Tarion : другие произведения.

Скажем нет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как я уже писал выше, мое основное произведение получило неожиданно много хороших(и не очень) оценок, и мне захотелось как-то порадовать своих читателей. Вот только пишу я довольно медленно. Что делать? Покопавшись по закромам, я решил выложить данный фанфик. Я пишу его, когда думать не хочется от слова совсем, так что на основное произведение это не влияет, не переживайте)
                Еще небольшой кусочек вступления) Все знают ситуацию, когда девушка говорит парню что-то вроде:"Мы должны расстаться. Дело не в тебе, а во мне". Так вот, хочу обратиться ко всем читателям) Дело не в вас, дело во мне. Да, это фанфик по Гарри Поттеру.
  Глава 1.
  Летнее солнце заливало Лондон теплом и светом. Освежающей прохладой ластился к рукам мягкий южный ветерок. Шумели высаженные вдоль дороги раскидистые липы. Даже приют Вула: серое и квадратное, словно коробка, четырехэтажное здание, окруженное высокой чугунной решеткой - этим вечером казался не таким уж и плохим местом.
  Словно поддавшись магии момента, на его третьем этаже в распахнутом окне сидел юноша лет семнадцати на вид. Свесив ноги на сторону улицу, он подставлял лицо последним лучам солнца и едва заметно улыбался.
  - Ужин, - донесся до него из коридора за дверью высокий женский голос.
  Хотя призыв и относился ко всем обитателям этажа, подросток даже не пошевелился. Умом юноша понимал, что о нем не забудут. Но ему так хотелось, чтобы жизнь хоть раз вопреки всему пошла ему навстречу.
  Скрипнула дверь.
  - Мистер Реддл, долго вас ждать?
  Улыбка на лице подростка угасла, а оно само застыло маской вежливого внимания. Лишь отсветы заходящего солнца на долю мгновения вспыхнули в черных глазах рдеющими углями.
  'Пустые фантазии не претворяются в реальность. Пора бы уже и запомнить, Том'
  Юноша обернулся.
  - Простите, миссис Литтл, я уже иду, - прозвучал его приятный успокаивающий голос.
  Том спрыгнул с подоконника, одернул сбившуюся серую рубашку и направился к начищенным до блеска ботинкам, которые с какой-то педантичной аккуратностью всегда ставил на одном и том же расстоянии от двери.
  Застывшая на пороге комнаты пожилая женщина в старом, но опрятном темно-синем платье внимательно наблюдала за своим самым, пожалуй, неординарным воспитанником.
  Аманда знала Тома с колыбели. Уже тогда Реддл показался ей необычным мальчиком: он почти не плакал и вообще вел себя невероятно тихо для младенца. Нянечка даже разволновалась, что тяжелые роды не прошли для ребенка бесследно. И хотя денег на медицинское обслуживание у приюта не хватало, Аманда уговорила доктора Адамсона, который иногда помогал сиротам бесплатно, посмотреть на мальчика. Но никаких отклонений у Тома пожилой врач так и не обнаружил.
  А малыш между тем рос. Из тихого карапуза он превратился в задумчивого и мечтательного мальчика.
  ***
  Громкий треск рвущейся ткани вынудил Аманду замереть на месте.
  'А мы потом удивляемся, почему у детей штаны вечно драные' - раздраженно отметила женщина, снимая подол платья с ветки колючего куста.
  Полоса зеленых насаждений появилась у приюта в далекие девяностые прошлого века. Тогда дела сиротского дома обстояли на порядок лучше, и администрация могла позволить себе еще и не такие излишества. Но иссяк поток пожертвований, и ставка садовника легла на бюджет учреждения неподъемным бременем. В итоге сад отдали на откуп детворе и природе. Лишь изредка Мартинс - мастер приюта на все руки - подравнивал самые непотребные кусты.
  Именно это и привело Аманду на территорию одичавшего сада. Не Мартинс, конечно, а один из воспитанников, обожавший забираться в самые отдаленные уголки парка.
  Дотошно осмотрев разрыв, женщина с куда большей осторожностью двинулась дальше. В очередной раз повернув голову, она наткнулась взглядом на темноволосого мальчика лет пяти. Ребенок сидел под старой ветвистой яблоней и сосредоточенно орудовал карандашом, который так и норовил вывернуться из его маленьких ручек.
  'Ну наконец-то' - удовлетворенно выдохнула Аманда и направилась к Реддлу.
  - Здравствуй, Том, - мягко произнесла она, когда до мальчика осталась всего пара шагов.
  Однако ребенок, казалось, настолько погрузился в свое занятие, что попросту не услышал слов воспитательницы. Впрочем, Аманду это ничуть не смутило.
  - Здорово выходит, - стоя у правого плеча подопечного, женщина могла без труда оценить его творчество. - Знаешь, а почему бы тебе не показать свои рисунки остальным? Вместе ведь веселей. Павел, например, тоже любит рисовать. Вы могли бы подружиться.
  - Не хочу, - едва слышно прошептал себе под нос мальчик.
  - Почему? - тут же поинтересовалась Аманда.
  - Они скучные. И глупые. Много кричат.
  ***
  Иногда Аманда задумывалась, каким мог бы стать Том, если бы в тот раз она все же отвела его к остальным. Но сделанного не воротишь. Тогда ей показалось, что лучше всего дать мальчику самому перебороть свою стеснительность. Но этого так и не произошло. Замкнутость и отчужденность Тома со временем лишь росла: ровесники виделись ему глупыми и скучными, а те, в свою очередь, считали темноволосого мальчика странным задавакой, что и демонстрировали всеми доступными способами. И зачастую эти демонстрации проходили далеко не безобидно.
  В результате Том повзрослел в окружении книг, огрызков карандашей и бумаги. К рисованию у мальчика обнаружился настоящий талант. С каждым днем его картины становились все лучше и лучше. Он словно стремился заполнить окружающую серую действительность своим собственным миром: удивительными местами и волшебными существами. Яркие и насыщенные цвета в его руках сочетались удивительно гармонично: они перетекали, отеняли и дополняли друг в друга - создавая просто потрясающее впечатление.
  Вежливый, ответственный, с ясным и цепким умом - Том всегда выделялся в общей массе воспитанников. Впрочем, за сорок три года работы встречала Аманда Литтл и таких мальчишек и девчонок. Не раз и не два она наблюдала, как благодаря своей целеустремленности и уму они поднимались с того дна, на которое их забросила жизнь, и добивались успеха.
  Но и среди них Том сиял природным алмазом на фоне россыпи синтетической мелочи.
  И вовсе не страхом, который с некоторых пор научился внушать одним своим присутствием. Аманда хоть и признавала, что тоже боится этого немногословного молодого человека, чувствовала, что за таким незамысловатым, в общем-то, для улиц Лондона фасадом скрывалось нечто несоизмеримо большее. Какое-то практически неуловимое ощущение захватывало каждого, кто общался с Томом сколько-нибудь долго.
  Но и сегодня описать его словами женщина так и не смогла. Лишь строго кивнула обувшемуся подростку и вышла в коридор, возглавляя колонну воспитанников.
  Путь до столовой Реддл преодолел старательно не глядя по сторонам. Все здесь было ему ненавистно: и отвратительная коричневая плитка под ногами, и крашенные бежевые стены, и двери, что пропускали звук словно фанера, и ровный белый свет. И люди. В первую очередь - люди.
   В столовую Том вошел последним.
  В грязновато-серых тарелках с отвратительным цветочным орнаментом по краю расплывалась порция тушеной фасоли.
  Зазвенели ложки.
  Гримасу отвращение Том подавил с трудом. Причиной подобного прилива брезгливости послужило вовсе не отсутствие у большинства присутствующих манер: Реддл никогда не считал себя столь поверхностным, чтобы судить о человеке по тому, как он держит ложку и различает ли пять видов вилок. Просто именно сейчас, склонившись над своими кормушками, люди для него как никогда отчетливо слились в аморфную серую массу.
  Каждый в этой столовой мнил себя особенным. Исключительным. Даже утверждая вслух иное, в глубине души он все равно продолжал лелеять эту мысль.
  И за это Том их презирал. За попытки прикрыться, словно праздничной мишурой, своей так называемой 'индивидуальностью'. За неспособность взглянуть правде в глаза. За бесхребетное потакание своим животным потребностям. За готовность опускаться для их удовлетворения все ниже и ниже: равнодушно смотреть, обманывать, предавать, убивать. За жизни в постоянном страхе: страхе не оправдать ожиданий, страхе смерти, страхе перед общественным мнением.
  И чем дальше, тем больше он видел в их поведении звериного. И относился соответственно.
  Себя, что характерно, Том считал человеком. Он с детства отличался от остальных. И 'стая' это чувствовала. Именно 'стая', ведь по сути своей человечество не так уж и далеко ушло от предков-приматов. Стало умней, агрессивней, изобретательней, но стоило немного копнуть, и наружу лезло одно.
  Сколько раз 'старшие товарищи' учили Тома жизни? И как злились, когда мальчик смел им возражать?
  'Миром правит сила. Где-то ее олицетворяют деньги, где-то - кулаки и готовность вцепиться в глотку, где-то - ум' - вот главный урок, который Том накрепко усвоил в стенах приюта Вула.
  Первое время приходилось тяжело: силы Тома не хватало, чтобы дать отпор всем. Но Реддл не сдавался. Смирения в маленьком тельце природа не заложила ни на грамм. Проигрывая в прямом столкновении, он научился бить в спину, заметать следы и скрывать мысли. Ни один из его обидчиков не ушел от расплаты. Чтобы избежать мести, действия Тома с каждым разом становились все более изощренными. Заподозрить его в происходящих с окружающими неприятностях решился бы разве что законченный параноик.
  И все же война в отдельно взятом приюте шла не в его пользу.
  Том отчетливо помнил тот день, когда все изменилось. День, когда одна из его картин ожила, и бурные волны штормового моря неожиданно выплеснулись в реальный мир. К счастью, буйство природы длилось считанные секунды, а вся появившаяся вода исчезла, словно и не бывало.
  Кто угодно другой, убедившись в сухости собственной одежды, постарался бы как можно быстрее забыть произошедшее. Но только не убежденный собственной исключительности Том.
  Реддл не посчитал неожиданный потоп бредом воспаленного сознания. Идея существования магии привлекла его куда больше. И тогда Том стал одержим. В отличие от денег, оружия или луженой глотки магия виделась ему универсальной силой. Абсолютная свобода. И магия откликнулась, приоткрывая восторженному ребенку свои секреты.
  А затем его жизнь вновь совершила резкий поворот.
