Пухоспинка : другие произведения.

Ясное солнышко

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После одной из миссий Ая превращается в ребенка.
  Глава 1
  
  Сегодняшний день отлично подходил для бессмысленных подвигов. Можно было, например, отмыть вывеску магазина - веселенькая надпись "Конэко" давно скрылась за слоем пыли. Или поменять местами букеты в витрине. Увлекательно и бесполезно. Смена тянулась, вязкая, как домашний матч команды третьего дивизиона. Нет, ее, конечно, скрасил поставщик, привезший мамиллярии вместо заказанных еще на прошлой неделе ирисов, и Кэн с удовольствием наорал на беднягу, но когда это было.
  
  Накопилась усталость - говорил Оми. Еще бы. За последний месяц Вайсс выполнили пять миссий. Пять! Против стандартных двух. Манкс обещала отпуск - обязательно-обязательно - но Кэн начал подозревать, что вряд ли до него доживет.
  
  Он бросил взгляд на часы: десять минут до закрытия. Уф, какое счастье. Поднял глаза и встретился взглядом с Ёдзи: тот уже изобразил на лице фирменное "Ах, какая жалость, что нам пора прощаться, но магазин закрывается, до свиданья, до свиданья". Помещение опустело, Ёдзи примерился запереть за последней покупательницей дверь, как в проходе показался узенький носок ярко-красной туфли.
  
  Первым порывом Кэна было вытолкать посетительницу на улицу. Он даже вскочил, сжав кулаки, но Ёдзи отступил, шутливо кланяясь и нашаривая в заднем кармане пачку сигарет. Когда он закурил, Манкс усмехнулась, махнула рукой, отгоняя дым, и одарила Кэна долгим взглядом.
  
  - Не смотри так - у нас срочное дело, - и пошла, стуча каблучками, к задней двери.
  
  - Знаешь, Манкс, - Кэн сердито спускался вслед за девушкой по узкой винтовой лестнице, - знаешь, мы вообще-то устали, черт побери. - Он видел перед собой ярко-алую макушку, тугие завитки локонов, рассыпавшиеся по плечам, и душил в себе желание вонзить в аккуратное темечко нож. - И хотели отдохнуть.
  
  Они добрались до комнаты для миссий, и Кэну пришлось притормозить: Манкс остановилась на последней ступеньке и обернулась.
  
  - Это задание - последнее перед отпуском, обещаю. Нам не к кому больше обратиться, а вопрос срочный.
  
  Кэн тяжело вздохнул. Он почти не отказывался от миссий - ну, если только бывал ранен, но сегодня впервые задумался, не послать ли работу к черту. Потом вспомнил, что Ая точно согласится: ему нужны деньги на поиски и лечение сестры, а значит, придется соглашаться хотя бы ради него - прикрывать спину.
  
  Оми уже сидел на стуле, перед ним мерцал экран монитора. Аю Кэн заметил не сразу: тот, как обычно, умудрился выбрать самый неосвещенный угол, и сейчас стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Ёдзи спустился последним, приобнял Манкс, ловко увернулся от локтя в живот и плюхнулся на диван.
  
  Щелкнул выключатель, и комнату залил свет. Ая раздраженно наморщил нос, переступил с ноги на ногу, но не сказал ни слова. Манкс процокала к большому экрану и вставила кассету в проигрыватель. Силуэт Персии несколько раз мигнул, в динамиках зашуршало.
  
  - Сегодня у вас необычная миссия, Вайсс. Нужно не покарать преступников, а уничтожить следы их деятельности.
  
  Кэн напрягся, кожей чувствуя, как сгустилась в комнате атмосфера. Ая сжал губы, Оми вскинул глаза на Манкс, а Ёдзи выбил сигарету из полупустой пачки и принялся крутить ее в пальцах. Вайсс не занимались разрушением. Они были палачами...
  
  - Вы проникнете на территорию секретной лаборатории, принадлежащей ЭсЦет, демонтируете оборудование и заберете все записи, а после уничтожите лабораторию. Это сорвет важную программу по экспериментам с человеческим материалом. На счету лаборатории числятся сотни похищенных и погибших людей. Удачи!
  
  Экран погас, и все некоторое время молчали, переваривая информацию.
  
  - Почему мы? - голос Аи разбил звенящую тишину.
  
  Манкс протянула ему тонкую папку.
  
  - Вопрос с лабораторией срочный: оборудование может быть демонтировано и перевезено на новое место в любой момент. Сейчас удачное время для уничтожения, а вы единственная свободная группа.
  
  - Да-да-да, - Ёдзи откинулся на спинку дивана и вытянул длинные ноги, - значит, прийти, забрать материалы, установить взрывчатку. А потом - бах!
  
  - Именно.
  
  Кэн иногда жалел, что Манкс не мужик. Тогда бы он с чистой совестью набил бы ей морду. Хотя порой он думал, что готов избить ее - и плевать на пол, за одну издевательскую улыбочку.
  
  - Вы собрались участвовать? - Кэн врезал кулаком по стене. - С ума сошли, мы даже не отдыхали!
  
  - Вам не придется сражаться, - быстро проговорила Манкс, - сейчас лаборатория пустует, но специалисты Критикер взломали защиту, и у нас есть все коды доступа.
  
  Ая молча выдернул из рук Манкс папку и направился к лестнице.
  
  - Мне нужно посмотреть данные, - бросил он через плечо. - Сообщу о нашем решении вечером.
  
  - Погоди, Ая! - Оми соскочил со стула и побежал к лестнице. - Я с тобой.
  
  - Вот мудак, - с чувством сказал Ёдзи, когда затих топот ног Оми. Манкс только вздохнула, а Кэн пожал плечами. Он вроде бы понимал Аю, но бывали дни - вот как сегодня, когда ему хотелось повертеть пальцем у виска. Зачем было уходить? Обсудили бы прямо тут, как обычно.
  
  - Выпустите меня через черный ход, - попросила Манкс.
  
  Ёдзи кивнул и полез за ключами.
  
  Уже выходя, Манкс сказала:
  
  - Жду от Абиссинца ответ не позднее, чем через два часа. Лаборатория должна быть уничтожена к утру.
  
  Ёдзи с чувством захлопнул дверь и длинно присвистнул. Повисла тишина.
  
  - Надо сходить, посмотреть, как там Ая, - проговорил Кэн вяло и не сдвинулся с места.
  
  - Угу, - закурил Ёдзи.
  
  Кэн опустился на диван, глядя, как Ёдзи окутывает белая взвесь сигаретного дыма. Он так себе все легкие угробит. Ая пытался как-то поговорить с Ёдзи - ну, чтобы он меньше курил, но куда там. Ёдзи только взбеленился, наорал на всех, включая Оми, и хлопнул дверью. Впрочем, он сам себе хозяин.
  
  Наверху застучали шаги, и раздался голос Оми:
  
  - Давайте ко мне, обсудим миссию.
  
  Кэн и Ёдзи переглянулись.
  
  В комнате у Оми, моргая схемой многоэтажного здания, гудел компьютер. Ая подпирал вход в ванную, безучастно глядя в стену. На вошедших он не обратил внимания.
  
  - Ненавижу, когда он так делает, - пробормотал Ёдзи.
  
  Ая иногда вел себя так, как будто ему вообще плевать на все. Кэн не понимал, зачем. Он прошел к кровати и залез на нее с ногами. У Оми можно так себя вести. Да и у Ёдзи можно. А Ая бы, наверное, за это нашинковал любого в капусту.
  
  - Так вот, - Оми улыбнулся Ае, - я говорю, что если данные Критикер верны, то миссия окажется несложной.
  
  - А если нет? - Ёдзи развалился рядом, и Кэн недовольно его пнул - вечно умудряется занять лучшие места. Даже если приходит последним.
  
  - Если нет - мы сможем уйти, - Оми повернулся к монитору и оживленно защелкал по клавишам. - Вот, смотрите... нам не нужно проникать далеко... - на экране часть здания замерцала, надвинулась, превратившись в многомерный чертеж, - если заложить взрывчатку сюда и сюда, то ударная волна разрушит перекрытия, дойдет до резервуара с кислородом, после чего начнется цепная реакция.
  
  - Мы всегда сможем отступить, - проговорил Ая. - Манкс подтвердила, что если миссию не удастся выполнить из-за просчетов Критикер, нам все равно заплатят.
  
  Кэн повеселел.
  
  - Тогда? - он вопросительно взглянул на Аю. Конечно, тот уже все решил, и сейчас просто ждал возражений остальных - или их согласия.
  
  - Через два часа, - Ая оттолкнулся от двери, на которую опирался и пошел к выходу. - Оми, ты готовишь фургон.
  
  - Понял.
  
  - Ёдзи, страхуешь нас сзади.
  
  - Ясно.
  
  - Мы с Кэном закладываем взрывчатку. Возражения есть?
  
  Возражений не было. Ёдзи молча направился к выходу, задел Аю плечом, извинился сквозь зубы и исчез за дверью. Кэн чувствовал себя неловко. Надо было, наверное, что-то сказать - например, они все устали, и Ёдзи больше всех - но слова не шли, не особенно-то умел Кэн говорить. Сделать для всех - это другой вопрос. Ая осмотрел Кэна с ног до головы, и по спине побежали испуганные мурашки - ну и что он опять натворил? Но Ая все так же молча развернулся и ушел вслед за Ёдзи. Надо было собираться. Оми на прощанье подмигнул и снова уткнулся в монитор. Трудоголик несчастный, все ему нужно перепроверить.
  
  Натачивая багнаки, Кэн шептал молитву. Просил не за себя, а за товарищей. Скрипнула дверь. Ёдзи, уже в плаще, прошел в комнату. Спокойный, собранный. Кэн надеялся, что он выглядит так же. Впрочем, кого он обманывает? Адреналин начал закипать в крови, перед глазами поплыл кровавый туман, который делал зрение острее, обоняние тоньше, руки - сильнее. Но сегодня они не будут убивать. Поэтому надо было успокоиться.
  
  Когда они спустились в подвал и вышли через заднюю дверь, их уже ждал фургон. Ая жестом отправил Ёдзи за руль, а сам полез в машину. К привычному аромату цветов и удобрений примешивался едва заметный запах миндаля. Кэн не любил работать с С-4.
  
  Ая смешно кривился, проверяя заряды и капсюли-детонаторы. Кэн не вмешивался - его задачей было закинуть взрывчатку в обозначенную точку, убраться подальше и активировать ее.
  
  Лаборатория ЭсЦет расположилась в одном из старых корпусов детской больницы. Увешанные пластиковой сеткой стены, оранжевые маркеры, предупреждающие о том, что вокруг - опасная зона, и облупившийся Микки-Маус со стетоскопом.
  
  Кэн подхватил сумки с зарядами и высунулся наружу. Царила непроглядная темень, пришлось сразу же натягивать инфракрасные очки.
  
  - Сибиряк, прямо и налево, - в наушнике раздался голос Оми. - Абиссинец за тобой, Балинез замыкает.
  
  - На территории чисто, - продолжил Оми, - кодовый замок - справа от решетки, нажми. Код... один-два-девять-ноль-одновременно-четыре-один-пять-восемь.
  
  Дверь бесшумно открылась. Шагая вперед, Кэн слышал тихое дыхание Аи и Ёдзи.
  
  Закладывая первую порцию взрывчатки, Кэн думал, что, похоже, они опоздали. Пустые кабинеты со следами крепежей, встроенные шкафы с сорванными дверями... Кэн бы предпочел появление врага этому пустому и гулкому одиночеству белых стен.
  
  Чем дальше они двигались по коридору, тем чаще встречали следы таинственной деятельности. Кое-где тупо смотрели потухшие глазки видеокамер, по углам громоздилось загадочное оборудование, закрытое чехлами.
  
  - Сибиряк, теперь прямо, вниз по лестнице и до конца по коридору - последняя дверь. Код...
  
  Еще одна порция взрывчатки ушла в шахту лифта.
  
  Когда они остановились перед тяжелой металлической дверью, последней точкой их маршрута, в сумке оставалось три заряда. Ёдзи позади едва слышно шуршал плащом, Ая набирал на кодовом замке цифры, которые ему диктовал Оми, а Кэн все сильнее нервничал.
  
  В овальной комнате стояла лишь одна установка, небрежно накрытая чехлом. Похоже, отсюда уходили поспешно, даже остался компьютер. Ая кивнул в его сторону, и Кэн осторожно щелкнул багнаками. Стальные лезвия поскребли по гладкой поверхности и взрезали крышку. Разломав системный блок на части, Кэн осторожно вынул жесткий диск, спрятал в карман и оглянулся.
  
  Ая показал на стену - встроенный терминал. Багнаки лязгнули, словно разочарованные, прячась в перчатку - Кэн достал переносной диск и вставил в прорезь. Полились данные.
  
  - Бомбеец, мне нужно пятнадцать минут, - прошептал он.
  
  - Понял. Абиссинец, приступай к последнему этапу.
  
  Ёдзи неслышной тенью скользнул в комнату. Ая дернул плечом, но ничего не сказал. Кэн не отрывал взгляда от медленно растущего индикатора загрузки данных.
  
  Приподняв край чехла, Ёдзи обнажил хромированную поверхность громоздкого прибора. Ая предостерегающе поднял руку.
  
  Полоска данных добралась до отметки 90%. Кэн прикусил губу - в такие моменты он волновался; всегда казалось, что сейчас все пойдет не так. Один сбой - и привет, качай заново. Ну же, детка...
  
  Процесс копирования данных завершился мелодичным звоном, и Кэн облегченно выдохнул. И только через секунду он сообразил - съемный накопитель у него беззвучный.
  
  Вырвав диск из терминала, Кэн присел и бросил корпус вправо, развернулся лицом к опасности и застыл на месте: еще недавно накрытый защитным чехлом аппарат мягко гудел. Ёдзи вытягивал леску из часов, Ая застыл на полушаге. От установки плоской волной растекалось белое свечение. Оно пульсировало, подрагивая в такт биению сердца.
  
  Ноги налились каменной тяжестью, перед глазами заплясали черные мушки. Кэн сделал крошечный шаг вперед, за ним следующий. Сияние растекалось, накрывая аппаратуру. Ая медленно, очень медленно - Кэн видел, как по его лицу катятся крупные капли пота - вытягивал из рукава нож. А потом воткнул его в подмигивающую огнями панель управления.
  
  Короткая ослепительно-белая вспышка ударила по глазам, и Кэн закричал, падая. Треск, запах озона накрыли с головой.
  
  В уши врезался яростный зов Бомбейца:
  
  - Абиссинец, Сибиряк, Балинез, отвечайте.
  
  Кэн пошевелился. Раздались шаги, за плечо ухватилась чья-то рука. Ёдзи.
  
  - Уходим.
  
  - Ая...
  
  - Я его несу, держись.
  
  - Черт, - Кэн попытался открыть глаза, но тут же зажмурился - перед ними плыла комната, детально отпечатавшаяся в сетчатке.
  
  Когда они, спотыкаясь, добрались до фургона, зрение немного восстановилось, Ая пришел в себя, а Ёдзи успел обложить напарников последними словами.
  
  Позади глухо тряслась земля, здание оседало бесформенной неряшливой грудой кирпичей, закрывая дело, порученное им Критикер.
  
  Глава 2
  
  В Конэко Ая тихо ругался, вытирая кровь с лица, и тряс головой. Кэн беспокоился - еще контузии не хватало. Но на все вопросы Ая только зло морщил нос и шипел: "Не лезь ко мне".
  
  Врач Критикер - Накамура-сан - суетливо размахивая руками, загнал всех троих в комнату для миссий и устроил придирчивый осмотр. Долго мерил давление, сокрушенно покачивая головой, светил в глаза миниатюрным фонариком, щупал горло и мял живот. Потом взял пол-литра крови - по крайней мере, Кэну так показалось, выдал по длинному листку с рекомендациями и уехал, настоятельно посоветовав всем появиться в клинике для тщательного обследования.
  
