печати, и старательно замалчивавшемся, насколько это было возможно, членами самой Гильдии. Так и осталось невыясненным, проболталась одна из молодых магичек, или это была воспалённая фантазия небезгрешного во всех отношениях клиента... Когда обвинённую в утечке информации девицу, недавно посвящённую в члены Ордена, вызвали на совет, было уже поздно. Магичку нашли у себя подвешенной к оконной раме. Полиция признала самоубийство, а Гильдии предпочла согласиться с этим вердиктом. В глубине души Виктория была уверена, что девица не виновата, но теперь уже поздно гадать на кофейной гуще, кто прав.
   - Тогда это было необходимо. - Он взял себя в руки. - Единственное решение, которое устраивало большинство. Не пойди мы по этому пути, мы могли бы получить ещё один геморрой в свою многострадальную задницу.
   Виктория не ответила. Она знала подоплёку этой истории как никто другой. Тогда с ней тоже советовались, правда второпях, но она смогла дать дельный совет. Геморрой тогда получили другие, а партия её клиента ещё раз подтвердила репутацию организации, не боящейся идти на риск ради общего благополучия. И хотя потом её клиенту пришлось уйти с ограниченного сроком поста, он в полной мере сохранял своё влияние.
   - Но теперь я задаю себе вопрос - что, если наши расчёты неверны в корне? Я не говорю, как это отразится на нашей партии. Мы тысячу раз обсосали этот вопрос. - Клиент повёл носом, пожевал губами, и лицо его на мгновение приняло кислое выражение. - Обдумали, обсудили и приговорили. Но чисто по-человечески... Жена меня спросила...
   Он взялся ладонями за лицо, и проговорил сквозь пальцы:
   - Что, если мы всё-таки ошибаемся?
   Виктория мгновение смотрела на него, и в груди, как всегда, когда перед ней ставили подобный вопрос, зашевелился ледяной червячок. Возьми себя в руки, магистр.
   - Вы хотите, чтобы я собрала Совет? Тогда вы будете уверены...
   - Я не могу ждать. Мне нужно знать сейчас. Вы можете посмотреть в свой шар, Высший магистр?
   - В шар? Но это не слишком эффективно. Я могу, как в прошлый раз, сделать...
   - Нет, пожалуйста, - он перебил её, нетерпеливо махнув рукой. - Я знаю, что шар - это несовременно, и всё такое. Но сейчас мне нужно знать как можно лучше. А шар, это...
   Да. Виктория знала, что это значило для него. Гадание на шаре считалось забавой для молодых работников оккультных наук, но зато отлично давило на эмоции несведущих клиентов. И мало кто мог овладеть этим инструментом в той мере, чтобы выйти на ту высоту, когда над тобой перестают смеяться коллеги. Виктория была из тех, над кем не смеялись, но добилась она этого не теми способами, которые оценит настоящий мастер своего дела. Поэтому шаром перестала пользоваться при первой возможности, оставив его для незначительных дел, не требующих большого ума.
   - Хорошо. Если вы настаиваете. Но потом мы продублируем результат другим методом.
   Он кивнул. Она поднялась из кресла, прошла к шкафу, повернула дверцу, отводя в сторону даму с чёрной розой. Аккуратно взяла шар. Клиент, откинувшись на спинку стула, наблюдал, как она устанавливает хрустальный шар на стол, тщательно выверяя его положение по выведенному золотой нитью рисунку под полировкой. Потом она засветила маленькую лампу, повернув отражатель так, чтобы свет падал на стол. Когда дрожащий свет лампы упал на стол, вспыхнули золотом затейливо изогнутые по его поверхности нити, образовав узор. Узор отразился в хрустальных глубинах. Зрелище это завораживало, и даже скептически настроенные клиенты не могли остаться равнодушными.
   Виктория положила руки ладонями вверх по обе стороны шара, покоящегося на ажурной подставке. Склонила голову, сосредоточивая взгляд. Всматривание в шар требовало определённых навыков, достигаемых тренировкой. Клиент молча наблюдал за ней. Он потянулся потеребить в нетерпении узел галстука, потом опустил руку и поёрзал на стуле. Сейчас Высший магистр и глава Ордена напоминала собственное изваяние в полный рост. Казалось, она даже перестала дышать. Он тоже оцепенел, поддавшись настроению, застыв на стуле, наблюдая за ней. Неожиданно она вздрогнула. Сглотнула, втянула воздух полной грудью, и откинулась назад. Подняла глаза. Он тоже вздрогнул.
