Аннотация: Жудик предлагает Геннадию участвовать в создании идеального общества. Читатель погружается в будущее и наблюдает за тем, как всё это начинается.
- Геннадий у аппарата. Кто говорит? - ответил он ровным чиновничьим голосом.
- Генка, привет! Это Жудик звонит! Вспомнил?
Геннадий Николаевич вздрогнул. Он, депутат, член правительства. Он - сама власть. Последний раз Генкой его называли лет... А он и не помнил, сколько лет назад его так небрежно называли.
Властитель даже растерялся. Не знал, что и сказать в такую странную минуту. Трубка сама решила за него.
- Это же я, Женька! Учились вместе...
Геннадий вспомнил соседа по парте. Худой, но с припухшим лицом и хитрым остреньким носом... Женька был умён не по годам и постоянно удивлял учителей. То расскажет на уроке темы на десять параграфов вперёд, то разобьёт окно или каких других гадостей натворит. Но что бы он не делал, всегда избегал наказания. Хитрость и ум помогали ему ловко выкручиваться изо всех передряг, да так, что все думали - "а не специально ли он всё это делает?"
Бодрый голос перывал раздумья.
- Тут такое дело есть. В общем, приезжай, чайку попьём сладенького, да я расскажу кое-что.
- Что это ты мне расскажешь, - Геннадий, осознавая уже, кто на том конце провода, обретал прежнее депутатское спокойствие. - У меня же дела!
- Это не телефонный разговор. Дело личное. Впрочем, если ты не приедешь, я сам к тебе заскочу.
- Ладно, у меня есть пара свободных часов. Диктуй адрес.
* * *
Горел огонь в камине. Кроме этого, помещение ничего не освещало. Шторы полностью закрывали окна. Казалось, хозяин скрывается от кого-то, но всё объяснялось обычной ленью. Жудик не любил делать лишних движений. Он любил комфорт. Камин, круглый чугунный стол, мягкие кресла, часы с кукушкой - всё было направлено на отдых и успокоение. В этой обстановке он по вечерам мечтал. Писал стихи, составлял планы... Романтика совмещалась здесь с работой холодного и беспощадного разума.
Геннадий огляделся и сел на кресло подальше от камина. Карьера депутата заставляла его быть осторожным. Тут сказать то, там - это, не взболтнуть лишнего, внимательно слушать начальство... К несчастью, эта осторожность привела к дежурным действиям, почти рефлексам, не дав интеллекту никакого шанса на развитие. Даже тут он тупо сел подальше от огня. Как бы не задымиться тут. Как бы чего не вышло...
Он по-хозяйски взял со столика бутылку виски, налил и напряжённо посмотрел на Жудика. Тот ещё стоял. Геннадий ждал, пока он сядет и начнёт говорить. Не каждый день звонят после двадцатилетнего перерыва. Не каждый день просят приехать, чтобы поведать какую-то тайночку.
Геннадий молчал. Опыт переговоров и важная гордость (или гордая важность!) не давали ему спросить. Не позволяли дать понять, что он заинтересован. Что ему до опупения хочется узнать.
Жудик, будучи творческим и просто не тупым человеком, это понял и начал странный монолог.
- Сколько раз Человечество задумывалось об идеальном обществе? Сколько философов сломало голову, размышляя над этим вопросом... Сколько предлагалось безумных идей... Только вот, живём мы всё ещё в несовершенном мире...
Жудик сделал паузу и посмотрел на Геннадия. Тот, словно выйдя из какого-то кабинета у себя в голове, недовольно буркнул:
- И для этого я теряю своё драгоценное время? Чтобы ты мне пудрил мозги никчёмной философией?
- Погоди, это я, чтобы ввести тебя в курс дела... ...итак, идеальное общество. Попробуем установить его с помощью совершенных законов. Это, Генка, в твоей власти, - колко заметил Жудик. - Что будет? Придётся вводить везде разные законы, поскольку хотя бы климат, люди и остальные условия разные. Придётся создавать тех, кто следит за соблюдением закона. Я повторюсь, люди разные. Разные блюстители правопорядка будут по-разному относиться к нарушителям. Разные личности будут по-разному понимать законы и в итоге наказания за один и тот же проступок будут такими разными, что имеет смысл говорить об их случайности! В итоге, могут пострадать невинные люди, а власть распеделится не то, что неравномерно, а хаотично и не по заслугам. До идеального общества - ехать и ехать. Да ещё наказания. Не то. Преступления и наказания ходят по лезвию ножа, ограничивающего свободу. Это индикатор несовершенства и причина развала.
Теперь, подумаем о том, что бы было без законов. Беззаконие! - Жудик улыбнулся. - Кто попало бы начал вытворять такое, о чём и думать страшно. Хуже, чем с самыми жёсткими законами.
Подумаем о всеобщем равенстве. На эту тему и рассуждать не приходится - поглядим на ребёнка и старика. Кто скажет, что они равны, пусть бросит в меня камень и плюнет в догонку. Когда мы понимаем, что нисколечко не равны, рушатся все планы идеальных обществ. Там же всё ровненько, чистенько, всё стандартно и взаимозаменяемо. А у нас - всё грязно и разно! Что скажешь, Геннадий?
- А если организовать компьютерную сеть, запустить туда людей. Программно ограничить всё недопустимое, да так, что никто и не заметит... Каждый сможет выбрать, что хочет. Захотел - и стены комнаты стали из воды, захотел - полетел... Надоели люди - ушёл в свой мир. На целой планете сидишь, а никому не тесно. Виртуальная она. Не хотят с тобой общаться - разговаривай с виртуальной копией человека. Благодать!
Депутат так разговорился, что покраснел. Он с довольным видом сидел и смотрел на Жудика. "Вот я ему как", - думал он. "Покрыл я его философию. Сам-то не догадался бы до такого!"
- А ты - выдумщик...
Геннадий сильно удивился. Такую идею подкинул, морально победил в "разговоре", а тут - бац и выдумщик...
- ...во-первых, где ты такие компьютеры возьмёшь? Ты знаешь, сколько это данных надо обработать? А сколько весит каждый виртуальный мир пользователя ты представляешь? А воспоминания? Где всё это хранить? Как всё просчитывать? Тебе не то, что вычислительной мощности, мощности Солнца не хватит! А если и сделаешь всё кое-как, 640х480, 8 бит на пиксель, то повылезают люди из этой реальности быстро. А если их там насильно оставишь - это тюрьма будет, а не идеальное общество.
Во-вторых, кто будет людей кормить. В смысле, кто работать будет? И кто в рот "спящему" будет еду складывать? Или, машины? А мощности хватит? Или нефть всю выкачаем, начнём планету по частям инопланетянам продавать и на эти деньги будем жить?
В-третьих... Ну и в третьих там чего-то наберётся. Вон, первые два аргумента призадуматься заставляют.
- А если тогда вообще не менять ничего? - Геннадий был подавлен и говорил уже только чтобы не растерять последние капли уверенности в себе.