  Ая отозвал в сторону Манкс и о чем-то с ней долго, напряженно говорил. Кэн постарался подобраться поближе, но Ёдзи поймал его за локоть и притянул к себе.
  
  - Не надо, - он смотрел из-под полуприкрытых век на угрожающе нависшего над Манкс Аю и ухмылялся. - Пусть выговорится. Надо же ему найти виноватых.
  
  - Почему виноватых, - не понял Кэн, - все же хорошо прошло? Или я чего-то не знаю?
  
  Ёдзи задумчиво покачал головой, развернулся и начал подниматься по лестнице. Кэн поколебался, а потом припустил следом.
  
  У себя в комнате Едзи открыл окно, впуская ночной воздух, и закурил.
  
  - Так что ты имел в виду?
  
  Ёдзи уселся на подоконник и вдруг ухнул назад, лишь мелькнули ноги. Рефлексы сработали раньше сознания - Кэн бросился вперед, обхватывая Ёдзи за талию. А тот висел вниз головой и хохотал.
  
  - Псих, - проворчал Кэн, разжимая руки. - Вот нафига?
  
  Выпрямившись одним рывком, Ёдзи потянулся.
  
  - Да просто так, - он пожал плечами. - Дай сигареты, вон там, на столе.
  
  - Ая просил не курить в доме, - Кэн нашарил пачку - новая. Сорвал серебристую полоску и снял хрустящую обертку.
  
  - Ая может идти в задницу, - Ёдзи вытащил сигарету и закурил.
  
  - Он командир.
  
  - Я оспариваю? - Белый дым поднимался вверх и медленно утекал через открытое окно. - И хоть раз не подчинился его приказу?
  
  Кэн вздохнул и завалился на диван. Началось.
  
  - Мы не можем разделять работу и неработу, - заметил он, глядя в потолок. - Ая это понимает. Я это понимаю. Даже Оми это понимает. Нас в любой момент могут выдернуть на любое задание. Почему ты не понимаешь, что так нельзя?
  
  - Да не в этом дело, - Ёдзи завозился - Кэн слышал, как он поднимает раму, закрывая окно. - Просто он пытается нас контролировать. А на самом деле ему плевать. Он любого продаст за шанс спасти сестру. Любого. Не моргнув глазом.
  
  Кэн хмыкнул. Он не тяготился контролем Аи. И не считал, что тот готов продать любого за жизнь сестры. Правда, раньше он никогда об этом не задумывался. Ая был Аей, да и все.
  
  - Ладно, как знаешь, - Кэн поднялся, - ты уже большой мальчик.
  
  Он подскочил к Ёдзи, нацеливаясь дать щелбан, но тот перехватил руку и ловко увернулся, одновременно вышвыривая окурок в окно.
  
  Они, хохоча, начали бороться.
  
  - А если бы там внизу оказался Ая?
  
  - Завтра бы пришел с обгорелой макушкой.
  
  - Ладно, я спать, устал, - Кэн потер воспаленные глаза. Врач оставил ему капли, сказав, что к утру зрение окончательно придет в норму.
  
  Раздался четкий, уверенный стук в дверь. Ёдзи поморщился.
  
  - Открыто, Ая.
  
  - Как ты? - улыбнулся Кэн.
  
  Ая слегка пожал плечами и внимательно посмотрел на Ёдзи.
  
  - Врач сказал отдыхать. Кэн?
  
  - Уже иду, - Кэн подмигнул Ёдзи, который проартикулировал "да, мамочка", и кивнул Ае.
  
  Уже засыпая, Кэн подумал, что Ёдзи в чем-то прав - Ая точно желал знать, кто и где находится, он всегда проверял, кто уходит, а кто - возвращается. Может быть, просто беспокоился? Мысль показалась полной чушью. Наверное, у Аи есть причины. В конце концов, он командир. А сестра... Может быть, ее давно нет в живых. Кэн хорошо знал, как обходятся похитители с заложниками - может быть, лучше него это знал лишь Оми.
  
  Кэну снились тяжелые, мутные сны - как всегда, когда на миссии не удавалось выплеснуть адреналин. Гудела голова, ныли не получившие разрядки мышцы, и чудился детский плач. Проснулся он до будильника, немного полежал, натянув одеяло до подбородка, а потом решительно вскочил с постели.
  
  Если спать и есть не хочется - то и не надо, говорил тренер. Еще он утверждал, будто здоровый организм сам определяет свои потребности. Еще вчера, по пути к их комнатам, Ая сказал, что магазин они пока открывать не будут - всем нужен отдых. Поэтому сегодня Кэн собирался позавтракать, пойти на стадион, погонять с ребятами мяч. Он, конечно, не договаривался, но там постоянно кто-то бывает, компания найдется. Куча планов. Пожалуй, день начинался неплохо.
  
  Кэн вылетел в коридор, по привычке хорошенько грохнув дверью - и замер. Комната Аи была открыта. Кэн не сводил взгляда с узкой щели между дверью и косяком. От ощущения "что-то не так" волоски на руках поднялись дыбом. Створка дрогнула и начала медленно приоткрываться. Сердце бухало в груди набатом, в лицо бросилась кровь, срывая тормоза, Кэн подобрался перед прыжком... И едва удержался на месте.
  
  Из щели выглядывал ребенок. Кэн осторожно перевел дух, успокаивая бешено стучащий пульс, разжал кулаки и шагнул вперед.
  
  Малышу вряд ли было больше трех лет. Красные волосики окружали головку, словно пух одуванчика, и просвечивали в солнечных лучах. На личике были видны просохшие следы слез, огромные фиолетовые глаза смотрели с любопытством и немного - с надеждой. На мальчике была длинная белая футболка, она свисала с одного плеча и путалась в ногах.
  
  Кэн сглотнул.
  
  - Привет, - собственный голос заставил его поморщиться - как ворон каркнул. Никуда не годится.
  
  Малыш быстро спрятался за дверь. А через несколько секунд осторожно выглянул.
  
  Кэн протянул руки - тренеры всегда говорили, что ему удавалось ладить с девчонками и малышней: природное обаяние и все такое. Ерунда, конечно, но почему бы не попробовать.
  
  Мальчик засопел и потер кулачком глаза, и Кэн невольно улыбнулся - такой смешной. В голову лезла всякая чепуха, но сейчас ему больше всего хотелось узнать, где, черт подери, Ая и откуда взялся этот ребенок.
  
  От малыша пахло страхом и болью, а еще немного потом, кровью, детской мочой и рвотой. Вблизи он показался совсем измученным: черные ресницы слиплись стрелочками - он явно много плакал, губы были искусаны. Кэн подошел и присел на корточки.
  
  - Как тебя зовут?
  
  Мальчик поднял голову и серьезно посмотрел в глаза:
  
  - Ран. - И еще более серьезно добавил: - Я потерялся.
  
  - Правда?
  
  Малыш энергично кивнул, покачнулся, запутался в футболке - и Кэн подхватил его, не давая упасть. Ребенок был маленький и теплый. Он обхватил Кэна руками за шею, крепко обнял и уткнулся носом в плечо.
  
  Дрожит. И такой худенький. Не кормили его, что ли... о чем он думает, черт подери? Кэн осторожно усадил Рана на сгиб локтя, поддерживая ладонью под спинку, и зашел в комнату.
  
  Постель Аи была разворочена. Скомканная простыня валялась у изголовья, тумбочка с телефоном была опрокинута, посреди комнаты валялась книга. На полу были следы рвоты и валялись трусы. Ран задрожал сильнее. Кэн машинально погладил его острым лопаткам; осторожно присев, поднял телефон и набрал номер.
  
  - Оми? У нас проблемы. Срочно вызови Манкс и иди ко мне в комнату. Забудь про школу.
  
  Он бросил трубку и пошел к себе. Оми прибежал через минуту. Едзи появился следом за ним, лениво позевывая. И тут же напрягся, рассматривая ребенка у Кэна на руках. А тот посмотрел на незнакомцев - и громко, отчаянно заревел.
  
  Когда приехала Манкс вместе с врачом и экспертами Критикер, Ран уже успокоился и задремал, уютно устроившись на руках. Кэн не рискнул перекладывать мальчика в свою кровать.
  
  Ёдзи достал сигареты, но Кэн на него так посмотрел, что тот, вздохнув, убрал пачку в карман.
  
  - Давайте все-таки дождемся результата экспертизы, - безнадежным голосом сказал Оми, как будто уговаривая сам себя. - У этого есть какое-то объяснение.
  
  - Лучше подумать, что делать с ребенком, - Ёдзи был самым практичным. - Мы не можем его оставить здесь...
  
  - Почему это? - Кэн нахмурился - о будущем он не думал, но идея отдать Рана вызвала глухую злость и рокот в горле.
  
  - Погоди-погоди, - Ёдзи выставил руки в защитном жесте, - вдруг он болен? Чем мы сможем ему помочь? К тому же ему нужна няня, еда там специальная, ну... - Ёдзи окончательно замолк, глядя в лицо Кэну. - Понятно. Понятно все с тобой. Мы превратимся в детский сад.
  
  - Мы и так детский сад, если считать тебя, - проворчал Кэн и перехватил Рана поудобнее. Тот смешно заморгал во сне и завозился. - Тише, тише, - Кэн прислушивался к дыханию ребенка.
  
  Манкс вошла без стука. Постояла, глядя на них, и решительно произнесла:
  
  - Я заберу ребенка.
  
  Все выжидающе посмотрели в ответ.
  
  - Ему нужен специальный уход.
  
  Кэн начал разглядывать противоположную стену - давно надо было сделать ремонт, а ему все время некогда. Сейчас вообще неизвестно, когда это случится. Говорят, детям вредно нюхать краску и всякое такое.
  
  - Он может погибнуть, - терпеливо продолжила Манкс.
  
  Оми подтянул колени к груди, задумчиво уставился в пол. Ёдзи с таким интересом изучал пачку сигарет, словно видел ее впервые.
  
  - Ладно. Ладно, черт с вами, - сдалась Манкс, - но ребенка все равно надо свозить в лабораторию. Мы должны убедиться, что это Абисснец. И хотя бы попытаться понять, что случилось.
  
  Кэн облегченно выдохнул, Оми и Ёдзи переглянулись, а Манкс едва заметно покачала головой, улыбаясь. Она прошла к окну, смахнула пыль с подоконника и ловко уселась, скрестив ножки. К красному костюму больше бы подошли красные трусики, впрочем, белые в сочетании с белыми же носочками тоже неплохо смотрелись.
  
  - Хидака, - голос Манкс звучал сладко, - будешь пялиться - пристрелю.
  
  - Извини, - он широко улыбнулся, - хорошо сидишь.
  
  - Клоуны, - проворчала Манкс. Посмотрела на Ёдзи, потом на спящего ребенка, потом снова на Ёдзи...
  
  - Даже не думай, - встрепенулся Оми, - детям табачный дым вреден. Лучше расскажи, что узнали эксперты.
  
  - Предварительное заключение - в комнату никто не проникал и никто ее не покидал. Посторонние следы отсутствуют, погром внутри - дело рук самого Аи. Судя по положению вещей, начался приступ, он попытался добраться до телефона, упал с кровати, его вырвало, а потом... потом появился Ран. Подробный отчет будет не раньше завтрашнего дня.
  
  - В комнату заходить можно?
  
  - Можно, они забрали все, что можно было забрать, остальное измерили и сфотографировали. Что говорил малыш?
  
  - Почти ничего, он сразу уснул, - Кэн осторожно пошевелился - рука уже начала затекать. - Сказал, потерялся.
  
  - Попробуем его расспросить, у нас хорошие психологи. А сейчас поехали, машина ждет. Ёдзи, на время отсутствия Аи руководство группой принимаешь ты, остальное - как прежде. Подтверждение от Персии принесу позже.
  
  Ёдзи махнул рукой, потягиваясь:
  
  - Если ты мне сейчас выдашь миссию по спасению корпуса сестер милосердия от восемнадцати до двадцати лет, я откажусь. Хотя...
  
  Он скользнул к Манкс, обнимая ее за талию, и привычно уклонился от удара локотком в бок:
  
  - Хотя если у тебя есть другие предложения, то я готов.
  
  - Исчезни, - предложила Манкс, и Ёдзи сделал грустные, как у щенка, глаза:
  
  - Ты разбиваешь мне сердце...
  
  - Оми, дай мне одеяло, - прервал их Кэн, - и помоги завернуть Рана.
  
  Малыш тихо всхлипнул и проснулся.
  
  - Привет еще раз, - Кэн поставил его себе на колени, - сейчас мы с тобой поедем в больницу, там тебя посмотрят врачи, а потом вернемся.
  
  Подошел Оми с покрывалом и укутал мальчика. Потом осторожно прикоснулся к алым волосикам на макушке:
  
  - Такие мягкие, прямо пух.
  
  Ран заулыбался - солнечно, как огонек, и у Кэна сжалось сердце.
  
  - Готовы? - Манкс нетерпеливо притоптывала.
  
  Ран вздрогнул и прижался к Кэну, настороженно изучая девушку. И, кажется, собрался снова зареветь.
  
  - Ран, это Манкс. Скажи "привет".
  
  - Привет, - послушно повторил Ран, недоверчиво поглядывая. Кэн вздохнул. Ну, по крайней мере, он ее не расплакался.
  
  - А вы точно не родственники? - хмыкнул Ёдзи. - С таким-то пожаром на голове.
  
  Манкс проигнорировала шпильку и направилась к двери. Кэн подхватил Рана и заторопился следом.
  
  - Я позвоню, ждите дома.
  
  Ран, выглядывавший из-за плеча все это время, вдруг уткнулся в шею. Кэн обернулся - Ёдзи и Оми строили смешные рожицы. Ран подпрыгнул и залился счастливым смехом. Кэн обнял мальчика покрепче и поспешил на улицу.
  
  Глава 3
  
  Вернулись они поздно вечером. Ёдзи и Оми молча пошли за Кэном к нему в комнату и выжидательно расселись на полу. Не хотелось думать о том, сколько сигарет выкурил Ёдзи и почему у Оми вид побитого и брошенного щенка. Плохо, когда никто не заглядывает, чтобы спросить, чем ты занят. Плохо, когда не за кого спрятаться. Плохо, когда начинаешь думать, что этот "кто-то", может быть, никогда не вернется.
  
  В углу стояли коробки, которых не было еще с утра - яркие цветные упаковки радовали глаз веселыми красками. Оми проследил за взглядом Кэна:
  
  - Это Манкс привезла днем - одежда, игрушки. Еще надо кроватку купить...
  
  - Не надо, - вскинулся Кэн.
  
  - Почему, Рану неудобно одному спать в такой большой кровати, или ты собираешься класть его с собой? Давай...
  
  - Нет, - Кэн начал злиться.
  
  - Но...
  
  - Оми, не спорь, - тихо проговорил Ёдзи. - Не надо кроватку. Если Ран вдруг завтра придет в норму, он себе все кости в ней переломает.
  
  Кэн был благодарен Ёдзи. За поддержку, за сочувствие. За правильные слова. Конечно. Кроватка - это опасно. И дело совсем не в том, что кроватка означает отказ от надежды, означает, что временная неприятность превратилась во что-то постоянное, откуда нет возврата.
  
  - Рассказывай. А то из Манкс двух слов не вытянешь, - Ёдзи крутил в пальцах карандаш.
  
  Кэн устроился поудобнее, собираясь с мыслями.
  
  
  В центральной лаборатории Критикер было тихо, как в морге. Кэн нес завернутого в одеяло Рана мимо закрытых дверей, и его шаги гулко отдавались по всему коридору. Слепящий белый свет плоских ламп заставлял глаза слезиться, а красная полоса-указатель пути раздражающе мигала где-то на периферии зрения.
  
  Ран недовольно ерзал, вертел головой, трогал Кэна ледяными пальчиками за лицо и спрашивал, куда они идут. Ответить было нечего - потому что Кэн и сам толком не знал.
  