   - Я что-то сказала? - спросила Виктория чужим голосом.
   - Нет, ничего, - ответил он удивлённо.
   - Мне показалось, - она провела ладонью по лбу.
   - Что?
   - Ничего существенного. Давайте теперь попробуем на рунах, - голос Виктории обрёл твёрдость. То, что промелькнуло перед её взором в глубине шара, не могло быть ничем, кроме галлюцинации. Обман уставшего от напряжения зрительного центра.
   Она открыла ящичек стола и вытянула коробочку с рунами. Стараясь не дрожать пальцами, открыла коробочку, потянула завязку бархатного мешочка. Нет, она не будет сосредоточиваться на случайном видении. Это слишком нелепо. Нелепо и слишком страшно, чтобы быть правдой.
  
  

   Глава 7
   Виктория вынула из мешочка последнюю руну и положила перед собой. В этом виде гаданий ей не было равных среди коллег по цеху. Она славилась виртуозным толкованием получившегося расклада и предпочитала руны всем остальным способам давать ответ клиентам. Так. Более-менее знакомый вариант. Она видела великое множество вариантов за свою карьеру, самых разных, и частенько могла с одного взгляда определить основную мысль предсказания.
   - Ну, что там? - спросил клиент. Он тоже склонился над столом, разглядывая руны. - Вот это, кажется, значит: "имущество"?
   - Подождите, не надо торопиться, - мягко предупредила Виктория. Каждый, кто имел хоть немного дело с гаданием, уже мнил себя знатоком. Она разглядывала выложенные руны. - Это может быть имущество, а может значить и другое, в зависимости от сочетаний... Я должна войти в это полотно... Вникнуть в скрытый смысл...
   Она говорила эти слова, нанизывая их на верёвочку успокоения. Сейчас. Вот это - это явно означает дорогу. Дорогу к... она бы сказала - к дому, если бы не вмешалась ещё одна руна. Тогда это не дом, а нечто другое. Она повела взглядом по полотну. "Нуад", "Беркана" и "Дагаз". Как странно они легли... А вот ещё "Одал". Виктория глубоко вздохнула. Такого странного сочетания она не видела никогда.
   - Трудно сказать, приведёт ли ваше решение к гармоничному результату, - наконец сказала она. - Здесь нет ни знака удачи, ни знака успеха. Как я ни всматриваюсь, не могу найти ни одного предзнаменования победы.
   - Так что же, это провал? - сухо поинтересовался клиент.
   - Не могу этого утверждать. Скорее, множество препятствий. Очень многое зависит от обстоятельств. Вот это сочетание говорит о выборе. Выборе между... между добром и злом.
   Виктория запнулась, и последние слова выговорила уже машинально, закончив фразу штампованной банальностью. Она только сейчас догадалась, что значит это положение рун, таких разных и в то же время почти дублирующих одна другую.
   - Я не понял, что за выбор мы должны сделать? - поторопил клиент. - Что ещё за зло такое?
   - Это не зло. То есть не то чтобы совсем зло. Зависит от того, кто одержит верх. - Виктория взяла себя в руки. Она поняла, как надо ответить. - Если вы одержите верх при обсуждении большинством голосов, и вопрос будет принят сразу, то велика вероятность благоприятного исхода. Но берегитесь неожиданного врага.
   - Врага? - быстро спросил клиент. Он напряжённо всматривался в руны, морща лоб.
   - Есть какой-то тайный враг. Он очень силён, и может повлиять на ход событий. Тогда исход дела будет иным. Я бы сказала, неблагоприятным для вас.
   - Вы можете сказать более конкретно? Что за враг? Я его знаю?
   - Могу только сказать, что враг ваш наделён мудростью, - Виктория наморщила лоб, глядя на руну "Одал". Её очень смущало её расположение, но по-другому трактовать смысл того, что лежало перед ней, она не могла. - Привлеките на свою сторону любовь и знания, и вы сможете уйти от опасности.
   Она незаметно перевела дух. Примитивное толкование рун любви и знания, что могло быть понято и как опыт. Непонятно, как в этом случае любовь могла защитить опыт. Но показывать свою растерянность перед клиентом нельзя ни в коем случае.