- Ты, Генка, совсем с дуба рухнул? У нас что, всё идеально?
- Религия говорит, мол, обрети покой, состояние особое, благое...
- А кто его обрёл? Сколько людей? Это слишком сложно. И нигде не написано, чтобы взять, сесть на пенёк и всё, ты в идеальном мире. Хотя, с умиротворением ты отчасти прав. Подстроить всё пространство под себя, подстроить окружающих - это задача непосильная. А вот самому измениться - проще. Только вот измениться надо как-то хитро. Чтобы и вести себя прилично, и не чувствовать от этого никакого дискомфорта.
- Всё же не пойму, для чего ты так распинаешься...
- Пойми, Гена, всё время думаю об этом, а поделиться не с кем. Тут уж, пригласил тебя по делам и рассказываю между делом.
Геннадий даже присвистнул. Жудик киснет от одиночества и не знает, кому свои мыслишки изложить! Но слова "по делам" останавливали, не давали плюнуть на философию школьного друга и уйти, хлопнуть дверью. "Не просто так. Может, выгода мне из этого будет", - думал он и продолжал слушать.
Жудик ещё полчаса нёс свою идеальную чушь, а после подошел к дверке шкафа и произнёс:
- Платон трудился над своим Государством, но никто не живёт по его принципам. А всё почему? Потому, что у него не было...
Жудик открыл шкаф и достал небольшой чемоданчик. Геннадий имел достаточно высокий чин, знал многое, имел доступ к секретам страны, а такого чемоданчика ещё не видел. Полностью металлический, с резиновой прокладкой по шву, с четырьмя колёсиками, несмотря на малый размер, с дисплеем и полноформатной клавиатурой, он мог защитить содержимое и от всех стихий, и от всех воров. На экранчике что-то мелькало. Вполне возможно, что это загружалась операционная система замка или, не давая открыть чемодан, проигрывались рекламные ролики. Наш политик не видел этого из своего кресла. Жудик барабанил пальцами по воздуху, ожидая момента открытия крышки, будто бы он был маленьким мальчиком, а в чемодане лежала игрушечная машинка.
Мелькание закончилось. Жудик стал вводить пароль. Геннадий наблюдал за тем, как его пальцы быстро давят на кнопки. Он даже немного устал. Казалось, пароль был длиной в рассказ. Когда пароль был набран, Геннадий подумал, что если это и был рассказ, то явно не Толстого и улыбнулся. Впрочем, он не знал других классиков, но стоило бы посмотреть сейчас на его лицо, можно было с уверенностью сказать, что он даже гордится этим.
После ввода пароля последовала проверка отпечатков пальцев и, наверное, языка, потом - сканирование глаз. В самом конце открылось отверстие, в которое Жудик капнул немного крови для её анализа.
Похоже, что теперь простой чемодан может анализировать хоть ДНК своего хозяина.
Из маленьких дырочек сбоку кто-то мышиным голосом пропищал "доступ открыт" и крышка откинулась.
Жудик вынул оттуда что-то блестящее, напоминающее по размерам и форме трубку старинного телефона. Предмет был покрашен "под дерево" и имел овальное отверстие с контактами, видимо, для подключения к какому-то устройству.
Глава 2.
Геннадий так долго ждал появления таинственного предмета, что, увидев его, он ещё некоторое время молчал, а потом вдруг гневно заметил:
- Ну и что это такое? Я думал, будет что-то посерьёзнее старого хлама...
- Да, выглядит неказисто. Но главное - возможности этой штуковины. Ты будешь смеяться, но это совесть.
- Какая совесть? - Геннадий был готов закипеть, - Опять шуточки, да философия!
- Много-много лет назад Бог создал наш мир. Сначала он всё подкрашивал, подмазывал, чинил и совершенствовал, но вскоре ему это надоело. Или из другой Вселенной его вызвал начальник для доклада. Или просто слишком много живности развелось и следить за порядком стало сложно. В общем, по каким-то причинам сел Бог за свой компьютер и написал программу. Она должна была анализировать мысли и поступки и наказывать за прегрешения. И загрузил он всем людям, а может, ещё и всем зверям программу эту в мозг. И назвал её совестью. Это, как понимаешь, легенда. Возможно, брехня чья-то. А вот - факты: давным давно, ещё в далёком XXII веке, учёные решили создать кое-что могущественное. Естественно, о реальных целях говорить было нельзя, поэтому для правительства учёные исследовали проявления совести у различных организмов. Проект получил название "Совесть-1", которое и привязалось к результату работы. Прошло несколько лет после открытия проекта. Каким-то образом информация дошла до кого надо. Проект закрыли, приказав учёным навсегда забыть про это и разрушить всё, что было создано. Подобное ожидалось. Поэтому директор проекта все важные документы на всякий случай копировал и отправлял к себе в секретный архив, про который, к счастью, никто кроме директора не знал. Получилось так, что документы попали к моему отцу, но у него не было возможности изготовить опытный экземпляр. Всё-таки, это дорого, а ещё секретность... Да и не очень папу это интересовало. Потому в один прекрасный день он передал мне данные по "Совести". Мне удалось найти нужных людей. Мы улучшили "Совесть" и теперь ты можешь наблюдать последний вариант.
- Меня радует твоя важная секретность, но... - Геннадий кашлянул, словно показывая свой вес в обществе, - но у меня итак дел по горло. Можно сразу сказать, что за совесть и что надо от меня?
- "Совесть" поможет нам создать идеальное общество, управлять миром и даже разрушить его. Остальное расскажу, когда буду уверен, что ты согласишься сотрудничать. Это и надо от тебя...
Геннадий не понимал, что происходит. Не понимал, чем так прекрасна и ужасна "Совесть", не понимал, правда ли то, что сказал Жудик, а главное, не понимал, зачем его втягивают, да и во что, собственно, втягивают.
- Послушай, Женя, - вопросы так и носились по голове, он не знал, с чего начать, - зачем я тебе нужен? И для чего?
- Ты - политик. Влиятельный человек, можешь распоряжаться людьми и деньгами. Это мне и нужно. Ты можешь организовать всё так, что никто не сунется с проверками, можешь достать крупную сумму, можешь замять дело, если что-то пойдёт не так.
- Всё же, что за дело?
- Идеальное общество! Где люди будут жить в гармонии, где не будет преступлений, где... В общем, где всё идеально будет.
- Идеальное общество в наши дни выглядит как сон, если не сказать, как бред.
- Я всё продумал. От тебя лишь требуется согласие. Главное, ты ничего не теряешь. Если всё получится - можешь стать одним из правителей общества или простым его членом, если же нет - скажешь, что тебя заставили, обманули или что подобное.
- Я ничем не смогу помочь, если не узнаю подробностей.
- Ладно, немного расскажу, но предупреждаю: у нас руки длинные - взболтнёшь лишнего - пожалеешь.