  ***
  Тонкая кисть сама собою скользила по белому полотну дорогой бумаги. Под ее аккуратными, выверенными движения рисунок волшебного леса, в ветвях которого танцевали зеленые огни, близился к своему завершению. В шаге от мольберта стоял высокий, хорошо сложенный для своих одиннадцати лет мальчик в черно-красной клетчатой рубашке и джинсах. Его лицо напряженно застыло, а темные глаза неотрывно следили за кистью.
  Неожиданно мальчик протянул руку и поймал инструмент. А через мгновение после этого скрипнула медная ручка и дверь в комнату распахнулась.
  - Здравствуй, Том, - на пороге оказался высокий мужчина в темно-фиолетовом костюме. Его волосы и ухоженная борода отливали серебром, а глубоко посаженные глаза словно светились: настолько пронзительным казался их ярко-голубой цвет. В руках он держал лиловый плащ.
  - Здравствуйте, мистер... - Том изобразил вежливое внимание.
  - Дамблдор. Альбус Дамблдор. Преподаю трансфигурацию в школе для одаренных детей Хогвартс, - с легким кивком головы представился неожиданный посетитель.
  - Трансфигурацию? - с толикой интереса переспросил Том. Обычно подобным образом в его комнате появлялись желающие осчастливить умненького сироту приемной семьей: избавляться от таких Реддл навострился всего парой фраз.
  - Так называют область магии, которая изучает превращение одних вещей в другие, - использовал явно 'детское' определение объяснил Дамблдор, после чего повернул голову к холсту и неожиданно спросил: - Можно я взгляну?
  - Если хотите... - немного растерянно сделал шаг в сторону Реддл.
  Магия? Неужели он не один такой? Ведь не бывает таких совпадений?
  Том с трудом заставил себя перестать пялиться на застывшего перед рисунком мужчину. Мальчик аккуратно смыл с кисти всю краску, промокнул ворс чистой тканью и только после этого отложил инструмент в сторону.
  - Мы называем себя волшебниками, - прервал затянувшееся молчание Дамблдор. - Но так часто не понимаем, в чем заключается настоящее волшебство. У тебя настоящий талант, Том.
  - Спасибо, мистер Дамблдор, мне об этом уже говорили, - Том никогда и не сомневался в собственной исключительности. Для него неожиданный посетитель лишь констатировал действительность, не более. - Не поймите меня неправильно, но волшебство...
  Том замялся, словно не в силах подобрать нужных слов. Неужели он и в правду не один такой? И отец...отец... Он просто обязан узнать! Глаза ребенка встретились с ясным взглядом Дамблдора.
  - Докажите, - голос Тома исполнился небывалой для ребенка властностью. Реддл умел приказывать. Зачастую люди бросались исполнять его пожелания быстрее, чем осознавали слова.
  - Хм. Ну что ж, вполне резонное требование, - кивнул Дамблдор, извлекая из внутреннего кармана своего пиджака деревянную палочку примерно пятнадцати дюймов длиной. Мужчина взмахнул ей, выписывая кончиком замысловатую траекторию, и шкаф за спиной Реддла вспыхнул ярким бездымным пламенем!
  Том инстинктивно дернулся в сторону. Но осознание потери не успело прийти, как пламя исчезло, а в шкафу что-то требовательно загремело.
  - Кажется, там есть что-то, не принадлежащее тебе, - как сквозь вату раздался ставший строгим голос Дамблдора. - Достань.
  Словно зачарованный, Том протянул руку, извлекая под взгляд 'уже действительно волшебника' маленькую серую картонную коробочку.
  - Открой.
  Реддл послушно убрал крышку и высыпал содержимое коробки на кровать. Оказавшись на потертом покрывале, самые обычные безделушки: старая губная гармоника, серебряный наперсток, стеклянные шарики и пара подшипников - перестали светиться и подпрыгивать.
  - В Хогвартсе, как, впрочем, и во всем остальном магическом мире, воровство находится вне закона. Как и подчинение людей своей воле, кстати. Министерство магии - есть и такое - строжайше следит за соблюдением законов. В особо тяжких случаях даже ученика Хогвартса могут осудить на заключение в Азкабане. Жуткое место, между нами говоря.
  - Я понял, - произнес Реддл каким-то бесцветным голосом, не сводя с мужчины оценивающего взгляда.
  - Ты вернешь эти вещи владельцам и извинишься, - спокойно встретил взгляд ребенка Дамблдор.
  - Вы считаете это правильным? Ничего не зная ни обо мне, ни о том, как ко мне попали эти вещи? - совсем не по-детски поинтересовался Том.
  - Я могу согласиться, что ты не совсем понимал свои действия, когда пытался наложить на меня подчиняющие чары, но краденое есть краденое, - твердо произнес Дамблдор. - И будь уверен, я узнаю, если ты этого не сделаешь.
  - Я понял, - после недолго молчания вновь кивнул Реддл.
  - У нас в Хогвартсе, - продолжил Дамблдор. - Учат не только пользоваться магией, но и держать ее под контролем. До сих пор ты - несомненно, по незнанию - применял свои способности такими методами, которым не обучают и которые не допускают в нашей школе. Магия юных волшебников нестабильна: она растет вместе с ними, изменяется, выплескивается во время сильных переживаний - поэтому и обучать их не только бесполезно, но и опасно. Однако в одиннадцать лет наши способности более-менее стабилизируются, и детей приглашают специальные школы. В Англии такая одна - Хогвартс.
  - Значит вы здесь, чтобы пригласить меня в свою школу? - полувопросительно произнес Том, аккуратно убирая безделушки обратно в коробку. - Полагаю, за обучение нужно платить?
  - Мы не берем денег с учеников, - покачал головой мужчина. - А для помощи тем, кому она действительно необходима, учрежден специальный фонд.
  - У меня есть деньги. Я лишь хотел узнать - сколько, - чувствуя голос уязвленной гордости, вскинулся Том.
  - Кхм. Ну что ж, тебе понадобятся: палочка, котел, мантии, книги для первого курса... - принялся перечислять Дамблдор. Резкий тон мальчика ничуть не смутил опытного волшебника. - и телескоп. Все вместе обойдется тебе примерно в тридцать галлеонов. Это сто пятьдесят фунтов, если я ничего не путаю.
  - У меня есть нужная сумма, - не смотря на то, что все накопления Тома составляли порядка двухсот фунтов, его голос не дрогнул. Реддл знал цену деньгам, но магия в списке его внутренних приоритетов стояла несоизмеримо выше.
  'Не такое уж и дешевое дело этот волшебный мир' - констатировал сирота.
  Ответ мальчик поразил Дамблдора: озвученная им сумма составляла месячный доход средней семьи, откуда такие деньги могли взяться у сироты? Тоже украл? Или же - профессор невольно посмотрел на картину - заработал? Как бы то ни было, давить на ребенка еще больше определенно не следовало.
  - В таком случае самое время отправиться туда, где все это можно приобрести! Кстати говоря, совсем забыл! - воскликнул мужчина и полез во внутренний карман своего фиолетового пиджака.
  На свет дня появился конверт, на лицевой стороне которого изумрудно-зелеными чернилами изящной вязью значилось: 'Мистеру Тому Марволо Реддлу, Лондон, Приют Вула, комната 113'. Внутри на сложенном вдвое листе юноше сухим канцелярским языком предлагали поступить в Школу Чародейства и Волшебства 'Хогвартс'. Подписывал документ некий Армандо Диппет, директор сего учебного заведения. На втором листке оказался уже озвученный Дамблдором список необходимых для первого курса вещей.
  - А вот теперь можно и на Косую аллею, - улыбаясь в бороду, возвестил Дамблдор.
  ***
  Поначалу магический мир околдовал юного Тома. Но очарование сказки продлилось недолго. Очень скоро Реддл начал замечать, что и в этот мир проникло то, что он ненавидел больше всего на свете. Волшебники могли невероятное: мгновенно перемещаться на огромные пространства, читать мысли, изменять сущность вещей, создавать жизнь, управлять пространством - но предпочитали забывать об этом в угоду животным инстинктам. Редкий волшебник осваивал хотя бы часть тех безграничных возможностей, что дарила ему магия. Зато каждый умел почистить себе одежду взмахом палочки и завязать шнурки, не нагибаясь.
  Сказать, что Том разочаровался, значит не сказать и десятой доли правды. Невероятно талантливый и одаренный волшебник, с детства считавший себя исключительным и получивший тому подтверждение: можно сказать, что судьба Тома Реддла была предопределена. В его голове с ослепительной четкостью вспыхнула мысль:
  'Я рожден, чтобы изменить этот мир'
  Том сделал последний глоток подслащенного чая, сложил тарелки и поднялся из-за стола. В приюте Вула грязную посуду полагалось самостоятельно относить на кухню.
  - Спасибо за ужин, - как всегда вежливо поблагодарил мальчик повариху, опуская тарелки в мойку.
  - Пожалуйста, Том, - устало улыбнулась монументальная миссис Беррингтон. - Напомни, пожалуйста, Фреду и Павлу, что сегодня их очередь помогать на кухне. А то знаю я этих двоих.
  - Конечно, миссис Беррингтон, - произнес Реддл.
  - Спасибо, Том, ты такой хороший мальчик, - признательно кивнула женщина.
  - Всегда пожалуйста, миссис Беррингтон, - с неизменной маской вежливого внимания попрощался Том.
  Выйдя в зал, юноша сразу направился к столику, за которым шумела, что-то весело обсуждая, компания из трех парней и девушки. Впрочем, при приближении Тома их разговор как-то затих.
  - Чего тебе, - буркнул плечистый парень в затертой, но стильной джинсовой куртке.
  'Наверняка украл' - равнодушно отметил Реддл.
  - Миссис Беррингтон попросила напомнить тебе и твоему маленькому другу, - Том небрежно дернул подбородком в сторону вихрастого блондина. - Что сегодня ваша очередь помогать ей на кухне.
  - Напомнил? Вот и иди теперь, - во время произнесения фразы голос Фреда становился все тише и тише, а сам он словно бы меньше.
  - Я лишь надеюсь, что мне не придется извиняться за вашу безответственность, - негромко произнес Том, откровенно наслаждаясь ситуацией. Для такого сильного мага, каким без сомнения являлся Реддл, не составляло труда проникнуть в головы обычных людей, чтобы вызвать у них чувство непреодолимого страха.
  - Не придется, - придавлено пискнул Павел.
  - Что ж, тогда не буду отвлекать. А тебе, Фред, следует поработать над вежливостью. Понимание того, когда лучше промолчать, может однажды спасти тебе жизнь.
  Том надавил на сознание здоровяка, вызывая у того состояние на грани неконтролируемого ужаса. Удовлетворенный судорожными уверениями, что непременно, сейчас же, будет исполнено, он покинул столовую.