   Виктория сказала клиенту ещё несколько туманных, многозначительных фраз. Ей казалось, что она вот-вот найдёт те, нужные слова, которые расставят всё по местам, но они всё не находились. Она видела, что он не вполне доволен, и не торопила его. Наконец он поднялся с места и постоял, обводя глазами выложенное из костяных плашек полотно. Отвёл глаза от рун, и спросил, глядя ей в лицо:
   - А что вы всё-таки там увидели, Высший магистр? Там, в вашем хрустальном шаре?
   - Ничего особенного. Обычное дело для посвящённого, - небрежно ответила Виктория. - Сцена из Апокалипсиса, знаете.
   Она сказала это, как уже отвечала многим другим на подобные вопросы, зная, что клиент не будет уточнять. И, уже сказав это, с холодом внутри поняла, что оказалась недалека от истины.
   - Из Апокалипсиса, говорите? - тихо сказал клиент. Он постоял ещё, глядя на Викторию, потом развернулся и вышел в дверь, заботливо отворённую для него телохранителем.
  
   Дверь неслышно затворилась, зашуршала, покачиваясь, прозрачная занавесь. Виктория поймала себя на том, что старательно отводит глаза от хрустальной глубины шара, и рассердилась.
   - Ты меня удивляешь, Виктория, - сказала она вслух. - Мало того, что ты видишь в этом инструменте для новичков всякую чушь. Так ты ещё позволяешь себе говорить на сеансе нелепый вздор, и пугать клиента. Это на тебя не похоже!
   Она встала и в волнении прошлась по комнате. Нет, что за идея упоминать Апокалипсис именно теперь, когда все газеты буквально кричат о надвигающейся катастрофе! Ясное дело, это гипербола, журналисты любят преувеличить, но если ещё и Гильдия начнёт подливать масла в огонь! Статистика последних обращений к её коллегам давала чёткую тенденцию настроений людей. Виктория сама подписывала документ, ушедший в архив. Люди боятся того, чем их пугают вот уже добрый десяток лет. Да что там, она помнила, что услышала о надвигающемся глобальном изменении климата ещё молоденькой девушкой. А когда к этим тревожащим факторам прибавился мировой кризис сырьевой базы, ни одного дня не проходило, чтобы средства массовой информации не подкинули дровишек в огонь всеобщего беспокойства. Виктория в раздражении хлопнула себя по лбу ладонью. Собранная к встрече с клиентом спокойная уверенность испарилась, как дым.
   Несколько лет назад, на спешно созванном совете, присутствовало лишь четверо Высших магистров вместо пяти. Решалось будущее Ордена, да и Гильдии вообще. Если они не сумеют угадать, куда дует ветер, их ждёт упадок, забвение. Гильдия магов, не сумевшая увидеть чуть дальше своего носа, не имеет права на существование. Виктории пришлось потянуть за все ниточки, какие были в её распоряжении, чтобы вовремя сориентироваться, и дать своему клиенту верный совет. Мнения совета разделились, один из его членов, обычно стоявший за Викторию, заболел, или прикинулся заболевшим. Она воспользовалась своим правом главы ордена, приняв волевое решение. Её голос стоил двух на совете, и она в полной мере этим воспользовалась. В итоге она оказалась права, и Орден признал дальновидность своего руководителя.
   Мелодично пропел встроенный в стену над дверью динамик. Голос привратника пробубнил:
   - К вам господин Простоквашин, госпожа Виктория. Говорит, вы его ждёте.
   О, Котик пришёл. Виктория называла каждого своего очередного мальчика Котиком. Чтобы не путать всех этих Викторов, Максов и Иннокентиев. Партнёров для секса она, став Высшим магистром, выбирала из практических соображений. Чтобы был молодой, приятный на вид, слушался её беспрекословно и не блистал интеллектом. Ума у Виктории хватало на двоих. Ну, и, разумеется, чтобы выполнял все постельные упражнения на отлично. Время бескорыстной и трепетной любви для Виктории давно кануло в Лету.
   Она погляделась в зеркало и пригладила выбившуюся прядку. Подумала, и подвела губы розовым блеском. Вот так лучше.
   Котик, как всегда, запутался в занавеске у двери. Выпростался из неё, едва не сорвав тонкую ткань, и наткнулся на статую у стены. Потом, уже в спальне, которая размещалась этажом выше, Котик, умиляя Викторию детской непосредственностью, опустился на коленки, дрожащими от возбуждения пальцами снял с неё туфельки золотой парчи, и принялся чмокать куда придётся мокрыми губами. Она наклонилась к нему, чувствуя, как разливается по телу горячая волна. Глядя в голубые, окаймлённые длинными, по девичьи пушистыми ресницами глаза, жадно поймала его пухлые, румяные губы накрашенными губами.