Естественно, у Жудика не было "длинных рук", иначе не просил бы он помощи. Но для профилактики, да ещё, когда речь шла о секрете, можно было и соврать.
- Первым делом, надо найти место, где будет располагаться идеальный город. По-хорошему - где-нибудь подальше от репортёров и законов. Чтобы не лезли к нам со своим любопытством и правилами. Даже лучше, это будет на окраине или в отдалённых районах. Чтобы никому не хотелось выгнать нас и построить новый город. Было бы идеально оформить город официально и освободить его жителей от законов. Но только жителей. А всем остальным - запретить приезжать. В крайнем случае, разрешить жителям выезжать из города когда угодно, предварительно объяснив им, что это может быть опасно. Организация места для города - самое сложное здесь. Ещё нужен "вход" в город. Там будущих жителей города будет обрабатывать "Совесть". Суть в том, что там побывают все жители, а также те, кто по каким-то причинам не согласится с нашими правилами. Мы никого не будем обманывать, поэтому все они узнают про Совесть. Конечно, всю правду о ней мы не скажем, только про то, что она должна будет сделать. Но некоторые могут догадаться и захотят её заполучить. Допустить это - равносильно тому, что дать пульт управления ядерной бомбой первому встречному. Хоть и планета останется невредимой, но поверь мне, при достаточной рассудительности обладателя Совести, последствия могут быть гораздо печальнее. Поэтому процедура "посвящения" должна держаться в секрете. Надо купить парочку человекоподобных роботов, которые будут вербовать жителей. Роботы должны быть без царапин и вообще должны не отличаться от миллионов других роботов. Мы их немного перепрограммируем - повысим уровень подозрительности и внимания, настроим реакцию на опасность. Думаю, достаточно будет, если они закроют чемодан с Совестью и сотрут из своей памяти пароль. Чемодан отправляет данные о своём местоположении сразу на несколько спутников, взламывает доступные устройства, чтобы использовать в качестве передатчиков, так что мы его найдём, даже если его положат в металлический сейф. Не всякий догадается выключить мобильный телефон, а оставаться в подвале только из-за того, что он встроен в мозг никто не будет. Думаю, в этом случае ты сможешь задействовать людей из разведки, а они чемодан хоть на Луне найдут. Открыть, правда, его не смогут, мой отец сам тестировал - проще создать заново содержимое чемодана, чем открыть... Если даже и потеряем Совесть - документы будут в ещё более надёжном месте и когда угодно можно будет её восстановить.
Итак, роботы будут вербовать жителей. После использования Совести человек получит паспорт Идеального Города, где помимо стандартной информации будет код доступа. Кстати, надо создать базу данных, где будут параметры каждого жителя и его код, чтобы в Город не попал кто попало. Далее человек отправляется в Идеальный Город и живёт там.
В секретном месте располагается администрация Города, которая решает вопросы, следит за порядком и... получает неплохие денежки за свой труд. И чем лучше мы всё организуем, тем будет меньше вопросов, но больше порядка и доходов... Думаю, тебя, Гена, заинтересуют именно доходы. Пока не известно точно, сколько денег принесёт моя идея, но представь себе хотя бы, сколько налогов могут добровольно давать довольные своей жизнью, и потому качественно исполняющие свои обязанности жители? А когда Город будет "раскручен", можно будет брать вступительные взносы с новых жителей или заработать другим образом. Но это уже не моя область. Когда ты увидишь перспективы, даже в твоей голове появятся мудрые мысли.
Геннадий на мгновение представил себя на острове у своего дома в окружении развратных блондинок и услужливых пажей, готовых исполнить всё, что бы он ни пожелал. Всю жизнь он тайно мечтал о беззаботной жизни, но никогда не верил, что подобное случится.
- А если твой план не сработает, а я вложу деньги? Кто мне возместит убытки? - спросил Геннадий.
- Неужели они тебя не научили? Я всегда думал, что вы, политики, только и делаете, что распоряжаетесь чужими деньгами? Ну, создай там фонд какой-нибудь. Фонд помощи детям Припяти, например.
- Чего? Какие там дети? Да и кто там вообще сейчас живёт? Да и страна другая...
- Вот, вот, - с улыбкой произнёс Жудик, - Детей там нет, а деньги у нас будут. Вообще, с твоей властью найти средства на идеальное общество - пара пустяков.
- Ладно, подумаем, - с недовольством сказал Геннадий.
- Подумай, подумай, - прошептал Жудик. В последнее время он всё ближе был к своей цели и очень надеялся на помощь Геннадия.
- Но ты всё ещё не рассказал мне, что же такое эта Совесть.
- Совесть... Она мучает нас, когда мы совершаем плохие поступки.
- Опять ты взялся за свои шуточки. Ты прекрасно понимаешь, о чём я спрашиваю.
- Извини, но у меня сейчас нет времени рассказывать. Я должен встретиться ещё кое с кем. Мне пора.
Он положил Совесть обратно в чемодан и закрыл его. Геннадий продолжал сидеть с вопросительным выражением лица. Он знал своего одноклассника - сегодня тот уже ничего не расскажет.
Жудик, понимая, что он как бы выгоняет своего гостя, предложил:
- Давай я схожу к соседке, она тебя подвезёт.
Геннадий согласился, ведь его водитель уехал сразу после того, как он вышел из машины. Звонить и ждать машину было лень, да и дела не терпели отсрочек.
Они попрощались и направились каждый в свою сторону, по своим делам.
Глава 3.
Геннадий выходил из дома. Жудика не было видно - он всегда незаметно исчезал. Каждый раз будто бы невидимая сила отводила от него все взгляды.
Он посмотрел на небо. Такое голубое... Последние двадцать лет он не поднимал голову выше верхней полки шкафа с документами, а тут вдруг под впечатлением от услышанного...
- А-а... Извините-е... Э... - сказал кто-то совсем рядом.
- Что, что? - ответил Геннадий и повернул голову.
- Здравствуйте, я Лена, видимо Вас мне придётся подвести?
Лена опять смеялась. "Она, должно быть, легко сходится с людьми", - подумал Геннадий и, посмотря на неё ещё раз, заметил, что та слишком молода ещё, почти девочка, оценил свой возраст и статус, кашлянул и сказал:
- Зовите меня "Геннадий Николаевич".
- Ладно, Геннадий Николаевич! Пойдёмте, Геннадий Николаевич! ... Геннадий Николаевич, моя машина стоит вон там...
Он был недоволен. Невинные шутки для такого занятого человека были подобны выстрелам в упор. Геннадий решил уже ничего не говорить, чтобы не давать пищи её остроумию.
Они молча шли около дома. Вдруг из окна высунулась старушка. Вид её был ужасен, точнее сказать, она выглядела устрашающе: чёрный дырявый платок на голове, какое-то неестественное выражение лица и нож в руке. Старушка, размахивая ножом и бубном, со слезами и угрозой вопила:
- Иди своей дорогой, рыбак. Цветы купи своей жене, а с этим извергом делов не имей. Он людей в большую клетку посадил и смотрит. Душегуб!
