Козёл и семеро волчат
Жила-была волчица, нежная, словно пушок годовалого цыплёнка. И было у неё семеро волчат мал мала меньше.
Приспичило как-то волчице сказать своим волчатам:
- Я изволяю идти покушать козлятины, а вы дома оставайтесь, да никому дверь не отворяйте, окромя меня! Меня же вы легко распознаете по песне про служебные страдания!
- Хорошо, матушка! - ответили волчата.
Ушла волчица, и не заметила, как в кустах козёл сидит. А тот напутствие волчицы своим детям, конечно, услыщал, и вот уже стоит под дверью и тонким голосом блеет:
  Волчатушки, ребятушки,
  Отворяйте-ка дверь мне скорее!
  Если дверь не откроете матушке,
  То страдать вам всем гонореей!
Послушали его волчата и догадались, кто это.
- Иди, - говорят, - козёл, отсюдова! Слишком высоко ты поёшь для нашей матушки!
Расстроился козёл. Решил научиться ниже петь. Нашёл крота и говорит тому:
- Учитель! Возьмите меня к себе в ученики! Поучите всяким низостям!
Крот видел очень плохо и сослепу решил, что с ним разговаривает кто-то свыше.
- Хорошо, - говорит он, - только оставь свои рожки да ножки возле ёлки.
Сказано-сделано.
А потом козёл залез в кротовью нору, встретил в одном из подземелий прекрасную крольчиху, стал с ней поживать да добра наживать.


Один сын
Было, значит, у царя три сына - один первый, а остальных в расчёт не брали. Встал один из сыновей как-то поутру, смотрит, а ему пора жениться. Ну, думает, пришла любовь, открывай ворота. Вскочил на коня своего белогривого, парнокопытного, поскакал, значит. День скачет, два скачет, исскакал уже семь пар чугунных лошадей, съел семь пар чугунных караваев хлеба, всё, думает, пора. Соскочил в чистом поле, поклонился матери-сырой земле и спрашивает:
- Каким морем омывается южный берег Дании?
Но молчит сыра земля, нет у нее рта. Тут из-за угла выходит красна девица неписаной красы - коса до самых ушей. Говорит:
- Давно ждала я тебя. Была порабощена я жестоким драконом, но ты его победил и теперь я навеки твоя.
Тут и дракон показался. Появился и говорит:
- Раз уж ты меня победил, то вот тебе медаль на память.
И стали все жить долго и счастливо, за исключением тех, кто не стал.