  Мысли Реддла вновь вернулись к тому моменту, когда он осознал свое предназначение.
  С того дня он буквально поселился в библиотеке. Том читал множество исторических книг, перебирал подшивки старых газет, изучал мемуары волшебников древности. Постепенно смутная картина реальности в его голове начала обретать черты завершенности.
   В прошлом магии олицетворял собой именно то, о чем грезил юный волшебник. Личная сила гарантировала абсолютную свободу. Но затем магия начала слабеть. Исчезли чародеи, способные поворачивать вспять реки, воздвигать и разрушать горы. Дошло до того, что для магии стал требоваться проводник из особым образом обработанной частицы волшебного существа.
  Год за годом пролетали перед глазами юного Реддла. В начале семнадцатого века магический мир окончательно ушел в тень, не способный противостоять стремительно растущему и прогрессирующему миру магглов. Вынужденный скрываться, он тайно изымал рожденных в обычных семьях одаренных. Так культура магглов проникла в магический мир. И ее влияние все нарастало.
  Слизерин - первый из четырех факультетов Хогвартса - считался домом амбициозных, умных и целеустремленных волшебников. Не удивительно, что на него поступала большая часть аристократии магического мира. Не стал исключением и сам Реддл.
  Своими наблюдениями и выводами Том поделился с друзьями. И осторожные разговоры дали щедрые всходы: именно эти люди как никто ощущали перемены в своем мире. Стихийные посиделки быстро переросли в регулярные собрания. Ощущение принадлежности к узкому кругу людей, обладающих достаточным влиянием, чтобы решать будущее страны на деле, а не на словах, будоражило кровь. Молодые аристократы с удовольствием принялись играть в большую политику.
  Реддл быстро занял в их маленьком кружке лидирующее положение. Сильный и талантливый волшебник, лучший ученик курса, целеустремленный и уверенный в себе молодой человек приятной внешности - он словно магнит притягивал к себе самых разных людей. В конце третьего курса, на фоне напряженной политической обстановки, друзья официально организовали Клуб Истории. Теперь даже самые дикие идеи, включая провозглашаемые набирающим силу Гриндевальдом идеалы превосходства волшебников над магглами, они смогли обсуждать на вполне законных основаниях.
  Куда менее официально возник Орден Рыцарей Возрождения. Структура, которой в будущем предстояло изменить этот мир. Том возглавил и его. Это повлекло за собой массу обязанностей, но, в конечном счете, окупилось сполна.
  Клуб стремительно набирал популярность, как место, где можно отдохнуть в приятной компании, пообщаться с умными людьми и завести полезные знакомства. Орден же манил сопричастностью к тайне и уже вполне реальным влиянием. Учитывая, сколько потомков известных семей и просто талантливых волшебников состояло в обеих структурах, в скором времени они обещали стать надежным фундаментом будущего величия своего председателя. А превращать детские игры во вполне реальные обязательства Реддл научился виртуозно.
  В начале шестого курса Том видел лишь одно существенное препятствие на пути к своей цели: в волшебном мире личное могущество все еще играло слишком важную роль, а Реддл, не смотря на все свои способности и таланты, пока еще сильно недотягивал до великих волшебников современности. Со временем, конечно, его сила обещала стать достойной и Гриндевальда, но ждать долгие годы в планы амбициозного молодого волшебника не входило. В поисках могущества он все глубже погружался в тайны по-настоящему черной магии. Впрочем, сам Том относился к разделению волшебства на добро и зло с иронией. Магия лишь инструмент - так он считал.
  Юноша закрыл дверь в комнату, которая служила ему домом долгие семнадцать лет. Теперь именно ей предстояло стать свидетельницей его первого шага к величию.
  Последние годы Том почти все свободное время уделял сущности магии. С помощью своих богатых и родовитых друзей он получал доступ к книгам, многие из которых существовали в единственном экземпляре. Он строил теории, проводил исследования, искал доказательства. В очередной раз его картина мира дополнялась новыми красками.
  Магия в понимании юноши представилась неким энергетическим полем, удаленном от реального мира в условном пятом измерении. Она одновременно присутствовала в каждой точке пространства и в то же время не соприкасалась с ней. Сама способность к магии являлась следствием соединяющей волшебника или магическое существо связи с этим самым полем.
  Домыслов в получившейся картине у Тома по итогу вышла куда больше, нежели фактов, но его это совершенно не смущало. Юноша вообще отличался изрядной самоуверенностью.
  Сапоги с глухим стуком опустились на отведенное им место, а сам Том вернулся к открытому окну. Однако забираться на подоконник не стал: испорченный момент уже не вернуть. Да и солнце практически скрылось за горизонтом, уступая место длинным теням подступающей ночи.
  Дальше тянуть некуда.
  Том вцепился в подоконник и шумно вдохнул всей грудью.
  Дальше. Тянуть. Некуда.
  Хлопнула закрытая рама. Прошуршали тяжелые занавески, погружая комнату во мрак. Вспыхнули, разгоняя темноту, шарики холодного белого света, которые юный волшебник во множестве сбрасывал с кончика своей волшебной палочки. Звякнула откинутая крышка массивного сундука.
  Самым обычным маггловским ножом Том резанул по запястью.
  - Шшш... - шипел будущий великий маг, пока его кровь наполняла фарфоровую чашку.
  Убедившись, что алая жидкость набралась до нужной отметки, подросток провел засветившейся зеленым светом палочкой по ране. Глубокий порез закрывался, словно молния на куртке, зарастая чистой плотью следом за кончиком магического инструмента.
  Спустя двадцать минут на полу появился нарисованный кровью круг, который густой вязью оплетали ряды рун. Почему некоторые слова и символы обладали магической силой, Том даже со всеми своими знаниями объяснить пока не мог. Но это совершенно не мешало ему ими пользоваться.
  А затем из сундука воспарили в воздух застывшие в самых разных позах тела. В конце учебного года Хогвартс потрясла самая страшная трагедия за последние десятилетия: пропало сразу пять учеников! Расследование не принесло результатов. Том самодовольно ухмыльнулся: еще бы, куда этим недоумкам из аврората до его гения. Дамблдор, конечно, посматривал на него с подозрением, но и старик остался с носом.
  Гениальная в своей простоте идея пришла к Тому во сне. Если способность к волшебству предопределяет связь с энергетическим полем, существование которого предположил Реддл, то нужно всего лишь расширить ее. Как? Если сравнить поле магии с реальным пространством, то ответ становится очевиден.
  Черная дыра!
  Нечто, обладающее такой массой, что само пространство сминается и рвется. Вернее, ее магический аналог - запредельная концентрация энергии.
  Первое тело опускается в круг. Направляемый твердой рукой нож вонзается в сердце. Тускло вспыхивают руны, озаряя комнату тяжелым алым светом. Жизненная сила покидает погибающее тело и мечется запертое в клетке чар. Некромантия. Чернейшее из магических искусств. Нет - нечто куда более совершенное, чьим изобретением Том по праву гордился.
  Одна за другой жертвы проходят через руки палача. Руны дрожат и размываются. Комнату заполняет шелест. Становится тяжело дышать. Последний удар. На миг замирает само пространство. Противоестественная тишина. А затем в центре круга появляется точка. Черная настолько, что свет вокруг нее меркнет и превращается в темную дымку. Точка растет и ширится, втягивая в себя разлитую в воздухе энергию.
  Том поддается притяжению и делает шаг, уходя в темноту, словно в воду. Он падает-скользит в бесконечном ничто. По его жилам бежит жидкий огонь. Он задыхается. А затем темнота взрывается. Ослепительная боль затапливает все существо властолюбивого волшебника. Тело со всех сторон сдавливает нахлынувшая лавина ощущений. Перед внутренним взором полыхающим калейдоскопом проносится поток картин. В ушах звучит заставляющий вибрировать каждую клеточку тела гул. Десятки лет чужой жизни, сжатые до нескольких мгновений, обрушиваются на него подобно ледяному водопаду.
  Выбрав всю свободную энергию вокруг, черная дыра замирает и медленно, словно неохотно, исчезает, оставляя на полу распростертое обнаженное тело.
  
  Глава 2.
  На полу, свернувшись в позу эмбриона и обхватив себя руками, лежал юноша.
  'Холодно. Так. Холодно' - била его крупная дрожь.
  Наконец, собравшись с силами, он с заметным трудом приподнялся на ноги. Переставляя непослушные, словно оледеневшие колонны, конечности он двинулся в сторону шкафа. Негнущимися пальцами извлек оттуда рубашку, свитер, теплые носки и штаны. Одел, но ожидаемое тепло так и не пришло.
  'Магия, идиот' - прозвучал в голове чей-то раздраженный голос.
  Повинуясь возникшей мысли, юноша оглянулся по сторонам. К счастью, волшебная палочка обнаружилась совсем рядом. Нагнувшись и подняв ее с пола, юноша совершил резкий взмах. Без всякого эффекта. Подросток удивленно посмотрел на бесполезную деревяшку, словно не до конца веря в ее предательство. Еще один взмах. Результат тот же. В любой другой ситуации от одной мысли, что магия могла его покинуть, Тома бы сковал настоящий ужас. Но этот юноша лишь досадливо откинул красновато-коричневое дерево на кровать, сделал глубокий вдох и застыл мраморным изваянием.
  За считанные секунды на его лице выступил здоровый румянец, дыхание участилось, а на лбу появилась капля пота: для эсперов уровня Адриана Вайса контроль физиологии собственного тело являлся чем-то столь же естественным, сколь и дыхание.
  'Для кого?' - споткнулся на собственной мысли подросток.
  'Адриана Вайса - эспера седьмого уровня корпуса юстиции' - тут же мысленно ответил он сам себе и громко застонал: в затылок словно воткнули раскаленный штырь.
  Юноша согнулся, сжимая голову двумя руками. Две личности в нем столкнулись, порождая волны ослепительной боли. В один миг физическое тело подростка подверглось жесточайшему давлению: Реддл и Вайс определенно стоили друг друга. Замерло в судорожном спазме сердце, лопнуло множество сосудов в мозгу. Неожиданно смерть оказалась вопросом считанных секунд.
  В стремлении избежать гибели Реддл и Вайс оказались вынуждены объединиться. Каждый из них пытался контролировать этот процесс, чтобы сохранить как можно больше себе, но их усилия практически нивелировали друг друга. Две личности столкнулись, порождая нечто принципиально новое.
  Прежде чем потерять сознание, юноша все же успел запустить процесс заживления внутренних повреждений. Очнулся он вновь на полу. Протестующе заворчал желудок. Организм напоминал, что ничего в этом мире не дается за просто так. А уж восстановление подобных повреждений и вовсе потребовало от него просто моря энергии, которую теперь требовалось восполнить.