  И даже когда они пришли, легче не стало. В лаборатории было много народу, огромное количество приборов и безжизненный запах исследовательского интереса. Здесь с одинаковым любопытством изучали бы трехголовую мышь и пятиглазую девочку - опытный образец из очередного генетического гетто.
  
  Кэн поставил Рана на стол перед собой, заглянул в глаза и спросил:
  
  - Ты ведь не будешь бояться? Ты же большой мальчик.
  
  Ран серьезно кивнул - волосики легким облачком взмыли вокруг головы - и открыто улыбнулся. Личико преобразилось, словно освещая безликий кабинет, запаянный в белый пластик и серебристый хром.
  
  Кэна заставили раздеться и пройти дезинфекцию, выдали сменную одежду - и только после этого пропустили в саму лабораторию, за толстое стекло. Ран терпел, когда у него забирали кровь - только смешно морщил носик. И это так сильно напомнило того Рана - Аю - что Кэну захотелось взвыть.
  
  Потом малыша положили в капсулу с гудящими проводами, а молодой врач отвел Кэна в сторону - поговорить. У него были усталые глаза.
  
  Результаты оказались неутешительными. Судя по отпечаткам пальцев и рисунку сетчатки, это действительно был Фудзимия Ран. И специалисты представления не имеют, что произошло. Ёдзи уже написал подробный рапорт о событиях той ночи, включая описание аппарата, и Кэну следует сделать то же самое. Возможно, появится какая-нибудь зацепка. Потому что данные с диска, который Вайсс принесли после миссии, не содержали никакой конкретики - похоже, все исследовательские файлы были удалены. ЭсЦет экспериментировали с воздействием радиации с неясным для Критикер источником на живые организмы, опыты проводили на людях. И - все. Пустота.
  
  Но они, ученые, конечно, не собираются сдаваться. Будут искать, привлекать, пытаться, уникальный случай, развитие организма, необыкновенные перспективы, сумасшедшие гении и открытия, сделанные случайно. У Кэна болела голова; где-то там, за толстым стеклом, опутанный проводами, лежал маленький Ран, и было ясно, что от чертовых умников не будет никакого прока. Хотелось забрать ребенка, а еще хотелось пить и спать.
  
  
  Когда Кэн закончил рассказывать, Ёдзи долго молчал, покусывая кончик карандаша - а потом долго отплевывался от кусочков ластика.
  
  - Значит, так, - он поднялся с пола и потянулся. - Отпуск у нас - два месяца, правильно?
  
  - Две недели, - занудно уточнил Оми, - а потом - открывать магазин.
  
  Ёдзи только отмахнулся:
  
  - Я про миссии.
  
  - Да, - Кэн устало посмотрел на Ёдзи. - Вы детской еды купили?
  
  - Купили, не мешай своему командиру.
  
  - Ого, уже раскомандовался? Оми, подержи Рана, я этому командиру сейчас... - Кэн угрожающе привстал, и Ёдзи на всякий случай отодвинулся подальше.
  
  - Мама, - всхлипнул Ран во сне.
  
  Кэн свирепо глянул и успокаивающе погладил малыша по спинке:
  
  - Мама уехала, но скоро будет.
  
  Оми только вздохнул:
  
  - И не надоедает вам? Давайте мы все сейчас пойдем спать.
  
  - Пойдем, но сначала решим, что делать, - голос у Ёдзи оказался неожиданно жестким.
  
  Кэн вскинул на него глаза и тревожно прищурился.
  
  - Манкс сказала, - Ёдзи говорил неохотно, - в любом случае нам нужен четвертый. Поэтому, когда закончатся эти два месяца... Короче, они уже ищут кандидатуру.
  
  - Проклятье, - с головой накрыла ярость. - Они заранее уверены, что это навсегда?
  
  - Они - да, - Ёдзи достал из кармана зажигалку и покрутил в пальцах. - Но не мы, правда? У нас есть два месяца на собственное расследование.
  
  Кэн чувствовал себя так, как будто из него выпустили воздух.
  
  - Почему ты это делаешь, Ёдзи? - он ничего не понимал. - Я думал, что тебе плевать. Что ты занимаешься только своими миссиями...
  
  Ёдзи невесело усмехнулся:
  
  - Как видишь - не плевать. Я просто подумал... Если мы не будем держаться друг за друга, мы перестанем быть теми, кто мы есть. Мы перестанем быть Вайсс. Неважно, что я думаю об этом самодовольном засранце. Он один из нас.
  
  Кэн смотрел на Ёдзи, словно видел в первый раз. Накрыло странное ощущение - как будто в груди Ёдзи затеплился огонек, который колеблется под порывами ветра, дергается в разные стороны - и от которого идут горечь, усталость, сожаление, пустота и совсем немного - надежды.
  
  Сам Кэн никогда не задумывался, кто они такие. Он делал то, что должен был, и то, что ему нравилось. Он держался Аи и его курса, это было правильно. Кэн не мог объяснить иначе, но в его мире изломанной ярости и смертельных ошибок Ая казался маяком, свет которого обуздывал гнев, ярость и боль Кэна, за который цеплялся его рассудок. И больше всего пугало, что этот свет потухнет. И тогда разум Кэна сорвется в пропасть безумия.
  
  - Эй, - Ёдзи помахал рукой перед глазами, - прием, как слышно? Мебель двигать - и спать. - Он тоже зевнул. - Я так точно.
  
  - Помоги принести кровать Рана сюда, - Кэн поднялся и передал мальчика Оми. Тот недовольно засопел, потирая кулачками глаза, а потом зевнул - широко и от души, словно котенок.
  
  Пока они с Ёдзи занимались обустройством спального места для Аи, Оми играл с малышом. Ран что-то тихонько чирикал, сидя на коленях у Оми, тянул его за завязки курточки и заглядывал в лицо. Кэн ловил краем уха обрывки фраз:
  
  - Правда?.. Слоник... Сколько пальцев? Конечно, скоро спать. Маленьким надо. Кэн...
  
  В лаборатории Кэн немного расспросил Рана о том, что он помнит. Оказалось - много чего. Маму, папу, сестренку - она совсем маленькая и смешная - они вчера гуляли, и к Рану пристала большая собака, но он совсем не испугался. А потом он проснулся оттого, что было очень-очень больно. Он плакал и звал маму - потому что было больно! А так он почти не плачет. Но никто не пришел, и Ран уснул. А проснулся утром. Еще немножко болело, но не так, как раньше.
  
  Кэн осторожно гладил Рана по головке, вслушивался в серьезный детский голос и удивлялся богатству эмоций. Ая был, конечно, редкой язвой - мог с совершенно серьезным видом сказать этакое, от чего неделю краснеешь. И пошутить с мрачным лицом - и доходит, что это была шутка, только на следующий день.
  
  Ран же оказался другим. Он много говорил - если его спрашивали, никого не боялся - лишь на Манкс очень знакомо и по-взрослому поджимал губы; тянулся и ластился к Кэну, и даже умудрился очаровать Ёдзи. Если бы Аю ранили, например, в перестрелке, и он лежал бы в госпитале, черта с два бы Ёдзи полез выяснять, как его вылечить - тот вообще проповедовал принципы "не лезь не в свое дело" и "не умеешь - не берись". Но маленький Ран, такой, каким он когда-то был - это совсем другое дело. Стоило постараться все исправить, потому что был шанс, пусть крошечный, что в Ае еще живет этот солнечный мальчик.
  
  Ужинать Ран отказался наотрез - его покормили в лаборатории. Мыться тоже не стоило - попросили подождать денек, пока не подживут следы уколов. К тому же Ран начал заметно капризничать, Кэн даже немного позавидовал. Хотел бы он себе такое позволить. Надевая на мальчика найденную в пакете с покупками пижамку, Кэн думал, наверное, Ёдзи прав - что-то их держит вместе столько времени, что-то большее, чем долг, работа или деньги.
  
  Ран заснул быстро. Врач сказал, это последствие шока, перенесенного организмом, который сейчас пытается восстановиться. Надо давать малышу спать, если он хочет.
  
  Кэн выскользнул из комнаты и пошел к Ёдзи. Тот курил у раскрытого окна. Сизый дым улетучивался в черный провал, в затянутый туманом воздух и оседал на раме.
  
  - Ну? - Кэн потер глаза. - И где Оми?
  
  - Я ему уже все рассказал и отправил спать.
  
  - Понятно, - Кэн невольно прислушивался, хотя знал, что если Ран заплачет, он всего равно не услышит отсюда.
  
  - Надо было нам купить электронную няню, - проворчал Ёдзи. - Предлагали же.
  
  - Чего? Думаешь, нянек не хватит?
  
  - Такая штука, вроде рации. Одну трубку кладешь рядом с ребенком. Вторую носишь с собой. И слушаешь, что он там делает. Если захныкал...
  
  - А, понятно, - Кэн усмехнулся, - надо же, чего сейчас только нет.
  
  - Да уж. Так вот...
  
  - Слушай, а Оми себе оставил копию данных с того диска?
  
  - Обижаешь, - Ёдзи ухмыльнулся, - конечно, оставил. Я думаю иногда, какая за база хранится у нашего мелкого, и мне становится страшно.
  
  - Отлично, - Кэн взволнованно заходил по комнате. - Тогда это уже хоть что-то, хоть какая-то зацепка.
  
  - Ага, Оми сядет с завтрашнего дня разбираться. А у меня есть план.
  
  - Какой?
  
  - Я днем смотался в главный офис Критикер - у меня там есть парочках хороших знакомых - и не смотри на меня так укоризненно, Кэн! Отличные девушки, между прочим. Хочешь, познакомлю?
  
  - Да иди ты... ну и?
  
  - Эта лаборатория была не единственной. Самой крупной, да - но не единственной. Они позакрывались официально - Критикер выдавили их из Токио, но остались люди, которые там работали. Они могут привести к специалистам ЭсЦет.
  
  - Ты хочешь, чтобы мы начали искать...
  
  - Ученых, связанных с этим проектом. И их имена у меня есть. Помнишь, все работали легально и официально?
  
  Ёдзи похлопал себя по карману, словно эти самые имена находились там. А Кэн почувствовал, как с плеч уходит неимоверная тяжесть. Тяжесть, величину которой он смог осознать, только сейчас, когда она пропала. Он вдохнул полной грудью, голова закружилась от тысяч городских запахов - сигарет, циновок, выхлопных газов, цветов - и обжигающего кислорода. Хотелось расправить крылья и взлететь. Все ерунда. Они справятся, не могут не справиться. Найдут второй такой прибор, приставят лезвие к горлу тех, кто за него отвечает - и вернут их Аю. Словно тучи снова прорезал яркий широкий луч маяка, точно указывая, куда двигаться.
  
  - Тогда завтра обсудим, с чего начнем. А пока... - Кэн отчаянно зевнул, - я ни черта не соображаю.
  
  - Иди, иди, нянька.
  
  Скрипнула дверь. Ёдзи и Кэн вскинулись - но это оказался всего лишь сквозняк, приоткрывший створку.
  
  - А Ая бы нам сейчас задал - и за посиделки в такое время, и за курение.
  
  Ёдзи промолчал.
  
  - Спокойной ночи.
  
  Глава 4
  
  Проснулся Кэн рывком, подскочил, очумело крутя головой. И обессилено откинулся на подушку - у него на животе радостно скакал Ран.
  
  - Ты не хочешь поспать? - хотелось сбежать на край света - ну или накрыться одеялом с головой.
  
  - Я хочу кушать, - невозмутимо сообщил Ран, - и в туалет.
  
  - О господи... Ран, давай поспим, а?
  
  - Неа, - красное пушистое облачко взметнулось вокруг головы, и Кэн напомнил себе, что он, вообще-то, любит детей. - Кушать, - Ран потянул за край одеяла, стаскивая его с Кэна, - и играть. Папа всегда со мной играл.
  
  - Ты папу так же будил? - мрачно поинтересовался Кэн у потолка.
  
  - Ага!
  
  Теплые ладошки легли на грудь, и Кэн невольно посмотрел на Рана: тот, упираясь руками, пытался подняться, но начал почему-то с попы. Сопя, он оторвал руки от Кэна и встал у него на животе, покачиваясь.
  
  Похоже, вариантов не было. Кэн подхватил Рана под коленки, тот радостно взвизгнул, и они вместе спрыгнули с кровати.
  
  - Сначала купаться и чистить зубы. А потом - кушать.
  
  Будильник тоскливо показывал семь утра. Кажется, день обещал быть очень долгим.
  
  Ран оказался самостоятельным ребенком - Кэну пришлось только вынести горшок и проследить, чтобы он чистил зубы пять минут, как было написано в инструкции к зубной щетке. Еще он старательно зажмуривался, когда Кэн мыл ему голову душистым шампунем, и послушно поворачивался, подставляя бочки под душ.
  
  Когда Кэн завернул Рана в полотенце, то понял, что футболка, брюки и даже носки оказались насквозь мокрыми. Пока он переодевался, Ран радостно прыгал по кровати, пробуя ее на прочность.
  
  Надевая на Рана костюмчик со смешными желтыми утятами, Кэн думал, что есть еще один повод заняться проблемой - быть нянькой оказалось очень хлопотно. Он поставил мальчика и неожиданно для себя чмокнул в мягкую маковку. Ран поднял на Кэна сияющее лицо:
  
  - Кушать?
  
  - Кушать, - обреченно вздохнул он в ответ.
  
  Проще всего, конечно, было таскать Рана на руках, но врачи предупредили, что лучше этого не делать - пусть ходит самостоятельно. Поэтому вниз спускались мелкими перебежками - половину пролета Ран шагал самостоятельно, держась за руки Кэна, полтора Кэн нес его на руках.
  
  Весь дом еще спал, на кухне было темно, и Кэн усадил вертящегося Рана на пол. Тот оживленно взвизгнул и с бешеной скоростью пополз прочь. После того, как Кэн изловил его в третий раз, то махнул рукой и вернулся к несчастной каше-пюре.
  
  Торжественно выложив в голубую пластмассовую мисочку молочную кашу, Кэн еще раз прочитал инструкцию: "Еда не должна быть слишком горячей, чтобы не обжечь нежную слизистую ребенка. Перед тем, как давать малышу, попробуйте сами".
  
  Кэн сунул полную ложку каши в рот и тут же выплюнул с воплем - жжется! Подул на миску и только сейчас сообразил, что вокруг царит тишина. Бросив кашу, он ринулся искать Рана.
  
  Обежав всю столовую, он обнаружил мальчика на полу. Он забился между стенкой и боковиной дивана и сосредоточенно раздирал на мелкие клочки сигареты. По комнате плыл отчетливый запах табака, рядом с Раном высилась горка мусора. Кэн отчаянно застонал, а Ран вскинул огромные виноватые глаза и попытался сделать вид, что он тут не причем.
  
  Раздались шаги - по лестнице, сонно потягиваясь, спускался Ёдзи:
  
  - Что тут происходит? - он отчаянно зевнул.
  
  Вот же засранец! Кэн не сдержался, подлетел к Ёдзи и от души отвесил ему подзатыльник.
  
  - Эй, эй! Что я сделал? Только проснулся! - разозленный Ёдзи потер голову.
  
  - Тебе Ая сколько раз говорил курево не разбрасывать?!
  
  Глаза у Ёдзи округлились, он уставился за плечо Кэна и вдруг бросился вперед. Кэн резко развернулся - Ран сидел на своем месте и задумчиво посасывал сигарету. Еще немного - и Кэн убьет Ёдзи. Видимо, на его лице было написано скорое обещание смерти, так как Ёдзи вырвал сигарету у малыша, подхватил его на руки и принялся отряхивать от табачной крошки и жеваной бумаги, в которой Кэн опознал сигаретную пачку.
  
  - Что случилось?
  
  Оми держал в руках большую пластмассовую гусеницу. По мнению Кэна - жертву буйной фантазии цветоаномалиста. Но Ран вдруг начал брыкаться в руках у Ёдзи и тянуть к Оми руки.
  