  
   - Не останавливайся, Котик, - тяжело дыша, повторяла Виктория. - Да, да. Не останавливайся.
   - Можно, я сегодня останусь подольше? - умоляюще пропыхтел Котик. Даже сквозь застилающий голову туман Виктория насторожилась. Она не имела иллюзий на свой счёт. Как бы ни клялся в пылкой страсти очередной мальчишка, она знала, что ни один не будет нести около неё круглосуточную вахту.
   Наконец они оба испустили глубокий вздох, и в спальне повисла ватная тишина, прерываемая лишь дыханием двоих людей в измятой постели. Туман в голове Виктории рассеялся, и она стала осознавать окружающее. Она стала слышать тихое тиканье старинных часов на каминной полке. Еле слышный шелест кондиционера. Неслышные шаги за дверью. Она подскочила. Прислушалась, комкая потными пальцами простыню. Спустила ноги с края кровати, нашаривая туфли. Не нашла, и поднялась, переступив босыми ногами по шёлковому ковру.
   - Куда ты? - хрипло спросил Котик, поднимаясь вслед за ней. Он прополз до края кровати, торопливо перебирая руками и коленками. Ухватил её за ногу, и она досадливо дёрнулась, вырываясь. На гладкой коже остались следы ногтей.
   - Куда ты? - повторил Котик, опять пытаясь ухватить её, и Виктория услышала страх в его голосе. - Туда нельзя.
   Лучше бы Котик, для друзей и знакомых Пашка-двоечник, не пытался остановить Высшего магистра. Он ещё не понял, что сопротивление действует на Викторию, как красная тряпка на быка.
   - Там кто-то есть, - пробормотала под нос Виктория, протянув руку к панели коммуникатора, замаскированного под мозаичное панно. Привратник не отозвался, и она занесла палец над кнопкой вызова охраны. А может, это клиент вернулся? Как глупо она будет выглядеть, если это так. Информированные люди до сих пор посмеивались, вспоминая скандал, сопровождавший отставку одного из министров прежнего кабинета. Что-то там было при обыске в одной из фирм, когда примчавшиеся на вызов пожарные застали сцепившихся в схватке людей из спецслужб и группу по борьбе с наркотиками. Фирме выплатили солидные страховые суммы в возмещение ущерба от случившегося при этом пожара и порчи разгромленных помещений.
   - Медовенькая моя, - сладко пропел Котик, но ненатурально дрожащий голос только разозлил Викторию. Она отбросила его руку, и когда он, спрыгнув с постели, облапил её, несильно ткнула его пальцем в глаз. Котик-Пашка тихо взвыл, схватившись за повреждённый орган зрения, а раздражённая Виктория взяла стоящую у камина сувенирную кочергу. Ступая как можно тише, она двинулась к двери на лестницу. Прислушалась, и рывком отворила дверь. Лестница была пуста. Виктория пошла вниз. Винтовая лесенка привела её к арке, прикрытой плотной, затканной драконами парчой. Тихо отогнув краешек парчовой занавески, Виктория заглянула в кабинет. У шкафчика с подарками стоял спиной к ней человек, и задумчиво разглядывал выточенную из нефрита фигурку козла.
   Она затаила дыхание, сжимая вспотевшими пальцами кочергу. Со спины незваный гость показался ей смутно знакомым. Но это точно не человек клиента. Надо уйти и вызвать охрану.
   - А вот и Виктория, - человек повернулся, и кочерга задрожала в её руке. - Сама пришла. Заходите, магистр.
   Виктория на ватных ногах прошла под аркой. Зашуршала за её спиной, опускаясь на место, тяжёлая золотая парча.
   - Я вижу, вы явились во всеоружии, магистр. - Человек улыбнулся, а Виктория остро осознала свою наготу. Кочерга в ослабевшей руке дрожала всё сильнее.
   - Что вам здесь нужно? - спросила она, собирая всё своё мужество. - Зачем вы пришли?
   - Вы не звали нас, а мы припёрлися... - язвительно пропел незваный гость, отходя от шкафа. - Сядьте на своё место, магистр. Нужно закончить гадание.