  Чувствуя себя относительно сносно, юноша поднялся на ноги. С некоторым удивлением он заметил лужу крови на полу и провел рукой под носом. Брезгливо скривившись, подросток устранил алые разводы носовым платком.
  - Мистер Реддл, вы вновь игнорируете распорядок дня? Строимся на завтрак, - раздался строгий голос миссис Литтл.
  Не смотря на тон, внутренне женщина оказалась скорее встревожена, чем рассержена: подобная недисциплинированность была совершенно не характерна для ее неординарного воспитанника. Ее взгляд упал на испачканный кровью пол.
  - Пресвятая Дева, Том, - прижав ладони к лицу, воскликнула миссис Литтл.
  - Простите, - лицо юноши мгновенно приобрело привычно-вежливое выражение. - Пошла носом кровь, и я вас не услышал.
  - Дай посмотрю, - всполошилась женщина. Миссис Литтл прекрасно знала о нелюбви воспитанника к прикосновениям, но эмоции взяли верх.
  - Не стоит тревожиться, все хорошо. Вот, и кровь уже не идет. Если вы позволите, я умоюсь и сам подойду в столовую, - отступил на шаг назад, уклоняясь от движения женщины, подросток.
  - Ты уверен? - все еще встревоженно поинтересовалась женщина.
  - Да, миссис Литтл, не стоит беспокоиться, - голос юноши не давал ни малейшего повода для сомнений.
  - Хорошо, - немного помедлив, все же дала свое согласие женщина и, бросив последний внимательный взгляд, вышла из комнаты. Из коридора донесся ее голос, направляющий учеников в столовую.
  Стоило только двери закрыться, как юноша принялся за устранение малейших следов собственной крови: после прочтения парочки серьезных трудов о ритуальных проклятиях привычка не оставлять после себя даже волоса появилась у него словно сама собой.
  Подобранная с пола палочка отправилась в задний карман брюк. С магией творится что-то непонятное. Более-менее пришедший в себя волшебник отчетливо это ощущал, но пытаться разобраться с этим на месте не стал: его тело все отчаянней требовало пищи.
  Убедившись, что не пропустил ни капли драгоценной жидкости, подросток аккуратно сложил платок, убрал его в карман и лишь после этого направился на завтрак.
  ***
  Спустя минут двадцать слегка осоловевший молодой человек показался на крыльце приюта. Окинув внутренний двор оценивающим взглядом, Том направился к скамейке у подвального спуска: расположенная в вечной тени, она не пользовалась у воспитанников приюта большой популярностью и таким образом позволяла избежать нежелательной компании.
  'Все же именно это имя' - определился юноша, с наслаждением вытянув ноги.
  Но даже он сам пока не мог ответить, сколько в этом 'Томе' осталось от прежнего Реддла. Если руководствоваться логикой, то тридцатичетырехлетний юстициар обладал несоизмеримо большим жизненным опытом, и именно его личность должна была занять доминирующее положение в их странном тандеме. Но ничего подобного не произошло. Впрочем, он вполне мог и ошибаться: слишком во многом Адриан и Том оказались схожи, словно близнецы.
  - А я смотрю, ты так и не поняла что к чему, новенькая, - неожиданно донесся до юноши голос какого-то мальчишки. Звук шел из подвала, и обычный человек услышать его не мог. Но эсперы, в число которых с некоторых пор входил и Том, воспринимали мир куда глубже и полнее, чем даже маги.
  - Чтоб ты сдох, - гневно зазвенел ему в ответ девичий голосок.
  'Очередная трагедия местного разлива' - без особых затруднений разгадал ситуацию Реддл.
  В приют Вула вело множество путей: у кого-то во время родов умирала мать, кого-то просто подкидывали на порог, кого-то забирали из неблагополучной семьи, ну а кто-то жил себе поживал, пока с его родителями не происходило несчастье. Девчонка, скорее всего, относилась к последней категории: 'домашним' в приюте любили наглядно демонстрировать какова жизнь на самом деле.
  - Надо же какая смелая. Брысь, ну-ка проверь, что там у нее, - насмешливо прозвучал первый голос.
  - Лапы убрал, урод, - с отвращением воскликнула девочка.
  - Мать твою, хватит лягаться, коза, - ломающимся голосом пробасил Брысь.
  - Да что ты с ней возишься, - вновь подал голос первый. Раздался девичий вскрик. - Пасть ей заткни.
  - Люк, а нас за такое не посадят? - неуверенно протянул Брысь.
  - Успокойся. Целка? Целка. А кто там ее и где трогал, еще пусть докажет. Смотри лучше, какую цепочку прятала в бельишке. М-м-м, такая мягкая. Все как пацаны и рассказывали.
  - Эй, мне-то дай попробовать, - забеспокоился Брысь.
  - Погоди, сейчас, еще немного, - голос первого отчетливо исказился от возбуждения.
  Сколько таких сцен прошло мимо Реддла? Десять? Двадцать? Больше? Признаться, Том никогда их не считал. Взаимоотношения внутри стада его интересовали лишь с позиции управления: Реддл наблюдал, оценивал, делал выводы, иногда ради эксперимента подталкивал происходящее в нужную сторону, но не более. Эта девчонка ведь на самом деле ничуть не лучше, просто на этот раз оказалась слабее. Но дай ей возможность, и она с радостью воткнет нож в спину ради пачки наличности.
  Почему же в этот раз собственное бездействие показалось Реддлу столь отвратительным? Ответ пришел из памяти Вайса: 'юстициар' и 'справедливость' в Федерации чуть ли не официально считались синонимами. Воспитывая одаренных детей в специальных интернатах, люди получали именно то, на чем основывалось все их общество - идеальных судей.
  Парни настолько увлеклись обыском-ощупыванием рыжей девицы, что даже не отреагировали на открывшуюся дверь. Один из них сидел на бетоне и прижимал ее к своей груди, выкручивая руки за спину, а второй всем весом придавил брыкающиеся ноги и шарил под серой футболкой.
  - Кхм-кхм, - сообщил о своем присутствии Реддл.
  При первых же звуках его голоса оба насильника застыли, словно громом пораженные. Том мог поклясться, что слышит скрип, с которым их головы поворачиваются в его сторону.
  - Брысь, идиот, ты почему гребанную дверь не закрыл? - прошипел рябой, заметно расслабившись при виде Реддла: молодой маг хоть и пользовался в приюте авторитетом, но все знали, что его совершенно не волнуют любые разборки.
  - Закрыл я, - прошипеть ему в ответ мальчик с ожогом на половину лица, за который, собственно, и получил свою кличку: отталкивающее зрелище.
  - Нет, не закрыл, - покачал головой Реддл.
  - Идиот, - припечатал Люк и повернулся к Тому. - Эм, Реддл, а мы тут новенькую жизни учим.
  - Это теперь так называется? - совершенно равнодушно осведомился юстициар.
  - Нет, ты не подумай чего. Вот, - рябой торопливо продемонстрировал крохотный серебряный медальончик на цепочке. - В белье прятала, а ведь ей сказали все ценное сдать старшим.
  Рыжая неожиданно извернулась и вцепилась зубами в державщую украшение руку.
  - ***, мать твою, ***, - матерясь, словно насквозь проспиртованный сапожник, рябой вскочил и попытался стряхнуть вообразившую себя питбулем девушку. - Да помоги же!
  Вопль возымел эффект, но стоило только Брысю отпустить руки рыжей, как та оттолкнулась от пола, ловко вскочила на ноги и, разжав челюсти, со всей силы толкнула Люка на бетон. Не ожидавший подобного парень сумел удержать равновесие, но невольно сделал несколько шагов назад.
  На взгляд Тома план вполне имел все шансы на успех, если бы дурочка не попыталась перед побегом поднять упавшую на пол цепочку. Секундной заминки хватило, чтобы Брысь успел податься вперед и ухватить рыжую за щиколотку.
  Но лишь затем, чтобы поймать аккуратный удар ногой в лицо от Реддла: юноша опасался не рассчитать силу, ведь подобным образом можно и убить. Пока Брысь, словно бродячий пес, ошеломленно тряс головой, Том пропустил метнувшуюся между ним и стенкой девчушку.
  - Эй, че за дела, - баюкая окровавленную руку, возмутился рябой. Реддл сделал шаг и с наслаждением впечатал свой кулак ему в скулу. Люк смешно шлепнулся на задницу, прижимая руки к лицу.
  'А что-то в этом определенно есть' - подумал Реддл. Раньше он все свои проблемы решал с помощью магии, но в виду известных трудностей, в этот раз вынужденно прибег к физическому насилию. И, надо сказать, это ощущение ему понравилось.
  Реддл почувствовал движение слева и качнулся назад. Перед его лицом промелькнул кулак пришедшего в себя Брыся. Тело юноши среагировало рефлекторно, в знакомой каждому юстициару манере: перехватив провалившийся удар, оно нанесло резкий тычок в локтевой сустав. Раздался характерный хруст. Удар голенью под коленную чашечку опрокинул только начавшего осознавать приходящую боль и немо разевающего рот подростка.
  Раздался стон, и Том перешагнул через уже не представляющего опасности Брыся: оба нанесенных удара характеризовались высокой степенью болезненности и надежно выводили из строя необученных или слабо обученных противников.
  - Эй, ты чего, - в ужасе отползая от подступающего Реддла, просипел Люк.
  - Передай остальным, что насилия я больше не потерплю. Если у кого-то будут вопросы - жду. Хотя, - Том сделал вид, что задумался. - Знаешь, пожалуй, я и сам передам.
  После чего попросту пнул неудавшегося насильника между ног. Глядя на свернувшийся клубком подвывающий куль, Реддл испытал странную удовлетворенность.
  ***
  На полу комнаты, скрестив ноги на восточный манер, сидел черноволосый юноша. В прямоугольном футляре перед ним лежала волшебная палочка. Том провел пальцами по красновато-коричневому дереву. Ошибки нет: тис с сердцевиной из пера феникса ему больше не подходил. Все попытки использовать магию, даже самую простую, натыкались на арктический холод своенравной деревяшки.
  Вообще-то до ритуала Том умел колдовать и без палочки, но, судя по всему, способности эспера плохо сочетались с волшебством. Если бы не ощущение магии, юноша вообще бы предположил, что подавляют.
  Прежний Том уже бросился бы искать способ все исправить, но новый... новый с этим не торопился. Да, в прямом столкновении псионика проигрывала магии: чего стоит ускоренная реакция, регенерация, увеличенная сила, скорость и способность предугадывать действия противника, если ты банально не сможешь преодолеть любой более-менее продвинутый щит оппонента? Но при этом она дарила уникальные возможности.