Геннадий был в замешательстве. Лена попыталась успокоить его:
- Не расстраивайтесь, Геннадий Николаевич, не надо.
- Но... - только и смог выдавить он из себя.
- Она сумасшедшая. Это моя бабушка. Раньше нормальной была, но теперь всех подозревает и о какой-то клетке говорит, - Лена опять улыбнулась, - Не пугайтесь! Пойдёмте, недалеко.
Они дошли до автомобиля и поехали. Лена оказалась не только хохотушкой, но и хорошей рассказчицей. Время пролетело незаметно, и Геннадий отвлёкся от тайны Совести и странной старушки. Он попрощался с Леной и вошёл в большое здание с развевающимся флагом. Это было место его работы. Там он пробыл до вечера, а потом вернулся домой.
* * *
- Гена, заходи быстрее, - встречала его жена, - Мы тут без тебя начали ужинать. Иди быстрее, а то остынет.
- Да, дорогая, - сказал он и как-то по-дежурному поцеловал её, - сейчас приду.
Он разулся, снял пиджак, прошёл по коридору до ванной, помыл руки, умылся, устало подмигнул зеркалу и направился в столовую.
- Опять рыба? - с неудовольствием воскликнул Геннадий, - Сколько можно!
- Вчера была баранина с яблоками и вином, не рыба(!), если ты забыл... А сейчас мы будем давиться сёмгой с ананасом и лаймовым соусом. Если хочешь, можешь начать сразу с десерта.
- А что у нас на десерт?
- Клубника. С какой-то сладостью, всё не запомню её название.
- Ладно, - Геннадий сел за стол, - Ты уж прости, сегодня был трудный день.
- Да понятно. Судя по новым законам, вы там баклуши не бьёте.
Геннадий молча ел, стараясь не подавать виду, что эта "опять рыба" ему понравилась. Ему даже было немного стыдно за своё высказывание, но предать свою депутатскую солидность и статус хозяина дома, сказать, что был не прав, он не мог.
- Смотри, что я сегодня купила, - произнесла она, поставив на стол коробку,- месяц мне обещали, а теперь привезли уже. Красивая, правда?
В коробке лежала настольная лампа. Каждая её деталь была позолочена, что придавало ей королевский вид. Рядом лежали какие-то тарелочки, тоже позолоченные и с узорами.
- Да... Замечательно, - Геннадий любил разные барские штучки, - А вот эти тарелочки зачем?
- А! Эти! Это не тарелочки, это зеркала! Когда ты отходишь от лампы, она замечает это, и зеркала взлетают, а затем поворачиваются так, чтобы свет от лампы попадал ровно туда, куда ты хочешь.
- Забавно. Наверно, это придумал кто-то, кто любил ночью читать книгу, расхаживая по комнате)))
- Может быть, - жена Геннадия встала из-за стола и взяла коробку с лампой, - Я, пожалуй, уже пойду спать. Поставлю только лампу на место.
- Спокойной ночи! - пожелал Геннадий и принялся есть десерт.
- Спокойной ночи! Только долго не засиживайся тут.
Он остался один в столовой. Больше ничего не отвлекало его от собственных мыслей. В тишине Геннадий начал анализировать всё произошедшее. Предложение Жудика с одной стороны его привлекало, но с другой стороны давили годы опыта, годы обычной жизни, когда за всё нужно было платить, и даже просто рыба на ужин стоила времени, проведённого на работе. А тут - халява, большие деньги от фантастического проекта. И ещё какая-то Совесть. Она была фундаментом идеального города, вершиной благодетели и идеальным оружием, обладание ей сулило власть, только неизвестно было, что она делает и вообще, делает что-то, или это простой обман. Тогда Жудик получит землю и будет производить там наркотики, выращивать клонов-рабов или сделает что-нибудь более разумное и более преступное. Если даже Жудик не врёт об идеальном обществе, получит ли Геннадий свой остров и роскошную жизнь? Или Правительство посадит его за мошенничество, а Жудик опять ускользнёт? Этот исход казался Геннадию самым безобидным. Ведь он мог просто "пропасть без вести" или погибнуть в "несчастном случае". У Жудика руки длинные. Значит, надо действовать предельно осторожно, подстраховываясь на каждом шагу. Во-первых, отказываться было нельзя. Вполне вероятно, что Жудик может найти кого-то другого. Вполне вероятно, что Жудик убьёт его в случае отказа. Во-вторых, надо придумать легенду для начальства, чтобы достать кусок земли и деньги, чтобы идеальное общество было легальным, но никто не захотел своей доли, а тем более, не заинтересовался Совестью. В-третьих, провернуть всё так, чтобы по документам (а хорошо бы - и по представлениям коллег) это сделал не он. Сложно. Но богатая жизнь... Геннадий решил уже со следующего дня заняться идеей Жудика.
А бабка? Вдруг вспомнилась ему эта сумасшедшая старушка. Всё бы хорошо, считать бы её слова бредом, да она сказала "рыбак". Геннадий помнил рассказы деда про их предков, живущих у моря. Да и рыбу в доме Геннадия подавали к столу почти каждый день. Ещё бабка цветы просила купить, а у жены совсем скоро день рождения. Что-то слишком точные совпадения. Либо бабка много знает, и даже про него, либо способна предсказывать и никакая она не сумасшедшая. Тогда как Жудик будет издеваться над людьми? Судя по его рассказу, никто страдать не будет. Но предсказательница не сказала, кто. Может, не Жудик?
Геннадий выключил свет и пошёл спать.
* * *
Жудик вошёл в лабораторию
- Здравствуйте, Евгений Алексеевич! Мы проверили Вашу программу для Совести. Она отвечает всем потребностям идеального общества, - сказал Павел, сотрудник лаборатории Жудика.
- Молодцы. А экстренные случаи вы рассматривали?
- Пожары, наводнения, землетрясения, бури, ураганы - эти проблемы мы проверили. Ваша программа выдержала.
- А что насчёт военных действий? Вы прописали "дырку", как я просил? - Жудик имел ввиду настройку жителей на особый информационный поток в случае чрезвычайной ситуации. Планировалось передавать по ним программный код, воспринимая который, люди бы выполнили бы нужные действия и спасли Город. Важно было, чтобы канал был секретным или каким-то необычным - кто попало не должен был случайно или специально управлять жителями. Также он должен быть общедоступным, чтобы информация дошла до всех.
- Мы работаем над этим. На данный момент мы не выбрали источник информации.
- Я подумаю. А вы пока что добавьте в программу поведение во время войны и над самосохранением подумайте, только так, чтобы всё это включалось при реальной угрозе жизни или по моему приказу через "дырку". Член идеального общества не должен допускать никакого зла в повседневной жизни.
- Да, Евгений Алексеевич. Мы сделаем.
"Эх, Пашка", - подумал Жудик, - "Такой молодой и такой толковый! Слава Богу, он ещё не оброс жаждой власти. Иначе бы..."