  
   Глава 8
   В первые мгновенья, ещё не очнувшись от сна, она не могла понять, где находится. Потом ощутила, что лежит в гамаке, и ей показалось, что ничего ещё не произошло. А то, страшное, было просто сном. Астра приоткрыла один глаз, сонно поморгала, думая, что уже утро, и не заняться ли "этим" ещё разок, прежде чем она уйдёт... Над ухом пискнуло, потом чёткий, легко узнаваемый голос диктора новостного канала произнёс:
   - Продолжается расследование леденящего душу преступления, совершённого накануне в элитном районе нашего города. Как мы уже рассказывали, были найдены убитыми несколько человек, предположительно члены семьи известного бизнесмена...
   Астра дёрнулась в закачавшемся гамаке, пытаясь сесть прямо. Сразу заболели ушибленные коленки, щиколотка противно заныла, а голова пошла кругом.
   - Следствие пока не определило, что именно было причиной жестокого убийства. Возможно, целью злоумышленников было ограбление, о чём свидетельствует тщательный обыск всего дома и пропажа некоторых ценных предметов. Нашедшая трупы уборщица сообщила, что...
   - Боже мой, - пробормотала Астра, обхватив ладошками голову, - это не сон.
   Она огляделась. Над встроенным в стену столиком светился прямоугольный экран с легко узнаваемым логотипом одного из центральных каналов. Передавали новости. Она выбралась из гамака, шагнула к экрану. Диктор, выглаженный и элегантный, как машина класса "Люкс", глядя ей в глаза, проникновенно сказал:
   - Это все новости на сегодня. Следите за нашими выпусками.
   - Ты слышала?
   Астра обернулась. Её вчерашний спаситель стоял рядом, глядя на экран, где пошла заставка прогноза погоды. Лицо его было сумрачным.
   - Я приготовил тебе омлет.
   - Я надеялась, что это только сон, - беспомощно сказал Астра.
   - Давай быстро поешь, и одевайся. А то сон окажется явью, - резко сказал он, отворачиваясь от экрана.
   - Что?
   - Может быть, тебя уже выследили.
   Астра побежала в душевую кабинку. Торопливо скребя по телу губкой, вымылась. Выскочила, обмотанная большим махровым полотенцем, на коврик. Он указал ей на стул. Там уже лежала её одежда, выстиранная и выглаженная. Астра попыталась вспомнить, где она оставила свой чемодан. Сейчас ей бы очень пригодилась та новенькая блузочка с вырезом. И те розовые трусики на лямочках. Они сидели на накачанной регулярными занятиями в спортзале попке Астры просто идеально. Наверное, чемодан остался в квартире тётки Гали. Она вспомнила, как приткнула его у полочки для обуви. О том, чтобы пойти и забрать его оттуда, не могло быть и речи. Астра туда больше ни ногой, хоть тащите её волоком. Да пропади он совсем, этот чемодан со всеми вещами. Хотя блузочку жалко.
   Она с молчаливой благодарностью натянула курточку, отметив, что порванные швы зашиты крупными стежками, кармашки починены, а недостающая пуговица на клапане лишилась пары, что создало новую симметрию.
   Он смотрел, как она ест. Астра жевала, пропихивая в себя куски омлета, запивала кофе, и снова принималась за омлет.
   - Умираю, есть хочу - сказала она, проглотив очередной кусок. - Ты будешь?
   - Ешь. Это всё тебе.
   - У меня такой зверский аппетит просыпается, когда волнуюсь, ничего не могу поделать. Если бы я вчера в то кафе не зашла, ничего бы не было.
   - Тогда тебя подловили бы в переулке.
   Астра вздрогнула и торопливо набрала на вилку остатки омлета.
   - У тебя остались ещё родственники? - спросил он, подливая ей кофе в чашку.
   - Из близких - только тётка Матильда, - пробубнила Астра с набитым ртом. - Только она не совсем нормальная.
   - Ненормальная?
   - Не совсем, - уточнила Астра, дожевав последний кусок. Она вытерла рот, выдохнула, и глянула в чашку. - Фу-ух. Она не то чтобы тётка, а какая-то бабка, но у нас Галя...
   Астра помрачнела. Ей отчётливо вспомнилась тётя Галя, её выпученные белёсые глаза, и рука с тряпкой, свесившаяся с края раковины. И этот страшный разрез на её шее.