  Что ценнее для того, кто решил изменить мир: магическая мощь или же способность просчитывать варианты и, имея доступ к информационному полю планеты, интуитивно выбирать правильное решение в любой ситуации? Не такой уж и простой вопрос, если задуматься, ведь сходного результата можно добиться и с помощью волшебства.
  Решающей гирькой на весах послужил уникальный опыт юстициара. Цели Адриана Вайса удивительным образом совпадали с желаниями Тома Реддла. Нет, о магии эспер не знал ничего, но реальность для него все равно нуждалась в переменах. Люди сами вырастили себе палача: прививая одаренным детям справедливость как высшую ценность, они забыли, что, по сути, паразитируют на них, принося в жертву системе, а это вряд ли можно назвать правильным поступком. К сожалению, слияние многое забрало, и Том не мог ответить, достиг ли юстициар успеха в деле своей жизни, но его опыт в любом случае давал обильную пищу для размышлений. Отказываться от него казалось попросту глупо.
  И поэтому Том принял решение не торопиться. Для начала он собирался выяснить, что конкретно произошло с его магией, и уже после этого принимать окончательное решение. Конечно, потеря существенной части силы создавала некоторые проблемы: слабость на Слизерине не прощали - но юноша обоснованно считал, что справится с этим. Не в первой.
  Том раздраженно захлопнул футляр. В данный момент его главная проблема заключалась в покупке новой волшебной палочки. Она ну никак не вписывалась в бюджет. В средствах, не смотря на влияние, Реддл все еще испытывал некоторые затруднения. Тех денег, что он собирал с местных преступников, едва хватало, чтобы поддерживать свой образ в глазах однокашников, которые гипертрофированно реагировали на внешний антураж.
  Опыт Вайса подсказывал выход, но полагаться на знакомую только по чужой памяти силу отчаянно не хотелось. Вздохнув, молодой волшебник поднялся с пола, засунул уже бесполезную палочку в карман, и зашагал к выходу. Хочется-не хочется, а деньги нужны уже сейчас.
  ***
  Том сидел на одной из скамеек Фалкон Парка. Со стороны могло показаться, что юноша просто пригрелся на солнышке и разомлел, но на деле, конечно же, это было не так. Том слушал. И Лондон говорил с ним. Сквозь восприятие эспера тек просто колоссальный поток информации. Осознать его целиком не смог бы никто. Но вычленить нужное, если знать как - вполне.
  Том отбрасывал нить за нитью: каждая из них в чем-то его не устраивала - но не сдавался. Десять минут, двадцать, час - неважно сколько, он все равно найдет то, что ему нужно. Удача улыбается упорным.
  Том раскрыл глаза: практика в очередной раз подтвердила жизненную мудрость. Нужная нить едва заметно сияла в его восприятии, указывая верный путь. Том поднялся со скамейки и уверенно зашагал к выходу из парка. Его путешествие по улицам Лондона длилось чуть больше часа. В небольшом магазинчике по дороге Том приобрел пару перчаток.
  Целью оказался самый обычный для Лондона четырехэтажный дом. Чтобы попасть внутрь, Том придержал стальную дверь за девушкой, которая даже не обратила подростка внимания: боялась, что забыла выключить плиту, и торопилась. Юноша дал ей добежать до квартиры, после чего поднялся на второй этаж и надавил на кнопку звонка.
  - Кто? - раздался раздраженный голос.
  - Я, - логично, в общем-то, откликнулся Реддл.
  'Здесь тот, кому ты абсолютно доверяешь' - буквально вколотил ментальную установку в сознание мужчины юстициар.
  - Райли, ты как тут оказался? Так, быстро заходи, - послышался лязг замков.
  - Да вот, прогуливался, - Том зашел в квартиру.
  - Шутишь? Когда Тони узнает, что я рассказал тебе про это место, нам обоим станет не до шуток. Ты зачем пришел? - разъяренно шипя, мужчина повернулся к Тому спиной и принялся торопливо закрывать замки обратно.
  - Не шучу, - произнес эспер и ударил сформированным в правой руке лезвием энергии в подставленную спину. Навыки не подвели: нож прошел между ребер и пронзил сердце.
  - Майлз, кто там? - с кухни показался подтянутый парень в светлой футболке. Сверкнула голубая вспышка, и лезвие вошло ему в горло.
  Брезгливо переступив рухнувшего мешком мужчину, Том развеял нож, одел только что купленные перчатки и принялся за осмотр квартиры. Найденное оружие он свалил на кровать. Ничего серьезного, как и следовало ожидать, в тайниках торговцев не нашлось. Деньги перекочевали в подобранную тут же спортивную сумку. Перед выходом Том набрал номер полиции и продиктовал адрес. Особых результатов юноша не ожидал: Вайс по долгу службы достаточно плотно контактировал со служителями закона и неплохо изучил их манеру работы, которая вряд ли изменилась и в другом мире - но хотя бы это оружие бед уже не принесет.
  ***
  До 'Дырявого Котла' Том добрался на такси. Молодой парень в светлой рубашке и коричневой вязаной жилетке вызвался довезти его буквально за бесценок. Под конец поездки Том без малейших угрызений совести стер ему память: понадеявшись на неопытность пассажира, водила накрутил втрое.
  Толкнув дверь, Реддл оказался в просторном помещении с высокими, около пяти-шести метров, потолками и сложенными из камня стенами. Слева возвышалась массивная барная стойка из потемневшего дерева, а всю правую занимали разнокалиберные столы: длинные прямоугольные, небольшие квадратные и совсем маленькие, на одного-двух посетителей, круглые. Такой же хаос царил и в остальной мебели: рядом стояли и высокие барные стулья, и грубые табуретки, и обычные стулья с мягкой обивкой. В углу вообще каким-то образом затесалась парочка потертых кресел. Не смотря на наличие расположенных под потолком окон, ведущую роль в освещении играли закрытые прямоугольными фонариками свечи. Они источали сильное и ровное сияние, а пыльное оконное стекло с возложенными функциями справлялось плохо. Завершали картину сами волшебники, одетые либо в духе прошлого века, либо в мантии самого разного покроя, под которыми, впрочем, виднелся все тот же 'прошлый век'.
  Том пересек помещение и вышел на окруженный кирпичной стеной задний двор. Достав волшебную палочку, он постучал ею по одному из кирпичей. Стена дрогнула, а в ее центре появилась дыра, которая за считанные секунды разрослась до широкой арки.
  Шесть лет назад главная торговая улица магической Англии буквально околдовала юного волшебника: причудливые двух и трёхэтажные домики, мощеная булыжником мостовая, резные вывески и наборные стеклянные витрины - все это так отличалось от каменных коробок магглов.
  Но сегодня взгляд Реддла словно сам собой зацепился за полное отсутствие всякой зелени, зачастую нависающие над прохожими верхние этажи зданий и угнетающе-малую протяженность аллеи в целом. Косая не могла сравниться ни с просторными и чистыми улицами пригородов Федерации, где уютные домики самых разных стилей буквально утопали в рукотворных садах. Ни с многоярусными проспектами, морем огней и ощущением бьющей ключом жизни деловых центров. По большому счету от самого обычного торгового квартала Лондона века этак девятнадцатого Косую аллею отличали лишь вкрапления магии, да причудливый 'косой' архитектурный стиль. И этим миром он так восхищался?
  Преодолев секундное оцепенение, Том зашагал в направлении Гринготтса: только заправлявшие там неприятные коротышки-гоблины владели официальным правом обменивать маггловскую наличность на звонкие галлеоны волшебного мира.
  - Хэй, Томми-бой, - неожиданно раздался за спиной Реддла жизнерадостный возглас.
  - Лукас, - на лице Реддла не дрогнул ни единый мускул. - Сколько можно коверкать мое имя?
  - Да ладно тебе, не будь ханжой, - к обернувшемуся Тому подскочил высокий солнечный блондин. Жизнерадостно улыбаясь, он хлопнул будущего властелина мира по плечу.
  - Я ханжа? В логике тебя даже не заподозришь, - ухмыльнулся Реддл.
  - Поговорим об этом, когда у тебя появится девушка, - одарил друга покровительственным взглядом блондин.
  - Кто о чем, а Лукас о женщинах, - сделав вид, что разочарован, вздохнул Том. - Кстати, когда до тебя дойдет, что это не тянет на универсальный аргумент?
  - Почему? Впрочем, поговорим об этом, когда у тебя появится девушка. Хотя, - Лукас демонстративно оглядел Тома с головы до ног. - 'Если' в данном случае куда верней.
  - Реддл и Тафт. Кто бы сомневался, - надменности в голосе нового действующего лица мог позавидовать и лорд, любимая собачонка которого и та насчитывала минимум двузначное число благороднейших предков. - Между прочим, вас слышно от самого Гринготтса.
  - Малфой, - тем же тоном откликнулся Реддл и обернулся. - И почему я не удивлен, что нас услышал именно ты.
  - Возможно, ты просто признаешь мои таланты, - пижонски потер ногти о лацкан сюртука платиновый блондин.
  - Конечно-конечно, будем считать, что так и есть, - ответил Том.
  Спустя несколько мгновений молчания троица разразилась смехом.
  Несмотря на замкнутость, в этой компании Реддл чувствовал себя на удивление комфортно. Ближний круг. Те, кому только и позволялась некоторая вольность. Пожалуй, он даже мог бы назвать их друзьями, если бы это явление вообще существовало.
  - Я так понимаю, оказаться в магическом мире, чтобы вы двое сразу не появились где-то поблизости, мне не суждено? - все еще улыбаясь, прервал несколько затянувшееся веселье Том.
  - А я смотрю у кое-кого слегка завышенная самооценка. Да и с памятью проблемы. Абраксас, - голос Лукаса неожиданно пошел вверх, набирая силу и торжественность. Юноша даже протянул руку в сторону Реддла, словно представляя именитого боксера на ринге: - Узри же того, кто осмелился забыть о дне рождения самой Алисы Мейси, и до сих пор жив!
  - Не считается, - с показным равнодушием откликнулся Малфой.
  - Ты имеешь в виду... - Лукас попытался изобразить женский, с придыханием, голосок: - Мило-о-орд?
  - Именно, - подтвердил Абраксас, и оба блондина ухмыльнулись.
  - И за что я вас терплю, - вздохнул Том.
  - Я единственный наследник древнейшего и благороднейшего рода Малфой, - тут же среагировал Абраксас.
  - А я просто обаятельный, - улыбнулся во все тридцать два Лукас.
  - Ах да, точно, - изображая грусть, констатировал Реддл.