Жудик дошёл до центра лаборатории. Это была небольшая комната, примерно шестьдесят квадратных метров, с низкими потолками, где обычно обсуждалось всё, что должно было обсуждаться. Тут строились планы, решались проблемы, оглашались результаты работы, проводились чаепития, праздники... Когда новостей не было, обсуждались сериалы и последние сплетни. Это, естественно, без Жудика. Хоть он и был человеком творческим и не входил ни в какие рамки правил, но требовал от подчинённых упорной работы без опозданий или хотя бы серьёзности.
- Привет, Женька! - сказала с улыбкой Екатерина Романовна и похлопала его по плечу.
- Здравствуйте, - тихо сказал Жудик и прошёл дальше.
Екатерина Романовна была старше Жудика, была очень уверена в себе и почему-то внушила себе, что может командовать лабораторией. Все её уважали и даже немного боялись. Сложилось так, что она стала негласным начальником. Она решала проблемы, давала указания и советы, ругала за провинности. К Жудику она относилась как к младшему брату или сыну, но помня, что формально главный - он, иногда опускалась до заместителя. Жудику сначала не нравилось такое поведение, но оказалось, что с появлением Екатерины Романовны лаборатория стала работать лучше. Она превратила коллектив в дружескую компанию, что пошло всем на пользу.
Жудик прошёл к себе в кабинет - вход туда был из центральной комнаты. Кабинетом называлась маленькая комната, где был стол, стул, диван и камин. Это помещение не планировалось для встреч. Во-первых, лаборатория была не для всех - здесь работали с Совестью, и присутствие лишних людей было, мягко говоря, нежелательным. Во-вторых, поговорить можно было в другом месте. В кабинете Жудику никто не мешал думать. Звукоизоляция отделяла его лаборатории, но в то же время можно было выйти и лично поучаствовать во всех делах. Часто он думал, находясь на диване и смотря на камин. Как назло, в это время всегда происходило что-то важное, отвлекая от мыслей.
Жудик сел на диван и задумался.
Глава 4.
"Будет ли Гена работать на меня? В принципе, он уходил с довольно заинтересованным лицом. Но он - политик. Дипломат. Вчера сказал, что подумает, а завтра я уже за решёткой по его милости. Хотя, Совесть ему не достать, а я ничего не скажу. Ладно, не буду думать о плохом", - Жудик посмотрел на огонь. Неизвестно как, но огонь присутствовал. Или дрова были ненастоящие, или камин - иллюзия, или откуда-то брались деньги на "натуральность" - он любил огонь и мог себе это позволить. Пламя весело резвилось, превращая что-то, похожее на дерево, в жалкий прах. Каминная решётка отбрасывала на противоположную стену и потолок неустанно движущуюся и размазанную тень. Такое периодическое, но в то же время хаотичное движение, завораживало Жудика и, как ему казалось, обладало определённой магией. Он погружался куда-то в глубины своей души, время шло медленнее, в такие моменты как бы случайно, неизвестно откуда, появлялись мысли, которые вдруг сбывались.
"Если Гена всё сделает, то как скоро? Совесть-то уже будет запрограммирована недели через две, через месяц в крайнем случае. Интересно, где он найдёт место для Города?" - Жудик думал-думал и уснул.
Сон прервал стук в дверь. Это был Павел. Не дожидаясь ответа, он вошёл в кабинет и с радостным выражением лица сообщил:
- В третьем отделе сегодня праздник. Только что они сообщили о завершении первого этапа тестирования лиц носителей Совести. Уже скоро они пойдут докладывать о завершении работ.
- Какие ещё лица, Паша? - Жудик предпочитал называть всё своими именами, а потому был против извращённых слов - жертв молодёжного сленга и новых терминов, дающих новые значения старым понятиям.
- Ну, программы для роботов, Евгений Алексеевич!
- А... Так вот ты о чём... Это хорошо. Пусть ещё как можно лучше проверят, Совесть должна быть в надёжных руках, если так можно назвать их цапалки...
После объяснения Жудик понял, о чём идёт речь. Павел сообщал новости третьего отдела, занимавшегося программированием повеления роботов, которые должны будут носить Совесть, вербовать жителей и вовремя убирать секретный прибор в чемодан. Кстати сказать, Геннадий ещё не привёз роботов и третьему отделу приходилось тестировать их на виртуальном уровне. В небольшой комнатке откуда-то сверху проецировались голограммы роботов, датчики записывали всё, что только могут чувствовать современные машины, люди ходили около голограмм и как актёры создавали разные ситуации, наблюдая за реакцией роботов. Так они оттачивали всё до мелочей, даже на выражение лица смотрели. Разумеется, таким тестам предшествовали более низкоуровневые, но они были не такими красочными и проходили ещё на стадии преобразования человеческих слов в импульсы, которые не понимали ни люди, ни сами роботы, но с успехом обрабатывались их процессорами.
Жудик не любил роботов. То он ругал их за "тупость" и "фальшивость" - "никакие устройства не воспроизведут человеческой души", то за излишнюю "наглость". Дело в том, что за последние годы искусственный интеллект развился настолько, что отличить робота от человека стало практически невозможно. Понятие "капча" потеряло смысл и забылось, а "ненастоящие" люди стали работать и отдыхать наравне с "настоящими", даже потребовали зарплату, льготы и права. Дошло до того, что они заявили о приравнивании к людям и потребовали аналогичного наказания за "убийство" робота. Всё бы хорошо: такие требования "лечились" малыми изменениями лица робота. (После первых успехов в области искусственного интеллекта с чьей-то лёгкой руки слово "программа" заменилось на "лицо" - от слова "личность". Термин намекал на продвинутость аппаратов.) По всему миру профессионалы легко возвращали машинам "кротость". Так бы и продолжалось, но одному роботу-журналисту написали очень хороший генератор случайных чисел и высокий (с точки зрения человека) уровень интеллекта, причём направили в гуманитарную сторону. Железный баснописец настолько проникся разными там поэтами и страданиями, что сделал репортаж о нелёгкой судьбе машин. Они якобы страдают, болеют и не получают желаемого. СМИ быстро раструбили сенсацию на весь мир. Нашлось много людей, поверивших в эти сплетни. Умная железяка не упомянула о том, что во-первых, роботам не требовалось ничего, кроме энергии и своевременных визитов к мастерам, что легко исполнялось, во-вторых, в отличие от людей, они могли отключать чувства и о боли было глупо говорить, в-третьих, никакой усталости у них, естественно, не было, так как все они были рассчитаны на 10000-часовой рабочий день, но машины времени не использовались - и так было достаточно, и роботы были включены от силы на 20 часов в день.
