В мое Окно лилась прохлада свежего утреннего Неба с одиночными морскими всхлипами.
Море часто всхлипывало под упорно палящим Солнцем. Солнце же словно задалось целью извести расстроенно- растекшееся Море.
Его безумно раздражала эта безвольно стонущая лужа, на которую Оно вынуждено было смотреть и отражаться в этой надуманно-бирюзовой ряби.
А Море то "бирюзовилось", то "синело", вспениваясь барашками, то наливалось угрожающе- серой волной. То ,вдруг, стихало, переходя на невнятное бормотание...То начинало всплесками будить уснувшие камни. Им, конечно, доставалось. Камни устали. Море "источило" их своими жалобами на неудавшуюся жизнь и думами о "былом"...Они устали сдерживаться и просто "окаменели"..
Море ласкалось, но камни оставались бесчувственными.
И тогда Оно обижалось, задумывалось и.. замирало.. "само в себе".
И вот тогда невольно напрягалось все "вне- пространство". Кто знает, что Оно удумало? Море могло долго держать в напряжении не отозвавшихся на Его внутреннюю боль соседей.
Потом , внезапно, словно очнувшись, начинало сердито что-то бормотать, раздражаясь штормом.. Море гневалось. И не хотело угомониться.
И от прилетевшего встревоженного Ветра, Оно приходило еще в большую ярость и нещадно билось о берег, разбивая гальку в песок. И. обессилев от терзавшей Его страсти, снова стихало.. И снова задумывалось..
Потом прилетали белые чайки, расплескивая на Его глади радостные солнечные блики, и наполняли море своим гомоном. Море любило чаек. Они вдохновляли Море ...Море не "одиночилось"..Оно слушало и внимало...