Добрый волшебник Бранда
- Ну, мне, пожалуй, пора! Добрые дела опять же ждут не дождутся, - сказал Бранда и поспешно начал готовиться к произнесению заклинания отправления в обратный путь.
- Бранда! А что это там за пазухой? - настороженно спросил Роби. - Уж не стырил ли ты у нас чего?
Добрый волшебник смутился и вытащил шкатулку, найденную Майком в озере.
- Да это так, я думал, вам, может, уже не нужно, - пробормотал он. - Тем более, я вам, помнится, подарков надарил, так вот и подумал, что, может, не за бесплатно.
- Бранда! - укоризненно сказала Мишель. - Но почему тайком, без предупреждения? Где это видано, чтоб добрые волшебники были столь вороватыми?
Она подошла к волшебнику и выхватила у того шкатулку.
- Вы ничего не понимаете! Думаете, это случайно, что вы её не сумели открыть? - завопил Бранда. - Это - шкатулка Ааауууе! А что, если в ней оружие Светлых Сил?
- И что? - удивился Роби. - Ведь оружие Темных Сил ты нам доверил, а это чем хуже?
Бранда с отчаяньем схватил себя за голову и принялся причитать:
- Увы мне, жалкому созданью!... Горе мне, окаянному старцу!... Силы небесные!... Квон лицет ёве, нон лицет бове!... Мит фернунфт бегабтен лебевезен!...
Бранда в своих стонаниях выглядел великолепно. Горящий взор, заламывающиеся руки, развевающийся халат. Борода волшебника летала из стороны в сторону в унисон восклицаниям и словно демонстрировала направление мыслей старика аки флюгер. Флюгер показывал шторм. Роби растерянно глянул на Мишель и недоуменно пожал плечами.
- Бранда! - обратилась к волшебнику Мишель. - Твои эмоции очень, очень убедительны, но мы просто не понимаем, в чём ты нас хочешь убедить. Объясни нам всё!
Бранда протянул палец по направлению к шкатулке в руках Мишель.
- Эта шкатулка! Никто, даже я, не в силах сказать, что она несет в себе.
- Ты же сказал, что там оружие Светлых Сил?! - прервал Роби Бранду.
- О, ты, видимо, не понял! - воскликнул Бранда и еще раз убедительно потряс халатом. - Я сказал, что это МОЖЕТ БЫТЬ оружием Светлых Сил. Мишель, дай шкатулку!
Мишель отрицательно покачала головой и прижала шкатулку к себе. Бранда поморщился и продолжил:
- Если есть оружие Темных Сил, то должно быть и оружие Светлых Сил. Разве не очевидно? Мой наставник и учитель благословенный Ааауууе, думаю, сделал две шкатулки - эту и вон ту - и наполнил их противоположным могуществом в противовес друг другу. Ту, которую я вам дал, он сделал первой и вручил Швиггу. А эта предназначалась, думаю, мне, но... - тут Бранда замолк, что-то вспоминая. - Да, да! Он просто не захотел её мне вручать! Я стащил ту, первую шкатулку у Швигга, и Учитель, узнав об этом, поступил просто, опять же в противовес, - отдал мою шкатулку Швиггу. И тут, похоже, Швигг оказался в той же ситуации, что и я. Каково это: владеть силой, применение которой первым делом оборачивается против самого себя? Вот почему Швигг выбросил эту шкатулку на дно озера! - Тут лицо Бранды посветлело, в глазах засветилось торжество и волшебник принялся от радости пританцовывать: - Да ведь я теперь владею обеими! Ла-ла-ла-ла!... Что ж, братец, ты не учёл, что мне удастся получить эту шкатулку!
Бранда злорадно потряс кулаком в воздухе.
- Бранда! Ты же добрый! - удивилась Мишель.
- Верно, - смутился Бранда. - Что ж, тогда исправлюсь.
И он погрозил кулаком в воздух уже доброрадно.
- Гы-гы-гы! - послышались глухие звуки со стороны Майка, который изо всех сил пытался изобразить будто бы кашель.
- Бранда! Так в чём всё-таки проблема со шкатулкой? Из твоего рассказа совершенно неясно, почему ты жалкое созданье, окаянный старец и что-то там еще какой-то фернунфт! - напомнил Роби.
- Увы, про оружие Светлых Сил это всего лишь предположение, хотя и самое реальное, - вздохнул Бранда. - Ведь великий Аааууе был не только магом и волшебником. Он был превосходным мастером на все руки. Он, например, делал такие сплавы металлов, что мечи, изготовленные из этих сплавов, не тупились даже от удара об камень. Как он ковал, как он строгал, как он выпиливал лобзиком! Он был прекрасным краснодеревщиком! Он же изготовил практически всю мебель во дворце твоего батюшки, Роби! Разве ты не помнишь это чудо из чудес? Один нетускнеющий лак, не боящийся царапин и воды, чего стоит... А про ножки, про ножки-то вспомни! Они же у любого шкафа или стула все на месте, подчеркиваю, на месте! Да разве теперь так делают?
Бранда взмахнул возмущённо бородой и фыркнул. Его опять занесло в воспоминания, из которых сам старик, похоже, уже выбраться был не в состоянии.
- Короче! - приказал Роби, вспомнив о том, что он все-таки принц.
Бранда растерянно остановился, сбитый с привычного пути рассуждений.
- А, вот... - Волшебник вновь нашел в дебрях памяти нить своего рассказа. - Ааауууе изготавливал не только мебель для дворца. Среди прочего он делал также ларцы и шкатулки, и притом в большом количестве! Где гарантия, что шкатулок, обтянутых кожей коронозавра, он сделал две, а не двести две? Так что кто его знает на самом деле, что эта шкатулка хранит! Может, и не хранит ничего, потому и выкинута за ненадобностью, а, может, и хранит чего, потому и спрятана ради предосторожности.
- Бранда! - встряла Мишель. - А что ты хочешь сделать с этой шкатулкой?
- Вот! - Волшебник величественно поднял вверх указательный палец. - Я должен изучить и исследовать её, чтобы понять, что с ней делать.
- Ну, тогда бери! - сказала Мишель и, прежде, чем успели опомниться Роби с Майком, отдала шкатулку волшебнику. Тот на радостях проделал еще пару танцевальных па, потом пробормотал себе под нос какое-то заклинание, помахал рукой и сгинул...