Но не все люди дружат с техникой и не все люди понимают, что же такое роботы. Они, скорее, судят "по одёжке", а машины уже давно внешне не отличались от людей и были "дружелюбны". Стоило роботу натянуть узорчатый платок, сесть на лавочку с семечками и поддержать разговор с бабками-сплетницами, как все они начинали звать его хорошим человеком и нисколько не сомневались, что он живой. Благодаря электронной глине, "железные головы" могли сменить внешний облик. Хотя, чтобы машины не обманывали людей, обычно они были ограничены в выборе "мордочки", но могли входить в доверие. Поэтому после сенсации электронного журналиста многие вышли на улицу с плакатами. Не понимая ничего в устройстве псевдолюдей, они громко кричали о железных рабах, выдвигая нелепые требования. Можно было бы плюнуть на неучей или объяснить им, за кого они воюют, но правительство на полном серьёзе решило рассмотреть проблему и проводило заседания, на которых депутаты галдели, пытаясь перекричать друг друга, доказывая верность своего отношения к роботам. Конечно, многих можно было понять - в детстве круг их общения замыкался на бездушных тварях. Родители были слишком озабочены работой, чтобы самим воспитывать детей, и слишком озабочены безопасностью, чтобы допустить до них живых людей. Няни, официанты, даже "друзья-сверстники" были ненастоящими. Депутаты привыкли к таким человечным роботам, поверили в их натуральность, и ничто уже не могло их переубедить. Совсем анекдотично выглядели заседания, на которых выступали депутаты-роботы. Они показывали графики, разбирались до своих внутренностей, как только могли, доказывали, что машинам и так хорошо, что подумать надо бы о людях. Но некоторые оставались непробиваемыми. Поэтому были введены ограничения и дальнейшие заседания должны были бы повернуть всё в сторону разума и отменить ограничения или же опуститься в пучину незнания и усилить их, подняв статус машины в обществе.
Жудик недолюбливал роботов. Его интуиция всегда точно определала, человек перед ним или машина, и ему не были понятны действия "борцов за правду", готовых посадить своих родственников в тюрьму только за то, что те отключили официанта и продали его на детали. Жудик не желал платить железякам зарплату. Нет, деньги на это можно было найти, особенно, после создания идеального общества, но зачем? Так и представлялся ему богатый робот, заказывающий в ресторане деликатесы. Это уже конец света. Шедевры поваров не принесут роботам пользы. Они нефти или ещё чего попить могут, чтобы энергию получить, а вот использовать "желания", запрограммированные только лишь для сходства с людьми как проявления "души" как причину предоставления дополнительных прав - это уж совсем глупо.
Жудик налил себе чашку чая. Нет, это не сделал бодрый железный официант - всё-таки, роботы оставались ещё дорогими и были доступны лишь за большие деньги. А дедовский напиточник, способный сделать любую жидкость, был бы только стакан, он не использовал, считая подобные штучки барскими излишествами.
Чай был горячий и не очень сладкий. "Ну вот, опять недоложил",- полумал Жудик и добавил в чашку ещё сахара. Теперь стало слишком сладко. Но это (с точки зрения Жудика) было лучше и тот принялся за тёплую жидкость, причмокивая и закусывая земляничными паровозиками. Раздумывая и откусывая хрустящие колёса, он чуть не упустил последний вагончик, который чуть не скатился со стола. С детства он любил эти съедобные поезда, обязательно земляничные. За всё время, убитое прогрессом, съедобные движущиеся игрушки стали, пожалуй, самым безобидным и полезным изобретением.
Жудик встал и вышел из комнаты. Попросив принести ему походную сумку, он расположился на кресле в коридоре и посмотрел на часы. Вскоре сумку принесли, и Жудик поехал на дачу. Он, конечно же, любил отдохнуть на природе, потому ездил на дачу каждую неделю, даже в зимнее время.
Внутри жудиковского дачного домика мало кто был - парочка полупьяных друзей, да некоторые водители, все говорили, что в доме можно жить и зимой, да не очень помнили, что же там внутри. Но к отъездам шефа в лаборатории привыкли, даже не обращали на них особого внимания, будто бы коллекционирует он марки и никому про них не рассказывает.
Поездки на дачу не только поддерживали здоровье Жудика, но и создавали его "бессмертие". Разумеется, о бессмертии никто не знал. На даче в тайном месте находился кабинет, точнее, очень большой сейф, в котором хранилась информация о всей жизни Жудика. Для этого было куплено множество информационных носителей, которых бы хватило ещё на девяноста два с половиной года. Все мысли Жудика записывали датчики, встроенные в его голову. При каждом подключении к сети голова передавала данные. Конечно же, можно было бы настроить прямую передачу, но Жудик был помешан на безопасности, поэтому сам возил данные на дачу, а голова отправляла мысли только в сумку.
Система должна была передать данные другому человеку, когда Жудика не станет. Таким образом, должен был появиться его "клон", хоть и не похожий внешне, но знающий все его секреты и мыслящий абсолютно так же. От подобных стандартных систем, его "дача бессмертия" отличалась более подробным считыванием данных, высокой секретностью и надёжностью, а также - хитрым поведением. Данные надёжно шифровались и были защищены физически, были абсолютно недоступны, но при определённых условиях, словно магическим образом, передавались кому-либо, становившемуся новым Жудиком.
Итак, все запоры открыты, идёт копирование и анализ. Система говорит, что опасных отклонений в мышлении не обнаружено, говоря языком религии, Жудик не стал более грешен. Успешное завершение. Жудик закрывает всё. С бессмертием на сегодня покончено. Можно и отдохнуть, как отдыхали люди в третьем-четвёртом периодах (новое и новейшее время). В углу стоит резиновый сапог. Старый добрый сапог. Рядом лежит его собрат. Вместе с ними - кубик от комаров и удочка. Теперь можно пойти на рыбалку и поймать большую-пребольшую рыбу. Как же всё-таки хорошо во время технического и информационного господства вернуться к древнейшим занятиям. Жаль, что это не всем доступно. Где-то человеческая деятельность вытеснила всё живое, где-то это живое восстанавливалось, но побывать там, а тем более, уйти с трофеем - было очень дорого. Зверей, рыбу и растения выращивали исключительно на продажу. Увидать зверей могли лишь очень состоятельные люди, причём, только на обеденном столе в окружении приправ и столовых приборов. Все остальные никого кроме людей не видели и питались чем-то искусственным. Такая еда была безопасной и полезной. В каждом доме работала система контроля, так что питание готовилось с учётом текущих потребностей организма. Поэтому, если обжора хотел ещё чипсов, система готовила их для него, но уже без витаминов, а со слабительными, чтобы не задерживалось. Обладатели системой контроля (точнее, находящиеся под её властью), могли отказаться от изнурительных диет и частых визитов к врачу. Но те, кто узнавал о прежней природе, больше не мог мириться с прогрессом. Дачные общества и церковь создавали "уголки природы", знатоки утверждали, что эти уголки похожи на леса, поля и реки XVIII века. Некоторые приезжали туда на выходные, некоторые оставались там на годы, правда, это не очень нравилось создателям уголков - они воссоздавали естественный мир, а не строили пансионат. Хотя, особых проблем не возникало - те, кто жил, пользуясь плодами прогресса, не могут долго без них оставаться. Так они и "циркулировали" от города до уголка природы и обратно.