  - Раз уж мы выяснили, что Алисе в очередной раз не повезло, может сама судьба свела нас сегодня именно здесь? - и Лукас многозначительно кивнул в сторону кафе-мороженного Флориана Фортескью.
  - Что-то в этом есть, - задумчиво повернулся к заведению и Том. Солнышко припекало, обещая знойный день.
  - Не возражаю, - кивнул Малфой. - Только не забывай, Лукас, что у нас, в отличие от некоторых, индульгенции от Алисы нет.
  - Понял-понял, - взъерошил волосы Лукас. - По вазочке и разбежались. Или может ты с нами, Том? Алиса будет рада.
  После недолгих раздумий Реддл решительно качнул головой.
  - Нет. Подарок и поздравления я отправил, а на пустые посиделки времени нет.
  Разобраться, что же творится с его силами, в данный момент молодому волшебнику виделось много важнее праздника.
  - Ну и ладно. Мне тогда малиновое, - усаживаясь за столик, громко возвестил Лукас.
  - Дело твое, - с некоторой прохладцей отреагировал Малфой.
  Больше серьезных тем не затрагивали. Друзья делились событиями лета, да наслаждались вкуснейшим мороженным.
  В Гринготтс Том попал уже в приподнятом настроении. Даже дотошно считающий каждую купюру и подозрительно поглядывающий в его сторону гоблин не смог испортить его испортить. Большую часть полученного золота Том направил в оформленный еще на втором курсе сейф, а остальное нашло приют во все той же спортивной сумке.
  Не смотря на то, что главной целью похода на Косую являлась именно покупка волшебной палочки, первым делом Том направился в книжный магазин 'Флориш и Блоттс'. Там юноша собирался приобрести учебники для нового учебного года, чтобы ничего не отвлекало его от исследований до самого первого сентября. Периодически сверяясь с полученным из Хогвартса списком, Том стремительно передвигался от магазина к магазину, пока, наконец, не оказался перед финальной целью.
  В лавке Оливандера царил знакомый полумрак: именно здесь Том в сопровождении Дамблдора приобрел свою первую волшебную палочку. Конечно, в Англии работали мастера и помимо Гаррика Оливандера, но именно он считался лучшим.
  - А, юный мистер Реддл, - из-за стеллажей показался пожилой мужчина с удивительными глазами цвета расплавленного серебра. - Тис и перо феникса, тринадцать и одна вторая дюйма. Неужели с вашей палочкой что-то случилось?
  - Здравствуйте, мистер Оливандер, - в своей привычной подчеркнуто-вежливой манере поздоровался Том, после чего вытащил палочку из кармана и протянул ее мастеру. - Как видите, она в порядке, но, боюсь, больше мне не подходит.
  - Хм...весьма любопытно. Весьма, - не спуская взгляда удивительных глаз с молодого человека, Оливандер принял из его рук палочку. Костлявые пальцы нежно пробежались по полированному дереву. Мастер не глядя достал с полки коробку и протянул ее Тому. - Попробуйте эту.
  Внутри оказалась темно-красная палочка. В отличие от первого раза, мастер не стал измерять пропорции тела Реддла. Судя по всему, он их попросту помнил!
  -Вишня и чешуя русалки, - произнес пожилой человек, когда пальцы Тома прикоснулись к дереву. Волшебный инструмент дернулся, словно живой, и гневно заискрил. Гаррик молниеносно убрал футляр. - Удивительно. Вы и правда сильно изменились, молодой человек. Хм.
  Мастер отвел взгляд в сторону, рассеянно поглаживая обшитую бархатом коробочку.
  - Впрочем, лавка Оливандера всегда славилась тем, что любой здесь сможет найти палочку себе по душе. Это будет интересно! - мастер за мгновение ока превратился в того веселого старика, которого Том запомнил по первому посещению магазина.
  Одна за другой палочки начали появляться в руке Реддла. В большинстве своем они отвечали ему холодным равнодушием, но некоторые протестовали довольно активно, и лишь реакция Оливандера позволяла избежать существенных разрушений. Все это продолжалось до тех пор, пока при прикосновении к угольно-черному дереву Том не ощутил живительное тепло. Вокруг юноши вспыхнуло изумрудное сияние, словно обнимая.
  - Венге и перо змеи, - негромко произнес Оливендер, глядя на палочку в руке Реддла. - Четырнадцать дюймов. Думаю, вы подходите друг другу.
  - Перо змеи? Разве так бывает?
  - Кхм, в этом магазине далеко не все палочки созданы моими руками. Ваша, например, работы моего деда и это все, что я о ней знаю, - старик развел руками. - С вас двенадцать галлеонов.
  
  Глава 3.
  Ровно в десять часов первого сентября на платформе девять и три четверти появился молодой человек в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами и черных брюках. На его левом запястье сухо отщелкивали проходящие секунды механические часы, а в правой покоился классический дипломат.
  Внешность - это тоже своего рода сила. И, как и любую другую силу, Реддл всегда стремился использовать ее на все сто процентов. Особенно строго за ней пришлось следить с момента поступления на Слизерин. К некоторому разочарованию Тома воспитанники благороднейших семейств оказались слишком падки на внешние блестяшки.
  Состав Хогвартс-экспресса только подошел к перрону, однако вдоль него уже образовалась настоящая орда волшебников всех мастей. При взгляде на переполненную людьми платформу Том ощутил острое разочарование: он ведь специально узнавал время подачи поезда на железнодорожный путь, чтобы избежать этого столпотворения. Однако, судя по всему, отправление Хогвартс-экспресса первого сентября отмечалось волшебниками наравне с Рождеством. В противном случае Реддл не мог объяснить, почему рядом с ним в этот день ошивается такая тьма народа.
  'Не вышло' - вынужденно констатировал Том, после чего повернулся и привычно направился к ближайшему же вагону, благо от барьера до него требовалось пройти всего-то с десяток метров.
  Поднявшись по паре ступенек, Реддл отметил, что определенную пользу его раннее появление все же принесло: свободными оказались практически все купэ. Выбрав наугад одно из них, Том с удовольствием устроился на тканевом диванчике, спрятавшись за перегородкой от льющего в окно солнца. В обычном состоянии он бы еще и запирающее на дверь наложил, но в этот раз ему пришлось отступить от заведенного распорядка. Не стоило раньше времени демонстрировать свою внезапную магическую слабость. А это неизбежно произошло бы, если бы кто-то попытался снять его чары.
  Вместо этого из магически расширенного пространства дипломата на свет появилась книга в толстом коричневом переплете. 'Трансфигурация живого. Сложная практика. Армандо Барнз' золотым тиснением значилось на обложке. Дипломат отправился под сиденье, а юноша углубился в чтение.
  Но насладиться выверенными формулами и закономерностями Реддлу так и не удалось, так как уже спустя минут пять дверь его купе, грохоча, отъехала в сторону.
  - Нашла, - торжествующе прозвенел с порога мелодичный голосок.
  - И я рад тебя видеть, Алиса. Надеюсь, искать пришлось не слишком долго? - Реддл с явной неохотой оторвался от книги, обернулся в сторону девушки и замер, ошеломленный.
  С самого детства Том воспринимал окружающий мир лишь как средство достижения силы. С этой точки зрения он оценивал абсолютно все. Это сейчас Реддл начал осознавать, что его одержимость здорово смахивала на серьезное психическое расстройство, но еще совсем недавно такой подход виделся ему единственно верным.
  Так, к примеру, Том никогда не разделял увлечения своих однокурсников противоположным полом. Странные поступки, необоснованная ревность, обсуждения достоинств леди - все это казалось ему глупым и безмерно раздражало. Как и любая другая пустая трата времени, впрочем. Но ритуал изменил его, и впервые Том разглядел в своей верной подруге, наследнице известного рода, одаренной волшебнице и удобном инструменте просто девушку!
  Яркая и необычная красота Алисы Мейси буквально заворожила его. Ее лицо удивительно гармонично сочетало в себе высокие скулы и мягкие черты, а острый носик и приподнятые в вечной полуулыбке чувственные губы добавляли ему лисьей хитринки. Ясные голубые глаза взирали на мир дерзко и с вызовом, а густые темные волосы обрамляли лицо волнистыми локонами и ниспадали до середины спины. Стройную фигуру обнимало перехваченное на талии широким черным поясом сине-белое струящееся платье, глухой лиф которого скрывал грудь и шею девушки.
  Лишь старательно взращенное умение держать лицо в любой ситуации спасло его от донельзя глупого вида.
  - Да нет, это было довольно просто, - улыбнулась Алиса, закрывая дверь, и Реддла окутал сладковатый аромат дорогого шоколада с пряными восточными нотками. - Ты же в толпу никогда по доброй воле не сунешься, так что выбирать пришлось лишь из ближайших к переходу вагонов.
  Отлеветировав парой движений палочки чемодан на верхнюю полку, Мейси с изяществом благородной леди заняла место напротив парня.
  - Хм, совсем не плохо, госпожа детектив, - лишь каким-то чудом голос Реддла прозвучал так же ровно, как и всегда.
  - Госпожа детектив? Так вот что тебе нравится! М-м-м, - игриво протянула Мейси и резко подалась вперед, хлопнув ладошками по столу.
  Реддл ощутил, как вскипает кровь в жилах: грудь девушки упруго качнулась, буквально гипнотизируя своими округлыми формами. Том почти физически ощутил их мягкую и нежную тяжесть в своих руках. Проклятый богами опыт Вайса позволил ему представить это в мельчайших подробностях.
  - Где вы находились двадцать третьего июля примерно в двенадцать часов дня? Подсказка: в этот день Алиса Мейси праздновала свой День Рождения, - между тем строго произнесла девушка. На мгновение юной леди показалось, что собеседник смотрит ей вовсе даже не в глаза, а на скрытую лифом платья грудь, но...
  'Да нет, быть того не может' - Алиса попросту не поверила увиденному. Реддл настолько равнодушно относился к женскому полу, что даже представить его засматривающимся на девичью грудь казалось диким. Разве что в исследовательских целях, вот в это Мейси поверила бы с легкостью.
  - Дела, - под звук трогающегося состава ответил Реддл.
  - Подозри-и-ительно, - протянула брюнетка. - А некто Лукас утверждает, что видел вас на Косой примерно в это время.
  'Трепло' - промелькнуло в мыслях Реддла.
  - Всего лишь покупал кое-что, - немногословно, словно уходя в глухую оборону, ответил волшебник.
  - Кто-то может подтвердить ваше алиби? - смотря прямо в темные глаза, надавила Алиса.
  - Тебе разве недостаточно моего слова? - суховато удивился Том. Юноша ощутил, как разгорается привычный огонек злости. Плевать, насколько привлекательна девушка напротив, он, в конце концов, не животное, чтобы думать одним только местом! Он словно ощутил, как теряет ту самую так желанную им свободу.