  - Вот, - проворчал мелкий, - вчера сунул себе в рюкзак и забыл выложить.
  
  Кэну показалось, что он сходит с ума.
  
  - Так. Ёдзи, иди отмывай его - весь пропах табаком... Хотя нет, я сам, ты здесь убери. - Он выхватил Рана и потащил его в ванную.
  
  И это только первый день. О боже.
  
  Когда они спустились вниз - на этот раз Кэн плюнул на педагогику и просто отнес Рана на руках, - в столовой было уже прибрано, работала вытяжка, а Оми и Ёдзи складывали в кучку все, что могло повредить маленькому активному ребенку - тяжелые пепельницы, старые газеты - уголок оказался пожеванным, две сигары, упаковку чипсов, дротики...
  
  - Мне надо покурить, - умирающим голосом сказал Ёдзи, а Оми посмотрел на него осуждающе:
  
  - Нам еще в остальном доме убрать все подозрительное.
  
  Кэн усадил Рана на стульчик, повязал маленький розовый слюнявчик и выдал ложку.
  
  Малыш радостно зачерпнул кашу и сунул ложку в рот. Почмокал, прожевал, проглотил, потом еще одну, и еще - Кэн с облегчением выдохнул. Кажется, впереди пять минут спокойствия. И тут Ран от души треснул ложкой по каше. Хлопья разлетелись по сторонам, заляпывая стол и пол, попали даже на холодильник.
  
  Ёдзи задумчиво вытер с лица кашу и лизнул ладонь.
  
  - Вкусная.
  
  Ноги не держали. Кэн сам не знал, что его пугает больше - перспектива опять купать и переодевать энергичного ребенка или желание взять маленького засранца за шкирку, связать руки и накормить силой. Езди смотрела скептически:
  
  - По-моему, он не голоден.
  
  Оми уселся за стол и подпер голову рукой:
  
  - Нам, конечно, завтрак никто не приготовил, - жалобно протянул он.
  
  Кэн посмотрел на него взглядом раненой гейши:
  
  - Слушай, сделай, а? Мне некогда...
  
  - Да я вижу. Кстати, почему ты не надел на него фартук?
  
  - Я надел!
  
  - Это слюнявчик, - снисходительно пояснил Оми, - а фартучек я положил сверху, думал, ты увидишь.
  
  Оми ткнул пальцем в прозрачную упаковку. Кэн ее открывал, но содержимое он принял за комбинезончик для дождя. Еще и удивлялся, зачем Оми положил его на стол.
  
  - Его надевают на ребенка, чтобы не пачкался, они ведь всегда еду разбрызгивают.
  
  Ран притих, лукаво поглядывая на Кэна. Каша оказалась размазана ровным слоем по всему столу, по личику, по одежде. Он посмотрел на тарелку и вдруг сбросил ее на пол. Терпение у Кэна лопнуло, и он рявкнул:
  
  - Ран, черт возьми!
  
  Малыш застыл, глядя на Кэна. Уголки губ задрожали, глаза наполнились слезами, а ложка выпала из пальчиков.
  
  - О господи, - Оми слез со стула, подхватил Рана на руки и начал утешать, поглаживая по головке.
  
  Кэн поднял глаза - Ёдзи смотрел на него с нескрываемым презрением, так, что захотелось провалиться сквозь землю.
  
  - А ты вообще сигареты оставил! Он мог отравиться! - не нашел Кэн ничего лучшего.
  
  - Надо было смотреть за ребенком, - зарычал в ответ Ёдзи.
  
  - Я ему еду готовил, пока вы все отсыпались!
  
  - Не перетрудился? Только умеешь, что орать!
  
  Ран заплакал. Громко, отчаянно всхлипывая и глотая слезы. Кэн и Ёдзи застыли.
  
  - Идиоты, - в сердцах бросил Оми, перехватывая Рана поудобнее. - Я его искупаю и переодену, а вы отмойте кухню.
  
  Малыш ревел, не останавливаясь. Кэн почувствовал себя последним мудаком. Посмотрел на Ёдзи - тот ответил виноватым взглядом.
  
  - Не плачь, маленький. Кэн и Ёдзи так шутят, - Оми покачивал Рана на руках. - Они просто дураки, - сердито добавил он.
  
  Ран затих, широко распахнул глаза и размазывая слезы.
  
  - Видишь? Они не ссорятся. - Кэн улыбнулся, и Ран горестно выдохнул - так жалобно, что сердце сжалось. - И больше не будут, - продолжил Оми увещевать и покосился на обоих: Ёдзи и Кэн энергично закивали. - Вот и славно...
  
  Когда Оми унес Рана, Кэн прижался лбом к дверце холодильника. Холодная, хорошо. Главное, не сойти с ума. Их трое, они справятся - справляются же как-то другие родители? Подумалось, что монашки из его приюта были сущими ангелами. Он бы на их месте себя давно прибил.
  
  Ёдзи принялся вытирать со стола, Кэн кинул в мойку посуду и включил воду.
  
  - Прости, - буркнул он.
  
  - Ладно, надеюсь, он больше не потащит в рот какую-нибудь гадость...
  
  - Он и еду не очень-то хочет тащить. А что пьют дети?
  
  - Специальный сок, мы купили целый ящик.
  
  Кэн открыл холодильник и сунул нос внутрь, изучая батарею крошечных баночек:
  
  - А чем он отличается от обычного?
  
  - Не знаю. Хочешь проверить? Вытащи одну, пусть согреется.
  
  Кэн достал сок и поставил в мойку, к горячей воде.
  
  - С чего начнем искать?
  
  - Оми пока сортирует людей - тех, кто нам не понадобится совсем, кто уехал из страны или погиб.
  
  - Такие тоже есть?
  
  - А то, - Ёдзи принялся оттирать пол. - За самыми перспективными устроим слежку.
  
  - Мы не справимся...
  
  - У меня есть пара контактов еще со времен, когда я работал детективом. Парни мне должны, так что... информация будет.
  
  - А потом?
  
  - Потом будет видно, потому что параллельно Оми попытается взломать пару компьютеров - там должна быть информация о проведенных экспериментах.
  
  - Почему этим не занимаются Критикер?
  
  - Я говорил с Манкс - они не полезут без доказательств. Ты же знаешь: "Мы - правосудие, а не банда любопытствующих дилетантов", - передразнил Ёдзи.
  
  Кэн ударил кулаком по столу, пластмассовая ложечка подпрыгнула, глухо стукнув о гладкую поверхность. "А если ничего не получится..." замерло на языке. К черту. Все получится. Он постарался успокоиться.
  
  - Итак, ждем данных от Оми?
  
  - Да, он обещал к обеду закончить... - Ёдзи оглянулся на лестницу, по которой поднялись Оми и Ран. Кэн проследил за его взглядом и вздохнул.
  
  - Ая тоже терпеть не может, когда мы ругаемся... - на душе было погано.
  
  - Слушай, заткнись, а? И работать.
  
  Кэн вяло брызнул на Ёдзи водой - тот даже не стал уворачиваться - закрыл кран и достал из мойки баночку с соком. Согрелась.
  
  Когда вернулся Оми с цепляющимся за его штанину Раном, они успели домыть кухню от последствий бурного завтрака, решили, что им обязательно нужен столик для кормления и определили примерный план действий по поиску выхода на возможных членов ЭсЦет.
  
  Кэн налил сок в ярко-зеленую пластмассовую кружку, выдал ее Рану и посмотрел на Оми. Тот улыбнулся, поднял два пальца в жесте "Победа" и мотнул головой, показывая на лестницу:
  
  - Соберемся у меня.
  
  После совещания у Оми Кэн вышел с изрядно гудящей головой - слишком много надо было сделать, слишком мало ресурсов, но... но... Он чувствовал себя живым. Пришла пора приниматься за дело.
  
  Глава 5
  
  Кэн в жизни не назвал бы Ёдзи оптимистом. Но спустя неделю непрерывных поисков тот остался единственным, кто не унывал, а планомерно и методично прочесывал Токио в поисках жемчужины на дне океана.
  
  Информация шла непрерывным потоком - Ёдзи задействовал все свои резервы, и Оми уже не справлялся в одиночку с аналитикой - пришлось подключаться Кэну. Он сел на первичную обработку данных и отсеивал тех, кто точно не мог иметь отношения к ЭсЦет и их исследованиям.
  
  Ёдзи приходил под утро, усталый, иногда грязный, иногда, наоборот, в костюме и сверкая запонками. И, не раздеваясь, валился спать. Оми с Кэном сидели за компьютерами, глотая крепкий кофе из одной огромной кружки и передавая ее друг другу.
  
  Пока их усилия принесли скромные плоды - всего три имени; вероятность того, что они связаны с ЭсЦет - минимальная. Но это была первая ниточка, потянув за которую, можно было поймать рыбку побольше.
  
  Дни лились, словно кровь между лезвиями багнака, но у Кэна не оставалось ни единого шанса заскучать. Ран - то ли счастье, то ли наказание - забирал все свободное время. Забирал ненавязчиво, но требовательно и совершенно бескомпромиссно.
  
  Он умудрился исследовать весь дом, включая магазин и подсобку, и опробовал на себе все, до чего смог дотянуться - оставалось только хвататься за голову. Однажды Оми запер Рана в шкафу. Опомнились и бросились на поиски только тогда, когда Кэн заметил, что Рана уже полчаса не слышно. Обыскали дом, выскочили на улицу - мог и убежать - обстучали стены. И лишь тогда Оми вспомнил, что открывал в подвале шкаф с садовыми инструментами.
  
  - Я всего-то отходил на пять минут, - бормотал он, шагая к последнему непроверенному месту, - его там и близко не было, да я бы заметил, когда закрывал, что я, ребенка не увидел бы...
  
  Ран свернулся клубочком на нижней полке, положив голову на целлофановый пакет с грунтом для кактусов, и сладко спал. Мать его. Кэн и Оми синхронно сползли по стене, глядя на маленькое чудовище.
  
  Самым большим ужасом Кэна стал не грохот посуды и не стук падающего стула, а тишина, охватывающая дом. Если Ран не издавал ни звука в течение десяти минут - сердце заходилось в приступе страха и паники, из рук валилось все, включая ножи, а ноги сами летели на поиски.
  
  Однажды Ран отыскал утерянные в незапамятные времена садовые ножницы. Где он их выкопал - осталось загадкой, на все расспросы он неопределенно махал ручкой и говорил "Там", пожимая плечами. Направление было каждый раз разным. С ножницами он пришел к Кэну и потыкал лезвиями в ногу. Пришлось объяснять, что если так делать, то можно пораниться - и Кэну будет больно. И Ёдзи будет больно. И Оми.
  
  - Больно-больно? - уточнил Ран, испытующе глядя на Кэна.
  
  - Очень. И шрам останется.
  
  Ран задумался, спокойно расстался с ножницами и тихо побрел в уголок играть в кубики; больше всего ему нравилось складывать домик и рассаживать вокруг разноцветных зверей. Объяснял, что внутрь они не помещаются, но вообще они там живут. А через полчаса у Кэна чуть не остановилось сердце: Ран, наморщив носик и закусив губу, смотрел на собственную коленку, в которую воткнул эти самые злосчастные ножницы.
  
  Он поднял на Кэна полные слез глаза:
  
  - Я проверял, больно, - и всхлипнул.
  
  Кэн промыл и перебинтовал рану, отвез малыша в больницу - заодно отправил его на ежедневный осмотр, на котором настаивали врачи Критикер... После чего желание вырвать печень Ёдзи, который, как выяснилось, бросил ножницы на столе, поутихло. Пора бы уже запомнить идиоту, что для Рана недоступных мест не бывает - вопрос только во времени, когда он туда доберется.
  
  Сейчас Ран наслаждался мультфильмом - Кэн придирчиво перебрал весь ассортимент в ближайшем магазине и удостоверился, что содержимое подойдет малышу. А еще поставил будильник - чтобы Ран не смотрел больше рекомендуемых двадцати минут. Двадцать минут блаженного спокойствия.
  
  Кэн налил яблочный сок и понес к дивану. Ран обхватил кружку двумя руками и присосался к ней. А потом вдруг сморщился и уронил.
  
  - Что такое? Не вкусно? - Кэн забеспокоился - лобик у малыша наморщился, словно он собирался зареветь, личико побелело. - Где болит?
  
  Тело Рана прошила судорога, и он зашелся криком.
  
  По лестнице, грохоча, сбежал Оми с телефоном в руках. Ран, надрываясь, отчаянно бился в руках Кэна. Худенькое тело прошивали судороги, венки на лбу вздулись, а Кэн чувствовал какую-то звериную беспомощность.
  
  Он успокаивал Рана, прижимая к себе. Тот уже не плакал, просто беззвучно скулил, корчась от боли. Вернулся Оми - с полотенца стекала ледяная вода - и замотал Рану головку. Малыш вдруг притих и выдохнул. Хотя по личику катились слезы, он перестал дрожать. Кэн осторожно снял полотенце - и Рана сразу же вырвало.
  
  Врачей Критикер пришлось ждать целую вечность - хотя Оми говорил, что прошло всего двадцать минут. Вместе с ними прибыл один из ученых, осматривавших Рана в лаборатории. Из его слов измученный Кэн понял, что там решили, будто пошла обратная реакция и Ран начал превращаться в себя-взрослого. Сил уже не осталось. Кэн чувствовал себя так, как будто вместе с Раном корчился в судорогах на том несчастном диване.
  
  - Мы купировали приступ головной боли, - пожилой врач Критикер, незнакомый Кэну - похоже, детский, - покачал головой, убирая приборы в кейс. - Но совершенно неясно, что послужило причиной. Нужно полное обследование.
  
  Ран дремал, обколотый лекарствами. Кэн молча кивнул стоящим рядом Оми и Едзи, они также молча развернулись и ушли - врач проводил их удивленным взглядом.
  
  - За вещами, - пояснил Кэн, перехватывая Рана поудобнее. Господи, почему он должен что-то объяснять? Неужели и так не понятно? Люди идиоты. Он устал.
  
  В больнице у Рана случился еще один приступ, а ночью - второй. Врачи смотрели на рассыпающиеся искры монитора, к которому был подключен томограф, и разводили руками. Интенсивная мозговая деятельность, стремительное повышение давления, головная боль - неудивительно при таких обстоятельствах. Удивительно то, что это проявилось только сейчас.
  
  К утру приступы прекратились, а изнуренный Ран забылся глубоким сном. Кэн дремал рядом, периодически просыпаясь от писка датчиков и вглядываясь в бледное личико. Под глазами мальчика залегли глубокие тени, щеки ввалились, а губы были искусаны.
  
  Днем история повторилась. Только что Ран оживленно прыгал у Кэна на коленях, а через секунду уже извивался в приступе головной боли. Понизить давление, вколоть обезболивающее, витамины, проверить тонус мышц... Кэн следил за отточенными действиями врачей и впадал в отчаяние.
  
  Когда Ран вновь задремал, Кэн вышел из палаты, тихо прикрыв за собой дверь. Ему надо было подумать. В тишине. В спокойствии. Он уже видел детей с такими лицами. Он видел людей с такими взглядами.
  
  Позади раздались шаги. Кэн резко развернулся. Пожилой доктор остановился в отдалении и невозмутимо протирал очки полой халата. Кэн вспомнил его имя: доктор Исихара.
  
  - Простите, - невпопад сказал он.
  
  Но врач его понял: кивнул и надел очки.
  
  - Если так будет продолжаться дальше, мы его потеряем.
  
  Кэн чувствовал странное безразличие. В конце концов, это просто слова. Мысли о смерти не пугают - они привычные, как старые краги, с ними удобно и комфортно, и если долго не вспоминать, что скоро умрешь, становится даже как-то непривычно. И все равно ощущение, будто сквозь пальцы утекает что-то важное, не проходило.
  
  - У него не выдержит сердце, - продолжил доктор.
  
  - Зачем вы этого говорите?
  