Два сына
Было у купца два сына. Один сын - умный, другой - дурак. С самого детства купец старался учить дурака разным наукам, а про умного решил, что тот и сам всему научится.
Прошло время. Дурак испортился. А умный встал на берегу реки и стал кидать в воду доставшиеся от купца в наследство драгоценные камушки, смотря на круги, ими образуемые.


Как Иван-царевич
Жил-был в одном царстве некто наподобие царя. И был у него сын, которого звали Иван-царевич. Тут вдруг неожиданно настало время этому царевичу жениться. Нашли ему, соответственно, невесту, но в ночь перед свадьбой утащил эту невесту Змей Горыныч. И пошёл тогда Иван-царевич спасать свою возлюбленную. Шёл он, шёл, а сам серьёзно обдумывал информацию, что ещё никто из смельчаков, отважившихся ранее отправиться на битву со Змеем, не возвратился обратно. 'Ну вот почему, почему никто не возвратился?' - теребил мысль у себя в голове Иван-царевич, и всё тревожнее и печальнее становилось у него на душе. Потом он сел на пенёк и горько заплакал: 'Не хочу я идти туда! И вернуться, блин, зазорно!'.
В итоге царевич отправился вообще в третью сторону...
- Вот и ещё один! - радостно подсчитал Змей Горыныч.


Живой труп
Однажды один инвалид поймал безрукого, безногого и слепого музыканта.
- Слушай, скрипач, а почему ты не инвалид?
Скрипач ничего не ответил. Он был немой.
- А может, ты ещё и глухой? - продолжил инвалид.
Скрипач лишь сопел в ответ.
- А где у тебя полголовы? - не унимался инвалид.
Скрипач лишь сопел.
- Что-то и позвоночник у тебя крив.
Скрипач лишь сопел.
- Ещё я наблюдаю у тебя железные дисфункции.
Скрипач лишь сопел.
- И умственную невменяемость.
Скрипач лишь сопел.
- А я вот почти ничем не отличаюсь от здорового человека, а ведь инвалид...
'Естественно! В отличие от меня у тебя плохо с половыми возможностями!' - подумал скрипач.


Генерал и совок
Случилось это в некотором царстве, в некотором государстве. Жил-был там Генерал с блестящими пуговицами. И был у него совок, но не простой, а золотой. Но однажды совок покрылся ржавчиной. Оказалось, что он был вовсе не золотой.

Два отца
Была у купца два отца. Один - умный, другой - дурак. Умный не знал, что он отец. Дурак думал, что он отец.


Тайны природы
В Туруханский край я заехал случайно - ошибся парашютом. И вот я в глухой тайге натыкаюсь на деда Матвея, который, показывая пальцем некультурное направление в запад, предупредил меня:
- Туда не ходи, там тебе каюк.
Я не послушался деда Матвея и пошел туда, где меня ждал каюк.
Шёл-шёл, вдруг слышу: Ж-ж-ж-ж! Я насторожился. Где-то недалеко раздался крик лесоруба. Он кричал громко и, судя по словам: "Помогите!".
Так я и вышел на след.
На следующий день я нашел останки лесоруба. Меня поразило его трудолюбие.
Кто убил лесоруба, осталось в тот раз загадкой. Разгадка нашлась намного позже, но об этом позже.
А сейчас я насторожился. Я задумался над словами деда Матвея и понял: надо что-то делать. Я насторожился.
И тут до меня снова донеслось знакомое: Ж-ж-ж-ж! И я снова насторожился. Понюхал воздух и понял, что что-то уже случилось.
Ж-ж-ж-ж! - продолжалось. Я начал гадать, что это такое. Гадал на ромашке, получилось, будто это лётчики.
Жужжание прекратилось, я прекратил гадать и увидел посреди леса заброшенную деревню. Вокруг валялись кости и черепа. Судя по рогам, это были человеческие черепа. Я невольно насторожился.
Увидел табличку на одном из домов: "Днем это место очень опасно", а чуть выше была вывеска "Школа".
Снова зажужжало. Я помахал невидимым лётчикам и стал искать следы наводнения. Нашел десять рублей и чеснок.
Ж-ж-ж-ж! - это меня доконало. Я очень сильно насторожился.
Тут я увидел продолговатое здание. Судя по косвенным данным я понял, что это звероферма. Так я подошел к разгадке одной из тайн природы.
Я вошёл в здание. Там везде валялись яйца. Я подумал - это не к добру и насторожился. Раздалось чем-то очень знакомое:
- Ж-ж-ж-ж!
Пригляделся и увидел летучую тварь. В твари распознал комара трех метров в диаметре. "Откуда он такой?" - подумал я. Если бы я подольше приглядывался, думаю, я бы всё увидел. Но тут комар напал на меня и начал чем-то в меня тыкать...