  - Простите, милорд, я не это имела в виду, - мгновенно опустила глазки Алиса. Девушка чутко уловила перемену в настроении Реддла, и тут же прекратила свою игру. - Просто я очень хотела вас увидеть.
  Том и до этого знал, что нравится Алисе: чувства волшебницы мог не заметить разве что полный кретин - ее привязанность воспринималась им как несколько обременительный, но эффективный инструмент управления, но почему-то в этот раз слова девушки отозвались в его душе странным тянущим ощущением. А этот робкий невинный вид...
  - Ничего страшного, - сам не до конца понимая, что делает, Реддл мягко сжал руку девушки.
  Алиса вздрогнула: Том ненавидел прикосновения. Она вообще впервые видела, чтобы юноша сам до кого-то дотронулся. От волнения сдавило в груди.
  Том и сам замер от неожиданности произошедшего. Прохладные тонкие пальчики лежали в его ладони, но обычной для чужих прикосновений брезгливости почему-то так и не появилось. Напротив, это оказалось довольно приятно. Реддл чуть сжал руку.
  'Поразительно, такая нежная кожа' - его пальцы двинулись вверх по ладони, порождая у девушки волну мурашек.
  'Такая хрупкая' - Реддл обхватил тонкое запястье Алисы.
  Захваченный азартом исследователя, он не обратил внимания, как щечки девушки заалели, а дыхание - участилось. Первое прикосновение! Такое простое и в тоже время нежное. От каждого движения Реддла внутри Алисы все сладко сжималось.
  Раздался грохот отъезжающей в сторону двери.
  - Всем привет! - радостно возвестил с порога Лукас. При виде взявшего Алису за руку Реддла его улыбка стала лишь шире: - Не помешал, надеюсь?
  - В принципе нет, - откликнулся Реддл и отпустил девушку. Если он и испытывал какое-то смущение, то умело его скрыл. - Привет.
  - Здравствуй, Лукас, - Алиса повернулась к парню и мило улыбнулась. - Как отдохнул?
  - Отлично! Почти все лето провел в Барселоне. Рекомендую, кстати, - неизменный для парня черный саквояж отправился на верхнюю полку, а сам молодой человек вольготно развалился рядом с Реддлом. - Папа выиграл у лорда Клэптона в карты их тамошнее поместье.
  - Девушки, выпивка, пляж, вкусная еда - все как ты любишь? - проворковала Алиса, поглаживая запястье, на котором еще ощущалось тепло прикосновений Реддла.
  - Само собой, - самодовольно ухмыльнулся блондин.
  - Вон и рубашка уже мала, - доброжелательно попеняла девушка. За лето Лукас и вправду немного поправился, но дорогая одежда искусно скрывала все недостатки.
  - Где? - встревожился парень и зашарил руками, пытаясь обнаружить, что его выдало. Известный любитель девушек, он весьма трепетно относился к своей внешности.
  - Не переживай так, пара тренировок и вернешься в форму.
  - Стоп, каких еще тренировок? - новое направление разговора Лукасу совершенно не понравилось.
  - Утренних, конечно. Не волнуйся, я не оставлю друга в беде, - ощущая, как последние капельки тепла исчезают с запястья, произнесла девушка.
  - Ну что ты, не стоит так волноваться, за месяц само сойдет, - встревоженно залопотал блондин.
  - Справимся за неделю, - отрезала Алиса. Глаза сильнейшей на потоке ведьмы буквально вспыхнули огнем отмщения, а милая улыбка превратилась в хищный оскал.
  Понимание того, что он все-таки появился совершенно не вовремя, пришло к Лукасу слишком поздно: как исправить ситуацию он уже не представлял. С таким же взглядом Мейси отправила Парсонса на неделю в больничное крыло: самоубийца попытался оценить нижние девяносто девушки. Что случилось с Лесли Флетчером, который в полголоса кинул в спину Алисы 'слизеринская подстилка', и вспомнить страшно. Ведьма ломала несчастному кость за костью и неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы рядом каким-то чудом не оказался Дамблдор. Скандал в тот раз поднялся знатный, но в итоге Мейси вышла сухой из воды, а вот Флетчера больше в Хогвартсе никто не видел.
  Особой перчинки добавляло в это дело добавляло то, что за несколько дней до этого Лесли попытался признаться красавице в любви. Тафт понятия не имел, что ему ответила девушка, но, похоже, инстинкт самосохранения у паренька отключило намертво.
  И меньше всего сейчас Лукас хотел оказаться на его месте. Прекрасно осознавая мстительный и безжалостный характер голубоглазой красавицы, Тафт не сомневался в неотвратимости наказания. Лишь один человек обладал способностью успокоить Алису в подобном стоянии и, по счастью, именно он являлся его другом! Лукас оглянулся на Реддла.
  - Как по мне, в этом есть рациональное звено, - в ответ на умоляющий взгляд обронил тот.
  Лукасу Том совершенно не сочувствовал: мало того, что треплет языком, где не следует, так еще и оторвал от интересного эксперимента. Для такого ленивого человека, каким родился блондин, тренировки в обществе Мейси статут достойным наказанием.
  Да и видом разъяренной ведьмы Реддл откровенно наслаждался. Он даже немного пожалел, что Алиса в его присутствии по какой-то причине старается не демонстрировать эту свою сторону.
  'Предатель' - застыло в потрясенном взгляде Лукаса.
  'Трепло' - безмолвно усмехнулся в ответ Том.
  - Тогда решено, начнем со среды, - не терпящим возвращений тоном подвела итог девушка.
  Хорошая мина при плохой игре - это целое искусство. И главный, по его же собственным словам, ловелас Хогвартса владел им если и не в совершенстве, то где-то около того.
  - Договорились! Всегда хотел подкачаться, да мотивации не хватало. Девушкам ведь нравятся спортивные парни, - Лукас буквально на глазах расцветал от собственноручно рисуемых перспектив. Однако, во избежание, тут же перевел разговор на другую тему: - Кстати, слышали последние новости? Профессор Вилкост уволилась!
  - Этого следовало ожидать, - хмыкнул Реддл. - Ей еще в прошлом году семьдесят пять стукнуло.
  - Ну, так-то да, - глубокомысленно качнул головой блондин. - Но неужели вам не интересно, кого взяли ей на замену? А? А?
  Профессор Вилкост преподавала Темные искусства, одну из полезнейших, с точки зрения Тома, дисциплин, так что личность нового преподавателя его безусловно интересовала.
  Убедившись, что завладел вниманием общества и увел разговор от смертельно-опасной для него темы физических упражнений, Лукас с довольным видом выдал информацию.
  - Это некто Даниэль Серрано Мора.
  - Серрано. Что-то знакомое, - обращаясь в основном к Тому, наморщила лобик Алиса.
  - Не удивительно, - протянул тот, невидящим взглядом созерцая проносящиеся за окном пейзажи. Однако дальнейших объяснений от глубоко задумавшегося мага так и не последовало.
  - Эй, заинтересовал и в кусты? - наконец возмутился установившимся молчанием Тафт.
  - Я вспомнила, - неожиданно воскликнула девушка. - Серрано - один из последних магов крови в Европе. У него обширная практика, даже мой отец обращался к нему с какой-то проблемой. Интересно, чем такого человека могла привлечь должность преподавателя?
  - Ого, - на лице Лукаса тоже появилось задумчивое выражение. - Может он прячется от чего-то? Сама знаешь, как сейчас обстоят дела в Европе, а Хогвартс, как ни крути, одно из безопаснейших мест на данный момент.
  - Не похоже, - качнула головой Алиса. - Маггловская война вроде как подходит к своему концу, а руки Гриндевальда развязаны далеко не так, как в сороковом. Почему сейчас?
  - Может только предложили? - выдвинул версию Лукас.
  - Нет, - неожиданно раздался голос Тома. - Для такого специалиста нашли бы вакансию в любое время.
  - Думаешь, это связано с прошлогодним исчезновением студентов? - непривычно серьезно поинтересовался блондин. - Дело вроде как замяли, записали их в пропавшие без вести, но проблемы появились у всех.
  - Кто знает, - пожал плечами Реддл.
  Раздался стук в дверь.
  - Печенья? Выпечка? Напитки? - протараторила дородная женщина с тележкой сладостей, когда Тафт открыл купе.
  Глобальные вопросы тут же отошли в сторону. Алиса возжелала несколько кексов с фруктовой начинкой и бутылку апельсинового сока, Лукас - тыквенное печенье, а Том последовал примеру девушки, разве что вместо веселой оранжевой бутылочки предпочел обычную воду.
  - Не слипнется? - не удержался Реддл, с внутренней дрожью наблюдая, как брюнетка запивает сладкую выпечку сладким же напитком.
  - Неа, - с блаженством дорвавшейся до дозы сладкоежки откликнулась Алиса и тут же откусила еще кусочек кекса. - Мм-м, клубничный.
  - Жуть какая, - Реддла аж передернуло.
  - Ты такой невыносимый, когда завидуешь, - покровительственно объявила девушка, демонстративно облизывая губки.
  Весело перешучиваясь, друзья доели купленные вкусности.
  - Уже подъезжаем, - произнесла Алиса, вглядываясь в сумрак наступившего за окном вечера. Словно в подтверждение ее слов раздался длинный гудок, и поезд начал ощутимо сбавлять скорость. По окну застучали пока редкие капли дождя.
  Потерявшим счет времени друзьям пришлось в спешке переодеваться. Первой купе заняла Алиса, и лишь затем ее примеру последовали Реддл с Тафтом.
  Форма Хогвартса состояла из белоснежной рубашки, серого джемпера и такого же цвета юбки для девочек и брюк - для мальчиков. Цвет галстука, как и вставок на одежде, варьировался от факультета к факультету. Реддла и его друзей объединяла насыщенная зелень Слизерина. Сверху на этот наряд предполагалось накидывать черную мантию, но обязательной ее ношение являлось только на официально-торжественных мероприятиях. Правда, подавляющее большинство студентов все равно носило ее постоянно: расположенный в Шотландии замок не мог похвастаться особым теплом, а занятия отнимали слишком много сил, чтобы ученики могли позволить себе постоянно поддерживать согревающие чары.
  Поезд друзья покидали в числе последних: никто из них не испытывал желания толкаться в мокром потоке студентов. Перед тем как ступить на твердую землю, Алиса парой взмахов трансфигурировала изящный стеклянный зонтик. Парни же обошлись обычными водоотталкивающими чарами. Если не считать пронизывающего ветра, до школьных карет слизеринцы добрались в относительном комфорте.