   - Где она живёт, твоя тётка-бабка?
   - В деревне. Далеко отсюда. На машине пиликать полдня.
   Астра подняла голову, рассеянно уставясь на экран. Передавали популярное шоу. Известный ведущий опрашивал очередного гостя, остальные расселись на неудобных скамейках в круглом зале студии, поджав коленки. Рассаживать участников дискуссии таким образом было принято. Предполагалось, что это не даёт участникам расслабиться и предаться словоблудию.
   - Деревня - это хорошо, - задумчиво сказал он, собирая посуду. Отнёс тарелку с чашкой в раковину, и принялся мыть. Астра с содроганием посмотрела в наполняющуюся водой раковину.
   - Ты что, не можешь потом это помыть?
   - Нет.
   - Мы не можем допустить скатывания человечества назад, к пещерному образу жизни. - Неожиданно громко сказали с экрана. - Ваши действия неизбежно приведут к этому.
   - Это ваши действия отбрасывают нас назад, снова и снова! - выкрикнул кто-то в ответ. Астра подняла глаза. Человек в зелёном пиджаке швами навыворот, выкрикнувший последние слова, тыкал растопыренными пальцами в сторону человека, показавшегося Астре знакомым.
   - Разве население не получит дополнительных пространств для расселения?
   - Зачем населению это пространство? К чему бедным жителям отсталых стран четвёртого мира ваши пустоши? Умереть на них с голоду?
   Человек в зелёном пиджаке продолжал выкрикивать, тыча обвиняющим перстом в сторону противника:
   - Это вы, ваши технисты довели нас до крайности. Мы были вынуждены принять ваши предложения!
   - Разве не ваша партия кричала громче всех? - спокойно ответил оппонент, и Астра его узнала. Это был один из деловых партнёров её отца.
   - Мы были вынуждены! Иначе нас просто смели бы толпы подкупленных вами людей!
   - Осторожнее с обвинениями, любезный.
   Вмешался ведущий, как никогда сейчас напомнивший Астре рефери на боксёрском поединке.
   - Люди были вынуждены пойти за вами! - выкрикивал мягко подталкиваемый к своему месту человек. - Всеобщее обнищание - вот к чему приведут ваши новые разработки!
   - Зато ваши благие намерения приведут нас прямиком в ад, - ответил знакомый бизнесмен, и ведущий прижал ладонями за плечи подскочившего на своём месте обладателя зелёного пиджака. Тот только выкрикнул с места фальцетом:
   - Мы уже в аду! Чего стоят только эти призраки!
   - Мы прерываемся на рекламу, - плотоядно улыбаясь прямо в лицо зрителям, сказал ведущий, и пошла заставка.
   - Что за чушь, - морщась, прокомментировала Астра. - О чём это они?
   Её друг аккуратно вытер полотенцем последнюю чашку, поставил на полку. Повернулся к Астре.
   - Тебя не интересуют вопросы будущего человечества?
   - Человечество и без меня обойдётся, - отрезала Астра. Она терпеть не могла политики.
   - Напомни, какую специальность ты собираешься освоить?
   - Финансовый мониторинг...
   - Ага.
   - Что - ага?
   Он поднял руку, призывая помолчать. Наклонился над столом, развернул оконце коммуникатора.
   - Я задала вопрос, - свирепея, сказал Астра.
   - Так. Нам пора, - сказал он глухо и крутанулся на месте. Подхватил с откидного стульчика рюкзак. Бросил Астре:
   - Быстро. Надевай.
   Подхватил сумку, набросил на плечо.
   - Что...
   - Вот они, - сказал он, показывая в экранчик. Астра глянула, и со своего места явственно разглядела участок улочки перед домом. Угол зрения был непривычный, как будто смотришь сверху. И у самого края топтался пугающе знакомый силуэт в тёмной куртке и бандане.
   А-а... - крикнула было она, впадая в истерику. Он шлёпнул её ладонью по щеке, совсем несильно, но щека сразу онемела. В следующее мгновение он тащил её в сторону, противоположную двери.
   - Куда, там же нет выхода, - пропищала она, переживая пощёчину, а он ответил, таща её за собой:
   - Это там нет выхода. А здесь есть.
   Он подвёл её к стене вплотную, она осмотрела глухой угол, где с привинченной под потолком арматуры свисали обрывки скрученных в жгут проводов. К металлическому кронштейну болтами был прикреплён старомодный экран в рамке под дерево.