  - Я хочу, чтобы вы оставили... Рана здесь. Если несчастье случится в Конэко, мы не сможем помочь.
  
  Кэн медленно кивнул. Это было разумно. И страшно. Оставлять Рана здесь одного. Кэну казалось, что пока он рядом, ничего непоправимого не произойдет. Ужасно глупо.
  
  - Я буду приходить.
  
  - В любое время, - с готовностью кивнул Исихара. - Я сделаю вам постоянный пропуск. А здесь за Абис... за малышом будет хороший уход.
  
  - И остальным.
  
  - Да, конечно.
  
  Когда Кэн прощался с Раном, тот был какой-то заторможенный. Сонно тер кулачками глаза, отчаянно зевал - и подремывал, когда Кэн, покачивал его, прижав к груди.
  
  - Ты придешь?
  
  Кэн взъерошил облачко красных волос, пощекотал макушку.
  
  - Конечно. Завтра.
  
  Уходя, он обернулся - Ран сидел на подушке, обнимал большую разноцветную гусеницу, которую Кэн как-то назвал кошмаром цветоаномалиста - и смотрел тоскливо и жалобно. Когда Кэн закрыл за собой дверь, раздался тихий плач и успокаивающий голос врача.
  
  Он делал все правильно, Кэн сейчас нужнее в Конэко. Ёдзи и Оми переворачивают всю Японию в поисках выходов на лабораторию вроде уничтоженной. А здесь за Раном будет хороший уход - да и нянька из Кэна выходила так себе. Только почему он чувствует себя последней скотиной?
  
  ***
  
  На следующий день позвонили из клиники - Рану стало намного хуже.
  
  Машину вел Ёдзи - у Кэна дрожали руки, и он даже не смог повернуть ключи зажигания. Никуда не годится. Но что такое - хуже? Куда хуже?!
  
  Когда они приехали, малыш спал, опутанный проводами, в палате реанимации.
  
  Доктор Исихара поздоровался со всеми за руку и кивнул в сторону Рана:
  
  - У меня есть теория - дома ему будет лучше.
  
  - Почему? - вступил в разговор Ёдзи. Оми молча переминался возле комплекса, заглядывая внутрь и рассматривая Рана. А Кэн подумал, что Оми, наверное, ужасно соскучился - они-то не виделись намного дольше.
  
  - Кэн возил к нам Рана каждый день. Его общее состояние было отличным, - доктор снял очки и принялся нервно протирать. - Когда ему пришлось остаться на целый день, он чувствовал себя хуже обычного - можно списать, конечно, на усталость от головной боли, но я не считаю, что это связано. Некоторые показатели...
  
  - Короче, - Ёдзи смотрел в пол и вертел в пальцах пачку.
  
  - Когда уехал Кэн, Рану стало совсем плохо. Мы хотим отвезти его домой и понаблюдать. Переносной медицинский комплекс уже приобретен.
  
  - Тогда чего мы ждем? - подал голос Оми.
  
  Кэну казалось, что обратно они добрались за минуту - вот только спустились с крыльца больницы Критикер, а в следующий миг заходят в Конэко. Комплекс поставили к Кэну в комнату - учитывая кровать Рана, там стало совсем не протолкнуться. Но лучше уж так, чем вздрагивать от каждого звука и ждать звонка, который поведает о том, что Рана больше нет. А еще на запястье мальчику пристегнули специальный браслет - тот подавал сигнал, когда ему становилось плохо.
  
  Ночью Кэн проснулся от того, что по нему кто-то ползает.
  
  - Я выспался, - сообщил Ран и радостно подпрыгнул. Кэн в отчаянии прикрыл глаза - как этот ребенок покинул реанимационный комплекс?
  
  - Знаешь что, - строго сказал он, - мы будем спать, - и откинул одеяло. Ран свернулся под боком маленьким теплым комочком, положил ладошку под щеку и заснул.
  
  Стало хорошо и спокойно. Почти как раньше.
  
  Глава 6
  
  Утром у Рана опять был приступ - вновь посеревшее личико, вновь судороги, закатившиеся глаза и уколы. Дежурный врач ловко орудовал шприцем, а Кэн только смотрел, сжав кулаки. Мало Ран мучился раньше? Сейчас-то за что? Или это наказание? Божья кара? Кэн молился, глядя, как просыхают слезы, как Ран начинает вертеть головкой и пытаться встать.
  
  Он понес успокоившегося Рана к Оми - сейчас почти все разговоры проходили у того в комнате. На полу, полках и даже на кровати громоздились кипы дисков, распечаток и книг. Газетные вырезки мешались с протоколами допросов и даже - Кэн присмотрелся - вскрытий.
  
  Ран тихонько грыз сухарик, запивая приготовленным соком, и почти не крутился - сразу видно, что болел. Кэн рассеянно гладил его по головке, напряженно всматриваясь в монитор. Экран бликовал, и Кэну никак не удавалось рассмотреть двоих на фотографии - он отметил только приличную разницу в росте. Наверное, взрослый мужчина и ребенок, мальчик.
  
  Ёдзи поднялся со своего места, опустил жалюзи, потом пальцами раздвинул две полоски и посмотрел на улицу.
  
  - Я тут поговорил с врачом... - медленно начал он. - Рану дают от недели до тех месяцев. Если головные боли не прекратятся.
  
  Кэн судорожно обнял мальчика, Ран подавился соком и закашлялся.
  
  - Или если ты его, Кэн-кэн, раньше не придушишь, - хмуро добавил Оми. - Посмотри сюда.
  
  Теперь поверхность монитора не бликовала. Кэн оторопел - с экрана на него смотрели двое из Шварц.
  
  - Старшего зовут Кроуфорд, и он лидер группы.
  
  Непривычно было его видеть вот такими - в темной рубашке с закатанными по локоть рукавами, с небрежно растрепанными волосами. Кроуфорд стоял, закинув пиджак на плечо, и хмурился.
  
  - А парень рядом с ним - Наоэ Наги, самый младший в команде, - продолжил Оми. - Он у них, - Оми смешался, - по всякой компьютерной части.
  
  Наги стоял, прислонившись к стене, на груди у него болтались защитные очки - вроде тех, что надевал сам Кэн, когда ездил на мотоцикле.
  
  - Еще есть Фарфарелло, - голос Оми дрогнул, - и Шульдих.
  
  - Фарфарелло убил твою сестру, - медленно проговорил Кэн. - Он чуть не убил нас всех. Скажи, что я неправильно догадался, скажи, что мы не собираемся с ними сотрудничать... - последние слова Кэн договорил почти шепотом.
  
  Какая разница, кто поможет выйти на ученых ЭсЦет? Какая разница, что это Твари Тьмы, на чьих руках крови больше, чем на руках всех преступников, которых лишили жизни Вайсс? Дурацкая щепетильность. Но сейчас Кэн отчетливо осознавал, что чувствуют те, кто продавал душу дьяволу. Это было нехорошо, неправильно - сотрудничать со Шварц. Но это было выходом.
  
  - Это единственный вариант, - Ёдзи раздраженно покрутил в пальцах пачку сигарет и швырнул ее в корзину для бумаг. - Чтобы найти реальную зацепку, понадобятся месяцы. Потом годы - восстановить технологию. Мы не сможем. - Он сел на кровать и закрыл лицо руками. - Простите, я не смог.
  
  Ран отчаянно завертелся, хныкнув.
  
  - Тише, тише, - Кэн успокаивал его уже автоматически, покачивая на коленях. Но тот все же вырвался, сполз на пол и побежал к Ёдзи.
  
  - На!
  
  Оми захихикал. А Ёдзи ошарашенно смотрел на измусоленный сухарик, который сжимал в мокрой ладошке Ран.
  
  - Спасибо, - Ёдзи смущенно откусил от подношения, и Ран просиял, а потом протянул кружку. Ёдзи послушно сделал маленький глоток.
  
  - Вкусно?
  
  - Вкусно.
  
  Кэн еле сдерживал смех - Ёдзи выглядел до ужаса нелепо, пережевывая несчастный сухарь. А Ран, довольный и гордый, бросился обратно на колени к Кэну, радостно взвизгнул и попрыгал, устраиваясь поудобнее.
  
  - Прямо идиллия, - Оми ухмылялся на редкость ехидно, и Ёдзи тут же отомстил:
  
  - Зато тебе сухарик не предложили.
  
  Оми демонстративно вытер слезу:
  
  - Да, мне сухарика не предложили, - и всхлипнул.
  
  Ран забеспокоился, заглянул Кэну в лицо.
  
  - Кому еще надо дать сухарик? - Ран протянул руку, и Кэн засмеялся: - Нет, не мне. Кому? - Он опустил Рана на пол, и тот стремглав бросился к Оми.
  
  - Спасибо, Ран, ты хороший, добрый мальчик, - Оми покосился на Ёдзи, - не то, что некоторые.
  
  - Ладно, хватит вам, - Кэн зорко смотрел, как Ран, плюхнувшись на пол, играет со своей кружкой. - Что будем делать?
  
  Оми подобрался и нахмурился.
  
  - Я отправил зашифрованное сообщение - с просьбой о встрече. Они отслеживают этот канал, я уверен.
  
  - Думаешь, согласятся?
  
  - Не знаю, - Оми поник и забрался на стул с ногами, обняв коленки. - Я написал им, что никогда не известно заранее, какие знакомства могут пригодиться. И мы можем быть полезны Шварц, но...
  
  - А что мы можем предложить? - Кэн устало пожал плечами. Он видел силу Кроуфорда, он пытался сражаться с Фарфарелло. Где они, а где Вайсс.
  
  - Я - Такатори, - жестко сказал Оми. Кэн изумленно вскинул глаза, а Ран вздрогнул и застыл. - Я Такатори, и это имя чего-то стоит. Если понадобится - я сделаю так, чтобы оно чего-то стоило... - прошептал мальчик.
  
  - Слушай, ты, Такатори, - Ёдзи отвесил Оми легкий подзатыльник, - хватит киснуть - сделал все, что мог, топай отсюда.
  
  - Вообще-то, это моя комната, - Оми от возмущения чуть не поперхнулся.
  
  - Тогда пойдем мы, - покладисто согласился Ёдзи.
  
  Тихо звякнул сигнал входящего сообщения. Горло у Кэна словно стянуло обручем, противный холодок засел в груди, мешая дышать.
  
  - Ребята, успокойтесь, - занервничал Оми, - это не могут быть Шварц, прошло слишком мало времени, чего вы так всполошились?
  
  - Сам проверишь почту, - ласково начал Ёдзи, - или тебе помочь?
  
  Кэн взял на руки притихшего Рана, обнял покрепче; пальцы машинально поглаживали крошечную ладошку. Оми нехотя потянулся к клавиатуре.
  
  Наступила тишина, нарушаемая постукиванием клавиш мыши.
  
  Оми сглотнул, хотел что-то сказать, потом откашлялся и хрипло произнес:
  
  - Они готовы встретиться с нами, - помолчал, глядя в экран, - в письме адрес и время.
  
  - Посмотри, далеко?
  
  Кэн хотел опустить Рана на кровать, но тот неожиданно вцепился ему в руки и не захотел слезать. Оми тем временем развернул карту Токио.
  
  - Да это же совсем рядом! - присвистнул Ёдзи. - Я там бывал, хорошее местечко, спокойное.
  
  - Что они еще пишут? - Кэн сунул Рана под мышку и склонился над плечом Оми.
  
  - Ничего, - растерянно ответил тот. - Просто: "Мы согласны, дата, время, адрес". Всё.
  
  - Ладно, - посмотрел Кэн в растерянное лицо Ёдзи. - Ладно. Мы там будем.
  
  - Все? - насмешливо.
  
  - Все, - твердо.
  
  - Если они вдруг согласятся помочь, им придется посмотреть на Рана, - вклинился Оми.
  
  - Согласен, - Ёдзи вздохнул. - Интересно, они Фарфарелло с собой возьмут?
  
  - Лучше бы нет...
  
  Остаток дня прошел в тревожных сборах. Кэн точил багнаки, Оми и Ёдзи тренировались в подвале - оттуда то и дело доносился грохот переворачиваемых стульев, звон торшера и возмущенный голос Оми, отчитывающий Ёдзи за несвоевременные эксперименты.
  
  А Кэн размышлял о том, правильно ли он поступает. Он не думал о том, хорошо ли это - вступать в сговор с Тварями Тьмы. Он знал, что плохо. Его мучил вопрос: правильно ли? Не будет ли хуже от их вмешательства? Что они смогут предложить им взамен - деньги? У дьяволов, выкормышей ЭсЦет, наверняка их полно, зачем им? Душу? Кэн иногда сомневался, есть ли у него душа. А если есть - соблазнит ли она хоть какого-нибудь самого завалящего беса - так себе душа, Кэн бы не стал брать.
  
  
  Вечером у Рана случился очередной приступ. Дежурного врача сменил его коллега, который не сразу сориентировался в происходящем. Рану становилось все хуже, и он в первый раз потерял сознание - доктору пришлось задействовать реанимационный комплекс. Но приступ длился и длился, обезболивающее почти не помогало. Ран кричал от боли, когда судороги сводили руки и ноги, выгибался в комплексе, а Кэн, Ёдзи и Оми бесконечно меняли ледяные компрессы на лбу.
  
  Приступ закончился через полчаса, оставив всех вымотанными до предела. Ёдзи пулей вылетел из Конэко - покурить, врач тихо переговаривался по телефону с Критикер, и Кэн, даже не прислушиваясь, мог сказать, о чем идет речь. Но до него донеслось "...даже раньше, чем мы думали". Тогда Кэн не выдержал, вытолкал врача из комнаты - пусть хоронит Рана в другом месте.
  
  Когда мальчик уснул, а врач отключил часть приборов, Кэн пошел к Ёдзи. Тот стоял возле открытого окна и курил. Кэн рухнул на диван, щелкнул пультом от телевизора, бессмысленно посмотрел на диктора и выключил. Его совсем не интересовали новости. Даже если бы там рассказывали о конце света.
  
  Ёдзи выкуривал одну сигарету, за ней брал следующую, затягивался от окурка... Когда закончилась пачка, Кэн подал голос:
  
  - Боишься?
  
  - Нет. Да. Немного. Да, немного. Они психи.
  
  - Кроуфорд не похож на психа.
  
  - Это и есть самый настоящий псих, - убежденно ответил Ёдзи. - Уж лучше Фарфарелло, чем он.
  
  Кэн пожал плечами. С Тварями тьмы все было просто - их следовало убивать. Кто там больший псих, Кэна волновало не сильно: если человек оказывался в пределах досягаемости его багнаков, это не имело значения, все умирают одинаково - что психи, что обычные люди. Но, может быть, Ёдзи прав, и люди в дорогих светлых костюмах намного опаснее безумцев с ножами.
  
  - Мы просто придем и попросим?
  
  - Да, - Ёдзи бессмысленно смотрел на полную пепельницу окурков. - Нет смысла пытаться их обмануть... Если с Кроуфордом и Наги окажется их телепат... лучше раскрыть карты. Сэкономим время.
  
  - Согласен. Главное, чтобы...
  
  Несказанное повисло в воздухе. Главное, чтобы Ран дожил до завтра. Главное, чтобы Шварц их выслушали. Главное, чтобы всех устроила цена. Ёдзи смотрел остро.
  
  - Ты готов, Кэн? На что пойдешь ради Аи?
  
  Еще утром ответ на этот вопрос ускользал. Но сейчас Кэн знал точно - если потухнет его маяк, он не удержится на плаву, соскользнет на самое дно и больше никогда оттуда не выберется. Кэн опустил голову и посмотрел на свои ладони.
  
  - Сделаем это. Мы убедим их.
  
  Он сжал кулаки. Щелкнули иллюзорные когти багнаков. Ёдзи хищно улыбнулся. Призрачно просвистела леска.
  
  Приоткрытую дверь они заметили, когда по ногам потянуло сквозняком.
  
  - Вот за черт, - Кэн лениво потянулся - пора было уходить, стоило выспаться.
  