  - Прошу, - Лукас галантно распахнул перед Алисой дверь. По каким признакам блондин определил, что внутри до сих пор пусто, лично для Реддла так и осталось загадкой.
  - Благодарю, - сухо кивнула ему девушка и скрылась в теплом нутре кареты. Лукас лишь страдальчески закатил глаза.
  Как и всегда, Хогвартс встречал вернувшихся в родные стены студентов великолепным праздничным ужином. Перед ним, правда, предстояло пережить пытку распределением, во время которой студенты около получаса проводили перед пустыми тарелками, наблюдая, как очередного новичка отправляют на тот или иной факультет. Особо невезучим приходилось проходить через это еще и под аккомпанемент урчащих от голода желудков.
  В отличие от большинства Реддл никогда не воспринимал распределение пыткой. Напротив, с присущей ему практичностью разве что не молился на Основателей Хогвартса в благодарность за предоставленную возможность оценить новичков. Однако в этот раз сие интереснейшее мероприятие Реддлу пришлось пропустить: прямо в вестибюле к нему спикировал белоснежный конверт, размахивая уголками словно крылышками.
  - Что-то случилось? - поинтересовался Лукас, когда Реддл поднял взгляд от распечатанного послания. Во взгляде Мейси без труда читался тот же вопрос, но девушка получила слишком хорошее воспитание, чтобы озвучивать его вслух. Да и зачем, если рядом стоит неугомонный блондин, который уж точно не удержится от вмешательства в личную жизнь друга?
  - Не то, чтобы случилось... - Реддл аккуратно сложил письмо вдвое и не спеша, словно испытывая на прочность терпение Тафта, убрал его обратно в конверт. - Просто Слизнорту срочно потребовалась помощь в лаборатории.
  - Выглядит довольно странно, - хмыкнул Лукас. - Словно специально тебя ждал.
  - А может и так, - Алиса смерила блондина надменным взглядом. Девушка и сама понимала, что послание скорее повод для встречи, чем ее суть, но упустить возможность лишний раз цапнуть Тафта? Ну уж нет! - Далеко не все зелья можно сварить в одиночку, а Том его лучший ученик. Кого звать на помощь, если не его?
  Оценив настрой ведьмы, Лукас благоразумно предпочел не развивать тему.
  - Не скучайте там, - ухмыльнулся Том и повернулся к ведущей в подземелья замка лестнице.
  - Чертов любимчик, - горячо возмутился с тоской посматривающий в сторону Большого зала Лукас.
  - Мы постараемся, - хором с ним пропела Алиса, лукаво улыбаясь. Ничего хорошего от ее хитренькой мордочки ожидать не приходилось, что девушка тут же и подтвердила: - Хотя, конечно, куда праздничному ужину в компании друзей до общества нашего многоуважаемого декана.
  - Увидимся позже, - Реддл царственно проигнорировал высказывание девушки и, не оборачиваясь, пафосно махнул рукой, чтобы затем уйти по лестнице в подземелья замка.
  'Вот язва' - подумал волшебник и, скрывшись от взгляда друзей, ускорил шаг. Через десять минут он уже требовательно стучал в святую святых декана Слизерина - его личную лабораторию.
  - Да-да? - обшитая узором серебряных полос дверь распахнулась и явила взгляду подростка невысокого полноватого мужчину в привычной для Хогвартса традиционной черной мантии. При виде юноши профессор Гораций Слизнорт, а это оказался именно он, заметно оживился. - Здравствуйте, мистер Реддл. Как приятно, что вы откликнулись на мою скромную просьбу.
  Бодрым колобком мужчину скрылся в помещении, и Тому ничего не оставалось, как пройти следом за ним. Дверь за его спиной тут же со звонким щелчком затворилась.
  - А вот, собственно, и наш сегодняшний пациент, - радостно заявил профессор, останавливаясь у массивного стола, на котором тяжело лежало массивное существо с сизыми крыльями, хвостом рыбы и верхней частью тела лошади. Мертвое. В нос Тому ударил пронзительный запах тины. Слизнорт почти любовно провел по перьям: - Очередная жертва войны.
  'Да уж, тут быстро не справиться' - оценил предстоящий фронт работ Реддл. Чего-то подобного он и ожидал, благо уже не раз ассистировал Слизнорту и примерно представлял себе, для чего декану могла срочно потребоваться его помощь. Препарирование уже мертвых волшебных существ, которых Гораций доставал по каким-то своим каналам, ради ценных ингредиентов в этом списке стояло на первом месте. Такой вот маленький бизнес. Нет-нет, законы профессор, конечно же, не нарушал. За него с истреблением редких существ с успехом справлялась Вторая Мировая Война.
  Собственно, за эти связи Реддл и ценил Слизнорта. Декан Слизерина обладал просто мистическим чутьем на талантливых и перспективных. Оказывая поддержку таким студентам в начале их пути, в будущем он приобретал полезные знакомства и благодарность далеко не последних людей. При этом, что особенно ценно, амбиции Горация никогда не простирались дальше комфортной жизни, удовлетворения легкой формы тщеславия, да коллекционирования редких диковинок и напитков.
  - Кхм. Раз уж по моей вине вы пропустили Праздничный ужин, то мой долг возместить вам эту несправедливость! Тем более, что я как раз и сам собирался, хе-хе, подкрепиться, - Слизнорт указал на едва заметную в темной кладке дверь в углу лаборатории. Том уже знал, что за ней скрывался личный кабинет Горация.
  - Полностью поддерживаю, - юноша вежливо улыбнулся. При всех своих недостатках, декан Слизерина обладал просто зашкаливающей полезностью.
  Рабочее место зачастую буквально олицетворяет своего хозяина. В случае Горация это утверждение соответствовало истине на все сто процентов. Серый камень стен довольно скромного по размерам помещения закрывали панели из драгоценного дерева, темно-зеленые драпировки и множество изящных полочек, на которых красовалась коллекция диковинок Слизнорта. Под книги же профессор отвел небольшой узкий шкаф викторианской эпохи. Как знал Реддл, тот мало того, что на самом деле гораздо больше, чем на первый взгляд, так еще и не позволяет прикасаться к себе никому, кроме самого профессора. Правая стена целиком и полностью принадлежала наградам, важного вида дипломам и фотографиям в золоченых рамках, на которых Слизнорт общался со знаменитейшими волшебниками современности.
  - Прошу, - жестом щедрого хозяина пригласил Тома к украшенному какими-то причудливыми завитушками столу профессор. Чего на нем только не стояло: и несколько видов мяса, салатов и гарниров, и черничный пирог, и нежно любимый Горацием клубничный кекс, и соки, и напитки покрепче. - Бон аппетит, мой друг.
  - Бон аппетит, профессор, - молодой волшебник обозначил поклон и без лишних прелюдий приступил к еде. Гораций с отческой улыбкой последовал примеру своего ученика. Изголодавшийся юноша остановил свой выбор на картофельном пюре и запеченной говядине в восхитительно-остром соусе. Гораций же отдал предпочтение утке с овощами.
  - Кстати, Том, - удовлетворив первый голод, Слизнорт плеснул себе в бокал темно-янтарной с красноватым отливом жидкости из хрустального графина. - О том, о чем ты расспрашивал меня в последний раз...
  Реддл поднял вопросительный взгляд на преподавателя. Гораций заметно волновался, и ему явно не нравилась поднятая им же самим тема.
  - Профессор? - на лице юноши читалось лишь неизменное вежливое внимание.
  - Хоркруксы, Том! Мы говорили о хоркруксах! - воскликнул Гораций.
  - Ах да. Это было весьма познавательно, сэр, - Реддл едва заметно склонил голову. - Спасибо, что в очередной раз выручили меня.
  - Да-да, не стоит благодарности, - несколько нервно дернулся Гораций. - Мы, конечно, говорили чисто гипотетически, но, признаться, ты меня взволновал. Это по-настоящему черная магия. Она опасна, прежде всего, для самого волшебника.
  - Профессор, вы же знаете, как я отношусь к этим общепринятым взглядам на магию. Черная, белая, серая, зеленая. Какой же бред! - сквозь маску Реддла проступило презрение и даже брезгливость. - Чисто гипотетически, конечно же.
  - Сейчас черная магия совсем не то, что под ней подразумевали наши предки. Я говорю не о законах министерства, а о том, что дошло до нас из самой древности, - горячо возразил Слизнорт, привстав с кресла. - Том, ты самый одаренный студент, которого я встречал. Тебя ждет великое будущее. Но соприкоснувшись с Тьмой, никто не сможет остаться прежним. Люди начинают совершать ужасные вещи!
  - Сколько великих в итоге нарекли тиранами и палачами? Людская память, благодарность, признательность, все это столь ничтожно. Ценность представляет лишь результат, - негромко произнес юноша, уверенно встречая взгляд профессора.
  - В таком случае ответь, Том, насколько велик Гриндевальд? Чего он достиг, совершая все те ужасные вещи?
  - Всего лишь неудачна попытка, - пожал плечами Реддл. - Но даже она подтолкнет развитие общества на сотни лет вперед. Война - двигатель прогресса. Так, кстати, говорят магглы.
  - Возможно, - кивнул в ответ Гораций. - Войну я понимаю. Но остальное? Тысячи замученных людей, опустошение и горе - весь тот кошмар, что творится на протяжении уже нескольких лет? В этом ли величие?
   - Кто знает. Скорее всего, мы уже никогда не поймем, чего Гриндевальд на самом деле пытался этим добиться, - спокойный взгляд юноши столкнулся с царящей в мутно-зеленых глазах убежденностью. Немой поединок закончился безоговорочной победой Реддла.
  Словно израсходовав запас решимости, Слизнорт опустился в кресло и отвел взгляд в сторону, гипнотизируя янтарную жидкость в своем бокале. Вообще подобная речь совершенно не вязалась со спокойным, предпочитающим уют тихого дома, характером зельевара. Уже одно это заставляло прислушаться к словам мужчины. К тому же Том на собственной шкуре ощутил, что достаточно всего одного неосторожного шага, чтобы потерять себя навсегда.
  - Я обязательно прислушаюсь к вашему совету, - наконец подал голос Том. Со стороны декана донесся облегченный вздох.
  - В таком случае не будем терять время. Уже завтра этот морской пегас будет годиться разве что на удобрения. Где рабочая одежда, ты знаешь.
  - Да, профессор, - Том поднялся со своего места.             Для тех, кто желает подкормить музу автора печеньками:
            Сбербанк 5336 6900 1523 5015
            Яндекс Деньги
            Возможно, удовлетворив не только потребность в самовыражении, но и нечто более меркантильное, автор начнет писать чаще) Всем удачи)
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"