Остались считанные дни.
Сняли последнюю рубашку,
Деревья,ставшие своими,
И промакнувшись в промокашку,
Молча ушли.
И тяготея к ностальжи,
Как к анатомии постели,
Пришли на смену им метели,
Кривляться из под паранжи.
И добиваясь их руки,
Я приспособился к их взгляду,
И приготовил яд и вату,
И встал,с любезностью слуги,
Столпом у двери в их палату.
И заметался сквозняком,
Приподымая занавески.
Какой-нибудь причиной веской,
Всю ночь шурша под потолком,
Крылом или, быть может, платьем,
Но тот, кто заказал, не платит,
И я с ним больше не знаком.

Весна залижет мои раны,
За ледниковый период,
Не ранит ужином в живот,
И не порежет глаз слезами,
Даже совсем наоборот.
И в полночь, тикая часами,
Проводит Санитарный год.
И развеваясь волосами,
Расскажет новый анекдот.

И посчитав остатки дней,
Снимут последнюю рубашку,
Деревья, ставшие своими.