  - Что за...
  
  Из-за двери выглядывал Ран. Смущенное личико светилось в полутьме, а Кэн схватился за голову - в очередной раз.
  
  - Нет, ты объясни, объясни мне, как он это делает?
  
  - Как, как, - хмыкнул Ёдзи, - перелезает через бортик, повисает на руках и спрыгивает вниз.
  
  Кэна накрыло ощущение дежа вю: они с Ёдзи усталые после миссии, разговаривают у него в комнате. Заходит хмурый Ая, проверяя, все ли легли спать. Только сейчас вместо высокой фигуры за дверью - крошечный ребенок. Который лукаво заглядывает внутрь, улыбается и упрямо шагает к Ёдзи.
  
  - Надо сказать спокойной ночи.
  
  Ран вскарабкался на кровать, а Ёдзи, безуспешно пытавшийся разогнать табачный дым, обреченно подхватил ребенка на руки.
  
  - Пойдем отсюда, здесь накурено - а тебе нельзя.
  
  Ёдзи вынес мальчика в коридор - Ран был без носков, и Ёдзи принялся греть ладонями маленькие пятки.
  
  - Интересно, где этот идиотский врач?
  
  - Я задремал, - раздался виноватый голос запыхавшегося медика. - По всему дому его ищу, господи, этой энергией можно осветить половину Токио.
  
  Кэн понес Рана к себе, молясь о том, чтобы завтра им повезло - хоть в чем-нибудь.
  
  Глава 7
  
  В маленькой, обставленной по-европейски, чайной посетителей было совсем немного. Для студентов - слишком дорого, для среднего класса - не хватало бизнес-ланчей. Идеальное место для встреч на нейтральной территории.
  
  Кэн прижимал к себе Рана. Можно ли считать везением, что на переговоры пришли Кроуфорд и Шульдих? Вспомнились слова Ёдзи о Кроуфорде - псих почище Фарфарелло. От пронизывающего полубезумного взгляда из-под очков веяло могильным холодом. Раньше Кэн не присматривался к Кроуфорду, но сейчас ему казалось, что лидера противников удерживает от безумия лишь тонкий налет цивилизации, смахнуть который так же легко, как снять пиджак. Шульдих напоминал поджарую гончую - из тех, каких использовали любители охоты на людей. Он словно ждал команды, чтобы вцепиться в горло - безразлично, чье.
  
  Ран сидел тихо, очень тихо, только сжимал пальчики на отвороте куртки Кэна. И все время прятал лицо. Кэн осторожно погладил его за ушком:
  
  - Все хорошо, маленький.
  
  Кэн чувствовал присутствие Ёдзи и Оми - они стояли позади, за спинкой стула. Вокруг сгустилось напряжение, и Шульдих водил носом, словно принюхиваясь. На его лице играла сумасшедшая ухмылка.
  
  - Детский разум на вкус, как сахарная пудра - мысли мелкие и сладкие. А у этого отдают кровью. Дай я на тебя посмотрю поближе, малыш...
  
  Рыжий телепат широко улыбнулся и потянулся к Рану. Кэну показалось, что его засасывает темная дыра, из которой тянутся мертвенно-сизые щупальца-протуберанцы. Кружилась голова, но не было сил оторвать взгляд. Ран заплакал, перед глазами все плыло...
  
  - Шульдих! - окрик, хлесткий, как удар хлыста, разорвал буханье крови в ушах. И сразу все прекратилось.
  
  - Я просто посмотрел, - хихикнул рыжий. - Там, оказывается, столько интересного!
  
  На плечи легла рука Ёдзи:
  
  - Кэн, ты как? Что-то случилось?
  
  Горло пересохло, виски покалывала тупая боль. Собственная душа казалась помойкой, которую походя разворошил смерч, вывернув гниющим слоем наружу. Кэн сглотнул.
  
  А Шульдих смотрел в пространство пустым взглядом. Потом словно очнулся, улыбнулся лукаво и спросил:
  
  - Ну, так что вам от нас нужно? Кроуфорд считает, вы нам можете пригодиться, поэтому согласился выслушать...
  
  - Я уверен в этом, - очки Кроуфорда мигнули бликами, а по позвоночнику Кэна стек ледяной ручеек страха. Отступать некуда.
  
  "Именно", - тихий голос с привкусом мяты ввинтился в сознание, отозвался в каждой косточке, в каждой мышце растекшегося по мягкому стулу тела. Чужое сознание походило на касание засаленной тряпки - Кэна передергивало от отвращения. Шульдих беззастенчиво рылся в его голове, доставая воспоминания - те, что Кэн хотел бы хранить, и те, о которых он предпочел забыть раз и навсегда. Телепат мельком изучал их, а потом отбрасывал, словно не понравившуюся игрушку. И они медленно оседали в глубинах памяти, подергиваясь дымкой.
  
  События последних дней чередой летели перед глазами, словно назад отматывалась кинопленка. Ровно до ночи, когда они вышли на миссию.
  
  Когда Шульдих закончил, Кэн дрожал. Его рубашка, джинсы, нижнее белье - все было мокрым от пота. Соленые капли катились по лицу, волосы на затылке слиплись сосульками. Ёдзи тихо массировал Кэну плечи, от его рук струилось тепло. Ран не двигался...
  
  Не двигался?!
  
  - Тш-ш, котенок, - мышцы отказались повиноваться, и Кэна пробрал озноб. - Все в порядке, - мурлыкнул Шульдих, - просто у вашего лидера, - и он чисто, звонко рассмеялся, - сейчас какие-то проблемы. Они помешали бы нашему разговору.
  
  Кэн чувствовал, как позади застыли Ёдзи и Оми - исходящие от них волны ярости и гнева покалывали кожу на затылке, вздыбливали волоски и туманили разум.
  
  Шульдих поднялся из-за стола, порыв ветра взметнул скатерть - и вот телепат уже склонился на Раном, взял его за челку и запрокинул головку, пристально вглядываясь в лицо.
  
  - Не смей его трогать, - губы почти не слушались.
  
  Но Шульдих никак не отреагировал - просто стоял и держал Рана за волосы. Кэн, как завороженный, смотрел, как переносица телепата покрывается испариной, по виску катится капля пота.
  
  - Шульдих! - окрик Кроуфорда заставил Кэна подскочить, и сразу лопнул обруч, сжимавший горло. - Когда-нибудь ты доиграешься.
  
  Телепат отпустил Рана, пожал плечами и сел на место. Глаза у него были затянуты мутной пленкой удовольствия.
  
  - Сколько страданий на одно маленькое тельце, - захихикал Шульдих. Как будто ширанулся. Кэна передернуло от отвращения.
  
  Кроуфорд поднялся, и оказалось, что он почти подпирает потолок чайной. Метра два, не ниже. Раньше как-то бросалось в глаза. Ран на руках обмяк, голова свесилась набок, и Кэн прижал мальчика к себе.
  
  - Мы согласны вам помочь, - Кроуфорд поправил очки, их стекла зловеще блеснули. - Шульдих, отпусти остальных.
  
  Воздух позади пришел в движение - Кэн слышал, как звякнул о пол снаряд дротика, как засвистела вытягиваемая из часов леска.
  
  - Ваши гарантии? - Кэн не сразу узнал голос Ёдзи - настолько устало тот звучал.
  
  - Никаких, - широко улыбнулся Кроуфорд. - Люблю такие сделки.
  
  - Тогда какой смысл нам соглашаться?! - Оми - милый Оми, готовый на все ради друга.
  
  - Мы наемники, - Кроуфорд одернул пиджак, - мистер Такатори.
  
  Кэн вздрогнул от этого обращения - перед глазами встало огненное марево. Япония заходилась в пожарах, когда Ая убивал отца Оми.
  
  - Не называйте меня так.
  
  - Привыкай, - и Кэн снова задрожал - перед ним словно раскрылся туннель, полный черных дыр, куда улетало настоящее. Они пожирали пространство вокруг, отхватывая куски от прошлого и будущего. Кэн чувствовал, что сходит с ума.
  
  Мысленный толчок Шульдиха подействовал как холодный мятный душ. В голове зазвенело, сознание прояснилось.
  
  - Такая высокая чувствительность, - пробормотал телепат. - Он засек твое видение. Представляешь? Брррр, псих.
  
  Кроуфорд безразлично пожал плечами.
  
  - Это неважно. Идем, Шульдих, - и повернулся к Кэну: - Мы отыщем информацию, которая вам нужна. И вернемся поговорить о цене.
  
  Кэн моргнул - а когда открыл глаза, то рядом не было ни Кроуфорда, ни Шульдиха. За окном медленно проехала красная Ауди, а потом резко прибавила газу, пропадая с глаз. Чертовы гайдзины. Кэн обернулся.
  
  Оми стоял белый, как полотно, сжимая в руках дротики, по Ёдзи ничего нельзя было понять - но когда Кэн опустил взгляд на его руки, то увидел, что леска врезалась в ладонь, и по ней ползет капля крови.
  
  - Утихните. Ран заснул, - выдохнул Кэн.
  
  Из Ёдзи ссутулился, как будто выдернули стержень; сел за столик, ровно туда, где только что сидел Шульдих.
  
  - Ненавижу этих тварей, - он потер лицо и растерянно уставился на окровавленные руки.
  
  Оми молча подал носовой платок и устроился рядом.
  
  Ран тихо сопел, свесив головку, и Кэн устроил его поудобнее на сгибе локтя. Подбежала официантка и приветливо улыбнулась:
  
  - Вы подумали над заказом?
  
  ***
  
  Возвращались они после того, как Ран проснулся - сейчас он шагал, цепляясь за руки Кэна и Оми, довольный и счастливый. За то время, пока они сидели в чайной, прошел короткий дождь, и теперь асфальт блестел маленькими темными лужами, в которые Ран с удовольствием влезал.
  
  - Опять купать, - меланхолично заметил шагавший позади Ёдзи.
  
  - Да ладно тебе, - Оми вовремя подхватил Рана, когда тот нацелился на глубокую лужу, - уже привыкли. Сегодня, кстати, твоя очередь.
  
  - Я все помню.
  
  В Конэко их встретил взволнованный дежурный врач и принялся отчитывать - потащили ребенка неизвестно куда, хорошо еще, что очередной приступ заглох, не начавшись. А если бы нет? Безответственные молодые люди, которым нельзя доверить даже собаку, не говоря о малыше.
  
  Он устроил Рану серьезный осмотр - хмурясь, мерил давление, подключив к проводам, смотрел, как работает сердце. А потом отправил их всех в больницу, где более совершенная аппаратура.
  
  - Не понимаю, в чем дело, но его состояние превосходное.
  
  Врач смотрел на них подозрительно. Кэн в ответ только пожал плечами - идей, что происходит, ни у него, ни у Оми с Ёдзи не было.
  
  Но к вечеру стало понятно, что Ран если не поправился, то вернулся в свое прежнее расположение духа и тела. Перевернул кадку с фикусом: "Как он это сделал?" - сметал землю взъерошенный Ёдзи. Выдернул все шнуры из компьютера - Оми час разъяренно швырял дротики в подвале. Сломал на кухне кран, когда Кэн посадил его рядом с мойкой. Разбил пару чашек, поцарапался об угол стола, облился супом... Конэко вернулся к нормальной жизни, а врач, в ужасе глядя на беготню Рана по дому, настойчиво предлагал выписать из Критикер няньку.
  
  
  Укладывая мальчика спать, Кэн думал, что если... когда все закончится, ему будет не хватать малыша. Ну, может быть, когда-нибудь, если они все выживут, у него будут свои дети. Может быть. Набегавшийся за день Ран уснул моментально. Вот он пробормотал: "Спокойной ночи, Кэн", - а через секунду уже сопел, укрытый одеяльцем.
  
  В комнату заглянул Ёдзи. Поколебался, зашел и мотнул головой в сторону выхода.
  
  Кэн подоткнул одеяло и направился к двери; придержал створку в ожидании Ёдзи - тот стоял и смотрел на спящего Рана. Ёдзи можно было понять - во сне Ран казался настоящим ангелом, на него можно было любоваться бесконечно. Потом тоже поправил одеяло, коснулся пушистых волосиков надо лбом и вышел.
  
  
  - Как думаешь, - Ёдзи сунул в рот сигарету, - он вспомнит, что происходило, пока он был ребенком?
  
  - Не знаю, - честно ответил Кэн. Он даже не знал, что лучше - если Ая все запомнит, или, наоборот. Хотя...
  
  - Сложно будет воспринимать всерьез того, кому менял подгузники, да? - Ёдзи как будто читал его мысли.
  
  - У Рана нет подгузников, он большой мальчик.
  
  - Неважно.
  
  Кэн удивленно поднял глаза, притормозив перед дверью его комнаты:
  
  - Это же Ая, - терпеливо ответил он, - мы говорим об Ае. Сам подумай, стала бы его смущать такая ерунда.
  
  - Его нет, а меня бы смущала.
  
  - Вот он пару раз пропишет тебе на тренировке с ноги, сразу все смущение пройдет.
  
  - Кэн-кэн, ты говоришь страшные вещи.
  
  - Зато я прав, - на этих словах Кэн зашел в комнату Ёдзи.
  
  - Вас слышно за километр, - заметил уже ждавший их Оми.
  
  - Мы обсуждали, что будет, когда вернется Ая, - пояснил Кэн.
  
  - А что будет? - Оми широко распахнул глаза. - Внеочередные дежурства по магазину, меня отправят в школу, Ёдзи получит по шее за бесконечное курение, - Оми продемонстрировал пустой блок из-под сигарет. - А Кэну устроит двухчасововй спарринг, чтобы не думал там себе.
  
  - Прекрасная перспектива, я весь в предвкушении, - проворчал Ёдзи. - Так что ты хотел сказать?
  
  Оми весь подобрался.
  
  - Это Шульдих.
  
  - Что, - вопрос вырвался одновременно, и Кэн с Ёдзи покосились друг на друга.
  
  - Это Шульдих, я проверил, - зачастил Оми, - помните, врач говорил, что у Рана чуть не начался приступ? Браслет сначала подал сигнал, а потом снова все вернулось в норму?
  
  - Дальше, - Ёдзи выбросил сигарету и достал из пачки новую.
  
  - Я сверил время - это произошло, когда Шульдих сказал про проблемы Рана, которые мешают общаться, а он их устранил.
  
  - Значит, Шульдих снял Рану приступ...
  
  - Пригласим его к нам пожить? - расхохотался Ёдзи.
  
  - Хорошая идея, - совершенно серьезно ответил Оми.
  
  - Малыш, я пошутил.
  
  - А я - нет, - отрезал Оми. - Подумайте, если Рану снимать приступы, его здоровью ничто не будет угрожать...
  
  - Кроме самого Шульдиха, - тихо проворчал Кэн, но Оми его услышал.
  
  - Лучше Шульдих, чем медленно загибающийся от болей Ран.
  
  Кэн не был так уверен, но благоразумно промолчал. Иногда с Оми лучше не спорить.
  
  Ёдзи спихнул Оми со своей кровати.
  
  - Я все понял, предложение поддерживаю. Главное - уговорить Шульдиха, - он невесело засмеялся.
  
  - Тогда будем считать, что решили, - Кэн отчаянно зевнул. - Можем предложить Шульдиху комнату Рана.
  
  - Вот Ая обрадуется, когда вернется...- Оми тоже пошел к двери.
  
  - Могу себе представить, - Ёдзи, наконец-то, закурил.
  
  - Спокойной ночи всем.
  
  Глава 8
  
  Шварц не давали о себе знать неделю. Письма они игнорировали, а других способов связи не было.
  
  Приступы головной боли у Рана возобновились с прежней частотой. Браслет угрожающе моргал красным с утра до вечера, и Манкс неуверенно предложила Вайсс переехать в клинику. Отказались. Оми выяснил, что Персия уже подыскал нового кандидата на место Аи - тот сейчас проходил последние испытания.
  