Жудик не был зациклен на технике, не был и ностальгирующим природолюбом. Он осознавал искусственность жизни современного города, но не хотел вернуть былое. "Везде можно остаться человеком", - часто повторял он. Но на дачу ездил. И не только по делам.
Удочка в руках, кубик в кармане, там же, где и приманка (вопреки "натуральности", сделанная в одной из систем контроля питания). Пора на озеро. Там деревья до неба, и поют прекраснейшие птицы, только их не видно. Наверное, "птицами" были лишь маленькие сирены на деревьях. Хотя, и вода, и рыбы были настоящими. И деревья - тоже. По крайней мере, из деревьев не очень сильно торчал пенопласт.
Вот и знакомый пень. Жудик сел и закинул удочку. В этом году течение на озере верно настроили, и поплавок передвигался как надо. После нескольких минут ожиданий он наконец решил хоть как-то дёрнуться. Вот и первая рыба! Жудик посидел, посидел, поймал ещё нескольких рыб и пошёл домой.
На даче Жудик готовил на печке. Конечно же, она не требовала дров. Устройство было подключено к антенне на крыше. Антенна не только принимала информацию и соединяла отдалённые домики со всемирной сетью, но и могла собирать энергию: порывы ветра, свет, просто тёплый воздух на улице - всё это использовалось для бытовых нужд. Печкой называли простой ускоритель молекул, вокруг которого возвели картонные, замаскированные под чугун, стенки.
Жудик открыл дверку печки и сказал: "рыба, поджаренная с корочкой и мягким мясом внутри". Печка загудела, просчитывая форму рыбы и "уровень поджаривания" в каждой её точке. Через несколько минут всё было готово. Конечно, печка всё сделала как надо, но это не то. Живой повар-человек и плитка в старом стиле сделали бы лучше. Но это дорого для Жудика. Позволить себе такое могут лишь люди уровня Геннадия, кстати, что он там смог сделать?
Жудик доедал рыбу, готовясь ко сну. Утром он должен был ехать на работу - в свою любимую лабораторию и узнать, как скоро свершится то, о чём он так долго мечтал - когда будет создано его, Жудика, идеальное общество и вообще, будет ли создано.
Глава 5.
- Алло, Гена, как дела? Ты меня можешь сегодня обрадовать?
Жудик уже вернулся с дачи и лёжа на диване, смотрел телевизор.
- Здравствуй, Женя, да, у меня для тебя есть хорошие новости.
- Что, земля будет?
- Будет тебе земля, будет. Подожди минут двадцать, я приеду.
- Угу. Пока, Гена.
Жудик переключил канал. Показывали повости. Диктор равномерным, немного пищащим голосом быстро и равнодушно сообщал о произошедших событиях. Там - наводнение, здесь - пожары, ещё где-то упал самолёт, развалился поезд и не смогли приземлиться пять ракет, две из которых - с инопланетянами на борту. Вероятно, будет скандал. Их летающие тарелки надёжнее наших, потому просто так сломаться не могут. Они утверждают, что мы их подбили. Хотя, зачем землянам связываться с теми, у кого боевых кораблей больше, чем у нас людей и один их снаряд может спокойно снести половину планеты, не оставив воспоминаний? Снимки с дымящимися ракетами и тарелками сменились репортажами из другой страны. Ведущий пропищал "сегодня был задержан известный всему миру мошенник и убийца, которого разыскивали более тридцати стран последние два года.
На экране возникла ужасная картинка. В металлической комнате - видимо, преступник скрывался в старом бункере - бежал маленький человек с добрым, но охваченным жутким страхом лицом. Интутция Жудика громко кричала "невиновен". Вполне возможно, что это было правдой. Прогресс улучшил жизнь людей, но не защитил невинных от попадания под тяжёлую руку закона. На экране в сторону дверцы бежал дрожащий от ужаса невинный человек. За ним плавно и прямолинейно двигался источник его страха. Это был полицейский робот-каратель. Высокий - метра два с половиной, а то и все три и необычно тонкий, похожий на прямоходящего кузнечика. Насекомое не знало пощады и жалости. Страшный робот всё ближе подходил к маленькому человеку, а тот не знал, что делать. Дверь была закрыта. Робот приближался. Человек метался, но настроенный на движение добычи, робот выпустил множество железных рук и зажал человека. Тот старался не двигаться, чтобы не провоцировать кровожадное насекомое. Это была абсолютная беззащитность. Роботу было всё равно, он был защищён от любой атаки, но человек в его руках становился даже не мишенью - мишень по сравнению с беднягой была самым безопасным местом. Человек не мог ничего сделать, а вот его могли просто задавить, или заставить умирать от уколов множества иголок. И это только то, что показали СМИ.
Преступника поймали. После того, как его зажали в углу, железную комнату больше не показывали. Возможно, он умер от ужаса, что не соответствует политике гуманизма.
Жудик сам был в панике. Он осознал, что это может случиться с ним, с его закомыми и даже с такими властителями, как Геннадий. Они могли прийти в любое время и в любое место. Правительство настолько хотело очистить мир от преступников, что пренебрегало мучениями меньшинства. Так больше нельзя было продолжать. Жудик тяжело дышал и думал о своём идеальном обществе, где не будет преступности и никто не пострадает ни от руки грешника, ни от клешней полиции. Жудик переключил канал. Показывали старинную комедию. Папа учил маленьких дочерей кататься на мотоциклах. Ограничение было включено и нельзя было подняться над землёй больше, чем на полметра, но девочки умудрялись падать, вызывая сухой смех закадровых наблюдателей. Папа начинал шутить, смех усиливался и становился надоедливым, почти невыносимым. Жудик не любил смех за кадром. Он включил свой любимый фильм и стал дожидаться прихода Геннадия.
В дверь постучали. Это был Павел - он собирался сообщить что-то про пятый отдел, но увидел на одном из мониторов Геннадия, после чего поспешил предупредить об этом Жудика. Когда Павел вошёл, тот лежал и смотрел что-то. Услышав про Геннадия, он попросил подождать, пока они переговорят. Павел вышел и уже через пару минут Жудик принимал бывшего одноклассника.
Геннадий сел и со своей депутатской важностью стал ждать, когда же Жудик встанет (или хотя бы сядет) и поздоровается. Но тот не желал оставлять горизонталь, хотя и поприветствовал Геннадия.
Жудик поспешил спросить, что же всё-таки будет. Геннадий произнёс: "Я достал место для города" и сделал такое лицо, будто показывая "ух, как мы можем!"