Потом я вернулся к деду Матвею, и он рассказал мне о своеобразных научно-генетических экспериментах.
Шкуру комара я держу теперь у себя дома на стене. У меня также бывают разные реакции, когда я слышу жужжание.


Три сына
Было у мельника три сына. Стал он умирать, созвал всех троих и говорит такой:
- Сыновья, оставляю вам наследство: старшему сыну - мельницу, среднему - дом, младшему - кота в сапогах.
Обрадовались сыновья неслыханному богатству, свалившемуся на них, и в тот же день, когда умер мельник, пошли праздновать получение наследства.
Первым делом пропили кота в сапогах, вторым - дом, третьим - мельницу. Потом свалились все трое довольные в грязь и принялись рассуждать:
- По такой грязи лучше в сапогах, - сказал старший.
- Да, надо было кота без сапог пропивать, - вымолвил средний.
- А сапоги себе оставить, - добавил младший.
- Эх! - сказали все трое хором и повернулись на другой бок.


Мальчиш-Кибальчиш против диких гусар
Жил-был на свете Мальчиш-Кибальчиш. Вот жил он, жил, а потом смотрит однажды - сгущаются над его страной чёрные-пречёрные тучи. Выхватил тогда Мальчиш-Кибальчиш свою острую сабельку и закричал благим голосом:
- Убирайтесь-ка отсюда, гады черномазые!
И убрались чёрные тучи, и вновь засветило солнце всеми своими пятью лучами.
Восхитился Мальчиш своей недюжинной силе и воскликнул:
- Пойду я по белу свету делать мировую революцию.
Шёл он, шёл, рубил своей сабелькой диких гусар, которые мешали осуществлять задачи первостатейной важности. Потом устал. Сел на пенёк и вытер каплю пота со лба. А диким гусарам только того и надо. Навалились они на него строем, скрутили и повязали. А потом повели на допрос к Главному Буржуину.
- Знаешь ли ты главную вашу военную тайну? - спросил Главный Буржуин.
- Знаю, но не скажу! - отважно ответил Мальчиш.
- Эх! - сказал Главный Буржуин и решил зайти с другого бока: - Главную вашу военную тайну знаешь ли ты?
- На этот вопрос я отвечать отказываюсь!
- Отвечаешь? - сурово поинтересовался Буржуин.
- Отвечаю! - поклялся Мальчиш.
- А если я дам тебе мешок печенья и канистру варенья?
- В морду?
- Естественно!
- Нет, всё равно не хочу!
- Жаль! - сказал Главный Буржуин. - Я идиот!
Мальчиш-Кибальчиш молча согласился. А когда он умер, то его поприветствовали поезда, пароходы и самолеты.