  Ран похудел и осунулся, мало ел и почти не играл. Похоже, у него и между приступами часто болела голова, он постоянно плакал.
  
  А потом на пороге Конэко появился Шульдих с большой спортивной сумкой. Ухмыльнулся, толкнул плечом Ёдзи, открывшего дверь, и прошел внутрь.
  
  - А у вас здесь миленько, хотя и бедненько - Белым охотникам мало платят?
  
  - Иди к черту, - выдал ошарашенный Ёдзи.
  
  - Я уже здесь, - лучезарно улыбнулся Шульдих. - Хотя, - он доверительно понизил голос, - я бы вас всех с удовольствием передушил, котята.
  
  Кэн сжал правую руку в кулак - если двигаться достаточно быстро, можно успеть...
  
  Свист рассекаемого воздуха ударил по барабанным перепонкам. Шульдих стоял вплотную к Кэну и безбашенно улыбался.
  
  "Ты так интересно думал обо мне!" - Мысль телепата напоминала одновременно мурлыканье и царапанье когтями по картонной коробке. Сразу представился выводок ядовитых котят, и Кэн затолкал ассоциацию поглубже. Но, похоже, Шульдих ее уловил - расхохотался и сделал шаг назад.
  
  - Показывайте мою комнату.
  
  На лестнице раздался топот - вниз сбежал Оми, держа на руках Рана. Тот только проснулся и сейчас сонно тер кулачками глаза. Волосики стояли дыбом, и Оми их судорожно приглаживал.
  
  - Что здесь происходит?
  
  - Я ваш новый лидер, - спокойно сообщил Шульдих.
  
  У Кэна подогнулись ноги, Ёдзи задохнулся, а Оми застыл, крепко прижимая к себе Рана.
  
  А Шульдих начал хохотать.
  
  - Я пошутил, котята.
  
  - Псих, - отмер Ёдзи.
  
  Браслет на руке Рана запульсировал красным, и Оми вздрогнул, прижимая к себе ребенка. Тот уже не плакал - просто устало и безнадежно смотрел на взрослых, глаза потускнели и словно подернулись пленкой, а личико посерело. Кэн бросился к Оми, со стороны гостиной к ним спешил врач...
  
  - Что за... - начал он.
  
  Кэн выхватил Рана у Оми, прижал к себе, целуя холодный влажный лоб.
  
  - Потерпи, малыш, скоро все пройдет, потерпи... - он сам давно не верил в то, что говорил - но не молчать же? Ран всхлипывал, цепляясь за рубашку Кэна.
  
  Запах можжевельника заполнил пространство. Шульдих стоял почти вплотную, ухватив Рана за подбородок, и смотрел ему в глаза. Малыш застыл: взгляд остекленел, из приоткрытого рта потянулась ниточка слюны.
  
  Кэн машинально вытер ее рукавом, не отрывая от Шульдиха взгляда. Когда телепат был рядом, в нем ощущалось что-то чужеродное, неестественное и темное, что-то, от чего хотелось бежать.
  
  "Восприимчивый котенок", - поскребся в виски едва слышный голос Шульдиха, - "не отвлекай меня".
  
  Кэн поглаживал Рана по головке и отстраненно думал, что знает, как убить телепата - надо всего лишь поймать момент, когда пульсирующая аура вокруг него на миг затухает - и тогда можно нанести удар.
  
  Ран в его руках обмяк и задышал легко, свободно. Шульдих отстранился и лукаво глянул куда-то поверх плеча Кэна. Послышался тихий свист сматываемой лески.
  
  - Правильно, - отсалютовал Шульдих. - Я вам еще пригожусь. Так где моя комната?
  
  Ёдзи молча пошел вперед:
  
  - Я покажу.
  
  Размытое пятно метнулось к двери и обратно - и вот уже Шульдих стоит наверху, с сумкой в руках.
  
  - Ты сможешь попытаться меня убить, Кудо, - Шульдих хищно прищурился, и у Кэна побежал мороз по коже, - когда мы покончим с нашей маленькой сделкой.
  
  Они пошли наверх. А Кэн с Оми переглянулись и рванули следом. Езди издевательски распахнул дверь комнаты Аи:
  
  - Прошу.
  
  - Фудзимия у вас спит на футоне? Настоящий самурай.
  
  - Э-э-э, - протянул Ёдзи.
  
  Черт. Они все забыли, что кровать Аи сейчас у Кэна. Шульдих прищурился.
  
  - Понятно. Кудо, не хочешь мне уступить свою комнату?
  
  - Да пошел ты.
  
  - У Аи должен быть футон, - пискнул из-за спины Оми.
  
  Шульдих бросил сумку в угол и уселся на диван.
  
  - Ладно, мне хватит.
  
  - Может, ты расскажешь, что это значит? - Оми, наконец, справился с голосом.
  
  Шульдих оценивающе прищурился. И Кэн в очередной раз придушил желание размазать незваного гостя по стенке. Телепат улыбнулся уголками губ и вытянул длинные ноги.
  
  - Ваш Фудзимия умрет, - сказал он тоном довольного жизнью человека. - Мучительно. А жаль, такой славный ребенок.
  
  Кэн остекленел от ярости. Сквозь красный туман пробивался голос разума - Шульдих издевается, он просто любит выводить всех из себя, надо успокоиться. Ран шевельнулся и захныкал, и Кэна как окатило холодной водой. В любом случае, Шульдих может помочь - это главное.
  
  - Говори, - процедил Ёдзи. - Вы нашли устройство? Как до него добраться? Что для этого нужно? И что вы хотите взамен?
  
  Шульдих встал и прошелся по комнате. Тронул подставку для катаны, провел пальцем по истертым ножнам. Двигался он - Кэн невольно подобрался, следя за телепатом - как хищник. Хищник, готовый ударить из любого положения в любой момент и в любую точку. Полная боевая готовность. Шульдих не шел, а перетекал из одного угла комнаты в другой - изучая, осматривая, вынюхивая.
  
  - Кроуфорд хочет, - начал он лениво, - уничтожить верхушку ЭсЦет. Устранить руководство.
  
  Кэн смотрел на Шульдиха и тупо моргал. Позади не дышали Ёдзи и Оми. Только Ран тревожно вертел головой, то заглядывая в лицо Кэну, то косясь на Шульдиха.
  
  - И нет, если наши цели совпадают, это не значит, что мы одной стороне.
  
  Кэн выдохнул, мир снова встал на место. Это всего лишь внутренние склоки между Тварями Тьмы.
  
  - Именно, - широко ухмыльнулся Шульдих. - Но мы под жестким контролем - Старейшины узнают о наших намерениях раньше, чем мы приблизимся хотя бы для психокинетического удара.
  
  Телепат о чем-то умалчивал, Кэн это чувствовал. Хитрость, скрытность и злоба текли сквозь него разноцветными струями. Да и черт бы с ним.
  
  - Правильное решение, - одобрил Шульдих.
  
  Кэн бросил взгляд на Рана - тот сосредоточенно заталкивал ключи в щель между диваном и полом.
  
  - Мы согласны, - Ёдзи.
  
  - По рукам, - Оми.
  
  - Вы даете клятву, что выполните все указания Кроуфорда, переданные им лично или через меня.
  
  Три "клянусь" прозвучали одновременно. Шульдих застыл, его взгляд поплыл и расфокусировался. Тишина в комнате стала вязкой как желе, потекла сквозь пальцы, щекоча холодком подушечки.
  
  Шульдих встряхнулся, как собака.
  
  - Кроуфорда все устраивает.
  
  У Кэна вспотели ладони. Сейчас все будет известно. Он отдавал себе отчет, что отсутствие результата - тоже ответ, и это было бы честно. Дьяволы всегда выполняют свои обещания. Даже если не так, как захочется.
  
  - Аппарат восстановить невозможно. Больше того, это был единственный опытный экземпляр, который сработал нештатно из-за аварийной ситуации, - Шульдих лучился от счастья.
  
  Кэна накрыла усталость. Позади зашелестела леска.
  
  - Я тебя просто убью, - буднично сказал Ёдзи, выходя вперед.
  
  Кэн едва успел поймать его за рукав.
  
  - Подожди, выслушаем до конца.
  
  Он прошел в комнату и уселся прямо на пол, отпустив Рана. Тот осторожно пополз в уголок, где на тумбочке лежала книга в яркой обложке.
  
  Шульдих следил за Раном с веселым любопытством. Ран добрался до книги и прикусил уголок - Шульдих даже затаил дыхание.
  
  - Всегда пытался понять, зачем они тащат в рот всякую херню, - пробормотал он.
  
  Кэн подошел к Рану и забрал книгу.
  
  - Не нужно грызть, книжки читают. К тому же ты сам себя по головке не погладишь, когда обнаружишь, - Кэн взъерошил Рану волосики. - Лучше картинки посмотри... Картинку, гм.
  
  Шульдих уселся на подоконник.
  
  - Мне продолжать?
  
  - Слушаем, - леску Ёдзи сворачивать не собирался.
  
  - Единственное, что нам удалось узнать об этом исследовании - рано или поздно экспериментальные образцы возвращались в исходное состояние. Ну, - Шульдих расцвел, - если можно так выразиться. Или труп не считается исходным состоянием?
  
  Он превратился в смазанное пятно, и через долю секунды оказался на другом конце подоконника. А в раму вонзился дротик, подрагивая оперением.
  
  Осточертело. Всё. Кэн устало прикрыл глаза.
  
  - Оми, пожалуйста.
  
  - Достал он, - бросил Оми.
  
  Шульдих невозмутимо передвинулся на прежнее место и откинул назад волосы. Пижон.
  
  - Сроки отката у экспериментального образца - от недели до трех.
  
  - Значит, он в любой момент...
  
  - Абсолютно в любой. Он уже начал.
  
  - Мигрени...
  
  - Не совсем. Я расскажу, как действует та штука. Примерно. Но сначала базовый постулат психотехнического и телепатического воздействия: человека нельзя заставить сделать то, чего он не хочет. Точнее, так - можно, но временно и с непредсказуемым результатом.
  
  - То есть ты можешь заставить нас замереть, но если мы будем сопротивляться...
  
  - Бинго! - Шульдих прищелкнул пальцами. - Далеко пойдете. Белые охотники, а такие умные.
  
  Кэн пропускал колкости мимо ушей. Сейчас Шульдих казался - правильным? Нет, не то. Нестрашным? Опять неверно. Сейчас он ощущался... своим. Во рту появился привкус желчи. Господи, не дай сойти с ума, забери меня раньше, Господи. Не дай стать таким.
  
  Шульдих мельком взглянул на Кэна, и пристально уставился на Ёдзи. Тот сидел с плотно сжатыми губами, прямой спиной и ничего не выражающим лицом.
  
  - Человеческий разум - вообще страшная штука. Его нельзя подчинить с хоть какой-нибудь минимальной гарантией, нельзя уничтожить... даже когда люди сходят с ума, они не теряют свою личность. Ее просто засыпает обломками, которые всегда можно разгрести. - Шульдих помолчал, усмехаясь чему-то своему. - Кроуфорд говорит не тянуть резину.
  
  - В этот раз я с ним солидарен, - проворчал Оми.
  
  - А мы куда-то торопимся? - удивился Шульдих и перевел взгляд на Рана. Тот играл с ключами Кэна от мотоцикла.
  
  - Короче говоря, старикам из ЭсЦет нужны идеальные подчиненные. С установками, заложенными так глубоко, что их невозможно было бы разорвать. Собственно, уничтоженный вами агрегат использовался в программе по работе с внушением.
  
  - Подожди-ка, - Кэн усиленно соображал, - если машина действовала на сознание, то почему Ая превратился в Рана? Бред.
  
  - А он не совсем превратился. Это результат направленного концентрированного воздействия на мозг.
  
  - Подожди, ты хочешь сказать, будто Ае внушили, что он ребенок, а мы таскаем на руках здорового лба?
  
  Оми вскочил:
  
  - Да ерунда это все, Ран - малыш.
  
  Шульдих болтал ногами и наслаждался произведенным эффектом. Потом снова встряхнулся и что-то проворчал себе под нос.
  
  - Не так. Мозг и сознание Рана подверглись серьезному воздействию. Сработала внутренняя защита, он впал в детство, в те времена, когда был счастлив - это нормальная реакция. Одно "но" - сила воздействия была слишком велика. И психические изменения повлекли за собой физические.
  
  - То есть он сам себе приказал стать ребенком? - Оми неверяще смотрел на беззаботно разглядывающего книжку Рана.
  
  - Не совсем приказал. Скорее, тело подчинилось непроизвольному импульсу мозга. Не умею я рассказывать, за популярной теорией - к Кроуфорду. Сила внушения позволяет делать с телом все, что угодно. Для этого мозг должен быть не поврежден, а человек - находиться хотя бы в относительном сознании. Но я встречался только с мелкими изменениями - вроде регенерации тканей. Теоретически слышал о возможности воскрешения человека при смертельных ранах.
  
  Ёдзи скептически усмехнулся и поморщился - похоже, телепат решил пообщаться с ним мысленно. Удовольствие ниже среднего. Хотя, наверное, на миссиях было бы удобно.
  
  - Ладно вам, прекратите, - вклинился в молчаливый диалог Оми, тревожно наблюдавший за лицами противников. - Шульдих, почему опытные образцы умирали?
  
  Рыжий удовлетворенно откинулся на раму, поглядывая на Ёдзи с чувством превосходства, смахнул с лица челку и пояснил.
  
  - Прекращалось воздействие внушения, и два сознания - подавленное и навязанное - сталкивались. Бум! - Шульдих сжал кулак и резко распрямил пальцы. - Головные боли у вашего Рана от того, что его взрослое сознание рвется наружу.
  
  - А как ты их убираешь?
  
  - Не убираю, - Шульдих пожал плечами, - стабилизирую изначальную личность и усыпляю ее на время.
  
  Шульдих помолчал.
  
  - Мы выполним свою часть сделки. Я буду пасти личность Фудзимии, пока он не избавится от внушения и не начнет изменяться. И в этот момент я постараюсь... - он пощелкал пальцами, как будто что-то искал, - постараюсь положить между двумя его сознаниями подушку.
  
  - Но ты ничего не гарантируешь? - Ёдзи, как обычно, соображал быстрее других.
  
  - Все не гарантирует даже господь бог, - усмехнулся Шульдих. - Хидака, подтверди.
  
  Кэн мысленно послал его так далеко, как только мог - и присовокупил образ среднего пальца. Но Шульдих в ответ только расхохотался.
  
  Ёдзи с по-прежнему ничего не выражающим лицом встал.
  
  - Располагайся, чувствуй себя как дома, - сказал он сухо. - Кухня внизу, готовим мы по очереди, но тебя это не касается - ты наш гость. Кровать сейчас принесем.
  
  - Не нужно, - Шульдих зевнул, - мне нравится этот диван.
  
  Кэн и Оми тоже встали - одновременно ухватили Рана за руки, подняли и повели к двери. Кэн обернулся: заходящее солнце расцветило рыжие пряди оттенками красного. На губах у Шульдиха играла мечтательная, почти нежная улыбка - и она напугала Кэна больше, чем все, что он видел раньше.
  
  Глава 9
  
  К удивлению Кэна, Шульдих оказался сносным жильцом. Он почти не выходил из комнаты: спускался только за едой. Следующий приступ Рана он почувствовал раньше всех.
  
  Кэн играл с малышом, когда Шульдих вошел в комнату. Он грубо отодвинул пирамидку из кубиков - те рассыпались неаккуратной горкой. Ран сморщился, готовый заплакать - но тут же затих, прикрыв глаза.
  
  Шульдих напряженно всматривался в лицо малыша, удерживая его за затылок. Кэн видел, как дрожат длинные тонкие пальцы.
  
  Интересно, зачем телепату смотреть Рану в глаза? Он ведь даже из комнаты улавливает мысли окружающих, сто раз показывал. Один раз даже пересказал Оми, что о нем думают девочки. Бедняга целый день не знал, куда деваться.
  