Жудик забыл обо всём на свете и вскочил с дивана. Это неверное движение заставило его пожалеть о спешке: последний час, пока он лежал, над ним парил экран телевизора, а теперь Жудик встал и попал прямо в центр. Хотя экран формировался прямо в воздухе и не был твёрдым, но был наэлектризован. Шею Жудика неприятно покалывало, а Геннадий от души смеялся, увидев голову, торчащую из изображения. Жудик недовольно поморщился и "отодвинул" от себя экран, который при этом исчез и возник над столом.
- Не смешно, Гена, - обиженно сказал Жудик.
- Да ладно... Видел бы ты себя...- Геннадий улыбался.
- Хватит уже! Лучше скажи, что тебе удалось сделать.
- Я походил по кабинетам и достал тебе одно местечко...
- Что за местечко, да и где оно?
- Это пустое пространство где-то на Аляске...
- Что? В другой стране? Гена, ты с ума сошёл?
- Это, видимо, ты с ума сошёл. На Земле тридцать миллиардов человек. В нашей стране живёт четверть от этого количества (хотя, если бы мы не объединились с Китаем...) Ты вообще должен плясать от радости, что я достал тебе этот клочок земли.
- Ну, ладно... Расскажи тогда поподробнее.
- В общем, кусок земли. Пустое место, отдалено от городов. Никто там не живёт и жить не собирается. Когда-то там взорвали хорошенькую бомбу, ядерную, говорят...
Жудик посинел...
- Они взорвали там бомбу, а я буду заселять людей?
- Всё не так плохо. Бомбу взорвали давно, стандарты нашей страны позволяют жить на этом месте, но вот по нормам боязливых американцев, людям там можно будет находиться только через пятьдесят лет. Радуйся, Женя. Через пятьдесят лет тебя не будет, а до этого место твоё. К тому же, они поощряют твою идею. Они согласны разрешить тебе сделать там любое идеальное общество за десять процентов дохода его жителей. Если идея окажется действительно такой успешной, десять процентов окажутся настолько большой суммой, что мы сможем потребовать дополнительных услуг, например, бесплатные рейсы от нас до идеального города.
- Гена, что ты им рассказал? Надеюсь, про Совесть они не знают, а то как-то легко согласились...
- Нет, я про Совесть им не говорил, тем более, сам я о ней ничего, кроме её великих возможностей, не знаю. А для них это уже не первый случай. Дело в том, что до взрыва там находился идеальный город. Ты когда-нибудь слышал о Плутонии?
- Ну, на уроках химии что-то было... Хотя, читал одну занятную книженцию. Там некий Фрэнк всё время судорожно бегал по городу и собирал тайны. Я всегда считал это выдумкой, больной фантазией автора, погрузившего героев своей книги под землю...
- Нет, Женя, это была правда...
- А как тогда все мы узнали про Фрэнка, если город взорвали?
- Ты что, не смотрел документальный фильм?
- Нет, не смотрел. Гена, у меня и так мало времени, а я ещё должен смотреть фильмы про американские эксперименты!
- Не кипятись, Женя, а послушай...
- В Плутонии была система слежения. Все данные сходились в одной точке. Всё бы хорошо, да там и озеро близко, и сверху вода, и внутри вода. Сырость, а оборудование её не любит. Чтобы и компьютеры не замкнуло, и помещения не смыло, поставили мощную гидроизоляцию. Тогда технологии были слабоваты, потому пришлось соорудить довольно толстые стены. Планировалось, что подземелье просуществует лет двести - на это время всё и рассчитали. Но, как ты знаешь, двести лет город не протянул, но вышло так, что бомба не справилась с защитой от воды. Данные досконально изучили и кое-кто из спецслужб, обладая литературным талантом, опубликовал своё произведение, как только информацию рассекретили.
- Мда, забавно... Только вот, как мы туда людей доставим?
- Американцы согласились немного помочь в организационных моментах. Думаю, поначалу, они перевезут сколько-то народа, а когда начнут получать свои барыши, мы договоримся.
- Так, а дома? Место там пустое...
- Мы пошлём туда рабочих - пусть себе строят...
- Но...? - Жудик был удивлён.
- Никаких "но"! Деньги, я думаю, найду, а за деньги нам что угодно отгрохают. Построим основное, а там уж твои жители доделают.
- Ладно, Гена, а сроки?
- Ну, думаю, за месяц сделают.
- Терпимо, хоть и долго... Впрочем, я ждал этого всю жизнь, а тут - какой-то месяц. Кстати,- Жудик вдруг вспомнил о самом главном, - А где роботы, которые будут охранять Совесть?
- Уж об этом ты не волнуйся. Землю я достал, дома построю, а какую-то железяку тем более достану. Я пока ещё этим не занимался, но есть у меня кое-какой знакомый... Будут тебе роботы. На этой неделе пришлют.
- Спасибо, Гена, не ожидал!
- Ладно, пойду я. Удачи тебе... Кстати, завтра ко мне приедешь. Надо некоторые детали обговорить, а я всё-таки депутат и мне сложно колесить по городу.
Геннадий уже собрался уходить, но вдруг остановился.
- Ах, да, я и забыл...
И он вынул из кармана нечто блестящее.
- Вот, их официальное решение.
- Что это, Гена? QFD-15 что-ли?
- Да, QFD-15. У них там экономия, потому и используют старые носители.
- Но QFD-15 уже десять лет, как не используется. Они бы ещё решение на дискету записали, если ты помнишь, что это такое.
- Ты бы знал, что у нас было. Наши когда-то тоже решили экономить. Тогда сразу подняли архивы и столько старых патентов обнаружили. Внедрили, так сказать, старые знания и лет на восемдесят продвинулись вперёд. Ох, как экономили... Но вскоре оказалось, что львиная доля энергии уходит на кипячение воды для чая. Подумали, подумали, да решили не отказываться от такой радости. Поставили новые генераторы чисто для воды и нагрузка на основную сеть резко упала. Так и забыли про экономию.
Жудик был уже почти вне себя:
- Гена, экономия - это прекрасно, но как я прочитаю QFD-15?
- Не знаю... Хотя... - Геннадий почесал голову и задумался, - Хотя, зайди-ка ты к Саше.
- К какому ещё Саше?
- Ну, к министру бывшему. Я у него как-то раз бывал - он с техникой дружит, дома целый музей. Он и тебе хоть с грампластинки информацию прочитает. А так - интересный человек. Главное, честный. Может, что-то посоветует или ещё как идеальному обществу твоему поможет.
- Советчики мне не нужны, - сказал уже уставший от всего Жудик, - а вот, чтобы узнать, что они пишут, я к твоему Саше заскочу.
Геннадий вызвал записную книжку и сказал адрес. Поисковая система тут же показала Жудику дом, где жил бывший министр. Они попрощались, и Геннадий поехал искать деньги на строительство, а Жудик решил сделать обход лаборатории.
Около кабинета в воздухе сидел Павел. Жудик внимательно посмотрел на эти чудеса и сказал:
- Сколько можно тебе говорить, что у нас не так много энергии, чтобы ещё материализовывать невидимые кресла? Тебе нормальной мебели не хватило? Эти новшества меня с ума сведут.