Снова волшебник Бранда
Высоко стояло в небе и нещадно палило полуденное солнце, но крестьянин Модстур со своим сыном-подростком продолжали обрабатывать твёрдую, потрескавшуюся от зноя каменистую почву. Мотыги крестьян вгрызались в непослушную землю, искореняя сорняки и освобождая полезные растения от соседства растений-паразитов. От тяжёлой работы солёный пот давно уже проел глаза и отцу, и сыну, но они даже и не думали останавливаться и передыхать.
Слева от крестьян был небольшой изумрудный лесок, но этот тенистый уголок природы сейчас был для тружеников поля лишь несбыточной, хотя и вожделенной мечтой. А справа находился дом доброго волшебника Бранды. Жить рядом с ним никто из крестьян не отваживался, мало ли... Однако поля вокруг этого дома они обрабатывали с удовольствием, поскольку добрый волшебник неутомимо помогал своим волшебством нелегкому крестьянскому труду. Бывало, иногда Бранда забредёт в селение за овсом для кормления птиц или пенки с варенья попросит ему снять, так обязательно пообещает всем чуть ли не на три короба: и дождичек он, дескать, вызовет, чтоб поля поливать, и ветер организует, чтоб провеять урожай или оводов отогнать, и все остальные природные явления он, мол, приспособит на службу людям. Правда, в заботах над добрыми делами Бранда не всегда вовремя вспоминал о своих обещаниях. А фактически он вспоминал о них, только встречаясь с крестьянами, вот тогда он спохватывался и спешно что-нибудь творил магического, так что когда крестьяне, работающие на полях, видели Бранду, возвращающегося домой, они спешно заканчивали собирать урожай и прятались в кустах, потому что Бранда по доброте душевной мог в этот момент и проливной ливень им ниспослать, уже были такие казусы.
Сейчас, однако, было еще далеко до урожая, и лёгкий дождичек, конечно, не помешал бы, или хотя бы наличие тучки над головой. Но Бранда был занят у себя какими-то своими добрыми делами и потому не выходил. Впрочем, Модстур с сыном не думали о волшебной помощи, потому что давно привыкли рассчитывать только на свои силы. Они спокойно и размеренно продолжали трудиться.
Вдруг в доме Бранды раздался грохот. Модстур с сыном прекратили свои занятия и повернулись на шум. Внутри дома что-то сверкало, да так ярко, что даже солнце не смогло перещеголять этого необычного свечения. Затем снова раздался грохот, треск разбивающегося окна, ещё какие-то звуки, а затем крестьяне увидели, как через разбитое окно вылетел Бранда и понёсся в их направлении. Нёсся он достаточно высоко, но все-таки не настолько, чтобы крестьяне не заметили, когда он пролетал над ними, его нахмуренного и как бы озабоченного лица. Модстур с сыном вежливо поклонились пролетавшему волшебнику и решили меж собой, что вот опять добро в лице Бранды побеждает зло, и это очень, очень хорошо, после чего продолжили работу. А немного погодя они увидели Бранду, уже возвращающегося, и возвращающегося пешком, и как будто даже прихрамывающего. Когда волшебник поравнялся с крестьянами, те увидели, что халат Бранды порван и измаран пылью, а на лице появились небольшие, но заметные царапины.
- Счастливого вам дня! Нелегко дается борьба со злом?! - вежливо поинтересовался Модстур и приветственно помахал мотыгой.
Волшебник сокрушённо развел руками:
- Не могу разобраться со шкатулкой. Зачарована, заколдована...
- Ну, желаю вам успеха в разборе шкатулки, - только и смог сказать Модстур. А что он еще мог сказать?
- Спасибо тебе, добрый человек! И тебе тоже успехов в делах твоих, и сыну твоему тоже!
Затем Бранда посмотрел в сторону своего дома, насупился и зашагал дальше к своему жилищу. Модстур и его подростковый сын долго смотрели вослед удаляющейся спине волшебника, а затем молча снова принялись за работу, и снова земля завздымалась под ударами мотыг в ловких крестьянских руках.

Шло время. Солнце вовсю висело в зените, и жара от того сделалась еще хлеще. Раскалённая почва жгла ноги даже сквозь обувь. Ни малейшего намека на ветерок, только прямо возле земли воздух дрожал от зноя.
В жилище Бранды изредка вспыхивали сполохи, звучали подозрительные шумы, однако самого Бранды больше видно не было. Однажды он было завопил что-то взбешенно после очередного скрежета, но орал недолго.
Крестьяне продолжали колотить по земле подручным инструментом. Им предстоял долгий, длиннющий рабочий день - солнце было ещё высоко.
Вдруг в доме Бранды раздался треск со свистом. Модстур с сыном прекратили свои занятия, отставили мотыги и повернулись на шум. Дом задребезжал, а внутри него что-то опять засверкало так ярко, что даже походило по яркости свечения на солнце. Затем снова раздался свист, еще какие-то звуки, а затем крестьяне увидели, как через разбитое в прошлый раз окно вылетел Бранда и отправился в их направлении.
- Ниже пошел, - глубокомысленно заметил сыну Модстур. - Это хорошо. Это к дождю.
Лицо пролетавшего Бранды в этот раз выражало искреннее удивление. Впрочем, волшебник нашёл в себе силы отрешиться от своих забот и обратить внимание на окружающий мир. Заметив крестьян, Бранда помахал им приветственно рукой. Крестьяне в ответ подняли приветственно мотыги и потрясли ими в воздухе.
Добрый волшебник Бранда полетел дальше...