   - И что? Спрячемся под ковриком? - в углу на стене висел потёртый ковёр с видами гор и стайками скачущих по горным верхушкам оленей.
   Он ухватил два проводка, и скрутил оголённые концы. Подпрыгнул и ткнул снизу в угол кронштейна. Кронштейн мотнулся и изменил положение. Отогнулся край ковра, и Астра увидела прямоугольное отверстие. Из отверстия потянуло знакомым запахом машинного масла и ещё чего-то технического. Друг толкнул её, она медлила, и он подхватил её за талию, пихнув головой в дыру. Астра с придушенным писком свалилась по ту сторону отверстия. Он последовал за ней. Ковёр опустился на место и закрыл отверстие.
   Астра поднялась на ноги и огляделась. Это была тёмная комнатка размером с собачью будку. В доме родителей даже ванная была не в пример больше. До потолка здесь стояли стеллажи, заваленные и заставленные всякой всячиной.
   - Нас здесь не найдут?
   - Найдут, конечно, - ответил он. - Знаешь, чем хороши старинные домики?
   - Отсутствием удобств?
   - Наличием погребов и выгребных ям.
   - Чего наличием?
   Он встал на колени, приподнял и отодвинул в сторону плитку пола.
   - Быстро полезай.
   - Я знаю, что такое выгребная яма, - предупредила Астра. - Я лучше здесь останусь. Пусть меня лучше ножиком порежут, чем в говне утонуть.
   - Нет там уже никакого говна. Лезь, давай.
   - Сначала ты.
   Он спрыгнул вниз. Протянул руки. Она скользнула в лаз, и он принял её снизу. Лаз был узкий, вдвоём они едва стояли, прижавшись вплотную, и Астра трепетно вздохнула, не отпуская его. "Зачем он всё это делает?" Она знала нескольких молодых людей, которые не станут защищать подружку даже от налетевшего комара. Эмансипация давно уже вышла современным женщинам боком, и множество мужчин с огромным облегчением сложили с себя звание рыцаря.
   - Я тебе так сильно нравлюсь? - тихо спросила она, уткнувшись лицом ему в куртку, так что он едва мог её расслышать.
   - Что?
   - Ничего.
   Он взял её за руку, и потянул вбок и вниз. Там были две ступеньки, за ними квадратный лаз, уходящий в темноту. Лаз перешёл в тёмную каморку, освещённую падающей откуда-то сверху полоской света. Из каморки вела совсем уже узенькая щель, в которую пришлось протискиваться ползком. Потом, когда она уже основательно ободрала себе коленки, лаз расширился, и появились две ступеньки наверх. Он встал на верхнюю, и толкнул тёмный квадрат над головой. Со скрежетом плита поползла в сторону, и он подтянулся, ухватившись ладонями за края образовавшегося отверстия. Протянул руку, свесившись с краю, и вытянул Астру. Она поднялась, отряхивая потерявшие всякий вид брючки. Он сразу же принялся прилаживать на место кусок пола. Панель легла на место, узор потёртого линолеума точно совпал с остальным покрытием. Астра огляделась. Это был гараж. В несколько рядов стояли здесь байки. Она подошла к крайнему, провела пальцем по металлическому значку, выгравированному на руле. Серебристый металл приятно холодил пальцы, неровные линии рисунка ощущались так необычно, что она поняла - это ручная работа.
   - Это раритет. - Он подошёл и глянул ей поверх плеча.
   - Это всё твоё?
   - Не совсем.
   Он прошёл в глубину, ко второму ряду. Повозился там и вывел за рога один из мотоциклов. Байком его Астра не смогла бы назвать. Это была таратайка, из тех, на которых пенсионеры возили с дачи кабачки и охапки потрёпанных пионов. Не хватало только прицепленной сбоку коляски.
   - Ты получше ничего не нашёл?
   - В самый раз, - сказал он, выводя мотоцикл и оглядывая его со всех сторон. - Для твоих драных штанов.
   - Сам дурак. - Астра с достоинством уселась позади него на широкое, мягкое сиденье. Ухватилась за дугообразную металлическую ручку.
   Дверь гаража с шелестом поползла вверх. Мотор затарахтел, потом взревел, машина дёрнулась, и Астру качнуло назад. Они взяли с места одним рывком, и вылетели из гаража.
  

Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"