  "Для серьезной работы с сознанием нужен фокус, - прошелестел вдоль позвоночника бесплотный голос Шульдиха, - мне проще, если я смотрю человеку в лицо".
  
  Он опустил спящего Рана на пол, встал и молча вышел за дверь. Каким бы Шульдих ни был мерзавцем, договор он отрабатывал честно, без дураков. Тварь Тьмы. Рыжая. Чужой смех пощекотал сознание и рассыпался, умолкнув.
  
  Дежурный врач изумлялся самочувствию Рана. О Шульдихе он не знал. Вообще. Как будто никого постороннего в доме не было.
  
  
  Кэн поил Рана соком, когда телепат спустился на кухню.
  
  - Хидака, ты когда-нибудь принимал роды? - оживленно спросил он.
  
  Кружка едва не выскользнула из рук. Ран требовательно взвизгнул и потянулся за питьем.
  
  - Я вот тоже не принимал. Ну, где там остальные? - Шульдих предвкушающе потер руки.
  
  Кэн неуверенно уточнил:
  
  - Спятил?
  
  Шульдих выглядел... опять, черт, выглядел как обдолбавшийся. Зрачки-булавки, испарина на лбу.
  
  - Что случилось? - на кухню вбежали Оми и Ёдзи.
  
  И тут Ран закричал.
  
  Шульдих играючи отшвырнул Кэна. Он ударился спиной о стену и замер, пытаясь вздохнуть. Легкие от удара болели, перед глазами плыли разноцветные пятна. Ран кричал на одной высокой ноте - монотонно и страшно.
  
  Обхватив его лицо ладонями, Шульдих притянул к себе и прижался лбом. Тело Рана билось и выгибалось, Кэну мерещился хруст позвоночника. Он, наконец, смог встать, рванулся вперед - но застыл рядом с Оми и Ёдзи.
  
  От крика Рана звенело в ушах, к нему добавился ровный монотонный гул, словно где-то далеко взлетал самолет. Воздух перед глазами плыл радужной дымкой. Ёдзи и Кэн одновременно упали на колени, удерживая мальчика и прижимая худенькое тело к полу. Резко потеплело, Ран надрывался, заходясь кашлем, Шульдих же просто держал его за голову, как куклу, не обращая внимания на окружающих. По лицу телепата катились пот и слезы, Кэн чувствовал запах соли - прохладный с кислинкой.
  
  Глаза слипались от жара, Кэн мотал головой, пытаясь смахнуть с ресниц пот. Ран выгнулся под неестественным углом, вывернув плечи, и уперся Шульдиху ногами в живот. Лицо исказилось, кожа натянулась как барабан, белки глаз покраснели, в уголках собрались капли крови.
  
  На затылок Кэну легла ледяная тряпка, холодная вода потекла за шиворот, остужая тело и успокаивая разум. Оми положил полотенце на голову Ёдзи, а потом начал обтирать лицо сначала Рана, потом Шульдиха.
  
  Крик оборвался, но Шульдих продолжал прижиматься к малышу. Над головами взорвалась лампочка, где-то еще одна, и еще, Кэн задыхался. Руки Рана начали удлиняться, черты лица поплыли, череп изменил форму, словно вылепленный из пластилина.
  
  Оми бросил полотенце, выхватил перочинный нож и принялся срезать с Рана одежду. А тот разворачивался, словно цветок - на глазах вытягивались руки, ноги, увеличивалось тело, грубели и отрастали волосы...
  
  Крупные кисти скреблись о пол, Ран уже не кричал, а низко утробно рычал, словно зверь. Кэну с Ёдзи пришлось налечь на него, чтобы удержать на полу и не дать вырваться.
  
  И вдруг воцарилась тишина. Шульдих, почти завалившийся на Рана, тяжело поднялся на четвереньки, отполз в сторону, тряся головой и бессмысленно глядя в пространство, а потом рухнул на бок. Ран - Ая - лежал на спине и не двигался.
  
  Болели голова, уши; ныли зубы, болезненно стучало сердце. Грохот срываемой с петель двери обрушился на обнаженнык нервы. Кэн поднял голову: над ним возвышался Кроуфорд, за его спиной стоял подросток. "Наоэ Наги", - всплыло в памяти имя.
  
  - Наги, бери Шульдиха - и в машину.
  
  Подул ветер - ласковый и теплый, словно по лицу провели пером. Лежащий Шульдих дернулся. А потом медленно поднялся в воздух, и, покачиваясь, поплыл в сторону выхода. Глаза Наги вспыхивали красным, он сосредоточенно контролировал каждый сантиметр пути бессознательного телепата.
  
  Прикосновение перестало закручиваться вокруг Кэна, ушло, омыв сознание и оставив головную боль. Оми укрыл Аю, подоткнув теплое одеяло вокруг него. Ёдзи поднялся, покачиваясь и сжимая в руках мокрую тряпку. Кэн встал следом - ноги и руки дрожали, в горле пересохло. Тошнило.
  
  Кроуфорд смотрел на них сверху вниз.
  
  - Мы выполнили свою часть обязательств, - он поправил очки, - ваш лидер жив и в своем уме. Поправится примерно... - стекла блеснули, - через неделю. Мы пришлем сообщение, когда и где встретимся обсудить детали вашей работы на нас.
  
  Кэн машинально кивнул, Кроуфорд развернулся и пошел прочь. Выбитая дверь валялась на засыпанном мелкими щепками полу. Через пять минут раздался шум машины. Мимо окон неторопливо проехал черный БМВ.
  
  Оми опустился на колени и заплакал:
  
  - Ведь все закончилось, правда?
  
  Со второго этажа торопливо спускался дежурный врач.
  
  - Я заснул, - растерянно бормотал он, - я заснул...
  
  Он торопливо считал у лежащего Аи пульс. Наручный браслет безжизненной полоской валялся рядом.
  
  Ноги подкосились, и Кэн опустился рядом с Оми - похоже, все действительно закончилось. Ёдзи стоял рядом и молчал.
  
  ***
  
  Сообщение от Кроуфорда пришло ровно через неделю - строчки с адресом жилого дома в Мэгуро. Ёдзи только присвистнул.
  
  И все равно это было неожиданно - Ая едва-едва успел восстановиться, и они так и не успели рассказать о своих обязательствах перед Шварц. Тянули до последнего - даже Ёдзи. И вот времени не осталось.
  
  А еще им всем было неловко обсуждать прошедшие две недели - Ая многое помнил, но вел себя как обычно. Только Кэну казалось, будто все стало иначе. Что за привычной оболочкой Аи прячется все тот же лукавый и смешливый малыш, который смотрел на незнакомых людей широко распахнутыми глазами. Да рука иногда тянулась взъерошить красные пряди. Кэн один раз не удержался - Ая посмотрел немного удивленно, а потом улыбнулся. И у Кэна отлегло от сердца - все в порядке.
  
  Вечером он по привычке зашел к Ёдзи. Тот валялся на кровати и хандрил - как это часто с ним случалось в последнее время. Кэн пихнул его в бок, устраиваясь рядом, и уставился в потолок.
  
  - Даже не верю, что все закончилось.
  
  - Угу.
  
  - Когда Ае скажем?
  
  - А надо? Это наши обязательства, зачем его дергать? Он и так в себя только-только пришел.
  
  Они замолчали.
  
  Кэн не думал, что скрывать правду - правильно. Обратное превращение сделало Аю слабым и беспомощным - врачи Критикер даже отказались его госпитализировать, пока не окрепнут кости и не восстановится нормальная работа организма. Поэтому Кэну снова пришлось готовить кашки и супчики. Впрочем, Ая не возражал. А привычка беспокоиться за него, похоже, вошла в кровь - Кэн засыпал, только когда убеждался, что тот уснул.
  
  Дверь скрипнула. Кэн приподнялся на локте и радостно улыбнулся Ае - тот выглядел усталым, но совсем не больным.
  
  - Зря ты столько тренируешься, Ая, - Кэн вскочил. - Садись.
  
  - Эй, вообще-то это моя кровать, - запротестовал Ёдзи.
  
  - Выкину в окно, - пригрозил Кэн.
  
  - Господи, в собственном доме, - тяжело вздохнул Ёдзи, перевернулся на живот и накрыл голову подушкой.
  
  Ая покачал головой, взобрался на подоконник, поджал ноги и посмотрел мрачно.
  
  - Что вы пообещали Шварц?
  
  Кэн тяжело вздохнул. Он как знал. Сейчас Ая обидится - и будет прав, так дела не делаются.
  
  - Слушай, Ая... - начал он.
  
  - Это совсем не... - одновременно с ним сказал Ёдзи.
  
  Ая, скрестив руки на груди, переводил взгляд с одного на другого.
  
  - Рассказывайте.
  
  - А у Оми ты не спрашивал? - попытался оттянуть время Ёдзи.
  
  - Оми молчал, как самурай на допросе... Оми, не стой под дверью! - крикнул Ая.
  
  Оми смущенно вошел в комнату.
  
  - Извините, я не хотел мешать.
  
  Ая только закатил глаза, а Ёдзи похлопал по кровати рядом с собой.
  
  И они начали рассказывать - о Кроуфорде, о его условиях, о том, что когда-нибудь Шварц будут полезны клану Такатори. Ая хмурился во время рассказа, а потом просто спросил:
  
  - Где и когда?
  
  ***
  
  Кэн с любопытством изучал обитые бамбуковыми панелями стены - красиво; чтобы посмотреть на потолок, приходилось запрокидывать голову. Тяжелую деревянную мебель хотелось приласкать - ее поверхность выглядела солнечной и нежной, словно светилась изнутри. Интересно, зачем Шварц такое дорогое жилье?
  
  - Мы скоро съезжаем, - Шульдих плюхнулся в кожаное кресло и закинул ногу на ногу. - Аренду оплачивал мистер Такатори, - он ухмыльнулся.
  
  Ёдзи, как зачарованный, рассматривал гравюру с тремя женщинами. Кэн во всем этом ни черта не разбирался, а вот напарник иногда словно терял разум.
  
  - Это ведь Утамаро? Оригинал?
  
  - Да, - вошел Кроуфорд.
  
  Ёдзи взволнованно смотрел на гравюру, как будто не желал с ней расставаться.
  
  Кроуфорд насмешливо поправил очки.
  
  - К делу.
  
  Ая, до того смотревший в окно в щель между легкими шторами, отошел к стене и скрестил руки на груди. Подумалось вдруг - опять выбрал самый темный угол. Ёдзи плюхнулся на диван рядом с Шульдихом, а Оми с ногами влез на стул. И это показалось таким естественным, что Кэн вздрогнул от неожиданности, когда в дверях показались Наги и Фарфарелло. Наги сел в кресло и чинно сложил руки на коленях, а Фарфарелло остался у входа, поигрывая стилетом.
  
  - Как уже говорил Шульдих, мы готовим операцию против Старейшин. Это важное дело, неудача в котором - хуже, чем смерть.
  
  - Что может быть хуже смерти? - подал голос Оми.
  
  - Вас просто убьют, - утешил его Шульдих, - а вот нас... - Он бросил на Кроуфорда беспокойный взгляд.
  
  - Проиграть мы не имеем права. С вашим появлением у нас есть все шансы сорвать банк. Вы - пешки, пробившиеся в дамки. Неучтенный пророками ЭсЦет и пропущенный их телепатами фактор.
  
  - Любой может прочитать наши мысли, - отрывисто произнес Ран.
  
  - Если вы позволите Шульдиху установить блок - то никто ничего не обнаружит.
  
  - А как же невозможность глобального влияния на сознание? - Кэн почесал в затылке. - Шульдих говорил, что нельзя запрограммировать человека со стопроцентной гарантией.
  
  - Нельзя, если человек сопротивляется, - подал голос Шульдих, белки глаз мигнули в свете ламп.- Добровольно - можно.
  
  - Именно в этом проблема, - мягко заметил Кроуфорд, - если бы мы могли запрограммировать вас с гарантией успеха, мы бы не заключали сделок. Особенно такой ценой. - Кроуфорд посмотрел на Шульдиха с веселой злостью, но тот лишь отмахнулся:
  
  - Я в порядке.
  
  - Короче, вы должны согласиться на этот план в здравом уме и трезвой памяти, пойти на наши условия охотно и добровольно.
  
  У стены шевельнулся Ая:
  
  - Рассказывай.
  
  - Твоя сестра за два года комы не повзрослела ни на день.
  
  Кэн окаменел. В тишине гулко тикали европейские ходики. Напряжение повисло плотным облаком. Если бы Кэн сейчас атаковал, багнаки увязли бы в воздухе.
  
  Ая молчал.
  
  - У нее уникальная комбинация генов, которая нужна Старейшинам, - продолжил Кроуфорд размеренно.
  
  - Вы хотите пожертвовать ею, - голос Аи звучал... страшно.
  
  - Мы бы с удовольствием, - скривился Шульдих, - но есть нюанс.
  
  - Проблема в том, - продолжил Кроуфорд, - что девушка не должна достаться Старейшинам ни в каком виде. Ее дар усилит их возможности в тысячу раз.
  
  Кэн перевел дух и посмотрел на Аю - тот стоял, откинувшись на стену, половина лица терялась в тени, и Кэн не мог понять, о чем он сейчас думает.
  
  - Есть два варианта: убить, - Кроуфорд говорил размеренно и монотонно, и Кэну казалось, что звук его голоса приглушает бушующую в душе ярость. - Или с ее помощью попробовать обмануть Старейшин, подсунув в итоге фальшивку.
  
  - Странно, - голос Ёдзи был задумчив, - в любое другое время я бы уже давно попытался кого-нибудь из вас придушить - сейчас же я легко контролирую себя...
  
  - Шульдих, - сказал вдруг молчавший до того Оми. - Шульдих гасит наши эмоции.
  
  - Видишь? - повернулся к Шульдиху Кроуфорд, - на их месте не могут быть другие. Другие не справятся.
  
  - Убедил, - телепат вытянул ноги и всем своим видом продемонстрировал, что он умывает руки.
  
  - Что вы предлагаете? - голос Аи звучал спокойно.
  
  - Мы похитим твою сестру, покажем Старейшинам. Вы должны будете убить их до того, как она им понадобится. Я со своей стороны оттяну время настолько, насколько смогу. Поминутный план вы прочитаете позже.
  
  Кэн уткнулся лицом в ладони. Это конец - Ая никогда на это не согласится. И им придется его предать. Они подписали эту сделку кровью еще тогда. И знали, на что шли.
  
  Оми кусал губы, Ёдзи не двигался, Шульдих чему-то улыбался.
  
  - Мы согласны, - тихий голос Аи.
  
  - Ая, ты не понимаешь... мы теперь знаем, что твоя сестра жива, ты ее сможешь найти, - неуверенно начал Ёдзи.
  
  - Про план я понял, что еще? - жестко спросил Ая.
  
  - После того, как прочитаете план, Шульдих внедрит его в ваши сознания и зашифрует эти воспоминания. Каждая часть плана будет вызываться кодовой фразой. Блок снимется, когда трое Старейшин погибнут.
  
  - И тогда мы сможем вас убить? - уточнил Ёдзи, поглаживая запястье.
  
  - Попытаться, - широко улыбнулся Кроуфорд.
  
  - Шансы? - деловито уточнил Оми.
  
  - Порядка тридцати процентов - кого-то одного из нас, порядка трех процентов - всех.
  
  - Нас устраивает ваше предложение.
  
  Во время этого быстрого обмена репликами Кэн недоверчиво смотрел на Аю.
  
  - У меня есть не только сестра, Кэн, - мягко произнес Ая, отвечая на невысказанный вопрос. - Я вас не брошу.
  
  Он вытянул руку, сжатую в кулак. На него легли, одна за другой, три ладони.
  
  Кэн поднял глаза - Ран улыбался, тепло и солнечно. Они вместе - и это было важнее всего. И, может быть, черт побери, теперь-то они съездят в отпуск.
  
   16.08.2011
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"